Козырь (повесть)

[Генерал Имодиум]

Рассказ этот претерпел множество изменений, от того, что я собирался писать в самом начале, не осталось почти ничего, уж не знаю, к лучшему это или к худшему. По мере возможностей буду выкладвать продолжение. Огромная просьба отвечать, как получилось.

Козырь.

Пролог.

Планета Фиоль-7, исследовательский комплекс ”Черная луна”.

Доктор Элиас Терронс вздрогнул от хлопка двери и уронил папку с бумагами на пол. Терронс принялся их собирать, заметив вошедших, он постарался сделать это побыстрее. Одного из них Терронс был не очень рад видеть, доктор Вилос Тадбери с его страстью делать все как можно быстрее никогда ему не нравился. Именно он был виновен в последней остановке Проекта, именно из-за него они чуть было не лишились самых ценных своих союзников в лице Адептус Механикус. Лишь ценой невероятных усилий им удалось уговорить техножрецов продолжить работу, а теперь, когда финал уже близок и спешить нельзя ни в коем случае, этот мерзавец вновь принялся за свое, и что самое поганое, запудрил мозги заказчику, убедив его, что дополнительных проверок не нужно. Узнав второго челоека, он вновь выронил бумаги, вытянувшись по стойке "смирно".

-Полковник, сэр!

-Вольно, вольно, не трясись, - просипел опирающийся на черную трость полковник Фридемар Марсий. – Огоньку не будет?

Тадбери подскочил и услужливо протянул Фридемару зажигалку. Терронс скривился.

-Как продвигается работа? – Фридемар с наслаждением затянулся сигарой. – Вилос утверждает, что мы вполне можем…

-Простите, что перебиваю, сэр, но должен вас заверить, что до конца еще далеко. Без проверок мы…

-Не слушайте его, сэр! – оборвал его Тадбери. – Дайте ему волю, и мы еще лет десять будем ждать, пока его отдел роется в своих бумажках. Сейчас не время заниматься теорией. Полевые испытания, вот что нам нужно! Нам нужен настоящий бой!

-Один раз Вилос уже чуть было не сорвал нам все. Господин полковник, вы же платите мне за советы, так послушайте мой совет, вышвырните прочь этого кретина, пока из-за него опять не погибли люди!

Терронс старался не смотреть на обезображенное лицо Фридемара, иссеченное шрамами. Марсий стоял, чуть согнувшись и кривил рот от постоянной боли в искусственном позвоночнике, который, хоть его и ставили лучшие врачи сектора, прижился очень плохо. Терронс в свое время разговаривал с одним из солдат с Крига, родной планеты Фридемара, за пачку сигарет тот поделился с ним историей полковника. Эльдары, пробравшиеся в штабной бункер, буквально изрубили его в куски, прежде, чем были убиты подоспевшими охранниками, потом были лучшие имперские больницы, где из того, что осталось от одного из героев печально известного Дамоклова похода пытались собрать хотя бы подобие человека. После этого Фридемар, и ранее не отличавшийся добротой, окончательно озверел. Все тот же солдат рассказал Терронсу, что полковник делал с попавшими к нему в плен ксеносами, что вне зависимости от того, к какой расе они принадлежали, их ждали лишь мучения и оттягиваемая по мере возможностей смерть.

-Элиас, Элиас, я ждал этого тридцать лет. Тридцать лет, понимаешь?

-Так подождите еще полгода! Неужели я многого прошу, сэр? Полевые испытания объекта сейчас – это чистой воды безумие! Мы еще не до конца установили над ним полный контроль! Не хотите верить мне, сходите и послушайте шестеренок! Они скажут вам то же самое!

-Я дам вам еще два месяца, - протянул Фридемар. – Потом мы приступим к финальной стадии.

-Два месяца? Вы в своем уме?

-Слушай сюда, крыса кабинетная, - холодные металлические пальцы Фридемара сомкнулись на горле Терронса. – Если ты еще раз хоть намекнешь на то, что я сумасшедший, я тебя закопаю. За мной по пятам идут лучшие ищейки Инквизиции, я не могу ждать, пока нас раскроют! Два месяца, доктор. Потом мы начинаем.

Фридемар ослабил хватку, толкнув Терронса на пол. Элиас, поднялся, попытался что-то прохрипеть, но полковник и Тадбери уже скрылись за дверьми…

Три с половиной месяца спустя.

Ночь. Сырая холодная камера, ее центр кое-как вырывает из мрака тускло светящая лампочка, болтающаяся на толстом проводе. В углу стоит ржавое, накрытое газетой, ведро, у стен – грязные койки с храпящими на них людьми. Знакомых среди них было мало. Сержант из второй роты, снявший с формы имперского орла и споровший знаки различия при выходе из окружения дрыхнет у дверей, его время придет еще не скоро, не то что наше. Чуть дальше трясется от холода бледный, с переломанными пальцами, рядовой Зерк из моего отделения. Новобранец, мелкий вор, самое большое приключение в его жизни – спертая из магазина бутылка с вином. Пальцы ему ломали на совесть, на всех четырех конечностях, да и зубов поубавили, да только он так ни слова и не сказал, ни на кого из нас вину переложить не попытался, честь ему за это и хвала. Ну и лежащий на драном матрасе у запотевшего, перекрытого решеткой окна человек, закутавшийся в драный брезентовый плащ и намотавший вокруг горла смешной серый шарф с темно-красными полосками, у которого на лице ни одного живого места ни осталось - это я. Лежу, смотрю в потолок, покрытый следами от сапог (мух, видать, давили), стараюсь особо резко не шевелится, ибо боль такая, что даже описать сложно. Ломит в спине, режет в горле, про мою перемазанную кровью рожу, превращенную в один сплошной синяк и еле открывающиеся опухшие глаза я вообще молчу.

Из соседней камеры доносится нестройный хор моих бойцов, распевающих знаменитую ”Не плачь по мне, Святая Терра”, чисто для того, чтобы позлить охрану. Песенка и в оригинале содержит в себе все мыслимые нарушения Устава, начиная с нелестных высказываний в адрес вышестоящих и заканчивая мыслями о поражении и сомнениями в мощи имперского оружия, а уж тот ее вариант, который используют у нас – и подавно. Особенно хорошо ей комиссаров травить, как один звереют и руками кобуру лапают, допевать до конца, правда, по понятным причинам, не у всех получается. Лежу себе и размышляю, кто ж из моих там громче всех орет? Ставлю на капрала Штыря, моего заместителя, бросившего в окопе аж три пулемета. То, что без патронов и с раскаленными стволами – всем плевать, главное, конечно, сам факт разбазаривания ценного имперского имущества. А по факту полагается все то же, что и мне за убийство старшего по званию – прогуляться до стеночки. В моем случае, всем точно так же плевать, что наш взводный мало того, что свалить решил, так еще и комиссара убить попытался, а до этого оглашал окрестности воплями, что удержать позиции в принципе невозможно. Ну, для лейтенанта того действительно было невозможно, а мы вот справились, даже его хладный труп в дело пошел, заткнули им дыру в баррикаде.

Звон ключей, скрип засовов. Что-то рановато они, нам же еще аж целых пять часов жизни осталось, не терпится им там, что ли? Или бессонница, вызванная звуковым сопровождением? Неужели им наш концерт без заявок не понравился?

Дверь открылась, я чуть повернул голову, разглядел вставших у дверей дуболомов с лазганами. Потом, кряхтя, в камеру влезло пузо, вслед за ним показался и его обладатель с болтающейся на шее золотой аквилой.

-Помолимся, дети мои, - басит он.

-Отлезь, святоша, - ворчит, просыпаясь, сержант.

-Ну что вы за уроды? – вторит ему Зерк. – Хоть перед смертью выспаться дайте!

-Тебе вчера мало было? – кричит охранник из коридора. – Хочешь, еще добавим?

Священник обходит камеру, спотыкается в темноте о стоящее в углу ведро, под дружный хохот выскакивает прочь, посылая проклятия. Я тоже смеюсь, несмотря на дикую боль в перебинтованной груди. Дверь захлопывается, вновь скрипят засовы. Камера засыпает.

Невыносимо яркий свет бьет в глаза, один из которых я так и не могу нормально открыть.

-Виктор Байер, на выход.

Сжав зубы и приготовившись к боли заранее, потягиваюсь, нарочно медленно встаю, опуская на пол вначале одну босую ногу, потом вторую. Неторопливо встаю, зеваю, чуть не вывихнув челюсть, которую мне только пару дней назад вправили. Зерк лежит, прижавшись спиной к стене, провожает меня затравленным взглядом. Как же все-таки погано вышло, обещал ведь его брату, когда тот у меня на руках кровищей своей захлебывался, что он доживет до конца службы, что вернется домой, в и так уже уполовиненную семью. Видит Император, не я виноват, не я. Я все, что мог, сделал.

Меня вытаскивают из камеры, тычками и пинками гонят по коридору.

-Живее, живее! – орет мне в ухо воняющий потом дуболом, бьет прикладом прямо по больной спине.

Зря он это. Я почти что останавливаюсь, еле переставляю ноги. Удар валит меня на пол, но упасть до конца не дают: подхватывают под руки и тащат волоком. С удивлением замечаю, что меня проносят мимо коридора, ведущего на свежий воздух.

-Эй, полудурки! – хриплю, сплевывая кровь. – Вот только в здании не надо! Я на улице хочу! Хоть на рассвет поглядеть дайте…

Удар в затылок. Небо в алмазах, встречай меня, я вернулся.

Сижу на стуле в холодной комнате. Хочется закинуть ногу на ногу, да только больно так, что не до смелых экспериментов. Сижу, развалившись, расслабленно, через силу кривлю в улыбке разбитые губы. Напротив, за столом – варп какие важные шишки, листают папочки, перекладывают бумажечки, да еще чаек изволят прихлебывать.

-Сержант Виктор Байер, - наконец, словно только замечая меня, шипит один из них, жирный штабной урод с красной, как медь, мордой и петлицами танкиста. Слева от стола стоит наш полковой комиссар Холер. Авторитет у него – как у гаубичного снаряда. Человек он свой, делаешь все, как надо – он делает вид, что его нет, просто так никогда никого не трогал, зато уж если грохнет – даже сомнений не возникнет ни у кого, что за дело грохнул. Правда, те, кто его первый раз видят, никогда обычно не верят, что перед ними комиссар, чертов проводник воли Его Величества на поле боя. Одет Холер в грязное и вонючее тряпье, заплатка на заплатке и заплаткой погоняет. Пробитая пулей рваная фуражка, здоровенные болотные сапоги, в которых, наверняка, не один нож спрятан. Единственные относительно чистые вещи на нем – это кобура с плазменным пистолетом да золотая аквила на груди.

-Что-нибудь хотите сказать? – сипит штабной.

-К расстрелу готов! – отдаю честь, все так же ухмыляясь, встречаюсь взглядом с Холером и моментально прекращаю выделываться.

-Устав предусматривает высшую меру наказания за убийство, если, как не преминул напомнить мне уважаемый комиссар Холер, нет никаких смягчающих обстоятельств.

Штабные дуют свой остывший чай. Штабных распирает от злости. Штабные не выспались, они недовольны тем, что их подняли ни свет ни заря, а впереди еще долгий и нудный трибунал.

-Лично я подобных не смог бы и с лупой найти в вашем деле, но ваш комиссар...

Вот, пожалуйста, - красная рожа шелестит бумажками. – Удерживали захваченную высоту в течение шести часов, несмотря на полученный из центра приказ о всеобщем отступлении…уничтожено четыре, прошу прощения, пять вражеских танков, и живая сила в количестве…

-Переходите к сути, - хрипит сидящий слева от жирного уродца бледный лысый хмырь, то и дело поправляющий очки.

Ну и балаган, варп его. Сижу, играюсь с рваным шарфом, демонстративно игнорируя всех, кроме Холера, который, переместившись за спины штабных шишек, что-то там мне жестами показывает. Наверное, цитирует избранные места из руководства по пыткам, показывая, что со мной сделает, если я не прекращу немедленно корчить из себя идиота. Точно сказать не могу, ибо глаза по-прежнему больно держать открытыми.

-Ввиду предоставленных нам доказательств и учитывая проявленный вашими бойцами героизм на поле боя, наказание будет смягчено. Вы вернетесь в войска. Если в течение следующего года вы не искупите кровью свою вину перед Империумом и Его Божественным Величеством, то будете расстреляны согласно параграфу…

-А мои люди? – набравшись наглости, хриплю я, подаваясь вперед.

-Слушай, ты, шваль подзаборная, оборвыш савларский, ты знаешь, хоть, с кем разговариваешь? – орет жирный. – Ты хоть знаешь, как надо к вышестоящему обращаться?

-Простите, сэр. Сэр, могу я спросить? - продолжаю кривляться я. – Сэр, а вы танк-то хоть вблизи видели? А, сэр?

