(конкурсный фанфик) Именем Твоим

[Basir]

Отдельное спасибо, Диверу, за давнешний перевод молитв и литаний. Часть которых использовал в написании.

«Именем Твоим»

«Высота 17, высота 17 … ответьте. Доложите обстановку. Высота 17 … прием, отвечайте, варп вас подери. Ребята, где вы?», нервно орал в трубку радист, пытаясь перекричать артиллерийскую канонаду. Ответом ему, уже на протяжении получаса, был только треск помех.

Обстрел шел уже минут десять, остатки роты, те, кто пережил первые минуты боя, забились на дно траншей. В блиндажах хорониться никто не рискнул, там если накроет, то всех махом, а тут может и пронесет. Лейтенант Кроу тряс за плечи уже давно мертвого радиста, контузия не давала гвардейцу реально оценивать обстановку и он продолжал орать в ухо мертвого солдата, «Вайцовский твою мать, очнись гвардеец! Нам связь нужна!». Сейчас он не видел ни оторванных по пояс ног радиста, ни его внутренностей, на которых стоял, ни пробитой навылет рации. Пробегавший по извилистой траншее штурмовик, матерясь, оторвал офицера от мертвого тела и завалил на дно окопа, прикрыв собой от очередного взрыва.

«Ты что творишь сволочь! Под трибунал захотел!», Кроу попытался спихнуть с себя гвардейца, на что получил сокрушительную зуботычину и затих. Очнулся он, от резкого запаха спирта, ударившего ему в ноздри.

«Вот так, аккуратно, не пролей, мало его у меня», лейтенант жадно присосался к горлышку фляги, закашлялся, но спирт проглотил. Обжигающая жидкость, раскаленной лавиной упала в желудок, разливая тепло по всему телу и постепенно приводя мозги в рабочее состояние.

«Долго я …»

«Да минут пять», отхлебывая из фляги, сказал Зим.

«Хорошо ты меня приложил», потер скулу лейтенант и удивленно прислушался.

«Ага. Кончили палить. С минуту, где-то. Я уже всех на позиции расставил», сержант приподнялся и выглянул за бруствер окопа, «Минометов у нас больше нет, остались стабберы, две лазпушки и ракетница. И хорошо если пол роты. Много раненных. Связи тоже нет», Зим кивнул на мертвого радиста, «Рация вдребезги».

«Да негусто», пошатываясь, Кроу поднялся на ноги. Вершина холма, превращенная гвардейцами в первоклассный укреп-район, за несколько минут, стала похожа на поверхность какой то безжизненной, изрытой метеоритами планеты.

«Надо послать несколько бойцов в полк», лейтенант повернулся к Зиму, тот отрицательно покачивал головой.

«Поздно, нас уже обошли. Разведчики доложились», сержант постучал пальцем по воксу, «Говорят, что минут через двадцать и нас ровнять начнут».

«Что ж … так значит … ну что, покажем им, что мы тоже не пальцем деланы», Кроу нажал клавишу вокс-связи, выходя на общую ротную частоту, «Рота, готовность номер один, штыки примкнуть, предположительное время контакта – пять минут. Всем занять свои позиции».

Все началось только под вечер. Еретики долго собирали силы вокруг сопки, техника на нее подняться не смогла, слишком крутыми были склоны. Поэтому гвардейцы всю вторую половину дня слушали рев, проезжающих мимо, в сторону основных сил полка, танковых колонн. Как только начало смеркаться, хором, словно по команде, раскатистым гулом начали бить барабаны. Ритмичный шум, одновременно убаюкивал и липкими, холодными пальцами лез в самое нутро, сковывая страхом конечности и заставляя зубы отбивать нервную дрожь.

Отец Лисандро судорожно вцепился в ручки тяжелого стаббера. Цепной меч, которым привык ворочать священник, сейчас одиноко стоял, прислоненный к стене блиндажа. Рядом сидел перебинтованный, почти с ног до головы, пулеметчик. Взрывом ему оторвало кисть правой руки и обожгло лицо. Гвардеец ничего не видел, но отказался уходить с передовой и сейчас объяснял преподобному как правильно пользоваться стаббером.

«Вы святой отец, подпустите их поближе … а потом давите на гашетку. Эта малютка несколько человек за раз прошьет. И ствол чуть ниже опускайте … подбрасывает», прерываясь кашлем, сипел гвардеец.

