Без названия

[talas]

На ваш суд предоставляю мой текстик. Сам знаю что я еще зелен, знаю что текст еще сырой. Но слишком уж хочется выложить текст и все такое. В общем опять борьба добра с силами разума закончилось победой сами знаете кого.

текст, в общем то еще будет стопятьсот раз правиться, и все такое. Поэтому, если не лень помогите сделать может быть первую часть рассказика лучше. Почему может быть? Ну, если совсеми не очем, и меня тут заплюют, я лучше ченить другое наваяю)).

В общем, жду вашиих отзывов, и вашей беспощадной, яростной критики и советов как улучшить текст)).

Черный корабль “Огненное покаяние”

- Лекс, скажи мне, зачем мы здесь? – спросил меня мой господин, инквизитор Кратфилд. Он стоял у иллюминатора, смотря вниз, на простершуюся планету.

- Ради чего я трачу свое драгоценное время, ища ксенотическое заражение на этой бесполезной планете?

- Люди, мой господин, подданные Императора. Там, под нами четыре улья с пятью миллиардами Его верующих.

- И тысячи зараженных, – со злым и неприятным смехом пробурчал инквизитор, - а также десятки чистокровных генокрадов. И это если повезет. Ненавижу это!

- Мой господин, я также ненавижу рыскать как крыса в туннелях поганых ульев. Но если вы прикажете…

- Конечно прикажу, очистка ульев на тебе как всегда, и не подведи меня, – ухмыльнулся он.

- Как всегда, мой господин, как обычно. Тем более что культ установлен, и место где необходимо произвести поиск известно. Вот только, у нас мало людей, после потерь на Каср-прайм…

- На этой планете… – господин начал говорить не громко, но я тут же заткнулся - на этой планете произошел промышленный спад. Сущая мелочь, знаешь ли, одна деталька, но на Тигреусе, что всего лишь в 4 световых годах отсюда с помощью этой детали делают продукцию лучше, больше и главное дешевле. Губернатор этой несчастной планеты не захотел в свое время оплатить адептус Механикус модернизацию своего производства, и теперь никто не закупает его кары и скифы. Но падение доходов губернатора это сущий пустяк, по сравнению с падением доходов большей части населения планеты, им попросту не на что купить еды. Как следствие взметнулось пламя веры, люди устремились в церкви и базилики в надежде вымолить у Императора работу и кусок хлеба. Лекс, какой вывод?

- Очистительный поход. Пусть кардинал планеты объявит поход Веры.

-Верно – я вновь увидел слабую улыбку в отражении в иллюминаторе – мы очистим планету от заразы, а заодно снизим уровень напряжения. Грубо, но эффективно. Людской поток вымоет всю гниль из улья, подулья, и если понадобиться даже из шпиля. Кроме того, многие тысячи умрут и оставшиеся получат чуть больший паёк. А проникших в наше общество мы найдем позднее, главное – убить чистокровок!

Тигиус –IV

Собор Смерти Императора.

Собор Смерти Императора – это огромнейшее здание, его строили сотни лет, и на его месте уместился бы небольших размеров город. Полмиллиона человек собралось сейчас под его стенами, собрались услышать слово своего Кардинала. С балкона, вознесшись на добрую сотню метров, Кардинал грохочет свою речь, его слова, тысячекратно усиленные динамиками обвиняют и повергают, он говорит об инопланетной заразе, о ‘истинной причине’ бедственного положения своей паствы. Он говорит о прозрении. Он говорит об искуплении.

Я стою рядом со своим лордом, совсем близко от кардинала, но от людского взора нас скрывает плотная ткань. Рядом стоит губернатор, толстая тварь, дегенерат. Он утирает пот со лба надушенным платком, и даже в этом движении сквозит что-то лакейское, готовность пасть на колени перед моим господином, передо мной, даже перед последним штурмовиком. Перед любым, чья воля может оборвать его бесполезную жизнь.

Чернь под нами волнуется, кричит и давит друг друга. Слова Кардинала зажгли огонь в их сердцах. И я спрашиваю себя, а горела бы их вера так же ярко, если бы они были сыты, если бы их жизнь была бы устроена. Я знаю ответ, я, сын знатного торговца с самой священной Терры, ушел из дома без ничего, спасаясь от такой жизни, от предсказуемости, от вечной, самодовольной жизни. Ушел без ничего, без денег, без еды. Имея лишь веру в сердце. Я сбежал с планеты, и отправился путешествовать. Воля Императора привела меня в проклятые поля Джерефиса, где я долгих пять лет сражался в рядах планетарного ополчения против ксенотической расы Герозотов, налетчиков темных Эльдар, и в последние два месяца с Великим пожирателем.

Мы проиграли, и лишь немногие спаслись с планеты, с несчастной поглощаемой паршивыми тварями планеты. Я проклинал ксеносов, проклинал всех врагов Человечества, в бессилии молотя руками по внутренней обшивке транспортного корабля, на котором я и спасся. Бессмертная воля Императора, вот причина по которой в тот день меня схватили охотники, посланные моей семьей, что бы вернуть меня в её лоно. И причина того, что в происходящее со мной вмешался заинтересовавшийся дракой Кратфилд, который тоже спасался от поглощения тиранидами на этом корабле.

- Лекс, о чем ты задумался – услышал я сквозь свои мысли голос господина.

- О прошлом, мой господин.

- О, думать о прошлом - лишь вызывать в себе сожаления. О чем же ты сожалел сейчас? О том, что стал моим дознавателем? – с легкой улыбкой спросил меня инквизитор

Я мрачно рассмеялся, – Я жалею лишь об одном! Жаль, что я так поздно сбежал из дома. В любом случае воля Императора свела бы меня с вами. Но так я бы успел больше сделать во имя Его.

Вместо ответа Кратфилд вытащил свой богато разукрашенный плазмопистолет и протянул его мне. Потрясенный, не способный вымолвить и слово, я встал на колено и благоговейно принял дар Инквизитора. – Спасибо, - только и смог вымолвить я.

Инквизитор ласково потрепал меня по моим волосам, - с твоим умом, и твоей верой, Лекс, ты далеко пойдешь. Как и Кардинал. А вот ваша судьба губернатор, – он резко развернулся, и голос утратил теплоту, – под большим вопросом. Привести планету к такому состоянию и допустить проникновение скверны. Непростительные ошибки.

- Я, мы, я… - начал лепетать губернатор.

- Я, – резко прервал его Кратфилд, – прибыл сюда исправить Ваши ошибки, и можете поверить, без наказания дело не обойдется, но его размеры – зависят от вас.

Тигиус –IV

Подъулье. Уровень -11

Поход очищения. Какое глупое и напыщенное название. Этой бойне больше подошло бы название поход крови. Слишком много смертей, слишком много боли. И слишком много невинных. Ведь как хочется избавиться от ненавистного соперника или соседа, что своими привычками мешает вам жить, верно ведь? А есть ли лучший способ, как обвинить в нечистости, в предательстве. Толпе не важна ваша чистота, толпе не важна ваша праведность. Толпа жаждет крови, неважно какого она будет цвета.

