НИРАИАТНЫИ ПРЕЛЬУЧЕНЬА ПЛЕМИНИ ПРАХЛАНОВА РУЧЧА ЗАПИСАНЫИ БОСАМ БАРРРРАМ ПАКА НИЗАБЫЛ
и даполниныи греччинам чамаи пака бос нивидит.
Я ОРК! Я МАГУЧ И СИЛЬОН!
Я ОЧИНЬ КРАСИФ И ЗИЛЬОН!
И НАГОЛОВУ Я ДАРОФ
ВНЕЙ МНОГА УМНЫХ МАЗГОФ!
1.
Светило уже клонилось к закату, но жарило так, будто оно решило: « Не буду завтра всходить, и послезавтра тоже, а сёни ещё посвечу так, чёбы уж на два дня вперёд!» Совсем как ленивый грот, который, вместо того, чтобы рассыпать навоз по грибнице, сваливает его кучей на краю грядки.
« Надо позырить, чё там мелочь носатая делает. – Барр почесал пузо. – А то их не шуганёшь – они до утра дрыхнуть бут»
Он поднялся с лежанки и в два глотка выдул содержимое чайника. Чайник этот он считал своим самым ценным трофеем и никогда не расставался с ним. Даже чистку и мытьё гретчины осуществляли под строгим надзором Барра. Дороже для него был только Меч-Парасудя, но, во-первых, это не он унёс меч с главной площади Талара, а, во-вторых, по теперешним временам чайник нужнее.
Высунув рожу из землянки, он сощурился и пробормотал: «Сквиггов Хванарь!!!», но всё же вылез. Чтобы гретчены не совали свои длинные носы в его хату, Барр завалил вход камнем и подновил надпись на нём. Присмотревшись, ниже обычного «НИВЛИЗАИ УБЬУ!!!» он увидел новую: «барр жырныи снотлинк». Плюнув на ладонь, он стёр обидную надпись, и, снова достав из кармана кусок мела, накарябал на её месте: «ПАИМАИУ КТО НА МАИОМ КАМНИ ПИШЫТ АБАРВУ НОС И УХИ». Барр положил мел обратно в карман и, подняв с земли свой чайник, поплёлся в направлении плантации. Он понимал, что чем быстрее дойдет, тем меньше будит жариться, но делать лишние движения по такому пеклу было выше его сил.
Стояла невыносимая для Барра тишина. Лишь песок шуршал под его башмаками да горячий ветер свистел в ветвях иссохших деревьев, в тени которых не укрылся бы и снотлинг. А ведь несколько лет назад даже в такую рань по деревне разносились пьяные песни и на каждом углу можно было подраться. А ещё раньше, если верить Бабаю…
«О, точно, надо буйт к нему прям с грибницы зайти, мож чё умное ляпнет» - решил Барр.
Не доходя несколько десятков шагов до плантации, орк плюхнулся на землю и дальше пополз на брюхе, толкая перед собой чайник. Не очень приятно, но Барр не мог отказать себе в удовольствии напугать сонных гретчинов.
Как ни был осторожен Барр, но подползти незамеченным к грибничной землянке ему не удалось. Часовой грот кубарем свалился с корявого иссохшего дерева и с визгом исчез в лазе. Оттуда сразу же послышался топот множества ног, загремели вёдра.
Орк встал и отряхнулся. Хитрые гроты испортили ему всё веселье и ползать по земле уже не было никакого резона. Настроение, и так от жары никудышнее, совсем испортилось.
Барр окунулся в прохладный сумрак землянки. Злость улетучилась, но всё же надо проучить гретчинов, которые сейчас со всем усердием создавали видимость работы. Одни бегали с вёдрами, больше расплёскивая пойло на дорожки, чем поливая грибы; другие истошно мотыжили землю в тех местах, где она была помягче.
Барр присел на корточки у грядки и стал что-то сосредоточенно высматривать. Ничего не найдя, он поднялся и пошёл к следующей. Здесь он опять долго рассматривал землю. Наконец он поднял голову, и принялся искать Чаму, старшего грота. Увидев тощую фигурку «атвесвинава за грибницу», который жался к бочке с пойлом, Барр поманил его к себе.
- Чама, а эт чё? – Пасть орка расплылась в широкой улыбке, не сулившей гретчину ничего хорошего. Чама наклонился к грибу, на который указывал Барр, и понял, что сделал он это совершенно зря. Левой рукой орк сгрёб его голову и принялся тыкать в землю, приговаривая при этом наставительным тоном, - Плесень эт, Чама, плесень!
Барр отпустил голову грота и поднявшись, брезгливо вытер руку об штанину
- Завтра буйт такой бардак, сех за ухи под Хванарь сушиться на нитке подвешу, поняли?! – прорычал он, обводя взглядом притихшую толпу.
- Поняли!!! – закричали нестройным хором гретчины, все, кроме Чамы, который выковыривал изо рта и носа землю.
- Чё?! – Барр нахмурился и сжал кулаки.
- Поняли, босс!!!!!!
Барр хотел ещё что-то сказать, но тут его внимание привлёк старый гриб, росший на самом краю грядки. Гриб этот, тихо стоявший, как ему и положено, вдруг закачался, его шляпка отломилась и упала. Почва под ним зашевелилась, выпячиваясь изрядным бугром, из грунта показались руки, потом голова, и вот новорождённый орк, весь в слизи и земле, уже стоял, хлопая глазами, перед Барром.
Дорово! – обрадовался босс и с размаху двинул именинника в челюсть. От мощного удара тот перелетел через все грядки, и, раскидывая гротов, точно кегли, врезался в стенку землянки.
Барр подошёл к бочке, зачерпнул оттуда полный чайник пойла и пошёл, стараясь не задевать грибы, к выходу.
- От дрыщ!!! – бормотал Барр, вылезая из грибничной землянки. – С однаво тычка скис! Сё хлипче и хлипче! Гарбата стречу, рыло набю. Трепло! А бухтел: «Ща пойлом поливать буйм, они крепче нас выйдут».
