Название:Волк
Сеттинг: Wh40k
Жанр: боевик
Возрастные ограничения: 16 +
Аннотация: Для одних древних народов Терры волки воплощали собой бесстрашие, готовность биться до победы или до смерти, а также чистоту, ибо говорили, что они не питались падалью, а для других были предвестниками конца, низшими воплощениями чудовища, которое однажды пожрёт солнце, были и видевшие в серых зверях слуг бога войны и защитника врат царства мёртвых. Какими запомнят Лунных Волков, сражавшихся в Ягеллонском Крестовом Походе, покажет лишь время...
Автор - Ггиийорр Агирш Авгёрч
1.
Высота: восемьдесят тысяч девятьсот шестьдесят два метра и продолжает снижаться.
Говорят, что в последние мгновения до смерти перед глазами проносится вся жизнь… как и при падении сквозь горящие небеса умирающего мира. Жорон Гараск родился в преисподней, созданном руками людей, а десантная капсула несла его навстречу аду. Он мало что помнил о первых годах своей жизни – мрачные туннели, пахнущие серой, эхо далёких криков, клинок в руке... Первым отчётливым воспоминанием был шок. Как нечто столь огромное могло двигаться так тихо? Как он мог не услышать ничего, кроме гула и жужжания? Но то же изумление было в расширившихся глазах гиганта, не ждавшего, что его заметит какой-то юнец – заметит и будет целиться ему в лоб из пистолета. Содрогнувшись, Жорон выстрелил, и пуля вырвалась из ствола. Время застыло, словно весь мир затаил дыхание, и он увидел, как летящий вестник смерти рассекает воздух, но потом отклоняется в сторону. Что он услышал тогда – далёкий смех или собственный крик? Неважно. Ход времени возобновился, пуля лишь оцарапала висок гиганта, а затем страшный удар отбросил Гараска к стене. Теряя сознание, юноша услышал голос, глубокий, как самые бездонные шахты.
– Полегче, Эзекиль.
– Гадёныш ранил меня!
– Действительно, и легиону нужны такие способные новобранцы. Тащи его на корабль…
Высота: пятьдесят тысяч шестнадцать метров и продолжает снижаться.
…так он и покинул Хтонию, навсегда оставив позади её мрачные туннели, где он мог лишь убивать или быть убитым. Хотя чем он занимался в дальнейшем? Да тем же. Но в этом появился смысл. Он стал одним из Лунных Волков, воином избранного легиона, защитником человечества, а не просто жаждущим крови и наживы разбойником. В эти славные времена Жорон и его братья творили лучшее будущее для человечества, они сражались ради выживания всего своего вида и очищали Галактику. Теперь же, смотря на руну, вырезанную на шлеме в память о павшем от его руки вожде зеленокожих, Гараск понимал, что можно забрать человека с Хтонии, но нельзя забрать Хтонию из человека…
Высота: тридцать тысяч двести пятьдесят один метр и продолжает снижаться.
…сколько раз он сидел в десантной капсуле, летящей сквозь израненное небо? Сколько раз он сжимал кулаки, предвкушая жестокий бой, готовясь покорить очередной мир ради человечества? Десятки, сотни раз? Но этот мир был особенным. Сюда Лунные Волки пришли не ради великой мечты Императора, погубленной столь много веков назад, не ради светлого будущего человечества. Нет, они вернулись в мир, который когда-то не смогли уберечь, ради кровной мести, готовясь убивать и умирать. Лишь случай, внезапная распря меж осаждающими планету воинствами космодесантников, позволил им высадиться незамеченными, и теперь «Люпус» вновь исчез в тени. Если Лунные Волки не вернутся с Ягеллона, то уцелевшие смертные из экипажа согласно последнему приказу Гараска прорвутся из системы, как только утихнет буря или сдадутся на милость тех… «Мстителей». Потомки Бледных Кочевников, судя по перехваченным переговорам, казались вполне разумными людьми…
Высота: десять тысяч четыреста восемьдесят девять метров и продолжает снижаться.
