Аблом.
Горгаз свалился на землю совершенно неожиданно. Вот он, не смотря на отсутствие одной руки, бодро вышагивает по полю боя, размахивая над головой цепью с визжащим силовым сквигом. Оружие довольно необычное даже для орков, но от этого не менее разрушительное. С одинаковым успехом железный питомец Горгаза, искрясь и освещая округу всполохами силового поля, разрывал попадающуюся на пути своего полета броню танков и плоть. Причем плоть за частую оказывалась орочьей. В пылу сражения не углядишь, кто там вокруг тебя стоит. В прочем орков одинаково радовала как кончина гвардейцев, так и одного — двух своих недотеп товарищей. Орки рычали от восторга, на бегу брызгая пеной из своих пастей, просто стараясь держаться достаточно далеко от Горгаза, чтобы не получить сквигом по голове и достаточно близко, чтобы увидеть творимое Горгазом бесчинство.
Горгаз собрался изничтожить очередного хуми, имевшего достаточно глупости, чтобы высунуться из окопа. Сделав широкий замах и собираясь шагнуть на встречу очередной жертве, Горгаз, неожиданно для самого себя, замер. Глушители за спиной фыркнули остатками выхлопных газов и перестали чадить. Монотонный рокот движка смолк. Силовое поле вокруг сквига мигнуло в последний раз и погасло.
Орк замер в пафосной позе. С высоко поднятой над головою рукой, на которую наматывалась цепь с вращающимся по инерции сквигом. Нога Горгаза замерла в воздухе, так и не закончив шаг на пути очередного триумфа своего владельца. Хотя, учитывая многочисленные и серьезные повреждения, полученные в схватке, было удивительно, что ''мегаармор'' продержался так долго.
Горгаз на мгновение замер в позе, в которой его застал паралич, а потом, теряя равновесие, с жутким грохотом, повалился вперед. Все, что осталось орку, запертому в своей металлической тюрьме — злобно вращать глазами. Горгазу еще повезло, что упав, он мог созерцать битву. Для орков он как будто исчез. Слишком много дел оставалось у зеленокожих на поле боя. Слишком много человеческого мяса еще было не разорвано не куски. Кроме того битва приближалась к своему апогею. Контратака людей захлебнулась, орки перешли в наступление и опрокинули людишек с занимаемых ими позиций и теперь приближались к главной цели своего сражения. К тому, из за чего затевалась вся эта заварушка. Орки подходили к стенам горнодобывающего комплекса.
Упасть именно в этот момент! Это была настоящая усмешка богов. Горгаз просто кипел от злости, наблюдая завершающую стадию штурма.
К упавшему пациенту подбежал Шварк. Он всегда держался поблизости. Но когда Горгаз начал размахивать цепью с приделанным сквигом и крушить все вокруг, как и все благоразумные орки, мек отошел от ''меганоба'' подальше.
Надеясь починить Горгаза и все таки продолжить бой, Шварк попытался открыть силовую установку на спине механизированной брони. Наученный горьким опытом, Шварк обмотал лапы ветошью и сковырнул крышку подходящим для такого случая ломиком. Крышка была просто раскалена. Еще бы. Ведь охлаждающие системы вышли из строя первыми. Как Горгаз до сих пор не взорвался и не сгорел, оставалось загадкой.
Из ''мегадоспеха'' повалил едкий дым. Откашлявшись и разогнав лапами густые клубы, Шварк ахнул. Полурасплавленные механизмы были залиты потёкшей с силовых кабелей изоляцией. Ситуация была катастрофической. Косметический ремонт тут уже не поможет. Горгазу оставалось только неподвижно лежать на земле и в бессильной ярости наблюдать как орки штурмуют укрепления. А посмотреть было на что.
Хотя населенный пункт считался небольшим, построен был очень давно и основательно, представляя из себя настоящий замок. Высокие стены из пласстали с бойницами и встроенными укреплениями для ведения огня из скорострельных оборонительных орудий. Но все это представляло бы слабое препятствие для беснующегося моря зеленокожих если бы не одно но. Крепость, как бриллиант корону, венчала настоящая драгоценность. Последняя надежда обороняющихся. Старинный артефакт — большая оборонительная лазерная пушка. Для орудия была построена специальная башня. И то, казалось что пушке в ней тесно. Агрегат был на столько мощным, что питался на прямую от термической энергостанции, черпающей свою силу из пылающих недр планеты. Казалось что весь комплекс укреплений был построен только ради одного этого орудия.
