[фанфик][Wh40k]Вынужденный альянс, Последние дни Империума Опции

[0.5 Кота]

Цикл "Последние дни Империума":
"Игра"
"Один"
"Конклав"
Интерлюдия "Пламя"
"Сверхлюди"
"Молчание"
"Братство"
"Буревестник"
"Расколотый и потерянный"
"Предательство"
"Спокойные дни"
"Любовь"
"Вавилонская битва"
"На пути к Мордвиге-Прайм"
"Трудно сдержаться"
"Тотальная война"
"Дух"
"Погиб в бою"
"Целостный и счастливый"
"В аду"

Название: Вынужденный альянс
Сеттинг: Wh40k
Жанр: боевик
Рейтинг: 18 + (эпизодическое описание жестокости, нецензурная брань)
Аннотация: Старым врагам, Конклаву Скутума и Classis Libera, приходится объединиться, чтобы противостоять демонам Варпа и чудовищам флота-улья Левиафан.

"Краткий пересказ событий предыдущих серий"

Серия "Последние дни Империума" связана с "Ягеллонским Крестовым Походом" и освещает события, которые происходят в секторе Сецессио, что на границе Сегментумов Пацификус и Темпестус, в конце сорок первого тысячелетия.
Сектор поглощён войной и переделом пространства, так как власть Империума ослабла.
Капитан Караула Смерти Анрайс де Ле Стат был искалечен патриархом генокрадов на скитальце "Тиамат" (рассказ "Один"). Он приходит в себя на хирургическом столе крейсера "Мушруш". Капитана ожидает сервиторизация, так как раны слишком тяжёлые. Но такая участь – всего лишь обман демона Маркиза Аамона, который проник внутрь корабля во время кратковременного отключения поля Геллера. Демон ломает волю Анрайса, но не успевает завладеть душой.
Тем временем Альфа-Легион победоносно шествует по сектору. Культы генокрадов множатся. Чужаки, пираты, еретики и демоны терзают Империум.
Главы Инквизиции не видят иных способов спасти сектор, кроме как поверить в чудо – чудо с планеты Скутум. Тысячу лет этот мир провёл в Имматериуме, но хищники Варпа не разорвали его на части. Инквизиторы надёются добраться и завладеть тайнами этой планеты. Они организовывают Конклав Скутума (рассказ "Конклав").
Инквизитор Ордо Еретикус Жозефина Анна Мерикью де Труан начинает расследование с Тиррены, столичного улья, но встречает противодействие со стороны губернатора, Лидиары Сардис. Госпожа-губернатор ссылается на договоры с Адептус Механикус и обещает передать археотех, спасший Скутум, только в руки магосов.
В свою очередь, инквизитор подготавливает почву для свержения Лидиары. Она заручается поддержкой Вальфура Иерофона, кардинала скутумского, и помогает воинскому культу "Очищающего пламени". В Тиррене вспыхивает восстание (рассказ "Пламя").
Однако наступление на Тиррену срывается. Губернатор Лидиара Сардис нанимает солдат Classis Libera – войско вольного торговца Георга Хокберга – и наносит первый удар. Город Вальфура Иерофона разрушен и разграблен. Инквизиция противостоит наёмникам, но недооценивает их подготовку. Войска Инквизиции спешно отступают, бросая на произвол судьбы как горожан, так и тех солдат и офицеров, кто не успел эвакуироваться.
Отряд Караула Смерти "Лестат" собирается спасти Вальфура Иерофона, но также терпит поражение. Десантникам остаётся только бежать в пустоши.
Крушение поезда, пыльная буря, неожиданный враг, ничто не может сломить боевой дух зарождающегося братства (рассказ "Братство"). "Лестат" оставляет на поле боя двух погибших бойцов, но спасает раненого главнокомандующего, командора Мортена, от пленения.
Воины отряда "Лестат" возвращаются на место последней битвы (рассказ "Буревестник"). Они снимают с крестов замученных врагами братьев. Один из них – технодесантник Христос – подаёт признаки жизни. На последнем издыхании он просит вскрыть ему голову. Там воины отряда "Лестат" находят микропроцессор, который собираются передать инквизиторам.
После этого происходит генеральное сражение с ордами техномадов.
Десантник Итаро Тёбэй (рассказ "Расколотый и потерянный") отбивается от своего отряда, но с честью несёт погибель врагам Императора. Однако всегда находится тот, кто лучше. Итаро тяжело ранен, и от смерти его спасает только взрыв психической энергии. Десантник погружается в пучину кошмаров изувеченного тела и разума. Только там, в глубинах памяти, Итаро находит успокоение.
Но просыпается он уже совсем в другом мире.
Инквизитор Ордо Маллеус Антуан Велай видел будущее, в котором Империум поглощён тиранидами. Он соглашается на союз с демонами ради спасения (рассказ "Предательство"). Антуан приносит в жертву Нурглу войска Конклава и обретает демоничество. Однако, благодаря кровавому обряду инквизитора Фердинанда Будейона, некоторые воины избегают страшной участи. Остатки Конклава оказываются на неизвестной планете, а сам Фердинанд страшно изувечен порочным колдовством.
Спустя некоторое время над расположением войск Инквизиции зависает грузовой челнок "Арвус" (рассказ "Спокойные дни"). Пилот объясняет инквизиторам, что они переместились очень далеко от Скутума, на Ягеллон, разорённый крестовым походом.
На Литуане, спутнике Ягеллона, войска Конклава ожидают, когда за ними прибудет корабль Инквизиции. Губернатор спутника просит инквизитора Гулу Энлил о содействии. В столице открывается новый храм, и он хотел видеть Ангелов Смерти на этом мероприятии.
Выбор падает на отряд "Лестат", и космические десантники с честью выполняют задание. Они получают подарок от экклезиарха по завершению всех обрядов: реликвии времён Ягеллонского Крестового Похода.
В это время тираниды атакуют церковный мир Вавилон-IV (интерлюдия "Любовь"). Глава экклезиархии попадает под психическое воздействие Разума Улья и предаёт свой народ.
Тираниды недолго пируют в звёздной системе. Командор Мортен объединяется с уцелевшими подразделениями Караула Смерти и контратакует. В ходе скоротечной боевой операции космическая станция на орбите Вавилона становится бомбой замедленного действия, и в тот миг, когда корабли-ульи облепляют планету, вирус "Пожиратель Жизни" уничтожает всё и всех (рассказ "Вавилонская битва").
После Вавилонской Битвы Конклав Скутума совершает прыжок до столичной системы сектора, чтобы отметиться в штаб-квартире Инквизиции и получить новое задание. На борту "Злого Рока" – флагмана Караула Смерти – происходят несколько долгожданных возвращений и непредвиденных открытий (рассказ "На пути к Мордвиге-Прайм").
Капеллан Цезон, которого соратники считали погибшим в Кантаврисе, возвращается в отряд "Лестат". Теперь он – один из Древних, герой в адамантиевом саркофаге дредноута.
С того света также возвращается технодесантник Христос. Разум, сохранённый на маленькой металлической пластинке, загружают в сервитора, и в таком обличье возрождённый Ангел Смерти помогает Гуле Энлил выжить. Инквизитор долгое время не получала необходимых лекарств и находится при смерти. Христос переселяет её сознание в полностью искусственное тело.
Воспользовавшись затишьем после сражений, Геральт, кодиций отряда "Лестат", отправляется в архив Инквизиции, чтобы найти необходимую информацию по таинственным татуировкам, ранее выручавшим десантников при встрече с псайкерами. Поиски тщетны. В то мгновение, когда Геральт уже собирался заканчивать, с ним связывается сущность Имматериума, запертая в литуанском фолианте. Демон многое обещает и в качестве аванса раскрывает подробности Ягеллонского Крестового Похода. Геральт вспоминает и о своём участии в этом событии.
Раскрывается личность инквизитора Фердинанда Будейона. Он погиб во время кровавого обряда, когда спасал Конклав из лап Нургла. Тогда в тело инквизитора вселился старый знакомый Анрайса де Ле Стата – Маркиз Аамон. Демон стал своеобразным ангелом-хранителем для капитана и надеется когда-нибудь завладеть его телом и душой.
Всего один короткий Варп-переход становится настоящим испытанием для людей и сверхлюдей Конклава Скутума, но то ли ещё будет...
В столичной системе сектора хозяйничают легионеры Альфария (рассказ "Трудно сдержаться"). Глава Конклава Скутума – инквизитор Омар Уту – отдаёт приказ отступать, но перед Варп-прыжком получает сообщение от еретиков.
Представитель легионеров, чернокнижник Асфалот, обещает вернуть Инквизиции взятый на абордаж фрегат "Танцующая с бурей", и Омар соглашается на встречу. Инквизитор берёт с собой отряд "Лестат".
Тем временем Геральт мучается от ужасной правды об исчезновении родного капитула.
"Объявлены предателями и уничтожены".
Кодиций убеждается в словах демона и не знает, что делать дальше.
Переговоры о судьбе "Танцующей с бурей" проходят на повышенных тонах и едва не выливаются в потасовку, но, в конце концов, легионеры, как и обещали, передают корабль Инквизиции.
Чтобы свергнуть власть Альфа-Легиона в столице сектора, Омар Уту решает попросить помощи у культа ксенаритов мира-кузни Лотиан. Однако флот-улей добрался уже и до механикумов. На орбите планетоида бушует космическое сражение (рассказ "Тотальная война"). Инквизиция вмешивается и помогает механикумам отбросить тиранидов. Отбросить, но не победить, так как чужаки упорно двигаются к цели, несмотря на чудовищные потери.
После сложнейшего космического боя, в котором крейсер "Мушруш" опустошён, а супруги Энлил сгинули в пылу сражения, начинается десантная операция. Изнурённые и израненные бойцы спускаются на обшивку искусственной планеты.
Конклав обескровлен: множество погибших и раненых, техника повреждена, боеприпасы на исходе.
Во время сражения за главный шпиль мира-кузни становится ясно, кто на самом деле управляет искусственным телом Христоса. Это – Silica Animus, magnum opus технодесантника. Советник – такое имя Дух получил, когда Христос ещё служил в рядах Стальных Исповедников – проявляет себя, когда Мать – глава ксенаритов Лотиана – нападает на войска Конклава.
Мать даже не обратила внимания на то, что Инквизиция защищала стены Шпиля от тиранидов. Она хочет скорее покончить с присутствием любых инопланетян до "Исхода".
Однако планам Матери не суждено исполниться. В ноосфере её атакует Советник, а в реальном мире Омар Уту. Оказывается, что Мать – это чудовищный мутант, продукт генетических экспериментов по скрещиванию человека-псайкера с плотью древнего чужака, чьи останки покоились на Лотиане задолго до появления механикумов. Инквизитор выносит приговор и убивает богомерзкое создание. Отныне Лотиан подчиняется не безумию архиеретеха, а воле Советника.
Пока Дух осваивается с новыми возможностями, о его существовании узнают техножрецы "Злого Рока" (рассказ "Погиб в бою"). Потиний Пил, магос-доминус арсенала, призывает братьев и сестёр культа Бога-Машины унять праведный гнев и решить вопрос Silica Animus после войны с тиранидами, но терпит поражение на этом поприще. Магосы выступают за немедленное уничтожение Советника и очищение Лотиана от любых следов техноереси. Во время разбирательств техножрецы переходят от слов к делу, но гибнут, не получив поддержки от инквизиторов или Караула Смерти.
В то же время Омар Уту выносит приговор чужеродной форме жизни, которую изучали механикумы Лотиана, а десантники возвращаются на "Мушруш", чтобы забрать уцелевшую технику, боеприпасы, а также узнать об участи инквизиторов Гулы и Немрода Энлил. Отряд "Лестат" прорывается сквозь стаи чужаков и спасает Гулу, но вот выполнение других заданий приходится отменить. Генокрады заразили капитана корабля, и тот запускает двигатели, чтобы войти в Варп без поля Геллера. Во время поспешного отступления Геральт, кодиций отряда "Лестат", попадает в засаду чужаков. Его ранят, а потом так же, как и капитану "Мушруша", дарят "поцелуй генокрада".
Вечный, демон проклятого фолианта, предлагает Геральту спасение. Изнемогая от тяжёлых ран и яда, ослабляющего волю, кодиций соглашается принять проклятье и стать прислужником демона. "Мушруш" с Геральтом на борту отправляется в Варп. У кодиция начинается своё собственное путешествие.
Боевые братья отпевают погибших товарищей и молятся за потерянную душу Геральта.
Война в системе Эсек подходит к логичному завершению (рассказ "Целостный и счастливый"). Ксенариты вынуждены бежать. Больше никто не удерживает тиранидов от уничтожения мира-кузни. Тогда Советник обращается к Омару Уту. Он предлагает инквизитору пробудить некронов, спящих в гробнице на планете ASM-3.
Бойцы отряда "Лестат" получают задание пробраться в гробницу и установить там электромагнитную бомбу, импульс которой пробудит древних чужаков.
Операция идёт не по плану. Некроны пробуждаются, и десантникам едва удаётся спастись. Итаро Тёбэй сталкивается с повелителем чужаков, убивает его раз за разом, но тот всегда возвращается. Итаро обречён на смерть, но он принимает её спокойно, так как вспоминает прошлое и хочет воссоединиться с давно ушедшими близкими.
Происходит сражение в космосе. Ненависть "Злого Рока" стихает навсегда, но жертва не напрасна. Время выиграно, и Советник совершает "Исход" – переносит мир в столичную систему сектора.
Конклав Скутума возвращается на Мордвигу-Прайм в разгар демонического нашествия (рассказ "В аду"). Нет никакой возможности ни очистить планету от скверны, ни уничтожить её, но ещё есть шанс спасти Classis Libera, который возглавляет инквизитор Жоанна де Труан.
Совместными усилиями войска Конклава и компании побеждают Княгиню Демонов Ядвигу и завершают Сошествие Зла на Ханан, столицу Мордвиги-Прайм. Но это всего лишь один-единственный улей из десятков. Верным Богу-Императору воинам приходится эвакуироваться на орбиту. Планета обречена.

