Сайфер: Владыка Падших / Cypher: Lord of the Fallen

[Дарт Зеддикус]

Сайфер: Владыка Падших / Cypher: Lord of the Fallen

Джон Френч

"Спойлер №1"

Вы здесь? Слушаете? Вот здесь мы и начнем. Здесь, внизу, во тьме под землей, в мире холодного камня и цепей, где забыт свет солнца, в месте где единственные звуки – только два голоса. Слушайте же.

- Кто ты?

- Я никто. Я кто угодно.

- Нет. Ты… был воином Легионес Астартес… это точно. Возможно, из первого легиона, Темный Ангел. Потенциально, ты предатель Империума.

- Да.

- Ты знаешь кто я?

- Я знаю, что ты такое.

- Тогда ты должен знать, что я здесь не для того, чтобы определять виновен ты или опасен. Ты одинаково виновный и опасный. Я страж твоего заточения. Ты никогда не покинешь эту камеру – это все что имеет значение.

- Зачем тогда задавать вопросы?

- Потому что я хочу знать, зачем ты сюда пришел.

- Судьба привела меня сюда.

- А остальных пришедших с тобой, облаченных в броню такую же черную, как и ты, что привело их?

- Верность. Месть. Вина.

- У тебя есть имя?

- Имя?

- Имена – ростки правды.

- Сайфер.

- Слово, которое означает «код», или нереального человека. Это вообще не имя.

- Это единственная правда, которую я могу сказать… А что же ты? Есть ли имя, которое ты можешь мне назвать?

- Первое из моих имен Хеккаррон, кустодийский страж из Охранителей Теней.

- И ты не боишься мне все это говорить? Разве имена не дают власть?

- У тебя не осталось возможности воспользоваться этим.

- Возможно. Кустодий, я не могу тебе сказать кто я, но могу рассказать кое-что иное.

- Что?

- Я могу рассказать тебе секрет…

"Спойлер №2"

- Брат, что такое? – спросил Мордачи.

- Помимо остального трафика и потока сигналов, мы услышали это…

И Нариил снова настраивает вокс-системы брони. Статические помехи, звуки превращаются в слова.

- Неоп…ные …тес… С…фер…-

- Сигнальные слуги и мастера когитаторов смогли распознать слова. – произносит Нариил. Его лицо суровое, эмоции сдерживаются силой воли. И Мордачи это чувствует. В своей колдовской душе он, возможно, слышит отголоски того, что он сейчас узнает. Нариил опять настраивает запись. Еще статика, а затем слова.

- Неопознанные Астартес.

Появились из неразберихи словно призраки.

- Сайфер…

И вот оно прозвучало. Словно оскорбление, произнесенное шепотом на ухо королю. У имен есть сила, как и правда. И это имя, мое имя, обладает силой изменить судьбу Мордачи.

Воспроизведение записи окончено и повисает тишина.

- Это относится к членам сопровождавшей Жиллимана свиты, – произносит Нариил. – Группа неопознанных космодесантников, которая была с ним, когда он вернулся.

- Где они сейчас?

- Судя по всему, их передали Кустодианской страже.

…

- Они заберут его в Темницу. – произносит он.

- Что за…

- Нариил, мы не единственные, кто от стыда и страха прячет вещи в темноте. Темница – тюрьма Императорского Дворца. Там они прячут каждое чудовище, что кустодии не в силах убить, или же угрозы, которые они хотят изучить… во тьме от света Императора.

- Брат, откуда тебе это известно?

- Секреты не умирают, брат.

…

- Убейте слуг, которые слышали это. – говорит он Нариилу. - Очистить все записи. Начать сканирование орбитальной защиты – полная тактическая оценка. Пусть братья готовятся к войне.

"Спойлер №3"

- Своим клинком я заслужу прощение… - даже когда слова успокаивали его разум, Мордачи не мог не думать о том, что происходящее – довольно странный способ возвращения на мир его перерождения. – Через мое прощение, моя честь будет восстановлена.

…

Их пятеро, все они ветераны и члены внутреннего круга и Крыла Смерти. Им известен секрет родного легиона. На это задание они облачены не в характерную терминаторскую броню цвета кости, а в темно-зеленые доспехи, с вымаранными отличительными знаками и почестями. Поверх доспехов надеты черные стихари, головы склонены над оружием. Со стороны они выглядят как кающиеся, а не воины. Часть Мордачи не в состоянии удержаться от мысли, что все так и должно быть. Краем сознания он слышал их мысли. Они не ведали страха, но внутри них он слышал что-то гораздо хуже. Стыд.

"Спойлер №4"

Императорская темница. Падшие

По обе стороны от моей камеры [ну уж нет]одятся другие, где заточены мои братья. Все они были воспитаны, чтобы стать воинами Первого Легиона, еще когда Император и Его примархи ходили и вели войны меж звезд. С точки зрения нормального течения времени – они древние. С точки зрения Темных Ангелов, что унаследовали это имя, они предатели. Отступники и рабы темных богов – по крайней мере часть из них. Другая же – раскаявшиеся души. И если прислушаетесь, то услышите некоторых.

- Я Ажкхар! Названный несущим мечи! Рожденный на убитом Калибане! Вы слышите меня, предатели?

Ажкхар, бедный Ажкхар, все продолжает говорить с пустотой, заглушая жар своего гнева в душе. В глубине души он до сих пор видит зеленые тени потерянного Калибана, и чувствует дым горящего мира.

- Да найдем мы искупление…

В соседней камере склонился брат Корлаил.

- Пусть деяния наши будут верны. Пусть мы заслужим прощение.

Он бесконечно их повторял. Повторял веками, зная, что мольбы пусты, а вселенной нет дела до прощения, но он продолжал.

- Солнце гаснет и не встанет…

Бакхариил, давно потерянный в обещаниях ложных богов и силах варпа, говорит истину и бред.

- Потемнеет земля, покраснеет край, песни голода зовут… Танцуй удовольствие смерти… Иди извивающимся путем. Все неизбежно. Солнце гаснет и не встанет…

Никто его не слышал. Никто не слышал никого из них, даже боги варпа Бакхариила. Эти мгновения лишь фантомы, описанные мной для вас. Черные пятна на пергаменте, линии и тени. Я хочу, чтобы вы знали это, хочу, чтобы знали некоторых из нас.

Мы Падшие, забытые и презираемые, позор капитула, секрет, сокрытый от Империума. Одиннадцать – одиннадцать потерянных сынов Льва и братьев Лютера, запертых за это внутри дворца Императора, что создал нас.

"Спойлер №5"

Прорицатели рока

Лишь немногие способны подобраться незамеченными к кустодию. Давным-давно, на такое было способны воительницы из Молчаливого Сестринства, но эта связь давно разорвана. Теперь лишь Авгуры Псайканы, Ордо Аукслиария Кустодес, имели подобную возможность. Их называют прорицателями рока, чтецами будущего и ведунами последствий событий прошлого. Если кустодианцы охраняли Императора и Дворец, то прорицатели рока следили за угрозами как для первых, так и для вторых. Они просеивали сны, прозревали будущее и вытягивали истину из разумов. Они сильны. Очень сильны.

"Спойлер №6"

Падшие

Мы разделенный легион. И я не имею в виду «разделенный», как дочерние капитулы, что из стыда охотятся за нами. А именно в каждой части самих себя. «Падшие» – так нас называют Непрощенные братья, словно мы едины в своих целях. Но мы, Падшие, столь же сломаны, как и наши клятвы с мечами. Среди этих десяти есть несколько, что охотились за мной на протяжении столетий. Есть те, кто хотят лишь преклонить колено перед Императором и услышать, что они прощены. Другие же верят в богов, а есть те, кто верит лишь в пустоту, что ждет нас всех. Разрозненные, полные ненависти, оценивающие друг друга, в том числе и меня. И вот они стоят, смотрят в ожидании.

"Спойлер №7"

Меч

Ах, да… меч. Он не принадлежит мне, хотя я его и носил многие годы. Это единственное в своем роде оружие, созданное с одной целью. Но теперь у него иная судьба. Вам интересно – почему же я не упоминал его раньше? Не буду просить за это прощения. У всех нас есть секреты, а это уже не моя история, хотя я и рассказчик. Итак, только сейчас меч становится частью событий. Давайте поговорим о нем.

К мечу существует столь же много вопросов, сколько и к его носителю. Предположения, теории, страхи. И вот вам правда. Я несу с собой меч, что закреплен у меня на спине. Ибо в длину от навершия до кончика клинка он практически с меня. Меч в нож[ну уж нет]. Навершие заостренное и пустое, сделанное таким, чтобы пробивать лицевые щитки шлемов и кости и для соблюдения баланса. Гарда сделана из сплава золота и адамантия. Украшает гарду крылатый череп из слоновой кости. Он узнаваем… Это правда, то, что вы можете подтвердить с помощью глаз и рук.

Клинок? Чтобы говорить о нем, последний должен быть извлечен из ножен – на этом истина кончается. Я никогда не обнажал клинка. Или никто не видел этого. Если я обнажал и видел его – длинный, заостренный, обоюдоострый кусок металла с желобом в центре – и никто бы этого не знал, обнажил бы я его? Погибший в одиночестве и забытый – живой или мертвый? Или и то и другое сразу.

Думаете я его обнажал? Имеет ли это значение? Естественно имеет. Все имеет значение, каждая деталь. Имело бы это значение, обнажи я меч, что это был бы не рыцарский обоюдоострый клинок, а с лезвием лишь с одной стороны – Лезвие, блестящее серебром с одного края, обугленный, черный металл с другой, темный как безлунная ночь, в нем вырезаны горящие руны, что сулят смерть – созданный для колдуна? Изменило бы это что-то? Я думаю, вы знаете, что изменило бы.

Клинок сломан – это другая история, гуляющая среди моих последователей и преследователей. Среди Падших и Непрощенных. Когда я говорю о домыслах и историях, то говорю о них. Кто кроме них знает о моем существовании? Кого оно волнует? А теперь к вопросу. Сломанный клинок, однажды целый, расколотый войной, жаждущий быть вновь выкованным воедино… Метафора о двух частях легиона Темных Ангелов: о тех, кто пал и о тех, кто сохранил верность. Две половины, объединенные для великой цели. Да... ради такой истории можно последовать во тьму. Правдива ли она? Да. Как и все истории правдивы, даже когда ложны.

И это нас подводит к вопросу – чей же это был меч… Не мой, с этим мы все можем согласиться. Существуют вероятности, а с ними и выводы.

У моего отца, Льва Эль Джонсона, был меч. По правде говоря, у него было несколько мечей за то время, что он сражался рядом с нами. Какие-то он предпочитал для определенных стилей боя, другие же из-за символизма. Однажды я видел, как он прорвал вражеский строй вооружившись булавой и щитом. Сама идея, что примарх веками будет носить одни и те же доспехи и участвовать в тысячах битв вооружившись одним и тем же оружием просто смехотворна. Но вопрос о количестве оружия сейчас не имеет значения. Когда я говорю, что у него был меч, то подразумеваю единственный Львиный Меч. Символ последнего вздоха, меч палача. Королевский меч. Этот меч. Его ли я несу? Если бы это был он, то какое значение бы это имело? Я хочу, чтобы он мог убивать или из-за символизма? Возможно и то и другое.

Преклонить колени перед Императором. Протянуть Ему меч. Попросить прощения и стать вновь единым.

Встать перед Ним и направить на Него кончик меча. Приговорить его за все Его преступления против Человечества. Вонзить меч в труп.

Думаю Львиный Меч подойдет для обоих случаев. Но есть другие возможности.

Чтобы существовало предательство и необходимость искупления, во-первых, должен быть кто-то предавший и тот, кого предали. Что если это не меч моего генетического отца, а тот, которым пытались его убить? Убийца тиранов, резонирующий силой древнее примархов и Империума. Приносящий смерть, создание ненависти и возмездия. Меч Лютера, оружие человека, а не полубога. Созданное чтобы убивать богов и их отпрысков.

Или этот меч не то и не другое? Что если не меч имеет значение, а что он может разрезать, открыть? Непрощенные используют низвергнутые клинки, и как оружие, и как ключи. Все секреты, спрятанные в их цитадели, открываются этими клинками. Что если существует еще один? Безымянный родственник этих мечей, что носят Магистры и Великие Магистры Темных Ангелов? Клинок, что способен открыть двери к последнему секрету, [ну уж нет]одящийся так близко, и они даже не догадываются о нем. Это возможно, ведь так? Что еще может меня заставить носить с собой и оберегать меч, который я никогда не использую? Что может стоить столько пролитой крови и страданий?

Думаю, вы уже знаете ответ…

В этой вселенной, единственное что имеет цену – это секреты

"Спойлер №8"

Я опускаю пистолет. У моих ног лежит труп эпистолярия Мордачи. Кровь растекается по камням моста. Я смотрю туда, где из ран в стенах по обеим сторонам пропасти все еще сочится пепел и обломки. Мертвецы лежат среди обломков и внизу, в темноте пропасти. Теперь я остался один. Ложный ветер развевает ткань роб поверх моих доспехов. Великий меч у меня за спиной смещается, когда я прячу пистолеты в кобуры.

Я поворачиваюсь к дальнему концу моста.

– Вы не можете пройти дальше, — говорит Хеккаррон. Хранитель Темных Камер стоит в конце моста. В его руке копье стража. Его броня потрескалась и забрызгана кровью, на лице масса запекшихся ран. Но он неподвижен, уравновешен, часовой из разбитого золота. Я смотрю на кустодианца. Наши взгляды сходятся.

– Я знал, что ты будешь здесь, — говорю я.

– Ты не мог этого знать, – отвечает он.

– Кто-то вроде тебя должен был быть здесь.

Хеккаррон едва заметно кивает.

— И вот я здесь.

Я качаю головой.

– Я все отдал, чтобы оказаться здесь, – говорю я, слыша в собственном голосе усталость.

– Да, — говорит Хеккаррон, — но у меня есть долг, который должен быть исполнен, поэтому ты не пройдёшь.

– Тогда всё будет так, как должно быть.

Я стою неподвижно, но не из-за готовности ринуться в бой, а размышления, не убить ли Хеккаррона. Он размышляет, по силам ли мне это.

— Я знаю, куда ты идешь, — говорит Хеккаррон, — и, возможно, знаю, почему.

– Ты не можешь этого знать, — говорю я.

– Ты однажды спросил меня, не хочу ли я узнать секрет, и теперь говорю тебе, что у меня есть кое-что, что должен тебе сказать, и что ты обязан услышать.

— Я пройду по этому мосту, — отвечаю я. — Ты обязан попытаться остановить меня. Лишь один останется в живых. Это единственный ответ, который имеет значение. Что может быть сказано, чтобы изменить что-либо в этом?

— Не сейчас, — говорит Хеккаррон.

Я моргаю один раз. Хеккаррон не двигается, ждет, пока стук его сердца умолкнет в тишине.

— Это сообщение?

Хеккаррон наклоняет голову.

– Выбор за тобой: прислушайся к тому, что было сказано, и уходи отсюда, или продолжи.

— Ты тюремщик и кустодианец, ты не можешь меня отпустить.

– У меня есть долг, и я служу одной цели, что превыше всех прочих.

Я медленно киваю, а затем, под тяжестью того, что всё ещё лежит на моих плечах и которую предстоит нести дальше, склоняю голову.

– Еще не время... — повторяю я себе.

Мой вес смещается, перед тем, как я сделаю шаг. Хеккаррон сжимает копье.

Затем я поворачиваюсь и иду назад по мосту. Я останавливаюсь через пять шагов, пол оборота, капюшон мантии отбрасывает тень на мое лицо.

— Будет трудно покинуть это место, — говорю я.

– Я уверен, что ты найдешь выход, — говорит Хеккаррон. — Ты прошел этот путь. Что может значить еще один шаг?

Я на секунду останавливаюсь, затем продолжаю идти, огромный меч висит за спиной. Хеккаррон наблюдает за мной, пока я не исчезаю в тени по другую сторону моста. Он чувствует, как холод медленно окутывает его. Смерть, которую долго сдерживали, теперь течет сквозь кровь и сухожилия. Его мускулы деревенеют. Его зрение медленно тускнеет.

"Спойлер №9"

– Ты ищешь отпущения грехов? — спрашивает Мордачи.

В пространстве умирающего разума Азхара спокойно. Вопрос Мордачи на мгновение повисает, он смотрит на моего брата. Азхар меркнет, образ его лица превращается в дым. Он только что предал меня. Предательство, похоже, привычна в той же степени, что и выбор.

– Отпущения грехов? – говорит Азхар и посмеивается. — Как, по-твоему, я мог его получить, Тёмный Ангел? Секреты, которые я рассказал тебе, только отдаляют меня от прощения.

– Признайся, – говорит Мордачи. – Проси о прощении. Прими свою судьбу.

Он искренен. Он бы пообещал что угодно, чтобы Азхар согласился.

– Так просто?

– Да.

– Если бы это только было правдой, – пространство вокруг Азхара открытое, чистое, как лист, требующий пера. Даже звуки психических ветров умолкли. Это мгновение, остановившееся во времени не дольше, чем удар сердца, — мгновение открывающегося замка.

Мордачи не знает, почему он не закончил встречу. У него есть то, что было нужно, и даже больше. Он знает, что не должен задерживаться. Тишина была лишь иллюзией спокойствия.

— Ты сейчас убьешь меня сейчас, не так ли, Темный Ангел? — спрашивает Азхар. – Мое время пришло.

– Да.

Азхар кивает сам себе.

– Наконец. Ты знаешь, никто из нас не заслуживает того, чтобы выжить, и никто из нас не выживет. По крайней мере, на это есть надежда. Я надеюсь, вы поймаете его. Он заслуживает того прощения, которое вы предлагаете.

Азхар поворачивает голову, и перед ним снова появляется призрак лесов Калибана. Дождь падает на его лицо.

– Тогда было лучше. Все эти годы назад — тогда было лучше.

Мордачи еще на мгновение задерживает свои мысли. Где-то внутри него, что-то в его душе изменилось. Он знает это, но не знает что и как.

— Есть что-нибудь еще, что ты хочешь сказать? — спрашивает Мордачи.

Азхар улыбается в последний раз.

— Больше, чем ты когда-либо узнаешь.

Потом образ юного воина в рясе и образ лесов Калибана пропадают. Мордачи еще мгновение остается один в белой пустоте, а затем открывает глаза в физическом мире.

— Он дал нам что-нибудь? — спрашивает Нариэль.

– Он дал нам все, – Мордачи стоит. Вокруг него пустынный клубок коридоров Имперского Дворца поет звуками призрачных ветров. Где-то далеко он слышит выстрелы.

— Сжечь тело и доспехи, — говорит Мордачи. — Никаких следов.

— Он сказал тебе, что Сайфер…

— Сайфер направляется в Санктум Империалис, брат. Он хочет добраться до тронного зала.

"Спойлер №10"

Что важнее, правда или то, во что верят люди? Большинство скажет – правда, но это слишком просто. Никто на самом деле не желает правды. Не в этой вселенной. Слышать правду все равно что смотреть в лицо богу: ты получаешь момент чистого откровения, а потом пеплом уносишься в забвение, ничего не зная, ничего не видя. Когда люди говорят, что хотят правды, они имеют в виду, что хотят чего-то, что они могут понять, чего-то подходящего, что они могут носить в своих мыслях, как реликвию, чтобы прикоснуться и убрать страх перед фактом своей жизни.

Я предатель? Я один человек или меня много? Много у меня имен или только одно? Желаю я искупления или мести? Утешительно иметь возможность выбрать одно, а затем увидеть, как все выстраивается в линию за этим — злодей-герой, правильное-неправильное, и так далее. Вот чего хотят люди, когда просят правды. Им нужна ложь, которая делает мир простым.

Но ты не такой, не так ли? Ты знаешь, что лучше не спрашивать правду. Ты должен спрашивать о секретах.

"Спойлер №11"

Дождь падает тяжелыми каплями, от которых дрожит листва и наполняется шепотом воздух. Азхар открывает то, что считает своими глазами. Вокруг возвышаются кусты и стволы деревьев, царапая серое небо темными листьями и спутанными ветвями. Он встает и делает шаг. Он может видеть чистое серое пятно над собой. Дождь бьёт в лицо. Он запрокидывает голову так, что капли стекают по его щекам, на губы и язык. Он знает вкус этого дождя. Это вкус дома.

— Значит, вот как оно выглядело, — говорит голос.

Азхар поворачивается. На каменной пирамиде, покрытой мхом, сидит человек. Он одет в грязно-белую мантию, а капюшон, закрывающий его голову, наполовину скрывает лицо цвета меди. Азхар долго смотрит на него, а потом переводит взгляд на круг искривленных деревьев. Все это так знакомо, так реально и совершенно невозможно.

– Да, - говорит Азхар.

Его голос спокоен. Гнев, наполнявший его прежде, ушел. Теперь он звучал как голос души, которая поняла, что достигла конца пути.

– Это Калибан, каким он был... до Льва, до Лютера, до Империума. До нас, – Азхар взглянул на фигуру в капюшоне. – Но, конечно, вы никогда не видели его раньше.

– Ты знаешь кто я? — спрашивает фигура в капюшоне.

– Разумеется. Ты был на мосту в Императорском дворце. Ты библиарий ордена Темных Ангелов, носящего имя и позор легиона, к которому я когда-то принадлежал.

– Ты все еще принадлежишь ему, — говорит Мордачи, — как и я.

Азхар смеется. Его лицо здесь моложе, чище, на нем нет усмешки, что искажает его черты в реальном мире.

– Ты действительно в это веришь, да? Но ты знаешь, что это ложь. Легион давно мертв. Я всего лишь пережиток его ошибок, а ты — отголосок его гордости.

– Это неправда, – говорит Мордачи. Он встает и опускает капюшон. Его кожу украшают штифты и татуировки звания и посвящения. – Ты мой брат, и хотя ты заблудился и пал, ты можешь покаяться. Ты можешь получить искупление.

– Себе? Или тебе, библиарий? – Азхар указывает на окружающий их лес. – Мы стоим в моих мыслях и воспоминаниях, а на самом деле [ну уж нет]одимся где-то внутри Императорского Дворца на Терре. Что ты сделал, чтобы оказаться здесь, библиарий? Какие новые грехи ты взвалил на старые только для того, чтобы предложить мне искупление?

– Моя совесть чиста.

– Как и моя.

Оба долго смотрят друг на друга. Деревья шепчутся, дождь падает в этом месте, которое является сном о давно ушедшем мире.

– Ты предал Льва, – наконец говорит Мордачи. – Ты повернулся против своих братьев. Ты отдал свою верность темным силам. Ты не чувствуешь за это вины?

– Нет, – говорит Азхар. – Нет, не чувствую. Все они были дураками и лжецами. Чтобы кто-то был предан, он должен быть достоин верности.

Мордачи не отвечает на это, а смотрит в сторону, на зеленые листья и падающий дождь.

- Это не нормальный ход вещей, не так ли? Обычно ты не переносишь нас в фантастические пейзажи прошлого и не предлагаешь нам искупления, пока идет дождь, не так ли?

– Ты многого не знаешь и не понимаешь, предатель.

Азхар качает головой. В выражении нет горечи; если что-то и есть, то понимание.

— Я слышал о ваших допросах от некоторых из ваших братьев, которых мы когда-то захватили. Они многое нам рассказали, хотя и не по собственному желанию. Ваши череполикие капелланы предлагают искупление и задают вопросы. Тебе подобные — помощники и прорицатели истины, а не искупители.

– Жестокость — не единственный путь к прощению, — говорит Мордачи. – Пусть это и путь, который выбирают многие.

– Что ты имеешь ввиду? Что это за другие пути?

– Исповедь, покаяние, – порождённый разумом Мордачи мир меняется, деревья трясутся. Звучит раскат грома. Азхар оглядывается, и на его лице появляется улыбка.

— У тебя мало времени, библиарий? Ты такой же беглец во дворце, как и мы. Все это время, что проходит в моих мыслях, ты рискуешь быть обнаруженным, и вот факт того, кто ты и где ты...

Дождь прекратился. Ветер усиливается. Деревья начинают сбрасывать листву. Земля трясется. Образ Мордачи оглядывается. Его кожа трескается. В звуках ветра слышатся зовущие голоса.

— Ты колдун, библиарий. Быть здесь, на Терре, рядом с Золотым Троном — тяжелое бремя, и я рад, что мне не нужно его нести.

Теперь Мордачи ясно слышит голоса. Он пытается убрать их. Его воля сильна, очень сильна. Нельзя стать эпистолярием Библиариума Темных Ангелов без воли, способной сломить железо. Но психическое давление нарастает, и даже самый сильный человек не может сдержать океан.

— Ты здесь не для того, чтобы исповедовать меня, не так ли? У тебя нет аргументов, чтобы убедить меня в моих грехах. Нет, ты здесь, потому что тебе что-то нужно от меня.

Мордачи успокаивает дрожь в мыслях, а лес и ветер успокаиваются.

Образ его лица снова становится цельным. Азхар наблюдает за ним с мальчишеской улыбкой, которой он не носил уже несколько тысячелетий.

— Это он, не так ли? Сайфер? Ты хочешь его. Я не виню тебя, я тоже однажды охотился на него. И потерпел неудачу. Видишь ли, твой вид может ненавидеть нас, или жалеть, или хотеть искупить. Но я ненавижу его и всегда ненавидел.

В ответ Мордачи кивнул. Жест и слова — это усилие, от которого в небе расцветает ветвь молнии.

Куда идет тот, кого зовут Сайфер? Что он будет делать дальше?

Мордачи пытается поддерживать телепатическую связь с Азхаром, но варп бурлит, а голоса на ветру пронзительны.

- Ты убьешь меня, Темный Ангел, - говорит Азхар. — Во искупление или нет, это точно. Но я думаю, что во мне осталось одно предательство.

Леса больше нет. Образы Азхара и Мордачи стоят в серой бесконечности. Улыбка Азхара становится шире.

– Хочешь узнать один секрет?

"Спойлер № 12"

Внутри башня подобна спирали морской раковины, высеченной из камня и наполненной тенями, отбрасываемыми горящими факелами. Иней повисает в воздухе после каждого вдоха. Нет окон. Лестничные марши изгибаются вверх и вниз, встречаются, расходятся и исчезают в дверных проемах без видимого смысла или необходимости. Они окружают пространство, похожее на неглубокую чашу десяти шагов в поперечнике со ступенями, прорезанными по бокам. В центре [ну уж нет]одится круглое отверстие в темноту. Это Суд Убийц. Говорят, что он сделан по образу и подобию Судов Смерти Старой Ночи, когда обыватели и власть имущие приходили и предлагали и приводили доводы в пользу конца своих врагов и защиты тех, о ком они заботились. Точно так же, как те мертвые императрицы и короли древности, Хеккаррону и Ансии было велено встать в самой нижней точке чаши, и круг пустоты разверзся у их ног.

Мы начинаем пересекать мост. Идем дюйм за дюймом, парами. Я жду и смотрю. Брызги воды, падающие сверху, наполняют ущелье туманом У меня зудит под кожей головы. Я двигаюсь и перевожу взгляд в темноту за мостом.

— Что-то не так, лорд? — спрашивает Корлаил.

Я не отвечаю ему. Бедный, верный, виновный Корлаил . Он тоже это чувствует. Что-то грядет. Я не знаю, что это такое, никто из нас этого не знает, но мы это чувствуем. Мы пережили охоту на протяжении многих жизней, и это дало нам обостренный инстинкт опасности. Почему мы не останавливаемся и не поворачиваем назад? Потому что мы торопимся, потому что инстинкт иногда ошибается. Это веские причины, не так ли? Конечно, у меня может быть другая причина. Я могу лгать. Я вижу, как впереди первые из нашего числа достигают центра моста. Старые кабели скрипят.

Над мостом стелется пелена тумана. Я слышу, как ветер скрипит кабелями. Высоко наверху, где раньше звучала стрельба, повисла тишина.

– Лорд? — спрашивает Корлаил .

– Пора, – говорю я.

Я начинаю переходить мост. Корлаил рядом со мной. Десятки ключей, висящих поверх его доспехов, ударяют о керамит во время движения. Мы не торопимся, моё оружие не в моих руках. Выше, над мостом, Мордачи впервые видит меня.

– Так это он... – говорит Мордачи. Он не может сдержать благоговение в своем голосе. Для тех, кто принадлежит к Внутреннему Кругу, я больше, чем добыча. Время и неуловимость раздули у моего существования тень в их разумах. Я — суть их стремления к искуплению, имя и образ, олицетворяющий все, что они ненавидят, на что надеются и чего боятся.

– Это действительно он, сам лорд Падших...

– Он приближается к середине моста, – говорит Нариэль. – Приказывай, брат-библиарий.

Выражение лица Мордачи, пока он смотрит на меня, твердеет.

– Взять его, – говорит он.

Сразу прошу прощения, если где-то неправильно скомпилировал спойлеры. Трудно так делать, стараясь их не читать.

Изменено 28 марта, 2023 пользователем Дарт Зеддикус

[Mad_Rat]

Мордачи звучит как какой-то изуродованный Мордекай/Мордыхай =|

[Дарт Йорикус]

Мордачи звучит как какой-то изуродованный Мордекай/Мордыхай =|

Мордачи звучит как название отделения Космических Волков, а не имя.

Поэтому в моём переводе его не будет. А как будет, думаю.

[Rost_Light]

Читаю эти размышления про меч Шрёдингера и суть правды и т.п. и чет это какая-то Фехерварщина. Френч, are you OK?

[Mad_Rat]

Ну надо сказать, у Торпика он также разговаривал, только внешне. Плюс там был еще топовый диалог:

- Ты мне веришь (Азраил)?

- Нет.

- Ну и правильно, я так-то вру все время, нафиг мне верить

[Helbreсht]

Мордачи звучит как название отделения Космических Волков, а не имя.

звучит как что то итальянское, а дарки же лыцари а ля круглого стола. Короч не в тему.

[Paladin_61RUS]

Скорее всего Крыс прав. В тексте будет искаженное Mordechai как любят делать в с Гиптусом, Альбой и именам собственными или даже неискаженное.

Мардохей-Мордекай.

звучит как что то итальянское, а дарки же лыцари а ля круглого стола. Короч не в тему.

Они любят ветхозаветные имена, на иврите или их перенос в английский.

Изменено 28 марта, 2023 пользователем Paladin_

[Expert_Bob]

Интересно будет почитать, хотя интриги из-за выложенных спойлеров нет, но все же вопросы без ответов еще остались.

Но ждать осталось не долго, книгу явно готовили к моменту возвращения Льва, а значит в течении года мы вероятно получим продолжение истории, а возможно и даже ответы на главные вопросы этой арки.

[Drinker]

Прочитал.

Империум вникуда.

Если это мысль, то ок. Если терзания трех сторон, то бле. 

[лёха-космодесантник]

Круто!!!