WARFORGE

Здравствуйте, гость ( Авторизация | Регистрация )

Форумы работают на сервере
 Правила форума ЛОКАЛЬНЫЕ ПРАВИЛА ФОРУМА "ЛИТЕРАТУРА, ПЕРЕВОДЫ И ФАН-ФИКШН"
 
Ответить на темуЗапустить новую тему
[фанфик][Wh40k]Что ж, снова ринемся, друзья, в пролом!, Classis Libera
0.5 Кота
сообщение 07.04.2020, 20:19
Сообщение #1


Chapter Master
************

Warhammer 40,000
Раса: Space Marines
Армия: Revilers
Группа: Модератор
Сообщений: 7 522
Регистрация: 30.04.2009
Пользователь №: 18 476

Ветеран Ягеллонского крестового походаПремия "Золотая Сци-Фи"Бронза конкурса "Городские Легенды"



Репутация:   2311  


Серия "Classis Libera"
Бэкграунд
Рассказы
Денежный вопрос
Ненависти Свободного Отряда
Возвращение домой
Сердца и умы
Холодный расчёт
Обстоятельства непреодолимой силы
Начать сначала
Кровь и золото!
Зов Долга
Двойное жалование
Орки не сёрфят
Лечебница "Акрам"
Свежеватель Боб
Свадьба

Название: Что ж, снова ринемся, друзья, в пролом!
Сеттинг: Wh40k
Жанр: боевик
Рейтинг: 18 + (эпизодическое описание жестокости; нецензурная брань)
Аннотация: Classis Libera выступает против клана Кровавых Топоров. Георг Хокберг бросает в бой все резервы компании.

"Краткий пересказ событий предыдущих серий"

