Везалий отложил ножовку. Воистину Император создал своих детей совершенными инструментами. Космическим десантникам проктически никогда не становилось "хуже". Если гиганта свали с ног очередь из сдвоенного тяжелого болтера, то можно было спокойно ковыряться в его внутренностях, даже не снимая латных перчаток, ему бы это вряд ли повредило.
Однако, сейчас Апотекарий находился не на поле боя, а в хирургионе Адептус Механикус, оснащенном всеми мыслимыми и немыслимыми механизмами, предназначенными для поддержания, возобновления, а иногда и создания жизни. Синтетическая кожа, трехмерные принтеры для вытачивания новых костей из титана, неоорганические артерии, выращиваемые за несколько часов тут же в теле специального сервитора... Словом, жизнь Черного Храмовника была в надежных руках. Пусть даже и не очень нежных.
Вытерев тампоном пот со лба, Везалий взглянул на сидящего рядом техномага. Адепт Бога Машины сидел рядом и возился с силовым кулаком, который Апотекарий снял с тела своего мертвого брата. Как не был привязан Везалий к этой реликвии, перед операцией кулак пришлось снять. Зато теперь у десантника были все основания полагать, что Гандальф вернет устройство к жизни.