Uriel

А по мне эта вывеска выглядит как зуб в носу. Красное на чёрном а-а, а-а. Чем старая была плоха? И потом идея менять всё каждый месяц-полтора противоречит идее сороковника. Раз что-то работает то не меняем. Короче я за консерватизм.

Глава 2. Тинорамоза приняла два самолёта в свои жаркие объятия и они начали терять куски теплозащиты, которая как луковая шелуха отслаивалась с носов и крыльев. Истребители оставляли за собой светящиеся следы, отмечая свой путь из ледяной пустоты космоса. Постепенно в кабину проникло завывание ветра и самолёты начало ощутимо трясти. Когда приборы показали, что теплозащита полностью отошла и в окружающей атмосфере уже достаточно кислорода для работы турбореактивных двигателей, Рудольф активировал последовательно несколько рун, пощёлкал тумблерами, произнёс краткую литанию и нажал кнопку запуска. Лоб Унрейна покрылся холодной испариной, когда в ответ на его действия дух машины истребителя не отреагировал. Вернув тумблеры в исходное положение, Рудольф вознёс горячую молитву Императору и Святому Иерониму и вновь попытался запустить двигатели. На этот раз в свист ветра и завывание аварийной сирены вклинилось гудение сначала левого, а затем и правого мотора. Тряска ослабла, когда взревевшие двигатели вышли на расчётную мощность. Перегрузка, словно гигантская рука, вдавила Унрейна в сидение. Рудольф расстопорил хвостовое оперение и выверенными движениями штурвала выровнял самолёт. Унрейн повертел головой и увидел справа по борту дымный след – его ведомому тоже удалось запустить атмосферные двигатели. Истребители сблизились и Вершинин занял своё место справа сзади от своего ведущего. Через полчаса самолёты снизились настолько, что сквозь разрывы ватного одеяла облаков стала смутно проглядывать зелень леса. Рудольф сверился с показаниями навигатора и откорректировал курс. Самолёт Вершинина с некоторым запозданием отреагировал лёгким доворотом влево. На брифинге паре Унрейна приказали соблюдать во время полёта режим полного радиомолчания. Чтобы привлечь внимание своего ведомого Рудольф покачал крыльями, и, убедившись что Василий смотрит на него сквозь стекло фонаря, жестами приказал внимательно следить за воздушной обстановкой и не расслабляться. Ведущий хорошо понимал своего ведомого и ему тоже хотелось просто насладиться чувством полёта после длительного перерыва. Каждый день в мрачных переходах и залах «Сокрушающей Десницы» без неба и полётов казался вечностью. Через некоторое время запищал зуммер и на панели навигатора зажглась руна. Пара Унрейна входила в зоны полётного задания. Рудольф чуть наклонил нос машины и «Удар Грома» послушно ткнулся в белую пушистую массу облаков. Самолёт Вершинина, как будто привязанный, почти синхронно повторил манёвр. Пробив толщу облаков, машина ведущего выровнялась и Унрейн активировал разведывательный комплекс. Из открывшегося в фюзеляже лючка высунулось рыло голокамеры. Рудольф видел внизу массив леса, широко раскинувшегося во все стороны. Это зелёное море беспокойно шумело, отдельные деревья с такой высоты сливались в волны, накатывающие друг на друга. На горизонте показались холмы. Лес постепенно редел и вот уже под крыльями замелькали поля. Чуть левее по курсу лоскутное одеяло пахотных земель сбегалось к большой деревне. Маленькие домики в живописном беспорядке были разбросаны вдоль серебристой ленты реки. Рудольф довернул влево и снизился ещё больше чтобы детально заснять поселение. Маленькие фигурки людей работающих в поле или идущих по своим делам по улицам деревни застыли, как по команде задрав головы. С рёвом пара истребителей пронеслась над деревней. Рудольф чуть сбросил скорость дав духу машины запечатлеть поселение во всех подробностях. Пара набрала высоту и вернулась на прежний курс. Рудольф множество раз летал над подобными посёлками, но этот показался ему каким-то странным. И только спустя минуту Унрейн понял, почему деревня выглядела так странно – в ней