Пожиратель воспоминаний
Калибан пылал.
Тяжело раненный, похожий на загнанного зверя, корчившегося в контузиях, родной мир Черных Рыцарей уже никогда не будет прежним. Несмотря на то, что все Ордена, увидевшие кульминацию техноеретических изысканий сынов Медузы, были готовы броситься в самоубийственную атаку и уничтожить Окольцованный Мир, Повелитель Первого сумел образумить большинство из своих гордых сыновей.
Даже в столь темный час он не поддался кровожадным порывам и готовил месть на потом. Сейчас по его команде "Очерненный Меч", спущенный с доков Юпитера на исходе Похода, возглавлял флот самых быстрых кораблей легиона. Не имея возможности оглянуться назад, очертя головы, его экипаж настигал предателей, направлявшихся к Окулярис Малифика.
Они не важны для Сайфера, но то, что они украли, не должно было достаться никому из отринувших Истины. Легионеры Пятого, несомненно, змеи, что овивают жертву внезапно, в возникшей сумятице имели преимущество над всеми, возможность покорять пустоту без света маяка Терры. Но непокорность их источника могущества оставалась надеждой для Черных Рыцарей, двинувшихся в поход.
Уже шесть дней они преследовали корабли противника, но судьба благоволила ворам. Сейчас, на границе имперских владений, на рубеже Шторма, наблюдаемого даже с Калибана в телескопы, ситуация ухудшалась с каждым новым сообщением.
Сначала было зафиксировано несколько новых кораблей Всадников Рока, преображенного и обезображенного воинства Ревенала. Затем брешь в реальности пробило еще несколько. Еще и еще. Все новые и новые корабли, больше похожие на скитальцы, рвали реальность, будто мясные мухи, покидающие кладки.
Конечно же, Черные Рыцари ожидали западню, и элитный экспедиционный корпус, почтенные командиры которого в славные свои годы служили подле Повелителя Человечества в составе Первого Флота, уже готовился к маневрам и марш-броску через возникшие препятствия.
— Мы можем пойти на рискованный ход, — предложил адмирал Кернвелл, потомственный вольный торговец, чей древний род бороздил Соляр с самого начала Старой Ночи. — Удар по наиболее крупному скоплению этих... кораблей. С учетом их стойкости... а другого слова я к ним применить не могу... есть возможность вывести их из сражения варп-перегрузкой. Они сильно повредили "Катехизис", который мы можем запустить в один конец по заданным координатам. Нарушив стабильность двигателей, превратим его в варп-бомбу.
— Адмирал, похоже, нам не придется увидеть этого, — выждав, пока почтенный флибустьер пустоты завершит речь, вмешался техноадепт Мю-Дельта-609-Омикрон, фиксировавший показания. — Новые данные сообщают о том, что корабли Пятого Легиона вступили в бой. Противник неизвестен. Предположение: мятеж среди состава. Предположение: нарушение строя и катастрофа...
— Тем лучше для них, — отозвался адмирал, на которого перевел взгляд магистр ордена. — Что известно об орочьей активности в регионе?
— Нет информации, адмирал, — ответил магистр Шестьдесят Шестого. — Мы участвовали в боях против их корсаров на западе от Шторма. Однако, есть сведения о присутствии...
— Фра'алов, — одновременно завершил магистр и начал сообщать рывшийся в данных техноадепт. Оценив его через призмы своих линз, выждав паузу, адепт продолжил: — Согласно новым данным, вероятность столкновения с фра'алами... оценка проводится через спектр волн... составляет двенадцать процентов... эфирные орудия слабо подходят под описание... Сорок семь процентов – вероятность аварии вследствие неисправности...
— Похоже, у нас гости! — не выдержал младший офицер, стажер, подававший большие надежды во флоте Сатурна и приставленный к Первому Легиону. — Девять кораблей. Класс неустановлен.
— Возможно, это эхо, — ответил ему магистр. — Если Всадников поразила катастрофа при перемещении, мог возникнуть резонанс.
— Как бы то ни было, Лорд, они отрезают путь "Гонцу Нибытия". У них нет возможности скорректировать путь, поскольку корабли...
— Это может быть всего лишь эхо, офицер, — урезонил его адмирал. — Не стоит выдавать желаемое за действительное. Адепт, выведите срез на экран. Если это не эхо, стоит приглядеться к новым условиям.
Колдун проник в память еще глубже, к ярко сиявшему памятному моменту.
В космосе шел бой. Обломки своих и чужих нарушали иллюзию черной пустоты.
