Фон Карст и золото Люстрии

[AN_XI]

Далекий 2008 год. Ваху знаю плохо. Бэк знаю еще хуже. Но уже желание что-то испохабить, то есть написать свое. А поскольку тогда страдал гигантизмом, то замыслил масштабный проект. Откуда я взял про воробьев у карштайнов - не спрашивайте. Вроде видел где-то на уютном.

Фон Карст и золото Люстрии

Ветер принес в откинутый полог шатра сырость и запах дыма от костров. Высокий молодой капитан имперской армии задержался на минутку на пороге, вздохнул и решительно сделал шаг вперед. Он был одет в пехотный трехчетвертной доспех довольно-таки богатой отделки, поверх которого был накинут черно-лиловый фальтрок, расшитый золотыми воробьями. Когда-то гордый, этот герб теперь для большинства жителей Империи означал только одно: фон Карштайна и его армию нежити. Однако капитан не был ни зомби ни вампиром. Он был человеком, его звали Карл фон Карштайн, ему было двадцать три года, и он командовал трехсотенным отрядом алебардеров из Сильвании.

Его взгляду открылась равнина, посреди которой возвышались вверх крепостные стены. Город был в осаде, но вокруг него не было видно привычного лагеря осаждающих. Не было шатров рыцарей и палаток пехотинцев, не горели костры, не было слышно монотонного гула сотканного из храпа, переклички постовых, сопения лошадей. Единственными кострами, тлевшими в этом туманном утре, были костры его алебардеров. Всего три сотни человек на тысячи нежити, которую поднял Влад фон Карштайн своими нечестивыми ритуалами. Три сотни! Когда-то, в начале похода их было больше. Остальные оставили отряд, но не оставили армию. Даже мертвые, они вставали с земли и продолжали свой поход, глядя вперед пустыми глазами и сжимая древки алебард мертвыми руками. Их бывшие товарищи, те, что еще были живы, чуть не сходили с ума при виде своих мертвых друзей, шагающих с ними в одном строю. Каким-то чудом бывший командир Карла сумел уговорить фон Карштайна не смешивать живых и мертвых алебардеров из Сильвании в одном подразделении. Узнав об этом, живые вздохнули с облегчением, мертвым было все равно.

- Ваша милость, - к Карлу подошел один сержантов. – Ваша милость, вы не могли бы снова мертвяков порасшугать? А то опять круги вокруг нас всю ночь накручивали, мы даже глаз сомкнуть не могли.

- Хорошо, Манфред. Я разберусь. Приказов пока никаких не поступало?

- Никак нет, Ваша милость. И слава Зигмару. Боюсь я этих посланников.

- Не будем об этом. Люди накормлены, происшествий никаких не было?

- Никак нет, Ваша Милость, все в порядке.

- Тогда я пойду, Манфред. Пока меня нет, ты за старшего. Проверь снаряжение у бойцов. Не исключено что сегодня будет дело. Хотелось бы потерять как можно меньше ребят.

- Будет сделано Ваша милость.

Карл развернулся и пошел вправо, где как он знал, должен был находиться шатер фон Карштайна.

- Ваша милость! – окликнул его Манфред

- Что? – обернулся Карл.

- Ваша милость, - Манфред явно робел. – А вам не страшно к Нему идти?

- К нему?

- Ну, к фон Карштайну?

- Я тоже фон Карштайн.

- Ну вы-то явно не из тех! Я про Него говорю….

- Я капитан, Манфред. Я не имею права бояться.

Карл двинулся дальше. Не из тех! Ни он, ни его предки так и не смогли разобраться приходятся ли они родственниками невесть как возникшей династии курфюрстов Сильвании или нет. Они принесли клятву вассальной верности, но старались на всякий случай держаться от двора подальше. Когда фон Карштайн объявил войну другим курфюрстам в борьбе за императорскую корону, среди живых в рядах его армии оказался и Карл, приписанный к полку алебардеров.

Шатер фон Карштайна был окружен плотным кольцом мертвых солдат. Один из них, с разрубленной головой, повернулся к капитану и уставился на него невидящими глазами. От трупа пахло тухлятиной и какой-то плесенью, но его руки крепко сжимали порядком поржавевший двуручный меч.

- Я капитан фон Карштайн, прибыл на совет, – брезгливо сказал Карл, неуверенный, что зомби услышит или поймет его. В сообразительности этих ребят он не сомневался. Ее попросту не было.

Труп неуверенно булькнул.

- Я. Капитан. Фон Карштайн. – Карл говорил короткими предложениями, словно общался с умственноотсталым. – С дороги, падаль.

Труп также неуверенно хрюкнул и подвинулся. Карл подошел к пологу шатра, передернулся и вошел внутрь.

Там было темно, только одинокая свеча освещала стол, заваленный какими-то бумагами и оружием. Карл подошел к нему.

- Да, - донесся из темноты голос. – Карл фон Карштайн. Мой последний живой командир последнего отряда живых в моей армии.

Карл вздрогнул. Даже в своих кошмарах он не мог себя представить последним живым. Кошмары, как это с ними обычно бывает, начали постепенно претворяться в жизнь.

- Фон Карштайн, - продолжил голос, правда, теперь он доносился справа. – Помню вашу семейку. Такая маленькая, но сплоченная и очень гордая. Наверно поэтому я и взял ваше имя себе. Так легко прикинуться потомком одного из пропавших родственников известной семьи – ведь в каждом благородном семействе их хоть пруд пруди. Сколько тебе лет?

- Двадцать три, - к удивлению самого Карла его голос звучал абсолютно спокойно.

- Смелый парень, - донеслось слева. – Давно командуешь отрядом?

- Я начал лейтенантом полтора года назад. Теперь капитан. После того как погиб фон Варцбух.

- Да, я помню его. Типичный старый служака. Все время высказывался на советах, которые я устраивал для живых. Даже пытался спорить. А когда узнал, что остался последним живым командиром, чуть не наделал в штаны. Но своим двуручным мечом владел хорошо. Ты видел его труп?

- Нет.

- Бедолаге развалили голову пополам. Хотя ты врешь. Именно с фон Варцбухом ты общался перед входом в мой шатер. Он ныне стал чуть менее многословным, не правда ли?

Карла шатнуло. Тот труп перед входом был его бывшим командиром! А Карл назвал его падалью. Хотя следует признать, что это все-таки правда. Тот ходячий труп перед шатром БЫЛ когда-то фон Варцбухом. Теперь это просто труп. И неважно, что он ходит и воюет.

- Фон Карштайн, скажи честно, хочешь такую же судьбу? – голос зазвучал у самого уха.- Служить мне после смерти?

- Не хотелось бы, Ваша светлость.

- А ты думаешь, что у тебя есть выбор? Если ты умрешь, то станешь еще одним зомби в моей армии.

- В таком случае Ваша светлость, я постараюсь не умирать как можно дольше.

- Для этого тебе придется стать бессмертным.

- Я сделаю все, на что способен человек, Ваша светлость.

- Человек! Какая глупость. Завтра будет штурм. Твои алебардеры мне не нужны – толку от них мало. Вы будете в тылу. Мы за вами пошлем, если что. А после победы, ты присоединишься к нам. Станешь вампиром. До завтра, Карл фон Карштайн. Наслаждайся последним днем своей смертной жизни.

*********

Они появились внезапно. Сначала раздался дробный грохот копыт, а потом из тумана один за другим стали выплывать фигуры всадников. Волчьи шкуры на их плечах казались завитками тумана, прилипшими к доспехам рыцарей. Рыцари издавали волчий вой и вращали над головой тяжелыми боевыми молотами, разминая руки перед битвой.

Сильванские алебардеры, измотанные долгим ожиданием и стоянием в тумане, не выдержали фланговой атаки. Они сломали строй и побежали кто куда, бросая оружие.

Карл остался один. Если отряд рыцарей Белого волка добрался до его солдат, подумал он, то что-то пошло не так. Значит, осада кончилась, и осажденные вырвались из города. А осада могла кончиться только одним способом – смертью фон Карштайна. От рыцарей Карлу не убежать. Притвориться мертвым тоже не удастся – потом придет пехота и доколет раненых и убитых. Последних – просто так, на всякий случай. Значит, остается только продать жизнь подороже.

