Отряд спускался на второй этаж. Рудольф хмуро поглядывал по сторонам, погрузившись в мысли. Он не понимал, что только что произошло. А когда Рудольф что-то не понимал, это его нервировало...
-Херр оберефрейтор, я насчет Кригер. Знаете, когда я был молодой, у нас в районе жила одна бабка. К ней ещё бегали залётные, чтобы, ну, аборты там сделать, или приворотные зелья там купить. Помнится, мне ещё Грета что-то бухтела про всякие таки мокроваты и селиваты, и говорила, что бабка та тоже иголками колола. Так её через год, уже после наплыва мутов, сожгли как ведьму. Такие дела...
"Проклятье, он мысли мои что ли читает, как наш псайкер? И так хреново, еще и..." - Капрал угрюмо посмотрел на Ратте: "Что он хочет этим сказать? Прямое обвинение Моны в колдовстве?"
- Бывает... - неопределенно ответил Рудольф и кивнул, давая понять, что информация принята к размышлению.
"Зачем он мне это рассказал? Вольфганг парень хитрый... Но скорее ушлый, нежели коварный. Наговаривать на Мону он станет разве что в случае спора интересов по поводу доступа к халявным наркотикам, которые можно было бы потом кому-нибудь загнать... Но скорее всего он и так их сможет достать, не пребегая к помощи Моны. Тогда что?"
Отряд спустился на второй этаж. Джимм приказал солдатам охранять корридор и позвал псайкера и Рудольфа исследовать баррикаду. Аушенбах покосился назад - Генрих о чем-то шептался с Кригер. " - Мона не новичок в отряде... Я не мог не заметить что-то странное раньше... Её любовные похождения? Бывает... Слухи о периодических медицинских ошибках? Хм... Бывает? Что-то ещё?"
Рудольф оглядывает баррикаду и пытается вспомнить, замечал ли что-то странное в поведении Моны раньше