Лисандро сосредоточенно кивал, словно поучениям патриарха, внимая словам солдата, «Не беспокойся сын мой, не один грешник не уйдет от гнева Его сегодня, я уж постараюсь».

Гвардеец улыбнулся, «Да уж постарайтесь. Красиво говорите батюшка, как на проповеди, но я вам верю, вы все сделаете правильно, а я подсоблю, если что».

Сначала сработали мины и «светилки» заботливо поставленные саперами по периметру базы. Противника пока не было видно, скрывал крутой склон, но отчетливо были слышны, вопли раненных еретиков и крики ярости. Нестройный гул голосов нарастал.

«Готовность пять секунд», протрещал вокс.

Гвардейцы, занимавшие передовые окопы, напряглись, сжав в руках скобы управляемых мин.

«Давай!», и столбы огня и мяса, взметнулись в небо по всему периметру укреп-района.

Несмотря на чудовищные потери, культисты остервенело рванулись на позиции гвардии. Их подпустили поближе и ударили из всего что могло стрелять. Первые ряды еретиков словно слизнуло какое то неведомое животное, но предателям казалось, не было числа.

В начале это было похоже на тир. Только голова еретика появлялась в зоне видимости, поднимаясь из-за склона, Крепыш всаживал в нее пулю из своего автогана. Он специально целился в лицо. Перемазанные кровью, оскаленные рожи предателей, не вызывали ничего кроме тошноты и ярости. Он был готов стрелять в них, бить прикладом, колоть штыком, лишь бы снести с мерзких морд это безумное выражение. Душа пела победную песню, когда кто ни будь из этих тварей, с нечеловеческим воплем валился на землю, пытаясь руками нащупать то, что когда-то было его физиономией. Но постепенно все больше голов, в изуродованных восьмиконечными звездами гвардейских касках, появлялось из-за склона, и целиться уже не было возможности. Крепыш просто косил врага очередями, матерясь менял пустые магазины и стрелял снова и снова. Но они все лезли и лезли, поток людского мяса, казалось, был нескончаем. Оскверненные символы Империума, исписанная похабными лозунгами броня, полотнища штандартов, от этого хаоса, начинало пестрить в глазах. Скоро еретики подобрались на расстояние броска гранаты, к передовым траншеям и в воксах протрещала команда «Вперед!».

«Уррраааа!!!!», словно гром разнеслось над вершиной искореженной войной сопки. Молот Империума, со всей своей нечеловеческой яростью, обрушился на головы отступников. Примкнув штыки, гвардейцы врезались в нестройные ряды еретиков. Через несколько секунд, уже трудно было различить где свои, а где враги, бой перерос в рукопашную схватку, где каждый был сам за себя. Бойцы били врага прикладами винтовок, кололи штыками, кто-то уже потерял свое оружие и просто бил руками, ногами, кусал, душил.

Автоган Крепыша переломился пополам, от мощного удара арматурины, которую в качестве оружия использовал один из предателей. Крепыша это не остановило, пробравшись к врагу вплотную, он завалил того на землю и методично, размашистыми ударами шлема, зажатого в руке, вминал в затылок лицо еретика. «Со всей мой силой, со всей моей волей …», шептал Крепыш, вспомнившийся ему отрывок одной из молитв, продолжая превращать лицо культиста в кровавую кашу.

Зим, стоя на крыше одного из импровизированных дотов, поливал наступающих огнем из стаббера. Он стрелял прямо от бедра, длинными очередями, как будто не замечая, ни чудовищной отдачи, ни веса оружия. Гвардейцы, за спиной невысокого, крепкого, а в штурмовой броне, почти квадратного сержанта, поговаривали, что он наполовину огрин, намекая на огромную силу командира взвода. Когда кончились патроны и стаббер перестал исторгать из ствола смертоносный ливень, Зим перехватил его за ствол и, орудуя словно дубиной, с ревом бросился в толпу врагов.

Через несколько минут, короткой, но кровавой и яростной свалки, гвардейцы скинули предателей с вершины холма. Во время короткой передышки, солдаты оттаскивали раненных и убитых, не оставляя на поругание ничего. Они уходили на вторую линию обороны. То, что не удалось унести, тщательно минировалось. Крепыша нашли в той же траншее где он начал бой, он стоял, привалившись к забитому им до смерти культисту. Шальная пуля, пробив шею гвардейца, отправила его на встречу с Императором.

