-
Постов
476 -
Зарегистрирован
-
Посещение
Тип контента
Профили
Форумы
События
Весь контент Vasheska
-
Пописываю сюжетец маленькой игрушки " в стол". Думаю где бы в нашем городке подешевле купить акрил.
-
[Зарисовка] Серокрылый воитель
Vasheska опубликовал тема в Фан-фикшн по вселенным Fantasy и Steampunk
Серокрылый воитель Небольшая зарисовочка к миру, придуманному Omen_Sinistrum и мной. За подробностями обращайтесь в личку, ибо флуд вне флудилок больно наказуем. Призрачное очарование зимы затрагивает даже такие мрачные и неприветливые места, как дебри Вестерхеймского леса, щедро обсыпая искристым серебром деревья и почву. Когда сюда долетает далекий колокольный звон из капеллы крепости Астракс, стволы деревьев превращаются в колонны величавого собора, воздвигнутого самой природой. В такие мгновения кажется, будто это место свято, как слеза мученика, и зло никогда не касалось этой земли. Но это не так, и непорочно-чистый снег в любой момент может окраситься багрянцем крови неосторожного воина иль путника… По ночам ветер воет, и вервольфы-терраны вторят ему, поднимая в воздух сверкающие в лунном свете снежные струи. Словно неприкаянные души, кружатся они между древами в тщетной попытке улететь к небесам, обходя стороной полуразрушенную часовню, к которой ведет длинная позабытая людьми тропа. Покрытые сияющим инеем стены напоминают о платье невесты, которой никогда не стать женой – также и эти руины все еще хранят тень былой святости, но никогда более не сделаются оплотом веры. Время постепенно разрушает это готическое великолепие, и саван забвения как нельзя лучше способствует этому. Крыша давно обрушилась, а расколотый потемневший колокол лишился языка и сиротливо лежит внутри четырех несущих стражу стен. Тот, кто не побоится пройти по потерянной тропе и избежит гибели от клыков и когтей волколаков, сможет сам пройти через каменный портал мимо осиротевших колонн и безликих обломков статуй святых, чтобы увидеть тайное сокровище этого места. Там, где должен был быть алтарь, стоит высокий постамент из серого мрамора с черными прожилками, на котором возвышается замершая навечно фигура ангела-воителя, не успевшего до конца раскрыть свои крылья. Серебристая снежная паутина опутывает каменные доспехи и взбирается по мраморному одеянию к ниспадающим прядям длинных волос, украшая обнимающий голову обруч ледяными драгоценностями. Необъяснимая печаль охватит сердце любого, кто взглянет на этого серокрылого ангела, обреченного вечно оставаться в покинутом храме. Не к небесам он обращает свой взор, но и не склоняет головы; лишь смотрит куда-то в сторону, где вдали есть что-то, видимое только ему. И незамерзающие слезы льются из каменных глаз денно и нощно, скатываясь по гладким мраморным щекам и падая на снег. Мало кто знает, почему воин небес стоит в такой глуши, лишь изредка посещаемый молодыми вервольфами, решившими пометить постамент в знак собственной храбрости. Знающие же предпочитают молчать о том, что же произошло с серокрылым и почему в те дьявольские ночи, когда ведьмы и колдуны устраивают шабаши в своих замках и ритуальных чертогах, в полуразрушенной часовне появляется одинокое исчадие Ада. Она парит над землей и без всякого для себя вреда касается каменного изваяния, вытирая слезы и нашептывая что-то воителю на ухо. Но с первыми лучами солнца она возвращается обратно в Преисподнюю, где и должна быть, оставляя после себя лишь терпкий аромат серы и ледяных цветов. И ангел продолжает горько плакать, терпеливо ожидая того мига, когда кончится эта пытка безвременьем, но не жалеет ни о чем. Потому крылья его не белоснежны, как у праведников, и не черны, как у отступников, а серы, как пепел. Совсем как у других небесных посланцев. Ангелов Смерти. -
Выиграла на конкурсе, сижу и отмечаю сие карамельками с чаем. Закончила вышивать черепушку с крыльями и думаю купить побольше темно-синего для знака Хаоса.
-
Смотрю как фанфик "Ноша для сильного" был включен в конкурс на прозарьке. Особенно радует пометка "Вселенная Warhammer 40000 - очень интересная вариация развития человеческой цивилизации." от редактора + "легкое" нарушение правила "... сцены насилия и физических расправ над людьми". Теперь вот нарочно буду смотреть голосовалку в этом самом контакте чтоб знать сколько человек проголосуют за фанфик по вахе)
-
Заканчиваю вышивать правое крыло эмблемы ПН и подумываю что бы сделать вкусное из того, что имеется в наличии.
-
Предаюсь унынию и депрессии в компании колоды Таро. Видимо что-то сбывается, раз просят еще раз погадать.
-
В "Пятых вратах" следовала. Итог прискорбен. Тут решила особо не резать, разве что наиболее бредовые моменты убрать.