Он поднял валявшуюся рядом алебарду – полуторным мечом, который висел у него на поясе, против кавалерии много не навоюешь. Всадники нарушили плотный строй, чтобы легче было преследовать убегающих. Это было на руку Карлу. Он кувыркнулся вперед, и передняя шеренга проскакала мимо, только пара молотов свистнула у него над головой. Вскочив в низкую стойку, Карл повел мощный низкий удар, почти над самый землей. С мерзким хрустом лезвие алебарды воткнулось в ногу лошади. От этого удара Карла повернуло вокруг своей оси. Чудом удержав оружие и не упав, Карл нанес колющий удар куда-то снизу вверх, в надежде, что попадет хоть куда-нибудь. Он попал. Лезвие алебарды очень удачно проскользнуло между передней лукой седла и ногой следующего рыцаря и вонзилось тому в пах. Несчастного снесло с лошади, и, на какое-то мгновение, он повис на острие алебарды, истошно вопя от боли. В следующую секунду и жертва и Карл упали на землю – сказалась сила движения рыцаря. Одновременно с этим упала и подрубленная Карлом лошадь, перекувыркнувшись и вбивая своего седока в землю. Карл поднялся и крюком алебарды зацепил проезжающего мимо рыцаря за руку. Упали оба. Карл вскочил и, пока оглушенный падением храмовник слабо шевелил конечностями, обрушился на него, втыкая ему кинжал в горло. Рыцарь дернулся и затих. Карл подобрал алебарду, поднялся, высматривая нового противника. Сзади раздался храп лошади, скрип кожаных ремней, железный лязг и на этом день для капитана Карла фон Карштайна кончился.

**********

Голоса звучали во тьме и приближались к нему все ближе. Это были спокойные голоса уверенных в себе мужчин, мужчин, которые, судя по всему, ничего не боялись. Но что-то в этих голосах жутко пугало Карла.

- Да, именно здесь все и произошло, - уверенно заявил один из голосов. – Вон лежит труп Иоганна. Комтур ехал перед ним когда все это произошло.

- Ты прав, - согласился второй голос, более низкий по тембру. – Вот и лошадь комтура. Нам придется повозится, чтобы достать его самого из-под нее.

- Эти труды пойдут нам на пользу, - влез в разговор третий голос. – Негоже оставлять труп комтура Красного отряда в поле, убитым каким-то полудохлым зомби. Неправда ли, святой отец?

Вместо святого отца в разговор включился первый голос.

- Это не был зомби, Вальдемар. И уж тем более он не был «каким-то». Этот человек убил трех рыцарей меньше чем за минуту. И неизвестно, сколько убил бы еще, если бы я не разбил ему голову своим молотом.

Мысли путались. У Карла было такое ощущение, что обладатель первого голоса по-прежнему стоит у него за спиной и долбит ему по голове своим молотом. Однако он понял, что речь идет о недавней битве, причем в данный момент весьма горячо обсуждают его персону.

- Жаль, что ты его убил, Михаэль. Этот человек предал Империю и встал на путь зла.

- Вы не правы, молодой человек, - раздался новый голос, очевидно в разговор вступил молчавший доселе священник. – Курфюрсты Империи признали фон Карштайна законным владыкой Сильвании. И для немногочисленных людей, проживающих в ней, он является законным сюзереном. Когда Влад фон Карштайн заявил о своих правах на имперскую корону, сильванцы последовали за ним, как последовали бы за своим курфюрстом жители Мидденхейма.

- При всем уважении к вам, святой отец … - голос не договорил.

- Цыц, Вальдемар, - оборвали его. – Смотри, вон тот в черно-фиолетовом флэтроке и убил комтура. Пошли повнимательней посмотрим на него.

Карл расслышал приближающиеся к нему шаги и попытался стать как-то незаметнее, вжаться в землю. Не получилось. Его перевернули на спину и стали стаскивать шлем. Боль была дикой. Карл застонал.

- Да он живой! – воскликнул святой отец.

- Неужто я промахнулся – разочарованно протянул первый голос.

- Так добей, – посоветовали ему.

В лицо Карлу плеснули водой, и он открыл глаза. Перед ним стояло трое рыцарей-храмовников Белого Волка. Один из них поплотнее и постарше вертел в руках его шлем.

- А ты молодой, - заметил он. – И удачливый. Завалить трех рыцарей Белого волка за одну минуту – такое, по-моему, еще никому не удавалось. Скажи мне – это удача или умение?

Карл сел. Оказывается его голова была на коленях у пожилого священника Ульрика. Тот улыбнулся ему и протянул кожаную флягу с водой. Карл сделал глоток, прополоскал горло, сплюнул и ответил.

- Солдат без везения – хреновый солдат.

- В таком случае ты чертовски хороший солдат, потому как везучий донельзя - рыцарь бросил Карлу его шлем. – Если бы мой молот прошел на полдюйма вправо, то мы бы сейчас не общались. Слишком много везения, парень. Как тебя зовут?

- Карл, Карл фон Карштайн…

Над головой Карла тут же взметнулось два молота, а горло неприятно обожгло холодом лезвие кинжала.

- Как ты говоришь, тебя зовут? - тихо раздалось над ухом. Карла аж передернуло – до того это напомнило ему вчерашнюю сцену в шатре.

- Меня зовут Карл фон Карштайн. Я капитан отряда алебардеров из Вальденхофа.

- Из Вальденхофа говоришь, - протянул первый рыцарь. – А где это?

- На границе с Остермарком.

- Угу, и Владу фон Карштайну ты, конечно, не родственник.

- Не знаю, - ответил Карл.

- Михаэль, какого долбанного орка, ты с ним разговариваешь? – раздраженно спросил человек державший кинжал у горла Карла. – Давай я перережу ему горло, потом проткнем его каким-нибудь колом и все.

- Тихо, братья, тихо, - вмешался священник. – Это человек. В нем ничего от властителей ночи. Он такой же воин, как и вы. И опустите оружие. В ближайшие полчаса он вряд ли будет способен на что-то. Ты хорошо угостил его молотом, комтур Михаэль.

- Комтур? – вскинулся человек с кинжалом.

- Да, Вальдемар. Мне сказал об этом Верховный Волк. Красный отряд не может быть без комтура. Я хотел сообщить вам об этом позже, после того как мы вернем тело Людвига.

- Проклятье! – Вальдемар встал и направился в туман, в сторону города.

- Он тоже метил на место комтура, - объяснил ситуацию Михаэль.

Священник кивнул, и рыцарь обратился к Карлу.

- Так ты родственник Владу фон Карштайну, капитан?

- Не знаю. Мои предки и я перечитали все семейные записи, но не нашли ничего что могло бы связать нас с ним, кроме герба и фамилии.

- Понятно. И как тебе в армии вампира?

- А ты как думаешь, Волк? – усмехнулся Карл. – Если бы мы взяли город, то сегодня мне выпала бы великая честь – стать вампиром.

- И ты огорчен, что этого не будет?

- Зигмар храни! Конечно же нет, - Карл закрыл лицо руками. – Вы не представляете что это. Вы вступаете в бой, теряете людей, а после боя мертвецы снова встают в строй, как будто это не им разрубили голову, или нашпиговали арбалетными болтами. Вчера я чуть ли не пинками прогнал со своего пути мертвеца, а это оказался мой первый командир. Это был непрекращающийся кошмар. И я очень рад, что он сегодня закончился.

- Ты не прав, - возразил Михаэль. – Да, сегодня гроссмейстер нашего ордена Ярек Крюгер зарубил фон Карштайна, но что-то мне подсказывает, что этим дело не кончится.

- Для вас – может быть, - возразил Карл. – А мне сегодня точно конец. Вряд ли храмовники Ульрика простят убийство трех своих братьев.

- А вот тут ты ошибаешься, фон Карштайн. Я новый комтур Красного отряда. И я буду решать, что с тобой делать. Больше всего в людях мы, рыцари Белого волка, ценим храбрость и силу. И сегодня ты продемонстрировал мне и то и другое. Если бы не то, что ты поднял руку на моих братьев, я бы предложил тебе вступить в наш орден. Сделать это, сам понимаешь, я не могу. Но поскольку я обязан тебе своим званием комтура, я дарю тебе жизнь. Деньги у тебя есть?

- Были в моем шатре, - удивленно ответил Карл.

- Держи, - рыцарь отвязал от пояса небольшой кошелек и бросил на землю рядом с Карлом. – Здесь немного. Сними свой флэтрок, бери меч, шлем и уходи отсюда. Иди в незатронутые войной провинции. Попробуй начать новую жизнь. Воин ты неплохой. Я бы на твоем месте отправился в Мариенбург. И кстати. Смени имя.

Рыцари и священник подняли на руки тело мертвого комтура и удалились в туман. Карл остался один.

[ Добавлено спустя 34 секунды ]

Мариенбург.

В тиши, спрятавшись около двери и завернувшись в темно-синий плащ, убийца ждал свою жертву. Ждал он уже долго, но ожидание не томило его. В конце концов его ждут пятнадцать золотых, а за такие деньги можно и подождать. А вот и жертва. Правда не одна – рядом завернувшись в черную рясу идет жрец Морра. Похоже, больная дочь жертвы все же скончалась. Что ж. Все там будем, решил убийца и скользнул вперед, его оружие – узкий меч и кинжал были уже наготове. Он подскочил и нанес сильный удар в живот жертвы. Но меч так и не нанес удара. Где-то на середине его остановил чужой клинок. Жрец Морра откинул рясу назад, та оказалась всего-навсего плащом с капюшоном. Под плащом оказался трехчетвертной доспех, а в руке у незнакомца был короткий катцбальгер.