"История"

941.М41
Окончание охоты
Инквизитор Омар Уту завершает большое расследование деятельности культов генокрадов на нескольких мирах сектора Сецессио (Сегментум Темпестус).
Вместе с полками штурмовиков и отрядом Караула Смерти "Пирр" он прибывает в звёздную систему Вавилон (субсектор Аккад), уничтожает культ и космический скиталец "Тиамат".

941-942.М41
Череда неудач
Ордо Ксенос отправляет инквизиторов Омара Уту, Немрода и Гулу Энлилов на Скутум (система Декатта, субсектор Муралис). Там они присоединяются к другим агентам и создают Конклав Скутума. Инквизиция ищет реликвий, которые уберегли планету от Варп-шторма.
Лидиара Сардис, губернатор Скутума, всячески мешает расследованию, поэтому инквизитор Ордо Еретикус Жозефин Анна Мерикью де Труан организует в столице восстание. Однако военную операцию по свержению Сардис приходится отложить.
По приказу губернатора войско наёмников под названием Classis Libera осаждает улей Кантаврис, где правит кардинал Вальфур Иерофон, верный слуга Трона. Наёмники оказывают неожиданно серьёзное сопротивление, и Конклаву приходится отступить.
В то же время один из отрядов Караула Смерти натыкается в пустошах Скутума на еретический культ. Во время войсковой операции по его ликвидации случается непредвиденное – предательство инквизитора Ордо Маллеус Антуана Велая. Еретик совершает жертвоприношения тёмным богам и отправляет войска Конклава в Варп.
Несмотря на самоотверженность инквизитора Ордо Маллеус Фердинанда Будейона, лишь немногим удаётся выбраться из преисподней.

999.М41
Возвращение к работе
Битва в Море Душ бушевала несколько часов, но в настоящем мире прошли десятилетия. Конклав Скутума переместился не только во времени, но и в пространстве. Войска Инквизиции попали на Ягеллон (система Сауле, Гедиминов предел).
Пока инквизиторы связываются со штаб-квартирой на Мордвиге-Прайм, космические десантники Караула Смерти участвуют в открытии храма Сошествия Ангелов на Литуане.

Мир в огне
Конклав Скутума отправляется на Вавилон-IV, где объединяется с оставшейся частью Караула Смерти. Зараза культа генокрадов проросла по всей планете. Поклонники Четырёхрукого Императора не только захватили власть, но и призвали в систему щупальце флота-улья Левиафан.
Омар Уту проводит Экстерминатус.

Неприятный сюрприз
Потерянные и проклятые еретики Альфа-Легиона захватывают Мордвигу-Прайм, столичный мир сектора.
Омар Уту решает обратиться за помощью к техноведьмам мира-кузни Лотиан, чтобы совместными силами выгнать поклонников лживых богов.

Лотианская кампания
В системе Эсек (Проливы Балта) бушует тотальная война. Магосы Лотиана не то чтобы собираются помочь Конклаву, они сами не могут отбиться от тиранидов.
Благодаря вмешательству Инквизиции ситуацию удаётся ненадолго улучшить, но вместо благодарности техноведьмы атакуют войска Конклава. Омар Уту объявляет их еретехами. Ослабленные войной с тиранидами техножрецы не справляются с лучшими штурмовыми подразделениями Конклава.
Чтобы победить или хотя бы удержать тиранидов, Омар Уту приказывает пробудить некронов в гробнице на планете ASM-3. Операция проходит успешно.
Конклав использует запрещённые технологии техноведьм и переносит Лотиан в систему Мордвига, чтобы противостоять Альфа-Легиону.

Последние дни Империума
Появление Конклава Скутума с столичной системе совпадает с открытием в галактике Великого Разлома. Отголоски этого события захватывают и саму Мордвигу-Прайм.
Чернокнижники Альфа-Легиона открывают путь демонам, и на планете начинается сошествие зла. Сил Конклава хватает только на операцию по спасению из улья Ханан наёмничьей компании Classis Libera, которой руководила, считавшаяся пропавшей без вести, инквизитор Жоанна де Труан. К сожалению, сама госпожа де Труан гибнет во время противостояния с Княгиней Демонов Ядвигой. Зло повержено, но это лишь малая доля всех нечестивых чудовищ, которые появились на Мордвиге-Прайм.

"Действующие лица"

Конклав Скутума
Омар Уту – инквизитор Ордо Ксенос
Гула Энлил – инквизитор Ордо Ксенос
Джек Линч – аколит из свиты Жоанны де Труан
Джейсон Льюис – майор штурмовиков Инквизиции

Караул Смерти
Мортен – командор Караула Смерти сектора Сецессио
Анрайс де Ле Стат – капитан
Цезон Руфий Кандид – капеллан отряда "Лестат"
Торгнюр – опустошитель отряда "Лестат", "Шумный"
Советник – дух машины, властитель мира-кузни Лотиан

Cassis Libera
Георг Хокберг – находчивый капитан, лицо и дух компании
Манрикетта Мурцатто – советница, правая рука Георга Хокберга
Лас Руиз – высший флотский офицер Classis Libera
Вилхелм ван Дейк – войсковой квартирмейстер
Дейви Двуглазый – лейтенант роты мотострелков
Билл Ридд – лейтенант роты мотострелков
Виталий Сервий – лейтенант роты мотострелков
Нере На-всякий-случай – старший инструктор
Баярд "Вешатель" – оруженосец сэра Гарольда
Каролус фон Фредрисхальд – Вольный Клинок, "Одинокий Король"
Авраам – космический десантник из капитула Пустынных Странников
Ловчий – скитарий

Адептус Механикус
Потиний Пил – магос доминус
Фордин – магос биологис.

Сёстры Битвы
Бахира – старшая сестра ордена Чёрной Розы Вавилона

1

Цепной топор впился в плоть. Кровь как будто бы рванулась прочь только бы не встретиться с мономолекулярными зубьями. Алый фонтан обдал Анрайса с головы до ног.
Несмотря на страшную рану, отродье хаоса не сдавалось, а продолжало тянуться к капитану Караула Смерти. Щупальца впивались в крепкую терминаторскую броню, и присоски выщипывали керамит. Вроде бы ничего смертельного, но доспехи понемногу истончались, и уже какая-нибудь другая тварь могла воспользоваться уязвимостью.
Анрайс рассёк отродье надвое. Боль никак не отразилась на омертвевшем лице носителя. Напротив, демон стал вдвойне опаснее и приобрёл сверхъестественную ловкость. Одна его половина оплела ноги капитана, другая прижала цепной топор к боку и поползла к голове, не разжимая хватки. Пришлось отключить питание двигателя, чтобы случайно не разрубить поножи. Анрайс прорычал и попытался разорвать никак не желающую погибать тварь, однако та теперь больше походила на резину.
– Да сдохни уже!
Одну половину чудовища удалось размазать по палубе сабатонами, но та, что сверху, выстрелила щупальцами прямо в шлем Анрайса и разбила правую линзу. На конце бешено раскачивающегося жгута появилась игла, но воспользоваться ей чудовище не успело.
Торгнюр поймал щупальце за мгновение до того, как оно вонзилось Анрайсу в глаз. Вдвоём десантники порвали чудовище в клочья. Анрайс отошёл на пару шагов, выхватил из кобуры волкитный разрядник и сжёг шевелящиеся останки. Он даже перевести дыхание не успел, как на воинов Караула выбежали чумные зомби. Некоторые из гнилых уродцев ещё помнили что-то из прежней жизни: мертвецы в боевых скафандрах, покрытых печатями чистоты, нет-нет, но стреляли из абордажных дробовиков, пусть даже чаще попадали по товарищам, а бывшие матросы инстинктивно направились к погрузчику, на котором покоился многотонный макроснаряд.
Анрайс и Торгнюр приняли бой на артиллерийской палубе. Им, в отличие от многих других защитников "Амбиции", отдых не требовался, а поэтому, закончив зачистку в одном месте, они тут же переходили в другое.
На соседнем участке процесс перезарядки был автоматизирован, да и само орудие куда совершеннее. Здесь же ещё чувствовался дух старого доброго Имперского Флота. Снаряды перевозили на тягачах, перегружали на направляющую вручную усилиями нескольких десятков матросов, потом цепляли стропы и тащили до клинового затвора. Выстрел артиллеристы пережидали в специальных бункерах, чтобы потом выбраться наружу и работать уже в респираторных масках, так как вонь прометия и отработанного газа невыносима. Немногие люди способны пережить многолетнюю службу в таких условиях, но духи макропушек вознаграждали за каждую пролитую каплю крови или пота. Капитан ни раз слышал истории о том, что выпущенные из устаревших орудий снаряды находили врага в бездне космоса без помощи мастера-канонира.
Анрайс разрубил первого атакующего, схватил второго за вытянутый рог и отсёк голову, пнул третьего, а потом втоптал его в палубу. Наконец он дождался, когда волкитный разрядник остынет и сжёг целую дюжину вопящих подгнивших уродцев.
Торгнюр не отставал. Он бесхитростно раскидывал оживших мертвецов силовым кулаком, а тех, кто ещё был способен двигаться после сокрушительных ударов, убивал меткими выстрелами из штормового болтера. Один выстрел – один труп.
Раздался озлобленный рёв. Против Ангелов Смерти вышел предводитель гнилого войска: многометровая тварь с вытянутыми конечностями и плоской головой, которая походила на обтянутую чёрной кожей тарелку. На верхней половине раскрывались три уродливых буркала. Стоило только твари распахнуть пасть для очередного неразборчивого вопля, как она тут же теряла из виду десантников.
Анрайс побежал по дуге, чтобы воспользоваться случаем, но резко остановился, когда заметил, что на лиловом языке чудовища находится ещё одно немигающее око. К этой твари стоило поискать иной подход.
Однако демон не собирался ждать, когда его изгонят в Море Душ. Он хватал уцелевших чумных мертвецов и прикреплял к иссохшим конечностям. Не прошло и нескольких секунд, как чудовище нарастило мясо на костях. Ожившие мертвецы вязли в твари, как в болоте. Они вопили, ревели, выли, хотели вырваться на волю, но стали с демоном одним целым, невольными зрителями разыгравшейся трагедии.
Чудовище взмахнуло рукой и погрузило когти глубоко в палубу в том месте, где Анрайс находился всего лишь мгновение назад. Капитан приблизился, чтобы отсечь пальцы, но тварь вспорола металл и отбросила его, как капризный ребёнок надоевшую игрушку. С Торгнюром тот же манёвр не сработал: скальд ответил ударом на удар, и чудовище лишилось когтистой кисти. Из рваной раны вылетела струя зловонного гноя. Иной воин поостерёгся и посмотрел бы, на что способна тварь в бешенстве, но Торгнюр пошёл напролом. Он выбросил кулак вперёд и в короткой вспышке, сопровождающейся разрядами молний, размозжил коленный сустав чудовища. Оно взвыло и рухнуло на скальда.
– Торгнюр! – закричал Анрайс.
Он набрал предельную для тактических доспехов дредноута скорость и протаранил чудовище, сбивая его с боевого брата. Тварь рухнула на спину, и капитан перерубил ей брюхо, попутно превратив в лохмотья пару сращенных с чёрной шкурой оживших мертвецов. Несмотря на страшные раны, и зомби продолжали тянуть к десантнику руки, и чудовище не угомонилось.
Ещё один выстрел из волкитного разрядника. Яркий луч вонзился демону в плечо. Оставшаяся рука обвисла плетью, а потом и вовсе отвалилась. Тварь издала отчаянный вопль, оглядела противников, потеряла пару глаз от выстрелов Торгнюра, а потом сбежала прочь с артиллерийской палубы. Скальд послал вдогонку ещё пару болт-снарядов, а потом произнёс:
– Вот это да!
– Что такое? – спросил Анрайс. – Вроде и покруче видели. Там… внизу.
– Да не, – произнёс Торгнюр, перезарядив штормовой болтер, – я не об этом. Просто не припомню, когда было также горячо. Почти ежедневно отправляю на тот свет одну сотню врагов Императора за другой, а они всё не кончаются.
– И?
Анрайс зашагал по следу недобитого чудовища.
– И то, мой друг, что наступает Час Конца, время Последней Битвы. Волчий Король вернётся, и я встану подле него, чтобы встретить славную смерть!
Анрайс сперва ничего не сказал, бросил на боевого брата быстрый взгляд. Он ничего не прочёл по бесчувственному наличнику шлема, отвернулся и рассмеялся.
– Что?! – воскликнул скальд.
– Так поэтично! – отозвался капитан. – И это здорово.
– Считаешь иначе?!
– Да нет, успокойся. Ты прав. Тяжёлая война. Даже не знаю, дотянем до конца или нет.
– А ты бы хотел жить вечно?
– Почему нет? Заскучать мне точно не дадут.
Анрайс перевёл цепной топор с холостого хода на полную мощность, так как расслышал шипение и вопли демона, звон, с которым костяные когти попадают по металлу, выстрелы, а также воззвания безымянного героя:
– Я изгоняю тебя в Варп, нечисть! Во имя Бога-Императора!
Десантники появились к окончанию отчаянного противоборства. Демон, опалённый и загнанный в угол слитным залпом лазерных ружей, попытался наброситься и проглотить безумца, который самоотверженно на него бросился. На безымянном герое не было ни силовых, ни панцирных доспехов, только грязная белая тога с бурыми разводами, да потёртые калиги. В руках он держал деревянное копьё с железным наконечником.
Если бы кто предложил Анрайсу пари, то капитан поставил бы все памятные безделушки на чудовище, однако уже в следующее мгновение взлохмаченный седовласый герой вонзил копьё в пасть твари. Древко не переломилось, а наконечник пробил плоть, кости, чёрную шкуру, которые и болт-снаряд не всегда брал, а потом вырвался из затылка демона. Неизвестный смельчак быстро выдернул оружие и отскочил в сторону, чтобы смердящая туша не раздавила его при падении. Чумные мертвецы потянулись прочь от убитого чудовища, вырываясь из стремительно разлагающейся плоти, но каждый из них получил по одному отточенному и смертоносному удару.
– Это ещё кто? – спросил Торгнюр.
– Вроде бы вместе с наёмниками каких-то культистов видели, – произнёс Анрайс. – Может быть, это их духовный лидер.
– Всеотец защищает?
– А ты как думал?
Десантники направились навстречу с победителем демона и группой наёмников Classis Libera. Последние не изменились и спустя десятилетия. Всё та же одежда и снаряжение, которое Анрайс запомнил по скоротечным уличным боям в Кантаврисе: яркие наряды, преимущественно синих или красных оттенков; в касках меньшинство, многие предпочитали широкополые шляпы с перьями; камзолы с пышными рукавами и кирасой поверх; свободные штаны с гульфиками один другого больше и, наконец, ботфорты. Наёмниками руководил мужчина примерно пятидесяти лет с аугметической рукой и пустым взглядом, словно происходящая кровавая вакханалия его ничуть не удивила.
– Капитан Анрайс де Ле Стат, – представился капитан. – Это мой боевой брат Торгнюр Шумный.
– Торгнюр Щит Химеры, – поправил скальд.
– Вилхелм ван Дейк, войсковой квартирмейстер, – произнёс командир наёмников.
– Ваш товарищ очень смел, – сказал Анрайс и салютовал демоноборцу цепным топором. – Слава!
Однако копьеносец не обрадовался такому знаку внимания, а прищурился и буравил капитана взглядом из-под кустистых бровей.
– А это…
Демоноборец перебил квартирмейстера:
– На вас метка…
Кровь отхлынула от лица, и бледный герой словно бы постарел ещё на десяток лет. Но пальцы до скрипа сжались на древке, а рот растянулся в хищном оскале.
– Они отмечены! – проорал он. – Стреляйте! Стреляйте, глупцы!
Некоторые наёмники начали было поднимать оружие, когда квартирмейстер рявкнул:
– Отставить!
Но демоноборца это не остановило. Он неожиданно ловко для почтенного возраста подскочил к Анрайсу, замахнулся копьём, ударил и оставил зарубку на прочном керамите шлема. Капитан перехватил оружие, вырвал его из рук демоноборца, а потом схватил его за горло и приподнял. Противник попытался разжать медвежью хватку и – Анрайс не поверил глазам – оставил пусть и неглубокие, но вмятины на доспехе. Оставил вмятины пальцами!
Капитан размахнулся и бросил нападавшего в строй наёмников.
– Взять его! – приказал квартирмейстер.
Демоноборца облепили по рукам и ногам, но он никак не унимался.
– Отмечены! Отмечены! Демоны знают их! Они слетятся сюда, как мотыльки на огонь! Убейте их, пока не стало слишком поздно!
– Капитан… – квартирмейстер пристально поглядел на Анрайса.
Демоноборец в это время толкался, пытался ударить, плевался, даже укусил одного из наёмников до крови.
– Я чист перед Богом-Императором, – ответил Анрайс.
Он снял с головы посечённый и помятый шлем.
Несколько секунд командир наёмников и капитан Караула Смерти смотрели друг на друга, а потом Вилхелм ударил демоноборца шаром-противовесом силового меча в висок. Тот сразу обмяк и перестал сопротивляться.
Анрайс выдохнул. Не то чтобы он опасался наёмников, а в иное время, в ином месте сполна бы им воздал за провал операции в Кантаврисе, но теперь не желал проливать кровь. Сейчас не только у Конклава, у всего Империума врагов слишком много, чтобы отказываться от помощи даже таких людей, как солдаты Classis Libera.
– Спасибо, господин ван Дейк, – произнёс Анрайс.
– Не за что, капитан. Этот… человек чёрт знает сколько лет провёл в стазисном поле. И ведь как-то самостоятельно из него вышел. Всю дорогу нёс какую-то ахинею, но и демонов лихо валил, поэтому мы его не прогнали.
– Стазисное поле?
– Это долгая история, – квартирмейстер поморщился и махнул рукой. – Сейчас есть другие заботы.
– Тогда не будем отвлекаться. В бой!