Впрочем, крови ли, очищения ли поход набирал обороты. Все началось еще до конца проповеди, призывающей к покаянию. Еще во время её многие миллионы преисполнились рвением и верой, и тысячи из них нашли врагов около себя – близкие, соседи, сослуживцы. Все кто вел себя хоть как то странно, и их поведение хоть, сколько то отличалось от нормы, установленной сами же праведниками стали предметом охоты. Тысячи и тысячи умерли еще до конца часовой проповеди Кардинала. И может быть, среди них и в самом деле были зараженные. А может и нет.

Как бы то не было, поход только начал свое движение, словно лавина, медленно набирая ход. Незаметно для глаза, первые мгновения запускают механизм, который уже не остановить. Десятки миллионов видели и слышали проповедь по гражданскому каналу веру, и лишь немногие посмели усомниться в словах Кардинала, лишь в немногих сердцах не зажглась вера – вера в лучшие дни, в сытую жизнь.

Миллионы взялись за оружие – кому повезло, то достал огнестрельное оружие, но куда больше шли с дубинками из металлолома, и с домашней утварью. И эта масса, эта снежная, безостановочная лавина сошла в подъулье.

В начале, первые 5 подуровней свою смерть находили лишь невиновные. Но на шестом мы обнаружили то, за чем и пришли в этот мир. Генокрадов. Это был жертвенный камень, который обнаружил подросток, как мне посчастливилось узнать. Жаждущая крови толпа ворвалась в тайный закуток и начала громить и уничтожать. И стражи пришли, десятки изуродованных мутантов выпрыгнули из тайного хода и, обрушив всю свою ярость, попытались выбить врага из своего священного места. Поначалу им сопутствовал успех. Зелоты просто не ожидали атаки, да и не были готовы к бою, к виду смерти и страданий, к виду крови и оторванных конечностей. Толпа запаниковала, и лишь теснота выхода помешала ей обратиться в бегство.

Не известно, чем кончилось бы дело, если бы поблизости со своим отрядом не проходил священник. Он шел, имея на себе лишь нижнее бельё, шел, распевая псалмы. Его и его людей защитой, как и оружием, была лишь вера. И этот человек, увидев панику, ринулся в бой. Его крики перекрывали звуки побоища, его слова возвращали людям рассудок и вселяли уверенность.

Почти невозможно, но когда он дошел до выхода, его слова изменили все. Из загнанных жертв, зелоты обратились в яростных берсерков, не боящихся боли и страданий, желающих лишь крови своего врага.

Чистокровные генокрады тогда так и не появились, но и полукровки оказались вполне опасным противником, сильным и безжалостным. Никто из них не побежал, и каждый забрал не по одной жизни, иногда и голыми руками. Впрочем, у некоторых были вполне острые когти, способные разрывать плоть.

После зачиски шестого подуровня, оставалось еще 13, и чем глубже мы спускались, тем сильнеее было сопротивление нам, враг уже не скрывался и атаковал в самоубийственном стремлении забрать как можно больше ненавистных людей с собой. И там где не было СПО, арбитров и сил Экклезиархии им это вполне удавалось. Так продолжалось до 11 подуровня улья Тартус.

- Ксеносы! – раздался крик полный ужаса, и из небольшого тунельчика вылетел израненный, окровавленный зеалот.

Ксеносы! – в истерике заорал он, указывая изувеченной рукой туда, откуда он и пришел. – Четырехрукие демоны, они убили нас всех!

«Генокрады, и генокрады чистокровные», - подумал я. В темном туннеле невозможно было пройти больше чем одному человеку за раз, да и то с трудом, если это арбитр в панцерной броне. Если зеалоты пойдут туда, это будет бесполезная резня. Значит…

- Юстиарий, – обратился я к командующему взводом арбитров - ваши люди пойдут вперед, схема - четыре, я, шесть, вы замыкаете.

- Есть, – услышал я спокойный голос юстиария, спокойный словно мы вышли брать обычных воришек, а не убивать страшнейших рукопашников. А ведь когда он вызвался добровольцем сопровождать меня на острие атаки, я подумал, что он яростный фанатик имперского правосудия, а не хладнокровный профессионал.

Туннель оказался довольно длинным, мы шли уже пять минут, но похоже не прошли и половины. Внезапно в воксе раздалось восклицание, – Контакт! Двадцать метров, за поворотом!

Из-за поворота вылетела тварь, воплощение ночных кошмаров, ужас положивший многих истинно могучих воинов Императора – генокрад. Имея рост немногим больше человека и массу на сотню килограммов больше, эта тварь была бы страшным противником и так, без пятерки алмазной крепости когтей, на каждой из четырех лап, молниеносных рефлеков и недостижимои для человека скорости передвижения.

Он пересек разделяющее нас расстояние, быстрее чем отлично обученные арбитры успели подготовиться, и вцепился всеми четырьмя руками в зеркальный щит, который ели успел поднять передовой арбитр. Мгновение, и щит, выдерживающий попадание из тяжелого стабера был растерзан. Арбитр стреляет, но даже после попадания с такого мизерного, почти в плотную, расстояния тварь лишь на мгновение теряет равновесие, её слегка откидывает ударом в грудь. И этого мгновения слишком мало, что бы арбитр успел спустить курок второй раз. Одним не видимым глазу ударом его голова сорвана с плеч, и тугая струя крови орошает его убийцу.

А генокрад уже кидает себе под ноги труп арбитра, и одновременно, отталкиваясь нижними конечностями прыгает на следующую жертву. Выстрел в морду откидывает ксеноса назад. Рана снова не смертельная, но похоже повреждены глаза. Тварь ревет, и рвет конечностями воздух. Арбитр делает шаг вперед, и стреляет из дробовила два раза. Тварь падает, через очки ночного виденья я вижу, как поганая кровь сочится из многочисленных ран. Арбитр осторожно подходит, что бы сделать контрольный выстрел, и тварь подскакивает и прыгает на него, подминая под себя. Я слышу рявкающие выстрелы дробовика – третий арбитр разряжает оружие в голову генокрада, превращая ту в кашу из костеи и мозгов.

Контакт, три цели, двадцать метров! – снова сообщает арбитр с ауспексом. Да мы и одного убили с большим трудом. Решение находится мгновенно, я ору, – Пригнуться! Арбитры слаженно падают на колено, закрываясь щитами, и вставив в боковую выемку дробовики. Я выхватываю плазмопистолет с быстротой, которой не ожидал от себя, и нажимаю на курок, стреляю еще не видя врага.

И тот не заставляет себя ждать. Он выскакивает как раз под маленький пучек раскаленной плазмы. Как бы он не был быстр, ему не увернуться. Плазма прожигает его на сквозь, оставляя дырку в груди, в которую без проблем пролез бы кулак. Его ткани вокруг раны выжжены, его кровь вскипела. Смерть пришла к нему мгновенно.

Я стреляю еще пять раз, и еще двое врагов падают под огненной яростью моего оружия.

- Вперед! - командую я, и мы идем.

