"Ибо мы - Азур"

[sobol_harfagr]

Народ!

Предлагаю, когда автор завершит свой труд, поднатужимся и всем миром издадим книгу. Верстку я беру на себя, ну и оформление. Кто умеет рисовать - пособите с иллюстрациями. Скинемся на типографию.

очень уж хорошо! Эта вещь достойна быть изданной!

[SaintGeorge]

Поддерживаю.

Только вот когда ж он её закончит? :)

[sobol_harfagr]

Поддерживаю.

Только вот когда ж он её закончит? :)

Не знаю когда, но концепцию дизайна уже начал продумывать. Художник нужен. Без иллюстраций как-то не так...

[Бернхард]

Ну, автор уже имеет изданные книги, так что, наверное, сам решит как и чего, если захочет :)

[camill]

Кстати, как зовут автора и какие у него есть книги?

[BigCat]

Обещанного три года ждут, да

- Элья, ты очень занята?

Чтобы не смотреть на волшебницу сверху вниз, Артеос тактично опустился на колено рядом с креслом. Девушка вздохнула: они до сих пор видели в ней гостью, а не члена экипажа. Где это видано, чтобы капитан спрашивал у одного из своих офицеров: заняты ли те? Да и вообще, встать следовало ей, но она так глубоко ушла в «Боевое маневрирование кораблей рода «дракон» на мелководье», что даже не заметила, как подошел командир. Собственно, в книге волшебнице был интересен только раздел о магическом управлении кораблем, а именно: как направлять заклинания, чтобы отражение от дна не разнесло днище в щепки.

Девушка закрыла учебник, убрала ее в провощенный кожаный ящик и посмотрела капитану в глаза:

- Может быть, мне встать? А то перед командой неудобно…

- Не надо, это не по службе.

Артеос, казалось был в затруднении и Элья не могла удержаться:

- Если ты решил объясниться мне в любви, я все же лучше встану, так будет приличнее.

- Нет, сейчас дело в другом, - невозмутимо ответил капитан.

С палубы донесся задушенный смешок и Элья закусила губу: Артеос легко и непринужденно выставил ее дурой перед всей командой. Можно не сомневаться, сейчас эти бездельники разделились на два лагеря и делают ставки: кто победит в словесной дуэли – традиционном виде спорта благородных домов Ултуана. Девушка посмотрела на вахтенного офицера: лейтенант Лаэк устремил взор куда-то вдаль, лицо его казалось вырезанным из камня, и лишь предательски подрагивавший кончик уха свидетельствовал о том, что лейтенант с трудом сдерживает смех. Рулевой отвернулся в сторону, плечи его тряслись.

- На руле: право восемь, - мстительно крикнула Элья, - Не отвлекайся на вахте, матрос, если тебе так интересно – подойди потом к Илли, он наверняка сложит об этом песню!

«Орел» затрясся от хохота, Лаэк смеялся, ухватившись за поручень, с палубы донесся звон струн и чистый, сильный голос пропел:

Нет в мире кинжала

Острее, чем жало

Безжалостной Эльи

Сан’ату Каэнн! (вообще говоря, это Бернс в переводе Маршака)

- Какую песню? – недоуменно спросил Артеос.

- Очень полезную песню для всех не слишком решительных и плохо разбирающихся в женщинах потомков княжеских родов, - насмешливо ответила волшебница, - Но сейчас дело в другом.

Матросы и Стражи на палубе одобрительно засвистели, но тут в общее веселье вмешался Алкион:

- Я вижу, в последнее время у нас слишком мало учений! – рявкнул командир морской пехоты, - Надеть доспехи, быстро! Госпожа Элья, капитан, продолжайте, пожалуйста, они вам больше не помешают!

Теперь усмехнулся капитан:

- Победил Алкион: нет ему равных в остроумии.

- Не думаю, что он шутил, - фыркнула Элья, - Так в чем именно у нас дело, Артеос?

Лицо капитана внезапно стало серьезным, даже печальным, и волшебница, почувствовала, как по спине пробежал холодок. Артеос протянул девушке объемистый конверт. Элья осторожно коснулась гладкой серой кожи и вздрогнула: то, что хранилось в этом футляре, было волшебным. Девушка закрыла глаза, и в темноте перед ней предстала невообразимо сложная сеть пульсирующих серебряных струй: спокойная, сильная магия Белой Башни.

- Это принадлежало Каледиосу? – тихо спросила волшебница, - Твоему другу?

- Это его дневник, - кивнул капитан, - Перед началом похода он просил меня передать его кому-то из магов Белой Башни. Если… Если с ним что-то случится. Он говорил, что никто, кроме них не сможет прочесть записи.

- Только наш народ владеет Высокой Магией, - Элья осторожно погладила конверт, - Твой друг оставил простые, но сильные печати. Надежная и остроумная защита – он и впрямь был выдающимся мастером. Я могу ознакомиться с этими заметками, или их следует передать Теклису? Ты знаешь, я была секретарем у дяди, почти вся его переписка шла через мои руки.

- Поступай, как сочтешь нужным, - тяжелая ладонь Артеоса с каменными мозолями от рукояти меча и весла осторожно накрыла руку девушки, - Я тебе верю.

Капитан встал, подошел к трапу, затем посмотрел на небо:

- На руле – лево два! Идрис, тебе доверен корабль, сосредоточься. Две вахты вне очереди. Лаэк, это и к тебе относится.

Артеос спустился с мостика, и волшебница облегченно вздохнула: кажется, он не заметил, как она покраснела. Азур милосердный, Элья, тебе девяносто семь лет, а ты вспыхнула, словно девчонка, оттого что подержала за руку красивого капитана! Вы уже танцевали вместе, он держал тебя на руках, в конце концов, ты при всех вешалась ему на шею! «Правда», - поправила сама себя девушка, - «Каждый раз это происходило при чрезвычайных обстоятельствах, но все-таки…» Элья встала собрала книги, сложила кресло и направилась к трапу. Лаэк, бросившийся было помочь, натолкнулся на ледяной взгляд и немедленно занял свое место. Спускаясь на палубу, волшебница услышала за спиной негромкое:

Нет в мире кинжала

Острее, чем жало…

Усмехнувшись, девушка открыла дверь в каюту и шагнула внутрь. Пристегнув кресло к переборке, она убрала книгу в рундук и села на койку, положив конверт с записями Каледиоса на колени. Закрыв глаза, девушка сосредоточенно искала первую из печатей, которыми покойный маг защитил свой дневник. Она не удивилась, когда почувствовала тепло в кончиках пальцев. Огонь – первая из стихий, которой учат наставники Белой Башни… От первой печати тянулось несколько нитей, Элья осторожно перебирала их, пока не нашла ту, в свете которой был золотой оттенок. Металл! Девушка улыбнулась. Каледиос закрыл свои записи печатями всех восьми ветров, так, как их преподавали в величайшей магической школе мира, но пройти от печати к печати мог лишь тот, кто прошел все ступени до самой последней – Высокой Магии…

- Капитан, она нам корабль не сожжет? – спросил Галдор, глядя на решетку светового люка, над каютой волшебницы.

Пластины горного хрусталя вспыхивали попеременно белым, желтым, снова белым, лиловым, и опять белым огнем.

- Ты что-нибудь понимаешь в магии, друг мой? – невозмутимо ответил вопросом на вопрос Артеос.

- Нет, - честно признался старший помощник.

- Я тоже в ней ничего не понимаю, - так же спокойно сказал капитан, - Поэтому я считаю, что мы должны положиться в этом деле на благородную Элью. И, кстати, Галдор?

- Да?

- Что там за песню сложил Илли? Мне все намекают, что я должен обязательно ее услышать.

Солнце уже садилось, когда в дверь капитанской каюты постучали.

- Входите, - крикнул Артеос, складывая письменный прибор в привинченный к столу бронзовый пенал.

- Я не помешала? – тихо спросила Элья.

- Нет, я заполнял корабельный журнал, - ответил капитан.

Артеос аккуратно застегнул ремни тяжелого тома, уложил его в непромокаемый короб и только тогда посмотрел на гостью. Вскочив, он в два шага пересек каюту и замер перед девушкой:

- Элья, что случилось?

Артеос осторожно коснулся плеча волшебницы. Девушка всхлипнула, и капитан, забыв обо всем, обнял ее.

