
Str0chan
Куратор-
Постов
3 664 -
Зарегистрирован
-
Посещение
Тип контента
Профили
Форумы
События
Весь контент Str0chan
-
В первой главе Аттик совещался с тремя другими капитанами ЖР - Халибием, Сабинием и Плинием. Может, кто-то из них и всплывет потом в рассказиках. В свете эпилога и вышедшей ранее книжки про Пандоракс 40к слабо верится в то, что не будет ниточек от DoP. А вообще самое ироничное в истории то, что Аттика, железного на 95%, все время подводила человечность и эмоции. "А именно -"Взял Саламандр на борт над Иствааном. Не выкинул в космос Танауру вместе с её лоргаровской книжечкой. Послушался Хи'дема и спас культистов от динозавров. Использовал варп-аномалию для охоты на врагов (хоть это и сработало, но понятно, что в итоге ЖР оказались из-за неё там, где их демоны и поджидали). Психанул после диалога с Ци Рехом и, вместо того, чтобы просто снести частокол танками, пафосно ушел. Не разобрался с Гальбой за голоса в голове и гениальный план с бомбежкой плато. В итоге самый годный персонаж - астропатесса. Нигде не облажалась, постоянно превозмогала, дала ЖР шанс на достойный последний бой, отправила сообщение. Антон Гальба, как я уже писал, лучше бы над Иствааном V погиб. Хуже всех (может, даже во все Ереси so far) слился Каншелл, который даже застрелиться не додумался, пока было время. Демоны небось прибалдели от того, что им первый настоящий верующий в Анафему в лапы свалился.
-
Ещё один приквел - аудиодрама "Веритас Феррум", но её никто не слушал. Там вроде рассказывается, как негров и ворон приняли на борт.
-
"Некролог положительных героев на Пифосе:" Железные Руки Капитан Даран Аттик – убит Мадаилом. Сержант Аулий, мастер ауспекса на «Веритас Феррум» – убит ауспексом на «Веритас Феррум» Сержант Антон Гальба – убит Мадаилом. Сержант Кревтер – погиб на борту «Громового Ястреба» «Несгибаемый». Сержант Даррас – убит Мадаилом. Сержант Лацертий – сожжен Мадаилом. Технодесантник Камний – сожжен Мадаилом Апотекарий Вектий – убит Мадаилом. Боевой брат Ахаик – сожжен Мадаилом вместе с Лацертием, либо погиб в бою с летающими демонами. Боевой брат Катигерний – сломал левую руку при падении «Железного Пламени», правая откушена Джаггернаутом. Момент гибели не описан. Боевой брат Экдарий – погиб в последнем бою у обелиска. Боевой брат Энний – съеден гигантскими червями Хаоса. Боевой брат Евтропий – погиб на борту «Веритас Феррум». Почтенный Атракс – растоптан динозавром. Саламандры Сержант Хи’дем – растоптан динозавром. Гвардия Ворона Инах Птеро, ветеран – убит Мадаилом. Юдекс, боевой брат – убит мгновенной варп-мутацией Граждане Империума Ридия Эрефрен, мастер хора астропатов – жертвует собой ради отправки сообщения на Терру Балиф Страшный, навигатор – погиб на борту «Веритас Феррум». Жерун Каншелл, серв – схвачен демонами. Агнес Танаура, серв – убита Крикуном Тзинча. Георг Пэрт, серв – самоубийство в состоянии одержимости. Безымянных персонажей убивали в основном динозавры и немного демоны. Боевой брат Катигерний, судя по всему, отважно и до последнего топтал демонов ногами или прыгал на них с разбегу, чтобы раздавить :174_rip: .
-
В общем, это слово: - Позабытое, то есть некогда известное в реалиях 30к - Оно знакомо астропату и его начальнику, но не девушке-писцу - Оно "оставляет нечистый след на языке" - Если принять его всерьез, то это будет означать крушение Имперских Истин - Отсылая сообщение, Эрефрен а) желала отомстить Мадаилу и б) имела контакт со знаниями варпа И ещё один важный момент - Мея пыталась поймать глазами сервитора, который должен был отнести транскрипцию в долгий ящик, но не смогла. Возможно, господин Галин просто не стал палить контору перед непосвященными, а сам сразу отправил бумагу в канцелярию темных дел Малкадора.
-
Мне почему-то думается, что астропатесса переслала истинное имя Мадаила. В книге говорится, что прикосновение к обелиску может дать абсолютное знание, например.
-
Эпилог оказался очень коротким, но и довольно насыщенным при этом. "Эпилог:"Терра. Астропат Эмиль Йедда дергается от болевого шока. Его писец, Мея Вогт, видит подобное множество раз, каждый день своей службы, и каждый раз её саму передергивает от сострадания. Глаза Йедды закатываются, нижняя челюсть отвисает, и он начинает петь. Мея, уже схватившая стилус, немедленно начинает запись-транскрипцию. Песня заканчивается, Йедда медленно приходит в себя, утирает кровь из носа, массирует виски и прерывистым голосом спрашивает о сути сообщения. "-Приоритет экстремис...", неуверенно начинает Мея. "-Это я почувствовал", замечает Эмиль, "Но о чем оно? Я не смог определить во время приема, слишком сильные были помехи". "-Я не понимаю", признается Мея, "Пока удалось выделить всего одно слово, и то... совершенно бессмысленное". Девушка пытается прочесть его, и сами звуки кажутся ей бесформенными и нечистыми. Йедда сереет лицом и очень осторожно встает. "-Проводи меня к господину Гэлину", просит он, "И захвати транскрипцию". Девушка и астропат спускаются в глубь Города Взглядов, к Палате Обработки. Это огромное, уставленное многометровыми шкафами место, одно из многих воплощений Имперской бюрократии. Клерки, писцы, администраторы снуют по галереям и выдвижным платформам, принося послания или забирая их. Последнее происходит раз в десять реже. Иногда сверху, кружась, будто снежинка, падает веленовый листок с записями. В сердце хранилища стоит стол господина Гэлина, который постоянно читает свежие записи, передавая некоторые из них сервиторам или бросая в отверстие сбоку от стола. "-Что такое, Йедда?", спрашивает он, не поднимая головы. "-Послание из системы Пандоракс", отвечает астропат. "Я думаю, что вы должны его увидеть, без промедления". Гэлин со вздохом берет сообщение и читает его, после чего раздраженно смотрит на Мею и Эмиля. "-И что мне с этим делать? Ты думаешь, на основании одного позабытого слова я должен объявить о крушении Имперских Истин?" "-Это сообщение имеет приоритет экстремис", - указывает Йедда. "-Всё сейчас имеет приоритет экстремис", горько усмехается Гэлин, "Война же идет. Вот, посмотри на все эти донесения. Большинство из них расшифрованы или, по крайней мере, содержат полную картину для интерпретации. Ни в одном нет обрывочных мифов". Он отдает транскрипцию сервитору с приказом убрать в один из шкафов в порядке очередности. "-Приоритет - единственная причина, по которой эта чепуха не отправилась в мусоросжигатель. Возвращайтесь к своей работе". Девушка и астропат кланяются и уходят. "Сообщение из одного слова", думает Мея Вогт. "Разве оно могло быть важным? Почему я так волнуюсь из-за него?" Не сговариваясь, они оборачиваются у выхода из зала. "-Не видела, куда его понесли?", спрашивает Эмиль. Мея качает головой. Она не может разглядеть веленевую снежинку, упавшую в сугроб и тут же скрытую мириадом своих подруг со всех краев Вселенной. КОНЕЦ. В общем, к концу книги все стало довольно неплохо. Если выбросить черепашье развитие сюжета с прилетом на Пифос и колонистами, то получилась бы занятная гримдарковая повесть, но и так творение Аннандейла будет получше ":oops: ой Бездны".
-
"Было так:"Сервов расставляют по периметру лицами к шахте и паломникам. Те разделились на две группы: одна, довольно небольшая, поднялась к ложе, все остальные молча толпятся у ворот, неподалеку от "Мотора Ярости", одного из "Виндикаторов", как будто чего-то ждут. Да и даже в ложе убили не всех, Ске Врис выжила, например.