Серия "Classis Libera" посвящена жизни и невероятным приключениям солдат вольного торговца Георга Хокберга.
Classis Libera получает выгодный контракт на поддержку законной власти на планете Скутум, однако ввязывается в противостояние не просто между властолюбивыми людьми, но также галактическими организациями и древним злом.
Волей нанимательницы, госпожи-губернатора Лидиары Сардис, компания атакует улей Кантаврис, которым управлял противник Лидиары на политической арене, кардинал Вальфур Иерофон. Наёмники встречаются в бою с войсками Святой Императорской Инквизиции и выходят победителями из этого противостояния.
Однако ещё рано расслабляться.
Капитул Стальных Исповедников – ставленников Адептус Механикус – захватывает Тиррену, улей Лидиары Сардис. У Classis Libera не хватает сил, чтобы выкурить их оттуда, поэтому Георг Хокберг ведёт компанию в улей Тавкрия, чтобы набрать рекрутов.
В рассказе "Сердца и умы" описаны злоключения наёмников в городе бандитов, насильников и анархистов. Там компании противостоят потерянные и проклятые еретики из банды Губителей Судеб.
Classis Libera восстанавливает численность, но не более того. Под беспрерывными атаками безумцев, мутантов и предателей-Астартес наёмники вынуждены отступить.
Несмотря на неудачу, Георг Хокберг преисполнен решимости вернуть власть нанимательнице. Начинается осада Тиррены (повесть "Обстоятельства непреодолимой силы").
Противостояние с СПО и капитулом космического десанта становится тяжёлым испытанием для наёмников Classis Libera. Несмотря на ряд успехов, осада завершается обоюдным истощением. Ни одна противоборствующая сторона так и не достигла целей. Стальные Исповедники не нашли реликвии Скутума, а Георг не выполнил обязательства по контракту. Подавленные и разочарованные войной наёмники покидают Скутум.
Бурные течения Варпа переносят флот Classis Libera не только в пространстве, но и во времени.
Интерлюдии "Остаться в живых" и "Оставив позади" снова освещают события скутумской кампании.
Инквизитор Конклава Скутума Жозефина Анна Мерикью де Труан размышляет над тем, как ей выбраться из Кантавриса, захваченного наёмниками Classis Libera. После того, как инквизитор не смогла найти способа выйти из окружения, она под чужим именем вербуется в ряды солдат Георга Хокберга.
Грядёт осада столицы Скутума – Тиррены – и Жоанна участвует в этом событии как рядовой боец армии наёмников. Инквизитор переживает вместе с Classis Libera все поражения и победы.
Для Георга Хокберга наступает тяжёлое время. Classis Libera разваливается, банковские счета арестованы, самого вольного торговца разыскивает Инквизиция, а техножрецы желают ему смерти.
В такие моменты люди сдаются. Или начинают всё сначала (рассказ "Начать сначала").
Classis Libera слишком слаба, чтобы сразу браться за военный контракт, и тогда Георг Хокберг решает развязать "постановочную" войну. Он договаривается с Биллом Риддом, предводителем пиратского воинства судна "Кромешная Тьма", о налётах на пограничные миры Империума. Задумка такова: пираты грабят планету, потом появляются наёмники и за щедрое вознаграждение прогоняют их.
Такая схема позволяет несколько поправить финансовое положение компании, однако долго пользоваться ей не выходит. Скоро о мошеннических действиях Георга Хокберга становится известно в Администратуме. Адептус Терра рассылает астропатические сообщения по мирам сектора Сецессио (рассказ "Кровь и золото!").
Пираты Билла Ридда перехватывают послание во время рейда на планету Норайя. Какие бы лёгкие деньги они ни зарабатывали вместе с Classis Libera, но теперь становится очевидным, что больше так продолжаться не может. Нападение на Норайю – последнее совместное мероприятие пиратов Ридда и наёмников Хокберга.
Должно было стать последним, если бы ту же цель не избрали для себя эльдарские корсары. Их нападения никто не ждал, поэтому и пираты, и наёмники несут тяжёлые потери. Подобное оскорбление не может остаться без ответа. Ридд не привык подставлять для удара другую щёку, а Хокберг устал от того, что его перестали принимать всерьёз. Они отправляются на абордаж чужацкого судна.
Эльдары отчаянно сопротивляются, но, в конце концов, корабль чужаков захвачен. После компания разбивает остальные разобщённые войска корсаров на планете. Георг Хокберг понимает, что Classis Libera – снова сила, снова готов браться за военные контракты.
Примерно в то же время Вольные Клинки Роланд и Родерик, бывшие сотрудники компании Хокберга, сражаются с орками в системе Отарио на планете Нагара (рассказ "Зов Долга"). Они остаются прикрывать отступающие имперские войска и сходятся в бою с ордой зеленокожих. Родерик, оруженосец, советует Роланду, рыцарю, последовать примеру союзников, но тот настаивает на продолжении битвы. Доспехи Роланда повреждены, но Родерику удаётся спасти господина от гибели.
Чуть погодя Родерик получает случайную пулю от солдата СПО и умирает на руках Роланда, но рыцарь не принимает это. Он замыкается в себе, чтобы избежать печальной правды.