-
Выступаю посредником между форджиком и контактиком. Сами, злыдни, регистрироваться не хотят. Грустно.
-
Таки исправила, спасибо что заметил. И про "воинов" тоже. Мерзкий ворд опять пытается править мои тексты по своему усмотрению. Будем дальше воевать. Да, это, похоже, моя вечная проблема. Причем не только в фанфиках по вахе. Все-таки до Чехова мне далеко. :( Восемь страниц же. Шрифт - Times New Roman 12. Может все-таки не так долго? :D А что нравится, так это хорошо. Уже не зря писано. :rolleyes:
-
Ноша для сильного За вычитку и правку благодарю няшечку Omen_Sinistrum За консультацию по некоторым вопросам благодарю UnholyKnight Когда нет ничего, кроме долга и войны, память старается сохранять все, что относится к этому: победы и поражения, имена и деяния погибших братьев, Имперские Истины, историю ордена и Примарха, мудрые слова капеллана и воодушевляющие речи магистра… Много такого, что закаляет тело и душу, превращая обычного человека в верного воина Императора – одного из Адептус Астартес. Да, я, брат Кейфл*, в числе прочих веду нескончаемую битву за Человечество, и это самая почетная и тяжелая ноша, какая только может быть. Доктрина ордена называет Императора просто нашим Отцом и великим человеком, но давным-давно я считал Его божеством, хотя долгое время не помнил этого. Но все изменилось, когда было решено выбрать для постройки крепости-монастыря дикий мир Бакари-VI, чтобы орден продолжал существовать даже после утраты родной цитадели. И я был среди разведчиков в небольшой горной долине, когда забытое прошлое вернулось ко мне… Листик сосредоточенно делал стрелы, стараясь, чтобы они получились крепкими и ровными. Он уже считал себя взрослым, хотя не проходил испытания, после которого Иная открыла бы ему истинное имя. Молодому охотнику было уже тринадцать зим, а потому он оставил детские забавы, дабы обеспечивать пропитанием себя и сестру. В общине Листика уважали даже зрелые воины, и никто не сомневался, что способный юноша станет учеником Борака Секача, а года через три может и вовсе уйти с отрядом в поход. Уж больно ловким был парнишка… Да и сам Листик порой любил помечтать, как он вернется в общину героем, покрытым боевыми шрамами. Пока Иная не находила его и не отвешивала подзатыльник, говоря что навоеваться он, Листик, еще успеет, а вот притащить ведро воды нужно сейчас. При воспоминании об этом юноша невольно потер шею, отвлекаясь от своего занятия. Рука у Иной была тяжелая, хотя по маленькой шаманке такого было и не сказать. - Сегодня будет твое испытание. Подготовься. Пришли небесные воины. Листик повернулся к сестре, не пытаясь скрыть удивления – конечно, молодая шаманка обладала особым даром видеть злых и добрых духов, читать мысли, предсказывать будущее и передавать волю Солнечного Владыки другим, но… - Я пройду испытание только осенью, сестра. Быть избранным – не для меня, – молодой охотник лгал себе, ведь каждый мальчишка в общине втайне хотел, чтобы небесные воины пришли именно тогда, когда юноша уже не ребенок, но еще и не мужчина. Но Листик твердо решил, что останется дома и не будет участвовать в схватках –небесные войны забирают достойных с собой, на службу к Владыке, и больше избранных никто не видит. Они уже потеряны для общины, хотя и не умерли. Поэтому шаманка откроет им истинные имена перед уходом, а потом напишет в Пещере Памяти ярко-красной краской из плодов химуса. Как будто бы избранные ушли на войну и не вернулись. - А вот Короед так не считает. Потому и пришел в круг раньше всех. Однако он слаб. И не должен стать избранным. Это – твоя судьба. – Иная нахмурилась, так что повязка на лбу, украшенная изображением глаза, едва не съехала к носу. - Я понимаю, о чем ты думаешь, Листик. Но Солнечному Владыке не нужны слабые воины, которые могут превратиться в кромешников. Ты должен сразиться и победить. -Короед слаб? О чем ты? – удивление юноши перешло всякие границы, он никак не мог назвать здоровенного лохматого парня - сына Арви Копья - слабаком. - Но Иная, если я все-таки окажусь избранным, то кто станет помогать тебе? Пусть ты шаманка, но еще даже не вошла в возраст! Упомянув об этом, Листик покраснел и постарался не вспоминать о том, как подглядывал с Хорем за купающимися девушками – вдруг сестра решит прочесть его мысли в этот момент? Однако, на сей раз молодой охотник не получил ни подзатыльника, ни затрещины. Иная села напротив него, положив на колени великоватый посох, и принялась нервно теребить большой амулет из прозрачного камня - двуглавую птицу, символ Солнечного Владыки. - Листик, ты же помнишь, как отец рассказывал предания о небесных воинах? Нам и другим детям общины. Ведь наши предки тоже пришли оттуда…- пальчик маленькой шаманки указал в лазурно-голубую высь, проглядывавшую сквозь листву. - Тогда Солнечный Владыка обещал сиять для них и защищать от больших бед, но мы не должны забывать о Нём. И о Кромеши-Тьме, с которой Он сражается. Небесные воины помогают Владыке, а значит, и всем нам. Они необходимы миру как свет солнца, иначе однажды мы проснемся