Крысенок хочет жить.
Погрузочная аппарель бронетранспортера "Химера" откинулась:
-Занять позиции в здании на двенадцать часов, огонь без моей команды не открывать! - рявкал в вокс-комуникатор сержант.
Рядовой Снайлз лишь отметил про себя: зданием это назвать было уже нельзя. Огромный кирпичный особняк, в респектабельном районе города, когда-то был гордостью чиновника Администратума. До попадания артиллерийского снаряда, конечно. И до мародерства. Ну и до того, как город перешел из рук в руки уже три раза.
Взвод, доставленный к полю боя, рассредоточивался по кварталу, броневики же уходили на базу, за второй волной пушечного мяса. Бывшему карманнику Стэнгу Снайлзу захотелось перевестись в одно из отделений второй линии. Задумавшись, он запнулся о немалый кусок штукатурки и наткнулся на капрала Красти. Капрал успел очухаться, поднявшись быстрее, чем шестнадцатилетний новобранец:
-Сопляк! - капрал всадил свой сапог подчиненному в живот. - Если выкинешь что-нить подобное в бою, я придушу тебя твоими же кишками! Если Крысенок хочет жить, ему надо держать ягодицы плотно сжатыми!
Их всех звали крысятами, как зовут новобранцев триста семнадцатого некромудовского. Мол, еще малые, не зубастые, но Стэнг ненавидел это прозвище всем сердцем, ведь он - Снайлз-быстрый, лучший ворюга нижнего яруса!
-Есть, сэр! - пролепетал он, удерживая рвущийся наружу от невыносимой боли ужин.
-Бери лазган! - громила добавил еще один удар.
Снайлз, стиснув зубы, побежал к окну. Но позицию занял рядом не с капралом, а рядом с сержантом Питерсом. Этот, вроде не такой чудак на букву "м". С капралом в бою он оставаться боялся, потому что сам попытается прервать существование мелко-командной гниды.
Высокий и стройный сержант был спокоен как удав. Стоя перед окном, он всматривался в предрассветную дымку, но ничего не разглядев, решил немного позабавить солдат. Позерствуя, он выхватил лаз-пистолет из кобуры, провернул его на скобе и прикурил палочку лхо от выстрела в потолок. Послышалось улюлюкивание, даже аплодисменты…
Снайлз потом вспоминал, из-за чего это все на него свалилось? И всякий раз винил идиота-сержанта. Хотя Питерсу уже давно было похрену на всякие обвинения.
Ярко-оранжевые линии трассирующих болтерных зарядов прошили сержанта насквозь. Те болты, что не пробили тело, детонировали внутри. Зрелище было далеко не из приятных.
Снайлз быстро вышел из оцепенения, упал на пол, и подполз к трупу, чтобы забрать лазерный пистолет. Затем выглянул в окно.
Из темноты вынырнуло четыре громадные фигуры. Они двигались легко и непринужденно, будто прогулочным шагом, не обращая внимания на вихрь стрельбы, хлеставший в их сторону. Каждый из исполинов нес огромный болтер в правой руке, изредка отвечая огнем. Усеянные шипами, рогами, бивнями они походили на демонов варпа, но Стэнг Снайлз читал ориентировку: это элитные части Альфа-Легиона Астартес, первосортные предатели человечества.
«Идиоты! Мертворожденные имбицилы!» - думал Стэнг. Лазерный луч в темноте на расстоянии больше ста метров против космодесантников был бесполезен, зато легко демаскировал гвардейца, а кирпичу никогда не удержать болт! Астартес использовали стрельбу лоялистов, чтобы бить без промаха. Стэнг снова упал на пол и увидел, как больше половины его отделения выше пояса превратились в аэрозоль кровавых брызг и ошметков ливера. Крысенок же не хотел умирать так просто.
«У Красти была мельта! Надо ползти к нему!» - внутренний голос иерихонской трубой звучал в голове рядового, и он привык доверять его советам, иначе сдох бы еще на Некромунде. Мельта должна была испепелить любого, даже Астартес в броне «терминатор». Вжимаясь в пол, и не производя ни децибела лишнего звука, рядовой пополз через руины особняка.
Как ни странно, ублюдок Красти был еще жив, он сидел, прислонившись к стене, держа на коленях мельтаган. Рядом с ним был еще один рядовой, с которым Стэнг познакомиться еще не успел: в отделение парня распределили два часа на зад. Красти был суров как всегда, молчал, стиснув челюсть, кивком поприветствовав Снайлза. Мол, живой - и то хорошо. Второй рядовой походу сдал, руки его тряслись, зубы выбивали дробь. Он тихо бормотал:
- Мы все умрем… Мы все умрем… Мы все умрем…
-Заткнись! – сухо бросил Стэнг.
-Ты что, не понимаешь?! Мы умрем! – глаза парня были вконец безумными.
-Заткнись по-хорошему. – уронил Красти.