- Сюрприз,- прорычал лже-жрец и нанес убийце удар кулаком в лицо.

Удар пришелся вскользь – тот все-таки успел убрать в сторону голову, но все равно был отброшен на несколько шагов. Лже-жрец кинулся вперед, но убийца уже пришел в себя, и в переулке зазвенела сталь. Несмотря на то что у убийцы был кинжал в левой руке преимущество в поединке у него не было. Его противник спокойно принимал удары узкого и легкого меча на наруч левой руки. Убийца уже подумывал о бегстве, как вдруг лже-жрец поскользнулся и упал. Убийца бросился вперед, чтобы добить лежачего, но в темноте раздался хлопок, что-то просвистело в воздух и злоумышленник упал с арбалетным болтом в сердце.

- Твою мать! – с чувством произнес лже-жрец, поднимаясь с земли.

- Что такое? – обратился к нему купец. – Этот убийца вас ранил?

- Нет, чтобы его на том свете демоны драли! Я упал в долбаную лужу! Теперь опять полвечера доспех драить! Говорила же мама – иди в рыцари Пантеры! Сейчас бы горя не знал!

- Я считаю, что мне повезло, что вы этого не сделали, мой дорогой фон Карст. Даже не знаю, что я без вас бы делал.

Карл фон Карштайн скорчил в темноте гримасу и подошел к трупу убийцы. Он все-таки добрался до Мариенбурга и теперь его звали фон Карст.

Таверна была полупуста, но хозяин не жаловался. Когда вся округа разорена войной, хорошо, когда есть хоть какие-то клиенты. Правда клиенты в некогда богатой и в некотором роде популярной на десяток верст таверне теперь были другого пошиба. Раньше у Петера останавливались богатые купцы, путешествующие дворяне, теперь же у него в завсегдатаях числились исключительно сомнительные личности – мародеры, дезертиры, грабители. И хозяин радовался полупустой общей зале – чем меньше народа, тем меньше вероятности драки со смертоубийством.

Дверь в таверну открылась, и в нее вошел новый посетитель. Высокий человек в черно-фиолетовом флэтроке. Когда-то это богатое одеяние было расшито какими-то геральдическими фигурами, но теперь они были спороты – только кое-где еще торчали золотые нитки. Судя по всему, это был еще один дезертир. Когда он подошел к стойке, Петер увидел, что это был довольно-таки молодой человек с хмурым лицом. Также под флэтроком он рассмотрел очертания кирасы.

- Добрый вечер, хозяин, - новоприбывший сел на стул у стойки.

- И вам, господин хороший. Чего изволите?

- Для начала глинтвейна. На улице две лошади – их в стойло, вычистить, накормить. Мне – ужин и комнату.

- Сейчас все будет.

Парень в черно-фиолетовом флэтроке сел за дальний столик в углу. Внимание посетителей таверны было приковано к нему и Петеру это не понравилось. Он не сомневался, что у его нового гостя руки тоже по локоть в человеческой крови, но ему, Петеру, молодой человек пока не сделал ничего плохого. Да и вообще вид у него был такой, словно его уже убили и воскресили.

Сам Карл тоже ни о чем хорошем не думал. С момента бегства из-под Шварцхафена прошло две недели. Калу повезло с самого начала – ему удалось поймать пару лошадей и найти в седельных сумках немного денег и некоторые вещи, которые могли понадобиться в пути. На этом везение кончилось. Две недели в седле показались молодому человеку вечностью. С детства ненавидящий лошадей Карл мало уделял внимания обучению верховой езде и за это время его отношение к этому умению и благородным животным не улучшилось. Погода тоже не баловала фон Карштайна и сам он и почти все его вещи промокли от дождя, не прекращавшегося уже две недели. Найдя приличный трактир Карл намеревался остановиться в нем на пару дней – высушить вещи, отчистить доспехи от ржавчины и просто отдохнуть. Но сначала ему хотелось поесть и согреться.

Толстый хозяин подошел к нему, держа в руках миску и кувшин над которым поднимался пар. Не спрашивая разрешения сел рядом с ним.

- Издалека, молодой господин? – спросил трактирщик, пододвигая принесенное Карлу.

- Из-под Шварцхафена, - Карл налил себе глинтвейна в кружку и сделал изрядный глоток. Горячее вино пробрало его до самого нутра, почти мгновенно изгоняя застаревший холод.

- Что слышно на войне? – продолжил задавать вопросы трактирщик. – Вы не думайте ничего плохого, просто живем в глуши, слухи мало доходят.

- Фон Карштайн убит. Его армия рассеяна, - ответил Карл, принимаясь за еду. – Объявлено, что война закончена.

По лицу трактирщика покатилась слеза, он смахнул ее концом полотенца, перекинутого через руку.

- Наконец-то. Наконец-то конец. Не представляете, молодой человек, как мне надоело жить в страхе. Все время боялся, что вампир сюда повернет. Значит война закончилась? – трактирщик поднял голос и объявил. – Всем по кружке вина от заведения!

- С чего такая щедрость, Петер, - поинтересовались от дальнего стола.

- Да вот, молодой господин новость сообщил, что война закончилась! Фон Карштайн убит!

Море

Сказать, что Карл невзлюбил лохань, на которой ему пришлось плыть, это значит, ничего не сказать. Он возненавидел эту посудину («Быстрокрылый», как называл его капитан) всей своей душой. Его пугали просмоленные борта, которые, по его мнению, были слишком тонки, чтобы защитить его от гнева океана. Раздражали снасти, мешавшие ему свободно ходить по палубе и то и дело норовившие зацепить его за какую-нибудь часть тела. Он терпеть не мог белоснежные паруса, которые хлопали на ветру, как ему казалось, слишком часто, слишком громко и всегда не вовремя. Фон Карсту была ненавистна мысль о необходимости общения с командой, которая любила свой корабль. Он даже не мог думать о красотах океана. Он их не видел по одной простой причине. Его мучила морская болезнь, и первые три дня ему пришлось провести, свесив голову за борт и делясь с рыбами своими трапезами.

Немного привыкнув к качке, он обошел весь корабль и составил для себя мнение о нем, которое было изложено выше. Экскурсоводом для него был Марио, который весьма раздражал Карла своей цветущей физиономией и хорошим настроением.

- Мы еще сделаем из тебя морского волка, фон Карст! – радостно сообщил всему кораблю неугомонный тилеец. – Каких-то тридцать дней и на берег Люстрии сойдет гроза Океана Карл фон Карст!

При мысли о тридцати днях предстоящего пути несчастному «морскому волку» захотелось снова перегнуться за борт и нырнуть в соленые воды, только чтобы избежать предстоящих мучений.

- Да не дрейфь ты так! – продолжал Марио, хлопнув Карла по плечу. – Скажи спасибо, что ближайшие дня три не будет никаких штормов!

- А ты откуда знаешь, Марио?

- Как откуда? – возмутился тот. – Я тилеец, и морская вода течет у нас в жилах! Мой двоюродный дядя был контрабандистом, и я поплавал вместе с ним немного. Прежде чем пришлось срочно покидать любимый город.

Куча тряпья у мачты, которую фон Карст заметил еще при первой своей пробежке к борту, зашевелилась, и взору имперца предстал крайне живописный субъект, удивительный настолько, что Карл забыл про качку, изматывающую его.

Судя по всему, это был гном. Он был довольно низким, но ужасно широкоплечим. По размаху своих плеч он не уступал Карлу и Марио вместе взятым. Из одежды на нем были только старые латанные-перелатанные штаны, перехваченные широким кожаным ремнем, кожа которого давно потрескалась от старости. На ремне висело несколько кошельков и сумка, застегнутая искусно сделанной пряжкой. Все это, включая плащ, которым укрывался гном, было усеяно большим количеством заплат и толстым слоем застаревшей грязи. Можно было предположить, что одежду его не стирали последние лет двести.

Но внешний вид гнома поражал не только одеждой. Карлу доводилось видеть пару гномов в Вальденхофе – это были почтенные гномьи купцы, с длинными белыми волосами и бородами, заплетенными в косы. Этот гном выглядел иначе. Голова его была обрита налысо, за исключением высокого гребня, выкрашенного в огненно-рыжий цвет. Торчащая веником борода также была рыжей. В каждом из ушей гнома было по несколько золотых серег, а все тело покрывали многочисленные татуировки и шрамы.

Гном встал и, взяв свой плащ в охапку, подошел к борту, постоял немного, посмотрел вдаль и смачно сплюнул в воду. Откуда-то из-под плаща он достал здоровенную флягу и с довольным видом приложился к ней. Пил гном довольно долго, затем, сделав напоследок большой глоток, тут же выплюнул его в свои подставленные ладони. Этой жидкостью он смочил свой гребень и стал поправлять его, придавая ему необходимую форму. После того как прическа была спасена от последствий сна на палубе, гном провел ладонью по бритой части головы, недовольно скривился и достав из-под того же плаща длинный и острый кинжал начал бритье.

