Закат над Палэстермо
Стаи серых птиц кружились над Восточными воротами, темнея на фоне догорающего уже неба. Бани ветеранов Армагеддона, стена Святого Дорна, Императорский холм… Отсюда, с небольшой террасы, окружённой изваяниями святых, просматривался весь город. Первый летописец поёжился, обнял себя руками. Старые кости жаловались в ожидании ночной прохлады.
- Так откуда, ты говоришь, он пришёл? – спросила темнота у него за спиной.
- Не знаю, милорд. Служки в храме говорили, что нашли его в районе Госпиталя. У меня не было причин им не верить.
- Разве братство Госпиталя не могло позаботиться о нём без вашей помощи?
- Милорд. Святой Лев Защитник учит нас милосердию. Задача всех его служителей - помогать страждущим, сбившимся с пути.
- Хм. И насколько же сильно он… сбился с пути? – темнота позволила себе усмешку.
- Он был изранен. Истощён. Забыл, кто он и где. Братья препроводили его в стены храма, выходили…
- И взяли неизвестного бродягу садовым смотрителем.
- Да, милорд. Его навыки оказались... удивительными. Кто бы мог подумать, что в таком теле может быть столько терпения… Столько… Чуткости.
- Но когда он сбежал, его тело пригодилось ему, пожалуй, лучше.
- Он не сбежал, милорд. Стража спокойно выпустила его за территорию. Он нередко бывал в городе, ходил по рынкам, беседовал с торговцами… Он говорил, что в окрестностях Палэстермо удивительная флора. Что ему обязательно надо собрать все образцы для сада храма.
Темнота между колоннами промолчала. Старик снова потёр предплечья под коричневой робой. Вечерние холодки из предчувствия становились явью.
- И есть ли у тебя какие-нибудь догадки? Относительно места, где можно найти нашего… ценителя флоры? – заговорила темнота.
- Пьяцца Пенитенти, милорд. Он часто бывал там по вечерам, любил эту площадь. Она помогала ему… Обрести покой. Жаль, что он привлёк ваши… Определённые интересы, милорд.
- О. Ты даже не представляешь, насколько. Насколько жаль.
Они ещё помолчали. Наконец, старый служитель решился подать голос.
- Может быть, лучше было бы подождать его у нас, милорд? Дом Льва Защитника – всегда ваш дом. Он вернётся. Я уверен, вернётся. Знаете, как у нас говорят… Все пути ведут в Палэстермо.
- Даже те, которые меняются?
- Что, простите? – встревоженно переспросил летописец.
Ответом ему были лишь крики птиц.
Константин быстро шёл по узким переулкам столичного города. Собор Святого Льва Защитника остался позади, и на плечи мрачного путника легла его тень. К Палэстермо кралась ночь. Вдалеке крики первой стражи оповещали порядочных граждан: расходитесь… Время спать…
Но он не был одним из них.
Когда Тёмный Ангел миновал Конюшни Сервиторов, оказавшись вне досягаемости царивших вокруг загонов жужжания и смрада, и свернул влево от Аллеи Мучеников, тьма догнала его. Обняла со спины, обхватила длинными чёрными руками, запустила пальцы под доспех: куда?!.. Не пущу!.. Перекрасила рясу слоновой кости в первозданный мрак. Со стороны показалось: великан в балахоне сдался, утонул в темноте. Показалось. Коснувшись когтями маски, таившейся под капюшоном, тьма замерла, задохнулась на мгновенье… В ужасе ретировалась. Кроваво-красные визоры насмешливо полыхнули беглянке вслед.
Он оставил позади ещё несколько кварталов, погружавшихся в дрёму под тёплым ночным небом аграрного мира. Вскоре перед ним выросла громада крепостных стен. Прильнув к шершавой кладке, десантник подождал, пока пройдёт патруль. Солдаты негромко переговаривались, качая фонарями, висевшими поперёк винтовок.
- А ветерок сегодня странный какой-то, да?
- Да… Каков вечерок, таков и ветерок… Как будто пыльца какая в воздухе, ага? Ладно, двигай, ещё вся ночь впереди…
Ушли. Он отделился от стены, окинул взглядом пустую улицу. За несколько секунд взломав малоприметную дверь, скрывавшуюся под прилегавшей к стене лестницей, воин исчез внутри.