Пока Барр наводил порядок на плантации, стемнело. Правда, легче от этого не стало – жар поднимался от нагретого за день песка, а прохладный ночной ветерок задует только ближе к рассвету. До хаты Бабая было недалеко. Барр уже почти обошёл холм, за которым и находилась землянка старого орка. Лучи заходящего Хванаря подсвечивали тучи, золотистые разводы на лиловом небе навевали на Барра грусть. Он остановился и поднял голову к небу, к звёздам, точки которых уже загорались в вышине. Если бы можно было подпрыгнуть и улететь с этого песочного шарика, как Горк в той байке, что так любит рассказывать Бабай.
Темнеющее небо пересекла тень и упала в паре шагов от Барра. Это оказался гретчин со странной конструкцией за плечами, напоминающей мушиные крылья. Он быстро поднялся и побежал обратно, подпрыгивая и напевая себе под нос: «Полетим, полетим, сёни в космос полетим!!!»
- Ну и грот. – удивился Барр. – Иво там пнули, а он обратно чешет.
Чем ближе он подходил к бабаевой хате, тем сильнее ощущал, что что-то будет. В голове потрескивало и хотелось петь. «Не иначе старый дурак разошёлся. Чёй-то он?» - подумал Барр.
Обогнув холм, он увидел Бабая, скакавшего вокруг маленькой катапульты, в чаше которой сидел давешний грот (или другой, но тоже с крылышками). По цепям, которые обматывали всё тело старика и волочились за ним по земле, стекали яркие жёлто-зелёные разряды. А по решётчатой митре, напяленной на бошку Бабая, прыгали шаровые молнии, каждая величиной с кулак. Рядом отплясывали, корча совершенно идиотские рожи, Гарбат и ещё несколько орков, а под ногами у них гретчины дрались за место в очереди на катапульту.
Бабай, размахивая своим Громатводом, подскочил к Барру и прокричал во весь голос: «Полетим!!!» Треск в голове босса перешёл в оглушительный барабанный бой.
2.
Свет слепил глаза даже через закрытые веки. Барр перевернулся на живот, но свечение не пропало. Обрывки мыслей, носившихся во всё ещё гудящей голове, слепились наконец в один большой ком: «Из земли светить не может!». Это несоответствие и заставило его открыть глаза.
« Опа, да эт мой чайник! – Барр с удивлением уставился на свой знаменитый трофей. По чайнику бегали яркие блики. – А сверху тада чё?»
Орк поднялся, чтобы кусты не мешали ему разглядеть источник яркого света.
«Хванарь, чё ли, подымается? А чё тада на юге? Да и рано ещё. – свет внезапно погас, приведя Барра в ещё большее недоумение. – Надо пойти разобраться».
Продираясь сквозь колючий кустарник, он вспоминал, как он вместе со всеми плясал вокруг катапульты, как согнал с неё гретчинов и с криком: «Боссу в космос без очреди!!!» сам влез на метательную машину. И как хлипкая конструкция, не выдержав его богатырского веса, с треском развалилась. Тогда Барр взбежал на холм и прыгнул. Так он и оказался в овраге, где и уснул, подложив под голову чайник.
Вывалившись из кустов, Барр так и застыл с открытым ртом, разглядывая огромную глыбу, выросшую за полночи на тропинке. От неё шёл такой жар, по сравнению с которым полуденный Хванарь мог показаться ледышкой, заброшенной в небо. Но, самое главное, от глыбы исходил запах, запах звёздной пыли и дальних странствий. Барр, хоть он в жизни не видел ничего подобного, каким-то подсознательным чутьём, памятью тысяч поколений предков, бороздивших Галактику, осознал, что перед ним стоит космический корабль.
С шипением открылся шлюз и на землю сошёл человек в сером комбинезоне. Одновременно по обеим сторонам двери вылезли стволы небольших орудий. Их целеуказатели сошлись на груди орка.
Барр прокашлялся, и, перейдя на ломаный жаргон, который только и могли понимать люди, спросил пришельца:
- Моя есь Большой Босс Барр, вождь племени Прахланова Ручча. А кто есь твоя?
- Я Лараний Эррес, вольный торговец. Ну как у вас тут живётся?
- Да так, ничё. – ответил орк, не понимая, куда клонит его собеседник.
- А сколько че... то есть орков в твоём племени? – сощурив левый глаз, продолжил Лараний.
- Много! А твоя зачем? – насторожился Барр, который всё не мог сообразить, что нужно от него этому человеку. «И чё я, сквиггова башка, с собой пистолю или хотя б дубину не зял. Ща бы тюкнул иво и сио делов».
- Затем, что я собираюсь нанять себе охрану. И притом серьёзную. На Релии-Прайм сейчас неспокойно. А ты не хочешь отправиться со мной за хрустальную сферу неба?
Барр еле сдержался, чтобы не пуститься в пляс, размахивая чайником. Не хватало ещё, чтобы этот хлюпик подумал, что оркам возможная сделка нужнее, чем ему. Поэтому Барр скорчил серьёзную рожу и гордо проговорил:
- Про храсальную сферу буйшь свистеть тупым челам из Хазобада. А я орк! Я отроду знаю, чё звёзды, такие же солнца, как Хванарь и вокруг них крутятся такие же круглые планеты.
- Тем более! - улыбнулся Эррес. – Какой орк не захочет сменить унылую планетку на целую Галактику. Что вам тут завоёвывать? И чем: кремнёвыми пугачами и деревянными дубинами? А я дам вам оружие, жратву и два империала сверху. А так же то, что ни за какие деньги не купишь: новую жизнь среди звёзд.
« Два периала, эт скока? - лихорадочно соображал Барр. – Тока бы не прогадать. Эх, сюда бы Бабая, он свистёж моментом учуял бы»
- Я саласен, тока пять периалов! – выпалил Барр.
- Три. – невозмутимо ответил торговец.
