Итак, господа и дамы, прошу вашего внимания. Был брошен вызов, и был дан ответ. Несмотря на некоторые трудности со сроками и вдохновением, дуэлянты все же добрались до барьера и сошлись в бою!
Итак, со счетом 3:9 (из 13 проголосовавших) побеждаетGrimduck! Поздравляем победителя!
Литературная дуэль "ДУША ГЕРОЯ"
"Участник №1 - Duke Roboute Nukem"Сеттинг: Wh40k
Жанр: -
Возрастные ограничения: 16+
Персонажи и фракции: Принцепс “Затмения” титана класса “Полководец”, Несущие слово.
Предупреждения: насилие, смерть персонажей, намек на половые отношения, декаданс.
Аннотация: Последние мгновения и воспоминания принцепса перед смертью
Путь Человека
"Как хрупкий клинок треснет, прежде чем согнуться, так и хрупкая душа разобьется, прежде чем предать". - седьмое наставление Терры.
"Я был рожден убийцей и был рожден убивать. Я с детства не знал иного пути и не желал знать. Мою судьбу мне подарили кровь моего отца и воля Императора." - последние слова принцепса Азараха перед отправлением в битву за Улей Примарис.
Площадь Тиранов, битва за улей Примарис.
Война не место для песен и баллад - их пишут после. Война не место для заявлений и восклицаний - их место раньше. Война это время действий. Это время борьбы, крови, жертв, поражений и побед, но на войне нет места лирике или красивым словам. Есть место только битве и злобе.
Пурпурное пламя освещает неизменные лики принцепсов "Затмения". Их лица черный обсидиан, их души злы и жестоки. Во всей вселенной мало существ, чья сила воли соразмерна с их. Их кожа - вороненый металл, их кровь - машинные соки. Титан класса "Полководец" этой модели был уникальным. Модерати не допускались до него, управление осуществлялось двумя принцепсами, это могли быть или близнецы или любовники или супруги, однако среди них всегда был старший и сейчас им был лорд Азарах. Его супругой была леди Тсарелла, эгоистичная и жестокая, она идеально дополняла злой характер своего избранника. Когда к порогу дворца прибыли вестники гибельных сил, они потребовали правящий совет склониться перед Хорусом, ибо Воитель был милосерден и щедр к своим рабам. Это заявление решило исход переговоров. Титаны Легио Angelus Oris отказались и сделали это в грубой форме обратив посланца сынов Хоруса в кроваво-алую кляксу одним резким движением ноги даже не удостоив каким либо словом. Сей акт неповиновения вызвал ярость Воителя, но столь ценные ресурсы, которыми обладал этот мир, не могли быть стерты в порошок огнем циклонных снарядов. Силы предателей все прибывали в систему, разбиваясь о скалы из рыцарей, титанов, генетически модернизированных солдат и ополчения. И тогда на планету ступил один из архипридателей. Сам Златоликий Аврелиан прибыл покарать гордецов за неподчинение.
По улицам Улья Примарис шел гигант из черной стали и сама земля дрожала от его поступи. Люди, изнеможенные, отчаявшиеся, скорбящие и озлобленные смотрели на своего владыку словно на ангела сошедшего с небес, прекрасно зная, что демоны прущие на их баррикады не сильно злее тех двух, что управляли титаном. Именно великое учение "Отречения" делало владык легио столь устойчивыми к искушениям тьмы. Их броней была злоба, их даром была жестокость ко всему и к себе в частности, их благословением была быстрая смерть врагам, но среди всех этих добродетелей была одна, которая горела клеймом в душе каждого принцепса - гордыня. То качество, что низвергло благороднейших в пучины тьмы и терзало Империум пламенем ереси Хоруса, именно это качество пылало белым огнем в душах Азараха и Тсареллы, придавая им сил в борьбе с нечестивыми волнами демонопоклонников и их жаждущих человеческих душ союзников.
Затмение шло вперед, на передовую, как и всегда. Побитый уже во многих сражениях за этот мир, титан все еще был смертельно-опасным для любого противника, что посмел вторгнуться в этот мир.
Дворец Архонтов, зал Совета. За полгода до ныне разворачиваемых событий.
- Это безумие! Без поддержки Ультрамаринов нам не остановить легионы Воителя. И сейчас мы должны просто тянуть время.- вещал прокуренный голос советника Марика ван Гросса.