- Кто это? – удивленно спросил Карл.

- Гном, - скупо ответил Марио.

- Это я и так уже понял. Откуда он? Член команды? Или нет? Тогда почему я его не видел, когда мы грузились?

- Нет. Он появился, когда ты уже стенал в своем гамаке. Мы уже отдали швартовы, как он внезапно появился на пристани и перепрыгнул на палубу. Капитан хотел ссадить – дескать, он не везет лишних пассажиров и притом бесплатно.

- И как же гном его переубедил?

- Весьма действенно. Он вырвал сережку у себя из уха и дал ее капитану со словами, что за нее одну можно перевезти в Люстрию половину Мариенбурга. Что удивительно старый лис на это ничего не сказал, пробурчал только, что у него нет еды для лишнего пассажира. На это гном заявил, что ему будет достаточно четыре пинты пива и пол краюхи хлеба в день. Так вот и живет на одном пиве и хлебе, а ночью спит на палубе. Видишь – кончил бриться? Сейчас достанет свою секиру и будет ее точить. Каждый день точит. Ребята уже шепчутся, что на нее можно будет уронить волос и он тут же будет разрублен пополам.

Слушая Марио, Карл наблюдал за гномом. Тот закончил бритье, вернулся на свое место у мачты, сел, опершись спиной на нее, и достал свою секиру. Солнце заиграло на широком лезвии и фон Карштайн не смог сдержать вздох восхищения. Он не мог сказать про себя, что был большим поклонником топоров или секир, но этот образец был больше произведением искусства, нежели боевым оружием. На блестящем лезвии были выбиты бесконечные ряды рун, сплетавшихся в завораживающие узоры. И вообще, несмотря на свои размеры, секира казалась почти невесомой.

- Как его зовут? – спросил Карл.

- Понятия не имею, - ответил Марио и стал смотреть вдаль. – Я его не спрашивал. Он меня пугает.

- Да ладно. Выглядит он конечно дико, но нам с ним плыть еще тридцать дней. Надо познакомиться.

Карл подошел к гному и остановился в трех шагах от него. Тот энергично точил свою секиру – только искры летели от лезвия.

- Добрый день, достопочтенный гном, - обратился фон Карст к коротышке, думая как дальше построить беседу. – Меня зовут Карл фон Карст.

Гном посмотрел на него исподлобья, рыгнул и сплюнул в сторону. Карл оторопело молчал. Зато не смолчал находившийся неподалеку молодой матрос. Матрос был на голову выше фон Карста, шириной плеч не уступая, пожалуй, и самому гному. Вот только мозгами боги его явно обделили.

- Слышь, ты, коротышка! Не харкай на палубу! А то бороду укоротим!

В ответ раздался смех. Это был хриплый, неприятный смех, отдающий какой-то ненатуральностью, словно гном заставлял себя смеяться.

- Ты чё скалишься, несчастный?! – матрос шваркнул ведро, которое он нес, на палубу, подошел к гному и навис над ним, уперев руки в бока. – Ты чё, бородатый, не понял? Нельзя на палубу харкать! В следующий раз за такие штуки мы тебя за борт выкинем! А на первый раз я тебя сам проучу!

- Ты уверен в своих словах, человек? – голос у гнома был хриплый и грубый.

- Да чё ты мне сделать можешь? Я в два раза больше тебя!

- Третье правило Убийц чудовищ, - гном криво и очень нехорошо усмехнулся. – Если противник больше тебя в два раза, значит его яйца напротив твоих зубов.

С этими словами он протянул свою узловатую руку и ухватил матроса за мотню штанов. Судя по виду последнего, вместе со штанами, в руке гнома оказались и кое-какие важные части его тела.

- Скажи мне, человек, - гном снова нехорошо улыбнулся. – Что мне мешает сейчас сжать кулак?

- Ничего, - просипел матрос.

- Я помешаю, - раздался новый голос. Оказывается, на место происшествия подоспел сам капитан. – Мой матрос, конечно, дурак, уважаемый гном, простите, не знаю вашего имени, но калечить его в самом начале плавания не нужно. Он был не прав, но и вы, господин хороший, были неправы тоже. Дитер не знал, что не следует выёживаться перед такими как вы. Он просто подобных вам не встречал. Думаю, он уже усвоил преподанный вами урок. Но вы, наверное, так же не знали, что на кораблях никому нельзя плевать на палубу – не то что простому матросу, но даже самому императору, буде он на судне. Молодых матросов за такое порют. Остальные откупаются жертвоприношением Маннану.

- Мой род древнее вашего Зигмара и знатнее вашего императора, - ответил гном и разжал руку. Матрос выдохнул и отошел подальше от гнома. – Но раз уж я нарушил ваши обычаи и нанес вам оскорбление, то прошу прощения. Я сделал это непреднамеренно. Думаю, у нас теперь нет претензий друг к другу?

- Нет-нет, абсолютно никаких претензий, - кивнул капитан, повернулся и ткнул матроса в спину. – Иди, работай, придурок!

Гном поднял свой точильный камень и снова принялся за свой монотонный труд, который, казалось, никогда не мог надоесть ему.

Так потекли однообразные дни плавания. Гном либо точил секиру, либо сидел на носу корабля и смотрел вперед, покуривая трубку и потягивая пиво из своей фляжки. В разговоры с людьми он не вступал, да и те после происшествия оставили его в покое.

Фон Карст знакомился с солдатами, с которыми ему предстояло теперь служить в Люстрии. Среди сорока человек, записавшихся у Эстебана, были совершенно разные люди. Основную массу составляли жители Империи. Это были солдаты из разбитых фон Карштайном полков, надеявшихся найти покой и новую жизнь в Люстрии. Были и простые дезертиры. Нашлась и парочка браконьеров – к ним тут же пристал Марио, и троица днями напролет обсуждала всевозможные силки, капканы, ловушки и арбалеты. Один из браконьеров, родом из Хохланда, вез с собой длинноствольную аркебузу, из которой, как он утверждал, еще ни разу не сделал ни одного промаха. Марио, прежде не державший в руках огнестрельного оружия, крайне заинтересовался ею и теперь изучал ее в теории. К практическим занятиям нельзя было перейти по причине нехватки пороха.

Отдельно от общей толпы держались два бретонца. Как понял Карл, единственный на корабле знавший язык этой страны, они участвовали в восстании против своего барона, спалили его замок и были вынуждены бежать, опасаясь расправы. Из тридцати человек бежавших из Бретонии уцелели только эти двое. Хитрый Эстебан сумел заключить с ними договор на вдвое меньшую сумму, чем обычно. Но бретонцы, неизбалованные богатством у себя на родине, были рады и этим грошам. Не говоря на рейкшпиле, из всей компании они общались только с фон Карстом, говорившим по-бретонски, и огромным имперцем из Остланда, Борисом по прозвищу Кислевит.

Прозвище родилось уже на корабле. Просто в каждой третьей фразе Борис упоминал свою родню из Кислева и утверждал, что такая ситуация у половины семейств в его родной провинции. Внешне он выглядел братом-близнецом матроса Дитриха, то есть таким же сильным и тупым, но в его глазах всегда поблескивала хитрая искорка. Борис умудрился выторговать у Эстебана такие же условия для себя, что и у Карла, и, по словам свидетелей, устроил из своего найма целое представление. Хитрый эсталиец и внешне безобидный и туповатый Кислевит ругались, орали, проклинали, махали руками, взывали к совести друг друга и вспоминали всех богов по три раза в течение трех четвертей часа. После этого Эстебан плюнул и сказал, что если Кислевит вернется из Люстрии, то он, Эстебан, всегда готов видеть его у себя в конторе помощником по найму.

По-бретонски Борис не знал ни шиша. Но его внешность простого крестьянина и бедная одежда заставили бретонских беженцев подумать, что перед ними такой же бедолага, как и они сами. Общаясь с ними с помощью интернационального языка жестов, Кислевит сумел наладить с ними контакт и явно взял их под свою опеку. Когда один из эсталийцев, который уже обыграл половину новобранцев в кости, раздев их чуть не до исподнего, подсел в угол к бретонцам, то внезапно обнаружил себя летящим к ближайшей переборке. Когда сознание к нему вернулось, первое что он увидел – это здоровый кулак Кислевита у себя под носом.

- Слышь, мил человек, - обратился к нему Борис, улыбаясь во весь рот. – Ты понюхай, чем пахнет.

Эсталиец воззрился на него с удивлением.

- Могилой, могилой попахивает, - проникновенно продолжил Борис, продолжая улыбаться и пихать свой кулак эсталийцу под нос. – Я тебя по условиям контракта прирезать не могу. Но про то, что голову нельзя тебе открутить, в бумажке ничего не значится. А сил на это дело у меня хватит. Но это чё! Вот у меня троюродный брат из Кислева, тот бы просто взял твою голову в кулак и раздавил, такой бугай. А я слабый. Поэтому просто оторву.