- Лана! Ты тута стой, никуда не уходи, а я ща пойду наших будить. – и Барр пошёл, сначала медленно, а когда решил, что человек его не видит, то побежал во всю прыть.
- Ещё бы ты не «саласен»! – Лараний усмехнулся ему вслед. Он сам был так же ошарашен, когда к нему, валявшемуся пьяным в мусорке около портового кабака, подошёл лакей сенатора Марка и, предварительно отрезвив каким-то мерзким аэрозолем, предложил эту работу. Да, он сначала и не поверил, что за целый четвертной (пять империалов авансом и двадцать по выполнении) на хозяйском корабле ему надо будет сгонять на Пагеш (9,5 фракций в варпе), погрузить там несколько ящиков и отвезти обратно. Но, как говорил Джексон, боцман с «Несущего по-тихому»: «Если всё идёт тип-топ, значит, ты чего-то не замечаешь». Вот и теперь, уже на подходе к Релии-Матушке, навигатор сообщает ему, что в столице появилась какая-то банда, грабящая корабли прямо в доках. Поэтому его хозяева приказывают выйти из Имматериума и на первой попавшейся планете нанимать охрану. Также разрешалось открыть ящики №№ 2, 3 и 5, в которых он обнаружил оружие и восемь монет, каждую в полуимпериал номиналом. Ничего страшного, он в своё время приторговывал и оружием, даже однажды перевозил импульсные винтовки на какую-то колонию голубых. Тогда его сильно надули, заплатив только три тысячи таугриков из положенных семи. С тех пор он зарёкся иметь дела с представителями касты Воды.
И вот теперь, сидя на ступеньках трапа и пересыпая из руки в руку тёплый песок, он задумался. Почему охрану не наняли сразу? Почему они выскочили из варпа именно у этой не отмеченной ни на каких картах планеты, где люди, видя его корабль, в страхе разбегались, крича: «Кара небесная на наши грешные головы!», и единственным собеседником стал орк? А ведь оружие из раскрытых ящиков было явно не под человеческую руку! Он даже не удивился бы, если этого самого оружия хватит как раз чтобы вооружить орочье племя, вождя которого он встретил. Очень уж ловко сходятся все случайности. Хотя, с другой стороны, какое его дело! По своему опыту он знал, что те, кто слишком задумываются над делами нанимателей, долго не живут.
Лараний прислушался к гвалту, доносившемуся из лагеря орков. «Чего они там копаются? Было бы что этой голытьбе собирать» - раздражённо подумал Эррес.
Прошло ещё долгих четверть фракции, пока не вернулся орк. Правда, не тот первый, а другой, чуть поменьше ростом и погрузнее.
- Дорово, чел! Я свинодохтур Гарбат, меня послал босс Барр. – Представился зеленокожий и, с любопытством заглядывая в светящийся проём шлюзового люка, осведомился. – А разжирея у тя есь?
- Чего-чего?
- Ну, разжирея, - орк наморщил лоб. – Эт де сякие цветы, там, или кусты сидят и не дохнут.
- Есть.
Гарбат повернулся и крикнул:
- Заноси!
Тут же из темноты появились гретчины, с пыхтением и невнятными ругательствами тащившие грубо сколоченые ящики. На каждом ящике мелом было нацарапано: «ГРИБЫ!!! ТАСЩИТЬ КУРАТНА АТО ПАЛУЧИШ!!!»
- Ну, куда клась, а то ноги отвалятся? – донёсся писклявый голос из-за первого ящика.
- Ща там у ко-то изык отвалится!!! – разозлился Гарбат. - Надо буйт, до утра так простоишь!!!
Опасения вновь заскреблись в душе Эрреса. Сначала охрана, потом оружие и вот теперь весьма кстати пригодившаяся гидропонная оранжерея. Если бы на месте аутичного сутулого астропата, с которым Лараний так и не нашёл общего языка, сидел бы кто-нибудь посговорчивее, то торговец плюнул бы на оставшиеся деньги и улетел бы в Тёмные Края от сенатора Марка, его лакеев и этих орков.
За всеми этими мрачными мыслями Лараний даже не заметил, как к кораблю бодрым маршем притопали орки во главе с Барром.
- Чё ты, чел, рожу скорчил, кабутто место пойла стакан песку выдул? – от крика босса задумавшийся торговец дёрнулся и чуть не приложился головой о переборку.
Барр стоял в свете прожекторов весь увешанный примотанными и приклёпанными друг к другу кусками железа. Но взгляд Ларания привлекла не эта конструкция, по-видимому, служившая орку доспехами, а силовой меч, небрежно заткнутый за пояс Барра.
«Да этот меч чуть ли не старше Империума, - восхитился Эррес, в своё время перерывший множество техномагических манускриптов. – Вот тебе и убогое орочье племя!»
К рассвету погрузка была окончена. На удивление Эрреса, орки притащили с собой много всякого барахла. В основном это были всевозможные кружки, лоханки и фляги. Также большой популярностью пользовались огромные зонты. Когда всё это, да ещё и семь бочек пойла, затащили в трюм, то оказалось, что места кое-кому может и не хватить.
- Носатых заборт! Под ногами мешаться бут! – послышалось из толпы.
- Ага, а с грибами возиться кто буйт? Ты чё ли? – Гарбат ткнул пальцем в сторону особо разоравшегося орка. Гретчины тем временем быстро сгрудились за спиной неожиданного защитника и принялись корчить рожи.
- Се заткнулись! – рявкнул Барр. – Гротов берём. А чёбы месты были, ща три бочки пойла выжрем.
3.
Как ни прислушивался Лараний к происходящему в трюме, за гулом набиравшего мощность реактора он не мог различить, что там делает его «охрана». Вообще эти орки показались ему какими-то заторможенными. Он-то боялся, что погрузка не обойдётся без драки, а они поорали, напились своего вонючего пойла и тихо (для орков, конечно) залезли в трюм.