- Что с тобой, родная?

Капитан слышал свои слова, как будто со стороны, и с отстраненным ужасом осознал, что назад пути нет. Еще больший ужас он почувствовал, когда понял, что и не хочет идти назад. Но Элья, казалось, ничего не заметила.

- Я прочитала записи Каледиоса.

Артеос вздохнул про себя и осторожно подвел девушку к креслу:

- Сядь

Элья послушно опустилась на плетеное сиденье. Капитан привычно опустился на колени рядом с ней. Мелькнула мысль, что, пожалуй, разговаривать было бы удобней, если бы оба сидели на койке, но, с другой стороны, приглашать девушку сесть на мужскую кровать было неприлично.

- Рассказывай. Так будет легче.

Элья помолчала, собираясь с мыслями.

- Ты ведь не знал, что там было?

- Нет, - покачал головой капитан, - Он мне никогда не показывал. Разве это не его магический дневник?

- Там было две тетради.

Руки девушки стиснули шелк форменного платья на коленях, и Артеос осторожно взял ее маленькие ладони в свои.

- Одна – действительно магический дневник. Ах, Артеос, ты не представляешь, какой это был ум! Большинство наших магов воспринимают магию, как стихию, ветры которой можно использовать, если соблюдать осторожность. Очень редко встречаются те, кто пытается понять ее природу. Каледиос был таким. Он был исследователь. Его наблюдения, его мысли… Они словно сияют со страниц. Он разработал несколько новых заклинаний, причем не догадками, не подбором, он вывел каждое из них путем строгих рассуждений и доказательств.

Девушка поперхнулась и закашлялась. Артеос встал, подошел к буфету и вынул серебряный кувшин. Налив в кубок светлого, искрящегося вина, он подал его волшебнице.

- Попей. Это вино делала моя мать. Она сама растила этот виноград.

Элья благодарно кивнула и жадно выпила кубок.

- Как сладко… И тепло. Твоя матушка любит свой виноградник. Спасибо. Артеос, твой друг был великим магом, и его смерть – огромная потеря. Но мне стало тяжело не от этого. Вторая тетрадь… Это был его дневник. Обычный. Он записывал в него все, что придет в голову. Там есть рисунки. Там есть твой портрет, очень хороший. И есть насмешливый рисунок, я так смеялась, он так точно передал твой характер… Есть портреты Галдора, Фиррита, и других, которых я не знаю…

Артеос налил еще вина, девушка, не глядя, выпила.

- Он нарисовал там свой портрет – тоже насмешливый, как он принимает награду и посох от дяди, и подпись: «Великий Каледиос принимает поздравления от своего учителя». Он писал туда стихи. Писал о своей семье – он ведь из бедного рода, да?

- Да, - кивнул капитан, - Они были вассалами князей Белтан еще до Разделения.

- И его мать очень гордилась тем, что сына приняли в Белую Башню?

- Да, - Артеос почувствовал, как утихшая было печаль вновь наполняет его сердце.

- Он очень ждал встречи с ними, - всхлипнула Элья, - Артеос, поверь, я видела смерть, почему мне сейчас так горько?

- Потому что Каледиос был хорошим эльфом, - капитан встал и, наклонившись, обнял девушку за плечи, - Потому что горе иногда откладывается на потом, а потом вдруг что-то напоминает о нем, и оно наваливается снова. Потому что ты – хорошая девушка, Элья, и плачешь об эльфе, которого никогда не знала.

Горло перехватило, и Артеос замолчал, чувствуя, что не может больше сказать ни слова.

- Ты хочешь плакать, Артеос?

- Капитан не имеет права плакать.

- Сейчас ты не капитан, - Элья обняла капитана за шею и прижала его голову к груди, - Плачь, мой могучий Артеос, потому что ты тоже хороший эльф.

Артеос не помнил, сколько он стоял так, боясь пошевелиться, пока дыхание Эльи не стало ровными глубоким и ее голова не склонилась на плечо капитана. Убедившись, что девушка спит, Артеос осторожно поднял ее на руки и вынес из каюты. Капитан не удивился, встретив за дверью Галдора.

- Открой, - Артеос кивком указал на дверь каюты волшебницы.

Старший помощник молча кивнул и открыл дверь. Капитан шагнул внутрь. Каюта корабельного мага на «драконах» была гораздо меньше капитанской, но сейчас Артеос чувствовал, что здесь, кажется, слишком много места. Он осторожно уложил девушку на койку, накрыл одеялом и посмотрел на стол. Рядом с кожаным футляром из серой кожи лежали две тетради. Одна была украшена разнообразными таинственными символами, обложка другой была из простой, даже грубой красной кожи. Артеос печально улыбнулся, и, осторожно прихватив красную тетрадь платком, убрал ее в футляр. Затем он наугад открыл вторую тетрадь и сразу наткнулся на стихотворение:

Мимо скал, окутанных туманом

Наш «Орел» скользит подобно тени

Скоро, скоро месяц ураганов

Долгожданный месяц бурь осенних

В этот месяц белые «драконы»

Спят на якорях в портах Ивресса

Мы ветрам доверим оборону

Берегов за серою завесой…

Он помнил эту песню – Каледиос сочинил ее для моряков, которых ждали дома семьи, Илли положил стихи на музыку. Песню полюбили не только моряки Аэслинна, Галдор говорил, что слышал ее в доках Лоферна. Артеос закрыл тетрадь и, сунув ее подмышку, шагнул из каюты. Галдор по прежнему ждал у двери.

- Пойдем, - позвал капитан.

Когда оба вошли в капитанскую каюту, Галдор закрыл за собой дверь и сказал:

- Артеос, два слова…

- Не стоит, - не оборачиваясь, ответил капитан.

- Стоит, - упрямо сказал старший помощник, - Вся команда – за вас, можешь не сомневаться. Но закон есть закон. Потерпите до берега.

Артеос достал из рундука два больших кувшина и протянул их другу:

- Галдор, если бы я не знал тебя один Азур знает сколько лет, я бы тебя ударил. За кого ты меня принимаешь? И кем ты считаешь ее? Когда мы вернемся в Лоферн, я буду просить ее руки у Теклиса, и мне все равно, величайший он маг, или не величайший. Неужели ты думаешь, что я опозорю свой род?

- Ну, вряд ли ты его опозоришь сильнее, чем своей помолвкой с высокородной… Все, молчу, молчу, - Галдор выставил вперед ладони, - Просто сам понимаешь, она заходит к тебе, проводит там час, потом ты несешь ее в каюту…

Галдор взял у капитана кувшины и взвесил на руках.

- И что? – Артеос достал еще два кувшина.

- Ничего, - сдался старший помощник, - Но мне было бы тяжело сдерживаться…

- Мне и было тяжело, - признался капитан, - Но я все сделаю по правилам. И не из-за Теклиса, поверь.

- Верю, - кивнул Галдор, - Думаю, команда тоже поверит. Если тебе и завидуют, то по-доброму. Только объясни мне, для чего все это вино?

Артеос поставил кувшины на стол, раскрыл тетрадь, и, полистав, показал страницу другу:

- Похож?

- Азур милосердный! - Галдор наклонился над страницей, - Это ведь Фионат!

- Да.

- Как похож, - прошептал старший помощник, - Артеос, зачем ты мне это показал? Я думал, что сердце больше не будет болеть.

- Оно болит, потому что ты хороший эльф, друг мой, - Артеос закрыл тетрадь, - Собери всех свободных от вахты, пусть зажгут лампы возле мачты. Не знаю, почему, но сегодня мы будем пить вино моей матери и вспоминать тех, кого больше нет.

Элья проснулась раньше обычного и, привычно убрав постель, взяла ведро и вышла из каюты. Прошло три дня с того вечера, как она, прочитав дневник покойного Каледиоса, явилась в каюту капитану, чтобы поплакать и, неожиданно, услышала почти объяснение в любви. Более того, почти призналась в любви сама. Странное дело, ее совсем не раздражало это «почти». Волшебница знала, что после того, как капитан отнес ее, спящую, в каюту, он собрал экипаж и всю ночь читал им дневник погибшего мага. Галдор поведал ей, что после рассказа о Каледиосе моряки, стражи и воины тени поочередно говорили о своих родных и друзьях, которые покинули этот мир. Старший помощник считал, что эти рассказы сплотили экипаж сильнее, чем все совместные молитвы. По его словам, капитан намекнул морякам, как Элья просила его прочесть дневник Каледиоса команде, ибо сама волшебница так горевала о погибшем, что лишилась чувств. Теперь экипаж «Орла» считал волшебницу не просто новым магом корабля, но наследницей и продолжательницей дела их погибшего товарища, той, что помогла им почтить его память. Моряки смотрели на нее с новым уважением, и Элья поймала себя на мысли, что ей это приятно.

