Rommel

Мальчишка фиг с ним. Вот котика жалко. Нельзя есть котиков, они не для того ядовитые! Написано хорошо. Только ради Отца отцов, Санкха, бей текст на абзацы. Дает +80 к читабельности, инфа соточка.

Не могу оставить ответ в теме http://forums.warforge.ru/index.php?showto...p;#entry4539707 Выдает Отписал Зефу, вроде забанен я не был нигде. ЧЯДНТ?

Санкха, будь мужиком. Какой нафиг борщ с котлетами. Тем более что все придумали до тебя.

Эшерки разного созыва, призваны в савларский полк. Красил все тот же маэстро, я лишь поконвертил минорно. Нет, центральная не попирает мозгового слизня, от нее просто потерялась подставка) Считаю теорию о несочетаемости старых и новых эшерок несостоятельной. Просто разного роста дамы, так там и в новой линейке гуляют пропорции.

ХотС, как и Херстоун, не канон от слова ни разу, что не мешает близзам оттуда кое-что тащить в основной ВоВ. Дюк, те фразы о смерти и воскрешении Джайны - хвосты версии миссии, где через эту сцену демонстрировалась механика Алтаря королей с воскрешением героев. Потом это убрали, т.к. решили, что сюжетно это бессмысленно, ибо обесценивает "финальные" смерти героев, и оставили чисто игромехом. В интервью НИМ от августа 2002 года разрабы об этом говорили нам) И о том, что из кампании ночнух вырезали восьмую миссию, где у игрока были химеры, и где армию светлячков надо было лично натравливать на Архимонда. А сильно позже на вики вычитал, что изначально планировалось сделать, что именно Джайну Артас убивал и поднимал в виде нежити, но отказались из-за чрезмерного сходства с линией Керриган, и заменили на Сильвану.

Замечу, что одно из лучших произведений от ПОВ демона - "Письма Баламута" К. Льюиса, где рогатый антигерой мыслит, мягко говоря, очень человечески. И вообще у того же автора здравая мысль, что не надо искать сложность там, где ее нет, Сотона - парень мрачный и без фантазии, а всякие многоходовые сделки и красивые словеса, это чисто инструмент. Кстати, имхо, основополагающее для вахи по Хаосу. На Той стороне твой патрон хочет только ЖРАТ. Тзинч не мудрый, Слаанеш не сексуальный, Кхорн не благородный, Нургл не добрый - все их притягательные качества это часть аппарата для принятия пищи. В этом тексте, кстати, такой персонаж еще не появился (но появится). Семиглазый протагонист, если проводить параллели с вахой, это таки не демон основной четверки (плоть от сущности бога-патрона), а мелкая и сильно очеловечившаяся андивайдед-сущность, откусившая у варпа свой уголок с блэкджеком и суккубами, и с переменным успехом по крохам объедающая четверку и стригущая ништяки с магглов. Ну в чем-то Черубаэль, возможно. И да, элитизм демона ("я кушаю межзвездный эфир и какаю адской радугой, а не вот это вот все") и элитизм уханов это весьма параллельные и зеркальные явления. Но да, вот одна из причин, почему наработочки по кончикам ушей и варповым обитателям ушли в итоге сюда, это потому, что в вахе писать ПОВ - это занятие чертовски неблагодарное и прокатывает в основном с гвардотой и прочими условно-современными маленькими людьми, да, как ни странно, с орками, ибо они карикатура на весьма современных уманов. Уже инквов и церковников писать так сложно, маринов - почти невозможно (и БЛ тут не указ, у меня от него и так Станиславский умер), слишком большая пропасть в ин-юниверс восприятии. Вон, какие-то 100 лет назад мышление хомо сапиенса прилично отличалось от современного, если верить классикам, да что там 100 лет, вон читаю африканские хроники Честного и офигеваю. Какие тут нафиг демоны. А варкрафт - это все же производная от ДнД, а оно - от Толкина, у которого расы делились на "люди", "низкорослые люди", "низкорослые люди с бородами", "высокие люди с острыми ушами" и "плохие смуглые люди с острыми зубами", без обид и не в вину. Тем более и демоны в варике - это коррапченная/переработанная прорва рас, изначально не сильно отличных от гномов-эльфов-котиков. Средний суккуб мыслит как эта ваша дефолтная блондинка, а средний бес - как школоло, и даже шутки про мамок в бэк вплетены. Написать от лица тотального анхумана технически можно, но даже если если это осилит писатель, это не осилит читатель. Так что, как говорил Горгутц при виде голой Махи, "но чем? но зачем?" Так что фигачим постмодерн на постмодерн, улыбаемся и машем.

Вы к нам из какого года? Хочу обратно в 2005, качать перса 3 месяца, и еще месяц собирать ФР-гир для молтен кора. Алло гараж, тащем-то рейды и прочее открывали с задержкой в пару недель уже 3 дополнения как. Аккурат после того, как в пандах норот накушался контентом на старте до несварения желудка и попросил больше так не делать. Данжоны все открыты сейчас и так, для анлока двух надо фармить репу, внезапно прямо как Легионе. Другое дело, что таки для БфА надо иметь двух мейнов, за Арду и за Ольянс. Ибо по 3 зоны + 1 кампания на сторону, это ровно половина всего контента.