- Кто поддержит это предложение? - прозвучал голос Верховного командующего, но на этот вопрос все члены совета склонили головы в молчании.
- Отклонено.-
- Пока вы тут заседаете герр командующий, к нам идет волна из стали и нечестивой плоти. Годы назад мы подчинились Императору. Вы сами видели, что космодесант делает с другими мирами, с теми, кто противится воле Человека из Золота. Мы смогли договориться, но с Воителем договориться нельзя. Его интересуют только наши ресурсы и солдаты для его восстания и пусть это гражданская война сотрясает всю Империю, нас она затрагивать не должна. Заводы должны выпускать ровно столько сколько делают сейчас, а солдаты должны нести службу по месту где вы посчитали наиболее нужным. Но это не Маккраг и не Марс и даже не Терра. - еле сдерживая злобу говорил пухлый человек от имени всех промышленников планеты.
- Господин Верховный Магнат. Мы очень ценим ваши замечания, но эта война коснется не только Терры или других планет. У вас есть сыновья и дочери вы должны понимать устройство этой вселенной не только как промышленник. Война придет сюда, хотите ли вы этого или не хотите и не вам решать, нападут ли на нас или нет. И все же даже на краю гибели мы должны оставаться верными клятве Трону. Половина войск отправится на оборону сегментума Солар, еще треть к Ультрамару, остальные примут свою судьбу здесь и оспорить моё решение может лишь Верховный властитель.
- Тогда почему он молчит? Почему страж молчит я вас спрашиваю?
Десять пар глаз уставились на мужчину в черных доспехах украшенных змеями, маска из черного обсидиана закрывала лицо человека, а сегментированные перчатки напоминающие чешуйки дракона были сжаты в кулаки, что держали скипетр власти. Страж молчал, он не то чтобы не знал, что сказать. Он не хотел разговаривать с подчиненными, им не дано было понять великий замысел, но у него, у Азараха, судьба была предначертана и своим молчанием он дал понять остальным советникам, что решение останется без изменений.
Площадь Тиранов, битва за улей Примарис.
Затмение заняло позицию и изнутри корпуса, туда куда не проникал свет солнца, донесся мерзкий гортанный рык о готовности систем. Нет, механикум не обслуживали древний механизм войны и его недра, как и не допускались к его сердцу. Там жило существо из кошмаров, воплощение жестокости, тех кто правил этим миром. Абоминация, так родители этого существа его звали. Тсарелла даже иногда спускалась проведать омерзительную тварь, как никак этот сшитый из разных частей мясной голем был создан и из её детей в частности. Следуя извращенному материнскому инстинкту, она спускалась похвалить или приласкать существо после каждого боя, впрочем сие ужасное деяние всегда было сокрыто маской таинства. Азарах же наоборот никогда не видел эту тварь, ведь Абоминация была его победой и одновременно его поражением. Тот кто был достоин, мог убить владыку и занять его место, а часть плоти Азараха бы стала частью сшитой твари. Но за столетия никто не смог даже приблизится к тому, чтобы пустить хоть каплю крови безликому, за исключением его жены. Иногда ночами Азарах спускал свою злость на супругу, что она не может принести ему достойного наследника или наследницу, того, кто будет сильнее его в расцвете сил. И каждая такая "склока" обязательно заканчивалась поединком, который щедро поил кровью, как Азараха так и его избранницы, роскошные ковры и супружеское ложе, ибо только в крови и в пламени ярости боя могли коваться наследники, только с эмоцией ненависти могли зачинаться дети этого дома. Окровавленная она с радостью отдавалась своему супругу, она любила его так же сильно как ненавидела и все же она была рада, что именно он причиняет ей боль боль как дарит ей и наслаждение их чувства были выше классических и распространенных "потребительских" отношений, царствовавших среди большинства прочих людей. Они жили лишь несколькими эмоциями, но пробовали на вкус все их оттенки и все примеси именно это отличало их простых людей. Тсарелла принесла своему супругу семнадцать детей, но никто не прошел испытания, ибо если бы хоть один прошел, то Затмением управляли бы не Азарах и его избранница, и сейчас их "дитя" закованный в цепи направлял орудия титана. Механикус бы назвали это надругательством, они бы обвинили Властителя в кощунстве, но Азарах знал истину. Его отрок был настоящим чудовищем злым и жестоким, как и его отец, только у него было другое качество, которое принцепс вернуть себе не мог, чтобы он не сделал. Абоминация была ребенком. Там где машина или сервитор бы рассчитали оптимальное решение, капризный и пытливый разум ребенка мог импровизировать. Там где машина нанесет идеальный удар, дитя особенно такое, не закованное какими либо правилами или законами, нанесет удар, что повергнет врага в ужас. Словно ребенок, что поймал муху и отрывает ей лапку за лапкой и крыло за крылом, Абоминация будет нести в первую очередь её врагам страдания, а Азарах проследит, чтобы она не увлеклась. И именно как огромное насекомое легионы Воителя стояли перед Затмением и жуткие обитатели Полководца ждали лишь нужного момента, чтобы "поймать муху".