Спустя двадцать минут мы вышли к балкону, вознесшемуся над огромным атриумом, служившим когда-то местом отправления служб бессмертному Императору, и ныне оскверненный ксеносами и предателями. Там под нами, не менее двух десятков чистокровных генокрадов, и около сотни простых культистов. Они явно ждут атаки, культисты лихорадочно возводят баррикады и кусков мусора и обломков древних машин. Почти все они имеют стрелковое оружие, я вижу даже ручной стабер на спине одного из них.

Внезапно я слышу полный ярости многоголосыи рев, и культисты бросают все дела, устремляясь на баррикады, на ходу готовя оружие. Мы тоже не теряем времени, юстиарий рассредоточивает своих людей по балкону. Я внимательно наблюдаю за происходящим на атриуме – а вот нас никто не видит, похоже они просто не ожидают что сверху кто то может прийти.

Словно открыли человеческие кингстоны, из трех широких туннелей хлынул человеческий поток – зеалоты ринулись на баррикады врага. Они уже потеряли человеческий облик, потеряли все, кроме жажды крови. Ведомые проповедниками Экклезеархии, умирая под пулями и лучами лазеров врага, затаптывая и сбивая с ног и раненных и здоровых, они полезли на баррикады, сошлись в безумной рукопашной.

Короткая команда, и девять гранат полетели в укрепления врага, как раз расположенных почти под нами. Взрывы слились в один, и около двух десятков предателей были разорваны и изувечены осколками. Благодаря этому зеалосты легко прорвали укрепления в этом месте и хлынули в центр. Где их и ждали генокрады. Их ни сколько не смутила гибель их прислужников, и они были готовы убивать. Фанатики падали у их ног, живые скользили в крови мертвых, и скоро зеалоты дрогнули.

-Правосудие! – многократно усиленный динамиками боевой клич арбитров заставил стены дрогнуть. Мы ударили в самый критичный момент. Звуки выстрелов из дробовика и пучки плазмы, летящие во врага, приободрили толпу, и та секунду назад готовая бежать, удвоила усилия. Один за другим чистокровки падали, что бы быть растерзанными толпой. Дробовики косили и зеалотов, но никого это не заботило.

Короткии и жаркий бой кончился нашей победой, зеалоты ликовали, они кричали, обнимались и рвали на части мертвых ксеносов. Я же был потрясен масштабом бойни, полутысяча полтысячи человек навсегда осталось здесь. Император всемогущий, что же мы сотворили!!

Теперь я понял, что значит быть инквизитором. Что значит жертвовать людьми, ради жизней других, ради торжества имперского порядка.

- Лекс, – сквозь помехи я услышал голос господина – Лекс, возвращайся в шпиль, бросай все, срочно!

- Да, господин! Я иду.

[ANF]

мне понравилось... названия не хватает но для начала супер. готично

[Призрак былых времён]

Выглядит интересно. Мрачно, кроваво... Ваха :)

[samurai_klim]

Неплохо - самое то. Про арбитров норм - родственники/знакомые в милиции или ВВ работают?

[Kот]

Выглядит интересно. Мрачно, кроваво... Ваха :)

Поддерживаю. Выловить "блохи" - и самое то. Только вот почему все губернаторы - толстые дегенераты? ;)

[Daniarcum]

Только вот почему все губернаторы - толстые дегенераты?

Потому что губернатор - традиционный козел отпущения для фанфикописцев по Вахе)

З.Ы. Хотя бывают и исключения.

[Kот]

Я знал! я знал! Жаль, что и в Вахе уже появились свои штампы... :(

[Erenarch]

здорово, косяки выловить и будет круто.

[LynxCancer]

Насколько я понимаю, Черные Корабли возят только псайкеров. Инквизиторы Ордо Ксенос на них не летают.

И что за "собор Смерти Императора"? Это хаоситская пропаганда, Император жив и всегда думает о нас. Напишите лучше "собор Вознесения Императора"

[Радослав]

надо написать фик, где губернатор будет волевым, сильным и правильным, а гвардейцы наоборот! :))

[Tayler Durdon]

Весьма и весьма хороший рассказ с заделом на продолжение. Дух вселенной передан грамотно и правильно. Чуть поработать над выявлением опечаток и подправить стилистику предложений и будет в самый раз. Так держать!

Комментарии:

1) "Юстиарий" как командир арбитров. Если я правильно понял, имелся в виду "Justicar". Если да, то правильнее будет "Юстициарий".

2) Слово "зелот". Может, лучше будет фанатики?

3) На правах ИМХИ: Образ священника повернувшего вспять дрогнувшую толпу фанатиков. КМК, лучше дополнить внешний вид описанием следов самоистязания, вроде шрамов на спине от самобичевания (или путь он себя хлещет не хилой такой плетью в самой сцене), венца из колючей проволоки на голове, ритуально вырезанной аквилой на груди и т.д. Я не настаиваю, просто подумалось, что так будет лучше.

4) Плазменный пистолет получился какой-то уж очень скорострельный и надёжный - Инквизитор его, случаем, не с Тау какого-нибудь снял? ;) Просто, обычные плазменные пистолеты имперского производства (даже мега-пупер Master-carfted) имеют тенденцию "перезаряжаться" перед выстрелом и взрываться в неподходящий (или, с точки зрения сюжета - подходящий) момент. Опять же, ИМХО.

ЗЫ: "Искупителей" с огнемётами и двуручными цепными мечами добавлять по вкусу =)

[Erenarch]

1) "Юстиарий" как командир арбитров. Если я правильно понял, имелся в виду "Justicar". Если да, то правильнее будет "Юстициарий".

2) Слово "зелот". Может, лучше будет фанатики?

юстициарии - командиры Серых Рыцарей, так что ваще надо убирать

зелот как раз нормально, есть такое в Вахе

[Daniarcum]

надо написать фик, где губернатор будет волевым, сильным и правильным, а гвардейцы наоборот!

Тырк меня!

"Тырк"

Губернатор хорошо помнил, как его отец – крикливый крепкий мужчина, носивший презрительную мину как регалию – с контрастным всегдашним повадкам почтением сгибался в поклонах на порогах роскошно обставленных комнат. Акры зеркального стекла запечатлели его унижение. А хозяева этих пышных чертогов кланялись бумажкам с далёких планет, отпечатанным в холоде канцелярской каморки полусгнившим сервитором или каким-нибудь анемичным клерком с жёлтыми зубами и дёснами, усохшими от некачественной синтепищи. В этих контрастах Кэмиди разглядел своё будущее. Человек дисциплинированный и педантичный, он и правил так же – отгородившись машинопечатной прослойкой от любых неугодных решений, бритвенными краями бумаг взрезая чужие глотки. И это помогало. Он обогатил себя, город, планету, уничтожил две трети пиратских флотов, бандитствовавших на окраине субсектора, а с прочими капитанами договорился, вписав их угловатые небритые лица в мимический театр обрюзгших от взяточничества СПО. Неповоротливые громады технокузниц он поставил на колёсики инфраструктуры, через тех же пиратов наладил рынки сбыта, а что эти рынки, зачастую, были чёрными – так революций, в том числе и промышленных, не делают в перчатках. Чернильная кровь документации, испятнав бумагу, текла сквозь этажи Администратума по плексигласовым венам пневмопочты, пока, в загаре копоти, на железнодорожных полотнах разворачивались цепи вагонов наполненных коксом и медной рудой. Заботившийся о благосостоянии, Кэмиди не заботился о душе – ей, в угрюмых громадах соборов, занимались священники, исправно окормлявшие паству, чьи налоги в свою очередь, исправно окормляли казну. Sanctum Terra всегда была для губернатора Terra Incognita. Император, инквизиция, богоподобные витязи Орденов Астартес оставались чем-то далёким и зыбким – изображением на фреске, строчкой в катехизисе. Теперь строчки ожили, и, налившись краской, вполне могли налиться кровью.