Зим сидел на дне окопа, перекатывая комья сырой, жирной земли в обожженных ладонях, пытаясь таким образом унять боль. «Следующая атака будет последней для нас, ты видел, сколько их там?», обратился он к Кроу. «Видел», мрачно ответил лейтенант, перезаряжая болт-пистолет, «Когда совсем тяжко станет, пущу ракету, дай бог артиллеристы увидят, не дадут умереть просто так. Прихватим с собой сколько сможем». Сержант согласно кивнул.

Лисандро осторожно, словно боясь навредить, поливал дымящийся ствол стаббера водой,

«Дух Машины, прими мои извинения. И встань среди другого оружия. И стреляй верно», повторял он словно заводной, подсказанную раненным пулеметчиком литанию. Когда дух успокоился, и пар его гнева перестал идти от ствола, священник облегченно вздохнул. «Все в порядке?», спросил гвардеец. Батюшка утвердительно кивнул, но, быстро спохватившись, добавил вслух. «Да. Мне удалось его успокоить».

«Теперь надо вставить новую ленту. Возьмите ящик у стены, ну вы знаете …».

«Он последний», с горечью сказал священник. Взяв ленту, он аккуратно поместил ее в приемник и захлопнул крышку. С гордостью посмотрев на свою работу Лисандро снял с пояса маленький флакончик со священным маслом и не жалея окропил им корпус стаббера. «Дай мне силы, чтобы выполнить мой долг и сокрушить тех, кто мешает мне», прошептал он.

«Батюшка, когда патроны кончатся, вы уходите отсюда. А я им подарочек припас», гвардеец легонько похлопал по связке гранат у себя на коленях.

Лисандро хмуро посмотрел на раненного, «Ты это брось мне. Я еще тебя вытащу отсюда и на ноги поставлю, поверь моему слову. А если что, я не уйду, вместе здесь останемся. Я тоже кое-что могу», священник погладил ручку цепного меча и немного подумав, добавил, «Ты зови меня просто, Саша …».

Гвардеец кивнул и протянул уцелевшую руку, для рукопожатия.

После короткой передышки, вновь забили барабаны. Но в этот раз, культисты, казалось, не спешили. Лишь через несколько минут, первые фигуры показались на вершине холма. Гвардейцы пока не стреляли, стараясь подпустить противника поближе и бить наверняка, боезапас был уже на исходе. Неожиданно ряды предателей расступились и солдаты, с ужасом увидели как к ним, на фоне заходящего, кроваво красного солнца, не торопясь, приближается гротескная, ростом около трех метров фигура терминатора хаоса.

Броню этого чудовища усеивали костяные шипы, которые казалось, росли прямо сквозь доспех. Но самым страшным было то, что на эти шипы были нанизаны еще живые люди. Создавалось ощущение, что они не просто висели на них, а словно вросли в броню терминатора. Некоторые тела частично торчали из доспеха, словно тонули в нем, как в трясине. Искаженные магией варпа лица, что-то кричали, но этот вопль сливался в одну чудовищную какофонию, и разобрать, что-либо было невозможно. Люди тянули руки к гвардейцам, словно умоляя тех об избавлении от мук. В одной руке десантник сжимал штурмовой болтер, другая, была украшена покрытыми запекшейся кровью, устрашающего вида когтями. Не спеша, словно наслаждаясь своим превосходством над противником, терминатор двинулся на позиции гвардии.

«Господи милосердный», обречено прошептал Кроу.

«Гвардия, огонь!!!», лейтенант первым вскинул болт-пистолет и начал стрелять в десантника хаоса, через секунду десятки лазерных лучей и пулевых трасс устремились к терминатору, но все казалось бесполезным. Лучи и пули беспомощно отскакивали от брони исчадия хаоса, причиняя страдания только замурованным в доспех людям. Из динамиков шлема терминатора раздался хриплый смех, и он ответил огнем из своего оружия. Болты буквально разрывали солдат на части, выкашивая целые отделения за доли секунды. Кто-то из гвардейцев оказался вблизи от десантника и тот с нечеловеческой скоростью метнулся в его сторону. Секунда и извивающееся тело висит на когтях терминатора, он демонстративно развернулся к оставшимся в живых и с размаху насадил еще живого солдата на шипы доспеха.