-Сам убью! Здесь же грохну! – жирный хватается за кобуру, хмырь в очках его с трудом успокаивает.

-Если моих людей не освободят, я предпочту, чтобы меня расстреляли вместе с ними, - вложив в эту фразу всю имеющуюся у меня твердость, я пытаюсь встать со стула, но боль вновь валит меня обратно.

-Комиссар, вы уверены? – шипит Холеру очкастый. – Нет, я понимаю…да, как скажете.

Штабные перешептываются между собой и с комиссаром. Видно, что он твердо намерен вырвать нас из их цепких лап, да хранит Император этого святого человека. Штабные со злостью смотрят на меня. Я не псайкер, но их мысли вполне могу угадать. Каков нахал, ему от щедрот жизнь дарят, а он еще и условия свои им диктует! Им, ”сэрам”, распивающим по утрам горячий чаек и видевшим танки только на картинках. Если эти мерзавцы думают, что я сейчас не в том положении, чтобы торговаться, то они ух как глубоко заблуждаются. Терять нечего, все одно когда-нибудь сдохнем, а поэтому надо использовать последний шанс вытащить Штыря, Зерка, Кривого, Башку и всех остальных. И не забыть сказать ”спасибо” Холеру, если прокатит.

-Ваши бойцы будут освобождены, условия все те же. Когда необходимы будут люди для особо опасных заданий, вы будете автоматически записаны как добровольцы. Император дает вам шанс заработать прощение, не упустите его.

-Следующий!

Меня подхватывают под руки, тащат вон из кабинета. Я улыбаюсь непонятно кому окровавленными губами. Мы еще поживем. Еще повоюем.

Нас встречают, как вернувшихся с того света. В принципе так оно и есть, от него нас отделяла, прямо скажем, пара шагов через другой коридор. Мое отделение здесь, все шесть лбов, не считая Зерка. Хмурый и немногословный Кривой, дерганый и злобный капрал Штырь, вечно чем-то недовольный пулеметчик Башка, высокий Крест, который обычно всюду таскался со здоровенным гранатометом, по калибру и весу не уступающему безоткатному орудию, Убивец, его помощник, и Мел, не затыкающийся ни на минуту придурок, порой так и хочется зубов ему поубавить.

-Сержант! Что вы им такого сказали, что они вас выпустили? – спрашивает Крест.

-Ха, с ними комиссар по душам поговорил, объяснил популярно, что героев не убивают, - отвечаю я, попутно думая о том, почему же все-таки Холер нас вытащил, вроде ничем не лучше других, а что касается нашей героической обороны, так это вообще идиотизм чистой воды, из пяти подбитых танков у еретиков стрелял только один, остальные лишь страшно вращали башнями да плевались из пулеметиков. Дряхлый вокс-передатчик работал отвратительно, приказ о всеобщем отступлении до нас дошел спустя пять с лишним часов после начала бегства (давайте уж называть вещи своими именами) бравых имперских вояк из союзного полка с занимаемых позиций. А пока приказа не было, мы держались, старались изо всех сил, когда стало совсем невмоготу, ротный дал команду на дурь, мы нацепили ингаляторы-нитрохимы и нас наширяло по самые брови, после чего поднялись в атаку, поднялись все, включая легкораненых и погнали хаоситов аж до леса, из которого они на нас выползли. Эх, видели бы кадианские пижоны как мы в атаку ходим, удавились бы от зависти на ближайшем дереве. Такой, варп ее дери, мотивации и боевого духа ни у кого нет, кроме нас, и черт с ними, с этими побочными эффектами от придуманного каким-то умником сладкого газа.

-Эй, уроды! - обернувшись, я увидел спускающегося по лестнице Холера с огромным мешком.

-Сэр! – мы все вытянулись, отряхнули по возможности свои лохмотья, те, у кого руки двигались – отдали честь.

-Итак, слушать сюда. От расстрела я вас, кретины, спас, но не думайте только, что по доброте душевной. Вы ж у нас теперь чертовы герои, мало того, что атаку отбили, так еще и еретиков драпать заставили. Если бы не этот факт, сам бы вас всех положил, здесь же. Я думаю, вы не очень-то хотите сюда вернуться, а раз так, будете лазать добровольцами в самое пекло. Кто в живых останется через год, с того обвинения полностью снимут. Насчет самоубийственных заданий просьба не беспокоится, мы вам всегда что-нибудь интересненькое подобрать сможем. Да, Байер, тебе надо отдать должное, стреляешь неплохо. Быстро ты лейтенанта ухлопал, я пока целился…

-Сэр… - начинаю я.

-Слушаю.

-Спасибо за спасение, сэр! – дружно орем мы.

-Только вот не надо прикидываться, будто вам неинтересно, что в мешке, - ухмыляется Холер. – Не спрашивайте, чего мне это стоило, но все барахлишко, что при аресте отобрали, теперь здесь.

Жадные взгляды моих бойцов просто невозможно выразить словами. За содержимое этого мешка они с ножкой от стула на танк идти готовы. Комиссар улыбается, выдерживает эффектную паузу, мерзавец.

-Разбирай, народ, подешевело!

Мешок переворачивается, Холер отскакивает на лестницу, опасаясь, что его сомнут и затопчут рванувшиеся за своим имуществом восемь обезумевших Хемо-псов…

В кабинете царил полумрак. Два гвардейца в темно-красной броне и длинных плащах сопроводили Терронса до стола, усадили на холодный стул и покинули комнату.

-Итак, - произнес сидящий напротив человек с обычной, совершенно непримечательной внешностью. – Вы хотели поговорить.

-Да. Господин инквизитор, сэр…я так рад, что добрался до вас…

-Успокойтесь, доктор. Мы никуда не торопимся. Расскажите все с самого начала.

-Да. С самого начала, конечно, - отрывисто произнес Терронс. – Да. Я…простите, я так долго бежал…все это время…

Инквизитор молчал, ожидая продолжения.

-Вам известна планета Фиоль-7? – отдышавшись, начал Терронс.

-Я был там когда-то. Красивый мир, находится недалеко от территории тау. До колонизации на нем располагались поселения эльдаров, в наше время там лишь несколько заводов, пара шахт, маленький космопорт и крошечный шахтерский городок. Вы прилетели оттуда?

-Да, сэр, месяц назад. Я чудом спасся. Варп раздери, простите, словами то, что там твориться, не объяснишь. Вот, прошу вас, взгляните. Я смог заснять кое-что. – Терронс вывалил на стол пачку фотографий.

-И что же это?

-Это подземный комплекс ”Черная луна”. Я не знаю, когда его построили, по слухам, почти сразу же после Дамоклова похода. Сейчас…сейчас там всем заправляет вот этот человек, полковник Фридемар Марсий, командир 616-ого полка Корпуса Смерти Крига, более известного, как ”Чистильщики”. Я думаю, вы о них слышали.

-616-ый…кто же о них не слышал? Они одинаково хорошо сражаются с любыми ксеносами, но больше всего ненавидят эльдаров, их они убивают с особой жестокостью. Полк за время его существования разросся до гигантских размеров, в последние годы в него стали принимать и выходцев с других планет, из них делают особые отряды, которые размещают в мирах, наиболее часто подвергающихся налетам эльдаров. Фиоль-7 была когда-то эльдарским миром, но, насколько мне известно, ”Чистильщики” не оставляли там гарнизона.

-Официально это так, сэр, но поверьте мне, они там. База ”Черная луна” отлично укреплена, криговцы строят на совесть, вы же знаете. Там больше двухсот солдат, набранных с соседних миров и с самой Фиоли-7, подземный комплекс огромен, туннели простираются чуть ли не на километры.

-И что они там делают? Готовят очередной карательный поход против тау?

-Если бы, - невесело усмехнулся Терронс. – Вот, посмотрите эти снимки.

-Святой Император, что это? – невольно воскликнул инквизитор. – Что это?

-Это то, над чем нанятые Марсием ученые работают уже тридцать лет вместе с группой Механикус-отщепенцев. По словам полковника, эти…эти штуки будут могущественнее, чем Астартес.

-Кровь Императора…

-Я работал там пять лет, сэр, работал под страхом смерти и смог сбежать лишь месяц назад. Я не могу сказать, когда они поставят производство на конвейер, но я думаю, вы понимаете, что остановить их надо раньше, чем это случиться. Остановите их, сэр, умоляю вас.

Инквизитор Ордо Ксенос Ванс Генше считал, что давно и навсегда победил все свои страхи. Но как только он взял в руки последнюю фотографию, принесенную Терронсом, то понял, как глубоко он заблуждался. Он знал, что на ней и от этого его трясло.

В переполненном лазарете было невероятно душно. Коек на всех не хватало, а раненых с момента начала контрнаступления еретиков было до варпа. В ушах грохотал хор обколотых анальгетиками, громче всех выли те, на кого не хватило лекарств и кто был вынужден терпеть боль, но не мог это делать молча. Ранение, любое ранение – вещь препоганая. Вот тебя ранило, тяжело ранило, и накачивают всякой дрянью, и боли почти нет, но ты знаешь, какая она большая на самом деле, и больше всего боишься, что вот, прямо сейчас, в эту секунду, лекарства действовать прекратят, и ты все ждешь и ждешь, когда же эта боль появиться и это сводит с ума и головой о стенку хочется биться…

Ко мне через раскладушки, стулья и кресла с развалившимися на них ранеными проталкивается Мышь, наш доктор. Она вся в крови, и бледное лицо, и руки, и бывший когда-то белым халат, который я позаимствовал для нее из больницы в городке неподалеку.

-Император святой! Козырь, кто тебя так отделал?

-Да так, с дознавателями пообщался…у тебя тут как?

-Будто сам не видишь. Вон, третья рота почти в полном составе сюда перебралась.

Лежащий на ближайшей раскладушке солдат с перебинтованной головой вдруг задергался и протяжно завыл, к нему бросились два взмыленных санитара.

-В голову приложило, - пояснила Мышь. – Шлем вдребезги, накачали газом до бровей и сюда приволокли. Даст Император, может и выкарабкается, кое-как залатали, конечно, полголовы из арматуры будет. Стены прошибать сможет, - она слабо улыбается.

-А этот? – спрашиваю я, указывая на тихо стонущего танкиста, которому откромсали обе ноги.

-Не жилец. Еще пара часов, и издохнет, зря только время потратили. Слушай, у меня тут как бы больные, ты чего завалился-то?

-Не знаешь, Морда живой?

-Не-а. Хаоситы траванули чем-то, блевал кровью, потом ножом по горлу себе хватанул и привет.

-Черт. А Паразит?

-Жив. Контуженый правда, и заикается. Все?

-Ага. Спасибо, бывай.

Мышь побежала орать на санитаров, которые пытались снять сапоги и кобуру с Хмыря из третьей роты.

-Руки прочь! Он живой еще! Я кому сказала, руки уберите! Не видите что ли, еще шевелится!

Сплюнув на пол и выругавшись, я поплелся вон, не в силах смотреть на этот бардак…

Гостиница ”Дешевая” свое название полностью оправдывала. Грязные стены, капающая с потолка вода, отслаивающиеся обои. По оконному стеклу сползали дождевые капли. Ванс Генше извлек из портсигара очередную сигарету и щелкнул зажигалкой. На драном матрасе лежал, выгнувшись, доктор Элиас Терронс. Его руки были закинуты вверх и прикручены к прутьям кровати, ноги связаны толстой веревкой, одежда разорвана. Острый кинжал был загнан в его горло по самую рукоять. У дверей, привалившись к стене, разлегся приставленный к Терронсу охранник со свернутой шеей, трупы двух других уже вынесли из гостиницы и погрузили в машину.

-Не стоило его отпускать, сэр, - задумчиво произнес дознаватель Кай Ведер.

-Его поток сознания продолжался пять с лишним часов, он выложил мне все, что знал, и просил взамен лишь обеспечить безопасность. Утверждал, что за ним следили. Умолял помочь ему дожить до сегодняшнего утра.

-До утра?

-Это его родная планета. Он говорил, что перед тем, как пойти к нам, связался со своими старыми знакомыми, они должны были его увезти в безопасное место. Я дал ему небольшую сумму денег, другую одежду и послал с ним эту троицу. Это были лучшие мои люди!

-Эти порезы…его пытали, и, похоже, сильно торопились, они даже не закрыли за собой дверь в номер, - Ведер подошел к растянувшемуся на грязной кровати мертвецу. – Как они так быстро обнаружили его?

-Вероятно, шли за ним с самой Фиоли, - Генше выпустил дым и снова затянулся. – Ты допросил служащих, жильцов?

-Да. Кретин за стойкой внизу сказал, что под вечер сюда приехали два типа, все в черном, внешне очень похожие. Показали ему фото Терронса.

-И он что, так им все и сказал?