-
"Двадцать вторая глава:"Капитан удивлен тем, что кто-то из сервов смог прожить даже несколько минут на обновленном Пифосе. Император защищает нас, объясняет ему Танаура. Аттик видит в глазах Каншелла такой же религиозный пыл и отворачивается, не принимая их слабость и то, что она помогает им выжить. Вокруг обломков "Железного пламени" динозавры-гиганты сражаются с крупнейшими из демонов. Судя по всему, это Осквернители или другие демонические машины, так как при взгляде на них Аттик испытывает отвратительное чувство далекого механического родства. Железные Руки направляются к плато, в арьергаде, словно призрак, ступает Эрефрен, за её пустыми глазами творятся кошмары куда худшие, чем открыты легионерам. Рядом с отрядом бредут Танаура и Каншелл, и с ними Хи'дем, последний из воинов 139-й роты Саламандр, до конца уверенный в долге своего легиона оборонять тех, кто не в силах защитить себя сам. Когда до подножия плато остается несколько метров, Аттик поднимает взгляд к небу и видит перед собой последний и наихудший из кошмаров. Со всех сторон горизонта из джунглей в небо возносятся обломки металла, тела и кости зверей и людей, смеющиеся и визжащие демоны - все слетается к единому центру, кружится вокруг него и занимает свое место в головоломке. Твари из варпа становятся цементом, скрепляющим между собой строительные материалы безумца. На глазах последних легионеров происходит не создание нового ужаса, но оскверненное возрождение чего-то, близкого им, в новой и бесконечно далекой от изначального замысла форме. Труп "Веритас Феррум" оживает для убийств, разложений и извращений в руках новых хозяев. Аттик наконец понимает, насколько всецелым было их нечаянное служение замыслам Мадаила. Теперь демоническая орда сможет покинуть Пифос и бороздить имперский космос, превращая миры, один за другим, в подобие этого новорожденного ада. Из норы на лыжах Выезжает Мадаил, изображающий серфера на полуживой волне из агонизирующих костей. "-ОЦЕНИТЕ МОЕ ИСКУССТВО", объявляет демон. "ЕДИНСТВО ДУХА И МАШИНЫ. НЕЧТО ЗНАКОМОЕ, НЕ ТАК ЛИ? ПРИСОЕДИНИТЕСЬ ЖЕ К НЕМУ. ВЕРНИТЕСЬ НА СВОЙ КОРАБЛЬ. СТАНЬТЕ НЕДЕЛИМЫМ ОРУДИЕМ ВОЛИ ХАОСА". "-Нет", шепчет себе под нос Аттик и продолжает идти к колонне. "-ТЫ ОСТАНОВИШЬСЯ", сообщает Мадаил. Железные Руки шагают вперед, дорогу им преграждает стена демонов, но она куда тоньше, чем могла быть - многие продолжают сражаться с ящерами, большинство обрело новый дом во плоти обесчещенного кора[эх жаль]. Легионеры прорываются через демоническую цепь. С легким напряжением Мадаил отзывает стаю своих прислужников от корабля и бросает её против Железных Рук. Хи'дем отбирает у одного из легионеров гранатомет и стреляет в сторону демона. Промах? Нет, он попал точно в голову одному из гигантских ящеров, который оборачивается в поисках обидчика и одним ударом гигантской лапы сравнивает с землей холм, на котором стоят Мадаил и сержант Саламандр. Такие дела. Вождь демонов на какое-то время погребен под грудами земли и камня. Большая часть его прислужников кричит от ярости и бросается взыскать с гиганта кровавую плату за покушение на своего господина. Контратака на легионеров ослабевает, и те используют свой шанс для прорыва к подножию колонны. Однако демонов все ещё слишком много, а ряды Железных Рук редеют с каждым шагом к вершине. Появляются летающие демоны - штурмовые десантники сбивают часть из них, но их тоже осталось слишком мало. Один из Крикунов Тзинча обезглавливает Танауру, её тело падает к ногам к ногам Каншелла, который обжигает брюхо демона из лазгана, тот с криком отлетает в сторону, прямо под очередь из болтера Дарраса. "За Императора", шепчет Каншелл, "за Императора, за Императора". Аттик старается не слышать его слов, подобное суеверие кажется капитану насмешкой над тем почтением к великому замыслу Императора, которое вело в бой Астартес во время Великого Похода. Неужели это все, что способен принять и осознать смертный разум? Легионеры почти добираются до вершины, и тут на Пифосе начинается новый восход, бросающий на их спины отблеск печей крематория. Свет идет изнутри одного из ящеров-гигантов, и, миг спустя, он взрывается маленькой сверхновой, из сердца которой вылетает Мадаил, оседлавший комету из темной энергии. Штурмовики Железных Рук и Гвардии Ворона бросаются ему наперерез, но демон обращает их в пепел выстрелами из своего посоха. Единственный, кто уворачивается - Птеро, он приземляется на спину Мадаила и бьет его когтями в правый глаз на голове. Демон даже не морщится, и рептильи глаза на его груди остаются широко раскрытыми. Он вырывает сердца из груди Птеро, раздавливает их, и, наконец, приземляется, подняв волну боли и огня. Брат Камний рассыпается в прах вместе со своим ауспексом. Такие дела. Эрефрен, однако, предугадывает удар Мадаила и избегает его. Астропатесса, чье тело стало марионеткой на ниточках её собственной воли, подбегает к колонне и касается её. Демоны обрушиваются на последних легионеров 111-й Роты. Голодная, бесконечная сила поглощает Эрефрен, но её хрупкие кости у обелиска становятся якорем, удерживающим астропатессу в реальности. Видения космоса разворачиваются перед ней, и она видит мертвые остовы кораблей III Легиона в минном поле Хамартии. Эта победа придает ей сил, чтобы превратить желание ПРИЧИНИТЬ ДЕМОНУ БОЛЬ в возможность. Она становится голосом, посланием, предупреждением. Бесконечность варпа сжимается в ноль. Между Пифосом и Террой больше нет расстояний и преград. Эрефрен собирает последние искры воли, чтобы отправить послание через бесконечный ноль. Сзади, в реальности ада на Пифосе, Мадаил бросается к ней, Даррас и Аттик прыгают по головам демонов ему наперерез. Сержант бьет мечом в один из глаз на груди Мадаила, но тот захлопывает рептилье веко, и клинок ломается. Демон протыкает своим посохом Дарраса и нескольких мелких демонов за ним. Такие дела. Мадаил наклоняется, хватает Аттика в пасть и жует. Тот замахивается цепным топором, словно хочет ударить демона в голову, глаза на груди бросают на Аттика насмешливый взгляд, и тут капитан опускает руку, вонзая воющие зубцы в открытые зрачки. Льется ядовитое желе, и Мадаил с воем отпускает Аттика. В этот же миг мрачный свет с вершины обелиска сменяется яркой белой колонной, пронзающей пустоту неба. Эрефрен отталкивается от колонны, и, падая замертво, успевает взглянуть пустыми глазами на капитана. Сообщение передано. Даран Аттик отключает все остатки человечности в своем механизме, и машина Х Легиона последний раз поднимается на ноги. "Плоть слаба!", провозглашает она, встречая тьму. В живых остался только Каншелл, видевший, как раненный и озлобленный кошмар убивает его капитана. Демоны не трогают серва, они пируют на крови павших Железных Рук. Они дают ему смотреть, как поднимается к зениту каменное солнце, как завершается новый, демонический "Веритас Феррум", флагман темного исхода. Каншелл цепляется за осколок надежды в своем сердце: "-Сообщение послано", думает он. "Император узнает, Император защитит". Мадаил склоняется над ним. "-НУ ЧТО ЖЕ, МАЛЕНЬКОЕ ТВОРЕНИЕ НАДЕЖДЫ", спрашивает демон, "ПОКАЖЕШЬ МНЕ СИЛУ СВОЕЙ ВЕРЫ? СТАНЕШЬ СВИДЕТЕЛЕМ НАШЕГО ПОХОДА?" Разносчики Чумы хватают Каншелла и тащат в сторону кора[эх жаль]. Только тогда он начинает кричать. Конец 22 главы. Остались эпилог и три персонажа, пока ещё ни разу не появлявшихся в тексте :image054:
-
"Locke,"в 20 главе Мадаил накрывает Пифос непрозрачной пленкой, и с орбиты теперь вообще ничего не видно. Это знак того, насколько плохи дела Х Легиона - Эти два спойлера будут практически без желчи ^_^ , поскольку в них есть боевка, продвижение сюжета и СТОМЕТРОВЫЕ ДИНОЗАВРЫ ХАОСА. А также очень, очень много эпитетов. - "Двадцатая глава - ч.1"Со всех колонн на Пифосе срываются лучи темного света, сходящиеся над шахтой и затем единым столпом опускающиеся в неё. Миротрясение каким-то образом стряхивает штурмовых десантников с неба на землю. Одного из Железных Рук и Гвардейца Ворона, Юдекса, задевает стопом уродливой тьмы, и их тела в ту же секунду обращаются в безумие плоти, массу клыков, когтей, глаз и пастей, пожирающих самих себя. Из шахты в ответ поднимается другая, дымчатая темнота, её щупальца касаются облаков, и масляная пленка мрака разбегается по мрачному небу Пифоса. Пропадают звезды, исчезает украденный свет, стена тьмы, подобная той, что удерживала Кровавых Ангелов в системе Сигнус, скрывает планету от окружающей реальности. Со дна шахты доносится громогласный вой пробужденных ужасов. Аттик внизу наблюдает, как темный свет, наполнивший силой руну на вершине полусферы, прорывает последние барьеры реальности. Камний тем временем аккуратно взрывает тоннели, и Железные Руки забираются внутрь. Капитан по-прежнему пытается понять назначение этих глухих труб, упершихся в оживающий на глазах купол. Участки, где тоннели касаются его внешней стороны, начинают рябить с невероятной частотой, то исчезая из реального мира, то вновь проявляясь в нем. Темнота в тоннеле ослепляет. Наконец, рябь стихает, и проход открывается в обе стороны. Аттик вступает внутрь купола с болтером наготове. Внутри их ждет грязный свет, обтекающий расположенный в центре невысокий пьедестал, метров пятьдесят в диаметре, и гладкие стены, украшенные переплетенными рунами. В центре, между вершиной полусферы и пьедесталом, появляется тонкая темная линия. Она дрожит, оставляя копии себя в воздухе, и вот, нечто вроде паучьей сети уже оплетает купол. Аттик приказывает построиться дугой и держать аномалию в фокусе. Дрожь замирает, и легионеры видят, что это, и правда, паутина - сеточка трещин на стекле реальности. Взывает рог, сначала глухо и низко, затем мучительно высоко, обрываясь в судорожном