[Фанфик]Это всё сон

[0.5 Кота]

Продолжение вот этого фанфика

Редактура: Тёмная Тварь Тьмы, LynxCancer.

Это всё сон.

Звон колоколов. Торжественный и величавый. Своей громкой песнью они лечили израненные души, наполняли тела бурлящей энергией и непоколебимой уверенностью в своих силах.

Война окончилась победой. Войска Северной Империи возвращались домой и их стяги гордо развевались на морозном ветру. В тоже время штандарты и знамёна вольных баронств использовались в качестве попон для лошадей или колыхались почти у самых копыт, грязные и оборванные.

С высоких башен и крепостных стен столицы, с балконов и из окон домов горожане бросали вниз на колонны солдат и ряды рыцарей лепестки цветов. Воздушные крылья подснежников нельзя было отличить от крупного снега, который по счастливой случайности начал падать, как только первые наездники вошли в Нортсильф через гигантские пятидесятифутовые врата. За последнее столетие они выдержали уже множество осад, но барельефы с изображениями сказочных созданий всё так же радовали глаз. Главенствовал над всеми этими созданиями Старый Ротгор – символ Северной Империи. Существо с телом дракона и головой орла, которое, как говорят легенды, обитало когда-то в Бронзовых Горах и оберегало людей от всех напастей.

Сампо перевёл взгляд на свой щит, который был приторочен к седлу. «За Отца-Всего-Сущего и Ангелов Его!». Этот боевой клич последние месяцы оберегал Лайканена не хуже толстой железной брони.

Юноша поймал несколько пролетавших мимо лепестков. Он разжал кулак, обтянутый кожаной перчаткой, и залюбовался удивительным сокровищем. Это были заморские цветы, чьё название Сампо даже не знал, но ему было приятно смотреть на их сапфировый блеск среди белой «бури».

Мой отец потратил, наверное, целое состояние, чтобы устроить такую роскошную встречу!

Рыцари, в числе которых был и Лайканен, достигли, наконец, Врат Ангелов. Толпа, которая сбежалась приветствовать радостными криками своих воинов-защитников, замолчала в предвкушении чуда. Редкому простолюдину удавалось увидеть, как створки из чистого серебра расходятся в стороны, а каменные статуи ангелов в массивных доспехах приветствуют рыцарей. Гиганты, которые приводились в действие хитрыми механизмами, салютовали крошечным и тщедушным людям своим страшным оружием, больше всего напоминающим мечи с зазубренным лезвием.

Сердце взволнованно забилось в груди Лайканена. Впервые в своей жизни он увидел нечто столь потрясающее и грандиозное. Он отчетливо понял, что все невзгоды и тяготы военной жизни стоили того, чтобы присутствовать при явлении чуда. Сампо решил, что он никогда не сможет расплатиться за ту честь, которую ему оказали сегодня, даже если посвятит всю свою оставшуюся жизнь служению Отцу-Всего-Сущего и отечеству.

Не один он испытывал подобные чувства. Кристофер вар Крист, который вёл воинов Нортсильфа в бой, плакал, и слёзы радости исчезали в его седой бороде. Он схватился за левую сторону своего нагрудника, и Сампо даже показалось, что старик отдаст богу душу из-за столь сильных чувств. Но не прошло и мгновения, как пятидесятилетний ветеран выпрямился в седле и пришпорил своего рыжего боевого коня.

Врата были полностью открыты, и в глазницах ангелов разгорелся огонь. На троне, у ног массивного монумента, посвященного Небесному Сюзерену, восседал император Нортсильфа. Отец Сампо.

Крупный мужчина с длинными волосами, которые переливались серебром. Он поднялся с трона и поприветствовал цвет своего рыцарства. Согласно традиции первым перед императором предстал военачальник. Кристофер спешился и пал на одно колено. Коня отвели в сторону молодые сквайры. Император медленным шагом прошёл к старому другу и соратнику и без лишних слов вручил ему меч, а вместе с оружием земли баронства, в котором он был выкован. Рыцарь Кристофер вар Крист, когда-то сын мелкого дворянина, получил за заслуги титул герцога и огромный надел, отвоеванный у бунтующих невежд, которые возомнили себя независимыми.

После пожилого генерала император имел право наградить любого воина по своему желанию. И Сампо не удивился, когда отец выкрикнул громогласно, как будто отдавал приказ на поле боя:

- Я хочу видеть сына!

Сампо слегка приударил свою лошадь шпорами и подался вперёд. Но перед тем как спешиться, он с тревогой заметил, что на него двинулась пара телохранителей главы государств. Они вскинули изящные алебарды и прикрыли повелителя. Император сжал рукоять меча на поясе и пронзительно посмотрел на Лайканена.

- Ты не мой сын! Назовись или умри, наглый самозванец!

Юноша удивлённо взглянул на отца и недоуменно проговорил:

- Но.. Папа… Это же я. Твой сын.

- ЛОЖЬ! – Прогремел голос владыки Нортсильфа. Голос человека, который привык повелевать. – Кристофер, кто этот глупец?!

Военачальник лишь пожал плечами и отдал приказ. Лучники и арбалетчики на стенах вскинули своё оружие. Они были готовы незамедлительно утыкать его смертоносным железом.

А где-то в глубине сознания юноши начал рождаться смех.

Вот он уже отчетливо слышен.

Теперь хохот уже гремит и оглушает.

Вдруг лошадь Лайканена встала на дыбы и скинула молодого рыцаря на землю. Сампо с лязгом и грохотом повалился вниз и больно ударился спиной, но даже не придал этому особого значения. Его взгляд был прикован к той метаморфозе, которая происходила с его Серой Стрелой. Лошадь заметно уменьшилась в размерах, из головы начали расти изогнутые рога, а пара копыт превратилась в костяные кисти, которые сжимали кривой посох из тёмного дерева. Существо, продолжая пронзительно хохотать, обернулось к Сампо. Юноша окоченел при взгляде на искривленное усмешкой уродливое лицо.

Откуда? Откуда я знаю его?

Эта мысль каленым железом прожигала разум Лайканена. Не осталось никаких иных ощущений, кроме животного страха и чувства собственной слабости и никчёмности.

- Это, мой дорогой господин… - Существо начало двигаться к императору. Там где ступало копыто чудовища, мраморная брусчатка трескалась и покрывалась гнилью.

- …Лжец. - Кровь заполнила рот Сампо и его вырвало. Среди кусочков пищи он с ужасом увидел свой язык.

- Вор. - Тварь ударила своим посохом о землю и посеребренные доспехи Лайканена пылью слетели с тела. Остались лишь только лохмотья, подобные хламидам городских нищих.

Прежде чем сказать последнее слово, чудовище улыбнулось ещё шире и обнажило два ряда острых, как бритва, зубов:

- Убийца.

Сампо с усилием поднялся на ноги и осмотрелся. Его одежда полностью пропиталась кровью и прилипла к телу. Вокруг юного рыцаря лежали мертвецы. Некоторые уже успели сгнить до костей, другие же всё ещё кровоточили. Под ехидный смех и зловещую ворожбу чудища они стали подниматься на ноги, что заставило юношу лихорадочно отшатнуться и удариться о какую-то преграду. Лайканен повернулся. Перед ним стоял совсем ещё мальчик, покрытый колотыми ранами. На месте глаз было кровавое месиво, но Сампо чувствовал направленную на него ненависть.

- Я просто хотел жить, – жалобно проговорил мертвец, – зачем ты меня убил?

- Зачем? – С трудом подволакивая ногу, подошёл крупный парень со стрелой в одной из глазниц.

- Зачем? – Взрослый мужчина с какими-то странными ожогами по всему телу.

Сампо попытался закрыть уши руками, но их вопросы проникали в сознание. Юноша зарыдал. Сквозь слёзы он хотел приказать им замолчать, но получилось лишь непонятное мычание.

Мертвецы стали проваливаться под землю, но они тянули за собой и Лайканена. Он старался бороться за свою жизнь, но сила убитых была неодолима. И вот уже на земле осталась только голова Сампо и его правая рука по локоть.

- Можно? – Вежливо спросило чудище у императора и указало пальцем с чёрным когтем на пояс мужчины. Тот лишь пожал плечами, вытащил из ножен богато украшенный меч и протянул его страшилищу.

Существо шутливо отвесило поклон и повернулось к отчаянно борющемуся за собственную жизнь молодому человеку. Оно молниеносно подскочило к «утопающему» и отсекло ему руку. Из горла Сампо донёсся лишь сдавленный вопль.

Тварь опустила своё копыто на голову юноше:

- Ну что, мелкий ублюдок? Ты можешь думать, что это всё сон, - морда чудовища расплылась в широкой ухмылке, - вот только это мой сон! МОЙ!

Чудовище втоптало Сампо под землю. Юноша падал вниз, в глубокую, тёмную нору. В пугающую, бесконечную пустоту. Ни один лучик света не мог сюда пробиться. Оставался лишь безумный смех.

***

Самуэль поглядел на отражение в зеркале. Синтетическая плоть на правой щеке скомкалась и приобрела неприятный для глаз тёмно-синий цвет. Госпитальер Себастьян Беланже ещё перед началом операции предупреждал, что сама природа космодесантника будет против такого органического протеза; что, при активном восстановлении тканей возможно отторжение. Но командора это не остановило.

Не ходить же мне без лица! Проклятье… Надо признать, что … ублюдку удалось подпортить мне жизнь.