Предместья Палэстермо встретили Константина благоуханием садов. Обычно равнодушный к прекрасному, гигант с наслаждением втянул воздух сквозь вентиляцию шлема. В своих странствиях по Империуму нечасто ему удавалось бывать на мирах с подобной атмосферой… Недолгое время спустя Астартес прибыл на место. Укромный закуток, расположенный на безопасном расстоянии от маршрутов сторожей и поздних гуляк, был залит лунным светом. Константин вгляделся в серый пейзаж. Не смотря на усовершенствованное зрение, Ангел никого не увидел.
- Брат-капеллан.
Константин обернулся на голос, рефлекторно проверяя рукоять крозиз арканум под полой рясы. Всё в порядке. В полумраке белело знакомое бородатое лицо.
- Юстиниан. Воистину, твои таланты угодны Льву.
- Со смирением уповаю на это, брат-капеллан.
- Отчёт.
Юстиниан оглянулся на что-то за спиной, тихо свистнул. Взгляду капеллана предстала его покрытая шрамами лысина, кое-где обрамлённая седыми волосами. Константин подумал, что, возможно, следовало поручить это задание кому-то более надёжному… Кому-то, за кем не тянется такая цепь из смертей командиров. В следующую секунду в лучах бледного света явились четыре фигуры. Несколько меньшие ростом, чем двое Ангелов, они всё же были заметно крупнее обычного мужчины. Их лица не крылись за шлемами, но глаза были спрятаны под зеленоватыми очками приборов ночного видения. Скауты.
- Подарок от Десятой роты.
Один за другим, разведчики вытолкнули в освещённый круг нескольких человек нормального телосложения. Связанные, те рухнули на колени перед молчавшими Тёмными. Даже на фоне новобранцев космодесанта простые люди казались жалкими детьми.
- Контрабандисты, брат-капеллан. По совместительству, сектанты. Промышляли ксеноартефактами по всей области. В числе прочего. Мелкая рыбёшка. Взять их было лёгкой задачей. Я подумал, они пригодятся в наших поисках. Вот этот, - Юстиниан ткнул одного из пленных носком армированного сапога, - Тзинчит. Думаю, он должен быть в курсе кое-чего.
- Если в области настолько распространены культы, это может серьёзно переключить наше внимание, сержант.
- Ничего серьёзного. Обычная история. Кто-то якшался с залётным торговцем, нечистым на руку. Кого-то испортила лишняя власть. Кого-то – необходимость бороться за жизнь на криминальном дне. Но в общем, культы не распространены. Здесь все, кто оставил хотя бы какие-то следы, какие я смог унюхать. Это значит – здесь все.
Он отрешённо посмотрел на капеллана.
- К тому же, я думал, у нас здесь другой приоретет.
- Ты мыслишь через чур вольно… Но в целом, верно.
Константин медленно двинулся вокруг связанных, наклонив голову на бок, изучая добычу. Скауты поспешно отодвинулись. Юстиниан тоже.
- И я кое что-нашёл, брат-сержант. Летописец в нашем храме, здесь, в Палэстермо. Кажется, он принял на работу человека, известного как… Флавий. Какая ирония…
Капеллан помолчал, наслаждаясь вниманием аудитории.
- Да-да. Ублюдок настолько обнаглел, что даже не скрывает настоящее имя. Надо же… Преступник ищет убежища в доме Победителя Чудовищ…
- Да славится Лев вовеки, - негромким эхом откликнулись скауты.
- Брат-капеллан, приказывайте. Мы пятеро ударим как один кулак.
- «Тёмный коготь» наготове?
- Да, брат-капеллан. Пилот в пределах пятнадцати минут полёта.
- Хорошо… Но сначала…
Константин опустился на колено перед одним из задержанных. Взяв его бронированными пальцами за подбородок, заставил преступника посмотреть себе в глаза. Лицо несчастного исказилось от ужаса. Под лунным светом маска капеллана производила неизгладимое впечатление... Лучи ночного светила в трепете отражались от белого черепа. В глубинах его чёрных глазниц угольками пылали огненные зрачки фанатика.
- Скажи мне, еретик… Ты ведь хочешь умереть быстро, не так ли… Флавий… Это имя – ключ к твоей незаметной кончине…
- Я-я знаю! Знаю, кто это! Флавий, он… Пророк Меняющего Пути! М-мы, мы искали его… Стремились… Обратить на себя его внимание…
- Продолжай…
- Мы хотели устроить восстание… Зародить бунт… Расширить влияние культа. Нам нужен был такой лидер, любимый Тзинчем. Но он отослал нас. Сказал, чтобы мы уходили. Что всё, что его интересует – это его цветы… Пыльца… Фло-флора…
- Какая чушь.