Опустив ведро за борт, девушка привычно протянула веревку Саэдару, который как всегда неожиданно оказался у нее за плечом, и, когда лейтенант вытащил ведро на палубу, вытянула соль из воды. Глядя, как командир рэйнджеров пересыпает белоснежный порошок в мешочек, она спросила:

- Саэдар, при все уважении, что ты будешь с ней делать? Четверти того, что я тебе отдала, хватит, чтобы обеспечить твой клан снадобьями на десятки лет.

- А оставшуюся соль я разложу по мешочкам, - спокойно ответил рэйнджер, - Напишу на них: «Чистейшая морская соль, добытая магистром Белой Башни, Эльей сан’ату Каэнн, племянницей великого Теклиса», и, когда мы придем в Лоферн, продам за такие деньги, что весь мой клан будет ходить в шелках!

- Ц-ц-ц, - покачала головой Элья, - «Теклиса» придется убрать.

- В самом деле? – лицо Саэдара стало таким грустным, что волшебница едва удержалась от смеха, - Но тогда я не выручу и четверти того, что собирался!

- Неужели моего имени недостаточно? – притворно возмутилась девушка, - Не горюй, высокородный Саэдар, ведь если бы мы оставили имя моего дяди, он, узнав об этом…

- Превратил бы нас всех в лягушек? – предположил лейтенант.

- Забрал бы львиную долю выручки – объяснила Элья.

- А сколько заберете вы? – спросил Саэдар, неся за девушкой ведро.

- Половину, - снисходительно ответила волшебница, и забрав воду из рук лейтенанта, захлопнула дверь у него перед носом.

- Половина – тоже неплохо, - невозмутимо заметил в пространство наггаритец.

Умывшись, и прибрав в каюте, Элья вышла на палубу. Сегодня она должна была впервые заступить на вахту. Четыре часа она будет отвечать за корабль, четыре часа от ее решений будет зависеть успех задания и судьба экипажа. Ей уже случалось стоять вахты, но каждый раз рядом был Артеос, и дежурство продолжалось не больше часа. Но теперь все будет по другому. Капитан заверил ее, что ни он, ни кто-либо из офицеров не появится на мостике, разве что дела пойдут совсем плохо. Но когда дела идут совсем плохо, капитан в любом случае принимает командование кораблем, так что это не считается. Элья никогда бы не призналась себе, что волнуется едва ли не больше, чем перед экзаменами в Белой Башне.

До вахты оставалось еще около часа, и девушка решила прогуляться по кораблю. Как всегда, моряки и стражи, свободные от вахты, расположились на верхней палубе. Кто-то спал, кто-то приводил в порядок снаряжение, некоторые читали. Большинство, однако, были заняты какой-то работой. От офицеров Элья знала, что жалованье моряков невелико, хоть и выплачивается без задержек. Дополнительным заработком были призовые деньги, но в боях с Хаосом на трофеи рассчитывать не приходилось, ибо даже захваченные корабли сжигали в море со всем содержимым, наложив на костер мощные защитные заклинания. Поэтому многие матросы и стражи в свободное время занимались всяким нехитрым ремеслом, сбывая плоды своего труда купцам людей в Лоферне, или, если повезет, в Мариенбурге и других портах.

Внимание девушки привлек немолодой эльф. Разложив на куске шелка акульи зубы разных размеров, эльф приделывал к ним оправленные в серебро рукоятки. Волшебница вспомнила его – это был один из стражей, принимавших участие в Лофернской пляске. Элья подошла к мастеру и наклонилась над его работой:

- Госпожа? – вопросительно поднял глаза на девушку эльф.

- Позволь спросить, Аэрол, для кого этот заказ?

- Не знаю, госпожа, - покачал головой воин, - Раз в год я отдаю эти зубы купцу-человеку в Лоферне. Он берет их сотнями, разных размеров.

- Можно взглянуть? – девушка указала на один из ножей.

- Разумеется, моя госпожа.

Элья подняла небольшой нож, лезвием которому служил зуб белой акулы длиной в половину ладони. Причудливо изогнутая рукоять изгибалась к одному из «лезвий».

- Интересно, - заметила девушка, - Лекари людей не так безнадежны, как о них говорят. Это лекарский нож, он используется для рассечения тканей. Служит, конечно, много меньше, чем стальной, но раны от него заживают быстрее.

- Вы знаете лекарское искусство, госпожа Элья? – спросил взявшийся неведомо откуда вездесущий Кэйко.

- Я знаю и лекарское и целительское искусство, - гордо улыбнулась волшебница.

- А какая между ними разница? – спросил какой-то наггаритец.

Оглядевшись, Элья увидела, что вокруг нее собралась большая часть свободной от вахты команды. Девушка покачала головой – моряки, как всегда, были рады любому развлечению.

- Лекарь, врачует раны, сшивая поврежденные ткани, вычищая раны, применяя лекарства, которые готовит, основываясь на знании того, как действует тело эльфа. И не только эльфа. Целитель использует благословение Иши, а также ветер жизни – один из ветров магии. Используя этот ветер я могу мгновенно зарастить рану так, что не останется и следа.

Элья закатала рукав платья и вонзив в руку акулий зуб, рассекла кожу и мышцы на ладонь в длину. Моряки ахнули, кто-то крикнул, чтобы несли вино и чистую тряпицу. Улыбнувшись, Элья провела рукой по ране. В воздухе запахло грозой, над ладонью волшебницы заплясали языки едва видимого пламени. Взяв у одного из моряков мокрую тряпицу, девушка стерла кровь и подняла руку так, чтобы было видно всем: там, где несколько мгновений назад, зияла рана, не осталось даже шрама. Моряки, стражи и рэйнджеры восхищенно захлопали в ладоши.

- Госпожа Элья, но если вы знаете искусство целителя, зачем еще и врачевание? – спросил Кэйко, - Ведь вы можете зарастить любую рану!

- Могу, - кивнула девушка, - Но что делать, когда ран много? Десятки? Сотни? И когда ранены не руки – а легкие, печень, сердце, мозг?

Моряки молчали.

- Силы целителя не бесконечны. И он использует их там, где по-другому нельзя. Если кто-то из вас будет ранен в грудь, в легкое, я очищу его от крови и заращу магией, но кожу и мясо сошью шелковыми нитками и наложу повязку, которая будет удерживать разрубленные ребра, пока они не срастутся. Если кому-то раздробят руку или ногу, я сращу магией нервы, сосуды и сухожилия, но осколки кости вычищу руками, сошью мышцы и наложу лубок.

Слушатели потрясенно кивали головами.

- Моя учительница в искусстве целительства, госпожа Сарья, была с нашим войском в битве на Финувальских полях…

Моряки, стражи и рэйнджеры согласно выдохнули и ударили себя правой рукой в грудь, отдавая дань памяти тем, кто сражался с демонами и друччи в битве, решившей судьбу Ултуана.

- И там она одновременно исцеляла внутренние раны у двадцати трех эльфов. А всего в тот день она спасла смерти триста двадцать семь тяжелораненых! –закончила Элья.

- Слава благородной господе Сарье, целительнице Белой Башни! – крикнул Фиррит.

- Слава! – хором ответили моряки.

- Мне, конечно, далеко до нее, - гордо сказала волшебница, - Но если понадобится – я буду драться за ваши жизни с Морай Хэг, мне уже приходилось это делать!

Моряки захлопали в ладоши, А Элья повернулась к стражу, делавшему ножи из акульих зубов:

- Мастер Аэрол, мне нужны восемь твоих ножей, по два каждого размера. Сколько я должна тебе заплатить?

- Нисколько, госпожа, берите то, что вам нужно.

- Но, Аэрол, - в голосе волшебницы послышалась растерянность, - Ведь это твой труд, я не хочу отнимать деньги у твоей семьи.