«Да, не пожалел для меня сенатор Марк «Стремительного» - надёжный корабль. Эх, свалить бы на нём за Северо-восточный Предел и слать оттуда бывшему нанимателю открытки ко Дню Воссоединения. – запоздало спохватившись, Лараний скосил взгляд в сторону астропата, безучастно сгорбившемуся в соседнем кресле. Среди торговцев ходили слухи, что навигаторы могут читать мысли. - Может и брехня, но лучше бы поостеречься, хотя, если он уже узнал, о чём я думаю... Триста нурглингов тебе за пазуху и демонетку вместо стула!!! – повинуясь какому-то мальчишескому порыву, мысленно хаоснулся торговец. На лице астропата не дёрнулся ни единый мускул. – Вряд ли он простит мне подобное, тем более перед выходом в варп. Значит, не слышал!!!»
Гордый своей наглостью, он потянул штурвал на себя, поднимая корабль с поверхности негостеприимной планеты. Массивный корпус, казалось, плыл на волне пыли и песка, поднятой его посадочными двигателями. С каждым мгновением он поднимался всё выше, унося толпу перепившихся зеленокожих в неизвестность.
«Стремительный» вышел за границы атмосферы и подходил к точке перехода. Эррес, оставив управление на Дух Корабля и астропата, пошёл в трюм. Конечно, он мог остаться в рубке любоваться бормочущим себе под нос навигатором. Или сыграть в кости с сервиторами, что для него с некоторых пор стало ещё противнее. Так что общество орков было для него наилучшим выбором. Надо только не забыть фляжку с собой взять.
Трюм встретил его запахом пойла и земли. Орки сидели на полу и, вяло переругиваясь, осматривали розданное им оружие. Несмотря на тесноту, царившую в трюме, Барр сидел в гордом одиночестве. Поговорка «обходи собаку сзади, коня спереди, а начальника - стороной» была общей для всех разумных существ, менялись только два первых животных.
- Где же ты такой меч отхватил? – спросил Лараний, присаживаясь рядом с боссом. Эти орки не вызывали в нём тревоги, и Эррес, привыкший доверять своим чувствам, совершенно их не боялся.
- Меч этот захапал ещё Агдах, который был боссом до меня. Тада ещё чилаеки из Талара не поразбёглись... И стоял он у них на главной площади на этом, как иво, Гарбат... - Гарбат пытался слепить что-то из станкового стаббера и двух цепных мечей и, конечно, Барра не слушал. – Гарбат, чё в саи железки упнулся, када босс с тобой гарит!!!
Барр схватил вдрызг пьяного гретчина, пластом лежавшего у полупустой бочки пойла, и кинул им в Гарбата. Тушка грота звонко хлопнула того по затылку. Гарбат подскочил и начал подозрительно озираться в поисках обидчика. Наткнувшись взглядом на босса, уже подбрасывающего на ладони второго гретчина, он немного сник и спросил вполне мирным тоном:
- Чё кидаисси?
- Как челы ту тумбу, де у них Меч-Парасудя торчал, обзывали?
- Пидистал! – буркнул Гарбат и снова уселся курочить стаббер.
- О, точно! От мы с Гарбатом с одной грядки, а он стока умных слов... – Гретчин, всё еще сидящий на широкой ладони Барра, поднял голову и, обведя трюм мутным взглядом, пробулькал:
- Ой мине дурно!..
- Барр, кидай его! – закричал Лараний.
Орк размахнулся и метнул грота прямо в гальюн, двери которого торговец предусмотрительно заклинил в открытом положении ещё до начала погрузки.
- Начит, стоял он там у них, и они на ниво молились. – Барр закатил глаза и, молитвенно сложив ручищи на груди, завыл тонким голосом, передразнивая человека. – «О Меч Иликова Древнева Суди, даруй нам Парасуде». И от када захватили мы Талар, подходит Агдах к этому пи-ди-сталу и грит: «Не, не для челов эт меч – задохлики вы се – мой буйт!» И зял. Тока меч хоть и большой, и красивый, оказался тупым. Как Агдах иво ни пытался заточить – точило стирается, а мечу хоть бы чё! Плюнул он на ниво и под топчан кинул.
«Ещё бы! - ухмыльнулся про себя Лараний, отхлёбывая из фляжки. – Адамантовый клинок – точильным камнем!»
- Ты б нашева пойла ыппил, - посоветовал Барр, набирая очередной чайник. – Не хошь? Ну и лана – мне больше буйт.
А уже када я Агдаха побил и сам боссом стал, как-то припёрся я к Гарбату в хату с Парасудей. «Гарбат, грю, полиди, чё с им сделать мона». Он иво крутил-вертел, а потом зял динаму и от иё проводки к мечу прикрутил. Крутнул ручку – а по лезвю искры забегали. Я за меч цап, и два пальца нету. Потом с Гарбатом по полу их искали, чёб обратно пришить.
4.
Пока «Стремительный» прожигал атмосферу Релии, Барр не отрывал глаз от лампочки над дверями шлюза. Как только она загорится, орки похватают оружие и выскочат из корабля, нещадно убивая всех, кто посмеет украсть охраняемое барахло. Предчувствие боя так и распирало босса, разгоняя всегдашнее тупое безразличие. Остальные зеленокожие тоже заметно приободрились: кто-то пытался стянуть у зазевавшегося соседа понравившуюся вещицу, а местами даже завязывались потасовки. Бабай цвёл, как кактус в дождь, глядя на такие богоугодные дела.
Дождавшись долгожданного сигнала, Барр в два огромных прыжка подскочил к шлюзу и двинул локтем бронированный сундучок, висевший у него за спиной. Гроты, сидевшие внутри, принялись изо всех сил крутить динамку, наполняя мощью древний меч. Издав оглушительный боевой клич, босс вылетел на посадочную площадку.
К величайшему сожалению Барра толпы закованных с ног до головы в латы грабителей
здесь не оказалось. Прямо напротив шлюза стоял только какой-то лысый старик с огромными бакенбардами да пара сервиторов, все трое в расшитых золотом ливреях.