Глядя в добродушные глаза Кислевита, эсталиец судорожно сглотнул и поверил тому на слово. Больше к бретонцам он не лез.

Беда случилась на пятнадцатый день плавания. Небо было ясным, ярко светило находящееся в зените солнце, «Быстрокрылый» уверенно разрезал океан, направляясь к Люстрии.

На палубе все было как обычно. Хмурый гном сидел привалившись спиной к мачте и курил трубку, думая о чем-то о своем. На носу Кислевит объяснял что-то бретонцем, размахивая руками и призывая в свидетели чего-то всю свою многочисленную имперско-кислевитскую родню. Марио вертел в руках аркебузу стирландца и пытался раскрутить того на пару выстрелов. Имперский браконьер дежурно жаловался на нехватку пороха и отрицательно покачивал головой. Несколько человек уселись вокруг перевернутой бочки и играли в кости.

Блаженную атмосферу испортил матрос, со скоростью пули слетевший с вороньего гнезда мачты и бегом направившийся к капитану. Капитан выслушал сбивчивый доклад и спал с лица. Матрос отправился обратно на мачту, и все передвижения команды по палубе стали отдавать тихой паникой. «Быстрокрылый» резко поменял галс – теперь он шел строго по ветру и распустил все паруса.

Карл оставил компанию Марио и стирландца и перехватил спешащего куда-то матроса.

- Послушай-ка, что происходит?

- Да ничего особенного, - матроса всего аж передернуло. – Просто дрянь какая-то на горизонте по левому борту.

- Что за дрянь-то, раз вы все бегаете, словно вас гном за штаны ухватил? – вклинился в разговор Марио.

- У капитана спросите, - матрос двинулся дальше, явно не желая больше общаться на эту тему.

Но капитан стоял на капитанском мостике, куда посторонним было нельзя подниматься без приглашения, неотрывно смотря куда-то вдаль. Поэтому приятели отправились на корму и тоже уставились в просторы океана.

- Ну что, - спросил Карл, после пяти минут напряженного всматривания вдаль у него заслезились глаза. – Видишь что-нибудь?

- Абсолютно ничего не могу разобрать.

- Как же так? Ты же вроде меткий стрелок? Значит и зрение у тебя должно быть острым.

- Я стрелок, а не моряк! – возмутился Марио.

- А кто с дядей контрабандой занимался?

- Так это ж было всего пару раз!

- А у кого морская вода вместо крови?

- Да что ты пристал! – Марио развернулся и пошел обратно, в компанию к браконьерам. – Сам высматривай!

Карл посмотрел на капитана. Тот все так же смотрел назад по левому борту. На лице его застыла гримаса отчаяния.

- Странные дела творятся, не так ли, человек? – раздалось у Карла под боком.

Карл оглянулся. Рядом с ним стоял гном, опершись на секиру, и тоже смотрел назад.

- Вы что-нибудь видите, уважаемый гном?

- «Уважаемого» оставь для кого-нибудь другого, человек, - гном криво усмехнулся своим мыслям. – А что касается твоего вопроса, то нет, я ничего не вижу. Но чувствую. Страх, которым веет от команды. Они боятся так, что готовы испачкать свои штаны.

- Но чего они боятся?

- Своего страха, - с этими словами гном уселся на палубу, свесил ноги за борт и достал точильный камень.

- А вы не боитесь?

- А мне уже нечего боятся, человек. Все, чего я должен был бояться, произошло со мной много лет назад, - с этими словами гном зашаркал точилом по лезвию секиры.

Карл остался рядом с ним. Между тем «Быстрокрылый» уходил все дальше по ветру, убегая от неведомого врага. Гримаса отчаяния на лице капитана сменилась выражением обреченности. Когда через пару часов уже и фон Карст сумел различить на горизонте черную точку, следовавшую за кораблем, капитан позвал его к себе на мостик.

- Вы ведь командир этих наемников у меня на борту? – задал он вопрос.

- Нет, у нас тут нет командира. Нас просто толпой погрузили к вам на корабль. Собственно говоря, мы еще не на службе. А к чему такой вопрос?

- Странно, - пробормотал капитан. – Ну да неважно. Видите ту черную точку на горизонте?

- Да. А что это?

- В лучшем случае это наша гибель. Это Черный ковчег. Корсары темных эльфов. Гонятся за нами. Все это время мы надеялись, что они нас не заметили и пытались убежать от них как можно дальше. Но теперь ясно, их цель – это мы.

- И что теперь?

- Теперь собирайте своих людей и скажите, пусть одевают доспехи. У кого нет – мы одолжим. У нас этого добра хватает. Теперь будем пытаться все-таки убежать. Или ждать абордажа. Главное, чтобы они настигли нас не в темноте. Тогда у нас никаких шансов. Давайте, дуйте к своим, - капитан повернулся спиной к Карлу, давая понять, что разговор окончен, и громким уверенным голосом отдал несколько команд рулевому и мачтовым матросам.

- Людей я соберу, но насчет доспехов скажите им сами. Меня они могут не послушать, - с этими словами Карл спустился вниз и подошел к общающимся браконьерам.

- Марио, помоги мне собрать всю нашу братию на палубе. Тут капитан хочет кое-что сказать.

Марио и браконьеры разошлись по кораблю.

- Что тебе сказал капитан, человек? – спросил подошедший сзади гном.

- Много чего, - обернулся к нему Карл. – Чтобы мне не повторять по два раза, подожди, пока все соберутся.

Минут через десять на палубе судна собралась разношерстная толпа, набранная Эстебаном для далекого форпоста в Люстрии. Капитан глядел на них сверху, с высоты мостика.

- Я тут узнал, - начал он без предисловия.- Что вы как бы еще не на службе. Что ж. Мне на это насрать. Но еще более чем мне, на это насрать тем тварям, что за нами гонятся. У нас на хвосте находится Черный ковчег темных эльфов. Судя по всему нам от них не уйти. Скоро они нас догонят и возьмут на абордаж. Мне мало, что известно про темных эльфов. Мало кто пережил их абордажи и остался жив. Почти никто не знает, что происходит с теми, кому посчастливилось попасть к ним в плен. Так что господа хорошие, одевайте-ка доспехи. У кого нет – я одолжу, у меня на корабле полно этого барахла. И запомните. Когда эти недоноски ворвутся на палубу, и если у нас не будет шансов – сигайте за борт.

- Да мы же утонем в доспехах! – заметил кто-то.

- Вот именно, - подтвердил капитан. – Не знаю как для вас, а по мне – лучше за борт в доспехах, чем на Черный ковчег в плен.

Наемники разбрелись по кораблю развязывать свои узлы и одоспешиваться. Карл с помощью Марио облачился в свой доспех, подумал и решил не надевать шлем.

- Как думаешь, Марио? Мне кажется, я и без него вполне удачно пойду ко дну.

- Точно, - Марио затягивал ремни своего нагрудника из буйволиной кожи. – А вот мне придется попросить у нашего доброго капитана какую-нибудь железяку для балласта.

- Ты что-нибудь знаешь про этих темных эльфов?

- Нет. Мне никто про них ничего не говорил. Может они не доплывают до Тилеи?

- А может доплывают, только после этого некому о них рассказать?

- Возможен и такой вариант, - Марио начал натягивать тетиву на лук арбалета. – Но в таком случае я соглашусь с капитаном, что лучше за борт, чем к ним.

Он натянул тетиву и опоясался поясом, на котором болтался колчан с болтами и одолженный Карлом катцбальгер.

- Ну что, пошли на палубу? – предложил Марио, и они стали подниматься наверх.

На палубе стало не протолкнуться от одетых в железо людей. В основном это были порядком проржавленные кольчуги, но кое-где встречались и кирасы. Кто-то напоследок точил оружие. На корме Кислевит помогал бретонцам одеться в доспехи. Сам он оказался владельцем вполне приличного пехотного доспеха. Карл подошел к нему.

- А, фон Карст, - обратился к нему Кислевит, - помоги Первому, пока я одену Второго.

- Первый? Второй? Борис, ты с ними общаешься уже две недели. Пора знать, как их зовут.

- А я знаю. Первого зовут Жак.

- А второго?

- А второго тоже Жак. Я так понял, у них полдеревни зовут Жаками. Вот и стал один из них Первым, а другой – Вторым.

Карл ухватил лежавшую на палубе старую кольчугу за плечи и поднял ее на уровне своего лица.

- Давай, Жак, - обратился он к бретонцу, - залезай в эту хреновину. Только сначала руки в рукава просунь.

Бывший крестьянин так и поступил. Уже через минуту кольчуга плотно обхватила его тело.

- Ты подпрыгни пару раз, - посоветовал Кислевит Первому. – Тьфу, орка лысого тебе в печень, все время забываю, что они по-нашему не балакают. Карл, переведи.