Страж молча собрал восемь ножей, завернул их в кусок кожи и подал девушке. Элья не знала что делать, и тогда старый эльф сказал:

- Моя госпожа, когда меня ранят в легкое или раздробят руку и ногу, неужели, вы потом возьмете деньги за то, что сражались с Морай Хэг за мою жизнь?

Моряки одобрительно загудели. Элья развела руками, затем поклонилась мастеру и приняла у него ножи.

- Хорошо сказано и хорошо сделано, - подвел итог Фиррит, когда Элья ушла в свою каюту, чтобы уложить новые инструменты в свой лекарский ящик.

- Кстати, Аэрол, я ведь тоже лекарь, - глубокомысленно заметил Саэдар, - Пожалуй я возьму два больших и два малых ножа.

- Двадцать номисм за большие и пятнадцать за малые, - невозмутимо ответил под общий хохот старый мастер.

- Четыре влево, - скомандовала Элья, и рулевой слегка довернул штурвал, вернув корабль на курс, от которого тот слегка отклонился за последний час.

По совету капитана, волшебница отдавала приказ о возвращении на курс только когда отклонение становилось заметным, в противном случае командовать пришлось бы каждые десять минут. Артеос предлагал ей взять для вахты самого опытного рулевого, но девушка отказалась наотрез: она будет стоять так же, как остальные офицеры.

- Так держать!

Корабль вернулся на курс и волшебница снова принялась всматриваться в горизонт, время от времени сверяясь с картами ветров и течений. Нанесенные на прозрачную кожу и наложенные одна на другую, карты позволяли опытному моряку точно определить положение корабля, в океане. Впрочем, Галдор как-то обмолвился, что по-настоящему опытный моряк не нуждается в картах, ибо чувствует свой корабль и океан. Впрочем, по признанию того же Галдора, на «Орле» настолько опытных моряков не было. Поэтому Элья вела корабль, руководствуясь картами и свойственным каждому магу чутьем на направление ветров магии. Прошло уже три часа ее вахты, которая, надо признать, была исключительно спокойной. Океан был тих, легкий попутный ветер мчал «дракон» вперед, «кожа дельфина» позволила кораблю разогнаться до очень хорошей скорости, хотя и заставляла тщательнее следить за курсом. Элье уже казалось, что ее первая вахта пройдет без происшествий, когда матрос в «вороньем гнезде» закричал:

- Прямо по курсу, двенадцать миль, неизвестный…

.Он замолчал и Элья переспросила:

- Что неизвестное?

- Не знаю, госпожа, - в голосе матроса послышалась растерянность, - Оно похоже на низкую скалу, но тут не может быть скал. Или на кита, но для кита слишком большое.

Элья лихорадочно соображала: двенадцать миль «Орел» при своей скорости преодолеет менее, чем за час. Однако решение надо принимать сейчас: скал, конечно, тут быть не может, глубина океана – почти миля. Значит это либо судно, либо морское животное или чудовище. Но судно опытный моряк опознал бы сразу. Значит – чудовище. В других обстоятельствах боевой корабль Морского Патруля обязательно приблизился бы, чтобы проверить морское животное, и, если надо, уничтожить. Но у «Орла» - задание самого Короля-Феникса. По-крайней мере, надо снизить скорость, чтобы было время подумать. Подойдя к корабельному колоколу, Элья трижды быстро ударила в него:

- На местах держаться, убираю «кожу дельфина»!

Волшебница начала плавно выводить воздух из-под днища, и корабль стал постепенно сбрасывать скорость. Наконец, «кожа» была убрана совсем – теперь «Орел» полз, давая честные семь узлов.

- Вахта на весла, весла на воду!

Теперь маневренность корабля будет куда выше, чем просто под парусом. Элья еще не видела неизвестный предмет, и не знала, стоит ли объявлять боевую тревогу, но приказала расчехлить оба «Когтя» и вооружила стражей. В этот момент над палубой пронеслась огромная тень. Элья подняла глаза: альбатрос, с размахом крыльев полтора копья парил над кораблем. Осторожно, чтобы не спугнуть птицу девушка мысленно потянулась к сознанию морского гиганта. Чем примитивней существо, тем труднее им управлять. Волшебник может легко взять под контроль льва, медведя, или коня, с птицами такой фокус проходит с трудом. Не сразу Элья сумела встроить свое сознание в короткие и простые мысли огромной птицы. Больше, чем на шесть миль ее контроля не хватит, впрочем, этого должно быть достаточно.

Когда Артеос поднялся на мостик в сопровождении Галдора, Фиррита и Лаэка, рулевой, забыв о субординации, благодарно кивнул капитану. Последние шесть минут госпожа Элья вела себя странно. Она стояла, не шевелясь, смотрела вперед и, кажется, даже не дышала. Но стоило капитану сделать шаг к волшебнице, как та вскинула руку в ограждающем жесте, и Артеос остановился. Прошла еще одна томительная минута, и Элья резко выдохнула и встряхнула плечами.

- Капитан, - повернулась она к Артеосу, - Это не скала и не чудовище, это что-то созданное… Не знаю, кем. Это корабль, но я никогда таких не видела.

- Ты можешь нам его показать? – спросил капитан.

- Есть.

Девушка очертила в воздухе квадрат, который сразу же заполнился зеленовато-синей, как волны, дымкой, затем в этой дымке проступило изображение, чуть размытое по краям, так, как было бы видно нечто, плавающее на воде на расстоянии трех миль с высоты в четверть мили.

- Сись… Простите, госпожа Элья, - поправился Фиррит, - Ковчег Хаоса!

- Так далеко от Моря Когтей? – возразил Галдор, - Я бы поставил на какое-нибудь адское творение наших проклятых родичей, вроде тех, что они громоздят на спины морских червей.

- Слишком велик, - покачал головой Фиррит.

- Стыдно господа, - укоризненно заметил капитан, - Здесь нечего гадать, все предельно ясно, и, судя по тому, как подпрыгивает юный Лаэк, он знает ответ.

- Я не подпрыгиваю, мой капитан, - возразил лейтенант, - Но ответ знаю. Это железный корабль гномов!

- Корабль гномов? – озадаченно переспросил Фиррит, - У подземных коротышек есть корабли?

- Это действительно броненосец Барак Варра, - кивнул Артеос, - И, судя по тому, как он осел на нос, да еще с креном на левый борт, этот броненосец тяжело поврежден.

Изменено 28 августа, 2011 пользователем BigCat

[Bel]

Спасибо. И за Шелу О'Нил тоже. В Мановаре - Барак-ВаРР (Barak-Varr).

[BigCat]

Спасибо. И за Шелу О'Нил тоже. В Мановаре - Барак-ВаРР (Barak-Varr).

Спасибо, опечатался :)

[Chorst3579]

О_О

КОгда продолжение? :rolleyes:

[BigCat]

Не знаю, там большая сцена должна быть

[Bedner]

как зовут автора и какие у него есть книги?

Иван Кошкин. Книги.

[BLooDkrasher]

екарный бабай вы вдупляете что мы видим???? мы видим как рождаются книги.. Автору МЕГА СПАСИБО!!!!!!!!!! кстати было сразу ощущение что пишет профессионал повествование гладоке без перегруженности деталями.... спасибо

[_______]

Начало потрясающее! Битва за прибрежный городок показана как трагедия, я как будто перед глазами видел все это: бойню, горящий город, отчаяние, мысли капитана - у меня появилось сопереживание героям, а это крутокрутокрутокруто!!!!!!! Как вступление для книги, чертовски удачно получилось. Дальше сюжет пошел по более спокойной линии и, честно говоря, чем-то напомнил мне историю "King's Bounty Принцесса в доспехах", в центре сюжета которой тоже корабль, капитан и поиск артефактов=)

В целом все написано профессионально, очень легко читается, в каждом герое видна отдельная личность, автору огромное спасибо!

В общем, жду продолжения, очень интересно:)

[BigCat]

- Это действительно броненосец Барак Вара, - кивнул Артеос, - И, судя по тому, как он осел на нос, да еще с креном на левый борт, этот броненосец тяжело поврежден.

- Так он весь железный?

Галдор склонился над изображением, стараясь разглядеть мельчайшие детали. Элья плавно повела в воздухе рукой, и изображение увеличилось в два раза. По темной поверхности пробегала едва заметная рябь.

