Бар.
Лейтенант стал мрачнее тучи, он казалось не пьянел. Амасек вгонял его в самые мрачные воспоминания, так мне казалось по крайней мере….хотя я был не прав, в итоге.
Просто ему надо было выговорится. Здесь и сейчас.
- Я вот говорил тебе, что расскажу про Солькэдеон, но чуть позже…
- Сэр, про Отряд, вы хотели рассказать- ответил робко я.
- Да?- удивленно протянул лейтенант- Чуть позже, с 50-ым мобильным закончу и сразу про Отряд расскажу. А потом про Солькэдеон.
Я мельком взглянул на хронометр и припал к пиву. Мне то все равно, интересно же.
И к девкам успеваю кстати. Еще посижу…
Первый и последний бой рядового 50-ого мобильного Роджера Гринвуда.
Был у нас, значит во взводе, парень, да какой парень…мальчишка, сопляк.
Черт, вспоминаю и до сих пор тошно…
Ему только восемнадцать исполнилось, и его призвали под знамена Славных Сил Идиставизо.
Костлявый, страшный как смерть, ему то сразу “повезло” он очутился на Порт-Артуре. Сам Роджер, а его звали Роджер Гринвуд, или просто между нашими – рядовой Рожа - видимо, ни в какую не хотел воевать, ну никак.
Парень не тупой вроде, со средних уровней Мирмидона, такие вообще на заводах Гекаты работают, а не шашками с орками рубятся. Но этому парню не повезло, он попался на глаза чинушам, и его за хобот и в люльку. В общем, за какие то грехи, сразу отправили к нам. Он так и не рассказал за что его, и по какой разнарядке отправили сюда, хрен знает. Да мы и не допытывались. Ни я, ни старшина, да ни ребята.
В один из вечеров, последней декады Третьего Месяца Осени, старшина привел в блиндаж это чудовище. В шапке-гекатианке не по размеру, в сапогах, и страшном на два размера больше –комке-.
- Чего за урод- спрашиваю.
- Так это с пополнением прислали, пятерых, пораскидали по взводам, нам вот этого всучили - буркнул Полански, и как даст затрещину бойцу. Мол, чего молчишь, фигляр, отвечай командиру.
Я вообще обедал, доедал невкусную кашу без наполнителей, у меня никого настроения, не было ни разговаривать, ни строить малолетнего. Спать хотелось.
- Возьми его к себе, старшина, переодень и накорми. Завтра пойду с командиром поговорю, может его переведут от нас. Этот у нас долго не протянет.
Ну старшина пожал плечами и погнал Рожу мыться и переодеваться.
Утром я сходил к комроты, и Эд кукиш мне показал. Мол, чего дали, с тем и воюй.
Я пытался надуть щеки, но был послан ко всем демонам варпа сразу и по отдельности.
Во-общем остался Рожа у нас.
Оказался нормальным солдатом, без выпендрежа.
Хвостом за старшиной ходил, вроде сыном взвода стал. Подай-принеси. Да и доля салажат такая, они всегда исполняют самую грязную работу.
Но в тоже время мы его оберегали. Он же молодой был, хотя сейчас говорю молодой, и кажется, словно повторяю это как укор себе. Мы ж его не уберегли.
На войне быстро взрослеешь. На передовой, сразу о людях многое узнаешь. Все как будто масок лишаются, открываются тебе. Кто трусом был и скрывал- там сразу видно, что за человек и на какую подлость и трусость он способен. Кого ты как командир особо не выдел вдруг мог в рукопашную сойтись с орком. Может сам того, не подозревая, может, мстя за товарища. Ненависть то она много чего делает с людьми.
Во-общем узнаешь людей, кто с тобой сражается и вообще, узнаешь солдат. Храбрых, и не очень, злых, ушедших в себя, добродушных, словно гекатианские крысы…
Парень то, Гринвуд, всем понравился, такой он, свойский был. Ну, натаскали мы его, старшина и сержанты долго на нем упражнялись, что бы, наконец, показать мне и сказать, что де он готов к бою.