Георг Хокберг тоже ведёт компанию в звёздную систему Отарио (рассказ "Двойное жалование").
Шиннан III, губернатор Нагары и правитель всей звёздной системы, знает о дурной репутации Classis Libera, но всё-таки поручает Георгу вступить в затянувшийся конфликт, ведь власть Мордвиги-Прайм далеко, а орки совсем близко.
Наёмники сходятся в бою с зеленокожими у Гуэльфской дамбы, последнего действующего энергетического объекта Кистанского архипелага. Войско под руководством Свежевателя Боба снимает осаду и контратакует. Наёмники занимают вражеский лагерь, где орки ремонтировали технику, когда приходит сообщение, что союзников – катачанских артиллеристов – застигли врасплох. Classis Libera оказывается под угрозой окружения. Пока техножрецы компании готовят Вольных Клинков к эвакуации, наёмники отбивают бесконечные волны зелёного прилива. Во время одной из таких атак, Свежеватель Боб вместе с уцелевшими доппельзольднерами задерживает орков, пока другие солдаты Classis Libera отступают. Оставшись в одиночестве, окружённый и истекающий кровью Свежеватель Боб видит, что небо вспыхнуло от огня катачанских артиллеристов, которые, наконец, отбились от преследователей и снова развернули орудия.
Роту Свежевателя считают полностью уничтоженной, но через несколько дней разведчики компании встречают Боба, контуженного, но живого (рассказ "Орки не серфят"). Они провожают лейтенанта в лагерь, где начинает зарождаться культ Святого Свежевателя.
Грядёт последний бой за Гуэльфскую дамбу. У Георга Хокберга есть план, как противостоять зеленокожим, но для этого нужно содействие техножрецов дамбы. Последние против рискованной задумки, и вольному торговцу не остаётся ничего другого, кроме как отдать приказ захватить объект.
Децимос, магос-эксплоратор компании, запускает процедуру водосброса, и потоки воды с дамбы смывают зеленокожих. Союзники-катачанцы перекрывают проход орков в Буфских пиках, а зенитчики лейтенанта Шай защищают дамбу с воздуха. Операция успешно завершена.
Classis Libera занимает разорённый курорт Радужная Бухта и устраивает там лагерь.
Пользуясь передышкой в ходе кампании в Кистанском архипелаге, сэр Каролус, Вольный Клинок Classis Libera, вместе с оруженосцами отправляется на поиски Роланда, затерявшегося в военных госпиталях. Так Вольные Клинки оказываются на острове Мэтог в психиатрической лечебнице "Акрам", открытой миссией Ордена Чёрной Розы Вавилона (рассказ "Лечебница "Акрам"").
Роланд плох: он истощён и подавлен, измучен посттравматическим стрессовым расстройством.
Сария, мать-настоятельница монастыря-лечебницы, обещает излечить рыцаря, но не раньше чем через несколько месяцев. Она просит Вольных Клинков провести несколько дней вместе с Роландом, чтобы окружить того дружеским теплом. Во время сеансов психотерапии между Каролусом и Сарией пробегает искра. Они начинают встречаться. Мать-настоятельница становится для рыцаря Прекрасной Дамой.
Свежеватель Боб (рассказ "Свежеватель Боб") приходит в себе в госпитале компании в Радужной Бухте. За время, которое он провёл без сознания, Георг Хокберг, заручившись поддержкой экклезиархии и средств массовой информации Нагары, создал вокруг лейтенанта ореол чуда, святого, живого знамени борьбы с зеленокожими.
Нехотя, но Свежеватель становится главой нового культа. Он выступает перед народом, вдохновляет людей записываться в Classis Libera, общается с власть имущими, даёт интервью.
По просьбе Георга Хокберга Свежеватель объявляет Крестовый Поход против орков, однако из-за того, что совершеннолетние граждане Нагары уже и так служат в СПО, в Classis Libera вступают четырнадцати- пятнадцатилетние подростки. Свежеватель вместе с Нере и другими ветеранами компании занимается подготовкой рекрутов. Боб сближается с детьми, он становится для них не просто иконой, командиром и наставником, но даже названным отцом.
Однако уже в первом бою Свежеватель Боб теряет многих воспитанников. И не тяжёлые раны сводят Боба с ума, а осознание того, скольких он привёл к смерти. В бреду Свежеватель Боб обращается с мольбой к Богу-Императору. Свежеватель перерождается уже не мнимым, а самым настоящим Святым.
Во время генерального сражения с кланом Гоффов на острове Каир Свежеватель принимает раны всех, кто сражался в тот день за Императора. На его теле открываются стигматы, Боб истекает кровью, а потом обращается в пепел и уходит из жизни, как один величайших героев Империума.
В следующем рассказе "Свадьба" сэр Каролус и Сария решают узаконить отношения перед Богом-Императором. Они приглашают на бракосочетание как солдат и офицеров компании, так и представителей экклезиархии.
После обряда Каролус знакомится с гостями со стороны супруги и узнаёт от канониссы-прецептор Джахизы, что его брак одобрен орденом по одной простой причине: сёстрам необходим человек из дворянства, чтобы пройти в парламент Нагары и отстаивать интересы церкви.
Каролус выясняет отношения с Сарией, и та клянётся, что их чувства не просто холодный расчёт.
В это время происходит драка между гостями, и, действуя заодно для её разрешения, супруги мирятся.


