Basir

Точно ... из головы вылетело. Я правда имел ввиду тех, про которых тут уже несколько частей написано, другим автором. С ними бы они может, общий язык и нашли.

Хорошие орки, как настоящие. Больше всего третий понравился. У остальных ИМХО кисти рук маловаты. Сами лапы как у меня ноги, а кисти обычные, не смотрятся.

Отлично. Твоим Востоянцам с Савларцами нужно познакомиться, они точно общий язык найдут.

Круто. Сам бы убил за такие приколы.

Хорошее начало. Интересный рассказ. Напомнило Шекли.

Молодец. Хороший рассказ. Атмосферный, цепляет. И тема не заезженная, мало кто пишет про летчиков.

Очень понравились диалоги, хорошо пишешь. 11 декабря 981.M41. 21.45. на форуме можно найти ссылку по имперскому летоисчислению, будет гораздо прикольнее если вся дата будет написана в этом стиле. до заброшенных склепов некронцев Некронов А в целом очень даже ничего, но мало

Хорош. Только лицо напомнило, старого задумчивого дворецкого ... но в этом есть свой шарм :)

Класный нургляк. Пучить ;)

Вызвать артподдержку на себя.

Отдельное спасибо, Диверу, за давнешний перевод молитв и литаний. Часть которых использовал в написании. «Именем Твоим» «Высота 17, высота 17 … ответьте. Доложите обстановку. Высота 17 … прием, отвечайте, варп вас подери. Ребята, где вы?», нервно орал в трубку радист, пытаясь перекричать артиллерийскую канонаду. Ответом ему, уже на протяжении получаса, был только треск помех. Обстрел шел уже минут десять, остатки роты, те, кто пережил первые минуты боя, забились на дно траншей. В блиндажах хорониться никто не рискнул, там если накроет, то всех махом, а тут может и пронесет. Лейтенант Кроу тряс за плечи уже давно мертвого радиста, контузия не давала гвардейцу реально оценивать обстановку и он продолжал орать в ухо мертвого солдата, «Вайцовский твою мать, очнись гвардеец! Нам связь нужна!». Сейчас он не видел ни оторванных по пояс ног радиста, ни его внутренностей, на которых стоял, ни пробитой навылет рации. Пробегавший по извилистой траншее штурмовик, матерясь, оторвал офицера от мертвого тела и завалил на дно окопа, прикрыв собой от очередного взрыва. «Ты что творишь сволочь! Под трибунал захотел!», Кроу попытался спихнуть с себя гвардейца, на что получил сокрушительную зуботычину и затих. Очнулся он, от резкого запаха спирта, ударившего ему в ноздри. «Вот так, аккуратно, не пролей, мало его у меня», лейтенант жадно присосался к горлышку фляги, закашлялся, но спирт проглотил. Обжигающая жидкость, раскаленной лавиной упала в желудок, разливая тепло по всему телу и постепенно приводя мозги в рабочее состояние. «Долго я …» «Да минут пять», отхлебывая из фляги, сказал Зим. «Хорошо ты меня приложил», потер скулу лейтенант и удивленно прислушался. «Ага. Кончили палить. С минуту, где-то. Я уже всех на позиции расставил», сержант приподнялся и выглянул за бруствер окопа, «Минометов у нас больше нет, остались стабберы, две лазпушки и ракетница. И хорошо если пол роты. Много раненных. Связи тоже нет», Зим кивнул на мертвого радиста, «Рация вдребезги». «Да негусто», пошатываясь, Кроу поднялся на ноги. Вершина холма, превращенная гвардейцами в первоклассный укреп-район, за несколько минут, стала похожа на поверхность какой то безжизненной, изрытой метеоритами планеты. «Надо послать несколько бойцов в полк», лейтенант повернулся к Зиму, тот отрицательно покачивал головой. «Поздно, нас уже обошли. Разведчики доложились», сержант постучал пальцем по воксу, «Говорят, что минут через двадцать и нас ровнять начнут». «Что ж … так значит … ну что, покажем им, что мы тоже не пальцем деланы», Кроу нажал клавишу вокс-связи, выходя на общую ротную частоту, «Рота, готовность номер один, штыки примкнуть, предположительное время контакта – пять минут. Всем занять свои позиции». Все началось только под вечер. Еретики долго собирали силы вокруг сопки, техника на нее подняться не смогла, слишком крутыми были склоны. Поэтому гвардейцы всю вторую половину дня слушали рев, проезжающих мимо, в сторону основных сил полка, танковых колонн. Как только начало смеркаться, хором, словно по команде, раскатистым гулом начали бить барабаны. Ритмичный шум, одновременно убаюкивал и