2

Авраам, десантник Classis Libera из капитула Пустынных Странников, выдохся.
Устал.
Едва стоял на ногах.
Он забыл эти чувства, как только стал Ангелом Смерти, и вот воспоминания нахлынули снова, притягивая к палубе, искушая мыслями о том, чтобы лечь и закрыть глаза. Сказывались пять попаданий болт-снарядов: два сквозных, два взорвались до того, как пробили костяной панцирь, и одно самое тяжёлое ранение – детонация внутри. Авраам продолжал кашлять кровью время от времени. Ко всему прочему, ему не успели установить аугметику, и одной рукой сражаться с демонами было невероятно тяжело. Больше всего ран, пусть и не таких тяжёлых, он получил именно на "Амбиции", а не во время бойни в улье Ханан.
Авраам, как и любой другой космический десантник, мог пережить и более серьёзные повреждения, но и полученных достаточно, чтобы ослабеть. Однако он хоть и скрипел зубами после очередного потемнения взора, но старался стоять прямо и выглядеть достойно. Авраам провожал на тот свет боевых братьев, с которыми служил семье Хокбергов на протяжении более чем пятидесяти лет.
Для проведения обряда уцелевшие космические десантники выбрали церковь, возведённую членами культа Святого Свежевателя в трюмах "Амбиции". Там, где раньше находились многоярусные складские полки, теперь курились благовония и горели свечи. Статую Бога-Императора выточили из куска скалы острова Салман, который находится на Нагаре. По преданиям именно по ней когда-то взбирался Святой Роберт Свежеватель во время паломничества. Он раздирал кожу в кровь об острые уступы, проливал слёзы о душах тех, кто погиб, следуя за ним, и беспрестанно молил Императора о заступничестве.
В эту чушь Авраам, конечно же, не верил, но не мог не отметить, что скульпторы постарались на славу: может быть, среди них не было дипломированных специалистов, но хватило желания и рвения отобразить преданность и любовь к Повелителю Человечества.
Император запахнулся в плащ и глядел куда-то вдаль, а вокруг бушевала буря, если судить по тому, как развевались края одежды. Авраам всегда думал о Нём, как о самом суровом ублюдке во всей вселенной, и каменные очертания статуи не давали в этом усомниться: хищный взгляд, выраженные скулы, впалые щёки, мощная челюсть, острый подбородок. Бог не отступал перед стихией. Он атаковал.
К сожалению, дальше задор скульпторов иссяк, и остальное оформление церкви смотрелось не сердито, а очень даже дёшево. Гравюры воспроизводили сюжеты из святого писания, но их, словно бы отдали на откуп ученикам – неверные пропорции без вложенного смысла для оправдания ошибок и слабо узнаваемые образы.
Война тоже попортила умиротворяющий вид церкви. Часть мебели сломали проклятые во время штурма, иную пришлось обработать прометием, чтобы удалить любые следы демонического присутствия. Несмотря на многочисленные курильницы здесь до сих пор пахло гарью. Демоны не пожалели и немногочисленных реликвий святого места: алтаря, подаренного культу Орденом Чёрной Розы Вавилона, и мощей Свежевателя. Алтарь разбили в мелкую крошку, а останки героя разбросали по помещению так, что верующие после сражения смогли найти и опознать только аугметическую ступню.
Освальд, Краст, остальные боевые братья заслуживали большего, но уже скоро вновь возвращаться в бой. Как бы Авраам ни хотел уважить их, но флот-улей неумолимо приближался.
Как и дурное предчувствие.
Как и смерть.
Вот, кстати, и она.
В дверной проём мимо сорванных створок прошёл дредноут типа "Контемптор": посмертная маска Бога-Императора на декоративной голове; бочкообразный корпус украшен выбеленными костями так, что они складывались в подобие грудной клетки; руки и ноги также украшены костями, хотя часть и сорвали демоны; боевая машина была отмечена множеством повреждений, но долг толкал её, как и Авраама, отдать последние почести павшим.
Авраам поморщился при виде старых врагов, но не сказал и слова против. Раньше отпеванием занимался Освальд, теперь же лучшего кандидата, кроме пса Инквизиции, всё равно не было.
Дредноут протянул крозиус арканум исполинских размеров к рядам воинов Караула и прогудел:
– Братья! Помогите мне! Зажгите свечи вокруг Владыки, пока я окурю мощи павших священным фимиамом!
Пара воителей – потомок Сангвиния с отвратительно чистым девичьим лицом и светлыми волосами, а также вонючая фенрисийская псина поперёк себя шире – отправились выполнять приказ. Сам однажды уже погибший капеллан прогрохотал мимо стальных ящиков, куда сложили тела или останки. Авраам стиснул зубы до скрипа, глядя на обожжённый кулак, оставшийся от Освальда, на изорванного болт-снарядами Краста, на пустые гробы ещё пары соратников, чьи тела пропали на руинах проклятого дворца.
– Бог-Император, помилуй… – произнёс капеллан-дредноут тише обыкновенного.
Он качнул дымящееся кадило, которое в иное время можно было бы использовать, чтобы сносить стены.
– Бог-Император, помилуй… Да упокоятся они в мире до тех пор, пока Ты не призовёшь их встать для последней битвы.
Поднялась настоящая стена ароматической смеси. Авраам почувствовал ещё большее головокружение, словно ран и потери крови недостаточно. Десантник сделал шаг назад, но потом приглушённо рыкнул и отругал сам себя полушёпотом.
– Бог-Император, помилуй… – "шептал" капеллан. – Он с вами, братья.
Капеллан-дредноут вернулся к статуе Повелителя Человечества, но встал так, чтобы не заслонять Его. В церковь стали заходить культисты: некоторые сразу падали на колени; те, кто смелее, наоборот, подбирался, чтобы рассмотреть во всем величии не только каменного Владыку, но и олицетворение Его. Капеллан дождался, когда церковь наполнится народом, а потом прогремел:
– Славься, Бог-Император!
Он опустил крозиус арканум к полу, а потом резко поднял его.
Культисты промолчали, раскрыв рты, но воины Караула подхватили:
– Слава!
– Славься, Бог-Император! – повторил капеллан.
И уже все собравшиеся на отпевание люди и нелюди отозвались:
– Слава!
– Славься, Бог-Император! – продолжал капеллан. – Повелитель земель и звёзд, спаситель и смерть, святой и огонь, единственный и последний! К Тебе взываем, стеная и плача! Устреми свой взор на тех, кто отдал жизнь во славу Твою! На боевого брата Янниса, гордости Орлиных Воинов! На Боргара Чумоборца, жнеца Кос Императора!
Караул Смерти тоже понёс потери. Один гроб пустой, во втором обезглавленное тело полубога.
– На боевого брата… – сказал капеллан-дредноут, и Авраам напрягся, как бы консервная банка не унизила его товарищей. – Х’арара Шу’сана, воина из капитула первого основания, жаростойких Саламандр! На боевого брата Аякса, верного традициям Железных Змей! На боевого брата Краста, Серебряного Орла, который самоотверженно бросился на смерть! И наконец устреми свой взор на героя из героев, благодаря которому Архивраг был низвергнут и отправлен обратно в преисподнюю! Слава Освальду Харви, Молоту Пустоты!
– Слава, – прошептал Авраам.
Он вскинул боевой нож. Воины Караула тоже салютовали погибшим.
Капеллан обратился к присутствующим:
– К сожалению, приказ инквизитора нельзя понять иначе. Тела погибших необходимо подвергнуть кремации. Но верьте, братья, я всё равно подыщу им если не гробницу, то славное пристанище. А на этом служба окончена. Возвращайтесь к своим обязанностям, Астартес.
Авраам не стал спорить. Он видел, как оживали трупы. Десантник Classis Libera развернулся, едва не потеряв равновесие, и пошёл к выходу. Члены культа Святого Свежевателя бросали навстречу восторженные взгляды, но он только больше кривился.
"Не хватало ещё стать следующим Апостолом этих сумасшедших", – подумал Авраам и решил, что, наверное, зря взял "Убийцу Миротворцев".
С некоторыми вещами стоит расставаться раз и навсегда.
– Эй! – окликнули десантника. – Авраам, не так ли?
Его нагнал капитан Караула Смерти, каким-то чудом сохранивший чистое, без единого рубца, лицо.
– Да, – отозвался Авраам. – И да... часов через шесть-семь я буду готов. Однажды… однажды уже зарёкся работать с вами, твердолобыми имперскими мyдaкaми, но, похоже, выбора нет.
Капитан хмыкнул и произнёс:
– Ждём.
Он похлопал Авраама по наплечнику, из-за чего тот поморщился, и отправился по своим делам. Авраам нахмурился, посмотрел на одну громоздкую колонну в терминаторских доспехах, которая шла мимо, потом на другую и, наконец, произнёс:
– Эй! Анрайс, не так ли?
– Да, – отозвался капитан.
– П… передай капеллану спасибо. Уважили моих братьев. И Освальда… Было время, когда он хотел стать частью Караула.
Капитан улыбнулся и кивнул.