Дворец Архонтов, Шпиль Злобы.
- Они глупцы, все из них недальновидны, им не дано понять. Лишь лорд ван Трогм и лорд фон Драк видят истинную суть этой войны, но остальные слабаки и трусы.
- Именно это тебя и отличает от остальных, именно поэтому ты и правишь этим миром и именно поэтому Алый Ангел хотел говорить в первую очередь с тобой. - позволила заговорить себе Тсарелла с супругом. Облаченная в изысканное платье, она ждала войну как великий праздник. Ей нравилось причинять боль врагам тех, кого она по праву считала своими рабами. Все мужчины, женщины, старики, дети - все они безраздельно принадлежали ей и её супругу и никто не смел оспаривать их власть кроме Золотого Бога, он был выше этого, ему нужна была вся вселенная и Азарах с Тсареллой прекрасно понимали свое положение в этой вселенной, претендуя лишь на несколько миров.
- Это будет славная битва, хотя я знаю, что пережить её скорее всего не выйдет. Так или иначе это не важно. Важно скольких мы заберем с собой в кипящую преисподнюю. - Азарах обнял свою избранницу, нежно проводя рукой по её темно багровым волосам. Тсарелла дала смачную пощёчину Властителю.
- Ты позволил себе усомниться! - женщина занесла руку для нового удара, но встретив холодную железную хватку Азараха на своей шее и предплечье улыбнулась и прошипела сквозь боль.
- Если нам предстоит встретить встретить конец света, я буду счастлива разделить его с тобой рука об руку.
- Я знаю именно поэтому я и избрал тебя, прочие были недостойны, но ты... Ты будешь совершенна даже в смерти. - Азарах разжал ладонь, выпуская алебастровую шею своей жены из "железной" хватки.
Площадь Тиранов, битва за улей Примарис.
Вспышка, подобная рождению звезды, опалила маску кабины пилотов титана. "Истязатель", первый из посланных на "Затмение" титанов встретил свою бесславную смерть от турболазеров Бога-Машины. Однако сенсоры указывали, что в улье [ну уж нет]одятся еще минимум два подобных зверя. Азарах проверил состояние систем, батарей и орудий, правый плечевой турболазер был исковеркан плазменным анигиллятором противника, но в остальном титан был по большей части цел. Конечно "Затмение" несло на себе множество других шрамов от битвы за улей, но все это было пустяками, пока жизненно-важные элементы сохраняли свою целостность. Более мелкие противники обращались в прах даже без должного внимания в их сторону. Может быть космодесант и был лучшими воинами человечества, Азарах не считал их ровней себе. В конце концов они были всего лишь воины, а он... он считал себя полубогом. Именно поэтому, управлявшая сенсорумом, Тсарелла даже не беспокоила его по пустякам, направляя Абоминацию точно выверенными ударами тока и заставляя её животный ум наслаждаться устроенной бойней.
- Темные Боги обещали им славу и бессмертие. Кха, эти жалкие мокрицы, ползающие по своему царству, не могут даже защитить своих рабов. Как же они убоги, как же они бессильны. Лжецы! Они не могут дать ничего. А то, что они предлагают всегда было у обладателя. Однако дорогая, как мы видим, всегда найдутся глупцы, что последуют за их ложью. Как же они убоги. - Азарах не скрывал презрения к противникам. Будь возможность плюнуть в лицо темным богам, он бы попробовал сделать это, но судьба распорядилась иначе. Пустотные щиты содрогнулись от ударов в борт богоподобной машины.