- Попрыгай, - сказал Карл бретонцу. – Так кольчуга лучше сядет.

- Слушай, фон Карст, хорошо у тебя получается по-бретонски шпарить. Надо будет у тебя пару предложений выспросить, на будущее.

- Бретонских ругательств я не знаю, Борис, - улыбнулся Карл.

- Хреново, фон Карст, огра тебе под зад, хреново, - расстроился тот, печально разглядывая абордажную пику. – Как думаешь – ее когда-нибудь точили?

Они вдвоем стали уныло рассматривать ржавое и тупое лезвие и изъеденное червями древко.

- Ладно, будем надеяться, что эта хрень не сломается после первого же выпада, - решил Кислевит.

- Слушай, Борис, - спросил фон Карст. – Ты нам тут полмесяца распевал какая нищая и хреновая жизнь у вас в Остланде. А у самого неплохой доспех. Откуда?

- Ха, фон Карст! Я в Люстрию отправился за золотом, а не за смертью! Мне половина семьи скинулась на этот доспех!

- И хватило?

- Ага. На половину доспеха. На вторую половину мне дядя из Кислева отвалил. – Борис повернулся и вручил пику одному из бретонцев. – На, держи. И скажи Первому чтобы он перестал прыгать. Тьфу, Морр! Карл, переведи!

- Хватит прыгать, - сказал фон Карст порядком запыхавшемуся бретонцу. – Лучше сходи, возьми у матросов пику как у твоего приятеля.

Бретонец удалился. Оставшаяся троица стала рассматривать черное пятно у них за кормой.

- Борис, а ты в боях участвовал? - задал вопрос Карл.

- Откуда? Нет, у нас конечно в лесах полно всяких тварей, то зверолюди на деревню нападут, то огры с гор спустятся. Но какие ж это бои? Первых перестреляешь по быстрому, а вторых обычно мало, на всех может не хватить, так что если не успел вовремя к стене, то и пропустишь все веселье. Ну, бывало, с родней из Кислева на кулачках сойдешься. А так у нас спокойно.

- Ну-ну, - иронично хмыкнул Карл, который был наслышан о неистовости зверолюдей и чудовищной силе огров. – Спокойно говоришь.

- А сам-то повоевал? – поинтересовался в свою очередь Кислевит.

- Пришлось немного. Я был капитаном в армии моей провинции.

- Карьера не задалась?

- Можно и так сказать.

Вернулся бретонец с пикой, с ним подтянулся и Марио. Последний умудрился отхватить себе где-то богато украшенную кирасу, которую напялил поверх своего нагрудника.

- Ну так какие планы, - поинтересовался тилеец. – Будем отстреливаться?

- А хрен его знает, - честно ответил Кислевит. – Ты где кирасу отхватил?

- Места надо знать. А что? У самого-то вон какой доспех.

- Если тебя убьют, я кираску-то возьму? Не пропадать же добру.

- Особенно когда добро стоит порядка двадцати золотых, а Борис? – Карл подпихнул Кислевита под бок.

- Вот именно! Ну что – три четверти мне, четверть – тебе?

- А почему три тебе?

- А идея, чья была?

- Ну ни хрена себе, - к возмущенному Марио наконец вернулся голос. – Я еще и помереть не успел, а они уже кирасу поделили! Может и покупателя уже нашли, и деньги с него взяли?

На корме появился матрос Дитрих.

- Ёшкин кот, - выдохнул он. – Как эта дрянь близко уже! Через пару часов догонит.

Карл переключил внимание на матроса.

- А ты что знаешь про этих эльфов? Может, слышал чего?

- Только слышал, - покачал головой Дитер. – Говорят, у них каждый вооружен каким-то арбалетом, из которого они делают кучу выстрелов за то же время, что необходимо, для того чтобы зарядить обычный.

- Иди ты! – восхитился Марио. – А где б такой достать?

- На ковчеге, - оборвал его Карл. – Заткнись. Что еще говорят?

- Ну, - матрос сглотнул и продолжил. – Говорят у них там на ковчегах еще гидры есть.

- Гидры? – переспросил Карл.

- Гидры? – спросил подошедший гном.

- Гидры, - подтвердил Дитер, покосившись на гнома. – Такие здоровенные твари с несколькими головами. Все в чешуе и ядом плюются.

- Интересно, зачем возить с собой такую дрянь? И чем ее там кормят на этом ковчеге? – заинтересовался Борис.

- Если нас догонят, то будут кормить вами, - усмехнулся гном.

- А может сначала бросят им слишком говорливого коротышку? – набычился Дитер.

- Успокойся, человек. Я им живым попадусь вряд ли. Гидра. Хм, заманчиво. Такие твари мне еще не попадались.

- А какие попадались?

- Несколько гигантов, пара десятков троллей. Куча зверолюдей и орков. Хотел еще дракона завалить, но кто-то меня опередил.

Дитер посмотрел на гнома как на сумасшедшего и попятился назад. Но уйти он не успел.

По палубе корабля словно прошлась коса смерти. Со стороны ковчега летели многочисленные стрелы, выпущенные из нескольких стрелометов. Одна из них прошила Дитера почти насквозь и пронесла его тело до мачты, в которую и воткнулась. Другая угодила в вовремя подставленное лезвие секиры гнома. Лезвие ударило своего хозяина по лбу и лишило его сознания, а стрела, срикошетив в сторону, убила хохландского браконьера, показавшегося на корме. Тот упал, а Марио, подхватив его аркебузу с дымящимся фитилем, выстрелил из нее в сторону Черного ковчега.

- Ложись! – заорал кто-то, и все рухнули на палубу, за исключением капитана и рулевого.

- А здорово грохнуло! – заявил Марио, падая рядом с Карлом.

- Ты хоть попал куда-нибудь? – просипел Кислевит, пытаясь выползти из-под упавшего на него бретонца. – Вот ведь люди! Нормальных слов не понимают, а как заорали «ложись!» так сразу смекнули, что к чему!

- Жить захочешь – и по-гномски поймешь, - усмехнулся фон Карст. – Так все-таки, Марио, ты куда-нибудь попал?

- Куда-нибудь точно, - честно признался тилеец. – Весь вопрос только куда. На этом проклятом ковчеге даже бойниц не видать!

- Откуда же они стреляют?

- Не знаю. Но лучше не вставать. Лежим дальше.

Обстрел из стрелометов прекратился. Похоже, стрелки с ковчега не видели подходящих целей для своих машин – стрелять по лежащим на палубе людям было нерационально. Вместо этого на палубу «Быстрокрылого» падали лишь редкие стрелы, выпущенные из луков, однако сильного урона они пока не причиняли – расстояние было еще слишком большим. Рулевой по-прежнему держал курс по ветру, рядом с ним стоял капитан, прикрывая их обоих двумя ростовыми щитами.

- Нам что так и валяться, пока они не кинутся к нам на палубу? - поинтересовался Кислевит. – Если да, то хреноватая ситуация.

- У тебя есть конкретные предложения или ты просто ноешь? – Марио лежа пытался перезарядить аркебузу. – Блин, понятно, почему Густав советовал всегда делать это как минимум на коленях. Карл, я упру в тебя приклад?

- Давай.

Внезапно в вороньем гнезде, на грот-мачте, раздался ликующий вопль впередсмотрящего. Тот скакал на месте и радостно орал, тыча руками в сторону правого борта.

- Похоже, у парня крыша съехала от страха – выразил общее мнение Марио.

Вопли с вороньего гнезда сменились непонятным бульканьем, и впередсмотрящий упал на палубу со стрелой в горле.

- А, огрова задница! – Борис приподнялся и посмотрел в сторону упавшего. – Теперь так и не узнаем в чем там дело.

- Я, кажется, знаю, - Карл тоже приподнялся и улыбнулся. – Ковчег поменял свой курс. Он больше не плывет за нами!

- Ложись! – раздался новый вопль.

Отдаляясь от «Быстрокрылого» темные эльфы, похоже, выстрелили из всего, что у них было на борту. Большие и черные стрелы стрелометов смешались в воздухе со стрелами из лука и обрушились на палубу.

Через пять минут все рискнули подняться на ноги.

- Так в чем дело? – Кислевит поднимал на ноги и внимательно осматривал бретонцев. – Какого долбанного орка они тогда плыли за нами почти весь день? Попугать?

- Эльфы, - произнес один из матросов, оказавшихся поблизости. В подтверждение своих слов он ткнул пальцем в белоснежную точку на горизонте. Черный ковчег теперь неотрывно следовал за ней. – Мимо нас проплывал корабль эльфов. А темные, говорят, их жуть как ненавидят. Нам еще повезло. Обычно ковчеги в одиночку не плавают. Был бы этот не один, а с парой кораблей сопровождения и ни мы, ни эльфы от погони бы не ушли.

Наемники и экипаж разбрелись по палубе и стали осматривать лежащие тела, отделяя мертвых от раненых.

