[фанфик] Засланец

[vsadnik]

Засланец

Вы, городские вечно воображаете.

Посмотришь на вас, нос кверху, словно сам Император вам харч подносит, а не мы, простые деревенские парни. И рассуждение у вас, ежели человек из города, значит умник, даже если мозг с яйцо, да и то стухло, а как деревенский так сразу дурак.

И только потому, что мы на ваши громадины в кломы высотой глазеем рты раскрыв?

Вы бы видели свои рожи, когда простую протеиновую ферму видите.

Как у сквига страдающего от пробки в заднице, прости Император меня грешного.

Вот, пришёл к нам как-то один – начал расспрашивать, что да как, что случилось, и всё записывал, точнее, записывал его похожий на спившегося карлика сервитор, а летописец этот, всё сидел да слушал, да с такой физиономией, сразу ясно, и мы ему до аквилы, и наши истории деревенские.

А мы всё равно сидим и рассказываем, уж если пришёл, будь добр, до конца дослушай, пусть узнают люди, что тут такие же слуги Его, а не просто приставки к агросети.

Вот, помню, как сейчас, тридцать с гаком лет назад, у Варьки ребёнок родился, девочка.

И такая вся хорошенькая, крупная, сразу видно – красавица будет, всем соседям на зависть.

Только вот наказал Император, попустил он мутацию, и как восемнадцать то исполнилось, стала Варькина Наташка, ну, девку так звать, всякое непотребство творить. Тарелки, плошки, столы, все, что не прикручено и не приколочено, по всей хате летают как птицы какие.

Поп наш, мучился, мучился – ничего не мог поделать, хотя мужики говорили, «плохо, мол, стараешься, надо было клеймами стальными, до белого света накалёнными печати поставить, а не чернилами, пусть и благословенными финтифлюшки рисовать».

Но поп отстоял девку, прямо грудью закрыл, вот жжешь упрямый, его Варькин мужик на вилы надел, а священник всё стоит, и говорит, «пролившие кровь мою, будут Императора о пощаде молить, а убийцы мои у Врага будут гнилой кусок хлеба выпрашивать» - и стоит, зараза, кровь хлещет, но стоит.

Ивануш то, ну, муж это Варвары, он как увидел, как красное потекло, на колени бухнулся, зарыдал, забился, понятно, ближнего к Императору ранить, это не один год замаливать, а ужели брыкнется поп, то вообще можно топится идти, ничего уж не поможет.

И уж не ведаю, чем бы кончилось, но тут, шум, вой, столбы света с неба, по всем нашим хатам прошлися, и на доме Ивануша остановились.

Мы только утром, в себя пришли, все стояли там, где и были, а девки нет, и лестница к которой её привязали, разбита, а священник наш, весь забинтованный, в соседнем сарае лежал.

Ивануша он простил, конечно, только перед этим бедняга сидел на воде и хлебе цельный месяц, а потом ещё год по праздникам ничего иного, кроме ентой самой воды и хлеба, есть не мог, такая вот тяжёлая епитимья на нём.

Бегал он понятно, в поля, там бывало и мясца потрескает, и рыбу и мёд с маслом, а потом, душа грешная, бежит к попу нашему, Селявину, и ну каяться, башкой об пол колотиться. Тут ему епитимью и продлевали.

Вот, как из-за слабости душевной, люди цельный год, вместо положенных трёх месяцев маются.

Но как же он насквиггился, когда поп его прилюдно простил, и грех опустил, это ж вообще неизвестно, как в одного человека столько может войти ну, это уже другая история.

Селявин говорил, мол, забрали Наташку ангелы Импе6ратора, и не увидим больше никогда, Варька прямо чуть руки на себя не наложила, от горя, и пятнадцать годков ходила как летающей телегой пришибленная.

И на тебе, как-то, в самую грозу, разошлись тучи, и в свете бухнулась прямо перед церквушкой нашей машина, Царь-машина, я таких и не видел, хоть и на парадах был, и вообще.

Даже наш Пурц, который за оскорбление офицера тысячу дней на орбите, «сервитором с мозгами», отбарабанил, и тот такого чуда никогда не видел.

Длинная вся, корпус чёрный, как сажей намазан, хищная, крылья шевелятся, какие-то щели по броне, то открываются, то закрываются, воздух значит всасывают.