[samurai_klim]

юстициарии - командиры Серых Рыцарей, так что ваще надо убирать

зелот как раз нормально, есть такое в Вахе

Звания Арбитров - которые я знаю

Первый Маршал

Второй Маршал

Третий Маршал

Провост

Проктор (надзиратель)

Прокуратор

Помощник прокуратора

Судья

Обвинитель

Арбитр 1 статьи

Арбитр 2 статьи

Арбитр 3 статьи

Сержант

Рядовой Арбитр

Отряды Арбитров:

Каратели

Смотрители

Энфорсеры (из местного населения)

Вериспексы - служащие Адептус Арбитрес, занимающиеся сбором и изучением улик на местах преступлений.

[Erenarch]

Звания Арбитров - которые я знаю

Первый Маршал

Второй Маршал

Третий Маршал

Провост

Проктор (надзиратель)

Прокуратор

Помощник прокуратора

Судья

Обвинитель

Арбитр 1 статьи

Арбитр 2 статьи

Арбитр 3 статьи

Сержант

Рядовой Арбитр

Отряды Арбитров:

Каратели

Смотрители

Энфорсеры (из местного населения)

Вериспексы - служащие Адептус Арбитрес, занимающиеся сбором и изучением улик на местах преступлений.

енто откуда?

[Tayler Durdon]

юстициарии - командиры Серых Рыцарей, так что ваще надо убирать

Не только - Justicar - название 8-го ранга Арбитра в Dark Heresy. Вообще-то, изначально "звание" и обязанности Юстициария имели большее отношение скорее к закону и его соблюдению, чем к вырезанию демонов пси-глефой :). Не, я не спорю с мудростью GW, назвавших так командиров Серых Рыцарей! Раз так, то может назвать старшего Арбитра в группе Маршалом или (Старшим) Судьёй?

[Erenarch]

Не только - Justicar - название 8-го ранга Арбитра в Dark Heresy. Вообще-то, изначально "звание" и обязанности Юстициария имели большее отношение скорее к закону и его соблюдению, чем к вырезанию демонов пси-глефой :).

ну это все знают, юстиция как никак знакомое слово ;)

просто получается плодим сущности, хотя если в ДХ есть, то можно юзать.

[samurai_klim]

енто откуда?

С этого форума из Все о Вселенной ВХ. Приводились звания на скане. Поюзай поиск - в одной из тем.

[Daniarcum]

надо написать фик, где губернатор будет волевым, сильным и правильным, а гвардейцы наоборот!

И меня тоже тырк!

"Два полка"

- Включи передачу – Керн принял решение… вопрос только в том правильно ли оно.

Техник быстро затараторил, какие то литании. Нажал на большую кнопку в центре консоли.

- А без причитаний можно? - осведомился Рок.

- Можно. - Тех подкрутил регуляторы. - Но мне так спокойней.

- Великое Добро – начал по новой чужой.

Керн оборвал его.

- Заткнись и слушай синерожий жабёныш. Заткни пасть и слушай Губернатора этой планеты. Во-первых, чужак, я требую, нет, я приказываю выметаться из пространства Империума Человека. Если не понял, повторю, валите пока целы ксеносы. Если же вы космическая плесень отважитесь таки осквернить эту планету своим вонючим дыханием, у меня тут два полка Гвардии, которые выпустят вам кишки и скормят псам. Губернатор Керн всё сказал.

[Дарт Йорикус]

Ещё есть мортиурги - арбитры-одиночки, которые играют роль киллеров.

Энфорсеры (из местного населения)

Они - силовики. <_<

[Weramum]

Отлично описанно поведение безумной толпы , готовой убивать и резать просто так .

ОТлично описанно . С нетерпением жду продолжения .

[Manitu]

про нормальных губернаторов полно нормальных фанфиков, форум в помощь.

[talas]

Спасибо всем за столь лестные для меня отзывы).

Замечания учел, сегодня(ну или ранним завтра=) ) исправлю).

Изменено 6 июня, 2010 пользователем talas

[talas]

Выкладываю еще кусок текста. Надеюсь он не очень косячный).

Яростная критика, указания на недочеты и т.п и т.д. принимается с большой благодарностью).

Тигиус –IV

Улей Тартус. Шпиль.

В коридорах шпиля было многолюдно, роскошно одетые аристократы носились по административному крылу как угорелые, поминутно останавливаясь, что бы что-то спросить у такого же бездельника. В воздухе пахло страхом и паранойей.

Это… ощущение как перед грозой, когда вся живность ищет укрытие от свирепого ветра и безжалостных молний. Нервность окружающих начала передаваться и мне. Наверное, поэтому я не приветствовал господина как следует при встрече и сразу перешел к делу.

- Господин, вы звали, я пришел… что случилось?

- Орки, Лекс, в реальный космос вышел орочей астероид, предвестник флота завоевательных сил. Вероятно, его выбросило из варпа случайным изгибом течения, но кто знает, не к нам ли в гости летят ксеносы.

Я обмер. После восхождения на трон семьи Левенбургов двести лет назад, некогда процветающая планета скатилась во тьму. И СПО не выдержит и набега, не говоря уж о полноценной войне.

- Господин, на земле нам не победить, если орки высадят силы даже из одного астероида.

- Верно. Это тебе урок, Лекс. Двести тридцать лет назад покойный Тигериус с помощью немыслимых взяток Администратуму и Марсу выкупил для СПО три сверхтяжелых танка. Гибельный клинок и два Штормовых лорда. Спустя сотню лет эти танки были проданы на соседний мир-улей, где правил более мудрый и дальновидный губернатор. А эта семья правителей, она привела этот мир к краю гибели.

- Господин, вам не кажется, что сейчас время действовать?

- Ах, мой мальчик - рассмеялся тот – да успокойся, через полчаса мы вылетаем на борт “Огненного покаяния”, наш корабль возглавит местную флотилию.

- Флотилию, господин?

- Да, на орбите, к нашему счастью находятся три фрегата типа Кобра. Да еще висит эта бесполезная орбитальная крепость. Проклятые кланы этой планеты разворовали с неё все что можно, она почти беззащитна. Но в качестве щита сгодится.

