(фанфик) Крестоносец

[Manitu]

Решил продолжить данную балалайку

Крестоносец

Место действия- Крестовый Поход Валаама, Сегментум Обскурус.

время действия 432.М.40-449.М.40

Действующие лица

Легат Крестового Похода, брат-капитан Вентидий-орден Крестоносцев

капеллан Тьюлис- орден Крестоносцев

древний Монсферат- орден Крестоносцев

брат Сид- орден Крестоносцев

брат Антоний-орден Крестоносцев

брат Луи Можерон-орден Крестоносцев

брат-капитан Николас Коулус-орден Преторианцев

капеллан Телледий- орден Преторианцев

древний Артемиус- орден Преторианцев

брат-сержант Конрад- орден Преторианцев

брат-капитан Нэйт Израэль- орден Пращуров.

брат-сержант Годфруа Велиал-орден Пращуров.

древний Томаэль-орден Пращуров

Песнь пилигримов

( корабль Крестового похода "Шарлеруа", за три дня до высадки на Валаам, 500.432.М40)

Музыка…

Музыка металась по громадной зале, то падая ниц перед Его иконостасом, то возносясь к потолку что был украшен мозаикой Святых рыцарей поражающих оружием страшных созданий и недругов Человечества.

Музыка разносилась в приятной темноте, выбивая из уголков все то немногое нечистое, что вдруг затаилось бы здесь. Музыка была лекарством и святой водой.

Музыка…Музыка.

Торжественная, сладостная для понимающих и вкушающих .

В этом странном диалоге органа и свирели было нечто возвышенное, нечто что успокаивало , расслабляло.

К удивительному сочетанию иногда прибавлялась малая толика труб, что звучали то приглушенно, то наоборот просто разрезали и заполняли залу- новой мелодикой.

Но и этого казалось было недостаточно создателю сего произведения и тогда пафосной дробью взрывались барабаны. Разнося по зале торжественное –Ave-.

Гремели литавры уничтожая в слабых душах сомнения и ростки слабости.

Но вот вновь свирель напоминала о себе успокаивая оркестр, все тише и тише была слышна эта сладостная канонада, наконец сквозь игру инструментов слышен хор.

Голоса женские.

Как и подобает в славный путь бойца направляет женщина, мать, жена, подруга.

Именно она женщина по древнему обычаю передает в руки воина оружие и она молит его вернуться домой.

И начало этой песни именно об этом, о прощании.

Вот почему несведующий не услышит никогда нефелимов и прочих созданий Церкви.

Хор продолжает песнь.

Он славит Крестовый Поход, он славит Крестоносцев. Всех тех кто продолжает путь Анатолийского Странника, кто продолжает Его дело и дело Его сынов.

Голоса высятся над музыкой. Заслоняют все инструменты кроме струнных инструментов и тихой печальной свирели.

Все это так возвышенно для непосвещенного.

Но почему то так естественно для человека в силовом доспехе что приклонил колени перед иконостасом Его украшенным дорогими каменьями и серебром.

- Что есть наше дело?- голос человека тих, он кажется сам задает себе вопросы, и сам же отвечает на них- Наше дело нести мир и правосудие как завещал нам Он. Избавлять миры от нечисти, от присутствия на них ереси… Искать тех кто ищет прощения. И прощать оных.

Человек затихает, секунду спустя медленно поднимает руку.

Еще некоторое время латная перчатка касается иконостаса.

Чистый свет идущий от святого камня врезается в темный антрацит керамита и пластали, мгновенно отмечая на руке огромный белый крест.

- Что есть наш путь? Путь наш сосредоточие добродетели и войны. Наш путь это путь Воина и Освободителя. Бойца и Защитника.

Человек окунает перчатку в широкую чашу с вязкой еле пахнущей жасмином жижицей. Второй рукой омывает лицо. Наконец опускает в чашу и вторую руку.

-Что есть мы? И не забываем ли кто есть Мы?

Мы-Дети Его, Сыны, Чада. Нет. Выращенные в горниле войны. Мы Воинство Его. Крестоносцы.

Люди ставшие выше чем обычный человек, но не должные забывать что кто мы есть на самом деле.

Последние слова даются ему с трудом. Он произносит их шепотом, словно сомневаясь. Словно пытаясь забыть и распять подобные слова.

Человек немного помедлил, потом изъял руки из чаши. Сотворив Аквилу, он намеревался уже было подняться с колен, как его остановил голос.

- Гордыня, одна из самых больших слабостей Космического Десантника, Создатель был мудр когда изготовил первого из нас, но он не усмотрел того факта что каждый из нас подвержен этой удивительной глупости.

Голос заставил музыку покинуть залу, лишь хор напоминал о себе вознося хвалу подвигам Примархов, но и он становился все тише и тише.

Человек у иконостаса склонил голову в почтении, но так и не отвернулся от молитвенного камня.

- Капеллан Тьюлис, я рад вашему присутствию, здесь…

Он не успел закончить фразу, как голос вторично перебил его.

- На утренней молитве, я узрел тебя в сомнении Сид, ты читал Покаянную Братьям, без должного внимания- послышались шаги, громадная тень на миг заслонила светящийся серебром иконостас и нависла горой над тем кого назвали Сидом.- Я никогда не винил братьев в забывчивости, это свойственно всем, даже брат-капитан иногда путает слова Славим Господа Нашего, но гордыня…нет, я не потерплю ее, пока я жив.

Десантник преклонивший колени, медленно поднял голову и вперил глаза в один из серебряных черепов что украшали молитвенный камень.

- Тысячи и тысячи пилигримов идут в Крестовый поход с торжеством в сердце и верой что защищает их душу, оставим гордость на корабле, близ у иконы Его или излив душу капеллану.

Тень сдвинулась чуть правее, медленно обогнула космического десантника.

- Твоя гордость мешает тебе Сид. Крестоносец должен быть честен пред самим собой.

- Я честен- ответил десантник, он выплюнул ответ, нет не капеллану, а серебряному черепу что словно издеваясь ухмылялся ему.

-Неужели?- капеллан казалось ухмыльнулся, громадная рука резко одернула Сида, заставив того наконец оторвать взгляд от иконостаса.

Сид поймал взгляд капеллана. Пронзительные серые глаза светились такой нескрываемой усмешкой, что десантнику стало на миг не по себе. Тьюлис и не скрывал своего настроения, улыбка лишь едва коснулась его губ, но на этот миг лицо капеллана осветилось такой добротой, которую Сид никогда не видел.

-Что ты знаешь мальчишка, о честности, о своей гордости?- голосе не было привычного металла, он не читал исповедь , не было скорби капеллан не читал отходную скорбя о братьях, в его голосе зажглась искорка тепла.- Что ты знаешь более того чему я обучил тебя, парень?

Не было привычного “брат”, не было и торжественного” космический десантник”. Сид тупо уставился на розариус Тьюлиса, наконец было открыл рот для ответа, но капеллан опередил его.

- Что есть наш путь, Крестоносец?

Сид промедлил с ответом, и этим промедлением заслужил немедленную пощечину от священника.

- Что есть наш путь?

-Наш путь есть сосредоточие…- повторил заученное Сид

-Нет!- покачал головой капеллан и залепил еще одну пощечину десантнику и вновь монотонно повторил- Что есть наш путь?

-Путь пилигрима- тихо прошептал Сид, большего унижения он не испытывал в своей жизни. Стоя на коленях перед Тьюлисом, он говорил ему прописные истины Крестоносца, жизненный путь, кредо воина-монаха.

-Что есть наше дело?- рука капеллана легла на наплечник Сида, закрывая наполовину белый крест ,символ Ордена.

- Защита невинных.

-Кто есть мы?- мрачно вымолвил капеллан.

-Крестоносцы- ответил Сид и закрыл глаза. Третья пощечина не заставила себя ждать.

- Не забывай этого, брат…-Тьюлис тяжело вздохнул и направился к выходу из залы.