И серебряная роспись по черноте, с всякими тварями страхолюдными, и гигантами которые этих тварей побивают оружием разнообразным. И с таким искусством всё сделано, хоть целый день смотри, не насмотришься.

А из машины этой, гляди – девка Варькина вываливается! Ну, я, конечно, не признал, да никто по первости не признал, когда такая госпожа выходит, прямо графиня, а за спиной у неё, чудище, просто не описать, на вид человек, только не бывает человек таким огромным.

И вот глазеем, мы значит на это чудо чудное, ну, те, кто не убежал по добру поздорову, и тут Варвара как вскинется, да как завопит «Наташа!».

Тут конечно и крик, и ахи, и слёзы, бросились они обниматься, потом Варька свою девку в дом потащила, до вечера они там сидели, а вечером значит вышли, сели в машину летающую, и улетели.

Куда?

А почём мне знать.

Улетели и всё, Ивануш к тому времени уже пять лет, как помер, от не воздержанного потребления съестного, так что кто бы удержал Варьку то? А если б не помер – всё равно, что он сделает, наш кузнец уж на что здоров, а в доспехах, что на том страхолюдище были, четыре таких кузнеца поместятся.

Да и Наташка сама, мало того, что наряженная как графиня, так, когда поп наш, с ней заговорить захотел, она ему как скажет «Цыц!», Селявин на неделю замолк, не мог даже пискнуть.

Приезжали ли к нам торговцы? А как же. Приезжают, мы не богатеи городские, но тоже пара монет найдётся.

Вот, помню, из Срединки приезжали.

Слыхал я, конечно, что плохо в Срединке живётся. Да, что там, просто невмоготу, народ оттуда к нашему графу, да продлит Император его годы, целыми полками бежит, но что там так плохо, и не представлял.

Знаете же, любит народец сбрехнуть, «мол, и тут плохо, и там плохо, и вообще коли на Терре матушке не родился, считай пропащий человек», ну вот и я думал, прибрехивают Срединные.

И тут значит, через нашу деревеньку, караван оттудова идёт, ну мы вышли поглядеть, а там, Император сохрани!

Беднота бедноту погоняет, телеги даже, и те на каких-то круглых штуках по земле катятся, а не как положено, благодатью Духом Машины в воздухе удерживаются.

Пурц, он, после того как за небом побывал, совсем сердобольным стал, уж не знаю что ему там на голову упало – бегал всё, просил их задержаться, мол, день, два, найдёт он Инженера, что за нашей местностью приглядывает, и тот все нужные благословения положит, будут их телеги как надо, в эфире парить.

Срединные не послушали, и укатили, а я вот только за был, потому, как пока Пурц Инженера бы нашёл, эта голытьба нас бы совсем объела.

Нет, не хорошо так говорить, Император наказал делиться, и помним мы завет этот, а как забудешь?

Вот соседи наши, бывшие, они совсем зазнались, богата была их деревня, ух богата, и чем богаче, тем больше они не об Императоре думали, а о том, как бы эти свои богатства то и сберечь.

И добереглись.

Шёл как-то через их края странник один, из картезианцев, тех странствующих проповедников, что прославляют Господа в песнях.

Подошёл он, значит к соседям нашим, к одному дому, к другому, воды попросить, да хлеба корку, конечно богатеи ему ничего не давали, жаловались, «мол бедны мы, иди в другой дом», а потом уже и просто камнями и собаками выгнали праведника в поля, и сказали мол, «не пошёл бы ты, побираться в другое место».

Только вот не знали они, что это сам Император, пришёл на землю, поглядеть, как его дети поживают.

Осерчал Господь, как топнет ногой по земле чёрной, плодородной, и враз превратил её в солончак, дунул Господь на деревню, и тут же ветер поломал и заборы электрические, и дома каменные.

И говорит, «За то, что не дали путнику ни воды, ни хлеба, покараю я вас градом каменным».

И лежать бы нашим соседушкам, в могилах, да тут выскочили собаки их, глупые, что тоже по первости Императора не признали, да так взвыли жалобно, что и у нас, за пятьдесят вёрст слышно было.

Умолили они Императора не губить хозяев, и тот отпустил всех с миром. Только не было больше жизни в той земле, не родила она ничего, и пришлось соседушкам разбрестись по миру, путниками, как тот, которому они ни воды, ни хлебной корки не дали.

