сеттинг: 40k
жанр: драма
рейтинг: 16+
КОГДА ПОРА ГОРЕТЬ
И сну не верю – обезьяне смерти
Спустившись в свою каюту, Сирил Брюлар, даже не сняв сапоги, рухнул на койку. Измученный бессонницей ночной вахты разум немедленно провалился в манящую бездну сна.
Сначала ему приснился его старый учитель мсье Фервен. Старик ничего не говорил, а просто с грустью смотрел на него. Странно вспомнилась любимая поговорка учителя: «кому суждено сгореть, тот не утонет».
Потом он оказался на некоей дороге у блокпоста Имперской Гвардии, вероятно, где-то в предместьях Юнион-Сити. В воздухе пахло дымом и варящейся пищей. Из-за бетонного укрытия появился солдат в пикельхельме и синей форме персепианского корабельного пехотинца, вооруженный лазганом с длинным игольчатым штыком.
- Стоять! Кто… Ах, господин лейтенант, это вы?
Сирил с удивлением увидел, что перед ним его денщик Пьер Пешёр.
- Ты что здесь делаешь, Пьер? С каких пор наших корабельщиков назначают на блокпосты?
- Так ведь, господин лейтенант… С тех пор, как 31-й…
Сирил мрачно кивнул. Упоминания о полке предателей было достаточно, чтобы понять.
- Вы, наверное, заблудились, мсье?
- Можно и так сказать…
- Мы тут как раз обед приготовили. Окажете нам честь, если пожелаете отведать нашего угощения, господин лейтенант.
- С удовольствием, Пьер.
Сирил прошел на территорию блокпоста. Персепианские солдаты встали по стойке смирно, приветствуя офицера. Лица гвардейцев казались странно неразличимыми.
Пахло дымом костра и вареным мясом. На деревянном столе лейтенант увидел большую книгу в богатом кожаном переплете. «Как стать писателем». Автором, судя по обложке, был некий Хевел-Хавалим.
- Вы же неграмотны. Зачем вам книга?
- А это книга нашего капрала, мсье, - пояснил Пьер. – Он образованный человек.
- Так точно, господин лейтенант. Это моя книга.
Сирил повернулся, взглянув на говорившего. Капрал был ниже ростом и более смуглый, чем остальные персепианцы.
- Капрал Анри Дезу, рота «D», 234-й батальон, - представился «образованный человек».
- Значит, интересуешься литературой?
- Так точно, господин лейтенант. Я и сам хотел бы написать книгу, - добавил Дезу.
- Неужели? О чем же?
- Книгу о герое-защитнике Империума, - охотно стал рассказывать капрал. – Герой будет… например, комиссаром. Или нет, лучше инквизитором! У него будет броня и оружие, какого больше нет ни у кого. Он будет совершать великие подвиги во славу Императора и побеждать всех врагов человечества. И у него будет помощница - очень красивая. Блондинка… с пирсингом…
- Молодец, Дезу. Мыслишь как настоящий капрал… от литературы.
- Спасибо, мсье.
- И кто же посетил сию обитель? Сирил Брюлар, наш доблестный воитель, - вдруг продекламировал за спиной чей-то голос.
Обернувшись, Сирил увидел лейтенанта Дюпонти, пилота истребителя из авиагруппы «Наковальни Императора». Говорили, что его «Молния» была сбита над джунглями, и он погиб.
- Ты же мертв… - только и смог произнести Сирил.
- Ну и что? Мы все когда-нибудь умрем, ибо смерть – удел человеческого стада. Да и вообще, как говорит его преосвященство кардинал, лучше умереть за Императора, чем жить для себя. Да, кстати… слышал ли ты уже о новых зверствах кардинала?
- Ты бы поосторожнее с такими разговорами, - поморщился Сирил. – Они пахнут костром.
Дюпонти рассмеялся.
- Ты даже не представляешь, насколько ты прав. Как бы то ни было… когда пора гореть, то мы горим. И если уж все равно гореть, то лучше гореть ярко.
- Что-то ты слишком веселый для покойника.
- Что и остается, как не веселиться, - усмехнулся Дюпонти. – Впрочем, не буду отвлекать тебя разговорами. Ты, должно быть, проголодался? Присоединяйся, - пилот указал на котелок на костре.