«Саш, что там происходит», раненный пулеметчик уже минуту теребил рясу священника, пытаясь добиться от него ответа. Лисандро стоял словно каменный столб, судорожно сжимая рукоятки стаббера. На лице святого отца был написан неподдельный ужас, капли пота стекают по щекам, губы шепчут охранительную молитву, «Я служу тебе, Бог Император Человечества. Делай со мной, что желаешь, потому что вера моя абсолютна». Постепенно лицо священника приобрело осмысленный вид, словно на него снизошло просветление или голос свыше подсказал, что нужно делать.

Гулким низким голосом, как во время службы в церкви святой отец произнес, «Император даруй мне Свой праведный гнев и Свою гневную силу, Дай мне стать штормом, что сокрушит врагов, оскверняющих твой взор», его глаза словно излучали золотистый свет, постепенно уже вся фигура Лисандро сияла этим светом, а за ней и стаббер.

Терминатор почувствовал, что-то неладное и начал вертеть шлемом из стороны в сторону, пытаясь определить источник опасности. Но не успел. Поток золотого света вырвался из одного из дотов и ударил в грудь порождению хаоса, окутав того ярким сиянием. Десантник попытался отступить, но тут ожили, вмурованные в его броню тела. Десятки рук, рвущихся наружу, начали разрывать его доспех. Они проминали наплечники, словно те были сделаны из обычной бумаги. Лица жертв развернулись внутрь и растворились в броне, вгрызаясь в тело терминатора. И гвардейцы, и еретики с ужасом смотрели на эту экзекуцию. Десантник хаоса с воем упал на колени, руками он пытался сорвать с себя доспех, который сейчас медленно и мучительно убивал своего владельца. Но все было бесполезно. Постепенно терминатор осел и затих, превратившись в груду искореженной плоти. Тела растворились в его броне, обнажив ее истинный цвет - кроваво красный.

Поклонники хаоса, в ужасе начали пятиться. Секунды, и они уже панически бежали, бросая оружие и штандарты. Гвардейцы не стали их преследовать. Солдаты стояли, с благоговейным страхом рассматривая останки терминатора. Первым спохватился Кроу. Широкими скачками, перемахивая через воронки и окопы, он бежал к блиндажу, из которого ударил луч.

Ворвавшись в Дот, лейтенант увидел раненного гвардейца с перебинтованным лицом, который теребил за рясу, застывшего, словно статуя, священника. Лицо Лисандро осунулось и покрылось сеткой глубоких морщин, волосы поседели, как будто что-то вытянуло все жизненные силы из святого отца. По испачканным копотью щекам катились слезы перемешанные с кровью. Руки до сих пор, мертвой хваткой держали рукояти стаббера, который оказался насквозь изъеден ржавчиной. Кроу осторожно дотронулся до ствола оружия и он рассыпался в труху.

«Что здесь произошло?», спросил у пулеметчика офицер.

«Я не знаю … он начал молиться, а потом …», гвардеец на мгновенье задумался, подбирая слова, «Я почувствовал свет … и как будто кто-то еще был здесь, недолго, буквально секунду … а потом начал стрелять стаббер».

«Что ты несешь, как ты мог почувствовать свет, это невозможно», раздраженно сказал лейтенант.

«Не знаю», развел руками солдат, «Я не могу по-другому описать это ощущение. Что со священником?».

«По моему, он мертв», ответил Кроу, пощупав пульс Лисандро.

«Император, Бог наш и отец вседержащий. Освяти светом благословения твоего, путь верного слуги твоего, что выполнил свой долг до конца. Пусть воссядет он рядом с лучшими, что пали во имя тебя, ибо был он лучшим из нас, и даруй нам, оставшимся здесь, силу и веру его». В тысячный раз читал эту молитву отец Грегори, по привычке потирая бионический протез, заменивший ему правую кисть и вспоминая ротного священника, десять лет назад спасшего от смерти его и еще 23, казалось уже обреченных на мучительную смерть гвардейца.

Изменено 22 июня, 2006 пользователем Basir

[Brother-captain Psyho]

Был бы плюсомет - расстрелял бы!

жжОш!!!

Не, действительно классно написал!

[Жив(giv)]

здорово оценку узнаешь позже ;)

[Hauptmann]

Хороший рассказ, концовка особенно. Правда, временами напоминает Девятую Роту :)

[Che Darkano]

Правда, временами напоминает Девятую Роту

Разве что сценой с пулеметом.

Был бы плюсомет - расстрелял бы!