3

Инквизитор Омар Уту вошёл на мостик "Амбиции". Трупы и обломки уже убрали. Несколько уборщиц оттирали пятна гари и крови. Уцелевшие офицеры трудились над панелями управления, а капитан – высокий мужчина в форме, схожей с обмундированием Имперского Флота – сложил руки за спиной и наблюдал через иллюминатор за приближением щупальца флота-улья Левиафан.
Омар подошёл ближе и произнёс:
– Здравствуйте, господин… Лас Руиз?
Капитан обернулся. Короткие тёмные с проседью волосы, присущая всем пустотникам бледность, ярко выраженные скулы, нос с горбинкой и щегольские тонкие усы.
– Да, это я, инквизитор.
Собеседники сотворили знамения аквилы. Омар отметил руки капитана Руиза: сухие жилистые с обкусанными ногтями.
– Я только что из госпиталя, – сказал Омар. – Георг Хокберг в тяжёлом состоянии. А, значит, именно вы – высший офицер Classis Libera. Мне нужно обсудить с вами совместные действия Конклава и компании.
Лас Руиз дёрнулся, повёл плечами и кивнул на иллюминатор:
– Боюсь, никакого другого выхода, кроме как принять бой, нет, инквизитор. С одной стороны – еретики, с другой… – капитан поёжился, – эти твари. Мы не сможем прорвать блокаду.
– Да это так, – кивнул Омар, – придётся принять бой. А для этого неплохо было бы бы вооружиться как следует. Я здесь, чтобы обсудить наземную операцию, пока био…
– Простите, что? – спросил капитан.
– Перегруппировка займёт время..
В разговор вмешалась миловидная женщина, которую Омар принял сперва за адъютанта, но потом понял, что она никакого отношения к флотским офицерам не имеет.
Тёмные волосы собраны в хвост, но на лоб выбилась седая прядь. Тонкие черты лица, тёмные глаза с искрой и алебастровая кожа. Незнакомка носила камзол, штаны и ботфорты, как у прочих встреченных инквизитором наёмников, но не нарядных оттенков, а строгого чёрного цвета.
– Манрикетта Мурцатто, лейтенант первой роты, – представилась женщина.
Лас Руиз прочистил горло. Пару мгновений он переглядывался с Мурцатто, но потом нахмурился и вздохнул.
– Вы можете говорить от лица всей компании? – уточнил Омар.
– Да, могу, – кивнула Мурцатто, – и сперва хотела бы уточнить статус Classis Libera. Наша нанимательница, Жозефин Анна Мерикью де Труан, мертва.
Омар ухмыльнулся. Мурцатто тоже ответила улыбкой, но натянуто, из-за чего на миг стала выглядеть куда старше.
– Да, я понимаю, что происходит, – произнесла она, – но мне ещё отдавать приказы. Офицеры рот и исполняющие обязанности офицеров не раз спросят меня, что мы делаем на Мордвиге.
Омар развёл руками и предложил:
– Передайте сообщение по громкой связи, что компания окружена превосходящими силами противника, который не берёт пленных. Победить или погибнуть. Если вы не чувствуете уверенности, то… – инквизитор достал из-за пазухи металлический значок с литерой "I", – пусть эта безделушка освежит самых громких паникёров.
Мурцатто взяла и повертела значок:
– Боюсь, даже после последнего сражения войско компании больше, чем у Конклава. Командирам Classis Libera, а тем более, союзникам с Белами-Ки, этой "безделушки", – лейтенант подняла инсигнию, – будет недостаточно.
Омар стиснул зубы до хруста и повернулся к Ласу Руизу, но тот опередил и произнёс:
– Не сочтите за неуважение, инквизитор, но… так и есть. Пара капитанов уже отказалась сотрудничать. Они только и ждут случая, чтобы улететь.
– Это неприемлемо, – сказал Омар. – Капитан, я поручаю вам взять суда дезертиров на абордаж. В ближайшие три-четыре дня нам понадобится каждое орудие на каждом корабле. Это не какая-то грызня за деньги или статус. Я говорю о выживании!
Лас Руиз провёл руками по волосам, приглаживая их, а потом бросил быстрый взгляд на иллюминатор.
Омар же продолжал:
– Никаких вольностей! Поймите, я отдаю приказы не для того, чтобы потешить эго. Сейчас нужно работать как можно эффективнее, как можно больше и лучше! Госпожа Мурцатто, – инквизитор перевёл взгляд на лейтенанта, – как только вы прикрепите "безделушку" к камзолу, на вас больше не распространяются ограничения: ни законы Империума, ни флотский устав. Используйте любые средства, которые сочтёте нужными, но подготовьте Classis Libera к бою.
Омар замолчал, но продолжал сверлить собеседницу взглядом. Как бы хороша Мурцатто не владела чувствами, но всё-таки она прикусила губу.
– Я не буду пугать вас смертью за провал, – сказал инквизитор, – потому что в случае провала мне не придётся марать руки. За меня это сделают или тираниды, или демоны Варпа.
Мурцатто произнесла приглушённо:
– Я поняла.
– Хорошо, – кивнул Омар. – А теперь давайте вернёмся к обсуждению наземной операции…

4

Форт-Дерике находился в пустыне Сачитиб на расстоянии сотен километров от любого другого населённого пункта. Землю Мордвиги-Прайм застраивали так, что она уже скрылась из виду везде, кроме этого места. Ввысь поднимался один металлический ярус за другим, шпили пронзали облака, а жителям некоторых платформ приходилось использовать дыхательные маски.
В пустыне Сачитиб можно было сделать шаг и услышать скрип песка, о существовании которого жители столичного мира порой даже не знали.
На то была веская причина – в Форте-Дерике хранили вирусное оружие одно другого страшнее. Стоило только произойти утечке, как жизни сотен миллиардов людей оказались бы под угрозой.
Омар Уту собирался использовать эти запасы против тиранидов, так как некоторым вирусам со складов Форта-Дерике нет разницы, чью плоть пожирать.
Однако не только ему были известны координаты хранилища. Во время Сошествия Зла на Мордвиге-Прайм появилось множество сущностей, у которых есть ответы на все вопросы и ключи от всех дверей. Избранный Нурглом Сишиас Гнилая Ночь повёл новообретённых последователей из улья Кышт в Сачитиб. Армия чумных зомби и демонов Повелителя Разложения без труда преодолела путь по жаркой безводной пустыне, осадки в которой не выпадали уже тысячи лет. Проклятые принесли на мёртвую землю жизнь, жизнь противоестественную, враждебную и невероятно хищную.
Вчера – серая гладь высушенного моря с редкими булыжниками, отполированными жестокими ветрами до зеркального блеска. Сегодня там опустился сабатон гнилого великана, чей шлем венчали крылья летучей мыши. Завтра эта часть пустыни превратится в болото. Расцветут цветы, по земле потянутся то ли лианы, то ли щупальца, а в воздухе раздастся гул миллиардов сегментированных крыльев.
Чумное воинство подступило к Форту-Дерике.
Крепость представляла собой восьмиугольное сооружение, занимающее площадь почти в пятьдесят квадратных километров. Из каждого угла в пустыню выдавался бастион с крупнокалиберными орудиями. Толстые стены из армированного адамантием камнебетона строили с расчётом на то, чтобы и пилотам имперских рыцарей они казались неприступными. За ними, во внутреннем дворе, находилось несколько артиллерийских батарей, которые реактивным огнём могли стереть с лица пустыни любого противника.
Так считали офицеры охранения.
Однако после нескольких залпов и применения различных боеприпасов от осколочных до фосфорных нечестивая орда никуда не исчезла.
Она неумолимо приближалась.
Сработали автоматические турели в капонирах вдоль стен, и воющие зомби исчезли в накатывающих волнах огненного цунами. Стоило демоническим мухам направиться к крепости, как сосредоточенные залпы счетверённых орудий, наподобие тех, что ставят на "Гидры", рассеивали любую стаю. Как только наводчики замечали осадные башни, извергающие в небеса ядовитые миазмы, богохульные механизмы рассыпались обломками после попадания снарядов, выпущенных 132-мм орудиями.
Взять Форт-Дерике сразу после марша не вышло.
Но...
Прометий заканчивался, и автоматические турели в капонирах только лишь вращались от одной цели к другой. На складах пустели полки, и защитникам крепости пришлось подняться на стены, чтобы попытаться отбросить наступающих пулями и лазерными лучами. При имперской власти сюда отбирали только лучших из лучших ополченцев, и после появления архиеретиков правила не изменились. Никто не дрогнул даже после новости о том, что легионеры Альфария покинули Мордвигу-Прайм.
Однако одной лишь храбростью демонов не одолеть.
Чумные мухи выхватывали смельчаков с парапетов и уносили к низким свинцовым небесам, чтобы разорвать на части и пролить на оставшихся защитников алый дождь. Зомби забирались друг на друга, вытягивались шевелящимся ковром вдоль стен, чтобы рогатые чумоносцы взбирались по ним, как по лестнице. Ближе подступили звери Нургла и самодвижущиеся мортиры. Они метали булыжники, снаряды и как вода камень растачивали укрепления.
Именно в этот миг над Фортом-Дерике поднялся пустотный щит, чтобы уже в следующее мгновение замерцать от попадания орбитальных лазеров и макроснарядов.
Империум нанёс ответный удар.

5

– Во имя Бога-Императора! В атаку! – взвыл капитан Караула и первым покинул нутро "Громового Ястреба".
Авраам даже покачнулся от нахлынувших воспоминаний. К горлу подкатил ком. Затошнило. Но, несмотря ни на что, десантник оскалился и прыгнул следом.
Родные доспехи пришлось оставить на ремонт, а поэтому Авраам не был уверен, что амортизаторы незнакомой "Аквилы" без поломок перенесут падение с двадцатиметровой высоты.
Десантник поднял пыль, оставил на крепостной стене вмятину, услышал утробное рычание и тут же перекатился в сторону. Ещё секунда, и он бы лишился головы – покрытый ржавчиной тупоносый меч просвистел волнующе близко. Авраам встал на колено и от бедра послал в противника добрую треть всех болт-снарядов в магазине. Чумоносец лишился рога, потом единственного глаза на левой стороне морды, наконец, и всей головы. С этой дрянью никогда не поймёшь, сдохла она или нет. Вот и на этот раз обезглавленное чудовище ещё сделало несколько неуверенных шагов вперёд. Авраам отбросил болтер болтаться на ремне, а сам перехватил зловонную тушу за руку, за ногу и перевалил через парапет, отправив вниз под крепостную стену.
Очередь в упор. Золотая аквила на груди хоть почернела и частично оплавилась, но болт-снаряды не пробили доспехи. Авраам не стал терять времени, а незатейливо впечатал аугметический кулак прямо в... респираторную маску; обвисший нос, похожий на гофрированный шланг; неведомого чужака-лицехвата – с чумными десантниками никогда не знаешь точно. Однако по брызгам гноя Авраам предположил, что второе. Чумной десантник отступил на шаг, Авраам подскочил, вывернул руку с болт-пистолетом и застрелил противника из его собственного оружия.
Пока что впечатления от протеза были… неоднозначными. И вроде бы ещё ни разу хук справа не получался настолько сокрушительным, но Авраам ощущал руку так, словно она онемела. За время службы десантник ни раз попадал под обвал, но тогда ощущения омертвения со временем проходили, и плоть Астартес побеждала любую травму или рану. Сейчас же Авраам с грустью отметил, что, возможно, прежняя ловкость не вернётся никогда.
Пустынный Странник перехватил "Убийцу Миротворцев" левой рукой, протез положил сверху на ствол, чтобы погасить отдачу, и дал длинную очередь по противникам, превращая демонов и оживших мертвецов в грубо разорванное мясо и лужи тухлой крови. Болтер издал щелчок, Авраам не стал перезаряжать оружие – дорога каждая секунда – выхватил пистолет и продолжил очищение.
Где-то впереди под завывания цепного топора бился капитан крохотного сводного подразделения инквизиции и Classis Libera. Авраам служил под началом множества чересчур самоуверенных идиотов, и Анрайс де Ле Стат занял среди них почётное место. Пустынный Странник даже если бы захотел, не вспомнил бы хоть одного вменяемого потомка Сангвиния: все безбашенные, все бросались в бой, очертя голову. К чести Анрайса Авраам отметил, что сражался тот виртуозно, но всё-таки Пустынный Странник послал несколько болт-снарядов в головы тех тварей, что подступили к капитану слишком близко.
Один из противников Анрайса повернулся к новой цели. По глупости, в слепой вере или в обмен на прекращение страданий огрин получил отметину Повелителя Разложений. Его кожа позеленела и покрылась язвами. Губы сомкнулись и срослись, а вот зубы удлинились. Они проросли сквозь плоть и кости. Кривые клыки выдавили глаза, и те повисли у носа, болтаясь на ниточках сосудов. Несмотря на изменения, огрин неожиданно хорошо ориентировался. С первого удара он прочертил когтями три борозды на нагруднике Авраама, окончательно изуродовав золотую аквилу. От второго взмаха Пустынный Странник уклонился и выстрелом в упор снёс огрину черепную коробку. Однако тварь не остановилась, а выбила болт-пистолет и схватила Авраама за шлем. Огрин сжал пальцы так, что заскрипел керамит, а по визору пробежали графические артефакты. Авраам попытался переломить конечность твари могучими ударами аугметического протеза, но хоть мял и рвал плоть, но никак не мог заставить противника отступить.
– Что, Львёнок, силёнок не хватает?!
Авраам рухнул на каменные плиты крепостной стены. Второй воин Караула, которого звали Торгнюр, протаранил огрина и уронил его на спину. Космический Волк не стал применять гравитонную пушку, потому что прикончил бы и капитана, и солдат, обороняющих крепость, а поэтому опустился на одно колено, чтобы четвёртый член истребительной команды использовал его как трамплин.
Последний скитарий Classis Libera, назвавшийся просто "Ловчим", воспарил в небо, чтобы приземлиться и располосовать огрина аккордовыми когтями.
Авраам бросил попытки восстановить работу визора, а поэтому стащил измятый шлем с головы и примагнитил к поясу. Без фильтров респиратора в нос ударила такая вонь, что Странник даже оступился. Он поморщился и поспешил объединиться с соратниками.
Отряд "Лестат" выбил с крепостной стены последних демонов, и Торгнюр наконец нашёл достойную цель для опустошительного орудия. Из ствола гравитонной пушки вырвался пучок изумрудных лучей, который направился к шевелящейся пирамиде, составленной из сотен оживших мертвецов. Космический Волк целился так, чтобы гравитационная аномалия нанесла крепостной стене как можно меньше повреждений, но камнебетон все равно крошился. Ветер, попавший в ловушку невидимой сферы, подхватывал песчинки и водил с ними хороводы, а адамантиевая арматура гнулась и вытягивалась наружу как змея из норы. Стена устояла, а вот немёртвая и неживая пирамида рассыпалась. Чумные зомби лопались как воздушные шарики, наполненные гноем, пешие демоны и одержимые выворачивались наизнанку, а летающие твари теряли ориентацию в пространстве и разбивались, когда со всей скорости влетали в стены или песок.
Анрайс усмехнулся и сказал Торгнюру:
– Ну как всегда.
– Замечательное всё-таки оружие! – отозвался Волк. – Сплошное удовольствие! Оторвусь сегодня на всю катушку!
Он указал пальцем на следующую волну демонических тварей, показавшихся на горизонте. Орбитальная бомбардировка хоть и вычистила окрестности на многие десятки километров вокруг Форта-Дерике, но не уничтожила орду полностью.
– Смотри крепость не разрушь, волчара, – проговорил Авраам.
– Как раз хотел этим заняться, – Торгнюр хохотнул и навёл ствол гравитонной пушки на Авраама.
Странник не смутился, а оглянулся и увидел, как чумные мухи сбросили на крепостную стену ещё несколько демонов.
Авраам вздохнул. Не видать ему передышки.