- Ты, чё ли, нас грабить буйшь? – спросил Барр, опуская меч.
- Н-н-нет, что Вы! – на побледневшем лбу старика выступил холодный пот.
- А мож тут засада, а ты нас отвлекаешь? – с надеждой в голосе осведомился у него Барр.
- Да нет, Барр, это Нимес - слуга сенатора Марка.. – ответил Лараний, как раз вышедший из шлюза. – Он привёл сервиторов-грузчиков, чтобы доставить груз. Во всяком случае, ту его часть, что не успели растащить твои гроты.
- Торговец Эррес совершенно прав. – подтвердил Нимес, немного отошедший от внезапного появления огромного орка, который его чуть не убил. – Я действительно прибыл, чтобы доставить привезённый вами груз во дворец сенатора Марка. К тому же я уполномочен... – лакей замялся, что-то про себя взвешивая. Подумав немного, он глубоко вздохнул и продолжил, - я уполномочен нанять Вас, Барр, и Ваш отряд для дальнейшей охраны груза. Вам, торговец Лараний Эррес, также надлежит проследовать со мной для получения причитающегося вам вознаграждения. Сенатор хочет лично поблагодарить Вас за проделанную работу.
Что-то оборвалось внутри Ларания. От приглашения сенатора не откажешься. Иначе ты всё равно его увидишь, только одним глазом. И угостят тебя не фруктами и пирожными, а собственными зубами. То самое чутьё торговца, которым так гордился Эррес, теперь запоздало выло в его мозгу аварийной сиреной. Надо было сразу послать сенаторского лакея рисовать восьмиконечные звёзды на заборе Экклезиархии! А теперь ему оставалось лишь тихо сидеть на кресле в бронированном грузовике, на полной скорости несущегося в загородный дворец сенатора Марка. Похоже, даже не влезая в дела своего нанимателя, он умудрился узнать слишком много.
Лараний впал бы в отчаянье, если не поведение орков, заставлявшее его иногда отвлекаться от своих мрачных дум. Зелёные бандиты столпились у бойниц и, отталкивая друг дружку, глазели на стремительно пролетающие пейзажи незнакомой планеты.
Грузовик затормозил. Хочешь - не хочешь, а надо выходить. Вслед за весёлой гурьбой орков торговец вылез из машины. Во дворце сенатора он, понятное дело, никогда не был, и, как бы противно на душе у него не было, он не мог оторвать восхищённый взгляд от устремлённых ввысь куполов и ярких витражей.
- Смари, смари! Челы зелёные!– Барр толкнул его локтём. Эррес, однако, успел увернуться и кости остались целы. Он оглянулся, чтобы узнать, что же так привлекло орка. Зрелище, представшее его глазам, было не столь величественным, как дворец, но не менее удивительным. Из дюжины таких же грузовиков на брусчатку двора выпрыгивали вооружённые люди. Барр показывал пальцем на группу варваров, одетых лишь в пёстрые шаровары с широким кожаным поясом и подтяжками, украшенными шипами на плечах. Их тела до того были покрыты татуировками, что создавалось впечатление, будто их кожа действительно зелёная.
Один из расписных перехватил взгляд Ларания и, стянув со спины большой круглый щит, закрылся им.
«Дурак какой-то» –подумал торговец. Он собирался отвернуться, но вдруг рисунок на щите показался ему знакомым. Он присмотрелся, благо до странного щитоносца были считаные метры. Да, где-то он уже видел этого лысого мужика, одной ногой стоящего на камне, а другой – на облаке. Их святой, наверное...»
Лараний поднял глаза, пытаясь прочесть надпись по ободу щита, и вновь встретился взглядом с варваром. Тот ему подмигнул. «Точно, дурак» - решил Эррес и отвернулся.
«Зачем сенатору столько наёмников? - размышлял он, разглядывая другие группы. Среди солдат удачи он увидел нескольких торговцев, таких же подавленных, как и он сам. -Наверняка хочет устроить какую-нибудь гадость»
Украшенные резьбой ворота бесшумно раскрылись и во двор вышел высокий стройный человек. Правильные черты его волевого лица знал каждый релианин. Именно он с инфоэкранов, установленных на площадях всех городов, обличал казнокрадов-проконсулов и требовал снижения налогов. Сенатор Марк собственной персоной.
- Господа аукселии, можете располагаться в моём дворце. Вам подадут ужин, а завтра я жду ваших командиров. А господам негоциантам предлагаю пройти со мной получить причитающееся им вознаграждение.
«Ну всё, каюк!» - пронеслось в голове у Эрреса.
5.
Орков разместили в огромном ангаре, освещённом лишь парой ламп, подвешенных под самым потолком. Гарбат занялся расстановкой ящиков с грибами, ругая гротов не со зла, а от переизбытка чувств. Потом гретчины куда-то разбежались, а он ещё долго ходил между ящиков, радостно глядя на то, как выросли и окрепли грибы в здоровом климате. Он подолгу останавливался у самых больших и с умилением бормотал что-то себе под нос.
Вдруг что-то заскреблось в темноте у стены.«А мож ккой ридитиль крадётся, чёбы се грибы поесь?» – испугался Гарбат, быстро достал из кармана фонарик, позаимствованный из груза незадачливого торговца, и направил его туда, откуда донёсся шорох. Луч света выхватил гретчина, крадущегося вдоль стенки.
- Чама, ты чё ли? – облегчённо вздохнул орк, но, увидев пакет с кучей барахла, который грот прижал к себе обеими руками, насторожился и строго спросил. – Де зял?
- Ниде! Моё! – пропищал до смерти перепуганный гретчин.
Гарбат, вроде бы не заметивший в прозрачном пакете своих вещей, успокоился и спросил уже без угрозы в голосе:
- Де зял, я те грю?!