липкими, холодными пальцами лез в самое нутро, сковывая страхом конечности и заставляя зубы отбивать нервную дрожь. Отец Лисандро судорожно вцепился в ручки тяжелого стаббера. Цепной меч, которым привык ворочать священник, сейчас одиноко стоял, прислоненный к стене блиндажа. Рядом сидел перебинтованный, почти с ног до головы, пулеметчик. Взрывом ему оторвало кисть правой руки и обожгло лицо. Гвардеец ничего не видел, но отказался уходить с передовой и сейчас объяснял преподобному как правильно пользоваться стаббером. «Вы святой отец, подпустите их поближе … а потом давите на гашетку. Эта малютка несколько человек за раз прошьет. И ствол чуть ниже опускайте … подбрасывает», прерываясь кашлем, сипел гвардеец. Лисандро сосредоточенно кивал, словно поучениям патриарха, внимая словам солдата, «Не беспокойся сын мой, не один грешник не уйдет от гнева Его сегодня, я уж постараюсь». Гвардеец улыбнулся, «Да уж постарайтесь. Красиво говорите батюшка, как на проповеди, но я вам верю, вы все сделаете правильно, а я подсоблю, если что». Сначала сработали мины и «светилки» заботливо поставленные саперами по периметру базы. Противника пока не было видно, скрывал крутой склон, но отчетливо были слышны, вопли раненных еретиков и крики ярости. Нестройный гул голосов нарастал. «Готовность пять секунд», протрещал вокс. Гвардейцы, занимавшие передовые окопы, напряглись, сжав в руках скобы управляемых мин. «Давай!», и столбы огня и мяса, взметнулись в небо по всему периметру укреп-района. Несмотря на чудовищные потери, культисты остервенело рванулись на позиции гвардии. Их подпустили поближе и ударили из всего что могло стрелять. Первые ряды еретиков словно слизнуло какое то неведомое животное, но предателям казалось, не было числа. В начале это было похоже на тир. Только голова еретика появлялась в зоне видимости, поднимаясь из-за склона, Крепыш всаживал в нее пулю из своего автогана. Он специально целился в лицо. Перемазанные кровью, оскаленные рожи предателей, не вызывали ничего кроме тошноты и ярости. Он был готов стрелять в них, бить прикладом, колоть штыком, лишь бы снести с мерзких морд это безумное выражение. Душа пела победную песню, когда кто ни будь из этих тварей, с нечеловеческим воплем валился на землю, пытаясь руками нащупать то, что когда-то было его физиономией. Но постепенно все больше голов, в изуродованных восьмиконечными звездами гвардейских касках, появлялось из-за склона, и целиться уже не было возможности. Крепыш просто косил врага очередями, матерясь менял пустые магазины и стрелял снова и снова. Но они все лезли и лезли, поток людского мяса, казалось, был нескончаем. Оскверненные символы Империума, исписанная похабными лозунгами броня, полотнища штандартов, от этого хаоса, начинало пестрить в глазах. Скоро еретики подобрались на расстояние броска гранаты, к передовым траншеям и в воксах протрещала команда «Вперед!». «Уррраааа!!!!», словно гром разнеслось над вершиной искореженной войной сопки. Молот Империума, со всей своей нечеловеческой яростью, обрушился на головы отступников. Примкнув штыки, гвардейцы врезались в нестройные ряды еретиков. Через несколько секунд, уже трудно было различить где свои, а где враги, бой перерос в рукопашную схватку, где каждый был сам за себя. Бойцы били врага прикладами винтовок, кололи штыками, кто-то уже потерял свое оружие и просто бил руками, ногами, кусал, душил. Автоган Крепыша переломился пополам, от мощного удара арматурины, которую в качестве оружия использовал один из предателей. Крепыша это не остановило, пробравшись к врагу вплотную, он завалил того на землю и методично, размашистыми ударами шлема, зажатого в руке, вминал в затылок лицо еретика. «Со всей мой силой, со всей моей волей …», шептал Крепыш, вспомнившийся ему отрывок одной из молитв, продолжая превращать лицо культиста в кровавую кашу. Зим, стоя на крыше одного из импровизированных дотов, поливал наступающих огнем из стаббера. Он стрелял прямо от бедра, длинными очередями, как будто не замечая, ни чудовищной отдачи, ни веса оружия. Гвардейцы, за спиной невысокого, крепкого, а в штурмовой броне, почти квадратного сержанта, поговаривали, что он наполовину