- Что? Как он прошел незамеченным!? - гневно спросил принцепс Тсареллу, которая не смогла увидеть приближающуюся "Гончую войны".
- Отвечай! - однако ответа от супруги принцепса не последовало, лишь завывание отчаяния. Вспышка от гибели "Истязателя" выжгла глаза женщине, и та не успела это осознать за столь короткий промежуток, думая, что это лишь временная слепота. Стон злобы и боли сорвался с её узких губ. Сняв шлем направляющего, она пыталась разглядеть в бликах ламп и свечей лицо своего супруга, но попытки были тщетны, она даже не могла увидеть очертаний и тогда в злобе от того, что она не сможет насладиться страданиями своих врагов, она закричала от бессилия.
- Довольно женщина. Я сам с ними разберусь, а когда мы закончим с этим, я займусь тобой.- Азарах не испытывал жалости к жене. В конце-концов война есть война и ранения и смерть естественны как вздох, кровь и боль. Вихревая ракета вылетела из плечевого бункера и в шторме, раскрывающим портал в саму реальность бездны, разведывательный титан встретил свой конец. Его буквально разорвало, вытянуло и смяло от разрыва реальности в тот момент когда дыра в мироздании схлопнулась. Тсарелла замолкла, не способная помочь Азараху, она старалась его не отвлекать, судорожно перебирая кабели и пытаясь понять, какой из них какой, дабы задействовать оставшиеся свои чувства для помощи мужу. Может быть она ослепла, но она все еще слышала и чувствовала дрожь земли от поступи врагов.
Шлем маску “Затмения” сотряс громовой удар, но это был не выстрел титана противника, даже не попадание от сверхтяжелого танка. Это было нечто иное.
За первым ударом последовал новый, а за ним и следующий.
- Проклятье. Грязные насекомые. Сейчас я раздавлю вас. - Азарах нажал на руну с изображением молнии и титан сотрясла энергия. Словно мошки, которые подлетели слишком близко к огню, абордажная команда десантников падала "хлопьями" из керамита, очищая броню "Затмения" от своего присутствия. Однако триумф Азараха был недолгим и новый удар нечеловеческой силы разнес лобовую броню маски. Воин с золотым лицом забрался внутрь кабины.
- И это тот наглец, что отказался от дара воителя? Со своей искалеченной женой? - воин перевел взгляд на слепую, в чьих глазах не было видно зрачков.
- Должен признать, я ожидал большего...- начал Лоргар.
- Стоило конечно убить вас, но мой брат предлагает вам перейти на его сторону и сохранить свои никчемные жизни. Все что ему нужно - подчиниться. Лично мне все равно, победа нам обещана Богами и без вас. Но вам оказана честь присоединиться к пиршеству душ, а посему я бы не медлил с ответом на вашем месте.
- И какая в этом честь? Быть животным на поводке у кого то еще, кто сам раб? Какая честь в том, чтобы быть рабом раба? И это мне говорит сын Императора. Тот в ком течет его божественная кровь. Кха. Ты говоришь, что победа обещана Богами. Ты видел их? Они сами тебе её вручили. Мой меч во дворце позади меня, вот, что говорит о победе. Они дали тебе его? Или просто пообещали? Если второе, то ты не умнее той погани, что я давил только что своими ногами.
С рыком Лоргар сорвался, метя булавой в принцепса, но удар не достиг цели встретив золотистое силовое поле и хохот Азараха. Тогда падший собрав всю свою злобу в стрелу из тьмы направил её в лицо гордеца. Молния попала ровно в маску расколов её пополам, даже благословенный обсидиан не смог защитить от такого потока колдовской энергии. Однако там где не справился "зачарованный камень", справилась злая сущность Азараха и тот безэмоционально ответил на атаку Лоргара.
- Глупец, ты еще ничего не видел, ты общался богами, но даже не попробовал понять их мотив и их желания. Словно жадный и обиженный ребенок ты черпаешь от них силу и поощрение, но сильнее не становишься, просто самообманываешь себя.
- Довольно! - новый удар "Просветителя", булавы праймарха, разбил силовой щит и глубоко погрузился шипами в плоть принцепса. Кривая ухмылка расползлась по лицу праймарха,чей удар достал наглеца.