Раздел мертвее всех мертвых, но когда это останавливало дядьку Роммеля? На злобу дня. Пепел Тельдрассила стучит в наши сердца. Читать "какоридж" (сиречь как оригинальное произведение) без знания тонкостей Варкрафта не только можно, но и, в общем, нужно. Во-первых, темы все классические, если не сказать страшнее. Стимпанк против магии, орки против эльфов, приспосо[эх жаль]йся или умри гордой фейкой. Во-вторых, рассказ от лица ручного демона главгероини, мультикласс слаанешитско-тзинчитского без фанатизма. И сюда пошли все мои наработочки по (не)боброму Хаосу. Кровь - не вода Глава первая. Закат I have plundered time itself, put the world inside it And the mysteries, day and night, divide it A plague of wonders, on your knees beside me Know the secrets, you shall not deride us Iron Maiden — The Alchemist Желтый диск солнца медленно тонет в дымке, алеет, насыщаясь цветом свежей крови. Колючие, хищные звезды уже спешат взглянуть на то, как побежденное пылающее око облечет черные кроны деревьев в рыжее пламя, как окрасит морские волны багряным перед тем, как наконец-то потухнуть, уступив власть ночи. А ночь ненасытна и нетерпелива. Не дожидаясь, пока солнце исчезнет среди подведенных кармином облаков, она уже рвется в этот мир. Словами заклятья на демоническом языке эредун, слетающими с благоухающих дорогой помадой губ. Чернильной раной портала, растекающейся посреди закатного багрянца. Огненное небо словно бы становится ближе, линия горизонта искажается. Воздух колеблется, как над костром. Визг призванной в этот мир твари прорезает тишину, хлестко ударяет по барабанным перепонкам. Тяжело взмахнув кожистыми крыльями, существо, похожее на помесь морского ската и стервятника, покидает сочащийся тьмой разлом, с трудом приспосабливаясь к новой реальности. Безглазая голова поворачивается на голос. Заложив неуклюжий вираж, тварь устремляется к призывательнице, видя в ней легкую жертву… Запев, длинная стрела с серым оперением врезается существу прямо в пасть. Кроша череп, разрывая заполненное желчью тело на куски. Сила инерции доносит останки твари до каменных плит, размазывая желто-зеленой кляксой по темному от времени мрамору. — Великолепный выстрел, сестра. Вынуждена взять свои слова обратно. Тарамис Нарассин, магистресса Сумеречной стражи Сурамара и моя Госпожа, поворачивается к спутнице. Та опускает украшенный светящимися рунами лук, откидывает со лба белую прядь. — Да, у моих пальцев было больше причин отвыкнуть от пера, чем от тетивы. В Фераласе все просто. Не сумеешь подстрелить дичь — останешься без ужина. Не сумеешь подстрелить хищника — поужинают тобой. Речь второй эльфийки чуть грубее и проще, чем допускают сурамарские нормы приличия, но это не смущает ее собеседницу. Напротив, та чуть заметно улыбается. — Это справедливо не только для Фераласа. Что ж, мы продолжим? Могу призвать создание помельче и побыстрее, если рискнешь. Лучница качает головой, с явной неприязнью рассматривая брызги дымящейся крови и слизи на камнях. — Думаю, один демон — это было уже на одного больше, чем надо. Не станем осквернять чистоту этого места сверх необходимого. — Мне нравится слышать сочетание «необходимое осквернение» из твоих уст. — Ищешь смысл там, где его нет. Понимаю, что тема для тебя остра. Но повторюсь — ты не обязана оправдываться за скверну в своих жилах. Равно как и я — за то, что одета, как дикарка. Попытка разрядить обстановку шуткой не встречает отклика. — Ни одна из нас не обязана оправдываться за сделанный выбор, Карима. Беседа продолжается, течет своим чередом. Тарамис дает непривычному к долгим путешествиям телу отдых, прислонившись к потрескавшейся колонне беседки, которую, вероятно, помнит еще чистой и целой, увитой декоративным плющом, а не дикой лозой. Ее сестра расхаживает по замшелым плитам, размашисто и резко жестикулируя, словно бы жажда движения требует выхода любым возможным способом. От моего взора не может ускользнуть то, что Карима, сама затронув тему внешнего вида, сейчас совершенно явно сравнивает в мыслях одеяние сестры со своим собственным, и результат тут выходит в пользу понятно какой персоны. Дорожная одежда Тарамис — блуза из шал’дорайского шелка, плотные темные штаны, высокие замшевые ботфорты, — качеством и стоимостью материалов превосходит парадные одеяния дворян и магов низших рас. Сравнивать с этим потертую кожу и пропыленный мех охотничьего костюма Каримы просто неприлично. Такой наряд еще годится простолюдинам-калдорай, но для высокорожденной столь легкомысленное отношение к внешнему виду может стоить отношения равных по благородной крови. А то немногое, что осталось от разорванного стрелой Каримы тела демонической твари, призванной в качестве живой мишени, еще дрожит и дергается. Скверна никак не желает отпускать даже столь бесполезную плоть. Если малым существам, созданным природой, дарована милосердно примитивная система чувств, то все мы, творения Темного титана, неизменно способны во всей полноте ощущать боль. И желание причинять ее другим. Я прекрасно помню свое собственное пробуждение в этой реальности. Помню, как мое тело, вырванное из сладостных объятий межзвездного эфира, забилось в конвульсиях, полураздавленное силой тяжести мира смертных. Напитанный удушливыми благовониями воздух иссушил мою кожу, обжег дыхательные каналы, наполнил все семь глаз раскаленным пеплом. Боль лишила меня рассудка, я позабыл о договоре, о том, что добровольно ответил на призыв. Мной владело лишь одно желание — расплатиться этой болью с той смертной, что посягнула на мою свободу, что посмела призвать меня в этот грязный, громкий, темный мир. Посмела мнить себя достойной именоваться моей Госпожой. Но с ее уст слетали звуки моего истинного имени, и у меня не было власти над ней, не было возможности причинить ей вред. А затем она, не тратя времени на прелюдии и объяснения, сразу предложила мне аванс. Не сладкую кровь из рассеченного запястья и не заточенную в колдовской камень грешную душу, нет. Она открыла передо мной свой разум и позволила войти в лабиринт воспоминаний. И там, словно трепещущее на алтаре тело девственницы, меня ждал осколок прошлого, обрывок памяти, приготовленный в жертву. …Воды оскверненного Колодца Вечности кипят, увенчанные гребнями зеленого пламени волны поднимаются выше прибрежных построек. Над бешеным водоворотом энергии кружатся рои демонов — могучие крылатые фигуры кажутся отсюда не крупнее мошек. Потемневшая от наполняющей воздух скверны громада дворца дрожит, сотрясается от шпилей до фундамента, гигантские витражи обращаются стеклянной пылью, по стенам разбегается паутина трещин. Один за другим заклинатели падают на колени, каменные плиты террасы уходят у них из-под ног, расползаются в стороны, разверзшаяся бездна поглощает высокорожденных одного за другим — но хор голосов не ослабевает, не сбивается с ритма тяжелого, зловещего пения. Лишь одна эльфийка не обращает внимания на пир разрушения вокруг себя, словно бы агония земли не доходит до босых стоп через плиты колыхающейся террасы. Ее белые как снег волосы свободно развеваются по воле ветра, наполненного запахом серы, а взгляд устремлен в бурлящий водоворот Колодца — откуда, окруженное клубами едкого пара, поднимается нечто огромное и зловещее. Сжатая в кулак гигантская черная рука, окутанная пламенем преисподней. Пришествие Саргераса! Поворотный момент Войны Древних, великий триумф, обернувшийся поражением столь сокрушительным, что горечь и гнев владыки Легиона до сих пор питают пламя ненависти в сердцах всех его творений. Даже тех, кто, как я, давно отринул служение Воинству погибели, предпочтя бесконечность странствий по живым еще мирам в поисках непознанных разновидностей чар, новых оттенков надежды и ужаса, наслаждения и боли. Я поглотил этот обрывок памяти с величайшим удовлетворением, поместил его на давно приготовленное место в коллекции осколков прошлого и грядущего. Призвавшая знала, как угодить мне, а это означало, что мы найдем способы быть полезными друг для друга. И с тех пор я, наблюдатель, известный в мире смертных под кратким и неверным именем Керцер, [ну уж нет]ожусь в услужении высокорожденной Тарамис из дома Нарассин. Вот уже три тысячи лет. Глава вторая. Ночь You had us all strung out with promises of peace But all along your cover plan was to deceive Can it be put to rights, now only time will tell Your prophecies will send us all to hell as well Iron Maiden - The Legacy - Лок-тар Огар! Победа или смерть! Рев сотен глоток перекрывает треск пламени, рокот двигателей летающих машин, гул далекой рукопашной на южном рубеже. Зажигательные снаряды с громким уханьем разрываются снопами рыжих искр. Сначала - среди деревьев. Затем - на деревянных крышах, на горбатых мостиках и поросших мхом террасах. Громада Мирового древа, заслоняющая закатное небо, молчаливо нависает над гибнущим городком. Большому всегда предшествует малое. Линии судьбы сходятся в одной точке. В ближайшие часы наступит развязка, тысячи душ будут исторгнуты из корчащихся в огненной агонии тел. Трагедия разделит историю этого мира на прошлое, где не было сомнений и полутонов, и будущее - неопределенное, жестокое, не предвещающее ничего хорошего. Тот, кто был назван Сокрушителем иллюзий, не дожил до этого дня, но его гибель будет сегодня отомщена самым горьким, ироничным и жутким путем. Я не имею прямого отношения к происходящему, я лишь созерцаю. Ведь я наблюдатель. Это вовсе не значит, что я не сумею извлечь из этих событий пользы. Отнюдь. Но сперва нужно дать ответы на несколько вопросов. Что есть реальность? В отличие от смертных, до последнего прижизненного вздоха привязанных к своему миру, я не могу провести четкой грани между материальным и потусторонним. Мое тело пребывает в безвременьи Круговерти пустоты, во владениях, отвоеванных у вечно голодных собратьев. Лишь знающие мое истинное имя могут войти сюда сами или призвать меня к себе - если, конечно, на то будет дано мое соизволение. Но сейчас я отдыхаю от шума и смрада, от болезненно сухого воздуха и бессмысленности чужих желаний. Я наслаждаюсь оттенками бушующего в небесах шторма скверны, прохладой заполняющего обсидиановый бассейн чародейского вина и покорностью умащивающих мое тело сайаад - суккубов, по моему примеру покинувших Воинство погибели в погоне за новыми ощущениями. Как и я, готовых ради этого признать над собой чужую власть. Но, в отличие от меня, не способных расторгнуть договор по своей воле. Их мысли - предсказуемые, поверхностные, приторные - материальны здесь так же, как и шершавые языки, как скользкая от вина кожа и сильные, умелые пальцы. Но разум мой не прикован к услаждаемому ими телу. И взгляд семи глаз устремлен за пределы моей реальности, в мир смертных, туда... ...