во мраке… Юноша хмурился и нервно теребил очередную заготовку для стрелы, пытаясь понять чего сейчас хочет от него Иная. В такие моменты Листик начинал бояться собственной сестры: ему казалось, что через неё говорил кто-то другой, мудрый и древний. Предания, о которых говорила шаманка, в общине знал каждый ребенок, и молодой охотник не был исключением. - Да-да, я все это помню, сестра. Но не понимаю, почему я должен идти на испытание сейчас, чтобы исчезнуть или стать калекой? Ведь отец перед смертью хотел, чтобы я заботился о тебе, пока не заведу свою семью. Это мой долг, Иная, понимаешь? Долг! В ответ на это маленькая шаманка только улыбнулась и успокаивающе погладила брата по лохматой голове. Листик сразу ощутил себя несмышленышем, ляпнувшим какую-то глупость. - Скажи мне, брат, если зимой охотники убивают секача и разделывают его тушу, пока она еще теплая, то кто будет нести голову? - Конечно самый старший из охотников. Или тот, кто вел всех к логову, – ответил юноша, не моргнув и глазом. Уж что-что, а все тонкости, связанные с охотой и разделкой туш, он изучил хорошо. - А как несут все остальное? И кто? – Иная не желала отставать и продолжала пристально заглядывать в глаза Листику, который в этот момент не посмел и шевельнуться, боясь, как бы сестра не наказала его за непонимание и непочтение к небесным воинам. Юный охотник не сомневался, что шаманка прекрасно знает то, о чем спрашивает, хотя и девчонка. - Большой филей вырезает и несет тот, кто убил зверя. Окорока и ноги берут те, кто загонял зверя. Внутренности отдают псам, чтобы они потом лучше помогали своим хозяевам. Сердце относят шаману, который сжигает его на алтаре Солнечного Владыки. А все остальное съедается общиной. – без запинки ответил Листик, по-прежнему не понимая зачем все эти расспросы. - Тогда скажи мне какая ноша самая почетная? Какого охотника будут чествовать больше остальных? Ведь убить секача не так-то просто, как думают те, кто живут в долинах за стенами из камня, – Иная поправила повязку на лбу, так что изображение глаза оказалось точно посередине. Без такой повязки не ходил ни один шаман - даже в детстве. Самому Листику подобная участь не грозила, потому он ничем не отличался от других мальчишек в общине. - Филей. Самое лучшее мясо. Если секач еще молодой, то нежное, если старый – жесткое и с полосками жира, так что не всяким копьем рассечешь. Потому и охотник, сумевший убить зверя, получает именно его, хотя…. Даже небольшой кусок, локтя в два, тяжело тащить, а уж про весь филей целиком и говорить нечего. Только здоровый мужчина и донесет до общины, где устроят праздник… А при чем тут небесные воины? - При том, брат, - тонко улыбнулась Иная, оставив повязку и амулет в покое, - что самую тяжелую ношу всегда несет самый сильный и умелый. Другие просто не смогут. Что бы ни случилось, кто-то все равно должен нести это бремя, даже если кажется, что свет Владыки гаснет. Потому, что иначе погибнут все остальные. А тот, кто желает уклониться от своей ноши, определенной Солнечным Владыкой, просто трус. И такой брат мне не нужен. Подумай об этом. Когда маленькая шаманка поднялась и ушла, Листик еще долго сидел и думал, не в силах продолжать более свою работу. И мысли молодого охотника занимали догадки о том, какую же тяжелую ношу могли нести небесные воины. Затем юноша встал, собрал заготовки и не спеша направился к общинному частоколу. Он все же решился участвовать в испытании… Тогда я победил более сильного сверстника при помощи хитрости и сноровки, а потом, перед тем, как уйти из общины навсегда, стал Кейфлом. Окончательно расставшись с детством, именем «Листик», сестрой-шаманкой и родным домом, вместе с другими избранными из ближних и дальних общин, я направился к горной крепости, испокон веков служившей ареной, где впервые убивал людей, а не животных. За каждым кандидатом наблюдали еще на подходах, как теперь это делают брат-капеллан, брат-апотекарий … и я. Те, кто слаб телом или духом, отсеиваются в процессе проведения многочисленных проверок и ритуалов. Сила тела и крепость разума должны слиться воедино, дабы каждый неофит смог стать орудием Императора – этот урок брата Поллия никогда не забудут те, кому довелось выжить. Далеко не каждый рекрут выдерживал то, что делали с ним. Не каждый мог стать чем-то большим, чем человек, чтобы нести соответствующую ношу… Все мои прежние заблуждения сгорели в очищающем пламени знания вместе с жизнью мальчишки-дикаря. Но в полной мере осознание единства с братьями и тяжести долга легло на мои плечи после того, как неофиту Кейфлу позволили в первый раз отправиться на настоящую войну, к которой его так долго готовили. Реальный опыт каждому будущему Астартес предстояло получать самому, и тут уже не могло помочь никакое обучение. Когда наш орден откликнулся на отчаянный зов о помощи с Марбал-Прайм, я уже мог не только сражаться, но уничтожать всё, чему нет места в Империуме Человечества. Это был сон, хотя все вокруг казалось таким реальным: выжженная пустошь там, где некогда шумел лес; черные