Сид тихо зашептал литанию Пилигрима, омыв руки еще раз в священном масле и окропив лицо, он вознес молитву Примарху.

Ощущая каждый шаг удаляющегося из молельни капеллана, десантник молился и изгонял из себя свою слабость.

Свой грех.

Свою гордыню.

Он знал.

Быть Крестоносцем, это быть выше чем Космический Десантник.

Не притворятся полубогом, не быть им, не сокрушаться по поводу слабостей простых людей.

А наставлять, учить и защищать их.

Потому ты сам из них.

Ты человек.

Монсферат

(“Шарлеруа”, Саркофаги Древних, час спустя)

Он в который раз видел этот сон, бывший явью сотни лет назад.

А может тысячи лет? Он не помнил временных рамок, да и не хотел вспоминать, да уже и не вспомнит. Только образы, изображения, нечеткие картинки прошлого, вот то что осталось в недрах его сознания.

Мириады снежинок бились в безумном экстазе пытаясь противостоять резкому порывистому зефиру. Легион за легионом они стремились к порыжевшей рыхловатой земле, пытаясь скрыть недавнее смертоубийство.

Война уже ушла с сих мест, вырвала с корнем уродливые остовы деревьев, разворошила, уничтожила посевы селян, сравняла с землей дома. Посреди того что еще час тому назад называли деревней высилась лишь черная смоль церкви Императора Милосердного.

Казалось земля прокляла и стерла из своей памяти этот пласт своей страшной кожи, политой кровью неверных и верующих в него. Но кипевшая около церкви жизнь говорила об обратном.

С десяток людей в темно-серых колпаках под заунывную песнь священника хоронили убитых.

Похороны предназначались лишь людям в темно-зеленом камуфляже, прочих в оборванных балахонах, в кожаных одеждах украшенных затейливыми орнаментами и богохульными символами ждал в свои объятья всепобеждающий огонь.

Около разгорающегося костра возилось двое оборванцев, один из них то и дело добавлял на прилагаемые поленья некий священный состав из сосуда что отдал минуту назад священник.

Второй щедро обливал трупы прометиумом.

- Даже смерть прокляла неверных- закашлялся первый оборванец обливая еще один труп- Посмотри, посмотри на их тела Джонни, они все в струпьях и в гнили.

- Прокаженные?- задергал головой в знак одобрения второй оборванец, ткнув палкой в один из трупов, он раздраженно крякнул. Палка воткнулась в брюхо мертвеца словно в руках Джонни был остро наточенный меч, а не неотесанное полено.

- Гнилые…-тихо прошептал первый оборванец- Падре, Падре зови.

Джонни ринулся к священнику, между тем первый оборванец бросил канистру прометиума и шагнул от трупов, то и дело осеняя Аквилой. Еще секунду спустя полыхнул священный огонь пожирающий и карающий тела еретиков…

Темный страшный дым идущий от проклятых пополз по земле прибываемый зефиром, потом вдруг взвился, обнял церковь и устремился в небеса.

Их заметили не сразу. Из-за черного противного смога похоронная команда сначала вообще ничего не видела.

Подобно слепым кутятам некоторые замолили Императора что бы он вновь вернул им зрение, ободряющий голос священника ругающий Джонни и его напарника звучал диссонасом в этом едином вопле отчая ния… Все смешалось в единой какофонии, страх, трепет перед мертвецами, перед противным черным дымом, перед неизвестностью…

Лишь после того как ветер пришел на помощь священнику и его людям и развеял смог, их заметили.

- Святые Небеса…-возопил кто-то из толпы и дернул священника за рукав рясы.

В ста метрах, близ первого черного остова когда то бывшего домом старосты двигалась колонна бронетехники. Переваливаясь через препятствия, разрушая траками металл, смешивая с землей все то что немногое что осталось от деревни на глаза священнику попался первый танк.

Фронтальная черная как смоль броня содержала белый крест.

Священник осенил себя Аквилой.

-Крестоносцы… сохрани нас Господь. Джонни веди всех в церковь немедля!- оборванец рядом со священником кивнул и резко отдал приказ толпе.

Вслед за танком показались и тени тех кого он видел лишь на картинках что содержали святые книги.

Громадный человек под стать авангардному танку, такой же темный, страшный огромный шагнул из-за остова дома.

-Крестоносцы!- вновь прошептал тихо священник и сглотнул комок в горле.

Их было с десяток, десяток сверхлюдей закованных в пласталь и керамит, одетых в черные одежды с белым крестом. Вслед за ними заполняя воздух отвратительным дымом, кроша траками бетон приполз и второй танк, а потом и еще один. И еще.

Бесконечная страшная колонна. Черная как смоль, с единственным светлым пятном. Нет пятнами, несущими несчастье врагам Его.

Белые кресты казалось заполнили все пространство перед церковью и священником.

Служителю Экклезархии чудилось что и в воздухе вдруг изменился состав, да и может и поменялся сам воздух.

То ли он стал чище. То ли каждая из машин Крестоносцев источала смертоносный для гнилого воздуха запах священного масла.

Перепахивая гусеницами остовы домов колонна начала движение вниз, в долину. Туда где еще полыхал красным заревом город, столица планеты.

Священник осенил Крестоносцев Аквилой и пробормотал Литанию Ненависти.

- Думаю этого не требуется- окликнул его один из огромных Крестоносцев, что шел в колонне- Лучше молись за них.

Громадная длань указала на город.

- Имя, имя твое Воин Небесный- вскрикнул пораженный священник не ожидавший реплики Крестоносца.- Имя и мы будем молится что бы он сохранил тебе жизнь!

- Монсферат- ответил удаляющийся воин.

Священник склонился в поклоне…

Картинка то нечеткая, то наоборот режущая глаз. Воспоминания…

Голоса, голоса что отвлекают, что нарушают покой. Они всегда приходят так не вовремя.

- Просыпайся….Просыпайся старик. Ты нам нужен.

Знакомый голос, чуть с хрипотцой, насмешливый…поразительно знакомый.

Сон пропадал, священник уступал место яви.

- Ты?…Ты еще жив?- его первые слова после сна, удивительно, но Тьюлис еще жив. И он рад этому. Рад возвращению и старому другу.

Человек в силовом доспехе чуть склонил голову, то ли в почтении, то ли соглашаясь с собеседником.

Сервоприводы завизжали, гулко клацкнула громадная энергоклешня. Первое движение далось ему с трудом. Боль на миг взрезалась в мозг, прокатилось страшным катком…и отступила.

-Сколько я спал, капеллан?- прохрипел он

-Достаточно что бы мы организовали еще один Крестовый Поход- насмешливо ответил тот кого назвали капелланом, потеребив розариус он продолжил- Твое появление даст братьям больше добрых эмоций, чем все мои проповеди вместе взятые, Монсферат.

- Возможно- ему хотелось улыбнуться. Ему хотелось смеяться. Его разбудили и он снова нужен.

Пришли в движение громадные манипуляторы и из темноты навстречу капеллану шагнул дредноут.

На темной как смоль фронтальной броне серебром и драгоценными каменьями был выложен яркий крест.

Вентидий.

(“Шарлеруа”, личная келья брата-капитана, около 11 часов по стандартной шкале, три дня до высадки)

На столе что занимал значительное пространство кельи хранилось множество чудесных предметов.

Священные пергаменты с Офелии 7, куда обычно пилигримы и воины Императора записывали свои злоключения либо подвиги, книги Создания Мира аколита Фернауди, что описал Сегментум Пацификус во всем его разнообразии, древние карты вселенной составленные возможно Золотыми Людьми и многое многое другое.

Но человек откинувшийся в рабочем кресле обратил взор на открытый футляр перед собой. Он не слышал музыки что играла из невидимых динамиков, он не слушал жаркую проповедь что лилась из уст говорившего...

Человека занимал футляр.

Футляр с изображением Омнемессии.

Футляр содержащий такое же чудо, как и сам сосуд что его хранил.

Стилус инкрустированный золотом и алмазной крошкой содержал в навершии странную композицию из серого мохнатого пера и вплетенного в него удивительным образом изображения Имперского Орла.

Брат-капитан всякий раз останавливал взгляд на этом без сомнении произведении искусства. Он не пользовался сим предметом, лишь пару раз открывал футляр где хранился стилус, и долго всматривался в навершие пера.

Что то в этом Имперском орле притягивало взгляд, заставляло еще раз изучить символ Империума, символ Государства которого он Вентидий- Крестоносец и его воины защищали.

Сегодня он остановил взгляд на предмете в третий раз, и отметил про себя этот факт.

Всякий раз перед началом Крестового Похода он открывал футляр и словно пытался найти ответ в этом подарке Механикус.

Конечно, Священных походов на его памяти было бесчисленное количество, возможно даже приближалось ко второму десятку. Но как командир, как человек ведущий воинов Креста на смерть он видел лишь Третий Свой Поход.

Мягко закрыв крышку футляра, Вентидий оставил свои личные воспоминания, постарался изгнать их из сознания.

Но они не уходили, лишь таясь словно воры, словно изгоняемые демоны забивались в самые темные углы сознания.

- Что кроме мести привело нас на Валаам, старый друг? - Вентидий произнес так тихо что казалось человек сидевший в кресле напротив даже не отреагировал. Но брат-капитан давно знал капеллана, что бы сказать себе, даже не сказать а утвердительно ругнуться, что Тьюлис все услышал.

Капеллан не отрывал взгляда от закрытого футляра. В его серых глазах была та непередаваемая тоска, кою можно видеть у самки потерявшей всех своих дитенышей, у матери людской что на руках держит убиенного ребенка…

Говорят десантники не показывают своих чувств, они подобны каменьям у дороги, бушующему пламени, урагану. Страшные, безликие без тени сомнения уничтожающие своих врагов и врагов Императора. Впрочем последнее можно было отнести к единому врагу.

Но в глазах Тьюлиса была боль, и Вентидий заметил ее. Он часто замечал боль в глазах этого мудрого воина. Боль по погибшим скаутам, молодым братьям, что отдавали свои души и тела на алтарь победы. Война никогда не щадит молодых. Война вообще удивительна неразборчива.

Ни для кого она не делает исключение, ни для храбрецов, ни для трусов.

Все что она делает это несет боль и страдание, не делая исключение ни для кого. Ни для правых, ни для виноватых.

- Тьюлис…- повторил брат-капитан- Императоре, Тьюлис, только не говори опять что мы ищем того Искупления что уже многие сотни лет ищет наш Орден. Что кроме мести ведет нас на Валаам.

Ведь на пустынях, в лесах, на снежных барханах Валаама не гибли братья Ордена, но гибли наши воины из соседних Орденов. Скажи что это просто месть и я варп подери, вымещу свою злобу и уверую в то что мы делаем не напрасно…Тьюлис - Вентидий взбешенно размахнулся и готов был обрушить кулак на футляр со стилусом, но в этот момент капеллан наконец обратил на брата-капитана свой взор.

Вентидий сделав паузу продолжил.

- Сколько погибло братьев на Валааме из союзных Орденов? Имперские Кулаки потеряли там две роты,250 человек…Храмовники так и не похоронили Три- Вентидий показал даже это пресловутое число на пальцах- Три Крестовых Похода. Темные Ангелы…Господи. Что нами движет более чем месть и желание заставить врага страдать?

- Воздать по заслугам лишь наше святое дело. Крестовый Поход в котором мы идем лишь направление- напомнил Тьюлис- Вернуть имя Ордена, вернуть Чистоту нашим помыслам вот цель…

Брат-капитан поиграл желваками.

- Никто и никогда не обвинял наш Орден…!!!-начал он

Капеллан отвернулся от Вентидия и секунду спустя обрушил закованную в сталь перчатку на футляр.

- Об этом мы поговорим когда похороним всех павших на Валааме. Не делая различий ни перед воинами Трона, ни перед Имперскими Гвардейцами- тихо сказал капеллан и поднялся с кресла- И не накажем врага за гибель Первого Крестового Похода. Не делая различий ни перед детьми ни перед женщинами. Во имя искупления.

- Во имя искупления- кивнул брат-капитан. Провожая взглядом удаляющегося Тьюлиса Вентидий не мог не отметить факт вспышки гнева, это редко бывала с капелланом. Обычно ироничным, иногда равнодушным, но никогда не подверженным бешенству и ярости.

В дверях кельи капеллан остановился и обернулся к Вентидию.

- Я объявлю о начале Дневной Мессы.

Брат-капитан хмуро кивнул, обернулся к столу, на глаза попался искореженный футляр с символом Омнессии.

- Во имя Искупления- тихо прошептал Космический Десантник.

Он не помнил сколько вот так стоял рассматривая разбитый Тьюлисом артефакт.

Время на мгновения, минуты, часы вдруг остановило свой бег.

Лишь тихая проповедь из динамиков что вся лилась что бесконечная река, не прекращалась, то чуть угасая то набирая ход.

И только по ходу музыки и вещаний невидимого оратора, по ее такту и такту голоса проповедника Вентидий понимал что он не сошел с ума, он не спит, он не сражен видением гибели чуда Адептус Механикус.

Все идет своим чередом.

Время как всегда спешит и как всегда заставляет спешить за ним.

- И когда оставил Император тех Ангелов, то небеса разверзлись и поражены те чада и гнусы что родились от них, огненными стрелами.

Ах как вовремя, Восьмая глава очень кстати- мрачно подумал брат-капитан, резким движением он смахнул со стола футляр.

*****

Дверь кельи медленно отползла влево, брат Антоний стоявший на страже покоя командира, резко рванул священный болтер, взял на караул. С затаенной гордостью взглянул на того кого ему поручили охранять.

Вышедший из покоев брата-капитана, был закован в черный силовой доспех без единого Имперского символа, в правой руке человек нес такого цвета шлем. Плащ грубого покроя был небрежно завязан затейливым узлом на защищенной керамитовыми вставками доспеха, шее.

Единственное украшение на доспехе было то что на него был накинут скарамангий без рукавов идентичного с доспехом цвета, содержащий вышитый рисунок- громадный белый крест.

Внезапно человек обернулся к застывшему словно изваяние Антонию и глухо произнес.

- Здесь ты больше не нужен, брат. Идем со мной.

Изменено 4 июля, 2017 пользователем Manitu

[Erenarch]

енто все?

[Manitu]

Да, неасилил дальше. мыслей много реализовывать лень, если честно.

При том же этакая аллегория с походом Публия Басса на парфян как то не развивается.

[Erenarch]

ты смотри там, не бросай Ваху :)

[Свинота безграмотная]

А можно в собственных работах давать ссылку на эти события?

[Manitu]

Да ради бога. можешь использовать даже события Падения Ангела.

[Свинота безграмотная]

Это есть гуд. Спасибо.

[Manitu]

Мудрость стариков.

(215 День Похода, Цитадель Акба)

Гордость, без благородства быстро превращается в самый страшный грех Космического десантника, гордыню.

Именно тогда честь, достоинство и многие благородные слова опускаются до самой низшей точки, до мелочей.

Когда брат идет на брата именно из-за нелестных слов, друг который недавно сражался с тобой плечом плечу, плюет тебе в спину. Если не хуже. Отравленная парфянская стрела была бы куда к месту.

Что может глупее такого самолюбования? Вероятно предательство, отход от постулатов, бегство от воинского братства?

Но с чего начинается предательство?

С недопонимания ли, или начало его также зарождается в гордыне.

В исключительности?

Да, Космический десантник не оспорим.

Это верх совершенства, дитя Императора, исключительный сверхчеловек наделенный всеми достоинствами, но и отягощенный в сто раз худшими грехами.

Бег за славой, вера в исключительность, вера в правильный путь вот что всегда толкает человека на гражданскую войну.

Космический десантник не исключение. И он делает такие же ошибки как и простой человек. Это не тень Железный людей, не страшный сервитор Адептус Механикус, это человек.

Пусть немного ангел и Машина Войны.

Брат-капитан Вентидий, помнил тот день когда им Космическим десатникам пришлось вспомнить основные постулаты Императора и склонить головы в смирении, забыть о гордыни.

Им божественным детям, воинам закованным в лучшую броню просто напомнили о важном.

В тот день оперативный доклад в объединенный штаб Крестового похода, пришел самый безрадостный. Очередная атака захлебнулась.

Тщательно разработанный план, с обхватом, с фланговыми ударами оказался полнейшим провалом.

Сотни братьев было ранено, десятки погибли. Крестовый поход начинавшийся как смертоносный каток, как бульдозер очищающий дорогу от мешанины грязи и мелких камней вдруг завяз и начал затухать.

Цитадель Акбы как и укрепления вокруг нее стали первым предупреждением и первым уроком для трех командиров, что привели своих людей сюда.

Наследник Первого легиона, командир ордена Пращуров Нэйт Израэль первым перешел в наступление и обвинил Кулаков в излишней медлительности. Брат-сержант бывший с ним попытался остановить капитана…Их можно было понять.

Это не была досада на Преторианцев, буря возмущения, не иначе. И она была объяснима. Израэля можно было понять, первая атака завершилась самыми большими потерями именно среди его братьев.

Недавно холодный, расчетливый капитан Имперских Кулаков сначала пытался вразумить Израэля логикой и предлагал посмотреть тактические выкладки, потом сам взорвался и наговорил кучу неприятных вещей.

Если бы их видели их солдаты, их братья.

Кулак был на голову выше наследника Первого Легиона. Огромный словно скала он навис над эмоциональным Израэлем и повышая голос излагал свою точку зрения.

Пращур не отступал, он не мог отступить, не будь он сыном Темных.

Они не слушали друг друга.

Сейчас им нужен был выплеск эмоций. Может быть на несколько минут, но он был нужен. Как можно было объяснить столь высокие потери?

Невероятным мастерством Великого врага? Предательством? Или банальностями…

Вентидий поймал себя на мысли что именно та самая банальность, одна из многих становится причиной их неудач. Он попытался остановить спорящих, но сам незаметно для себя ввязался в полемику.

Но их оборвали, также внезапно как и начался данный спор.

-Нас слишком мало, пришло время принять решение,- трубный голос Монсферата, искаженный динамиком заставил присутствующих вздрогнуть. Брат-капитан Вентидий с удивлением посмотрел на дредноут. Медленно словно подражая плохому фильму, повернулись и остальные десантники.

Потомки 1-ого Легиона из Ордена Пращуров были явно раздосадованы, было видно как их командир Израэль даже попытался бросить реплику, но был остановлен Имперским Кулаком закованным в пласталь и керамит черного цвета.

Капеллан Преторианцев положил руку на плечо брату-капитану прося успокоится.

Кто же из присутствующих ожидал, что Древний до сей поры принявший обет молчания во время Крестового похода, нарушит данное обещание.

Древние, эти менестрели старых войн, рыцари забытых эпох, были приглашены на совет с единственной целью поддержать готовое решение каждого из участников Валаамского похода.

Три дредноута.

Три эпохи, три отражения старых, добрых и наконец славных времен.Брат Артемиус из Преторианцев, брат Томаэль из Пращуров и наконец почтенный Монсферат.

Подобно древним статуям они ожили после недавнего гвалта, этого недостойного раздора охватившего бункер Крестового похода. Завизжали сервоприводы, заскрипели сочленения доспехов, пришли в движения забытые технологии Темных веков.

Три брата-капитана, достойные командиры, храбрые и честные сверхлюди не могли найти общий язык.

У каждого была своя правда и право на триумф. Как и десятки братьев, нашедших смерть здесь на Валааме, этом огромном проклятом некрополе. Последнем пристанище для гордецов и храбрейших из храбрых.

- Необходимо принять решение- повторил громадный пятиметровой саркофаг с серебряным крестом на фронтальной броне- Именем Его, не объединившись, не сплотив наши копья в бронированный кулак, мы проиграем.

-Нам нужен выбранный командир, который нас поведет, не смотря на наши противоречия и пустое бахвальство- вторил Артемиус, Имперский Кулак, святой воин закованный в золотой гроб с именем "Триария"

-Мы говорим это с болью в душе, понимаю как дороги каждому из нас его имя, имя Ордена- подал голос Томаэль- Но если мы не объединимся, мы погибнем как и прошлый поход, разобщенный, бесславный и оплаканный нами.

Брат-капитан Вентидий переводил взгляд на говоривших дредноутов и по спине его бежала дрожь. Струйки пота заставили его расправить плечи, напряженные после необычайно жаркого диалога со своими оппонентами и братьями по оружию.

Старики, эти древние мумии, куски мяса в которых только чудесами Императора и дарами Омнемессии теплилась жизнь, как всегда говорили то, что было необходимо в данный момент. И Вентидий знал это.

Как древние мудрецы забытых эпох, как те самые пресловутые легендарные змии, они говорили редко. Большей частью они молча делали свое дело, когда их сон прерывали.

Вновь прося повести в бой. Быть живой святыней.

Принимать на себя главный удар, укрывая новую поросль Космического Десанта.

Но как эти три монстра, эти три почтенных , как они узнали, как смогли договорится, как приняли решение и подвигали сейчас на этот шаг, более молодое поколение?

А ведь они его приняли и сейчас говорили словно три головы одного существа.

- Мы сделали слишком много ошибок- зазвучал после паузы голос Артемиуса.

- Мы разжали кулак и враг еще недавно бывший одним целым бежал от нас, словно песок сквозь пальцы.- это был Томаэль

- Мы атаковали его с трех разных направлений, Мы забыли постулаты войн.- загремел Монсферат.

-Мы единое целое. Мы дети Его- прогрохотали все трое.

-Пришло время.

-Настал час.

-Необходимо сделать шаг.

Повисло молчание, было слышно как доселе незаметные сервиторы копаются в одном из механизмов бункера.

-Решение!- прогудели на разные голоса пятиметровые чудовища.

Нет с ними Магистров чтобы могли бы своей мудростью скрепить узы братства. Сейчас каждому из командиров предстояло решить, готов ли он умерить свою спесь. Ради победы и общего дела.

Пращур, Преторианец и Крестоносец.

Амбиции, Гордыня, Слепая вера в правосудие.

А может быть смирение, единая цель и старание вместо безумной страсти?

Имперский Кулак взглянул на почтенного Артемиуса и тяжело вздохнул.

Но первым к удивлению многих заговорил командир Пращуров.

- Мои предки спешат навстречу нам, но мы не будем их торопить братья. Я был не прав. И перед лицом древних, я прошу прощения у вас. У тебя Николас и у тебя Вентидий. Я слишком много сегодня потерял, я был слеп.

- Я же прошу прощения у тебя Нэйт- откликнулся капитан Имперских Кулаков- Я не должен был говорить столько дерзостей брату по оружию, тому ангелу кто прикрывает мне спину.

Они повернулись к Вентидию.

-Твоей выдержке стоило бы позавидовать, брат-капитан.-сказал Преторианец- Спорить с нами, это все равно что биться головой о броню мегабосса орков.

И Николас первым положил деактивированный меч на затухающий но еще играющих всеми цветами радуги стол с голокартой. Он сменил гордыню на гордость.

-Legatus- прогрохотал дредноут Преторианцев.

Следом положил свое оружие Крестоносец.

-Legatus- повторил Монсферат.

Последним немного помедлив положил и свой клинок потомок Лиона.

-Legatus- закончил словно молитву Томаэль.