огрин, намекая на огромную силу командира взвода. Когда кончились патроны и стаббер перестал исторгать из ствола смертоносный ливень, Зим перехватил его за ствол и, орудуя словно дубиной, с ревом бросился в толпу врагов. Через несколько минут, короткой, но кровавой и яростной свалки, гвардейцы скинули предателей с вершины холма. Во время короткой передышки, солдаты оттаскивали раненных и убитых, не оставляя на поругание ничего. Они уходили на вторую линию обороны. То, что не удалось унести, тщательно минировалось. Крепыша нашли в той же траншее где он начал бой, он стоял, привалившись к забитому им до смерти культисту. Шальная пуля, пробив шею гвардейца, отправила его на встречу с Императором. Зим сидел на дне окопа, перекатывая комья сырой, жирной земли в обожженных ладонях, пытаясь таким образом унять боль. «Следующая атака будет последней для нас, ты видел, сколько их там?», обратился он к Кроу. «Видел», мрачно ответил лейтенант, перезаряжая болт-пистолет, «Когда совсем тяжко станет, пущу ракету, дай бог артиллеристы увидят, не дадут умереть просто так. Прихватим с собой сколько сможем». Сержант согласно кивнул. Лисандро осторожно, словно боясь навредить, поливал дымящийся ствол стаббера водой, «Дух Машины, прими мои извинения. И встань среди другого оружия. И стреляй верно», повторял он словно заводной, подсказанную раненным пулеметчиком литанию. Когда дух успокоился, и пар его гнева перестал идти от ствола, священник облегченно вздохнул. «Все в порядке?», спросил гвардеец. Батюшка утвердительно кивнул, но, быстро спохватившись, добавил вслух. «Да. Мне удалось его успокоить». «Теперь надо вставить новую ленту. Возьмите ящик у стены, ну вы знаете …». «Он последний», с горечью сказал священник. Взяв ленту, он аккуратно поместил ее в приемник и захлопнул крышку. С гордостью посмотрев на свою работу Лисандро снял с пояса маленький флакончик со священным маслом и не жалея окропил им корпус стаббера. «Дай мне силы, чтобы выполнить мой долг и сокрушить тех, кто мешает мне», прошептал он. «Батюшка, когда патроны кончатся, вы уходите отсюда. А я им подарочек припас», гвардеец легонько похлопал по связке гранат у себя на коленях. Лисандро хмуро посмотрел на раненного, «Ты это брось мне. Я еще тебя вытащу отсюда и на ноги поставлю, поверь моему слову. А если что, я не уйду, вместе здесь останемся. Я тоже кое-что могу», священник погладил ручку цепного меча и немного подумав, добавил, «Ты зови меня просто, Саша …». Гвардеец кивнул и протянул уцелевшую руку, для рукопожатия. После короткой передышки, вновь забили барабаны. Но в этот раз, культисты, казалось, не спешили. Лишь через несколько минут, первые фигуры показались на вершине холма. Гвардейцы пока не стреляли, стараясь подпустить противника поближе и бить наверняка, боезапас был уже на исходе. Неожиданно ряды предателей расступились и солдаты, с ужасом увидели как к ним, на фоне заходящего, кроваво красного солнца, не торопясь, приближается гротескная, ростом около трех метров фигура терминатора хаоса. Броню этого чудовища усеивали костяные шипы, которые казалось, росли прямо сквозь доспех. Но самым страшным было то, что на эти шипы были нанизаны еще живые люди. Создавалось ощущение, что они не просто висели на них, а словно вросли в броню терминатора. Некоторые тела частично торчали из доспеха, словно тонули в нем, как в трясине. Искаженные магией варпа лица, что-то кричали, но этот вопль сливался в одну чудовищную какофонию, и разобрать, что-либо было невозможно. Люди тянули руки к гвардейцам, словно умоляя тех об избавлении от мук. В одной руке десантник сжимал штурмовой болтер, другая, была украшена покрытыми запекшейся кровью, устрашающего вида когтями. Не спеша, словно наслаждаясь своим превосходством над противником, терминатор двинулся на позиции гвардии. «Господи милосердный», обречено прошептал Кроу. «Гвардия, огонь!!!», лейтенант первым вскинул болт-пистолет и начал стрелять в десантника хаоса, через секунду десятки лазерных лучей и пулевых трасс устремились к терминатору, но все казалось бесполезным. Лучи и пули беспомощно отскакивали от брони исчадия хаоса, причиняя страдания только замурованным в доспех