- Как вам угодно. Вы уже решили, что будет происходить на поверхности в случае нашего провала?

- Поверхности? Ах да. Я нашел одного толкового парня, среди бесполезных офицеров местных СПО. Я его поставил командовать. Выживет, сделаю губернатором. Вопросы еще есть?

- Нет, мой господин.

- Тогда идем. “Аквила” ждет нас.

Взлетая с поверхности, вжавшись из-за перегрузки в кресло, я все думал, насколько невероятной покажется простому подданному Империума власть инквизитора, невзначай решающего судьбу правящей ветки целой планеты.

Орбита Тигиуса – IV.

Мостик черного корабля “Огненное покаяние”.

Наши страхи оправдались. Орки пришли в нашу систему. Пришли уничтожать, повергать наши храмы, убивать наших людей. Твари. Мы засекли множественные выбросы их грубых, почти примитивных двигателей. Без визуального контакта очень тяжело сказать, сколько кораблей и какого класса к нам летят, их выбросы столь сильны, что сигнатура буквально сливается в одну.

А ведь мы так слабы. Черный корабль – отличное судно, с шестью орудийными батареями по каждому борту, четырьмя лазерными батареями и двумя торпедными установками, пусть и уступает рабочим лошадкам Империума по вооружению, но не как не по качеству защиты. “Огненное покаяние” способно отогнать или уничтожить практически любого рейдера, и ему вполне по силам достойно сразиться с сильным противником. Но на орбите лишь наш корабль подобного класса.

Да, у нас есть фрегаты типа Кобра, опасные змейки, плюющиеся четырьмя торпедами за залп, выжигающими целые палубы вражеских кораблей. Но их всего трое, и они слишком хрупкие. Да есть истребители класса Фурия. Но их всего пятьдесят. И не все из них в хорошем состоянии, слишком мало ответственности проявила правящая семья в столь важно вопросе. И хоть враг далек, уже видно, что очень силен.

- Инквизитор. Враг в радиусе визуального обнаружения.

- Капитан, прикажите вывести голо - изображения противника.

- Техники, вывести тактическую картинку. – Заорал капитан, не отличающийся смирением.

Над тактическим столом, стоящим посередине мостика пошли помехи, и скоро возникло изображение сил и нас и противника.

- Капитан – начал докладывать старший ???????? – Обнаружены один крейсер орков, вероятнее всего класса Молот, один космический скиталец, девять астероидов идущих в фарватере флагмана.

Плохо дело, подумал я, нас слишком мало, что бы выстоять против этой, пусть и не слишком большой армады.

- Говорит инквизитор. Вся эскадра, торпедные аппараты к бою.

Выучка моряков имперских ВКС всегда славилась по всему Империуму. Уже спустя десять минут пришло подтверждение готовности вести огонь.

- Доложить достижение предельной дальности залпа – приказал Инквизитор капитану.

- Мы уже готовы вести огонь – радостно откликнулся тот.

Господин скривился, будто услышал что-то неприличное и раздраженно буркнул – по флагману, веером – открыть огонь!

- Есть открыть огонь – радостно заорал капитан.

Спустя пять минут корабль содрогнулся от залпа, и торпеды устремились к целям. Две с нашего судна, еще по четыре с каждой кобры. Если они достигнут врага, тот вполне может получить смертельные повреждения.

- Я конечно не флотоводец – произнес и Картфилд, ни к кому конкретно не обращаясь – но я хорошо знаю орочью расу. Их операторы наблюдательных устройств устремили все внимание на нас, на крупную дичь, они просто не заметят торпеды, пока те не подлетят. И слишком далеко еще до нас, что бы выпускать истребители и штурмовики. Любой опытный босс этих ксеносов знает, как легко погибают утлые самолетики в отрыве от основного флота, и этот отрыв произойдет, ведь жажда боя орков легко затмевает всю разумную деятельность их зеленых черепушек.

Слушая его речь я в волнении смотрел на тактический стол, на пикт – изображения торпед, и молился, горячее молился Императору, что бы слова инквизитора оказались истинной.

Двадцать миллионов километров. Десять. Пять - напряжение на мостике растет, торпеды уже близко, еще чуть-чуть и…. Кроме того, до боевого контакта осталось двадцать минут вражеского хода.

Все те, кто не занят за работой смотрят на тактический стол, на индикаторы приборных панелей. Миллион километров.

- Засечено повышение активности противника – раздался полумеханический голос наблюдателя. – Стартуют истребители противника. Засечено десять, тридцать… Засечены энергетические колебания,… враг открыл огонь!

Поздно, торжествующе подумал я. Но тревожно загорелся красная руна одной из торпед. Стометровая хищница была уничтожена. – Нет – прошептал я –нет. Загорелась еще одна красная руна.

- Корабль ксеносов начал маневр уклонения – крикнул наблюдатель. Инквизитор торжествующе рассмеялся.

Минута, еще долгая бесконечная минута. Я кидаюсь к обзорному визору, отталкиваю какого то офицера, и в безумном напряжении, стиснув зубы, наблюдаю как громада вражеского крейсера пытается развернуться, как со скоростью молнии к нему летят маленькие огоньки, несущие смерть.

Попадание! Даже с такого расстояния я вижу вспышки взрывов. Я кидаюсь к столу. Император милостивый, одиннадцать торпед достигли целей! Из-за маневра уклонения, вражеский корабль подставил борт, поэтому энергетические выбросы засечены по всей длине судна!

Люди на мостике кричат и славят Императора. Уже видно, что даже если “Молот” и не погиб, то уж точно выведен из боя. Внезапно по кораблю прошла дрожь.

- Прямое попадание носовых энергетических батарей Скитальца по нашим щитам! – крикнул кто-то из офицеров, и ликование сразу утихло, все резко вспомнили, что до победы еще так далеко, и гибель одного врага не означает смерти всей армии противника.

Битва за Тигиус началась.

- Отходим к орбитальной крепости! – скомандовал Кратфилд.

Да, все пока шло согласно плану. Сейчас мы должны отойти к крепости, обстреливая бортовыми батареями врага, а фурии прикрывать нас от торпед и снарядов. Как только вражеские истребители достигнут наших порядков, Фурии должны отойти к крепости, чья зенитная мощь все еще вполне серьезная. От четкости этого маневра зависит очень много.

Орочьи батареи вели огонь так часто, что казалось, словно это ярость из-за потери флагмана подстегивает их. Но по счастью меткость их желала лучшего, да и об управляемых снарядах можно было и не думать.

- Каверз сто тридцать, вверх десять… Маневр уклонения, срочно! Батареи макро орудий, огонь разрывными по передовым эскадрильям врага! – команды, крики, все слилось в один шумовой фон.

- О Боже Император, “Клинок скорби ” подбит! – заголосил кто то.

- Заткнуться всем! – рявкнул капитан – повреждения?

- Критические, сэр… снаряд летит на нас!!!

- Зенитные батареи, вы уснули там!!!

-Снаряд сбит… сэр, он летел на нас, он не летел по прямой, он лете…

- Заткнитесь, офицер - негромко сказал Кратфилд – орки иногда применяют снаряды, со смертниками гротами внутри. Будьте просто внимательнее.