- И кто из нас глупец? Тот, кто позволил себе поспорить с вестником богов? - сказал Лоргар повернувшись спиной к умирающему.
- Нет. Тот, кто был богом, а стал рабом. Тот, кто оказался слишком слаб, чтобы быть Человеком - прошелестел сквозь кровь голос Азараха в след уходящему праймарху, но тот даже не обернулся на холодные слова порицания, оставляя принцепса умирать от ран. Возможно, слова Азараха породили сомнения в остатках души Лоргара, а может быть он встретил первого кто не склонился перед ним, так или иначе владыка "Несущих Слово" покинул титана, оставляя израненного принцепса наедине со своей ослепшей женой.
Дворец Архонтов. Зал совета. Через полтора года войны за планету.
Четверо космодесантников в синей броне несли изысканный мраморный гроб в котором [ну уж нет]одилось две урны с прахом. Однако вместо пепла в них лежало всего лишь несколько фрагментов железа от "Затмения". После смерти принцепса, Тсарелла не позволила завладеть телом её мужа, как и не позволила завладеть легионам предателей титаном, направляя его в слепую и пользуясь лишь одним слухом, дабы определить местоположение оставшейся богоподобной машины еретиков. Неизвестно, что вело её: цель, злоба, наваждение самого Императора, а может все вместе, но она смогла достичь цели и яростном порыве забрать с собой последнего представителя проклятого легио, на этой планете, тем самым обеспечив победу её слугам. И все же её жертвенный порыв встретил огонь гибели последнего врага. Облаченная в славу и пламя, она встретила смерть с телом мужа в своих руках.
В центр зала вышел гигант в синей броне украшенной золотом. Праймарх Ультрамаринов обратился ко всем присутствующим, их лицо были очернены горем, подавленные они лишились своего древнейшего защитника и хотя победа была за лоялистами горечь утраты будет вечно тяготить души обитателей этого мира.
- Сегодня мы отправляем в последний путь благороднейших мира сего. Лорда Азараха и леди Тсареллу. Вспомним, что это они дали надежду в этот трудный час. Вспомним, что они принесли в жертву на службе Ему. И навсегда запомним, что даже перед лицом своей смерти им хватило сил остаться тем чем они гордились. Они остались Людьми! - праймарх был немногословен. Война не место для песен и баллад - их пишут после. Война не место для заявлений и восклицаний - их место раньше. Война это время действий. Это время борьбы, крови, жертв, поражений и побед, но на войне нет места лирике и с гибелью принцепсов война все еще продолжалась.
"Участник №2 - Grimduck"Тройной Череп
"Справка по наградам Астра Милитарум"
Тройной Череп - этой медалью награждают выживших в боевых действиях, в которых подразделения понесли по крайней мере 66% потери личного состава. К награде представляют всех воинов подразделения.
Простой Орел - его вручают гвардейцам и другому связанному с военной службой персоналу (Имперский Флот, Оффицио Медициа и т.п.) за акты доблести более тех, что требовались (но не считались экстраординарными). Распространенная шутка среди обладателей медали, что они - “скучные герои” полка, потому что не погибли. Однако, остальные военные уважают Простого Орла как символ настоящей храбрости.
Стальная Аквила - золотой полукруг, несущий простого стального Имперского Орла – одна из наиболее престижных медалей. Часто упоминаема как орел «сумасшедшего». Стальной Аквилой награждают тех солдат, кто перед лицом большой личной опасности сумел одержать победу над врагом и вернуться к активной службе. Эта награда никогда не вручается без достойной причины, и заслужить ее можно лишь внушительным личным подвигом.
Орден Орлиного Когтя - когтем награждаются солдаты, пережившие планетарные высадки в наиболее рискованных для десантирования зонах и одержавшие там победу. Орденоносцы Орлиного Когтя пользуются огромным уважением со стороны экипажей Имперского Флота независимо от прочих армейских заслуг.
Хонорифика Империалис - медали выдаются на уровне сегментума, так что правильнее их было бы назвать Обскурас Хонорифика. Награжденный Хонорификой - это поистине герой Империума, к которому с высочайшим почтением относятся его товарищи и командиры.