- Выграл! – Чама, своим длинным носом учуявший, что бить его сейчас не будут, принялся быстро и сбивчиво рассказывать. – Пошёл я позырить, чё тут тиреснава есь. Завернул я, начит, за угол, а там два человских грота сидят, пойло пют, по доске ккие-то кружочки двигают. Подошёл я к им и га-рю: «Чё эт вы тут делаите?» Один башку саю поднял, и лыбится на меня: «Мы, грит, играем, а те чё» Ну, я им: «Я тоже с вами хочу» Оба как заржут: «Вали отсюда, зелень тупая». Обиделся я, отошёл, за трубу спрятался и смарю, как они играют. Понял я, про чё игра, и чё они не на просто так играют, а на сякие бумажки и кружочки. Достал я из-за пазухи блестящий камушек...
- Пажди, чё за камушек? – перебил орк, подозрительно глядя на Чаму.
- Синький такой, ты меня за него уже бил, в прошлом году.
-А, ну лана, дальше давай.
- Достал я камушек, вышел из-за трубы: «А терь буйте со мной играть?». Они иво как увидели, сразу закивали: «Садись, друг, поиграем. А ещё у тя такие камушки есь?» - я им: «Есь, есь, десять штук» - Свистел я им, – Поспешно стал оправдываться Чама, видя, что Гарбат собирается задать вопрос о происхождении этих десяти камней. – чёбы они со мной играть стали. Сели мы с одним играть. Он мне сначала поддавался, а другой иво роди подначиваит: «Чё ж ты гроту проигрываешь». Думали – хитрые, а Чама хитрее! – гретчин гордо выпятил свою тощую грудь. – А када сирёзно играть стали, тут они запыхтели, ручонки саи волосатые зачесали! Ободрал я их поччистую – игра то простецкая. Ну и пока они не очухались, я барахло в пакет – и дёру.
-Меня играть научишь. Да не боись, проиграю – бить не буду. – Гарбат ухмыльнулся, немного помолчал и добавил. – Если выграю – тада отдубасю.
- Жратва приехала!!! – раздалось со стороны дверей ангара.
- Лана, пошли жрать, потом покашь.
Сенатор Марк не пожадничал: столько мяса и фруктов сразу орки не то что не ели – не видили. Даже гретчины, обычно довольствовавшиеся объедками, сейчас сложили ручки на животах и, полуприкрыв радостно блестящие глаза, сыто порыгивали. После обжераловки всех потянуло в сон.
***
Ларания даже и не били. Так, пнули пару раз, больше для порядка, и швырнули в камеру. Зато поесть не дали, хотя приговорённому полагается.
«А, да какая разница, всё равно убьют. – он был уверен, что живым он отсюда уже не выйдет. – А застенки тут знатные. Вот тебе и сенатор Марк, дважды народный трибун, борец с бюрократией, в честном поединке сломавший челюсть боксёру Кафу. Наверняка у него и пыточная камера есть. Будут выводить из камеры – брошусь на тюремщика; лучше уж сразу...»
Он поднялся с пола и перебрался на нары. Притворился спящим. Теперь надо решить: напасть на охранника прямо в камере или дождаться, пока его выведут. Однако вместо чёткого плана побега перед мысленным взором Ларания маячил давешний мужик, намалёванный на щите. «Теперь придётся помирать, думая о том, где я видел лысого нарисованного мужика с фигой в кармане. - Лараний помянул недобрым словом наёмника, его щит и бабушку. – И откуда я знаю, что он свернул в кармане шиш, а не роется там, скажем, в поисках мелочи?»
-Вспомнил! Вспомнил! – заорал он, подскакивая на шконке. Да, теперь он вспомнил, как три года назад он подсел к такому же лысому мужику, надеясь обыграть его в кости.
- А ну-ка, кинь на пробу. – попросил лысый. Лараний потряс пластиковый стакан и со стуком поставил его на стол.
-Пять. – быстро сказал лысый.
Эррес поднял стакан – действительно: два и три.
-О, я смотрю, тебе везёт! – подбодрил своего предполагаемого соперника торговец. – Что ставишь?
-Ничего! Я вообще не играю. – слово «играю» он произнес, будто ругательство. – Но чтобы развлечь тебя, я скажу: ты сейчас выкинешь семь, затем четыре, десять, восемь, одиннадцать и два.
Ларания разозлила уверенность, с которой говорил его странный собеседник. «думаешь – самый умный?!» - лысый кивнул. Этот кивок окончательно вывел торговца из равновесия. Он снова закинул кости в стакан, потряс и швырнул их на стол. Четыре и три!
Он бросал кости ещё пять раз: выпадало столько, сколько и предсказывал лысый.
- Могу научить. – предложил плешивец.
- И что для этого надо: заложить душу Владыке Перемен? – ухмыльнулся Лараний. Он уже собирался закричать: «Арбитры!!!», (ведь даже по воровским понятиям выдать хаосита – не западло) но предполагаемый хаосопоклонник сотворил аквилу и пропел елейным голосом:
- Бог-Император есть Спаситель Человечества. – и продолжил уже нормальным тоном. – Видишь, не покрылся пятнами и пена изо рта не пошла. Хотя врать не буду – к Императору я отношусь отрицательно. Не бойся – на нас никто не обратит внимания. – сказал он, заметив, как Лараний опасливо смотрит по сторонам.
-Ну и кому же ты поклоняешься? – любопытство взяло верх над страхом.
-Когда Тзинч был ещё мелким духом, питающимся радостью мальчишки, стащившего конфету из комода, а Император – вождём варварского племени, мой Бог уже давно умер, пожертвовав собой ради будущего своих последователей... – задумчиво проговорил лысый.
- Так кому же ты молишься, если твой бог умер? И как вообще бог может умереть?
- Боги – странные существа. В них перестают верить – они умирают, или того хуже – становятся демонами. А появляются новые верующие – и боги возрождаются.
Странному проповеднику тогда удалось обратить его в свою веру. Потом он летал с Ларанием в качестве навигатора и попутно развивал тот зачаточный пси-потенциал, который, как оказалось, был у Эрреса. За два года торговец освоил несколько психотехник и даже научился совершать короткие варп-прыжки. А на третьем году оставил своего ученика, запечатав память Ларания «до срока»...