не было высокого, легко узнаваемого здания церкви с двуглавым орлом на шпиле. А ведь поселение было достаточно большим и не производило впечатление бедного. Оставив позади поля, которые снова уступили место лесу, пара разведчиков преодолев реку, вскоре перевалила через гряду пологих холмов. Прямо по курсу Унрейн увидел нагромождение странных сооружений. Больше всего они напоминали колонию поганок с толстыми ножками и мясистыми шляпками. Сравнительно небольшие башни в форме усечённых конусов с крышами в виде перевёрнутых тарелок лепились к центральному сооружению являвшимся увеличенной копией своих меньших собратьев. Весь комплекс песчано-жёлтого цвета был огорожен толстенными стенами. Через равные промежутки стены прерывались грибовидными вышками. От массивных ворот куда-то уходила широкая дорога по которой двигались разномастные средства передвижения. Комплекс имел неприятное сходство с нарывом марающим зелень лесов и лугов. Пара Унрейна прошла над сооружениями и развернулась чтобы сделать ещё один заход. С другой стороны комплекса находилось лётное поле. На нём были разбросаны летательные аппараты своей формой живо напомнившие Рудольфу клопов-вонючек, которых ему приходилось собирать в детстве с кустов гориники. По этому полю метались маленькие фигурки, некоторые из маленьких человечков бежали к летательным аппаратам. Радиомолчание теперь соблюдать было бесполезно. Рудольф нажал руну активации связи и произнёс: - Нетопырь-7 Нетопырю-8. Уходим. - Нетопырь-8 Нетопырю-7. А может всё-таки бахнем? – В голосе Вершинина слышался едва сдерживаемый азарт. - Отставить. Это разведывательный полёт. Ещё навоюемся. Как бы в подтверждение правильности принятого решения воздух вокруг самолётов пронзили ярко-белые трассы зенитной артиллерии защитников комплекса. Унрейн деактивировал разведывательный комплекс и голокамера втянулась в фюзеляж, лючок закрылся. - Нетопырь-7 Нетопырю-8. Увеличиваем скорость и уходим домой, пока они не подняли в воздух всё что у них есть. Пара истребителей рванула к холмам. - Этим недоноскам нас всё равно не достать. Пока они в воздух поднимутся. А всё потому … - голос Вершинина сорвался и он закричал – Руди, 7 часов, бере… Унрейн инстинктивно дёрнул штурвал на себя ещё до того, как осознал что хотел сказать его ведомый. Ослепительные белые лучи ионных пушек пронзили воздух в том месте где находился бы его самолёт, если бы не резкий манёвр. Рудольф посмотрел вправо и увидел, что самолёт Вершинина с оторванным крылом кувыркаясь вошёл в штопор. Шлейф сизого дыма вырывался из левого двигателя машины ведомого. Два вражеских истребителя разворачивались чтобы зайти Рудольфу в хвост. - Вася! Вася! Отвечай! Проклятье. Отвечай, во Имя Императора! – кричал Унрейн, но его ведомый не отвечал. Рудольф заскрежетал зубами, звериный вой вырывался из его горла, горячая волна всесокрушающей жажды мести захлестнула его. Унрейн потянул штурвал на себя и передвинул сектор газа вперёд добавив оборотов двигателям. Вражеские истребители круто развернулись, как будто их пилоты не чувствовали перегрузок, и нацелились в хвост имперскому самолёту. Рудольф сбросил почти пустые дополнительные топливные баки и на пару секунд включил реактивный двигатель. Самолёт рванул вперёд и вверх как необъезженный жеребец. Рудольф заложил немыслимый вираж, перегрузка вдавила его в кресло, в глазах потемнело. Над головой в безумном калейдоскопе двумя размытыми тенями промелькнули вражеские самолёты, лес, земля и дым. Рудольф преодолевая сопротивление своего ставшего непослушным тела выровнял машину и увидел, что добился чего хотел – теперь уже он сидел на хвосте у врага. Отточенным многими тренировками и жестокими боями движением Унрейн снял блокировку автопушек и лазерных орудий и поудобнее перехватил рукоятки управления. Рудольф поймал в перекрестье прицела левый истребитель тау. Дух машины «Удара Грома» распознал и захватил цель. На экране высветилось название