— И они тоже... — отозвался адмирал Кернвелл, глядя на гололит.
Теперь Черные Рыцари знали, что это было не эхо варп-возмущений. Профилакторы появились словно из ниоткуда, чтобы дать отпор Пятому, слишком эффективный отпор. Они не выходили на связь и предпочли игнорировать Первый, будто бы его здесь не было. Если экспедиционный корпус был снаряжен для быстрых, маневренных атак, то опознанные семь крейсеров Второго, напротив, оказались медлительными, но скоординированная огневая мощь могла стать фатальной даже для "Очерненного Меча".
— Они убегают прямо из-под нашего носа! — не выдержал магистр Ордена. Он не мог подвести своего примарха. Он не мог позволить корпусу вернуться к сожженному Калибану ни с чем. — Адепт, выведи координаты этого корабля и укажи оптимальную траекторию!
Мю-Дельта-609-Омикрон занялся расчетами, пока адмирал возразил:
— При всем уважении к тактическому гению Ангелов Смерти, мы имеем слишком мало шансов...
— А если мы не получим свое назад, шансов не будет у всех. Свяжитесь с остальными и приведите в исполнение укрывающий маневр "Фаланги". У нас нет права вернуться ни с чем! — заявил магистр Шестьдесят Шестого и связался с Рыцарями: — Магистр Пустотных Сил, готовьте "Когти"...
***
Гололитическое мерцание превратилось в отчетливый образ. Командир грандкрейсера "Гонец Нибытия" Пятого Легиона предстал перед командным составом Черных Рыцарей. Хотя корабль и принадлежал Вестникам Рока, лидер команды, оказавшейся в пространстве Калибана, не носил опознавательных символов сынов Ревенала. Доспех его был украшен двуглавой змеей, не имевшей хвоста. Слишком изящная отсылка к аквиле. Левый наплечник также был овит узорами, словно составленными из сплетающихся пресмыкающихся.
— Я – Харен Свенселлен, предводитель этой группировки, — ответил голографический двойник. — И я смею уверять Вас, что мы сражаемся по одну сторону.
Капитан перевел взгляд на примарха, чье беспристрастное лицо не двинуло ни одной мускулой. Облаченный в стихарь, Сайфер предстал перед астартес без капюшона. Его длинные волосы, собранные в хвост, контрастировали с трубкой одного из техноадептов, орудовавшего у панелей.
— Кто вы такие, и чью сторону вы отвергли? Империуму этих мрачных дней неизвестен ни один легион, использующий подобную геральдику. В отличие от Империума дней давно минувших...
— Мы являемся последними из Звездных Охотников, ваше высочество. Вольная банда астартес, отказавшихся от пути своих братьев и своего отца, каждый член которой готов сложить головы ради Имперских Истин. С горечью я вынужден сообщить Вам о том, что наш прародитель пал, вместе с ним пали Роковые Всадники. Мы вернулись к старым инсигниям. С нами сюда прибыл контингент Хранителей Тишины и Небесных Воинов. И мы несем недобрые вести.
— О чем, предводитель благородных перебежчиков? — недобро усмехнулся примарх. — Ваши порывы, несомненно, благородны, но вы опоздали. Я знаю о предательстве Ураабора, и мой легион уже испытал его гнев. Мне известно о неоцененной угрозе ксенозаражения в пределах Соляра. Несомненно, ваше благородство, стойкость, с которой вы смогли преодолеть кордоны Серебряных Змеев, достойны похвалы. Но с чего вы решили, что я приму слова о верности Императору за звонкую монету?
Накал рос, и это уже не был запах воздуха с озоном. Он ощущался в присутствии Сайфера, обремененного военным положением.
— Что ж, в таком случае нам не придется... голословно... убеждать Ваше Сиятельство в том, что большую роль во всем играют ксеносы, — после короткой, но напряженной паузы Харен нашел подходящий ответ. — Звездные Охотники не ждали Вашей милости и прекрасно понимают Вашу позицию. Да только дело в том, что мы прибыли сюда не с окрестных для Шторма территорий. Мы совершили марш-бросок через пол-галактики, даже больше.
Услышав эти слова, Повелитель Первого изменился в лице, его самообладание, щит воли, дало слабину. Харен Свенселлен нашел ту брешь, которую мог заметить не каждый. Впрочем, для предводителя Звездных Охотников эти слова могли стать одними из последних, стоило продолжить повествование в ключе, не устраивающем прагматичного примарха.