Командиры Крестового похода переглянулись.

Чего им стоило все это действо? Какие сомнения клокотали сейчас в них? И готовы ли они были сделать еще один шаг?

Время покажет. По крайней мере есть те кто всегда напомнят о добродетелях.

Изменено 11 мая, 2017 пользователем Manitu

[0.5 Кота]

Manitu, круто.

Наконец, только не обижайся, законченный фанфик. Крупные произведения - это здорово. Вот только плохо, если у них нет конца.

А здесь - чёткая мысль. Простая, без изысков, но рассказанная от начала и до конца. Великолепная работа.

Вопрос:

Крестоносцы - потомки Имперских Кулаков

Пращуры - потомки Тёмных Ангелов

Преторианцы - ?

Теперь даже смешно звучат претензии Моник о том, что Маниту был крутым только в нулевых. Теперь у автора 4 (4, Карл!) серии.

[Manitu]

Manitu, круто.

Наконец, только не обижайся, законченный фанфик. Крупные произведения - это здорово. Вот только плохо, если у них нет конца.

А здесь - чёткая мысль. Простая, без изысков, но рассказанная от начала и до конца. Великолепная работа.

Вопрос:

Крестоносцы - потомки Имперских Кулаков

Пращуры - потомки Тёмных Ангелов

Преторианцы - ?

Теперь даже смешно звучат претензии Моник о том, что Маниту был крутым только в нулевых. Теперь у автора 4 (4, Карл!) серии.

Благодарочка

Я вот думаю что возможно продолжу данный опус, просто хотелось пару глав про святыни брошенные поведать.

Свинота безграмотная (это ник) мог бы продолжить дело, но дальше 2 глав причем великолепных у него не пошло.

Общая мысль да смирение, без пафоса. мочи врага и сразу ему отходную читай.

По вопросу.

по Крестоносцам я не знаю, я думал что взять связать их например с какой-нибудь кошерной работой. они похожи на Имперских Кулаков. но они также полные противоположности Храмовникам. Примером было царство небесное и тот самый госпитальер.

Пращуры- да это одни из потомков Темных Ангелов.

а вот Преторианцы как раз Имперские Кулаки и есть. Золото, желтизна пафос.

Дама просто не так поняла нашу дискуссию с ЛЛ. :P

[Manitu]

Вот только плохо, если у них нет конца.

что такое, на что это вы батенька намекаете? :P

[0.5 Кота]

Кстати, совсем замечательно то, что капитулы - верующие. А то сейчас сплошь атеисты с агностиками в фанфиках. Так хоть разнообразие!

[Manitu]

Как я и говорил, хотелось немного боброту и веры в то что движет нами. Человек без целеустремлений ничто.

весь этот фанатизм на голом айяйай не вытерпит и десятилетий. Есть вера в космос, в лучшее, вера в человека, в бога ну и тысячу разных интерпритаций.

есть вера в древность, есть просто почтение к старикам что я попытался изобразить в последнем отрывке.

это самое важное что есть у нас.

вера в тех, кто нам дал будущее.

[Gormaks]

Годфруа, Монсферат, Луи и Сид - классные имена, лучше чем всякие Том и Дик)

Старофранцузская тема это пять. Анатолийский Странник это тоже хорошо, сам придумал или в бэке так и есть?

Заслоняют все инструменты кроме струнных инструментов и тихой печальной свирели.

Повтор.

вперил глаза

вот, кстати, хороший глагол, почаще бы его использовали:D

Громадный человек под стать авангардному танку

Наверное лучше "танку авангарда" всё-таки :D

Ох, годнота. Тот нечастый случай, когда содержание и даже форма ок, не смотря на некоторые явные недоработки с грамотностью.

Годнота, и идея, кстати, есть!

Очень красивый рассказ. По пунктуации и орфографии придираться не стал, сам понимаешь, ошибки там есть. И их много :D Особенно в том, что касается запятых.

Пиши ещё. Серьёзно. Про этих вот товарищей.

UPD.

Примером было царство небесное и тот самый госпитальер.

Да, чувствуется в рассказе это кино) Госпитальер тот классный персонаж)

Изменено 20 мая, 2017 пользователем Gormaks

[Manitu]

Анатолийский Странник это тоже хорошо, сам придумал или в бэке так и есть?

Вроде где то есть. Было точно.

Будем стараться, с ошибками согласен.

За коммент респект, рад что понравилось несмотря на огрехи.

Фильм хороший несмотря на исторический бред и если его смотреть в режиссерке.

ну уж если читатель ратует за продолжение то все будет.

Изменено 20 мая, 2017 пользователем Manitu

[Manitu]

Тьюлис

(217 День Похода, близ Цитадели Акба)

Неудержимый, властный ветер пронесся над полем боя, заставляя падающую массу снега затрепетать.

Мириады снежинок рванулись сначала на юг, потом этот безумный вестник смен переправил белесый поток как по мановению волшебной палочки на север.

А потом все также стихло, как и началось.

Умиротворение пришло навстречу грубости, сила уступила место покою.

Снег повалил огромными хлопьями.

Уже ничто не мешало этой бесконечной силе укутать землю.

Древние говорили, что после самых жестоких сражений обязательно пойдет ливень.

То ли он смоет кровь с доспехов и оружия, то ли просто оплачет безумцев устроивших смертоубийство.

Сегодня печальная эстафета была передана зиме.

Менялись лишь декорации, театры военных действий, времена года, персонажи бесчисленных драм, а небо все также оплакивало несчастных у кого была отобрана жизнь.

Но сегодня природа чуть поспешила с выводами. Да, битва была окончена. Но вот последний бой, нет. И в этом последнем бою сошлись двое.

Окруженные плотным кольцом воинов в черном, они сражались уже несколько минут вкладываясь в каждый удар.

Ярость и проклятья одного натолкнулись на инфернальную холодность противника.

Удар за ударом, сила укрепленная пласталью и керамитом, противный треск энергетического оружия.

А вокруг мириады снежинок вокруг, отталкиваемые и привечаемые соперниками.

А потом был выпад, неизбежная ошибка и расплата…

*****

Рана была не столь глубокой, сколько болезненной. И не было в этой боли наслаждения.

Не было порывов бесконечного экстаза.

И наконец не было великолепного наркотика к которым привык лейтенант Нехафор. Крозиус арканум протаранил фронтальную броню, словно не было этого совершенного механизма, проник в грудную клетку, раздробил, уничтожил совершенство форм.

И все осветилось.

Нехафор вздрогнул, чуть поддался вперед, попытался в отчаянной попытке добраться до врага, но энергоклинок выскользнул из левой руки.

Мгновением позже легионер рухнул на земле.

Со стороны показалось что эту громадину, этого закованного в пласталь и керамит гекатохейра просто взяли и толкнули.

Как мальчишку. Можно было привести сюда правдивые аналогии мешка с мукой.

Да, приходит время и титаны тоже падают.

И их падение бывает куда худшим из виденного простыми людьми.

Только дураки думают что в смерти есть что-то привлекательное.

Блюющий, выхаркивающий из своих легких кровавую массу герой Темной Эпохи, не был исключением. Там на земле, его скрутил такой поток боли, что Нехафор взвыл.

Мгновением позже он закричал, надсадно, в отчаянной попытке напрягая свое тело.

Ему показалось что импульсы наслаждения там далеко внутри зашевелились, зароптали, пошли в контратаку на этот странный холод который вмиг окутал тело после атаки противника.

Тот, кто принял дары Тьмы не может страдать.

Радость от боли, радость от каждой раны должна придавать новых сил избранному Слаанеш.

Сегодня был другой день, силовое оружие череполикого капеллана нанесло лишь один удар.

Такой четкий и холодный в своей практичности, словно не было за плечами Нехафора тысячелетий боев.

Глухой стон возвестил о напрасных попытках, сделать что-то путное. Нехафора не слушались его ноги и руки, он был словно парализован неизвестным колдовством.