наслаждении. Реальность разбивается на куски, падающие под ноги Железных Рук. Воющая, проклинающая, смеющаяся, рычащая, поющая, хихикающая орда врывается в мир людей. Водопад чудовищности, извращенный поток плоти и оружия, плотского оружия, оружейной плоти. В багрянце злобы, в розовом похоти, в зеленом разложения, в белом лукавства. Капитан Даран Аттик видит своих врагов. Демоны, которых не в силах одолеть человек. Он становится машиной до последнего атома. "-Убить их всех!", приказывает он. "Нет пощады для плоти! Не для того мы вознеслись над её слабостью, чтобы уступить теперь. Очистите мир от ублюдочной жизни!" Легионеры открывают огонь. В центре атакующей орды, в боевом порядке, формируя наконечник удара, идут багряные демоны с бронзовыми мечами. Прочие создания обтекают их, грызут друг друга, кричат и плюются, стараясь скорее добраться до легионеров. Многие погибают. Многие не замечают попаданий. Много больше выходит из разлома. "-Бей их!", командует Аттик. Он поднимает и опускает цепной топор. Он обезглавливает багряного демона, он разрубает гнилого слизняка, он убивает, топчет, сокрушает их грязную плоть. Но все, на что способны Железные Руки - перекрыть один выход из купола, а их ведь четыре. "-Капитан", спрашивает по воксу Камний, "Какова тактическая цель?" Сначала Аттик не [ну уж нет]одит ответа, поглощенный уничтожением, но затем все же вспоминает о том, что у них осталась Эрефрен. "-Выбираемся на поверхность, после пробираемся к базе". * "Двадцатая глава - ч.2"Даррас видел, как умер день. Потом он видел, как огромное каменное солнце взошло над Пифосом и осветило его холодным серым сиянием. Он слышал, как удары апокалиптических молотов сменились глухим топотом шагов подступающей судьбы. Сервы видят её одновременно с ним и стонут в ужасе - Пифос выпустил против них своих главных хищников, чудовищ, способных потягаться с Титанами Марса. Им даже не нужно разрушать стену, они спокойно перешагнут её. Грандиозные монстры достигают просеки, где их меньшие собратья доедают культистов, и походя пожирают их вместе с их жертвами. "-Открыть огонь!", командует Даррас, "Цельтесь в глаза и глотки!" Ракеты, лучи лазера и болты летят в грандиозных чудовищ. Одно из них валится, давя при падении кусок стены, трех Железных Рук и десятки сервов. Сержант надеется, что удастся завалить ещё одного, прежде чем их растопчут. На них идет плоть, в которой нет и следа слабости. Дарраса вызывает Эрефрен: "-Я могу использовать аномалию". "-Ну так делайте это, у нас мало времени!" Почтенный Атракс расстреливает голову одного из гигантов, отодвигая гибель базы ещё на несколько секунд. "-Но не отсюда, мне нужен полный физический контакт с объектом!", кричит астропатесса. Скверная шутка. "Жду вас на посадочной площадке, сержант". Она действительно на что-то надеется. Даррас бежит к "Громовому Ястребу", Почтенный Атракс и последние Железные Руки прикрывают его. С сержантом спасается Катигерний, он садится за штурвал, и ещё несколько боевых братьев. Один из монстров наступает на крышу оружейного склада и взрывается вместе с ним, остальные добивают легионеров. Еще один зверь топчет Почтенного Атракса, и нижняя половина его тела исчезает в плазменном шаре от вспыхнувшего реактора дредноута. "Железное Пламя" взлетает, расстреливает из всех орудий гиганта, преградившего им путь, но другой вздымается на дыбы и бьет передними лапами по челноку. Конец 20 главы. * "Двадцать первая глава:"Оказывается, Каншелл и Танаура выжили в кровавой бане у стен базы, но ради чего? Лавируя под ногами титанических тварей, они направляются к поселению культистов. Вера в Императора - единственное, что у них осталось, но этого уже достаточно, чтобы бежать, замирать и ускользать от хищных пастей. Некоторые звери идут в том же направлении, что и сервы - похоже, на плато их ждет новая сытная добыча. Над головой Каншелла пролетает сбитое "Железное Пламя", оставляя за собой дымный след, и врезается в землю неподалеку от них. Кажется, слуги легиона нашли себе место для последнего боя. Даррас выбивает заклинившую дверь из кабины в десантный трюм челнока - пострадавших среди ЖР нет, кроме Катигерния, который ценой сломанной руки совершил удачную вынужденную посадку. Эрефрен также жива, но борьба с атаками из варпа отнимает почти все её силы. По оценке Дарраса, они упали на полпути между базой и плато. Он спрашивает у Эрефрен, что она собирается сделать. "-Я - астропат", отвечает она, "А астропат, в общем-то, это односторонне развитый псайкер. Но то, что прочие мои способности не отточены обучением, не значит, что их нет вообще. Доставьте меня к аномалии, сержант". Дарраса не беспокоят её слова, его предубеждение против псайкеров исчезает перед шансов напоследок ударить по врагу. Катигерний перед самым падением сбросил боеприпасы и топливные баки, так что завеса огня дает легионерам несколько лишних минут. Но речь идет лишь об обороне, взвод ЖР не продержится долго вовне огненного кольца. Сержант просит Эрефрен превозмочь аномалию, чтобы получить шанс связаться по воксу с капитаном Аттиком. Эрефрен начинает превозмогать, и тут легионеры слышат громогласный хохот со стороны плато. Аттик и его воины поднимаются на поверхность Пифоса, словно всплывают из глубин океана демонической плоти. Если бы враг действовал сосредоточенно, согласованно, легионеры не выбрались бы даже из-под обсидианового купола, но демоны слишком безумны в своей жажде отведать крови Астартес, и это губит чудовищ, одного за другим. Наконец, отряд Аттика выбирается из дыры, над которой ещё вчера стояла главная ложа - теперь на её месте железная скульптура в форме трезубца, собранная из обломков боевых машин Железных Рук. На её вершине распято изувеченное тело Гальбы. В воздухе штурмовики Птеро и Железных Рук сражаются с летающими демонами, часть которых направляется куда-то в сторону от плато. Из глубин сознания капитана всплывают отзвуки сожаления, отголоски вины. Это ослабит его в бою, и Аттик отключает их. Впереди, словно опытный дирижер, Мадаил направляет взмахами рук толпы и стаи своих младших сородичей. "-АХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХТИК", шепчет демон, "НУ НАКОНЕЦ-ТО. ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ НА ПИР, БЕЗ ТЕБЯ ВСЕ ОСТАВАЛОСЬ НЕЗАВЕРШЕННЫМ". Мадаил направляет в их сторону очередную адскую орду. "-СРАЖАЙТЕСЬ ДОСТОЙНО", предлагает он легионерам, "ЗАСЛУЖИТЕ ПРАВО УЗРЕТЬ МОЕ ИСКУССТВО". В этот момент Эрефрен на миг подавляет аномалию, и Даррасу удается связаться с капитаном по воксу. Аттик видит в случившемся не надежду, которая потеряна для 111-й роты, а последнюю свою миссию, но и этого достаточно. У него уже осталось меньше сотни воинов, но тем не менее, они атакуют вражеские ряды. К счастью, это ублюдочные демонетки, так что силы и ярость Железных Рук удесятеряются, они топчут, рубят и давят их, стирают с лица земли. Мадаил не отправляет подкреплений своей орде, демоны, вылезающие из подземных порталов, все так же направляются к невидимым целям на поверхности Пифоса. Отвлекшись от размазывания демонеток в пюре, Аттик видит, что повсюду до горизонта демоны и гигантские ящеры слипаются в колоссального червя сражаются друг с другом. Пифос превращается в безгранично гротескное сафари. "-И все это сотворили мы", горько сознает подобравшийся к Железным Рукам Хи'дем. "Нами управляли с первого дня здесь, и все же, мы поступали так, как должны были. Похоже, случившееся было неизбежно". "-Значит, нужно искупить свою вину", отвечает Аттик. Он указывает по направлению к базе, где, в километре от них, поднимается к каменному солнцу столб дыма. "Нас ждут там. Выступаем". Каншелл удивлен сразу несколькими вещами - что "Громовой Ястреб" практически уцелел, что они с Танаурой добрались до него, и что монстры не обращают внимания на зону крушения. Потом он видит, что отвлекло их, и едва не теряет сознание. Демоническая орда - это воплощение всех ужасов, терзавших его на Пифосе, смертельный удар тому, в чем он был уверен всю жизнь, проведенную в Галактике Императора. Ему хочется свернуться в клубок, как в первую кошмарную ночь, и ждать развязки. Но Танаура продолжает бежать к челноку, и Каншелл, собрав в кулак всю веру в Бога-Императора, следует за ней. Они добираются до "Железного Пламени" и тарабанят в дверь. Открывает Даррас, и, к удивлению сервов, его разбирает смех. "-Вы двое явились нам на выручку? Да уж, не думал я, что конец Железных Рук окажется настолько печальным. Забирайтесь внутрь!" "-Мы будем сражаться?", спрашивает у него разгоряченная Танаура. "-Когда придет время, а до тех пор, пусть наши враги убивают друг друга. Погибать бесцельно - это не храбрость, а самоубийство", - отрезает сержант. Каншелл злится на легионера. Неужели тот не понимает, что умереть с верой в Бога-Императора и в битве против Его врагов - это не самоубийство, а мученичество? Внезапно, дикий Кроводав на Джаггернауте появляется! Они пробивают дыру в корпусе челнока и пытаются добраться до Эрефрен. Катигерний засовывает ему в пасть крак-гранату, но теряет при этом последнюю рабочую руку. Кроводав сваливается со своего зверя, и Даррас сносит ему голову из болтера, но джаггернаут с разорванной грудью продолжает ползти к астропатессе. Две крак-ракеты сбивают его бронзовый доспех, а очередь из автопушки выпускает потроха. Отряд Аттика добрался до места падения. Капитан-машина, окончательно утративший остатки человечности, забирается внутрь и подходит к Эрефрен. Глядя на них, Каншелл вдруг представляет себе Империум во всей его безграничности, где значение имеют лишь создания, подобные им двоим. Ему остается лишь вера в Императора, и её вновь хватает. "-Выступаем", говорит Аттик. Конец 21 главы.