— Один из ваших аванпостов опустошен Пятым. Мы не принимали участия в его разграблении, напротив, там Звездные Охотники отринули позорное настоящее. Там... на планете, вместо имени имевшей идентификатор, пал мой брат по Походу и ваш Мастер-Реликварий, — и пока Харен говорил это, Повелитель Первого терял показную беспристрастность все больше. — Мирлиил Эль'Хендаил нарушил обет, данный Вам, чтобы мы оказались здесь. Роковые Всадники идут по нашим следам, Звездным Охотникам не сдержать мощь легиона. Переродившегося легиона. Потому что мы здесь не без помощи вашей реликвии.
Эти слова не могли не удручать. Черные Рыцари будут вынуждены сражаться на два фронта, хотя им достаточно одного, превосходящего Империум за счет нечестивых технологий. Сайфер будто бы инстинктивно потянулся к рукояти крозиуса-булавы.
— Реликвии, которой требуется посредник. Мы – Ваш шанс на победу. Сумерки сгущаются...
— И змеи обвивают нас во сне, — парировал примарх, ответив крылатым выражением из забытых времен.
— Ксеносы ведут наших павших братьев одними лишь им известными путями, — как ни в чем ни бывало продолжил Свенселлен. — И у нас есть возможность избавиться от двух врагов сразу.
— А вы не просто рыцарь без страха и упрека, — ухмыльнувшись, ответил примарх. — Тремя шагами позади меня, но все же. Что ж, пока что ваша участь некоторое время состоит в том, чтобы следовать приказам конвоя до самых орбитальных доков.
Кивнув капитану, не обращая внимания на рассеивающуюся проекцию, Сайфер накинул капюшон и покинул командный пункт.
***
К орбитальным платформам приближались корабли, если системы, фиксирующие варп-возмущения, не врали: мусорный код причинил немало вреда оборудованию после дерзкой атаки кораблей разбойных механикум Ксаны.
Флот стоял наготове. Все, что от него осталось после того, как Серебряные Змеи свершили акт гнусного предательства, напав на Черных Рыцарей у самого порога их дома. Еще одним ударом по системам связи и слежения стало исчезновение Астрономикона: некий катаклизм, вероятно, психической природы нарушил устоявшиеся колебания и возмущения на соответствующих системе Калибана пространствах имматериума, оставив Черных Рыцарей в зоне штиля.
Несомненно, гражданские лица не могли знать о проблемах с Астрономиконом, но уже на протяжении достаточно долгого времени латентные псайкеры и люди с повышенным потенциалом становились источниками проблем для и без того накаленной обстановки, и это не считая других разносчиков истерии вроде коллаборационистов, пытавшихся воспользоваться отделением Медузы от Империума. Кипа бюрократической работы легла не только на Круглый Совет Калибана, но и на Часового, магистра Шестьдесят Шестого ордена, Сабатиэля Эль'Мириала.
— Ожидаемое время выхода... просчитывается... — динамики сервиторов трещали. — Ожидаемые траектории... просчитываются.
Это продолжалось уже десяток минут. Мусорный код все еще не был выловлен окончательно и множился, что замедляло анализ, но опыт Сабатиэля показывал, что даже мусорный код не может настолько замедлить вычисления.
Приближалось что-то очень большое. В большом количестве.
Потрескивания статики отражали накал, в котором последние несколько часов работали орбитальные оборонные станции. Большинство ожидало прибытия флота вторжения Ураабора.
"Змеи обвивают Калибан..."
Некоторые наивно ждали карающую длань Империума, хотя бы ответ с далекой Терры. Даже будь это град скитальцев, управляемый оркоидами, это оказалось бы более ожидаемым.
— Ожидаемое время выхода... — бесконечно вторили сервиторы, но теперь их монотонные фразы уже никто не слушал.
Варп разорвал материальное пространство, и несколько крупных кораблей было засечено. Одна из орбитальных платформ беззвучно взорвалась, озарив светом горизонт. Видавшие виды команды орудийных установок промедлили. И сам Эль'Мириал не мог описать увиденное и справиться с непониманием. Все же он быстро совладал с собой:
— Опознайте корабли или что это такое, — приказал он и в тот же миг сам бросился к приборным панелям, за которыми сидели все еще ошеломленные ауксиллярии. Он должен был сам увидеть это и отправить приказы остальным.
— Соединение с остальными! — приказал он вывести канал общей связи.