2.
Из раздумий Гараска вырвал страшный удар, а затем грохот падающих створок. Они приземлились. Отстегнув крепления и взяв оружие со стойки, Жорон поднялся и шагнул наружу. Далёкий гром выстрелов, всепроникающий запах дыма, затянутое чёрными облаками небо, к которому протянулись горы, похожие на зазубренные кинжалы. Вокруг уже собирались его воины. Сотня Лунных Волков, облачённых в потрёпанные, непритязательные, но прекрасно работающие доспехи, сжимающих в руках болтеры, ждущих лишь приказа. Сила, способная поставить на колени целый мир… во всяком случае, так было прежде, в лучшую эпоху, когда галактика ещё не знала ужасов войны между Астартес.
– Братья, мы не были там, где Гор отвернулся от Императора. Мы не были там, где Император пожертвовал собой ради человечества, – Гараск высоко поднял меч над головой, а затем показал на горную крепость. – Но теперь мы здесь. Мы вернулись. И я клянусь кровью, что мы будем в Каэр Вавеле, когда последний ублюдок Чжэн-хана падёт от наших клинков! Мы отомстим вероломным шавкам за смерть каждого из Лунных Волков!
- Месть! Месть! Смерть Мародёрам! – О, если бы ненависть могла убивать, то от полных гнева взглядов космодесантников уже рушились бы крепостные стены.
- Но нас слишком мало для прямой атаки, братья, а штурмующие Каэр Вавель воины Императора едва ли нас примут с распростёртыми объятиями – нет, скорее они откроют огонь, едва увидят … нет, братья, мы ударим из теней и вскроем предателям глотки. Мы не рыцари в сияющих доспехах, а хтонийские головорезы! Горы – не туннели, но путь мы себе найдём, особенно если эти лентяи оставили старые тропы... Адрос, врубай сервиторов – пусть отвлекут Мародёров. Вперёд, братья, нас ждёт месть!
3.
Ревущее пламя, грохот орудий, вой летящих снарядов – всё слилось в единую какофонию смерти. Земля содрогалась под ногами Гараска. Стоя на утёсе прямо над стенами Каэр Вавеля, он видел приближающуюся к крепости армию – железных исполинов-рыцарей в древних доспехах, сотни танков, космодесантников из лег… ордена, который он не видел никогда прежде. Навстречу им мчалась кавалерийская лава, вопящая орда наследников Стервятника, а их немногие оставшиеся в крепости братья стояли на стенах, проверяли оружие или орали на запуганных сервов, готовивших последние мотоциклы к бою. Пришло время обрушить чащу весов…
- Начали.
Первым выстрелил Алес. Юнец, принятый в легион уже на Ягеллоне, всегда был нетерпеливым и яростным, но теперь, увидев, до чего Мародёры довели его мир, сгорал от ненависти, как и все Волки. Все, кроме Жорона, не чувствовавшего почти ничего… Вспыхнул и Гусар, чей энергетический ранец взорвался от прямого попадания. Рухнул, захлёбываясь криком, покатился по стене. Другие бросились в укрытия, внезапно осознав, что враги так близко. Гараск спрыгнул и с грохотом рухнул на стену, круша камни под сапогами. В руках Волка жужжали оба оружия, оживая. Молнии танцевали по серебристому клинку меча, болт-пистолет содрогался в руках с каждым выстрелом так, словно ему нравилось стрелять. Бам. Бам. Бам.
Гиганты в золотых и серых доспехах столкнулись с оглушительным треском доспехов и клинков. Выли болтеры, раскалывалась броня, и постепенно до Гараска начало доходить нечто, что он заметил не сразу. Они бились не с щенками, едва получившими геносемя – нет, они сражались против ветеранов бесчисленных войн, таких же как они во всём, кроме верности и цели. Воющий от ненависти космодесантник бросился от вождя, подняв над головой саблю, и Гараск сменил хват на двуручный, отбросив опустевший пистолет. Сшиблись клинки, посыпались искры, Гараск увидел перед собой искажённое от ярости лицо, но не ягеллонца, а раскосого чогорийца. Не Крылатого Гусара – Мародёра.