людям. Из динамиков шлема терминатора раздался хриплый смех, и он ответил огнем из своего оружия. Болты буквально разрывали солдат на части, выкашивая целые отделения за доли секунды. Кто-то из гвардейцев оказался вблизи от десантника и тот с нечеловеческой скоростью метнулся в его сторону. Секунда и извивающееся тело висит на когтях терминатора, он демонстративно развернулся к оставшимся в живых и с размаху насадил еще живого солдата на шипы доспеха. «Саш, что там происходит», раненный пулеметчик уже минуту теребил рясу священника, пытаясь добиться от него ответа. Лисандро стоял словно каменный столб, судорожно сжимая рукоятки стаббера. На лице святого отца был написан неподдельный ужас, капли пота стекают по щекам, губы шепчут охранительную молитву, «Я служу тебе, Бог Император Человечества. Делай со мной, что желаешь, потому что вера моя абсолютна». Постепенно лицо священника приобрело осмысленный вид, словно на него снизошло просветление или голос свыше подсказал, что нужно делать. Гулким низким голосом, как во время службы в церкви святой отец произнес, «Император даруй мне Свой праведный гнев и Свою гневную силу, Дай мне стать штормом, что сокрушит врагов, оскверняющих твой взор», его глаза словно излучали золотистый свет, постепенно уже вся фигура Лисандро сияла этим светом, а за ней и стаббер. Терминатор почувствовал, что-то неладное и начал вертеть шлемом из стороны в сторону, пытаясь определить источник опасности. Но не успел. Поток золотого света вырвался из одного из дотов и ударил в грудь порождению хаоса, окутав того ярким сиянием. Десантник попытался отступить, но тут ожили, вмурованные в его броню тела. Десятки рук, рвущихся наружу, начали разрывать его доспех. Они проминали наплечники, словно те были сделаны из обычной бумаги. Лица жертв развернулись внутрь и растворились в броне, вгрызаясь в тело терминатора. И гвардейцы, и еретики с ужасом смотрели на эту экзекуцию. Десантник хаоса с воем упал на колени, руками он пытался сорвать с себя доспех, который сейчас медленно и мучительно убивал своего владельца. Но все было бесполезно. Постепенно терминатор осел и затих, превратившись в груду искореженной плоти. Тела растворились в его броне, обнажив ее истинный цвет - кроваво красный. Поклонники хаоса, в ужасе начали пятиться. Секунды, и они уже панически бежали, бросая оружие и штандарты. Гвардейцы не стали их преследовать. Солдаты стояли, с благоговейным страхом рассматривая останки терминатора. Первым спохватился Кроу. Широкими скачками, перемахивая через воронки и окопы, он бежал к блиндажу, из которого ударил луч. Ворвавшись в Дот, лейтенант увидел раненного гвардейца с перебинтованным лицом, который теребил за рясу, застывшего, словно статуя, священника. Лицо Лисандро осунулось и покрылось сеткой глубоких морщин, волосы поседели, как будто что-то вытянуло все жизненные силы из святого отца. По испачканным копотью щекам катились слезы перемешанные с кровью. Руки до сих пор, мертвой хваткой держали рукояти стаббера, который оказался насквозь изъеден ржавчиной. Кроу осторожно дотронулся до ствола оружия и он рассыпался в труху. «Что здесь произошло?», спросил у пулеметчика офицер. «Я не знаю … он начал молиться, а потом …», гвардеец на мгновенье задумался, подбирая слова, «Я почувствовал свет … и как будто кто-то еще был здесь, недолго, буквально секунду … а потом начал стрелять стаббер». «Что ты несешь, как ты мог почувствовать свет, это невозможно», раздраженно сказал лейтенант. «Не знаю», развел руками солдат, «Я не могу по-другому описать это ощущение. Что со священником?». «По моему, он мертв», ответил Кроу, пощупав пульс Лисандро. «Император, Бог наш и отец вседержащий. Освяти светом благословения твоего, путь верного слуги твоего, что выполнил свой долг до конца. Пусть воссядет он рядом с лучшими, что пали во имя тебя, ибо был он лучшим из нас, и даруй нам, оставшимся здесь, силу и веру его». В тысячный раз читал эту молитву отец Грегори, по привычке потирая бионический протез, заменивший ему правую кисть и вспоминая ротного священника, десять лет назад спасшего от смерти его и еще 23, казалось уже обреченных на мучительную смерть гвардейца.