6

А пока воины Караула Смерти и скитарии Лотиана очищали крепость от незваных гостей, Омар Уту высадился на небольшом космодроме внутри периметра. Одновременно здесь мог приземлиться только один "Тетрарх", но большего обычно и не требовалось. Редкий космический корабль загружал на борт больше пары десятков вирусных бомб. Вот и первая проблема, с которой Омар столкнулся на месте. Со второй он собирался встретиться уже через несколько секунд, а поэтому заблаговременно попросил командора Мортена сопровождать его.
– Безумные времена, – покачал головой Мортен.
– Это вынужденный альянс, – отозвался Омар. – Кроме того, я ещё не решил их судьбы.
– Мы можем просто отобрать крепость.
– Здесь лучше не стрелять, командор.
– Прости меня, Император... – прошептал Мортен и осенил себя знамением аквилы.
Навстречу инквизитору и нескольким космическим десантникам высыпала целая полурота бойцов Форта-Дерике. Череполикие шлемы, противоосколочная броня, знамёна с трёхглавой гидрой. В руках солдаты сжимали стабберы, пробивные лазерные ружья и даже выкатили автоматическую пушку на колёсном лафете. Они как на учениях обступили прибывших гостей полукругом, будто бы это могло напугать кого-нибудь из Конклава. Однако Омар отметил, что бойцы удерживают оружие твёрдо, никто не паникует и не взывает к лживым богам при виде громад Караула Смерти.
– Я здесь по приглашению Генриха Люша! – воскликнул Омар, глядя в дула направленных на него пушек, на бесчувственные череполикие маски солдат. – Договор остаётся в силе! Взамен на помощь Конклаву, я позволю вам спастись с планеты.
Один из ближайших ополченцев поднял рацию и проговорил что-то неразборчиво, но уже в следующее мгновение створки врат в подземное хранилище поползли в стороны.
Омар тем временем оглядел окрестности. Неподалёку, огороженная сеткой забора, находилась батарея реактивной артиллерии. Около каждой установки осталось пятно выжженного до состояния обсидиана песка. Обслуга батареи осматривала орудия и даже проводила скорый ремонт, словно бы рассчитывая на то, что чудесным образом на складах появятся ещё какие-нибудь снаряды.
Раздался хлопок, и в атмосферу вошли ещё несколько транспортных челноков. С минуты на минуту инквизитор ждал появления Вольных Клинков. Скитарии Лотиана и, конечно же, воины Караула хороши, спору нет, но их было слишком мало, чтобы противостоять наступающей орде. Прямо сейчас "Амбиция" Ласа Руиза и другие корабли флотилии Classis Libera утюжили нурглитов, но снаряды имели свойство заканчиваться, в чём уже успели убедиться защитники Форта-Дерике. Омар Уту рассчитывал на Вольных Клинков. Им уже удалось однажды обломать зубы демонам в Ханане. Может быть, и на этот раз они задержат орду достаточно долго, чтобы оставить демонов ни с чем.
– Инквизитор…
К Омару в окружении нескольких телохранителей подошёл пожилой мужчина в чёрно-сером кителе-френче, таких же брюках с серебристыми лампасами и начищенных ботинках. Что кокарда на фуражке, что бляха на ремне повторяла знак на знамени предателей-ополченцев.
Генрих Люш, комендант Форта-Дерике, явно не утруждал себя физическими упражнениями: пухлое лицо, несколько подбородков, где-то внутри шишковатой головы затерялись маленькие поросячьи глазки.
– Император защищает, – ухмыльнулся комендант и сложил руки в знамение аквилы.
– Не шутите так, – Омар поморщился. – Вы более недостойны света Его.
– Не могу с собой ничего поделать, – хмыкнул Генрих. – Люблю жить.
Омар услышал, как тяжело задышал командор Мортен. Инквизитор прочистил горло и спросил:
– Вы готовы выполнить условия сделки?
– Да, – кивнул комендант, – первая партия готова к погрузке.
Омар с помощью тактического имплантата связался с военным манифольдом, оценил обстановку и включил встроенный в искусственное тело вокс-передатчик:
– Пилот транспорта TS-14, после выполнения задачи, заходите на посадку внутри крепости.
Инквизитор получил подтверждение и вновь обратил взор на коменданта. Несмотря на отталкивающую внешность, Генрих умел расположить к себе. Вот только с настоящим имперским инквизитором не справится и всё очарование на свете.

Сообщение отредактировал Легендарный душнила - 16.03.2021, 22:14

[0.5 Кота]

7

– Ты серьёзно?!
Дейви Двуглазый прикрыл оптические имплантаты рукой. Сквозь пальцы пробилось красное излучение.
Остальные офицеры выглядели не лучше: Виталий Сервий постоянно дёргался, как на иголках, и оглядывался, Билл Ридд как обычно игрался с небольшим ножом и необыкновенно часто его ронял, трое выходцев с Белами-Ки сначала побелели, узнав об обстоятельствах, и, похоже, начисто лишились дара речи. Только Вилхелм и Нере ещё сохраняли спокойствие, но Мурцатто связывала это с тем, что ветераны Classis Libera в Ханане не высаживались.
Разумеется, столкновение с демонами пережило гораздо больше офицеров – как никак компания расширилась до полноценной армии – но за жизни части уцелевших в этот миг боролись в госпиталях, другие лишились рассудка, третьи сложили с себя полномочия и забились кто куда, моля Императора или кого угодно ещё о спасении.
Мурцатто прищурилась, стиснула зубы и процедила:
– И всё же…
Дейви указал ладонью на голопроекцию орбитальной станции над тактическим столом и воскликнул:
– Как ты себе это представляешь?! Сколько там в этом "Поясе Мордвиги"? Пятьдесят, шестьдесят тысяч километров? Нас сожрут!
– Полная мобилизация, – ответила Мурцатто. – Мы поставим под ружьё всех, кто способен его держать. Подростки, старики… Да и не стоит забывать о защитниках станции.
– Стоит, – произнёс Билл. – Во время захвата мы здорово повеселились. А эти ребята, – он кивнул в сторону офицеров пиратов, – по-моему, принципиально никого в плен не брали.
Один из группы головорезов с зелёным имплантатом-моноклем вместо левого глаза и с полным ртом железных зубов прищурился и выдавил глухо:
– Не было таких приказов. Причал был отдан на разграбление.
– Филигранно сработали, – Билл даже похлопал негромко.
– Ты что, cyка, хочешь сказать?!
Пират потянулся к лазерному пистолету, заткнутому за пояс, а Билл шагнул навстречу, взяв нож обратным хватом.
– Назад! – вмешался Вилхелм. – Только вот грызни не хватало!
Квартирмейстер втиснулся между переругивающимися головорезами. Те ещё побросали друг в друга ненавистные взгляды, а потом разошлись. Вилхелм переглянулся с Мурцатто, та кивнула и продолжила:
– Так или иначе, но нам велено удерживать…
– "Велено"… – Нере фыркнул. – Пошёл бы этот инквизитор наxep! Одна уже завела нас к чёрту на рога, и этот такой же! Предлагаю даже не биться за этот хренов "Пояс"! Посмотрите на еретиков: сели на свои корабли и свалили! Надо тоже попробовать!
– Да-да! К жопу Инквизицию! – воскликнули пираты. – Мужик дело говорит!
Мурцатто вздохнула:
– Нере, как только увидишь свет Астрономикона, то мы тотчас же воспользуемся твоими услугами. А пока мне доложили, что астропаты раздирают себе лица и наносят увечья при попытке посмотреть в Варп. – Мурцатто обернулась к пиратам с Белами-Ки. – А с вашими навигаторами и астропатами всё в порядке?
Двое промолчали. Отозвался только третий – заросший по брови густой тёмно-русой бородой коренастый мужчина:
– Да хер его знает. Я вообще боцман. Не суюсь в эти дела.
– А где капитан? Старпом? – спросила Мурцатто.
– В аду.
– Кстати о капитане, – произнёсла до сих пор молчавшая офицер пиратов, сухощавая женщина с грубыми протезами левой ноги и левой руки. – Ты не Хокберг. Кто ты вообще, bля?!
Мурцатто пошатнулась. Следующие слова так и остались неозвученными, но когда оцепенение спало, она обнаружила, что едва не выхватила рапиру из ножен.
– Манрикетта Мурцатто, – подсказал Вилхелм. – Советник Георга Хокберга, второе лицо Classis Libera.
– С тем же успехом я могу быть вторым лицом, – Нере хмыкнул. – У меня и идеи получше.
– Нере! – проскрежетал Вилхелм, – инквизитор сказал, что…
– Я хуею... Ты всё ещё доверяешь этим фанатикам?! Да они себе на уме! Им на тебя насрать! – воскликнул На-всякий-случай. – Если этот Омар хочет погибнуть с честью, то туда ему и дорога! Я же не прочь ещё небо покоптить!
– Возьмите себя в руки, – раздался незнакомый голос.
Он принадлежал женщине, которая только что вошла на капитанский мостик в сопровождении трёх вооружённых до зубов сестёр битвы. Тёмный облегающий комбинезон, плащ с капюшоном, кожаные перчатки и сапоги. Ничего особенного, если не считать серебряную инсигнию, которая покачивалась у груди. Однако стоило только инквизитору сбросить капюшон, как многие за тактическим голостолом осенили себя знамением аквилы, а Дейви Двуглазый даже прошептал:
– Боже-Император…
Инквизитор словно бы попала в преисподнюю Варпа, но потом пробила дорогу обратно. Лицо женщины порвали в лоскуты. Относительно целой осталась только часть выше носа, остальное превратилось в тошнотворное месиво. Однако никто не заметил и капли крови. Даже не синтетическая плоть, лицо инквизитора – маска, под которой скрывался адамантиевый каркас, искусственные мышцы и совершенно ровные зубы на металлической челюсти. Незнакомка не считала нужным скрывать истинную суть.
– Инквизитор Ордо Ксенос Гула Энлил, – представилась женщина. – Я здесь по просьбе коллеги. Буду связующим звеном между компанией и Конклавом.
– Здравствуйте, госпожа Энлил, – произнесла Мурцатто.
Инквизитор кивнула в ответ, а потом подошла ближе к Нере и посмотрела на него сверху вниз. На-всякий-случай взгляд не отвел, глядел со всей возможной прямолинейной злобой.
– Ты – преступник, – сказала инквизитор.
Потом она обратилась ко всем остальным:
– Вы все – преступники.
Гула выдержала паузу и продолжила:
– Все ваши договорённости с Жоанной или заслуги перед Империумом – исключительно инициатива моей погибшей коллеги. Без поддержки Жоанны где-нибудь за пределами сектора Сецессио на вас объявят охоту. Рано или поздно поймают и сожгут. Не стоит считать, что такое оскорбление, которые вы нанесли Инквизиции на Скутуме, забудут.
– А я... не был... на… – проговорил заросший боцман, но стоило только инквизитору на него посмотреть, как с каждым новым словом пират звучал всё тише.
– План, составленный нашими лучшими офицерами, рискованный, это так, – произнесла Гула. – Как верно и то, что не все переживут столкновение с тиранидами. Хотите или нет, но вам придётся встретиться с ними в бою, иначе этих тварей не остановить. Так что вы предпочтёте: неминуемую смерть во время бегства или один шанс из тысячи здесь?
– Что то xepня, что это xepня, – отозвался Виталий.
– Не надо думать, что Инквизиция бросает вас на смерть. Я тоже собираюсь участвовать в обороне "Пояса Мордвиги", – сказала Гула. – Так же как и вы, я хотела бы выжить, хотя причин для этого у меня гораздо меньше, чем у любого из здесь присутствующих.
Офицеры угрюмо молчали. Билл Ридд в очередной раз подбросил и уронил нож, хотя такого не случалось никогда до этого злополучного дня.
– Я прошу покинуть мостик тех, кто не чувствует в себе сил сопротивляться, – сказала Гула. – Забейтесь в угол и ожидайте гибели.
Мурцатто обвела взглядом собравшихся. Всё могло закончится прямо здесь и сейчас. Однако Нере всё-таки проскрежетал зубами и произнёс:
– Ладно... трави давай свой охуенный план.

