Огонь Лигериса

[elllol]

Сабж. Все рассказы объединяет общее место действия и хронология событий, в остальным они почти не связанны. Ранее уже публиковались, но кому какое дело?

На данный момент готово три рассказа. Жду конструктивной критики.

"Гвардеец"

Кид Гайна поднимался по склону. Очень осторожно наступал на торчащие в густой траве валуны, внимательно глядел под ноги, чтобы не напороться на одного из множества ползучих гадов, обитающих в травяных зарослях. Иногда, раз в пять или десять минут, он делал перерывы, что бы перевести дух. Тогда он выбирал валун побольше, садился на самый его краешек и молча наслаждался отдыхом.

Подниматься было трудно, склон был крутым и просто шагать вверх сквозь высокую, по колено, траву было невозможно. Почва тут была такая, что нога сразу увязала в ней, как в грязи, так что поднять ступню для следующего шага требовало огромных усилий. Приходилось прыгать по камням. Благо их тут было навалом. Снизу, из долины, казалось, что огромный холм весь был в крапинку, так много белело на нем камней. Перемещаясь так, приходилось идти зигзагами, иногда подолгу выбирая путь, так что восхождение, которое могло бы занять час, Кид совершал уже добрую половину дня, а вершина была все так же далека.

Добравшись до очередного большого валуна, путник с наслаждением расселся на нем, вытягивая ноги. Он весь взмок, а ступни гудели. Кид с отвращением подумал, что через несколько минут снова нужно будет подниматься и карабкаться, прыгать, ползти вперед, к вершине. Успеть бы до темноты! Но до темноты было еще долго. Яркое, почти белое солнце еще только переваливало полуденную черту, но никакой жары не было и в помине. Едва чуть-чуть остыв, Кид ощутил, как его пробирает до костей ледяной ветер, словно подгоняя вперед, заставляя двигаться. Двигаться не хотелось, и Кид решил посидеть еще немного. Далеко на востоке он заметил поднимающийся от черной проплешины среди деревьев дым. Значит, лагерь еще не полностью сгорел. А остался ли кто-нибудь в живых кроме него?

Киду фантастически повезло. Уже одно то, что он выжил — чудо Императора. То, что он продолжает упрямо идти вперед – это второе чудо. Впрочем, комиссар воспринял бы его стойкость, как должное. От этой мысли гвардеец криво усмехнулся.

В тот вечер он стоял в наряде, и его послал в столовую сержант, как раз в тот момент, когда он наконец-то отложил швабру и на пять минут прилег отдохнуть в каптерке. Все еще сонный и злой на весь мир гвардеец думал над тем, как будет выпрашивать у повара лишнюю бутылку спиртного для начальства, когда в сереющем небе показались несколько крошечных точек. Кид не обратил на них внимания, решив, что это всего лишь воздушный патруль; он поплотнее запахнул куртку, поправил шлем и зашагал к одноэтажному серому бараку столовой. Однако через пару минут в груди начало расти непонятное чувство тревоги. Кид понял, что его насторожило, только когда он уже собирался войти в душное помещение кухни. Звук. Его не было. Валькирии в полете издают характерный громкий гул рассекаемого крыльями воздуха, звук, отлично слышимый с земли. Но никакого гула не было и в помине. А это значит?

Молясь Императору, чтобы ошибиться, Кид поднял глаза к небу и, к своему ужасу, вместо знакомых силуэтов Валькирий различил чуть вытянутые треугольники, летящие как будто сами по себе, без выхлопа двигателей и бесшумно. Тау. Ксеносы. Кид понимал, что ему нужно кричать и бить тревогу, срочно будить товарищей и командиров, понимал, что он, возможно, единственный, кто знает о приближении врага, единственный, кто может что-то сделать. Однако страх сковал его настолько, что он едва мог дышать: Кид еще никогда не был в настоящем бою, у него не было опыта, и этот обезоруживающий, непреодолимый страх, так хорошо знакомый ветеранам, был для него еще в новинку. Ужас как будто парализовал его.

Молодой гвардеец стоял и смотрел на приближающиеся корабли чужаков, не в силах ни пошевелиться, ни крикнуть. Смертельное оцепенение спало только тогда, когда на одном из треугольников вспыхнул яркий синий огонек. Через мгновение упругая волна воздуха ударила Киду в грудь, едва его не опрокинув, а здание казармы, из которого он вышел несколько минут назад, вдруг как-то резко осело, вздрогнуло, стряхивая с крыши пыль, и, еще через мгновение, взорвалось. Взрыв был настолько сильным, что Кида оглушило и бросило на землю. Когда он с тяжелой головой поднялся, чувствуя, как в висках стучит кровь, вокруг был один лишь огонь. Взрывы гремели так часто, что земля под ногами дрожала. Все вокруг было завалено пылающими обломками или телами людей, а корабли проклятых ксеносов неторопливо кружили в вышине над лагерем, посылая вниз заряд за зарядом.

Кида оглушило. Казалось, уже целую вечность он не слышит ничего, кроме рева пламени и стучащей в ушах крови. Едва переставляя ноги, спотыкаясь о чьи-то тела и какие-то обломки, Кид шел куда-то, сам не понимая куда, ощущая на коже нестерпимое, густое дыхание пожара. Он чувствовал страх, но совсем не такой, как минутами ранее: он не обездвиживал, но заставлял чувствовать себя самой ничтожной тварью, какую можно представить, непередаваемый ужас перед столбами ревущего пламени, перед сотнями смертей. Это был страх тела, страх боли, не вытравленный, несмотря на всю муштру и дисциплину, страх животного перед смертью. Смутно Кид помнил обезумевшее лицо своего капитана, который тряс его за плечи и что-то кричал. Кид не слышал, он вперил бессмысленный взгляд влажных глаз в его окровавленное лицо и буравил его этим взглядом, пока тот не ушел.

Вся эта ночь превратилась в один бесконечный кошмар, который теперь, днем, при свете и на более-менее ясную голову, Кид и припомнить-то как следует не мог. Только неясные обрывки. Крики, боль, пламя. Когда все закончилось, Кид еще долго полз куда-то сквозь озаренную заревом пожара ночь, и его хлестала по лицу высокая жесткая трава.

Наконец он проснулся, дрожа от холода, в глубокой лощине, заполненной молочным туманом. Как он туда попал, Кид не помнил. Гвардеец еще некоторое время приходил в себя, затем догадался осмотреть свою форму, чтобы понять, что у него осталось. А осталось немногое. Шлем, который он чудом не потерял в творившемся ночью хаосе, штык-нож – хоть какое-то оружие, – и компас. Ни крошки съестного, ни капли воды. Но компас – это уже неплохо.

Кид поднялся на гребень ближайшего холма и как следует осмотрелся. Кругом был туман, но клубы дыма от догорающего лагеря он заметил сразу. Первым порывом его было вернуться и поискать еще выживших, но, поразмыслив, он передумал. Кто знает, что там может быть? Что, если Тау уже там? Кид много раз смотрел учебные фильмы и читал памятки, так что он знал, насколько это кровожадные твари. Так что он повернул на запад, туда, где, как он помнил, находился какой-то поселок, куда расквартировали часть полковых огринов.

Впрочем, уже через несколько часов Кид горько пожалел о своем решении. Да, конечно, опасность была, но стоило рискнуть ради оружия и хоть каких-то припасов. Ведь подземный склад вполне мог уцелеть. Однако возвращаться было уже поздно.

Так гвардеец Гайна пробирался сквозь лесистые холмы до полудня, пока не уперся в гряду высоких каменистых холмов, рядом с которыми их лесные братья казались детскими куличиками. Поселок находился всего в пяти километрах за этими холмами, цель была близка, и Кид молился Императору и всем его святым, чтобы поселок оказался цел. Огрины, конечно, не слишком приятная компания, но явно лучше, чем крууты.

Кид почувствовал, как мягкое место начинает неметь от холода. Гвардеец поднялся с камня, чувствуя, как ноет все тело, а желудок требовательно урчит. - Ничего, вот доберусь до места и раздобуду что-нибудь поесть, – пообещав себе это, он вздохнул и сделал еще один шаг наверх.

Когда Кид, весь мокрый от пота, наконец добрался до вершины холма, солнце уже начало клониться к закату. До темноты, впрочем, было еще долго. Внизу, насколько хватало глаз, простирался лес, куда гуще, чем с другой стороны холма. У самого горизонта гвардеец заметил серебристый блеск водной глади: довольно большое озеро, – Кид прекрасно помнил его по картам, – которое местные называли Новое, хотя на картах у него был только цифровой код. Озеро давало начало целой системе мелких речушек и заводей, которая южнее превращалась в непроходимые болота. Совсем недалеко от этих болот был военный аэродром, от которого сейчас вряд ли хоть что-то осталось, если эти Тау хоть что-то смыслили в стратегии, а они смыслили. Но сходить туда все же стоило, после того как он найдет свой поселок с огринами, благо от него дорога до аэродрома прямая.

Спуск был не в пример легче, чем подъем. Здесь холм был более пологим, а вышедшая на поверхность гранитная порода даже образовала нечто вроде тропинки. Кид довольно бодро спустился, даже не вспотев, и уже через полчаса он стоял под сенью громадных деревьев, нерешительно вглядываясь в густой подлесок. Кид родился в мире-улье и ему повезло стать гвардейцем, вместо того что бы провести всю жизнь за станком, во мраке внутренних уровней шпиля. Но несмотря на всю подготовку гвардеец все еще испытывал нечто вроде благоговения перед величественными явлениями природы. Лес представлялся ему громадным единым организмом, наполненным спокойной и величественной волей, и едва замечающим ничтожных букашек, ползающих по его телу. И сейчас этот громадный монстр дышал ему в лицо, а миллионы листьев шелестели, издавая его тысячеголосый шепот. Постояв еще минуту, Кид, наконец, пошел вперед.

Идти было трудно. Подлесок был таким густым, что часто приходилось прорубать себе дорогу штык-ножом, низкие ветки деревьев как будто специально норовили ударить путника по глазам, под ногами то и дело попадались выступающие из земли корни и камни. Пару раз Кид проваливался в чьи-то норы, и ему приходилось, чертыхаясь, высвобождать свою ногу из рыхлой почвы, которая так и норовила засыпать его чуть не по колено. Иногда ему на пути попадались небольшие ручейки. Кид, изнуренный долгой дорогой, припадал перед ними на колени и долго, с наслаждением, пил холодную воду. Это была короткая передышка, и утолив жажду, гвардеец продолжал упрямо идти вперед.

Кид тяжело дышал, по его лбу струился, заливая глаза, горячий пот. Если первая половина дня показалась ему нелёгкой, то сейчас он просто не знал, что и делать. Те низенькие холмики, покрытые редким светлым лесом, были широкой дорогой, по которой только и шагать вперед с отмашкой рук и чеканкой шага. Здесь же чаща казалась непроходимой. Кид углубился не так далеко, и был уверен, что где-то впереди его ждет совсем уж непролазный бурелом. Добраться до цели будет труднее, чем он думал. Однако Кид Гайна был гвардейцем Императора, стрелком славного 478-го кавалерийского полка Хамры, и он еще помнил об этом. Нет, нет. О том, чтобы сдаться, даже речи не могло быть. Просто дело немного затянется. Да и, если уж быть совсем честным с собой, у него и выбора-то особого не было. Голодная смерть здесь или плен в лапах у ксеносов – против героического похода в память обо всех, погибших этой ночью. Кид усмехнулся. Хотел бы он иметь столько же слепой веры, сколько и большинство его товарищей.

День тянулся бесконечно. Начало смеркаться, лес наполнился стрекотанием каких-то насекомых. Все сильнее вступала в свои права темнота, особенно здесь, под пологом переплетающихся между собой пышных крон. Кид, стиснув зубы, продолжал путь. Иногда он останавливался, доставал компас и долго следил за фосфоресцирующей стрелкой. Он почти не сбивался с курса – помогало хорошее чувство направления – но ему все же часто приходилось обходить глубокие овраги или совсем непроходимые участки леса, и он боялся, что может заплутать в сгущающейся тьме и пройти мимо цели.

По расчетам Кида, идти оставалось совсем не далеко, не больше одного-двух километров. Его цель находилась на восточном склоне большого пологого холма, на месте каких-то древних разработок известняка. Когда-то давно, будучи в патруле, Кид был там. Крохотный хуторок всего в несколько домов ютился на небольшом пятачке, вырытом на склоне; единственная дорога, по которой туда можно было попасть, огибала небольшой карьер и терялась в лесу. Поселок был настолько мал, что там не удалось даже посадить патрульный глайдер, так что Кид видел его только с высоты двух десятков метров. Сейчас гвардеец рассчитывал выйти к поселку с восточной стороны. А если совсем повезет – найти ведущую к поселку дорогу. Пока, впрочем, единственным следом человеческой деятельности, который он обнаружил, была неширокая просека, заросшая молодыми деревьями и ведущая куда-то совершенно в другую сторону.

Наступил вечер. Солнце почти полностью скрылось за далекими горами, и в лесу наступила практически полная темнота. И в этой темноте Кид наконец-то увидел то, что искал. Крохотные, едва различимые огоньки, которые не могли быть ни чем иным, кроме как светом, льющимся из окон домов. Обрадованный, гвардеец ринулся вперед и вскоре приблизился на достаточное расстояние, чтобы разглядеть источник света получше.

Кид все же проскочил мимо поселка. Он ушел чуть севернее и прошагал лишних пол-километра, однако это позволило ему подойти к поселку с северо-запада, спускаясь по склону холма. К тому моменту солнце окончательно зашло, и вместо него на горизонте появились две большие луны. Стало светлее, так что Кид смог даже различить внизу очертания домов. Однако, ни столь характерного для огринов оглушающего хохота, ни их низких басовитых голосов, слышно не было. Настороженный гвардеец решил сначала все же выяснить, в чем тут дело. Он спустился еще ниже, скрываясь за кустарником. Было очень тихо, и совсем не похоже, что где-то рядом находится десяток огринов, которые были, мягко говоря, довольно шумными существами.

Может быть, они ушли? Не сами конечно, эти идиоты самовольно и шага лишнего не сделают, но может быть, за ними пришел какой-то офицер и увел куда-то, на новое место сбора? Тогда Кид остался совершенно один. И ведь это еще не самый худший вариант. Гвардеец тряхнул головой, отгоняя невеселые мысли. Что толку гадать, когда нужно просто пойти и все выяснить?

Кид прокрался вдоль кустов к домам, стараясь не попадать в пятна электрического света, льющегося из окон. Насколько он успел заметить, в домах никого не было, только в одном слышался шум помех из вокс-передатчика. На земле повсюду были следы пребывания огринов — огромные отпечатки сапог, мусор и разломанная мебель. Похоже, эти существа проводили здесь время своим любимым способом — дрались. Кид проследовал дальше.

Прячась в тенях, он прошел еще метров сорок, пока не оказался в густых зарослях кустарника рядом с карьером. Вернее, это когда-то было карьером, в котором добывали известняк, теперь же его дно как следует разровняли и утрамбовали, превратив его в небольшой плац. Вниз к нему вела довольно широкая тропинка. И здесь, наконец, Кид увидел то, что искал. Внизу, возле большой бесформенной груды чего-то темного, стояли две человеческих фигуры. Одна из них держала в руках свернутый в кольцо химический фонарь, и в его красноватом свете Кид различил их необычные доспехи. Фигуры были без шлемов, Кид различил короткие темные волосы у обоих, но они стояли к нему спиной, так что лиц он не видел. Однако это точно были люди. На правом плече у обоих была большая пластина, частично прикрывающая голову. На пластине был фигурный символ — меньший круг внутри большого, нижние грани соединены линией. Кид целую долгую минуту вглядывался в это, прежде чем полностью осознал. Проклятые предатели! Ксенопоклонники! Гвардеец ощутил, что непроизвольно стискивает рукоять штык-ножа. Однако рассудок все же взял верх над слепой яростью. Их было двое, и они были вооружены — Кид прекрасно видел длинные винтовки, которые предатели держали в руках. Но они не знали о его присутствии, а для него они были как на ладони. Будь у Кида хотя бы пистолет... но у него не было пистолета. Зато был отличный гвардейский нож, ноющее от усталости тело и клокочущая в горле ярость. Возможно, это еще одно поспешное решение, о котором он будет жалеть, но Кид уже желал крови, хотя бы в память обо всех тех, кто погиб в его лагере. Очень осторожно он выбрался из кустов и двинулся по краю карьера на другую его сторону, чтобы оказаться к врагам как можно ближе.