-Не мог не сказать. Это…хм, это вам понравиться. Вначале он их послал, конечно, потом один из них продемонстрировал ему кольцо с печатью Инквизиции. Тут он, понятное дело, испугался, и сказал, что да, остановился здесь такой, еще и ключ от номера выдал.

-Кольцо? Простая подделка или…

-Скорее всего, конечно, подделка. Но если допустить, что это не так, тогда мне становиться страшно от масштабов заговора. Что будем делать, сэр?

-Наряды на каждый вокзал и в космопорт, это раз. Во-вторых, мне нужно описание этих двоих, хотя бы приблизительное, и немедленно, составить и распространить среди арбитров, СПО…ну, это ты и сам знаешь. Трупы вывезти и сжечь, свидетелей…заткнуть, все равно, каким образом.

-Ясно, сделаем. Сэр, есть еще кое-что.

-Ну?

-Вчера вы запрашивали свежую информацию по Марсию, в частности, где он и 616-ый полк находятся в данный момент.

-Не тяни резину. Что вы нарыли?

-Ничего, сэр. Все данные по ”Чистильщикам” стерты. Мы отправили запросы в крупнейшие архивы Муниторума, ничего, хоть шаром покати. Они удивлены не меньше нашего, если честно, и уже начали внутреннее расследование.

-Просто великолепно. Я думаю, за ответами нам придется навестить Фиоль-7. Рано или поздно.

Наш новый взводный изучает карту, делает на ней какие-то пометки огрызком карандаша, я стою столбом и жду, когда он соизволит начать говорить. Наконец, он отрывается от бумажек.

-Байер, - начинает он.

-Сэр!

-Выдвигаетесь на патрулирование в город. Идете вдоль шоссе, - тыкает карандашом в бумагу. – Будьте осторожны, вчера один из постов периметра обстреляли неизвестные снайперы, трое раненых.

Про снайперов он мог бы и не напоминать, с того поста запросили поддержку, взвод тяжелого оружия накрыл перелесок, откуда велась стрельба, из минометов, потом с торчащего на орбите корабля спустились штурмовики, проутюжили местность на пару миль от места столкновения. Пусть знают, что пятикилометровая зона свободного огня вокруг нашей базы не зря так зовется. По всему неопознанному огонь открывается без предупреждения, разбираться нам некогда, да и незачем.

-Входите в город, осматриваетесь, возвращаетесь на базу к шести часам. Для особо одаренных, Байер, повторяю: только осматриваетесь! Огонь не открывать, конфликтов с местными избегать, почти всех еретиков там перевешали, оставшихся со временем выловим. Выход на связь через каждый час, в случае столкновения с противником разрешаю запрашивать поддержку ротного уровня. Время реагирования на запрос – минуты две, не больше.

-Сэр, разрешите вопрос? – произношу я, намереваясь попросить себе БМП.

-Слушаю, сержант.

-Транспорт нам положен или пешком идти?

-Берите ”Химеру”, из тех, что не сильно помятые. Все, свободен.

Патрулирование только что отбитого у еретиков городка. Варп, прямо предел моих мечтаний, все, что нужно для быстрой и болезненной смерти! С другой стороны, это все ж таки город, а при слове ”город” у любого савларца откатывается губа и слюни заливают весь пол. Город – это возможность с чувством, толком и расстановкой заняться перераспределением нажитой непосильным трудом собственности, разжиться хорошим оружием и броней, жратвы набрать, наконец. До шести часов, значит, да? Ну что ж, вполне успеем, если на мелочи отвлекаться не будем.

Трясемся в старой доброй ”Химере” под тусклым светом зарешеченного плафона, болтанка страшная, нас молотит об стенки и скамейки, несмотря на страховочные скобы, давящие нам на плечи. Лица дергаются то вправо, то влево, чувствуешь себя, как в миксере, который тебя скоро размолотит, варп его, окончательно, размажет до состояния питательной смеси в лохмотьях вперемешку с кусками брони. Сверху торчат, упираясь в арматуру, грязные сапоги башенного, усмехаюсь, думая, как бедного сейчас колотит там обо все возможные выступы. Башенного, Хоффмана, я хорошо знал, он у нас малость на голову пришибленный, за столько маршей на этих консервных банках мозги вытрясает напрочь.

-По фронту чисто, сержант, - бубнит Хоффман по внутренней связи. – Въезжаем в город.

Настроение отвратное, хочется на ком-то сорваться. Дайте повод, ну дайте же повод-то…ага, есть!

-Что с боеприпасами? – кричу я башенному.

-Сержант, да тут больше половины боекомплекта еще, стрелять не перестрелять!

-Не ”еще” а ”уже”, лопух! – перехожу я в наступление. – Нам этого на пять минут нормального боя! Ты чем от хаоситов отбиваться собираешься, слюнями?

-Да не было больше, клянусь! Пять фугасок дали, да две к лазеру, подзаряженные.

-К танкистам, ты, зараза, сходить и разменять, не догадался, конечно? Мне что ли прикажешь бегать?

-Сержант…

-Погубить нас хочешь? И машину? Чтоб после высадки смотался до базы и заправился под завязку! Понял?

-Понял, понял… - обиженно произносит Хоффман.

-Козырь, газу бы дал, а? – кивает на висящий на стене толстый баллон Штырь.

-Перебьешься, торчок, еще даже стрелять не начали, - обрываю я его. – Ничего, терпеть полезно.

Коробочку подбрасывает на каждом втором камешке, наши головы мотаются туда-сюда. Жужжит привод башни, сапоги Хоффмана выбивают по арматуре настоящую чечетку. По салону тянется кислый дым от изношенной изоляции.

-Поляжем здесь все, однозначно, - говорит Башка. – Сколько уже воюем-то? Потерь сколько? А продвижения никакого, сегодня кусок земли оттяпаем, завтра уже сдаем еретикам. И местные эти чертовы…все ждут, что мы с хаоситами друг друга повалим, а они свое государство отгрохают.

-Мочить их надо, всех, - изрекает Убивец. – И местных с ними за компанию. От крови трава гуще.

-Кретин. Вон, третий месяц мочим, а толку-то? Нам надо опорных баз накидать, рассечь их, - включается в диалог Мел. – Будем тогда стоять себе да палить через колючку.

-Заткнитесь, а? Стратеги чертовы, - ворчит Кривой.

”Химера”, поднимая клубы пыли, тащится по улицам. Мы делаем небольшую остановку, вылезаем из коробочки, и, собравшись вокруг нее, продолжаем свой путь уже пешком.

Входим на пыльную площадь, сапоги увязают в плохо утрамбованном грунте, наша Братская Могила Пехоты поднимает вокруг целые пыльные ураганы, через десять минут мы все уже в этой пыли с ног до головы. Идем, смотрим по сторонам, примечаем, где что можно спереть. Вообще-то, по плану нам надо ехать дальше, но пропустить главную достопримечательность, огромный рынок, где можно найти все, что душе угодно, от помидоров, ниток и мыла до пулеметных лент для нас в принципе невыполнимая задача. Где-то вдалеке дымят заводские трубы. Еще пару дней назад холод стоял лютый, сейчас же пришла не менее ужасная жара. Мы идем, окружив свою битую-перебитую колымажку, Крест, Мел и Башка взгромоздились на броню, лентяи. Из широко распахнутых окон выглядывают любопытные рожи. Мы проезжаем мимо хмурых людей, которые, завидев нас, убегают в темные подъезды, тащат за собой детей. Планета эта расположена далеко на отшибе, это жуткая глушь, мы для местных – посланцы большой страшной страны, где хлеб растет на деревьях. Знали бы они, что у нас все точно так же, если не хуже. Разруха, грязь, мерзость запустения в некогда набитых народом районах…

Рынок раскинулся под палящим солнцем. Мы расходимся кто куда, торговцы уже знают, что за этим последует, что сейчас для нужд победоносной Имперской Гвардии будет реквизировано все, из чего можно стрелять, и все, что можно куда-то зарядить. Потом придет время еды и воды, потом мы погрузимся и поедем дальше. БМП останавливается у небольшого лотка, чей хозяин пьян в дрезину и ему до Золотого Трона все, что твориться вокруг. Хоффман вылезает из башни, спрыгивает на броню, а потом и на землю, идет открывать грузовой отсек, выволакивает оттуда драные мешки. Покупатели закрывают рукавами лица от всей той пыли, что летит в них, к коробочке, несмотря на сердитые вопли хмурых людей из подъездов, бегут мальчишки, толкая друг друга. Один, собравшись с духом, подходит к Хоффману, протягивает ему огромную корзину с едой. Хоффман, смеясь, бросает ему немного мелочи, монетки летят в пыль и он бросается их собирать. Подбегает другой, со щеткой для обуви и здоровенной черной коробкой. Не знаю, почему, но меня прошибает холодный пот. Что-то не так. Хоффман отмахивается, все так же смеясь, мальчик отходит, пятиться назад. И бросает свою черную коробку прямо в нашу ”Химеру”.

БМП подбрасывает в воздух, она падает в грязь башней вниз, всмятку давя и то, что осталось от башенного, и другие разбросанные тела. Проезжавший мимо трактор заносит и впечатывает ковшом в стену обшарпанного дома. Поднимается паника, начинается давка. Прокладывая себе дорогу через бушующий океан из потных тел с помощью стволов, мы собираемся у развороченной лавочки, ворочаемся в пыли.

Матерясь по-черному, Башка, перехватив поудобнее свой пулемет, встает в полный рост и начинает поливать свинцом мешанину из людей, товаров и обломков. Мальчишка-чистильщик обуви и его товарищи убежать далеко не успевают, но, повалив в пыль их, Башка не останавливается. К Башке присоединяется Крест, шатаясь, как пьяный, он добавляет по толпе из своей дуры. Трактор тем временем сдает назад, и так вот, задним ходом прет прямо на нас, из-под колес его под хруст костей брызжет красный сок.

-Башка! Назад в строй! Крест! – ору я, пытаясь восстановить хоть какое-то подобие порядка. – Рассредоточится! Огонь прекратить! Прекратить, я сказал! Кривой, твою дивизию, ко мне!

Хлопок выстрела. Трактор и его свихнувшихся от страха водила умирают в огне взрыва. Люди убегают, упавших затаптывают, не давая подняться, хохочет Башка, довольный собой, пулеметом и ситуацией. Хлесткий винтовочный выстрел, бравого пулеметчика сбивает в грязь, Башка всей тушей хлопается о камни, вторая пуля проходит мимо, подняв пыльный фонтан около его головы.

-Дым по фронту и с тыла! Мел, тащи сюда этого идиота! – ору я, вжимаясь спиной в ящик. – Остальным лежать!

Кривой сует мне вокс-передатчик, возится с рукоятками. Крест, Зерк и Убивец молотят вслепую по окнам домов, даже не пытаясь определить, откуда стреляли, Штырь прикрывает Мела, тот тащит к нам хрипящего и булькающего Башку.

-Говорит Козырь! – ору я в трубку. – Попали в засаду, транспорт подбит, диверсант-смертник, по нам ведется снайперский огонь. Один убитый, один тяжело раненый. Запрашиваю немедленную поддержку.

Щелкает гранатомет Креста. Еще раз.

-Сержант! У нас гости на двенадцать, сканеры шкалят, их там, как тараканов! – грохочет Штырь.

-Крест, Убивец, гранатами, по указателю Штыря! – кричу я, вновь возвращаясь к рации.

-Козырь, Козырь, говорит Грохот. Давайте координаты, мы их раскатаем, - трещит вокс.

-Диктуй! – швыряю я трубку Кривому, высовываюсь из-за ящика, снимаю из лазгана одного из прущих на нас через площадь типов в черных балахонах с размалеванными мордами.

Две минуты тянуться, как два часа. Адский грохот. Три, нет, четыре дома оседают, рассыпаются, разваливаются в куски. Прущие через площадь хаоситы с воплями бросаются прочь, но поздно – обломки надежно их припечатывают и хоронят под собой. Лежим в пыли, оглушенные, в ушах звенит от того концерта, что устроили для нас пушкари, расстаравшись.

Когда пожары стихают, в районе уже полным-полно наших коробочек. С оружием наготове, гвардейцы редкой цепью тащатся по улицам, разворачиваясь в боевые порядки. Пошла потеха, то бишь зачистка. Лиц за занавесками больше нет, все попрятались, кто-то пытается смыться под шумок, но по бегущим огонь открывается сразу же на поражение.

