Касался не раз этой темы, скажу снова в кратце и упрощая. Иисус не создавал организации. После Его воскрешения снизошла благодать ( сошествие Святого Духа)на апостолов и иже с ними для проповеди среди народов.
Среди них не было апостола Павла, он на тот момент наоборот занимался гонениями христиан. Но после определённых событий он обратился и стал ревностным продолжателем дела Христа. и именно он приложил все усилия для создании организации, так возникла Церковь. Но уже на первых порах ему пришлось столкнутся со страстями в людях пришедших в Церковь и борьбе со всеми искажениями и прочия посвящены Деяния и Послания. И это ещё церковь не стала окончательно государственной, как случилось позже.
То есть со страстями человеческими в организацию пришли бесы и используя страсти пытались суть этой Церкви извратить и это продолжалось не одно тысячелетие со всеми победами Духа над плотью и наоборот. Этого не избежала и РПЦ. Показателен спор Иосифа Волоцкого и Нила Сорского. Победа в споре осталась за Нилом, а по факту за Волоцким.
"Раскрывающийся текст"
Организуя такой монастырский быт, Иосиф преследовал вполне определенные цели. По его убеждению, монастырь как церковный институт имеет свои особые задачи. Но задачи эти не имеют чисто аскетического характера. Монастырь должен стать своего рода церковно-пастырской школой, предназначенной для подготовки будущих иерархов. Единообразие в методах духовного воспитания иноков, одинаковое поведение мо[ну уж нет]ов на богослужении и во всех других обстоятельствах жизни, доступных взору верующих, должны были, по мысли Иосифа, придать особый авторитет будущим иерархам во мнении паствы. Иосиф вообще мало внимания уделял нравственно-просветительской деятельности епископов. Церковная иерархия, считал он, должна не просвещать, но править, управлять.
Как в уставе, так и в других своих сочинениях Иосиф проводит мысль о тесной взаимосвязи церковных и государственных задач. Епископ для Иосифа одновременно слуга и Церкви, и государства, монастырь сам представляет собой своего рода церковно-государственное учреждение. Из этой главной идеи само собой вытекает оправдание притязаний монастырей на земельные владения, населенные крестьянами. Чтобы иметь возможность готовить будущую церковную иерархию, монастырь должен быть обеспечен в хозяйственном и финансовом отношении. «Аще у монастырей сел не будет, – замечает в одном месте Иосиф, – како честному и благородному человеку (то есть будущему владыке) постричися?» Эта кратко сформулированная мысль о задачах монастыря была особенно благосклонно воспринята широкими кругами тогдашнего монашества и епископата. Она лежала в основе мировоззрения, которое присуще было многим представителям русской церковной иерархии XVI в. Эти владыки составляли чрезвычайно влиятельную группу так называемых иосифлян, которая начала оказывать интенсивное воздействие на жизнь Русской Церкви и вскоре на долгое время взяла в свои руки бразды церковного правления.
Подчеркнутое внимание к государственным и церковно-политическим задачам монашества было, конечно, вредным для его внутреннего развития. Аскетические и церковно-политические воззрения Иосифа [ну уж нет]одили не только приверженцев и продолжателей, но и многочисленных противников, которые стремились уберечь русское иночество середины XV в. от опасности обмирщения и от служения чисто государственным целям, стремились возвратить монашескую жизнь на стезю исключительно духовного подвижничества. Противники иосифлянства вышли из рядов самого иночества, выдвинувшего замечательного подвижника, выступление которого знаменовало начало резкой полемики с Иосифом Волоцким и иосифлянством. Им был старец Нил Сорский, оказавшийся в центре антииосифлянской партии.
"Раскрывающийся текст"Образ Нила, аскетически одаренной натуры, довольно сильно отличается от образа Иосифа. Религиозному формализму и внешнему ригоризму главы иосифлянской партии Нил противопоставляет психологически тонкий подход к религиозной жизни души. От него веет духом внутренней свободы, обретаемой в процессе нравственного совершенствования человека; он был религиозным мыслителем, который христианскому благочестию давал мистическое обоснование. Задачи, которые он ставит перед иноком, труднее и глубже, чем требования Иосифа. Деятельность мо[ну уж нет]а и всякого христианского подвижника в миру, которой Иосиф придавал столь важное значение, для Нила далеко не главная задача человека, отрекшегося от мира. Главным для его собственной духовной жизни и главной задачей, которая ставится в его сочинениях перед христианином, было совершенствование души, благодаря которому происходит духовное возрастание человека и он обретает спасение. Нил точно следовал традиции древних подвижников Восточной Церкви и аскетически-мистическим воззрениям исихазма.
Вся жизнь христианина, стремящегося следовать духу Евангелия, должна быть путем непрерывного совершенствования. Человек, лично наделенный свободной и сознательной волей, идет этим путем, путем духовной брани, ради спасения своей души. Внутреннее, нравственное и духовное, возрастание спасающегося достижимо лишь через «умную молитву» и «трезвение сердца»; только эти средства аскетически-мистического делания составляют основу плодотворной и деятельной христианской жизни. «Телесное делание, – пишет Нил, – внешняя молитва, есть не более как лист; внутреннее же, то есть умная молитва, есть плод»120. Совершать ее должны все: не только иноки, но и те, кто остается в миру. Нил особое внимание обращал на состояние души христианина, стремящегося к совершенствованию, на искушения, которые подстерегают его, на его страсти и заблуждения.
Нил Сорский касается и вопроса о монастырских владениях. Он решительно отвергает точку зрения Иосифа Волоцкого, который считал, что монастыри могут или даже должны владеть деревнями, землей и другим имуществом. По Нилу, мо[ну уж нет]ам следует жить трудом своих рук, продавая или, еще лучше, выменивая изготовленные ими изделия на потребное для поддержания жизни. Монастырям и мо[ну уж нет]ам не подобает принимать подаяния от мирян, напротив, они сами должны делиться с нищими тем, что заработали своими руками. Нил высказывает также очень интересное, а для Древней Руси и чрезвычайно непривычное суждение о том, что избыточная роскошь в украшении храмов, дорогая золотая утварь и т. п. совершенно не нужны для богослужения. Во-первых, эта роскошь часто оказывается самоцелью, то есть уже становится страстью; во-вторых, главное – это внутренняя настроенность молящихся, а не богатство облачений и утвари. В этом суждении Нил обнаруживает близость к св. Сергию Радонежскому, который долгие годы служил литургию, используя простые деревянные сосуды, и на богослужениях всегда облачался в бедные льняные ризы https://azbyka.ru/otechnik/Igor_Smolich/rus...e-monashestvo/4
Поэтому и получается до ныне, что приходят в Церковь не только за ради Христа, а некоторые за возможностью реализовать свои скрытые хотелки(страсти) . поэтому Церковь как земная организация не является сборищем святых на земле, а простых обычных людей, некоторые из которых в конце своей земной жизни попадают в рай, а некоторые - нет. Об этом предупреждал ещё Иисус говоря про тех, кто хочет стать начальником над такими же как он и тех, кто проповедует именем Его, а на самом деле творит зло. Цитаты не раз здесь приводил.
А человеку обычному в нашей жизни тоже ничего не чуждо и поэтому его глаз чаще обращает внимание на фекалии, которые не тонут и старается осудить, забывая, что сам является производителем таких же фекалий в силу природного статуса( соринка и бревно). Поэтому каждый должен начать с себя и тогда придёт понимание и происходящего.
Так шо простите многогрешного брата Трувора, его тоже часто заносит, ибо грешен.