Единственное что утешало лидера «Чёрных Герольдов», которых после недавних событий можно было пересчитать по пальцам, это то, что теперь бритьё не занимало много времени. Нужно было лишь несколько взмахов бритвой, чтобы убрать волосы на горле. А синтетика на лице была совершенно не плодородна.

Хорошо хоть, что эта сволочь не отсекла мне правую руку, иначе бы я совсем изрезался из-за неуклюжего протеза.

Климман старался всячески ограничивать время, которое тратил на себя. Он сокращал перерывы для приёма пищи, меньше спал, забыл про отдых. Работы, связанные с восстановлением его Крестового Похода после событий на Сервии-2, казались даже тяжелее самих боёв. Большая часть сервиторов была перебита во время абордажа, поэтому Самуэлю приходилось заниматься грязной работой наравне с немногочисленными выжившими матросами. Не было недостатка и в вопросах управления, но командор твёрдо решил попытаться выполнить всё, что только возможно.

Делать два дела – значит не выполнить ни одно из них. Это высказывание всегда верно. Но Климман старался никогда не отступать.

С утра вместе с командором седьмой роты он осматривал дрейфующий ударный крейсер «Victrix». Соломон Вереш был подавлен и молчалив. Никаких других чувств картина изувеченного судна вызывать не могла. Содержимое трюмов и внутренних помещений навевало тоску даже на побитого жизнью командора «Чёрных Герольдов».

Традиции Ордена требовали похоронить всех солдат и слуг Железных Рыцарей на той земле, где они погибли. Но одно дело – провести ритуал для сотни верных кнехтов. Совсем другое – оказать последние почести нескольким тысячам погибших солдат. Кроме огромного объёма работ появилось ещё множество препятствий. Например, чтобы извлечь некоторые тела, приходилось пилить скрюченные, закоченевшие конечности. Разгерметизация сделала своё дело. Она наполнила «Victrix» целым театром зловещих артистов, которые хоть и застыли в причудливых позах, но продолжали танцевать в полной тишине мёртвого космоса. Несколько часов командоры в сопровождении немногочисленных космодесантников второй и седьмой роты пытались добраться до капитанского мостика, но возня с мертвецами испортила все планы.

Климман всегда с особым пиететом относился к старым традициям, поэтому даже мысль о том, что он не сможет должным образом «уважить» мертвецов, казалась ему слабостью. А он ненавидел слабость.

Однако, через пару часов, проведенных в склепе, который раньше назывался «Victrix», командорами было принято решение покинуть могильник. Наводить порядок на огромном кладбище силой четырёх десятков Астартес было невозможно. Так что Самуэль дал себе слово вернуться. Но только в составе крупной группы магусов Адептус Механикус, которые должны были вернуть крейсер седьмой роты в строй.

После такого неудачного начала дня Самуэль продолжил работу уже в качестве руководителя бригады, которая занималась очищением «Signum Mortis» от последних следов демонической порчи. Многочасовая работа с огнемётом окрасила в чёрный цвет даже посеребрённые и позолоченные части доспеха командора. Ему казалось, что пепел и гарь проникли даже сквозь герметичный силовой доспех. Поэтому перед тем, как нанести последний штрих на полотно очищения своего флагмана, Климман решил помыться. По дороге из душевой в келью командующего состава роты Самуэля подстерегала ещё одна напасть, которая своим молчаливым укором заставляла сердца командора сжиматься от горечи. И имя этой напасти – тишина.

Больше не раздаётся из кельи Томаса Вебера возбуждённый шёпот. А ведь баннерет всегда старался отрепетировать боевые кличи и воодушевляющие речи задолго до того, как развернёт знамя роты в ожесточённом сражении. Не было слышно громоподобного гула, когда крышка личного сундука Удо Аникета захлопывалась, чтобы скрыть многочисленные артефакты и реликвии капеллана от посторонних взоров. Не слышно лязга и возни из обителей Лангенберга и Кранца. Броня и оружие ветеранов роты всегда были в идеальном состоянии.

Климман прошёл в свою келью. Он не стал включать свет и переоделся в полной темноте. После минувших событий он решил, что носить золото и украшения – грех, поэтому оделся более чем скромно. Кожаные сапоги, серые штаны, кольчужная рубаха, белый табард с чёрным крестом-кросслетом. Единственное, что он позволил себе сделать – это повесить на шею толстую металлическую цепь с кинжалом. Именно тем, которым Самуэль заколол чемпиона Тёмных Богов. Он дал клятву никогда не расставаться с этим брикантийским наследием. После всех приготовлений он отправился в госпиталион.

Единственный демон, который ещё оставался на борту «Signum Mortis», был заключён в живую клетку героя и, одновременно, жертвы недавнего яростного конфликта. Сампо Лайканен висел над полом госпиталиона, который был уставлен баками с регенерирующим составом. Ни один из баков не был свободен. Война не знает пощады.

Кандидат… нет, уже неофит после приказа командора, Сампо Лайканен свободно парил в воздухе, словно устройство искусственной гравитации корабля внезапно перестало работать. Массивные цепи едва сдерживали мятущийся дух. Тело парня было покрыто острыми костяными наростами, кожа на спине отслоилась и превратилась в некое подобие крыльев, а из головы проросли массивные прямые рога.

На минуту командора даже посетила идея о том, чтобы окончить страдания несчастного человечка, но он отогнал их прочь.

Мальчик заслужил хотя бы один шанс из тысячи.

Демон в теле юноши мог сбросить свои оковы в одно мгновение, если бы не железная воля библиария.

Эстира Гелари нашли на территории госпиталя Святой Елены, где разыгрывались ключевые события кампании. Ганс фон Драгслер мог поклясться, что когда он увидел тело, то первым делом решил, что смерть всё-таки добралась до неуязвимого колдуна. Но биомант восстановился даже из небольшого куска обугленной плоти. Он находился в прозрачном баке, который находился ближе всего к одержимому. Было заметить, что грудная клетка и голова уже почти сформировались, а кости конечностей стали отчетливо видны. Пусть Эстир утратил на время свой привычный облик – его психические способности усилились многократно. Теперь никто не сомневался, что Гелари станет эпистолярием сразу же, как только предстанет перед верховным библиарием.

Кроме этой зловещей пары в зале присутствовали все оставшиеся в живых офицеры Железных Рыцарей, представительницы Ордена Вечного Пламени, а также инквизитор Алехандро Круцео со своей дежурной хитрой ухмылкой на лице.

- Как раз вовремя, командор! – Ехидно проговорил инквизитор. – Мы уже думали начинать без вас.

***

Судорожное пробуждение. Сампо резко бросился назад, потерял равновесие и упал. Лайканен тотчас же поглядел на руки, но не заметил даже шрама там, куда ударил клинок рогатого чудовища.

В сумраке небольшой комнаты стоял кровавый туман. Стены и пол колыхались; казалось, что они буквально дышали красной живительной влагой. По телу мальчишки пробежала дрожь. Гнетущая атмосфера была враждебна гостю, поэтому юноша начал сразу искать выход.

Сампо закусил губу от страха и отчаяния. Он обошёл всю комнату и прощупал холодную плоть стен в попытке найти выход.

Ничего.

Юноша схватился за голову и встал в центре комнаты. Сердце его бешено колотилось от панических мыслей.

- Не можешь найти выход отсюда? – В голосе явно слышалось разочарование. – Жалкое убожество…

Сампо резко повернулся, но так никого и не увидел. Нашёптывания же стали звучать всё громче и громче. Туман стал ехидным и злым духом, который решил свести с ума пленника кровавой темницы.

Лайканен разбежался и ударил в стену плечом. После нескольких подобных попыток он запыхался и порядком устал. Шёпот становился всё более навязчивым: «Неудачник… Трус… Хватит врать самому себе!»

Мальчик расплакался. Выступившие на лице слёзы вызвали дикую радость мучителя. От хохота комната просто заходила ходуном.

- И это только начало, маленький ублюдок. Перед тем, как от души повеселиться с тобой в пыточной, я сломаю твою веру, обращу в пыль иллюзии и разрушу мечты. – Громоподобно отозвался демон. – Железный Дровосек, сопроводи моего гостя навстречу реальности!

Сампо ощутил присутствие чего-то тёмного и страшного в мрачной комнате. Он даже не стал поворачиваться. Резкий рывок за плечо. Утробный рык. Порыв ветра.

В следующее мгновение Лайканен очнулся и обнаружил, что лежит в грязи, где-то в трущобах Нортсильфа. Он огляделся вокруг. Как выходец из королевской семьи он никогда не был в этом захолустном районе столицы Северной Империи. Однако местным жителям, как ни странно, Сампо был хорошо знаком.

- Ноги в руки, милорд! - К Лайканену подбежала стайка уличных попрошаек. Светловолосый парень, который возглавлял чумазых ребятишек, притворно поклонился Сампо и обнажил в широкой ухмылке ряд кривых, поломанных зубов. – Одноглазый хочет видеть нашу ватагу. У него есть дело для нас! Значит, скоро мы сможем набить брюхо свежим хлебом, а не жрать ошмётки из трактиров!

Лайканен хотел было осадить чересчур заносчивого бедняка, но ощутил, что его волей управляет кто-то другой, а он лишь наблюдатель в этой постановке.