И пушка оправдывала свой грозный и внушительный внешний вид. Как ребенок, который балуется в муравейнике с увеличительным стеклом, лазерный луч оставлял в зеленокожем море росчерки выжженной земли, обугленные трупы и пылающую технику. Главному орудию вторили многочисленны пулеметы, посылающие из бойниц очереди трассеров. Кроме того пространство под стенами было опутано постоянно мерцающей и меняющейся сетью, сотканной из сотен залпов лазганов, производимых защитниками цитадели. У подножия крепостной стены начала расти другая стена — стена из орочьих трупов. Если так пойдет и дальше, то стена из трупов скоро сможет соперничать по высоте с городской.
Но не смотря на чудовищные потери, орки продолжали переть под стену, обстреливая защитников, прячась за трупами своих корешей.
Ситуация казалась безвыходной. Даже достигнув крепостных стен, орки просто не могли на них взобраться. Стены были слишком высоки. Все кошки, заброшенные орками, тут же отрубались или сбрасывались обратно вниз, защитниками цитадели. А хрупкие копты, способные обстреливать позиции людей с превосходящей высоты, сбивались со стен еще далеко на подлете. Тяжелая техника в очередной раз ретировалась с ристалища, узрев разрушительную мощь главного оборонительного орудия.
Но орки не захватили бы всю галактику, если бы не были способны выкручиваться из самых безвыходных ситуаций. С ревом и визгом в небо, на своих твердотопливных ракетах, оставляя после себя клубы черного дыма, в которых кашляли и грубо выражались менее укомплектованные сородичи, взлетел отряд штурмовиков. Для этих ребят крепостная стена была не неприступным препятствием а всего лишь забавой. Люди мгновенно оценили новую возникшую угрозу и сосредоточили огонь на непрошеных гостях.
Не смотря на стремительность полета, некоторых орков все таки удалось сбить. Некоторые сами не справились с управлением своим ненадежным реактивным ранцем, перелетев через стену, ударившись о бойницы или просто столкнувшись друг с другом, не всегда эти столкновения происходили случайно. Неудачники или красиво взрывались в воздухе, или, оставив в небе замысловатый узор, падали на землю и взрывались там, или просто разбивались в лепешку. Были и такие, которые после падения не разбивались и не смотря на полученные раны тут же пытались повторить попытку. У разбившихся но не взорвавшихся орков тут же отстегивали ракету и пытались, в меру своих интеллектуальных способностей, приделать к себе. Результат за частую был комичен и как правило фатален. Но это не в коем случае не останавливало очередных претендентов. Ни кто не хотел, как последний грот, сидеть под стенами, когда наверху такая драка. Кое-где за уцелевшие ракетные ранцы разгорелись потасовки. На стене же в это время бушевала лютая рукопашная.
Горгаз не мог видеть всех этих подробностей и судил о драке только по хаотичному миганию выстрелов на стенах и периодическим взрывам штурмовых гранат.
Пользуясь замешательством, на стену запрыгивали все новые и новые штурмовики, склоняя чашу весов в сторону зеленокожих. Людей на стенах медленно но неумолимо теснили к главному орудию. Наконец орки достигли вожделенной бронированной двери, скинув со стены или зарубив последних, мешавших проходу, гвардейцев. Добравшись до башни, орки тут же принялись лепить на створки бронированной двери свои ''стики'' с часовыми механизмами. Причем, тех кто лепил позднее ничуть не смущало, что у уже прилепленных бомб отсчет уже пошел. Каждый орк считал, что именно он должен прилепить свою бомбу. Те, кто приделал взрывчатку и теперь пытался свалить, сталкивались с теми, кто этого сделать еще не успел. Образовалась давка и неразбериха, закончившаяся оглушительным взрывом, на самом деле состоящем из цепной реакции взрывающихся друг от друга ''стиков''.