- Крупнее не могу, - .извиняющимся тоном сказала волшебница.

- Спасибо, госпожа, в общем, все неплохо видно. Капитан, что это за круглые… Башни? Перед надстройкой и сразу позади нее? – лейтенант-командор указал на два приземистых стальных цилиндра.

- Это, друг мой, основное оружие.

- Пушки? – повернулся к Артеосу помощник.

- Пушки, - кивнул капитан, - Поменьше, чем у имперцев, правда. Но бьют точнее. И дальше.

- Пу-у-ушки, - протянул Галдор, выпрямляясь, - Что мы можем сделать против пушек?!

- Смотря каких, - пожал плечами Фиррит, - Вокруг имперского галеона мы можем кружить часами, если и попадут, то случайно.

Лаэк рассмеялся:

- Если в нас попадет ядро – нам конец. Но эти пушки нам не опасны.

- Почему? – спросил Алкион.

- Вот здесь, на надстройке, такое высокое – это труба, - указал молодой офицер, - Из нее не идет дым. Я не знаю почему, но для того, чтобы башни могли поворачиваться амбразурами на врага – из трубы должен идти дым. Так нам говорили в Академии, - неуверенно добавил он.

- Это какая-то магия? – озабоченно спросил Фиррит.

- Гномы не знают магии, - покачала головой Элья. – Это машины.

- Как мой «Коготь»?

- Нет, много сложнее, - Элья зябко повела плечами, - Вам еще нужна картинка? Держать не тяжело, но гномы по-своему чувствуют магию – меня могут обнаружить.

- Еще несколько секунд, госпожа. Взгляните, мой капитан, - Лаэк провел пальцем вдоль настройки, - это маленькие пушки на вертлюгах. Для них дым не нужен. Они дадут по выстрелу каждые пять-шесть минут. Броня уходит под воду на два копья – наш таран здесь бессилен.

- Таран – бессилен, но Драконий Огонь горит и под водой и плавит металл, мы можем попробовать… - горячо начал Фиррит.

- Довольно! – резко оборвал артиллериста капитан, - Кто сказал, что мы собираемся с ними драться?

Офицеры переглянулись. Фиррит посмотрел на старшего помощника, тот пожал плечами. Лаэк переводил взгляд с командира на артиллериста и обратно.

- Но ведь это гномы, командир, - тихо сказал Фиррит.

- И что?

Галдор поежился - все это слишком напоминало события в Регенсбурге. Слово капитана – закон, он может советоваться с командой, но лишь тогда, когда сам решит это сделать. Фиррит должен отступить, но и Артеос не имеет права давать слабину. Он обязан оборвать артиллериста, а не спорить с ним. Старший помощник посмотрел на волшебницу, но та, кажется, сосредоточилась только на заклинании. Галдор покачал головой – глупо и недостойно рассчитывать на то, что девушка сможет повлиять на своего возлюбленного. Одна из обязанностей старшего офицера – помогать капитану в тех случаях, когда тот ошибается. Галдор поднял руку, чтобы привлечь внимание Артеоса, но командир опередил его:

- Лейтенант Фиррит, - голос капитана был ровным, - Если мне понадобится совет моих офицеров – я прямо попрошу об этом. До тех пор вы обязаны выполнять мои приказания. Я ценю вашу готовность исполнить свой долг, но нахожу предложения о нападении преждевременными.

- Простите меня, мой капитан, - артиллерист, похоже, сам понял, что зашел слишком далеко, - Я не хотел выказать неуважение. Какие будут приказания?

- Выложить стрелы с «драконьим огнем» на палубу к фальшборту, но «когти» не заряжать. Лаэк, какова дальность стрельбы орудий на вертлюгах?

- Нельзя сказать точно, - честно ответил лейтенант, - У людей пушки такого калибра бьют от силы на полторы-две стадии, хотя на излете их ядра не опасны. Орудия гномов могут иметь вдвое большую дальность и иметь разрывные снаряды.

- Хорошо, примем для верности шесть стадий – кивнул Артеос, - Море спокойно. Лаэк, принимай вахту и подвели корабль на шесть с половиной стадий к броненосцу. Подготовьте второй ял к спуску. Я пойду переоденусь.

- Только один вопрос, командир, - Галдор успел обратиться к капитану прежде, чем тот повернулся к нему спиной, - Если, конечно, ты разрешаешь спросить.

- Разрешаю, - спокойно кивнул Артеос.

- Что ты собираешься делать?

- Я отправлюсь в яле к броненосцу и спрошу: не нужна ли им помощь, - невозмутимо ответил капитан.

Артеос повернулся к остолбеневшим офицерам спиной и быстро спустился с мостика.

- Сиськи Морати! – нарушил общее молчание старший помощник, - Он сошел с ума!

- И в чем заключается его сумасшествие? – хладнокровно спросил Саэдар.

Это были первые слова командира рейнджеров с момента обнаружения неизвестного корабля, и Галдор невольно напрягся.

- Он собирается оказать помощь нашим врагам, - лейтенант-командор надеялся, что его голос звучит так же спокойно, как голос наггаритца.

- А разве гномы – враги Ултуана? – удивился Саэдар.

- Довольно, - резко ответил Галдор, - Ты знаешь, о чем я говорю!

- Нет, но догадываюсь, - командир рейнджеров, - Ты высказал сомнение в здравом уме капитана Артеоса из-за войны, которая случилась четыре тысячи лет назад.

- Из-за этой войны мы потеряли все наши колонии в Старом Мире! – повысил голос старший помощник.

- О, нет, - покачал головой рейнджер, - Мы прекратили войну и ушли обратно потому что на Ултуан напали друччи.

- Они убили нашего короля, - глухо сказал Фиррит.

- Короля? – скривился Саэдар, - Мне он не король.

- Что? – ладонь артиллериста легла на рукоять кинжала.

Элья глубоко вздохнула и покачала головой. Дядя не раз говорил ей, что главная беда и проклятие эльфов – та болезненная острота, с которой они чувствуют. Нет другой расы, так сильно подверженной частой смене настроений, постоянно воспринимающей мир лишь через призму своих переживаний. Даже вспыльчивые и болезненно самолюбивые гномы в большинстве случаев руководствуются здравым смыслом. Эльфы же предпочитают поступать так, как подсказывает им сердце, в котором одновременно пылает вечный огонь Азуриана и ледяной глыбой лежит печаль народа, чье лето давно прошло…

И сейчас Фиррит, всегда спокойный и рассудительный, готов броситься с кинжалом на Саэдара лишь потому, что тот задел его гордость, его веру в то, что Ултуан – самая прекрасная страна в мире, страна, которая просто не может быть неправа. Элья осторожно отвела ладони за спину, собирая силы для парализующего заклятия. Если эти глупцы бросятся друг на друга – оно вмиг уложит обоих на палубу. Но волшебница недооценила Саэдара. Неуловимым движением наггаритец расстегнул боевой пояс и бросил меч и кинжал Лаэку:

- Держи!

Повернувшись к артиллеристу, командир рейнджеров развел руки:

- Ты выслушаешь меня, почтенный отец?

Фиррит, опомнившись, убрал руку с оружия и потер лоб:

- Да… Да, конечно, - пробормотал старый эльф.

- За десять лет до того, как Каледор Второй приказал сбрить бороды посольству гномов, наши кланы впервые за долги годы ощутили присутствие предателей в Разбитых Землях.

Саэдар заговорил в той особой манере, которую используют сказители, когда хотят показать слушателям, что их история – быль от первого до последнего слова, ничем не приукрашенная, не предание, не легенда, а правда, такая, как ее запомнили очевидцы. Начиная такую речь, эльф призывает в свидетельницы Лилит – богиню мудрости, магии и памяти, и горе тому, кто исказит хоть слово в истории. Офицеры слегка склонили головы в знак уважения к рассказчику.

- Долгие века мира наггаритцы лишь патрулировали берега и удерживали башни на островах, что остались на месте нашей утонувшей родины, - продолжил Саэдар, - набеги друччи были редки, и некоторые даже начали говорить, что предатели вымирают в ледяных пустошах. Это была ошибка. Убийцы словно очнулись ото сна. Дозорные все чаще видели в море черные корабли, несколько башен были захвачены внезапными рейдами. На землях кланов стали появляться Призраки – друччи, что воюют на манер Воинов Тени. Вожди кланов собрались на совет. Решено было отправить посольство к Королю-Фениксу. После того, как Алиф Анар снова исчез, на этот раз навсегда, у нашего народа больше не было правителя, и вожди посчитали, что в этой беде нам поможет владыка Ултуана, тем более, что опасность грозила всему острову.