- Мне нужен человек для деликатного задания на борту этого славного судна, - сказал дознаватель Люциус Дэй. - Карьерный рост по завершению прилагается.
- Карьерный рост? - магистрат Сингх изогнул бровь.
- Я заберу его или ее и представлю своему патрону. - Дэй сделал неопределенный жест рукой. В неярком свете ламп на его среднем пальце мягко блеснул перстень с инсигнией. - Служба инквизитору - отличный карьерный рост для любого из ваших подчиненных.
Сингх вздохнул. Дознаватель Дэй появился на корабле около трех суточных циклов назад, когда они делали остановку на орбите мелкой сельскохозяйственной планетки. В первый же день Люциус навестил его кабинет, представился, сверкнув инсигнией, и предупредил, что на днях ему понадобится помощь арбитров. Сингх, разумеется, пообещал сделать все возможное, но отпускать в неизвестность одного из своих людей не хотелось. Да и нижние палубы в последнее время больше походили на пороховую бочку, каждый арбитр был на счету.
- Если вам нужен проводник по кораблю… - протянул Сингх.
- Нет-нет, об этом я уже договорился, - прервал арбитра Дэй. - Не обижайтесь, но на корабле есть множество людей, знающих дорогу лучше.
- А что же тогда?
- Мне нужны, скажем так, мускулы. - дознаватель отбил дробь пальцами по кобуре болтпистолета. - В этом плане лучше кандидата, чем ваши коллеги, на “Путнике Агриппины” нет. Мне нужны сила, быстрота и верность. Можно немного жестокости.
- Если вы раскроете детали, - Сингха беспокоила миссия дознавателя на борту вверенного ему судна со дня прибытия Дэя. - Я бы мог собрать целый отряд сильных, быстрых, верных и немного жестоких вам в помощь.
- Я благодарен за предложение, магистрат. - Дэй вежливо улыбнулся. - Но, боюсь, целый отряд арбитров создаст слишком много шума. Мне нужен один спутник.
Сингх призадумался, перебирая в уме кандидатов. Кто из арбитров достаточно хорош, чтобы удовлетворить требованиям дознавателя, и одновременно достаточно плох, чтобы было не жаль его отпустить? По всему выходило, что никто из его людей не подходит под такие критерии. А что, если предложить кого-то со стороны? Очевидно, Дэю нужен не именно арбитр, а хороший боец, который не испугается и не предаст. Как раз такого можно было найти среди пассажиров. Ферре Мартин, направляющийся в родной мир - капитан уничтоженного полка Гвардии. За отважные деяния Мартина отпустили домой, да еще и скупой Муниторум выплатил круглую сумму, чтобы герой добрался до дома с комфортом. Сингх познакомился с ним в тире корабельной службы безопасности, куда Мартина пускали по личному распоряжению капитана, а после из любопытства навел о бывшем гвардейце справки, изучив его боевой путь - все таки Имперская Гвардия очень редко отпускала людей из своих рядов живыми.
- А знаете, Люциус, у меня есть на примете человек, не относящийся к Арбитрес, - Дэй открыл было рот, чтоб возразить, но Сингх жестом прервал его. - Уверяю, он вас заинтересует.
- Ну что ж, я слушаю.
- Ферре Мартин, путешествует на “Путнике Агриппины” уже около месяца. Направляется домой на Валлонию.
- Мне это имя ни о чем не говорит, - Дэй [ну уж нет]мурился.
- Капитан Гвардии в отставке, единственный выживший из сто четвертого Валлонского, - Сингх сделал паузу. - Награжден Хонорификой Империалис и Стальной Аквилой. Подал прошение об отставке после гибели полка, и командование его отпустило.
- Впечатляюще. Интересно, .- задумчиво протянул дознаватель. - Да еще и в отставке по собственному желанию. А захочет ли такой человек работать на Инквизицию?
- Я общался с ним несколько раз. - ответил Сингх. - Он не единожды упоминал, что очень жалеет об уходе из Гвардии, и мирная жизнь его тяготит.
- Что ж, планы моего господина на ближайшие годы исключают тяготы мирной жизни. - Дэй снова улыбнулся. - Будьте любезны, магистрат, познакомьте меня с Мартином. Желательно сейчас.