- Никто не будет возражать, если аркебузу я оставлю себе? – Марио наклонился над телом стирландца. – Бедняге Густаву она больше не понадобится. И вообще, похоже, сегодня нам много чего придется поделить.

- В смысле? – удивился фон Карст.

Марио и Кислевит уставились на него.

- Убитые, Карл, - сказал тилеец. – Когда наемник погибает его имущество достается либо его друзьям, либо разыгрывается по жребию между всеми членами отряда.

- Дикость какая-то. В этом можно не принимать участие?

- Да легко. Только это не дикость, фон Карст, - усмехнулся Кислевит. – Мертвым вещи все равно не нужны. Их семей здесь нет. Либо их вещи поделим мы, либо их возьмет себе матросня. Кому они нужнее – им? Да они их продадут по дешевке за пару кружек дешевого эля! А нам в Люстрии лишние мечи или доспехи пригодятся.

- Вот именно, Карл, - согласно кивнул Марио. – Ты можешь не участвовать в дележе. Только это не спасет твои вещи от подобной судьбы после твоей смерти. Так что подтвердите, что Густав завещал аркебузу мне? Вместе с порохом?

- Идет, - кивнул Кислевит. – Но мне он завещал все свои деньги. А свидетелями возьмем Первого и Второго, раз фон Карст уперся.

- По рукам! Пошли шерстить сундук Густава, пока до него другие не добрались!

С этими словами тилеец и уроженец Остланда скрылись в трюме.

[ Добавлено спустя 42 секунды ]

Люстрия

Капитана звали Эрнан де Монтехо де Бальбоа де Куэльяр. И он был очень раздражен. Ну просто ОЧЕНЬ. Его раздражало, что приходится стоять на жаре в своем черном костюме, в кирасе с горжетом, с мечом на поясе и с пистолетом за кушаком вместо того, чтобы сбросив всю эту сбрую пить прохладное вино в прохладном погребе таверны. Его бесило то, что пополнение оказалось совсем не тем, которое он ждал. Но больше всего его мучило вчерашнее, а точнее уже застарелое похмелье.

Так, все, - начал он свою речь. – А ну быстро построились, чтобы я мог получше вас рассмотреть. Построились, я сказал! В шеренгу, орк вас дери! Так. А теперь слушай меня внимательно. Как я уже сказал, меня зовут Эрнан де Монтехо де Бальбоа де Куэльяр! Я понимаю, что для ваших куцых мозгов это слишком сложно. Поэтому можете ко мне обращаться сеньор капитан или сеньор де Монтехо. Но не иначе! Дальше.

- Все видят эту хреновину у меня на шее, - он раздраженно ткнул в свой горжет. - Для тех, кто видит подобное впервые, объясняю – это называется горжет. Такой вы получите в оружейной, если у вас его нет. Его стоимость вычтут из вашего жалованья. И таскать вам его придется всегда, когда вы не в форте, то есть в джунглях. Почему – вам объяснят ваши будущие товарищи, а у меня желания драть лишний раз глотку, нет. И последнее. Хоть вы и приплыли сюда вместе, но мы раскидаем вас по разным отрядам, в зависимости от того, что вы из себя представляете. Сейчас этим и займемся.

Де Монтехо медленно прошелся вдоль строя туда и обратно, намного подумал и начал сортировку.

- Так, ты, здоровый с лицом шлемазла! Да ты! – он ткнул пальцем в Кислевита. – А ну встал во-он туда! Да, вы, два бретонских олуха, можете встать вместе с ним. Угу. Так ты, красно-зеленый, - палец капитана указал на Марио. – В ту сторону. А ты встал рядом с ним.

Постепенно, вместо одной длинной шеренги, образовалось несколько маленьких кучек. Самой маленькой была кучка, где находился Марио – она состояла всего из двух человек – его самого и еще одного браконьера. Вскоре в строю остались только Карл и гном.

- Так, - де Монтехо прищелкнул языком, подошел к фон Карсту и ткнул его пальцем в грудь. – А ты у нас бывший офицер имперской армии. Карьера не задалась?

- Ну, можно и так сказать, - ответил Карл, смотря на капитана сверху вниз – тот был среднего роста.

- Не важно. Ты мне скажи – ты из благородных, или так, из солдат выбился?

- А какое это имеет значение?

- На лошади держаться умеешь? – капитан не был склонен отвечать на вопросы.

- Ну да.

- Ясно, - капитан отошел от Карла и повернулся к гному.

- Ну а ты у нас что такое? – спросил де Монтехо, вскинув бровь и глядя на широкоплечего коротышку, как на муху в тарелке.

- Ну, во-первых, не у вас, человек, - гном ответил эсталийцу подобным же взглядом. – Считай, что наши пути пока идут рядом. А во-вторых, я не у тебя на жаловании, так что могу и пришибить невзначай. Но если ты не будешь выпендриваться, мы сможем принести друг другу пользу. Решай.

Капитан, промолчав, повернулся на каблуках в сторону низкого строения со свежепобеленными стенами.

- Значит так. Мне прислали всего-навсего пару браконьеров. Хорошо, что в довесок к ним есть десяток стрелков. Но к чему мне все остальные, я пока не знаю. Надеюсь, вы мне пригодитесь. Короче. Те, кто умеют держать в руках лук или арбалет – завтра после похода в оружейную ищете сержанта Франциско Бастидаса. Браконьеры идут к сержанту Педро де Альмагро. Шлемазл и два бретонца бегут к сержанту Васко Нуньесу. Офицерик ищет сержанта Алонсо Кехана. Все остальные – к сержанту Родриго де Монтехо. Сегодня у вас, по традиции отдых. Кидаете свои вещи во-он в тот барак, и можете идти в таверну. Но запомните, подвал – только для офицеров!

Капитан с длинной фамилией пошел к свежепобеленному зданию – судя по всему, оно и было таверной, на ходу сдирая с себя горжет. Новоприбывшие же снова сбились кучей и направились к длинному деревянному бараку.

- Ну и как вам командир? – поинтересовался Кислевит.

- По-моему идиот. Я прямо себя снова в армии почувствовал, - фыркнул Карл. – В бытность мою офицером, я любил такого вот сержанта на новобранцев натравить, чтобы он на них наорал как следует.

- Так почему же он идиот, если ты так же делал? – спросил Марио, пытаясь пристроить аркебузу за спиной, поверх мешка и арбалета.

- Да потому что я сам этого не делал. У меня для этого были сержанты. И у нашего де Монтехо есть. Почему он сам перед нами выступление устраивал? Мой вариант – потому что он напыщенный идиот.

**********

Они вошли в таверну. Та была почти пуста. Только за одним столиком сидел высокий и очень худой человек в простом вязаном камзоле. Судя по его внешности и манере держаться, он был эсталийцем. Ему было около пятидесяти лет, и волосы его были изрядно побиты сединой, но глаза по-прежнему смотрели на мир с любопытством.

- Эй, вы! – окликнул он вошедших. – Вы новые? А ну давай сюда. Садитесь, расскажете, что в мире творится, а то давно я вестей с родины не получал.

Карл переглянулся с Марио и отправился к столу эсталийца. Вслед за ними пошли Кислевит с бретонцами и гном.

- Садитесь, - радостно приветствовал эсталиец. – Я Алонсо Кехана из Эсталии. Земляки среди вас есть?

- Нет, - ответил Карл, садясь за стол. – Я и вот он из Империи. Эти двое из Бретонии, вон тот из Тилеи. Ну и гном тоже откуда-то.

- Пока вы тут знакомитесь, я схожу, возьму что-нибудь пожрать, - сказал Марио. – От корабельной жратвы меня тошнило всю последнюю неделю. А если местный трактирщик предложит мне что-нибудь из солонины, то я его самого распластаю на окорок!

- Да, сынок, я гляжу, ты соскучился по твердой земле под ногами и свежатине, - рассмеялся Кехана. – Не бойся, наш повар прекрасно понимает возможность самому отправится на жаркое, поэтому с едой здесь все в порядке.

- Ну ладно, - буркнул Марио. – А то подумаю, что ты тут у него за зазывалу работаешь. Что сидим, давайте скидывайтесь, я вас за свой счет кормить не собираюсь!

Карл и Борис стали шарить по кошелькам и поясным сумкам.

- Да, кстати, ребята, - сказал Кехана, глядя на них. – Хочу предупредить – здесь не кормят в долг. Только за наличные. Но если у вас нет денег, с голоду помереть вам не дадут, кормежка в бараках, хоть и однообразная, но сытная.

- Спасибо, сержант, но пока мы при деньгах, - ответил Борис, подсчитывая монеты на ладони. – Удалось не просадить все в кости во время плавания.

- Кто вам сказал, что я сержант? – удивился Кехана.

- Так, Марио, держи это за нас троих. Если что, добавь, я отдам, - Кислевит протянул Марио деньги и повернулся к эсталийцу. – Капитан, кто же еще. Если конечно у вас тут нет двоих Алонсо Кехана.