Саэдар помолчал, собираясь с мыслями. Офицеры внимательно слушали – мало кто мог похвастаться тем, что знает историю Разбитых Земель после Разделения.

- Было выбрано шесть вождей и приличествующее случаю число воинов. Главой посольства был выбран Адрок, старый вождь Сынов Тумана. Мой предок в тридцать втором колене.

Элья осторожно выпустила собранную энергию в море, надеясь, что никто не заметит тонкую струйку пара. Затем девушка подошла к рулевому и тихо шепнула ему на ухо:

- Держи прежний курс и постарайся не слушать то, что они говорят. И я буду тебе очень благодарна, Кардор, если ты не станешь болтать о том, что произошло на мостике. Это не угроза, а просьба, - на всякий случай уточнила волшебница.

Рулевой судорожно кивнул, напуганный не столько «просьбой» девушки, сколько тем, что она знает его имя. Элья подошла к ограждению мостика и осмотрела «дракон». Весла мерно поднимались и без плеска входили в воду, посылая корабль вперед. На баке застыли стражи, ожидая приказа набросить тетивы на луки. Возле мачты проверяли клинки и наконечники стрел рейнджеры. Похоже, моряки не заметили стычки на мостике, а если кто-то и заметил, то мудро промолчал, предоставив офицерам самим разбираться между собой. Что же, пока мужчины выясняют отношения, корабль поведет женщина. Элья улыбнулась – ее вахта продолжалась.

- Две недели посольство ожидало аудиенции при дворе, - продолжал тем временем Саэдар, - Каждый день вожди обращались к дворцовым распорядителям с просьбой как можно быстрее устроить им встречу с королем. Эльфы, водившие в бой сотни воинов, унижались перед надушенными царедворцами, объясняя, что их дело не терпит отлагательства. Им отвечали, что король занят важными делами, и после этого вожди видели королевский выезд на охоту, или слышали из покоев Каледора Второго музыку и пение.

Саэдар замолчал, офицеры молчали вместе с ним. О том, что последний из Драконьих Королей был, мягко говоря, не слишком ответственным правителем, озабоченным лишь тем, чтобы сравняться славой с покойным отцом, знал каждый.

- Наконец, посольство было допущено к королю, - криво усмехнулся наггартиец, - О, Каледор Второй принял Воинов Тени с истинно королевским величием. Он сидел на троне своего отца - в доспехах Драконьего Князя в плаще короля из перьев феникса, в короне Ултуана, что когда-то носил сам Аэнарион! Зал был полон придворными в драгоценных одеждах, когда мой предок и его вожди шли к трону, эти прекрасные мужчины и женщины закрывали носы надушенными платками. Но Воины Тени не обращали на это внимания. Подойдя к трону, Адрок и прочие вожди опустились на одно колено. Воины Тени не преклоняют колен ни перед кем, даже Алиф Анар не требовал такого, но ради нашего народа Адрок готов был потерпеть.

Элья представила Саэдара на одном колене и покачала головой – в такой позе наггаритец выглядел бы не покорно, а, скорее, угрожающе.

- Воины Тени предъявили королю доказательства возвращения друччи: оружие, доспехи, череп странного ящера, которого один из вражеских вождей использовал вместо коня, - продолжал свой рассказ Саэдар, - Адрок просил короля обратить свой взор на север и запад, он говорил, что Малекит готовит свое возвращение, и скоро Ултуан снова содрогнется от гражданской войны. Таэль, один из морских владык Эатайна поддержал моего предка, сообщив, что его корабли в последние годы чаще сталкиваются с корсарами друччи…

Саэдар внезапно умолк, глядя за спину Фирриту. Артиллерист обернулся – перед ним стоял капитан. Артеос был одет в парадный капитанский сагум, в руке капитан держал форменную шапочку. Боевой пояс капитана казался странно пустым – ни меча, ни кинжала командир «Орла» с собой не взял.

- Интересная история, Саэдар, жаль, что ты никогда не рассказывал ее раньше. Продолжай, пожалуйста, у нас есть еще двадцать минут, прежде чем мы приблизимся к броненосцу. Лаэк, не забудь поблагодарить госпожу Элью за то, что она стояла вахту вместо тебя, - капитан посмотрел на меч Саэдара в руках молодого лейтенанта и добавил, понизив голос, - И если я когда-нибудь увижу, что вы подняли друг на друга оружие…

Последние слова командир произнес очень тихо, так, что услышали только Фиррит и Саэдар. Элья вздрогнула, увидев, как изменился в лице старый артиллерист, как побледнел и склонил голову спокойный, вечно уверенный в себе наггаритец. Оказывается, капитан мог быть и таким – хладнокровно-жестоким, внушающим страх даже близким друзьям. Странно, но от этого Артеос казался еще привлекательнее.

- Продолжай, Саэдар, - мягко приказал капитан.

- Но даже после того, как адмирал Таэль подтвердил слова Ардока, - как ни в чем ни бывало продолжил справившийся с собой Саэдар, - Король лишь отмахнулся от предупреждений. Его Величество изволил сказать, что у него нет времени бороться с призрачными угрозами, ибо главная цель народа Ултуана сейчас – покарать обнаглевших гномов. Там, на Востоке, в колониях, воины эльфов подтвердят свое право зваться сильнейшими в мире. Там нас ждут слава и богатства.

Элья кивнула – примерно так эта история излагалась в предпоследнем томе истории династии Каледора. В свое время Теклис заставил племянницу прочесть все тринадцать книг, чтобы она как следует уяснила: высокое происхождение и доблесть предков значат очень мало, если потомок не имеет сил и способностей поддерживать добрую славу своего рода.

- Когда же мой предок опустился на оба колена и, склонив голову, просил короля не отвергать предупреждение, разгневанный Каледор ответил, что, как видно, Ардок пережил свою доблесть, раз пугается призраков, и ему пора на покой, - Саэдар скрипнул зубами, - Мальчишка, в жизни своей не сражавшийся ни с кем, кроме орков, бросил это в лицо эльфу, что дрался под знаменами Дома Анара, одному из первых Воинов Тени! Дальнейшее вам известно. На востоке, в колониях, погибли тысячи и тысячи эльфов, десятки драконов из тех, что не погрузились еще в сон. А потом с запада на Ултуан обрушились друччи.

Офицеры молчали – то, что было потом, все и так прекрасно знали.

- Большая часть наших кланов не воевала с гномами, почтенный отец, - закончил Саэдар, - Они до последнего сдерживали натиск друччи, пока предатели, наконец, не вторглись на Ултуан с силами, которые они накопили за эти века. Гномы мне не враги. И Каледор – не король.

Фиррит провел рукой по лицу:

- Этого я не знал. Мне стыдно, прости меня, Саэдар.

Наггаритец молча кивнул.

- Хорошо, пусть гномы нам не враги, хотя мне трудно с этим смириться, - нарушил установившееся молчание Галдор, - Но скажи, хотя бы, зачем ты идешь к ним? Почему хочешь им помочь? Даже если они не враги, но, Азуриан свидетель, они не друзья! Я знаю, ты не обязан отвечать, но мое сердце и разум неспокойны, капитан!

- На то есть две причины, старый друг, - ответил Артеос, завязывая шнуры шапочки - Во-первых, пока вы гадали, какой магией поворачиваются башни, я успел разглядеть повреждения броненосца. В нескольких местах они были настолько обширны, что ошибиться нельзя – сталь разъедена, словно кислотой. Есть только одно средство, способное сделать такое с броней толщиной в ладонь.

- Ведьмовской огонь друччи! – выпалил Лаэк.

- Верно, - улыбнулся капитан, - Они сражались с нашей проклятой родней. Корсары не ходят по одному. Где-то в этих водах находится либо эскадра охотников за рабами, либо даже Черный ковчег. Такие сведения жизненно важным для успеха нашего похода, поэтому, предложив гномам помощь, я расспрошу их об этой битве.

