Крыса.
Ал`Тьене изнывала от жары, системы вентиляции ее брони не справлялись с полуденным потоком инфракрасного излучения, натужно гудел блок кондиционирования воздуха, тщетно пытаясь справиться с той сжигающей мощью солнечного света, что обрушивалась на стройную фигуру Провидицы с небес. Казалось, сегодня крошечное красное солнце поднялось особенно высоко и испускало лучи с особенной жестокостью, словно старый злобный карлик, который вознамерился испортить жизнь всем на свете перед своей смертью. Наверное, этот карлик уже давно лопнул бы от злости, если бы не единственная малютка-планета, обращавшаяся неподалеку от него. О, он вдоволь поиздевается над несчастным кусочком камня, прежде чем покинет этот мир, превратившись в кучку черного угля, а когда покинет, то непременно заберет его с собой. Пожалуй, подумала Провидица, для этой крохи, затерянной на краю сектора Аквила, это будет лучшим концом, ведь лучи злобного родителя превратили ее в выжженную пустыню с редкими островками чахлой жизни, что ютилась вокруг маленьких оазисов. Ал`Тьене подумала о тех, кто влачил свое жалкое существование вокруг крошечных прудиков и ручейков, да, они были вполне достойны своих родителей: маленькие, но переполненные злобой и ядом создания, что проводили свою жизнь в постоянном сражении за воду, за кусочек тени, за еще один день, который можно было бы отвоевать у жестокой звезды. Насекомые, рептилии, немного птиц и крысы… Тысячелетняя Эльдар поморщилась. Крысы – эта зараза, что всюду распространялась вместе с мон-кей. Эти волосатые, писклявые существа, так похожие в своем стремлении выжить на тех, чьи дома они населяли. Хитрые, плодящиеся с невероятной скоростью, грязные, мерзкие, эти неистребимые твари! Ал`Тьене уже не знала, о ком именно она думает – о крысах или о мон-кей – ее начало трясти от злости и омерзения. Подумать только, сегодня один из этих шерстяных комков забрался в ее постель! Проклятое животное, она сожгла его щелчком пальцев, и вонь горелого мяса пропитала все вокруг, пришлось встать, надеть на себя этот никчемный костюм и отправиться бродить по окрестностям, ожидая, пока мерзкий запах рассеется. О! Эти окрестности! Эти горы мусора! Этот разлагающийся, гниющий хлам, которым забили малышку-планету эти галактические крысы, эти мон-кей, эти «люди»!
- Вы просто жалкие крысы! Крысы, которых надо сжечь, стереть с лица Галактики! – в ярости Провидица начала кричать, слова на жутком наречии мон-кей - хай-готике – срывались с ее прекрасных уст и, усиленные динамиками шлема, разносились вокруг, укоряя горы, долины и равнины, покрытые тоннами и тоннами мусора, с копошившимися внутри крысами и людьми. Ах, если бы только прекрасные Эльдар были такими, какими они были до Падения, она бы сожгла этих паразитов, эту планету-свалку, всю эту звездную систему одним мановением руки! Проклятые мон-кей, вы заплатите за свое преступление! Ну, почему, почему только корабль приземлился именно здесь?! Почему на этой свалке жизни оказалась она, а не кто-то другой!
Провидица Ал`Тьене стояла на коленях на куче старых покрышек и рыдала от бессилия. Уже месяц ее экипаж торчал на крохотной захламленной планете, мечтая поскорее убраться подальше из этого проклятого разлагающегося ада. Но, увы, двигатели были полностью уничтожены в схватке с крейсером жутких мон-кей, и теперь надо было ждать, ждать, когда кто-нибудь из братьев Эльдар ответит на ее мольбы о помощи и спасении.
Провидица поднялась, открыла забрало шлема, чтобы вытереть с лица слезы. В нос ей ударила нестерпимая вонь гигантской свалки. Быстро размазав влагу по щекам, она закрыла забрало, погружаясь в мир натужного гудения системы вентиляции. При этом краем глаза она уловила какое-то движение на соседней куче ржавого железа слева. Мгновенно сконцентрировавшись, Провидица начала прощупывать окружающее пространство короткими ментальными импульсами. Кажется, на той куче мусора она видела мон-кей.
Ратлинг Джон Квигсли, по прозвищу «Заноза» (некоторые еще добавляли «в заднице»), лежал в тени старого полусгнившего остова спидера гражданского образца и думал, что он крыса. Самая настоящая крыса, знаете, такая серая, с голым хвостом, усами, свалявшейся комками шерстью, вся в грязи, пыли, глазки маленькие, злобные, изо рта торчат два огромных плоских зуба, острых как бритва, на четырех коротеньких лапках по пять маленьких корявых коготков. Он – крыса. Джонни «Заноза» не существует, есть только большая, жирная, вонючая крыса, что замерла под останками древнего спидера с оторванными антигравитационными пластинами. Крысы не видно, но она есть, а Джонни нет, совсем нет, нигде.
Руки маленького разведчика Имперской Гвардии судорожно сжимали винтовку, глаза были зажмурены, а густая шерсть на голове и ногах стояла дыбом, совсем как во времена охоты на лесных волков у себя на родине. Эти зубастые твари очень любили полакомиться зазевавшимся полуросликом, их острейшие зубы могли прокусить даже армейский бронежилет, а маленького человечка и вовсе разрывали на части. Из этих зубов на родине рядового 10-й разведроты Джона Квигсли делали отличные цепные мечи, сравнимые по своим качествам со знаменитыми Морозными Клинками с далекого Фенриса. Охота на лесных волков была делом прибыльным, но смертельно опасным. Только тот ратлинг, что научился быть незаметным, становиться пеньком, корягой, кочкой, случайным лесным зверьком, только такой охотник мог рассчитывать на то, что волк его не заметит. В свое время Джонни «Заноза» слыл главным спецом по лесным волкам в деревне. А сейчас он не охотник – он мусорная крыса. Крыса, крыса, крыса…
- Проклятые грязные вонючки! – выругалась Ал`Тьене, когда сканирование обнаружило с десяток крысенышей в том месте, где она видела движение. Один был особенно крупным, наверное, вожак стаи, подумала провидица. Эти твари тут повсюду, даже в лагере. Кстати, пора возвращаться к себе в палатку, в прохладную тень полога, свободную от этой грязи и вони. Она зажжет благовония, совершит омовение в прохладной воде, вознесет молитву богам, а потом снова пошлет сообщение с просьбой о помощи, чтобы как можно скорее убраться из этой жуткой дыры, в которую превратилась благодаря мон-кей малютка-планета.
Она повернулась и, предвкушая предстоящее блаженство в душе, направилась прямиком к лагерю, бодро напевая себе под нос гимн Кхаине. Единственное, что мешало сполна ощутить радость, был взгляд пары маленьких крысиных глаз, устремленный ей в спину из-под ржавого каркаса спидера гражданского образца, с которого кто-то предусмотрительно снял антигравитационные панели.