Ферре Мартин сидел на кровати в своей каюте, цепляя награды на китель. Простой Орел. Плоский тусклый железный значок - самая первая из его наград.
Сто второй Валлонский Полк, в составе которого он имел честь служить рядовым, получил неприятное задание - подавление бунта на захолустной планете. Мартин не любил это вспоминать, но первая в его жизни военная кампания являлась карательной операцией. Что добавляло горечи - планета была населена ратлингами, разбежавшимися по лесам, едва полк высадился на поверхность. Первое время валлонцы прочесывали заросли, теряя людей. Ловушки, засады, снайперы. Через пару месяцев командованию надоели игры в прятки, и тактика изменилась. Солдаты приходили в зеленые ратлингские деревушки, вешали жителей, а их дома-норы заливали прометием и сжигали. Мартин прошел с тех пор через многие ужасы, но до сих пор ему продолжали сниться столбы дыма над зелеными равнинами.
Однажды после очередных казней отделение Мартина попало в засаду отчаявшихся партизан, пытавшихся отомстить за своих близких. Для Мартина это была первая более-менее серьезная стычка, но, как сказали позже, он себя проявил как герой. Подмога подоспела спустя час, но прибывшие сослуживцы обнаружили лишь несколько десятков мертвецов, и единственного выжившего Мартина. Интересно, что он не получил ни царапины. Чуть позже его наградили перед строем и дали под начало отделение, повысив до сержанта.
Через долгих семь месяцев бунт был подавлен - ратлингов вынудили принять сражение и легко разбили. Валлонцы не успели насладиться плодами победы - сто второй полк в срочном порядке перебросили в соседнюю систему, атакованную зеленокожими. Мартин прикрепил рядом с Простым Орлом Стальную Аквилу. Большая кровь, большая награда. Мартин провел пальцем по золотому полукругу, несущему стального орла, и скривил губы. Крови полк пролил немало.
Сто вторым Валлонским заткнули дыру на фланге. На самом деле никто не ожидал всерьез, что зеленокожие атакуют именно на этом участке, но именно так и случилось - огромная орда атаковала позиции валлонцев, едва они закрепились. За семь часов полк был уничтожен. Конечно, командование бросало в топку сражения все новые и новые подкрепления, и оборонительная линия была удержана. Но из всего полка в живых остался лишь Мартин. Он закончил бой, не сделав ни шагу назад с изначальной позиции, и окоп был залит кровью по щиколотку. И снова без единой царапины, словно сам Император хранил его. Десятки тысяч людей сильнее, храбрее и лучше него залили своей кровью бесплодную землю в тот день. Мартин достал Тройной Череп и прикрепил его под Стальной Аквилой. Две награды за один бой.
Через неделю его перевели в новоприбывший сто третий Валлонский полк. Повысили сразу в офицеры, поручили взвод. В новый полк он прибыл уже имея репутацию неуязвимого счастливчика. Многие приходили просто посмотреть на него, надеясь заполучить хотя бы частичку его удачи. Казалось, что это работает - до самого конца кампании полк практически не понес потерь, занимаясь заданиями безопасными настолько, насколько вообще может быть безопасно на войне против зеленокожих.
Впрочем, ничто не могло продолжаться вечно. Зеленокожих вытравили с планеты, и сто третий отправился на новый фронт. Никто не знал, куда их направляют, и слухи ходили самые разные - от тревожного шепота о вторжении Архиврага до мечтательных разговоров о гарнизонной службе у моря. Правда оказалась неутешительной - крупный индустриальный мир погряз во лжи и ереси, как сказал им комиссар по прибытии. В тот же день прошла весть об орбитальной высадке. Мартин достал из футляра Орден Орлиного Когтя и прикрепил его на китель.
Осталось неизвестным, кто совершил ошибку. Проворонила ли разведка зенитные батареи? Ошибся ли флотский офицер, назначая цели для бомбардировки? Положился ли на удачу командир Гвардии, рискнув жизнями бойцов? Мартин так и не узнал этого. Зенитный шквал накрыл транспорты сто третьего Валлонского, едва они вошли в атмосферу. Приземлился лишь один - тот, на котором был Ферре. Изрешеченный чадящий транспорт с грохотом разворотил одну из городских площадей, похоронив под смятыми переборками половину своих пассажиров. Обожженных и израненных выживших встретил кинжальный огонь из зданий, окружавших площадь. Мартин, как один из немногих выживших офицеров, принял командование, и оборонялся в остове транспорта двое суток, до тех пор, пока не высадилась вторая волна десанта. Ферре вытащил из футляра второй Тройной Череп и прикрепил его под Когтем. Когда площадь заняли кадианцы из девяносто второго, он был единственным выжившим. Покрытый сажей, кровью врагов и друзей, голодный и дрожащий от нервного истощения, он вновь не получил ни единой царапины.