- Я понял, - кивнул Галдор, - Могу я спросить: что «во-вторых»?

- Можешь, - подтвердил Артеос, - мне почему-то кажется, что нужно поступить именно так.

- Понятно, - Галдор посмотрел в глаза командиру, - Что делать, если тебя убьют?

Артеос потер подбородок.

- Ну что же. В этом случае ты становишься командиром «Орла» и продолжаешь выполнять поставленную нам задачу. Инструкции – в ящике с судовым журналом. В бой с гномами не вступай – иди сразу за Скрижалью, слушай советов госпожи Эльи.

- Есть, - четко ответил лейтенант-командор.

- Вот и прекрасно, - капитан повернулся к волшебнице, - Элья, я совсем не знаю этот народ, но ты – волшебница Белой Башни. Дай мне совет: как с ними говорить, как сделать так, чтобы мои слова не оскорбили их, как мне с ними держаться?

- Ты сможешь говорить с ними на рейксшпиле, - ответила девушка, - почти все гномы знают этот язык. Как бы ты не был осторожен – так или иначе нарушишь какое-то их табу или случайно заденешь кого-то. Поэтому помни главное: гномы мстят не за грубость, а за обман. Будь искренним и прямым – и тогда, даже если ты случайно кого-то оскорбишь, они найдут способ принять твои извинения. И вот еще что – они очень высоко ценят древность рода и тех, кто помнит своих предков, так что не забудь упомянуть, что ты князь, и твоему роду шесть тысяч лет.

Девушка подошла к капитану, поправила ворот, затем, встав на цыпочки, сдвинула шапочку назад:

- Так лучше. Теперь иди.

Артеос улыбнулся и пошел к трапу. Лаэк подошел к ограждению мостика и, схватив рупор, принялся отдавать приказы, Алкион, Фиррит и Саэдар побежали каждый к своей команде. Элья и Галдор молча смотрели, как «Орел» замедляет ход, разворачивается бортом к броненосцу, который с расстояния в семь стадий казался куда больше, чем на созданной волшебницей картинке. Внезапно девушка повернулась к старшему помощнику:

- Галдор, я хочу тебе что-то сказать…

- Я слушаю, моя госпожа, - Галдору было не по себе от холодного взгляда этих бледно-серых, очень недобрых глаз.

- Если грязные коротышки выстрелят в капитана, мы не уйдем отсюда, пока не потопим это железное корыто. Ты согласен?

- Да, моя госпожа, - через силу улыбнулся старший офицер.

Вблизи броненосец был не просто большим – он был огромным. Длиной корабль гномов, пожалуй, превосходил «Орла» лишь на четверть, но борт возвышался над водой на три копья, и ширина корабля, как запомнил Артеос, была лишь в три раза меньше длины. Тупой нос, обрубленная корма – он казался железным ящиком, опущенным в море. Если корабль эльфов скользил по волнам, примерялся к зыби, то это чудовище, наверное, проламывалось сквозь океан. Артеос представил, как броненосец медленно ползет вперед, отталкиваясь от воды лопатками огромных колес, убранных в стальные кожухи. Кстати, то колесо, что располагалось на борту, вдоль которого капитан вел свой ял, похоже, было перекошено. Какая-то чудовищная сила смяла прикрывающий лопатки кожух, сломала ось, и колесо висело на изогнутых железных штырях. На металле остались глубокие следы – такие могло оставить морское чудовище, из тех, что в изобилии следуют за Черными Ковчегами друччи. Даже сломанное, колесо оставляло впечатление неукротимой мощи. Капитан попытался представить себе горн, в котором можно было выковать все эти стальные механизмы, но разум отказывался рисовать подобную картину. Только теперь Артеос понял, как глубока пропасть между двумя расами: эльфы старались приспособиться к окружающему миру, если нужно – изогнуть его вокруг себя. Гномы властно пробивались через любую стихию: камень или воду, они ломали ее об колено, либо ломались сами. Впрочем, несмотря на всю свою исполинскую силу, броненосцу здорово досталось в прошедшем бою. Помимо смятого колеса, Артеос видел пробоины, оставленные ведьмовским огнем. Самая большая была полтора копья в длину и почти копье в ширину, если бы она пришлась на ватерлинию, корабль затонул бы в мгновение ока. Изъеденные, крошащиеся края пролома носили следы огромных когтей – похоже, через эту дыру внутрь броненосца проникла какая-то морская тварь темных эльфов. Когда Элья показывала увеличенное изображение, капитан разглядел на палубе и на надстройке маленькие фигурки, но понять, кто это – эльфы или гномы, на таком расстоянии было невозможно, одна точка не отличалась от другой. Впрочем, Артеос не думал, что корабль захвачен – друччи нет нужды в броненосце гномов, они бы просто потопили его. Оставалось понять, почему никто из них до сих пор не окликнул плавающего у борта чужака. Капитан начал чувствовать себя глупо, а этого третий сын Белтана не любил.

- Эй, на корабле! Есть там кто-нибудь, или я могу забрать это корыто, как приз?

В ответ сверху донеслось слаженное шевеление, затем длинный, протяжный щелчок, словно кто-то провел палкой по выложенным на земле сухим и звонким бревнам, и вдруг капитан обнаружил, что смотрит в десяток ружейных стволов, наведенных прямо ему в лоб. Корабль, мгновение назад казавшийся мертвым, вдруг ожил, вслед за стрелками над бортом поднялись десятки гномов. В кольчуге, со щитом на левой руке и топором, молотом или тесаком в правой, каждый из них был готов к бою. Из-под каждого шлема на Артеоса с ненавистью смотрели глубоко посаженные светлые глаза.

- Ты умрешь раньше, чем ступишь на борт моего корабля, кол эльги!

Шлем гнома, выкрикнувшего эти слова, нес два серебряных крыла, а топор, которым он потрясал, был украшен странными, сияющими знаками. Артеос решил, что это и есть капитан броненосца.

- «Эльги» - это, очевидно, «эльф», - теперь Артеос напрямую обратился к гному в крылатом шлеме, стараясь, чтобы голос звучал спокойно и рассудительно, - А что значит «кол»?

- Это значит «черный», проклятый таги! – проревел гном с рунным топором.

- Я даже не хочу знать, что такое «таги», - все так же спокойно продолжил Артеос, - Но мне интересно – ты оскорбляешь меня лишь потому, что я здесь один, без меча и доспеха? Тебе хватило бы смелости изрыгнуть эту грязь, если бы я был вооружен, пусть даже и без своей команды?

На море, словно камень, рухнула тишина, расплескивая во все стороны тяжелую, густую злобу. В глазах гномов Артеос ясно читал пожелание скорой смерти всем чересчур быстрым на язык кол эльги.

- Ты что, назвал меня трусом, элграм? – капитан броненосца говорил так спокойно, что третий сын Белтана понял – гном вот-вот взорвется.

- Ты что, назвал меня темным эльфом, коротышка? Не знаю уж, что значит это ваше «эльграм».

Артеос подумал, что с прямотой и искренностью он, пожалуй, немного перебрал, но отступать было поздно.

- Ты оскорбил меня перед моей командой, женоподобный хиляк, - негромко сказал гном.

- Ты нанес мне оскорбление в сто раз сильнее, тупоголовый карлик, - крикнул в ответ капитан «Орла», - Ты назвал меня именем, которое носят предатели, меня, третьего сына князя Белтана, чей род служил королям-Фениксам шесть тысяч лет, еще со времен великой войны с демонами! Я капитан флота Ултуана, Артеос сан’ату Белтан, и ты назвал меня темным эльфом! Меня, сына Кериана сан’ату Белтан, сына Элдайна сан’ату Белтан, сына Арделя сан’ату Белтан…

Артеос вдохнул побольше воздуха и начал перечислять своих предков, одного за другим, радуясь про себя, что когда-то отец чуть не палкой вбил в него всю родословную Белтанов. На тринадцатом колене гномы начали переглядываться, на девятнадцатом капитан убрал топор в петлю на поясе и поднял рук в кольчужной перчатке:

- Хорошо, я понял, что ты хочешь сказать, эльги. Ты – княжич из древнего рода, и ты не темный, а какой-то другой эльф.

- Послушай, гном, - тяжело дыша, сказал Артеос, - Я знаю, что ваши торговцы бывают в Мариенбурге, а значит, они не могли не видеть наши корабли в гавани и наших моряков в городе. Ты должен знать, что помимо темных эльфов есть еще и народ Ултуана.