- Сдохни, пёс Гора! – взревели в унисон оба космодесантника и изумлённо уставились друг на друга. Жорон первым пришёл в себя и вцепился латной перчаткой в глазной имплантат предателя, дёрнул, вырвав провода, одновременно впечатав колено в пах врага. Мародёр отшатнулся, и быстрым ударом Гараск разрубил его от ключицы до крестца. Вокруг гремела битва – яростная, непредсказуемая. У Адроса сломался топор, и теперь он вертелся среди схватки с двумя пистолетами – стрелял в головы, глотки, позвоночники, не останавливаясь ни на секунду, словно мастер пистолетного боя из ауксилии, а не технодесантник, и бил механическими руками тех, кто подходил слишком близко. Один из разрушителей, истекающий кровью из бесчисленных ран, бросился на своего убийцу, вцепившись в него мёртвой хваткой, и они полетели вниз... Стена содрогнулась. Загремели взрывы. Осознав, что происходит, Гараск отдал приказ и первым последовал ему, спрыгнув с осыпающейся стены во внутренний двор - туда, куда отступали Мародёры и их слуги.
4.
Сервы, одетые в роскошные одежды, словно стая расфуфыренных павлинов, бежали на них, сжимая в руках лазерные ружья. Они стреляли на бегу, несмотря на плескавшийся в глазах трансчеловеческий ужас, шли на верную смерть, прикрывая своих отстреливавшихся из укрытий хозяев. Что заставляло сервов отчаянно сражаться - было ли дело в верности, привычке подчиняться или в том, что они боялись Мародёров, легендарных космодесантников, пришедших к ним сквозь бездну времени, больше Лунных Волков...?
- Сразитесь с нами, трусы! - закричал Гараск, ударом меча раскроив пополам череп очередного смертного, отдавшего свою жизнь ради лжи. Даже отсюда вождь, немного понимавший чогорийский, слышал ругань и крики презренных шакалов, требовавших подкреплений. - Не прячьтесь за этими чёртовыми контейнерами и жизнями своих рабов - выходите и сразитесь с нами!
И тогда позади раздался рёв – вой громадного зверя, разъярённого, чувствующего добычу и жаждущего крови. Мотоциклы. Десятки приближающихся мотоциклов. Гараск обернулся. Ничто – ни бесчисленные битвы, ни предательства, ни все встреченные враги – не могло приготовить его к зрелищу летящих охваченных пламенем железных коней. Выстрелы прошли мимо цели, время словно замедлилось. Крутились колёса тяжёлой машины, спаренные болтеры, закреплённые перед рулём, лениво выплёвывали снаряды, изо рта Мародёра-колдуна вырвались молнии так, словно он горел изнутри. Чернокнижник приземлился, и время пошло вновь. Ударная волна сбила с ног всех во внутреннем дворике и без разбору испепелила оказавшихся рядом людей.
5.
Когда Гараск поднялся, то увидел вокруг горящую крепость, но всё было иначе.
Исчезли и его воины, и Мародёры, остались лишь призрачные тени, застывшие в смертельной схватке. Земля трескалась, наружу вырывались изумрудные колонны, а золотое пламя охватывало стены. На самой высокой башне вспыхнула искра, и тогда Жорон понял, что в ином мире [ну уж нет]одится не только он. Во мраке вспыхнули красные глаза, и из теней вышли создания, живущие лишь ради грабежей и наживы, ухмыляющиеся воплощения алчности и порока. Каким-то шестым чувством Жорон понял, что это были духи Мародёров, умерших в былые времена. Крики «За Стервятника! Грабь-убивай!» лишь подтвердили его мысли. Призраки ринулись на Ангела Смерти, и Волк завыл, впервые за всю битву ощутив истинный гнев, а не воспоминание о нём. Ярость. Бешенство. Он рубил и стрелял, рассекал и прыгал, не чувствуя боли, лишь морщась от леденящих прикосновений, и повергал врагов одного за другим, пробиваясь по коридорам внутрь Каэр Вавеля, навстречу всё новым чудовищам и предназначению.