где воющие стрелы рикошетят от усеянных заклепками стальных пластин, не причиняя машинам вреда. Некоторые все же [ну уж нет]одят свои цели, поражая незащищенные доспехами тела, с хрустом вонзаясь в плоть. Но этот бой неравен, он не задумывался честным, как не задумывался таковым ни один, воспетый позже как справедливый и славный. Этот, без сомнения, тоже будет воспет. И этот, и предыдущий, и следующий, хотя происходящее не имеет ничего общего со справедливостью. А еще, конечно же, я пристально слежу за моей Госпожой и ее сестрой. Двумя высокорожденными, воссоединившимися после тысячелетий разлуки. Двумя последними дочерьми рода Нарассин. Одна из них ничего не знает о происходящем на западном побережье. Вторая - знает лишь в общих чертах, и не представляет дальнейшего развития событий. Их масштаба. Их последствий. - ...стало быть, Андарис осталась в Сурамаре, как и ты. Я буду откровенна, Тарамис - близки мы не были, и по ней я не сильно скучала. Но, полагаю, никогда не поздно сделать шаги навстречу друг другу. И если она отыщет время для встречи... - Я сожалею, сестра, но это совершенно невозможно. - Что ж, я не удивлена. Не в моей власти требовать, чтобы к обеим племянницам она относилась одинаково. Ты всегда была ей ближе. - Дело не во мне, поверь. - Как скажешь. Жаль, что след отца нашего отца потерялся, как ты утверждаешь. Я бы побеседовала с Атрикусом. И с его братом... прошу прощения, запамятовала имя. Годы немилосердны. - С Алларисом. - Да. С Алларисом. Что с ним стало? - Всему свое время, сестра. Узнаешь, я обещаю. И да, замечу, что твой бокал пустует уже неприлично долго. - Что ж, кажется, твоя очередь это исправить. - Предложила бы повторить, но хочу удивить тебя. - Попробуй. Под негромкое пение Тарамис воздух над бокалом сгущается, наполняя хрусталь благоуханным напитком. Губы Каримы едва-едва касаются угощения. - Это несложно. Фаронаарское, с виноградников Шаллианы. - Именно. - Благодарю. Не отличила бы от настоящего. Всему свое время, блудная дочь умирающего рода. Когда твоя сестра сочтет нужным, ты узнаешь, что Андарис не сумеет отыскать время для разговора с нелюбимой племянницей только по одной причине - она мертва. Первая арканистесса Сумеречной стражи, Андарис Нарассин, погибла на глазах Тарамис чуть меньше года назад, в последние дни Сурамарского восстания. Мраморные ступени дворца так и не удалось отчистить от черных пятен там, где пролилась ее оскверненная кровь. Атрикус Нарассин, бывший наместник Амет'арана и Башал'арана, не нашел пристанища в Сурамаре. Он бродил по опустошенному Великой катастрофой миру, теряя частицы рассудка с каждым веком. В конце концов Атрикус был убит среди заросших вереском развалин собственной резиденции, но это не принесло освобождения душам его слуг, заточенным их безумным господином в кристаллы скверны. Его брат Алларис закончил свои дни на Расколотом берегу, у ног Гул'дана - своего наставника и хозяина, посланного в этот мир открыть путь Воинству погибели. И с этого момента кровь рода Нарассин продолжила течь в жилах лишь двух высокорожденных. Тарамис, сумевшей пройти по тонкой грани в дни восстания и сохранившей не только жизнь, но и положение в иерархии Сурамара. И Каримы, еще до Великой катастрофы отправившейся на юг, в основанный среди диких лесов Фераласа тайный город-лабораторию дома Шен'дралар, чьи обитатели все дальше продвигались по пути запретного знания. Исторгнутые грохочущими стволами свинцовые градины вырывают куски покрытой перьями плоти из тела раненого гиппогрифа, сделавшего неуклюжий разворот и идущего в последнюю атаку. Еще до того, как обезумевший от боли зверь бросается под рубящие воздух лопасти в тщетной попытке вырвать железное сердце летающей машины, его наездница, оттолкнувшись от седла, одним прыжком достигает открытой кабины. Удар клинка-полумесяца приходится прямо в шею зеленошкурого пилота - острая сталь доходит до спинки кресла. Летающая машина снижается, цепляется за крону дерева. Становится огненным шаром. Пламя отражается в гаснущих серебристых глазах, с окровавленных губ слетает имя. - Кх-х... К-кари... И Каримы, пережившей почти всех своих ближних, считавших ее погибшей. Что есть власть? Я - слуга своей Госпожи, вынужденный во многом на нее полагаться, ведь в мире смертных без проводника я ощущаю себя почти беспомощным. Да, мне подвластна волшба, лежащая за пределами понимания даже высокорожденных. Для взгляда моих семи глаз не существует преград ни материальных, ни магических. Да и убивать я могу много, легко и охотно. Но сам воздух этого мира, наполненный неприятными запахами, отторгается моими легкими. Свет солнца обжигает мою кожу, а две луны, восходящие ночью - очи беспощадной к моему роду богини, - опаляют саму душу. И все же каждый раз я охотно откликаюсь на призыв. Госпожа столь привыкла к моему незримому присутствию, что даже мгновения промедления лишают ее равновесия духа, томление сплетается с раздражением, а вскоре в этой смеси начинает ощущаться привкус страха... Одно это доставляет мне удовольствие, стоящее того, чтобы чтить договор. Но еще приятнее то, что вместе со скверной в крови Госпожи поселилась полуосязаемая неприязнь к собственному миру. Так хорошо сочетающаяся с гордыней, присущей всем высокорожденным. Сестры путешествуют по сети давно заброшенных, но еще работающих телепортов старой империи, сторонясь городов и поселений. Не оскор[эх жаль]ют свой слух каркающей, лающей, блеющей речью низших рас. Грязь монет не пачкает лавандовую кожу ладоней. Магия сотворения и превращения дает высокорожденным все, что нужно - по щелчку пальцев из воздуха возникают бокалы с вином и блюда с яствами, по воле мысли сияющие круги порталов проливаются хрустальной родниковой водой. И даже свои плавные, текучие беседы сестры ведут о том, что потеряло смысл сотни веков назад. Вспоминают магов и воевод, сгинувших в водах реки времен. Мелодичным смехом провожают истории о курьезах под сводами дворцов, давно обращенных в руины. И эта искренняя радость от воскрешения похороненных давным-давно эмоций передается даже мне. Никогда прежде на моей памяти Тарамис не была столь многословной. Яркой. Живой. Возможно, я вижу Госпожу такой, какой она была до того, как призвала меня в этот мир. До того, как обратилась к покрытым пылью запретным манускриптам. До того, как скверна разбавила благородную кровь в ее жилах. А мир вокруг делает вид, что не замечает двух гостий из минувшей эпохи. О, как мне знакомо это показное безразличие, фасад, закрывающий холодный интерес наблюдателя. Вот только скрывать внимание у меня получается лучше. Мир исподтишка пожирает высокорожденных взглядом, скрытно - и бесстыдно. Желая дать понять, что терпит их только на своих условиях. Пожалуй, сильнее всего это ощущается здесь, в Азшаре. На священной земле, названной в честь первой и последней императрицы высокорожденных, Света тысячи лун, королевы-колдуньи, в своей безграничной гордыне возжелавшей стать супругой Темного титана. На земле вечной осени, ныне отданной на поругание зеленошкурым дикарям. И то, как они поступили со своими новыми владениями, вызывает уместные ассоциации с методами Воинства погибели. Конструкции из ржавого металла пронзают скалы и песок, как инструменты палача - растянутое на дыбе тело. Над поредевшими лесами возвышается уродливое изваяние - прижизненный монумент во славу самозваного хозяина этих земель, увенчанная цилиндром гоблинская голова. В тени полей грубо вытесанной шляпы, под невидящим взглядом жадных каменных глазок кипит работа и трещат кнуты, дребезжит музыка, сияют фальшивые солнца электрических фонарей. Среди ревущих, чадящих механизмов снуют десятки пронырливых тварей, похожих на бесенят - бесчисленные рабы, слуги и охранники заплывшего жиром тирана. Не так часто мне случалось насладиться столь искренним отвращением во взгляде Госпожи. Искренней болью - и того реже. Но то ли еще будет, Госпожа моя. То ли еще будет. Продолжение воспоследует.