- Есть сэр.

Мы убереглись от вражеского снаряда, но одна из Кобр горела, она падала в колодец гравитации несчастной планеты. Первые потери. В ярости, в похвальном, но безрассудном стремлении отомстить к туче вражеских истребителей устремляются Фурии.

Капитан орет в вокс, он грозится оторвать первичные половые принадлежности, обещает повесить всех за ноги, если Фурии тот час же не вернутся. Большая часть слушается приказа, но двадцать или около того Фурий летят дальше, видно сочтя, что орочьи примитивные машины ничто, по сравнению с их стальными птицами. Я вижу, как они ныряют в гущу боя, разнося лазерными лучами в лоб истребители врага. И вижу, как ракета орков попадает в хвост истребителя Мастера Полетов, командира эскадрильи. Строй Фурий разваливается, бой превращается в собачью свалку. Я вижу, как фурия сжигает ударами в хвост двоих врагов, одного за другим, и исчезает во вспышке света, когда вражеские снаряды достигают её. Какие гордые идиоты.

Вот летит Фурия, за ней в хвост пристроилась пятерка противников, На них пытаясь спасти товарища, пикирует на верхнюю полусферу истребителей еще одна Фурия, но сама рассыпается в ошметки от очереди из ударившего слева орочьего истребителя. Передовая Фурия делает немыслимый маневр, у пилота, наверное, раздавило перегрузкой внутренние органы, но он взрывает убийцу друга, и сжигает еще две ‘леталы’ орков, прежде чем неуправляемая ракета раскалывает истребитель надвое. Это просто бойня, святой Император, пусть парни забирают с собой по два, по три пилота – орка, это все равно бойня.

Мы лишились почти половины истребителей, а орки не потеряли и сотой части. Эти твари достойно отомстили за гибель флагмана. Бой продолжался.

Остатки флотилии отошли к орбитальной крепости и, встав левым бортом к врагу открыли заградительный огонь. Вырвавшись заметно вперед, истребители орков попали под огонь зенитных батарей крепости. Летя в плотных порядках, они сразу стали нести заметные потери. Пилоты направили свои утлые самолеты в атаку на крепость, стремясь подавить огневые точки.

И это было большой ошибкой. “Огненное покаяние” содрогнулось от торпедного залпа второй раз за прошедший час, вместе с нами выпустили торпеды и оставшиеся два эсминца. План был прост. Торпеды никогда не прорвутся сквозь плотный строй перехватчиков врага, но если тот завязнет в ближнем бою, и все его внимание будет сосредоточенно на бое, то запущенные по широкой дуге торпеды могут и достигнуть вражеских кораблей.

Фурии вырвались вперед, атакуя в верхние полусферы перехватчиков врага, пикируя на них и сжигая в пепел. Космическое пространство разорвали веерные лучи лазеров, пустота заиграла всеми цветами радуги, когда линейные батареи Скитальца открыли огонь. Это было страшное, и завораживающее зрелище. Мы пытались отбиться, но все было тщетно, даже не имея щитов, Скиталец был крайне живуч, почти неуязвим. На секунду я даже поддался страху, но тут же увидел, как загораются зеленым пикты торпед – своих целей достигли все!

Мы целили по астероидам, зная, что войска для наземных битв сосредоточенны именно там. И три из девяти взорвались изнутри, испепеленные плазменными зарядами торпед.

- Командир у нас проблемы.

- В чем дело – откликнулся капитан

- щиты долго не выдержат еще чуть ч…

Взрыв, палуба уходит из-под ног. Сквозь вой сирен я слышу, как офицеры докладывают о повреждениях, как орет и матерится капитан. Медленно поднимаюсь и встречаюсь взглядом с тем парнем, что предупреждал об истощении щитов. Он бледен.

Скиталец идет на абордаж – почти шепчет он. Я подхватываю и ору. Сразу начинается бурная деятельность, готовятся защитные команды, вооружаются матросы. Ярость космического боя почти стихла, теперь орки не палят по нам, и лишь громада Скитальца неостановимо надвигается на нас.

Черный корабль “Огненное покаяние”

Палуба № 6, орудийные отсеки.

Орки решили взять нас на абордаж, сойтись в кровавом ближнем бою. Это дорого им станет, мы не сомневались в поражении и были готовы продать свои жизни как можно дороже.

Я надеваю шлем, и включаю систему жизнеобеспеченья. Несколько секунд я ничего не слышу, пока дух машины моего скафандра настраивает звуковую систему, и поэтому я не слышу, как уходи в безбрежный вакуум воздух с внешних участков палуб. Теперь, орочий десант ждет неприятный сюрприз.

Резкий удар, дрожь прошла по всему кораблю – это пристыковались орочьи абордажные шлюпки. Еще удар, еще, и еще. Все ближе и ближе, мы судорожно сжимаем свое оружие, молясь, что бы орки не успели сделать по нам выстрелы, ибо каждое ранение сейчас – смертельно.

Словно гигантский молот ударил по переборке – орочья капсула пристыковалась! Там, за разделяющей нас броней враг режет адамантий, в стремлении прорваться к нам и устроить резню.

Я слышу шипение воздуха, это значит броня уже прорезана, они выламывают уже последние слои. Внезапно здоровый кусок брони выпадает и с грохотом падает на палубу. Из дырки выпрыгивают несколько орков, но сразу, же падают, в безвоздушной атмосфере им нечем дышать, их внутреннее давление убивает их быстрее отсутствия кислорода. Они хватаются за горло, их глаза лопаются, и кровь идет из горла. Они умерли, не успев даже и разу нажать на спусковой крючок. Больше никто не появляется. Они мертвы все, воздух ушел из капсулы.

Теперь мы ждем, ждем десантных рукавов со Скитальца, ждем, когда его громада пристыкуется к нам, извергая из своих недр тысячи зеленых убийц. В обзорный люк я вижу как Скиталец, грубо размалеванный богохульными рисунками, исписанный примитивными рунами приближается. По всему его периметру я вижу короткие вспышки – это скиталец отстреливает десантные мосты.

Удар! Наконечник моста пробивает броню в месте стыковки капсулы и врезается во внутреннюю переборку, сотрясение столь сильно, что вся команда падает, и тут же пытается подняться. Мост выпускает четыре когтя и утягивается назад. Двое матросов падают рассеченные пополам этими когтями.

В скафандре тяжело двигаться, но мы не успеваем его снять. Я уже вижу, как орки несутся, стреляя из своих грубых пистолетов. Два тяжелых стабера, которых срочно поставили на кафедру старшего офицера как раз напротив входа на мост, открывают огонь вглубь по десанту врага.

Орки падают, разорванные в клочья тяжелыми пулями, они пытаются прорваться, но узость коридора и павшие товарищи мешают им. Возникает затор. Внезапно, из-за этой кучи малы вылетает ракета, и разрывает кафедру в клочья, вместе с расчетом стаберов. Я даже на секунду восхитился бесстрашностью орков – нести оружие, способное повредить мост и убить их самих!