Довольно быстро он обогнул карьер и оказался с другой его стороны, гораздо ближе к двоим предателям, которые все еще стояли внизу и о чем-то разговаривали. Кид вжался в землю, стараясь слиться с ночной темнотой. Он подползал все ближе, скользя вниз по склону, пока не оказался внизу, прямо за той бесформенной грудой, которую он видел сверху. Только теперь он понял, что это было. Это были огрины. Огромные тела были свалены в одну кучу и кое-как прикрыты большим куском брезента. От запаха крови у Кида слегка закружилась голова. Превозмогая отвращение, он лег прямо на трупы и вслушался в разговор двух предателей, которые теперь стояли всего в паре метров от него.

- Это вообще люди? - спросил один из них, указывая на курган. Теперь Кид видел его лицо, кажущееся зловещим в красных отблесках химического фонаря.

- Они гораздо ближе к нам, чем наши синекожие друзья, и тем не менее...

- И тем не менее, они наши враги.

- Нет. Они скот, который ведут на убой. Наши враги не они, а их пастухи. Тебе следует хорошенько усвоить это, прежде чем будешь нажимать на курок, - второй был немного выше ростом, и у него на груди явно были какие-то знаки различия.

Первый предатель покачал головой, не соглашаясь.

- Моя вера не учит прощать грехи, даже совершённые по незнанию.

- Твоя вера – это их вера, - ответил второй.

Первый зло посмотрел на него. Кажется, этот спор они оба вели уже давно, и каждый оставался при своем мнении.

- Нет! – первый ткнул пальцем в гору трупов. – Они уже давно предали Императора!

- Ладно, – усмехнулся второй и похлопал товарища по плечу, – ты знаешь, как я отношусь ко всей этой религиозной тематике. Пойдем, друг мой, мы здесь уже закончили.

Они развернулись, чтобы уйти. Это был шанс, которого нельзя было упускать. Напасть на врагов, пусть только с ножом, когда они этого не ожидают, и оттуда, откуда они этого не ожидают. Убить первого ударом со спины, а со вторым уже драться за свою жизнь. Но Кид почему-то медлил. Он понял, что не хочет умирать вот так вот, в безнадежной попытке убить врага, совершая сомнительный подвиг, о котором даже никто не узнает. Откуда-то из глубины его души в который раз всплыли сомнения. Кид боролся с ними, сколько себя помнил. Он слишком много размышлял, как говорили ему многие, в чьи руках находилась его судьба. Из-за этого его долго не хотели принимать в ряды Имперской Гвардии. И тогда молодой кандидат Гайна научился, как и тысячи других, всегда быть глупее, чем он есть на самом деле, не задумываться ни над чем, и всё видеть лишь через правильную призму. Это было чем-то вроде неписаного закона, жизненного кредо Имперской Гвардии. Глупость и равнодушие превратились в благодетель, и Кид не знал ничего, что опровергало бы это. Сейчас у него не было сил, чтобы бороться со своими сомнениями, и хотя его мысли катились по накатанной колее, он медлил, не позволяя слепому порыву управлять собой.

Ситуацию разрешила случайность. Крупный огрин, на котором лежал Кид, внезапно соскользнул со своих мертвых товарищей, увлекая за собой еще несколько тел. Кид не успел даже полностью понять, что происходит, как уже оказался на земле, весь перемазанный в резко пахнущей, прокисшей крови. Он хотел вскочить и теперь уже точно драться за свою жизнь, но его остановил резкий окрик:

- А ну, ни с места, гуэ'ла!

Оба предателя держали его на прицеле своих винтовок. Кажется, они были немало удивлены невесть откуда взявшемуся гвардейцу, хотя Кид подозревал, что он сейчас очень мало похож на солдата Императора.

- Этот ещё откуда взялся?

- Весь в крови, но, кажется, не ранен, – предатель со знаками различия на броне осторожно приблизился. – Наверное, следил за нами, лежа среди трупов.

Кид лежал носом в землю, борясь с желанием начать биться об нее головой. Более нелепой смерти невозможно себе представить. Кид закрыл глаза и стал ждать, когда его расстреляют.

- Ну и что будем с ним делать? – спросил младший из предателей, все еще держа гвардейца на прицеле.

- Свяжем, для начала, – ответил ему его товарищ, роясь в одном из множества поясных карманов.

Нет, кажется, убивать его не собираются. Значит, сначала допросят. Что ж, это логично. Но Кид никак не собирался даваться в руки палачей. Он весь подобрался, чтобы прыгнуть и хотя бы попытаться убежать. Но ксенопоклонник прижал его коленом к земле, сильные руки схватили его за запястья и защелкнули на них тяжелые наручники. Предатель быстро обыскал его, отобрав нож и компас, затем стянул с него шлем и отшвырнул его в сторону. Он резким движением поднял Кида на ноги и отошел на шаг назад, рассматривая свою добычу.

- Откуда ты здесь взялся, гвардеец?

Кид молчал. Они могут делать с ним, что хотят – он не проронит ни слова.

Предатель внимательно посмотрел на него, потом повторил вопрос еще на нескольких языках, которых Кид не понимал. Они с товарищем переглянулись, младший пожал плечами и кивнул старшему, передавая тому инициативу. Старший еще раз внимательно посмотрел Киду в глаза.

- Как давно ты в последний раз ел?

- Вряд ли он будет с тобой разговаривать, – вмешался второй. Он все еще не опускал винтовку, но, кажется, слегка расслабился. – Во всяком случае, не здесь.

Старший огляделся, словно впервые увидев гору трупов и плац, больше похожий на лобное место.

- Да уж, местечко не из приятных. Хорошо, давай отведем его в дом.

Кида бесцеремонно схватили под руки, и, приставив к голове пистолет, повели вверх по тропинке. Младший из предателей шел чуть впереди, освещая дорогу светящимся кольцом химфонаря. Когда они дошли до самого поселка, Кид начал вглядываться в темноту, стараясь увидеть и запомнить как можно больше. Но ничего нового он так и не разглядел. Врагов здесь, похоже, действительно было только двое, хотя на земле было множество следов, как человеческих, так и других, определить которые Кид не смог.

Кида втолкнули в просторное помещение, из которого вынесли всю мебель, так что теперь оно щеголяло голыми стенами и неровным деревянным полом. Единственная электрическая лампа висела на свисающем с потолка проводе, и ее желтоватый свет придавал помещению запущенный вид. Гвардеец не устоял на ногах и растянулся на полу. У него не хватило сил, чтобы сохранить свое достоинство и встать, и он остался сидеть. Оба его врага вошли вслед за ним. Младший занял позицию возле двери, а его товарищ приблизился к пленнику.

- Ну что, будешь разговаривать?

Кид ничего не ответил. Предатель усмехнулся и достал из кармана что-то прямоугольное, завернутое в фольгу. Под упаковкой обнаружилась темно-коричневая масса, которая крошилась прямо в пальцах. Ксенопоклонник сунул это прямо под нос гвардейцу, и у того моментально заурчало в животе, а рот наполнился слюной. Это был шоколад, самый настоящий шоколад! Вещь почти мифическая, которую Кид пробовал всего пару раз в жизни. Гвардеец дернулся, пытаясь схватить лакомство зубами, но предатель отдернул руку.

- Получишь, если будешь отвечать на вопросы.

Голод мучил гвардейца все сильнее. Ведь он ничего не ел с позавчерашнего дня, и при этом выбивался из сил, следуя к своей цели через дикую, пересечённую местность. Живот скрутил мучительный спазм, выбивая из головы остатки гордости.

- Я хочу есть и пить, – бросил Кид сквозь стиснутые зубы. – Я буду говорить.

Предатель улыбнулся и зашел Киду за спину, что бы расстегнуть наручники. Второй ксенопоклонник уже держал гвардейца на прицеле. Кид не сомневался, что любое лишнее движение будет стоить ему жизни. Первый снова появился перед ним и сунул ему в руки упаковку шоколада и фляжку.

У тебя есть несколько минут, чтобы утолить свой голод, - пояснил он, усаживаясь на подоконник напротив гвардейца.

Кид не стал спорить. Управившись с шоколадом, он жадно приник к фляжке. Внутри оказалось вода с примесью какого-то наркотика, от которого в голове сразу же прояснилось и притупилась боль в натруженных ногах. Кид выпил всю воду до капли и бросил фляжку на пол. Предатель все это время терпеливо наблюдал за ним, словно пытаясь уловить в действиях пленника какой-то скрытый смысл.

А теперь рассказывай, гвардеец, как ты сюда попал?

Кид подумал, что молчание ему сейчас не поможет, и, в очередной раз наступив на горло своей гордости, ответил:

- Я пришел сюда, чтобы найти своих.

- Огринов?

- Да.

- Хорошо. Откуда ты пришел?

Гвардеец молчал. Это все больше походило на допрос с пристрастием. А чего ты ожидал? Они ведь твои враги, предатели. Люди, продавшиеся ксеносам! Омерзительно! Но все равно, не нужно поспешных действий. Твоя смерть не поможет тебе отомстить. Кид еще раз посмотрел в глаза врагу и увидел на его лице только любопытство.

- С востока.

- С востока? – удивился предатель.

- Там была военная часть. Ее разбомбила Каста Воздуха, – пояснил второй.

- И ты выжил? – предатель взглянул на Кида с интересом.

Кид кивнул, внутренне взвешивая все «за» и «против» того, чтобы броситься на своих палачей (а в том, что они были его палачами, Кид не сомневался) и попытаться продать свою жизнь подороже.

- Значит, ты целые сутки шел сюда, чтобы найти своих огринов, а нашел только их останки, – пробормотал предатель, о чем-то задумавшись. – Могу себе представить твое разочарование.

Гвардеец едва удержался от того, чтобы плюнуть в лицо проклятому предателю.

- За них отомстят. Если не я, так другие, – прохрипел Кид, сдерживая ярость.

- Месть – плохая мотивация. Она ведет к ошибкам.

- Ты предал свой народ, продавшись ксеносам, и еще учишь меня?! – крикнул Кид, вскочив на ноги. Второй предатель дернулся было, но старший остановил его взмахом руки.

- Я никого не предавал. Я родился и вырос в Империи Тау. Предательством было бы отречься от моих друзей и наставников.

Он говорил с такой непоколебимой уверенностью и спокойствием, словно объяснял глупому ребенку прописную истину. Его голос был звонким и шел будто бы отовсюду, заставляя даже пылающего праведным гневом Кида прислушиваться.

- Ты, наверное, хороший солдат. Да, гвардеец? – предатель секунду пристально смотрел на него. – Я знаю, что ничего дельного от тебя не добьюсь. Ты прямо сейчас готов умереть за своего Императора, лишь бы это принесло нам какой-то вред. Как жаль, что сейчас сила не на твоей стороне. Но и убивать тебя я не хочу. Я и так отнял слишком много жизней, а ты никак не сможешь нам навредить.

Кид слушал, чувствуя, как внутри него снова вскипает ярость. Проклятый предатель, с голосом, поставленным, как у итератора, был кругом прав, и это злило еще сильнее. Гвардеец до боли сжал кулаки, но не двигался, зная, что второго шанса проявить своеволие ему не дадут. Предатель, тем временем, наблюдал за его реакцией. Он встал перед ним чуть боком, открывая для удара спину, словно говоря: «Вот он я! Я тебя не боюсь!».

- Знаешь, в чем между нами разница, гуэ'ла? – спросил он.

- Я верен своему народу, а ты нет? – как можно спокойнее сказал Кид.

Предатель усмехнулся.

- Нет. Разница между нами в том, что я уверен в своих идеалах. Да, я сражаюсь за правое дело! А ты... ты сомневаешься.

Кид хотел что-то ответить, но увидев, как старший предатель достает из кобуры на поясе необычного вида пистолет, замолчал. Что ж, он по крайней мере умрет с гордо поднятой головой.

- Я – гуэ'веса'вре Дректиэр Тонг, – сказал предатель, целясь в гвардейца из своего оружия. – Запомни мое имя, если захочешь мести.

Серебристый раструб пистолета вспыхнул ослепительным синим светом. Кид вздрогнул, ожидая жестокой боли, но вместо этого он отчего-то потерял контроль над собственным телом и рухнул на пол. В глазах заметались разноцветные круги, а уши заложило, так что он едва слышал собственное дыхание. Еще секунду он сопротивлялся, а потом все провалилось во тьму.

- Ты так и оставишь его, Дректиэр?

Гвардеец лежал на полу лицом вниз. Его тело слегка дергалось под воздействием луча-парализатора, но он, похоже, даже не ушибся при падении.

- Да, оставлю. В конце концов, он не виноват в том, что его обманули.

Гуэ'веса'уи Тифус Млор покачал головой. Он никогда не воспринимал Высшее Благо так буквально, как его друг и командир Дректиэр. Для того действительно не было разницы между диким круутом и благородным мудрецом из Касты Воды, как будто он не понимал, что некоторые принципы Тау'Ва существовали только в высоких дипломатических кругах, а не здесь, на вражеской территории. Ну ладно, Император ему судья, да и убивать бедолагу действительно незачем.

- Как знаешь, - Тифус опустил винтовку и повернулся к выходу. – Пойду, заведу скиммер, нам пора улетать.

Он вышел, а Дректиэр присел на корточки возле гвардейца. Он посмотрел на него с какой-то непонятной грустью, раздумывая над чем-то. Затем он достал из поясного кармана несколько свертков с пищевым концентратом и положил рядом с пленником. Туда же он бросил его нож и компас. Затем Дректиэр выпрямился и направился к двери, за которой уже был слышен нарастающий гул двигателей.

"Освобождение"

Нужно торопиться!

Доктор Эмилия Раен носилась по комнате как раненая львица, хватая дрожащими руками то один чемодан то второй. Сейчас она очень напоминала себе тех безмозглых куриц из отдела кадров с которыми она волею случая занимала один и тот же бункер во время гражданских учений. Эти идиотки едва заслышав сигнал тревоги начинали бестолково метаться по офису, создавая невероятный шум и толкотню, мешая друг другу, спотыкаясь и путаясь. Так что когда Эмилия, уже в полном обмундировании и с огнетушителем наперевес врывалась к ним, курицы только начинали вытряхивать из шкафов документацию. А теперь, отличница гражданской подготовки, рекордсменка по метанию гранат и стрельбе из лазгана, доктор Раен не знала что брать с собой, коробку с деньгами и документами, или сумку с платьем и украшениями, которые она мечтала одеть на свою свадьбу.

Нужно торопиться!

Из коридора послышались тяжелые шаги и скрип деревянных половиц. Эмилия жила в старом, деревянном доме. В нем даже был настоящий водопровод, вместо пневматических душевых кабин, как в домах плановой застройки. Такая квартира стоила очень дорого, и купить ее мог далеко не каждый. Но удостоверение работника «Ингред Лимитед», компании поставляющей медикаменты для всего сектора, открывало многие двери, очень многие. Однако сейчас ей бы помогла разве что инквизиторская инсигния.

Нужно торопиться!