аппарата – «Барракуда». За те мгновения, что вражеский самолёт неумолимо рос в прицеле, Рудольф успел вспомнить что из атаки на «Барракуду» надо выходить над ней, чтобы не попасть под огонь пушек установленных у инопланетного аппарата под крыльями. Пилоты истребителей тау попытались запутать своего преследователя и по крайне крутой траектории разошлись в разные стороны. Рудольф повторил манёвр вслед за своей жертвой и, хотя у него снова потемнело в глазах, не позволил врагу оторваться. Ксенос бросал свою машину из стороны в сторону, но перекрестье прицела «Удара Грома» как паук муху цепко удерживало «Барракуду» в своих объятиях. - Ближе, ублюдок, ближе. – бормотал Унрейн сквозь зубы. – Тебе от меня не уйти. Когда столкновение казалось уже неизбежно, Рудольф нажал на гашетки. Злобно залаяли четыре автопушки и от носа «Удара Грома» к хвосту вражеского истребителя протянулись трассы снарядов и два ослепительно ярких лазерных луча. «Барракуда» дико задёргалась и, там где мгновение назад находился самолёт тау, вспухло косматое облако взрыва. Оторванные крылья кувыркаясь полетели к земле. Унрейн резко сманеврировал и прошёл над взрывом еле разминувшись с куском обшивки вражеского истребителя. - Получииииииииии! – Проревел Рудольф. Запищал зуммер, извещая Унрейна, о том что его самолёт находится под прицелом. Унрейн энергично довернул самолёт влево, чтобы заставить противника стрелять с большим упреждением. Трассы энергетического оружия «Барракуды» легли где-то сзади, за хвостом «Удара Грома». Самолёт Рудольфа потерял скорость и тау проскочил под ним. Унрейн увидел как противник делает правый разворот чтобы повторить атаку. Враг совершил ошибку и Рудольф не преминул ею воспользоваться. «Удар Грома» перевернувшись вверх тормашками отвесно ушёл в пике, чтобы через мгновение выйти из него описав букву «с» и развернувшись носом на «Барракуду». Унрейн сделал горку и пристроился истребителю тау в хвост. Похоже ксенос осознал свою ошибку и решил избежать участи своего напарника. «Барракуда» задрала нос и пошла вверх, давая пушкам закреплённым под крыльями возможность стрелять в приближающийся имперский самолёт. Белые росчерки протянулись в сторону «Удара Грома». Унрейн ожидал нечто подобное, поэтому он просто немного потянул штурвал на себя и пропустил трассы под своим самолётом. Видя, что бой складывается не в его пользу пилот «Барракуды» занервничал и попытался оторваться от преследователя переведя машину в пике. На мгновение самолёт тау завис в верхней точке траектории и Рудольф нажал на гашетку. Разрывы снарядов автопушки разворотили правый двигатель «Барракуды» и срезали кусок крыла как ножом. Из огромных дыр с рваными краями повалил бело-сизый дым. Истребитель тау накренился и пошёл к земле. Нос «Барракуды» раскололся и погибающий самолёт выплюнул кабину пилота. Небольшая обтекаемая капсула выровнялась и со снижением полетела в сторону земли. - Врёшь, не уйдёшь! – шипел Рудольф доворачивая самолёт на новую цель. «Удар Грома» как огромная хищная птица рванул вслед за капсулой. - Это тебе за Васю! – пушечные очереди в мгновение ока превратили спасательную капсулу в решето. Видимо взрываться в ней было нечему и она просто как будто наткнувшись на невидимую стену практически отвесно камнем рухнула вниз. Рудольф выполнил змейку и осмотрелся. Бой увел его далеко от вражеского комплекса, холмы и деревня лежали справа. Три дымных столба подпирали лазурное небо Тинорамозы. - Значит не ушёл на вынужденную, значит разбился. – еле слышно прошептал Рудольф. Одеревеневшие от горя губы плохо слушались. Он не видел, чтобы Вершинин катапультировался, а посадить машину невозможно. Со стороны комплекса показался рой тёмных точек – видимо враг успел поднять всю наличную авиацию в воздух. Времени на то чтобы пройти над местом падения Нетопыря-8 и выяснять судьбу Василия уже не оставалось. - Прощай, Вася. – прошептал Рудольф и взял курс на «Сокрушающую Десницу».