Факелы на стенах вспыхивали чародейским огнём, по залам доносились далёкие крики всех, кто когда-либо погиб в стенах крепости, из стен вырывались рубиновые шипы, пытаясь пронзить Волка, но трескались, сталкиваясь с пламенем его души, его решимости отомстить. Наконец у самого тронного зала Гараск услышал хлопки ладоней.
- Вижу, что Господин Зеркало выложил на стол действительно ценный козырь… - тени заклубились, сгустились, срослись и вспыхнули пламенем, из которого возникла фигура. Первым проступило лицо. Хищные прищуренные глаза, ухоженная борода и усы, гладкая кожа. Невероятно, но Гараск видел перед собой творца гибели его братьев – Чжэн-хана. Но моргнув, Жорон понял, что проклятый чародей стал иным. Теперь его глаза сверкали, как алмазы, а кожа превратилась в сияющее золото. Но ещё страннее была отбрасываемая на стены тень - тень не человека, но огромного крылатого змея с усами, едва помещающегося в коридоре. – Тебе стоило бы быть мне благодарным, маленький Волк… ведь не будь меня ты сейчас не стоял бы здесь, в моих владениях, а пресмыкался бы перед Абаддоном в Оке Ужаса!
Ответом Гараска стала очередь из пистолета – десять болтов. Каждый из них мог разорвать незащищённую плоть на части. Каждый был нацелен в голову. Попали все. Но не взорвались, нет, все разрывные снаряды рухнули на землю, обратившись в золотые осколки.
– Ты же не думал, что всё будет так просто? Я забрал у Гремящих Морей силу… – молнии сорвались с рук колдуна, и Волк прыгнул в сторону, разбрасывая стулья и продолжая стрелять, – безграничную силу!
Всюду, где колдовские стрелы впивались в стену, среди камней вырастали серебряные жилы и вздувались нефритовые наросты. Не это ли варп предложил Гору? Но ценой чего проклятый изменник обрёл могущество - души? Всего, что делало Чжэн-хана человеком? Гараск вздрогнул, представив, как низко пал Луперкаль, если даже такое порождение всего порочного в людях как Стервятник превратилось в ещё худшее чудовище… Он метнулся вперёд, подняв меч, и молнии впились прямо в клинок, поползли к броне… и тогда Жорон увидел, что в огромном зеркале на стене отражается лишь он, да пролетающие мимо вилы, но не Чжэн-хан.
- Если бы ты был так могущественен, как утверждаешь, - тихо прош[оппа!]л Гараск, – то я был бы уже мёртв. Но ты слаб, - шаг вперёд. Молнии ударили в его доспехи, но Волк не почувствовал ничего. - Слаб, бессилен и пытаешься… задержать меня, так? – Ещё шаг. – Ты не бог, Чжэн-хан. Ты – ничто. И у тебя здесь нет власти!
Жорон прыгнул вперёд, прямо на Стервятника, и прошёл сквозь него так, словно перед ним был лишь воздух. Взревев от негодования, Чжэн-Хан исчез, и Жорон вошёл в зал владык крепости. Прямо перед входом возвышался громадный трон, золотой, словно сложенный из копий и мечей, и покрытый драгоценностями. Кем возомнил себя проклятый чогориец – Императором? Лишь тогда Гараск заметил, что у трона стоит космодесантник – воин с лицом, изуродованным шрамами так, что не осталось живого места, с густыми чёрными волосами и налитыми кровью глазами. Это было лицо прирождённого убийцы, упивающегося грабежами и разбоем, и Жорон когда-то знал своего врага, впервые встретив его в горящем городе, где Мародёр веселья ради насадил на болтер кошку.
Его звали Кале-бей.
