Ну, поехали. Чистовик.
Происхождение Серафимов.
Серафимы. Герои и воины без страха и упрека. Образцовые космодесантники и опытные бойцы. Но ничего не знающие о своем происхождении. У них нет сведений о рождении Ордена и они не знают своего Отца-Примарха. Все записи были утеряны в страшной войне с демонами, которую пережил Орден... Но Серафимы и не особо стремятся узнать о своем прошлом. Лишившись его, они полны решимости создать себе достойное будущее. Ныне Серафимы - беспощадные воины Империума, истребители служителей Хаоса и демонов, непревзойденные бойцы на меча с особыми традициями воинской чести. Они считают себя потомками одного лишь Божественного Императора и полны решимости оправдать свое Богосынство.
Час Отчаянья.
Рассказ дредноута Кристобаля на День Посвящения послушников.
«... Братья мои! Ныне, когда вы стали полноправными воинами Ордена, когда вы обрели истинную благодать мощи Императора, я поведаю вам о Дне Отчаянья. О дне, когда судьба нашего Ордена переменилась.
Слушайте же и внимайте, ибо я был там, в тот самый день...
В 726 году M39, всего тысячу лет назад наш Орден оказался на грани гибели. А было это так...
В отдаленном городе, Цитадели Арвенхейм, посреди зимы вспыхнула эпидемия чумы. Кто-то говорил, что чуму занесли в Цитадели торговцы, приехавшие на последнюю в том страшном году Осеннюю Ярмарку. Кто-то считал, что чуму вызвал Нургл, но как бы то ни было, трагедию это не меняло. Ибо люди медленно умирали, не имея даже малейшего шанса спастись! Наверное, никому не дано представить тот ужас, который испытали обитатели Арвенхейма. Из-за отдаленности Цитаделей, не могли они даже попросить о помощи, умирая за запертыми на время буранов воротами крепости! Такой силы было их страдание, что его почуяли сущности Варпа. Ползущее по городу отчаянье стало обретать материальную форму...
И оказалось, что все это было делом рук падшего Легиона Гвардии Смерти. Ужасающие Чумные Десантники готовились отомстить Серафимам много лет, и вот час их отмщения пришел. Энергия отчаянья и страха жителей Арвенхейма позволила их Чернокнижникам открыть врата в Варп и впустить на планету Гнилоблюя, Великого Нечистого и Хранителя Садов Нургла.
И говорят, что сами небеса застелила зеленоватая пелена чумного тумана, а мириады огромных мух заполонили воздух. И была ворвавшаяся в мир орда демонов столь велика, что занимало собой все пространство, насколько хватало взгляда.
Но наш Магистр созывал силы Ордена на защиту Цитадели. За те три недели, которые демоны шли к Цитадели сквозь зимнюю ночь, почти все Серафимы собрались на Арминдале. Сияли силовые клинки, вся техника Ордена была выведена из Оружейной, дредноуты были пробуждены ото сна... Войска Ордена заполнили стены Крепости-Монастыря. Стены ощетинились орудиями. Все, от грозных ветеранов из Первой Роты, до совсем неопытных послушников были там. Все, кроме третьей роты, она находилась слишком далеко и не успела на помощь Магистру.
Чумные легионы начали наступление как раз тогда, когда заканчивались Ночи-без-Рассвета, особое время в середине зимы, когда солнце не встает вообще. Вид их орды ужасал. Источая отвратительную слизь , впереди полз схожий с гигантским гнилым слизнем Великий Нечистый Гнилоблюй. За ним ползли и ковыляли легионы полусгнивших Чумоносцев, визжащих нургликов и других отродий Бога Чумы. Увидев эту армию, любой смертный умер бы просто от ни с чем не сравнимого ужаса. Первый раз за многие дни вставшее солнце было закрыто стаями мух. Гул, издаваемый мушиными крыльями, бормотание Чумоносцев и голоса гвардейцев смерти сливались в один устрашающий гул, в котором была ясно слышна симфония смерти и разложения...
Штурм начался. Я был тогда меченосцем и помню, как мы с моим отрядом открыли огонь по ордам Нургла. Грохот болтеров и разрывы снарядов, выпускаемых орудиями, ворвались в мелодию чумы, заглушая ее. Шедшие впереди гвардейцы смерти были бессильны одолеть даже Лестницу-в-Небо под нашим сплошным огнем... И возрадовались мы, ибо считали, что победили.
Но час нашей победы был далек, ибо на поле боя явился сам Гнилоблюй. И ужас охватил сердца многих из наших братьев...
Одним ударом своего нечестивого оружия разбил он врата нашей Цитадели, и легион слуг чумы хлынули внутрь. Начался бой. Бой, в котором не имели мы шанса победить. Мы разили отродий тьмы повсюду, скидывая их в пропасти и сжигая святым пламенем наших огнеметов, но они все же одолевали...
Наш доблестный Магистр выступил вперед и вызвал Нечистого на бой. Его меч разил как молния, но не зря Гнилоблюй был любимцем Бога Чумы. Исторгнув из своей отвратительной утробы поток мерзкой жижи, он ослепил Магистра и раздавил его своим огромным цепом. Одного за другим одолели демоны чумы наших Хранителя Знания и Хранителя Веры, и даже воины Первой Роты оказались бессильны. Мы поняли, что обречены. Сам я был тяжело ранен и лежал во дворе, потому-то я так отчетливо видел то, что случилось потом.
Великий Нечистый отбросил могучим ударом последнего из наших капелланов, Орфаарда и захохотал. Его месть была совершена. Но тут нам явилось чудо Императора. Из Реклюзиума вышел десантник, закованный с ног до головы в древние доспехи. Не произнес он ни слова, лишь указал своим двуручным мечом на Гнилоблюя...