Смотрю народ конкурсные рассказы уже выкладывает. Я то свой уже давно послал Диверу, а щас думаю может тожа на форум выложить. 2 Дивер: Организаторы не против будут?

У нас в городе ни в одном книжном нет ваховских книг, уже все облазил :( С инета заказать, что то руки не доходят пока

В общем неплохо, но момент когда гвардейцы прорывались по коридорам водонапорной станции, мне до боли напомнил Чужих.

Очень понравилось, особенно: «Такие как он… Они сожгли мой мир. Всех. Не пощадили никого! Только за то… За то что мы хотели добра» - Не такие как я – тихо, тихо прошептал инквизитор бережно закрывая глаз умершей. - Я

Круто, мерзко, жизненно. Взял, нехороший человек, все настроение с утра испортил (шутка) Ничего, доберусь я до 4й главы Львов, посмотрите что такое жестоко ;)

Глава 3: Бойцовые рыбки Бороться и искать, найти и перепрятать! Неизвестный инквизитор Тишину и сумрак нижних уровней Вулкана и до войны люди не баловали своим присутствием. А сейчас, когда орки неистово рвались к стенам улья, здесь вообще редко кто появлялся. Лишь изредка, гулким эхом, по коридорам, грохотали тяжелые сапоги гвардейцев, бегущих еще ниже, к канализационным коллекторам, проверить, не прорвались ли зеленокожие туда, в спокойное подбрюшье каменной громадины. Тишина скучала, сумрак развлекался, играя с редкими посетителями игрой света и тени, создавая причудливые картины на заплесневевших стенах коридоров. И только желчным крысам, мрачным и неприветливым обитателям этих уровней, было все равно. Маленький мозг животных был сосредоточен на одном – добыче еды. У одной из крыс сегодня был праздник, животному удалось проникнуть на верхние этажи улья, украсть поношенный кожаный сапог и невредимой вернуться обратно. Сейчас она, забившись в темный угол, с аппетитом пережевывала жесткий, вонючий материал сапога, казавшийся ей неземным лакомством. Внезапно, что-то потревожило чуткое животное. Словно мать в дитя, вцепилась она в свою добычу и начала испуганно озираться по сторонам. Размытая тень, практически бесшумно проскользнула мимо затаившейся крысы и не обратив на нее никакого внимания исчезла за поворотом. Остановившись возле одной из многочисленных, больше похожих на люки доисторических кораблей, покрытой плесенью и ржавчиной дверей, тень украдкой оглянулась и достала из потайного кармана маленький серебряный свисток. Губы прикоснулись к нему, но звука, разрезавшего тишину подземелий, из свистка не вырвалось. Тем не менее, через несколько секунд, дверь со скрипом отворилась и неясная человеческая фигура, на мгновенье, мелькнув в полоске света, исчезла за ней. «Ты рано в этот раз, я ждал тебя только завтра», человек, сидящий за грубо сколоченным столом, приветственно кивнул головой, приглашая гостя войти. «Что-то новое наверху?». «Новостей очень много, мастер», вошедший откинул капюшон плаща хамелеона и снял маску, скрывающую нижнюю часть лица. Под маской оказалось грубоватое, женское лицо. Дама скинула с себя накидку и с грациозностью хищной кошки, присела на табурет. Ее тело, обтянутое в облегающий черный костюм, нельзя было назвать женственным, скорее это было тело тренированного воина, подтянутое и мускулистое. «Ну не томи Хель, рассказывай», мужчина нетерпеливо потер руки. Женщина выдержала театральную паузу, выразительно смотря на того, кого она назвала мастером, «События развеваются очень бурно, господин Аполлион. В окружении губернатора улья, уже несколько дней муссируется слух о прибытии в Вулкан представителя Ордо Ксенос и сотоварищи». «Даже так», инквизитор, улыбнувшись, откинулся на спинку кресла, «Уже интереснее». «По слухам, причиной появления наших коллег стал инцидент с одним немало знакомым нам орденом космического десанта. Ордо Ксенос обеспокоено этим фактом и стремится провести подробное расследование», продолжила Хель. «Хмм … я предполагал, что-то подобное, но не так рано, придется вносить коррективы в план операции», Аполлион задумчиво сдвинул брови, и начал помечать что-то пером в своем дневнике, «Интересно, кого они пришлют сода». Хель широко улыбнулась, «Я взяла на себя смелость связаться с нашими людьми в конклаве. Они сообщили, что наиболее вероятна кандидатура инквизитора - Максимилиана Лито», и продолжила голосом лектора, «26 лет. Начинал службу под началом Герхарда Ланса. Три года, как получил звание инквизитора. Зарекомендовал себя как беспощадный боец с ксеносами, провел несколько успешных операций против орков и темных эльдар …». «Торианец, что удивительно, учитывая, что он из Ордо Ксенос. Активно принимает участие в исследовательских программах фракции, сторонник использования ксено-технологий», скучающим тоном перебил ее Аполлион, «Молодой, несдержанный. Фанатик своих убеждений. Въедлив, дотошен, отличный оперативник». Инквизитор тяжело вздохнул, «Да … намучаемся мы с ним, тем более в свете событий на Хаттарне». «А что там наши подопечные?», прервал свои раздумья инквизитор. Хель пожала плечами, «Без изменений. Активность низкая. Охраняют улей патрулями по трое. Ходят в рейды, вместе с гвардейцами. Пытаются вести собственное расследование. Ничего нового». «Думаешь, с их стороны проблем не будет?» «Вряд ли. Хотя если они объединятся с Лито …» Аполлион погрузился в раздумья. Четкий, выверенный до мелочей план операции, которая должна была закончиться через несколько дней, в свете новых фактов, стал казаться не таким уж и хорошим. Лито, своим приездом в Вулкан спутал все карты инквизитору Ордо Херетикус. «Ну что ж … а кто говорил что будет легко», с улыбкой отметил про себя Аполлион, «Сложности только добавят интересу этой игре, да и шанс утереть нос Торианцам представлялся не каждый день». «Как говорится, раз пошла такая пьянка …», инквизитор почесал подбородок, «Операцию переносим на завтра. Предупреди всех наших людей, свяжись с внешними группами, пусть будут готовы. Кроме этого, нужно сковать Лито по рукам и ногам до завершения наших мероприятий, пусть потом ищет что хочет». Хель вопросительно приподняла бровь, «Не проще ли его устранить, что бы ни путался под ногами. У нас еще не все готово, такая поспешность может привести к провалу». «Это не наш метод. Убийство инквизитора вызовет большой переполох и привлечет ненужное внимание к этому месту. Ты должна это понимать», немного раздраженно ответил Аполлион, «А то что бы все было готово в срок, это твоя прямая обязанность, милая моя, так что не огорчай меня». Когда Хель ушла, инквизитор встал со своего кресла, что бы размяться. Он долго ходил по комнате, меряя ее шагами, раз за разом прокручивая в голове детали предстоящего «представления». Что-то тревожило, беспокоило Аполлиона, какая то мысль, которая словно неуловимая лесная нимфа ускользала от его цепкого, натренированного годами работы ума. Устав от размышлений, инквизитор зашел за небольшую ширму, прикрывавшую часть одной из стен. За ней оказалась еще одна дверь, ведущая в скромных размеров коморку. Комнатка была практически пуста, за исключением стоящего по середине мольберта, за которым колдовал сервитор. Изуродованное механическими имплантантами тело, было снабжено множеством искусственных рук, каждая из которых сжимала какой либо художественный инструмент. Его лицо было скрыто под зеркальной сферической маской. С невероятной скоростью сервитор покрывал желтоватый лист сетью причудливых линий, постепенно складывающихся в единую картину. Под ногами полумашины уже валялось несколько законченных работ. Аполлион поднял один из рисунков. Картина изображенная на нем, одновременно восхищала и ужасала. Сцены нечеловеческих пыток и казней, прорисованных до мельчайших деталей покрывали весь лист пергамента. Каждая мелкая деталь, каждая сцена, невероятным образом сочеталась с другой, абсолютно непохожей на нее, сливаясь в одно большое полотно, олицетворяющее собой картину абсолютного хаоса, ужасного и одновременно странно притягательного. «Ты как всегда гениален, брат мой», восхищенно произнес инквизитор, собирая листы с пола и бережно пряча их в пухлую кожаную папку, с надписью «Карл». Утро следующего дня. Орбита Армагеддона. 10:34 местного времени. Мертвый космос. В данный момент околоземное пространство Армагеддона можно было охарактеризовать именно так. Активность флотов практически нулевая. Зеленокожие потерпев сокрушительное поражение в прошлом году, до сих пор не смогли восстановить свою космическую группировку. Имперцы, тоже немало потрепанные в этих боях, зализывали раны на орбитальных станциях. Лишь груды искореженных остовов кораблей обеих сторон, кружили вокруг охваченной многолетней войной планеты, что бы в итоге стать очередным ярким болидом, который никто никогда не увидит, из-за густого смога покрывавшего небо Армагеддона. Небольшой космический кораблик, на каких обычно бороздят просторы ойкумены космические торговцы, осторожно дрейфовал среди многочисленных обломков, некогда бывших исполинскими махинами, наводившими страх на всю галактику. Двигатели «торгаша» были выключены, зато на полную мощность работали радары, выявляя все возможные источники угрозы. «Вулкан, тридцать минут дрейфа и окажемся прямо над ним», прохрипел искаженный воксом голос пилота. «Вас понял. Продолжаем по плану», Максимилиан Лито развернулся к десантникам «Караула Смерти», сопровождавшим его на этом задании. В этот раз он взял с собой только троих, миссия не обещала крупномасштабных боевых действий, поэтому инквизитор не стал тащить за собой все отделение, оставив остальных бойцов на барже «Кровавых Ангелов». Лито еще раз окинул оценивающим взглядом свою группу. Черные доспехи, болтеры и цепные мечи на поясах, суровые взгляды, людей привыкших смотреть в лицо смерти, в самых чудовищных ее проявлениях. Только правый наплечник каждого из десантников говорил о том, кем он был раньше. Флавий - «Ангел Огня», помимо символа капитула, его плечо украшал девиз, «Служа другим, себя трачу. Светя другим, сгораю». Лито не позволил взять ему с собой, его любимое оружие – огнемет и поэтому десантник вооружился комби-болтером, дополненным подствольным гранатометом. «Черный Дракон» - Квинт. В черном как смоль доспехе, даже эмблема его ордена не выбивалась из этой мрачной цветовой гаммы. Квинт не признавал холодное оружие, полностью полагаясь на свои адамантиевые шипы и поэтому был вооружен двумя болтерами. Вообще инквизиция осторожно относилась к данному капитулу, из-за генетических отклонений, но тем не менее привлекала десантников из него к службе в «Карауле Смерти», ценя за прекрасные качества в ближнем бою. Сержант Титус, командир отделения, «Багровые Кулаки», как обычно сосредоточен и хмур. Пальцы, закованные в латную перчатку, не спеша перебирают зубья пило-меча. Начищенный до блеска болтер, лежит рядом на скамье. Титус ждет указаний, что бы потом, как и всегда, безукоризненно их выполнить. Максимилиан кивком подозвал к себе десантников, те немедля подошли, и нависли словно горы, над кажущимся карликом, по сравнению с ними человеком. «Вы все читали рапорты, наземных служб Армагеддона и должны быть в курсе обстановки, в районе Вулкана», караульные согласно кивнули, «Наша задача: выяснить каким образом орки смогли нанести такой чудовищный урон полноценному ордену Адептус Астартес». Лито сделал небольшую паузу, «Я вижу в этих событиях четкое руководство и продуманный план, операция велась чрезвычайно планомерно и к моему сожалению, Львы попали в эту смертельную ловушку». «Кроме этого зеленокожими было использовано, крайне нетипичное для них оружие. Что тоже настораживает», продолжил свою мысль инквизитор. «Армейская разведка не может найти босса, который спланировал эту операцию. Наверняка тот пока остается в тени. Меня это настораживает. Такой ум и хитрость у орка … ими обладал только Гаазгхуул». Титус удивленно вскинул брови, «Мастер. Вы думаете Тракка вернулся?». «Все может быть. Не стоит исключать и такого поворота событий. Особенно если учесть с каким остервенением орки лезут на стены Вулкана. Что-то или кто-то их толкает туда. И мы с вами должны будем найти этого кукловода», ответил Лито. Пока десантники рассаживались обратно на скамьи грузового отсека, где они летели и готовились к посадке, Максимилиан продолжал дальше анализировать факты. «Уж очень все грамотно спланировано, наступления, ловушки, ложные отходы. Не могу поверить, что Львы так глупы. Судя по отчетам Администратума орден неоднократно показывал себя с наилучшей стороны в многочисленных сражениях. А тут словно гвардейскую зелень … странно все как-то. Может игры хаоса, тем более его семена уже пытались прорости в этом мире. Ладно разберемся на месте». Достигнув заданной точки, челнок включил основные и маневровые двигатели и словно коршун на добычу, ринулся к поверхности планеты. Пилот не зря так рисковал с посадкой, орочьи рейдеры были все еще не редки в этом пространстве, а встреча с ними никак не входила в планы команды. Преодолевая чудовищные перегрузки корабль прорезал атмосферу Армагеддона. Яркой звездой, он вынырнул из туч, практически над самым шпилем Вулкана. Резко включив тормозные дюзы, пилот гасил скорость машины, стараясь побыстрее уйти в безопасную зону над ульем и одновременно не разбиться о поверхность планеты. «Порт Вулкан, порт Вулкан», захрипело радио, «Ксеноборец просит посадки». «Посадку подтверждаю, вы точны как само время», насмешливый голос молодого радиста прорезал эфир, «Третья площадка ваша, передаю координаты ….».

