V-Z

Ну, юморным можно счесть момент, когда техножрец над Сахаалом откровенно издевается, а тот теряется в догадках: "так он все же полезный, или можно ему голову оторвать?" Хотя, конечно, вархаммер-юмор - это вообще вещь своеобразная. Меня, например, повеселили вроде бы совершенно несмешные моменты в "Испивающих" и "Серых Рыцарях".

Вот об этом я точно напишу несколько рассказов. Два - минимум, и это первый. (моя благодарность Найту за косвенным образом подсказанное имя) Три. Два. Один. Пробуждение. Я открываю глаза; четыре секунды лежу, потом поднимаюсь, быстро, но не резко. Бросаю взгляд на часы – проспал восемь часов ровно. Как и намеревался. Очень хорошо. Словно почувствовав пробуждение, подает сигнал вокс-передатчик. – 17-Z, к контролеру. Все. Больше ничего и не требуется; у нас все до предела лаконичны. Одеваюсь, натягиваю боевой костюм. Оружие пока не беру – сейчас оно ни к чему. Делаю пару движений, больше по привычке – костюм пригнан идеально. Самым последним опускается на голову шлем с черным визором. Обычное, отлично сделанное и отлаженное оборудование. Обычное – для ассассина Храма Виндикар. – Планета – Иреат. Цель – губернатор Гинар Лагрон. Контролер, как всегда, обходится предельно малым количеством слов. И даже для них он не считает нужным хоть как-то менять выражение длинного бледного лица. Впрочем, это не мешает ему снабжать меня перед заданием всей нужной информацией. У меня хороший контролер. Конечно, в Храмах плохих вообще не держат, но своим я доволен. – Вот все данные, – ко мне по столу придвигается пакет. Добавлять «просмотришь по дороге» контролер не собирается… это очевидно. – Обрати внимание на начальника его охраны – опасная личность. Киваю и беру пакет. Жду каких-то дополнений. – Срок исполнения – месяц. Дорога – ориентировочно две с половиной недели. Вновь киваю. Полторы недели – вполне достаточно. – Методы – на твое усмотрение. Вопросы? Качаю головой. Все сказано; и, насколько я знаю своего контролера, вся дополнительная информация лежит в пакете. – Тогда отправляйся. Еще одним кивком прощаюсь и покидаю кабинет. Четыре года и три с половиной месяца назад мне, во время ожидания, довелось посмотреть фильм, где действовали ассассины. Очень удивился тому, как нас представляют. Если бы не необходимость действовать тихо – засмеялся бы. Хотя кое в чем фильм оказался полезен: выдумка режиссера дала мне пищу для размышлений, и я разработал эффективный метод для того задания. Мне запомнилось, с какой странной, дрожащей интонацией говорили о том, что никто не знает, как ассассины прибывают к месту выполнения. Меня это удивило; способ может быть только один – корабль. Мы талантливы, но переноситься через варп сами не умеем. Другое дело, что корабли даже и близко не напоминают официальные суда; те, кто перевозят нас, числятся торговцами, каперами, учеными… кем угодно. И выглядят совершенно по-разному. Общее только одно – скрытое и не нанесенное ни на какие планы помещение, в котором мы проводим время полета. Ну а по прибытии – уже дело ассассина, как добираться до цели. Во всяком случае, так обстоит дело со мной, и всеми, кого я знаю. Пилот практически не заходит ко мне; мы виделись только в начале полета, и, возможно, увидимся, когда я взойду на корабль после выполнения задания. В обоих случаях он лишь откроет тайный отсек, подождет, пока я займу место, и уйдет. Профессионал. Как и я. Я в третий раз перечитываю полученные данные, теперь обращая внимание на все мельчайшие детали. Выстраиваю в уме картину; уже сейчас можно продумать некоторые действия. Отложив документы, я в двадцать седьмой раз проверяю оружие; для нас оно куда важнее, чем для других инструментов Империума. Винтовка – полностью в порядке. Пистолет – полностью в порядке. Кинжал – тоже. У него, теоретически, выходить из строя вообще нечему. Я поднимаю кинжал, удерживая его за навершие рукояти и смотрю на вороненое лезвие. Узкий и опасный клинок, отлично подходящий для быстрых ударов. Из всего моего снаряжения только он – не из Храма. Память о работе, на которой я был не один. – Без вас мы бы не справились, – инквизитор пристально смотрел мне в лицо. Маска по-прежнему скрывала мои глаза, но он был псайкером, и чувствовал эмоции. Впрочем, таких почти не было; лишь законная гордость хорошей работой. Я кивнул, и перевел взгляд на мертвого лидера культа Хаоса. Да, этим выстрелом стоит гордиться – в движении, по движущейся же цели, причем защищенной… и точно в голову. Это стоило особо сохранить в памяти. Таких моментов немного. Инквизитор смотрел на меня, и я понял, что надо что-то ответить. Иначе будет… а, да, невежливо. – Ваш дознаватель помог мне. Это так. С энергетическим мечом в руке дознаватель прикрывал меня, пока я не выстрелил, и убил двоих, пытавшихся дотянуться до меня оружием. Хорошо убил, почти как один из наших. – У вас не было оружия для ближнего боя? – поинтересовался инквизитор. – Нет, – покачал головой я. – Возьмите. Если он читал мои эмоции, то сейчас понял, что я был очень удивлен. На мгновение застыл, глядя на протянутый мне кинжал. – Зачем? – Чтобы не быть безоружным вблизи, – усмехнулся инквизитор. – И… это оружие для точного убийства, которое у меня получается плохо. А вам подойдет. Я взял из его руки клинок. Взвесил. Крутнул в пальцах. Представил, как можно поразить человека острием или режущим ударом. Потом прикинул варианты ударов для эльдара и орка. Действительно – удобно. – Спасибо, – слово припомнилось не сразу. Инквизитор кивнул – в точности, как я до того. У нас есть номера – и есть краткие прозвища. И если номера фигурируют в документах, и Лорды Терры, желая направить определенного ассассина, называют именно номер… то прозвища известны лишь в Храме. Правда, не все обретают прозвище сразу. У меня, например, оно появилось как раз после того, как я вернулся с кинжалом. И теперь свои называют меня Стилетом. Мне нравится. Я вкладываю кинжал в ножны, и опускаю его рядом с винтовкой. Осталось еще тринадцать часов плюс-минус шестнадцать минут полета – если не произойдет ничего непредвиденного. Четыре часа можно отвести на отдых, остальные – на окончательную подготовку. Я ложусь и закрываю глаза. Три. Два. Один. Сон. Люблю работать в городах; высокие здания отбрасывают густые тени, а архитекторы часто украшают стены всякого рода барельефами и фигурами. Поэтому тут очень легко прятаться и быстро передвигаться на высоте. Как подобраться к цели – каждый решает сам. 13-X, например, несколько раз притворялся паломником, но здесь это не сработает – паломники не прилетают на Иреат. Но в таком городе передвигаться скрытно не так уж сложно. Правда, дополнительную маскировку все же пришлось применить; нас не привыкли видеть на улицах. Хорошо, что я в точности знаю распорядок дня цели на ближайшее время. Кто бы не поставлял информацию, но делает он это хорошо; правда, у шпионов откровенно не хватает мастерства для убийства. Конечно, если шпион – не коллега-Каллидус. Я осматриваю массивное здание, принадлежащее Администратуму. Сюда цель придет завтра, ровно в час дня; похоже, губернатор всегда придерживается точного графика. Это хорошо. Люблю пунктуальные цели. Неспешно осматривая здания рядом, я нахожу шесть мест, отлично подходящих для выстрела. Продумываю пути отхода и сокращаю их число до четырех. Из них выбираю одно, наиболее удобное. Сейчас занять позицию нельзя – вокруг слишком людно. Они не замечают моих передвижений, но если я сейчас удалю маскировку и примусь располагаться – могут увидеть. Отчет характеризует начальника охраны цели как весьма предусмотрительного. До вероятного выполнения – двадцать один час одиннадцать минут. Просчитываю в уме несколько