- Но это правда!!!
Капеллан всмотрелся ему в глаза, как змея, собирающаяся проглотить жертву.
- Ты ведь не врёшь мне, маленький человечек?.. Вижу, что не врёшь…
Константин задумался на миг. Потом спросил:
- Место. Где мне найти его?
- П-пьяцца Пенитенти!!! Если он не в саду при соборе лже-святого, значит, он там!
Константин слегка шевельнул пальцами. Шея богохульника треснула. Голова мотнулась и повисла, словно бутон цветка на случайно сломанном стебле. Капеллан встал, позволив трупу упасть. Юстиниан и скауты почтительно дожидались в стороне, не обращаясь к старшему офицеру.
- Брат-сержант. Приготовь группу.
- Да, брат-капеллан. Мы раздавим его как жука. Прости, но я никогда не понимал, как простой мутант может быть так важен для Небесной Рати. Тем более, мутант-садовник…
- Есть вещи, недоступные твоему пониманию, - мягко сказал капеллан. Опытный боец разом осёкся.
Константин оправил капюшон, глубже скрывая черты личины-черепа. Погладил крозис арканум, надёжно закреплённый на поясе.
- Выдвигаемся, - скомандовал Тёмный Ангел. – Захват на закате. Завтра… Завтра будет добрый закат.
- Слушаюсь, - ответил Юстиниан. Потом взглянул на подчинённых. Хлопнул себя по тяжёлому ножу, висящему у бедра. Кивнул на пленников.
- Что встали? Режьте, режьте.
В чёрном небе над ними неторопливо качались мириады пурпурных пылинок, распространяя вокруг себя пьянящий запах.
Пьяцца Пенитенти. Квадрат Кающихся.
По углам площади архитектор расположил четыре статуи грешников. Вероятно, угрызения совести терзают чёрные изваяния, разъедают их изнутри. Снаружи коррозия не так заметна. Гранитные скульптуры воплощают собой торжество Империума над противниками, потому Кающиеся больше похожи на мощных титанов. Их скорбные лица слепо смотрят в центр площадки, пересекаясь взглядами на возвышающейся там ротонде. Её прямые колонны и оранжево-бронзовая крыша лишены украшений. Пути горожан неизменно обходят сердце квадрата – немногие могут выдержать взоры Кающихся. Большинство предпочитает благоговеть со стороны. Только голуби как ни в чём не бывало посещают беседку, крылатым ковром втекая туда по мраморным плитам мостовой.
Когда первый летописец явился на Пьяцца Пенитенти, в ротонде [ну уж нет]одился человек.
Или он казался человеком. Старик не был уверен.
Недавний садовник повернулся, взбудоражив краем плаща море птиц. Служитель ахнул.
В лучах клонившегося к закату солнца колосс выглядел богом. Его одеяния ничего не сохранили от нищего скитальца, в беспамятстве обнаруженного жителями района Госпиталя несколько месяцев назад. Сейчас он был облачён в роскошный фиолетовый балахон. Мягкая ткань волнами спадала по огромному телу. Покрытые филигранной чеканкой наплечники острыми лепестками загибались вверх над драгоценной материей. Золотые доспехи, видневшиеся из-под плаща, в точности повторяли гипертрофированную анатомию гиганта. Вместо лица под капюшоном сверкала золотая же маска.
- Не стоило тебе приходить сюда, святой отец.
- Флавий. Дитя моё… К чему такой наряд? Они убьют тебя, убьют, понимаешь. Как только выследят…
- Я знаю.
- О… Я ничем тебе не мог помочь… Мой долг… Служение Льву…
Летописец затрясся, конец фразы утонул в слезах. Облачённый в фиолетовое полубог обнял его, прижал к груди.
- Знаю.
- Флавий… Ах, Флавий. Простится ли мне моя ошибка? Хотя сейчас я даже не уверен, что понимаю, где именно ошибся…
- Покой уготован всем, святой отец.
Рявкнул болт-пистолет. Старик дёрнулся, выгнулся. Садящийся огненный шар был для него словно нимб. Нижняя челюсть первого летописца взорвалась, разлетелась на куски. Он умер. Флавий продолжал бережно поддерживать тело, перебирая пальцами бурое сукно рясы.
- Вот мы и встретились, брат.