-Чего орёшь! – осведомилось одутловатая рожа сенаторского холуя, показавшаяся в окошке камеры.
-Дружище! – воскликнул Лараний, подскочив к дверям. Он уставился прямо в поросячие глазки надзирателя. – Я знаю, ты весёлый парень и любишь хорошую шутку.
- Ага! – рожа расплылась в идиотской улыбке.
- Тогда послушай, что я придумал. Ты сейчас выпустишь меня из камеры. Сам ляжешь на нары и укроешься одеялом. Я закрою дверь. Ты лежишь тихо. Когда в камеру войдёт твой начальник, ты вскочишь и скажешь: «Ку-ку!».
Ключ заскрежетал в замочной скважине и хихикающий стражник заскочил в камеру, чуть не отдавив Эрресу ногу. Пока тюремщик закутывался в одеяло, Лараний вышел в коридор и замкнул камеру. Закрыв дверь, он привалился к стене и глубоко вздохнул: «Получилось!»
6.
Барр очнулся от резкого противного запаха. Открыл глаза – и увидел тряпку, которую держал перед самым его носом какой-то человек в кожаном фартуке. Орк попытался отмахнуться, но его рука оказалась чем-то зажатой. Барр дёрнулся всем телом – напрасно: он был скован по рукам и ногам, причем в унизительной полусогнутой позе.
Человек мерзко захихикал; его глаза горели лихорадочным блеском, губы подёргивались в плотоядном оскале. Не удивительно, что Барр, вообще плохо различавший людские лица, не узнал в нём надменно-величавого сенатора Марка.
- Проснулся, красавчик?! – дрожащим голосом пропел Марк. – Не дёргайся – кандалы крепкие, специально для таких, как ты. Ну как тебе моё зелье? Я боялся, что на вас, зелёненьких, оно не подействует.
Барр лишь замычал в ответ – кляп не давал ему возможности обрушить на человечишку весь запас проклятий.
- О, дивная музыка! – сенатор закатил глаза. – Как долго я мечтал об этом! Спасибо дураку Эрресу, я даже, наверное, в благодарность убью его сразу.
Марк обогнул несчастного орка и продолжил уже из-за его спины:
-Не бойся – тебе понравится... – застонал, навалился всем телом на Барра и затих. Орк взвыл и взметнулся в безуспешной попытке освободиться.
-Видел бы ты сейчас свою рожу! – в поле зрения обезумевшего Барра появился другой человек, в разорванном комбинезоне. – Клянусь Левой Пяткой – это ещё то зрелище.
Это был единственный человек которого смог бы узнать Барр –Лараний Эррес.
Торговец расстегнул ремешок, державший кляп и, глядя прямо в полные ужаса глаза орка, сказал:
- Я тебя освобожу, но при одном условии: помнишь тех зелёных людей, что приехали сюда вместе с нами. – Барр кивнул. – Это мои друзья. Они должны были сделать одно дело, но от них нет сигнала. Так вот, я освобожу тебя, а ты поможешь мне исполнить то, что не удалось им. Хорошо?
Орк снова кивнул. Тогда торговец разомкнул кандалы.
-Тока ты пацанам не га-ри, чё тут было! – попросил орк, натягивая штаны, но, вдруг опомнившись, прорычал. – А то убю!
Барр оглянулся и увидел тело своего мучителя, скрюченное, со страшной раной в спине.
-Чем эт ты иво? – удивился босс. Эррес поднял руку и от его ладони протянулся длинный узкий клинок, будто сотканый из сизого тумана.
- У Бабая круче. – гордо сказал Барр.
- Ну вот и пойдём вызволять твоего Бабая.
- Да не, у тя тоже знатный, для чела во сяком случи. – подбодрил его орк, заметив, что торговец обиделся.
Орки, запертые в соседних камерах, с радостью встречали своего босса. Им не терпелось «набить рожи подлым чилаечишкам». Для этого, правда, надо было взять оружие, которое осталось в ангаре. А никто из орков не запомнил дороги от ангара – их всех привезли в сонном состоянии.
- Ну от, сё не по-зелёному! – проворчал Гарбат, у которого вдобавок ко всему оказалась раздавленной заначенная ещё с корабля фляжка пойла, висевшая на поясе. – Эт я када подлой жратвы потрескал- упал, она и раздавилась. Ничё и не осталось.
Он с досадой отшвырнул испорченную флягу в угол. Запах пойла сразу же привлёк в этот угол нескольких гретчинов.
- А если она ещё там треснула, начит, сю дорогу капала. – шептал Гарбат, поглядывая на толкающихся около фляжки гротов. Он улыбнулся во всю рожу и закричал.- Босс я знаю, как обратно ирнуться!
Гарбат схватил самого носатого грота за ноги, уткнул его носом в пол на манер миноискателя и приказал ему:
-Пойло! Ищи!
Так, руководствуясь гротовскими «направо» и «налево» они довольно быстро нашли свой ангар.
- От оружье, - Гарбат отшвырнул ненужного теперь грота. – от барахло, а от грибы...
Челюсть Гарбата отвисла, он ошалелыми глазами смотрел на посыпанные известью грибы. Он подбежал к первому ящику, попытался поднять поникший гриб. И тут же попятился, развернулся и стал бесцельно метаться между ящиками. За ним носилась толпа причитающих гретчинов, в любое другом случае призывавших на грибы слизней и плесень. Остальные орки безмолвно подошли к ящикам, образовав полукруг. Вдруг Гарбат остановился, обвёл всех безумным взглядом и проревел орочий боевой клич. Ему вторили другие зеленокожие, потрясая своим оружием.
-Кто это сделал?!!! – Барр повернулся к Эрресу. Теперь это был настоящий орочий вождь, такой, к которому даже космодесантники не решаются подходить по одному. У Ларания от одного его вида заныли почки.
-Люди сенатора.