Так, котаны и котеи. Всем спасибо за участие. Хотя мое граммар-гестапо по-прежнему печально как котик с мема, сами тексты отличные. Формат располагает к "быстро пишется, быстр читается". А теперь обещанный срыв покровов. Отрывок про котят опубликован от моего имени с разрешения и по поручительству, но его автор - Architect Pryamus. Разумеется, выложено не просто с разрешения, но и по инициативе. Благо такое практиковалось раньше и в литературном, и в модельном. Так что всех плюсов, что заслужили имперские псайкотяты, ему сыпьте.

Итить вы нафлудили, господа. Я бы сказал, но до меня все ГВ еще сказало. Когда-то и меня вела дорога приключений, но искать в 40к симпатичные фракции я перестал давно. И даже не только потому, что добрые и веселые орки вполне официально жрут хуманских детей. Но и потому, что в Империуме эти дети вполне официально с 10 лет работают на заводах. А с 14 идут в армию, дохнуть по 30 штук в ход, скриня танчики от дропа. Поэтому вахачка - это как киношный Звездный десант. Или вторая половина Хеллсинга. Космофашисты против гигантских жуков. Кибер-наци-вампиры против ККК-инквизиции против отмороженного демонхоста. Брутальный, с элементами садомазо и некрофилии, секс жабы и гадюки. Не унылое "все плохо", а кураж, ультранасилие и СНАРЯДЫРАЗМЕРАМИПРЕВОСХОДЯЩИЕТАНК, латексные ампуташки в айронстрайдерах, тугие строи кровавой блевотины из кхорнотрактора, живые мозги в зенитных ракетах. Бланше и Адриан Смит. Да и того тут с каждым годом меньше.

Эти минечки ждали покраса семь долгих лет, Карл! Они познали унижение и стыд, кастуя серыми некрашенными сиськами руками. Да и сейчас над их фото надругались гремучие шакалы. Но дольше ждать было нельзя. Конверсия - моя, плод издевательств над виннирабынями, флагеллянтами, зомбями и даже скавенами. Красил Павел Ш. И еще чуть подкрасит. Вообще это ровно половина всех) Но пока так, да и из них, вероятно, пара будет прохлаждаться на полке, а тройка - косплеить астропатов. И да, равноправие полов! В ногу со временем все!

Неспешно куплю или поменяю, Мск онли. Пластик или литье, без разницы, лишь бы норм качества. Головы от Sicarian Ruststalkers/Infiltrators, интересны оба вида. В кол-ве. Любые битсы от любых наборов мехов, в общем. В приоритете бэкпаки и механические руки. Несколько культистов хсм, вариантов "бегущий стрелковый в длинном пальто" и "хтхшный лидер с топором". Можно собранных. Несколько неофитов генокульта (стартерных или коробочных, с автоганами), можно собранных и даже крашенных. Любое оружие и битсы от кустодес, особенно от терминаторов. Плазмапистолеты и плазмаганы маринов, можно с кистями рук. Если найдется от сционов, тоже рад. Любые битсы от эшерок из некромунды. Пиломечи Гвардии - кадианцев и сционов.

Окей, даже и так. Все полицейские и военные цели поразили, "диких гусей" в штабе Хеллсинга выкосили, с задачей справились. Против папских редемпционистов в обороне хорошо держались. Слились только об совсем уж имбанутых врагов, ну так по меркам сеттинга Алукард - это минимум Магнус, да и Церас - Мефистон времен пятерки. А церберы спейсмары, потому что Фусе танчил как в IDDQD и соло превозмогал как триста ультрамаринов. Его променад с МГ-42, это не "космический омоновец упал врагу в тыл", это именно из оперы one man army.

Как раз в Хеллсинге все происходит настолько по-ваховски, насколько может быть. Дипстрайкаются, вваливают бомжам, нарываются на нарезатора и погибают. А в Джин-Ро это не штурмачи, это марины. Ну и 90% экранного времени это шашни ментов против КГБ, няшные диссидентки, сказки братьев Гримм и прочий артхаус.

Люди, снимавшие этот фильм, не потрудились даже на титульном кадре заретушировать сеточку, через которую видит актер, которому в маску вставили два красных фонарика. Это все, что надо знать об этом фильме. И да, несмотря на то, что дизайн доспехов Церберов шикарен, офигенен и оказал огромное влияние на визуалку много чего и много где, сам Джин Ро, как по мне, уныловат. На инфернальных противогазных гансов с горящими буркалами я лучше в Хеллсинге посмотрю.

