В рамках бэка для своей армии родил сегодня вот это. Вдохновился протеевским "Крестом", но вместо однозначного имперца-мученика за правое дело решил показать три разных точки зрения.
Примечания о переводе терминов:
Da Empera - Императ
'Umie - людик
Ибо не прет меня шпрехать транслитом.
И еще показал, что орки не знают разницы между полами у людей, что имхо логично.
Гюнтер, капитан Черных Храмовников, никогда не сомневался, что смерть придет к нему в бою, а не на старческом одре. Но он предполагал, что в этом бою он сойдется со своим убийцей на равных.
Человек, даже если в его жилах течет кровь Императора, может лишь предполагать. Но никак не располагать.
- Людик, значится, ты главный у этих жестянок?
Небо, багровое из-за отсветов бушующих в Вайсхофене пожаров, заслонила огромная угловатая фигура.
- А я помню таких, как ты. Там, на Арма-гедоне! Вы и еще желтые жестянки, и много-много людиков со стеклянными глазами!
Орк вскинул голову и зарычал. Над его головой закачались висящие на цепях трофеи - человеческие и орочьи головы. Гюнтер разглядел среди них четыре терминаторских шлема в ярко-желтой раскраске Имперских Кулаков. Оба его сердца окаменели от нахлынувшей ненависти - над Храмовником возвышался виновник великой трагедии родительского Ордена, убийца капитана Декситея и трех его лучших бойцов.
Только бы поднять руку, дотянуться до меча, и всадить освященную сталь в брюхо мерзкой твари! Но доспех, лишенный реакторного ранца, превратился в саркофаг для своего владельца, а сверху еще давила бетонная плита. Гюнтер не мог причинить своему врагу никакого вреда, разве что плюнуть.
Словно подумав об этом, орк отступил назад. Капитан теперь мог в подробностях разглядеть прикрученную к морде монстра глухую железную маску с горящими красным светом линзами оптических датчиков.
- На Арма-гедоне со мной говорил сам Императ! Он сказал, что недоволен людиками, и велел мне отомстить за наше поражение там! Он сказал, что Ярик - последний людик, которым он доволен, а все остальные - корм для сквиггов! Ты знаешь, почему я ношу эту железку на морде? Потому что моя морда слишком хороша для того, чтобы людики и гроты на нее смотрели, после того, как на нее смотрел сам Императ! Я - Арнак Стальная Шкура, запомни это имя, жестянка!
Гюнтер никак не прокомментировал этот бред. Он знал, что некоторые орки поклоняются богам других рас. То, что один из них вдруг уверовал в Императора, было лишь оскорблением и святотатством для истинных служителей Повелителя Человечества.
- Фио, подь сюда. Эти жестянки, как они называются?
Из-за спины орка показалась хрупкая женская фигурка. Человеческая фигурка.
- Черные Храмовники, хозяин.
Орк издал какой-то явно оскорбительный звук.
- Какое глупое название. Я их буду называть черными жестянками!
Своим острым зрением капитан разглядел на шее девицы ошейник и табличку "собствиность Босса". Он скривился от омерзения, поняв, что рабыня не особенно тяготится своим положением. Нет еретика отвратительнее ксенофила.
Следующий вопрос орка как раз касался темы ереси.
- А эти жестянки, они еретики?
Пленница помедлила с ответом.
- Да… они еретики. Они убивают верных Императору.
Орк хлопнул себя по колену.
- Прекрасно! Тогда открути башку этому людику и повесь ее на Палку-с-Трофеями! Я хочу, чтобы Императ видел, что я победил этих еретиков!
Девушка подошла ближе, не отрывая взгляда от поверженного космодесантника.
Черная броня. Черные кресты на плечах. И на сердце.
Этот человек сломал ее жизнь с такой же легкостью, с какой мальчишка отрывает крылышки мухе.
Фиона Саттлер и Стэнварт фон Кессельриг. Она - сирота, с четырнадцати лет гнувшая спину на ткацкой фабрике. Он - младший сын в дворянской семье, рассорившийся с родителями и выброшенный из дома без гроша в кармане. Они обвенчались накануне отправки Стэна в армию. Стэн надеялся дослужиться до офицера - в этом случае Империум предоставил бы им отдельное жилье.
Потом началась война. В чем не было ничего необычного. Просто Великий Босс Арнак Стальная Шкура, Сильнейший и Мощнейший, Попирающий Ботинками Пыль Ста Тысяч Крепостей, Победитель Желтых Жестянок, Победитель Красных Жестянок и Немереного Количества Простых Глупых Людиков, Избранный Горка и Морка, Избранный Императа Который Обратился к Настоящим Боевым Парням Потому Что Недоволен Людиками, решил пополнить свою коллекцию шлемами Черных Храмовников, потому что они были его любимого цвета.
Стэн был в числе солдат, прикрывавших колонну с беженцами из пригородов Вайсхофена. Никто из них не знал, что по приказу капитана Гюнтера гвардейским гарнизонам, равно как и жителям окрестных поселений, было велено не отступать не под каким предлогом и сопротивляться до последнего. Перед беженцами и их сопровождающими не открыли ворот. Вместо этого из громкоговорителей раздался голос капитана, обвинявшего солдат в трусости и измене долгу.
