Сигнальная ракета, свисток или же хриплые выкрики командиров – какая разница, что поднимет тебя на ноги, бросит вперед, сталкивая с чужими волей, силой, оружием?
Все равно все уже знают, чувствуют этот момент. Стенки окопов куда как красноречивы, а площаль за ними, изрытая воронками, черно-серая от пепла и пыли, делает из человека почти провидца.
Дрожащий палец на курке, зубы, покусывающие пластмассу, дергающийся вниз-вверх кадык – все видят, все понимают. Все, кто пережил арт-обстрел и вражескую атаку. Каждый, кто смог выбраться из-под обломков техники и строений, каждый, кто был контужен и пришел в себя среди трупов.
«Контратака», простое, знакомое всем слово. Именно оно сейчас всплывает в головах гвардейцев, у кого-то раньше, у кого-то позже.
Говорят, она страшна любому. Не знаю, не уверен. Не помню. Ведь я всего лишь призрак, бредущий вдоль бруствера. Вдоль бесконечного ряда моих двойников, бледных, в одинаковой грязной форме. Хмурые лица, потрескавшиеся губы, начищенные до блеска штыки. А под тактическими шлемами такие знакомые мысли. Я плохо понимаю их, почти не помню, но это как опознанный наощупь предмет в темной комнате, много лет бывшей твоим домом.
Вот совсем молодой парень, голубые глаза часто моргают, плечи дрожат.
Лучик воспоминаний пробивает во мне, нет, в том, что осталось, что еще витает над проклятыми развалинами, брешь. Надежда гонит трещины во все стороны.
Парень молится.
Я вспоминаю...
... – Шевелись, пшел, пшел, пшел! – сержант выростает как из-под земли, награждает пинком и исчезает в дыму, земля трясется от частых взрывов.
В теле откуда ни возмись появляются силы, силы подобрать забытый ласган и закатиться в траншею. Там тепло, хоть пыль забивает глотку, но вокруг свои и смерть с небес не заденет, упадет поодаль.
Невольно вспоминается транспортный шатл, но лишь на миг, ведь здесь даже не успеваешь понять, кончился ли обстрел, дрожит ли еще весь мир или уже только твое тело.
Откуда-то справа доносится отличный от частых разрывов звук – громкое чавкание, а сразу за ним крики раненых, совсем рядом, всего в десятке метров. Еще не кончилось.
Поворачиваться на стоны не хочется, но воображение без спросу лезет с готовыми картинами, выкладывает их перед самыми глазами. Приходит простая мысль – «А вдруг меня так же?», а за ней страх, из-за пыли не видно ничего вокруг, даже стонов уже не слышно. Одиночество пускает в сердце корни. И я вспоминаю молитву.
Я слаб, мне страшно. Уверенность в строю, хладнокровие на стрельбище – ничто на настоящей войне, в полузасыпанном землей окопе. Мне нужна защита, поддержка, я ищу их вокруг и в себе, я молюсь...
...Да, молитва Императору, Хранителю Человечества, она всегда была рядом. Я улыбаюсь, я вспомнил. Этот голубоглазый парень – я сам. Хочется хлопнуть его по плечу, подбодрить, но надо идти дальше.
Вот хмурый здоровяк, вытерает пот с лица, бегает взглядом по площади, что-то ищет.
Света, текущего сквозь трещины во мне, все больше, надежда тихо-тихо поет литанию. Верзила ищет щель, укрытие, где можно будет спрятаться во время контратаки.
Я вспоминаю...
...Хрупкая кирпичная стенка рассыпается на детские кубики и в проломе появляется морда «Рино». Боевая машина щурится находящимся в центре восьмиконечной звезды глазом и, ревя мотором, катится вперед.
Гвардейца передо мной разрывает очередью из танкового болтера, а я роняю тело вбок, откатываюсь в сторону. В руке осколочная граната, но что она против черной брони?
Прямо на глазах погибает под гусеницами друг, так и не успевший выдернуть чеку.
Бред. Я ползу прочь, отбрасывая бесполезное оружие, ползу, ползу.
Где-то рядом звучат выстрелы, шипит огнемет, и не понятно, кто там, за домом, в чьих руках ласганы, кому верен огнеметчик.
Жажда затягивает петлю на шее, но вокруг каменный ад, безликие здания, осколки стекл на мостовой обманывают, притворяясь лужами.
Страшно слушать чужой бой, страшней слушать тишину – непонятно кто победил. И я ищу укрытие.
Вдолбленные инструкции, идеологии, принципы – здесь, на этой гигантской арене, где только ты и враг и нет комиссаров, осыпаются шелухой, забываются. Остается здравый смысл, вопящий, что для победы надо выжить.