Правда, звонарь с их церквушки, вот он помер, когда собаки взвыли, решил он, что всё, конец, схватил шкатулку с камнями ценными, и ходу.

Только вот, как пробегал мимо часовенки, упал камень с крыши, и зашиб старого греховодника насмерть.

Говорят, сидит он там до сих пор, тенью, и жалуется на судьбу, и сидеть ему, пока не прозвонит он в колокол на заутреню, да как ему прозвонить, колокола то поснимали…

Вижу, не веришь ты мне. Ну, дело твоё, верь, не верь – можешь сам туда сходить, поглядеть на землю солёную, словно слезами пропитанную, а ночью и звонаря того увидишь. Только вот, нудный он, хоть и призрак, всё жаловаться будет, да говорить, что не грешил.

Чего ещё? Да много чего, всего не упомнить…

Вот, наша агросеть, к примеру, совсем уже как человек стала, правильно говорят, с кем машину сведёшь, от того её дух и научится всякому, а присматривать за сетью у нас Йосю приставили, самого ленивого во всей округе человека.

Только вот машина, она его таки переплюнула, и Йосино умение не работать, довела до полного совершенства.

А инженера на каждый раз не напасешься, он тут один, на весь район, промеж машин мечется.

Приходится кузнеца звать, он хоть благословений не получал, да и заклятий не знает, но как зыркнет, да как скажет, «счас как дам!», дух сразу начинает работать – машины они вообще понятливее людей.

Кстати, вот вспомнилось, был тут один.

Да и сейчас есть, Петром звать, гвардеец в отставке, списали его, а уж, почему не знаю.

Его сейчас к Йосе приставили, чтоб значит, подучил машину работать как надо, а не под угрозами, счас посмотреть, человек как человек, и не скажешь, что поначалу он вообще элементарных вещей не понимал, совсем его сильно контузило.

Как в том стишке, «С войны вернулся я не весь, мозги на полочку поставь». Или как-то так, не помню уже.

Вот значит, к примеру, котёл, который в сеть воду гонит – кто воду гонит? Детишки малые, и то знают, дух её гонит.

Дух машины там, злой презлой, сидит, и как человек может от злости вспотеть, так и дух этот всё греется и греется, и воду греет, и котёл, и со злости всё скворчит, ревет, газ глотает непомерно – и если его злость время от времени не унимать, разорвёт котёл в клочья.

А чудик этот, гвардейский, поначалу всякую чушь нёс, что, мол, и духа нет, и скворчит само по себе, да где это видано, чтоб само по себе скворчало?

И про графа понять никак не мог, говорил, мол, «а чего вы сами не можете управлять?» - дурак совсем, мы ведь и так сами управляем, а если вдруг что, кто нас кроме графа защитит? Что от баронского побора, что от нечестии ксеноской.

Никак не мог он понять, что без покровителя никак не прожить, и коли покровитель силён – то и твоя сила пребывает, и покровителю надо, чтоб ты был силён, если вдруг какое лихо, и надо людей созвать на бой, аль на какое другое дело.

Никак мы ему втолковать не могли, уже поговаривали, что побить надо, пусть он и герой, и в город свезти, пусть Арбитры разберутся, откуда такие мысли то берутся в его голове раненной.

Хорошо, поп наш, подсобил – как Пётр к нему вошёл, так через пять минут и вышел, совсем здоровым.

Вот что сила Императора с людьми то творит.

2

- Покаяться пришёл я…

Священник с некоторым трудом встал с пола, он, что-то выискивал под алтарём, когда Пётр вошел в церковь.

- Ну, давай… Кайся – ответил поп, через секунду, словно он никак не мог понять о чём это его гость.

Селявин вновь опустился на колени, и засунул руки под алтарь.

- Отец наш, Император, помилуй, своего отступившего сына! – чуть не плача начал Пётр, и выложил всё.

И про плен у далёких ксеносов, про то, как его, совсем молодого гвардейца, обрабатывали лучшие специалисты, про то, как его отправили обратно в пространство Империума, как и сотни других, подобных ему, с фальшивыми документами, на разные планеты, сеять смуту, и сомнения…

Говорил он долго, поминутно всхлипывая и причитая.

Селявин продолжал молча копаться под алтарём, время, от времени доставая то бутылку из зелёного стекла, то из красного, и тут же отправляя находку обратно.