Вроде и написано по НБНГ уже много, и показывать что-то еще рано. Но вот там еще рассказик-в-рассказе, сюжетно законченный, станет мостиком между парой частей. О роботах, расизме, врачебной этике и всем таком. 1. «Только для омников». «Людям вход воспрещен». «Смертельная опасность». Крикливые предупреждения, зловещие старинные знаки, черепа и скрещенные кости… Они не лгали. «Энклейв» не предназначался для людей, и его владельцы подходили к вопросу со всей серьезностью — излучение осветительных приборов в клубе было смертельным для белковой жизни. Это, впрочем, не значило, что человек не мог шагнуть под каменную арку входа, рассчитывая выйти обратно живым. Для этого нужны были только две вещи — защитный костюм и приглашение. Анжела Циглер вздохнула, переминаясь с ноги на ногу. Проверка омников на входе занимала несколько секунд, на человека же стандартный сканер настроен не был. Ее мариновали уже второй час в небольшом помещении, то погружая в чернильную темноту, то ослепляя бело-фиолетовыми вспышками. Без пистолета на бедре и привычной тяжести «кадуцея» в руках, без ставшего второй кожей доспеха-«валькирии», облаченная в неудобный и уязвимый для пуль костюм защиты, Анжела понимала, что представляет собой легкую и лакомую цель. Сомнения и страхи назойливым роем жужжали на грани сознания, а свежие воспоминания не придавали уверенности. Отнюдь. Каких-то шесть часов назад она покинула карантин. За спиной, за поникшими крыльями остались сутки в почти столь же тесном боксе, десятки анализов крови, обработка и одежды, и тела едким деконтаминатором. Стеклянный, лишенный каких-либо эмоций взгляд Герхарта, дрожащие губы Эбигейл. Она понимала, что сама выглядит не лучше. Разумеется, в «Энклейв» она направилась вовсе не затем, чтобы расслабиться и забыться. Наверняка нашлись бы те, кто ее в этом бы обвинил, но на разговоры за спиной Анжеле было плевать. Помещение наконец-то осветилось тускло-красным от расцветшего перед Анжелой голографического экрана. Отказ хозяев клуба от ответственности, согласие с правилами, куча лицемерной словесной шелухи, столь легко перенятой машинами у людей. Оставалось только коснуться пальцем квадратика в поле «подтверждаю, что я не человек». Анжела на секунду замешкалась. Пустая формальность, но она внезапно показалась чем-то иным, хуже, чем даже намеренное унижение. Чем-то мерзким, противным самой ее сущности. «А, дьявол с ним.» В воздухе расцвела галочка, экран потух, и дверь тут же распахнулась. Внутри «Энклейв» представлял собой переплетение отделанных грубым кирпичом проходов, железных балконов и узких лесенок, больше напоминающее внутренности какой-то мануфактуры девятнадцатого века. Здесь не было ничего чистого, яркого и эргономичного, ничего, что человек мог представить при словосочетании «только для омников». Голограммы, изображающие открытый огонь и клубы пара, лишь добавляли гротеска. На багровых стенах плясали угольно-черные силуэты, глазницы украшавших колонны бесстрастных лиц лучились смертоносной радиацией. Грохочущая музыка наотмашь била даже через шумоподавители шлема. Анжела смотрела под ноги, запотевшее стекло сильно мешало обзору. Кроме того, ей не хотелось привлекать внимание посетителей заведения. Она чувствовала на себе взгляды, холодные, неприязненные, пугающе человеческие. Когда-то ее не сильно озадачил рост моды на эмоциональные модули и вкусовые рецепторы, не напугала и статистика потребления аудионаркотиков, производители которых сделали ставку на омников и не прогадали. Но сейчас попытки машин получать удовольствие по-человечески начинали представляться странными и кощунственными. Тряхнув головой, Анжела отбросила мрачные мысли и заспешила вперед по коридору, к арке, где ее уже встречали. Никто не преградил ей путь. Никто, похоже, ее даже не узнал. Это было тем более удивительно, учитывая последние новости. За минувшие трое суток стрелка Часов Судного дня отмерила еще несколько делений, но все же замерла, не дойдя до полуночи. Подробностей толком не знал еще никто — по всему миру жадно ловили каждое слово с экранов, каждый обрывок текста, но в мутном потоке информации не так просто было выловить правду. Сообщалось о запуске ракеты с «Анитой» — вирусом, которым омники-радикалы из «Нуль-сектора» грозили человечеству уже несколько лет. Для многих «Анита» была блефом, выдумкой журналистов или бредом политиканов, науськивающих свой электорат на жестянок. Для Анжелы «Анита» была страшной реальностью. Сообщалось, что в тот момент, когда ракета покинула шахту, якобы был отдан приказ о переводе «Уробороса» в режим инверсии. Названный в честь мифического змея, пожирающего собственный хвост, самый амбициозный проект последних лет изначально преследовал вполне мирные цели. Цепь расположенных по экватору генераторов магнитного поля строилась для стабилизации земного ядра — на случай, если прогнозы доктора Чжоу Мэйлин окажутся верными. Но в режиме инверсии «Уроборос» обращал бы магнитный импульс вовне — эффект от чего был сравним с ЭМИ-ударом по всей площади Земли. Оружие, после применения которого история человечества продолжилась бы на позициях нового каменного века, но история омников завершилась бы вообще. Сообщалось, что на «Оке дракона» — орбитальной станции, с которой осуществлялось управление «Уроборосом» — приказ выполнять якобы отказались. То ли из-за симпатий к омникам, то ли потому, что из жизни хотели уйти иначе, чем сгорая в атмосфере на мертвом куске железа. Над Уралом ракета изменила курс. Не сделала разворот, не нашла себе новую цель на земле, нет. Ушла вверх на пределе мощи двигателей. Через пятнадцать минут «Око дракона» исчезло с ночного неба. Через сорок минут все омники «Нуль-сектора» — на российских фронтах, в Испании, в Бразилии, — сложили оружие. Никак не комментируя, не объявляя причины. Просто опустили стволы пушек и перевели системы в спящий режим. Никто не знал, связывать ли это с информацией об уничтожении Максимильена. Если она была правдивой, это означало, что из рассекреченных членов совета «Когтя» в живых оставалась только Мойра О’Доран. Сообщалось, что в Мехико якобы видели Трейсер. И Сомбру. Сражавшихся на одной стороне. Растворившихся в утреннем воздухе, оставив за собой три десятка трупов американских солдат. А затем пришла информация, в достоверности которой сомневаться не приходилось. В Италии, Ирландии и Нигерии зафиксировали случаи заражения «Анитой». И вот тогда Анжеле Циглер стало уже не до прочих новостей. 2. Ганс учтиво наклонился к протянутой для рукопожатия ладони, изображая поцелуй. — Вы — четвертый человек, получивший приглашение. За всю историю «Энклейва». И первый — который получил его без ведома Максимильена. — Потому что Максимильен мертв. — Это не совсем соответствует истине. Но я не против, если вы будете и впрямь так считать. В отличие от прекрасного тела с рельефными фибермускулами, голова Ганса имела очень мало общего с человеческой. Анжела помнила, что некогда омник обладал обычным гладким «черепом» без глазниц и челюсти, с крестообразно расположенными оптическими сенсорами. Позже он по каким-то причинам сменил лицевую часть — новая больше напоминала маску Жнеца, с характерной лобовой пластиной и отсутствующим ртом. Но если в основу облика Рейеса лег образ мертвеца с пустыми провалами на месте глаз, то лицо Ганса было живым — ярко-синие сенсоры пристально наблюдали за собеседницей, а нижняя половина безносого лица ритмично подрагивала, имитируя дыхание. — Вас это удивляет, Ангел? Вы, полагаю, ожидали увидеть голые стены, услышать шум механизмов? — Ганс тихо рассмеялся. — Это было бы столь же противоестественно, как ожидать, что люди будут веселиться исключительно в пещерах, пожирая сырое мясо. Анжела не ответила. Ганс и Гретель, «брат» и «сестра» с одним электронным разумом на двоих, были известны своей крайней нетерпимостью к роду людскому — что, однако, не мешало им время от времени становиться на одну сторону с «Овервоч». Поскольку их ненависть к богопрограммам была во много раз сильнее. — У нас короткая история и мало своей культуры, Ангел. Нет ничего постыдного в том, чтобы брать культуру у тех, кто тебе задолжал, и дорабатывать под свои нужды. Это естественный исторический процесс. Не мы первые, вы же знаете. Баритон Ганса мягко подавлял, обволакивал, искусно дергая сознание за ниточки. Голосовые синтезаторы омника были столь совершенны, что тот мог гипнотизировать жертву речью о чем угодно — система обрабатывала огромные объемы данных, анализируя реакцию собеседника на тон и тембр голоса, подстраиваясь соответственно. Анжела умела этому сопротивляться, кроме того, Ганс и не старался сейчас подчинить человека своей воле — просто играл с гостьей для собственного удовольствия. — Кроме того, мы научились от людей тому, что чистые эмоции не имеют никакой ценности. Им нужна «приправа» из ритуалов, действий, слов. Особенно теперь, когда ваш организм так же легко управляется, как и наш. Конкретно вы, Ангел, со своей-то аугментикой мозга можете просто усилить выработку эндорфинов и получить необходимое удовольствие без лишних движений. Вместо этого вы пялитесь на мое тело и размышляете, полагаю, вовсе не о высших материях. Ваше выражение лица, и улыбка, в частности, весьма однозначны. Анжела не удержалась от смешка. Омник сделал неверный вывод — или, возможно, из вежливости дал ей одержать маленькую победу. Касаясь перил одной рукой, она вслед за Гансом молча поднималась по шаткой винтовой лестнице на третий ярус. Позволила себе ответить лишь тогда, когда ступила на твердый каменный пол. Обернулась, обвела взглядом помещение, и впрямь чем-то напоминающее пещеру, в которой под гром барабанов к закопченному потолку возносились языки пламени. Голографического пламени. Да и барабаны лишь аккомпанировали истошному вою электрогитар. — Нет, Ганс, меня развеселило другое. — Что же? — Вы, роботы, — Анжела с трудом нашла в памяти полузабытый синоним «омника», слово, которым можно здесь заменить «жестянку» без риска для жизни, — слушаете металл. Это, черт возьми, очень трогательно. — Да, соглашусь, — вежливый тон Ганса вообще не изменился, — Я был бы рад продолжить нашу дискуссию, но мы пришли. Если вы захотите остаться здесь после деловой части, помните, что приглашение действует до шести часов утра по местному времени. Не могу гарантировать вам безопасность, если вы не покинете «Энклейв» вовремя. 