вариантов; лучше всего будет вернуться за двенадцать часов до работы. Этого хватит. Тот же фильм демонстрировал странные представления о том, где ассассины размещаются на планете. Режиссеру показалось, что мы выбираем незначительного человека, убираем его и временно занимаем дом. Глупо. Непрофессионально. На большинстве планет Империума есть квартиры, хозяин которых связан с Храмами – так же, как и пилот корабля. Конечно, эти квартиры – лишь приют. Никакой техники, никакой помощи. Ничего, кроме того, что у нас с собой. Логично. Судя по движениям и выправке, хозяин иреатской квартиры служил в Имперской Гвардии. Он приветствует меня по-армейски; я отвечаю кивком. Мы не разговариваем. Незачем. Оба знаем свое дело; его – обеспечить прикрытие, мое – сделать работу и уйти. Города вроде столицы Иреата удобны тем, что у них есть свой ритм; днем – множество людей, ночью – почти никого. Куда хуже работать в ульях, где заранее рассчитать время невозможно. Здесь же в час ночи улицы практически пусты, и это изрядно облегчает подготовку. Теперь остается только занять место и… Я замираю, сливаясь с тенями. Намеченная позиция занята. Вооруженный человек в одежде того же оттенка, что и здание. Бросаю взгляд на другие позиции. То же самое – они заняты. Исключение лишь для одной, наименее удобной… там никого нет. Но повторный осмотр показывает: она под прицелом двоих, находящихся в стороне. Так. Похоже, что кто-то, осмотрев это место, сделал те же выводы – и лишил меня всех позиций для стрельбы. Умно. Любое другое место просматривается как минимум с одной из этих точек, и моя подготовка будет немедленно обнаружена. Убрать одного из охранников и занять его место не выйдет; если я правильно оценил профессионализм их командира, то они на постоянной связи друг с другом. Плохо. Работу здесь можно считать проваленной. Я отступаю. Пора возвращаться на квартиру и приводить в действие следующий вариант. У меня осталось десять дней от отведенного срока. За это время цель еще два раза будет появляться в общественных местах; остальное время проведет у себя в резиденции. Первое появление – послезавтра, следующее – еще через два дня. В худшем случае еще остается время проникнуть в резиденцию и работать там. Но это нежелательно. Я закрываю глаза, стягиваю перчатку и кладу руку на лежащую рядом винтовку. Холод металла отрезвляет разум и помогает сосредоточиться. Я начинаю рассчитывать. Проверять возможные варианты; отбрасывать бесполезные, выбирать подходящие. Почти все из того, что я сейчас разработаю, мне в этом задании не доведется применить… но это не повод, чтобы не учитывать все возможности. «– Всегда учитывай абсолютно все, что может противопоставить тебе противник. Абсолютно все. – А если я все же не учту чего-то одного? – Умрешь». Так говорил наставник. За годы работы я убедился, что он был абсолютно прав. Я просчитываю все, что можно представить здесь, на квартире. Остальное можно учесть только осмотрев место работы. Этим и займусь. Поза неудобная; для не-ассассина – и вовсе невозможная. Впрочем, я к такому привык; эта позиция хороша тем, что не прошедший наших тренировок не сможет ее занять. Но отсюда отлично видно пространство, где пройдет цель, и нет сложностей с прицеливанием. Неудобство только одно – машина остановится вне поля моего зрения, и я не смогу сработать сразу при появлении цели. Неважно. Между машиной и зданием – десять метров шестнадцать сантиметров; пока цель будет идти, я успею выстрелить. Теперь остается только подождать. Если цель останется пунктуальной, то прибудет через семь часов сорок одну минуту. Позволяю мыслям течь свободно; это помогает не перенапрячься до момента работы. Наставник как-то говорил, что некоторые из нас могут действовать, не выходя из такого состояния; увы, я этого еще не умею. Жаль. Расслабиться приятно. Ровно через два часа появляются те же люди, кого я видел вчера. Осматриваются и занимают позиции, подходящие для стрельбы; именно такие я бы и выбрал. Так. Похоже, я был прав, когда предпочел другое место. Они меня не нашли и даже не увидели; мой костюм сливается со стеной, а я не двигаюсь – и различить потому невозможно. Испытываю некоторую гордость: похоже, этого глава охраны не предусмотрел. Наставник говорил о том, что жизнь полна парадоксов, и я с ним согласен: вот сейчас несколько профессионалов в одном и том же месте ждут одного и того же человека. Только они ждут, чтобы убедиться – он будет жить, а мои цели прямо противоположны. Нахожу это забавным. Цель прибывает точно в срок. Я слышу шум двигателя, и медленно меняю позу, направляя оружие и стараясь удержаться на том маленьком выступе, который служит мне опорой. Винтовка нацелена, и остается только подождать, пока цель войдет в поле зрения. Девяносто восемь метров расстояния, короткая дистанция. Очень хорошо. Цель я опознаю сразу: лицо из выданных контролером сведений хорошо запомнилось. Седой, пожилой, не очень высокий, идущие рядом телохранители выше… Так. Я пытаюсь поймать в прицел голову цели – и не могу. Телохранители движутся по необычной схеме – так, что в любой момент времени один из них прикрывает хозяина от выстрела собой. Цель показывается на доли секунды – я успею выстрелить, но даже наша пуля не успеет преодолеть расстояние быстрее, чем охранник вновь окажется на пути. Шансы на то, что пуля пройдет навылет и все же поразит цель? Семь десятых процента. Шлемы и броня охранников могут не выдержать попадания, но пуля не пройдет насквозь. Две секунды на расчет – выстрелить дважды, первой пулей свалив телохранителя, а второй – цель. Нет. Невозможно. После первого же выстрела они закроют цель собой. Нет сомнений, что с другой позиции я увидел бы то же самое. Возможно, есть вариант – но нет времени. Даже шагом пройти десять метров и шестнадцать сантиметров – очень недолго. Цель скрывается в здании, так и не дав шанса на выстрел. Придется уходить; вероятность в доли процента, что на обратном пути будет иначе. Испытываю некое странное чувство по поводу этой ситуации. Кажется, это раздражение. Вернувшись на квартиру, я вспоминаю все выполненные задания. Всегда все получалось. Я всегда все делал правильно. Я делаю все правильно и сейчас. Почему же второй раз срывается работа? Ответ находится сразу – дело в начальнике охраны цели. Я вспоминаю его имя – Ренн Шаррад. Больше ничего, только словесное описание; вероятно, и имя не настоящее. Он не иреатец, наемник и командир еще четверых человек… И профессионал. Предугадывающий пока что все, что я могу сделать. Наверное, в этом и суть. Мы оба – профессионалы, и потому мыслим похоже. Тридцать две секунды размышляю: а продумал он так же противодействие коллегам из других Храмов? Решаю, что это несущественно – все равно задача остается моей. Надо работать. Остается последний шанс – а потом придется действовать в резиденции. Что ж, воспользуюсь этой возможностью. Вспоминаю тот день, когда нас, будущих ассассинов, только доставили в Храм. – Первое и главное, что вам следует запомнить – неуязвимых и бессмертных нет, – произнес Наставник. Мы все смотрели на него, не отрываясь. Высокий, худощавый, в простом черном комбинезоне. Четкие, но незапоминающиеся черты лица, коротко подстриженные волосы. И… ощущение опасности. Даже когда он просто стоял и говорил – был похож на спокойно лежащее, но подготовленное для боя оружие. Мы чувствовали это. Хотя были еще детьми, не прошедшими и первых тренировок. – Уязвимое место есть у каждого, – продолжил Наставник. – Запомните это и никогда не сомневайтесь. Этому вас и будут учить – чтобы вы смогли убить любого. – Даже… – высокий голос кого-то из группы у меня за спиной сорвался, но он повторил: – Даже