столбы дыма, поднимающиеся от цепочки костров вдалеке, и омерзительно-сладковатый запах гниющей плоти… И в то же время Кейфл понимал, кем является, и осознавал, что находится в состоянии краткого двухчасового сна. Он брел по искалеченной земле, вдыхая пепел и смрад, и одновременно пребывал в келье на «Мудрости меча». Это было странное ощущение, и неофит отнёсся к подобному с разумной осторожностью. - Здравствуй, брат… - тихий шелест летящих по ветру угольков сложился в слова, заставив Кейфла резко обернуться. – Вижу, что ты становишься настоящим небесным воином… Тонкая темно-серая фигурка возникла из ниоткуда и выглядела полупрозрачной дымкой, по какой-то причине принявшей облик полузабытой шаманки Иной. Пепельная кожа, черные провалы глазниц, торчащие из тела хвостовики стрел, неестественно алая кровь, текущая из-под налобной повязки, и сияющая аквилла, выточенная из неизвестного камня. Почему-то именно последнее встревожило Кейфла больше всего. - Тебя здесь нет, – твердо произнес неофит, пытаясь проснуться. - Ты всего лишь мираж. Видение. - Теперь - да, – почерневшие и потрескавшиеся губы раздвинулись в печальной улыбке, а сам образ Иной подернулся темной дымкой, но исчезать все же не собирался. - Я не смогу больше защищать тебя, Кейфл. Потому твоя сила вскоре пробудится. Как только ты сразишь красного гиганта… Обстановка вокруг потихоньку менялась, становясь все более призрачной: первыми исчезли запахи и звуки, затем горизонт поглотил черный туман, подбирающийся все ближе к собеседникам, и, наконец, сама земля, на которой он стоял, показалась Кейфлу не такой уж и твердой. - Тебе не запутать меня, – неофит старался держать себя в руках, но волнение выдавало его чувства и желание выиграть вероятный ментальный поединок. - Исчезни! Однако Иная, больше напоминающая воплотившуюся тень, и не думала исполнять подобный приказ, продолжая горько улыбаться. Лишь медленно повернулась спиной к будущему Космическому десантнику и выхватила из воздуха свой посох. В кольце черного тумана, сжимавшемся вокруг них, определенно было нечто враждебное, и Кейфл четко ощущал направленные на него злобу и ненависть. Только вот ничего поделать с этим не мог – сражаться с невидимым и неизвестными противником во сне неофита не учил никто. - Они идут, – голос Иной налился силой и в какой-то момент показался почти живым. - Сейчас ты вернешься и мало что будешь помнить. У каждого своя ноша, своя битва. Эта – моя. Прощай, брат. Я горжусь тобой… В одно мгновенье сон словно бы смяло, и Кейфла, тотчас открывшего глаза и уставившегося в потолок кельи, из него вышвырнуло. «Мудрость меча» двигалась заданным курсом, и никаких видимых причин для беспокойства не было, однако в голове неофита все еще таяли клочки странного видения. Собравшись с мыслями, Кейфл подготовился и оставил келью, направившись в часовню. Ему срочно нужно было поговорить с капелланом… Тогда мне пришлось нелегко – почти четыре дня просидеть в келье под пристальным наблюдением эпистолярия и капеллана, изучавших мой разум вдоль и поперек. Но больше всего я опасался, что останусь запертым в четырех стенах, в то время как боевые братья будут сражаться, и не смогу доказать, что достоин стать одним из них. Нюансы возможной эвтаназии рьяных неофитов не слишком волнуют: они еще не успевают почувствовать той тонкой грани, что отделяет верность от предательства, победу от поражения и величие от позора. Однако было решено, что проверка боем подтвердит или опровергнет если не все подозрения, то хотя бы часть. И я радовался, когда сообщили об этом, считая себя готовым к любому испытанию. Что ж, новичкам всегда свойственно переоценивать свои силы и ошибаться. Десантные капсулы, именуемые иногда «слезами Императора» больше всерьез, чем в шутку, производили на неофитов особенное впечатление: ни ты, ни тот, которому ты сейчас подчиняешься, ничего не можете сделать и несетесь к поверхности планеты с ужасающей скоростью… Обычный человек умер бы от перегрузки, окажись он случайно в одной из таких капсул в момент десантирования. И эти ощущения почти не померкли для меня и по сей день - сочетание скорости и беспомощности перед орудиями воздушной и противокосмической обороны. В тот день я почувствовал на себе это впервые, но когда мы приземлились, сумел совладать с собой и не отставать от своего наставника и господина, брата Лоренцо. Помню, он очень ценил такое старание… Дела на Марбал-Прайм были плохи: стихийное восстание, порожденное заразой Губительных Сил, быстро пожирало планету, несмотря на отчаянные усилия местных сил планетарной обороны. Однако сигнал бедствия был подан отнюдь не местным правителем, а инквизитором, проводившим какое-то свое расследование. Верных воинов Императора встретили не только руины малого улья на выжженной земле, но и толпы вооруженных чем попало рабов Хаоса. Бывшие граждане Империума, потерявшие разум от разлагающего воздействия варпа, кидались на Космодесантников, не обращая внимания на собственные раны и увечья. Смерть была для них милосердным