А мы же салаг, не брали сразу в бой. Выдумки все это. Для дураков рассказы. Человек без подготовки, только напрасно потеряет лазган, да ладно лазган дурную жизнь свою, да еще и погубит опытных парней. На Порт-Артуре, жестоко всех гоняли. Там солдат, это защитник. Древняя славная традиция, да…Там солдат просто так не теряют.
В общем, показали мне Рожу, провели пару тестов и я дал отмашку. Идет завтра со всем взводом. Задача, есть. Так что идем все. Но чтобы за парня отвечали головой, защищали пацана, и вообще держали подальше от неприятностей, старшина ясен пень кивнул. Его сосунок то.
А сосунок подтянулся так, порозовел. Он очень изменился с той поры, как я его увидел в первый раз. Другой человек стал. Как-то распрямился, возмужал. Образцовый воин, прям песня.
Я вижу старшине приятно, вот из Рожи человека сделал. Солдата.
Да и мне приятно, парень хороший был.
- Держи его сзади – еще раз я напомнил старшине- Выдвигаемся.
*****
Не знаю, был ли я плохим командиром. Но то, что я тогда облажался, это было правдой. Я потерял солдата, тем днем. Мы все потеряли мальчишку…этого Гринвуда. А старшина вообще поседел. Вот так взял и поседел на глазах
Как же страшно было тогда в лесу, господи, страшно.
Зеленые накрыли нас уже в конце рейда, и накрыли наш –хвост-. Замыкающих.
Старшину, Рожу и еще одного парня.
Слышу выстрелы, и потом вопль, такой дикий. Подстрелили. А кричать нельзя, ну никак нельзя кричать на войне. Ранят, заройся в песок, грызи его и не вопи. Зеленые как же любят, вот так выбегать на крики, и мочить раненных. Да и всех, кто этого раненного спасает.
- Рожа!!!- заорали рядом, это был мой сержант “двойки” Корради, с Кафры, он всегда придирался к Гринвуду, а тут первый бросился туда. К старшине к Роджеру.
Мы ломанулись все. А там хэллган Полански уже работает. Визг, вопли. Все амба. И Рожа не кричит.
-Убили, убили Рожу, *****!- так и стучится в мозгу поганая мысль. Бежим, ветки поганые в глаза лезут, кто-то спотыкается, матерится рядом.
На поляне его и нашли с чопой в голове. Рядом старшина сидит и обнимает его , и тот парень, третий в хвосте, режет глотки раненным зеленым.
- Командир…- вижу, старшина белый как мел, белый- белый…, и чего-то говорит...пытается оправдаться что ли?- Командир…
Не уберегли.
Пришли на базу. Я им и сказал, что вы, мол, не виноваты. Мол, парень сам облажался, не стоит винить себя, во-общем развел канитель про дух солдата, что мы отомстим и всякое такое. Вставил мертвому по самые гланды, как говаривал Эд, это что то вроде, с мертвого взятки гладки, на него можно свалить все что угодно. Да и на самом деле, если бы он не заорал, и жив, остался и подобное. Ну, какие из орков разведчики, пальнули и попали. Смолчал бы и не получил чопой в голову. А так подставил весь взвод.
Говорю, а самому тошно, чего такое говорю…
Смотрю в глаза ребят, а они мне в ответ- Мол, ты [собака] командир, какая же ты все-таки [собака].
Конечно, в открытую никто такого не скажет, но все равно.
Во-общем и я прав и они. Я по букве негласного закона прав, они по факту.
Только я правее, я лейтенант.
Полански потом плакал, я видел и никому не сказал. Нельзя было видеть, что бы один из старших плачет. Командир это кремень, это сталь и адамантий.
А он здоровый мужик плакал.
Сидел за столом у меня в блиндаже и плакал.
Я делал вид что сплю, отвернулся к стене, в душе как йохусы насрали, а Полански делал вид, что разбирает вещи Рожи.
Так и прошла ночь...