Над домами проносятся штурмовики, косят из пулеметов всех, кто драпает. Мы с Кривым грузим Башку в санитарную ”Химеру”. Башка стонет, не хочет пулемет свой отдавать. Вырвав машинку из его рук, заталкиваем его в салон и идем помогать остальным…

Солнце жарит вовсю. Сидим на горячем асфальте и балдеем, кто жрет, кто спит, привалившись к стене дома, кто оружие чистит. Зерк, у которого по лицу ручьями струится пот – в карауле, расхаживает посреди улицы, хрипло дышит, ждет, когда придет очередь Штыря. Не понимает, дурак, что нам еще часа четыре здесь торчать, пока нас не сменят. Дальше по улице – оцепление, а мы сейчас как бы в тылу, и наблюдаем, как мимо нас туда-сюда снуют машины арбитров и набитые СПОшниками грузовики, изредка проносятся, как сумасшедшие, наши ”Химеры”, поднимая тучи пыли. Нападением на наше отделение хаоситы не ограничились, практически одновременно были атакованы имперские войска в нескольких районах, но все эти атаки раз за разом захлебывались и еретики либо отходили, либо занимали оборону в домах и погибали там же под ударами нашей славной артиллерии. Район, где находились мы, был уже очищен, на улицах потихоньку начинали появляться люди, а мы наслаждались отдыхом и ждали приказа двигаться к основным силам и оказывать помощь в зачистке проблемных кварталов. Бойню, которую мы учинили на рынке, местные запомнят ох как надолго, завидев нас, редкие прохожие спешат обойти нас по другой стороне улицы. Я, хоть и лежу, накрывшись рваным своим плащом, и не думаю расслабляться, Хоффман уже показал нам, что бывает, когда теряешь бдительность, хотя, конечно, мы вряд ли нуждались в таком напоминании. Кривой колдует над вокс-передатчиком, ругаясь сквозь зубы.

-Похоже, им удалось достать суперсовременное оборудование…лет эдак пятьсот назад… - хрипит он, копаясь в проводах.

Убивец, нахлобучив на себя шляпу одного из местных (хозяину она уже без надобности, вряд ли он будет надевать ее на проломленный в двух местах череп), храпит, Мел грызет яблоко, Штырь курит мятую папиросу, Крест расстелил на асфальте свою рубашку, и, разобрав длинноствольный лазган на детальки, любовно их протирает, чистит специальной щеточкой. Щеточка эта – последняя сохранившаяся у нас часть комплекта для ремонта оружия, позаимствованного у наших кадианских друзей на одной из прошлых планет. Взводный тоже здесь, помогает санитарам трупы в крытый брезентом грузовик таскать, видать, на солнышке перегрелся, болезный наш. Или выпендривается, кто его, дурака, разберет.

-Байер, иди-ка сюда! – орет взводный.

Черт, что тебе нужно от больного сознания, зараза? Встаю, отряхиваюсь, особо не торопясь, направляюсь к нему. Загрузив очередное искалеченное тело в машину, взводный отходит.

-Пошли, пройдемся. Разговор есть.

Дважды черт. Что он еще удумал? Мы проходим в одну из узких боковых улочек, площадь от нас скрывает серая громада полуразрушенного дома.

-Слушай, мне тут рассказали вкратце про гибель моего предшественника. Хотелось бы поподробнее узнать, что там у вас было?

Ага, вот оно что. Боишься, что и тебя грохну? Правильно, бойся дальше, я вообще человек страшный.

-Лейтенант призывал всех бросить позиции, собирался смотаться. Ну я его и успокоил, - нехотя ответил я.

-Вообще-то такими вещами обычно комиссары занимаются…

-Холер занят был, истекал кровью в окопе. А этот бегал и орал дурным голосом, что мы все там поляжем.

-Дальше что было?

-Когда комиссар вылез, кретин этот уже бежать бросился, танков испугался. Холер у него на пути был, но ослаб страшно, пистолет поднять не мог, а этот в него целился. Ну я помог, так сказать.

Выложив все это, я затихаю, ожидая реакции.

-А почему же тогда повязали вместе с половиной отделения? – ехидно спрашивает взводный.

-А чтоб я знал. До нас как приказ дошел, мы все бросили и отступление начали. Как до расположения части добрались, так и схватили. Холер, когда оклемался, поехал за нами, вытащил. Вот и все, собственно.

-Идеи есть, кто мог тебя заложить?

-Нет, - бесстрастно отвечаю я, хотя уже давно наметил возможные варианты. Либо Мел, которому от меня чаще других достается за трепотню, либо Штырь, которому звания капрала было маловато. Хотя если бы это был последний, то в соседней со мной камере он бы не оказался.

-Слушай, я твое дело читал. Командуешь хорошо, потерь у тебя меньше всего было…

-Но? – каждое слово из взводного приходиться чуть ли не клещами вырывать.

-Но вы натуральные палачи. Вы сколько народу там, на площади, положили? А детей сколько?

-Мальчишка тот бомбу бросил, сэр. Значит, враг конкретный. А потом больше со страха палили, сгоряча. Понимаете?

-Понимаю. Не хочешь подать рапорт о переводе?

-Нет, сэр, – все так же бесстрастно.

-А если прикажу?

-Ну, приказ-то я выполню.

-Это радует, - взводный сует мне бумагу и огрызок карандаша. – Пиши, давай. Ничего личного, Байер, просто не хочу, чтобы твои придурки меня сгоряча пристрелили в пылу сражения, как тех гражданских. Потом и твои бойцы напишут. От перемены рот я думаю, вы не очень много потеряете.

Приложив листок к стене дома, старательно вывожу на нем свои каракули:

”Командиру первой роты 78-ого полка. Согласно приказу лейтенанта И. Крамера подаю следующий рапорт с просьбой о переводе меня в другое подразделение…”

Взводный читает мою клинопись и его рожа все больше и больше вытягивается. Вырывает у меня бумажку, рвет в клочья.

-Катись отсюда. И учти, теперь я командую, а не тот трус, так что выкинешь чего, быстро у стенки окажешься.

Отвернувшись, я улыбаюсь. Один-ноль в мою пользу, лейтенант, варп тебя дери и всех твоих родственников. Иду к своим и гадаю, за какие грехи Император послал мне такого идиота? Нет, кто же все-таки меня заложил? Штырь или Мел? Если Мел, то ничего серьезного, я эту сволочь в следующем же бою в землю вобью и ничего он мне сделать не сможет, а вот если Штырь, то это очень погано. Четыре с лишним года вместе воюем, как сейчас помню: я только-только капрала получил, он рядовым еще полгода таскался, пока нас на одну планетку не сбросили в помощь кадианскому спецназу, по большей части помощь эта заключалась в том, что мы всех врагов в округе должны на себя отвлекать были. Бодренько так высадились и на третий же день, толком тылы не развернув, сели в лужу. Прижали к морю всю роту, у какого-то городка. И лупили по нам из минометов, и из пулеметов так строчили, что голову из земли той мокрой не высунуть было. И раненые орали, истекая кровью и всем, чем могли, и вся поддержка наша на орбите в брюхе у корабля болталась, и одна батарея для лазгана на бойца, и две гранаты на случай атаки, и ингалятор на лицо давит и сладкий газ в горло, при этом такое чувство, что амебу какую- то глотаешь. Двое суток держались, потом у господ кадианцев для нас время нашлось, и пошли они на город, и высотки оседлали быстренько, и танки пустили порезвиться. Вслед за ними и мы в город ввалились, усталые, злые, в лоскуты резали всех, кого находили, и, с кровавой коркой на лице, валились в сырую утреннюю траву, а нас накачивали дурью и ставили на ноги, и мы опять резали и кололи, пока не выдыхались окончательно. Лазган постоянно из рук выскальзывал, кровь в сапоги заливалась, и рвало от газа так, что чуть легкие не выблевывали. Там я сержантом и стал, из всего отделения я один капрал остался, да Штырь – рядовой. Мы потом еще около года там провозились, пока самозваное местное правительство лапки кверху не подняло. К концу той мясорубки меня крепко приложило, две пули в спину, одна в плечо, плюс ребра нехило помяли, а Штырь меня из грязи той выволок и санитарам пушкой грозил, пока они меня погрузить не согласились. Черт, да Штырь меня столько раз из-под огня вытаскивал, что не знаю даже, что буду делать, если заложил все-таки он. Не то, чтобы рука не поднимется капрала укокошить, поднимется, конечно, но с трудом. Штырь с тех пор на газ основательно подсел, и вряд ли уже когда-нибудь слезет, в последние годы газа ему мало уже было, патроны и сухпайки менял на траву у танкистов почти постоянно.

Возвращаюсь к нашим. Картина маслом: верзила Крест возится со щеткой и гранатометом, остальные, лентяи, все еще курят. А в бою потом будут удивляться, что ж это у них все заедает, осечки делает, перегревается? Так и тянет наорать на олухов. Зову к себе Мела.

-Здесь, сержант.

-Смени Зерка, а то издохнет еще, не дай Император.

-Есть сэр! – Мел идет к Зерку, а я возвращаюсь к остальным.

-Зацени, что Кривой тут насобирал, - выдыхая едкий дым, произносит Штырь.

-Легким движением руки древний вокс превращается… - Кривой делает театральную паузу, крутит рукоятки, все смотрят на передатчик. Ничего не происходит.

-Сержант, вот честное слово, пока вас не было, мы по нему музыку слушали!

Ругаясь, Кривой достает свои отвертки и вновь начинает расковыривать несчастный прибор. Все дружно хохочут, люди через улицу косо на нас смотрят и спешат побыстрее пройти мимо. Наш смех проноситься над замусоренной улицей, последние трупы уже погрузили в машину, санитарный грузовик тарахтит, но ехать не хочет. Постелив плащ на асфальт, приваливаюсь к стене, принимаю у Штыря папиросу. Ничего так, жить можно…

-Вы хотели меня видеть, генерал? – комиссар Холер уселся на деревянный стул, закинул ногу на ногу.

-Да, хотел, - генерал Краев барабанит пальцами по столу. – Мы только что огребли вагон и маленькую тележку проблем.

-В чем дело? – напрягся Холер.

-Вчера пришла вот эта вот гадость, - Краев помахал в воздухе бумажкой, исписанной убористым почерком, внизу стояли многочисленные печати, среди которых Холер разглядел темно-красную литеру ”I”.

-Что там?

-Ну, если отбросить всю воду и туманные разглагольствования о секретности, то нам, как единственному достаточно близко расположенному боеспособному полку предписывается все бросить и лететь на планету Фиоль-7.

-Какого варпа?

-Поступил сигнал бедствия первого уровня, с некого подземного исследовательского комплекса. Техножрецы какие-то, чем они там занимались – одному Императору известно, ничего конкретного о происходящем нет, требуют вытащить их оттуда и как можно быстрее.

-А мы не можем отправить этот запрос в мусорную корзину?

-Я бы с удовольствием, да только вот он передан нам уже командованием сектора, так что если мы это сделаем, то нам будет ох как весело впоследствии. Ну и конечно, тот факт, что на этой планете пропал один из ручных психопатов Его Величества, и Инквизиция вежливо просит нас принять участие в операции по его поиску и спасению, все так же вежливо намекая, что в случае отказа три шкуры с нас сдерет.

-Что от нас потребуется?

-Что бы они от нас там не требовали, разваливать оборону мы не имеем права. Отправим один отряд, самый лучший. Выбор за вами, комиссар, я-то этих мерзавцев не так хорошо знаю.

-Лучший отряд, говорите…дайте мне денек, и я подберу вам лучший отряд.

-Один день, комиссар. Прошу вас, побыстрее. Мы и так сильно рискуем.

Холер встал и направился к дверям, генерал Краев схватил со стола наполненный почти доверху граненый стакан и залпом опрокинул. Легче не стало. Ничуть.

Ночь. Тихая и душная. В траве стрекочет местная разновидность кузнечиков – каждый размером с кулак (эх, химия проклятая…). В танке душно, в танке тесно, хоть мы и выгрузили оттуда все, кроме пары лент для пулемета, чтобы было куда складывать все то, что мы нароем на базе СПОшников, очень удачно находящейся по соседству с нами. Казалось бы, совсем недавно от расстрела спасли – сидеть бы и не дергаться, делать все как положено…но нет, неймется нам, дуракам. А что поделать, жрать захочешь, и не такое придумаешь. А началось все с разговора в казарме, вечером того же дня, когда нас посылали на патрулирование в город. Город опять, в уже двадцатый раз, наверное, перевели на военное положение, наши по нему пару раз прошлись туда-сюда, штурмовики над домами погоняли, постреляли для приличия по особо подозрительным личностям и айда обратно, а вот арбитры и СПО обязаны каждую щель там проверить теперь на предмет хаоситов, и, если таковые обнаружатся, нас опять дернут разбираться. Все как обычно.