Опустив дымящееся оружие, к ротонде шёл Константин. Голуби с шуршанием разлетались, встревоженные тяжёлой поступью одинокого Тёмного Ангела.
- Брат. Я верил, что однажды вы придёте за мной.
Голос Флавия был глубоким, как гул ветра в каньоне.
- Но ты один.
- Остальные прекрасно видят тебя, не сомневайся. Если тебя ослепили твои заблуждения, это не значит, что тоже произошло с нами всеми.
Капеллан не спеша приближался. Крозис арканум покачивался в такт движениям массивных ног.
- Горькие слова… После стольких лет разлуки – оскорбления, это всё, что два брата [ну уж нет]одят друг для друга…
- Не беспокойся. У нас ещё будет много времени, чтобы поговорить.
Ангел откинул капюшон, позволив резному черепу окунуться в закатный свет.
- В пыточной камере, где я вырву из тебя покаяние.
Он рванулся вверх, взбегая по ступеням ротонды. Площадь полностью очистилась от голубей. Флавий развернулся, хлопнув полотнищем плаща. Стало видно: в руках его светится извилистый силовой фламберг. Тело летописца ветошью упало вниз. Переступив через останки, Константин обрушил крозис арканум на противника. Увенчанная черепом булава столкнулась с лезвием двуручного меча, энергетические поля оружия соприкоснулись. Ослепительно-белое кольцо возникло в точке контакта, бесшумно расширилось… Стремительно пронзило колоннаду. Две опоры, не выдержав, рухнули. В облаках пыли соперники синхронно сделали по шагу – каждый в противоположную сторону. На долю секунды застыли.
Серия ударов, последовавших за этим, была неуловима для глаз. Кровавые щупальца умирающего светила протянулись сквозь силуэты сражавшихся. Лишь для лучей росчерки орудий смерти были безопасны.
- Как тебе удалось подкупить священника, выродок? – спросил Константин несколько минут спустя, когда оба бойца ненадолго остановили танец, оценивая друг друга.
- Простотой, брат. И красотой. Что просто, то очевидно. Хотя никого я не подкупал.
- Отродье. Распространяешь свою ложь?!
- Истину. Истину, брат.
- Смерть!
Константин ринулся на врага, с грохотом разряжая болт-пистолет. Флавий метнулся в бок. Пули прошили его накидку, словно рога быка – мантию тореадора. Он взмахнул фламбергом снизу вверх, метя в уязвимое место доспеха оппонента, туда, где между нагрудником и верхней защитой рук ради гибкости была оставлена свободная от керамита прорезь. Тёмный отшатнулся. Спиной врезался в очередную колонну. С крыши беседки посыпалась каменная труха.
- Люди устали от войны, капеллан. Мы сражаемся тысячи лет. Ради чего? Кто способен достичь цели и сполна насладиться ею? Простые люди? Они не успевают даже поймать мечту. Не то, что осознать, чего на самом деле стоят их мнимые ценности. Так что не удивляйся. Людям… Людям нужен покой.
- Успокоение дарует вера, выродок.
- Вера – это иллюзия. Когда-то мы это знали.
С рёвом капеллан кинулся на врага. Снова град ударов. Снова паритет.
- Любая вера – иллюзия. Покой – истина. Покой вечен. Неизменен. Покой - единственная правда, к которой стоит стремиться.
Крозис арканум со скрежетом скользнул по мечу.
- Я долго мучился… Раскол в Легионе терзал меня.
Фламберг и булава разминулись, разорвав воздух.
- Я путешествовал… Я искал ответы.
Оружие капеллана врезалось в подпорку.
- В один момент я даже поверил, что виновен в произошедшем…
Фламберг царапнул потолок.
- Как я мог дойти до такой мысли? Сейчас трудно представить.
Полыхнул болтер. Выстрелы ушли в никуда.
- Но десять тысяч лет – долгий срок.
Флавий нейтрализовал выпад Константина. На близкой дистанции ударил открывшегося капеллана локтём в лицо. Маска треснула. Служитель Императора откинулся назад. Споткнулся. Упал на спину.
Шаря в поисках вылетевшего пистолета, Константин спросил:
- И как же ты обрёл свой покой, падший?
- Я остановился. Только неподвижный может поймать красоту.
Полубог возвышался над поверженным воином. Доживавшее последние минуты солнце отчаянно пыталось прикоснуться к фигурам, ну хоть на миг… Сверкнуло по наплечникам Флавия, отразилось в визорах Константина… Никто не смог бы отрицать сходства между соперниками.