- Кто ты такой, что бы вставать у меня на пути? Даже величайшие из воинов человечества не могли одолеть меня, кто же тогда ты, надеющийся победить? – пророкотало чудовище Варпа.
Но ничего не услышал он в ответ.
И бросился странный воин вперед, и были его движения стремительны, как ни у кого в Ордене. Заревел Демон и взмахнул своим жутким оружием, но увернулся молчаливый герой. Перекатившись по земле, вскочил он и в могучем прыжке вонзил клинок свой в сочащийся гноем глаз демона. Великий Нечистый взревел так, что даже горы задрожали, и одним страшным взмахом своего орудия швырнул воителя через весь двор нашей Цитадели. И понял я: надежды нет.
Но что это? Я увидел, как поднимается молчаливый витязь. Не меня одного это поразило, но и демона. Ибо не готов он был к атаке нашего заступника. Неведомый воин нанес удар во второй глаз и ослепил он отвратительного монстра. Испустил тут демон стон и излил на героя потоки омерзительной жижи из своей гниющей утробы. Но воин не отступил. Он разил и разил демона пока оба – и демон, и воитель не рухнули замертво.
И ощутил я счастье, ибо, когда поверг неведомый герой Гнилоблюя, орды его начали рассеиваться в лучах рассвета...
И прибыли воины третьей роты, и возрыдали над павшим магистром и разрушенной Цитаделью. И поведал я им о великой битве, и утешились они, и исцелили их врачеватели Орфаарда, а меня, как единственного видевшего поединок таинственного воина с демоном, удостоили чести быть заключенным священный саркофаг дредноута. А воина неведомого похоронили в Усыпальнице Героев и записали в Великую книгу Памяти. А один из меченосцев в память о нем принес обет молчания, отрекся от своего имени и навеки посвятил себя искусству боя на мечах. Так появились Хранители Чести...»
Увы, тяжкие раны стерли из памяти Кристобаля все, что предшествовало этому страшному дню, а записи Третьей Роты были утеряны в последующие годы. Так история Ордена до Дня Отчаянья была забыта...
Ночь Огня.
Даже после победы над Гвардией Смерти злой рок не отпустил Орден. Десантники Хаоса атаковали Серафимов снова и снова, видя слабость обескровленного Ордена.. Но все эти атаки были не очень-то и серьезны, в большинстве своем это были просто пиратские налеты, нападения на корабли снабжения и так далее. И лишь Темный Апостол Легиона Несущих Слово, Ролангор Огневержец, однажды побежденный Серафимами, но сумевший сбежать, решил полностью уничтожить Орден...
Несущие Слово под командованием Орлангора не имели тяжелой техники и штурмовых орудий, и поэтому взять штурмом даже полуразрушенный монастырь Клинков им бы не удалось. Темный Апостол избрал другой путь. Несущие Слово атаковали соседнюю планетарную систему Арей, сжигая и уничтожая все на своем пути, оскверняя святыни и тысячами принося людей в жертву Темным Богам Хаоса. Естественно, даже ослабленные, Серафимы не могли оставить деяния Орлангора безнаказанными. Третья Рота под командованием магистра Мартнура, вместе с капелланом Орфаардом и дредноутом Рандауром выступила против служителей Хаоса. На это и был расчет служителя Губительных Сил.
Несущие Слово и Серафимы сошлись в битве на поверхности священного мира Арей Прим. Воинство темного апостола заняло позиции в оскверненном соборе и приготовилось отражать все атаки. Верным десантникам предстоял один из сложнейших боев в истории Ордена. На совете перед боем было решено: первая волна штурма, с ветеранами и Кристобалем пробьет стены, за ними капеллан третьей роты Рилниал с основными силами ворвется в собор, и будет отвлекать внимание Несущих Слово. В это время Капеллан Орфаард и штурмовики взлетят на колокольню собора, оттуда пробьются к Темному Апостолу и убьют его. Атака началась.
Поначалу все шло, как задумывалось, но когда Орфаард сошелся в схватке с Темным Апостолом, стало ясно – одолеть дьявольскую мощь Ролангора не под силу никому в Ордене. Орфаард бился с яростью отчаянья, но этого было недостаточно. Темный Апостол вырвал сердце Капеллана когтистой лапой, дарованной ему Богами Хаоса, и бросил его на алтарь Темных Богов. Ролангор уже готов был добить Орфаарда, но... Израненные Серафимы поднялись наверх, в покои предводителя еретиков, они увидели как тот дико хохочет над телом поверженного Орфаарда... Увидев десантников, Ролангор бросился на них, но Серафимы открыли беспощадный огонь. Десятки болтеров изрыгнули заряды, изрешетившие Темного Апостола. Но это не остановило поглощенного Хаосом десантника. Своим оскверненным крозиусом он убил многих Серафимов, прежде чем его пронзил клинок магистра Мартнура. Ролангор рухнул замертво, но даже его тело сожгли в пепел...
Серафимы ушли с планеты, унося раненых, в том числе и капеллана Орфаарда, чья невероятная воля к жизни вновь спасла его, а с орбиты открыли огонь по изъеденному скверной Арею Прим. Так эта ночь получила название Ночи Огня, ибо вся планета пылала в очищающем пламени. Серафимам было горько истреблять ни в чем неповинных людей, но долг искоренить заразу Хаоса все же был намного важнее для них...
Но гибель во время штурма Библиария Третьей Роты Риура окончательно лишила Орден записей о прошлом. Впрочем, в то время, это никого не беспокоило...