Кто-то очень тяжелый остановился перед дверью, так что несчастные половицы жалобно заскрипели, и вежливо постучал. Эмилия замерла, чувствуя как страх стальными иглами впивается ей в позвоночник. Ее взгляд помимо воли обратился на лежащий под кроватью сверток в котором лежал небольшой пистолет военной модели. «Если будут проблемы, стреляй без предупреждений, и даже не думай попадать к ним в руки живой!», - возник в памяти Раен тот жуткий голос, выговаривающий слова имперского готика со странным акцентом. Раньше Эмилия считала себя храброй женщиной, но куда подевалась вся эта храбрость теперь? Доктор Раен в который раз прокляла тот миг когда неуемная жажда знаний толкнула ее но сотрудничество с ними.

Стук повторился.

- Доктор Эмилия Раен! - прозвучал из-за двери грубый голос. - Я знаю что вы там, открывайте дверь, именем Императора!

Едва не плача от бессильной злости Эмилия бросилась к свертку. Грубая промасленная ткань разошлась под ее дрожащими пальцами, и Эмилия схватила рукоять пистолета. Привычная тяжесть оружия придала ей уверенности. Все таки она была чемпионкой по стрельбе, а однажды ей даже довелось подстрелить одинокого гретчина сбежавшего из лабораторий. Стараясь не думать о том что она в шаге от нарушения закона (Имперского Закона!), Эмилия встала за угол , так что бы видеть и единственное в квартире окно и входную дверь.

- Кто там? Я отдыхаю после смены, оставьте меня!

- Адептус Арбитрес! - рявкнули из-за двери. - Открывайте немедленно!

Эмилия мысленно выругалась. Она даже не предполагала что все зайдет на столько далеко, что бы привлечь внимание Арбитров. Теперь все стало гораздо сложнее, и ее шансы выбраться из всего этого живой таяли с каждой секундой. «Ну уж нет! Я лучше сама пущу себе пулю в голову чем дам приковать себя голой к столбу чтобы меня закидали камнями!»

А теперь думай Эми! Думай! Эти ублюдки слишком умны что бы дать тебе хоть один шанс, а значит дом уже окружен. И если вздумаешь открыть огонь тебя просто закидают гранатами с усыпляющий газом. Даваться Арбитрам в руки тоже нельзя. Эмилия не питала иллюзий по поводу своей ценности, и справедливо считала что ее новые «друзья» вряд ли станут рисковать и ради нее нападать на всемогущих Адептус Арбитрес. Выпрыгнуть в окно? Нет, глупости. Лучше просто открыть дверь и сдаться, тогда хоть ноги не переломаешь. Но что же тогда делать?!

- Эмилия Раен! Немедленно откройте дверь! - снова донеслось из-за двери.

«Да что же ты медлишь?», - подумала Эмилия. «Неужели боишься хрупкой безоружной женщины?» Это действительно было странно. Раен никогда не слышала что бы Арбитры так церемонились со своими жертвами. Обычно все заканчивалось спустя несколько минут. Арбитр за дверью тоже явно нервничал, срывал голос. Получил какие-то особые указания? Брать живой и невредимой? Эмилия боялась поверить в это, но упрямый разум упорно не хотел признавать себя безвольной пешкой, которую сметут с доски даже не заметив.

Ее размышления прервал звон разбитого стекла. Что-то тяжелое пробило оконное стекло и кувыркаясь упало к самым ногам Раен. С улицы послышались крики и стрельба, Эмили расслышала пронзительное шипение лазгана и тяжелое уханье болтера. Эти звуки похоже окончательно вывели из себя стоящего за дверью Арбитра. Входная дверь квартиры затряслась под градом тяжелых ударов.

Не зная куда деться Эмилия бросилась по коридору в сторону кухни, подальше от разбитого окна, за которым все еще слышались выстрелы, и ломающейся под градом ударов двери. Но далеко убежать она не успела. Влетевший в квартиру предмет, вдруг издал тонкий свист, а через секунду оглушительный грохот сменившийся ровным гулом в ушах. У Раен закружилась голова и к горлу подкатила тошнота. Ощущение было такое, будто рядом с ухом начали бить в огромный колокол. Совершенно потеряв ориентацию в пространстве женщина рухнула на пол.

В то же время стрельба на улице утихла, так же как и звуки ударов по несчастной двери, которая теперь едва держалась на одной петле, перекосившись на столько что через нее можно было разглядеть что происходит в коридоре. Кругом наступила абсолютная, мертвая тишина. К этому моменту, когда Эмилия нашла в себе силы подняться с пола, утихли даже звуки проносящихся мимо дома машин. Раен прижимая к груди пистолет двинулась к выходу. Ей была плохо, ее трясло и шатало, теперь уже не от нервного напряжения, а от жуткого шума в голове. Не выдержав она согнулась пополам и ее шумно вырвало прямо на дорогой ковер ручной работы. Как ни странно после этого Эмилии стало легче, и она даже смогла оглядеться по сторонам и оценить обстановку.

За окном была тишина, казалось куда-то подевались даже вездесущие сервиторы. Конечно Эмилия не могла видеть как на газоне перед ее домом корчатся в судорогах два десятка человек в броне Арбитров вместе со случайным прохожими и зеваками, которых было тоже не мало. Зато она не мало удивилась когда открыла входную дверь и увидела огромного Арбитра распростертого посреди коридора. Бедняга хрипел и стонал, изо рта у него шла пена. Повинуясь секундному порыву Эмилия склонилась над несчастным пытаясь определить причину припадка. Явно шок. Эпилепсия? Но что ее спровоцировало? От напряжения мыслей голова загудела еще сильнее, и женщина выпрямилась. Если Арбитр и заметил ее, то сейчас ему было явно не до исполнения служебного долга, и этого Раен было достаточно. Она аккуратно перешагнула через тело и заковыляла к лестнице.

Как оказалось внезапная вспышка эпилепсии поразила весь дом. На двух нижних этажах и в холле Эмилия обнаружила еще трех Арбитров и нескольких коммунальных служащих-рабов. У всех те же симптомы, а один бедняга похоже серьезно расшиб себе голову при падении с лестницы. Происходящее нравилось Эмилии все меньше и меньше, и она в тайне надеялась что это все таки не старания ее союзников. Хотя все факты и говорили об обратном. Ладно! О фактах и причинах будем задумываться когда выберемся отсюда. А пока тебе бы следовало поторопиться, пока твоя хорошенькая задница не оказалась в тюремной камере, на радость ее обитателям.

Оказавшись у двери ведущей из здания Эмилия все же вспомнила об осторожности и держа оружие наготове медленно открыла створку и хорошенько огляделась. Но ее похоже уже ждали. Едва она показала свою черноволосую голову солнцу, к подъезду визжа шинами подлетела низкая спортивная машина. Ее дверь открылась и из салона показался высокий, коротко стриженный мужчина одетый в коричневый комбинезон раба.

- Раен! - крикнул он махнув женщине рукой. - Скорее сюда! Не бойтесь, я от «Айсберга»!

«Айсберг» - это было имя связного, с которым Эмилия общалась во время своих нечастых явок. Подумать только, ведь когда-то это все казалось чем-то вроде забавной игры! Шпионы, пароли, позывные, тайна. Все это было ново и интересно, все это будоражило кровь! Не говоря уж о том какую пользу «Айсберг» приносил ее исследованиям. Без его помощи и субсидий Эмилия никогда не продвинулась бы так далеко. Наука требует жертв, говорила она себе. Ведь все это, в конце концов, на благо человечества.

Эмилия еще раз быстро огляделась, краем глаза заметив тела лежащие на земле, и бросилась к машине. Теперь это уже не казалось игрой. Теперь это было болью и страданием, как ее так и других. Но Эмилия не жалела. Думать о чужих неприятностях было совершенно не в правилах этого города. Пассажирская дверь открылась перед ней, и женщина рухнула в мягкое кресло. Мужчина нажал кнопку на приборной панели и обе двери закрылись. Машина резко дернула с места, и понеслась по дороге куда-то в сторону пригородного промышленного комплекса. Раен оглянулась и посмотрела сквозь заднее стекло на свой дом и лежащие перед ним неподвижные тела. Она знала что никогда больше сюда не вернется, но почему-то не испытывала ни грусти, ни разочарования. Как будто она была готова к этому с того самого момента как узнала для кого она на самом деле вела свои исследования.

Эмилия поудобнее устроилась в кресле, пытаясь прийти в себя, и краем глаза посмотрела на своего нового спутника. Тот вел машину уверено держа руль, бросая ее в такие резкие повороты что Эмилию мотало из стороны в сторону как тряпичную куклу.

Значит это вы устроили мой побег? - решила она заговорить первой.

- Верно, - ответил водитель. - Моя группа.

- Что это была за штука? Там, в комнате, - спросила Раен. У нее в голове все еще стоял звон, а перед глазами плавали разноцветные круги.

- Звуковая граната, настроенная на ваш биоритм. Не беспокойтесь, неприятные ощущения скоро пройдут.

- Ксенотехнологии? - Эмилия ошарашенно посмотрела на своего спутника, ее рука помимо воли нащупала рукоять пистолета. - Значит вы... вы с ними?

- А вы ожидали увидеть здесь эмиссара Имперского Культа?

Нет, не похоже что бы он смеялся над ней. Он кажется тоже был на взводе, чем-то расстроен и зол. Эмилия помолчала несколько секунд, потом заговорила снова:

- Все те люди, они выживут?

- Может быть проведут несколько недель в больнице. Мощности гранаты не хватило бы для перманентных повреждений внутренних органов.

Эмилия недоверчиво посмотрела на водителя. Она не верила ему ни на грош, ведь это был предатель. Самый настоящий ксенопоклонник, тот кем пугают маленьких детей. Хотя, чем она теперь лучше?

Мужчина кажется прекрасно понимал о чем она думает. Он мельком взглянул на свою пассажирку, сейчас больше похожую не на видного имперского ученого, а на сбежавшую из салона маркитантку, и заговорил спокойным голосом:

- Послушайте Эмилия. Мой подчиненный пожертвовал жизнью что бы спасти вас, и это была его инициатива. Он прекрасно знал на что шел, но тем не менее он бросил эту чертову гранату в ваше окно. Мы не такие чудовища какими нас рисует Администратум, попытайтесь поверить в это. Хотя бы в память об Этане.

Этан. Значит вот в кого стреляли Арбитры. И он погиб.

- Вы вините в его смерти меня?

- Я виню в его смерти себя, потому что я его командир.

Мужчина замолчал, явно не желая продолжать разговор и доктору стало немного стыдно. В конце концов эти люди действительно рисковали своей жизнью ради нее, а один из них ей же и поплатился.

- Давайте не будем накалять отношения, хорошо? - спросила Эмилия и сделала попытку улыбнуться. - Я Эмилия Раен, хотя это вы уже наверняка знаете. А ваше имя?

- Дректиэр Тонг.

- Хорошо, мистер Тонг...

- Можете называть меня капитан, - прервал ее мужчина, и в очередной раз резко выкрутил руль, так что машина едва не перевернулась. - Это звание примерно соответствует той должности, которую я занимаю.

Тонг сосредоточенно вел машину сквозь лабиринт узких улочек Сергина, столицы Лигериса. Они уже покинули представительный и дорогой квартал в котором жила Эмилия, и теперь за окном мелькали одинаковые бетонные многоэтажки. Через несколько минут их машина влилась в транспортный поток на одном из крупных автобанов и затерялась между громадных грузовиков.

- Куда вы меня везете? - спросила Эмилия.

- Нужно как можно скорее выбраться из города. Погоня близко.

- Арбитры?

- И не только они, - подтвердил Дректиэр. - Пока еще мы невидимы для их сервиторов и камер, но это не на долго.

- А куда дальше?

Машина снова вильнула обгоняя медлительный грузовик. Эмилию хорошенько приложило об дверь, а в голове как будто взорвали хлопушку. Морщась от боли женщина начала шарить вокруг сиденья в поисках ремня безопасности.

- Не беспокойтесь, доктор. Мы бы не решились вообще начать эту операцию если бы не имели возможности вывезти вас с планеты.

- У меня попросту нет выбора, капитан, - сказала Раен пристегивая ремни. - Сейчас я либо доверяю вам и вашим ксеносам, либо иду на плаху.

- Я рад что вы с нами, доктор.

Эмилия ничего не ответила.

Империя Тау. Высшее Благо. Дипломатия. Мысли об этом были крамолой граничащей с ересью. И, пусть отвлеченные на время общим врагом, два народа были врагами. Ненависть к чужакам, впитанная с материнским молоком, не давала людям видеть в иных существах населяющих галактику ничего кроме угрозы.

Молодая и энергичная, полная амбиций Империя Тау то и дело тревожила древний, отягощенный тысячелетними традициями и колоссальной бюрократией Империум Человечества. Ксеносы совершали дерзкие операции на человеческих мирах, иногда аннексируя целые звездные системы. И пока замшелая военная машина Империума только начинала раскручиваться для сокрушительного удара, флоты чужаков уже скрывались в своих хорошо укрепленных мирах-крепостях, или успевали укрепить захваченные территории на столько, что прямой их штурм дался бы слишком дорогой ценой. У Империума попросту не хватало сил для того что бы приструнить зарвавшихся чужаков не оголив при этом жизненно важные узлы обороны против Роя Тиранидов. Тем более что Тау, как будто нарочно не приближались к более или менее стратегически важным мирам, предпочитая откусывать от пирога по крошке, зато не боясь возмездия.

Люди считали что Тау и их союзниками двигало лишь одно: жажда власти и завоеваний. И Эмилия Раен тоже так считала. До сегодняшнего дня.

Капитан Тонг завел машину в какие-то темные трущобы, где почти не было видно солнца. Некоторое время они двигалась по улице, узкой на столько что машина касалась бортами стен зданий. Наконец Тонг остановил машину в глухом тупике. Открыть двери не было никакой возможности, так что Тонг просто выбил лобовое стекло прикладом какого-то диковинного оружия, которое он извлек из под сиденья. Сам он вылез первым, затем подал руку Эмилии. У нее к тому времени почти совсем перестала кружиться голова, а желудок перестали скручивать мучительные рвотные спазмы. В общем из машины она выбралась уже вполне ощущая себя человеком, а не желеобразной медузой, которая начинает трястись от малейшего прикосновения.

Тонг был немногословен. У Эмилии тоже пропало желание болтать, по этому она просто последовала за мужчиной через ржавую гермодверь в темный тоннель, в котором приходилось пригибать голову, что бы не задевать макушкой потолок. Освещения не было, и Тонг включил мощный фонарь установленный на его оружии. Пол был относительно ровный, так что не приходилось спотыкаться в темноте, и шел с заметным уклоном. Запах затхлости и сырости проникал в ноздри как червь, и Эмилия опять ощутила как желудок снова начинает скручивать спазм.

- Что это за место? - зажимая рот рукой спросила доктор.

- Здесь раньше был какой-то военный бункер, это все что от него осталось. Теперь этот проход используют только гражданские сервиторы.

Эмилия посмотрела на пятно света от фонаря, и действительно, различила характерные для гусеничных сервиторов выбоины в камне. Но похоже даже сервиторы посещали этот тоннель совсем редко — на полу лежал нетронутый слой пыли.

Надо поторопиться. Арбитры скоро найдут машину и нужно преодолеть этот тоннель до того как это произойдет, - сказал Дректиэр и зашагал вперед.

Эмилия хотела спросить что-то еще, но посмотрев на маячившую уже в десятке шагов впереди спину Тонга передумала, и поспешила за ним. Перспектива брести в кромешной темноте за лучом фонаря отнюдь не радовала. Появилось мерзкое ощущение взгляда в спину, от которого по коже пробегали мурашки. Но остаться одна девушка хотела еще меньше, и по этому она с каждым шагом спускалась все ниже во тьму.

