Корай Бурку упал вперед, и на палубу пролилась зловонная черно-красная жижа. Тела апотекария больше не было, оно превратилось в бульон из разлагающегося мяса и порченых жидкостей.
Мортарион опустился на колени рядом с останками и провел пальцем по месиву. Он поднес грязь к лицу и принюхался. Биологическая отрава убивала планеты, однако для того, кто вырос в токсичном аду Барбаруса, она была немногим более чем раздражителем. Оба его отца потрудились, чтобы защитить его организм от любых инфекций, сколь бы сильны те ни были.
– Вирус пожирателя жизни, – произнес Мортарион.
– Это то, что меня убило, – произнесло чудовище, по телу которого полз регенерирующий и разлагающийся покров кожи. – Так что варп воспользовался им, чтобы воссоздать меня.
Мортарион наблюдал, как воскоподобная кожа наползает на череп, являя лицо, которое он в последний раз видел на пути к «Эйзенштейну». Стоило ему возникнуть, как оно сразу же сгнило вновь в бесконечном цикле перерождения и смерти.
Но даже без кожи Мортарион узнал лицо одного из своих сыновей.
– Командор, – произнес Мортарион. – Добро пожаловать обратно в Легион.
– Мы отправляемся на поле боя, мой повелитель?
– Магистр Войны призывает нас на Молех, – ответил Мортарион.
– Мой повелитель, – сказал Игнаций Грульгор, крутя конечностями, чтобы получше рассмотреть зловонную живую смерть своего пораженного болезнью тела, которая пришлась ему очень по вкусу. – Я в вашем распоряжении. Дайте мне волю. Я – Пожиратель Жизней.
– Всему свое время, сын мой, – отозвался Мортарион. – Для начала тебе понадобится пристойный доспех, иначе ты убьешь всех на моем корабле.