Грязные и раздраженные мы вернулись на базу и первым делом направились в лазарет к Башке. Всех, конечно, туда не пустили, начав орать, что там и так не протолкнуться, поэтому пошел один я, ибо должность обязывает, да и вообще, когда боец видит, что командира волнует, жив он или нет, то поводов стрелять этому командиру в спину у него становиться меньше. Башку нашел я быстро, ибо только он мог так материться на санитаров, которые не нашли для него кровати и уложили на пол, точнее, на расстеленное на полу драное полотнище, сшитое из простыней и занавесок. Чтобы пулеметчику было не одиноко, рядом бросили два трупа, один из трупов, правда, сделал несколько вялых попыток ожить, но, раздосадованный тем, что внимание на него никто не обратил, попытки эти бросил и замер, уже навсегда. И вот, на окровавленной тряпке, накрытый рогожей и наспех перебинтованный, Башка валялся и орал, просвещая наш медперсонал по поводу их родословной и всего, что ожидало их в ближайшем будущем. Увидев меня, он на какое-то время захлопнулся, видно разум его менял пластинки, а потом радостно завопил, так радостно, что одного молодого санитара аж перекосило, такой ругани он еще не слыхал. Пять минут ушло на поиски Мыши, еще десять – на то, чтобы узнать великолепнейшую новость: Мышь уже свалилась без задних ног и ее сменил Дуб. Дуб был потрясающим врачом: одного только упоминания о его скромной персоне было достаточно, чтобы раненный прекращал орать и истекал кровью молча, стоически стиснув зубы, а любой больной здоровел на глазах и спешил покинуть помещение. Но Башке было плевать. Он хотел, чтобы нигде не болело, чтобы его переложили на раскладушку, и, главное, чтобы ему не мешали пытаться уснуть. Осенив его пару раз знамением аквилы и мысленно попрощавшись со старым другом, я нашел ему Дуба, пьяного в дрова. Дуб порылся в своих запасах, вытащил какую-то подозрительную банку и сказал, что Башке достаточно будет одной таблетки. Башка, заявив, что мелочиться не собирается, выжрал пять или даже шесть штук, Дуб от раздражительности обычной сдвинулся к той грани, за которой начинается истерика и долго-долго орал, да такими крылатыми фразами, что молодой санитар, пробегавший мимо, опять впал в ступор. По словам нашего медицинского гения, одна такая таблетка в рекордные сроки находила в голове мозг и убивала его, а бравая команда из пяти таблеток нашла бы его и провались этот мозг в задницу, но Башка лишь глупо ухмыльнулся и захрапел, умиротворенный.

-Наверное, просроченные, - пробормотал Дуб и в который раз приложился к пузырю с медицинским спиртом.

По пути в казарму я столкнулся с комиссаром Холером, отдал, как полагается, честь, но тот пробежал мимо, бормоча много всякого разного, из которого цензурным было только ”лучший отряд” и ”мерзавец, где я те его возьму?”. Пожав плечами, я зашел в казарму, где и застал своих, азартно обсуждающих ту еду, что нам выдают.

-Ты никогда не голодал видно, - орал Мел.

-Да голодать лучше, чем такое жрать, собака ты помоечная! – вопил в ответ Крест.

Дискуссия грозила перерасти в драку, причем с участием второго отделения нашего взвода, что было очень нежелательно, поэтому и я и сержант Линев решили, что пора бы вмешаться. И тут в разговор вступил Штырь.

-Да кончайте уже, а? Я вам вот что скажу: за человеческой едой надо к СПОшникам смотаться. Вчера сам видел, им ее грузовиками возят. Грузовиками!

К обсуждению подключились и мы, сержанты, и вскоре был разработан план операции, за которую нам всем грозил расстрел. Конечно, без веского повода мы бы на такое не пошли, а поводом нам служило то, что есть действительно было почти нечего. От сухих супов-кирпичей из тех, что ”сиди, грызи и не вякай” тянуло блевать, от питьевой воды, на девяносто процентов состоящей из хлорки – тоже. Нормальным был только полусинтетический хлеб, все остальное хотелось при получении сразу же вываливать в унитаз, минуя желудок. А гадские СПОшники сидели у себя на базе и гоняли чаи.

План состоял в том, что ночью пара наших танков должна была выезжать на патрулирование, что было идеальной возможностью вырваться с базы и добраться до СПОшников. Еще полчаса ушло на обстоятельное продумывание всех деталей, а потом я, Кривой, Мел и Убивец пошли к танкистам, стараясь не нарваться в ночной темноте на комиссара или кого-нибудь из часовых. Слава Императору, не нарвались. Приперлись к танкистам, рассказали свой план, те покивали, что да, мол, еды бы хорошо достать, но добавили, что если нас поймают, то обязательно грохнут, что не есть хорошо. Нужен был доброволец, но таковых не оказалось, и тут Убивец вспомнил некого Каблукова, сказав, что уж он-то обязательно согласиться. Нашли Каблукова, грязного худощавого типа, дрыхнувшего рядом со своим стареньким ”Леманом”. Разбудили, объяснили, терпеливо выслушали поток ругани, и, после долгих торгов и предварительного дележа отсутствующей пока что добычи, наконец, уломали. Быстренько разгрузили танк, попрыгали в него и выехали с базы во мрак ночной.

А теперь мы, остановившись на почтительном расстоянии от базы СПО в огромных кустах, не знали, с чего начать и с какого бока к ней подступиться. Однако, облом. Обсудив возможные варианты под яростные вопли Каблукова, мы вылезли из ”Лемана” и направились вперед, на ходу молясь Императору...

Проникновение на базу СПО было долгим и мучительным. Ползем вперед, загребая руками грязь и стараясь в ней не потонуть, делаем дыру в проволочном заборе, слава те Император, что он не под током, потом – опять в грязь мордой…два часовых, расходимся, вырубаем, вяжем, тащим в кусты, складируем там. Повторять до победного.

Склад охранялся слабо, что наводило на мысли о беспечности его хозяев. Эх, дурачье…Оглушив (зачем убивать, мы ж не изверги) троих СПОшников, мы разбрелись по складу, вытаскивая из своих лохмотьев огромные мешки и разворачивая их.

-Сержант! Сюда! – шипит мне Мел, выдергивающий лом из крышки большого деревянного ящика. – Смотрите быстрее! Гранатометы, плазменные винтовочки, лазганы, пулеметы…

-Да что нам стволы эти! – сипит Кривой. – Вон, сюда мешки несите, тут и консервы, и мясо синтетическое, и вода чистая, в бутылках! Черт, здесь даже кофеек есть!

-Пихайте все, запас карман не тянет, - прошипел я, утрамбовывая в свой мешок пакеты с хлебом.

Нагрузившись до предела, мы, согнувшись, потопали к выходу. Нет, жадность нас точно погубит, засекут, однозначно засекут. И грохнут.

Мои мрачные размышления прервали завывания сирены, далекие вопли солдат и грохот пулеметов.

-Какого варпа? – выдохнул Убивец, роняя свой мешок на пол.

-Нападение на базу! – закричал я. – Черт, надо ноги делать!

Перед нашей вылазкой Каблуков вручил мне ”микробусинку” старого образца, чтобы мы могли связаться с ним, я совсем забыл про нее, поэтому, когда у меня в ухе раздался его голос, я чуть не подпрыгнул.

-У нас компания! – кричал Каблуков. – Хаоситы, целая толпа!

-Что делать? Что делать-то? – завопил Мел.

-Спокойно, - остановил его я, решив, что терять нам уже нечего и вернулся к ”микробусинке”. – Твой тарантас забор проломить сможет?

-Как бумагу, - ответил Каблуков. – А что?

-Значится так, ты сейчас чешешь на танке сюда, прошибаешь заборчик этот и направляешься к складу, мы ждем с грузом у дверей. И шевелись, пока они заняты еретиками, им не до тебя будет.

-Понял. Держитесь там, - ответил Каблуков.

-Чего встали-то? Бежим! – заорал я, подхватывая мешок.

Мы со всех ног бросились к выходу со склада, согнувшись под тяжестью мешков, я старался не думать о том, что мы будем делать, если танк Каблукова подобьют. Убивец, выбегавший последним, упал, уронив свой баул, но моментально вскочил и вновь подхватил его.

-Брось, нам все не стащить! – крикнул Мел. – Брось, засыпемся со всем этим добром!

-Ни за что! – прохрипел Убивец, вцепившись в мешок.

Небо расчертили лучи прожекторов, над нашими головами со свистом проносились хаоситские штурмовики.

-Мы все здесь поляжем! – взвыл Кривой.

База ожила полностью. Пулеметы теперь грохотали дуэтом с противотанковыми орудиями и устремившими свои стволы в звездное небо зенитками.

-Каблуков! – заорал я в проводок от ”микробусинки”. – Если через десять секунд ты…

Договорить я не успел. Смяв хлипкий деревянный сортир, к нам подкатил ”Леман”, из люка которого высунулся Каблуков.

-Карета подана, заваливайтесь!

На нас неслось около двух десятков фигур, судя по черным одеждам – еретики, хотя в такой темноте уверенным нельзя было быть ни в чем. Кривой и Мел открыли огонь, мы же открыли грузовой отсек, швыряя в утробу танка мешок за мешком. Захлопнув крышку, мы полезли в люк. Я залезал последним, танк в этот момент ощутимо тряхнуло, из-за чего я рухнул вниз, пребольно ударившись всем, чем только было можно.

-Черт, попадание! – заорал Каблуков. – Ходу, ходу отсюда, эта рухлядь долго не выдержит!

Танк рванулся с места, мы попадали на пол, стукаясь головами о стенки и друг о друга.

-Держитесь! – вопил Каблуков.

-Трон святый! Трон святый! – вторил ему Мел.

-Еретики впереди! Ну, сейчас я им устрою! – азартно закричал наш полоумный водитель и танк поехал еще быстрее.

Наш ”Леман”, судя по мерзким звукам, только что кого-то раздавил, причем не одного.

-Да! Да! Бегите, уроды! – бесновался Каблуков.

Десять кошмарных минут тряски, ударов о стенки, подкатывающей к горлу тошноты. Наконец, мы сбавили скорость.

-Вырвались, - выдохнул Каблуков. – Погони нет, у них там своих дел хватает…

-Поворачивай на базу, - произнес я. – Хотя нет, останови-ка здесь на пару минут, пока меня в салоне не вывернуло…

Спустя полтора часа мы уже были на нашей базе. Не успел последний из нас вылезти из танка, как мы услышали голос комиссара, а через несколько секунд и увидели самого Холера.

-Байер! – заорал комиссар. – Что вы тут делаете?

-Ну…эээ… - начал было я.

-С нами связалась база СПО, расположенная неподалеку.

-Сэр? – в мыслях своих я уже стоял с завязанными глазами у обшарпанной кирпичной стены и в меня палила расстрельная команда.

-Они подверглись массированной атаке хаоситов. И вот что интересно, они сообщили о танке, который появился неизвестно откуда и обратил еретиков в бегство, преследуя их и давя, как тараканов. Танк этот дал им время перегруппироваться и отразить нападение. Вы случайно не знаете, кто бы это мог быть?

-Никак нет, сэр! – ору я.

-Жаль, очень жаль. Если это кто-то из наших, их следует наградить, а затем расстрелять за самовольное оставление базы и угон ”Лемана”. А вы, я так понимаю, танк чистить помогаете?

-Да, сэр. Помогают, - произносит Каблуков.

-Ну ладно, не буду вам мешать, - усмехается Холер. – И, Байер, завтра утром ко мне. Для вас будет одно задание.

Холер уходит. Мы все как один выдыхаем и сползаем на пол.

-Съездили за хлебушком… - сипит Каблуков и его, как и нас, разбирает нервный смех.

Мы смеемся еще долго, до хрипоты, а потом с трудом встаем и идем разгружать награбленное…

-Помниться, я обещал вам самоубийственное задание, - начал Холер. - Такое нашлось, с чем вас и поздравляю.

Мы сидели за большим деревянным столом напротив комиссара. ”Мы” – это сержант второго отделения Линев, наш взводный и, собственно, я сам, наши бойцы пока еще дрыхли по казармам, вызвали нас в пять утра, чтобы было время на обсуждение деталей.

-О чем конкретно идет речь? – Линев затушил окурок своей третьей за полчаса папиросы о поверхность стола.

-Спасательная операция, - произнес комиссар. – Техножрецы с одного захолустного мирка передали сигнал бедствия.

-Что за мир? – спросил я.

-Планета Фиоль-7, находится на границе территории тау, но, как ни странно, они никогда не делали попыток ее захватить. Ну, точнее, одна попытка была, очень давно, еще в период первой волны колонизации, но по непонятным причинам, через несколько дней после высадки ксеносы убрались оттуда в жуткой спешке, на скорую руку сформированные части СПО в бой так и не успели вступить.

-Они чего-то испугались? – склонился над столом взводный.

-Кто ж их знает. В полученных от командования данных по миру сказано, что до нас там обитали эльдары, несколько крупных поселений, и, что интересно, очень большой воинский контингент. Командование тогда решило, что ксеносы охраняют там что-то ценное, поэтому планету было решено прибрать к рукам. Но ничего, кроме залежей полезных ископаемых в небольшом количестве, найдено не было, поэтому там построили небольшой шахтерский городок и крохотный космопорт, сформировали быстренько полк СПО и забыли о существовании Фиоли вплоть до наших дней.