Когда он оправился от нервного срыва, карательная кампания уже завершилась. Вскоре Матрина зачислили в свежий сто четвертый Валлонский полк, повысили до капитана и дали батальон. Новые сослуживцы встретили Мартина холодно. Репутацию неуязвимого счастливчика сменила репутация вестника смерти, проклятого, неприкасаемого. За глаза его прозвали могильщиком. Впрочем, Мартину было все равно. Заводить теплые отношения с новыми сослуживцами, похоронив два полка старых, желания не было.
Несколько лет беды обходили полк стороной. Они участвовали в незначительных стычках по всему сектору. Мрачная репутация Мартина стала потихоньку забываться, пока однажды не пришел неожиданный приказ. Сто четвертый Валлонский полк вместе с еще семью полками с Валлонии присоединялся к Крестовому Походу в миры Саббат. Мартин достал из футляра Хонорифику Империалис и прикрепил ее на китель. На Ашеке II валлонцы впервые столкнулись с десантниками Архиврага. День за днем полк нес тяжелые потери, и солдаты вновь заговорили о проклятии Мартина.
Чудовищное финальное сражение за планету Ферре не надеялся пережить. Каждую секунду того боя он был уверен, что уж теперь-то смерть найдет его. Титаны крушили друг друга, и раскаленные куски брони размером с танк падали вниз, убивая пехотинцев, сцепившихся в безумной рукопашной. Впервые с тех пор Ферре понял, что и не может больше ничего толком рассказать о том сражении, словно это был кошмарный сон, о котором помнишь после пробуждения лишь то, что было очень страшно. На награждении сказали, что он убил космодесантника один на один, защитив экипаж рухнувшего титана. Ферре не помнил этого, но улыбался, пожимая холодную металлическую руку благодарившего его принцепса.
Мартин достал последний Тройной Череп и прикрепил его под Хонорификой. Сто четвертый перестал существовать. Никто не смог даже составить пристойный список погибших, и большая часть солдат полка числилась пропавшими без вести. Почему-то именно это уязвило Ферре больше всего, хотя он и понимал, что найти и опознать тела после такого сражения попросту невозможно. Не ожидая, пока командиры найдут ему новое место в военном хаосе, он подал прошение об отставке. Учтя его заслуги, командование великодушно прошение удовлетворило.
Первое время его окрыляла эйфория свободы, но это быстро прошло. Вернулась тягучая тоска по погибшим, вереницы лиц мертвых преследовали его во сне и наяву, и он даже не помнил имен большинства из них. Холодное чувство вины разъедало его душу тем сильнее, чем ближе он подбирался к родному миру. Валлония отправила в темную пустоту сотни тысяч своих сыновей, а возвращался живым лишь один Мартин, увешанный высокими наградами, целехонький, и с ног до головы покрытый кровью соратников. Это неправильно. Он не должен был покидать Гвардию до тех пор, пока смерть не нашла бы его.
Мартин встал с кровати и надел китель. Затянул ремень с ярко начищенной пряжкой. Бросил взгляд на украшенный серебром и золотом наградной лазпистолет, лежащий на столе. Нет, лазерное оружие не то, что ему нужно - спонтанное воспламенение может устроить пожар на корабле. Петля - вот что подойдет идеально. С петли виселицы начался его боевой путь, петлей же стоит его и закончить. Отцепив ремень от сумки, он закинул его на крепление лампы под потолком. Подставил стул. Соорудил петлю. Просунул голову. Поставил ногу на спинку стула, наклоняя его вперед. Раздался стук в дверь.
- Ферре, это Сингх! - прозвучал грубый голос знакомого арбитра, и Мартин замер, балансируя на двух ножках стула. - Стюард сказал, ты в каюте! Я привел человека, который желает предложить работу тебе по душе.