8

С появлением Вольных Клинков оборонять Форт-Дерике стало не в пример легче. Немногие демоны могли пережить орбитальную бомбардировку, и с ними без труда справлялись Роланд, Гарольд и братья Макивор. На стены случались редкие налёты чумных мух, но усиленные скитариями и десантниками солдаты охранения дали отпор.
Авраам осмотрел скудный боезапас: пара снарядов к болт-пистолету и короб с патронами к тяжёлому стабберу, позаимствованному у убитых ополченцев-предателей. Освальд мог себе позволить пользоваться "Убийцей Миротворцев", всё-таки он уверенно себя чувствовал в ближнем бою, если снаряды заканчивались. Однако сейчас меньший калибр болтера типа "Фобос" сыграл с Авраамом злую шутку. Каждый снаряд для этого оружия собирали вручную, и Пустынный Странник быстро расстрелял всё, что было.
"Пожалуй, верну "Убийцу" культу", – решил Авраам.
Где-то там вдалеке, в пустошах, возник ещё один ослепительный столб пламени, разогнавший сумерки. Ополченцы-предатели поминали лживых богов и отворачивались, а вот Авраам не упустил случая насладиться зрелищем, если уж выдалась свободная минута от отстрела плотоядных исполинских насекомых.
Лазерный луч при входе в атмосферу искажался, преломлялся, светился всеми цветами радуги. Могло показаться, что с небес на землю падает звезда. В каком-то смысле так и было. За первой последовала вторая, третья, целая дюжина. Столбы ширились, наливались насыщенным алым цветом, и Авраам даже почувствовал жар, хотя его и зону поражения отделяло пространство в несколько километров.
Когда космические корабли перестали расчерчивать пустыню замысловатыми узорами, чтобы избежать перегрева генераторов, то в дело пошли разнообразные бомбы и макроснаряды, гул от взрыва которых перекрывал даже шум взлетающих "Тетрархов". Раз за разом вместе с пронзительным штормовым ветром до расположения защитников Форта-Дерике долетала ударная волна. Она приносила с собой тучи чёрных песчинок, заточенных до бритвенной остроты и зловонный дым, в котором перемешались исключительно все неприятные запахи: от вони тухлых яиц до тошнотворно приторного аромата гниения. Авраам кривился, но не отводил взгляда. Всё-таки картина истребления орд демонов не могла не радовать после западни в Ханане.
– Пахнет победой! – воскликнула космическая псина.
Авраам сморщился, словно попробовал какой-нибудь перезревший плод с Нагары. Ох уж эти фенрисийские краснобаи. Что ни стычка – то великий подвиг, которому стоит посвятить песню.
– Пахнет победой, – повторил Торгнюр. – Пахнет победой…
Космический Волк прочистил горло, скорее, интуитивно, потому что Авраам заметил встроенный голосовой модуль, а потом начал читать:

Пахнет победой сегодня,
Для падших бедою ставший,
День этот славой овеян,
Как Всеотец Венценосный.
Прости меня, Боже, за то, что
Встал на защиту последних,
Мерзких предателей-трусов.
Но только так могу я,
Исполнить свой долг священный.
И стать самым лучшим воином
Из всех Vlka Fenryka!

– Начал за здравие, а потом что-то не туда занесло, – произнёс Анрайс. – Насколько я знаю, в хвалебных песнях нужно придерживаться строгой аллитерации.
Торгнюр воскликнул:
– Магнусовы проклятья! Брат, ты же творческий человек! Для нас не существует никаких рамок!
Анрайс усмехнулся и ответил:
– Да-да, продолжай убеждать себя.
– Да и в целом, – Торгнюр сказал уже тише себе под нос. – Это же не финальная версия. Я ещё десять раз переписать успею.
Капитан указал на скальда пальцем и сказал:
– Не забудь и о наших подвигах! И Авраам, и Ловчий отлично сегодня бились.
– Пас, – отозвался Авраам. – Песня – говно.
– Эй! – окликнул его Торгнюр. – Художника каждый может обидеть!
– Ничего не могу с собой поделать, – Странник развёл руками. – Я – удивительно честный малый.
– Львиный евнух...
– Вонючий хвост Русса.
Зарождающуюся ссору прервал крик с правого фланга:
– Воздух, десять часов!
Чумные мухи, трутни и дроны воспользовались тем, что Ворон увёл "Хелверина" на перезарядку и рванулись в небо над Фортом-Дерике. Они явно нацелились сбить "Тетрархи" с чрезвычайно опасным грузом, а поэтому поднялись настолько высоко, насколько могли.
Вот только всё ещё в досягаемости пуль защитников. Авраам зажал гашетку тяжёлого стаббера, и на сабатоны пролился дождь стреляных ещё дымящихся гильз. Десантнику вторили ополченцы. Лишь воины Караула на этом участке остались не у дел. У них просто не было оружия с необходимой прицельной дальностью.
Однако слитного залпа из стабберов оказалось достаточно, чтобы повредить крылья одних насекомых и разорвать на куски других. Мухи жужжали, теряли высоту, сбрасывали наездников в последней попытке остаться в воздухе, но даже так не могли выровняться. Их ждала гибель во время падения или от очередной порции свинца, который умерщвлял даже тех, чья плоть соткана в Варпе из непереносимых страданий и подлых желаний.
Дроны снизились, чтобы прикрыть рой. Чем ближе подлетали они к крепостной стене, тем злее звучал гул от десятков винтов. Спустя всего лишь пару мгновений Авраам сжал челюсти до скрипа из-за оглушительного белого шума, порождённого омерзительным сочетанием демонической плоти и богохульной техники. Череполикие шлемы ополченцев-предателей наверняка оснащались системами звукопоглощения, иначе солдаты, в лучшем случае, потеряли бы сознание.
В небо протянулись столбы дыма, отмечая след ракет, лазерные лучи расчертили ночь, и пламя плясало у дула каждой автоматической винтовки. Дроны дымились, истекали слизью и, порой, взрывались, превращаясь в облака обломков и тучи ядовитых кислот. Они спикировали на укрепления и принялись заливать крепостную стену едкой жижей. Стоило только какому-нибудь ополченцу попасть под струю из разбрызгивателя, подвешенного в нижней части креветкообразного чудовища, как его противоосколочная броня тотчас же ржавела, осыпалась под ноги рыхлым мусором и впитывалась в камнебетон, от чего тот тоже становился рыхлым. Что уж говорить о человеческой плоти, если даже армейское обмундирование не выдерживало атаки? Ополченцы-предатели выли от непереносимой боли, пока оставались силы и голосовые связки, а потом превращались в зловонную биомассу, испускающую миазмы.
Опустел короб тяжёлого стаббера. Авраам отбросил оружие и выхватил болт-пистолет. Он ослепил ближайшее чудовище, превратив в фонтаны слизи два уродливых буркала, расположенных одно над другим между стыков брони. Донёсся приглушённый стон. Дрона повело, и он пролил часть гнили из разбрызгивателя не на защитников, а к основанию укреплений, заляпав стены. Однако тварь сориентировалась на звук и вновь зависла над ополченцами, но не успела продолжить обработку.
Капитан Караула Смерти подобрался в упор и спалил чудовище с помощью волкитного разрядника. Корпус с почерневшими останками дрона проломил парапет и сорвался вниз. Капитан уже бросился вперёд, когда его окликнул опустошитель истребительной команды.
– Анрайс, назад!
Эстафету по уничтожению демонической техники подхватил Торгнюр. Гравитонная пушка – редкое оружие. Авраам не видел таких образчиков ни в арсенале Пустынных Странников, ни среди трофеев и находок Classis Libera. Мощь гравитонной пушки поражала. Пули бились о корпус дронов в вихре вспышек, но оставляли после себя или едва заметное тёмное пятно, или маленькую рану, которая тут же затягивалась. От попадания плазменных шаров возникали широкие дымящиеся отверстия. Ракеты порой сразу срывали демонические машины в крутое пике, но чаще требовался ещё один-два точных залпа. И только поле гравитационной аномалии воздействовало на дронов едва ли не эффективнее гнили на ополченцев. Некоторые машины словно попадали в руки невидимого великана, который превращал их в спрессованное месиво из железа и плоти. Другие становились с крепостной стеной одним целым после удара эфемерного молот. Третьи просто-напросто взрывались фонтанами разъедающей гнили.
– Хорош! – выкрикнул Анрайс.
Однако уже было поздно. Последние солдаты охранения сгинули вместе с дронами, растворённые в ядовито-зелёных лужах.
– Хм… – произнёс Торгнюр. – Пожалуй, вот эту битву я упоминать в песни не буду.
– И напрасно, – сказал Авраам. – Добавил бы себе ещё прозвище Торгнюр Фонтан Говна.

9

– Я маленький чайник, толс-с-стый курнос-с-сый.
Вот моя ручка, а вот мой нос-с-сик.

Сишиас Гниющая Ночь на самом деле напоминал чайник, ржавый и разваливающийся. После долгих лет службы Повелителю Разложения, после смерти и странствования по чумным садам десантник легиона Повелителей Ночи изменился. Он сросся с силовыми доспехами, а потом и полностью преобразовал их. О былых временах напоминали только украшения на шлеме, выполненные в виде крыльев летучей мыши.
Респиратор мешал Сишиасу пробовать похлёбку из чанов Нургла, поэтому металл проржавел и порвался. Уродливая трещина превратилась во вторую челюсть Гниющей Ночи. Керамитовые пластины неприятно сдавливали после трапезы, а поэтому Сишиас не переживал, когда они лопнули. Теперь он мог забрасывать добычу сразу в раскрытое всему миру нутро, где шевелились прожорливые змеи-кишки. Как и любой-другой нурглит, Гниющая Ночь никуда не спешил. Впереди вечная жизнь, так зачем торопиться? Плоть на ногах слоилась, покрывалась грибами, росла. Сабатоны лопнули и скоро совсем исчезли под бледно-зеленой кожей. Наконец дерьмомёт – извращённая и несмешная пародия на оружие космодесанта – врос в руку, а бак с отравой, которая всегда невовремя заканчивалась, также стал одним целым с Гниющей Ночью.
Избранный Нурглом хоть и стал предводителем орды по воле Владыки, но не вёл её за собой. Он медленно переваливался с одной ноги на другую далеко позади и занимался не руководством, а расширением чумного сада на Мордвиге-Прайм. Сишиас поливал пустыню из руки-шланга до тех пор, пока из-под песка не пробивались колоски прекраснейших растений, которые обязательно порадуют Дедушку.
Зловонная коричневая жижа наконец впиталась в серое полотно пустыни. К небу потянулись зеленоватые пары, от которых Сишиас довольно прищурился и облизал ржавые губы склизким лиловым языком. Над поверхностью размокшего песка показались крохотные изумрудные стебли.
– Какие миленькие! – произнёс Сишиас.
Он наклонился и нежно, насколько может быть нежным гнилое чудовище, дотронулся до колосков хищных растений. Те почувствовали присутствие и потянулись к ржавой латной перчатке. Уже скоро эти крохи превратятся в чумные росянки или ненасытные мухоловки. Первые, мясистые стебли с железистыми волосками, привлекут обитателей болот сладкой человеческой кровью, которая на поверку окажется клеем. Не сосчитать, сколько мошек и нурглингов уже стали жертвами таких растений, однако их высушенные мумифицированные тела не отпугивали любителей сладостей. Росянки осушали глупцов и тем самым убирали слабые звенья из цепи воинства Нургла.
Мухоловки были рассчитаны на более хитрых демонов. Они выворачивались наизнанку и манили светящейся пурпурной пыльцой, которую колдуны использовали во время обрядов. Зачерпнуть горсть мог даже мало-мальски ловкий человек, но цветок никогда не позволял взять всё. Розовые листья с острыми клыками вырывались из-под земли, ловушка схлопывалась, и жадный вор отправлялся в чрево мухоловки, только ноги торчали.
Это лишь малая часть всех растений чумного сада. За спиной Сишиаса вздымался настоящий лес с громадными грибами, многоногими гусеницами и мерзкими жабами. Вот и очередной камень, облитый отравой из дерьмомёта, открыл глаза, проквакал, выпустил перепончатые лапы и поскакал найти себе что-нибудь вкусненькое. Улыбка на лице Гниющей Ночи стала ещё шире, такой, что ещё немного, и верхняя часть головы отвалится за спину. Сишиас оттёр латной рукавицей несуществующий пот со лба. Он отвлёкся от работы и посмотрел на горизонт, к которому протянулись ряды тысяч оживших мертвецов, чумоносцев и зверей Нургла. В воздухе вились облака гигантских насекомых, но они не укрыли бушующую рукотворную стихию, мерцающей огнём, таким ослепительным и опасным.
Раздался рёв могучей машины. Сквозь ряды наступающих обратно пробивался "Лэндрейдер", покрытый чёрной краской банды Сишиаса. Избранный не придумывал для них замысловатого названия, а использовал часть своего имени.
"Гниющие" соответствовали данному прозвищу. Оно отражало суть этих чумных десантников, ведь каждый из них сродни ожившему мертвецу, только не обычному человеку, а Ангелу Смерти, сражённому Сишиасом.
"Лэндрейдер", перемазанный тёмными кровавыми разводами, украшенный гниющими потрохами и останками сбитых зомби, остановился неподалёку. Со страшным скрипом в песок упала рампа, и по ней к Сишиасу спустился один из чумных десантников, который удерживал у локтя собственную отсечённую голову.
– Хозя-я-яин, – мертвец едва шевелил губами.
В белёсых глазах не сверкала искра разума. Сишиас наделил этих тварей совсем немногими талантами.
– Живые... меша-а-ают... добраться... до хранилища-а-а, – произнесла мёртвая голова. – Они жгут нас… с небес.
– Хм, – Сишиас взялся за подбородок, подумал несколько мгновений, а потом обернулся к цветущему саду. – Что ж, мои миленькие, я дал вам жизнь, кров и тепло. Ответьте мне тем же.
Деревья, грибы и высокая трава топей зашелестели, стали раскачиваться, будто налетела буря. Растения пульсировали, дрожали. Кора деревьев вспучилась и частично обвалилась. Ножки и шляпки грибов покрылись люминесцирующими наростами. Сишиас протянул к ним сжатый кулак, сказал "сейчас" и раскрыл ладонь. Чумной сад исторг миллионы миллионов светящихся потусторонним светом спор, которые превратили ночь в день и ослепили все авгуры, зависшей на орбите флотилии.
Теперь живым оставалось рассчитывать только на себя.