-
В оригинале siege shield, как здесь: "Виндикатор с "осадным ковшом" Окей, исправлено в спойлере.
-
"Девятнадцатая глава:"Возвращаемся назад, к легионерам, спускающимся в шахту посреди плато. У Аттика такое чувство, словно он идет по дульным нарезам внутри ружейного ствола. Руны и тени в стенах видимы даже бионическим глазом. Капитан не считает Гальбу псайкером, но послал его разобраться с культистами из-за его "телесности", восприимчивости к тонким материям. На полпути Аттик спрашивает бесполезного технодесантника, нет ли у него каких-то идей. Камний неожиданно проявляет способности к логическому мышлению и отмечает, что руны в стенах горят ярче обычного, таким образом, энергия залпа "Веритас Феррум" была не только отражена, но также поглощена и запасена. "-Но ведь ответный луч из этой шахты был мощнее нашего залпа. Как такое возможно?" Напрашивается ответ "Это варп", но технодесантник до него не додумывается. Идут дальше. В самом низу [ну уж нет]одят круглую пластину с самой большой и сложной руной из всех. Птеро, с разрешения Аттика, начинает закладывать заряды. В этот момент до легионеров доносится эхо стрельбы наверху, капитан пытается связаться с Гальбой, но безуспешно. Гигантская руна [ну уж нет]одится на вершине той самой сферы, которую обнаружила Эрефрен. Шум сверху все усиливается, потом возникает быстро приближающийся свет. На поверхности Хи'дем возвращается в сознание после секундного обморока. Его левая рука оторвана ниже локтя, но успевает перекатиться в укрытие за трупом апотекария Вектия прежде, чем их с демоном накрывает разрывом ракет "Адская Ярость" с "Громового Ястреба". Мадаил поднимает посох, всасывает в него огонь взрыва и выстреливает лучом энергии в "Несгибаемого". Штурмовик падает, пропахивает длинную борозду, загорается, и, объятый огнем, падает в шахту, в гости к Аттике и его легионерам. Они видят, что валится на них с небес, и бросаются к стенам. Вал огня охватывает Астартес, жар так силен, что металлическое тело Аттика раскаляется и пытает те обрывки плоти, что остались в нем. "-Мы не падем!", провозглашает капитан и шагает к пылающим останкам штурмовика на куполе. Ему удается поймать за руку над краем одного десантника - Ахаика из взвода штурмовиков Лацертия, введенного в книгу ради этой сцены. Обломки "Несгибаемого" сваливаются с вершины купола и пожар понемногу стихает. Погибло четырнадцать Железных Рук, но вершина сферы как будто совсем не пострадала. При падении "Громовой Ястреб" снес целые секции рампы, по которой легионеры спускались вниз. Аттик приказывает Воронам и штурмовикам Лацертия немедленно возвращаться в битву, а остальные попытаются взобраться по обломкам. Камний и его асупекс внезапно оказываются полезными: технодесантник обнаружил туннели, сделанные не из "обсидиана", а из обычного камня, ведущие от купола по четырем направлениям. Вероятно, их удастся подорвать и пробраться внутрь. В этот момент десантники слышат тот самый удар молота по планете. Наверху Мадаил легко расправляется с картонными персонажами Аннандейла. Демон запрыгивает на крышу "Силы Медузы", пробивает танк насквозь своим посохом-трезубцем, прикалывает его к земле и воспламеняет. Топливо и боеприпасы взрываются, Мадаил поднимается в воздух и приземляется рядом с "Мотором Ярости". Танк бьет демона отвалом (siege shield), но тот стоит непоколебимо. "Виндикатор" разряжает основное орудие в упор, но в момент выстрела Мадаил выполняет сальто назад, приземляется сзади танка, отрывает его от земли, прицеливается и швыряет в темное небо. #d100 (+10 Unhuman Perception +20 Daemonic Luck +50 Onandale Writings) = Lucky Hit! Мадаил сбивает "Удар Молота", челнок Саламандр, танком Железных Рук! Трибуны ревут! Хи'дем, надеясь найти выживших, ползет к обломкам боевых машин, но те взрываются, бросая его на колени. "-ХОРОШО ПОТАНЦЕВАЛИ", объявляет демон. "НЕУЖЕЛИ НИКОГО БОЛЬШЕ НЕ ОСТАЛОСЬ?". Из шахты вылетают штурмовые десантники и начинают обстреливать Мадаила, но он не атакует в ответ. "-О, ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ, СВИДЕТЕЛИ ВОССОЕДИНЕНИЯ". Он показывает посохом вдаль. "СМОТРИТЕ, СЛУГИ ИГРУШЕЧНОГО БОГА, ЧТО ВЫ ПОДАРИЛИ МНЕ, ЧТО СОТВОРИЛИ СВОИМИ РУКАМИ". Со всех направлений, из-под земли в небо Пифоса начинают расти гигантские колонны, каждая из которых схожа с посохом-трезубцем Мадаила. На вершине ближайшей из них - тот самый монолит, который изначально привел Железных Рук на эту планету. Даже океан пытается воздвигнуть монументы из своих волн, приветствуя исполнение замысла создателей Пифоса. Демон встает на краю шахты, купаясь в болезненном свете из теней. Высота колонн достигает пика, все звуки, все цвета, все запахи и знания в мире сливаются перед финальным аккордом. "-СЕЙЧАС", говорит Мадаил. Сейчас. Конец 19 главы. Осталось три главы и послесловие. Надеюсь, завтра закончу. Очень сильно надеюсь :image145:
-
А, тогда все окей. Последние главы хотя бы более-менее темповые, если вырезать полностью первую треть и половину второй, мог бы получиться нормальный рассказ для электронной продажи, да.
-
Так они первый раз вспомнили про Железного Отца, когда тот погиб на "Веритас Феррум" :rolleyes:. И это явно был плохой, негодный Железный Отец, его даже в списке персонажей нет. Серьезно, я только что прошелся поиском - безымянный Iron Father в тексте встречается один раз, при подсчете потерь на корабле. Кстати, в ХХ от форджа упоминается, сколько народу в роте у Саламандр? Меня как-то смущает 139 Рота Хи'дема.
-
"Восемнадцатая глава:"Ци Рех изодран разрывными болтами в клочья, но продолжает стоять и ухмыляться. ЖР за спиной у Гальбы расстреливают культистов, которые даже не пытаются бежать. Ложа превращается в лавку мясника, в воздухе повисает кровавая взвесь. Культисты продолжают петь, все радостнее и радостнее с каждой смертью собратьев. Наконец, почти все они мертвы, но песня не смолкает, теперь поет уже сам воздух в храме. Гальба достает цепной меч и начинает распиливать Ци Реха с головы до ног, а почему бы и нет? Время растягивается, потом почти останавливается вовсе, и багровые глаза жреца торжествующе смотрят на Антона с обеих половин разваливающегося черепа. Сержант ЖР наконец понимает, что их заманили сюда с единственной целью - убить культистов и насытить их кровью книгу, созданную рукой первейшего из предателей. На месте останков Ци Реха поднимается багровый шторм, уносящий крышу ложи. В его сердце открывается разлом в варпе, из которого, наконец, постепенно формируется враг, которого так долго пытались отыскать легионеры. "-Демон!", визжит с пола Каншелл. И это, действительно, демон с картинки №4. Единственная интересная деталь - причинное место у него прикрывает распиленный череп Ци Реха. "-ВОЗГЛАСИТЕ МОЕ ИМЯ", требует он от культистов. "-Мадаил, Мадаил, Мадаил", причитают те, и толпа у ворот подхватывает их слова. "-Я - ПАСТЫРЬ СТАДА СВОЕГО", объявляет демон, "И ЗДЕСЬ ЗАТЕМ, ЧТОБЫ ПРОВЕСТИ ЕГО К ЛУГАМ ОБИЛЬНЫМ. РАСПАХНИТЕ ЖЕ ВРАТА". "Давай!" - командует выжившая Ски Врес (кстати, она priestess-novitiate, то есть младшая жрица [?]) Культисты взрывают сотню метров частокола, кто-то из сервов погибает или контужен, остальные начинают стрелять в давинитов. Те частью бросаются под лазганы, частью бегут к образовавшемуся проему. "-ПРИНОШЕНИЕ ДАРОВ И ГРЯДУЩЕЕ ВОССОЕДИНЕНИЕ (communion в значении воцерковление [?]) ", комментирует Мадаил. Легионеры наконец-то начинают стрелять по нему и успевают проделать несколько дырок, но демон выхватывает из варпа посох, как у Ци Реха, и кастует Earthquake + Time Lock + Air Shield. Антон ближе всех к нему, удерживается на ногах и продолжает стрелять, но Мадаил протягивает руку и в стиле Нео останавливает болты в воздухе, а почему бы и нет? Глядя на демона, Гальба плачет кровавыми слезами, словно увидел анонс следующей книги Аннандейла. Связи с Аттиком нет, а с Хи'демом есть, и Саламандра извиняется за то, что так стремился спасти колонистов. "-Мы все были неправы", милостиво соглашается Антон, произведший подавляющее большинство дерьма в этой истории. Он атакует Мадаила с цепным мечом, тот протыкает его посохом-трезубцем. Такие дела. Оставшиеся ЖР набегают в ХтХ, но Мадаил сначала скукоживает, а потом раскукоживает реальность вокруг себя, и легионеры разлетаются на куски, словно бревна в мясницкой лавке. Или скот под ножом дровосека. Такие дела. Происходящее видно даже Каншеллу с пола. Он окончательно уверовал в Бога-Императора после того, как увидел демона, и теперь собирается погибнуть с честью - за Него и Легион, а почему бы и нет? Серв храбро хватает лазган и убегает. "Громовые Ястребы" и "Виндикаторы" не могут стрелять по демону, потому что тот стоит среди умирающих ЖР (?!) Культисты, распевая, тысячами бегут в джунгли навстречу динозаврам, причем явно заманивая их к базе ЖР. Сервы пойманы между смертью и вечным проклятием. Каншелл решает напоследок разобраться хотя бы со Ске Врис. Танаура что-то кричит, пытаясь объединить сервов. Слуги легиона атакуют арьергард культистов, звери вгрызаются во фланги. Каншелл