Довольно скоро они вдвоем добрались до развилки. Тонг уверенно свернул направо, хотя из левого ответвления дул свежий воздух. Следующий тоннель оказался еще ниже и гораздо уже, так что идти приходилось почти гуськом. Уклон стал сильнее, и Эмилия даже несколько раз подскользнулась на скользком конденсате покрывающем пол и стены. Капитан помогал ей подняться и убедившись что его подопечная ничего не сломала продолжал путь как ни в чем не бывало. Так продолжалось довольно долго. По расчетам Эмилии при таком уклоне тоннеля они уже должны были спуститься гораздо ниже любых городских коммуникаций. Но Тонг все так же неутомимо шагал впереди, и конца тоннелю не было видно.

- Когда мы наконец придем? Я устала.

Дректиэр даже не замедлил шага.

- Чем тише мы себя здесь ведем, тем лучше, - сказал он.

- Было бы не плохо объяснить мне ваш план, - заявила Эмилия. - У меня нет выбора, но я хочу хотя бы знать что меня ждет.

- План прост: добраться до моего скимера. Этот туннель кончается в заброшенной штольне далеко за городом. Через нее выберемся в лес, а оттуда всего пара километров.

Эмилия, у которой от усталости уже начинали ныть ноги, тяжело вздохнула. Вряд ли ей сегодня выпадет хоть минутка отдыха.

- Почему же вы раньше ничего не рассказали? - возмутилась Эмилия.

- Вы же ничего не спрашивали, - пожал плечами Дректиэр.

Вскоре туннель кончился. Последние его метры были почти полностью покрыты склизким налетом, по которому было тяжело ступать — постоянно скользила нога. Тонг уже спрыгнул вниз когда Эмилия пыхтя и оскальзываясь добралась до конца тоннеля и глянула вниз. Тонг стоял всего в паре метров внизу, но и такая высота показалась Эмилии слишком большой что бы прыгать вниз головой. Так что она развернулась спиной к проему и встав на четвереньки принялась спускаться. Тонг почти сразу подхватил ее за талию и поставил на землю.

- Что это за гадость? - спросила его Эмилия вытирая испачканные ладони о штаны. - Воняет мерзко.

- Химические реактивы...

- Что?!

- Не беспокойтесь, - улыбнулся Тонг. - Они уже давно выдохлись. Я дам вам ростоцелин когда доберемся до места.

Он уже шагал вперед освещая путь фонарем, и Эмилии ничего не оставалось кроме как последовать за ним. Радовало одно — этот угрюмец, похоже начинает оттаивать, и, может быть, удастся вытянуть из него что-то полезное.

- Что это еще за ростоцелин? Никогда не слышала.

- Профессиональный интерес?

- Да.

- Ну... я не специалист, честно говоря. Очередные ксенотехнологии, которых вы так боитесь.

Теперь Эмилия могла идти рядом со своим спутником, а не плестись позади, однако он все равно шел чуть впереди, словно загораживая ее плечом. Было все еще темно как в погребе, и только рассеянный луч фонаря выхватывал из мрака стены из блестящего черного камня. Раен ощущала на лице легкое дуновение идущие спереди, а это значило что выход близко! Она никогда не была поклонницей спелеологии, и искренне не понимала подруг, которые не реже раза в год отправлялись в походы к горным пещерам. Ну что может быть интересного в том, что бы ползать несколько дней к ряду по однообразным залам со спертым застоявшимся воздухом и отличными шансами наткнуться хищную зверюгу, а то и на хурда? Такие случаи бывали.

- Вы так спокойно произносите столь еретические слова, - произнесла Эмилия после секундного молчания.

- Мне нечего бояться.

- Надеюсь и мне тоже.

Они прошли почти целую милю во мраке и тишине пока, наконец-то, впереди не забрезжил слабый свет. Ветерок дующий оттуда теперь уже был достаточно силен что бы трепать черные кудри на голове у Эмилии. Она с облегчением вздохнула, ей казалось что бесконечный мрак не закончится никогда. Хорошо что снаружи сейчас не ночь.

Тонг выключил фонарь, а зашептал наклонившись к самому уху спутницы:

- Идем тихо. Сначала я, следом вы.

- Что-то не так? - удивилась Эмилия. По ее мнению следовало как можно быстрее покинуть штольню и выбраться на свежий воздух.

- У входа кто-то есть, - сказал Тонг и двинулся вперед перехватив оружие удобнее для стрельбы.

Эмиллия на цыпочках пошла за ним тоже достав из кармана пистолет. Освещенный дневным светом кусок пещеры приближался. Снаружи уже можно было различить шелест листвы, когда Дректиэр вдруг остановился и наклонившись поднял что-то с земли. Он обернулся и показал предмет Эмилии подсвечивая крохотным карманным фонариком, это оказался камень с намотанной на него леской. Леска была с одной стороны оборвана.

- Другая натянута у входа, - прошептал Дректиэр кладя камень на место. - Наверняка тоже оборвана. Здесь кто-то был.

- Как вы увидели это в такой темноте? - так же, шепотом спросила Эмилия.

- Я вижу в темноте, - ответил Дректиэр. - Линзы.

Эмилия кивнула и взяла пистолет поудобнее. Значит все это время он размахивал включенным фонарем только ради того, что бы изнеженная кабинетной работой Раен не переволновалась. Интересно это просто его догадка или он знает, что в детстве она панически боялась темноты? И уж подавно, оперативник, которого послали на подобное задание, прекрасно понимает что от стресса и напряжения старые страхи могут вернуться. Она—то считала что ведет себя как подобает заправскому солдату, ей и вправду было не легко, но оказывается с ней нянчатся как с ребенком.

Тонг двинулся вперед. Эмилия шла за ним след в след. Дойдя почти до самого выхода Тонг остановил Эмилию, шепнув что бы не двигалась с места, а сам ушел вперед. Он дошел до пятна дневного света и через мгновение скрылся за поворотом.

Оставшись одна Раен ощутила как начинает мелко дрожать от страха, но все же приблизилась к входу так что бы ее не было заметно снаружи. Свежий ветерок залетающий снаружи слегка кружил голову, и Эмилия слышала как осторожно ступает по скрипучему песку Тонг. Девушка замерла вжавшись в камень. Что если Арбитры уже здесь? Попасть в засаду сейчас, когда она уже почти спаслась было бы особенно обидно.

Шаги Тонга отдалились, и стали едва слышны. Затем Эмилия услышала голос своего спутника, и чей-то еще. Она разобрать слов из-за расстояния, но каким-то шестым чувством поняла — тот кого Тонг встретил снаружи не друг. Не зная что делать Эмилия захотела выскочить из своего укрытия и хоть как-то помочь Тонгу, но тут же передумала. Так она точно делу не поможет, а то и схлопочет заряд из лазгана. Но что же делать?

- Раен! Идите сюда!

От волнения девушка не поняла кому принадлежит голос, и потому лишь покрепче сжала в руках пистолет. Сейчас ей казалось что там, снаружи, ее ожидает как минимум рота гражданской полиции, с десятком Арбитров в качестве усиления. Даже непроглядная темнота штольни показалась, вдруг, уютной и безопасной.

- Да иди же сюда! - снова раздался голос. - Не бойтесь, все в порядке.

- Тонг, это вы? - крикнула Эмилия.

- Да! Выходите, нам надо спешить.

Раен вышла из-за укрытия. Секунду ее глаза привыкали к яркому дневному свету, а потом она различила две фигуры стоящие неподалеку. Одна из них принадлежала Тонгу, а вот вторая заставила девушку испуганно отшатнуться. Она была почти на полторы головы ниже Дректиэра, однако не была коренастой, а наоборот, очень стройной, атлетичной. Круглый череп был обтянут морщинистой синей кожей, без единого волоска, только на макушке был собран в хвост пучок маслянисто блестящих волос. Фигура была облачена в доспехи, те самые что Эмилия видела в гражданских учебных фильмах и на агитационных плакатах. Только там существ в таких доспехах втаптывали в землю улыбающиеся или, наоборот, суровые люди-гвардейцы. Ксеносы помимо воли представлялись слабыми, не способными к серьезному сопротивлению. И при случае их, так же как на плакатах, легко будет втоптать в землю. Чужак стоял под сенью высоких деревьев и держал четырехпалую руку на висящей на поясе кобуре с пистолетом. Он совсем не выглядел слабым. От него исходила аура силы и властности, точеные черты лица были жесткими и суровыми, морщинистую кожу на его лице перечертило множество шрамов.

- Гуэ'ла, - произнес ксенос певуче и взглянул на Раен прищурив глаза.

Не человек, чужак. Эмилия подумала о том какая невообразимая бездна отделяет ее от этого существа. Ведь если подумать, все без исключения люди являются потомками одного рода - древних людей Терры. И как бы они не различались внешне, их всех объединяет один общий геном, общие корни. А предки этого существа зародились в тысячах световых лет от Терры, под светом иной звезды они бродили по тверди иного мира. Их история, культура и общество развивались по иным законам, продиктованным иным образом мышления. Эмилия почувствовала как где-то глубоко в груди снова начинает шевелиться липкий страх, но вместе с тем и жгучее любопытство ученого. Когда еще представиться шанс пообщаться с представителем инопланетного народа? Не с диким орком или полуразумным хурдом, а с настоящим внеземным разумом, с тем кого Эмилия про себя причисляла к разряду «человекоподобных», пусть это и было чистой воды ересью.

- Она последует за нами, шас'эль, - сказал Тонг, он подошел к девушке и взяв ее за плечо слегка встряхнул.

- Я надеюсь на это, Тонг, - ответил ему чужак со странным акцентом, в котором Эмилия узнала того кто наставлял ее еще тогда, когда она выносила из лаборатории ячейки памяти и пикты своих исследований. Так значит она уже тогда общалась с чужаками?

- Вам не следует бояться меня, доктор, - чужак прямо обратился к Эмилии, от чего ее слегка передернуло. - Мы с вами знакомы уже давно, правда до этого момента вы не знали моего настоящего имени.

- Это я уже поняла, - ответила Эмилия справившись с дрожью в голосе.

- Меня зовут Шас'Эль Т'олку Нан'Пор, - представился ксенос слегка наклонив голову, явно подражая человеческому обычаю. - Просто Эль'Нан, для вас, доктор.

- Эмилия. Эмилия Раен, - в свою очередь кивнула девушка.

Тонг тем временем отошел от входа в штольню к самым деревьям. Он остановился у границы леса и достав из кармана какой-то миниатюрный прибор принялся что-то колдовать над ним.

- Ты напрасно тратишь силы Тонг'Вре, - сказал ему Тау. - Нам уже не найти его.

Эмилия ничего не понимала. Она хотела как можно скорее оказаться в безопасности. В космическом корабле этих Тау, в бункере, на другой планете, где угодно, лишь бы у нее над головой не висел карающий меч Имперского Закона. Пускай этот чужак защитит ее, раз уж обещался! А все остальное пока не важно.

- Я должен попытаться! - ответил чужаку Дректиэр. - Нельзя же просто так упускать его.

- Один раз ты отпустил его сам, и теперь ждешь что он сам вернется к тебе?

- Скорее жду всходов от посеянных семян, - буркнул Тонг, но убрал свой приборчик.

- Послушайте! - потеряла наконец терпение Эмилия. - Я что, одна помню о том что у нас на хвосте Адептус Арбитрес?

Тау посмотрел на нее с чем-то похожим на улыбку, и, бросив взгляд на подходящего к ним Тонга, заговорил обыденным голосом:

- Они не у нас на хвосте. Они уже почти здесь.

- Здесь?.. - повторила Эмилия обескураженно. - Но что же мы теперь будем делать?

- Мы будем драться.

Тау нажал что-то на сенсорной панели установленной на его запястье и лес вокруг ожил. Это было похоже на то как развеивается мираж, или на дрожащий воздух, в жару над асфальтом. Только что между деревьями гулял ветер, и косые солнечные лучи пробивались до земли сквозь густую листву. Теперь, словно из воздуха, между деревьев стали появляться низкие фигуры облаченные в темные доспехи и вооруженные длинными многоствольными орудиями. Они все появлялись и появлялись, пока вся опушка перед штольней не была заполнена ксеносами. Эмилия попыталась сосчитать их, но сбилась со счета - никак не меньше сотни. Солдаты-невидимки застали в неподвижности и только те из них что были по краям строя начали быстро двигаться куда-то сквозь лес, видимо спеша занять оборонительные секреты. Между тем, откуда-то из-за каменистого холма в глубь которого уходила штольня, появилось множество летающих устройств, круглых и плоских, с торчащими стволами. Они летели быстро, с шумом рассекая воздух, и вскоре закружились над опушкой лавируя между деревьями и взлетая высоко над зелеными кронами.

Эмилия не веря своим глазам смотрела на все это. Из-за меня? Все это из-за меня?!

- Зачем здесь целая армия?! - закричала она обращаясь к Эль'Нану. - Что бы вытащить меня?

Тау засмеялся.

- Вас и других ценных людей просто эвакуировали.

- Эвакуировали?

- Да. Из зоны боевых действий.

Эмилия отшатнулась от него, и едва не падая попятилась назад.

- Это вторжение? - спросила она дрожащим голосом.

- Нет. Это освобождение.

"Еще один день"

Луна взошла в середине ночи и с того времени успела проделать почти половину своего обычного пути по небосводу. Неба было не видно из-за туч и Грида угадывала где находится спутник по мутному светлому пятну медленно ползущему по облакам. Такая ночь должна была быть темной и густой, но вокруг было светло. Это полыхали пожары в частном секторе города, совсем не далеко. Там было чему гореть. Здесь, среди разрушенных одинаковых зданий, почти целиком состоящих из бетона и стали, огню не за что было зацепиться. Грида представляла себе этот район очень хорошо, потому что выросла в точно таком же, только в тысяче миль отсюда. Там еще оставалась ее старуха мать и двоюродный брат. Что теперь с ними?

Улица, которую рассматривала Грида в прицел своей винтовки когда-то была прямой как стрела, и от нее вправо и влево отходили точно такие же линии-улицы. Высокие, прямоугольные блочные дома, почти без окон поднимались на высоту сорока метров. Здесь всегда было много людей, в любое время суток по улицам текла в разные стороны разношерстная толпа. Заводы и фермы работали круглосуточно, в шесть смен, и в городе всегда кто-то спешил на работу или с работы.

Теперь это место было не узнать. Большинство зданий лежало в руинах, тысячи тонн бетона и стали бесформенными кучами были рассыпаны по всему району, на сколько хватало глаз. Бетонное покрытие дороги была расколото воронками и громадные пласты бетона поднимались вверх как ледяные торосы зимой на воде. Кое-где из развалин подымался густой смоляной дым — это горела подбитая техника. Бой прошел здесь еще вечером, почти восемь часов назад, но в искореженных машинах все еще что-то горело и изредка рвались с грохотом боеприпасы. Между развалин то тут, то там лежали трупы, и совсем свежие и уже полежавшие, начавшие разлагаться. Больше всего было людей: солдат и гражданских, которых не успели эвакуировать и их застигла врасплох бомбежка. Но попадались и распростертые тела ксеносов. В основном это были крууты. Высокие, худощавые, как будто сплетенные из тугих полос мышц, перекатывающихся под чешуйчатой кожей. Они были почти голые и у каждого на голове красовался длинный пучок жестких отростков когда-то видимо бывших перьями. Грида видела как эти твари неорганизованными толпами бросались прямо на рокочущие и плюющиеся болтеры. Крууты гибли десятками, болты разрывали их тонкие тела на части, а плотный лазерный огонь заставлял каждую их волну по нескольку раз откатываться от окопов, но их было очень много и они дрались и лезли вперед с такой безумной яростью что у многих солдат не выдерживали нервы. Грида всей душой ненавидела этих существ, за их отвратительный запах и вид, за их режущий слух визг и за то что они прямо во время боя начинали пожирать погибших людей. Но еще больше Грида ненавидела их хозяев, Тау. Их тела тоже были здесь, совсем не много. Низкорослые, облаченные в пластичную броню и отлично вооруженные. За безудержной атакой круутов всегда шли они. Не только солдаты, но и громадные пятиметровые шагающие машины способные одним выстрелом снести здание. Тау могли появиться из ниоткуда прямо за спиной у солдат и в мгновение ока положить целый взвод. Это Грида тоже видела. И если дикие крууты больше походили на животных, которых гонят на убой, то за их низкорослыми союзниками чувствовался холодный и безжалостный разум. Они пришли сюда что бы победить, захватить этот мир, и они ни перед чем не остановятся, пусть даже им придется убить каждого человека на планете.