10

Из песка выскочил двухметровый червь и едва не впился Аврааму прямо в лицо. Десантник перехватил тварь за жвалы. Он повалил её под ноги и опустил сабатон чуть ниже головы. Разорванный надвое червь бился в судорогах, когда Авраам сошёлся в схватке с целой группой чумных зомби.
Ловчий сделал шаг назад и развернул корпус, чтобы уйти от разрубающего удара чумоносца. Потом скитарий пригнулся и кувыркнулся вперёд, но рогатый демон преследовал, не давал опомниться. Чумоносец взмахнул проклятым клинком в надежде подрубить ноги проворному металлическому воину, но тот прыгнул, схватил демона за рог и повалил на спину. Молниеносное движение аккордовых когтей, и враг остался без головы. Ловчий стряхнул останки и приготовился к следующей схватке. Когти, да и вся оболочка скитария постепенно ржавели в едкой атмосфере демонического мира, и если не враг, то сама Мордвига-Прайм рано или поздно его прикончит.
Встроенные системы защиты отключили генератор гравитонной пушки. Корпус орудия уже плавился, и если бы не эта предусмотренная техножрецами предосторожность, Торгнюр и дальше бы продолжал сыпать изумрудными лучами, пока сам бы не стал эпицентром гравитационной аномалии. Скальд чертыхнулся, перебросил пушку за спину и продолжил биться с демонами кулаками, закованными в латные рукавицы. Торгнюр затянул боевую фенрисийскую песню. Собирался если не воодушевить соратников, так хоть оглушить врагов.
Защитникам Форта-Дерике пришлось отступить со стен. Разыгравшаяся буря, конечно, лишь тень катастрофы, которая произошла на Скутуме, но она вывела из строя навигационные приборы, ауспики и препятствовала любым попыткам выйти на связь с кораблями на орбите. Бомбардировка продолжалась, но слепо, без наведения, а поэтому орда обтекала опасные зоны.
Как понял Анрайс, прислушиваясь к переговорам командора и инквизитора, то загрузку бактериологического оружия приостановили. Теперь осталось дождаться лишь эвакуации Вольных Клинков и персонала крепости. Как "Несущий Боль", так и "Песнь Войны" стояли смирно, пока техножрецы компании сооружали вокруг них защитные капсулы, в которых можно преодолеть обратный путь до "Амбиции".
Анрайс проделал просеку в рядах оживших мертвецов выстрелом из волкитного разрядника и заметил, как врата Форта-Дерике содрогаются от попадания крупнокалиберных снарядов. Кто бы ни расположился на той стороне, он обладал поистине впечатляющей огневой мощью.
На капитана набросился оживший мертвец, и Анрайс перехватил его за горло. Некогда привлекательные черты молодой девушки исказила звериная ненависть. Один глаз вывалился из орбиты, другой – сплошное серое и водянистое бельмо, но тварь точно знала, где её враг. Она пинала капитана по груди и царапала керамит наруча когтями. Анрайс резким движением сломал ожившему мертвецу шею и отбросил туда, откуда тот пришёл. Капитан парой перекрёстных ударов развалил чумоносца на кишащие червями-паразитами куски мяса, а потом заметил, что скитарии Лотиана, которые занимали укрытие за камнебетонными барьерными ограждениями, валятся с ног один за другим.
Анрайс ещё раз разрядил в наступающих волкитный разрядник, а потом бросился к союзникам. Он не заметил внешних повреждений, а поэтому распахнул плащ ближайшего поверженного воина и поморщился. Протезы и искусственные приращения почти не пострадали, а вот органические части сгнили. Бледная кожа почернела и покрылась пунцовыми язвами. Внутри что-то двигалось, если судить по перемещающимся бугоркам.
Анрайс отправил сообщение по воксу:
– Командор, сообщите инквизитору, чтобы поторопился. Скитариев поразила какая-то зараза!
Вместо ответа сначала прозвучал шум эвисцератора, разрывающего чью-то плоть. Только потом Мортен отозвался:
– Знаю. Предатели мрут как… – на частоте вокс-связи раздался утробный вой. – Сдохни, тварь! Короче... уже сообщил, Анрайс!
В этот миг мощный взрыв вырвал одну из створок адамантиевых врат из петель, а также обрушил часть крепостной стены Форта-Дерике. В проём тут же ринулась боевая техника проклятых: трофейные и изуродованные богомерзким колдовством "Леман Руссы", "Химеры", "Носороги", "Поборники" и даже один "Лэндрейдер".
Оставшиеся в строю боевые роботы типа "Кастелан" выдвинулись им навстречу. Потеряв связь с орбитой, а, соответственно, с Советником, они встали как вкопанные и просто сжигали из встроенных огнемётов тех тварей, что подходили к ним ближе десяти метров. Теперь же, распознав знакомую угрозу, протокол сменился, и "Кастеланы" пошли на сближение, несмотря на отчаянные попытки орды их остановить. Высокие тяжеловесные роботы давили оживших мертвецов, ловили демонов манипуляторами, чтобы превратить их в гнилую кашу, стойко переносили сосредоточенную стрельбу. Если бы у Анрайса было под рукой два-три истребительных отряда, то он, не задумываясь, поддержал бы контрнаступление. Но теперь оставалось лишь наблюдать – в перерывах между схватками – за отчаянной, но безнадежной контратакой.
Чудовище, напоминающее двух сросшихся плечами сиамских близнецов, взвыло и устремилось на капитана. Анрайс бросился в ноги великану, приподнял и перебросил через с себя. Если бы не чумная муха, схватившая Анрайса за силовой ранец, то он бы сразу и разделался со сдвоенным чудовищем, а так пришлось сначала выпотрошить летучую тварь. Едкая кровь, от попадания которой шипела краска на силовых доспехах, залила визор. Капитан отвлёкся на мгновение, чтобы очистить наличник шлема и пропустил мощный удар. Анрайс упал на спину, а сверху на него напрыгнуло чудовище и принялось молотить десантника пудовыми кулаками, вбивая в песок. Капитан успел отмахнуться топором и оставить рваную рану на груди одной половины твари, но потом та выдернула оружие из его рук. Несколько секунд противоборства, и чудовище поняло, что не сможет пробить крепкую броню. Тогда оно попыталось разорвать десантника на куски, но успело вырвать из креплений только правый наплечник. Одна из вопящих голов сиамских близнецов подавилась боевым ножом, а вторая лопнула как сочная ягода после могучего удара аугметическим кулаком.
Анрайс увидел над собой смуглое лицо, окаймлённое густой бородой и растрепанными грязными волосами.
– Вставай-давай! Быстрей! Поднимайся, чёрт бы тебя побрал! – крикнул Авраам. – Этих гадов тут хоть жопой ешь!
Капитан выбрался из-под зловонной туши, подобрал цепной топор и посмотрел вдаль, где раздавался скрежет ударов металла о металл и гром выстрелов танковых орудий. "Кастеланы" сминали ржавые борта тяжёлой техники проклятых, вырывали башни и переворачивали более лёгкие машины. Демоны уничтожили уже многих этих роботов, но оставшиеся пока удерживали область у врат.
– На вас вся надежда, железяки, – проговорил Анрайс. – Держитесь.

11

Дейви Двуглазый уменьшил масштаб, чтобы видеть картину в целом, а потом с помощью панели управления отметил на проекции те части "Пояса Мордвиги", которые попали под защиту подразделений компании, Конклава и ополчения. Эти отсеки плотно примыкали друг к другу, на них находились наиболее целые и укомплектованные персоналом артиллерийские батареи, но дело в том, что это даже не десятая доля орбитальной станции.
Мурцатто посмотрела на Дейви, прищурившись и стиснув челюсти. Ветеран Classis Libera промолчал и просто скрестил руки у груди. На лице не промелькнуло ни чувства, а по взгляду уже давно ничего не поймёшь. Алый отблеск оптических имплантатов только лишь злил.
– Ну да, – отозвался Нере. – Стоит чужакам зайти во фланг…
– Тираниды воюют не так, как все встречавшиеся вам чужаки, – сказала госпожа Энлил. – Ими движет голод, который не утолить, поэтому я считаю, что встретив сопротивление, они хлынут на лёгкую добычу.
– "Лёгкая добыча"? – сказала Мурцатто. – Там миллионы беженцев. Дети. Маленькие дети.
Она посмотрела на собравшихся офицеров, но не нашла ни в одном из них союзника. Даже Вилхелм отвёл взгляд.
– Всех не спасти, – ответила инквизитор.
– Чудовищно… – только и произнесла Мурцатто.
Госпожа Энлил кивнула и сказала:
– Эти решения бесчеловечны, да, потому что их принимали не люди.
Инквизитор подошла к Дейви Двуглазому и жестом попросила уступить место за панелью. Она ввела несколько команд и перед собравшимися появились проекции не орбитальной станции, а каких-то бомб.
Когда Мурцатто прослушала вторую фазу плана, то попросила сделать перерыв на пару минут. Услышанное не укладывалось в голове.
Она спустилась с платформы, нависающей над капитанским мостиком и прошла к иллюминатору. В это время позади раздавался голос Ласа Руиза, который ругался с капитанами союзных кораблей.
– Только попробуй! Клянусь, пару лиг в сторону, и я отдам приказ стрелять! Хочешь ты этого или нет…
"Нет, прочь, прочь, прочь..."
Мурцатто зажала уши руками, а потом посмотрела во тьму космоса, где не так много ослепительных звёзд и куда меньше чужаков, стремящихся пожрать всё сущее.
На Стирию опускалась ночь. Вдалеке на ветру колыхались висарисы, пронзая испачканные чернилами фиолетовые небеса. Эти деревья, похожие на зазубренные наконечники копий, покачивались из стороны в сторону, будто бы тот подземный воитель, который удерживал древко и искал в вышине слабое место, чтобы одним метким ударом закончить бой. Между плотных пышных крон с вытянутыми листьями нет-нет, но пробивались слепящие огоньки заката. Они сверкали так, словно солнце больше никогда не взойдёт, и нужно оставить наследие, которое отложится в памяти тех, кто стал свидетелем ошеломительной иллюминации. Если же проследить путь лучей, то можно подобраться и к царице света, звезде Апени, щеголяющей в завершении своего ежедневного правления в нарядных одеждах оранжевых и алых тонов. Знойная красотка не стыдилась почтенного возраста и игриво поддёргивала пышную юбку, отчего сторонний наблюдатель в калейдоскопе красок мог углядеть ещё и белоснежную кожу протуберанцев.
Стирия прекрасна. А на закате сногсшибательна.
Но внимание Мурцатто приковано не к природе родной планеты, пусть склочной, но волшебной, а к маленькому мальчику, у которого, если и были недостатки, то совершенно незаметные. Так происходит из раза в раз, от одной семьи к другой и, в конечном счёте, всегда побеждают чувства, но никто не скажет и слова против. Потому что нет для родителей никого и ничего лучше собственных детей.
Аксиома.
Мурцатто поцеловала сына в лоб и поправила чуть сбитую в сторону чёлку.
– Я вернусь, Гальвано. Я обязательно вернусь, – проговорила Мурцатто, стараясь не расплакаться.
К горлу подкатывался огненный ком, и с каждым мгновением сопротивляться становилось тяжелее.
– Я вернусь, – продолжала Мурцатто. – Мне только нужно встретиться со старыми друзьями, помочь им, чтобы они потом помогли нам.
– А бабушка говорит, что ты уходишь навсегда! – проговорил Гальвано, прижавшись к груди.
Он своих чувств не стеснялся и не скрывал. Шмыгал носом время от времени.
– Бабушка уже старая, – попыталась усмехнуться Мурцатто, но получилось неважно, потому что одновременно она послала свекрови проклятие. – Я, кстати, знаю одну страшную тайну. Хочешь расскажу?
– Х-хочу, – отозвался Гальвано, протирая тыльной стороной ладони глаза.
Мурцатто отстранилась немного, улыбнулась и стала медленно поднимать руки в такт каждому произнесённому слову:
– В ночь с тридцатого дня месяца Согревания на первое число Зарождения она превращается... в ведьму!
На самом деле мадам Форте не нужно в кого-то превращаться, чтобы быть ведьмой, но Гальвано сам это скоро поймёт.
Мурцатто состроила притворно страшное выражение лица и быстро ущипнула сына за бок.
– Защипаю! Защекочу! Я – злая ведьма!
Мурцатто схватила заливающегося смехом ребёнка и прижала к себе, целуя в щёки. В тот миг она была на седьмом небе от счастья, а потом встретилась взглядом с мужем, который с вереницей слуг направлялся к ним по коридору пассажирского терминала.
Война на Стирии не утихала надолго, а лишь изредка брала перерыв. Во время своего очередного витка, несмотря на все предосторожности, она задела и Мурцатто, ведь людей с такой фамилией на Стирии ненавидели до дрожи в руках.
Манрикетта уже простилась с супругом, а вот с Гальвано...
С Гальвано она и не хотела прощаться.
Мурцатто ещё раз поцеловала его в лоб, а потом сказала на ушко:
– Я вернусь. Очень скоро. Вернусь.
Воспоминание растаяло в иллюминаторе "Амбиции". Теперь там вместо глаз-бусинок и маленького носа-кнопки отражались бесчисленные уродливые биокорабли тиранидов, тварей, которых считали погибелью Империума.
Мурцатто вытащила из кармана носовой платок, смахнула слёзы и высморкалась. Она выпрямилась, стиснула челюсти, потом широко улыбнулась собственному отражению и вернулась к тактическому голостолу, за которым начиналось очередное совещание.
"Никто не должен видеть твоей слабости".
Это правило Мурцатто усвоила давно.