Лингва латина нон пенис канина!

Мужика придумавшего этот чаптер зовут Кейт Робертсон.

Спасисбо, спасибо. Про вылет пишу. Будет даже не один. Бгыгы!

А вот тов. Лаэртский думает по другому: "Сиськи в тесте это вкусно захотелось сисек в тесте" "Очень люблю когда деньги. Когда есть деньги и девки. Люблю с двумя супер девками Или ударить слабого. Очень люблю с двумя супер девками Или мёртвой пожилой женщиной."

И то и это. Благо петарды за углом продаюццца. А яйцерезку с удовольствием заменит такая хрень для рузки яблок - она умница ещё и черешок из яблока вырезает. Уже в нетерпении жду что получится из яиц.

Непонятно но здорово. Об чём вообще речь? Или это снова у кого длиннее?

Ну да, ну да. Не далее как в пятницу листали переведённые кодексы темпларов и тиранидов. Давно так не ржал.

Это который в Барселоне? Который на частные деньги одним двинутым архитектором строился? Это два таких купола охренительных, покатых? Так это ж частные средства и огромное здание. Я не про это. Я про то что все про всё врут. Гады. А нам приходится верить.

Тинорамоза. Глава 1. - Я не могу лететь, я побрился! – Василий как бы в знак подтверждения провёл рукой по гладковыбритому подбородку – Руди, ты же знаешь, это плохая примета! - Вася, прекрати нести этот бред. Пилоту, карающей длани Императора, не престало верить в бабкины сказки. - Рудольфу и самому не нравилась эта поспешность с которой им поручили задание. Видимо 3 месяца перелёта всё же сказались на них и они расслабились. Рудольф вздохнул. - Если ты такой суеверный, то не брился бы вовсе. Отпусти бородку и усики, тебе пойдёт. - Ты чего, издеваешься? Устав давно не перечитывал? Я маску кислородную надеть не смогу, всё чесаться будет. Да и потом девушки не любят небритых – Василий ухмыльнулся. - Какие ещё девушки на боевом корабле? – Несколько опешил Рудольф. - А то ты не знаешь. На хорошем корабле Флота Его Божественного Величества можно найти всё что душе угодно. – Ухмылка Василия стала ещё шире. – Тебе всего лишь стоит спуститься на пару-тройку палуб и завязать необходимые контакты. - Ты знаешь, я сторонник дисциплины и я не понимаю, как ты, лояльный подданный нашего Благословенного Божественного Императора позволяешь себе такое грубое нарушение флотских уложений. После секундной паузы Рудольф заметил. - И я не понимаю, почему капитан-коммодор Вилкинс не прикрыл эту вашу шарашку. - Ха! Ты вроде взрослый человек Руди, но простых вещей ты действительно не понимаешь. – Усмешка Василия поблекла. Он несколько нахмурился. – Видишь ли, это как предохранительный клапан на паровом котле. Кому-то нужна доза спука, обскуры или калмы, кто-то жить не может без бутылки амасека, а кому-то женская ласка скрашивает серую действительность. И если, как ты выразился прикрыть шарашку, то на борту может быть даже бунт. - Император защити. Я не пытаюсь исправить других, но я хочу быть уверенным в своём ведомом. - Будь спокоен. – Василий хлопнул командира по плечу – Я надёжен как скала и всегда прикрою твою задницу. - Я знаю, я знаю… Широкий, хорошо освещённый коридор привёл их к лифту. Путь их лежал наверх, на 7 лётную палубу, откуда обычно стартовала атмосферная авиация. Перекидываясь репликами со своим ведомым и по совместительству лучшим другом Василием Вершининым, Рудольф Унрейн мысленно прокручивал подробности брифинга. Как будто всё просто и обычно. Взлететь, дойти до цели, сфотографировать объект, вернуться назад. Но разведывательные миссии ему никогда не нравились. Да ещё и первый полёт после трёхмесечного перерыва. Крейсер «Сокрушающая Десница» класса Диктатор, который вот уже более трёх лет был домом для Рудольфа, оставил позади старую войну и теперь прибыл на новую. Где-то, уже совсем рядом, в безбрежной черноте висела зелёно-голубоватая жемчужина – цель путешествия «Сокрушающей Десницы» - Тинорамоза. Здесь, на Восточной Окраине, поднимала голову новая опасность – молодая, стремительно расширяющаяся империя мерзких