Мгновение спустя он увидел нечто, управляющее его сном. Оно двигалось рывками, просто не могло опираться на обожжённую культю правой ноги. Тело чудовища было усеяно рваными ранами, из которых то и дело брызгала кровь и вываливались небольшие металлические осколки. Голова живого мертвеца покоилась в сгибе локтя и представляла собой металлический шар, украшенный изображением скривившегося в агонии лица.

Сампо даже не смог сдвинуться с места, когда животный ужас охватил его разум. Шаг, другой, третий. Несколько рывков – и изувеченное чудовище накрыло собственной тенью юношу, для которого весь иллюзорный мир вокруг перестал существовать. Лайканен никак не мог отвести взгляд от агонизирующего человека на железном шаре. Боль, которую испытывал мужчина, была настолько явственной, что даже передалась напуганному юноше. Поэтому очередной удар обугленной руки Сампо даже не заметил.

Зато увидел взбешённого бородатого воина над собой, когда открыл глаза. Инстинкт выживания сделал своё дело, и Лайканен перекатился по грязной земле, как раз перед тем, как в неё погрузилось лезвие топора. Но ощущение того, что его просто вели, как поводырь безвольного слепца, не покидало разум юноши. Парень ошалело огляделся.

Рыночная площадь столицы. Множество лавок с самыми различными товарами. Место, в котором можно было найти всё, что только душе угодно. Центр сиюминутного наслаждения и опасности, куда Сампо выезжал лишь в сопровождении личных телохранителей.

Вокруг стояла паника. Люди спешили покинуть это место. Только карманники не упускали возможности воспользоваться всеобщей растерянностью. На освободившемся пустыре остались лишь Сампо и двое взрослых мужчин. Раненный в живот купец и его телохранитель, от очередного удара которого Лайканен едва успел увернуться. Под ноги солдата попался труп светловолосого мальчишки, вожака детской ватаги. Он был рассечён от ключицы до паха и утопал в луже собственной крови. Часть той самой шайки либо просто-напросто не было на рынке, либо она своими маленькими телами укрывала редкую брусчатку площади.

- Мелкий гаденыш, сейчас ты отправишься вслед за своими дружками! – завопил купец.

Мужчина плотного телосложения в иной раз, может быть, и убил бы юношу на месте, но колотая рана не позволяла ему двигаться так же проворно, как прежде. Лайканен уклонился в сторону от широкого взмаха меча и кинулся прямо на взбешённого наглостью уличных воров торговца. Сампо почему-то отчетливо осознавал, что его жизнь неразрывно связана со смертью этого человека, поэтому без колебаний всадил чудесным образом оказавшийся в руках грубый нож в глазницу купца.

Парень так и не смог извлечь лезвие и, сломя голову, помчался прочь. Его мысли перемешались. Он совершил своё первое убийство. Но на размышления у Лайканена не было времени. Он что есть сил стремился оторваться от надвигающегося воина с топором, переворачивая на пути всё, что попадалось под руку. Взгляд назад оказался роковым. Крепкая пятерня ухватила мальчишку за плечо, топор начал своё движение и Сампо закрыл глаза.

Но… Ничего не произошло.

Телохранитель застыл на месте. На мгновение он превратился в статую, несокрушимую каменную глыбу. Но уже через секунду осыпался песком и пылью, в которую обратилась и все вещи вокруг. Перед ним стоял всё тот же Железный Дровосек, немой прислужник, который уже занес свободную руку для удара. Сампо даже заметил, что чудовище поколебалось прежде чем опустить почерневший кулак, поэтому Лайканен отступил на шаг и смягчил боль. Миньон демона вновь отбросил парня сквозь время и пространство.

Лайканен встал с деревянного пола и отряхнулся. Он оказался в затемнённой комнате, большую часть которой занимал длинный стол, уставленный тарелками с окровавленным мясом. На некоторых из них лежали отсечённые головы, которые кричали что есть мочи, словно вновь и вновь испытывали агонию последней секунды жизни. А во главе стола сидел уже знакомый юноше рогатый демон, который насмешливо поглядывал на Сампо. Кроме уже известного Сампо Железного Дровосека, его гостем было существо, которое более всего походило на старую куклу, вымазанную красной краской. С этого человека буквально сняли кожу, а все его движения, даже окровавленная улыбка приводились в движение нитями, которые исходили из пальцев демона. Он разливал из украшенного красивой росписью заварочного чайника кровь в чашки своим гостям.

- Добро пожаловать на чаепитие, мой юный дружок. Я всё-таки решил, что пора мне с тобой немного поиграть. Присаживайся, угощайся! – Ласково улыбнулся демон.

Против воли юноши ноги потащили его ближе к жуткой троице. Резной деревянный стул без посторонней помощи отодвинулся в сторону и Лайканен уселся перед пустым блюдом.

- Чучело, будь вежлив, угости нашего дорогого гостя лучшим блюдом. – Сладким голосом приказал демон, покачнув пальцами.

Окровавленного человека буквально выгнуло дугой. Дрожащими движениями он поднялся из-за стола, подцепил своей вилкой верхнюю голову с пирамиды страшных трофеев на одном из широких блюд и положил её перед Сампо. Его действия были довольно неуклюжи, поэтому для Лайканена не было неожиданностью то, что изувеченная кукла опрокинула кувшин с желчью. Исходящая испарениями жидкость пролилась на Железного Дровосека, чья одежда тут же задымилась. Чудище выскочило из-за стола и уронило свою голову в попытке стряхнуть с себя едкую субстанцию. Демон истерично рассмеялся, обхватив живот обоими руками.

- О, Боги! Если бы не надоедливые мухи в реальном мире, я бы нашёл это место вполне приемлемым для моего существования. Кстати, советую следить за своей пищей. Она может оказаться чрезвычайно голодной.

Лайканен посмотрел на голову на своей тарелке как раз в тот момент, когда она открыла свои блестящие как у утопленника глаза и раскрыла пасть, которая была усеяна множеством тонких острых зубов.

- Ты не съешь меня! – Завопила «еда» на тарелке.

Лайканен едва успел закрыть ладонью лицо в последний момент перед тем, как этот маленький клубок ненависти яростно впился в его плоть. Челюсть этого немыслимого существа смыкалась снова и снова, под аккомпанемент мерзкого смеха демона, который наслаждался вакханалией вокруг себя.

Сампо, наконец, опомнился и сумел сдернуть с себя прожорливое угощение. Несколько ударов ногой – и существо было размазано по полу.

- Уууу, как всё плохо! – Демон пригрозил Сампо пальцем, отчего куклу за столом забили судороги. – Разве мама не говорила тебе, что не стоит разбрасываться едой?!

Кровь бешено била в висках, а из раны на руки струилась животворная влага, поэтому Лайканен даже не понял последней фразы.

- Не понял? Ну что ж… Я повторю. – Рогатое чудовище напыщенно надуло губы и презрительно поглядело на юношу. - Тебе следует задуматься о своём поведении, молодой человек.

В комнате раздался громкий бой часов.

Лицо демона выразило вселенское смущение. Он театрально прикрыл рот рукой и потянулся к верхнему карману своего роскошного сюртука. Чудовище извлекло на свет часы в форме восьмиконечной звезды.

- Как жаль, что мне придется покинуть этот праздник жизни, – с грустью произнёс демон, – меня ожидают на том свете! А тебе, юноша, я советую предаться лживым и не очень воспоминаниям. Хотя бы для того… - Чудовище улыбнулось - …чтобы не чувствовать боли.

Золотая маска актёра с стуком упала на пол. Демон не счёл нужным более скрывать свою истинную, звериную сущность. Он вскочил на стол и разбросал копытами всю кухонную утварь. За одно мгновение демон оказался возле юноши и обхватил его лицо когтистой лапой.

Рывок.

И целая вселенная боли. Лайканен упал на пол, захлебываясь собственной кровью и криками. Каждый его нерв был оголён.

А демон накинул кожу юноши себе на плечо и начал быстро натягивать её на своё крупное тело. Когда превращение было закончено, чудовище плюнуло на бьющегося в судорогах парня и скрылось в кровавом тумане, ехидно ухмыляясь.

Всё было в его руках. Весь этот мир, построенный на чужих грёзах.

***

Милостивый Император, избавляющий род человеческий от плена Варпа!

Освободи раба своего Сампо

От всякого действия нечистых духов,

Повели злым и нечистым духам и демонам

Отступить от души и тела раба твоего Сампо

Не находиться и не скрываться в нём.

Служители церкви, которые прибыли вместе с Орденом Вечного Пламени, начали ритуал изгнания демона. Зал апотекариона наполнился дымкой ладана и жжёных свечей.

Климман был сторонником идей Императора - «лучшего из людей», но никогда не отрицал его божественности. Это было плохо для статуса, но иначе стать командором в ордене было нельзя - нынешний магистр был весьма набожным. Даже при всём скепсисе, который космодесантник испытывал по отношению к церкви (Особенно после Эры Отступничества), Самуэль не мог отметить, что всё это действо захватывает его. Как и всех остальных Астартес на палубе, которые ещё ни разу не наблюдали за подобным обрядом. Единственным человеком, которого нисколько не интересовала данная процедура, был инквизитор. После памятной встречи на поверхности бунтовавшей колонии Алехандро несколько сменил стиль. Вместо очков он использовал пенсне, а на лысую голову натянул пышный белый парик, который был бы более приемлем во время Великого Суда. Богатый сюртук и изящные туфли дополняли образ искушённого аристократа. А трость, выполненная из человеческого позвоночника, придавала образу некоторую экзотичность.

