Заключительный рассказ данного цикла. Тема Иридийских солдат закрыта.
(7-ой гвардейский)
персонажи
[фанфик] Серая полоса.
(Фанфик)"Император сохрани"
Спасибо Doctor_Mengele и vsadnik за помощь и комментарии.
Tertium non datur –Третьего не дано
Обними
(Иридия, дом)
Врач нервно оправил лацкан белоснежного халата и тихо беззлобно ругнулся.
-Да умирает он, сама понимаешь. Ран столько, что мы думали зашивать сразу в мешок, сколько швов, черт- сигареты были всегда под рукой, но Док не закурил, он вообще не курил, сигареты были так…для виду, надо же как то нервы успокаивать, тут возьмешь ее сомнешь, выпотрошишь, ведь легче станет, это же не спирт пить… И голова потом не ноет.
Сегодня был особенно нервный день, Мечников даже с горяча наговорил начмеду полка все что он о нем думает. Впрочем он не секунды не жалел об этом. После его ругани медикаменты вдруг неожиданно нашлись в штабе. Заскворчал на сковородках НЗ.
В госпиталь опять вернулась жизнь.
- Он матерится- продолжил погодя доктор, сглотнул неприятный комок в горле- Хрипит, но еще живет, откуда в нем такая сила…одним словом комиссар, мать его. Ты поговори иди. Может легче уйдет. Может легче ему побудет, хоть с пару секунд. Ты же у нас ангел. Ангелочек- в глазах хирурга заметалась тоска. Мечников устало махнул рукой, потом нервно снял перчатки, крайние фаланги пальцев сами были инструментом, аугментация варп бы ее побрал – Устал я, черт, иди, иди дружок.
Он и вправду устал, серые глаза наполнились влагой, док прислонился к стене, чуть улыбнулся, обычно хмурое лицо вдруг подобрело.
Она кивнула, оправила русые волосы улыбнулась в ответ.
-Иди, малышка.
Перчатки хирурга нелепым комком шлепнулись на пол. Ему нужен был отдых. Хотя бы час.
Час которого у него не было.
Поток раненных был нескончаем.
*****
Машка, сестричка, родненькая. Такая маленькая.
Глазастая, такая хрупкая. Она впорхнула в громадную палату как крохотный мотылек. Она несла с собой свежесть, тишину, такую неземную красоту, что они затихали.
Тридцать здоровых мужиков вдруг немели, бледнели.
Они не находили себе место.
Она же растворяла в себе их злобу и боль, ненависть и скорбь.
Кто-то наслаждался ей, кто то тихо выл под белоснежной простыней осматривая свои культяпки, что остались от ампутированных ног, рук.
Она любила их всех, каждого по своему, каждого как родного. Ее любовь была такой трогательной, красивой такой…как будто любила впервые.
Вот так и жила, так и страдала.
- Как тебя зовут? – классическая шконка у окна, там где должны лежать офицеры. Там свежий воздух, там рядом пахнет лесом. Родиной.
Здесь, в госпитале офицеры всегда получали лучшие места. Хотя какие к чертовой матери лучшие. Еще один калека среди когорты калек.
- Джек…звали - он улыбнулся ей одними глазами, красивыми, чистыми, теплыми где на дне она все таки разглядела, боль и скорбь.- Не думал что вот так, на руках такого чуда, сдохну. Кретин я…Как был им так и помру. Все не так.
- Что не так…-она пыталась не смотреть на него, на страшные шрамы на шее, на то что когда то было человеком, мужчиной. Но ее манили глаза. Яркие, лучистые. Его взгляд просил.
- Да не так помирать собирался- он вообще не был похож на комиссара, мальчишка да и только, худой бледный, носатый- Больно, Господи как же больно.
Он до крови закусил губу.
- Сейчас, подожди- она что то вколола ему. На миг стало легче.
Рука выскользнула из простыни. Страшная, вся в шрамах, трехпалая.