Имхо, здесь плюсомет не поможет,здесь плюс-кэннон нужен =)

2Basir - Хорошо написал. Только момент с ракетой не до конца понятен.

[Basir]

2Basir - Хорошо написал. Только момент с ракетой не до конца понятен.

Вызвать артподдержку на себя.

[Valorian]

Прекрасно написано :) :)

Когда кончились патроны и стаббер перестал исторгать из ствола смертоносный ливень, Зим перехватил его за ствол и, орудуя словно дубиной, с ревом бросился в толпу врагов.

Через несколько минут, короткой, но кровавой и яростной свалки, гвардейцы скинули предателей с вершины холма.

Имхо этот момент стоит переписать, а то переход от действий Зима к концу схватки не очень :)

Изменено 8 июня, 2006 пользователем Valorian

[Che Darkano]

Вызвать артподдержку на себя.

Так и понял. Но ИМХО, это место надо подкорректировать, а то есть ощущение, что он говорит о подкреплении.

[Куза]

О! Вещь сотворил, Басир! Сцены с отцом Лисандро и Сашей написаны здорово! Бой "сожрал" на одном дыхании. Концовка тоже порадовала, думал, что терминатор всех банально перебьет, ан нет. :)

[Octavius]

9 рота отдыхает однозначно. На одном дыхании...

[Егор]

Отрывки молитв и описания боёв очень понравились. Спасибо, с удовольствием провёл время.

[Manitu]

Зря имхо выкладывайте свои работы друзья, лучше бы держали при себе, а так кто скрывается пока(из писателей), будут знать примерный уровень конкурентов.

[Brother-captain Psyho]

Всёравно отлично написано. Сцена с пулеметом и концовка - однозначно зе бест.

[seregal]

Зря имхо выкладывайте свои работы друзья, лучше бы держали при себе, а так кто скрывается пока(из писателей), будут знать примерный уровень конкурентов.

Но того стоило.

[Denton]

Отличный рассказ, описание боя очень хорошее, но в то же время есть место и для героев. Правильно написали, 9 рота отдыхает.

+ в репу.

[Maeglin]

Хорошо.

Пара замечаний по фактам:

1. Сидя в окопе, никто никого "поближе" не подпускает. Огонь ведется начиная с максимальной дистанции.

2. С примкнутым штыком прицельно стрелять трудновато, а из некоторых видов оружия - вообще нельзя. Поэтому "примкнуть штыки" прозвучало рановато.

А по стилю здорово. Единственное, в конце переход к коновке правда резковат.

[DeTroie]

В репу!Лиссандро это из романов Йена Уотсона?

[Пан lelik]

Не успел прочитать заранее,уже в момент конкурса съел на одном дыхании, не зря он первый в списке. Не стал писать это в теме голосования, но мне дико понравился небольшой диалог пулеметчика и священика! Во первых "батюшка" - это круто, это гораздо лучше Святых отцов. падрэ. и т.д и т.п. Уже появляется зрительная ассоциация такого, знаешь попа в рясе с бородой и залысинами, отличительные черты 40-го тысячелетия - пиломеч и крозиус. И фраза «Да уж постарайтесь. Красиво говорите батюшка, как на проповеди, но я вам верю, вы все сделаете правильно, а я подсоблю, если что». Я на работе уставился в нее и минут пять просто заливался смехом. Особенно от своего понимания этой фразы))) На фоне захватывающего действия рассказа это момент для меня был приятной неожиданностью. ;)

[Basir]

Не успел прочитать заранее,уже в момент конкурса съел на одном дыхании, не зря он первый в списке. Не стал писать это в теме голосования, но мне дико понравился небольшой диалог пулеметчика и священика! Во первых "батюшка" - это круто, это гораздо лучше Святых отцов. падрэ. и т.д и т.п. Уже появляется зрительная ассоциация такого, знаешь попа в рясе с бородой и залысинами, отличительные черты 40-го тысячелетия - пиломеч и крозиус. И фраза «Да уж постарайтесь. Красиво говорите батюшка, как на проповеди, но я вам верю, вы все сделаете правильно, а я подсоблю, если что». Я на работе уставился в нее и минут пять просто заливался смехом. Особенно от своего понимания этой фразы))) На фоне захватывающего действия рассказа это момент для меня был приятной неожиданностью. ;)

Огромное спасибо за похвалу. :D

[Лукин]

Написано великолепно! Такое ИМХО надо на сайт вывешивать, и однозначно +!