— Первичное сканирование: замечен "Победоносец", — не как что-то значащее произнес это один из магосов платформы "Щит", вклинившийся в канал связи, ибо не мог его синтезированный голос воспроизвести эмоции.
Этот день начался лишь с той целью, чтобы ошеломить-таки Сабатиэля и Черное Рыцарство. Слишком неожиданно. Неподготовимо.
— Если это так, — пересилил себя Сабатиэль, застыв над гололитом. — Почему мы сразу не узнали об этом? Задействовать легионные каналы!
Только что эти корабли уничтожили станцию "Ятаган". Трудно поверить, что "Победоносец" уже здесь. Поверить во что угодно, но не в это. Влияние мусорного кода. Хоть в "Глориану" Ураабора.
— Угроза: неприемлемая траектория, — констатировал сервитор. На гололит спроецировался предполагаемый маршрут одного из кораблей, идентифицированного как "Фолиант Истин". — Прогнозируемое врем...
Еще одна вспышка. Корабль исчез с гололитического экрана, когда "Победоносец" сфокусировал свои орудия. Канал связи пополнился одним нодом, давно тот не передавал ничего.
— Прошу прощения за задержку, — голограмма Сайфера возникла из проекторов, закрепленных в основаниях пустовавшего командного трона платформы, передав образ призрачного гиганта, будто бы сидевшего в нем. — Передаю идентификаторы кораблей, подлежащих уничтожению. Экспедиционный флот подвергся инфильтрации. Код "Сомнум".
***
За мозаичным окном крепости мерцало рассветное солнце. Но утро не было добрым.
— Так что произошло ночью? — не поворачиваясь, спросил Сайфер у зашедшего легионера.
Пересиливая себя, тот ответил:
— Братья из Десятого провалились в подземный ход, запечатанный очень давно, еще до Раздора. Их сопровождали Черные Рыцари, занявшие их охотой по проложенному маршруту.
— И все пошло не по плану, ибо неоднократно выверенные тропы одного из самых безопасных округов оказались вместилищем древних кошмаров, — сухо прошелестел голос примарха, будто бы переворачивались страницы рассыпающегося в прах фолианта.
Рыцарю нечего было добавить.
— Похоже, все наши попытки похоронить некоторые вещи ведут лишь к тому, что поднимаются со дна с завидным усердием. Я прочитал рапорт, но хочу знать о произошедшем из первых уст, Эль'Мириал.
— Я не был там, мой Лорд, — ответил Сабатиэль. — Мы пытались спасти одного из Змеев от Зверя. Слишком заметный в серебряных доспехах. Мы не смогли спасти его.
Сайфер обернулся к нему. Конечно же, у него созрел план. И Эль'Мириал уже догадывался, в чем состояла идея.
— Одним зверем больше, одним меньше. Уж они ничего не расскажут.
Воля обессилевшего магистра, тем не менее, противилась вмешательству извне, Эль'Мириал старался прогнать колдуна из своего разума, однако сил ему не хватало. В это же время Век Сартан искал более удобные для проникновения пути, с которых через цепь ассоциаций и связанных воспоминаний он мог прокрасться глубже. Битвы, парады, встречи с братьями и скорбь разлуки, уже навсегда. Полузабытые моменты, обрывки воспоминаний, разорванные всплесками адреналина. Гипнотически закодированные фрагменты памяти и не говорящие уже ни о чем воспоминания из жизни до инициации – все это было соржавевшими замками на цепях, которыми пользовался вор откровений.
Здесь уже давно не было факелов. Служители полагались лишь на свои усиленные чувства и силовую броню. Конечно же, это было сделано так не для того, чтобы никто не знал о тайных казематах крепости: сюда мог зайти лишь обладатель ключа, примарх.
Еще до прибытия Императора на Калибан у Ордена Люпуса было в распоряжении лучшее оружие: животный страх во плоти. В этих темницах содержались Звери. С приходом Последнего Сайфера, как некоторые неодобрительно ш[оппа!]лись в полутьме, Великие Звери неоднократно были использованы в том числе и для устранения важных лиц других орденов, тех, кто не желал становиться на сторону Люпуса.
Возглавив Черных Рыцарей, примарх не брезговал использовать этих тварей в личной гладиаторской яме. Эль'Мириал сам был свидетелем того, как Ангроний сошелся в бою со львом и был доволен состязанием. Во время длительных экспедиций и затишья сам Хранитель не брезговал размяться в бою против двух, а иногда и трех: у его флагмана имелся тайный зверинец.