Кровопролитные бои бушевали уже неделю и потери с обоих сторон росли. Битва уже давно утратила всякий порядок и превратилась в сплошной хаос. Так во всяком случае казалось Гриде. Гвардейцы из 478-го кавалерийского закрепились было в этой части города, но вчерашняя мясорубка заставила их отступить. Ксеносы, однако, тоже выдохлись и не смогли развить успех. Обе армии на время отошли что бы перегруппироваться перед завтрашней бойней. Гриде казалось что она дерется уже вечность. Все время бег, безумная тряска и грохот, стрельба, дым и огонь, крики — все это сливалось воедино и она уже с трудом могла поверить что было время когда можно было проспать целую ночь на мягкой койке и нормально, по человечески поесть. Повторится ли это райское время, выживет ли она в этой мясорубке? Упрямый разум отказывался сдаваться и верить в то что скорее всего ей не удастся прожить еще хоть несколько дней. Скоро наступит рассвет и может, милостью Императора, гвардейцы отбросят синезадых еще на километр назад. И кто знает? Может она, рядовой Грида Арс сложит свою рыжую голову ради этого километра. А пока она сидела на девятом этаже чудом уцелевшего здания и выставив в дыру в стене ствол снайперской винтовки наблюдает в инфракрасный прицел укрытые ночью развалины.

- Грида, - прошептали сзади. - Поспишь, а?

Девушка нехотя оторвалась от прицела и обернулась. К ней склонился худой лопоухий пацан с вечно сползающим на глаза шлемом и бледной кожей. Пацана звали Норт и он прибился к ее роте три дня назад,после того как его батальон обеспечения был почти полностью уничтожен при авианалете. Он оказался отличным стрелком, старшина уже второй раз приставлял его к Гриде в снайперский расчет.

- Еще чего, - буркнула девушка. - Я уже спала этой ночью.

- Ну и мне тоже не хочется.

- Почему?

- Кошмары, знаешь ли.

Норт робко улыбнулся, словно сказал какую-то шутку. Грида пожала плечами — ей было плевать. Она подвинулась освобождая место рядом с собой.

- Ну ложись тогда, лунатик.

Парень завозился устанавливая свою винтовку на сошки и устраиваясь подле Гриды. Он был тощий и маленький, но им двоим все равно было тесно возле узкой дыры. Грида снова оторвалась от прицела и быстро определив для Норта сектор обстрела вернулась к созерцанию руин.

Вглядываясь в развалины Грида все ждала когда же ее напарник попытается заговорить. У него явно было что-то на уме, не зря же он так просто отказался от драгоценных четырех часов сна. Грида повернула голову. Норт приник к прицелу и медленно поворачивал винтовку высматривая врага во тьме. Вот он тоже повернул голову, но наткнувшись на взгляд Гриды смутился и снова приник к прицелу. Девушка усмехнулась про себя. Вдалеке вновь прогремела серия взрывов и в след за ней ночную тишину разорвал пронзительный закладывающий уши свист летящего на полной скорости штурмовика. Грида успела заметить только смутный силуэт и мелькнувшие росчерком в ночном небе габаритные огни.

- Наш, - уверенно сказал Норт.

- Откуда знаешь?

- Я - знаю. Это Громовержец, у меня дед на таком летал.

- А как же ты тогда в пехоту попал? - усмехнулась девушка. - Или не захотел?

- Здоровьем не вышел, - с сожалением вздохнул Норт. - Из меня бы хороший штурман получился, наверное. Или стрелок.

Грида ничего не ответила — искренняя грусть в его голосе слегка покоробила ее. На том месте откуда прогремели взрывы разгоралось новое зарево. В прицел девушка разглядела медленно поднимающийся к небу столб дыма раскрашенный в зеленоватые отблески пламени. Там что-то продолжало взрываться, донеслась едва слышимая на таком расстоянии стрельба. Норт снова беспокойно заворочался.

- Грида ты... - начал он и осекся.

- Что?

Парень помолчал подбирая слова.

- Эта война как снег на голову, - невпопад сказал он и на секунду замолчал. - Мы оба можем умереть утром, понимаешь? Это как тогда, когда Тау атаковали мой батальон. Понимаешь, ничего не было, обычный солнечный день, ветерок такой дул, спокойный и тут раз! Всюду огонь... меня почти сразу оглушило... ну и...

Он оговорился и замолк. Грида посмотрела на него непонимающе. Чего это он еще несет?

- Тебя что, контузило? Выкладывай что там у тебя на уме.

- Ну, раз уж мы моем погибнуть... то ты не хотела бы э... заняться со мной кхм... ну ты понимаешь...

Он замолчал и сделался пунцовым от смущения. Гриде показалось что она ослышалась, но глянув на малиновое лицо Норта она поняла что услышала все верно. Девушка выдавила из себя смешок и замолчала. Первым порывом было влепить наглецу по роже, но у Норта был такой потерянный и вымученный вид, что рука у Гриды не поднялась. Парнишка был похож на бледную поганку, вечно задумчивый и грустный, совсем не тот, каким Грида представляла себе нормального мужчину. На него же без слез не взглянешь! В голове мелькнула тихая мысль — а что если ты завтра умрешь? Дура! Не сама ли только что рассуждала а том что жить тебе осталось от силы часов десять? Грида еще раз глянула на Норта, он почти перестал краснеть и смотрел прямо на нее. Он спокойно ждал пока она ответит, словно попросил отлить воды из фляжки.

Грида про себя усмехнулась. А чего терять? Меня все равно убьют, не сегодня, так завтра. Она всегда любила чувствовать жизнь, и Император посылал ей со своего Золотого Трона много удачи. Грида была сосредоточенным и холодным солдатом, когда было нужно она была жестокой и непреклонной, но со своими, во время отдыха она была другой, веселой и непосредственной. Конечно шлюхой ее было не назвать, но... Она снова взглянула на Норта. В варп все условности! Если и можно пролить достаточно крови в имя Империума, что бы позволить себе не быть целомудренной, то она уже это сделала.

- Ну ты и придурок, Норт, - улыбнулась она и провела ладонью по его щеке. - Я надеюсь Император этого не увидит.

- Ему сейчас не до нас.

Небо начало сереть и на руины медленно наползал туман поднявшийся с водохранилища. Туман медленно тек по развороченной улице укрывая под призрачным серым пологом разлагающиеся тела и израненную землю. Из белого марева как острова торчали верхушки бетонных насыпей и остовы домов, пучки искореженной арматуры изгибаясь тянулись куда-то вверх, и казалось это чьи-то уродливые руки вырвались из тумана и шарят в стылом воздухе в поисках добычи. Все совсем стихло, замерло. Даже отдаленная стрельба и изредка выстреливающие в воздух ракеты куда-то исчезли. Только все еще горели подбитые машины, подсвечивая туман снизу желтоватым пламенем. Затишье перед бурей.

Грида лежала на животе положив голову на приклад винтовки. Со стороны казалось что она приникла к прицелу, но она даже не смотрела в запотевший окуляр. Она думала о том, что было бы если б комиссар Агуг решил проверить посты именно сейчас и застал бы их двоих обжимающимися со спущенными штанами. Что бы сделал набожный старик? Пристрелил бы обоих сгоряча за нарушение боевой дисциплины или не стал бы мешать, только хмыкнув в усы? Нет, этот бы так просто не оставил. Впрочем, кто его знает? Грида покосилась на Норта лежащего рядом.

Тот не отрываясь смотрел в прицел. Дуло его винтовки медленно двигалось то вправо, то влево, высматривая в густеющем тумане хоть какую-нибудь цель. Но белое марево расползалось все быстрее, оно было таким густым, что по его пологом мог пройти человек и Норт бы не заметил, даже если бы целился прямо в него. К тому же до рассвета оставалось еще время, темнота сгустилась, став совсем непроглядной.

- Что ты там ищешь в этом тумане? - раздраженно буркнула Грида. Ей не нравилось то что Норт теперь на нее почти не смотрел.

- Не знаю, что-то показалось, движение, - объяснил он.

Грида тоже посмотрела в прицел, но ничего не увидела кроме клубящейся белой завесы. Если Норт действительно что-то видел, и это не отговорка, что бы с ней не разговаривать, то следовало как минимум сообщить в расположение роты. Старенький вокс-передатчик с облупившейся с боков краской лежал рядом, ожидая когда им воспользуются. Сначала нужно убедиться во всем самой.

- Почему сразу не сказал? - прошипела Грида. - Придурок!

- Я думал мне показалось, сначала... Ну и я решил проверить и...

Грида не хотела слушать как он мямлит. Она толкнула его в плечо и указала на клубящийся внизу туман — смотри в прицел! Схватила валяющийся рядом камуфляжный плащ и накинула себе на плечи. Плащ тут же начал менять окраску с темно зеленой на грязно-серую, под цвет бетонного пола, на котором лежала Грида. Норт покосившись на девушку тоже схватил свой плащ и укрылся им, так что из под сереющего полога казался только его длинный тонкий нос.

Некоторое время Грида напряженно всматривалась в темноту. Инфракрасный фильтр прицела помогал слабо, все равно в тумане было ничего не разглядеть, но каким-то шестым чувством она понимала — в руинах действительно что-то есть. И она как могла пыталась отыскать это, пристально вглядываясь в белое вихрящееся марево. Вот какой-то тихий, едва слышный свист привлек ее внимание. Грида не смогла определить откуда точно доносился звук, она стала еще быстрее водить по местности прицелом одновременно до предела напрягая слух, пытаясь вновь уловить звук.

- Грида, - прошептал Норт. - Движение на два часа, какие-то фигуры в тумане.

Девушка посмотрела в указанном направлении и действительно различила сквозь молочную пелену едва заметные темные силуэты. В тумане они казались просто медленно двигающимися темными пятнами, невозможно было определить кто или что это. Грида не торопилась стрелять.

- Снять одного? - спросил Норт, ему явно не терпелось нажать на курок, он даже весь подобрался, предвкушая это.

- Нет. Это могут быть свои.

Норт нехотя подчинился. Силуэты медленно приближались, они шли прямо на здание в котором засели Грида и Норт и солдат от незнакомцев отделяли какие-то триста метров. Грида не сводила с них глаз направив перекрестье прицела прямо в середину одной из фигур. Вскоре они подошли ближе и девушка смогла различить ноги и руки, в которых фигуры держали по видимому какое-то оружие. Но вот одна из них оттолкнулась от земли и пролетела с десяток метров вперед, в этот момент вновь, уже чуть громче, послышался знакомый свист. Теперь Грида поняла что это было — это был свист воздуха, разрываемого резкими взмахами крыльев. Веспиды! Их девушка еще не видела в бою, но была наслышана. Громадные, в рост человека, жуки, покрытые твердым как бронепластик хитиновым панцирем, с мордой, которая может присниться только в ночном кошмаре, способные в мгновение ока покрывать огромные расстояния при помощи своих мощных крыльев. Грида видела поврежденную Химеру в броне на борту которой были глубокие борозды от чьих-то когтей. Как рассказал ей раненный стрелок машины на них из развалин налетела стая этих существ, за несколько минут уничтожив целую колонну, почти два взвода вместе с техникой. Уйти удалось не многим. Грида тогда еще искренне взмолилась Императору что бы с этими тварями ей встречаться не пришлось, хотя надеяться на такое было глупо. И вот они здесь. Правда всего двое, и они не знают о том что на мушке. Это должно быть легко.

- Снимай правого, - шепнула Грида Норту и тут кивнул слегка улыбнувшись.

Грида не успела даже как следует прицелится в свою цель, когда Норт выстрелил. Он действительно был отличным стрелком. С пронзительным шипением винтовка выпустила из дула яркий красный луч. Луч за долю секунды преодолел разделявшее стрелка и цель расстояние и насквозь пронзив туман вонзился в грудь правого веспида. Ксенос не издав ни звука отлетел назад исчез в тумане. Вторая тварь оказалась удачливее. Грида тоже выстрелила, но веспид успел прыгнуть вперед и девушка промахнулась. Ксенос разрывая крыльями клочья тумана устремился вперед, видимо хорошо понимал что у него только один шанс выжить — достать двух стрелков убивших его собрата. Он перемещался быстро, очень быстро, Норт успел прицелится и выстрелить еще раз, но не попал. В два громадных прыжка веспид преодолел разделявшие его и людей триста метров он укрылся за массивной стеной здания.

- Он сейчас будет здесь, бегом к лестнице! - крикнула Грида вскакивая на ноги.

Комната в которой они находились была относительно целой, только в фасадной стене зияла внушительная дыра, возле которой и лежали Грида и Норт. Раньше здесь должно быть была подсобка, в углу валялся различный инструмент и запчасти для сервиторов. Единственный выход из комнаты вел в коридор, который тоже весьма хорошо сохранился, во всяком случае попасть в него можно было только через лестницу, до которой нужно было пройти по коридору двадцать метров. Веспид уже наверняка проник в здание и что бы подняться на девятый этаж лестницы ему не миновать. Все крыло здания в котором они находились хорошо сохранилось, так что ксенос не сможет найти другой путь. Грида пролетела эти двадцать метров по коридору и остановилась у пролета направив вниз дуло винтовки, внизу никого не было видно. Норт бежал следом и тащил помимо винтовки еще и вокс-передатчик, одновременно пытаясь и нацепить на голову микрофон, и настроить частоту для связи с остальной ротой.

- Брось! - крикнула Грида оглянувшись на него. - Сначала убьем ксеноса!

Норт послушно бросил передатчик и подбежав к девушке взял лестницу на прицел. Снова стало тихо. Здесь, в глубине здания было темно так что пришлось включить фонари на винтовках. Яркие пятна света заскользили по спускающимся вниз пролетам лестницы. Грида не сомневалась что у веспида хватит ума не попадаться в лучи фонарей двигаться тихо, а свет от фонарей так сильно засвечивал инфракрасный визор прицела что им было невозможно пользоваться. Грида только поблагодарила Императора за то что сейчас она была не одна. Норт был отличным снайпером, пусть и слегка неуклюжим солдатом. Вдвоем они наверняка справятся с ксеносом.

- Что если он не будет подниматься наверх? - неожиданно спросил Норт

- Почему это?

- Может он захочет подстеречь нас внизу.

Грида хотела что-то ответить но не успела. Внезапно оглушительный грохот разорвал тишину и пол в нескольких метрах от них вздыбился и взорвался фонтаном пыли и бетонных осколков. Норт первым развернулся и луч его фонаря высветил в клубах пыли широкую освещенную полосу. Снова раздался знакомый свист, на этот раз он был почти оглушительным, почти таким же громким как предшествующий ему взрыв. В освещенной фонарем полосе мелькнул силуэт ксеноса. Грида успела заметить как он поднимает свое оружие. Тело оказалось быстрее мысли, девушка тут же растянулась на полу. Темный коридор озарила яркая синяя вспышка и снова грохот, заряд попал в стену совсем рядом с Гридой. На девушку посыпались тяжелые осколки, но она едва ощутила это. Перед ней был ненавистный ксенос, он на миг замедлился — или это время замедлилось? - высматривая в густой пыли людей. Винтовка была у девушки под рукой и она не задумываясь схватила ее и направила на врага. Луч фонаря ударил веспиду прямо в глаза и он на секунду замешкался пытаясь заслониться рукой. Грида выстрелила. Лазерный луч ударил веспиду прямо под голову, туда где у человека находится солнечное сплетение. С такого расстояния луч прошил ксеноса насквозь и тот хрипло визгнув рухнул на пол.