- Я знаю, что в Мариенбурге останавливаются белые корабли, а на нас напали черные. Я не вижу большого труда в том, чтобы перекрасить корпус и поднять черные паруса.

- А еще переделать корпус, убрать мостик, поменять броню на кольчуги, мечи на сабли и луки на арбалеты, - начал закипать Артеос, - Я знал, что гномы упрямы, но не думал, что настолько. Ты же прекрасно знаешь, что мой корабль – это не корабль друччи!

- Я не знаю, что значит это твое «друччи», - мстительно ответил гном, - но каждый Дави с детства знает, что нельзя доверять золоту, что блестит в темноте, крепежу, который ставил кто-то другой, и слову эльфа. Зачем ты явился сюда, эльги?

Артеос почувствовал, что устал от этого разговора. Он и сам уже не понимал, зачем подплыл к броненосцу. Все это очень походило на Рёгенсбург, но даже Фиррит не смог бы убедить упрямых гномов поверить капитану «Орла».

- Я увидел поврежденный броненосец Барак Варра и решил узнать, не нужна ли помощь, - пожав плечами, ответил Артеос.

- Какую помощь ты можешь нам оказать? – взорвался гном, - У тебя есть запасной цилиндр для паровой машины? Главная ось? Двадцать девять лопаток для гребных колес? Сто двадцать три фута медных труб четырех размеров? Или, может быть, ты можешь взять нас на буксир и на веслах отвести в Барак Варр?

- Разумеется, нет, - крикнул в ответ Артеос, - Но мы могли бы отнести весть о вашей беде в ближайший порт гномов.

- У гномов только один порт, эльги, - покачал головой капитан броненосца, - и до него десять дней хода на полной скорости, тебе, наверное, два, если то, что говорят про скорость ваших кораблей – это правда. Но, боюсь, тебя расстреляют еще на подходе к порту. Нет, ты не сможешь нам помочь, даже если действительно хочешь это сделать, а я в это не верю. Уходи.

- Как знаешь, - с некоторым облегчением вздохнул Артеос, садясь на весла, - Я правда хотел помочь.

Капитан сделал несколько гребков, отводя ял от броненосца, когда внезапный порыв ветра со стороны железного корабля донес до него тоскливо знакомый сладковатый смрад. Артеос резко затабанил, встал в слегка покачивающейся лодочке и крикнул:

- Эй, гном!

- Чего тебе еще, эльги? – прокричал в ответ капитан броненосца.

- У меня на корабле есть лекарь.

На море снова опустилась тишина, но теперь в ней не было ненависти. Капитан гномов медленно снял крылатый шлем, обнажив поросшую густыми, соломенными волосами круглую голову.

- А твой лекарь умеет лечить гниющие кости?

Артеос мог бы поклясться, что голос гнома дрогнул.

- Если кто-то и умеет их лечить, то это она, - кивнул капитан «Орла».

- Меня зовут Траин Торгилльсон из клана Грундгалаз, - сказал гном, - Это мой броненосец «Зеедракк». Подожди, мы сбросим тебе трап.

- Итак, у них двадцать семь тяжелораненых, еще тринадцать могут лишиться конечностей и из двадцати семи, по твоим словам, трое уже практически мертвецы? – уточнила Элья.

- Именно так, - подтвердил Артеос.

- И ты хочешь, чтобы я их лечила? – недоверчиво спросила девушка.

- Да, - коротко ответил капитан.

Галдор присвистнул, но, встретившись взглядом с капитаном, молча поднес ладонь ко рту, показывая, что умолкает.

- Это приказ? – спросила Элья.

- Я могу приказать тебе создать «кожу дельфина» или навести стрелу в цель, - покачал головой капитан, - но как можно приказать спасти жизни? Это просьба.

- И что будет, если я откажусь?

- Ничего, - пожал плечами Артеос, - Мы просто уйдем – у броненосца нет хода. Ну да, мое слово будет нарушено.

- И гномы в очередной раз убедятся, что поговорка про клятву эльфа справедлива, - протянула девушка.

- Ты знаешь эту поговорку? – удивился Артеос, - Откуда?

- От дяди, - усмехнулась Элья, - Ему случалось путешествовать с гномом. Хорошо, капитан. Я не могу допустить, чтобы твое слово было втоптано в грязь. Кроме того, я, наверное, буду первым за четыре тысячи лет эльфом, которому довелось врачевать гнома. Но мне потребуется помощь. Лейтенант Саэдар!

- Да, госпожа Элья? – наггаритец как-то мгновенно очутился на мостике, хотя еще мгновение назад точил наконечники стрел у мачты.

- Я отправляюсь на броненосец, чтобы попробовать спасти их раненых, и мне понадобится помощь военного врача. А я знаю, что ты – хороший военный врач. Ты пойдешь со мной? Кажется, ты говорил, что гномы тебе не враги?

- Я никогда не лечил гномов, - почесал подбородок Саэдар.

- Ты будешь заниматься поверхностными ранами, а также вычищать осколки костей, - сказала Элья.

- Позвольте мне собрать инструменты, - кивнул наггаритец.

- Хорошо, - Элья повернулась к командиру, - Капитан, мне нужно пять минут, чтобы собрать инструменты и снадобья. Еще мне потребуется большая фляга черного вина, та, что на три ведра, и было бы хорошо, если бы ты взял пару кувшинов вина твоей матушки.

- Я соберу вино, - ответил капитан, - Через семь минут жду тебя у ялика.

Изменено 28 октября, 2011 пользователем BigCat

[_______]

Продолжение в студию!:)

[BigCat]

В какую студию?

[_______]

Айююючэ, это было выражение одобрения, ясно же вроде=))) Просто когда читаешь интересную историю, читаешь, читаешь, читаешь и вдруг история обрывается, остается странное ощущение:(

[Aspid]

- Ты нанес мне оскорбление в сто раз сильнее, тупоголовый карлик, - крикнул в ответ капитан «Орла», - Ты назвал меня именем, которое носят предатели, меня, третьего сына князя Белтана, чей род служил королям-Фениксам шесть тысяч лет, еще со времен великой войны с демонами! Я капитан флота Ултуана, Артеос сан’ату Белтан, и ты назвал меня темным эльфом! Меня, сына Кериана сан’ату Белтан, сына Элдайна сан’ату Белтан, сына Арделя сан’ату Белтан…

Артеос вдохнул побольше воздуха и начал перечислять своих предков, одного за другим, радуясь про себя, что когда-то отец чуть не палкой вбил в него всю родословную Белтанов. На тринадцатом колене гномы начали переглядываться, на девятнадцатом капитан убрал топор в петлю на поясе и поднял рук в кольчужной перчатке:

- Хорошо, я понял, что ты хочешь сказать, эльги. Ты – княжич из древнего рода, и ты не темный, а какой-то другой эльф.

Улыбнуло ... чем то напомнило эпизод в фильме "В бой идут одни старики", когда главный герой с пехотой знакомился.

Написано здорово. С нетерпением буду ждать продолжение. Был рад возможности высказать в Новосибирске свою признательность автору за творчество, причем не только фэнтази творчество.

[BigCat]

Спасибо, я тоже был обрадован тому, что есть люди, которым мои книги нравятся :) В ближайшую неделю будет продолжение, поменьше, чем это, но закрывающее сцену с броненосцем.

[Myffin]

Поскорее бы, с нетерпением жду продолжения! :)

[camill]

Спасибо, Иван. Я зарегистрировался на форуме только затем, чтобы высказать восхищение, благодарность и узнать, что автор пишет еще. Надеюсь, что конкретно эту книгу у меня будет возможность купить для себя и друзьям в подарок.

[BigCat]

Спасибо на добром слове :) Издать это вряд ли возможно, но дописано будет :)

[ Добавлено спустя 2 минуты 49 секунд ]

Спасибо на добром слове :) Издать это вряд ли возможно, но дописано будет :)

[Aspid]

Нагло напомню, что продолжение эпизода было обещано типа вот-вот :-)

[BigCat]

Будет, но на три дня попозже - у нас тут внезапно возродился мегабаттл :)

[Aspid]

Ваш мегабаттл - это очень уважительная причина, на мой взгляд.