Всё внимание инквизитора было приковано к Видящей Кус’Санаре, которая стояла на коленях подле него. Любовь и Круцео, по мнению командора, были просто несовместимы, но иначе описать чувства, читавшиеся во взгляде, которым Алехандро наградил свою узницу, Климман не мог.

Он только надеялся, что инквизитор мечтает не о близости с отвратительным, чужеродным созданием, а о боли, которую он причинит ксеносу. Спину Видящей Эльдар покрывали следы от ударов плетей, причем секли до самого мяса, чтобы потом залечить смертоносные раны заживляющим гелем. Тут и там, на коже были вырезаны символы Империума, а лоб кроме громоздкого блока, который обращал инородное создание в сервитора, украшало клеймо «эльдарская шлюха». Несмотря на то, что пленница была полностью обнажена, Самуэль ощущал лишь презрение к инопланетному животному. Даже холодный, металлический блеск тела канонессы нравился ему гораздо больше.

Кстати, о Сестрах Битвы. Вечное Пламя было представлено на борту «Signum Mortis» далеко неполным составом. Всего лишь пара суровых воительниц. Но, нужно было признать, что эти женщины умели произвести правильное впечатление. Сестра Агния оглядывала всех присутствующих недоверчивым взглядом единственного глаза, который был драгоценным украшением страшно изувеченного войной лица. На месте второго пролегал широкий и безобразный шрам. Было заметно, что часть черепа деформирована и опалена, поэтому сестра старалась укладывать волосы таким образом, чтобы хоть как-то скрыть увечье.

Настоящая валькирия во плоти угрожающе покачивала огнёметом, зажатым в бионической руке, готовая убивать по первому приказу своей госпожи.

Госпожа… Она была полной противоположностью Агнии. Хотя бы потому, что её искусственная оболочка была совершенна. Лицо канонессы Афродиты было скрыто от посторонних взглядов. Скрыто маской из золота и фарфора, на которой не было изображено ничего лишнего. Только прорези для глаз и сложенные в вечной, загадочной улыбке губы. Тело сестры было гениальным творением Механикус, обративших её в живой памятник, который можно было встретить лишь во дворцах губернаторов. Если те, конечно, интересовались древним искусством. Единственным отличием от искусных скульптур был вполне стандартный цепной меч, который казался совершенно лишним на фоне вселенской красоты и чистоты металлической фигуры.

В этот миг, по всей видимости, молитвы начали своё действие. Грудную клетку молодого человека начали сотрясать удары изнутри. Самуэль надеялся, что это демон стремится покинуть телесную оболочку, чтобы не слышать праведных молитв. Однако вскоре толчки прекратились, лишь струйка крови побежала изо рта юноши.

Монахи неуверенно переглянулись, но продолжили чтение молитв.

Да удалятся бесы нечестивые от создания рук Твоих

Испугавшись Твоего гнева и ярости

И животворящего Твоего Духа.

Чтобы раб твой, очистившись от всякого демонского присутствия

Пожил честно, правдиво и благочестиво,

Удостаиваясь Пречистых тайн

- И другой, похожей, унылой … - Сестра Агния даже ахнула от подобного святотатства.

А Климман наблюдал за уже давно знакомой картиной. За ухмыляющимся оскалом демона.

«Все они смеются и улыбаются… Пока не проведёшь цепным мечом по их ребрам!» - Самуэль кровожадно хмыкнул.

Только за последние два года он отправил обратно в варп сотни этих грязных, богопротивных созданий, поэтому не испытывал к ним ничего кроме презрения.

Чистое юношеское лицо исказилось гримасой надменности и бесконечного восторга:

- Скажите мне правду, – демон попытался освободиться и дернулся к самому потолку, отчего цепи натянулись до предела, а оковы содрали кожу, - вы на самом деле хотели изгнать меня какими-то… Словами?

Никто не дал ответа на вопрос демона. Тот наигранно закатил глаза и произнёс:

- Ребята, не разочаровывайте меня. Вы бы для начала узнали моё настоящее имя или прекратили, наконец, мешать мне развлекаться с поглощёнными душами. Все они крайне интересные личности, поэтому требуют особого внимания.

Демон довольно рассмеялся. Правда, никакой реакции зрителей не последовало.

Железные Рыцари молчаливо и угрюмо ожидали приказов своего командора и не проявляли эмоций. Сёстры Битвы были дисциплинированы не меньше Астартес, а монахи чётко знали, что грешно даже думать о бесе, не то чтобы вести с ним беседу.

Отсутствие какой-либо реакции заставило демона натянуто улыбнуться, но Самуэль заметил, что нечистый был даже несколько растерян. Но лишь на несколько секунд. После бес помочился прямо на палубу госпиталиона, и даже задел струей одного из монахов, который тут же отшатнулся в отвращении. Тварь громко захохотала.

Самуэлю потребовалось видимое усилие, чтобы подавить гнев, поэтому он лишь шумно скрипнул челюстями. А вот Круцео лишь весело рассмеялся, чем вызвал недоумение и раздражение у всех вокруг. Не на шутку был удивлён даже одержимый.

- Прошу простить меня, доблестные воины и преданные служители церкви, - Круцео развёл руками, - моя реакция связана с тем, что демон ведёт себя как и положено грязной, богомерзкой твари. Он даже не пытается нацепить маску и обмануть нас своей благородной сущностью. Он – всего лишь животное, которое следует показывать в цирке. – Алехандро обернулся к серво-черепу, который висел над плечом, и произнёс команду. - Запись этого ритуала должна быть сохранена, чтобы молодые дознаватели знали своего врага в лицо и могли вычислить его даже в человеческом обличии.

- Не говори мне о моей настоящей сущности, лицемер! – Демон был в ярости. - Ты ничего обо мне не знаешь! Я же могу рассказать о том, каким жалким дерьмом ты был со дня своего рождения!

Круцео лишь улыбнулся и иронично заметил:

- Прошлое волнует лишь дураков. Ты можешь сколько угодно говорить о том, как надо мной издевались в раннем детстве или с каким трудом я пробивался к вершинам. Это нисколько не заденет меня. Так что можешь гордиться этим знанием. Через пару часов у тебя останется только оно. У тебя не будет ни тела, ни свободы, ни возможности ещё когда-либо увидеть свет, который падает на империю людей. – Алехандро достал из-за пазухи металлическую скрижаль, покрытую защитными письменами. – Ты будешь заключён в темнице священного текста, а твоя жертва продолжит службу в рядах Железных Рыцарей, и, надеюсь, отправит в Варп множество твоих собратьев.

Климман одобрительно покачал головой. Несмотря на внешний отталкивающий вид, странные привычки и увлечения, Круцео был верным сыном Империума.

- Скрижали ломаются, инквизитор! – Демон, заключенный в теле мальчишки, торжественно и громоподобно зачитывал приговор всем своим недругам. – Придёт тот момент, когда мои покровители и соратники освободят меня. И тебе, толстяк, лучше бы не дожить до этого момента. Я вытащу твои кишки через зад и затолкаю их в рот! – Нечистый был взбешён.

Климман скривился, когда увидел, насколько истерзано было тело мальчишки в местах, где оковы рвали плоть. Демон обратил на это внимание.

- Гордись своей так называемой «победой», командор. Как только я буду свободен, то сразу растопчу твой жалкий Орден и развею любое упоминание о нём!

- Как только… - Сухо и лаконично ответил Климман.

Одержимый забился в истерике, когда он увидел улыбку победителя на устах Самуэля.

К своей чести демон быстро пришёл в себя и произнёс уже спокойнее.

- По крайней мере, вы не получите тело этого червя. Прощайте.

Круцео подождал некоторое время, чтобы удостовериться, что нечистый исчез, а потом повернулся к Афродите и проговорил:

- Я считаю, что стоит перейти к нашим козырям. Молитвы никак не повлияли на объект.

Афродита лишь кивнула, сверкнув рубиновым блеском искусственных глаз. Она провела рукой по своей груди и та раскрылась, как цветок. Внутри, как ни странно, находилось сердце, но не живое, бьющееся, а ставшее артефактом, оружием, с помощью которого боролись с грязью и ересью. Сердце Мученицы. То немногое, что осталось от великой женщины после годов нескончаемой войны. Канонесса извлекла артефакт из своей груди и передала ёмкость с органом монахам, который уже усложняли ритуал экзорцизма. Они чертили на полу защитные фигуры и щедро поливали пол святой водой. У одержимого не было никаких шансов.

***

Сампо едва различал возню вокруг себя.Умирать во второй раз было тяжко. Он подумал, что после нескольких смертей он станет хорошим другом для старухи с косой. А пока Лайканен был лишь братом боли. И она застилала взор и глушила остальные чувства. Поэтому он даже ничего не почувствовал, когда его сорвали с мясницкого крюка, который глубоко впился в плоть на спине.

Сампо поднялся на ноги и оглядел себя с ног до головы. Кожи не было. Теперь он был почти точной копией чудовища, стоящего перед ним. Разве что не хватало нитей, которые тянулись вслед за окровавленной марионеткой в темноту коридора. Лайканен огляделся. Он был в пыточной, чей хозяин знал и любил своё дело. Дыба, железная дева, разнообразные ошейники с шипами и многие, многие другие орудия пыток самых разных форм и очертаний. Тысячи лет изощренной фантазии людей сделали так, что демонам даже не пришлось ничего выдумывать самим.