Впрочем, это подало мне идею. Я выскакиваю из укрытия и прыжками, качая маятник, бегу к мосту. Орки уже выпрыгивают из выхода, стреляя на ходу, и устремляются в рукопашку. Их встречает слаженные залпы из дробовиков и ручных скорострельных пушек, орки падают, но все больше и больше орков появляются из моста.

Я бегу, стреляя на ходу из плазмопистолета. Шесть выстрелов, один за другим. Охлаждающая система тревожно гудит, хладагент вышел уже наполовину. Я выбрасываю отработанный водородный контейнер и всаживаю в рукоятку новый. Механизмы гудят, всасывая и перерабатывая материю. Я вижу, что встал на удобную позицию для стрельбы, падаю на колено и скидываю пистолет. Три выстрела, охлаждающая система сходит с ума, но я достиг своей цели – стенка мостика прожжена. Теперь воздух снова покидает легкие врагов, их наступление захлебывается. Последние орки, высадившиеся на корабль, умирают, никто из них и не думал убегать назад, все из них в последние моменты жизни тянулись к вражескому горлу.

Мы отступаем назад, перегрупировываясь, и залегаем за механизмами и настилами палубы. Вскоре орки как то решили проблему с разгерметизацией и хлынули новым потоком. И вновь их встретили тучи дроби и потоки огня штурмовых пушек. Они рвутся вперед, спотыкаясь об павших товарищей, их жажда боя, жажда вспарывать кишки врагу горит ярко, но слишком уж узок рукав, они выбегают тонкой струйкой, и, получив три – четыре заряда дроби в грудь с очень близкого расстояния умирают.

Но скоро они меняют тактику. В их поведении не было и малейшего налета на дисциплину, они действуют, словно по наитию, словно их ведет инстинкт. Орки прячутся за укрытия, и оттуда осторожно высовываясь, палят из своих примитивных пушек. Они заставляют нас вжиматься в горячую сталь, не позволяют поднимать голову. Их прибывает все больше и больше, скоро их будет достаточно, что бы затопить орудийный отсек и вырезать нас всех. Умно.

Я вижу обреченность в глазах старшины матросов сквозь стекло шлема, мы погибаем. Огонь орков становится все более массированным, уже трое истекают кровью от тяжелейших ран. Рядом со мной со странным звуком лопается обзорное стекло скафандра парня из абордажной команды, осколки стекла окрашиваются в красный, он падает под пристальные взгляды многих бойцов, уже не решающихся поднять голову из укрытия и стрелять по врагу.

- Палуба 6, сектор 12Б, палуба 6, сектор 12Б – внезапно сквозь шипение раздалось в моем воксе – Именем Императора,доложить обстановку!

- Говорит имперский дознаватель Лекс Гридли, у нас прорыв, нас прижали огнем. Мы долго не протянем! – заорал я в вокс.

- Принято, держитесь. Мы идем. Пять минут, и мы поможем вам!

Варпово проклятие! Мы не выдержим еще и двух минут! А, да пошло оно все.

- Подкрепления близки! Выбьем зеленых ублюдков обратно в их гадюшню! За Императора!!!

Я выскакиваю из укрытия, крича – За мной! За мной паршивцы! – и устремляюсь на врага, стреляя на ходу из родобранного автопистолета. Моя правая рука держит силовую саблю, палец нежно гладит руну активации. Я слышу, как сзади нарастает боевой клич матросов – они тоже устремляются на врага! Десять шагов, семь, пять – я нажимаю на руну активации и саблю окутывает почти невидимое силовое поле. Четыре шага, три – я поднимаю саблю и бью косым ударом, орк пытается заслониться от удара своим топором, но ‘Опровержение’ легко разрубает и оружие, и его хозяина, я даже успел заметить удивление на лице орка. Но любоваться некогда.

Ближний бой всегда страшен и кровав. Десятки матросов, вооруженных баграми, кинжалами, да и просто металлоломом накинулись на слегка опешивших орков. На палубе скоро стало скользко от крови, и орки и люде периодически падают, поскользнувшись, что бы умереть под ударами не дающего подняться врага. Мы бьем, рубим, уклоняемся от ударов. Все как в страшном сне, обрубленные конечности, выпущенные кишки.

Я бью одного из орков, и тот не успевает уклониться. Его кишки выпадают из брюха, он падает воя от боли и ненависти. Слева на меня бросается еще один враг, и теперь уже я не успеваю уклониться, лезвие топора - ‘чоппы’ срезает кусок скафандра вместе с частью моего плеча. Я бью колющим в ответ, и сабля протыкает орка насквозь.

-Вперед ребята - кричу я - Императору не будет стыдно за наши жизни!

Мы почти прорвались к входу на мост. Я вижу место пробито, оно заткнуто бьющимся в агонии гротом. Рядом с дыроц стоит могучий зеленокожий, вокруг которого собрались мелкие гретчины, их тельца содрагаются от ужаса, глядя на собрата.

Внезапно на меня налетает орк, заметно больший своих собратьев, он бьет меня своей огромной чоппой по голове, но я успеваю уклониться. С немыслимой для орка скоростью и ловкостью он изменяет траекторию полета чоппы и все-таки ударяет меня, по счастью тупой стороной. Я падаю, я контужен, мир вокруг меня пляшет, и я чувствую усталость от потери крови. В непонятном отупении я вижу, как этот здоровенный орк поднимает чоппу, что бы добить меня, и падает, сраженный выстрелом из дробовика в упор.

Я слышу выстрелы из тяжелых осколочных пушек, я слышу крики со стороны выходов с орудийной площадки – подкрепление прибыло! Назад, назад! – кричат невидимые мне люди – спасители. Меня ухватили двое матросов из команды и потащили меня к своим.

- Дознаватель? – обеспокоенно склонился надо мной офицер, наблюдавший как с меня снимают скафандр медики.

- Да - прохрипел я, и задохнулся от боли – мне что-то вкололи.

- Вам приказ от инквизитора! Немедленно отправляться в ангары в сектор 6Б и ждать дальнейших приказаний!

- Понял – уже твердым голосом сказал я, и начал подниматься. Эта гадость, что мне вкололи, вполне успешно оживила меня.

- Орки прорвались! Орудийная платформа 7Б потерянна! – внезапно заорал связист.

Плохо, плохо, плохо. Теперь я не прорвусь к ангарам.

- Платформа 4Б скоро падет! – снова заорал связист!

- Лекс, Лекс ты меня слышишь? – услышал я в воксе голос господина.

- Да, да слышу. – Заорал я, зажимая вокс ладонью.

- Немедленно в ангары! Ты уже должен быть там! Мы перегрузили плазменные реакторы, через тридцать минут они взорвутся.

- Господин, меня отрезали, я не успев…

- Так! С правой стороны коридора, у средней двери есть лифт, спустись на самый нижнюю палубу, там ангар с одной ‘аквилой’. Бегом, это всего лишь двести шагов…

Остаток сообщения я не расслышал за дикими воплями орков, несущихся со стороны 4Б.

