Якоб, в отличие от Беккера, не стал торопиться с тем, чтобы уничтожить ужин. Он даже не пытался заговорить: слишком уж мрачным выглядел Герман.
«Ладно, пусть парни успокоятся. У них сегодня был совершенно дурацкий день. А еще какие-то шутки… или не шутки? Тьфу!», - думал Якоб. – «Нехорошо. Подозревальщики хреновы. Если это не шутки, такими темпами весь отряд может перессориться. А это может помешать работе…»
Работа. От одной мысли у Якоба даже как-то стало спокойнее на душе. Командиры наверняка сейчас уже узнали о том, с кем им предстоит воевать. А завтра будет веселье. Хе-хе!
Тем временем, Герман закончил прием пищи и тут же вышел из столовой. Якоб остался один в столовой.
Тишина - тоже хорошо. Иногда Якобу все надоедало, и он мог не разговаривать целый день. Вообще. Один раз из-за этого его даже схватили и повели к комиссару: все решили, что он замыслил предательство. Не самая приятная история, что происходила с Фогелем, но и не самая ужасная. Бывали и куда как более неприятные, бывали…
"Action?"Фогель сидит, медленно ест и вспоминает былое.