Пару месяцев назад разгребал завалы, нашёл тетрадки с графоманией времён студенчества и первого DoW'а. :D
Есть там цикл микро-рассказов о приключениях зондеркоманды хсм.
Вот это было первой частью... Вроде бы.
Вторая же зарисовка написана гораздо позже.
"Оно!"
Я снова чувствую, как погружаюсь в варп... Это совсем не приятная боль, как бы колдуны ни пытались убедить вас в обратном. Душу будто выдирают из тела гигантскими когтями, а затем - чистую, беззащитную перед безграничной мощью Океана Душ - бросают в кипящий и бурлящий невозможными цветами котёл.
Варп смотрит на попавшую в него жертву миллиардом глаз, даёт прочувствовать собственную ничтожность, тщетность и незначительность перед этой совокупностью явлений. Здесь нет воздуха, но и дышать здесь незачем. Здесь нет времени как такового - и при этом время здесь движется во всех возможных направлениях одновременно. Бывало такое, что путешествующие по Океану Душ корабли прибывали на планету назначения на тысячелетия раньше, чем отправились в путь. Бывало и наоборот, причём гораздо чаще. У варпа нет цвета и звука - и при этом он переливается миллионом оттенков и голосов. Варп - это отражение мыслей, эмоций и переживаний всех наделённых душой существ за всю историю вселенной. И при этом для каждого варп свой.
Стоит мне на секунду ослабить контроль, поднявшись к верхним уровням Исчислений - и передо мной возникают картины - странное, искажённое отражение моей памяти.
Пасть шестигрудой демоницы расплывается дымом и превращается в котёнка, которого мать подарила мне на десятый день рождения. Это было за год до того, как слуги Аримана пришли за мной, или, иначе говоря, более двух тысяч лет назад. Котёнок вырастает до размеров корабля и смеётся безумным, хриплым смехом маньяка. Где, во имя Пантеона, я мог слышать такой смех?
Смех сливается с песней эльдарской ведьмы, лицо которой я сжёг мультимельтой в очередном походе за давно забытыми безделушками этой угасающей расы. Могу поклясться на прахе Просперо, она продолжала петь, даже когда её плоть по большей части обратилась в пепел...
Внезапный поток силы срывает меня с места, бросает прочь, лишает пусть зыбких, призрачных, но моих последних цепочек-связей с материумом. Я чувствую, как моя душа сгорает в очищающем и возносящем огне, и в то же время ощущаю чудовищную боль в изломанном невообразимой силой теле.
Кажется, я рыдаю... Или хохочу, словно последний безумец, или же кричу, как детишки Фулгрима в порыве страсти? Теперь это не имеет значения. Теперь ничто не имеет значения. Это - то, ради чего я здесь. Бессмысленное и безжалостное, болезненное и столь долго желанное, преображение, вознесение, Изменение, ОНО!
"Штормовой Клинок"
.. Товсь! Цельсь! Огоооонь! Товсь, цельсь, огооонь!!!
Дальность стрельбы главного орудия «Штормового Клинка» - километра полтора. Прицельная — в пять раз меньше. Но сейчас всё это лишь абстрактная теория, не имеющая отношения к реальности — боевая машина класса «Гончая Войны» уже подошла на расстояние выстрела из своих спаренных магна-мельт, менее сотни метров. А из-за пыльной грани горизонта уже показались пара её товарок. Проклятые лоялисты... Ведь никто не ожидал встретить здесь не то что силы целого Легио марсианских титанов, а вообще хоть какого-то серьёзного сопротивления.
Когда силы Шестьдесят Четвёртой и Семьдесят Восьмой рот отправлялись по воле лорда Фулгрима и Магистра Войны занять эту саму по себе бесполезную, но стратегически важную аграрную планету, их провожали не как на войну, а как на парад. Двадцать тысяч солдат имперской армии — разве это серьёзно? Сто пятьдесят астартес Третьего Легиона, пять сверхтяжёлых танков, пятнадцать штурмовых платформ. Более чем достаточная сила, как казалось тогда.
Лёгкая прогулка обернулась катастрофой — Легио Вультурем и полтора десятка их «Гончих» оказались неприятнейшим сюрпризом. В итоге бои в окрестностях единственного крупного города этой захолустной дыры шли уже вторые сутки.
Гней Каструм смахнул слёзы и выступивший пот со лба. Когда его, одного из сотни сверстников, признали достойным принять геносемя легиона, он, как и любой мальчишка с Кемоса, оказавшийся бы на его месте, рыдал от счастья. Впервые в жизни. Когда за год до Истваанского Очищения он стал полноправным легионером, слёзы посетили его лицо второй раз. Сегодня был третий. Очередь из чего-то бронебойного проделала-таки несколько отверстий в броне сверхтяжёлого танка, а шальной разрывной болт превратил доспех, кости таза и внутренние органы в однородную кашу. Сейчас стрелок держался только за счёт не имплантов даже, и не сверхчеловеческой выносливости, но на одной лишь безграничной гордыне и воле. Из девяти астартес, составлявших экипаж танка, в живых остались только он и командир. И именно они прикрывают отход, жертвуя собой и священной машиной ради спасения немногих оставшихся боевых братьев.
Гней Каструм навёл орудия в последний раз, прош[оппа!]л скороговоркой «готовься, целься, огонь!», и выпал из реальности.
***
На вершине одного из высочайших зданий планеты стояли два демона и беседовали, глядя на горящий город внизу. Даже не беседовали, а... Синекожий гигант в переливчатом пернатом плаще поверх лазурно-жёлтого доспеха, опираясь на посох, внимательно слушал нагого четырёхрукого и крылатого воина с змеиной кожей.
- Того титана я тогда всё-таки подбил. Это спасло жизнь нашему апотекарию, а тот — нам. Всё-таки остановил «Лэнд Рейдер», выволок нас из танка и оказал какую-то помощь, хотя вовсе не обязан был это делать. Впрочем, подозреваю, что его стремление к совершенству отражалось только и исключительно в том, чтобы не дать умереть как можно большему количеству Детей Императора. Прошло десять тысячелетий, и вот я снова здесь. Забавно, правда?
Нехси Колдун внимательно посмотрел на своего союзника.
- Забавно. Но тебе будет ещё веселее, если ты узнаешь, что стало с тем танком потом.
- Ну и что же?
- Он цел, стоит в местном музее. Только перекрашен в какой-то отвратительно скучный чёрный цвет. На планете, видишь ли, сначала не нашлось умельцев починить рассыпающийся двигатель, а потом осколок древних времён стал талисманом города, затем планеты, а затем и всего субсектора. До нашего прихода здесь никогда не было серьёзной войны, так что талисман, в некотором роде, работал... Знали бы они, что на нём служил и геройствовал ты!
- Да, действительно, забавнее не придумаешь. Неисповедимы пути Богов. Давай, принц принцев Тзинча, сходим и посмотрим. Быть может, древняя машина ещё послужит, к вящей славе Совершенства.