К внушительному арсеналу редкого и даже эзотерического оружия Первого Легиона добавились и чудовища калибанских лесов, но об этом знали очень немногие. Для отдельных кампаний или подавления Звери натравливались на планеты соответственно возможностям их населения, делалось это и с учетом экосистемы.
Сейчас же Черному Рыцарю вместе с примархом предстояло выбрать подходящее средство для очистки репутации хранителей тайн.
***
Сабатиэль Эль'Мириал шел за незваным гостем, словно коварный Великий Зверь за своей добычей. Его лесом были тени катакомб крепости, что вели в библиотеки Ордена Люпуса. Легионер никогда не видел столь низких людей на этой планете, и уж тем более не сулило ничего хорошего появление визитера у обители примарха. Забрел ли убогий сюда совершенно случайно, ища убежища, или же собирался претворить нечто, Сабатиэль не знал, но уверенность движений чужака, прекрасно ориентировавшегося в коридорах, будто то были его заповедные тропы, лишь подстегивала идти за ним и удостовериться в том, что карлик ненароком не откроет для себя охраняемые секреты каземат.
Черные Рыцари уже встречали невысоких недолюдей на нескольких пастбищных мирах, но незнакомец двигался без присущей многим "крысюкам" неуклюжести. Насколько мог оценить легионер, бесшумно направлявшийся за ним в балахоне, гость также был облачен в просторную одежду, укрывавшую его тело почти полностью. Эль'Мириал имел перед ним преимущество во всем и действовал подобно стражу, хранителю здешних сокровищ, всего лишь желая удостовериться, что бродяга – или кем был этот малый – выберет нужные пути. Порой для обычных людей, слабых здоровьем, сам факт "хвоста" легионеров становился сильным ударом.
Визитер свернул не в ту сторону, чего и опасался Эль'Мириал. Практически бесшумный, он прибавил скорости и направился за ним. Но карлик успел исчезнуть из виду. Легионеру не требовалось острого слуха, чтобы среагировать на движение механизмов, приведших нечто в действие несколькими метрами дальше, за его спиной. Сабатиэль развернулся и прильнул к стене, насколько мог. Пыль и сумрак, холодный воздух подземелья последовали за открытием одной из тайных дверей, грамотно замаскированных под заложенные проходы. В катакомбах объявился чудовищный хранитель, чье присутствие заставляло кровь стыть в жилах.
Подобный потустороннему фантазму из старых легенд, облаченный не в саван, но в не менее серый балахон, гигант, чей лик был сокрыт капюшоном, лишь ниспадавшими прядями волос выдавал в себе живое существо. Холоднокровное и бесстрастное, своим ледяным спокойствием внушавшее страх или благоговейный трепет. Хранитель направился прямиком к Сабатиэлю.
— Всё так, как и должно быть, — ответил его повелитель. — Мой сын, избранный для великих дел провидением, уже здесь. Ступай же за мной и прими судьбу.
Эль'Мириал не нашел ответа тотчас же. Мысли объединялись в единое целое.
— Здесь появился непрошенный гость, как я думал. Но похоже, что его появление – часть Вашего плана, верно, мой лорд? — спросил у примарха легионер.
— Отнюдь не непрошенный гость. Настоящий хранитель древних тайн Ордена и нашего мира, один из последних в своем роде, наследие забытой эпохи. Он выбрал тебя для великих дел, — ответил Сайфер и указал на потайной коридор, вдали освещенный факелами. — Тебе предстоит посвящение, и у тебя нет возможности отказаться.
***
Веку удалось добраться до одного из корневых участков, слишком сильных, чтобы быть полностью стертыми и крепкими индоктринациями. Исход великой войны на севере галактики, когда ценой огромных лишений и превозмогания Сабатиэль и солдаты Армии сумели обратить победу ксеносов на отдельно взятом мире в одно из их величайших поражений. Заставив магистра Шестьдесят Шестого снова испытать пережитое, колдун свернул в своих поисках ответов путями, что оберегались паче остальных. Времени на чтение этой "книги" у псайкера отмеряно немного, прежде чем ему снова придется обманывать несгибаемую волю ветерана. А дальше придется начинать почти сначала.
Перед ним предстала зеленая планета, феодальный Калибан, но не тот, каким он виделся в эпоху Империума. От него веяло чем-то неестественным, однако нельзя было сказать, что же с ним не так.
Изъян проявился, когда вселенная предстала в негативе. Планета обратилась в червивый плод, подтачиваемый изнутри. Время ускорилось, тысячи лет сменялись в секунды: конфигурации звезд вокруг меняли очертания. Червь извивался в агонии, не в силах пробить скорлупу своей темницы, и так продолжалось вплоть до того, как открылась зияющая рана на теле галактики. Окулярис Малифика.