3. В своем защитном костюме Мойра О’Доран почти не отличалась от омника — серебристая, хищная, опасная. Анжела Циглер закусила губу, подавив приступ зависти. Сама она смотрелась сейчас куда менее изящно. — Доброго вечера, Анжела. — зашипел голосовой модулятор, — Я была уверена, что вместо этого чудного шабаша мы встретимся где-то в твоих владениях. У меня на голове будет мешок, а у тебя за спиной будет стоять здоровяк, поигрывая шоковой дубинкой. — Я согласна тебя выслушать. Больше я ничего не обещаю. — Никаких объятий, никаких слез радости? Я вот, например, была растрогана, когда получила от тебя предложение о встрече. А уж на слове «амнистия», честно, даже всхлипнула. — Ты знаешь, зачем я здесь. — Разумеется. Прошу, присаживайся. — Мойра вытянула руку, указывая на пустующую часть полукруглого дивана, затем обернулась к омнику рядом. — Гретель, будь так добра, оставь нас ненадолго. Чуть наклонив голову, спутница Мойры грациозно поднялась и, не коснувшись столешницы, освободила место. Анжела машинально ответила, что «лицом» Гретель отличается от Ганса, нечеловеческие черты были чуть сглажены и изменены в сторону узнаваемой женственности. Большие миндалевидные «глаза», менее резкие линии скул и подбородка, даже пластина на лбу имела более плавные обводы. Ниже шеи механическое тело было полностью человеческим по форме, и тут уж сомневаться в половой принадлежности омника не приходилось. Чисто визуальной, конечно же. Кожа дивана скрипнула от контакта с пластиком костюма. Анжела вздрогнула, она успела отвыкнуть от этого звука. Мебель с обивкой из настоящей кожи давно стала редкостью, признаком дурного вкуса или выставляемого напоказ богатства хозяина. — Органические блюда имеются, но пробовать не советую. — Мойра рассмеялась, постукивая кончиком указательного пальца по пластиковой обложке меню. — Кроме того, официантов тут нет. Анжела кивнула. Это принципиальный момент. Омники не прислуживают ни омникам, ни, тем более, людям. Подавшись вперед, Мойра сплела пальцы рук, уставившись на Циглер через защитное стекло шлема. За прошедшие годы она ощутимо сдала, словно бы не была первой из тех, кто раскрыл секрет замедления старения. Вот только глаза у нее не изменились — такие же живые, цепкие, насмешливые. Левый — голубой, правый — некогда карий, ныне ставший ярко-красным. — Как там, что там с «Анитой»? Расскажи, я волнуюсь о девочке. — Все есть в открытых источниках. — Если бы меня интересовали открытые источники, я бы сюда не потащилась. Анжела вздохнула. — Что ты хочешь знать? Четыре вспышки. Дублин, Венеция, Монако, Ойо. Пятую, в Мехико, удалось предотвратить. — Не в меру сознательная местная, я знаю. И расторопные врачи, кто бы мог подумать. — Не только. Там был всего один инфицированный. Его удалось изолировать вовремя. А в других местах — дроны над скоплением людей. Вирус сразу разошелся по большой площади. — Кстати, о большой площади. Так понимаю, ракета наших друзей из «Нуля» улетела аккурат в «Око дракона». Чудесный символизм и прекрасная работа, кто бы ее ни сделал. «Анита» сгорела еще на входе в стратосферу, и уж точно не пережила взрыв. — Мы проводили проверки в местах вероятного осадка. Везде, где могли. Так тщательно, как могли. Чисто, ни малейших следов. Ненавижу выражение «скорее всего»… Но, скорее всего, вирус на борту ракеты действительно был уничтожен. — «Анита» — девочка крепкая, переносит и вакуум, и космическое излучение. Но вот высокие температуры любит еще меньше, чем ты. — Мойра хохотнула, уж ее-то костюм был явно снабжен нормальной системой охлаждения. — Честно говорю — хорошие новости. Ты, думаю, понимаешь, что бы произошло, дойдя ракета до цели. Анжела кивнула. Даже по самым оптимистичным вариантам, распыление вируса над центральной Россией привело бы к заражению большей части Евразии. В этом случае активация «Уробороса» только заколотила бы крышку гроба — ЭМИ-удар планетарного масштаба уничтожил бы не только омников, но и шансы противостоять распространению эпидемии. — Ну-ка, ну-ка, не раскисать. В руки себя взяла! Анжела только сейчас поняла, что сотрясающая ее тело дрожь заметна даже через защитный костюм. Мойра протянула правую ладонь, положила поверх пальцев Ангела, крепко сжала. — Для планеты в целом закончилась эта история неплохо. Но тебе, Анжела, сейчас будет тяжело. Я тебе не завидую. — Что-то хорошее скажи. — Рассматривай случившееся как новый август сорок пятого. Да, жителей Хиросимы и Нагасаки можно пожалеть. Но их смерть преподала миру урок ужаса, она стала залогом того, что больше никому не захотелось пробовать — «а что если?» За их жизни нам дали полтора века без мировых войн. По-моему, хороший размен. А по-твоему? — Мойра, я не была в Хиросиме. Но я была в Монако, я только что оттуда. Нам даже не дали приземлиться. Угрожали сбить. Все туннели, ведущие в город, не просто перекрыли — их подорвали, обрушили. С моря обстреливали набережную, чтобы зараженные не пытались спастись вплавь. — Ты хочешь от меня чего, сочувствия? Извини, с этим у меня неважно. Но я могу предложить кое-что еще. Это не поможет миру, но это поможет тебе. Зажмурившись, Анжела с каким-то нездоровым, мазохистским упорством пыталась вызвать в памяти события в Монако, выцепить что-то из того, что причинило ей такую боль. Швырнуть этим в Мойру, заставить ее почувствовать. Но внутри были только пустота, тьма, да рокот сотрясающей «Энклейв» музыки. Когда Циглер раскрыла глаза, ее взгляд сразу упал на возникшую в левой руке Мойры дата-карточку. Самая обычная, дешевая, тридцать два петабайта. Ярко-синяя этикетка с иероглифической вязью. — Сейчас вам под силу пресечь распространение вируса. Но у зараженных вы можете только замедлить его работу. Продлить мучения, я так это назову. Так что все делается правильно. Единственный выход — полностью изолировать очаги. И ждать, пока там переболеет и вымрет все живое, правое и виноватое. Вирус переживет своих жертв ненадолго, ты же в курсе. Анжела была в курсе, но удержалась от кивка. Это могло быть воспринято как согласие и с другими словами. — Строжайший карантин, терпение и никаких лишних эмоций. Власти это понимают, к счастью. Но тебя я знаю достаточно хорошо. Ты слишком умна, чтобы пытаться что-то извлечь из имеющихся средств. И слишком глупа, чтобы перестать лечить. Прикрыв глаза, Анжела выдохнула. Представила, как ее затянутый в перчатку кулак впечатывается в защитное стекло шлема Мойры. Вряд ли у нее хватило бы силы разбить его, но это, по крайней мере, заставило бы ведьминскую ухмылку слететь с губ. — Я не могу утверждать наверняка, но я догадываюсь, что ты вскрыла все архивы, перерыла все, что у вас было по мне и по Рейесу. Но это даже обрывками называть стыдно. Так что, предполагаю, ты уже давно думала о том, как бы добраться до «Оазиса», до «Когтя». Скорее всего, выкрасть меня для разговора, как это у вас делается. Последствия для нашей взаимной симпатии были бы поистине катастрофическими. Так что я действовала превентивно. Щелчок пальцев отправил квадратик дата-карты по гладкой стали столешницы в сторону Анжелы. — Здесь то, что ты ищешь. Вся моя работа за последние тридцать лет. Кроме совсем уж личных проектов, извини. Сейчас это уже нет смысла держать в секрете, а от своего имени публиковать мне не дадут. Кроме того, всегда было интересно, что получится, если это попадет в руки кого-то, кто любит людей больше, чем я. Шум в ушах стал настолько сильным, что конец фразы Анжела не расслышала. Стекающий по шее и спине пот обжег кожу кипятком, в глазах помутнело. Это не могло быть правдой. Розыгрыш. Издевка. Тридцать лет работы, начавшейся с попытки изменения человеческого ДНК, перетекшей в изменение представлений о некоторых законах физики в принципе. — Что… что ты хочешь за это? — Твою бессмертную душу. Шутка. — Мойра потянулась, прищурилась. — Хотя не такая уж и шутка. Я хочу просто понаблюдать за тобой. Дай мне зрелищ, Циглер. Я желаю видеть, как ты успеешь создать действующую вакцину, хотя нужна она к тому времени будет разве что паре тысяч полутрупов. Я хочу посмотреть, как наверху прочитают твои отчеты и запретят использование этого чудо-лекарства. Как они найдут ему другое применение. Желаю узнать, остановишься ли ты там, где остановилась я. По тем ли причинам. А если не остановишься — как далеко зайдешь. — Что-то звучит не лучше, чем одно пользовательское соглашение, врученное Еве в райских садах. Первым в истории рекламным агентом. — Бери выше, ангел мой. Вспомни, как переводится имя «Люцифер».