избавлением от мучений, и оружие Астартес дарило им её. Сами по себе порабощенные не были серьезными противниками, но вот в таких количествах становились проблемой… Сейчас в бою не было деления на неофитов и ветеранов – в своем ужасающем единстве сражались братья по крови и духу. Пробиться к уцелевшим защитникам планеты оказалось довольно просто: из небольшой с виду крепости навстречу десантникам выдвинулся отряд, возглавляемый фигурой в потрепанного вида силовой броне. Казалось, что на сей раз работа воинов Императора окажется до возмутительного легкой, но тут служители Хаоса изволили продемонстрировать свое печально известное коварство. Мгновенье – и земля под ногами сражающихся вспучилась, выпуская на свободу новых противников… Мгновенье – и рушится часть укреплений, проваливаясь в пасть незамеченного подкопа… Мгновенье – и двухметровые четырехрукие мутанты с ожерельями из человечьих черепов бросаются на Астартес и человека со знаком Инквизиции на броне… Мгновенье - и всех поглощает кровавая мясорубка, где каждый может надеяться только на себя и на стоящего за своей спиной… Лоренцо и Кейфл впервые сражаются как равные, отбросив все условности ради объединяющего долга. Их не трогают ни омерзительные знаки, которыми покрыты багрово-алые тела существ, ни жуткий рев, издаваемый этими отродьями перед атакой. Когда одна из таких тварей ударом своей огромной шипастой дубины заставила брата Лоренцо согнуться, прижимая руку к пробитой брюшной пластине доспеха, Кейфл не остался в стороне. В тот момент неофит забыл о своем положении, и лишь жизнь наставника, господина и брата имела значение. Крик инквизитора: «Бей тварь под колени!» - настиг Кейфла уже в хищном прыжке с оскалившимся цепным мечом… После этого боя больше всего мне досталось от брата Лоренцо – за рискованный маневр и за то, что неосторожно подставил спину. И если бы не инквизитор, вовремя прикрывшая меня, то на одного воина Императора сейчас было бы меньше. Эжени Лактар (так звали служительницу Ордо Еретикус, что организовала местных арбитров, инфорсеров и вообще всех способных держать оружие) тоже внесла свою лепту, одним взглядом своего уцелевшего естественного глаза заставившая и без того отчитанного неофита чувствовать себя неловко. Но именно тогда я получил несколько самых важных уроков в своей жизни. Первый из них – сила Империума и его защитников кроется в единстве и слаженности действий. Пока мы действуем сообща, то будем побеждать. Второй урок – за Императора могут сражаться не только Адептус Астартес, но и простые граждане, которые при иных обстоятельствах могли прожить жизнь, ни разу не взяв в руки оружия. Причем даже мы можем быть восхищены их мужеством и отвагой. И, наконец, самый тяжелый урок – если делаешь что-то, то будь готов к последствиям своих действий. У меня проснулся дар псайкера, остававшийся до этого необнаруженным, и потому еще до окончания кампании на Марбал-Прайм в обучении одного чересчур прыткого неофита добавилось более десятка ритуалов и дисциплин. Более того – брат-библиарий Поллий совместно с Лоренцо лично контролировал мой прогресс на этом поприще. Казалось, что еще немного, и я не смогу нести эту ношу далее. Когда неофит Кейфл стал полноценным боевым братом, в нем уже ничего не осталось от прежнего мальчишки-охотника с дикого мира. Он стал орудием Императора, защитником Имперских Истин, безжалостным истребителем любой угрозы и скверны, какая только может появиться в пределах Империума. Он закалил свою волю, подчинил собственный разум и тело единой цели – вечному служению. И для брата Кейфла не осталось ничего, кроме войны и всего, что связано с ней. А став эпистолярием, десантник принял без колебаний еще большую ответственность… Сталкиваясь в бою с различными ксеноотродьями, мутантами, предателями и прочими мерзостями, прячущимися до поры в самых гнусных уголках галактики, он незаметно для себя потерял счет времени. Брат-эпистолярий ревностно исполнял свой долг, несмотря ни на что. Но порой случается такое, что не могут преодолеть Адептус Астартес, ибо даже их сила имеет пределы… Когда на родной мир ордена пришла беда в виде чумного флота, ведомого ублюдочным демонпринцем Гангрезом Прокаженным, более половины личного состава верных воинов Императора находилась на другом конце субсектора, сдерживая волны зеленокожих ксеносов. Но даже при таком раскладе защитники цитадели яростно оборонялись, сражаясь не только с мерзкими варповыми выкормышами, но и с ужасающими болезнями, которые те притащили с собой. А когда стало ясно, что продержаться до подхода остальных не выйдет, то уцелевшие лоялисты решились на отчаянный шаг – собрав запасы генного семени и выживших апотекариев, они бросились в самоубийственную атаку, прикрывая отход тех, кто при любых обстоятельствах должен был обеспечить будущее ордена. Этот сюрприз врагам не понравился, и, если бы магистр Хайлок не уничтожил физическую оболочку Гангреза, отправив его в варп, откуда тот и выполз, то позорное поражение верных Императору десантников стало бы неизбежным. А