Тут парень все-таки сдал:
- Мы умрем! – заорал во всю глотку. – Умреооооооооооооо….
Закончить он не успел. Штык-нож сержанта в глотке прервал его крик, вот только было уже поздно. Ураган болтерных зарядов прошил стену и спину капрала, и сукин сын сдох, даже не издав звука. Стэнга спасло лишь то, что он все еще лежал на полу.
Когда стрельба стихла, рядовой приподнял голову. Судя по звукам, живых гвардейцев на позиции не осталось, зато Снайлз отлично слышал громоподобную поступь Астартес сопровождаемую шелестом сервомоторов и усилителей. Рядовой посмотрел на Красти: «Мда, суровый был ублюдок! Его даже болты от стены не отбросили!». Мельта так и осталась лежать у него на коленях, к счастью для Стэнга – не поврежденная. Он притянул к себе огромный ствол и ощутил в руке теплоту рукоятки, нагретой еще предыдущим хозяином оружия.
Вот теперь пора задуматься, что делать дальше. Стэнг всегда гордился своей способностью в любой ситуации не впадать ни в панику, ни в ярость. Если б не это свойство, он бы не дожил до призывного возраста, его бы просто зарезали, поймав на краже, или убили в драке, или, обдурив в карты, бросили умирать без гроша и штанов в подворотне… Да мало ли способов сдохнуть на Некромунде? Хотя, говорят, выше двадцать пятого уровня умирают только от старости или от яда. Но Снайлз по прозвищу Крыс, самый лучший вор, всегда уходил сухим из воды, потому что всегда принимал решение только рассудком, и никогда и ни перед кем не давал слабину.
Просто Крыс любил жизнь, и умирать не собирался ни тогда, ни сейчас.
«Успокойся. Крыс» - говорил себе воришка: «Они думают, что прикончили здесь всех и не ждут ничего из этого окна». Рывком поднялся, вскинул мельту, поймал цель и нажал на спуск. Рев перегретой плазмы заглушил все звуки в мире, погружая стрелка в состояние шока. Правда, времени любоваться сотворенными разрушениями не было ни секунды. Стэнг отпрыгнул в другую комнату, пробежался и снова упал и затих, наблюдая как болты прошивают стену напротив окна, из которого он стрелял мгновение назад. Когда выстрелы затихли он услышал истошный, нечеловеческий крик боли и разговоры на высоком готике, которые он разобрать не мог. Это точно были Астартес. Только эти древние воины знают этот язык владык и губернаторов. Крики умирающего не замолкали, и на фоне этого два голоса явно спорили, потом вмешался третий голос, сказав что-то резкое, прервав двух первых, и Стэнг впервые в жизни услышал вой пилокулака.
Спроси нынче полковника Снайлза, что снится ему в ночных кошмарах, и он скажет - что этот вой, заглушающий все, резкий и лающий как крики твистов из подземелий. Наверно, устав спорить, что делать с раненым, они из легионеров-предателей просто вскрыл бывшему товарищу череп, вместе со шлемом. Под эту какофонию звуков Стэнг обливался холодным потом, не смея даже пикнуть.
Совладав с собой, рядовой оглядел комнату: в ней тоже было, или просто пробитая снарядом дыра в стене, из которой можно было везти огонь. Он подобрал пару кусков штукатурки и начал швырять дальше по коридору и на лестницу, отмечая путь поднимающегося на второй этаж человека.
В место, куда упал четвертый камень, хлестанула болтерная очередь, этого Снайлз и ждал. Он бросился к окну, поймал цель и даже успел разглядеть оставшийся от космодесантника пепел. Еще двое живых были уже в двух-трех метрах от фасада дома! Снайлз нервно проглотил слюну.
Мысли в голове неслись со скоростью скимера: «Сейчас они ждут от меня что я брошусь назад, обратно в здание» - холодным тоном чеканил внутренний голос - «Надо их удивить».И на этом умозаключении бывший карманник выпрыгнул в окно.
«А ведь угадал!» - удивился внутренний голос. Болты рвали воздух в поисках свежей плоти за спиной Снайлза, когда он, перекатываясь через голову, прыгнул в окно.
Крысенок упал, отключившись на секунду от боли, перевернулся на живот, увидев над собой огромную лапищу пилокулака, тянущуюся к его голове. Шелест керамитовых зубьев пилы и треск энергетического поля кулака вогнали рядового в ужас; он как завороженный смотрел на спускающуюся к нему смерть.
«Сейчас он разорвет меня…Сейчас он разорвет меня…» - тряслось сознание: «Но если он меня разорвет, я же перестану жить? Умру?! А я хочу жить!» И с диким криком рядовой спустил курок:
- Не хочуууууууууууууууууууууу!