Черный корабль “Огненное покаяние”

Двести шагов.

- Приказ на эвакуацию! За мной! Именем Императора, вперед! – кричу я, и выхватывая плазмопистолет из кобуры бегу вперед.

Сто девяносто. Матросы бегут за мной, на ходу стреляя из стаберов и дробовиков, заботясь лишь о том, как бы нее попасть в соседа.

Сто восемьдесят. Орочья пуля проносится у моего виска и разбивает плафон, освещение чуть гаснет.

Сто шестьдесят. Я стреляю два раза, плазма выжигает дырки в груди сразу нескольких врагов и один из них лишается руки. Ответная пуля ранить бегущего за мной матроса, его подхватывает товарищ.

Сто пятьдесят. Орки уже так близко, еще чуть-чуть и мы столкнемся в ближнем бою.

Сто сорок пять. Я отстреливаю последний, шестой заряд.

Сто сорок. Судорожными движениями перезаряжаю плазмопистолет, слава Императору, удачно.

Сто тридцать. Мы врезаемся в зеленый прилив. Двумя ударами я убиваю врага, и иду дальше, залпы дробовиков сливается в один непрерывный гул.

Сто двадцать восемь. Первые орки мертвы, но за ними еще сотни. Я подныриваю под удар одного из них, и, уклоняясь от удара слева, рублю орка мешающего пройти. За мной, мой несостоявшийся убийца падает под ударами матросов. Мы прорвемся, мы должны!

Сто двадцать. Я получаю удар в плече, но успеваю частично блокировать эфесом сабли. Теперь у меня обе руки истекают кровью. Я стреляю в упор из пистолета, и с десяток орков, набившихся в коридоре падают раненные и мертвые. Я благодарю Императора за удачу, и матросы ликуют вместе со мной.

Сто. Коридор за нами усеян трупами наших товарищей, перемешавшихся с телами орков. Меня еще два раза ранит, левая рука пробита навылет пулей и плохо слушается, я истекаю кровью, но бегу. Мы должны прорваться

Девяносто пять. Я не успеваю среагировать на удар, но нагрудная пластина выдерживает. Меня откидывает назад. И я падаю в руки матросов, не дающих мне упасть. С задних рядов нам вперед передают осколочные пушки. Идиоты! Надо было раньше! Я скажу, все, что о них думаю, когда мы доберемся до флаера.

Семьдесят. Осколочные пушки делают залпы, и ближайшие орки разлетаются кровавыми брызгами. Дорога свободна, и мы бежим. Орки опомнились, и снова накатываются на нас. Пушки снова делают залп и замолкают.

Шестьдесят пять. Бесполезные ныне пушки летят в удивленного врага.

Шестьдесят. Мы вновь врезаемся в зеленый прилив, рубя и стреляя. Я теряю силы, но все же бегу. Я обязан, я не отдал еще все свои долги!

Пятьдесят. Орк плечом откидывает меня назад, и я падаю. Очередь разрывает его пополам, очередь с тыла, кто-то нетерпеливый стреляет по своим же. Сколько прошло времени спрашиваю я себя. Я должен успеть!

Сорок. Израненные, мы замедляем шаг, и все медленнее наше продвижение, больше наших падает на палубу навсегда.

Тридцать восемь. Меня ранит в… Не знаю, какая по счету эта рана, как еще меня не убили? Я рублю и стреляю, еще один выстрел и все, я не смогу перезарядить оружие.

Тридцать пять. Мы увязаем в бою на истощение. Я поскальзываюсь в крови и падаю. Мы проиграли.

Тридцать четыре. Я вижу, как матрос с отрубленной ногой упрямо ползет вперед, и это зрелище наполняет меня злостью на себя. Я должен!!! Чудом уцелевший офицер в ярости орет – Вперед свиньи! Умрем так, что бы Император нами гордился!

Тридцать. Словно мертвые востали из серого предела! Крик офицера словно влил в мои мускулы новые силы. Я взлетаю и одновременно рублю снизу вверх особо крупного врага, другие также удваивают усилия, воодушевленные офицером. Даже тяжело раненные хватают орков за ноги, валят на землю, и закалывают.

Двадцать пять. Случилось чудо! Орки побежали, пусть задние ряды мешают им, и скоро мы вновь столкнемся, мы выиграли время. Я поставлю амасек офицеру, если выживем.

Пятнадцать. Еще немного! – ору я. Нас осталось шестнадцать человек. А орков сотня, но мы прорвемся! Мы должны!

- Мы должны! – оря я, и матросы подхватывают – Мы должны!

Четырнадцать. Парень с окровавленным лицом падает, убитый орочей пулей. Я изворачиваюсь, и достаю кончиком сабли до убийцы.

Тринадцать. Я поскальзываюсь в крови, и падаю на колени. Орк возносит над моей головой чоппу, и я понимаю, что все – это финиш. Но меня собой заслоняет абордажник, чоппа врубается в грудь парню и орк отбрасывает труп в строну. Я бью пистолетом по ноге, ломая её. Орк падает прямо на мою саблю, выставленную вертикально.

Двенадцать. Я уже вижу тайные символы, за которыми скрывается спасательный лифт.

Одиннадцать. Двое парней падают, убитые очередью из орочей пулялы. Меткий выстрел из дробовика прекращает кровавую жатву зеленокожего.

Десять. Еще чуть-чуть! Я должен! Я должен! Пусть течет моя кровь, но я должен!

Девять. На пути возникает огромный орк, он убивает троих одного за другим. Я решаю, что это достойная цель, и выпускаю последний пучок плазмы в паршивую зеленую морду.

Восемь. Еще трое падают под ударами, четвертый спотыкается и уже не встает. Но выжившие идут. Пусть медленно, но мы прорвемся!

Семь. Я иду, меня ведет только моя воля, тело отказывается служить мне.

Шесть. Я бью еще одного врага, и чуть не выпускаю саблю из рук. В глазах темнеет

Пять. Я делаю отчаянный рывок. Все бестолку, меня откидывает ударом. В глазах темно… вот и…, нет я обязан выполнить приказ, служба еще не окончена. Медленно я встаю, и слабым ударом бью в спину врагу, думающему, что он убил меня.

Четыре. Нас осталось только трое. Я кричу – выжить и убить! Вперед!

Три. Офицер падает, он умер от ран и потери крови. Как жаль, я собирался поставить ему выпивку.

Два. Я нажимаю на руну, дверь открывается и я падаю в лифт.

Все, я не могу встать, нет сил нажать на одну единственную кнопку. В лифт залетает последний абордажник и нажимает на кнопку. Двери закрываются, я улыбаюсь ему, и он улыбается в ответ, но внезапно во лбу его образуется аккуратное отверстие и он падает с улыбкой.

Мир тает, я плохо вижу, и еле иду. Сколько времени прошло? Не помню точно, как добрался до ‘аквилы’, как взлетел. Видимо я поставил на автопилот, и вверил свою судьбу Императору.

При первой же перегрузке я окончательно отрубился.

[Erenarch]

названия техники в кавычки