так… Стоило судну с драгоценным грузом скрыться в варпе и оторваться от двух ржавых корыт более низкого класса, поверхность планеты содрогнулась от ужасающего взрыва. Это рушилась заминированная цитадель, погребая под обломками слуг Нургла, дерзнувших осквернить её своды своим нечистым дыханием. Космодесантники твердо решили, что не оставят врагу ничего, даже собственных трупов. После того, как лидер хаоситов провалился обратно в Имматериум, единый до этого флот сразу же начал распадаться: кто-то убрался в варп сразу, кто-то направился к другим планетам системы, а кто-то еще воевал с жалкой горсткой уцелевших лоялистов, пока не подоспели остальные воины ордена. Встретившись с апотекариями на уцелевшем судне, Астартес поспешили к родному миру, пока только подозревая, что там, собственно, уже и нечего спасать… Однако они сражались даже за оскверненные руины, твердо намереваясь уничтожить предателей, посмевших появиться в оплоте верных воинов Императора. Когда остатки некогда грозного чумного флота были рассеяны и уничтожены, стало окончательно ясно, что этот мир безвозвратно осквернен и больше не пригоден для жизни, а тем, кто все же подхватил неведомую заразу, лучше даровать Императорское милосердие. Очищение Эвонис Магнум стало самым печальным событием в истории ордена – ведь уцелела едва ли треть Астартес от изначального количества. То, что удалось спасти хотя бы генное семя и апотекариев, можно было считать чудом. Орден осиротел, став кочевым, и направил соответствующее прошение в Адептус Терра о предоставлении им новой планеты… С дикого мира Бакари-VI наш орден набирал рекрутов уже давно – жители этой планеты не пошли в своем развитии дальше меча и арбалета. Кроме миссии Экклезиархии, там вообще не было ничего примечательного. Потому наше прошение было удовлетворено удивительно быстро – всего за каких-то сто сорок пять стандартных лет. Впрочем, Адептус Терра обычно не отказывает орденам Астартес в подобных просьбах - и правильно делают. Место для новой крепости подбиралось довольно долго и с особым тщанием – приходилось учитывать особенности ландшафта, отдаленность от поселений и еще множество всяких мелких факторов, в полной мере ведомых разве что магосам-инженерам. Небольшая горная долина, с какой-то стати именуемая местными «Проклятой», практически идеально подходила для наших целей, но… Меня терзали сомнения по поводу того, что племена убрались отсюда вовсе не случайно. Конечно, теперь наивная детская вера в Солнечного Владыку –Императора, светящего людям с неба, могла вызвать лишь улыбку, однако ничего не возникает без причины. И потому я лично вызвался проверять чуть ли не каждый камешек и кустик, дабы исключить всякую возможность влияния Врага. Братья отнеслись к моей инициативе с пониманием – после потери родного мира никто не желал пренебрегать дополнительной перестраховкой. И сейчас я не жалею о таком решении. На восьмой день поисков троица Астартес натолкнулась пещеру в предгорьях. Какие-то смутные воспоминания зашевелились в голове, порождая ощущение, что я непременно должен войти туда. Войти и увидеть своими глазами нечто важное. Разумеется, мы втроем были готовы к любым неожиданностям, когда ступили под темные своды, но врагов не было. Разве что шуршание перепончатых крыльев местных обитателей свидетельствовало, что пещера хоть кем-то обитаема. И потому, когда я заметил, что одна из стен расписана какими-то знаками, то прислушался к во всему вокруг, пытаясь ощутить присутствие Врага. Но тошнотворно-знакомой гнили Хаоса не чувствовалось, так что я позволил себе повнимательней присмотреться к письменам… Стоило моему взгляду натолкнуться на перечень имен, написанных потускневшей от времени краской из плодов химуса, как мне показалось, что воспоминания о жизни на этом мире вспыхивают с новой силой. Я смотрел на список избранных, написанный здесь вечность назад шаманкой Иной, и вспоминал каждого упомянутого в нем. Грод, Махрат и Адефл оказались недостойны и погибли на каменной арене; Ватеш не перенес имплантации, и ему даровали Императорское милосердие; Солейк сумел стать технодесантником, однако теперь звался братом Воргием, взяв имя погибшего наставника… Мое имя стояло в списке последним. Кейфл. Когда-то неофит, а теперь - брат-эпистолярий ордена, которому предстоит восстанавливать свои позиции. Но это было еще не все – чуть ниже красовалась еще одна запись, сделанная на сей раз черной краской и отмеченная замысловатым Знаком Проклятья. «Кеймнвати**, сын Арви Копья, изгнан и про… навечн…». В этот момент брат Кастос отвлек меня известием о том, что нашел причину здешнего запустения, и позвал нас взглянуть на это самостоятельно. До сего дня мрачные легенды, повествующие о жестокости орд поклонников Кромеши-Тьмы, оставались всего лишь преданиями, которыми пугают детей. Но сейчас лесные общины убедились, что там не сохранилось и десятой доли ужасной правды – из пустынных южных земель пришла орда, ведомая Кеймнвати Череподёром. Тем самым изгнанником, что некогда осквернил алтарь Солнечного