- Да, я долго мучился. Искал каких-то особых способов искупления. Оказалось, истина всё это время была рядом. Была так близко, что я не мог её увидеть.
Он отвёл меч, вонзил его лезвие в покрытый обломками пол. Свободной рукой достал что-то из-под плаща. Протянул закрытую ладонь Константину. Игра света на искусно слепленном золотом лице на миг заставила поверить, что металл испытывает эмоции.
- Ответ прост. Красота рядом. Искупление доступно всем. Стоит только на секунду выйти из оков своего разума, своих… Убеждений… Красота – в простых вещах…
Он разжал бронированные пальцы. В глубине фиолетовой перчатки покоился пурпурный цветок.
- Видишь?.. Я назвал его «Закат». Возраст берёт своё… - Блики улыбнулись на маске. – Время идёт к концу. Половину стандартного года назад я очнулся. Это произошло здесь, на этой планете. Кто мог знать… Во славу Меняющего Пути тот, кто обрывал жизнь, станет её… опекуном?.. Брат, если бы только я мог рассказать… Предместья Палэстермо…
- Боюсь, я уже навещал эти трогательный места.
Капеллан поднял руку, сделав какой-то знак. Что-то свистнуло в воздухе. Пуля ударила по протянутой ладони великана в фиолетовом, выбив осколки из латной рукавицы. Флавий замер, глядя на чёрное пятно, дымившееся на месте, где только что были лепестки. На крыше одного из прилегавших к площади зданий сверкнул зелёный огонёк оптики.
- Видишь? У тебя ещё много слушателей. К сожалению, они видят лучше, чем слышат.
Константин пнул его по голени. Тот вынужденно ухватился за эфес меча, скрючившись в нелепой позе. Тёмный Ангел стремительно поднялся. Направил болт-пистолет противнику в лицо.
- Прибереги свои бредни для подземелий Скалы.
- Опять… Всё сначала.
Капеллан не выстрелил – фиолетовый вихрь обманул его, отвёл глаза. Молниеносным броском Флавий оказался вблизи. Смазанная борьба рук – огнестрельное оружие сделало петлю в воздухе и звонко стукнуло по мостовой за пределами беседки. Флавий отступил, походя выдернув меч.
- Напрасно вы пытаетесь одолеть меня. Я служил Кхорну.
Он поддел булаву извилистым лезвием клинка.
- Нургл даровал мне стойкость…
Он блокировал контрудар мощью обеих рук.
- …но только Слаанеш позволил понять красоту.
Он приставил острие к шее Константина, замысловатым движением разрушив оборону.
- И только Тзинч позволил тебе сменить все эти пути, выродок?!
Над нагрудником капеллана вспыхнула белая звезда, незаметная ранее. Розарий. Священный амулет религиозных лидеров космодесанта, вручаемый лишь стойким духом. Встретившись с энергией, сосредоточенной на острие запретного оружия, розарий раскалился, словно расплавленный. Взрыв отшвырнул Флавия в другой конец беседки. Строение не выдержало. Крыша неуклюже и тяжело съехала одним краем вниз, придавив мятежника.
Солнце задержалось на небосклоне, не в силах оторвать взгляд от Пьяцца Пенитенти. Из-за края мира к светилу быстро поднималась тёмная туча.
Медленно Константин подошёл к горе обломков. Он ни за что бы ни признался, но схватка вымотала его. Нужно было удостовериться…
Рука в фиолетовой броне пробила упавшие плиты. Изломанные пальцы сложились в жуткий в своей нелепости знак. Кающиеся покинули пьедесталы. Места на их возвышениях заняли другие.
Разъярённый, изнурительно красный получеловек-полубык расправил кожистые крылья, грозя Константину секирой…
Сгнивший, обрюзгший, жизнерадостно ухмыляющийся толстяк махал тесаком, почёсывая торчавший из-под прыщей позвоночник…
Высокая женщина с шестью грудями бесстыдно округлила рот, послав воздушный поцелуй…
Сутулая птица в украшенной орнаментом тунике распахнула клюв, предсказывая беду… беду…
И перемены.
Капеллан сморгнул, [ну уж нет]мурился в темнице черепа-маски. Показалось. Показалось?.. Морок рассеялся. Протянутые к нему пальцы не творили колдовство варпа. Искалеченный Флавий просто пытался выбраться.