Но кое-что было самым страшным: каждое орудие уже нашло свою жертву. Лайканен снова и снова всматривался в своё собственное лицо.

Сколько же времени прошло на самом деле?

- Не отвлекайся, парень! – Чучело рывком дотронулось до плеча юноши. - Пересмешник ослаб, я не могу вспомнить момента, когда он уходил так надолго. Его сил всегда было достаточно, чтобы обитать сразу в обоих мирах.

Во время разговоров изувеченная кукла иногда подёргивалась, хотя Сампо не видел, что нити натягивались. Видимо, этот мученик находился здесь уже очень, очень долго, поэтому реагировал даже на малейшее дуновение ветра в давно не проветриваемом помещении.

- Не отставай, если ты хочешь выбраться отсюда. - Марионетка начала двигаться. Сампо последовал за ней, стараясь не наступать на нити, которые стелились по выложенному плиткой полу.

Некоторые двойники Лайканена были всё ещё живы. Захлебывающиеся и задыхающиеся, потрошённые и истерзанные, все они молили принести им дар смерти. Сердце юноши сжималось от боли и сострадания за своих «братьев». Распятый на столбе двойник непрестанно рыдал кровавыми слезами и пытался что-то сказать, но постоянно заикался. Его кисти были прибиты гвоздями к дереву, а тело обмотано колючей проволокой. Лайканен сделал шаг к нему.

- Никогда не жалей себя. – Дернувшись, проговорило Чучело и продолжило путь. – Это чувство делает слабыми всех людей.

Сампо несколько секунд простоял на месте. Казалось бы, всё в твоих руках! Используй крупные ножницы, которыми отрубили пальцы одному двойнику, чтобы перерубить проволоку, и молот с места другой пытки, чтобы выбить штыри. Но слова старого узника этого проклятого Богом места несколько отрезвили юношу.

Ведь я – это я. А двойник – всего лишь выдумка, фантом, призрак.

- Пожалуйста, поторопись. – Умоляюще проговорила кукла. По движению его лицевых мышц можно было изучать анатомию. – Пересмешник специально оставляет нам подобные сюрпризы и играет с нашим сознанием. Взгляни на тех, кто поддался.

Чучело повело рукой по сторонам бесконечного коридора пыточной. Стены покрывали целые барельефы с агонизирующими людьми. Но, когда Сампо присмотрелся лучше, он увидел, что кое-где всё-таки проглядывает мёртвая плоть. Бедняги стали частью пыточной. Некоторые уже окаменели, другие лишь готовились к этому моменту.

- Так бывает, когда демону надоедает играться с теми жертвами, которые даже не сопротивляются.

Лайканен судорожно отшатнулся и оказался перед огромной металлической дверью. Марионетка застыла позади. Его нити опасно натянулись и вызвали кровотечение. Было заметно, что теперь даже слова давались ему с огромным трудом.

- Пожалуйста, парень, перестань врать себе… Ложь – пища для нечистого, его душа и плоть… Он живёт в твоём теле как паразит, только из-за того, что нашёл знакомое место для обитания. – Перед тем, как выговорить новую фразу, Чучело жадно глотало воздух. – Тебе нужно набраться храбрости. Это последняя составляющая нашей победы. Со временем я поумнел, и даже мой обгорелый друг стал милосерднее, хотя там, где он был рождён и воспитан, холодные сердца - это что-то в порядке вещей. Пожалуйста, парень, мы можем упустить этот шанс и ещё многие тысячелетия томиться взаперти в этом проклятом месте.

Сампо терзали тяжкие думы. На нём лежала большая ответственность, но он не понимал, чего от него ждут. Однако Лайканен отчетливо знал, что промедление может привести лишь к тысячелетиям боли и страданий под властью ухмыляющегося козлорогого чудовища. Сампо навалился плечом на массивную дверь и сквозь жуткий скрип старых петель сдвинул её с места.

И ступил в снег.

***

Заснеженное поле с землёй настолько холодной и твёрдой, что нужно было сильно постараться, чтобы выкопать здесь хоть какую-нибудь яму. Поэтому здешним гробовщикам стоило установить отдельный памятник неподалёку от замерзшего кладбища. Ведь новые «постояльцы» поступали в последний приют довольно часто.

После множества безрезультатных попыток убежать от своего тюремщика Сампо лишь горько усмехнулся. Он считал, что прийти сюда своим ходом – уже крупная удача, но мысль о том, что этот момент может быть частью очередной игры демона, вызывала тяжесть в груди и чувство занесённого над головой меча.

Впрочем, спустя некоторое время любые ощущения и мысли были перебиты банальным морозом, от которого кожа юноши стала «гусиной», а зубы начали выбивать крупную дробь. Лайканен медленно брёл между кривыми крестами и каменными глыбами, которые тут и там торчали из земли. В один момент он даже решил вернуться обратно к Чучелу, но сизый туман перекрыл дорогу, а кровавые следы на снегу растворялись на глазах, словно никто и не проходил по святой земле кладбища. Мгла окружала парня трепещущей стеной, которая тянула свои призрачные руки, чтобы оградить от опасности или наоборот, причинить вред путнику.

Иногда в сумеречной дымке Лайканену мерещились лица или даже фигуры людей и других странных существ, но после пережитых мучений Сампо уже не боялся. Чем они могли удивить его? Какую новую пытку или смерть могли придумать?

Юноша лишь вздохнул и продолжил брести по заснеженной тропинке. Иногда он вглядывался в слова, высеченные на камнях или в дереве. «Роберт Бэрнади. Сынок, мы всегда будем любить тебя!», «Артур Холти. Только дождись меня, любимый!», «Сампо Лайканен, твоя смерть будет отомщена!».

Парень остановился возле могилы со своим именем. Возможно, демон ждал большего недоумения, но Лайканен и так знал, что не сможет выбраться живым из этого бесконечного кошмара. Но ему всё равно захотелось докопаться до правды. Сампо не знал, откуда взялось это желание, но он вновь и вновь скрёб землю руками.

Докопаться до правды… Какая ирония судьбы.

Парень работал с особым усердием. Виной тому была одержимость идеей либо просто нежелание замерзнуть – Сампо не мог точно определиться. Он даже не замечал течения времени и судорожно прервал работу только когда почувствовал движение рядом с собой. Сверху вниз на него угрюмо смотрел гробовщик. Лицо его давно приняло землистый цвет, а повязка на одном из глаз лишь усиливала гнетущее впечатление от хозяина этого места. Сампо со страхом вгляделся в глаза гробовщику. И облегченно вздохнул. В них не было презрения, похоти и злобы – привычных качеств демона, только безразличие души, которую истязали в этом злачном месте уже долгое время. Мужчина опирался на лопату, но нисколько не пытался помочь Сампо в его нелёгком труде.

Лайканен осторожно продолжил своё дело. Руки его стали походить на ветви старого, тёмного дерева. Пыль и грязь не смущали юношу, и вскоре он добрался до прочной крышки гроба. Он ударил один раз, два. Хрупкая преграда, которую можно было прорвать ударом небольшого камня, не давала Сампо добраться до правды. На парня напало отчаяние. Он снова и снова бил по дереву, не обращая внимания на кровь. Лайканен остановился. На глаза наворачивались слёзы, а из горла вырывался сдавленный хрип.

Так глупо.

Сверху послышался шум. Сампо повернулся и замер.

Железный Дровосек.

Прислужник демона положил металлический шар на край ямы и ухватился за лопату гробовщика. Парень не проронил ни звука, стоически ожидая очередной гибели. Но чудовище так и застыло без действия, занеся лопату над головой. Спустя несколько безмолвных секунд вечный слуга сбросил заступ вниз, а сам отправился прочь, подобрав важную часть себя с земли.

Лайканен встряхнулся. Он схватил орудие и со всей силой опустил его на крышку гроба. Уже через пару мгновений он азартно отрывал куски старого дерева и отбрасывал их в стороны.

Открытие поразило его в самое сердце. Увиденное настолько шокировало парня, что Сампо ещё несколько минут цеплялся взглядом за мёртвое тело внутри гроба.

Он вспомнил. Он узнал всё, что было необходимо.

Гром и молнии прорезали небо. Туман отступил в страхе. На небе вместо солнца загорелось пылающее сердце. Демон, которого Сампо ранее знал под именем «Пересмешник», явился, чтобы уничтожить его. У Урак-Азар-Хайша (так действительно звали нечистого) просто не было другого выхода. Он не желал, чтобы его пленники навсегда покинули его дом и получили свободу. Перед своим заточением Пересмешник хотел украсить пыточную ещё тремя новыми барельефами. Но Лайканен, чья кожа снова оказалась на теле, уже не собирался мириться с этим.

- Где этот маленький ублюдок, Чучело?! – Урак-Азар-Хайш встряхнул рукой.

Рядом будто бы с неба сорвалась окровавленная кукла, чьи нити натянулись настолько сильно, что узник закричал от боли.

- Будь ты проклят, демон. Ты умрёшь от безумия в застенках Инквизиции! – Сквозь агонию прорычала марионетка. – Мой наставник не даст тебе вырваться просто так!

Пересмешник подобрался к своей жертве вплотную и обхватил когтями голову Чучела:

- Видимо я давно уже не пытал тебя, урод! Нужно будет вспомнить старые добрые времена. А теперь – брысь отсюда!