ксеносов. Тинорамоза была захвачена ими и теперь должна быть возвращена в лоно Империи. Вот уже две недели как флотская группа Аврора продвигалась от точки варп прыжка на окраине системы ко второй от солнца планете. Всё это время не прекращались бои эскадрилий «Фурий» с авиацией инопланетян. Относительно слабые космические силы тау не рисковали вступать в открытое столкновение с огромными и величественными кораблями Имперского Флота, предпочитая неожиданные налёты истребителей и бомбардировщиков на разведывательные корабли и корабли эскорта. Эти комариные укусы не причиняли особого вреда, но крайне раздражали. Наконец тау были вынуждены принять бой около орбитальных станций, защищающих Тинорамозу. Несмотря на убийственно точный огонь инопланетных кораблей, умудрившихся нанести серьёзные повреждения лёгкому крейсеру «Барон фон Войтц» класса Неустрашимый, огромная мощь флотской группы Аврора буквально смела ксеносов как цунами. Всё это время пилоты «Мародёров», «Молний» и «Ударов Грома» могли только терпеливо ждать своей очереди вступить в бой. Новый враг – это всегда тяжело. Нет, конечно Рудольф читал руководство выпущенное командованием Флота «О методах борьбы с авиацией тау в условиях воздушного боя в атмосфере», но это всего лишь сухая теория, да и не доверял Рудольф этим штабным крысам, которые и за штурвал никогда не садились но считают себя способными написать толковое руководство. «Прости мне, о Император, эти крамольные мысли!». Поразмыслить было над чем. После угловатых варварских самолётов орков, изящные плавные формы техники тау казались совершенными. «Но всё равно, какой бы формы не были эти аппараты, управляет ими чуждый и злобный разум, который стремится уничтожить и поработить человечество. Что тау, что орки, что любое другое инопланетное отродье. Защити нас Император и укрепи дух наш и тело» - Рудольф так глубоко погрузился в размышления, что не заметил что они с Вершининым уже прибыли на место. На палубе стройными рядами, стояли самолёты. 7 лётная палуба предназначалась для истребителей. Ближе всего к лифту находились причудливо раскрашенные «Молнии» 23-го Кидонийского истребительного авиакрыла. С киля ближайшей «Молнии» с бортовым номером 47 скалил зубы вербер – кошмар Кидонийских лесов. Рудольф и Василий свернули направо и пройдя вдоль ряда «Молний» очутились рядом со своими «скакунами» - истребителями «Удар грома». Рудольфу всегда больше нравился «Удар Грома», а не более быстрая и лёгкая молния. Всегда приятно иметь побольше огневой мощи. А у «Удара Грома» огневой мощи было куда как больше. Истребители 13-го Кидонийского авиакрыла не были так цветасто раскрашены как «Молнии» 23 крыла. По данным разведки обитаемая часть Тинорамозы, над которой и предстояло воевать авиации с крейсера «Сокрушающая Десница» была в основном покрыта лесами и болотами, поэтому самолёты были сверху выкрашены в тёмно-зелёный цвет, поверх которого были нанесены светло-зелёные пятна неправильной формы и разные по размеру. Брюхо самолёта имело бледно-голубой оттенок. Полковник Гарсия, непосредственный командир Унрейна, всегда говорил, когда кто-либо заговаривал с ним о том чтобы как-то разнообразить расцветку машин 13 крыла, что для того чтобы так выпендриваться надо достичь уровня Рихтера Дагор-Ярни. Кроме ботового номера и аквиллы на килях самолётов 13 крыла была нарисована злобно скалящаяся летучая мышь – Нетопырь. Под фонарём машины Унрейна с ботовым номером 7 красовались 56 значков – по одному за каждую подтверждённую победу в воздухе. Самолёты пары Унрейна уже были установлены на стартовых столах и вокруг машин суетились сервиторы и механики под присмотром техножреца. Личный механик Рудольфа Эрпо Брейт руководил действиями пилота сентинеля – погрузчика. Дополнительные топливные баки уже были подвешены под крылья самолётов, и теперь аэродромная команда устанавливала тепловую защиту, закрывая специальными кожухами нос и крылья машин. Сопла турбореактивных двигателей