- Нет, я тут такой один. Но раз уж капитан де Монтехо назвал мое имя, значит, ко мне пришло пополнение. Сколько человек?

Карл тоже отдал Марио деньги, и тот пошел к трактирной стойке вместе с гномом.

- Да вот твое пополнение сидит, молчит скромно, - кивнул на Карла Кислевит.

- Понятно, - ответил Кехана. – Ну а зовут-то вас всех как?

- Я Карл, - включился в разговор фон Карст. – Это Борис Кислевит, Жак Первый и Жак Второй, они только по-бретонски говорят, предупреждаю сразу, а тот красно-зеленый, что хотел поджарить трактирщика – это Марио. Как зовут гнома, я не знаю.

- Ясно. Значит Карл?

- Да, Карл фон Карст.

- Слушай, сержант, - вклинился в разговор Кислевит. – Ты же эсталиец, как де Монтехо?

- Да, а что?

- Скажи, а что такое «шлемазл»?

Кехана внимательно посмотрел на Кислевита, хмыкнул и отвел глаза в сторону.

- Ты точно хочешь это узнать?

- А ты не советуешь?

- Меньше знаешь, лучше спишь, э-э-э…. Борис?

- Угу. Если хочешь, можешь звать меня Кислевитом.

- А ты что вправду из Кислева? – заинтересовался Кехана.

- Нет, я из Остланда. Просто у меня много родни в Кислеве.

- Ммм. Жаль.

- Так что там со шлемазлом? – гнул свою линию Кислевит.

- Ну, это старое эсталийское ругательство, - сдался Кехана. – Означает дебила.

- Дебила? – возмутился Борис. – То есть это де Монтехо назвал меня дебилом и думает, что это ему сойдет с рук? Да его убью на месте лбом о валенок!

- Обо что ты его убьешь? – удвиленно спросил Кехана.

- О валенок. Это такая зимняя обувь кислевитов. Убить ей в принципе невозможно, но все этим грозятся, - просветил компанию Борис.

Вернулся Марио, следом за которым тянулась служанка с целым подносом, заставленным кружками. Гном свое пиво нес сам. Через плечо у него был перекинут копченый окорок.

- Я не знаю, что ты пьешь, Кехана, - заявил Марио, опускаясь на скамейку. – Поэтому взял тебе пива. Считай, что проставляемся за сведения. А что касается жратвы, ребята, то повар обещался нам зажарить целого свиненка. А пока, - он махнул рукой на гнома, бухнувшего на стол окорок. – Будем объедать нашего низкорослого друга. Педро, это трактирщик, клялся, что окорок только вчера закончил коптиться, то есть почти свежий.

Гном пластал окорок большими кусками и оделял ими сидящих за столом. Мочка одного уха у него была порвана и из нее текла кровь.

- Что случилось? – спросил Карл.

- Открывал себе кредит в заведении, - ответил за гнома Марио. – Известным тебе способом. Судя по реакции Педро, кредит явно тянет лет так на сто пятьдесят, и это с условием того, что гном будет устраивать тут попойки для всего гарнизона. Ну что, у всех все есть? Давайте-ка выпьем за то, что мы-таки добрались до Люстрии!

Некоторое время за столом слышалось только чавканье шестерых голодных ртов – Кехана больше налегал на выпивку и посмеивался над оголодавшими новобранцами.

- Так все-таки, сержант, - обратился к эсталийцу Карл, когда утолил первый голод. – Расскажи, что тут и как. Что за отряды тут упоминал де Монтехо, и по какому принципу нас по ним разбили?

- Ну, раз ты служишь у меня, можешь называть меня Алонсо, - Кехана поднял кружку и отсалютовал Карлу. – Теперь ты зачисkен в единственный в Люстрии отряд тяжелой кавалерии.

- Что? – Карла перекосило.

- А ты не рад?

- Зигмар сохрани! Конечно нет! Ненавижу лошадей!

- Сочувствую. Но тем не менее. Смотрите. То место, где мы с вами находимся – это главный форт. Сюда приходят корабли с припасами и новобранцами из Старого света и уходят отсюда с тем, что мы здесь добудем.

- А что мы тут добываем? – спросил Марио.

- Золото. Тут в двух-трех дневных переходах есть три речушки, где можно мыть золотой песок. На этих речушках стоят три форта поменьше. У нас здесь пять больших рот, каждой из которых командует капитан. Рота, как правило, делится на несколько отрядов. Это обычно отряд разведчиков, отряд пехоты и вспомогательный отряд – там ребята чаще строят или копают, нежели воюют. Наш кавалерийская рота подчиняется коменданту форта, но разделена на четыре отряда, каждым из которых командует сержант. Мой отряд обычно работает с ротой де Монтехо, поэтому-то тебя Карл ко мне и отправили. Вас остальных куда распределили? – поинтересовался Кехана.

- Меня к Аль…, в общем, к кому-то на Аль, - Марио приложился к кружке. – И раз со мной определили еще одного имперского браконьера, то судя по всему, мы с ним попали к разведчикам?

- Браконьер? – в свою очередь спросил Кехана. – И, судя по пробитому арбалетным болтом золотому, из Миральяно?

- Именно. А ты откуда знаешь?

- Да тут есть твои земляки. А попал ты к сержанту де Альмагро. Тоже браконьер и очень суровый человек, - Кехана отсалютовал кружкой Марио. – И если все пойдет, как следует, то через два года ты уплывешь отсюда богатым человеком.

- Это вряд ли, - Марио чокнулся с эсталийцем. – Я ничего не понимаю в добыче золота.

- Причем тут добыча золота? – удивился Кехана.

- А разве разведчики не ищут новые места, где можно добывать золото?

- Клянусь Маннаном! Конечно, нет! Если серьезно, парень, то все мы тут зависим именно от вас. Если бы не вы, орка лысого, мы бы затащили сюда столько народу. Охранять золотодобытчиков – скучно и не так денежно, - Кехана допил свое пиво и грохнул кружкой о стол. К нему тут же бросилась разносчица, а он продолжил. – Тут по всей Люстрии, раскиданы мертвые города и заброшенные храмы. Как правило, золота в них больше, чем здесь добывают за два года во всех фортах.

- Золото? И так много? – заинтересовался Кислевит.

- Очень много. Но не думай, что его так просто достать. В джунглях полно ящериц.

- Ящериц?

- Именно. Эти джунгли заселены странным народом – двуногими разумными ящерицами. Одни поменьше, другие побольше. Третьи вообще огромны. Эти мертвые города, которые мы ищем, судя по всему что-то вроде их святилищ. Поэтому они очень расстраиваются, когда мы приходим и забираем их имущество.

- И похоже они создают большие проблемы? – спросил Карл.

- В точку. Вас уже предупредили постоянно носить горжеты? Мелкие двуногие ящерицы – великолепные разведчики. Они могут спрятаться посередине самого обыкновенного куста и завалить пару-тройку ребят, прежде чем их обнаружат. Луков у них нет, но они плюются маленькими стрелками, смазанными ядом, таким сильным, что человек умирает через полминуты. В ближнем бою они слабаки – доспехов нет, из оружия в основном копья с каменными наконечниками, но вот этими стрелками они нам уже кучу народа угробили.

- А остальные ящерицы, что из себя представляют?

- Те, что побольше похожи на человека – примерно такого же роста, может чуть покрепче и посильнее. Мы их зовем рубаками – они хороши в бою, но несколько медленнее нас. Вооружены деревянными мечами, которые по краям усеяны осколками очень острого камня. Эти рубаки приручили разных ящериц. Есть двуногие – на них они ездят верхом, что-то вроде кавалерии, есть очень громадные четвероногие – на них ездит мелюзга, что-то вроде живой осадной машины получается. Есть еще ящерица похожая на дракона – плюется огнем.

[Радослав]

без окончания, что-ли?

[LynxCancer]

Мне нравится. Особенно первый кусочек, про зомбей и рыцарей. Потянул бы на отдельный фанфик при небольших композиционных изменениях.

Изменено 28 марта, 2012 пользователем LynxCancer

[AN_XI]

без окончания, что-ли?

Ну, может буду постепенно дописывать, как Большекот.

[Baribal]

Прочел с интересом. Часть про Мариенбург, правда, скорее набросок, а вот остальные весьма понравились. Особенно порадовали запоминающиеся наемники, а идея обреченных живых солдат в армии мертвецов вообще оригинальна.

Изменено 28 марта, 2012 пользователем Baribal

[AN_XI]

а идея обреченных живых солдат в армии мертвецов вообще оригинальна.

На самом деле она вполне бэкова. В старом бэке в армии Влада фон Карштайна были живые солдаты.

[Tiaburn Stedd]

Очень хороший рассказ... Буду ждать продолжения

[Драго]

Здорово! С нетерпением буду ждать продолжения! :ork-up: