Раз.
Комиссар Имперской Гвардии Северанс Гэйл стоял на подножке офицерского джипа, вдыхая запахи ночи. Он, капитан 3-го Малахитского полка Флик Флокхарт и несколько человек эскорта только что приехали к воротам старинного высотного здания, где их уже давно ждали. Гэйл в тайне был рад выдавшейся поездке, потому нашел ее вполне благовидным предлогом, чтобы забросить бумажную работу и прогуляться таки по ночному городу перед сном. Капитан Флокхарт, которого он вызвался сопровождать, наоборот казался раздраженным. Гвардеец всегда был раздражен, когда дело касалось убийств. А тем более, зверских убийств. И в особенности, зверских убийств, на которые нужно было ехать среди ночи.
Спрыгнув с подножки, комиссар размял шею и огляделся. «Химера» Адептус Арбитрес; патруль арбитров, уже ошалевших от длительного дежурства; несколько солдат СПО, выставляющих оцепление; еще один малахитский джип, на котором чуть ранее прибыла команда хирурга.
- Господа, следуйте за мной, - молодой арбитр в блестящем черном шлеме, который оставлял открытым только его рот и подбородок, жестом пригласил офицеров в дом, - Нам на семнадцатый этаж.
В здании было грязно. Словно обитатели трущоб давно смирились с тем, что грязь всегда возвращается и заключили с ней, своего рода перемирие. В лифте было наплевано и пахло мочой.
На семнадцатом этаже, в коридоре у лифтов их встретила девушка в белом халате. Комиссар так и не смог разобрать, хороша ли она собой – ее лицо было скрыто марлевой повязкой и огромными линзами механических очков. Каштановые волосы закрывали голову подобно античному шлему. В тусклом свете полуперегоревших ламп едва можно было разглядеть крылатую спираль ДНК на ее халате. Старший хирургеон полка – определил Гэйл по нашивкам.
- Джоан, - Флокхарт подал голос впервые за всю ночь. Если раньше о его усталости можно было сказать только по мятому камуфляжу, теперь она скользила в каждом слове, - Что тут у вас?
Арбитр, отстранившись от разговора, прислонился спиной к стене напротив лифта и закурил. Огонек сигареты заплясал, отражаясь в красных зеркальных очках комиссара.
Раньше Гэйл почему-то не обращал на это внимание, но сейчас внезапно осознал. Медиков в полку все называли исключительно по именам. Даже офицеры высшего звена относились к ним, как к равным.
- У нас тут все очень, очень плохо, капитан, - тихо произнесла девушка, когда они вошли в нужную квартиру.
- Не смотри на меня так, Джоан, - Флокхарту пришлось прервать свой и без того короткий сон, чтобы добраться сюда, и он не собирался тратить время на ерунду и словесные пикировки, - Я капитан Имперской Гвардии. Я прошел через все ужасы войны в ад и обратно. Неужели ты считаешь, что- ТРОНОМ ТЕБЯ ПО ГОЛОВЕ!
Ухмыляясь произведенному эффекту, хирург накинула поднятую простыню обратно на тело.
- Ее освежевали, кэп. Кожу сняли полностью.
- Чем? – Флокхарт повернулся к двери ведущей на балкон, стараясь не смотреть на кровавые подтеки на стенах и даже потолке.
- Начинали с головы. Аккуратно. Кожа снята очень маленьким и очень острым лезвием. Потом, несколько минут спустя, тот, кто это делал, потерял терпение. С ног кожу уже просто-напросто срывали руками.
Мрачно кивнув, капитан направился к балкону. Джоан, тем временем, продолжала:
- Дверь была выбита. Буквально, сорвана с петель. Парни нашли еще несколько расколотых ступеней на лестнице. Тот, кто сделал это – был очень силен. И...
- Вываливай все, детка, хуже мне уже не будет, - Флокхарт распахнул дверь на улицу.
- Кожу он забрал с собой.
Не поворачивая головы, Флик вышел на балкон.
Спустя несколько секунд, к нему присоединился комиссар.
- Сев, это мы такие неудачники, или просто мир сошел с ума? – спросил гвардеец в пустоту.
- Этот мир сходит с ума уже десятки тысяч лет, капитан Флокхарт.
Несколько секунд они стояли на балконе, любуясь огнями ночного города, отражавшимися в небе россыпью звезд. Гэйл достал из запазухи плоскую фляжку. Флокхарт с благодарностью принял ее.
- Скажи мне, Сев. У вас в Школе Прогениум были уроки литературы? – гвардеец с легкостью отвинтил крышку.
- О да, капитан. Хах-ха, - облокотившись руками на перила балкона, комиссар улыбнулся, вспоминая какой-то забавный момент из своей молодости, - Нас заставляли штудировать труды великих. Философы, генералы, комиссары, капелланы древности... Наизусть. Представляете? Наизусть целые тома книг... Хех.
- Да? – удивленно переспросил Флокхарт, - Это хорошо, Сев. Потому что тогда ты, о мой начитанный друг, сможешь мне сказать, как правильно будет... ээ... «пахнет морозом»? Можно так сказать?
- Хех, капитан, - развеселился еще больше Гэйл и сделал глоток, - Если вы хотите сказать что чувствуете запах зимы, возможно, стоит сказать лучше, что... О, мой Трон.
Комиссар осекся. Постепенно до него стал доходить смысл слов Флокхарта.
- Неужели, вы чувствуете...
- Да, Сев. Я чувствую. Здесь пахнет Хаосом.
Два.
- Выпьете чего-нибудь? – Судья Гэллахад привстал со своего кресла, приветствуя их.
- Только если чего-нибудь тонизирующего. Еще один глоток амасека – и я либо отрублюсь, любо меня стошнит, - Флокхарт, покачиваясь от усталости вошел в кабинет. Комиссар Гэйл вошел следом, закрыв дверь.
- *Еще* один? – неуверенно переспросил Гэллахад.
- Не надо читать мне нотации, судья. Я полтора дня вместе с капитаном Филлисом руководил высадкой полка и его размещением в городе. А через два часа после того, как я все-таки умудрился заснуть, меня выдергивают из постели и показывают такое, от чего воротят носы даже мои хирурги, - взгляд Флокхарта остановился на уютного вида диванчике, стоявшем у стены. К хаосу все приличия. Гвардеец плюхнулся прямо на диван, перекинув ноги через подлокотник, и блаженно закрыл глаза. Комиссар, удивленно приподняв бровь, и уселся в кресле напротив судьи.
- Да. Первый раз мне тоже было не по себе... – Гэллахад сделал вид, что не обращает внимания на поведение малахитского капитана.
- В первый раз? – Гэйл снял свою остроконечную фуражку, кинул внутрь перчатки, и положил ее рядом со шлемом Судьи, увенчанным золотой скульптурой двадцатисантиметрового двуглавого орла, - Значит это уже не первый случай?
- Седьмой... – Гэллахад меланхолично выудил из ящика стола полупустую бутылку с янтарной жидкостью. Хмыкнув, он налил себе и комиссару.
Настольная лампа давала не так много света, поэтому выражение лица Флокхарта, лежавшего в тени, разглядеть было невозможно.
- Почему мы? – помолчав, спросил он.
- Наш детективы не могут работать, - развел руками Судья, - Вы, наверное, знаете, В Адептус Арбитрес работают псайкеры... Ну, - он хмыкнул, - Псайкеры – это, конечно, громко сказано. Так, просто люди, которые могут различать поверхностные эмоции или чувствовать присутствие определенного человека. Очень полезные качества в нашей работе... Все наши опытные «ищейки» сейчас на фронте, помогают Силам Планетарной Обороны Геркарода, воюющим с армией еретиков, допрашивать пленных. А те трое, кто сейчас остался в городе – не могут работать над этим делом.
Пробурчав что-то, Флокхарт перевернулся на бок.
- Они, видите ли, - продолжал Судья Гэллахад, - Как только попадают на место преступления, очень отчетливо чувствуют последние мысли и эмоции жертв... – он помолчал, видя, что требуется объяснение, - Ваши медики уже сказали вам, что кожу снимали, пока человек еще был жив?
Комиссар Гэйл покачал головой. Флокхарт чуть заметно передернулся на своем диванчике.
- Ну и вот являетесь вы. Как мне доложили, вы – жители Малахита – тоже обладаете чем-то подобным, способны чувствовать убийцу. Только можете лучше контролировать свои ощущения.
- Не совсем так, Судья, - глаза Флокхарта были закрыты, на лице все та же усталость, - Мы чувствуем не убийцу. Мы чувствуем врага. Нет, не так. Врага. Особенно это почему-то ценит Инквизиция, набирая своих штурмовиков из нашей Школы Прогениум. Вот они – да, учатся контролировать свои чувства и разбираться в своих эмоциях. А мы... Можем чувствовать только присутствие Гибельных Сил.
- В любом случае, - Судья Гэллахад передвинул лежащую рядом с ним папку с бумагами комиссару, - Здесь все документы по делу. Не вижу беды, если вы поработаете по этим инцидентам параллельно с моей командой.
- Ммм... Я не могу говорить за капитана, - начал было Гэйл, - Но у нас много дел с расквартировкой полка и, скорее всего, мы будем вынуждены отклонить ваше пре-
- Мы беремся за это дело, - Флокхарт, казалось, сам был удивлен своими словами, - Сейчас вот только вздремну пару часиков... Потом умоюсь и...
- На самом деле нужды в спешке нет, - поспешил успокоить его Судья, - Снятую кожу найдут только послезавтра.
Три.
- Северанс, доставай свой меч! Будем драться! – мрачный, как туча, Флокхарт без стука и приглашения ворвался в походную палатку комиссара, размахивая на ходу обоюдоострым клинком.
Гэйл задумчиво поднял взгляд от папки с бумагами, лежащей перед ним. Сидящая за соседним столом Джоан тоже повернулась ко входу, отложив отчеты.
- В чем дело, капитан? – комиссар снял свои зеркально-красные очки и положил их на стол перед собой. Казалось, его удивила не абсурдность требований гвардейца, а, скорее, сам факт его появления, - Мы договаривались встретиться тут полтора часа назад. Мы со старшим хирургом ждем вас уже-
- Доставай свой меч, комиссаришка, - Флокхарт скривил лицо, потом взглянул на Джоан и задорно ей подмигнул. Повернувшись к Гэйлу, он продолжил, - Тебе не отвертеться на этот раз!
Встав из-за стола, Гэйл поднял прислоненные к его стулу ножны. Со щелчком обнажив меч, он отбросил их на стол.
- Капитан Флокхарт, я по-прежнему не понимаю, чем обязан подобному отношению... И, должен отме-
Флокхарт сделал выпад. Овладевший наукой фехтования еще в Школе Прогениум, Гэйл без труда парировал, отклонил клинок гвардейца в сторону и, оказавшись у него за спиной, приставил лезвие своего меча к его горлу.
- И должен отметить, - невозмутимо продолжил Гэйл, - не понимаю, от чего именно я должен «отвертеться»?
Флик медленно, одними кончиками пальцев, отвел клинок комиссара в сторону. Потом так же медленно и, стараясь не делать резких движений, пояснил:
- Будешь учить меня драться на мечах, Сев.
Гэйл опустил клинок и тяжело вздохнул. Флокхарт ему нравился, но к этому человеку было очень сложно привыкнуть.
- Другими словами, расчлененные трупы подождут?
- Именно, Гэйл, - капитан взмахнул своим мечом в воздухе, поражая невидимого противника, - Иначе расчлененным трупом могу стать я.
Комиссар удивленно поднял бровь. Сделав пару шагов назад, он отсалютовал Флокхарту мечом и принял стойку, готовясь отразить новую атаку и ожидая пояснений.
- Я дерусь на дуэли, Сев. До смерти. Завтра утром. В полдень по стандартному.
- Ммм... Что оставляет нам примерно четырнадцать часов на тренировки, - поморщился комиссар, - Очень хорошо подгадано время, сэр.
- Нет! Нет же! – Гэйл отвесил Флокхарту пинка, заставив его распластаться по полу, - Расскажите-ка мне, капитан, каким это образом, я опять оказался у вас за спиной?
- Э?
- Этот замах... Флокхарт, такое впечатление, что вы деретесь дубиной, а не клинком. Вас же должны были учить фехтовать в Академии.
- Ну... – смутился капитан, - Я привык использовать стандартное армейское оружие, цепной меч... Ты знаешь, сколько он весит? Я вообще сомневаюсь, что это можно было фехтованием назвать. Кто знал, что у местных в ходу элегантное оружие, э?
Флокхарт, отряхиваясь, поднялся с пола.
- Так расскажите же мне и нашей Джоан, какими же судьбами вам удалось дать себя втянуть в это...
- Ну, скажем, у нас с местными жителями разнятся взгляды на возраст совершеннолетия... – уклончиво ответил Флик, - На самом деле, я уверен, что это была провокация. Один местный лейтенант – молодой и горячий, разумеется – решил поставить инопланетников на место, а заодно произвести впечатление на своих дружков. Знаете, как это бывает, показать кто в доме хозяин...
- Насколько я помню, общий устав Имперской Гвардии запрещает дуэли среди рядового состава... Выяснение же отношений между офицерами определяется кодексом домашней планеты. Я читал малахитский устав, капитан, но такого там не нашел...
- Это у них тут на Геркароде, местное изобретение.
- Вы вправе отказаться, сославшись на кодекс Гвардии и своей родины...
- Ага, сейчас, - хищно улыбнулся Флокхарт, - Только этого они и ждут. Мы ведь должны выяснить, кто в доме хозяин.
- Почему мы вообще этим занимаемся? Почему мы распутываем это дело вместо местного Арбитрата? – Гэйл, шутя, блокировал неуклюжий выпад гвардейца.
- Потому что тебе интересно, Сев. Ты засиделся и алчешь развлечений для своего острого, как меч, ума, - тяжело дыша, Флокхарт отступил назад, - Потому что Джоан скучно – дела для хирурга найдутся, только когда мы пересечем линию фронта, а пока со всем справляются полевые медики.
Меч комиссара очертил в воздухе серебряную линию, эфес ударил по руке капитана, и тот выронил свой клинок.
- А вы, капитан? Зачем это вам?
Флокхарт попытался рассмеяться. Вышло натужно. Подняв меч с пола, он провел лезвием по своей штанине, вытирая пыль.
- Я хочу отдохнуть. Развеяться. До смерти устал загонять малахитцев, проведших месяцы взаперти в космосе, в новые коробки. Пусть Филлис поработает.
- Врожденная клаустрофобия? – Гэйл начал обходить капитана по кругу, разминая запястье.
- Не то чтобы... Мы кочевники. Не такие, конечно, как всякие варвары и прочие... – отмахнулся Флокхарт, - Мы чувствуем Хаос. Мы чувствуем людские эмоции, вызывающие его. А представляете, каково в течение нескольких лет находиться в одном месте? Испытывать один и тот же зуд в течение десятилетий? Если подумать, я не припомню, чтобы хотя бы один город на Малахите простоял больше пяти лет. За исключением космопорта, разумеется.
- Вот как? – глаза комиссара превратились в щелочки. Он нанес удар.
- Угу, - Флокхарт отскочил, соприкоснувшиеся лезвия издали мелодичный звон, - Нашим душам становится тесно. Мы задыхаемся в собственных чувствах и ощущениях. Мы садимся в машины и уезжаем. Третий малахитский мобильный – это мы. И мы так называемся не спроста.
- Новое убийство состоится сегодня, - Джоан подчеркнула что-то в бумагах, - Они всегда случаются через равные промежутки времени...
- Забавно... – Флокхарт сел за стол и открутил крышку у фляги. Никакого амасека, сегодня он просто хочет пить, - Значит, Судья был прав.
Она мрачно кивнула:
- Снятую кожу нашли. Я взяла на себя смелость не приносить ее сюда, а осмотреть в морге.
- Ура тебе за это! – Флик поднял флягу в шуточном салюте. Гэйл, пользуясь паузой, снял плащ и кинул его на спинку стула.
- На хватает некоторых фрагментов, - Джоан, почесала лоб тупым концом карандаша, - Я подняла архив – в других эпизодах тоже. Всегда разных частей.
Флокхарт пожал плечами и поднялся. Меч снова в его руке.
- Может, он просто бежал с ней через кустарник – что-то и оторвалось?..
Удар. Еще удар. Выпад. Лезвие выключенного энергетического клинка касается руки Флокхарта, потом плашмя больно бьет по его бедру. Гэйл уже устал улыбаться и подшучивать над товарищем.
- Я разбирал бумаги Арбитров, капитан. Представляете, первые два нападения были совершены очень близко к тому месту, где мы расквартированы.
- В самом деле? – Флокхарт сделал знак прервать занятие и подошел к карте, вытирая рукавом расстегнутой рубахи пот со лба.
- Да. Здесь, - Гэйл обвел ручкой кружок на карте, потом другой, - и здесь.
- А ну-ка, - остановил его капитан, пристально вглядываясь в отметки на карте, - Отметь остальные районы.
Спустя три минуты, дюжину проклятий и десяток шуток по поводу названий местных улиц и площадей, они стояли над незамкнутым кругом, который образовали места убийств на карте города.
- Что-то мне это напоминает... – Флокхарт поскреб подбородок, взял ручку, дорисовал недостающую точку на карте, а потом соединил линии попарно.
- Ммм... – неразборчиво промычал Гэйл, глядя на нарисованную восьмилучевую звезду Хаоса.
- Джоан, милая, - обратился капитан к скучающему хирургу, не поднимая головы от карты, - Скажи-ка мне, а эти тела, они, случаем, не лежат ли, образовывая разведенными руками подобие стрелы?
- Именно так, капитан, - девушка бросила на стол стопку фотографий, - Занятно, что вы обратили внимание...
Флокхарт молча добавил недостающие стрелки на звезду.
- Ну... Зато мы знаем, где его искать, - философски изрек комиссар.
- МЫ не будем его там искать. У меня завтра дуэль, если ты помнишь. Пошлем туда какого-нибудь толкового сержанта. Ему останется только схватить ублюдка за задницу...
Четыре.
- Ну что, Фрэнк? – резким взмахом руки гвардеец ответил на салют медика.
Полевой врач уставился на капитана невыразимо-честными глазами:
- Ничего. Вы же запретили азартные игры в полку.
- Да? А, ну точно, - Флокхарт хлопнул себя ладонью по лбу, - И сколько ставят?
- Три к одному. В основном за счет их, - Фрэнк махнул рукой в сторону, видимо, имея ввиду геркародцев, - Уж не подведите, капитан. Мы возлагаем на вас надежды собственного обогащения.
Флокхарт потянулся и накинул китель. Утро выдалось прохладным.
- Вы? А вы ведь знаете, что до вчерашнего вечера я и меч-то в руках не держал?
Они молча шли между рядами палаточного лагеря. Попадающиеся на пути гвардейцы, мрачно приветствовали своего капитана. Весть о дуэли разнеслась по всему лагерю. Автоматически возвращая приветствия, Флокхарт кутался в тонкий китель. Ужасный день, чтобы умирать...
- Конечно, капитан. А еще мы знаем, что вы – негодяй, каких мало. Мы знаем, что вы выкрутитесь.
Почти пришли.
- Мне бы твою уверенность, мне бы ее... – Флик похлопал медика по плечу и двинулся дальше.
Поляна
Где, Трон раздери, они в центре города нашли поляну с зеленой травой? Это что парк какой-то? Действительно. Даже статуи какие-то... Удачно. А уж как символично...
А народу-то...
Флокхарт прошел вперед под одобрительные выкрики малахитцев, расступавшихся перед ним, и огляделся.
Солдат геркародской Планетарной Обороны было больше, но своего чемпиона поддерживали не все. Видимо снобы-офицеры раздражали не только инопланетников.
Более всего Флокхарта удивило присутствие двух взводов сциллийцев. Ах. Ну да. Кто-то, ведь, должен принимать ставки и следить за честностью поединка.
- Флокхарт, вы хорошо выспались? – ответил на рукопожатие комиссар Гэйл, - Осмелюсь напомнить, у вас еще есть шанс отказаться. Ваша честь, безусловно, пострадает, но вы будете жить. А если Император будет милостив, уже через несколько месяцев мы покинем Геркарод. И никто никогда не вспомнит о неудачном дне капитана Флокхарта.
- Сев, - голос капитана был спокоен, как летний ветерок, - Неужели ты считаешь, что я могу отступить? Что я могу посрамить такого учителя как ты?
Комиссар кивнул. Ничего другого он и не ожидал.
- К тому же, Трон раздери, я не могу допустить, чтобы мои ночные кривляния с клинком прошли впустую.
Флик еще раз взглянул в противоположный конец парка.
Молодой смазливый геркародский лейтенант в оливковом кителе с золотыми позументами о чем-то перешучивался со своими дружками. Видимо, обсуждал меню праздничного банкета. В своей победе он был уверен.
- Капитан?
Флик обернулся.
Гэйл протянул ему свой меч.
- Спасибо, Сев. Обещаю, верну тебе его в целости. Даже кровь сам отмою.
Комиссар вымученно улыбнулся.
- Император сохранит.
Они встретились на середине. Двадцатилетний уверенный в себе юнец, родившийся со шпагой в руках, и тридцатилетний уставший гвардеец, который приносил смерть жителям десятка разных миров.
- Я даю тебе последний шанс. Ты можешь отказаться, юнец. Твоя честь пострадает, но ты будешь жить. Я не хочу убивать тебя сегодня.
Юнец рассмеялся ему в лицо и обнажил меч:
- Я хочу.
Флокхарт извлек из ножен клинок комиссара.
Сциллийский капитан сделал знак начинать.
Лезвие распороло китель, полоснув Флокхарта по боку. Геркародец мастерски закрутил меч, оставив кровавую полосу и на предплечье капитана. Вскрикнув от неожиданности, Флик выронил клинок.
Гэйл застонал. Вот так все и закончится.
Лейтенант, посмеиваясь и поигрывая мечом, обходил безоружного малахитца.
Забавлялся, словно сытый кот с мышью.
Флокхарт, покачав головой, прищелкнул языком. Поднялся с колен.
Выпрямился.
Взглянул оппоненту в лицо.
Улыбаясь, отогнул полу кителя, извлек из плечевой кобуры револьвер и выстрелил в геркародца.
Дважды.
В толпе кто-то засмеялся.
Пять.
- В чем дело-то?! – Флокхарт потеребил рукой повязку на перебинтованной груди. Раненная рука болела, но слушалась хорошо. Комиссар Гэйл, которому предназначался вопрос, стоял напротив, всем своим видом выражая молчаливый укор.
- Это... ээ... было не совсем по правилам, - комиссар сложил руки на груди.
- Я его убил. Убил на дуэли. Чего еще?
- Сидите смирно, капитан, - Фрэнк еще раз одарил капитана неодобрительным взглядом. Он уже заканчивал обрабатывать рану. Медик был зол. У него возникли некоторого рода трудности с возвратом поставленных на кон денег. Судейский комитет, состоящий из сциллийцев, все еще решал, стоит ли присуждать Флокхарту победу.
- Капитан, вы должны понимать...
- Да в чем дело-то? Если б он выбил мой меч, а я набросился на него с кулаками и забил бы до смерти – это считалось бы? Или, если бы я повалил его на землю и начал долбить головой об камни? Так почему, Трон разбери, кулаки и камни считаются честным оружием, а револьвер нет?
- Флокхарт, вы не понимаете, - покачал головой Северанс, - Я разговаривал с людьми из геркародского комиссариата. Вы убили не простого офицера. Вы убили представителя местной знати, граф-лейтенанта Вебера. У них тут очень строго насчет чести... Местная прослойка титулованных офицеров считает инопланетных гвардейцев сбродом и солдатней. К сожалению, мы с вами тоже попадаем под эти их определения. Эта спорная победа на дуэли не добавит популярность малахтцам... А ведь нам воевать с местными плечом к плечу.
- Плевать, - отмахнулся Флокхарт, сменив тему, - Что там с ребятами, которые устраивали засаду ночью?
Фрэнк потупил взор, делая вид, что полностью поглощен перерезанием бинтов хирургическими ножницами. Северанс Гэйл задумчиво рассматривал свои ногти.
- Что случилось? – повторил свой вопрос Флик и, предчувствуя неладное, вскочил на кровати.
- Капитан... – комиссар поднял голову и предоставил гвардейцу возможность любоваться своим отражением в красных зеркальных очках, - Этой ночью мы потеряли четверых. Единственный выживший – рядовой Фаррод – лежит в коме в соседней палате. Мы не стали сообщать вам до дуэли...
Закрыв глаза, капитан рухнул обратно на подушку.
- Мне очень жаль, капитан, - закончил комиссар, - Тот, кого они там встретили, оказался им не по зубам.
- Я послал их на смерть... – тихо простонал Флик.
- Капитан, - комиссар дотронулся до его руки, - Вы не могли даже предполагать... И вам не в чем себя винить. Никто не мог подумать, что какой-то полоумный маньяк сможет оказать подобное сопротивление пятерым хорошо подготовленным имперским гвардейцам.