чувствует, как с каждым убитым культистом близится грандиозное повторение того, что только что случилось в ложе, но продолжает стрелять, а почему бы и нет? На базе ЖР Даррас считает минуты - прошло уже полтора часа с момента последней связи с Аттиком. Приказывает стрелять по движущейся к базе "собачьей свадьбе", как только она окажется в зоне досягаемости. Эрефрен сообщает ему, что интенсивность атак из варпа снизилась, но при этом обелиск начал накапливать темную энергию <_< . Даррас проявляет признаки обучаемости и запрещает стрелять по толпе, понимая, что заряды сильно пригодятся им позже. Монстров уже больше, чем культистов, которых они могут пожрать. Каншелл и Танаура пробираются к Ске Врис, они уже в сотне метров от стен базы. Танауре попадает костяной палицей на хвосте одного из зверей, она падает, сильно оглушена, но жива. Ске Врис танцует между зверей, выстрелов и трупов, выписывая руны в пространстве. Серв легиона подбирается к ней, и младшая жрица призывает его обратиться к Хаосу. Каншелл отказывается и поднимает лазган, но Ски Врес стреляет в него темной энергией <_< из посоха. Серв обездвижен. "-Жаль, но ты сыграл свою роль", качает головой жрица и поднимает посох, но тут Танаура отстреливает ей руку с посохом из лазгана <_< . Рана сильно кровоточит. :oops: "-Неужели... Неужели я настолько благословенна?", опускается на колени Ске Врис, глядя, как её кровь капает на землю. "Да. Да. Приношение даров завершено. Воссоединение началось". Гремит гром, словно кто-то обрушил на Пифос гигантский молот, и опускается ночь. Конец 18 главы. Я не знаю, мог ли Гальба больше насолить Х Легиону, если бы был засланным Альфарием.
-
Моник, ЖР в этой книге не в силах сложить два и два. Они забыли о том, что случилось в начале, когда они просто просканировали аномалию ауспексом и получили взрыв на мостике. Они ничего не сделали Каншину, который, по сути, принимал участие в ритуале культистов. Танаура - личный серв капитана Аттика (!) - распространяет веру в Бога-Императора, и они - что? - ничего с этим не делают. Не просто ничего не делают, её оставляют дежурной по командному посту (!!!). В 16 главе Даррас [ну уж нет]одит время удерживать челнок под ударами взрывной волны и проклинать Гальбу, но уже в 17 главе ему все норм. Тот же Даррас обходит с вопросами паломников, видит, что они абсолютно поехавшие язычники, видит, что они строят капище, но удовлетворяется объяснением Ске Врис, что это дом культуры. Возможно, сержант Аулий, мастер ауспекса, был нормальный, но Онандейл убил его на той же странице, на которой ввел в повествование.
-
"Семнадцатая глава:" "-Мы все умрем здесь", информирует Аттик. Он обращается к клановой роте с посадочной площадки, на которой стоит уцелевший "Несгибаемый". Это лишь малое утешение - на борту "Веритас Феррум" погибли многие боевые братья, погиб Железный Отец. Из дредноутов остался один лишь Почтенный Атракс. "-Мы не можем покинуть планету и не имеем права просить помощи у наших братьев или иных Имперских сил, рискуя их жизнями. Мы умрем здесь. Наше геносемя утрачено для Легиона. История роты подходит к концу и продолжения не будет. Но мы не умрем просто так - мы отыщем врага, сотрем его в пыль под нашими ногами, и, прежде чем сами обратимся в прах, развеем даже память о нем! Мы сокрушим врага с такой силой, что вырвем его из прошлого, будущего и настоящего!" "-Вы спросите меня", продолжает Аттик, "как я могу надеяться разрушить то, что не смогли уничтожить бортовые орудия? Что же, нечто несокрушимое вдали поддастся тому, что возьмет его за горло. Если понадобится, мы будем бить, терзать и топтать уродливое порождение ксеносов голыми руками - посмотрим, сможет ли оно отразить наши удары так же, как лазерные лучи. Таково мое безумие - разделите ли вы его, братья?!" ЖР орут и стучат кулаками по болтерам. Сзади стоят хнычущие сервы Легиона, и капитан переносит свое внимание на них. "-Слуги Железной Десятки! Судьба и враги были жестоки к вам, но я не собираюсь жалеть вас или освобождать от данных клятв. Вместо этого я даю вам оружие, чтобы вы могли сражаться рядом с нами, чтобы могли ударить в ответ по тем, кто мучает вас. Вы обретете славу перед неизбежным концом, а это немало. Что вы ответите мне, слуги Десятого Легиона?" "-Мы выступаем с вами!", кричат сервы, попробовали бы они не закричать. "-Да, мы выступаем на врага", заключает Аттик. Эрефрен провожает легионеров. Капитан Аттик просит её поберечь себя, как последнего астропата клановой роты, и обещает очистить для ней варп. Астропатесса в ответ клянется выступить в свой поход против своего врага. Половина сервов и треть ЖР, под командой Дарраса, остается на базе, остальные выступают к плато. Каншелл и Танаура с лазганами среди них. Проповедница рассказывает серву, что ей однажды приходилось отбивать абордаж, и советует ему не волноваться по поводу собственной точности - всё равно на Пифосе нет ни одного зверя, по которому можно промахнуться. Они маршируют по просеке, звери не атакуют - все разбежались после падения "Веритас Феррум" и пока что не рискуют возвращаться. Подходят к плато - все постройки целы, частокол слегка закоптился, больше никаких повреждений не видно. Как только передовой "Виндикатор" вкатывается на дорогу к воротам, они тут же распахиваются. Внутри всё тоже уцелело, колонисты по-прежнему стоят кружком в центре поселения - там открылась новая дыра в земле. Поблизости выясняется, что это не кратер и не след от лэнсов, а идеально круглая шахта из того же материала, что и колонны. Из шахты всплывают очертания змеиных рун, доносится хорошо знакомый шепоток теней. В глубину по спирали ведет гладкий спуск, достаточно широкий для двух космодесантников. Каншелл рассказывает Танауре, как едва не соприкоснулся с божественным предыдущим вечером. Та намекает ему, что никто из колонистов не говорил о том, кого конкретно они почитают. Каншелл думает, что выживание паломников - знак милости Бога-Императора. К ним подходят Аттик и Гальба со своим взводом. "-Нам бы хотелось, что бы ты кое-что сделал для нас, Жерун", - говорит Антон. Капитан с основной массой легионеров спускается в шахту, на поверхности в качестве наблюдающего за колонистами остается Гальба со своим взводом, двумя "Виндикаторами", двумя "Громовыми Ястребами", всеми сервами и мрачными предчуствиями. Также с ним Хи'дем, остальные Саламандры в одном из "Ястребов", Вороны спускаются с Аттиком. Сервов расставляют по периметру лицами к шахте и паломникам. Те разделились на две группы: одна, довольно небольшая, поднялась к ложе, все остальные молча толпятся у ворот, неподалеку от "Мотора Ярости", одного из "Виндикаторов", как будто чего-то ждут. Гальба, его взвод, Хи'дем и Каншелл поднимаются к ложе. Саламандра говорит, что, несмотря на то, как повернулось дело, он все ещё верит, что спасение колонистов было правильным поступком. Гальба фыркает в ответ на это. Хи'дем спрашивает: "-Если для уничтожения врагов тебе придется стать монстром наподобие Детей Императора, пойдешь ли ты на это? Если для победы нам придется отречься от мечты Императора, будет ли это победой?" "-Мы примем Машинный Путь", отвечает Гальба. "Дети Императора пали жертвами своих желаний. Мы изгоним из наших тел желания, надежды и страхи. Наши решения будут бесстрастными и логическими. Мы будем вести идеально разумную войну." Он надевает шлем и видит мир в спектрах и образах, недоступных даже глазам Астартес. "Божественное", думает он. "Если бы все могли прикоснуться к могуществу машин, они кое-что узнали бы о божественном. Адепты Марса или измазанные в дерьме паломники? Мой выбор ясен". Тем временем отряд добирается до ложи, изнутри доносится оглушительно громкое пение. Гальба отправляет Каншелла внутрь. Тот проталкивается к центру, там высокий жрец, Ске Врис и спертый экземпляр "Лектицио Дивинитатус" "-Книжка библиотечная и за мной числится", говорит серв, "Верните, будьте же вы людьми". "-Она нужна нам, чтобы обрести истину. Чтобы познать всё. Позови тех, что ждут у выхода - это и их истина тоже", - отвечает жрец. Гальба врывается внутрь, расталкивая паломников, и встает с ним лицом к лицу. За спиной у Антона его взвод берет на изготовку, он тоже поднимает болтер, чувствуя близящуюся угрозу. Хи'Дем прикрывает выход. "-Что ты хочешь показать нам?", спрашивает Гальба. "-Я уже сказал", отвечает культист, "Истину. Откровение". Он сбрасывает капюшон, и все остальные жрецы делают то же самое. Все они ритуально изуродованы и со следами мутаций, у верховного жреца багровые глаза без зрачков, черная львиная грива волос и звериные клыки. "-Мое имя - Ци Рех", объявляет он, "И я горд быть жрецом Давина, горд служить богам Хаоса, пронесшим наши скромные суда по течениям варпа сюда, к этому миру, посвященному их величию. Я горд, что ходил по землям, измененных древними, но не менее верными почитателями моих повелителей. И я горд, что достиг момента, предначертанного мне судьбой". Ци Рех поднимает ритуальный кинжал над книгой, и сержант Антон Гальба стреляет ему в сердце. Конец 17 главы.