То, что требовалось, явно не находилось.

Наконец Петр закончил. Слёзы текли по его впалым щекам, ветер из полуоткрытого окна тихонько шевелил огоньки свечей.

- Всё? – буркнул поп, и тут же издал радостный возглас, видимо он таки нашёл нужную бутылку.

- Всё, святой отец – ткнулся лбом в пол гвардеец – Что хотите, велите, всё исполню.

Селявин хромая подошёл к склонившемуся, дрожащему человеку, и легонько тюкнул его по голове пузатой бутылкой, из чёрного стекла.

- Отпускаю тебе грехи твои, явные и не явные, тайные и открытые, свершённые по своей воле, или по незнанию…

Пётр поднял глаза, он, похоже, не верил что всё так…

- А теперь вали отсюда, там Йося уверен опять дрыхнет, и машина опять уснёт, зараза. Бегом, марш!

Священник так же любя наподдал по гвардейской заднице ногой.

Дверь хлопнула.

- Шпион - фыркнул он, - Нет, ты слышал? – Селявин ткнул аквилой в изображение Императора на стене – Шпион… Нажрутся уроды, а потом дурь из них лезет… Как будто мне Ивануша было мало…

Священник, прихрамывая на когда-то пробитую вилами ногу, пошёл к чёрному выходу.

Перед самой дверью остановился.

- Засланец – хохотнул Селявин, и направился к тётке Агуле, у которой уже вовсю праздновали возвращение её сына из Сил Самообороны.

Изменено 15 июля, 2007 пользователем vsadnik

[Manitu]

O_o ...однако. Роман ответь на один вопрос, что же тебя вдохновило на подобное, что ты прочитал, что бы такое написать? :P

Изменено 12 июля, 2007 пользователем Manitu

[vsadnik]

Просто захотелось написать что то, без стрельбы и трупов:)

Мирная жизнь, типа так. И заодно поиск новых тем:)

[капитан Никчемность]

Мощно, меня зацепило

[Пересмешник]

"деревенские байки сорокового тысячелетия" =) мне понравилось)

[Zamankur]

Здóрово!!!

[shock trooper]

Шыыыкарно!

[N1Ce)G.A.]

меня прет.... ну просто супер... и идея и то как изложил... супер!!!!

+1

[Жив(giv)]

Не верю ... но все равно прикольно :D

[Maeglin]

Прикольно не то слово.. +

[vsadnik]

Не верю

Во что именно? Священник парню элементарно не поверил, счёл пьяным идиотом. Еслиб в Империуме, каждого пьяного идиота тащили на плаху, воевать было бы некому. :D

Хотя это конечно, и шутка заодно. :boyan:

Изменено 17 июля, 2007 пользователем vsadnik

[Жив(giv)]

Имел в виду что очень стилизованно под деревню ... так чтоли сказать.

[Капитан Скарлет]

прекрасный стиль!в репу!

[vsadnik]

Так деревня же. Стилизованно осознанно, но я не вижу особых причин "аграрной глухомани", Империума сильно отличаться от нашей.

В отличие от городов, к примеру.

[Manitu]

Молодец Морозов, если тебе я еще не говорил. Рассказ на пять. + в репу не нужен? :)

[Insane]

Класс ! Идея рассказа это да ! И вобще ИМХО на цитаты растащить надо )))

[MAXIMUS]

Это уже ЛИТЕРАТУРА. Ничего подобного по Вахе еще не встерчал.

[Rommel]

От как. И что ж на тебя это вдохновение не находило, когда про мирную жизнь конкурс был...

Просто замечательный нестандартный рассказ. Обожаю такие.

[Manitu]

Всадник известный в наших кругах творец, здесь нечему удивлятся.

[Vinni_Pooh]

поржал :) а вообще супер!

[Valorian]

Веселый рассказ и название звучное =)

[N1Ce)G.A.]

Короче, копнул колодец нашел клад!!! Маст рид!!! ;)

[Iron Maiden]

Какой милый фанфик ^_^

[heroinout]

Вторая часть, имхо, много лучше... Первая из-за своей стилизации (лично мне она не нравится <_< ) тяжеловато шла.

Изменено 23 апреля, 2008 пользователем (666) vacuum

[Manitu]

копайте глубже, может чего еще найдете.