Я, выживая, побеждаю себя, я прячусь...
...Да, еще не забитый прикладами командывания, еще что-то соображающий рассудок.
Я хмурюсь, я вспомнил. Этот здоровяк – я, опять я. Надо что-то сказать ему, указать на длинную повалившуюся колонну, что вон за той грудой, но времени почти не осталось, я иду дальше.
Вот еще один, последний. Я останавливаюсь и внимательно осматриваю его, трачу оставшиеся секунды.
Черноволосый, худой, обычный. Спокойный. Смотрит прямо сквозь меня, а его взгляд... он заставляет тьму во мне еще больше расступиться, освобождая место тому, что с самого начала дня возвращается, по крупице образуя мои сознание и личность. Этот полный горечи взгляд, освещенный холодной искрой озарения.
Гвардеец что-то вспоминает.
Я тоже...
...Оружие дрожит в момент входа штык-ножа в плоть противника. Я с силой толкаю ласган вперед и культист в изношенной гвардейской форме падает навзничь. Спотыкаясь на битых кирпичах, я падаю на поверженного сверху.
Вокруг – яростный бой, круговорот тел, обрывки мелких движений, сливающихся в то целое, чему так сложно подобрать название, будучи его частицей.
Глаза неожиданно встречаются с глазами только-что погибшего от моей руки. Они еще живы, удивленно моргают, глядя перед собой. Святой Император, он же моложе меня!
Бой уже кончился, кто-то подает мне руку, помогая поднятся. Свои расходятся в поисках раненых и боеприпасов.
Я, возвращаясь в привычное русло, снимаю с трупа пояс с гранатами, но что-то не оставляет в покое мозг. Да, глаза убитого, они вдруг легко и непринужденно, вырывают меня из тесного каменного мешка, из этого проклятого города, и уносят в другой мир, заставляют вспомнить младшего брата, так похожего на мною убитого культиста.
Да, брат, просящий показать какой-нибудь прием, старики-родители, с гордостью в глазах смотрящие в мою сторону.
И она. Моя любимая, идущая навстречу в тесном коридоре ячейки улья. Крашеные волосы, дешевая косметика на лице – ну и что, все равно лучше всех. Смеется, а это главное, ждет моего возвращения, а это то, ради чего стоит жить.
Как же хорошо, что я вдруг вспомнил ее, вспомнил всех, вспонил, нисмотря на этот ад, непрерывные бои, длящиеся уже неделю. Вспомнил...
...Да, я вспомнил. Этот черноволосый тоже я. Но мне уже нечего сказать ему.
Стенка тьмы рушится и тысячи искорок-воспоминаний, как голодная свора, накидываются на мою пустоту.
Рождение, первые шаги, игрушки, школа, друзья, драки, пропахшая химикатами еда, слезы, смех, любовь... Так много мыслей мелькает вокруг, строя мое «я».
Семья. У меня была семья. Что же с ней сейчас, после моей смерти? Они поверили пропаганде служителей хаоса, что меня убили свои же командиры? И брат вырезал на плече восьмиконечную звезду? Отец встал к пульту управления станком на оружейном заводе и уже отправил первую партию ракет на борт хаоситского крейсера? А мать протерла их напоследок тряпкой? Неужели даже спутница жизни сошлась с культистом?
Не-е-т, не может быть! Мы еще не проиграли! Не проиграли эту войну, не проиграли даже эту битву за этот город, мы даже не уступили еще эту проклятую площадь! Нет, щупальца Врага не должны были успеть коснуться моей родины. Нельзя вот так умереть, подводя всех, не поддержать эту маленькую контр-атаку, которая может стать решающей в этой бойне. Моя смерть разрушит не только меня, но и моих родных, моих близких, моих земляков, моих сородичей... Моего Императора, без которого бы мы все давно стали частью варпа.
Я плачу сам того не замечая, уже сжимаю потертый ласган с моим именем на нем. Я вновь в строю, в той же форме, двухглавый орел хищно распахнул клювы на моем шлеме. Еще один солдат в роте таких же, еще один череп на чаше весов победы, еще один шанс отстоять честь, спасти близкое сердцу, обрести покой.
Дружный рев сотен глоток стоит в ушах, растворяет в себе грохот тяжелых болтеров.
Время истекло, не оставив ничего страху и неуверенности. Я так и не заметил что же именно подняло нас в эту контратаку. Ведь важно другое.
Перевалив через бруствер, бегу всместе со всеми, бегу навстречу выстрелам, навстречу боли, навстречу концу...
Ээ... Рассказ с другого Форума, по 40К мой первый.
Очень хочется услышать критику. Заранее благодарен.