-Что там случилось? – прохрипел Линев.

-Ну…из-за проклятой секретности, которой Инквизиция окутала все это дело, нам известно лишь про некий подземный комплекс, откуда поступил сигнал бедствия, говорилось о нападении. Мы понятия не имеем ни чем там занимались шестеренки, ни кто на них напал, но от нас требуют немедленно направить туда группу.

-Что нам предстоит? – я нервно крутил свой шарф в руках. Секретность – это очень плохо, может статься, что Инквизиция потом прикончит нас всех, во избежание и для неразглашения, так сказать. К тому же нет ничего хуже неизвестного противника.

-У нас есть небольшой грузовой кораблик, для перевозки людей он не очень-то приспособлен, но снимать с орбиты этого мира наши суда и оставаться без поддержки мы не можем, поэтому вы полетите на нем. Для спуска на планету используем списанный десантный челнок, корыто еще то, но вам в самый раз подойдет. В задачи вашего взвода входит найти вход в этот комплекс и разобраться, какого варпа там твориться.

-У нас что, больше ничего нет? – взводный, похоже, нервничал еще больше, чем я и Линев.

-Все, что генералу Краеву удалось вытянуть из представителя Инквизиции, это то, что в комплексе занимались какими-то опасными и однозначно незаконными разработками, - Холер швырнул на стол фотографию седого человека с иссеченным многочисленными шрамами лицом и в черной фуражке. – За все происходящее там ответственен вот этот мерзавец, полковник Фридемар Марсий, криговец. Приказано также по возможности найти его и арестовать.

-Час от часу не легче, - просипел взводный. – Я читал как-то об этом больном уроде, это командир полка так называемых ”Чистильщиков”. Он абсолютный псих.

-Вы высаживаетесь, входите в комплекс, ищите полковника и шестеренок, - повторил Холер. – Руководить операцией будет майор Дрынов, он и его люди останутся на корабле на орбите Фиоли. Командиру взвода необходимо постоянно поддерживать с ними связь. В остальном – мы понятия не имеем, что там сейчас происходит, поэтому действовать будете по обстоятельствам. У вас есть час на сборы, потом вы уже должны быть в транспорте. Добираться до Фиоли-седьмой недолго, пара суток пути через варп.

Черт, как же я ненавижу фразу ”действовать по обстоятельствам”, любимые слова командования, когда они сами толком не знают, что надо делать. Еще одна их коронная фразочка – ”ожидайте дальнейших распоряжений”, думаю, вскоре мы и ее услышим. Варп дери вас всех с вашими техножрецами, секретными лабораториями и Инквизицией! Встав и отдав быстренько честь, мы побежали к бойцам. Я молился не так часто, как полагается верному солдату Его Божественного Величества, но сейчас не мог не бормотать про себя ”Император сохрани”, ибо чувствовал, что не все мы вернемся с Фиоли-7 живыми…

Номер 5879ZZ-93, техногвардеец Аргел рухнул на холодную землю, быстро подхватив выпавший из рук лазган и вжался спиной в стену старого бетонного дота, размещенного на невысоком холме. Его бледное лицо, прошитое схемами, скривилось от короткой вспышки боли в левом боку, от прожженной в нескольких местах брони отвалился крупный кусок. Барахло, что за барахло. Он был гвардейцем все время, пока помнил себя, а память его начиналась с момента операции на мозге, проведенной еще в детстве. Он не привык чего-либо бояться, да и не мог после процедуры подавления эмоций, поэтому в данный момент лишь испытывал что-то, отдаленно похожее на сожаление по поводу неизбежной утраты ценного имперского имущества, коим он являлся. Их обманули, их заманили прямо в ловушку. Группа, посланная Адептус Механикус для расследования странного сигнала от своих собратьев-техножрецов, полученного с мира Фиоль-7 была уничтожена в мгновение ока. Транспорт сбит, архимагос Кензер мертв, его помощница Селена, техножрец более низкого ранга – убита или взята в плен, из тридцати техногвардейцев остался лишь он, да может быть, кто-то еще, кто успел скрыться от группы зачистки, практически сразу же окружившей сбитый челнок и безжалостно расстрелявшей всех, кто подавал хоть малейшие признаки жизни. Аргела спасло только то, что при падении его выбросило из транспорта в какие-то кусты и он провалялся там без сознания, очнувшись лишь от грохота гранатометов и шипения лазганов. Он прекрасно знал, что в такой резне уцелеть было в принципе невозможно и, решив не вступать в заведомо проигранный бой, бросился бежать и бежал через лес, пока не нарвался на эльдаров. Для несчастного техногвардейца это было уже слишком. Убегая, он умудрился получить-таки выстрел в спину, слава Омниссии, ничего серьезного, лишь дырка в броне. Несколько часов он блуждал в непролазной грязи, продираясь через колючие заросли и изорвав свой темно-красный плащ в клочья.

Он больше не мог бежать. Он знал, что ксеносы идут за ним, но так и не понимал, что же здесь, во имя Бога-Машины, твориться. Аргел присушился и различил приближающиеся шаги, почти неслышные. Бормоча молитву, он сжал лазган до боли в побелевших пальцах.

Ксенобой, оттолкнув лезущую в лицо голую ветку сухого деревца, вышел к подножию небольшого холма, на вершине которого разместился небольшой бетонный дот с торчащим из него ржавым пулеметным стволом. Ксенобой пробежал пальцами в черной перчатке по рукояти своего меча, отстегнул и сбросил на землю плащ. Он чувствовал, как к нему подкрадываются, думая, что их скрывает тень. Глупые, глупые ксеносы…

В вечерней темноте сверкнули четыре клинка. Ксенобой рванулся в сторону, выхватывая свой меч, покрытый многочисленными охранными символами. Первая кровь за последние два года, наконец-то. Его освященное по всем правилам оружие слишком долго пребывало в ножнах.

Четыре банши, опытные, ловкие, настоящие машины смерти. То, что надо. Ксенобой обожал профессионалов.

Они напали парами, с обеих сторон. Первая банши атаковала и моментально отскочила, давая возможность нанести удар другой. Ксенобой закружился, обошел их и рубанул эльдарскую ведьму через затылок вниз, по спине. Брызнул алый фонтан. Вторая блокировала его удар и стремительно отступила, в бой вступили две другие. Они атаковали с двух сторон, так, чтобы он мог успеть отбить лишь один удар. Ксенобой с невероятной скоростью проскочил между ними, надеясь, что они столкнуться, но этого не случилось. Банши вывернулась, отскакивая от его новых ударов, ловко, как кошка. Решив, что ею он займется позже, Ксенобой переключился на другую. Под градом его ударов та на секунду потеряла равновесие, Ксенобой, развернувшись, снова ударил в спину, с хрустом прорубая броню и позвоночник. Исполненный боли вой перерос в хрип, из-под черной дыхательной маски Ксенобоя раздался глухой смех, а банши повалилась в траву. Две оставшиеся эльдарки обрушили на него такое количество ударов, что даже он с трудом мог их все отражать. Ситуация начинала становиться угрожающей, его прижимали к деревьям. С трудом вырвавшись, Ксенобой рванулся вперед, в атаку. Они кружились, как сумасшедшие, со стороны было видно только три размытых пятна. В какую-то секунду Ксенобой ударил назад, и отскочил, освобождая место для падающего тела. Последняя банши в ярости ударила слишком сильно, по инерции ее рвануло вперед, вслед за мечом. Ксенобой чуть сдвинулся и ударил ее кулаком свободной руки точно в ярко раскрашенную маску. Мгновение спустя он уже всаживал меч в живот отброшенной на спину эльдарки, пригвождая ее судорожно дергающееся тело к земле. Ногой в грязном болотном сапоге он со всей силы надавил ей на руку, пока банши не выпустила меч. Склонившись над ней, Ксенобой стащил с банши шлем, освобождая сжатые под ним светлые волосы.

-Святый Император, я смерть врагов твоих, - Ксенобой вытащил нож с цифрами ”616” на лезвии.

Прежде чем перерезать эльдарке горло, он еще несколько секунд любовался ее испуганными фиолетовыми глазами. Выдернув меч из трупа, Ксенобой убрал его и хотел уже вернуться за плащом, когда услышал тихий стон откуда-то с холма. Источник звука нашелся быстро, им был молодой техногвардеец в обрывках формы, возившийся с заклинившим лазганом.

-Подожди! Подожди! – завопил тот. – Дай мне уйти, прошу тебя!

-Не могу. Господин полковник будет недоволен, - Ксенобой расстегнул кобуру, вытащил лазерный пистолет. – Да примет Император твою душу.

Убрав оружие, Ксенобой бросил взгляд на небо. Они должны продержаться. Должны.

Когда я услышал, что нам придется спускаться на планету на списанном десантном челноке, я, конечно, понимал, что это будет ведро с болтами, но чтоб такое…с развалюхи сняли все, что только можно, и даже при этом был существенный риск, что корыто это в какой-то момент ухнет вниз и радостно разобьется об острые скалы, над которыми мы сейчас пролетали. Мест для всех там не хватало, поэтому вначале на Фиоль-7 было спущено в этом летающем гробу отделение сержанта Линева, чья задача была отлична от нашей, им предстояло заглянуть в шахтерский городок, который был, по сути, единственным поселением на всей планете, и узнать, что там делается. А делалось там что-то нехорошее, ибо стоило нам выйти на орбиту Фиоли, как почти сразу же был перехвачен очередной сигнал бедствия, и уже не от шестеренок из секретных лабораторий психованных криговских полковников. Местные СПО орали о нападении неизвестного противника на город и запрашивали немедленной помощи у всех, кто это сообщение слышал и был в силах эту помощь оказать. Спустя три часа в эфире не осталось ничего, кроме белого шума. Ребята Линева вошли в город час назад, но никакого противника не обнаружили, впрочем, СПОшников и гражданских – тоже, на связь они выходи через каждые десять минут. Майор Дрынов готов был уже на стенку лезть от страха, он рвался бросить все и смыться отсюда, пока, не дай Император, мы не нарвались на того, кто умудрился за какие-то три жалких часа заставить исчезнуть немаленький полк СПО и население города. Мне такое положение вещей оптимизму, естественно, не прибавило, и я сейчас всецело разделял мнение Дрынова, да что там разделял, я был готов первым свалить отсюда, все равно куда, лишь бы подальше.

Мы летели сквозь серые облака, над черными острыми скалами, один из пилотов постоянно орал о том, что видимость почти нулевая и что у нас есть все шансы брякнуться так, что костей до конца света не соберем. Где-то там, за этими вершинами, за густым лесом, раскинувшимся, казалось, до горизонта, располагался комплекс с дурацким названием ”Черная луна”, наша главная долбаная цель. Трясло здесь еще круче, чем в ”Химере”, страховочные скобы были расшатаны и меня постоянно бросало то вперед, то назад, ударяя спиной о стенку, чтобы этого избежать, приходилось вытягиваться вперед, вцепившись в холодный поручень под потолком. Ради этой операции даже выдернули из лазарета Башку, потому что другого человека, способного так лихо управляться с пулеметом (и носить его не обливаясь потом) найти было бы проблематично. Зерк был бледен, его тошнило и он, похоже, еле сдерживался, чтобы не испачкать нам салон, Кривой, расслабившись, откинулся назад, Мел барабанил пальцами по страховочным скобам, Убивец и Штырь курили свои вонючие папиросы, первый даже для разнообразия взял одну из тех, что с табаком. Крест о чем-то переговаривался с пилотами, наш героический взводный в который раз пробегал глазами по планшету с вводной по заданию, ну а я ожидал очередного доклада Линева и молился, чтобы они и дальше там ни на кого не наткнулись.

-На связи Линев, - командир второго отделения и мой старый друг всегда отличался пунктуальностью. – Лейтенант, у нас тут первые мертвяки.

-Конкретнее? – встрепенулся взводный (да и я тоже, естественно).

-Ну…СПОшники, гражданские…и эльдары.

-Эльдары? Так это они напали на город?

-Не думаю. Все убитые…хм, варп меня забери, я никогда такого еще не видел. От некоторых остались только лужи крови и пушки, ну и по мелочи: шлем там, сабелька…другие…скажем так, иногда с них содрана кожа. Иногда…иногда хуже. Я не знаю, кто наш противник, но варп дери, у них чертовски мощные стволы.

Меня передернуло. Нам приходилось сталкиваться с эльдарами, было множество боев с орками и хаоситами, но здесь было что-то другое, я это чувствовал, и не спрашивайте, как. Что-то очень плохое.

-Черт, у нас гости! – раздался из передатчика голос Линева. – Оружие к бою, парни! Множественные цели на двенадцать часов! Приближаются!