С этими словами он сжал пальцы в кулак. Изувеченное тело узника упало под копыта демона и засучило ногами.

Урак-Азар-Хайш обратил свой пылающий взор на другого своего слугу.

- Приведи мне мальчика, мерзость!

Однако Железный Дровосек не двинулся с места.

- Стоило только отлучиться ненадолго, как в моём мире уже перестали уважать хозяина. – Со злостью рявкнул нечистый.

Пересмешник сам двинулся вперёд, чтобы разделаться со своим последним гостем. Тяжело переваливаясь из-за обожженной ноги, Железный Дровосек перегородил путь демону.

- Что?! – Проревел нечистый и тут же попытался сымитировать голос Таггарда Вилфа. – Что ты себе позволяешь, Макуоррен?! Это прямое нарушение приказа!

Чудовище дернулось, словно от удара хлыстом, но непреклонно продолжало стоять на пути нечистого.

- Надо же! У моего самого верного и тупого прислужника появилась воля! – Пересмешник рассмеялся. Но хохот прозвучал как-то неуверенно. – Что же, умри, имперская псина!

Но перед тем как уничтожить своего второго узника, Пересмешник получил стальным снарядом по лицу. Дровосек запустил свою голову и та, со скоростью пули, стёрла улыбку с лица нечистого.

Урук-Азар-Хайш зарычал, выплюнул выбитые клыки и провёл руками перед собой.

Реальность свернулась и взорвалась брызгами земли, камня и кладбищенских крестов, перемолотых в труху.

Лайканен остался висеть в холодном и мрачном небытии, лицом к лицу с явным и неприкрытым Злом. Но он не боялся.

- Что ж. Это конец. – Уже спокойнее проговорил демон. – Твои дружки на том свете нашли способ справиться со мной. Но ты не увидишь моего поражения. Зато узнаешь правду о том, какое же ты на самом деле дерьмо и пыль.

Урук-Азар-Хайш хлопнул в ладоши и создал мир для своего последнего театрального представления. К своему удивлению, он не был режиссёром собственной пьесы. Ему была отведена всего лишь небольшая роль.

Пересмешник был облачён в металлический доспех рыцаря Северной Империи и выезжал из ворот столицы верхом на серой лошади.

- Что?! Что произошло?! – Воскликнуло чудовище.

Отовсюду зазвучал голос:

- Кх-кх. Итак, начнём представление.

- Ты не знаешь, в какую игру ввязался, мальчишка! Настанет час, и я сотру тебя в порошок!

До Урук-Азар-Хайша донеслось очередное эхо:

- Порошок? После вереницы пыток и кошмаров это будет неинтересно, – и спустя мгновение Сампо продолжил, - ты спрашивал, что произошло? Я уверен, что ты знаешь эту историю, но не могу не рассказать её снова.

- Замолчи, щенок!

Лайканен непреклонно продолжил свой рассказ:

- Зимой тысяча трехсот тридцать третьего года с Пришествия Ангелов из главных ворот Нортсильфа, столицы Северной Империи, выезжал красивый молодой юноша, ветеран недавней победоносной войны с вольными баронствами. Реднер, вестница Ангелов, предложила ему вступить в ряды Ордена – это была величайшая честь даже для императорского наследника, поэтому властитель этого государства не колебался ни секунды. Почётный караул сопроводил Сампо Лайканена до главных врат, и молодой воитель отправился навстречу своей судьбе.

Демон оскалил пасть и нервно заозирался по сторонам в поисках невидимого рассказчика.

- Прошу прощения за то, что я прерву повествование о лучезарном принце. Но в этой истории есть и второй персонаж. Избитый и голодный бродяжка, без рода и племени, которого в куче с остальным народом в спешке отогнала стража. Один влиятельный в определённых кругах человек искал этого попрошайку, чтобы навсегда стереть любую свою связь с одним мокрым делом. Поэтому не было ничего удивительного в том, что парень решил бежать из города. Все его друзья уже были мертвы, и он не хотел к ним присоединиться. Бродяга отчаялся и шёл на любые меры, чтобы выжить. Воровством он добыл коня, а ножом и криком – провизию и немного денег. Когда он увидел бывшего наследника престола и будущего небесного воина, в его мозгу возникла безумная идея. К сожалению, других путей для себя он не видел, так как его жизнь уже ничего не стоила и вряд ли могла понадобиться кому-нибудь на Брикантии. И… Я забегу немного вперёд, так как бродяжка нагнал принца лишь через два дня преследования, когда тот, наконец, решил передохнуть.

Урук-Азар-Хайш упал с седла. Его потащила вперёд неведомая сила, которая прикладывала его к каждой кочке и камню на дороге. Демон уже давно не испытывал подобной боли и визжал непрестанно. День сменялся ночью. Выложенная плитами дорога превратилась в замёрзшее поле.

Пересмешник упал в костёр. Он с трудом поднялся на ноги и стряхнул огонь со шкуры. Рядом к дереву была привязана лошадь, а у костра лежали одеяло и сумка с припасами.

К несчастью для Пересмешника, он не смог долго наслаждаться суровой красотой севера. Демон дёрнулся, когда услышал звук спущенной тетивы и свист летящей стрелы, но было поздно. С воплем он повалился на покалеченную спину. Голова оказалась пробита грубым железом, и Пересмешник ощутил полное бессилие перед невидимым убийцей.

А из холодной чащи леса показался невысокий юноша в грязном плаще. Он остановился неподалёку от нечистого и с улыбкой посмотрел на его корчи.

- Тогда я не издевался над Сампо, - проговорил убийца, - я просто перерезал ему глотку и стал им. Но с тобой, Урук-Азар-Хайш, всё произойдёт несколько интереснее.

С этими словами парень положил на промерзшую землю лук и снял нож с пояса. Он подошёл к распростёртому телу и начал кромсать лицо демона. Урук-Азар-Хайш попытался отползти в сторону, но не успел.

- Я – пыль? Я – дерьмо? Да! – Согласился парень. – А Сампо был невиновен. Ему просто не повезло. Только вот с самовнушением я перебрал. Ведь не может же дерьмо и пыль стать небесным воином, светлым ангелом, не так ли?

Юноша отрезал уши Пересмешнику и продолжил говорить.

- Сейчас я понял одну важную мысль, от которой отмахивался и стыдился. Совершенно неважно кем я был… Главное – кем я стану, что сделаю, кого выкую из себя в будущем.

Урук-Азар-Хайш раскрыл рот в крике, когда ему выкололи глаза. Плохо заточенный нож вошёл прямо в глотку.

- Сейчас я мечтаю о том, чтобы стать полноправным воином ордена Железных Рыцарей, – парень окинул взглядом изувеченного демона, – я хочу и дальше очищать мир от грязных порождений вроде тебя. Да, кстати, я думаю, что будет довольно символично, если я закончу это дело с того же, с чего всё началось. – Юноша улыбнулся. - Это всё-таки мой сон.

Пересмешник ощутил удар сапога по лицу. Тот, кто предпочитал называться Сампо Лайканен, продолжал методично топтать морду своего врага, до тех пор, пока не заснул. Чтобы проснуться в реальном мире.

***

- Ритуал экзорцизма прошёл на удивление гладко! – Воскликнул Алехандро и нежно протёр шёлковым платком скрижаль с заточённым в ней демоном. – Канонесса Афродита, моё почтение.

Круцео вежливо поклонился великой женщине так, что его парик слетел с головы. Маленький человек чертыхнулся и поднял его с пола госпиталиона. Никто не засмеялся, но Климман ощутил, что Алехандро намеренно разрядил обстановку, чтобы хоть кто-нибудь ощутил победу. Поэтому Самуэль улыбнулся.

Маленькая победа в вечной войне. Круцео прав. Мы начали забывать, что она значит.

Сёстры Битвы переглянулись. Агния выступила вперёд и сказала:

- Канонесса Афродита надеется на продолжение сотрудничества с орденом.

Самуэль Климман кивнул и проговорил:

- На всё воля магистра. Я буду помнить о вашей услуге, но, к сожалению, следующие годы мне придется судорожно восстанавливать численность и наращивать мощь Чёрных Герольдов.

- Мы не участвуем в крупных конфликтах, командор. – Продолжила Агния после ещё одного безмолвного взгляда на канонессу. – Поэтому будем рады любой возможной помощи.

Инквизитор осторожно покашлял:

- Пока вы здесь обмениваетесь любезностями, господа, наш юный друг очнулся.

Климман оживился и подошёл к закованному мальчику. Демонические крылья ссохлись и отвалились, а костяные наросты и рога потрескались и осыпались.

- Канонесса считает, что демон был относительно слабым, – до командора донеслась фраза Агнии, - в ином другом случае всё могло бы закончиться иначе.

- О… Вот тут канонесса неправа, - заметил Круцео, - способности этого существа безграничны. Просто они несколько отличаются от обычной нечеловеческой мощи и звериной ярости.

Круцео ещё некоторое время описывал возможности демона, но Климман уже не слушал. Он смотрел на тщедушного мальчишку, который смог сделать то, что не в силах был сделать командор.

Победитель последней военной кампании открыл глаза.

- Как себя чувствуешь парень?

- Здоров и готов продолжать службу, командор. – Самуэль получил такой ответ, к которому просто не был готов. Поэтому он лишь засмеялся от решимости, которой лучились глаза пятнадцатилетнего подростка.

Маленькая победа…

Интерлюдия.

Капитанская палуба «Sapientia Serpentis» наполнилась сиянием, редким явлением в этой части корабля. Неудержимое пламя и буйные ветра Имматериума всегда старались пробраться в нутро ударного крейсера и прогнать темноту, но многослойная чешуя огромного организма препятствовала незваным гостям.

Последний раз тьма, гнездившаяся на этой палубе, скрывалась от ярких вспышек и огня тогда, когда корабль ещё назывался «Ultor» и повелитель отбирал его у имперских псов из ордена «Кровавых мечей».

С тех пор минуло много времени.

Череда славных побед и кровавых поражений во имя Тёмных Богов, Альфария и собственного величия.

Хотя стоит ли ставить себя на последнее место в этом списке? Два года назад я бы побледнел от ужаса, едва подумав об этом. Теперь я достаточно силён, чтобы жить своим умом.

Предательство и измена – корни Хаоса. То, что ломает навязанный искусственный порядок и обращает в прах его нерушимые твердыни. Тёмные Боги могли читать чужие мысли, как раскрытую книгу, но Асфалот не опасался возмездия. Наоборот, повелитель ждал возвышения за преданное и усердное служения их заветам.

Разве вся моя жизнь наполненная грязью тяжёлых работ, гнилой лестью, страданиями и обманом не отвечает их требованиям? Я - предатель, я - истинный их поклонник.

- Зачем ты призвал меня? – Резкий птичий клекот прервал его размышления.

Свечение усилилось.

В высокой металлической траве и среди пышных стальных кустов зародилось движение. Кабели и провода ударного крейсера, как змеи, старались поскорее уползти прочь от таинственной сущности, которая явилась на зов еретика.

Глаза Асфалота скрылись за ложными веками, и он без колебаний посмотрел на слепящий свет, который исходил из высокого зеркала. Вместо своего отражения повелитель увидел прекрасную птицу, чьи крылья были огнём, а глаза и клюв переливались кровавыми рубинами.

- Господин Аль-Рут, ваш нынешний образ впечатляет. – Асфалот развел руками в стороны и низко поклонился.

- Благодарю, - прощелкал демон, - В свою очередь я хотел бы похвалить твою работу. И узнать, зачем она была проведена.

Свет озарил не только Асфалота, но металлический пол вокруг него, отчего пугливые железные гадюки прижались к стенам. Среди кустов и деревьев теперь можно было отчетливо разглядеть изменённые до неузнаваемости человеческие тела. Асфалот лепил причудливые скульптуры из плоти силой воли. Некоторые жертвы стали настоящими произведениями искусства. Лишние конечности, звериные черты, окровавленное мясо, кровь и кости в совершенно неожиданных формах. Чудовища, которые могли быть рождены на свет только больной фантазией безумца. Повелитель не разочаровал призванного Владыку Перемен.

- Я хотел бы зна…

- Знание?! - Резко перебил десантника высший демон. – От знаний одни проблемы, смертный. Ты на самом деле хочешь ими обладать?

Асфалот лишь промолчал, чем вызвал бурную реакцию негодования у Аль-Рута. Огненные крылья поднимались и опускались и, казалось, что эти взмахи смогут выжечь на своём пути целые миры.

- Отвечай, когда я спрашиваю, червяк!

- Да. – Спокойно проговорил повелитель и замолчал.

Некоторое время и высший демон хранил молчание.

- Господин, вы способны видеть вдаль тех событий, которые ещё даже не свершились и, возможно, никогда и не произойдут. – Асфалот был несколько раздосадован. - Почему вы ждёте моих объяснений?

Аль-Рут затрепетал крыльями и разразился кудахтаньем. Но Асфалот уже давно общался с первыми слугами Тзинча, чтобы не смеяться над их схожестью с домашней птицей.

- Всеведение – это больше проклятие, чем дар, человек. Тзинч! Разве ты не понимаешь, как это… скучно?! Каждое движение, каждый последующий шаг – результат один.

- И какой он? – Спросил повелитель.

Огненный феникс укрыл свою голову крыльями и проговорил:

- Ничего не меняется. – В голосе демона можно было различить глубокую горечь. - Какую бы хитрую интригу ты ни сплёл, какое бы препятствие ни установил на пути тех, чью судьбу решил изменить, но момент истины от этого становится только ближе. Властью хоть как-то влиять на мировой порядок обладают очень немногие. И я не из их числа.

- Вы хотите сказать, что не пользуетесь предвидением? – Асфалот был несколько разочарован знакомством с этой высшей сущностью. Ему показалось странным, что высшего демона могут заботить такие человеческие глупости, как скука.

Огненный демон кивнул головой в знак согласия.

- Ну что ж… Тогда я назову причину вызова. Мне нужно знание о том, как создавать себе подобных.

Последовавший отвратительный клекот мог означать лишь смех. Асфалот заскрежетал зубами.

- Для начала, объясни соискателям, что первый пункт в списке под названием «Достижение Величия» – продажа души, а второй – перепродажа. – С сарказмом заметил демон.

- Нет, господин Аль-Рут, – раздражённо заметил повелитель, - я спрашивал про Астартес. До сих пор причисляю себя к ним.

Феникс заинтересованно поглядел на десантника.

Повелитель продолжил:

- Последняя моя война была очень выгодной. Безоговорочная победа и величайший триумф, если бы не смерть моих апотекариев.

- Подводят мелочи, не так ли? – Асфалот знал, что демону верить нельзя, тем более тому, кто служит Архитектору Судеб. Но… Повелитель неожиданно для себя уловил сочувствие в голосе. - Что ж, я владею этой тайной. Однако сам понимаешь, нет той платы, которой ты смог бы со мной расплатиться. Я даю всего несколько мгновений и исчезаю.

Феникс взмахнул крыльями и начал медленно удаляться. Асфалот перевёл взгляд на металлический цилиндр у своих ног. Десантник прикоснулся к крышке устройства. Струи сжатого воздуха выстрелили во все стороны, и механизм раскрылся.

Внутри находилось настоящее сокровище. Сокровище, которым Асфалот, к своему стыду, даже не мог воспользоваться.

Генное семя. Куски плоти, не более пальца величиной, но изменившие галактику до неузнаваемости.

Высший демон Тзинча Аль-Рут, который успел стать яркой, но далёкой звездой в магическом зеркале Асфалота, вновь предстал перед колдуном.

- Это обман… Быть не может. Дай, дай мне проверить, не подделка ли это! – Феникс протянул своё крыло сквозь стекло, но огонь погас, а свет потух. Страшно ругаясь, Аль-Рут втянул покалечённую конечность обратно.

- Призови меня в реальный мир! Укрой меня убогой плотью! Это должно быть несложно для тебя.

Асфалот пожал плечами и лишь щелкнул пальцами. Насколько это было возможно сделать в массивных перчатках. В зеркале вновь появилось его отражение. Чернокнижник поправил белоснежный плащ и с удовольствием посмотрел на свои новые силовые доспехи, покрытые свежей позолотой. Он носил их со всем достоинством, на которое был способен, хотя и не скрывал, что некоторые детали пришлось здорово переделывать в мастерской.

Пока он наслаждался собственным видом, и без того изуродованную плоть одной из ритуальных жертв вновь били страшные судороги. Безобразный рот на туловище открылся и начал жадно глотать воздух. Зубы-ребра яростно стучали, а кровавая слюна удобряла «почву» капитанской палубы. Спустя мгновение глаза на кончиках пальцев открылись.

Чудовище поднялось на ноги и, что есть сил, бросилось прямо на Асфалота, чтобы насладиться редчайшим лакомством. Только для того чтобы натолкнуться на незримую стену.

- Я понимаю, что в ином случае, вы бы просто стёрли меня в порошок, господин Аль-Рут. – Колдун несколько скривился, удерживая щит между контейнером с прогеноидами и мятущимся телом мутанта. – Но сейчас вам следует успокоиться.

- Прочь с моего пути, слабак!

- Надо же. – Чернокнижник покачал головой и усмехнулся. – Не думал, что найдется что-то настолько желанное для демона.

- Это самое монументальное изобретение Великого Обманщика, которого в вашем мире кличут Императором. – Действительно, скучающего интригана Аль-Рута было не узнать. Настолько он был возбуждён. - В этом окровавленном кусочке мяса больше жизни, чем в миллионе живых существ. Жизни неестественной, но при этом столь притягательной! Прошу, дай мне насладиться её вкусом!

Асфалот вытащил из контейнера продолговатую колбу. Он открутил крышку и дал крови стечь на ладонь. Колдун встряхнул кистью и капли, словно драгоценные камни, полетели навстречу взбешенному чудовищу. Как только они достигли цели, мутирующее нечто оказалось вывернуто наизнанку. Глаза лопнули, конечности отвалились, а небольшая девичья голова, которая болталась на спине чудища, втянулась под кожу.

Магическое зеркало вновь замерцало, и вскоре в нём возник неизвестный Асфалоту образ. Вместо огненной птицы, чьи крылья могли проходить сквозь самый прочный материал, как это делает нож с маслом, на повелителя глядел вполне приличный джентльмен. В шляпе-котелке и с тростью из тёмного дерева.