Лишь глаза еще слушались старого воина. Но и сюда тихой поступью крался предательский белесый туман застилающий веки и просящий отдохнуть и прикрыть глаза.

- Auferte malum ех vobis- послышался голос рядом. Череполикий шлем возник словно по мановению волшебной палочки, тень космического десантника заслонила подслеповатое светило местной планеты.- Глупый старый солдат.

- Я Легионер… - прош[оппа!]л Нехафор- Легионер и Дитя Императора. Я его наследие, я его порождение.

- Назови имя, проклятый. Я омою твою чело и сотворю молитву ибо даже таких как ты Он прощает.

- Я охранял совершенство, а ты…ты все испортил глупый священник- захрипел умирающий.

- Мне все равно что ты охранял- в голосе капеллана пусть даже искаженное динамиками страшного шлема мелькнуло неприкрытое сожаление.- Назови имя воин. Я прощу тебя и боль уйдет.

Нехафор еще секунду спустя разглядывал череполикий шлем, после чего прикрыл глаза.

И тихой музыкой по телу пронеслась приятная усталость.

- Я не ищу прощения, капеллан. Я сделал выбор.

*****

- Молчание и тишина. Как же мы отличаемся даже от наших единокровных братьев- гулкий голос легата прервал размышления капеллана.

Облаченный в черное он был подобен боевому священнику, только на скарамангии поверх доспеха, светлым пятном выделялся белесый крест.- Чтобы сделали Возрожденные, будь они нашем месте? И была ли бы их легендарная ярость, помощью в битве? Или надо подобно нам, словно жестоким охотникам заставить врага умыться кровью, на расстоянии.

У предателей не было не единого шанса и все равно они бросились в атаку. Гордыня, бесконечная застилающая глаза, глупость.

- Я омыл его чело - наконец откликнулся капеллан.

- А имя, Тьюлис?

- И приложил аквилу- продолжил несмотря на реплику легата, воин-священник.

- Он не искал прощения?

- Он был слишком горд - Тьюлис прош[оппа!]л короткую молитву и секунду спустя продолжил- Ну а я нет, я простой исповедник и я умею прощать, Вентидий

Брат-капитан протянул руку, помогая капеллану подняться с колен.

Ветер вернулся, вновь распугав всепобеждающую метель.

Зефир рвал темные плащи на громадных вои[ну уж нет], заставил аквилифера сжать еще сильнее древко святыни.

- Уметь прощать. Я всегда учил и буду учить до самой своей смерти, уметь прощать- громкий голос капеллана прерывался порывами ветра, он делал небольшие паузы не доверяю машинному духу, не надеясь на мощные динамики- Этим мы отличаемся от Проклятых и Забытых. Этим и ничем иным.

Секунду спустя ветер стих, метель усилилась, накрывая темные фигуры в силовых доспехах белесым холодным неравномерным одеялом.

Голос капеллана не утихал, он первым начал Песнь Павшим, которую подхватили и остальные братья.

Не пел лишь легат Крестового похода. Он вглядывался в изможденное, полное лишений, страшное лицо предателя.

И только когда стихла священная песнь, снег скрыл тело Нехафора, Вентидий обратился к капеллану.

- Это был прекрасный удар.

- Совершенный- бесстрастно ответил Тьюлис.- Devictus beneficio.

-----

Auferte malum ех vobis- Исторгните зло из среды вашей

Devictus beneficio- Побежден благодеянием.

Изменено 30 мая, 2017 пользователем Manitu

[0.5 Кота]

Меня недавно похвалили за поэтичность текста. Но об этом даже как-то стыдно вспоминать после описания поединка Крестоносца и Дитя Императора. Превосходно. Не остервенелая схватка, которую стараюсь описывать я, а настоящая красота. Попытаюсь повторить. Стоит попытаться.

И Тьюлис, конечно, глыба. Никакой ненависти к врагу. Лишь сожаление об ошибке глупого человека.

Отрывок получился ещё круче предыдущего!

Между тем, сейчас обновлю "Вечного Победителя". Там под спойлером будет статья о Бледных Крестоносцах.

[Gormaks]

Фильм хороший несмотря на исторический бред и если его смотреть в режиссерке.

Ага, я смотрел в режиссёрке)

потом этот безумный вестник смен

Тзинч на подходе?) Я бы вместо "смен" поставил "перемен", т.к. "смена" это всё-таки другое.

Ярость и проклятья одного натолкнулись на инфернальную холодность противника.

Прям просится вместо "противника" написать "другого", т.к. обычно когда говорят что-то про "одного", всегда с ним в паре идёт и слово "другой". Либо оставить "противника", но тогда "одного" заменить на "одного из...(них, воинов, сражающихся и т.д.).

Нехафора не слушались его ноги и руки, он был словно парализован неизвестным колдовством.

Лишь глаза еще слушались старого воина. Но и сюда тихой поступью крался предательский белесый туман застилающий веки и просящий отдохнуть и прикрыть глаза.

Глухой стон возвестил о напрасных попытках, сделать что-то путное.

Череполикий шлем возник словно по мановению волшебной палочки, тень космического десантника заслонила подслеповатое светило местной планеты.

Как я думаю, "сделать что-то путное" и "словно по мановению волшебной палочки" выбиваются из общего возвышенного тона рассказа, хотя, мб, это вкусовщина.

Нехафор еще секунду спустя разглядывал череполикий шлем, после чего прикрыл глаза.

Тут "спустя" не нужно.

Вообще, не смотря на ошибки, а они там есть и кроме того, что я указал (а кто безгрешен), рассказ очень, не побоюсь этого слова, по-хорошему пафосный, очень зрелищный и художественный ("поэтичный" - вот Стерх хорошо сказал :) ).

"классные моменты"

Неудержимый, властный ветер пронесся над полем боя, заставляя падающую массу снега затрепетать...

и далее вся первая часть, и про ливень, и про воинов в чёрном - плюс один к поэтичности

Блюющий, выхаркивающий из своих легких кровавую массу герой Темной Эпохи, не был исключением.

На этом месте накал зашкаливает, ещё плюс один (если не к поэтичности, то к художественности точно)

Зефир рвал темные плащи на громадных вои[ну уж нет], заставил аквилифера сжать еще сильнее древко святыни.

ещё плюс один, опять к поэтичности, однозначно

Хотя, конечно, прощающие космодесантники, я думаю, не совсем бэковы :). Ну это Бог с ним.

Мне всегда нравилась зимняя эстетика, наверное, потому, что, в отличие от многих других красот природы, на падающий снег в наших краях можно насмотреться вдоволь) "Winter Аssault" поэтому в своё время пришёлся как нельзя кстати. И ещё очень хорошо смотрится контраст чёрной брони и снега, да.

Возникает эта картина перед глазами: снег, облачённые в чёрную броню лоялисты, поверженный, но всё ещё чудовищный слаанешит.

Отдельное спасибо за латинские цитаты (и за перевод тоже, так как не силён я), они тут очень к месту!

[0.5 Кота]

Стерх хорошо сказал

Без тебя бы не сказал. Спасибо.

[Manitu]

И Тьюлис, конечно, глыба. Никакой ненависти к врагу. Лишь сожаление об ошибке глупого человека.

Отрывок получился ещё круче предыдущего!

Не знаю как там с поэтичностью, но если понравилось, то гуд. Я пыхтел.

Скорее у Тьюлиса искреннее сожаление о том что такой герой мог бы служить человечеству, а поддался на нашептывания всякого Хаоса.

Я бы как автор ответил и на вторую часть ответил, если позволишь.

в 4 части, там где мелькают дредноуты, там слишком много действующих лиц.

наверное и поэтому концентация того пафоса который там должен быть, он разливается...т.с по древу.

По идее, 4 часть, та страница похода которую можно считать поворотной. Старики указали что надо дружить и выбрать одного командира и не раскидываться силами.