Сирил, подойдя к костру, заглянул в котелок, и увиденное наполнило его ужасом и отвращением. В жирном бульоне плавала вареная человеческая рука с ногтями.
- Что ты так удивился, дружище? – насмешливо произнес мертвый Дюпонти. – И в тебе сидит людоед. И главное, прошу тебя, Сирил. Не так уж важно, когда мы умрем. Важнее, как мы будем умирать. Предвосхищая твой вопрос, скажу: я был глупцом, и умер как дурак. Прошу, не повторяй мою ошибку.
Проснувшись, Сирил сел на койке и покачал головой. Он был в своей каюте на борту «Барбюта».
«Приснится же такое…»
Он достал из кармана серебряную фляжку и, отвинтив крышку, выпил амасека, чтобы успокоиться. Потом встал и подошел к иллюминатору. Море было неспокойным, небо затянули тучи. Явно собирался шторм.
Сирил взглянул на хронометр. Еще часа полтора есть в запасе. И глупо было бы не использовать их для отдыха. Сделав еще глоток амасека, он снова лег на койку и заснул.
На этот раз таинственная магия сна перенесла Сирила в иное место. Он оказался в большом помещении, похожем на солдатскую столовую. В угрюмом полумраке было душно и сыро, грязный пол усыпан обглоданными костями, обертками от сухих пайков и прочим мусором. Лейтенанту показалось, что он видит среди костей человеческий череп.
- И этот череп жил огнем высоких откровений, – вдруг послышался голос где-то рядом. - Как думаешь, был он праведником или грешником? Сражался за правое дело или служил силам зла?
Сирил резко обернулся. В полутьме у выхода стоял человек невысокого роста, одетый в изорванную и окровавленную гвардейскую форму с камуфляжем из светло-зеленых и бежевых пятен. Форма 31-го Речного. Один из предателей?
- Ты кто? Еще один неупокоенный дух? Хватит с меня и призрака Дюпонти.
- Меня зовут Федор, - сказал незнакомец. - И нет, я еще не призрак. Слава Дос Парес, я жив и могу сражаться, и твои начальники скоро узнают это на себе. Ты упомянул Дюпонти. Он был поистине отважным человеком, настоящим героем.
- Ты знал его? – удивленно спросил Сирил.
- Несколько раз он спасал жизнь мне и моим людям. Из всей вашей армады кораблей и самолетов адмирал Де Руже направил для поддержки нашей операции один истребитель. Нам повезло, что его пилотом оказался Дюпонти. Потом адмирал, видимо, решил, что и это слишком щедро, и мы обойдемся без авиаподдержки. Но Дюпонти не подчинился приказу. Ты представляешь, какая смелость нужна для этого? Он продолжал выполнять вылеты, проводил для нас разведку. Как он мог это делать вопреки приказу адмирала – я не знаю, должно быть, ему пришлось проявить не только смелость, но и изрядную изобретательность. Но если бы не он, мы все погибли бы в джунглях.
- Так его не сбили?
Федор покачал головой и произнес, казалось, с неподдельной скорбью:
- Нет. Его казнили кардинальские псы с одобрения адмирала. Вот награда за службу Империуму, будь он проклят.
- Так значит, это правда, - с отвращением сказал Сирил. – Вы стали предателями.
Федор посмотрел на него со смешанным выражением презрения и жалости.
- Это Империум предал нас. Когда мы взорвали макропушку и возвращались, отбиваясь от мятежников, калигуанцы и твои соотечественники встретили нас огнем. Генерал Кеплейн и все наши, которые остались с ним, были убиты по приказу кардинала. Нас спасли мятежники. Конечно, ты об этом не знаешь. Но скоро кардинал Аванти и его прихвостни заплатят за все.
- Ты поднимешь оружие против защитников человечества, против архипастырей Имперской церкви? Нельзя быть героем, сражаясь против своего народа, - возразил Сирил.
- Кардинал Аванти и ему подобные алчные подлецы – не мой народ. Эти архипастыри утопают в роскоши, равной лишь их тщеславию, а голодающей пастве своей подают камень вместо хлеба.
- А эти Дос Парес неужели дают голодающим хлеб? Что-то не верится, - сказал персепианец.