-
Все так, на тот момент культистов, именно как союзников предателей и проводников Разрушительных Сил, видели разве что Ультрадесантники на "Яростной Бездне". Корабль выстрелил, но хаотический механизм под плато поглотил энергию лэнсов и выпустил её обратно в него.
-
Этернал стюпидити? Подожди, через две главы "произойдет следующее:"Танаура стреляет в Ске Врис из лазгана, и у той - из раны от лазерного луча - вытекает столько крови, что хватает на завершение ритуала. "Аннандейл, юная звезда BL:"
-
"Аннандейл говорит: ""В поселении даже частокол не покосился, все только начинается. Сереьезно, к 17 главе все только начинается.
-
"Шестнадцатая глава:"Перед рассветом Хи'дем врывается в командный центр. Гальба провел там всю ночь, слушая, как в его голове стучит "Сжечь, сжечь, сжечь, сжечь". Он с неожиданной радостью встречает появление Саламандры, понимая, что ждал момента, когда кто-то решится восстать против решения Аттика. Что это, ещё одна слабость плоти? "-Это убийство", заявляет Саламандра. "-Вовсе нет. Мы никого не держим на плато. У колонистов все ещё остается несколько минут, чтобы бежать оттуда". "-Ты готов осознанно уничтожить мирное население, которое даже не сотрудничает с врагом. Чем ты лучше Пожирателя Миров или Повелителя Ночи?!" "-Глупости", - отвечает Аттик и поворачивается спиной к сержанту. "-Брат Евтропий (рулевой "Веритас Феррум"), по моей команде - отсчет от пятисот". Как только Аттик отдает команду на обратный отсчет, голова Гальбы проясняется, впервые за все дни и ночи, проведенные на Пифосе. Вместе с капитаном они выходят на "свежий" воздух. Вдалеке видны навигационные огни "Несгибаемого", челнока под управлением Дарраса, он кружит возле обреченного плато. Все легионеры уже собрались на стенах и ждут начала представления. Птеро говорит Хи'дему, что постройка должна быть уничтожена, и, даже невзирая на цену, он не видит других способов. Даррас передает, что паломники встали кругом точно посередине четырех колонн. Аттик рассказывает, что необходимо сохранить маленький обелиск у подножия плато, поэтому вместо вихревых торпед "Веритас Феррум" даст точный залп бортовыми лансами. Гальбе противно думать о себе, о колонистах, о грядущей резне, вообще обо всем, что связано с УБЛЮДОЧНОЙ ПЛОТЬЮ. На счетчике -100. Аттик предлагает Даррасу дать паломникам последнее предупреждение, но тот сообщает, что те и так, похоже, знают о бомбардировке - все только что подняли головы и смотрят в небо. "-Мы не в ответе за безумие слабых. Мы принесли клятву сокрушать врагов Императора, все остальное вторично. Время". С этими словами Аттика небо раскалывается и колонна огня обрушивается на плато. Грохочет гром. Лазерное сияние гаснет, но гром не стихает, наоборот, с каждой секундой он гремит все яростнее. В воздухе пахнет озоном. Вокс-эфир заполняется статикой. Свет возвращается. "СЖЕЧЬ". Из недр плато в небо устремляется ответная колонна огня, собранного и сфокусированного в смертоносное копье. Высоко в небе над головами легионеров вспыхивает яркая точка. Сквозь статику прорывается безумный вопль Дарраса, требующего Гальбу ответить за то, что он сотворил. "Какой ужас", думают все, "мы больше ничего не сможем увидеть с орбиты!" Обломки "Веритас Феррум" валятся с орбиты практически строго вертикально вокруг базы и плато. Видимо, это варп. <_< Джунгли пылают на десятки километров вокруг. В голову сержанта возвращается смеющийся голос, голос ржавчины, высохших костей, пыли, праха и пепла. "Сжечь", смеется нечто, "Сжечь, сжечь, сжечь". Конец 16 главы. Также это финал II части. III часть - самая маленькая :)
-
"Четырнадцатая глава:"На Гальбу начинают косо посматривать в Легионе, а тем временем он пытается обратить внимание капитана Аттика на то, как изменилось поведение хищников - они представляют серьезную опасность для базы Легиона. Железный капитан интересуется, не предлагает ли он сжечь миллионы гектар джунглей. Гальба не отвечает, так как слово "сжечь" цепляется за что-то в его разуме и остается там занозой будущей идеи. Даррас предупреждает сержанта, что, хотя никто не обвиняет его в ведьмачестве, отход от логики, Имперских Истин и машинного пути - не меньшее преступление. Пока сервы худо-бедно отражают атаки ночных ужасов при помощи веры, астропатесса Эрефрен борется с ними яростью и уверенностью в правоте своего дела. Так или иначе, со времени обморока ей все ещё не удается заглянуть в варп. После очередной неудачной попытки, она отключает себя от трона и решает прогуляться, на каждом шагу сбрасывая обрывки паутины шепотков. За дверью ждет нечто огромное, родственное теням и варпу. Эрефрен поднимает свою трость, будто меч, но тут же опускает её. Это Птеро, библиарий Воронов. Ему также приходится отбиваться от призраков. Ворон заводит разговор о том, что их врага на Пифосе не победить только силой оружия. "-Мы в осаде", говорит Птеро, "Хуже того, враг видит нас, а мы его - нет. Взор астропата может быть убийственным орудием, убеди в этом капитана Аттика. Найди нашего врага, и тогда он окажется в осаде". Наутро Эрефрен с разрешения Аттика смотрит - не в варп, а на Пифос, на те стены из битого стекла и мучений, что скрывают от неё Галактику. И она [ну уж нет]одит их источник. Через час астропатесса и отряд ЖР уже стоят возле дырки №1 - именно оттуда исходят "помехи" в её восприятии. Она убеждает капитана Аттика, что должна спуститься к основанию колонны. Группа нисходит по лесам, возведенным паломниками. Эрефрен чувствует, как от ЖР исходят волны ярости, не приглушенные всегдашним машинным спокойствием. Как только Эрефрен оказывается внутри колонны, мир вокруг нее пропадает, остаются одни лишь помехи в варпе. Голос и железная рука Аттика на плече вытаскивают её из небытия. Они добираются до самого низа, проходят по тоннелю-микросхеме - он оканчивается чем-то гладким и каменистым. "-Гигантская сфера", утверждает она. Технодесантник Камний снова демонстрирует бесполезность, не в силах подтвердить её идею. "-Сфера пуста внутри", говори астропатесса, "Это центр гигантской машины, Гальба был прав". "-Значит, источник угрозы внутри нее?", спрашивает Аттик. "-Нет, это центр. Источник лежит не здесь". "-Где же тогда?" "-За пределами нашей реальности", отвечает вместо нее Гальба. Аттик некоторое время высказывает недовольство их бредом, но Эрефрен повторяет, что машина - источник ночных кошмаров. "-Что же, тогда мы уничтожим её, но каким образом?" "-Сжечь", говорит Гальба. Конец 14 главы. - "Пятнадцатая глава:"Весь путь наверх Гальба мучается мыслями о том, почему он так сказал. Конечно, уничтожение источника силы врага - совершенно разумная вещь, и использование огня ничем не хуже других средств... но почему он думал о сожжении весь предыдущий день, ещё до того, как Эрефрен сообщила о своем открытии? Они возвращаются на базу, и Аттик приглашает Гальбу зайти в его покои. Там только стол и карты Пифоса, нет даже стульев. "-Значит, сжечь?", размышляет вслух Аттик. "-Я чувствую, что мы должны поступить так, брат-капитан". "-Чувствуешь? А что ты думаешь насчет этого?" "-Я... не уверен". Затем Гальба честно рассказывает о происходящем с ним, постоянно повторяя, что он не псайкер, что никогда не подведет роту. Аттик отвечает, без осуждения, но и без сожаления, что, если речь о влиянии варпа, то Гальба не хозяин своей воле. Впрочем, голоса в голове сержанта помогли им в подземелье, так что, учитывая логичность предложения Гальбы, колонны, тоннели и сфера будут преданы огню. ЖР сворачивают раскопки. Частокол вокруг поселения укреплен, паломникам разданы лазганы, так что теперь пришло время им самим позаботиться о себе. Каншелл предполагает, что это его последний вечер в поселении, и второго шанса присоединиться к ритуалу не представится. Серв направляется к главной ложе с копией "Лектицио Дивинитатус" в руках. В командном центре Аттик собирает офицеров, в том числе Хи'дема и Птеро. Конечно, это не военный совет, их просто позвали выслушать решение командира Железных Рук. Аттик рассказывает об открытии астропатессы, о том, что обнаружено орудие психологических атак врага. "-Пришло время убрать эту фигуру с доски", говорит капитан ЖР и указывает на гололит. "Веритас Феррум" выходит на геостационарную орбиту над поселением. Каншелл тем временем поднимается в ложу и входит в круг света, испытывая те же летящие ощущения, что и вчера. "-Что ты принес с собой, икону, амулет? Покажи", просит верховный жрец. "Нет, книгу", отвечает серв и протягивает ему "Л.Д." Мир вокруг замирает на целую вечность. Наконец, жрец берет книгу, и, подняв к потолку, кричит: "-Слово!", и все вокруг экстатируют. Или вроде того. "Л.Д." кладут в центр круга, и Каншелл понимает, что должен коснуться её, получить откровение, принести себя в дар Богу-Императору. Но, прежде чем он успевает сделать шаг... Грохот траков. Топот железных ног. Бесчеловечный голос, отдающий приказы. Свет угасает. "-Этим суевериям пришел конец. И моему терпению. И этому поселению - тоже", объявляет возникший в проходе капитан Аттик. Каншелл падает на пол от внезапной слабости, и убегающие из ложи колонисты как следует топчутся по нему. Верховный жрец и Ске Врис уходят последними. Гальба выручает своего серва от общения с капитаном, передав, что все паломники собраны в центре поселения. Сержант с искренним удивлением спрашивает, что Каншелл делает в подобном месте. "-Я... это... подношение Богу-Императору..." Гальба выглядит утомленным: "-То есть, ты почитаешь как бога создание, которое прямо запретило считать себя божеством? Знаешь, после такого даже не хочется тебя наказывать. Скажи, этот культ широко распространен среди сервов?" "-Да, господин". "-Это всё проклятые ночи. Бессмысленный ужас рождает бессмысленную надежду... Ладно, скоро всё это закончится. Следуй за мной". Каншелл хочет подобрать книгу, но её кто-то скоммуниздил. Аттик с танка объявляет толпе паломников, что пора собирать манатки и выкатываться с плато. Высокий жрец сообщает в ответ, что плато - самое лучшее место на Пифосе, и они никуда с него не уйдут. Как это вы себе представляете, интересуется капитан. Просто - не двинемся с места, объясняет жрец. Аттик берет его за жабры и поднимает на вытянутой руке. А так? Все равно не пойдем. Капитан ставит его на место. "-Значит, ты хочешь, чтобы мы ушли?", риторически спрашивает Аттик. "Так мы уйдем. Не хочешь нашей помощи? Так не получишь её. Хочешь остаться? Да. Будет. Так." Аттик разворачивается и командует легионерам возвращение на базу. Гальба замечает страх и жалость на лицах сервов. Он пытается думать о том, что надо было пресекать контакты между ними и паломниками, более яростно выпалывать ростки суеверий. Быть менее человечными. Но сержант понимает, что все эти мысли - лишь попытка защититься от растущего ужаса перед тем, что они собираются совершить. Конец 15 главы. Да у нас тут кульминация приближается :image057: , наверняка уважаемые читатели сгорают от нетерпения :image095:
-
Так же, как авторы БЛ пишут свои книги - каждый последующий уровень был копией предыдущего с косметическими отличиями. ;) ‘Copies?’ ‘I do not want to say that this building was created through replication.’ ‘Yet you have just done so.’ ‘Unwillingly, as I said.’
-
"Двенадцатая глава:"ЖР спускаются вниз на тросах. ГВ планируют чуть впереди, используя ранцы. Один из взводов Х Легиона ведет Гальба, подозревающий, что Аттик считает его латентным псайкером после двух случаев на базе. Структура колонны, как ей и полагается, нарушает законы геометрии, физики и здравого смысла. "-Что это, брат-капитан?", спрашивает технодесантник Камний. "-Это варп", отвечает ему Аттик. "-Материя варпа, обретшая форму в реальном мире", вставляет пять копеек Гальба. Он начинает слышать голоса в голове, заявляющие, что он-таки псайкер. Снизу Птеро докладывает, что колонна возводилась многократным самокопированием. Легионеры заходят в наугад выбранный Аттиком проход. Внутри проход больше, чем снаружи, много широких замкнутых пространств, залов с колоннадами, повсюду блекло-красное свечение. Технодесантник постоянно демонстрирует свою бесполезность. Это варп. Спускаются вниз, уровень за уровнем - все помещения одинаковы, за исключением мелких деталей. Наконец добираются до самого низа колонны. В одной из стен крупное круглое отверстие, горловина трубы, ведущей к центру плато. Через пятнадцать метров труба засыпана камнями и землей. Гальба внимательно рассматривает "кирпичи", которыми выложена труба - на каждом из них абстрактными линиями выведены очертания уровней, по которым десантники спускались вниз. Все вместе напоминает гигантскую микросхему. "-Это некий механизм", утверждает он, "Все эти пустые помещения, через которые мы прошли, должны как-то работать вместе, вроде деталей машины". "-Неважно, если это и машина, то она мертва, лишена энергии. Наш враг прячется не здесь", - говорит Гальба и командует отход. Птеро пытливо расспрашивает Гальбу, не чувствует ли тот что-то особенное. Сержант не отвечает, хотя на самом деле чувствует, что башня всего лишь спит у них под ногами или чего-то ждет. Разедотряд начинает подниматься на поверхность, голоса в голове Гальбы все отчетливее. "-Предупреди их - оно идет. Оно идет - предупреди их. Предупреди их - посмотри направо..." "-Капитан! Внешняя стена - нас атакуют!" - кричит Гальба. ЖР разворачиваются дугой и из стены начинают лезть ЖИРНЫЕ СЛЕПЫЕ ЧЕРВИ ХАОСА РОСТОМ С ЧЕЛОВЕКА, ДА, ДЕТКА. Черви съедают одного из Воронов, оцените иронию. Легионеры храбро отступают наверх, но червие окружает их. Погибает брат Энний и ещё трое Железных Рук. Геносемя опять не вернуть. "-Мы победим, ибо они всего лишь плоть, а плоть слаба", механическим ретитативом скандирует Аттик. Гальба рвет и топчет червей, испытывая ненависть к их телам и зависть к железному капитану. В этот момент он видит в нем воплощение мечты Императора о будущем людей. Легионеры добираются до тросов, которых в достаточном количестве не завезли, и поднимаются по очереди. ГВ, Аттик и Гальба отступают последними. Перед тем, как начать взбираться к выходу, Аттик спрашивает Гальбу, как тот узнал об атаке. Тот не в силах ответить. Черви ползут по колонне вслед за ними, Аттик приказывает Даррасу приготовить огнеметы. Прометия немного, так что капитан обещает забить червей кулаками, если придется. Впрочем, те горят очень хорошо, так что к вечеру все кончено. Аттик обращается с речью к наблюдавшим паломникам, говоря, что такова судьба всего чуждого, безумного, животного в Галактике Императора, и те, кто не заслужит у Железных Рук права на защиту, получат их милосердие. Гальба смотрит на колонистов и наконец-то видит ЖАЛКИЕ МЕШКИ МЯСА И КОСТЕЙ, хотя потом ему становится немного стыдно. Аттик приказывает сержанту сообщать обо всех грядущих атаках и одновременно предупреждает, что не допустит нарушений Никейского Эдикта в легионе. Конец 12 главы. - "Тринадцатая глава:"Хи'дем и Птеро обсуждают речь Аттика. Саламандр осталось всего пятеро, Ворон - четверо, так что поделать они в любом случае ничего не смогут. Размышляют о вере - как Император верил в лучшее будущее, в своих сыновей, и к чему это привело. Птеро признается сержанту Саламандр, что он не простой ветеран XIX Легиона, а бывший библиарий. "-Я никогда не нарушал Никейский Эдикт. Однако, лучше, чтобы Аттик не знал о моих способностях. Для него это всего лишь мутация, очередное отклонение ненавистной плоти". Птеро не знает, действительно ли Гальба латентный псайкер, хотя и подозревает это после сегодняшних событий в подземелье. В итоге они решают пойти побеседовать с астропатессой, как единственным санкционированным псайкером в округе. Каншелл и остальные сервы продолжают видеть еженощные кошмары, страдают от переутомления и слабеют. Каждое утро [ну уж нет]одят одного-двоих мертвецов, никогда больше, но и не меньше. Каншелл чувствует, как общий уровень безумия растет с каждой ночью, и однажды он захлестнет всех. Тогда база превратится сначала в сумасшедший дом, а затем в кладбище. Все они слышат шорохи и видят паучиные тени. Голоса в голове обещают, что скоро страхи обретут форму. Он давно забыл об Имперских Истинах и молится Отцу Человечества вместе с прихожанами Танауры. На месте поселения, у обелиска, по-прежнему продолжается строительство юрт и раскопка колонн, частокол вокруг возведен полностью. ЖР ещё трижды спускаются в дыры, но ничего не [ну уж нет]одят и не подвергаются атакам, так что Аттик приказывает расчистить трубы-тоннели, ведущие от подножий колонн к центру плато. Паломники сотнями вызываются добровольцами. Однажды утром на северо-западе, недалеко от частокола, звери пожирают паломника. Хи'дем отбивает его тело у хищников и приносит назад вместе с лазганом. "-Что он делал снаружи?", спрашивает Каншелл у Ске Врис. "-Охотился". "-Охотился?! Зачем, у нас же ещё полно припасов?" "-Для того, чтобы мы могли возвести дома" - отвечает женщина. Юрты, действительно, сделаны из шкур пифосских зверей, натянутых на деревянный каркас. Каншелл думал, что это останки тварей, убитых ЖР при зачистке плато, но, выходит, сильно ошибался. Паломники затаскивают убитого Хи'Демом зверя внутрь периметра. "-Мясо для еды, шкура для домов. Мы потеряли сородича, но приобрели многое взамен. Он погиб на земле из наших снов и надежд, так что сожалеть не о чем", подводит итог послушница. Внезапно, дикий птеродактиль появляется! Он уносит одного из "сторожей" поселения и улетает, никому из паломников не удается попасть в него. Каншелл уверен, что даже он, обычный серв легиона с самыми базовыми воинскими навыками, управился бы с оружием гораздо лучше. Что же будет, когда целая стая летающих монстров или гигантских хищников решит атаковать поселение? Тем не менее, Каншелл завидует наивному, дурацкому бесстрашию паломников и признается в этом Ске Врис. "-Ты ищешь силы, а сила вырастает из веры. Приходи сегодня в главную ложу, вечером мы будем прощаться с нашим погибшим сородичем", предлагает она. В течение дня звери несколько раз атакуют стены, погибает ещё один паломник. Никто не сожалеет о нем, так же, как и о прежних потерях. Наступает вечер, сотни колонистов собираются внутри и у стен главной ложи. Каншелл впервые с их появления на Пифосе слышит в их песне призыв к единению, почитание созданий, достойных этого. Слезы текут по щекам серва, и он присоединяется к толпе. Каншелл испытывает ощущение бестелесности, полета, впервые на Пифосе он освободился от щемящего страха. Ске Врис приглашает его подняться в ложу. Там, в сердце паутины света, кружится в военном танце высокий жрец, которого Каншелл видел в первую ночь прибытия паломников. Щупальца света касаются рун на его плаще и вспыхивают все ярче, словно ложа возведена в центре звезды. "-Подойди ко мне", говорит жрец. Каншелл хочет этого всей душой, но не может, ему кажется, что чего-то не хватает. "-Понимаю, ты хочешь удостовериться в том, что не предашь нынешнюю веру, присоединяясь к нам. Хорошо. Приходи завтра и принеси символ своей веры, чтобы я мог развеять твои сомнения". Каншелл уходит на полусогнутых, поддерживаемый за плечо Ске Врис. Он вспоминает утреннюю молитву Императору, и представляет, насколько сильнее была бы она, если бы в круге Танауры оказались тысячи, миллионы, миллиарды людей. Ему хочется убивать, чтобы воплотить эту мечту в жизнь. По возвращении на базу Танаура рассказывает ему, что звери постоянно атакуют её железные стены огромными стаями, куда агрессивнее, чем скромный частокол паломников. Конец 13 главы.