- Этот «полоумный маньяк» оказался на редкость хорошо вооружен. Он использовал болтер, возможно, сразу два, - почесал бровь медик. То о чем он сейчас говорил, никак не укладывалось в его представления о пределах человеческих возможностей, - Мы нашли полсотни гильз. Наши парни успели сделать всего пять-семь выстрелов. Он без труда обнаружил засаду и заметил их раньше, чем они его. Действовал явно профессионал, предположительно, бывший военный.
Флокхарт провел рукой по лицу.
- Кожа?
- Да, - подтвердил комиссар, - Освежеванное тело присутствует.
- Итого, восемь жертв... Круг замкнулся... Восемь... Не стыкуется... Снег... – казалось Флокхарт разговаривает сам с собой, - Девять.
- Прошу прощения, - Гэйл чуть наклонился вперед, пытаясь разобрать то, что считал бредом раненного товарища.
- Снег, Сев, снег! Он пах снегом. Не кровью, не гноем, не духами... Снегом.
Комиссар нахмурился, пытаясь уследить за мыслью.
- Их восемь. А должно быть девять, - капитан снова вскочил на кровати к вящему неудовольствию Фрэнка, заканчивающего штопать его рану, - Карта, Сэв! Ты помнишь карту, которую мы нарисовали? Карту со звездой?
- Эээ... Да, капитан, - недоуменно произнес Гэйл, - Конечно.
- Где пересекаются все лучи? Что расположено в ее центре?!!
Шесть.
А в центре звезды Хаоса, из которого выходили восемь увенчанных стрелами лучей, находилась библиотека.
Древнее здание, овитое плющом, в ночи белело мрамором своих стен подобно скелету кита, выброшенного океаном на берег. Сам комплекс библиариума занимал площадь нескольких квадратных километров – читальные залы, архивы, аудитории, общежития писцов. Но на карте линии сходились в одном месте. На месте главного корпуса.
- Угрюмый, это Весельчак, как слышно меня? – раздался в воксе жизнерадостный голос Флокхарта. Позывные себе и Гэйлу придумывал он сам.
- Четко и ясно, прием, - комиссар нахмурился, но все же ответил, - Видите его?
- Пока нет. Но он в восточном здании. Это точно.
Гэйл поправил остроконечную фуражку. На окнах одной из хозяйственных пристроек библиотеки, действительно, плясал огонек. Кто-то внутри зажег свет.
Комиссар повертел головой по сторонам. Он и еще дюжина гвардейцев расположились в саду библиариума, укрывшись за лабиринтом мраморных декоративных плит, на которых были начертаны имена всех меценатов и писарей, имевших отношение к делам заведения. На отполированной поверхности плит и золотых буквах имен плясали отблески лунного света. Сама идея превращения зеленого парка в сад, заставленный воткнутыми в землю в хаотичном порядке «костяшками домино», казалась комиссару странной и чуждой, но в данный момент он радовался, что плиты давали достаточное укрытие его людям.
Слева и справа от него, затаившись в ночи за мраморными плитами, скрываясь в зарослях кустарника, готовились к бою гвардейцы. Отделение Флокхарта обошло здание и окопалось с другой его стороны. А вон в том высотном доме через дорогу, за каменной стеной, огораживающий кампус библиариума, сейчас наверное, уже выламывают двери и, распугивая жителей своим видом, присматривают места для стрельбы малахитские снайперы. Флокхарт настоял на том, чтобы два стрелка обязательно присоединились к участвующим в это охоте... Из взвода снайперов капитан лично выбрал девушку-сержанта и странного парня с косичкой седых волос...
- Там рядом с тобой парень с «трубой», позови его, - оторвал комиссара от созерцания окрестностей голос Флокхарта. Гэйл молча кивнул в пустоту и протянул микрофон передатчика эксперту-взрывнику.
- Фарзонни слушает, - ответил тот, скинув гранотомет с плеча и подбежав, пригнувшись, от соседней плиты.
- Слушай, дружище... – капитан помедлил, - Можешь сделать так, чтобы этого домика не стало?
Гвардеец снял шлем и поправил рукой сбившиеся волосы, хмурясь и бросая изучающие взгляды на постройку. Комиссару некстати вспомнилось, что, судя по личному делу, до призыва в гвардию Фарзонни преподавал в какой-то архитектурной академии на Малахите. Взрывник-архитектор покусал губу, потер лоб и, наконец, мнение эксперта было вынесено:
- Да. Ракету в правую опорную колонну – и домик сложится, как карточный.
- Устроишь для меня? – помолчав, прохрипел динамик.
- Для вас, капитан – что угодно.
- Тогда жди. Мы начинаем, ты считаешь до пяти и стреляешь сам.
- Есть, сэр, - гвардеец нахлобучил свой шлем обратно на голову и закинул «трубу» на плечо.
- Эээ... – недоуменно проворчал Гэйл, - Начинаем что?
Ответом на его слова стал шквал лазерного огня, расцветивший ночной пейзаж яркими красками. Отделение Флокхарта, не щадя боеприпасов, открыло огонь по несчастной пристройке. Между стрелявшими и отрядом Гэйла находилось само здание, а поэтому комиссар не мог видеть всей феерии огненной лавины, но прекрасно слышал, как со звоном разлетались выбитые стекла, и вылетали из стен раскрошенные кирпичи. На траве в такт автоматическому огню заплясали причудливые тени.