Несколько секунд Грида не могла прийти в себя. Все произошло так быстро, что ее сердце продолжало бешено колотиться, а руки дрожали как у зеленого новобранца. Видит Император, она еще никогда так не пугалась. Пыль медленно кружилась в свете двух фонарей, оседая на ее камуфляжной плаще, руках и лице. Свой шлем она кажется оставила еще там у дыры в стене. Грида поднялась и огляделась. Она осветила фонарем труп ксеноса, тот лежал на животе не шевелясь и его громадные прозрачные крылья причудливо отражали и преломляли свет. Фонарь на винтовке Норта тоже светил на веспида. Винтовка почему-то валялась на полу.

- Норт побери винтовку, кто тебя учил так обращаться с оружием? - сказала Грида стараясь справиться с дрожью в голосе.

Норт ничего не ответил. Его вообще было не видно. Грида с нарастающей тревогой осветила коридор.

- Эй! Норт!

Луч фонаря скользнул по чему-то бесформенному и темному, лежащему возле стены. Грида закусив губу подошла ближе. Норт лежал на животе раскинув в стороны руки и под ним расплывалось большое темное пятно. Его плащ был весь красный от крови а возле поясницы зияла окровавленная дыра из которой кровь все еще сочилась. Девушка аккуратно перевернула его, что бы в последний раз взглянуть на лицо. Выстрел веспида попал ему в ключицу, сверху вниз и пройдя через все тело вышел с другой стороны. Флак-броня была раздроблена на мелкие осколки как стекло. Должно быть он умер сразу. На лице у него не было гримасы боли, оно сохранило выражение азартной злобы, готовности к драке. Тех эмоций, которые он испытывал перед самой смертью. Он был счастлив.

Грида поднялась с колен и на ватных ногах заковыляла по коридору обратно в комнату, забрать шлем. Она шла и вспоминала Норта, его сухие, холодные поцелуи и неумелые ласки. Она знала и помнила его всего несколько дней. Он всегда был молчаливым и задумчивым, другие считали его слабаком и хлюпиком или думали что он еще не совсем отошел от пережитой гибели своей части. Но теперь она поняла что он по настоящему жил только в бою, радовался мести, радовался крови. За кого он мстил? Этого она уже не узнает.

Грида зашла в комнату и подобрала с пола свой шлем. Сквозь дыру в стене было видно как над руинами города разгорался ослепительный рассвет. Начинался еще один день, который предстояло пережить.

[AN_XI]

Скучно

[Агент Золотого Трона]

Прочитал. В результате остался в легком недоумении. Зачем все это? Похоже на баттл-репорт. Идеи не увидел. Может я что не понял? Хотелось бы спросить автора конкретно, по отдельным рассказам.

[elllol]

Прочитал. В результате остался в легком недоумении. Зачем все это? Похоже на баттл-репорт. Идеи не увидел. Может я что не понял? Хотелось бы спросить автора конкретно, по отдельным рассказам.

Именно баттл-репорт, как ты и сказал. Нет никакого общего сюжета и сильных персонажей с глубокими переживаниями. Это просто сборник коротких историй происходящих в одном мире и в одно время, на фоне начавшейся войны. Можешь называть это тренировкой или графоманством. :)

[elllol]

Дамы и господа, битва за Лигерис продолжается, с чем я и могу вас поздравить! Еще одна часть божественного фанфика, написанного ночью, на коленке, на отходняках, в депрессии и с недосыпа. Приятного чтения!

"Великолепная работа"

Великолепная работа

Ной никогда не любил войны. Не потому что был каким-то моралистом или торгашем, для которого война - настоящая катастрофа. Он не любил войны из-за таких вот сборищ как это. Беженцы. Грязные и оборванные, частью опустившиеся или все еще гордые. Одни ко всему привыкшими глазами смотрели на грязь и урезанные пайки, другие дичились и боялись оглянуться по сторонам, потому что несчастье вырвало их из сытых богатых дворцов. Бесконечные толпы молящих и жалких, испуганных и отчаявшихся. Наметанным глазом Ной сразу разделял в вонючей толпе одних от других. Всякая мразь и шваль держалась особняком и никого не трогала, до поры, конечно. Крепкие, с загрубевшими лицами и ладонями, рабочие просто в очередной раз готовились к худшему. Те кто до войны сидел повыше, кому хватило денег или влияния, получили тепленькое местечко поближе к приписанным для охраны солдатам. Среди них все в основном были такими же отморозками, как и та чернь от которой они должны были ограждать своих новых подопечных. Почти все солдаты вели себя тише воды и как можно ближе к уставу — вести с фронтов не радовали и никому не хотелось оказаться там из-за какой-то провинности.

Это был клубок противоречий, медленно плавающий в луже из дерьма, нищеты и страха. От всех этих людей воняло, так же как и от их мыслей, большинство которых Ной читал в их глазах. Очень скоро здесь начнется хаос, главное в этот момент оказаться подальше отсюда.

Ной отлепился от стены возле которой стоял, наблюдая за бесцельно бродящими между палаток оборванцами, и побрел вдоль высокой металлической ограды за которой помещались казармы. Палаточный городок, а вернее целый город, с улицами и площадями, возвели под сводом громадного бронированного купола, до вторжения бывшего частью системы обороны столицы. Здесь когда-то стояла на хранении военная техника, на бетонном полу остались массивные крепления и ямы. Теперь, когда город лежит в руинах и линия фронта проходит прямо по нему, в десятки таких куполов хлынули миллионы беженцев. Перевозить куда-то еще их явно не собирались. Было не на чём, не куда, да по сути и не за чем. Может быть эти несчастные этого еще не понимали, но те кто сейчас принимает решения все понимали прекрасно. Если столицу отбить не получится, а у Ноя было хреновое предчувствие, что именно так оно и получится, то этих не раздумывая бросят на произвол судьбы. Вот тогда-то и начнется настоящее веселье. Праведников тут было не много, так что благородным дамам вряд ли удастся сохранить свои побрякушки и свою честь в неприкосновенности. Главное, что бы хватило припасов. Обезумевшая от голода толпа оборванцев – последнее что бы он хотел увидеть.

Ограда уперлась в бронированную стену купола. Ной свернул в сторону и побрел вдоль нее. На сколько он помнил, где-то здесь должен был быть вход в технические коммуникации. Следовало заранее продумать пути отхода или хотя бы найти нору поглубже, что бы переждать грядущую вакханалию. Как он и ожидал, вход в коммуникации вскоре обнаружился, умело замаскированный кучей ароматных мусорных баков. Значит он был не один такой умный. Что ж, трудно было ожидать чего-то иного. Договариваться Ной умел не плохо, а в кобуре у него был припасен отличный аргумент для переговоров.

Стараясь, что бы его никто не заметил, Ной зашел за баки, отодвинул один из них и увидел задраенный ржавый люк, ведущий куда-то под землю. Наметанный глаз Ноя сразу заметил, отбитую ржавчину по бокам люка. Он дернул ручки пневмозатвора и тот легко поддался. Слишком легко. Люк открывали совсем недавно, иначе бы Ной замучился его дергать. Изнутри пахнуло затхлым подземным воздухом, и, снова, на скобах ведущей вниз лестницы он заметил сбитую ржавчину. Достав из кобуры свой лазпистолет Ной полез внутрь.

Спускаться пришлось довольно долго. Ной старался делать это как можно тише и сам напряженно прислушивался, пытаясь уловить в гулкой тишине подземелья хоть какие-нибудь звуки. Он плотно захлопнул крышку люка, отрезая весь шум, идущий снаружи, так что чуткий слух должен был уловить любое движение в радиусе десятка метров. И все же спускаться в темноту было не уютно. Воображение почему-то настойчиво рисовало в голове картину встречи с какой-нибудь жуткой инопланетной тварью, из тех, про которых рассказывали раненные с фронта.

Наконец лестница закончилась. Ной оказался в узком коридоре. По стенам и потолку переплетаясь вились кабели, здесь даже еще работало тусклое резервное освещение, едва позволяющее различать очертания предметов. Подумав, Ной решил не включать фонарь. Здесь совсем недавно кто-то был. Зачем лишний раз выдавать свое присутствие? Он зашагал вперед. Нужно было найти выход за пределы купола, хотя на это он пока особо не рассчитывал. Но по крайней мере какое-нибудь удобное местечко, что бы отсидеться и желательно подальше от входа. Увы, поиски могли затянуться на долго. Подумав еще немного, Ной решил, что даже с бегством из купола, если он найдет выход, следовало, пожалуй, повременить. Что его может ждать одного посреди бескрайних лесов, раскинувшихся к западу от столицы? Куда ему идти? Там, наверху, шансов попасться в лапы к ксеносам было куда больше. Эх, жаль, что корабль сейчас уже не достать! А если переждать здесь, украсть побольше припасов, да прихватить с собой какую-нибудь девку, что бы коротать время, его шансы на выживание куда больше. Эти коммуникации уходили очень глубоко под землю и были самым настоящим лабиринтом. Тут ксеносы его не скоро найдут. Решив так, Ной даже слегка приободрился. Он не доверял неизвестности, всегда лучше иметь под рукой четкий план.

Вскоре Ной потерял счет времени. Тоннель петлял из стороны в сторону, пересекался с другими, несколько раз выходил в небольшие сквозные комнаты, заставленные потухшими терминалами, чьи духи машин, должно быть, уснули еще десятки лет назад. Что бы не заблудиться он решил идти прямо, пока не упрется во что-нибудь подходящее. Какой-нибудь заброшенный склад или караульная вполне бы подошли. Пройдя уже, наверное, пятидесятый перекресток Ной вдруг замер. На самой грани слуха он услышал чей-то голос. Даже не голос, а просто колебания стоячего воздуха в тоннеле. Чуткое аугментическое ухо – память о делах с контрабандистами - его еще никогда не подводило. Где-то впереди точно кто-то разговаривал. Видимо тот, кто первым забрался в люк. Ну вот и встретились, это даже хорошо – возможность сразу решить одну из проблем. Как именно, Ной еще пока не решил.

Ступая как можно тише он пошел вперед. Вскоре голос усилился до приглушенного расстоянием бормотания. Тут коридор выходил к развилке, в форме трезубца. Голос доносился из правого тоннеля. Держа наготове лазпистолет Ной направился к нему. Тоннель тянулся еще с десяток метров и выходил в просторный зал, с куполообразным потолком, заставленный здоровенными пустыми стеллажами. Какой-то склад. Надо же, ну прямо то что нужно! В дальней его части виднелась большая, огороженная стенами, комната. Голос доносился оттуда.

Ной замер и огляделся. Нужно было убедиться, что здесь его уже не поджидают. Ной был почти уверен, что обладатель этого таинственного голоса был не один. Ну не сам с собой же она там разговаривает. Либо с кем-то, либо по воксу. Лучше бы, конечно, второе. Может статься, что они даже помогут друг другу. Почему нет? Главное не начинать палить почем зря.

Но похоже в зале никого не было, только взирали со стен имперские орлы, нанесенные на бетон черной краской. В красноватом неверном свете дежурного освещения их двуглавые силуэты смотрелись слегка зловеще. Ной осторожно двинулся вперед, по-кошачьи мягко опуская ногу на пол. Любой звук здесь разнесется гулким эхом, так что шуметь явно не стоило. Ной быстро приблизился к комнате и вжался в стену, рядом с единственной дверью, ведущей внутрь. Здесь голос слышался уже вполне отчетливо, Ной легко разбирал слова:

- Гражданских очень много, - говорил кто-то из-за стены. – В одном этом куполе около сорока тысяч. Думаю в остальных ситуация похожая.

- Охрана? – спросил его собеседник, слегка искаженным голосом. Значит все-таки они разговаривали по воксу.

- Восемь рот сил планетарной обороны. Либо новобранцы, либо штабные. Несколько тяжелых болтеров, четыре Химеры и шагоход Сентинель. Боевой дух гарнизона крайне низок, среди беженцев уже начинаются волнения. Всем понятно, что продовольствия на долго не хватит.

- Какова вероятность, что они сдадутся, когда мы окружим купол? – вновь прозвучал голос из вокса. Что-то Ною в нем не нравилось. Манера говорить, ударения. Чувствовалось, что готик для него не родной. Очень странный акцент, Ной еще такого не встречал.

- Солдаты вряд ли станут сопротивляться, гражданские тоже, но вот командование. Тут собрались два комиссара и эклезиарх. Пока они следят за офицерами гарнизон будет драться.

- Хорошая работа, гуэ’уи. Продолжай наблюдения и оставайся на связи.

- Простите, шас’вре. Могу я задать вопрос?

- Говори.

- По вашим словам я понял, что дела в столице у нас идут хорошо. Скоро сопротивление будет сломлено?

- Не беспокойся. Совсем скоро мы победим.

Голоса утихли. Ной стоял неподвижно, лихорадочно пытаясь переварить услышанное. Странный акцент, эти непонятные клички, которыми они обращались друг к другу, и «дела в столице у нас идут хорошо». На сколько понимал Ной у НАС дела в столице были как раз из рук вон плохо. Очевидно, что этот кто-то, в комнате, был шпионом. Шпионом ксеносов. Другой бы на месте Ноя, должно быть, воспылал праведным гневом к предателю человечества. Но Ной увидел в этой ситуации только выгоду для себя. Что поделать? Он никогда не был сильно верующим, считая, что Император как-нибудь обойдется и без его преданности. В любом случае эта встреча полностью перетряхнула все планы Ноя. Выход на шпиона ксеносов мог означать отличный билет прочь от этой мясорубки. Возмездия Ной не особо боялся – нужно было быть полным идиотом, что бы не понимать, что войска Империума сливают эту войну по всем фронтам, а значит совсем скоро мстить будет уже некому.

Однако все это было пока не важно. Важно было решить, что делать сейчас. Ной стоял у единственной двери в комнату, однако, кто знает, есть ли там внутри еще один выход? Осторожный шпион вряд ли станет возвращаться тем же путем, которым пришел. Взвесив все за и против Ной решил все же сам зайти внутрь, а не дожидаться пока цель выйдет сама.

Дверь распахнулась от удара ноги, Ной бросился внутрь, выставив вперед дуло пистолета. Внутри он сразу же увидел того, кого ожидал. Это был совершенно ничем не примечательный мужчина, не то что бы очень высокий, но и не низкий, средних лет, с каким-то смазанным, незапоминающимся лицом. Что бы совсем не выделяться из толпы беженцев, он был одет в бесформенную вонючую хламиду, под которой, к тому же, очень удобно было прятать оружие.

Увидев красноречиво направленное на него дуло шпион замер. Он не сводил глаз с Ноя, застыв в нелепом полуприсяде перед лежащем на полу портативным вокс-передатчиком. Некоторое время в воздухе висела напряженная тишина, каждый решал, что делать дальше.

- Похоже ты попался, предатель, - осторожно произнес Ной. – Встать и руки за голову.

- Ты не похож на солдата, - ответил предатель, не торопясь подниматься.

Он был умен и опытен. Пойманный с поличным, под прицелом, но в глазах ни намека на страх или растерянность. Пристальный, холодный взгляд, за которым угадывались скачущие со скоростью молнии мысли. Не стоило его недооценивать.

- Ты прав, я не солдат.

- Тогда кто ты? – предатель мгновенно перехватил инициативу.

Стоило ли испытывать судьбу, бряцая оружием, перед тем, на кого Ной рассчитывал, что бы выбраться отсюда? Опускать ствол пока было рано, но немного разрядить обстановку было явно нелишним.

- Я не солдат, - повторил Ной. – Просто человек, который хочет быть на стороне победителя. Кое-что заставляет меня думать, что победителями станут твои синекожие приятели.