Я не акцентировал внимание кого выбрали, но указал на это в 5 главе.(отрывке)

ну а 5 отрывок который ты расхвалил, не более чем дуэль. Там по сути только 3 действующих лица. Нехафор, Тьюлис и на подпевках легат.

И потом я бы не назвал Нехафора, глупым. Слабым да, слабым духовно. Впрочем он так и не предал тех убеждений, которых предал.

Вот такой каламбур.

Если хочешь пафоса, зацени мою Мессу. вот там люди даже картинки рисовали и миньки лепили. хехе

2 Gormaks

Здравствуй дорогой Виссарион Григорьевич!-)))

Ну а если без петросянства, спасибо за отзывы.

Спасибо учту ошибки в будущем

Про классные моменты, хорошо что понравилось, но это так яркие мелочи. хотя казалось я на них особо не акцентировал внимание. Но вот видишь, что на самом деле люди то замечаю.

Про прощающих десантников. Ну прощение через смерть...я бы не сказал что это абсолютное прощение, скорее отпущение грехов. А то что они не чувствуют удовлетворение от убийств, постараюсь раскрыть в следующих работах.

Ну и потом, ты вроде просил чтобы писали про этих ребят. Так все будет.

Все в работе, даже пойдет скорее всего отдельным топиком. Кроссовер такой, если интересно пусть Стерх сорвет покровы.

[0.5 Кота]

Стерх сорвет покровы.

Готовится кроссовер с Возрождёнными!

Изменено 3 июня, 2017 пользователем CTEPX

[Lord Lamer]

Маниту, подобно персонажам-дредноутам из обсуждаемого здесь рассказа, пробудился, чтобы закончить начатое семь с половиной лет назад – в те старые-добрые времена, когда за пренебрежение правилами пунктуации не высказывали особых претензий, не то, что сейчас...

Дополнительные (лишние) отступы между абзацами, опоздавшие к публикации текста запятые и пробелы, а также встречающиеся странные диалоги, которые, возможно, неплохо смотрелись в ветке 10 лет назад, но которые уже выглядят а[ну уж нет]ронизмами, если сравнивать их с рядом современных работ :P

Но если серьезно,то Маниту - глыба!

Это такой Ридли Скотт от Лит. форума (Правда, Скотт - не самый мой любимый режиссер :image078: , но определенно мастер снимать фильмы).

Ну Маниту свой фирменный стиль, который бы я описал как "Тайная вечеря в блиндаже / опоках". Еще он - "певец армейской пасторали".

Многим его работам (некоторые я еще не прочел - позор на мою седую голову, а некоторые уже запамятовал, так что стоит относиться к сказанному мной с определенной долей скепсиса) присущи одновременно камерность повествования и некоторая притчевость, которая, несмотря на то, что периодически отдает лубочностью, наполнена искренней сентиментальностью.

Краткое знакомство со стилем фикрайтера закончено, притупим к вивисекции непосредственно фанфика

----------------------------------------

Отзыв на фанфик "Крестоносец"

Стиль, в котором написана вступительная глава можно, пожалуй, обозначить как медитативный речитатив – с вопросами и ответами, проговариваемыми истинами и задушевной беседой о предназначении. Эдакие «Диалоги Платона космодесантника».

При этом в первых трех главах можно встретить как красивые и по-настоящему эпичные эпизоды

"цитата"

- Имя, имя твое Воин Небесный- вскрикнул пораженный священник не ожидавший реплики Крестоносца.- Имя и мы будем молится что бы он сохранил тебе жизнь!

- Монсферат- ответил удаляющийся воин.

Священник склонился в поклоне…

так и не самые удачные аналогии, которые скорее вызывают недоумение, чем располагают к героям, поскольку вносят определенный разлад в создание образа, из-за того что объект (персонаж) и сравнение, мягко говоря, слабо попадают в единый ассоциативный ряд:

"цитата"

Капеллан не отрывал взгляда от закрытого футляра. В его серых глазах была та непередаваемая тоска, кою можно видеть у самки потерявшей всех своих дитенышей, у матери людской что на руках держит убиенного ребенка…

Общее впечатление от глав истории, пожалуй, таково: если бы Черные Храмовники попытались стать человечнее Саламандр, то не оказались ли бы они в итоге Крестоносцами?

По попыткам придать космодесантникам некое подобие человечности заметно, что работа писалась во времена, когда все вокруг еще не наводнил собою официальный фикшн о рефлексирующих астартес

"цитата"

Говорят десантники не показывают своих чувств, они подобны каменьям у дороги, бушующему пламени, урагану. Страшные, безликие без тени сомнения уничтожающие своих врагов и врагов Императора. Впрочем последнее можно было отнести к единому врагу.

Сейчас же уже впору писать об обратном, стараясь придать астартес больше брутальности, величественности и оттащить их подальше от слишком уж человечного восприятия окружающий действительности и себя самих - если уж руководствоваться принципом, что их сверхчеловеческое бытие определяет несколько отличное от стандартного человеческого сознание.

Ну и о ком бы не писал Маниту, он, похоже, всегда найдет, куда вставить пассаж, в котором бы оплакивалась несчастная судьба солдатиков (как молодых, так и старых добродушных солдат) или скаутов космодесанта – нужно подчеркнуть, т.е. вроде бы и и вояк, но таких, которых может быть жалко.

"цитата"

Но в глазах Тьюлиса была боль, и Вентидий заметил ее. Он часто замечал боль в глазах этого мудрого воина. Боль по погибшим скаутам, молодым братьям, что отдавали свои души и тела на алтарь победы. Война никогда не щадит молодых. Война вообще удивительна неразборчива.

Определенно, некоторая (солдатская) сентиментальность - одна из отличительных черт прозы Маниту.

В качестве вишенки на торте из трех первых глав определенно следует признать линию капеллана Тьюлиса, который на протяжении первых частей истории приводит различным образом в чувства (как прямо, так и фигурально выражаясь) трех членов своего ордена – вкрадчивой беседой, механическим пробуждением от вечного сна и даже посредством вандализма.

Тьюлис работает эдаким моральным будильником, который разнообразно и умело не дает уснуть окончательно и бесповоротно чему-то главному и очень важному в своем ордене, в каждом его космодесантнике - человеке.

В 4-й главе, написанной спустя несколько лет после публикации истории, повествование снова возвращается к теме гордыни, прокладывая мостик между важной темой главы вступительной и продолжением.

Размышление о природе космодесантника и о том, что им движет – не только и даже не столько в делах праведных, сколько в ситуациях, которые приводят его на скользкий путь предательства и братоубийства.

Впечатление от этой главы лично у меня остались двоякие.

Во-первых, Маниту бережно культивирует идею, суть которой заключается в том, что астартес по сути это все тот же человек, «Пусть немного ангел и Машина Войны».

Помимо определенной смысловой нагрузки такой подход к формированию подобного образа астартес носит, пожалуй, и определенное практическое значение для написания историй о них, заметно упрощая экспозицию и облегчая труд автора. Уловка, за которую ленивого мэтра мы хвалить не станем.

И Маниту пользуется этой уловкой вовсю, снова возвращаясь к фирменной сентиментальности и идеи про беззащитных солдатиков, когда еще заметнее с годами в тексте звучит идея наставничества и заботы:

"цитата"

Принимать на себя главный удар, укрывая новую поросль Космического Десанта.

Однако, и это - во-вторых, за этим кажущимся морализаторством о «мудрости стариков» (так называется глава), на мой взгляд, может скрываться ситуация, когда сказочник рассказывает возле костра ребятне историю с хорошим концом, хотя в реальности, из которой рассказчик вполне мог черпать идеи, доблестные мужи разругались, и в виду их ухода с поля боя победа осталась негодяю.

Поучительная история. И несколько грустная (применительно к реальности, любые совпадения с которой - случайны).