Константин встал перед грудой руин на одно колено. Резкими движениями раскидал камни – один за другим. Искорёженный Падший Ангел лежал перед ним, запертый в развалинах своего доспеха.
- Напрасно пытаемся, говоришь? Напрасно пытаемся.
- Всё, что вы делаете – напрасные попытки… - Флавий закашлялся. - Да, Тзинч был причиной, которая привела меня к многим победам. Но он же ведёт меня дальше. Почему ты не хочешь осознать? Всё.. В мире меняется... Пришёл.. Мой.. Черёд…
Он слабо качнул рукой, указывая куда-то за плечо. С раздражением проследив взмах – трудно было понять, что именно должен означать жест сломанной в нескольких местах конечности, - капеллан замер. Тёмная туча успела подобраться вплотную к почти ушедшему солнцу. Последние линии света прорезали её, разделяя на части. Константин прищурился. У него на глазах что-то мучительно медленно начало сыпаться из подсвеченного зарницей облака, мелким дождём стремясь к раскинувшемуся на земле городу.
- Ты не дал договорить… Атмосферо… Атмосфероформирующие фабрики в пригородах Палэстермо… Мануфакторум Механикум №.. 4300802… «Deus Ex Machina»… Пора… Пора найти производящим мощностям Империума… Лучшее… Применение…
Пурпурные лепестки, кружась, опускались в разрушенную ротонду. Ложились на неподвижное тело первого летописца. На фиолетовую громаду Флавия. На наплечники Константина.
- Лучше пусть меня запомнят гениальным флористом, подарившим Палэстермо «Закат», чем чемпионом убийц, как ты считаешь?..
- Безумец, - прохрипел капеллан. – Ересиарх. Заполнил распространяющие механизмы своей отравой? Решил уничтожить население целого мира?
- Нет… Ха-ххх… Только ты мог такое подумать… Ты такой же, как и те люди, которые приходили. Я больше не хочу убивать… Всё, что нужно – покой…
- И ты получишь его, предатель.
Он оглушил Флавия. Солнце погасло.
«Тёмный коготь» завис на фоне ночного неба. Константин посмотрел в его сторону, задумчиво перебирая нитку с парой чёрных жемчужин. Ещё немного, и стазисная камера на борту истребителя будет готова принять Падшего.
Юстиниан приблизился к офицеру.
- Брат-капеллан. Местные. Называют себя… «Братством Госпиталя»…
Из-за его спины к Константину вышагнула сгорбленная фигура. Белая роба скрывала гротескные очертания. По плитам Пьяцца Пенетенти за пришедшим волочились кабели, шланги, провода.
- Милорд… - прошелестел механический голос. – Да восславится Лев. Наконец-то я смог найти вас. Мы, скромные слуги, выходили павшего. Надеемся, вы довольны, что Ангел Императора в целости и сохранности.
- Ангел Императора?..
- Ваш брат, милорд. Мы служим Палэстермо много столетий. Мы знаем, кто посещает собор Святого Льва Защитника под покровом темноты.
Капеллан испытал странную смесь смущения и гнева. Призвав на помощь всю волю, десантник превозмог эти чувства.
- Тёмные Ангелы, - продолжил холодный голос. – Вы – Тёмные Ангелы, милорд. Поэтому, когда полгода назад мы нашли вашего брата, лежащего без сознания…
- Достаточно, - мягко сказал капеллан, ероша армированным ботинком шуршащее покрывало пурпурных лепестков. - Я знаю. Вы поступили, как истинные слуги Императора.
КЛАССИФИКАЦИЯ: Сведения первого уровня
ДОПУСК: Обсидиан
ДАТА: 990.M41
МЕСТО ОТПРАВКИ: Реклюзиам баржи «Возвращение реликвий», Седьмая рота
СОСТАВИТЕЛЬ: Капеллан-дознаватель Константин, Седьмая рота
МЕСТО НАЗНАЧЕНИЯ: [засекречено], Скала
ПОЛУЧАТЕЛЬ: Верховный капеллан-дознаватель Асмодей, [засекречено]
ТЕМА СООБЩЕНИЯ: Ситуация в Палэстермо
[Часть сообщения утрачена]
… заражения слишком высока. С благословления Императора, подверг планету орбитальному очищению. Ни один из потенциально инфицированных актуального статуса не сохранил. Вне сомнения, для эпохи флавианских ересей настал закат.
[Конец сообщения]