12

Омар Уту прослушал сообщение командора Мортена и повернулся к Генриху Люшу. Комендант Форта-Дерике к этому времени уже сменил офицерскую форму на герметичный костюм химической защиты, разве что снял капюшон и откинул респираторную маску.
Омар и Генрих вместе с парой телохранителей, несколькими диспетчерами находились в бункере, нависающим над площадкой перед хранилищами, и наблюдали за погрузкой бактериологического оружия. В первую очередь вывезли боеголовки с вирусом "Пожиратель Жизни", но на этом не остановились и забрали также канистры с токсинами чумы и другими смертельно опасными заболеваниями. По роду деятельности Омар хорошо знал, что тираниды быстро адаптируются к любой угрозе, а поэтому ждал возможности проверить, переварит ли флот-улей ассорти из отравы, разрабатываемой магосами биологис Мордвиги-Прайм на протяжении тысячелетий.
Оставалось погрузить штаммы респираторных болезней, включая относительно новую spina-9, но… не оставалось времени. Хранилище распечатали, завыла сирена, лампы замигали красными огнями, но слишком поздно. Стоило немедленно покинуть это место.
– Господин Люш, прикажите своим людям завершить работу, – произнёс Омар. – Я объявляю эвакуацию.
Комендант вздохнул и проговорил:
– Давно пора, – на одутловатом лице появилась пусть и натянутая, но улыбка, – и в самом деле, не надо жадничать.
– Здесь есть какие-нибудь механизмы по экстренной ликвидации токсинов? – спросил Омар. – Пусть и не "Пожиратель Жизни", но врагу ничего нельзя оставлять.
– О, я позаботился об этом! – кивнул Генрих. – Ещё в прошлом году, когда пришли легионеры.
Омар промолчал, но нахмурился, глядя на собеседника, поэтому тот продолжил:
– Пришлось надавить на наших шестерёнок, но я подготовился к переговорам и с легионерами… и с вами. Знаете, в каждой ёмкости или боеголовке, кроме, собственно, поражающей части, есть химические реагенты для гашения. Так вот на случай моей смерти техножрецы настроили оборудование так, что вирусы высвобождаются, а гасители нет. – Комендант постучал по груди слева и в ответ раздался металлический лязг. – Правда, здорово?
– То есть, если вы погибнете, то всё живое на "Тетрархах" отправится за вами? – Омар прищурился.
– Именно так, – ухмыльнулся Генрих. – Как я уже говорил: люблю жить.
Инквизитор вздохнул.
– Я вообще-то не о том спрашивал, но да ладно…
Он посмотрел на телохранителей коменданта, а потом обратился к Генриху:
– Приготовьтесь. Нам предстоит преодолеть несколько сот метров посреди демонического нашествия. На вас большая ответственность.
– Мне нравится моя работа, – отозвался Генрих. – Сделаю всё, чтобы продолжить офицерскую карьеру.
– Всё может быть, – произнёс Омар. – На выход!
Генрих сделал пару шагов, а потом спросил:
– А вам… защитный костюм не нужен?
Омар оттянул рукав шинели и продемонстрировал Генриху, как движутся части искусного аугметического протеза.
– Я уже почти всё отдал за Империум, комендант, – сказал инквизитор. – В отличие от вас, меня никогда не страшила гибель.
– Как хорошо, что такие люди нас защищают!
Генрих натянул капюшон и нацепил маску-респиратор. Инквизитор, комендант, телохранители, диспетчера покинули бункер и направились к лифтам, которые вели на поверхность. Все военнослужащие крепости уже сражались там, а поэтому персоналу Форта-Дерике перед выходом раздавали лазерные и автоматические ружья, чтобы те защитили себя самостоятельно. Омар сомневался, что из этого выйдет хоть какой-то толк, но почему бы и нет.
В лифте Генрих Люш переминался с одной ноги на другую, да и остальные предатели не могли похвастать спокойствием. Только Омар опёрся руками о рукоять громового молота и ждал, когда створки наконец раскроются. Даже будучи полностью освобождённым от слабости плоти, он уже порядочно устал за время бесконечного нахождения между молотом и наковальней. Спокойные дни на Литуане теперь напоминали сладкий сон, хотя и там весь Конклав Скутума могли сжечь на кострах и были бы с одной стороны правы.
Внешний мир встретил персонал крепости ослепительным зеленоватым свечением, который исходил от витающих в воздухе спор. Когда в каком-то месте этих "светлячков" накапливалось слишком много, то землю пронзала изумрудная молния. Омар тут же отключил обоняние и приглушил на несколько тонов изображение, передаваемое оптическими имплантатами в мозг. Иной человек рисковал ослепнуть, а также согнуться в приступе рвоты от невыносимого зловония.
Рабочие, специалисты и инженеры покидали лифты, но не решались выходить наружу из укреплённого камнебетонного колпака над подземным комплексом. Всего лишь в нескольких десятках метров от их расположения кипел бой. Боевые механизмы мира-кузни Лотиан и воины Караула Смерти сошлись в схватке с чудовищами из глубин Варпа, с которыми не то что сражаться, даже смотреть страшно. Работники комплекса попятились обратно к лифтам, несмотря на то, что немногие демонические твари и ожившие мертвецы отвлекались от побоища. Движимые единой волей чудовища редко теряли контроль, но когда это всё-таки происходило, их встречали сосредоточенные залпы небольшой группы штурмовиков Инквизиции у входа. Майор Льюис расположил их так, чтобы нападающие не могли вырваться из огневого мешка.
Омар Уту вышел перед толпой и указал молотом на громаду "Тетрарха", окружённую ордой проклятых.
– Ваше спасение близко, – произнёс он. – Если вы на самом деле цените свои жизни, следуйте за мной. Даже гибель в бою не так страшна, как то, что с вами сделают нурглиты, когда возьмут в плен.
Инквизитор, не проверяя, подействовали его слова на кого-то или нет, вскинул громовой молот и побежал к транспортному челноку.
– Не так быстро! – окликнул его Генрих. – Вы серьёзно?! Я требую обеспечить мне безопасный коридор!
– Боюсь, больше ничего не могу предложить, – ответил Омар. – Те войска, – он махнул в сторону обороняющихся, – всё, что осталось.
– Но…
– Вы же хотели продолжить офицерскую карьеру? – ухмыльнулся инквизитор. – Так командуйте! Для верных сынов Империума нет ничего невозможного.
Омар повернулся к крохотному отряду штурмовиков и прикрикнул:
– Майор Льюис, на прорыв! Как в старые-добрые…
Штурмовики выстроились в два ряда перед инквизитором. Майор указал на проклятых силовых клинком и приказал:
– Готовьте связки гранат! Второго шанса не будет!
Генрих Люш тем временем просто молчал, не в силах отвести взгляд от тварей Нургла.
– Наступаем плотной стрелковой цепью, два шага друг от друга! – приказывал майор Льюис. – Берегите гранаты для прорыва. Первый отряд, вперёд!
Штурмовики выбежали из здания и бросились к "Тетрарху".
– Второй отряд, вперёд! – рявкнул майор и поддержал атаку вместе с инквизитором.
Солдаты, закалённые битвой в преисподней Варпа, ринулись на орду демонических тварей. Кто-то из работников Форта-Дерике бросился следом в приступе отчаяния, другие бежали обратно в крепость, третьи падали на колени или просто застыли на месте. Телохранители коменданта всё-таки вывели его из ступора и пинками заставили бежать.
Они успели преодолеть половину дистанции, когда чудовища отвлеклись от сражения со скитариями и боевыми машинами. Первый отряд штурмовиков опустился на колени, второй нагнал и совместным залпом из пробивных лазерных ружей сжёг самых нетерпеливых тварей. В ход пошли связки гранат, которые и мокрого места не оставляли от проклятых. Один из штурмовиков умудрился забросить взрывчатку прямо в пасть здоровенному зверю Нургла, который напоминал червя с двумя парами лап с загнутыми когтями-саблями. Переварившее уже с десяток скитариев чудовище с такой закуской не справилось и лопнуло, испустив напоследок облако смердящего газа.
– Вперёд! Вперёд! Вперёд! – прокричал майор Льюис и разрубил ожившего мертвеца от левого предплечья и до правого бока.
Тварь не унималась, схватилась за поножи и раскрошила зубы о металл. Инквизитор с разбегу превратил мертвеца в брызги чёрной крови, а потом ворвался в поредевшие, но всё ещё грозные ряды демонического воинства. Громовой молот – знак Империума – поднимался и опускался, чтобы даже самое безмозглое чудовище из Варпа уверовало в мощь Слова Повелителя Человечества.
Тонкую цепочку работников Форта-Дерике быстро оборвали. Алчущие человеческой плоти вечноголодные зомби выбрали ту добычу, которая меньше сопротивлялась. Немногие сотрудники крепости могли справиться с волнением, а поэтому большая часть пуль и лазерных лучей уходила в молоко. Повсеместно раздавались душераздирающие крики разрываемых на куски людей, но эти звуки тонули в общей кровавой вакханалии.
Омар Уту пробился к рядам боевых механизмов мира-кузни. Первым он встретил катафрона, который сошёлся в клинче с чумным десантником. Боевой сервитор сжал и раздавил в гидравлической клешне правую руку врага. Тот ответил выстрелом в упор из плазменного пистолета и повредил электродуговое ружьё. Следующим ударом катафрон отбросил противника, и инквизитор принял эту подачу, превратив чумного десантника в туман из гноя и исходящей миазмами слизи. Боевой сервитор поехал дальше, гремя гусеницами, а Омар наконец получил возможность осмотреться.
Штурмовиков осталась едва ли половина, но они быстро нагнали инквизитора. Следом за ними вышли немногочисленные работники Форта-Дерике, ведомые телохранителями Генриха Люша.
– Сюда! – выкрикнул инквизитор.
Он забрался в "Тетрарх", где увидел, как команда транспортного челнока закрепляла "Хеллверин" с помощью адамантиевых цепей. Раздался грохот шагов "Глефы", но та не успела забежать внутрь и упала прямо на аппарели, объятая дымом. Повторный залп спаренных лазерных пушек вражеского "Лэндрейдера" воспламенил рыцарские доспехи, но уничтожить Вольного Клинка раз и навсегда не вышло – помешал последний "Кастелан" с многочисленными пробоинами в корпусе, оторванным левым манипулятором, но даже так смертельно опасный.
Никакой паники. Команда транспортного челнока переключилась на тушение пожара. Они залили поверженную "Глефу" пеной, а потом застропалили её металлическими тросами за термическое копьё, цепной меч и перекрестившееся во время падения ноги. Воины Караула Смерти высыпали из "Тетрарха", чтобы обеспечить прикрытие, а инквизитор, штурмовики, выжившие сотрудники Форта-Дерике и экипаж "Тетрарха" принялись затаскивать боевую машину внутрь, как их далёкие предки, которые когда-то вытягивали корабли из русла одной реки в другую.
– Взяли! – отдал команду Омар. – И раз! И два!
Через силу, через не могу, со скрипом и искрами "Глефу" тянули в спасительное нутро транспортного челнока. Туда же залетел чумной трутень, но он тут же попал под рассекающий огонь тяжёлого стаббера, закреплённого на корпусе "Хеллверина". Прямо перед ногами инквизитора упала оторванная голова чудовища с всё ещё щёлкающими жвалами, а сбоку приземлился демонический наездник. Однорогий циклоп взмахнул кривым клинком и развалил надвое первого штурмовика, который не успел отпустить металлический трос, а потом пронзил грудь второго. Чудовище издало рык при виде инквизитора и бросилось в атаку.
Омар отложил в сторону громовой молот, когда взялся помогать с погрузкой "Глефы", но он и сам по себе оставался оружием. Инквизитор кинулся в ноги чумоносцу и повалил его на аппарель. Омар выбил кривой клинок, а потом несколько раз ударил по морде твари. Та заверещала, а потом обломила рог на голове и хотела использовать его как кинжал, но Омар вовремя остановил заострённый кончик в паре сантиметров от виска. Чумоносец выл, давил что есть мочи, но инквизитор не для того соглашался на возвышение в лаборатории магосов Лотиана, чтобы сдаваться.
В этот миг из-за спины появился ствол пробивного лазерного ружья, который выплюнул поток раскалённых слепящих лучей, впившихся в глаз циклопу. Чумоносец взвыл и ослабил нажим. Инквизитор перевалился на бок и придавил лапу твари к аппарели. Вслед за пробивным ружьём просвистел силовой меч. Майор Льюис выпотрошил чудовище, а потом помог инквизитору подняться. Уже скоро "Глефу" затянули достаточно далеко, чтобы уже ничто не мешало взлететь. Воины Караула занесли внутрь своих убитых, а десантник Classis Libera, невысокий и бородатый, спросил у капитана де Ле Стата:
– И что? Всегда так?
Капитан развёл руками, а опустошитель с головой волка на наплечнике отозвался со смехом:
– Бывало и хуже. Даю этому бою восемь баллов из десяти.
Омар с улыбкой отправился подобрать громовой молот, когда на пути возник Генрих Люш.
– Я ждал от вас подлости, но чтобы такой! Как вы посмели бросить меня на смерть?! Вы что?! Совсем с ума сошли?! Вы могли погубить не только меня, но и своих людей!
Инквизитор проскрипел зубами и схватил коменданта за маску-респиратор, сорвав её с лица.
– Послушай ты, червяк! Что? Неужели ты на самом деле решил, что можешь ставить условия Инквизиции?! На Конклав Скутума трудятся лучшие умы в этой области космоса. Магос-доминус, генетор, благословенные Омниссией Духи Машины… все изменения, внесённые в священный код, уже откатили. Твоя гибель ничего не решает.
Омар толкнул Генриха и тот упал на спину. Инквизитор оглядел телохранителей коменданта.
– Вам я ещё могу дать шанс, – произнёс Омар, – потому что мне понадобятся все, способные за себя постоять. Для этого же куска дерьма приговор один.
Не сразу, но телохранители опустили оружие.
– Нет, пожалуйста… не надо!
Генриху Люшу оставалось только наблюдать, как инквизитор делает шаг за шагом к громовому молоту.
– Запомните участь этого предателя, – проговорил Омар, обратившись ко всем остальным людям Форта-Дерике.
Те скучковались подальше от грозных Астартес и не менее воинственных штурмовиков.
– Так же, как и он…
– Не надо… – снова и снова шептал Генрих.
Он попытался подняться, но потерял управление над собственным телом. Генрих испачкал и форму, и комбинезон изнутри. Он зажмурился, не в силах смотреть на своего палача. А Омар тем временем продолжал:
– … вы приговорены к смерти. От вас лишь зависит, как погибнуть.
Инквизитор занёс громовой молот над Генрихом. Он не стал упиваться страхом и измываться над комендантом, а просто опустил оружие. Несмотря на отключённое силовое поле, тяжёлое навершие сломало выставленные для защиты руки и попало точно по лицу Генриху. Голова коменданта превратилась в кровавую кашу.
– Как он, – Омар указал ладонью на мертвеца.
Ноги коменданта дёргались в агонии.
– Или как верные слуги Бога-Императора.
Омар вскинул громовой молот, с которого срывались алые капли.
– Мы идём на войну с тиранидами, господа, – сказал он. – И мы умрём, но не склонимся перед чужаками!
Воины Караула Смерти поддержали инквизитора. Отсалютовали штурмовики, и даже Вольный Клинок в доспехах типа "Хеллверин" направил стволы автоматических пушек туда, где во многих тысячах лиг от этого места парил рой Великого Пожирателя.

Продолжение

Сообщение отредактировал Легендарный душнила - 04.02.2021, 18:39