5-я глава содержит пресный диалог врагов, балансирующий на грани банальности, но все же не скатившийся в выяснение, кто лучше и у кого болтер больше.

Мир 41-го тысячелетия в описании Маниту полон доблестных лояльных космодесантников и астартес-еретиков, которые осознают степень своего падения и готовы доблестно понести кару за свои ошибки и грехи, не ища раскаяния.

По большому счету в рамках опубликованных 5 глав поиски (и несение в массы) искупления являются краеугольным камнем или даже камнем на распутье, разделяющим дороги лоялистов и предателей.

----------------------------------------

Я не Dammerung и корректор из меня сомнительный, но пару замечаний редакторского толка я таки сделаю :P

"повтор"

Наследник Первого легиона, командир ордена Пращуров Нэйт Израэль первым перешел в наступление и обвинил Кулаков в излишней медлительности. Брат-сержант бывший с ним попытался остановить капитана…Их можно было понять.

Это не была досада на Преторианцев, буря возмущения, не иначе. И она была объяснима. Израэля можно было понять, первая атака завершилась самыми большими потерями именно среди его братьев.

Два раза слово "понять" - слишком близко друг к другу для отдельных и независимых фраз, и слишком далеко и бессвязно для намеренного повтора. Можно попробовать, например, добавить "и": "И Израэля тоже можно было понять".

Ну или как-то так.

"стилистическая (на мой взгляд) ошибка"

Мириады снежинок бились в безумном экстазе пытаясь противостоять резкому порывистому зефиру.

Ветер вернулся, вновь распугав всепобеждающую метель.

Зефир рвал темные плащи на громадных вои[ну уж нет], заставил аквилифера сжать еще сильнее древко святыни.

Ладно, предположим, автору больше нравится принимать в восприятии зефира сторону древних греков, а не древних римлян: считалось, в восточной части Средиземного моря зефир нес с собой бурю, а в западной - это был легкий и приятный ветерок (см. wiki).

Хотя именно поэтому (за легкость) зефиром названо кондитерское изделие, а не какой-нибудь запредельно острый соус или типа того. Но ладно, пусть так...

Но зефир - это теплый ветер в обоих случаях! Весенне-летний! Какая метель? Какие снежинки?! O_o

В данном случае (с маршмеллоу зефиром) попытка уйти в высокий штиль и превратиться в Гаврилу Державина - не оказалась особо удачной.

----------------------------------------

Ну и как бы то ни было, фан-фикшн от Маниту - это уникальное явление со своим стилем и определенной тематикой.

В принципе, это важная отличительная черта "матерого автора" - он, как правило, говорит на какую-то важную, интересную ему тему, рассматривая ее в своих работах и преподнося в разных формах, посредством различных идей, персонажей и эпизодов.

Оттого будет еще любопытнее взглянуть на фикрайтерский дуэт Маниту и CTEPXа: (фанфик)(40k) Грехи отцов.

[Manitu]

Спасибо, мощно задвинул.

Я глицин пью и достаточно молодой чтобы скатится до маэстро Скотта, но за это тоже спасибо.

Многое верно подмечено. Сентиментальность, периодический налет лейтенантской и окопной правды, чет не могу от этого избавится...

Что же касается выводов о мудрости стариков и этой главе, то не открою секрет, да я хотел прийти к тому что разругались. Но это было в реалиях вахи слишком банально. А вот лучик света нужен, и мотивация луча света, что несмотря на все свои надувания щек и факт то что сейчас вот обгадимся, и в конце- концов надо что-то делать.

Надо выбрать единого командира и быть единым кулаком и прочее блабла.

Надо быть единым целым, легионом если хотите, как в старые добрые времена.

(постараюсь показать образ командира в след. рассказе)

А по пятой зарисовке, было бы опять же банально посчитать раскаяние того кого предал 10 тыс.лет назад искренними и в тему.

У каждого свои идеалы. Быть может у того же Нехафора была причина не искать покаяния именно у Тьюлиса.

Может он ищет прощения у Императора, а может и не ищет.

[Lord Lamer]

Сентиментальность, периодический налет лейтенантской и окопной правды, чет не могу от этого избавится...

А надо ли - избавляться?

У тебя свой стиль повествования уже давно выстроился, есть интересные тебе темы...

В общем, все то, что отличает, так сказать, мэтра от тех, кто еще только все это нащупывает. И пока они ищут, ты рассказываешь истории!

Надо выбрать единого командира и быть единым кулаком и прочее блабла.

Надо быть единым целым, легионом если хотите, как в старые добрые времена.

Вот это, как мне кажется, даже банальнее будет :) , но... Важно ведь то, как все это будет преподнесено - можно и "Капитана Очевидность" представить вполне интересным персонажем, если подобрать ему интересный образ и т.д. ;)

(постараюсь показать образ командира в след. рассказе)

Будет весьма любопытно взглянуть.

А еще любопытнее будет посмотреть - благородный будет и останется этот (сверх)человек или гордыня вскружит ему голову, а власть развратит его.

А по пятой зарисовке, было бы опять же банально посчитать раскаяние того кого предал 10 тыс.лет назад искренними и в тему.

У каждого свои идеалы. Быть может у того же Нехафора была причина не искать покаяния именно у Тьюлиса.

Может он ищет прощения у Императора, а может и не ищет.

5-я глава, как мне представляется, самая слабая из всех остальных.

Хотя идея с поиском прощения не у Тьюлиса (а, скажем, непосредственно у Императора или кого-то еще) - интересная, и на ней можно было бы построить в итоге отличную кульминационную сцену - между хаоситом и капелланом.

Но для этого пришлось бы раскрывать астартес-еретика, пожалуй, не меньше, чем Тьюлиса, а хаосит в фанфике остается лишь статистом, и его мотивы не сильно понятны и не особо обозначены. Герой (повествования) в той сцене - капеллан, а Нехафор там больше для мебели...

Кроме того, вести речь о простом раскаянии по отношению к астартес-еретику, которого 10 тыс. лет терзали варп и "внутренние демоны" - было бы как-то не очень :-

Это капеллан может ухватиться за "правильные идеалы" и держаться за них, чтобы они ему помогали жить и превозмогать, а хаосит, как по мне, уже одной ногой там - в на том свете (т.е. в варпе), в мире кошмаров, испытанный страстей и невысказанных желаний.

Зачем ему прятаться за придуманными / установленными кем-то другим идеалами? Как мне кажется, аоситы больше гонятся за своими страстишками и страстищями - и это процесс естественный, органичный и не сильно связанный с рациональным мышлением, доводами и т.п.

Так что противопоставление "хороших" идеалов идеалам "плохим" лично мне представляется не самым интересным вариантом развития противостояния лоялистов и хаоситов.

[Manitu]

Будет весьма любопытно взглянуть.

А еще любопытнее будет посмотреть - благородный будет и останется этот (сверх)человек или гордыня вскружит ему голову, а власть развратит его.

не там будет не об этом. в трех страницах я не способен рассказать о падении.

И потом это не падение раз ты пользуешься право повелевать, просто со стороны кажется что ты что то делаешь неправильно. Но как говорится в нашей балалайке убив тысячу, ты спасешь миллионы.

О человеке который наделен полномочиями и они его не развратили я тоже писал и надеюсь продолжу. как и о человеке гнилом по сути и продолжающем гнить, были ли у него полномочия или нет.

И возвращаясь к Крестоносцам.

При том же гордыня выбивается здесь не только словом, но и железной чушкой вроде кулака капеллана или дредноута.

ну и потом предательство это всего лишь предательство как бы ты его не камуфлировал, клятвоотступнику переживать как то не с руки.

Какими бы идеалами он не прикрывался он режет своего брата. это все на мой взгляд.

В остальном каждый остался на своем месте и при своем мнении. Один отпустил грехи, другой помер как герой.

А о прощении хаоса именно у Императора я уже писал. И повторятся как то не хотелось.

Изменено 20 июня, 2017 пользователем Manitu