-
"Одиннадцатая глава:"Той же ночью Эрефрен наблюдала за штормами, изливающимися из Мальстрима, когда тени атаковали её. Она возводила барьеры против нападений из варпа, и не ждала удара из реального мира. Астропатесса потеряла сознание, упала со своего трона и очнулась лишь к утру. Попытавшись коснуться Имматериума, она едва снова не потеряла сознание от удара болезненного безумия и отступила. Эрефрен идет в командный пункт доложить о случившемся Аттику, но его там нет - вместе с большинством легионеров капитан выступил к обелиску. Там что-то нашли, и Эрефрен уверена, что это связана с нападением на неё прошедшей ночью. Она просит вызвать вокс-оператора для связи с Аттиком. Танаура, которая дежурит в командном пункте, пытается втирать ей за божественность Императора и нечестивость Пифоса, кричит, что не все битвы можно выиграть и этот мир может стать для ЖР новым Иствааном, и они должны бежать как можно скорее. Астропатесса сначала угрожает ей наказанием за суеверие, затем смертью за трусость, но затем понимает, что в Танауре говорит чувство долга. Тем не менее, она отвечает, что бегство - слабость в глазах Императора, что Пифос останется базой Легиона, пока капитан Аттик не прикажет иначе, и что каждый должен сражаться в собственной битве. Аттик, Гальба и Даррас смотрят на то, что открылось нынешней ночью перед возведенной колонистами ложей. Это грандиозная, шокирующая, невероятная, бездонная ДЫРКА В ЗЕМЛЕ 40 на 10 метров. Неизвестно, можно ли разглядеть её с орбиты. Неподалеку такая же дыра, и перед ней паломники возводят вторую ложу. Оказывается, что холмики, на которых возведены строения - всего лишь вершины гигантских колонн из такого же материала, что и обелиск, только во много раз больше. Они строго симметричны относительно центра плато. В это же время приходит сообщение от Эрефрен. "-Явно искусственное происхождение", замечает Аттик, "Значит, у нас на Пифосе есть разумный враг. А раз так, его можно выследить и уничтожить. Доставьте сюда всех колонистов и незанятых сервов с базы - пусть копают". Каншелл в числе копающих. Работать приходится лопатами и руками, но паломники искренне счастливы помочь, так что дело спорится. Аттик по репродукторам уверяет, что они подбираются все ближе к логову врага, но Каншелл слабо верит в это - продвижение идет слишком легко. Гигантские колонны ведут себя <см. Dead Space>. Колонисты продолжают петь, и истерзанные ужасом сервы завидуют им все сильнее. Хи'дем [ну уж нет]одит время для разговора с сервом, говорит, что Астартес могут победить любого врага-ксеноса. Видя, что его слова не успокоили Каншелла, он спрашивает: "-Ты думаешь, наш враг здесь другого рода?". Каншелл соглашается, Саламандра пытается успокоить его призывами верить в капитана и мощь легиона, но неудачно. Через несколько часов Аттик приказывает готовиться к разведывательной миссии в дырку №1. Два взвода ЖР спускаются на тросах, с ними несколько ГВ с прыг-ранцами. Каншелл возвращается на базу и просит у Танауры копию "Лектицио Дивинитатус". После разговора с ней он резко начинает верить в Императора. Спит с книжкой в руках, но все равно видит кошмары, хоть и слабее. Конец 11 главы.
-
"Десятая глава:"Начинается строительство поселения силами колонистов и сервов с "Веритас Феррум". ЖР в охранении, в первый день погибает ещё трое легионеров. Сервы, включая Каншелла, стараются работать на износ, чтобы ночью провалиться в глубокий сон без сновидений. Колонисты продолжают триумфальные песнопения, со своим напевом для ходьбы, рубки леса, строительства. На небольшом возвышении они возводят какое-то квадратное строение с острой крышей. В самую вершину одна из колонисток втыкает посох, взятый у жреца в капюшоне. Каншелл наблюдает, как сержант Даррас спрашивает у Ске Врис, для каких нужд это здание (картинка №2). Позже сам серв интересуется у послушницы, не храм ли это. Та, улыбаясь, отвечает, что это всего лишь дом собраний, ложа. Приглашает Каншелла зайти внутрь. Тот обращает внимание, что, хоть здание и выстроено достаточно крепко, в стенах и крыше полно щелей, складывающихся в непонятный узор. Ске Врис пожимает плечами и говорит, что законопачивать их никто не собирается. Заходят внутрь, игра света и тени из щелей завораживает и восхищает Каншелла. Свет будто становится ярче с каждым мигом, хотя над плато густые облака. "-Встань в центр", - говорит послушница, "Ощути божественное присутствие (numinous)". Каншеллу очень хочется сделать шаг вперед, но из простого чувства протеста он поворачивается и выходит из ложи. "-Как хочешь", говорит Ске Врис, "Дверь всегда остается открытой". Сервы вечером возвращаются на базу ЖР, колонисты работают всю ночь, возводят стену вокруг поселения. Взвод сержанта Лацерта в охранении. Защищенная территория, тем не менее, все ещё мала, так что часть паломников размещают на базе вместе с сервами. Даррас и Гальба докладывают Аттику о построенной ложе. Капитан говорит, что просвещение дикарей он оставляет Саламандрам, его они интересуют только как источник стабильности вокруг обелиска. Главное - дождаться спада активности варп-шторма. Гальба на пороге своей комнаты встречает Каншелла (это его серв, кстати). Тот до смерти перепуган, трясется и утверждает, что слышит голоса. Страх настолько силен, что серв даже рискует перебить сержанта. Гальба вдруг снова ощущает себя так же, как несколько ночей назад на стене, во рту снова кровавый вкус шепота теней <_< . Но есть и голоса из реального мира - Гальба думает, что это бормочут во сне спящие сервы. Они заходят в общую спальню и видят, что никто из слуг Легиона не спит - немногие плачут от страха на своих постелях, остальные тихо напевают в унисон с колонистами за стеной. Тени сворачиваются вокруг Гальбы, его глаза покрываются алой пленкой, дрожащей в ритме сердца древнего ящера, и истина обретает форму в его голове. Её имя - МАДАИЛ. Гальба бессловесно рычит, выхватывает цепной меч и запускает его на максимальной скорости: "-Проснитесь, во имя Императора, проснитесь!". Сервы просыпаются - все они видели один и тот же кошмар. Гальба приказывает Каншеллу наблюдать, чтобы никто не уснул, и идет к Аттику. Со всех концов лагеря туда же подтягиваются другие ЖР. Аттик уже ждет их. "-Наш враг атакует из теней. Все, что нужно от вас - выведите его на свет, чтобы я сокрушил его". Наутро, нечто проявляет себя. Конец 10 главы. Это только середина книги X-