- С какой стати я должен верить этим словам? – спросил предатель после секундного размышления. Отпираться уже было бесполезно, это было понятно обоим.

- С той стати, что я не идиот и не фанатик.

Ной буквально заставил себя опустить пистолет. Пора уже было делать первый шаг к примирению.

- У имперцев нет и шанса, очевидно, - сказал он. – Пускай идут куда подальше со своим Императором, я жить хочу.

Предатель выпрямился и посмотрел прямо на Ноя. Конечно, он не верил ему ни на йоту, но стрелять тоже пока не собирался. Ной, в свою очередь, уже просто не знал, как подтвердить свои мирные намерения. Честно говоря, где-то здесь его спешно выстроенный план уже заканчивался. Теперь уже его жизнь была в опасности, а это нервировало.

- Что ж, - сказал предатель. – Ты сам опустил оружие. Это говорит в твою пользу, но все равно не доказывает, что все это не какая-то ловушка. Я бы предпочел убить тебя прямо сейчас, но, судя по всему, ты какой-то контрабандист или вольный торговец, а такой человек может пригодиться.

- Я контрабандист. Бывший. Ной Деций, э… к услугам твоих хозяев.

Вместо ответа предатель молниеносным движением выхватил откуда-то из недр своей хламиды армейский лазпистолет. Ной и глазом моргнуть не успел, не то что поднять оружие. Сомневаться не приходилось – только дернись, тут же получишь лазерный луч в сердце. И Ной не дергался.

- Ни одному слову я не верю, но, к счастью для тебя, есть один способ проверить твои заверения.

Одной рукой он достал откуда-то из-под одежды небольшую коробочку и бросил ее Ною. Коробочка упала у его ног, тот наклонился было что бы поднять ее, но шпион остановил его:

- Сначала брось на землю оружие и толкни его ногой ко мне. Одно лишнее движение и я тебя поджарю. Вперед.

Ной, стараясь не делать резких движений, положил свой пистолет на пол и носком ботинка толкнул его в сторону шпиона. Получив утвердительный кивок, Ной подобрал с пола коробочку. Внутри оказалась единственная капсула зеленого цвета.

- Глотай ее, - сказал шпион. – Посмотрим на сколько чисты твои намерения.

Теперь у Ноя не было вообще никакого выбора. Он уже успел трижды пожалеть о том, что так легко опустил оружие. Вздумай он сейчас отказаться, этот церемониться не будет. Вытащив капсулу Ной повертел ее в пальцах и, сглотнув комок, бросил ее в рот. Соприкоснувшись со слюной капсула мгновенно растворилась, словно была из какого-то вязкого геля. Рот Ноя заполнился невыносимой едкой горечью, он упал на колени и согнулся сдерживая рвотный спазм. Он попытался открыть рот, что бы выплюнуть обжигающий комок, но не смог разлепить сомкнутых зубов. Челюсти словно склеились вместе и поток огня хлынул дальше по горлу, вниз к желудку. В этот момент Ной уже ни о чем не думал, для него существовала только невыносимая боль и застилающий разум иррациональный страх. В этот момент он отчетливо понял, что погиб. Попался, как салага на детскую уловку! Он еще успел почувствовать, как упал на пол и как тело забилось в мучительных судорогах, прежде чем наступила темнота.

- Очнулся?

Ной открыл глаза. Прислушался к своим ощущениям: тело было в порядке. Терзающая изнутри боль исчезла, словно ее и не было. Только во рту еще оставался мерзкий горьковатый привкус, а горло, по ощущениям, больше походило на наждак. Даже языком шевелить получалось лишь с большим трудом. Ной осторожно поднялся с пола, но, не удержавшись, сел на задницу и прислонился спиной к дверному косяку.

- Как ощущения?

Ной повернул голову. Шпион сидел напротив него на какой-то коробке и вертел в руках фляжку.

- Что это было? – через силу выговорил Ной.

- Гарантия твой лояльности. Мембрана, как мы ее называем. Теперь она внутри тебя, вздумаешь предать меня – пожалеешь, что родился.

- Что за ерунда? Я…

Договорить Ной не успел. Все его тело вдруг скрутила мучительная судорога. Казалось ребра сжимались с неистовой силой, а все мышцы сами собой начали скручиваться и переплетаться, как натянутые до предела веревки. Ною показалось, что это продолжалось целую вечность, он рухнул на пол и застонал сдавленным, не своим голосом. Боль была такой, что этому умению позавидовали бы и лучшие мастера из застенков Адептус Арбитрес. Когда все, наконец, кончилось, Ной еще некоторое время лежал на бетонном полу, не в силах подняться.

- Теперь понял? – с усмешкой спросил шпион. – Это еще далеко не все.

Не верить ему не было никаких оснований. Уже хотя бы потому, больше не пытался угрожать ему оружием. Бездна знает, что за гадость была в той капсуле и что она еще может сделать с его телом, [ну уж нет]одясь внутри. Собравшись с силами Ной попытался встать. Каждая клеточка его тела мучительно ныла, но это было просто ерундой по сравнению с тем, что он испытал несколько секунд назад. Голова закружилась, из-за сухоты в горле дыхание получалось хриплым, свистящим. Шпион бросил Ною фляжку.

- Выпей, легче станет.

Ной отвинтил крышку и приник к горлышку. Холодная вода с металлическим привкусом, показалась ему напитком, достойным ныне покойного генерал-губернатора. Он не мог остановиться пока не осушил ее до дна. Сухость в горле мгновенно схлынула, дышать стало легче. Шпион наблюдал за ним слегка наклонив голову, не торопя и не мешая.

- Что теперь? – спросил Ной, бросая фляжку обратно. Его все еще била крупная дрожь после пережитого. Никак не верилось, что он стоит целый и невредимый и этот предатель не пристрелил его, пока он валялся в отключке. Во что ты ввязался, Ной? Стоит ли это того? Где-то внутри неприятно шевельнулся липкий страх.

- Теперь я тебе кое-что расскажу, - начал шпион самым будничным тоном. - Времени у нас не много, так что вкратце: мое имя – Тифус Млор. С этого моменты ты [ну уж нет]одишься под моим командованием. Мембрана, внутри тебя, штука универсальная. Идеальный шпион, который имперские варвары никогда не смогут обнаружить, так что я буду видеть и слышать все тоже, что и ты.

- Ксенотехнологии, - выдохнул Ной.

- Да, ксенотехнологии. Сейчас перед нами задача: устранить трех человек из командования гарнизоном. Первый – эклезиарх, Ида Теция, и два оставшихся в гарнизоне комиссара…

- Я слышал об этом, до того как… открыл дверь.

- Прекрасно.

- И я считаю, что это невозможно. Самоубийство.

- Значит ты погибнешь, выполняя это задание, - пожал плечами Тифус.

- Звучит так, будто отказаться я не могу.

- У тебя есть выбор: умереть прямо сейчас, не выходя из этой комнаты, или погибнуть за правое дело.

- Я бы предпочел выжить.

Тифус развел руками.

- Тогда тебе стоит отнестись к этому со всей серьезностью. Наши войска совсем скоро будут здесь и если гарнизон не сдастся, тут начнется настоящая мясорубка. Ты будешь действовать ради спасения всех тех людей наверху. Хотя, тебя, должно быть, это не слишком волнует.

Ной ничего не ответил. Судьба несчастных беженцев его действительно не особо заботила. Главное было самому оказаться подальше, когда начнется заварушка. Но теперь, из-за его собственной глупости, ксеносы и их союзники будут загребать жар его руками. Проверять слова этого Тифуса Млора, равно как и действовать ему на нервы, было бы опрометчиво. Повторения пытки Ной не желал. Да и не похоже было, что бы Тифус Млор блефовал. Уж что-что, а распознавать ложь Ной умел отлично. Профессия обязывала. Ксенопоклонник был слишком уверен в своих словах. Впрочем, надо отдать Ною должное, в любой ситуации он привык действовать и даже сейчас, загнанный в угол, он считал, что его партия еще далека от завершения.

- Я все понял, - сказал Ной. – Я буду сотрудничать. Каков план действий?

- Пока займешься разведкой. Нужно выяснить, как можно подобраться к нашим целям. Это должно быть не так просто, но мы должны сделать все от нас зависящее. Выведай все удобные подходы к штабу гарнизона, поспрашивай солдат, скажи, что хочешь пойти добровольцем, на худой конец. Словом, добудь информацию. После, я сам свяжусь с тобой.

Инструкции были не самыми точными, но Ной понял, что разговор окончен. Неужели его завербовали вот так просто? Эта инопланетная дрянь внутри него не позволит ему отказаться от этой миссии или попросту сбежать. Но он еще обязательно что-нибудь придумает. Ной повернулся, чтобы уйти, но Тифус остановил его:

- Забери свой пистолет, пригодится.

Он подошел и протянул Ною оружие. Тот взялся за рукоять и спрятал пистолет обратно в кобуру.

- Запомни главное, - сказал напоследок Тифус. – Мы следим за тобой. Попробуешь выкинуть какой-нибудь фокус или сдать меня – не успеешь даже рта раскрыть.

Ной сдержанно кивнул и зашагал прочь и злополучной комнаты.

- …так восславим же Императора, дарующего нам надежду в час испытаний!

Толпа загомонила и начала с первых рядов опускаться на колени. Вскоре над головами людей нестройным хором вознеслась молитва. Женщины, старики и дети, все кого не забрили насильно в солдаты, плакали и стонущими голосами повторяли знакомые слава. Слава Императору! Слава! Облаченная в церемониальный наряд эклезиарх стояла на постаменте, сложив руки на груди в знаке аквиллы, и тоже молилась. Ее хорошо поставленный голос разносился под куполом, из конца в конец, передаваемый развешанными на каждом углу динамиками. Ему вторили голоса младших служителей и нестройный хор нескольких тысяч людей.

Наверное никогда еще эти люди не молились так искренне, вкладывая в каждое слово все остатки своей веры. Надежда с каждым днем становилась все слабее, раненные шли с фронта бесконечной вереницей. Ужасно изувеченные, с серыми лицами и пустыми глазами, как будто уже мертвые, им запретили рассказывать о том, что им довелось пережить на фронте. Но всем и так все было понятно. И люди молились, потому что больше им ничего не оставалось.

Ной стоял на коленях в середине толпы. Его губы повторяли заученные слова вместе со всеми, но глаза были прикованы к стоящей на постаменте женщине. Ее молочно-белая кожа окрасилась на щеках румянцем, глаза были плотно зажмурены. Она читала молитвы с пылом, тонкие пальцы трепетали, касаясь мягкой ткани платья. Вот кто ни на секунду не сомневался, что Бог-Император вот-вот протянет с далекой Терры свою карающую длань и уничтожит всех проклятых ксеносов до единого.

Молитва кончилась и Ида Теция удалилась с постамента, в сопровождении десятка солдат. Ной незаметно протиснулся сквозь расходящуюся толпу и последовал вслед за ней. Он держался на приличном расстоянии, но не терял ее из виду. Прятаться среди слоняющихся бесцельно людей и в беспорядке разбросанных палаток было не трудно. Теция дошла до массивных металлических ворот, за которыми [ну уж нет]одилось здание штаба гарнизона. Точнее это было даже не совсем здание, просто массивная колонна, тридцать метров в поперечнике, поднимающаяся к центру купола и окруженная трехметровым забором с колючей проволокой. Все это дело охранялось целой прорвой солдат, чья лень и безынициативность вполне компенсировалась их количеством. Теция скрылась за воротами, Ной опять остался снаружи.

Эклезиарх являла себя беженцам три раза в день. Ее хорошо охраняли, но это скорее была охрана от жадных или глупых отморозков, чем от настоящего покушения. Конечно, можно было застрелить ее прямо во время молитвы, но тогда о том, что бы тихо и аккуратно избавится от комиссаров, можно будет забыть. Если меры безопасности усилят вся эта затея станет попросту неосуществимой. Значит следовало расправится со всеми одним ударом. Но как?

Побродив возле ворот еще некоторое время, Ной решил пойти пообщаться с солдатами. Сегодня Теция уже не появится, значит нужно было переключиться на другие цели. Он пошел сквозь гудящий палаточный городок, размышляя с чего бы ему начать. Временами Ною казалось, что вся эта история в подземельях, ему просто причудилась и этот шпион Тифус Млор так больше и не появится. Ему хотелось в это верить. Но эта иллюзия было моментально разрушена, когда кто-то вдруг схватил Ноя за руку, повыше локтя и дернул в сторону.

Ной по инерции пролетел еще метра два вперед по пустынному проулку между рядом палаток и большим ангаром. Едва удержавшись на ногах, он обернулся и увидел Тифуса Млора. Тот был одет в армейский маскировочный плащ, сливающийся с окружением, а вместо правого глаза крутил апертурой аугментический окуляр. Его можно было принять за ветерана, только что вернувшегося с поля боя.

- Отличная маскировка, - сказал Ной, поправляя задравшийся рукав. – Обязательно было выдергивать меня здесь? Нас же могут увидеть.

- Не важно. Планы изменились.

Тифус огляделся и вновь схватив Ноя за руку повел его за собой в глубь проулка. Ной не пытался сопротивляться или выяснять в чем дело. Тифус выглядел довольно взволнованным и явно куда-то торопился. Они быстрым шагом обошли ангар и остановились перед неприметной дверью. Тифус открыл ее и затащил Ноя внутрь. Здесь было темно и холодно, в воздухе витал запах застарелой пыли и густое амбре машинной смазки. Ной прислушался и не уловил совершенно никаких звуков, кроме тех что издавали они двое. Тифус прикрыл двери и щелкнул невидимым в темноте выключателем. Прямо над дверью засветилась тусклая лампочка. Ее неяркого света хватило, что бы разглядеть очертания каких-то пыльных контейнеров и поставленных одна на одну бочек.

- Планы изменились, - повторил Тифус. – Завтра, во время молитвы, ты должен будешь похитить эклезиарха и привести ее сюда.

- И как, интересно, я это сделаю? – удивился Ной.

- При помощи этого, - Тифус наклонился и достал откуда-то из-за контейнера тяжелый сверток. – Это звуковая бомба. Тебя взрыв не заденет, но любой другой, кто окажется рядом, на некоторое время потеряет сознание. Так же при взрыве она создаст много дыма, это поможет тебе скрыться.

- Значит мне нужно взорвать это во время молитвы, схватить эклезиарха и что дальше?

- Дальше ты приведешь ее сюда. Тебя быстро вычислят. У меня есть все основания полагать, что оба комиссара пожелают лично покарать наглеца, посмевшего похитить Тецию.

- Почему?

- Потому что один из них – ее брат, а второй испытывает к ней чувства, - пояснил Тифус.

- Хорошо, - кивнул Ной, хотя все это ему совсем не нравилось. – Что дальше? Как мне выбраться отсюда, после?

- Об этом я позабочусь сам. Просто следуй моим инструкциям. Я буду держать с тобой связь через мембрану. Когда я захочу ты услышишь меня и сможешь ответить. Главное, запомни: ты не должен убивать эклезиарха, пока я сам тебе не скажу. Что бы добыча клюнула, приманка должна быть живой.

Он протянул Ною сверток. Тот оказался на удивление легким, совсем невесомым, Ной прицепил его на пояс за спиной.

- Думаю для тебя все это будет не сложно, если ты и в самом деле был контрабандистом, - сказал Тифус. – Лучше тебе будет переночевать здесь, но перед этим, как следует продумай путь от молебна до ангара, ты…

- Я справлюсь, не волнуйся, - прервал его Ной.

- Тогда держи, - Тифус протянул ему небольшой пульт всего с одной кнопкой. – Это активирует бомбу.