А затем из сторожевых башен ударили огнеметы…
Фионе повезло, хотя она вряд ли могла назвать это везением. Ее трайк, нагруженный нехитрым семейным скарбом, был в хвосте колонны - и девушка отделалась лишь вывихнутой в давке рукой, когда обезумевшая от животного ужаса толпа людей отхлынула от стен города.
Стэн сгорел заживо на глазах своих братьев-гвардейцев.
Через сутки на кучку выживших беженцев наткнулся патруль орков. Фиону по какой-то причине не тронули - зеленокожих озадачило, что из всех людиков один, худой и длинноволосый, почему-то не кричит и не пытается сопротивляться, а тихо сидит на земле, уткнувшись лицом в колени. Странного людика притащили в лагерь, где им заинтересовался Стеф - гретчин, командовавший рабами. А от Стефа о странном людике узнал сам Боевой Босс, Арнак Стальная Шкура.
Фиона вздохнула, когда земля рядом с ней задрожала под железными ботинками. Наконец-то. Скоро она будет вместе со Стэном. И лишь бы это было не очень больно…
- Босс, я же говорил, это такой же людик, как Сестрабитвы - тощий, с длинными волосяными сквиггами и двумя выпуклостями на груди! То, что вы искали…
Писклявый голосок гретчина заглушил мощный орочий бас:
- Ты Сестрабитвы? Ты знаешь Слово Императа?
В другой ситуации Фиону бы рассмешило, что ее могут принять за одну из Дочерей Императора. Но сейчас ей было все равно. Не поднимая глаз, она машинально кивнула.
- Ваагх! Мне нужен людик, который знает Слово Императа! Ты - моя добыча, и я назначаю тебя своим личным гротом!
Фиона оторвала взгляд от земли. Над ней нависала туша огромного орка, закованного в броню. Его морда была закрыта железной маской, а поверх рогатого шлема красовалась комиссарская фуражка.
Тут же Стеф влепил ей затрещину.
- Не смей таращить зенки на Босса, людик! На него смотрел сам Императ!
Но девушка продолжала разглядывать… нет, уже не орка, но то, что находилось за его спиной.
Три огромных идола, сделанных из обломков техники и строительного мусора. Два из них изображали орков - толстого и тощего. А третий был удивительно точной копией со статуи Императора, что она видела каждое воскресенье в городском храме.
"Император все видит. Император все знает."
Фиона поднялась с земли и тут же опустилась на колени. Перед орком - но и перед Императором.
- Да… я знаю Слово Императора. И я покажу тебе Его врагов…
Из сумрачного мира воспоминаний девушку вырвал грубый окрик хозяина.
- Тупой людик! Тебе два раза повторять? Я хочу, чтобы голова этой жестянки торчала на моей Палке-с-Трофеями!
Фиона подошла к умирающему десантнику, похожему на раздавленного жука. Наступил момент, которого она ждала столько… недель? Месяцев? Лет? В голове не укладывалось, что прошло лишь четыре дня.
Карие глаза девушки и две льдинки в глазницах десантника уставились друг на друга.
- Скажи, палач, ты веришь, что от Императора не укрыться?
Фиона сочла молчание утвердительным ответом, хотя во взгляде Храмовника было лишь бесконечное презрение.
- Это очень хорошо…
В руках девушки возник зазубренный орочий нож, тускло блеснувший в зареве пожаров.
- …потому что это значит, что Он видел и то, что случилось тогда перед воротами. Что вы сделали… что ты сделал со своими братьями, с людьми, с моим Стэном, убийца, мразь, ублюдок, предатель!
Нож опустился. Раз, другой, третий.
- Потому что Он не только видит, но и карает! И если Он избрал орков как орудие мщения, это значит, что ты, дерьмо, не заслуживаешь лучшего! Потому что…
Фиона осеклась, услышав ответ, прерываемый хрипом и бульканьем. А потом, что было силы, ударила снова.
Рык Арнака, похваляющегося новым трофеем, сотрясал то немногое, что еще не сокрушили железо и огонь.
- Вааагх! Я Арнак Стальная Шкура! Я победил желтых горбатых жестянок, мои гроты жрут похлебку из их шлемов! Я победил красных жестянок, и развесил их обломки на своей Громыхающей Машине, чтобы она быстрее догоняла убегающих людиков! Сегодня я победил черных жестянок, потому что они еретики и нагло рядятся в цвет Гоффов! Мной довольны Горк, Морк и Императ! Вааагх!
Фиона не слышала грозных выкриков своего хозяина, тонущих в бешеном реве тысяч и тысяч зеленокожих воинов. В ее ушах громом гремели последние слова Храмовника.
"Мне-то есть, чем оправдаться перед Императором. А тебе?"
Ноги девушки подкосились. Она упала на колени, уткнулась лицом в перепачканные чужой кровью ладони и разрыдалась.