и силовые кабели в крыльях также были прикрыты термостойкими пластинами. Чуть в стороне, так чтобы не мешать техническому персоналу готовить машины к вылету, на ящике с инструментами сидел комиссар 13-го Кидонийского авиакрыла. Комиссара звали Вольф-Дитрих Боденхаузен и он, совершенно очевидно, пришёл проводить Рудольфа и его ведомого. Завидев комиссара, Вершинин и Унрейн перешли на строевой шаг и приблизившись к Боденхаузену отдали честь. - Вольно, вольно, парни. Присаживайтесь. – Комиссар указал на ящики со снарядами для автопушек. – Я пришёл вас проводить и пожелать вам удачи. - Это большая честь для нас. – сказал Рудольф и они с Вершининым уселись напротив Вольфа. - Помните парни, Император смотрит на нас и мы не можем его подвести. Уже две недели Имперский Флот сражается с мерзкими ксеносами в космосе и множество отличных людей погибло. Теперь наступил наш черёд вступить в бой и доказать Ему свою преданность. – лицо комиссара порозовело, глаза засверкали. Жесты его стали резче. – Вера в него наш щит, ненависть к врагам Его – наш меч. Все мы инструменты Его Божественной Воли. Вы должны помнить об этом. Комиссар замолчал и внимательно посмотрел на Василия и Рудольфа. Потом вздохнул, улыбнулся и уже как-то по-другому, как-то мягче сказал: - Парни, мне уже много лет и вы для меня как сыновья. Я очень хочу, чтобы вы вернулись, ведь мне так тяжело, когда кто-то из вас не возвращается. - Самолёты готовы к вылету, дополнительные топливные баки подвешены, топливо заправлено, боезапас загружен. – неловкое молчание прервал металлический голос техножреца. Комиссар вздрогнул и встал. За ним торопливо встали пилоты. Боденхаузен пожал руку сначала Унрейну, затем Вершинину: - Удачи и да хранит вас Император. - Спасибо. – Голоса пилотов слились в один. Рудольф развернулся и пошёл к своему самолёту. Эрпо уже поджидал его, переминаясь с ноги на ногу. Он взял у Рудольфа фуражку и надел себе на голову, затем помог пилоту надеть шлем. - Возвращайтесь с победой, командир – круглое лицо Эрпо растянулось в ухмылке – я уже приготовил краску. - Тоже мне, художник. – Быстрым движением Рудольф натянул фуражку механику на глаза и улыбнувшись полез по приставной лестнице на крыло самолёта. - Почти 330 боевых вылетов и всего 2 вынужденных посадки. Хорошо бы и дальше так везло. – Подумал Рудольф проведя рукой по значкам на фюзеляже и забрался в кабину. Эрпо, который уже успел вскарабкаться на крыло, помог Унрейну застегнуть привязные ремни и подсоединить колодку шлемофона. Рудольф убедился, что двигатель прогрет проверил слева на право показания приборов. Механик тем временем протёр фонарь сомнительной чистоты тряпкой. - Ну всё, Эрпо, давай слезай. Пассажиров не беру. – Рудольф улыбнулся и махнул рукой. Механик засмеялся и махнул рукой в ответ. Спрыгнув с крыла Брейт быстро убрал приставную лестницу. Унрейн потянул за скобу и фонарь мягко и плавно встал на место. Проверив запас кислорода и топлива Рудольф доложил на КП о готовности к вылету. Взлетать предстояло парой. По каналу связи с КП комиссар Боденхаузен передал, что взлёт разрешен. Его голос звучал немного напряжённо, что, однако, не было для Рудольфа неожиданным – война для атмосферных самолётов только начиналась после большого перерыва, а для 13 авиакрыла этот разведывательный вылет был первым в этой военной кампании. Дальше острота ощущений притупится. -Ииииииииии-хааа! – В наушники ворвался торжествующий вопль Василия, когда катапульты вышвырнули самолёты за пределы родной лётной палубы. Рудольф чувствовал себя так, как будто ему по заднице ударили кувалдой. Как только самолёты вышли за защитное поле отделяющее пропахшую горючим, потом и железом атмосферу лётной палубы от чернильной пустоты космоса и отошли на некоторое расстояние от корабля, почти одновременно включились два ракетные двигатели «Ударов Грома». Пара Унрейна оставляя позади «Карающую Десницу» понеслась на встречу зелёно-голубому шару Тинорамозы.