Владыки человеческой жертвой. Тогда шаманка настаивала на немедленной казни святотатца, а отец виновного, уважаемый охотник и воин, умолял заменить казнь вечным изгнанием… Теперь старейшины сами жалели, что не послушали Иную, уже достигшую зрелости, но было поздно. Оставалось только сражаться с чудовищами в получеловеческих личинах и просить помощи у тех, кто жил за каменными стенами. Воины общин не жалели себя, однако их стрелы, копья и ножи, порой оказывались бессильны против колдовства кромешников: ядовитый туман, вызывающий различные болезни; пламя неестественных цветов, сжигающее все на своем пути; омерзительные твари, нападающие на общины днями и ночами… Орда Череподёра медленно, но верно превращала шумящие леса в выжженную пустошь, отмечая каждый свой триумф горами отрезанных голов. Когда кромешники добрались до Пещеры Памяти, там находился только один человек – шаманка Иная, твердо решившая исправить ошибку, некогда допущенную старейшинами. - Ты все-таки пришел сюда, проклятый. Зря. Солнечный Владыка не терпит самого существования подобных тебе. Потому собирай своих прихвостней и возвращайся туда, откуда пришел, – даже прижимаясь спиной к каменной стене в дальнем углу пещеры, Иная пристально смотрела на того, кто из-за её брата так и не стал избранным. Милостью Владыки шаманка вовремя сумела распознать внутреннюю слабость мальчишки и уговорила Листика-Кейфла не отказываться от участия в испытании. - И чего это вы так цепляетесь за этот кусок высохшего мяса? – голос, которым говорил Кеймнвати, принадлежал не столько ему, сколько Кромеши-Тьме, сидящей внутри искаженного тела мужчины. - Ты еще успеешь понять это, Иная. Понять, прежде чем сдохнешь в муках! Самые верные сторонники, в которых почти не осталось человеческого, встретили это заявление одобрительным ревом, но без приказа бросаться на добычу не посмели. - Ты ничего не понял, глупый Кеймнвати… - Иная грустно улыбнулась, перехватив поудобней свой украшенный перьями посох. - Обида и гордость сделали тебя легкой добычей для обмана. Ты стал отступником. Предал нас всех. И потому тебе никогда, слышишь, никогда не увидеть подлинного света Владыки, что сияет много ярче видимого на небе! Прежде чем рука шаманки сорвала налобную повязку, трое кромешников успели выпустить в Иную отравленные стрелы… Многое изменилось с тех пор, в том числе и орден, и братья, и я сам, но то событие так и напоминает о себе. В пещере мы нашли кучу костей мутантов, распадавшихся еще до того, как наши подошвы наступали на них, но другая находка, принадлежащая только мне, оказалась самой важной. Скрючившийся в одиночестве скелет был наедине с мертвыми пародиями на людей не одну сотню лет и рассыпался от одного прикосновения, оставив мне только аквиллу, выточенную из прозрачного камня. Но все же я успел разглядеть третью глазницу на черепе Иной. Моей сестры. И сказанные давным-давно слова о предках, пришедших с неба, вызвали у меня понимающую, но слишком горькую улыбку. Амулет, который когда-то принадлежал Навигатору, я забрал с собой, и он поведал мне историю гибели своей последней владелицы. Сопровождающие меня братья, получив ответ, что здесь когда-то давно были повержены прислужники Врага, высказали желание очистить это место священным огнем, что и было исполнено Ларасом, у которого был огнемет. Потом были многочисленные беседы с капелланом, в сравнении с мудростью которого я так и оставался сущим мальчишкой, дела ордена, бесконечная война и сны, о которых не знает никто, кроме брата Эриха. И, если ему покажется, что я дал слабину, то разящее милосердие сохранит меня от самого ужасного греха – предательства. Иногда, во время долгих перелетов в варпе краткие двухчасовые грезы показывают мне бесконечные ряды тех, кто погиб, сражаясь за Империум Человечества. Большинство из них для меня выглядят как тени без имен и лиц, движущиеся в неизвестном направлении. Однако порой я замечаю среди них боевых братьев, магистра Хайлока и библиария Поллия, инквизитора с Марбал-Прайм, мордианцев, державших оборону на Хеликсос-VII и еще многих, отдавших свои жизни во имя долга у меня на глазах… Среди них есть и шаманка Иная с дикого мира, которая подходит ко мне каждый раз и спрашивает, понял ли я, какая ноша предназначена для тех, кто оказался сильней обычных людей. Мой ответ не меняется уже долгое время. И никогда не изменится. Самая тяжелая и почетная ноша, какая только может быть, определена для Адептус Астартес самим Императором. Это долг. Долг вечного служения Человечеству. Потому Отец и создал нас столь сильными, чтобы мы могли выдержать. Потому мы не смеем позволить себе даже малейшей слабости, иначе все труды Императора и Примархов пропадут зря. Потому мы не имеем права оступиться, ведь без нас человечество не сможет выжить под натиском бесчисленных врагов. Потому каждый из нас будет сражаться до последнего вздоха, добровольно приняв бремя вечной войны. В том числе и я, брат Кейфл. Примечание: * - Кейфл - "умирающий во имя" (егип.) ** - Кеймнвати - "темный мятежник" (егип.)
-
Пляшу ламбаду (в моем исполнении все равно выглядит как орочье народное творчество) на костях поверженного недруга и дико радуюсь этому. Оформляю словесочку, представляя лица игроков, когда в улье внезапно объявится Найтлорд, желающий поиграть в игру. :rolleyes: О, это сладкая месть за потрепанные нервы!
-
Занимаюсь литературными (ну более-менее) опытами и мечтаю о рейвенгвардиках в своей коллекции. Проблема в том, что их надо еще и выиграть. <_<
-
Пописываю фанфик, чувствуя что пахнет он немытым Танкредом. Но больше ничего в голову не приходит. Что-то заигралась я с "обыкновенными историями". Читаю предложения отыгрывать по Ереси Сангвиния и хихикаю. Надеюсь, что буду хорошим Керзом :D
-
Не на этом же форуме))) А там у меня больше в три раза предов и минусов, чем у тебя крестов :D Убеждаюсь что на каждом форуме свой Сасча. А то и не один. Жду когда мне таки покажут истинный Вархаммер Сайлент Хилл. В)
-
Сказала свое маленькое "фыр" и теперь покритиковываю чужую идею о ролке времен Войн Объединения. Продолжаю ругаться с Гуру и его армией прихлебателей, хотя ясно что ничего хорошего из этого не выйдет <_< Ну хотя бы орден Золотого БАНана будет мой :D
-
1) Довлатов 3 из 10 Конечно специфика, она такая, но получился практически голый диалог. Читается за две-три минуты (подозреваю, что написано примерно за такое же время) и не оставляет после себя никаких ощущений кроме недоумения. Автор как будто не старался вовсе. 2) Бажов 4 из 10 Сказа ровного не получилось, да и со стилизацией под старину немного переборщил автор. Плюс слишком сухо и сжато написано. Вроде и Бажов, да не торт. Отсюда и оценка. 3) Лавкрафт 8 из 10 Атмосфера на все 146% процентов соблюдена, в отличии от "правил игры" Лавкрафта. Но в данном случае это не столь важно - все же стилизация, хотя подыскать подходящее обоснование происходящего не столь трудно. Автор таки молодец! Надо продолжать пугать людей! Только в своем стиле =) 4) Толкин 6 из 10 Ну конечно неплохая попытка описать сцену совета, однако можно было бы и побольше деталек касательно Печатей набросать. Благо в оригинале насчет колец поясняют достаточно. Хороший конец, хорошее начало. 5) Джек Лондон 9 из 10 Вот здесь видно что человек старался и ещё как! Рассказ держит в напряжении до самого конца. Очень ярко все передано и картинку происходящего просто видишь перед глазами когда читаешь. Самое лучшее произведение, однозначно. :rolleyes:
-
Знакомлюсь с творчеством группы Triarii и продолжаю писанину на два фронта. Без боевого пафосца о маринах не пишут все-таки. Гоняю кхорнокотэ от кружки с моим чаем.
-
Таки пожинаю в фанфикописании "ребро" от Baribal`a. Результат обещает стать удобоваримым, хотя вряд ли принесет мне желанную победу, что грустно. Зато нашлись люди, которые обещали нарисовать по нему комикс. И нормального марина в нём. Уря! =)
-
Кстати о котиках... <_< "Котэ"
-
Попиваю адскую смесь, которую обычно называю "чаем" и ищу вдохновение для рассказика на финал конкурса. Собственно, судьи умеют преподносить неприятные сюрпризы... <_<
-
Выправляю свои сеттинги для словесочек, дабы подготовить сию писанину к употреблению. Одни недостатки вижу. Может так сказалось время? Пичаль. :-