"Змеи придут сюда, вопрос времени – когда. Подтачивающий Червь ждет часа и зовет на помощь, пренебрегая расстоянием и эпохами" — беззвучно прозвучало в его разуме.
Видение рассеялось, и колдун, видевший всё сквозь призму восприятия легионера, обнаружил себя в слабо освещенном факелами просторном помещении. Перед ним стоял примарх Первого Легиона, насколько можно было судить по его огромному росту, а вокруг Сабатиэля, точно вокруг, стояли низкорослые, даже по меркам смертных, служители.
Один из них невольно заставил, казалось, самого Века взглянуть на него. Он не увидел ничего, что могло идентифицировать этого низкого мо[ну уж нет]а, сделать его облик напоминанием. Но вынудил немедленно покинуть разум магистра, бежать оттуда без оглядки. Колдуна, при всей его подготовке, настиг животный страх, и он не мог сказать, что увидел в тот момент.
Псайкер-предатель из Гесан Ролмадат вернулся в свое тело. Резкое и грубое изгнание сопровождалось кровотечениями: уши, нос, кривые губы – все они были покрыты быстро затвердевающей кровью, запах которой немного мешал космодесантнику переводить дух. Неподалеку от него в этом импровизированном карцере [ну уж нет]одился магистр Шестьдесят Шестого. Его командный трон остался при нем: таким банда его нашла на дрейфующем корабле, единственного выжившего из экипажа, погруженного в коматозное состояние из-за сильных травм. "Очерненный Меч" скитался по волнам имматериума слишком долго.
Приваренный доспехом к трону, ветеран попал в плен и был возвращен к жизни, как сейчас считал Век, напрасно. Пережитые тягости, несомненно, подтачивали самообладание Черного Рыцаря, но созданный космодесантником, чтобы не знать страха, Эль'Мириал превозмогал, хотя и лишался рассудка, до последних издыханий, пока не впал в кому. Его воспоминания поблекли и обрывались. Век переводил дух, но перед его взором продолжали проноситься ксеносы и предатели, да и те, кто просто противился Согласию, пока братья не подошли к колдуну.
Пережитый опыт магистра растянул несколько секунд до более ощутимого периода.
— Я закончил, — подытожил Век, которого поднимали отступники Гесан Ролмадат. — Я нашел интересные нити, но он имеет какую-то психическую защиту. Это меня убивает. Стена непроницаемой темноты.
— Так, значит, на этом все? — спросил его Сурл Кердот, начинающий проповедник, подхвативший колдуна за правое плечо.
— Все. Если в его разум не захочет проникнуть кто-то другой, — ответил псайкер, прекрасно понимая, что сделать это в их банде изысканным путем больше никто не сможет, при всем его уважении к пастырю, но тот имел власть над сознанием лишь тех, кто пребывал по эту сторону эмпиреев.
— Форкас, отрубай питание, — передал через комм-бусину, трофей с последнего рейда, упомянутый пастырь Келес Фортигон, один из старейших в прежнем легионе, набранный еще на Терре.
Стальной жрец, технодесантник Гесан Ролмадат, прекратил подавать едва ли питательные вещества через катеторы пребывавшему в ослабленной коме Черному Рыцарю. Банда и сама нуждалась в пище, хотя десантники и сумели пополнить запасы во время последнего нападения.
— Я хочу проникнуть в его разум, — передал через комм Келесу их спутник, бывший Пламенный Феникс.
Он не был псайкером. Но дары, которыми его наделил Хаос, требовали утоления голода. Обладая изумительно развитой способностью к получению информации из употррепродукцияемой пищи, Ве'Кор стал широко известен в узких кругах отступников, но в то же время стал изгнанником.
— Колдун, наш попутчик может сослужить, — передал Веку Фортигон.
Вор откровений смотрел в никуда, хотя дыхание его уже восстановилось.
— Мне отвратительно даже думать об этом, но если Снимающий Пробу желает испытать на себе память магистра, то пусть осмелится, — не отводя взгляда на Келеса, погруженный в свои мысли, произнес Век. — Сегодня я нашел очень интересные подробности.
Ему все еще казалось, будто за ним следят из скрытых переборок, из тьмы, которая была куда ближе к каждому из них на этом корабле, настоящей тьмы, не той, которой по незнанию называют варп.