snot green, rotting flesh, chaos black, goblin green, grave earth итд

Танк танком. Не надо смешивать СМ танк и современные аналоги. В ЛР всего 3 чела. И не известно чем они там занимаются.

Дифференциация говорит о том, сколько у кого кэцэ.

Я не про то что щас есть, я про то что это такое в 40к вселенной. got it?

В замечательной книжке Гордона Рени "Shadow point" штурмовые группы Имперского флота ходят с загадочными девайсами. Вот например: "...Now it was the inquisitor's turn to be surprised as he looked at four squads of armsmen lined up on the shuttle deck, all of them in carapace armour and bearing fearsome shotcannon weapons and holstered navy pistols." Так вот вопрос, что это такое?

Дело не в том что разворовывали. Например летопись говорит: заложили храм такой-то при таком-то товарище. Потом другая летопись говорит: завершили храм при другом товарище. А потом граждане историки говорят: первый жил тогда-то, второй на 500 лет позже. В итоге собор строился 500 лет. Храм христа спасителя возвели из говна и фанеры года за три. Ещё и статуями всё кругом украсили. Вот бассейн, щёлк уже церковь. Сделаем скидку на развитые технологии и выходит что большое здание строить не 200-300-400-500 лет а может от силы 20. Надо посмотреть сколько строили Исакий или Казанский. Или любой другой храм построенный в 18-19 веках. 2Давол: ты упёртый ортодокс.

Подпесался.

Отлично! Возьму на вооружение.

Вобщем и целом хорошо. Но вот над чем на до поработать на мой взгляд. Барабан слишком высокий. Мало того что непонятно почему (ну в конце концов это же лендинг пад), так ещё и с пандуса миньки будут падать. Мачта действительно слишком близко - чуть в сторону и она раздавлена. На верх хорошо бы наклеить тюль или ещё какую хрень (короче сетку) и разделить полосками бумаги круг на сектора. Ну и навесить какихнибудь излишеств на барабан. По-моему на террагенезисе был подобный площадка. Ща найду. Вот оно. http://www.terragenesis.co.uk/infopages/page127.html

Ну наверное ему воздуха хватает потому, что у него лёгкие всё же есть в отличие от паука. +дополнительное

Особенно клёва насчёт эффективности римской манипулы. Относительно меня или относительно вас?

2Давол: Вся эта твоя позиция строится на неправильных посылках придуманной версии (одной из многих версий) истории. Так что готичность это совсем не то. Соборы строили столетиями не потому что их действительно строили столетиями, а потому что время строительства искусственно растянуто. Это всё бред и здравомыслящий человек на такую фигню не ведётся. Готика в современном искусстве - это просто хреновина имеющая корни в готических романах. Романы так называются потому что действие первого такого (как о бишь там назывался "Замок Орландо"? или ещё как. Приду домой посмотрю) романа происходило в руинах готышного замка. И там приведения скакали. Типа страаашно. Но не бандюки режут, а герой ходит и сам себя накручивает. Кстати объясни мне протую вещь: как так, готы - это варвары потные на лошадях дерутся чуть-ли не обглоданными костями, но умудряются натянуть на кукан европу и начинают строить здоровенные храмы. А потом растворяются как сквозь землю, остаётся от них два десятка страниц серебряной библии и наконечник копья с надписью. Так что хватит страдать *ёй и начинай читать умные книжки, я тебе принесу.

Причём здесь боевые искусства? Для того чтобы перегрызть глотку в давке или ногтями выцарапать глаза или вырвать клок волос не надо учиться на джедая. Когда тебя берут за мошон...горло, то ты волей неволей будешь драться так как тебе подсказывают инстинкты, а инстинкты тебе подсказывают что-то очень варварское типа выдавливания глаз.

Ща, как же дойдёт он. Если такого перца крутого как Астелян взяли, то соске Сайферу не долго осталось.