- Не бойся, ты обними меня, станет легче в тысячу раз. Никакого морфия, ни адреналина…Я же знаю, его даже колят мне чаще чем утром. А мне больно, еще сильнее чем прежде…
- Тебе кажется- все таки она тронула его руку, пальчики такие хрупки пробежались по страшным шрамам. Он улыбнулся.
-Обними, я и уйду. Устал, говорил я Доку не зашивать. Так устал, и ног не чувствую, есть ли они...А к дьяволу.
Он не стал кусать от отчаяния подушку, не плакал, просто просил, улыбался. Натянуто, страшной гримасой, но улыбался.
Мечников был прав, все таки он был настоящим комиссаром, Он знал что говорить если он произносил про человека в прошедшем времени. Это уже был не пациент, даже для его гениальных, одаренных Императором рук.
-Капитан тут еще рядом где то …знаю что он жив- офицер горько улыбнулся- Не зря же я его спасал. Илья его зовут. Я слышал он где то рядом, ты скажи. Прав он был. Как прав. Ради этих глаз, этого голоса стоит умереть.
****
Доктор отвинтил пробку с бидона и ливанул терпкой сивушной бурды в заготовленную железную кружку.
С раздражением отбросив пробку, Мечников вытер лицо подвернувшимся белоснежным полотенцем.
Он еще с минуту примерялся куда бы поставить кружку, на стол или на пол. Со стороны казалось что врач, каждую секунду раздумывает над этим животрепещущим вопросом.
Движения были как у сомнамбулы. Док не был пьян. Он хотел напиться. В одиночестве.
Запершись от всех, от коллег, от проклятых сервиторов, даже от милой сестрички.
Он устал, он вымотался. Спирту бы, но даже его извели.
Очищенный армейской таблеткой, напиток, источал благостные ароматы, радостно бурчала, веселилась жидкость, пытаясь переползти через край, выплеснутся на край стола.
Мечников не замечал ничего. Он устало водил стилусом по голопланшету. Вычеркивая и делая пометки. Тупо отмечая умерших.
Такова была его работа, и его труд, скорбный как сама жизнь. Он не бог, и сделать того что хотел бы не в состоянии. Он не Ангел Воскресения, он просто человек.
Стилус противно скрипя пополз вверх, наткнулся вдруг на невидимую преграду.
И тогда док выругался, яростно, злобно. Это не помогло, неприятный комок подступал к горлу.
Он заорал, матерясь.
Но его прорвало, до того сухой, суровый, циничный док, сейчас ревел не сдерживая себя. Уткнувшись в полотенце.
Так до конца и не очищенная таблеткой бурда смягчила на миг горечь врача. Он глубоко вздохнул, подобрал стилус, планшет и вычеркнул последнюю фамилию.
Джек Вэланс. Комиссар, 7-ой Гвардейский… Иридия…
Он не ангел, он просто человек.
Но как будто это оправдание…
Доктор еще раз наклонил бидон прислоняя к его раскрытому хоботку пустую кружку.
Сегодня можно… Вечер.
И кончилась война.
… Для них.
За них.
И за себя.
****
- Кид, сержант Кид Стоун.
Стоун долго подслеповато всматривался в говорившего. Словно вспоминая, словно пытаясь разглядеть каждую черточку собеседника.
Потом откинул костыли, заковылял, сжал человека в стальных объятиях.
- Братан, живой, живой!!! Братан! Я то думал- он уткнулся в грязный китель, разрыдался.
Игоря прорвало, обычно холодный, жестокий даже он не смог сдержать слез.
- Привет, мужик, как ты!
- Я? Дьявол, ты то как…
- А ты…
- Мужик!!!
Так и стояли, тиская себя. Что то кричали, радостные, живые.
Вспоминая кто, сражался, победил вместе с ними, и тех кто сейчас наблюдает там с небес. Благословляет бессмертный батальон. 7-ой гвардейский.
Прими их Император.
Конец