Это не Рипер. Но это тот самый человек, что фигурирует в первой главе второй части. Но вот обладательницы фиолетовой радужки там и там разные, несмотря на схожую невеселую судьбу. Альцо, регенить с пачкой сигарет не страннее, чем с шотганами)

Спасибо. Перечитал, в общем по бОльшей части справедливо, да. Поправлю в новой версии. А вот кстати тут собственно где богоподобность? Богоподобны по своим абилкам это там Супермен и Доктор Манхеттен (и то на них управа [ну уж нет]одится). Рипер по меркам супергероики... это, так, серединка на половинку. Вон, прошел щас в кино второй фильм про чувака, который регенится зацело после разрывания напополам, что-то Дедпула никто богом не называет. Да и по меркам вселенной, на форуме которой мы общаемся, и где хватает существ с правилами Feel No Pain и It Will Not Die. Не говоря уже про мерки собственно ОВ и СК, где, в общем, наномедицина и 3д-печать так запредельны и распространены, что являются почти аналогом магии в фэнтези. Что это не ноубрейн имба и легкость игры в IDDQD, вроде бы явно показывает г-жа Трейсер, которая при всех своих абилах не сильно рада жизни, да и глаз вон, как видно, может потерять. Обращаю внимание читателя, что чудеса возвращения с того света и из кучки биоматериала и Рипер, и сейчас человек-в-сером проявляют в местах массовой гибели людей. Также смотрим цитаты про алтарь, и сейчас про жертву.

Решено уже добить. Выложена нулевая часть, за ней будут переделка первой, и заключительная третья. И картиночки!

Добавлена нулевая часть, в первый пост.