-Чё скашь? – босс скосил взгляд на стоящего рядом Бабая. Взгляд старого орка прошил торговца насквозь. Эррес не успел поставить ментальный блок. Да тот и не помог бы: даже со своими псайкерскими способностями Лараний не смог бы противостоять орочьему мыслецу.
- Не рёт. – закрыв глаза, проговорил Бабай.
-Де они? Пока мы сюда шли, никого не было! – продолжил допрос Барр.
- Они на космодроме. – осевший на пол Эррес выдавливал из себя слова, борясь со слабостью. – Не все, но их там много. Остальные рассредоточились по городу. Барр, мы должны пробиться на космодром, к кораблю расписных. В нём есть такая штука, которая превратит эту подлую планетку в ад.
- На космодром!!! – проревел Барр и рванул к выходу.
- А ты крепкий. – сообщил Ларанию Бабай. – Я думал, чё ты после маиво зляда попадёшь под траки Большого Гарганта. Ты, - он ткнул пальцем в пробегавшего мимо орка, – хапай чела и тащи во двор. Тока куратна, как бочку с пойлом!
На свежем воздухе Эрресу полегчало. Он скатился с плеча тащившего его орка и самостоятельно пошёл к грузовику, с которого уже содрали верхнюю часть кузова.
Лараний решил, что в состоянии вести машину и залез в кабину, завёл движок и включил фары.
- Се залезли. – Раздался из кузова голос Барра. – Трогай!
7.
Ларанию стало ясно, зачем орки разворотили кузов, только когда они проезжали по окраине города . Теперь они палили в любую тень, пошевелившуюся в предрассветных сумерках. Особого сопротивления им не оказывали. Потрёпаные отряды как мятежников, так и лоялистов предпочитали убегать при виде грузовика, полного озлобленных орков.
Только когда они уже подъехали к самому космодрому, по ним открыли огонь из лазпушки.
Лараний, ожидавший такой приём, ударил по тормозам, развернул грузовик боком к вражеской батарее и выпрыгнул под защиту бронированого кузова. Орки же выскочив из машины, побежали прямо к баррикадам, не прекращая вести огонь. Те, кто расстрелял свой боезапас ещё по дороге, теперь с ходу кидались гретчинами, уцепившимися за их ремни.
Луч вражеской лазерки подрубил пару орков, но остальные продолжали наступление.
«Куда прут, ведь всех покосят!» - подумал торговец, выглядывая из-за грузовика. Но тут из кузова вылез Бабай, весь в сполохах жёлто-зелёных молний. Молнии эти вдруг разом соскочили с него и сгустились в светлеющем небе в подобие огромной пятерни. Облако чистейшей мощи понеслось вслед оркам, перегнало их и, соединив большой и средний палец, божественная ладонь отвесила щелбан лазерной пушке
Враги в ужасе побросали оружие и побежали, подставляя спины под удары орков.
«Ну всё, теперь и мне можно» - решил торговец и побежал к воротам космопорта. У самой баррикады он наткнулся на босса, склонившегося над трупами татуированных наёмников, изрешёченных лазерными лучами.
- Я не знал, чё у челов есь такии бойцы! – сказал Барр, глядя на наёмника со вспоротым животом, окоченевшими руками сжимавшего горло офицера с намалёванной на каске эмблемой, похожей на муравья с оторванными ножками.
- Это их командир. Думаю, он благодарен тебе и был бы не против... – Лараний наклонился и снял с остывшего тела меховую накидку травянисто-зелёного цвета. – Носи!
- Пасиба! – Барр поклонился мёртвому командиру и, повернувшись к Эрресу, спросил. – Ну чё дальше?
-Дальше надо найти их корабль: на нём должен быть знак – следы пары ног. Левая коричневая, а правая – белая. Да вот он.
Они подошли к небольшому транспортнику.
-Демоны варпа! Я не знаю кода. – хаоснулся торговец.
-А ну-ка сдрисни. – Барр достал Меч-Парасудю и крикнул своим гротам-захребетникам. –
Харэ дрыхнуть – врубай динаму!
В пять ударов он прорубил обе двери шлюза. Они залезли внутрь и подошли к какому-то металлическому циллиндру.
- Руби и этот! – сказал Эррес, покопавшись в замке – Только аккуратно – не повреди содержимое!
- Куратна так куратна. – Барр размахнулся и отсёк замок.
Потом они вдвоём раскрыли циллиндр. Барр заглянул внутрь:
-Этот урод и есь та штука, чё испортит сю планету? – брезгливо поморщился орк.
- Ага, она самая. – Лараний, преодолевая отвращение, засунул палец в ухо твари и нажал там на что-то. Глаза урода открылись и он испустил беззвучный крик, заставивший поморщиться и орка, и человека.
- Гадась какая! – передёрнул плечами Барр. – Ну а терь чё?
- Теперь устроим огненное погребение нашим павшим воинам и валим, пока сюда не слетелись тираниды со всего субсектора.
***
В коридоре послышались шаркающие шаги и в пыточную камеру вошёл старый слуга. Он обошел труп сенатора и, кряхтя, сел на пол напротив своего бывшего хозяина.
-Когда-то я хотел убить тебя медленно, придумывал пытки одна страшнее другой. А сейчас, когда я знаю, кому ты служил, мне всё равно, как ты умер. Где уж мне, старому, придумать что-то ужаснее того, что сделает с тобой эта тварь за провал твоего задания. Ведь кто-то предупредил Легата, что на его дворец нападут твои наёмники. Угадай – кто?! Когда демоны будут разрывать твою душу, ты, может быть, вспомнишь одну из семей, по твоей милости потерявшей всё. Мою дочку – умершую от голода и зятя с внуком, отданных в штрафники в счёт уплаты налогов. Я понимаю, глупо разговаривать с трупом – тебе сейчас не до этого. Но когда я предстану перед Ним и спросит Он меня: «Что совершил ты?», я отвечу: «Господи, я отомстил!»
От автора: Уф, дописал! Теперь можно выйти из образа: перестать мазаться хной и бегать по хате с капусторезом.