В воздух полетели осколки пласстали и орки, целые и по частям. Уничтожение двери было встречено оглушительным ревом орков под стенами города. Взрывчатки оказалось больше чем надо, дверь не просто взорвали, а увеличили дверной проем вдвое. Этим поспешили воспользоваться не задетые взрывам и не контуженые орки, зеленой рекой хлынувшие в образовавшееся отверстие в башне. О продвижении рукопашной, снаружи, можно было судить по тому, как, одно за другим, замолкали малые огневые точки, расположенные в башне. Но главное орудие башни все еще продолжало свою смертельную жатву, уничтожая орков десятками. Неожиданно на вершине башни вдребезги разлетелся чудом уцелевший витраж. Его выбил собственным телом орк штурмовик, чтобы покинуть башню орк воспользовался своей ракетой. Башня орком была покинута как то слишком поспешно. В следующий момент грянул оглушительный взрыв и из всех, больших и малых окон орудийной башни полыхнули языки пламени, а затем повалил густой черный дым пожара. И только после этого древнее лазерное оружие наконец то замолчало. Орки под стенами встретили это событие дружным ВАААААГХ !!!
Тут же стали раздаваться выстрелы тяжелой орочьей артиллерии. Увидев, что оборонительный лазер наконец уничтожен, орочья техника поспешила вернуться. Правда сначала снаряды перелетали крепостную стену, взрываясь в городской черте и служа предвестниками грядущего тотального разрушения, или падали среди своих, разбрасывая орков в разные стороны. Но по мере приближения орудий, выстрелы стали более точными и почти все попадали в крепостную стену.
Что и говорить, строить раньше умели. Даже попадания из орочьих орудий причиняли стенам мало вреда. Но все же выстрелы были такой мощи, что даже не разрушив стену они контузили или сбрасывали вниз остатки сил обороны людей. Орки очень хотели убрать со своего пути последнее препятствие и наконец то оказаться в городе. Но ворота были непреклонны. Создавалась дурацкая ситуация. Орки вроде и победили, но за исключением штурмовиков на стенах, в город войти не могли.
Кто знает чем бы все это закончилось если бы не ''Кравла''. Огромный орочий мастодонт, давя под своими колесами зазевавшихся зеленокожих и не успевший убраться мелкий транспорт, встал напротив крепостных ворот. На корпусе ''Кравлы'' зияла одна большая и множество мелких пробоин. Из нескольких пробоин клубился дым и бригады гротов суетились на корпусе, борясь с огнем. И все же ''Кравла'', не смотря на плачевный вид и многочисленные повреждения была на ходу. Теперь динамики на ''Кравле'', использовавшиеся во время концерта, были направлены вперед, по ходу движения и больше напоминали оружие.
Округу огласил оглушительный звук, перекрыв собой даже звук боя — адская помесь свиста со скрежетом. Даже такие любители шума как орки схватились за уши. Довольный произведенным эффектом, главный водила ''Кравлы'', сидя в разбитой рубке, сфокусировал направление звукового удара на воротах и настроил частоту. Затем, взяв в лапу микрофон и со всей дури заорав в него ВААААААГХ !!!, до упора вдавил в пол педаль акселератора.
Многократно усиленный и преобразованный колонками крик водилы разрушительным цунами рванулся к воротам, поднимая в воздух и разрывая на куски попавшихся на его пути орков. Удар звуковой волны по воротам был подобен демонической атаке. Древние двери крепости с треском прогнулись и завибрировали под напором сфокусированных звуковых колебаний.
И тут в проем на полной скорости влетела сама ''Кравла''. И врата древней цитадели не выдержали. Одна из створок с грохотом распахнулась, а вторая слетела с одной петли и угрожающе, со скрипом, повисла на другой петле, в любую секунду рискуя обрушиться и похоронить под собой по крайней мере несколько сотен орков. Вышибив ворота и проехав по инерции еще немного, искалеченная ''Кравла'' остановилась и заглохла, на этот раз уже окончательно.
Все ! Теперь путь в крепость был свободен и орки хлынули в город полноводной рекой. Твердый панцирь наконец то был расколот и оставалось только вонзить клыки в сочное беззащитное мясо. В след за передовыми отрядами парней в город въехала колонна машин, набитых ''стрелюнами'' плохих лун, которые считали своим долгом проследить за справедливым разделом награбленного.
Подрезая размалеванные желтым вагоны и стараясь успеть первыми, в город ломанулись синие грузовики ''лутасов''. Эти ребята в любой момент готовы ради наживы свернуть себе шею. Для синемордых наступил второй этап сражения, не менее привлекательный чем сама резня — разграбление.
На все это обездвиженный Горгаз следил, лежа на боку, замурованный в своем ''мегаарморе''. Это была его победа, это был его город ! Это он сейчас должен был врываться в городские ворота, убивать и грабить. Если бы орки могли плакать, то Горгаз сейчас бы точно заревел от досады.