Раздалась ответная очередь из болтера. Потом еще одна, уже ближе. Стрелок перемещался по зданию, отступая.
- Трон Господень! – вскрикнул от неожиданности комиссар, пригнувшись за своей плитой, - Они гонят его на нас! Отделение приготовиться!
Неясные тени вокруг него зашевелились, снимая лазганы с предохранителей и проверяя заряд батерей.
- ..тыре, пять! – Фарзонни нажал на гашетку, и ракета, оставляя за собой дымный след, ушла к дому.
Прикрыв глаза от вспышки, комиссар ясно слышал гром взрыва и последовавший за ним грохот рушащихся перекрытий. Опоры трещали, протестуя, но, не выдерживая нагрузки, рушились, увлекая за собой все новые и новые куски кладки. Расчет архитектора был верен – зданию хватило одной ракеты.
Гэйл закашлялся. Его пример подхватили и сидящие рядом гвардейцы. В воздух взметнулась едкая серая пыль, быстро распространившаяся по всему парку.
- Флокхарт очень сильно хотел видеть кого-то мертвым, если решил организовать такое шоу, - хмыкнул комиссар.
И только тут они увидели, кто вышел из облаков пыли, поднятой обломками рухнувшего здания.
- Император сохранит, - в шоке поднял голову от монокуляра базуки Форзонне, словно отказываясь верить тому, что увидел через линзы прицела.
- Еть твоего отца... – послышалось за его спиной.
Огромная фигура в сине-золотых энергетических доспехах, каждая часть которых грубо обернута лоскутом человеческой кожи, покрытой ужасными письменами. В свете луны блеснули два гребня, венчающих античный шлем. Космический десантник. Ангел Смерти.
Секунды шли, а гвардейцы молча взирали на силуэт гиганта. Что могут сделать они – обычные люди – машине, специально созданной для убийства, с опытом, исчисляющимся сотнями лет.
В гробовой тишине щелчок вокса прозвучал, как раскат грома.
Гвардейский сержант, сидевший слева от комиссара, поднес к губам передатчик и произнес:
- Капитан Флокхарт, это десантник. Передайте снайперам, чтобы собирались. Мы начинаем эвакуацию. Предпо-
- Стоять, сволочь, - короткий ствол комиссарского болт-пистолета уперся ему в лоб. Лицо стоящего перед ним Северанса Гэйла, казалось, превратилось в восковую маску. В очень злую восковую маску.
- Комиссар, разве вы не видите? – сержант кивнул головой в сторону десантника, - Нам не выстоять против него. Наше оружие даже поцарапать его не сможет. Своей напрасной смертью мы ничего не изменим. Это не наш бой, не наша война, комиссар... Пусть им займется артиллерия. Мы уходим.
Легким движением большого пальца Гэйл снял пистолет с предохранителя.
- Это война касается всех и каждого. И ты, трусливый ублюдок, находишься на ее фронте. Так вот, здесь и сейчас я предоставлю тебе выбор: продолжить воевать во славу Бога-Императора нашего или покинуть фронт и отправиться в глубокий тыл, где будешь и дальше продолжать служить Императору.
Ствол пистолета еще сильнее вдавился в лоб гвардейца, оставляя на коже синяк.
- Но отправишься ты туда в пластиковом мешке для органических удобрений, с помощью которых будет выращена еда для тех твоих товарищей, что останутся тут. Три секунды на размышление.
- Я... – с виска сержанта скатилась бусинка пота, - Сэр, виноват, сэр!
Их разговор прервала очередь. Оглушенный космический десантник расчищал себе дорогу к отсуплению. Обоих окатило мраморной крошкой расколотых плит. Первые же заряды болтера вспороли правую руку Фарзонни. Изувеченная труба гранатомета разлетелась надвое, пробив рваными краями голову стоявшего рядом с ним напарника с упаковкой ракет. На золоты буквы имен, покрывавшие мемориальные плиты, хлынула кровь.
Ответные сполохи лазганов вновь расчертили ночь. Отмахивающийся от них, словно от надоедливых мух, десантник медленно двигался вперед, стреляя на ходу из двух болтеров.
- За Императора! – вскочил с места комиссар. Осколок камня сбил с него фуражку, второй оставил на лбу кровавую борозду, - Вперед!
Гэйл, пригнувшись, ринулся к гиганту. Краем глаза он видел, как падают справа от него скошенные длинной очередью гвардейцы, слышал их крики и отвратительные влажные всхлипы реактивных болтов, разрывающихся прямо в человеческих телах. Гэйл видел, как отчитанный им сержант в праведном гневе срывает с пояса гранату, но шальные болты отрывают ему руку, не давая сделать бросок. Гэйл видел, кругом лишь смерть. Но в целом мире для него осталась только одна цель. И если он не сможет уничтожить это отродье богов хаоса сейчас, значит все, чему он учился долгие годы в Школе Прогениум, в Драхенвельтском полку – все было напрасно. Если в его первом самостоятельном бою он падет к ногам торжествующего слуги Гибельных Сил – значит, он так и не стал полноценным комиссаром. А следовательно, вся его жизнь была потрачена впустую.