-Сержант! – завопил в ответ взводный. – Доклад, быстро! Кто на вас напал? Отвечайте!

-Пошла потеха! Прям как в тире! – мы слышали хриплый смех Линева на фоне треска пулеметов и шипения лазганов.

-Линев! Кто это? – орал взводный. – Кто ваш противник?

-А чтоб я знал, никогда таких не видел! Издалека на человека похож…толком не разберу…что за черт?

-Что там?

-Я…я никак не могу его вырубить! – в голосе Линева чувствовался страх. – Они уже должны были умереть!

Из передатчика раздался исполненный боли вопль и странный треск, не похожий на обычные помехи, трещало так, будто тряпку разорвали.

-Линев! Линев! – бесновался взводный.

-Кровь Императора, мы стреляем прямо по ним, но не можем их уложить!

-Линев!

-Падай! Падай же, скотина!

Снова что-то протрещало, спустя несколько секунд наступила мертвая тишина.

Взводный, наверное, продолжил бы орать в рацию, если бы наше корыто в этот момент не тряхнуло.

-Мы атакованы! – взвыл второй пилот. – Три объекта, прямо за нами! Варп дери, откуда они появились?

Нас тряхнуло еще раз. Я пытался сохранять спокойствие, прекрасно понимая, что паника нам ничем не поможет, сейчас рассчитывать можно лишь на мастерство пилота и заинтересованность Его Божественного Величества в том, чтобы мы, его относительно верные солдаты, выжили. Челнок тряхнуло еще раз, в отсек ворвался ветер.

-Герметичность нарушена! Нас крепко зацепило!

-Кто это? – задал наиглупейший в данный момент вопрос наш не обделенный интеллектом взводный.

-Эльдары, чтоб их демоны разодрали! – проорал в ответ пилот, хотя сомневаюсь, что сидящий в конце салона взводный смог его расслышать: грохот был адский.

Следующий удар пришелся по правому борту, судя по всему, с обшивкой можно было смело прощаться. С грохотом и треском отвалилась задняя часть, мы что есть силы вцепились в поручни, стараясь не вылететь наружу, в этот морозный воздух, в эти тонкие струи огня от ревущих и готовых в любой момент взорваться двигателей. Спаси нас Император, хотя, знаешь, главное меня спаси, а дальше – как получится. Слышишь, а?

Нас вновь ударило, и сиденье взводного, с мерзким треском оторвавшись, понеслось куда-то вдаль вместе с ним самим, вопящим что было мочи что-то нехорошее про Императора.

Челнок падал в лес. Одно утешало, мы хотя бы успели пролететь скалы, здесь еще есть какой-то шанс не сдохнуть, главное – держаться. И мы держались, вжимаясь в холодный металл всем телом, ругаясь, на чем свет стоит и сжимая поручни и крепления до боли в пальцах. Новый удар развалил кабину и вынес наружу соединявшую ее с салоном дверь. Теперь мы падали абсолютно бесконтрольно.

Все перевернулось кверху дном. Последнее, что я увидел – это пролетающий мимо меня окровавленный штурвал с висящими на нем руками пилота. Последнее, что услышал – грохот и треск раскалывающегося надвое транспорта. Потом меня чем-то крепко приложило по затылку и я провалился в темноту…

Первое, что я хотел сделать, когда пришел в сознание – отскочить куда-нибудь и пальнуть из лазгана в безглазое чудовище, склонившееся надо мной. Но так как оружия при мне в данный момент не наблюдалось, я успел только замахнутся рукой.

-Сержант! Стойте! – заорал выбегающий из кустов Штырь, чьи лохмотья теперь приобрели совсем уж непрезентабельный вид.

Картинка перед глазами медленно стабилизировалась, безглазая тварь оказалась закутанной в темно-красный балахон молодой шестереночкой, а то, что я принял за дыры в лице было всего лишь намертво впаянными в это самое покрытое серебряными схемами лицо линзами, в которых я наблюдал сейчас свою перекошенную от злости рожу.

-С вами все в порядке? – техножрец даже не подумала представиться или объяснить, откуда она тут вообще взялась, это мягко подсказывало мне, что я пребывал в отключке очень долго и, наверное, пропустил все самое интересное.

-Штырь! – я, опираясь на сухое деревце, с трудом поднялся на ноги.- Кто это?

-Техножрец Селена, - Штырь зашелся кашлем. – Она из группы, посланной Механикус, их тоже подбили в этом районе.

-Кроме меня никто не выжил, - затараторила шестеренка. – Вы прилетели нас спасти?

-Мы здесь, чтобы разгрести помойку, устроенную криговцами, - огрызнулся я. – Штырь, как там остальные?

-Все живы, слава Императору. Нам очень крупно повезло, что нас подбили именно над лесом, случись это чуть раньше, собирали бы косточки в тех горах.

-Где…где остальные? – меня все еще шатало. – И сколько я был без сознания?

-Мы здесь уже около часа, ждали, пока вы очнетесь,- просипел капрал. – Крест сломал руку, пока аптечку нашли, да пока перевязали, потом еще Зерк с вывихнутой челюстью, еле вправили. Так как лейтенант угробился…

-…командование принимаю я, поздравлять не надо, - закончил я за него. - Ладно, пошли к остальным, надо решить, что дальше-то делать.

Наш десантный челнок теперь вряд ли бы и в металлолом бы взяли, несчастное летающее ведерко разорвало надвое, одна половина медленно опускалась в трясину, в гнилое вонючее болото, другая, наш салон с сорванной напрочь крышей и пробитым боком – валялась в колючих зарослях.

Наспех перебинтованные Зерк и Крест лежали на мхе, привалившись к дереву и дымили папиросами, Кривой возился с раскуроченным воксом, в грязи валялось уже приличное количество вырванных из прибора проводов, которые, он, вероятно, считал лишними деталями. Мел и Башка рылись в обломках транспорта, Убивец разводил небольшой костерок.

-Сержант! – произнес Мел слишком уж радостно, чтобы это было правдой. – Вы живы, слава Императору!

-А что, кто-то сомневался? – я отряхнул свою рвань, с удовольствием отметив, что шарф, который в свое время спас меня от накинутой на горло удавки, все еще при мне.

-Что делать-то теперь? – глухо произнес Крест.

-Так, давайте по порядку, - начал я. – Кривой, что у нас со связью?

-Ничего хорошего, сержант. Эту штуку можно смело выбрасывать. Боюсь, что мы полностью отрезаны.

-Как скоро нас начнут искать? – медленно, с трудом выговаривая слова, протянул Зерк.

-С майором Дрыновым в качестве командующего операцией? Ха, скорее всего – никогда. Этот трус наверняка уже чешет через варп обратно, - прогремел Башка.

-Как бы то ни было, задание пока что никто не отменял, - с максимальной твердостью произнес я. – Если вы помните, тут есть кое-что пострашнее, чем криговцы с эльдарами. И мы пока не знаем, что это.

-Здесь неподалеку есть лагерь криговцев, они бросили его утром в страшной спешке, - неожиданно вклинилась в разговор Селена, такое чувство, будто поднятая мною тема была ей особенно неприятна. - Там наверняка есть средства связи.

-Откуда ты все это знаешь, а? – насторожился Убивец.

-Я прячусь здесь уже третьи сутки, - резко ответила шестеренка. – Сегодня утром я видела машины “Чистильщиков”, потом пыталась пробраться в тот лагерь…

-И что ж не пробралась? – усмехнулся Штырь.

-Страшно.

-Не доверяю я ей, - протянул Мел. – Эти Механикус…они и в Императора-то толком не верят. Выведет нас на криговцев и все, каюк. Предлагаю грохнуть ее здесь же, и здесь же прикопать.

-Заткнуться, быстро, - прикрикнул я.

-Слушай, Козырь, я…

Не даю договорить. Если вот так, в поле, позволять уродам всяким орать, что попало (а уж мое прозвище, которым без угрозы для здоровья пользоваться могли немногие – и подавно), дисциплина очень быстро усохнет. К тому же, надо проверить, действительно ли именно Мел заложил меня тогда. Подхожу быстрым шагом, пока он не опомнился, пинаю его в голень своим тяжелым сапогом, точно рассчитав удар, чтобы не повредить ногу, добавляю локтем в подбородок.

-Последний, кто у меня забыл слово “сэр”, всю оставшуюся жизнь овсянку жрал! Потому как все зубы я ему вышиб! – ору я в искаженное от боли и ненависти лицо. – Все понял, рядовой?

-Понял…Козырь… - хрипит Мел.

Упрямый, это хорошо. Хороший гвардеец до конца стоит на своем.

-Как только мы отсюда выберемся, ты у меня будешь двое суток вместо обеда стоять и повторять слова “сэр” и “сержант”, пока последний солдат в отделении не закончит жрать. Понял?

-Понял…

-Сержант, - тихо произношу я, уставившись в эти наглые глаза.

-Понял, сержант, - нахально отвечает Мел. – Вот только мы отсюда не уйдем. Не все…

Последние два слова он шепчет, но я отчетливо их слышу. Что ж, война так война. В следующем же бою он меня попытается грохнуть, это ясно как день, слишком часто ему от меня достается, вот сейчас и сорвался, не выдержал. А тут еще и обстановка подходящая. Ну ладно, кретин, мы посмотрим, на что ты способен.

-Собирайтесь, мы выходим к этому лагерю, - командую я. – Селена, ты у нас пойдешь впереди, естественно. Если это ловушка, тебя в любом случае успеем застрелить…

Дождь все шел и шел, вокруг были уже целые озера из мутной воды. Продравшись через заросли, мы вылезли сначала на грязную дорогу, а потом, после двадцати минут шарканья по растрескавшемуся асфальту оказались перед выбитыми напрочь воротами в высоком заборе, обмотанном сверху, как и полагается, колючкой.

Лагерь был пуст, абсолютно пуст. Состоял он из трех небольших типовых коробочек из серо-бурого пенобетона, на одной из таких коробок гордо развевался имперский флаг.

-Разделиться, осмотреть каждую щель, - отдавал я стандартные распоряжения. – При контакте с чем-либо огонь открывать без предупреждения.

-Сержант, можно вопрос? – шестеренка никак не желала оставлять меня в покое.

-Слушаю.

-Вы…вы из какого полка? По форме не определить...

-78-ой Савларский, - гордо произнес я, наслаждаясь полученным эффектом.

-Да…ясно…спасибо… - уныло произнесла Селена, направившись к Штырю.

Поиски не дали почти ничего. Ну, кое-какие результаты, конечно, были, в частности, в одной из бетонных коробок обнаружился арсенал, вернее, остатки арсенала, из которого не все успели забрать. Мы перевооружились, новенький, только что не в масле лазган, был великолепен, я закинул его за спину и продолжил осмотр. Увы, ничего, хотя бы отдаленно напоминающего вокс, мы не обнаружили, и я хотел было уже идти ругаться на несчастную шестереночку, когда услышал вопль Штыря:

-Сержант! Я тут нашел кое-что! – орал он.

Здание было изнутри почти пустым: всего пара комнат, в одной – несколько двухъярусных кроватей, в другой – стол с потрепанной картой и несколько стульев, электроплитка и кипятильник, засунутый в трехлитровую банку. Мы стояли, столпившись, у обычной с виду бетонной стены, рядом с которой с торжествующим видом расхаживал Штырь.

-Вот, полюбуйтесь, - произнес капрал.

-На что? – спросил я, чувствуя, что мое терпение, равно как и нервные клетки, испаряется с огромной скоростью.

-Да подождите, дайте же рассказать-то. Я тут все вроде обрыл, вроде обычный сторожевой пост, ничего странного. А потом увидел это. Зерк, в сторону.

Когда Зерк отодвинулся чуть влево, я тоже заметил довольно интересную вещь: огромные грязные следы от тяжелых сапог с протекторами. И следы эти уходили прямо в стену.

-Потайной ход, - торжественно объявил Штырь. – И что самое главное, я уже нашел, как его открыть.

С этими словами он подошел к полочке в углу, на которой размещался небольшой охранный образок и пара свечей. Полочка жалобно затрещала, когда Штырь ухватился за нее и дернул вниз. С адским грохотом часть стены медленно отъехала в сторону. Пахнуло сыростью и плесенью. Перед нами были двери невероятно старого лифта.

-Я туда не пойду, - пробормотал Зерк.

-Пойдешь, пойдешь, - ухмыльнулся Крест. – Все пойдем.

-Все мы туда не влезем, - оборвал я Креста, с трудом раздвигая двери лифта. – Так, Башка, Убивец – вы со мной. Остальные спускаются по моему сигналу.

-Сержант, а может, не стоит? – спросил осторожный Зерк.

-А ты хочешь здесь эльдаров дождаться? – огрызнулся я. – Если это путь в комплекс, то наша задача в разы упрощается.

