Джихад подождёт.
Комиссар растерян. Комиссар в панике. Он расстрелял практически весь свой боезапас, а где достать новые снаряды не имел ни малейшего понятия. Вернее имел, но чтобы их достать нужно значительно попарится.
Ну чтож делать, думал он, сначала попарюсь сам, потом устрою баню другим.
- Здорово, Азатус. – со вздохом выдавил из себя наш герой.
- Вай! Дарагой! Как жэ я рад тэба выдэт, да? Кушат будэшь? – донеслось откуда то из – за прилавка. Кстати вот интересно, где бы не базировался наш полк, этому толстому, еле помещающемуся в камуфляж, повару всегда удавалось соорудить небольшую торговую точку. Возможно вас интересует как это допускает командование? Ответ прост – от самого командующего сектором и до последнего сервитора, все задолжали ему деньги, инвентарь, а кто то даже и честь.
- Не, не, ты что! Того глядишь я тебе ещё чегонибудь должен буду! До сих пор вспоминаю, как ты заезжего инквизитора на инсигнию развёл!
- Да ладна! Что там инсигния, - ответило появившееся безразмерное, небритое лицо с золотыми зубами и упомянутым выше предметом, висящей между третьи и четвёртым подбородком – так, бэзделушка…
- Всё гадаю, как он тебе отдал её.
- А вот это ужэ не тваё дэло, дарагой. Мэншэ знаэшь – долшэ спышь.
- Ага, поспишь тут. Смотри, что делают.
Корявый комиссарский палец указал на беснующуюся группку людей. При более детальном рассмотрении она оказалась щетинистыми, темнокожими гвардейцами, весело хлопающими в ладошки, играющих на непонятных инструментах и подбадривающих танцующего в центре бойца, с ножом в зубах, криками “Асса!”. Это было слово с их родной планеты, Кавказ Прайм или как то так. Поскольку комиссар не являлся коренным жителем этого мира и был прикомандирован позже, значение данного выражения оставалось до сих пор загадкой, ведь на просьбу перевести в ответ он получал только дикий смех и “гэнацвалэ”. Вообще любили они это дело – поржать и на своём позвиздить.
Наконец не выдержал лейтенант отделения. Резко вскочив со своего места он кинулся в центр, на ходу запихивая в рот свой пиломеч. Крики и музыка немного затихли, но тут же возобновились, когда лейтенант начал танцевать. Это могло продолжатся долгие часы, если бы при изящном пируэте он не задел руну активации на своём мече, после чего его рот превратился в улыбку, как говорится, от уха до уха.
- Ёп! – разнёсся по всему лагерю крик, полный горечи и неотвратимости судьбы выпускника школы Прогениум. – вот что мне делать с этими дебилами?
- Ну нэзнаю, дарагой, чито там вашы в такых случаях дэлают?
Озарение пришло мгновенно.
- Так за тем и прибыл! Азатус, уважаемый, подкинь патронов, а? Я отдам, чесслово отдам!
- Ну нэзнаю, ты ещё мне…
- Да на! НА! – швырнул своей фуражкой в толстого повара комиссар.
- Вот это другоэ дэло, - протянул Азатус, с трудом натягивая новый головной убор на голову, - эх, паскарэй бы дэсантныки прылэтэли, говорат у ных даспэхы с кандыцыонэром, - бубнил он, копаясь где то внизу, - дэржы!
- От спасибо! Выручил! – заорал на радостях наш чёрный человек, хватая ящик патронов.
- Вахтариэл, сматры, офыцэр ыдэт! – крикнул один из членов танкового экипажа, переворачивая аппетитный шашлык из тиранидов, собранных после последней битвы, медленно готовящийся над охладительной решёткой Леман Расса.
- Ну вот, дэлится ещё с ным. – недовольно пробубнил командир танка, снимая шлемофоны с груди, которые символизировали доспех сестры битвы .
С легким паром, ребята – была единственная мысль в голове у комиссара.