- Они могут предложить этим несчастным мученикам если не хлеб, то хотя бы мясо и кровь их мучителей. Они дают возможность отомстить угнетателям, или, по крайней мере, умереть достойно, - ответил Федор. – И таким образом, по твоей логике мятежники и есть герои. Ведь это они сражаются за свой народ, истррепродукцияемый Экклезиархией, за свой мир, который Аванти пожелал превратить в свою личную рабскую плантацию. А что сделал бы ты? Неужели ты просто позволил бы убить себя и свою семью? Или стал бы рабом?
- Но как же Император? Как же вера, которая есть щит и крепость человечества? – спросил Сирил, но уже без прежней уверенности.
- Император? Знаешь, я думаю, Ему давно плевать на все. Иначе как мерзавцы вроде Аванти могли бы от Его имени распоряжаться судьбой целых миров? Или никчемные ублюдки вроде адмирала Де Руже – посылать на смерть настоящих героев? Истинный вождь узнается по тому, что он есть первый солдат и первый рабочий. А эти твои архипастыри разве таковы? В нас с тобой всю жизнь вбивали принципы «Империум – это всё, ты - ничто», «Лучше умереть за Императора, чем жить для себя», «Послужи Императору сегодня, ибо завтра может быть поздно». Но Аванти и его присные отнюдь не считают себя ничем, и не спешат умереть за Императора, а служат только себе, удовлетворяя свою алчность и свое тщеславие, которые возрастают в той же мере, в какой их страх ощущает потребность в иллюзии безопасности. Если они и есть Империум, то пусть такой Империум горит.
- Ты сам сгоришь, проклятый еретик, - прош[оппа!]л Сирил, потрясенный услышанным богохульством.
- Если уж все равно гореть, то лучше гореть ярко, - усмехнулся Федор. – Аванти пригласил магнатов со всего суб-сектора делить добычу, осваивать ресурсы Соло-Бастона. Они устроили праздничный обед на борту «Наковальни Императора». Но добыча еще не убита. Соло-Бастон нанесет свой удар. А тщеславный дурак кардинал сам станет обедом – демоны пожрут его гнилую душу. Подумать только, я окажу услугу Империуму, прикончив этих никчемных людишек. Как бы то ни было, их судьба решена, Силы произнесли им свой приговор.
Он пристально посмотрел на Сирила.
- А твоя – еще нет. В конечном счете, все, что живет – вернется в пыль и прах. В конце лишь тьма, но мы, пока горим, должны гореть. Есть вещи ближе и важнее, чем жизнь и смерть. Всегда есть выбор. Ты можешь сам решить, Сирил Брюлар – гореть тебе со славою и блеском, или бесславно сгинуть, как раб и скот… Если позволит Архитектор Судеб – мы встретимся с тобою вновь. Прощай.
Все вокруг залило красным светом, взвыли сирены.
Сирил, вскочив с койки, открыл глаза, одновременно хватаясь за кобуру с лазерным пистолетом.
Палубу ощутимо качало. Видимо, шторм был в самом разгаре. Слышались раскаты грома. Вдруг, заглушив их, раздался грохот корабельных орудий. «Барбют» вел огонь.
Дверь каюты открылась, вошел Пьер.
- Господин лейтенант, тревога! Мятежники атакуют «Наковальню Императора». Целый флот их вышел из Дельты Серрадо. Приказ коммодора – нашей роте грузиться на катера и оказать помощь в отражении абордажа.
- Ясно. Пойдем.
По пути на верхнюю палубу Сирил задумался над словами загадочного незнакомца из сна.
«Вот вам и победа над еретиками. Целый флот? Значит, по крайней мере, в этом он не солгал. На «Наковальне» сейчас кардинал со своими целестинками, его гости-олигархи с их телохранителями, и не меньше двух батальонов корабельной пехоты. Абордаж? Предатели, должно быть, уверены в своих силах. Но как же они… Плевать. Не наше дело задавать вопросы. Делай что должен…»
По трапу на верхнюю палубу промаршировал взвод корабельных пехотинцев, напевая старинную песню:
- В бой уходят тридцать верных,
Смерть считаем тридцать первой!
«В пыль и прах, говоришь? Мы солдаты Имперской Гвардии, смерть всегда была нашей спутницей. Когда? Раньше или позже. Как – другой вопрос… Как раб и скот, значит? Не дождешься, предатель. Если не со славою и блеском, то хотя бы достойно»
И с этой мыслью он шагнул на трап.
Продолжение - "Мясо для мучеников"