Мы залезли в кабину, где обнаружилось, что кнопок всего две. Ах, какой богатый выбор! Ну да ладно. Я нажал одну из кнопок и кабина с грохотом и лязгом понеслась вниз…

-Вы слышите это? – прошептал Башка, стучащий по фонарю, без которого разглядеть что-либо в сыром темном туннеле было в принципе невозможно.

-Что именно? – раздраженно произнес Убивец, озираясь по сторонам.

-Птица. Будто птица чирикает. Вот, опять…

-Меньше всякую дрянь кури, и никто чирикать не будет, - ответил я. Черт, зря мы сюда полезли, в эти подземелья. Темнота хоть глаза коли, и тишина, только вода с потолка капает. Надо бы возвращаться, если по-хорошему, да только вот дверь впереди какая-то, и покоя эта дверь мне не дает.

Проклятая дверь поддалась после пятого удара плечом по старому дереву. А была бы она железной, можно было бы уже топать обратно. Открылась она с ужасающим скрипом, мы чуть отошли назад, выставив вперед свои лазганы, но из темноты на нас никто не выпрыгнул, даже обидно немного. Постояв так еще с минуту, мы, наконец, двинулись вперед, оказавшись в просторном и очень холодном помещении. В дальнем углу находилась большая железная кровать, на стене рядом висел потускневший от времени герб Империума, выполненный, похоже, из чистого золота. Эх, весит, наверное, под тонну, зараза, а то бы уволокли на всякий пожарный…На тумбочке рядом с кроватью было несколько пыльных фотографий и ржавых ножей, ничего ценного.

Что-то щелкнуло, зажегся свет. Отойдя от выключателя, Башка достал свой набор отмычек и вступил в неравный бой с ржавым висячим замком на спрятавшемся в дальнем углу огромном сундуке, Убивец же направился к здоровенному письменному столу, заставленному разнообразными банками-склянками, заполненными какой-то мутной жижей и начал рыться в его ящиках.

-Черт! – Убивец отскочил от стола. – Ну дела…

-Что там у тебя?

-Сами посмотрите, сержант, - ответил тот.

Я подошел, осмотрел расставленные по столу банки. Ну, капсулы какие-то, дальше-то что? Убивец молча повернул одну из них. В полупрозрачной жидкости плавали чьи-то глаза, причем далеко не одна пара.

-Это еще не все, - он выдвинул один из ящиков. – Орочьи клыки, эльдарские уши, вот это, если я не ошибаюсь – пальцы тау. Все рассортировано по пакетикам, на некоторых даже даты стоят. У нас тут коллекционер, варп его дери.

–И хороший механик, - произнес, подходя к нам, Башка. - Вот это стояло в тумбочке.

Башка продемонстрировал мне крохотную железную птичку с позолоченными крыльями, вместо глаз у нее были два драгоценных камня. Птичка время от времени открывала маленький клювик и смешно чирикала. Да, забавная вещица, конечно, но судя по содержимому стола, здесь у нас обитает какой-то лютый псих, и надо бы убираться подобру-поздорову, пока хозяин не заявился.

-Не трогай ее, - проскрежетал кто-то нечеловеческим голосом.

Мы обернулись, вскидывая лазганы. На некотором расстоянии от нас стоял, точнее, возвышался, как скала, великан в черном кожаном плаще, такого же цвета перчатках, серой мешковатой шинели, и дыхательной маске с затемненными стеклами, закрывающей всю голову и пристегнутой к воротнику. На поясе у этого шкафообразного чудовища висели длинные ножны, с другой стороны – кобура.

-Положи птицу, - проскрипел он.

-Лови, урод чертов! – Башка с размаху швырнул птичку об пол, мгновение спустя мы уже открыли огонь.

Великан рванулся вперед, не обращая внимания на такой немаловажный факт, что мы его уже буквально-таки изрешетили и ему по всем правилам полагалось упасть и сдохнуть. Башка странно выгнулся, роняя лазган, что-то затрещало. Я отшатнулся, увидев, как из зияющей в его спине дыры высовывается рука в черной перчатке. Эта…эта тварь пробила его насквозь одним ударом! Нет, тут нам явно не победить. Выстрелив еще раз, уже чисто для порядка, я бросился бежать назад, в туннель. Позади раздался дикий вопль Убивца. Черт, черт, черт! Что это за штука такая?

Удар в затылок швырнул меня вперед, на холодные камни, заставив выпустить из рук лазган. Перед глазами все поплыло.

-Кто вы такие? СПОшники? – заскрежетало надо мной.

-Катись ты в варп! – завопил я, потянувшись за ножом.

-Неправильный ответ. Впрочем, ты нам все расскажешь. Со временем.

Удар. Лечу в пустоту. Опять…

Продолжение здесь уже не умещается, поэтому размещено на третьей странице. Вот ссылка.

Изменено 27 февраля, 2010 пользователем Генерал Имодиум

[COMMANDANTE]

Мда что автора в детективы потянуло, но если продлжиш в том же духе то это к лудшему.

ЗЫ: там вроде тау рядом, может их как-то добавить и желательно не только как мишень для ГГ. А то про них так мало фан-фиков.

[samurai_klim]

Так вроде ниче, но тебе надо на денек отложить и потом вновь перечитать, чтобы избавиться от таких нелепиц "Чертыхнувшись, он согнулся в три погибели и начал их собирать, тем временем вошедшие в комнату два человека уже приблизились к нему". Предложение совершенно не согласованно.

И да, а что у тебя там за доктора такие? Биология и пр. - все отдано на откуп Механикус, насколько я бэк знаю.

[Iron Maiden]

а даааальше?

[Генерал Имодиум]

Кое-что подправил. Выложил еще немного. Дальше - наверное, завтра.

И да, а что у тебя там за доктора такие? Биология и пр. - все отдано на откуп Механикус, насколько я бэк знаю

Во многих книгах встречались просто ученые, не механикус, так что, почему бы им не быть?

Изменено 18 февраля, 2010 пользователем Генерал Имодиум

[LynxCancer]

В моем случае, всем точно так же плевать, что наш взводный мало того, что свалить решил, так еще и комиссара убить попытался, а до этого оглашал окрестности воплями, что удержать позиции в принципе невозможно.

1 Почему его раньше не убил комиссар?

2 Кто это и зачем заложил героя, ведь можно было легко представить, что взводного убила вражеская пуля?

По словам полковника, эти…эти штуки будут могущественнее, чем Астартес.

А попа не треснет от могущества? :D

Сделайте что-нибудь с языком -- слишком много причастий и деепричастий, и "несмотря на" пишется слитно.

Но читать пока интересно, продолжайте.

Изменено 18 февраля, 2010 пользователем LynxCancer

[Генерал Имодиум]

1 Почему его раньше не убил коммисар?

2 Кто это и зачем заложил героя, ведь можно было легко представить, что взводного убила вражеская пуля?

Подробности этого боя рассказываются героем в диалоге с новым взводным, диалог входит в следующий отрывок, который будет выложен позже.

А попа не треснет от могущества?

Да, здесь та самая банальная ситуация, когда глупые военные, наглядевшись в эротических снах на суперсолдат, решили поэкспериментировать и сделать неубиваемых тварей...что из этого получилось и кому это придеться разгребать, я думаю, и так ясно.

"несмотря на" пишется слитно

Спасибо, подправил. Иногда плохо проверяю текст и подобные вещи остаются.

Изменено 18 февраля, 2010 пользователем Генерал Имодиум

[Gaspar]

А неплохо получилось.

[Генерал Имодиум]

Выложил еще немного. Завтра вряд ли что-то успею, постараюсь продолжить в воскресенье...

[Weramum]

Офигенно...Так кого они там выращивали??

[Генерал Имодиум]

Вот и продолжение. Постараюсь завтра тоже успеть чего-нибудь набросать.

P.S. Жалко, что просмотров темы много, а комментариев мало. Но это так...

Изменено 21 февраля, 2010 пользователем Генерал Имодиум

[LynxCancer]

Забавный эпизод. Но таки интересно, что будет на Фиоль-7.

[Генерал Имодиум]

Но таки интересно, что будет на Фиоль-7.

Уже скоро...

[Генерал Имодиум]

Выбросил еще несколько отрывков. Мало, конечно, но больше пока что не успел. Надеюсь, боевая сцена из последнего отрывка вышла не совсем ужасной.

P.S. Прочитавших прошу оставлять комментарии, мне же надо знать, как получается и все такое прочее...

Изменено 23 февраля, 2010 пользователем Генерал Имодиум

[LynxCancer]

Слишком много повторений информации про Фиоль-7 -- что рядом с территорией тау, что раньше там были эльдары, что криговцы...

Одну из сцен с объяснениями можно и нужно выкинуть, лучше всего ту, где генерал разговаривает с Холером, там больше никакой полезной информаци нет, а эта и так дублируется.

[Генерал Имодиум]

Слишком много повторений информации про Фиоль-7 -- что рядом с территорией тау, что раньше там были эльдары, что криговцы...

Одну из сцен с объяснениями можно и нужно выкинуть, лучше всего ту, где генерал разговаривает с Холером, там больше никакой полезной информаци нет, а эта и так дублируется.

Ну, во втором диалоге, информация хоть и дублируется, без нее неясно было бы, как и откуда все детали операции знает главгерой, к тому же там немного подробнее, чем в разговоре генерала с комиссаром, если уж и выкидывать - то только его. Меня вот больше волнует боевая сцена с эльдарами из последнего отрывочка, ибо описания ближнего боя вообще штука такая, что читатель может долго удивлятся, как, нанося все эти удары, пресонаж еще не вывихнул себе руки-ноги. Хотя ладно, наверное, нормально (надеюсь по крайней мере).

Продолжение набросаю завтра-послезавтра, скорее всего.

[Erenarch]

не д конца еще дочитал, но ниче так вроде

[Iron Maiden]

Техногвардейца жалко (

[Гость Sascha]

Ксенобой? Одна баньши в принципе эквивалентна космодесантнику в рукопашке, а тут появляется мужик и сразу четырех валит.

Причем так, как будто те вообще драться не умеют. По пути Макнилла и Кинга идешь...

[Генерал Имодиум]

Ксенобой? Одна баньши в принципе эквивалентна космодесантнику в рукопашке, а тут появляется мужик и сразу четырех валит.

Причем так, как будто те вообще драться не умеют. По пути Макнилла и Кинга идешь...

Ну, это далеко не обычный мужик с саблей...

Изменено 24 февраля, 2010 пользователем Генерал Имодиум

[Гость Sascha]

А какая разница? Физически он человек? Человек. Даже если его имплантатами напичкали, да и тренируется он давно - он всего лишь бледная тень космодесантника. А следовательно уступает в рукопашке и одному профильному бойцу эльдар. Да и того факта, что противницы драться не умеют, это не отменяет. Кстати, а что у него за сабля, что энергетические клинки парирует?

[Генерал Имодиум]

Физически он человек? Человек.

Не совсем...если уж на то пошло, это продукт экспериментов в "Черной луне". Про него позже будет рассказано, про саблю кстати, тоже, надеюсь, задуманное объяснение всех устроит.

Эх, не дают эльдаров поубивать...

[Granite]

Это специфика вархаммера наверное - сила бойца определяется сразу, через наличие имплантантов и прочего. На всех игешников самый рукопашник - напрочь кибернетизированный Стракен, но если смотреть шире, люди разные бывают, и кастелян из "Железного Шторма" в дуэли чуть не порешивший Хонсю - это все же возможно. Есть люди и люди, и с СМами можно справиться, но не врукопашную десять на десять конечно, а вот отдельные герои вполне могут иметь место.

[Гость Sascha]

Да есть такие герои, но я сомневаюсь, что они могут сразу 4-х СМ завалить. Одного - ну возможно.

Суть в том, что мне тоже нетрудно написать рассказ а-ля одинокий эльд валит десятки СМ и то же это уникальностью обосновать.

Но, во-первых, у меня есть чувство меры, и я понимаю, что мой герой крут, но и его противники - СМ, крутые ребята, положит он одного, двух - остальные порвут.

Во-вторых - противников не надо изображать, как будто они только вчера родились. Кричат зачем-то - они в бою орут, да, но зачем о своем приближении оповещать? Что они в лесу делают? Для разведки у эльдов есть следопыты, да и Аспекты друг друга поддерживают, это одна их основ эльдар, в Кодексе четко прописано - баньши одни не должны ходить. Сама рубка - ладно, мы не эксперты, но не выглядят баньши профильными рукопашниками. Зашел туда, рубанул так - несерьезно.

[Свинота безграмотная]

Угум, только Sascha четко знает один кодекс эльдар, а вот кодекс ИГ хорошо изучить не удосужился

Если автор внятно и логично объяснит, почему герой настолько крут, что искрошил четырех эльдар, то почему бы и нет.

Изменено 24 февраля, 2010 пользователем Реанн