Кстати, а вот я задам такой релевантный вопрос. В нашем любимом Вархаммере Импи весьма успешно выкорчевал все, что к его времени оставалось от религии, что дает нам моральное право гнать и насмехаться над теми, кто удивляется, чегой-то Импи Антихрист. Кстати, то, что после смерти его тушку быстро воздрузили во главу угла в квазихристианском Имперском Кредо, на мой взгляд, офигенный стеб в т.ч. и над любителями рисовать нимб Иосифу Виссарионычу. Как и то, что на скрепах ИК Империум худо-бедно, но держится, в то время как от научного атеизма быстро начался Эреб у Лоргара и Хорус у Ереси. Но речь не об этом. М30 все ж эпоха отдаленная, всякие техноварварства и прочая Дюна с оранжево-католическим экумнистским дзенбуддизмом. В Старкрафте на матушке-Земле припеваюче существует режим Объединенного Директората, в девичестве Лиги Объединенных держав, про который авторы не могут определиться, социализм или фашизм это, но знают только, что он погеноцидил или сослал в космоСибирь четыреста лямов несогласных, отменил религии и нац. языки, заменив их некой доктриной Божественного человечества, и английским, соот-но. В общем, Империум очень очень лайт. Но цимес в том, что он всю эту хрень провернул почти в наши дни, спустя каких-то полтора века. При этом по самой игре об отмене тех же религий и языков не скажешь, даже один землянин там немножко говорят по-русски, а у потомков диссидентов-колонистов и вовсе 100500 сект и культов, тут тебе и ангелы, и дьяволы, и Тор с Хелью. То есть, вероятно, выкорчевывалось это не методами Импи, а максимум СССР. Вот вопрос гражданам, раз уж эту тему тут и так считай подняли. Как вы считаете, такой сценарий глобального мирового порядка, если брать примерно five minutes into the future, будет разворачиваться? В первую очередь с западным христианским миром. С исламским более-менее очевидно. Кое-какие ответы в теме я уже вижу, но мнение людей, крепче меня владеющих темой, интересует. Вопрос не праздный, я про это ща кое-что для литраздела пишу)

Говорят, что после сцены после титров после титров есть еще одна сцена, где Дедпул [ну уж нет]одит сценариста этого фильма. И спрашивает эту самку собаки, какого хрена ты, милый человек, первую половину фильма забил лютой -омотиной. Отчего в логике повествования дырки больше, чем у твоей мамаши. А главное, отчего же ты, птица, долбящая носом дерево... ВСТАВИЛ В МЕНЯ МОРАЛЬ? Мораль, сучечки! Дедпул объясняет жирному гею, что если он убьет плохого парня, он сам станет плохим! Не стебясь, как в первом фильме. На серьезных, собака, щщах. И потом прыгает и ловит адресованную жиртресту маслину, как тот поросенок из фильма про деревенского дурачка-героя. Потому что семейные ценности! И это не фиксит даже Танос перемоткой времени. И вот пока нехороший маратель бумаги пытается что-то объяснить, наш герой в маске знакомит его сахарную жопку с бейсбольной битой, щедро утыканной гвоздями, обмотанной стекловатой и смоченной в скипидaре. После чего падает четвертая стена, и зритель в обратной перемотке смотрит нормальный, настоящий Дедпул-2. Увы, я не увидел эту сцену, меня выгнала уборщица. Но ее не может не быть. Правда! Я верю!

Посмотрел этого вашего Соло. Безбожная копипаста Файрфлая. "Мы грабили космопоезд для космогангстера мистера Нишки, но теперь должны ему денег. Зато у нас есть космоковбой, космогейша и волшебный негр." Полное ощущение что снимали старательный, но не шибко талантливый клон ФФ, а в середине Микки предложил им вставить туда ЗВ. От которых там в итоге десяток названий и Дарт Мол. Ужас ситуации в том, что этот кадавр все же много, много лучше номерных эпизодов. Посмотрел не без удовольствия и пользы организму. Но Звездные войны мертвы.

Чуть проясняя моменты. Когда на самом главном масштабном конкурсе допускается грубейшая ошибка, из-за которой авторы, одновременно и участвовавшие, и голосовавшие, получают пенальти (поясняю для пропустивших: эти участники в своих дуэлях как оценку и свою, и оппонента получали не прочерк, а ноли, которые учитывались в подсчете и очень сильно ударяли по сумме баллов), это уже недопустимо для главного литсобытия последних лет. Когда ответственный за подсчет человек не признает ошибку, а уходит в Раскрывающийся текст То это днище. Да, без злого умысла, поскольку порезал и себе, и коллегам по команде. Но в сочетании с драконовской организацией ивента и агитацией "голосуйте, ведь все может решить один лишний балл!", то Раскрывающийся текст Впрочем, ошибка исправлена и претензий к Стерху я не имею. В остальном его деятельность на этом форуме меня вполне устраивает, и надеюсь, что этот косяк останется единичным. И еще раз, во избежание. Претензии были не к распределению мест (я лично был бы только рад, если б все три места заняли олдскульщики), а к очевидной ошибке и (исходно) нежеланию ее исправлять. На подобных ивентах такого быть не должно. По всему остальному. Конкурс объективно был самым масштабным и интересным событием за долгое время тут. Общий уровень работ очень высок, честно, сам не ожидал. Пунктографика с орфуацией, конечно, делают граммар-гестапо больно, но это вопрос вычитки. А вот с сюжетами, языком и общим впечатлением все гораздо лучше среднего по больнице. Что лично хочу отметить. Сангвиний (возлагающий эльдарок на эльдарок) ощутимо вырос и заматерел как автор. Честно скажу, что ранние его вещи столь напомнили мне незабвенного Сасчу (без обид, Санкха!), что с тех пор я относился к его творчеству несколько предвзято. Но после дарочьих праздников здесь и дуэта с Даммерунг в соседней теме утверждаю, что автор правильно делает, что никогда не сдается, и скилл ощутимо прокачал. Желаю и дальше расти и апаться, хорошо написанные уханы нужны миру. Даммерунг и особенно Стерх по-прежнему умеют и любят в сочетание количества и качества. Местами, конечно, темпы чуть-чуть бьют по целостности произведений (рваный ритм арбитра и незаконченность сюжета Нуль-города), но это незначительные огрехи на фоне общего высоченного уровня. Хотя по теме "С уважением к мастеру" слились оба участника, таки тема раскрыта аж двумя. Не я один отметил практически идеальную стилизацию Клима под Митчелла, но и у Церфа вышло очень хорошее подражание Абнетту с его камерной инквизицией и хитрыми планами. Маниту собирал либо очень низкие, либо очень высокие оценки, на мой взгляд, именно тему "битвы с богом" он раскрыл прекрасно - в реалиях Вахи это curb-stomp battle, божество раздавит тебя с миллионами таких же и не заметит. Касаемо двух поставленных мной шестерок (это самый низкий тут балл, так он обычно средний). У Венеция нет космических баталий, не чувствуется объявленная тема. У Андердога слишком, на мой взгляд, заезженная тема. Про маринов и ересь надо писать или очень круто, или не писать вообще. В целом оба текста-то хорошие вполне. В отношении того, что у меня не совсем раскрыта тема праздника. Замечу, что праздники, особенно религиозные - это не просто "мед-пиво пить", это постижение заложенного в них смысла и того, в честь чего праздник учрежден. Не случайно именно в день Перерождения Аохар портит себе карму. В общем, как-то так. Позже еще разок читну всех, возможно, что-то еще отмечу. Спасибо всем участникам и организаторам!

Стерх, ты изображал из себя железного диктатора при организации всего этого. И сам адски накосячил, да еще и считаешь это нормой. На самом масштабном конкурсе за годы, подсчитал результаты на отлюбись. Конкретно мне и Даммерунг навскидку зарезал заслуженные места. Может еще кому, не считал. Сейчас ночь, утром я поднимаю этот вопрос на разбор администрации форума. Я здесь 12 лет и до того ни с кем не конфликтовал. Но. Если вопрос пересмотрен не будет, возможно, моей ноги на этом литфоруме больше не будет.