- Кровь Железных Рыцарей? Ты знаешь, чем можно купить мою благосклонность. – Демон вытащил дымящуюся сигару изо рта. – Итак, что предлагаешь?

- Я приношу в дар, скажем, десяток прогеноид. В обмен прошу знание о том, как создавать лучших солдат во вселенной.

- Тот же самый вопрос, который я уже задавал. Зачем тебе это знание? Теперь я вкладываю другой смысл в эти слова. Пожертвуй мне всё это накопленное чудо, и я выпрошу у своего отца и властелина демоничество для тебя.

Асфалот засмеялся.

- По тому, что я услышал в начале нашей вежливой беседы, могу судить, что в варпе настоящее сонное царство. Поэтому предпочту остаться в мире жалких смертных. Так что, получите задаток! – Чернокнижник выплеснул остатки колбы прямо в зеркало.

Джентльмен жадно впился зубами в плоть и искромсал её. Его одежда вспыхнула, рога проткнули шляпу, а глаза налились кровью.

Дым пылающих одежд демона окутал Асфалота. И погрузил его в транс.

Десантник пришёл в себя в апотекарионе «Sapientia Serpentis» с руками по плечи покрытыми кровью.

Перед ним на высоких столах лежали десятки крепких мужчин, чьи тела были отмечены прикосновениями скальпеля и других медицинских инструментов.

Асфалот осмотрел свои труды и улыбнулся. Он с небывалой точностью вспомнил все свои действия с первого по последнее.

Продать и перепродать свою душу? Ради такого могущества я готов заложить её ещё множество раз.

Повелитель довольно оскалился. Работы было ещё много. Но мрачное будущее становилось для него несколько светлее.

Изменено 5 января, 2012 пользователем CTEPX

[Erenarch]

пока не дочитал, но ты монстр, однако!!!!!!!!!!!! надеюсь, это не последний фик?

[LynxCancer]

Недоправлено:

Ни один он испытывал подобные чувства.

Не.

Сампо Лайканен свободно парил в воздухе, словно антигравитационное устройство корабля внезано перестало работать

Гравитационное, судя по контексту.

Мальчик заслужил хотя бы одного шанса из тысячи.

Рассогласование. Хотя бы один шанс из тысячи.

А в целом круто. Молодец!

[ Добавлено спустя 10 минут 6 секунд ]

Вопрос по матчасти: как вышло, что принц поехал куда-то один, без свиты, как последний бомж?

[0.5 Кота]

Вопрос по матчасти: как вышло, что принц поехал куда-то один, без свиты, как последний бомж?

А зачем ордену люди, которые не могут самостоятельно добраться до цели? Я от этого плясал. Вроде как Дорога Смерти только для одиночки. Кандидат отправляется в путь после того, как отречется от прошлой жизни.

Скорее всего, данный момент описан в священных правилах, которые сообщает реднер или и так знакомы жителям Брикантии. Иначе некоторые влиятельные родители могут зачистить Тёмный Остров, чтобы их чадо не пострадало, а это очень дорогая тренировочная площадка для Железных Рыцарей.

Можно пофлудить обсудить, кстати.

И к вопросу от редактора: "Чем бреются мары?"

- Раз уж у них есть цепные мечи, то и бреются они цепными бритвами, ветераны - силовыми, а библиарии втягивают щетину усилием воли. ;)

надеюсь, это не последний фик?

Планы есть, нужно лишь время. Следующий фик будет интерлюдией. Либо Асфалот, либо Круцео. Может быть, оба.

Кстати, Еренарх, внеси фик в список нашего литпроекта.

Изменено 3 ноября, 2011 пользователем Шпиенкоторыйлюбилтушенку

[Бром]

о ф о р м л е н и и е

[LynxCancer]

Вроде как Дорога Смерти только для одиночки.

Дорога Смерти это подземелье, а тут какая-то снежная равнина описана. И там не надо никого убивать и забирать его документы -- если ты ее прошел, тебя примут и о происхождении не спросят.

"Чем бреются мары?"

http://biowolff.deviantart.com/art/ChainGillette-265916975

[Weramum]

шикарный фик

лавкрафта почитал? на него похоже

вот такой странный вопрос: зачем он грохнул принца?он и так мог добраться до тропы и пройти ее, а в ЖР набирают всех

[Erenarch]

Кстати, Еренарх, внеси фик в список нашего литпроекта.

done

[LynxCancer]

зачем он грохнул принца?

Ради драмы.

[Erenarch]

, связанные с восстановлением его Крестового Похода после событий на Сервии-2,

что за КП?

Традиции Ордена требовали похоронить всех солдат и слуг Железных Рыцарей на той земле, где они погибли.

а это мы к этому пришли? просто более поафосно было бы хоронить слуг так, а вот маринов перевозить на Брикантию в усыпальницу ордена.

Но одно дело – провести ритуал для сотни верных кнехтов. Совсем другое – оказать последние почести нескольким тысячам погибших солдат.

а енто зачем?

Так что Самуэль дал себе слово вернуться. Но только в составе крупной группы магусов Адептус Механикус, которые должны были вернуть крейсер седьмой роты в строй.

а че с собой не отбуксировали? ведь так и украсть могут.

После всех приготовлений он отправился в апотекарион

госпеталион

цепи едва сдерживали мятущийся дух

мечущийся?

Несмотря на то, что пленница была полностью обнажена, Самуэль ощущал лишь презрение к инопланетному животному. Даже холодный, металлический блеск тела канонессы нравился ему гораздо больше.

марин думает о женщинах? =)

Климман был сторонником идей Императора - «лучшего из людей», но никогда не отрицал его божественности. Это было плохо для статуса, но иначе стать командором в ордене было нельзя - нынешний магистр был весьма набожным.

тут КМК немного борщенул.

Кстати, о сестрах битвы

Кстати, о Сестрах Битвы

взглядом единственного глаза, который был единственным украшением страшно

[0.5 Кота]

о ф о р м л е н и и е

Добавить [Фанфик] в название? Или ещё что?

Дорога Смерти это подземелье

Ой, я кажется что-то пропустил. Дорога смерти - это вроде абстрактное название пути в ближайший порт, который отвезёт кандидата на Тёмный Остров. Или нет?

лавкрафта почитал? на него похоже

Неа, неасилил. Тяжёлый автор. Вернусь позже, если вернусь. Зато посмотрел советский мультик про алису в стране чудес и изумрудный город.

он и так мог добраться до тропы и пройти ее, а в ЖР набирают всех

Я опять что-то пропустил. Мне казалось, что ЖР принимают в основном выходцев из благородных семей. Процент черни - крайне мал.

Ради драмы.

Да. Сразу заметен взгляд человека, искушенного во всякой литературе.

Народ Брикантии воспитывается в страхе перед дворянами. Те - наместники ангелов на земле, и только благородные могут попасть на службу к Небесному Сюзерену.

что за КП?

Это я уже в интерлюдии к Кампании на Сервии описывал. Такой вот придуманный обряд. Суть такова: корованы и пр. новый командор роты в память о погибшем отправляется вешать всем люлей.

а это мы к этому пришли? просто более поафосно было бы хоронить слуг так, а вот маринов перевозить на Брикантию в усыпальницу ордена.

Обсуждение

было столь яростным, что в нём приняло участие аж 3 человека.

а енто зачем?

Там написано

а че с собой не отбуксировали? ведь так и украсть могут.

Signum Mortis и сам не в лучшей форме, чтобы что-то буксировать.

марин думает о женщинах?

Скорее об искусстве Механикус.

тут КМК немного борщенул.

Клановость и лизоблюдство! Так победим!

Изменено 3 ноября, 2011 пользователем Шпиенкоторыйлюбилтушенку

[LynxCancer]

Ой, я кажется что-то пропустил. Дорога смерти - это вроде абстрактное название пути в ближайший порт, который отвезёт кандидата на Тёмный Остров. Или нет?

Насколько я помню ваш бэк (пусть, если что, Дэн или Эренарх меня поправит) есть два способа стать ЖР: Испытания в столице (только для рыцарей, если ты их провалил, тебя просто пошлют домой с позором) и Дорога Смерти -- это такой подземный лабиринт с препятствиями -- кто прошел, тот молодец, кто не прошел, того уже никто не увидит. Но зато для всех. По нему иногда ходят спасательные команды, подбирают тех, кто не дошел, но еще жив -- эти становятся кнехтами.

Изменено 3 ноября, 2011 пользователем LynxCancer

[0.5 Кота]

Абасаться. Как много я не знаю. Еренарх, скажи, что-как? Старый и новый бэк и т.д. и т.п.

[LynxCancer]

Читни бэкца "Призраки прошлого" -- там про испытания и про стратегическую роль Черного Острова. И бэк кнехтов от Самурая -- там про Дорогу Смерти.

[0.5 Кота]

Следуя заветам Ильича Макнилла, я скажу, что пути варпа неисповедимы и в далёком M37 у ЖР были иные порядки.

Ну вот, читнул. Угар. Короче, пути варпа и бла-бла-бла. Какой я умный, что не стал ставить перед текстом M41.

Изменено 3 ноября, 2011 пользователем Шпиенкоторыйлюбилтушенку

[Erenarch]

собсно, Линкс уже расписала ;)

[0.5 Кота]

Ну... Спасибо LynxCancer. Небольшая интерлюдия после рассказа. Работу над новым фиком уже начал, кстати. Называться будет "Зимняя охота" и будет рассказывать об обучении неофитов.