Исправил, стало получше, но еще работать и работать. Добавь сочных описаний, с ними и бой, и диалоги станут ярче и интереснее. (По камы) не исправил. У тебя часто повторяются одни и те же слова, подбирай синонимы. Взял на себя смелость подредоктировать кусочек. Огромные транспортные корабли, словно гигантские левиафаны опускались на пропитанную кровью и страданиями планету. Из открывающихся пастей исполинов, волна за волной на землю спускались солдаты. Они пришли. Меч Империума, уже завис над головами еретиков, которые только сейчас поняли, как далеко они зашли в своих грехах перед Императором. Гвардия пришла покарать их и это были не обычные солдаты, это были суровые Востроянские первенцы. Рядовой Вышата выходил из корабля. Пластсталевая плита трапа, уже с грохотом опустилась на землю и тысячи ног гулко отбивали затейливый ритм по ее поверхности. Как вариант ...

Это понятно, но что бы передать это ощущение, не нужно писать все так скомканно, забыв про запятые и тп. От этого не создается ощущения боя, а просто трудно читать. Перечитай сам, посмотри что тебе глаз режет и перепиши. Если все правильно будет написано, даже если станет длиннее, но легко будет читать, это будет гораздо лучше передавать атмосферу и ощущения солдата, во время сражения. Почитай последний рассказ Роммеля, там есть бой, сумбур, но все оч. легко читается и оставляет только положительные впечатления.

Итак, по порядку: Рядовой Вышата выходил из корабля. Тысячи ног стучали по каменному плацу. Он шёл по опустившемуся люку. - не могу понять мысль. Кто шел по люку, каменный плац? или Вышата, если Вышата, то зачем предложение про плац? По Камы тут встали - видимо опечатка. Как то все скомканно, сумбурно, пунктуация хромает на обе ноги, непонятно где диалоги, а где нет. Очень трудно писать от первого лица, попробуй от третьего. Думаю если ты подправишь то что, тебе тут нарекомендуют, может получиться очень даже ничего.

Отличный рассаз, пробирает. ... как будто кувыркаешься в кровати с старухой... может со старухой ИМХО более благозвучно будет звучать

Насчет гранатомета интересно, но реактивная струя порвала бы нафиг и стреляющего в закрытом помещении и остальных защитников. Единственное если гранатомет барабанного типа, как у ментов пендосовских или че нить вроде АГС.

Просто супер. Распечатаю, увеличу и на стенку повешу

Может написать, что он ему в шею попал, там вроде и брони не очень, да и в человеческом организме место не самое крепкое.

Девку на наплечнике цепями перемотать, будет прикольнее.