Титан астартес рухнул рядом с ним, хотя вполне мог придавить его насмерть или проткнуть одним из своих многочисленных шипов на груди. Время замерло для запуганного воришки Снайлза. Он перестал чувствовать что-либо. Даже землю и камни, на которых лежит. Невероятность происходящего вогнала его в шок. Еще чуть-чуть и надо вставать…Еще чуть-чуть и надо встать…
Но на этот раз в сознание его вернула не сила воли. Удар металлического ботинка выбил из рук Стэнга мельту, она отлетела и раскололась от удара.
Чтобы противник не раздавил ему грудь следующим движением, Снайлз перекатился, с прыжком поднялся, и выхватил штык-нож. Огромный исполин в терминаторской броне ждал его следующего хода, будто изучая. И карманник пошел в атаку.
Это был грязный прием ножевого боя, который не раз спасал Крысенку жизнь. Он метился в левую почку, а потом уходил на удар в горло, пытаясь нащупать слабое место в доспехе. Но космодесантник был быстрее. Левой рукой он слегка перенаправил вооруженную правую руку Снайлза в нагрудник, и, когда гвардеец потерял равновесие, схватил его за шею, приподняв над землей.
Рядовой уже прощался с жизнью, когда сделал вздох и с удивлением обнаружил, что может дышать: «Кишки Императора! Я жив!» - он перевел взгляд на десантника. Черно-зеленые линзы шлема будто сверлили его, вынося какой-то приговор. Наконец хаосопоклонник решился. Свободной рукой он снял шлем и отбросил его в сторону, открыв простое человеческое лицо.
Предателей вечно изображают кровожадными упырями, которые больше звери, нежели люди, или безумцы на службе сил разрушения. Но чемпион космодесантников смотрел на него умными, добрыми глазами, в которых плясала веселость на пару с любопытством, отчего гвардейцу лишний раз стало не по себе:
- Ты быстр. – десантник говорил на низком готике приятным голосом, - Ты силен. Ты умен. И ты юн.
Служитель Великого Врага явно наслаждался тем, что мальчишка ничего не понимает.
- Сегодня ты забрал у Легиона трех хороших войнов. Их доспехи и генетическое семя по праву принадлежит тебе. Мальчик! Сегодня твой великий день! Я хочу рекомендовать тебя на поступление в Легион!
- У меня есть выбор? – сдавлено проговорил гвардеец.
- Величие или смерть. Смерть тоже выбор, мальчик. –почти промурлыкал десантник. – Ты из «Стальных Крыс» старика Цезаря? Триста семнадцатый некромундовский?
- Да…
-Отлично! Если маленький крысенок хочет жить, больше не хочет быть слабаком на службе у слабаков, ему нужно принять мое предложение! – рассмеялся десантник.
-Как же… Как же, твою мать, я ненавижу это прозвище! – С этими словами Стэнг, выхватил из-за пояса лазерный пистолет, и всадил всю обойму в открытое лицо Астартес.
В который раз он лежал на земле за этот день? Уже и не сосчитать. Но в этот раз Снайлз мог вдоволь полежать. Он свернулся в позе зародыша и плакал. Рыдал и кричал. После всего сделанного в тот день силы оставили мальчишку, и он орал. Орал от бессилия, орал от боли, орал от жалости к себе. Наконец он, просто не провалился в забытье сна. Пока не проснулся и снова не заплакал.
Вторая волна прибыла к полудню. Лейтенант Максимилиан, вел три взвода, на то чтобы выбить противника из южных окраин. Никто и не ждал, что плохо подготовленные пехотинцы без поддержки выдержат атаку хаоса. Ими просто пожертвовали ради того, чтоб повязать противника, пока не прибудут ветераны.
Но врага не было, или было так мало, что опасности он не представлял. Разрозненные культисты, или два-три космодесантника. Гвардейцы выжигали их из укрытий огнеметами, а потом расстреливали бегущих. Детский сад…
Лейтенант скинул каску, поправил узкий ремень, и спрыгнул с борта химеры:
- Выживших находили? – задал он вопрос ординарцу.
- Никак нет, но крысята явно постарались! Продали свои жизни очень задорого!.
- А тот особняк зачищали? – Лейтенант указал на полуразрушенное кирпичное здание.
-Еще нет!
-Так пошли, придурок! Чего ждать то?
Телохранители с плазмаганами на перевес окружили офицера, и командир вошел в здание. «Только трупы… Ничего»- про себя проговаривал Максимилиан.
-Тут выживший, сэр!
-Крысенок? – осведомился у ординарца командующий.
Он вышел к парадному фасаду и чуть не открыл рот от удивления. Четыре мертвых «терминатора» Астартес, и облокотившийся на одного из них мальчишка шестнадцати лет, с лазганом на коленях, обозревающий место своей невероятной победы, уверенным и самодовольным взглядом, старательно вытирая слезы. Рядовой явно боялся показать, что пережил шок.
- Нет, сэр. – ответил с улыбкой один из ветеранов. – Это настоящая Стальная Крыса.