Рука космического десантника, обернутая полотном человеческой кожи, начала двигаться. Ствол нечестивого оружия поворачивался в сторону комиссара.
Медленно, словно само время застыло, превратившись в густой кисель.
Медленно, слишком медленно. Гэйл с отчаянием понял, что никак не успеет уйти с траектории огня.
Грудь гиганта озарила яркая вспышка – словно сам огонь Императора зажегся на нагрудной пластине его доспехов. Сверхгорячий разряд энергии, выпущенный из снайперской винтовки не смог пробить толстый слой античного керамита, но переданный им импульс заставил гиганта пошатнуться, сделать неловкий шаг назад и сбить прицел. Его болтер изрыгнул сноп огня, но смертоносные болты прошли над головой бегущего человека.
Потом время словно взорвалось, выбросив комиссара обратно в реальный мир.
Этой секунды ему хватило - Гэйл поднырнул под руку десантника и, развернувшись у него за спиной, рубанул мечем сверху вниз. Латная рукавица с зажатым в руке все еще стреляющим болтером рухнула на землю. Из разрубленного энергетическим клинком рукава доспеха заклубился зеленый дым. Не дожидаясь реакции хаосита, комиссар воткнул свой болт-пистолет в щель между сочленением рогатого шлема и доспехов.
- Сдохни, скотина! – взревел Гэйл прямо в поворачивающееся к нему лицо десантника, вдавливая спусковой крючок до упора, - Сдохни! Сдохни!
Очередь болтов, выпущенных в автоматическом режиме, буквально разодрала шлем его врага изнутри.
Обойма опустела. Внезапно наступившую тишину нарушали только сухие щелчки двигавшегося вхолостую бойка.
Секунду они так и стояли, застыв в финальном аккорде танца смерти. Человек и полубог.
Потом гигант рухнул, подняв в воздух облака пыли.
Еще мгновение спустя зеленый дым, вырывавшийся из его искалеченных доспехов, скрыл обе фигуры.
Эпилог.
- Ты видел? Он внутри был совсем пустой... Просто полый доспех. Ни тела, ни костей...
Комиссар, не ответив, устало облокотился спиной о холодный мрамор плиты с именами. Они достаточно насмотрелись на останки огромного воина до того, как их сожгли гвардейские огнеметчики под псалмы городского эклезиарха.
Рядом с комиссаром, прямо на мокрой от росы траве, сидел Флокхарт, облокотившись о соседнюю плиту. Неизменная плоская фляга с амасеком попеременно меняла владельца.
Уже полчаса комиссар и капитан сидели и наблюдали за лениво встающим солнцем. Вокруг, в вязком, сером утреннем тумане копошились десятки фигур – священники, арбитры, хирурги, военные.
Флокхарт поежился, утро было холодным.
- А снаружи все доспехи были обтянуты человеческой кожей, которую он сдирал со своих жертв. Две руки, две ноги, грудь, спина, голова, пах..
Гэйл что-то промычал в ответ. Говорить совсем не хотелось.
На это они тоже налюбовались предостаточно. На лоскуты человеческой кожи, покрытые письменами, от одного взгляда на которые голова шла кругом и начинало тошнить, а у чувствительных к проявлениям хаоса малахитцев шла носом кровь. На лопнувшую человеческую кожу, которую гигант с остервенением наматывал на свои доспехи, словно хотел облачиться в костюм, который был ему мал на дюжину размеров.
Издалека раздавались монотонные завывания священников, очищавших рухнувшее здание, внутренние поверхности стен которого были исписаны теми же письменами, нанесенными кровью.
- Словно он продал свое тело и душу богам Хаоса, - продолжал Флокхарт, - А потом вдруг решил отвергнуть их и вернуть свое. Провести какой-то безумный ритуал и снова получить возможность чувствовать... жить?...
- У меня... нет никакого желания выяснять истину, - через силу выдавил из себя комиссар.
Оба помолчали.
Городской глава уже пообещал, что в саду будет воздвигнута еще одна плита. Из черного базальта, с именами всех жертв безумного падшего десантника, погибших от его руки. Включая восьмерых гвардейцев с малахита.
Мимо прошагал судья Гэллахад, поздоровавшись с офицерами кивком головы.
- Флик, это мы такие неудачники, или просто мир сошел с ума? – спросил комиссар в пустоту.
- Этот мир сходит с ума уже десятки тысяч лет, комиссар Гэйл, - усмехнувшись, ответил Флокхарт и сделал глоток.
- Как зовут того снайпера, что сделал выстрел? Я... ему должен.
- Рамилес? – соглашаясь с чем-то, закивал Флокхарт, - Отличный мужик, хотя и не с Малахита. Я тебя как-нибудь познакомлю.
Они помолчали еще.
Потом один из них заговорил.
- Капитан, я еще не жаловался вам на проблему с мужскими инициалами в вашем полку? Абсолютно невозможно вести картотеку личных дел.
А второй ответил, улыбаясь.
- Хех, а я все ждал, когда же ты заметишь. Но ничего не поделать – традиция.
Они помогли друг другу подняться с земли, поежились, подняли воротники курток и побрели в окутанный утренним туманом мир.
Спустя секунды их силуэты уже сложно было различить...