Ной спрятал пульт в карман. Тифус, больше ничего не добавляя, развернулся и направился к двери. Когда она захлопнулась и Ной остался один, он сел прямо на холодный пол, прислонившись к одному из контейнеров. В голове оставалась только сосущая пустота и обреченность. Как ни крути, а шансы на то, что он переживет завтрашний день были не утешительными. Как, интересно, Тифус собирается вытащить его, когда он похитит и убьет эклезиарха, если, конечно, он вообще собирался это делать. Удача Ноя в последнее время куда-то совсем запропастилась. А сейчас она была ему нужна, как воздух.

Толпа начала собираться на площади еще ранним утром. Для людей это была хорошая возможность собраться вместе, обсудить свое положение, поменяться припасами и едой. Людей собиралось много. Из сорока тысяч беженцев, собравшихся под этим куполом, площадь могла вместить тысячу человек, те кто не помещался молились в своих палатках или слушали проповеди других служителей. Странно, но люди не теряли надежды. Эти ежедневные молитвы помогали многим из них верить в то, что ксеносы будут совсем скоро разбиты и изгнаны с планеты, а они все скоро вернутся по домам. Тех кто не был так глуп было не много и на этой площади их не было.

Сборище гомонило тысячей голосов, изредка слышался смех, кто-то затягивал невеселые песни. У постамента, на котором выступала эклезиарх, уже скучало два десятка солдат. Ной еще ночью, прячась от спящих на ходу патрульных, заложил бомбу под постамент. Теперь оставалось только дождаться, когда Ида Теция займет свое место. Вскоре она появилась, в сопровождении служителей, несущих на шестах имперских орлов. Их протяжные голоса, распевающие какой-то гимн, разносились над головами людей, властно заставляя их замолчать. Теция взошла на постамент и поприветствовала свою паству взмахом руки.

- Добрые люди, верные слуги Императора! В этот тяжелый час, вознесем же молитву нашему господу, дабы он покарал ксеносов и предателей!

Часть людей отозвалась ликующим ревом. Под взглядом эклезиарха люди начали опускаться на колени. Теция смотрела на них с доброй ободряющей улыбкой, словно на детей.

Опустившись, вместе со всеми, на колени Ной начал читать молитву. Отсчитав про себя до десяти он протянул руку к карману, нащупал в нем пульт и нажал на кнопку. Секунду ничего не происходило, затем из-под постамента, на котором стояла Теция, вырвалось облако черного дыма, который начал быстро окутывать толпу. В этот же момент над головами людей пронесся оглушительный визг, переходящий в рев. Люди валились в на землю один за другим, зажимая уши руками. У многих из носа, ушей и даже глаз ручьями полилась кровь. Ной тоже изо всех сил сжал ладонями уши – душераздирающий визг причинял не иллюзорные страдания его бедным барабанным перепонкам, а аугментический слуховой аппарат так и вовсе на некоторое время вышел из строя. Однако рев оборвался и Ной остался в сознании, тогда как все остальные на площади и в большом радиусе вокруг нее повалились на землю и лежали, не двигаясь и, кажется, даже не дыша.

Ной поднялся с коленей и огляделся. Зрелище, правду сказать, было жутковатое. Люди лежали вповалку друг на друге, истекая кровью из ушей, носа и глаз, над всем этим витали густые клубы черного дыма. Он уже заполонил всю площадь и растекался дальше между рядами палаток. Где-то со стороны штаба гарнизона слышалось завывание сирены. Скоро солдаты будут здесь, следовало поторопиться. Ной не разбирая дороги побежал к постаменту. Спотыкаясь о тела, он добрался до постамента. Теция лежала, раскину руки в стороны, по щеке у нее бежала тонкая струйка крови. Ной схватил ее за руку, стянул с постамента и взвалил на плечи. Не тяжелая, бежать будет легко. Он повернул в сторону ангара и побежал, без жалости наступая тяжелыми ботинками на спины и руки лежащих на земле людей.

Вскоре он выбрался с площади, здесь бежать стало легче. Видимо, мощность бомбы была очень большой: почти на всем пути до ангара то тут то там на земле лежали бесчувственные люди. Но в наступившей вокруг тишине Ной уже слышал, как со стороны штаба к площади двигалась большая толпа солдат. По счастью они не знали, что именно произошло во время молебна, а значит просто спешили на происшествие, а не целенаправленно преследовали Ноя. Время еще было, но оно истекало.

Ной распахнул ту самую дверь ангара в проулке, не глядя бросил внутрь свою ношу. По пути их никто не должен был видеть, но Ной все равно замер и внимательно прислушался. Чуткий слуховой аппарат уже пришел в норму после взрыва, он услышал только невнятные крики и резкие команды, раздающиеся со стороны площади. Ной зашел в ангар, запер дверь на засов и щелкнул выключателем дежурного освещения.

Все произошло быстро. Сердце безудержно колотилось после бега и от волнения. Если бы кто-нибудь неделю назад сказал Ною, что он будет играть в на столько опасные игры, он бы рассмеялся тому в лицо. Как-то сами собой в голову пришли мысли о том, что его ведь никто не видел. Что мешает ему прямо сейчас бросить все это дело и убежать как можно дальше от этого Тифуса Млора с его темными делишками?

- Ной, - раздался у него в голове голос Тифуса. – Как все прошло?

Ах, да. Вот что мешает. Ной обхватил руками голову и в сердцах плюнул.

- Гладко! - сказал он негромко. – Похоже меня никто не обнаружил.

- Что Теция?

- Валяется без сознания рядом со мной, - криво усмехнулся Ной, посмотрев на эклезиарха. Та выглядела не лучшим образом, кровь размазалась по лицу, сложная прическа, с вплетенными в волосы полосками дорогого пергамента, сбилась и больше походила на метлу, в которой застряли обрезки бумаги.

- Хорошо. Пока жди, она скоро должна очнуться, так что приготовь оружие. Дальше будешь действовать только по моему сигналу.

- Принял.

Тифус замолчал. Ной некоторое время ожидал, что тот скажет что-нибудь еще, но больше ничего не последовало. Интересно, как это выглядит со стороны, когда он разговаривает сам с собой? Можно подумать, что он сходит с ума. Вот что бывает, когда якшаешься с ксеносами и их неведомыми технологиями.

Мысли Ноя прервал тихий стон. Он обернулся и увидел, что Теция уже приходила в себя. Ной достал лазпистолет и стал ждать, пока та окончательно очнется. Стон повторился, видать голова у эклезиарха раскалывалась не на шутку. Она открыла глаза и приподнялась от пола на руках. Ной следил за ней, держа оружие на виду. Если она начнет шуметь придется снова ее вырубить, на этот раз не так изящно как в первый раз. Рукояткой пистолета можно было запросто раскроить череп, такие вещи в планы Ноя никак не входили. «А что входит?» - усмехнулся саркастический голос внутри него. «Ты ее вообще пристрелить должен. Ручки замарать боишься?»

Теция увидела Ноя, обвела внимательным взглядом тонущий в полумраке ангар, дотронулась тонкими холеными пальцами до вымазанной в крови щеки. Она была умна, моментально все поняла. Ной ощутил на себе холодный взгляд ее глубоких темных глаз. Даже сейчас, растрепанная и перемазанная, она выглядела настоящей королевой. Трудно скрыть под простой грязью властные повадки, воспитанные с самого детства. Однако, она понимала и то, на чьей стороне сила, по крайней мере сейчас.

- От меня тебе ничего не добиться, - произнесла она поставленным как у итератора голосом. – Ты знаешь, что тебя ждет за нарушение священного Имперского Закона?

- Не пытайся угрожать, - равнодушно отозвался Ной. Было бы куда лучше, если бы она не пришла в сознание.

- Что тебе обещали? – Теция, кажется, не обратила внимания на слова Ноя. – Жизнь? Власть? Ради чего ты пошел против своего народа?

Ной ничего не ответил. Если она рассчитывает вывести его из равновесия, то тут у нее ничего не выйдет. Крючок, которым подцепили его, был куда больше и острее того, которым привыкла орудовать она.

- Император не прощает предательства. Тебе не скрыться от правосудия.

- Закрой рот, - сказал Ной и направил на нее пистолет. – Или не успеешь помолиться в последний раз.

Это подействовало. Впрочем, вряд ли на долго. Чем дольше он ждет здесь неизвестно чего, тем меньше шансов выбраться из этой ловушки живым. Чем, во им Терры, занят Млор, чего он медлит?

Прошло что-то около десяти минут. Теция больше не пыталась выводить Ноя из себя, но она явно уже что-то задумала. Ной не спускал с нее глаз и не опускал оружия. Чем больше проходило времени, тем меньше ему хотелось убивать эту женщину. Он не верил Млору ни на секунду, полагая, что тот, при необходимости тут же бросит его на произвол судьбы. А она была его единственным, пусть и довольно сомнительным, козырем. Однако выбора у него тоже не было. Вспомнив ту боль, которую может причинить мембрана внутри его тела Ной вздрогнул. Нет уж, пусть он во власти проклятого ксенопоклонника, но быть простой пешкой в чьей-то игре Ной не собирался. Надо было срочно что-то придумывать.

Голос Тифуса появился вновь неожиданно:

- К тебе подбираются. Стреляй, убей ее.

- И что мне делать дальше? – вслух спросил Ной.

Теция посмотрела на него с легким удивлением. Она не могла слышать голоса Млора, но каким-то чутьем поняла, что для нее сейчас наступил момент истины.

- Дальше я разберусь с комиссарами, а ты постараешься выжить. Делай что говорю!

Ной кивнул, направил пистолет на эклезиарха. Та вся подобралась и поджала губы. Ее взгляд на секунду стал злым и пронзительным, но потом сменился какой-то отрешенностью.

- Молись, своему Императору, - бросил ей Ной.

И она начала молиться. Другой бы на ее месте бросился бы на Ноя, пытаясь выгадать у судьбы лишних пару мгновений жизни, но Теция была эклезиархом, у нее, помимо этой земной жизни, была еще одна, как ей казалось, не измеримо более важная, вечная жизнь, где-то там у Конца Времен, подле ее Бога-Императора.

Ной хотел нажать на курок и покончить с этим, но что-то его останавливало. Он уже убивал людей раньше, но тогда это было совсем по другому. Чаще всего они сами направляли на Ноя оружие. А сейчас перед ним была безоружная женщина, это было казнью. Хладнокровной и мерзкой. Где-то внутри Ноя шевельнулось отвращение к самому себе.

- Неужели без этого нельзя обойтись? – тихо спросил Ной у Тифуса, не рассчитывая получить ответ.

- Делай, что я говорю, Ной, - с угрозой ответил Тифус спустя секунду. - Не смей ставить под угрозу всю операцию или пожалеешь.

Молящийся голос Теции становился увереннее. В нем появились какие-то мрачно-торжественные нотки. На своего убийцу она вовсе не смотрела, ее взгляд был устремленные вверх, туда где за крышей ангара и броней купола нависало небо. Она сложила руки в знаке аквиллы, так что кончики тонких пальцев касались холмиков грудей.

- Круут тебя раздери, Ной! Ее жизнь не важнее жизней всех тех, кто погибнет здесь, если ты не нажмешь на курок! Убей ее, сейчас же!

- Аве Император, свет Терры, повелитель человечества, - монотонно повторяла Ида Теция. - Аве Император, спаси и сохрани!

Ной никак не отреагировал. Он должен делать то, что должен, над ним завис Дамоклов меч. Но почему все это обязательно должно быть так по-звериному? Застрелить безоружную молящуюся женщину, как бы плох ни был контрабандист Деций, он никогда не был убийцей! В самый последний момент им овладела нерешительность. Ной злился на себя за это, но ничего не мог поделать.

- Ной! – отчаянно звенело в ушах. – Убей ее!

- Аве Император…

- Стреляй!!!

- … спаси и сохрани…

Что-то шевелилось внутри. Перекатывалось болью где-то под ребрами, затуманивало взор и путало мысли. Откуда-то взялось неясное гудение, тихое, но заслоняющее собой все другие звуки и в этом гудении Ной слышал слова. Приказ, чью-то непреклонную волю, сопротивляться которой не было никаких сил. Оно повторяло, перекатывало в голове раз за разом одни и те же слова: стреляй, убей ее. Сам не понимая почему и зачем, Ной попытался заглушить это. Тогда боль во всем теле вдруг сделалась пульсирующей, сильной, как будто ему переломали все кости. Гудение усилилось до оглушающего рева.

- Стреляй! Убей ее! – визжало оно голосом Тифуса Млора.

- Аве Император, - тихонько, на самой грани слуха твердила Теция. – Спаси и сохрани!

- Убей! Сейчас же!!!

Следом [ну уж нет]лынул страх. Ужас, сродни первобытному страху перед дикими зверьми, заложенному в сам геном человека. Ужас ломал волю Ноя, скручивал его личность в спираль и разрывал ее на части. Сквозь грохот и набат пульсирующей в ушах крови Ной услышал собственный отчаянный крик, ощутил, как палец давит на курок и лазпистолет вздрагивает, испуская из дула яркий раскаленный луч. Он стрелял еще и еще, в какую-то неясную тень, отдаленно напоминающую человека. Лазерные лучи на мгновение разрывали [ну уж нет]лынувшую на глаза темноту, но Ной все равно не мог разглядеть лица этой тени.

Все схлынуло так же внезапно как и появилось. Ной все нажимал и нажимал на курок, но батарея в пистолете уже разрядилась. Голова была абсолютно пустая, из нее будто вытрясли все мысли, все тело ныло, он едва стоял на ногах. Ной опустил оружие и посмотрел на то, что осталось от Иды Теции. Меньше всего теперь это походило на человека. Бесформенная куча обугленной плоти с остатками одежды и волос на голове. Ной вздохнул. Стоило сопротивляться?

- Ной, - вновь прозвучал в голове голос Тифуса. – Солдаты засекли сигнатуру выстрелов. Они скоро будут здесь.

Словно в подтверждение его слов главные ворота ангара потряс оглушительный удар, эхом прокатившийся по гулкому пространству. Створки выгнулись, но устояли. Следующий удар снес их, как человек пинком ноги распахивает ветхую калитку. В ангар хлынул свет нескольких десятков фонарей, Ной повернулся на встречу свету. На него смотрели дула лазганов. Солдаты было много, Ной даже и не пытался считать. По обоим концам строя он увидел двух высоких офицеров, в комиссарских шинелях и фуражках. Каждый из них держал в руках по обнаженному силовому мечу, потрескивающему искорками электрических дуг.

- Они уже здесь, - прош[оппа!]л Ной. Он вдруг отчетливо, со всей ясностью понял в какой ловушке он оказался. И как мастерски его использовали. Ну надо же, провели как сопливого мальчишку. Надо было просто пристрелить этого Млора безо всяких разговоров, пока была такая возможность и не глотать эту чертову капсулу. Ной обреченно вздохнул, живым им даваться было нельзя.

- Как бы ты ни жил, ты погибнешь как герой, за Высшее Благо, Ной Деций, - без намека на нелепый фарс сказал ему Тифус. – Гуэ’веса тебя не забудут.

В следующее мгновение концентрированная биоморфная взрывчатка в теле Ноя детонировала. Взрыв испарил ангар вместе со всеми кто [ну уж нет]одился внутри. Купол вздрогнул от основания, до вершины. Беженцы в панике покидали свои палатки, быстро разнесся чей-то крик: - «Ксеносы штурмуют их убежище!». Весь купол начала охватывать паника.

Тифус Млор сидел, укрывшись маскировочным плащом, на одной из надстроек, усеивающих внутреннюю сторону купола и наблюдал за начинающимся внизу хаосом. Ему нравилось это зрелище. Он считал, что именно так начинается свобода, со смерти. Теперь уже ничто не удержит этот народ во власти их заблуждений.

Его план сработал великолепно. Этот контрабандист так удачно подвернулся! Он одним махом уничтожил все три цели и не оставил никаких свидетелей. Великолепная работа, шас’вре будет доволен.

- Ной Деций, - пробормотал он, словно пробуя это имя на вкус. – Ты был прекрасной приманкой.

Автор: vk.com/elllol