космодесантника? Замерли все. Десантники тогда для нас были существами из легенд – воинами колоссальной мощи, бессмертными и несокрушимыми. Уголок рта Наставника дернулся вверх. Чуть позже мы узнали, что именно так выглядит его улыбка. – Если особая пуля попадет космодесантнику в глаз и разорвется в мозгу – он умрет, – совершенно спокойно ответил он. И добавил: – Вы этому научитесь. Наверное, тогда это поразило нас больше всего. Да. Бессмертных нет. А значит, губернатору Гинару Лагрону осталось жить несколько дней. Только надо продумать действия. Предварительные расчеты я окончил через час и сорок восемь минут. Опять-таки, больше я смогу сказать, только оказавшись на месте. Остается еще кое-что. Сложно признать, но одному мне не справиться. Когда я вхожу в комнату хозяина квартиры, он смотрит на меня весьма удивленно. Понимаю. – Мне потребуется помощь, – сообщаю я, и его взгляд меняется. Странное выражение, почти знакомое… Да. Примерно так же мы смотрели на Наставника, когда он сказал, что десантников можно убить. Но он справляется с чувствами куда быстрее; поднимается из кресла, коротко кивает. – Что именно? Я объясняю; он вносит поправки, исходя из своих знаний. Соглашаюсь. В паре моментов настаиваю. Теперь соглашается он. В конце концов, план выработан. Остается работа. Интересная вещь – обычаи разных планет. Иногда они серьезно мешают выполнению задания, а иногда – помогают. Вот как сейчас. По иреатским обычаям, раз в год губернатор поднимается по длинной лестнице (общая длина – сто сорок три метра, высота – восемьдесят два метра), и наверху совершает какой-то местный обряд. Кажется, благодарение Императора за его защиту и покровительство. Неважно. Я нахожусь на стене здания неподалеку; меня скрывает украшение фасада – статуя какого-то местного зверя. Испытываю некоторую благодарность к скульптору: из-за этой статуи очень удобно наблюдать. Благодарность была бы больше, если б на ней я еще и винтовку смог установить. Увы, не получится. На этот раз мне придется немного нарушить неписаные традиции Храма, которые касаются позиции для стрельбы. Впрочем, это не так уж важно, мы же не десантники. Главное – результат. Через тридцать четыре минуты прибывает цель. Если я все правильно рассчитал… Да, похоже, что так. Телохранители по-прежнему сопровождают его… но лестница – это не ровная поверхность, и у них не получается такой синхронности движений. Но Шаррад это учел. Все позиции, с которых можно стрелять, перекрыты. Почти все. Окончательный расчет: расстояние до цели – триста семьдесят один метр, скорость ветра – восемнадцать метров в минуту… Я на мгновение замираю. А потом – падаю. С той позиции, где я нахожусь, стрелять нельзя. А вот с пространства подо мной – можно. Но там нет опоры. Поэтому стрелять приходится в свободном падении. Я падаю, находя цель и наводя винтовку. У меня всего один шанс; через мгновения я пролечу точку, откуда работать лучше всего. Палец давит на спуск, и винтовка вздрагивает в моих руках; тихо шипит выстрел. Пуля входит в центр затылка цели, бросая губернатора вперед, на ступени. Выстрел безукоризненно точный – как и всегда. Трос, которым я привязался к статуе, резко натягивается, дернув меня чуть вверх; как раз напротив окна. Одним движением я выбиваю стекло, забрасывая винтовку в походное положение, за спину. Взмахом кинжала рассекаю трос. Оглядываю комнату, в которую попал – типичная контора какого-то из ведомств Администратума. Сейчас выходной, и в здании почти никого нет. Это мне на руку. Срываюсь с места; обычно охране требуется время, чтобы сообразить, откуда стреляли, добраться до здания… но сейчас я на фору не рассчитываю. Не с таким противником. Этаж… второй… третий… четвертый, пятый, шестой, седьмой… Максимальная скорость. Хорошо, что у нас были тренировки на скорость передвижения на улицах и зданиях; всегда помогает. Мысленно вновь повторяю план местных улиц; да, ошибки быть не должно. Сейчас, через заднюю дверь, потом в переулок, который почти всегда безлюден… Дверь заперта. Выхватываю пистолет, выбиваю выстрелом замок. Все идет по расчетам. Безлюдные тихие улицы; звуки только вдалеке… Я бросаюсь в сторону, и выстрел проходит совсем рядом. Два боевых сервитора выкатываются навстречу; я успеваю скрыться в тупике, прежде чем они выплескивают шквал огня. Откуда они? Хотя… все ясно. Это лучший путь отхода – и наиболее очевидный. Шаррад опять предугадал мои действия. Впрочем… Один взгляд на сервиторов дал понять – модель АS-18; воскрешаю в памяти характеристики этой модели и уязвимые места. Потом – покидаю переулок. Следовало сработать быстрее; один снаряд по касательной чиркнул по плечу. Но оба сервитора угрозы больше представляют, критические точки поражены. Теперь – вперед. По улице, налево, теперь вверх и вверх, между зданий… да, к тому парапету… Я останавливаюсь на четыре секунды, восстанавливая силы… когда вновь чувствую приближение угрозы. Ухожу в сторону, и жаркий сгусток проносится рядом с головой. Прежде чем успеваю оказаться под защитой выступа здания, следуют еще два выстрела, к счастью – не попавшие. Плазменный пистолет. Дорогое оружие, и редкое. И опасное. Почему-то я уверен – это Шаррад. Снова правильно оценил мой путь. Я не вижу его, и лишь примерно могу определить, откуда он стреляет. Если рассчитать… но времени нет. Наверняка на подходе его люди. Сомневаюсь, что Шаррад станет устраивать поединок; он просто задержит меня до прихода своей команды. Он же профессионал. Как и я. Задание выполнено, и моя жизнь сейчас неважна… но все же хочется уйти. Хотя бы для того, чтобы Шаррад не сравнял счет. Все, в общем-то, просто – пробежать от этого места до парапета. Под прицелом плазменного пистолета и на открытом пространстве. Просто, да. Секунда. Другая. Срываюсь с места; мне нужно совсем немного… Последние метры я преодолеваю прыжком и уже в полете чувствую, что оружие направлено мне прямо в спину. Увернуться не выйдет. И он сейчас не промажет. Ощущение угрозы скользит в сторону; плазменный сгусток обжигает воздух в десяти сантиметрах справа. Я перелетаю через парапет и падаю – чтобы оказаться точно в открытой машине, немедленно срывающейся с места. За рулем – хозяин местной квартиры; хорошо, что он тоже пунктуален и оказался здесь вовремя. И хорошо, что он отлично водит, а также знает дорогу до космопорта. Мы успеем добраться туда раньше, чем слуги губернатора по-настоящему начнут охоту. Увы, далеко не все могут с первого взгляда отличить исполняющего задание ассассина от обычного наемного убийцы. Иногда это очень мешает. Корабль снова в варпе; в потайном отсеке я заново оцениваю проделанную работу. В первый раз пришлось столкнуться с таким предусмотрительным противником. И… странное дело, я так и не увидел его лица. Мы, можно сказать, провели поединок – и не видели друг друга. Еще один парадокс. Жизнь полна ими, как говорил Наставник. Но… почему он намеренно промахнулся? Уверен, что намеренно. Я задумываюсь, пытаясь найти решение. Может быть, у него дрогнула рука? Может быть, он все же узнал мой костюм и решил, что не стоит связываться с Храмом Виндикар? Может быть, решил, что нет нужды хранить верность мертвому нанимателю? А может… решил, что лучшей местью будет мое ощущение, что он мог меня убить – и не сделал этого? Если так, то Шаррад ошибся. Я ждал смерти. Я ее жду на каждом задании; это – второе, что нужно запомнить и не забывать ассассину. Он-то сам не из Храма, и вряд ли это поймет. Я вытягиваюсь на койке; пора отдохнуть. Восемь часов и… ну, задание я выполнил, так что могу позволить себе роскошь долгого сна. Восемь часов и двадцать две минуты – нормально. Закрываю глаза. Три. Два. Один. Сон. 17.04.2008 – 26.05.2008

Erwin Voland Я бы скорее привел в пример ЛКИ-статьи по истории Торила - там как раз описана таверна с рассказчиками.) Но, в целом, соглашусь. Собственно, вся проблема именно в "подходе к реалистичности". Какой вариант пока вижу я - уже сказал. Жду предложений.)

Вот в этом-то и проблема. Самый простой вариант: берем нечто вроде Предела Боннэ, описанного в "Рейвеноре". Так получаем и пестрейшее общество, и соблюдение порядка - там за этим следят. Правда, все равно откровенные десантники/хаоситы/и так далее тут вряд ли появятся... но о них же это не мешает рассказывать?)

(не полностью уверен, что предложение надо вносить таким образом; поправьте, если ошибаюсь) *задумчиво* Есть у меня такое предположение для фанфик-конкурса... Начну издалека - в последнее время активно читаю Warhammer Monthly. И среди прочих серий есть такая - Tales from the Ten-Tailed Cat. Собственно "Десятихвостая кошка" - таверна, где собираются самые различные личности и рассказывают свои истории. Или - истории о ком-то другом. Вот и думается мне: может, сделать конкурс, объединенный не темой, а вот таким местом? То есть - имеется место, где собравшиеся рассказывают о самых разных случаях, в которых принимали участие, и видели. Правда, сразу отмечу, что некоторые истории вряд ли получится рассказывать от лица главных героев... то есть, согласно реалиям вселенной, десантник, хаосит и темный эльдар будут спокойно сидеть и беседовать, только если у них за спиной примархи и Вект с напоминаниями о мире. Также замечу, что предлагаю сие для WH 40.000 по одной причине - хотел бы поучаствовать сам, а во вселенной WH Fantasy (куда "Десятихвостая кошка" и относится) разбираюсь куда слабее, чем в НФ-варианте. Не настаиваю на предложении, но просто хотел бы обсудить - возможно ли это вообще?

Спасибо за отзывы.) Кефирный Подразумевается - сохранять души только у своих? А тогда не факт, что их можно будет вернуть в мир... Mont'yr'Rek'Shak А откуда ему взяться? Это ж не битва с идеологическими противниками.) Просто чистой воды пересечение территориальных интересов.

ShaoLin Monkey Возможно.) Но прозвучало красиво, и я решил оставить; тем более, что не полностью уверен в том, что неделимопоклонники разделяют Хаос на аспекты. Насчет Сатхора... я долго пытался разобраться, какой эффект возымела Рубрика. Кодекс однозначно внятной фразы не дает; в конце концов, на основе кодекса и другого прочитанного составил мнение: те, у кого магических сил не было, или было мало - обратились в прах. Те, у кого они были выше некоей определенной границы - выжили, сохранили плоть и приумножили свою мощь. После смерти десантник Тысячи может вернуться (как Мэддокс), но уже как разумный прах в доспехах (гм, лич, что ли?)) Этим и руководствуюсь.) Дредноут ста душ - чисто мое изобретение. Если в каноне окажется нечто вроде него - я сильно удивлюсь и порадуюсь.) Да, уточню: помянутый в тексте Тиклан - тоже мое.

Спасибо за отзывы.) Вортекс Я про безумие помнил, но все же решил от него отступить. Так как: 1) Мержер - действительно уникальная личность; 2) Тысяча Сынов всегда ставила на первое место контроль над интеллектом и духом; предположу, что уж кто-кто, а они должны уметь с безумием бороться. N1Ce)G.A. Конкретно про Мержера - не уверен. Но он, также как и Тальгер, могут в дальнейшем где-то появиться; благо в последнее время тексты по WH у меня взяли моду переплетаться. Меланхтон и Сатхор точно появятся.) (Заодно - моя благодарность тому, кто откорректировал название темы, добавив "фанфик". Мой ляп, давно тут не выкладывал и основательно забыл)

Мы не спим. В отличие от тех, кто служит Терре, мы не спим… во всяком случае, в обыденном понимании такого слова. Мы не спим. Мы размышляем. Мы погружаемся в размышления так глубоко, что братьям приходится выводить нас оттуда. Ведь мы нужны далеко не в каждой битве. Но когда мы нужны – мы приходим. – Их больше, – мрачно заметил Меланхтон, оценивая данные разведки. – И неплохо больше, брат. – Коллеги есть? – осведомился Вешат Сатхор. – Судя по всему – да, – кивнул его собеседник. – И не так уж мало; это же дети Лоргара, в конце-то концов. Пожалуй, эта картина порадовала бы любого жителя Империума: двое воинов Тысячи Сынов обсуждают будущую схватку с Несущими Слово. Впрочем, большинство живущих в Империуме и названий-то таких не знали. Меланхтон и Сатхор были похожи; оба родились на Просперо, оба пережили Рубрику (точнее, пережил ее Сатхор, а его коллеги на планете в этот момент и не было), оба были сильными чародеями… только вот внешность была разной. Кожа Меланхтона отливала сталью, а глаза навсегда почернели; в минуты задумчивости в них скользили серые тени. Сатхор же отличался медной кожей, подобно примарху, а взгляд с незапамятных пор искрился золотом. Да и характер различался; Меланхтон был значительно спокойнее и рассудительнее товарища. Он и в боевых операциях-то принимал участие редко. Разве что когда выдавался особый случай – как сейчас. Несущие Слово вознамерились установить на давно покинутой планете свой форпост, и в ближайшие пару лет развернуть полномасштабный поход в миры Империума. Против самой идеи дети Магнуса ничего не имели… только вот этот поход смел бы множество планет, на которых воспитанники Тысячи Сынов трудолюбиво взращивали культы Архитектора Судеб. Через какие-то десятка полтора лет на стороне Хаоса появилось бы немалое количество талантливых и обученных псайкеров, да и просто множество верных сторонников. А поход Несущих смел бы с планет всех без разбору. Меланхтон, курировавший деятельность культов, попросил воинов Семнадцатого Легиона развернуть свой поход в другую сторону. Понимания не встретил. В конце концов Несущие пригрозили смести с планеты всех проспериан; отступать дети Магнуса не собирались. – Нам понадобятся все силы, – мрачно подытожил Сатхор. – Отвлекаем Мержера? – Без него никак, – согласился Меланхтон. Нас зовут. Наше имя повторяют, и это отвлекает нас от размышлений. Мы ощущаем интерес: нас нечасто зовут. Мы поднимаемся во весь рост и смотрим на пришедшего. Он знаком – это капитан Меланхтон, в полном боевом облачении. Только шлем держит в руках. – Нам нужна твоя помощь, Мержер, – говорит он. – С кем битва? – частью сознания мы размышляем над тем, как наш голос гремит в этом отсеке. На других кораблях он звучит не так. Над этим можно подумать. – Несущие Слово. – Фанатики, – отвечаем мы. – Надо взять побольше особых снарядов. – Разумеется, – улыбается Меланхтон. Битва развернулась на улицах давно покинутого города… небольшого, но и на поле вышли отнюдь не миллионные армии. Тысяча Сынов никогда не воевала огромными количествами, но и Несущие Слово не привели сюда множество своих бойцов. Конечно, их было куда больше, чем проспериан, но те появились здесь раньше, и успели укрепиться. И неплохо укрепиться. Конечно, фортификаций, подобных творениям Железных Воинов, возвести было нельзя, но и так справились более чем неплохо; благо уже имелась база в виде дома-крепости кого-то из давно забытой местной знати. Когда очередной магический снаряд расплескался по полупрозрачному мерцающему куполу, лорд Гэввис длинно выругался, пройдясь по всей родословной детей Магнуса. – Какого Жиллимана мы их еще не разбили? – рявкнул он. – Хорошие командиры, мой лорд. Тальгер, заместитель Гэввиса, на фоне могучего командира несколько терялся, будучи ниже и легче. Но он был спокоен и рассудителен всегда, даже на поле боя. А еще он превосходно умел добывать сведения; за все перечисленное командир Несущих Слово его и ценил. – Обороной руководит Меланхтон. Он просперианин, и очень мощный маг. Защитный купол – нечто подобное тем чарам, которыми Магнус и его волшебники закрывали Тизку. Конечно, Меланхтон – не примарх, но и у нас нет огневой мощи кораблей Волков. – А кто командует дерущимися? – Вешат Сатхор, мой лорд. Слабее Меланхтона в магии, но опытнее и талантливее в искусстве сражаться и командовать. Он очень хорошо умеет использовать свои войска. – Я тоже, – мрачно сообщил Гэввис. – И долго они не продержатся, клянусь именем Лоргара. При взгляде на лорда этому было сложно не поверить. В багровой броне, исписанной изречениями примарха космодесантник выглядел более чем внушительно; единственно, что оружием его был меч, а не крозиус. Звания Темного Апостола лорд Гэввис еще не заслужил, но искренне к этому стремился. И потому пришел в дикую ярость, когда другой Легион Хаоса ему помешал. – Что ж, щит им не поможет, – пообещал Гэввис. – Колдунам – сосредоточить усилия на защите; рано или поздно она рухнет. С Сатхором и десантниками справимся и без заклинаний. – При всем уважении, мой лорд, – кашлянул Тальгер, – я бы не советовал так поступать. Отрядами Тысячи Сынов руководят именно колдуны… – Ерунда, – отмахнулся лорд. – Они просят помощи только у одного аспекта Хаоса, а нам покровительствует Неделимый. Вперед! Тальгер едва заметно пожал плечами. Возражать Гэввису в такие моменты было просто бессмысленно; оставалось лишь найти наилучший метод работы. Поначалу Несущим Слово способствовала удача. По мобильности они противника превосходили, и возможностей для атаки у них было куда больше. Но весьма быстро выяснилось, что, отступив и заняв некую позицию, отряды Тысячи Сынов дальше не сдвигаются, и любую атаку встречают ураганным огнем и заклинаниями. Проанализировав ситуацию, Гэввис счел, что лучше всего будет оставить немного воинов, чтобы держать проспериан на местах, а всеми остальными силами ударить по крепости. Штурмовать стены под огнем Тысячи Сынов лорду совершенно не хотелось; поэтому он приказал разнести ворота и поскорее перейти в ближний бой. Логичное решение. Наиболее простое. Гэввис уже мысленно представлял, как доложит вышестоящим об этой битве – она уложится в пару десятков слов. Или даже еще меньше… Когда ворота распахнулись, то Несущему Слово сначала подумалось, что проспериане сами это поняли, и решили сдаться, или же просто погибнуть в бою. Абсурдность мысли подтвердилась мгновением спустя – когда бросившихся к проему десантников смело вихрем колдовской силы, снарядов и огня. Менее быстрые последователи Лоргара остановились… и смогли рассмотреть выдвинувшуюся навстречу громаду. Массивный, обтекаемый корпус, блестящий синевой и золотом. Могучие руки; одна заканчивается стволами орудий, вторая – тремя когтистыми пальцами. Алые руны переливаются на броне; из нагрудника выступает нечто, отдаленно напоминающее шлем космодесантника. Глаза пылают неподвижным белым пламенем. И вся могучая фигура для иного взгляда нестерпимо полыхает ореолом колоссальной магической силы. Дредноут Хаоса. Дредноут Тысячи Сынов. Огонь нашей правой руки обращает нескольких противников в груду искореженного металла и изорванной плоти. Мы движемся вперед; справа кидается Несущий, в безумной попытке перехватить. Один взмах руки – и он отлетает, врезавшись в стену. Мы машинально отмечаем, какие именно повреждения он мог получить. Надо было вложить чуть больше силы – тогда бы имелась большая гарантия смерти. Где-то внутри полыхает знакомая радость – от предвкушения битвы. Несмотря ни на что, мы остаемся воинами, и умеем ценить настоящую схватку. Мы движемся дальше; по броне стучат осколки рвущихся рядом болтерных снарядов. Маловероятно, что они смогут пробить нашу сталь, но… стоит поберечься. Знакомый вихрь волшебства вскипает в глубине нас, вырываясь наружу невидимой для обычных глаз броней; следующий снаряд разбивается о преграду, не оставив на металле ни царапины. Левая рука непрерывно мечет снаряды и жаркие лучи, разрывая тела врагов. Пальцы правой чуть сжимаются – и огненный шар срывается в полет, прожигая насквозь вскинувшего болтер Несущего Слово. Они выкрикивают молитвы; вероятно, кому-то из них даруют защиту… но ее не хватит. Только не против наших особых снарядов –предназначенных для тех, кто тоже тронут Хаосом. Как жаль, что нам приходится их использовать куда чаще, чем хотелось бы… А врагов вокруг становится все больше. Они отвлеклись на нас… и это правильно. Часть нашего сознания отмечает резкие, злые вспышки заклинаний: капитан Меланхтон перешел от обороны к нападению. Сейчас колдуны Семнадцатого Легиона погибают под его ударами, пока остальные пытаются уничтожить нас. Так и было задумано. Мы идем, и наш корпус едва уловимо вибрирует, когда звучит наш голос, слитый воедино из множества разных: – Magnus Immortalis! Гэввис разразился проклятиями, видя, как легко дредноут Тысячи Сынов разбрасывает его солдат. Выстрелы, казалось, не причиняли ему вреда, а вот удар дредноута почти всегда уносил жизнь противника. – Откуда они только взяли эту жестянку… – в бешенстве прошипел Несущий Слово. – Тальгер… хотя, откуда тебе знать… Положение было действительно не самым лучшим. Дредноутов у отряда Гэввиса не было; операция считалась слишком незначительной, чтобы беспокоить хотя бы одного из них. Видимо, у проспериан было иное мнение. – Отходим, – послышалось за спиной, и Гэввис резко обернулся. Пока он с ненавистью смотрел на дредноут, Тальгер переключился на общий канал и сейчас координировал отступление. Голос помощника звучал, как всегда, бесстрастно. – Тальгер, что ты делаешь? – рявкнул Гэввис. – Предугадываю ваши мысли, мой лорд, – хладнокровно ответил воин. – Здесь, на открытом пространстве, с дредноутом не справиться; а если мы отступим, то… – То он последует за нами на улицы, где возможностей маневра больше, – закончил фразу лорд. – Да, тогда будет легче… Ты действительно угадал мои мысли, Тальгер. Но это не повод действовать без приказа. – Приношу искренние извинения, мой лорд. Раскаяния в голосе десантника не чувствовалось, но об этом Гэввис сейчас волновался меньше всего. Главное теперь – победа. И есть очень подходящее для этого средство… – Кварталах в двух отсюда, кажется, есть небольшая площадь, – припомнил Гэввис. – Прикажи – пусть заманят его туда. А я подготовлю сюрприз… – Колдовство, мой лорд? – вот теперь в голосе Тальгера звучало удивление. Не отрывая взгляда, он смотрел на яркий клубок пламени, разгорающийся на навершии жезла. Его Гэввис использовал редко, предпочитая сражаться в ближнем бою. Но иногда просто требовалось пустить в ход силу Хаоса Неделимого – и тогда на свет извлекался небольшой тяжелый жезл. – Именно так, – усмехнулся Гэввис. – Кое-что новое… – Мой лорд, применять колдовство против одного из Тысячи Сынов… – Не считай их сведущими во всем! – рявкнул Несущий Слово. – То, что они твердят о своих тайнах, не значит, что магия против них бессильна. Он чуть успокоился; взвесил в руке жезл и снизошел до объяснения: – Ударные заклинания дредноут действительно может отразить. Но… эти чары защиту не пробивают. Тут все лучше – они действуют изнутри. Гэввис победно взмахнул жезлом, и пламя на навершии разгорелось совсем уже нестерпимым светом. Тальгер и шестеро сопровождавших лорда десантников невольно отступили на шаг. – Эти чары извлекают душу из тела, Тальгер. Против них нужна совершенно особая защита… и я сомневаюсь, что дредноут ей озаботился. А без души останется только груда металла. Тальгер с сомнением покачал головой; но времени на возражения уже не оставалось. С противоположного конца площади раздалось чеканное «Magnus Immortalis!»; спустя несколько секунд дредноут появился в поле зрения. Небрежно скомкав зажатый в манипуляторе окровавленный шлем и отшвырнув его в сторону, он уверенно направился к Несущим Слово. – Задержите его! – скомандовал Гэввис. – Мне нужно еще немного времени. Шестеро молча бросились навстречу дредноуту; Тальгер остался на месте, хладнокровно прицеливаясь. Мастером ближнего боя он себя никогда не считал, а вот стрелял превосходно. Грохот выстрелов семи болтеров раскатился по площади; но снаряды лишь разлетались осколками, столкнувшись с сине-золотой броней. Дредноут неожиданно быстро рванулся вперед; стволы левой руки полыхнули слепящим пламенем, и двое Несущих Слово отлетели назад. Тяжелые матовые снаряды прошили доспехи и тела навылет, словно те были сделаны из бумаги. Удар манипулятора разорвал еще одного десантника почти пополам; Тальгер отступил в сторону переулка. Дредноут начал ближний бой, и теперь можно было смело считать схватку проигранной; трое оставшихся задержат его совсем ненадолго. Так и случилось. На то, чтобы расправиться с противниками, дредноуту понадобились считанные секунды – и три удара. Помощник Гэввиса про себя отметил, что при жизни этот боец наверняка был отменным мечником: иначе не научишься убивать одним ударом. Отбросив последнего, дредноут развернулся к лорду. Их разделял всего десяток метров – пустяк по меркам боя. И в этот момент жезл Гэввиса вспыхнул белым как снег сиянием. Ветвистые молнии окутали громадную фигуру воина Тысячи Сынов; дредноут испустил низкий, протяжный стон. Сияющие разряды тянулись к жезлу, вливаясь в навершие; Гэввис довольно усмехнулся, наблюдая за тем, как содрогается от боли металлический гигант. Молнии погасли. Дредноут неподвижно замер на месте. – Вот так, – бросил через плечо лорд. – Видишь, как все просто? Теперь его душа тут, – он вскинул вверх жезл. – Какая досада для Тысячи, а? Гэввис рассмеялся, неспешно переступив через искореженное тело одного из своих солдат. – Командуй начать вторую атаку на крепость, Тальгер. Теперь им не выстоять; не думаю, что найдется второй… Чтобы покинуть площадь, Гэввису пришлось пройти мимо застывшего дредноута; точнее – справа от него. И он даже не успел отреагировать, когда… Когда три массивных когтя с необычайной легкостью пропороли силовой доспех и вздернули Несущего Слово в воздух. Жезл выпал из разжавшихся пальцев и покатился по каменной мостовой. – Как… – голос корчившегося на когтях дредноута Гэввиса сорвался на хрип. – Мы – Мержер, – прозвучал низкий голос просперианина. Странный голос – словно слитый из множества совершенно разных. – Ты отнял одного из нас. Нам нужна замена. По манипулятору пробежали белые молнии – точно такие же, какими совсем недавно остановил могучую машину сам Гэввис. Несущий Слово взвыл; тело лорда выгнулось, изломанное судорогой. И, в последние мгновения, вдруг с необычайной ясностью осознал – это все. Темному Апостолу Гэввису – не бывать. Дредноут одним движением швырнул Несущего Слово в сторону – как поступил и со всеми предыдущими. Развернулся к последнему оставшемуся, и сделал несколько шагов в его сторону. Тальгер поднял руки к креплениям на шее; ослабил их, и снял шлем. На гладко выбритой голове не было ни капли пота; серые глаза смотрели холодно и бесстрастно. – Вы – Мержер, – произнес он. – Дредноут ста душ. Тикланский Спаситель. – Ты слышал о нас? – дредноут остановился. – Да, – спокойно кивнул Несущий Слово. – Я – Тальгер, заместитель лорда Гэввиса. Он бросил взгляд на застывшее в луже крови тело. – Покойного лорда Гэввиса. – Что ты сейчас собираешься делать? – Мержер сделал еще один шаг. Тальгер неспешно вернул шлем на место. Переключился на общий канал, одновременно включив и внешний динамик. – Лорд Гэввис погиб, – сообщил он всем собратьям. – Отступаем к месту высадки. Объявляю отход с планеты. Отключив вокс, он вновь снял шлем, встретившись взглядом с ровным пламенем глаз дредноута. – Почему? – осведомился Мержер. – По всем расчетам, – неспешно ответил Тальгер, – если бы мы и победили, то потеряли бы очень много людей. Я жизнями своих солдат не рискую. Он вновь мимолетно глянул на тело бывшего командира. – Точнее, я могу послать их на смерть, и сам пойду вместе с ними. Я с радостью отдам жизнь на Лоргара и Хаос Неделимый, – на мгновение в серых глазах вспыхнул фанатичный огонек. – Но – если это будет бой против слуг Терры. А не против наших же собратьев. Мержер помедлил несколько секунд. – Редкая точка зрения, – пророкотала сотня голосов в унисон. – Моя, – коротко ответил Тальгер. Дредноут повел манипулятором; жезл Гэввиса прыгнул вверх, и Мержер бережно зажал его в когтях. А затем – развернулся и направился прочь. Тальгер надел шлем и тоже покинул площадь, не оборачиваясь. Мы возвращаемся по тем же улицам, на которых только что дрались. Необычный исход боя, но нас он устраивает. Где-то среди нас этот Несущий Слово кричит и пытается сопротивляться. Зря. Девяносто девять его переделают. Мы вспоминаем то время, когда каждый из нас еще был «я». Мы вспоминаем горящий Тиклан, где по поручению Магнуса искали способы беречь души и экспериментировали с эльдарскими камнями. Мы помним, как дрались на улицах нашего города против Волков – и как погибли. И как последний из нас успел применить непроверенные техники… сохранив сто душ и привязав их к себе. Когда его поместили в дредноут, мы оказались вместе. Мы вместе с тех пор. Некоторые из нас уходили – как сегодня, и мы находили им замену. Незаменимых не бывает. Гэввис заменил одного из нас. Его помощник заменил Гэввиса. Возможно, в следующей операции Меланхтона нас заменит другой дредноут. Течение жизни. Круг изменений. На ходу мы задумчиво смотрим на жезл в руке. Возможно, капитан извлечет из него душу и вернет ее нам? Тогда мы отдадим ему Несущего Слово; пусть работает с ним как хочет. А потом нам надо будет наконец подумать над тем, почему наш голос в этом корабле звучит иначе. Это интересная проблема. Пока нас не отвлекут снова. Мы ведь не спим. В отличие от тех, кто служит Терре, мы погружаемся в размышления. Мы можем позволить себе долгие раздумья – ведь мы нужны не в каждой битве. Но когда мы нужны – то приходим. 29.02.2008 –22.05.2008.

Гхм. Если это правда... буду очень огорчен. У меня проблем с чтением в оригинале нет никаких; трудности с доставанием оригинала. Книгу на русском мне купить несложно, благо к нам они добираются.... а вот попробуй откопай оригинал. Про заказы от английских эльдаров я знаю, но сие для меня сопряжено с большими сложностями. Подводя итог - надеюсь, что это все же не отмена; если и она, то надеюсь - кто-то другой возьмет на себя миссию нести Вархаммер к нам.

По поводу руки - согласен с точкой зрения, что "более не использовать" относилось к бою. И даже если нужен протез - то раздобыть его в огромном Империуме и с аргументами в лице стиля Повелителей и псайкерства - не так уж сложно. Насчет Конрада... буквально, конечно, "призрак", и, думаю, что изначально это была ошибка перевода. Но... что интересно, "охотник" ему тоже очень подходит, ибо на преступников именно что охотился. Кстати, вспомните, - Сахаал, стремившийся походить на примарха, тоже постоянно "охотится", и себя как раз охотником называет. От себя замечу, что мне этот вариант просто больше нравится.)

Когти - это оружие, они в перчатке, то есть часть доспехов. А я задаюсь вопросом: почему столько людей поминает ранение Сахаала в стиле "ему руку оторвало"?

Гм. А не пояснят ли мне два вопроса: 1) Первый - насчет постоянно поминающейся руки Сахаала. » Нажмите, для отображения текста «Если я правильно помню, то ему же руку не оторвало; просто ранение получил. И если уж Мита - обычный человек - именно с оторванной выжила, то у Сахаала сие точно достаточно быстро заживет. 2) Второй - уже задавал, но вроде ответа не получил. » Нажмите, для отображения текста «Диссимулус - я его правильно определяю как воспитанника Храма Каллидус, или нет?

Мягкое и пушистое Вроде бы в немалой степени пафос - "заслуга" переводчика. Или это уже в исправленном издании есть?

Александр Master Chef По-моему, тот же Виндикар может; если из снайперки разрывная пуля попадает, допустим, в глаз, и взрывается в мозгу - то не-демонический примарх сие вряд ли переживет. По поводу разницы версий - я лично верю Сахаалу. По-моему, его modus operandi и modus vivendi куда больше соответствуют тому, что при жизни насаждал Конрад. То есть - законность через страх (кстати, в "Темном Короле" то же самое и видим). Возвышение в ранг демона, как мне кажется, изрядно меняет психику. Ацербус и в бытность человеком был мясником - а демоничество только усилило. Кстати, что любопытно - кто бы не одержал победу, Империуму станет не легче.)

Corvinvs Немного поправлю: центурионы носили меч справа, потому что в правой руке им было положено держать жезл - знак ранга. А потому в случае неожиданного нападения оружие выхватывалось левой. У десантников я таких обычаев не помню.

Вот, к слову... вопрос, может, оффтоповый, но все же... Какое положение занимают псайкеры в Имперской Гвардии, какая у них иерархия, как вписываются в командную цепочку и как вообще применяются? Буду рад, если хотя бы скажут, где про сие читать.

*меланхолично* Добавлю, дабы завершить тему - у Альфы, скорее всего, такие вещи тоже имеются. Но: 1) у офицеров, равных Сахаалу по рангу; 2) об Альфе мы знаем ку-уда меньше, чем о Повелителях - это их фирменный стиль. И полностью соглашусь, что Сахаалов доспех предназначен именно для таких вот диверсионно-ужасающих мероприятий; в Dark King Конрад дрался точно так же.

Прочел; рассказы действительно хорошие. Пара запомнившихся деталей... В первом: » Нажмите, для отображения текста «Определенно, в Империуме обожали генные модификации. Шут с ними, с десантниками, но строитель, который выше примарха ростом - это сильно.) Не очень люблю Дорна, но рассказ понравился. Во втором: » Нажмите, для отображения текста «Теперь точно ясно, что тактике индивидуального боя Сахаал учился у своего примарха. Конрад с охраной из Детей и Кулаков творит то же самое, что Мастер Когтя - с попытавшимися его сцапать солдатами.) Весьма запомнилась последняя фраза, пусть она у Повелителей Ночи раньше и звучала.

Drinker Гм, вроде бы у рапторов за спиной сдвоенный двигатель, или я ошибаюсь? Видимо, это и имелось в виду. npuMapx А под кат спойлеры убрать, а?) Насчет самого вопроса: » Нажмите, для отображения текста «Ничего удивительного. Система звукового удара в шлеме - и что с того? По-моему, технически это куда легче реализовать, чем перестройку связок (что делал Фабий). Просто у него очень мощная такая система; в конце концов, один из высших офицеров Легиона себе может позволить самое лучшее. Может, у Ацербуса в доспехах болтеры были встроены.)

Гм, по описанию - это скорее по альфа-легионски получается.) Набрались эльдары у людей вредных привычек...) Впрочем, после штурма их базы в DC я уже не удивляюсь.

Предположу еще, что тут эльдары применили стандартную тактику: подобные полезные вещи просто нельзя оставлять в руках врага. Даже если сами они не смогут использовать Корону (что сомнительно), то важно, что ее не будет у Хаоса, почти главного идеологического противника эльдаров. Хотя замечу, что из хаоситов их противники - скорее Дети Императора, чем Повелители Ночи, но это уже несущественно.)

Кроме того, не забывайте, что десантники живут долго; так что время все продумать, подготовиться, подыскать союзников и провести прочие работы у Сахаала есть. Уверен, что таковым он воспользуется грамотно; не зря же до высокого ранга дослужился.

Lot D Процитирую: » Нажмите, для отображения текста «"Тонкая рука Миты не выдержала и оторвалась от плеча. Корона Нокс закувыркалась, выпав из слабеющих пальцев, сверкнула отраженным светом умирающего мира и пропала. Тьма, огонь и лед улья поглотили ее. ... А Зо Сахаал, Мастер Когтя ... включил прыжковые ранцы, чьи реактивные струи прорезали снежную тьму, и с ведьмой на плече, кричащей от боли, ринулся в пропасть за своим наследием". То есть - Корона полетела вниз, к улицам. Сахаал бросился следом; учитывая, как лихо он работает с ранцем, склонен думать, что догнал и поймал.

Александр Master Chef Гм, возможно. Хотя недочетов в поведении Императора все же всегда хватало. Вот, раз уж зашла речь... о диссимулусе. » Нажмите, для отображения текста «Это все-таки ассассин из Каллидуса, или просто кто-то, посаженный на полиморфин? Я почему сомневаюсь - ассассинов даже инквизиторам просто так не выдают, тут разрешение Лордов надо.