"История"

941.М41
Денежный вопрос
Classis Libera получает выгодный контракт на планете Скутум, система Декатта, субсектор Муралис, сектор Сецессио, Сегментум Темпестус. Войско наёмников должно защитить режим госпожи-губернатора Лидиары Сардис от внешних посягательств.

941-942.М41
Битва за Скутум
Происходит первая и единственная по-настоящему успешная военная операция компании на Скутуме – разграбление улья Кантаврис. Кардинал Вальфур Иерофон, политический соперник Лидиары Сардис, взят в плен; войска Святой Императорской Инквизиции отброшены.
В это время Лидиару Сардис свергают. Капитул космического десанта Стальные Исповедники занимает Тиррену.
Classis Libera перемещается в улей Тавкрию, чтобы восстановить численность и перегруппироваться перед осадой Тиррены. Однако там наёмников поджидали потерянные и проклятые предатели-Астартес, мутанты и еретики из банды Губителей Судеб. После применения распылённых в воздухе делириантов жители улья сходят с ума и прогоняют Classis Libera. Наёмникам компании приходится штурмовать Тиррену, полагаясь исключительно на собственные силы.
Война завершается истощением как Classis Libera, так и Стальных Исповедников. После мирных переговоров между главой компании Георгом Хокбергом и магистром Галостаром, Classis Libera покидает Скутум.
Флот компании теряется в Варпе и появляется в настоящем пространстве только ближе к концу тысячелетия.

990.М41
Новое начало
Георг Хокберг договаривается с Биллом Риддом, предводителем пиратского воинства судна "Кромешная Тьма" о налётах на пограничные миры Империума. В течение года Classis Libera вместе с пиратами грабит миры Гедиминова Предела, субсекторов Аккад, Муралис, Промиссум и пространства Бичевателей.

990-991.М41
Встряска
Classis Libera вместе с пиратами Билла Ридда прибывает на планету Норайя, промышленный мир субсектора Промиссум сектора Сецессио.
Там наёмники и пираты сталкиваются с эльдарскими корсарами, которые точно также выбрали Норайю для разграбления.
Первые сражения заканчиваются для людей или поражениями, или пирровыми победами. В таких условиях Георг решает нанести удар по флагману чужаков, пока многие корсарские отряды находятся на планете. Происходит космический бой, который завершается тяжёлым кровопролитным абордажем, и даже Георгу Хокбергу приходится участвовать. Однако, в конце концов, корабль взят.
Наёмники выслеживают и уничтожают отряды эльдаров, оставшиеся на Норайи.

992.М41
Война в раю
Георг Хокберг берётся за военный контракт в райском мире Нагара, система Отарио, субсектор Канад, сектор Сецессио.
Звёздная система находится под ударом орочьего "В-а-а-а-а-а", и Classis Libera появляется как раз вовремя, чтобы помочь истощённым имперским силам отстоять Гуэльфскую дамбу – последний источник электроэнергии Кистанского архипелага. После успешного окончания операции наёмники разбивают лагерь на разорённом курорте под названием Радужная Бухта.

Скоро становится ясно, что Classis Libera не сможет долго поддерживать наступление: потери слишком велики.
Георг Хокберг, заручившись поддержкой экклезиархии и СМИ Нагары, создаёт культ вокруг личности Свежевателя Боба, лейтенанта доппельзольднеров, который руководил войсками компании в начале войны и остался единственным выжившим в своей роте.
Святой Роберт Свежеватель объявляет Крестовый Поход против орков.
Его земной путь оканчивается в конце года, когда Свежеватель творит чудо в генеральном сражении за остров Каир. Святой принимает на себя все раны, которые воины Императора получили в тот день, и, в конце концов, рассыпается пеплом, но дарит людям победу и надежду на окончание войны.


"Действующие лица"

Свободный Отряд
Георг Хокберг – находчивый капитан, лицо и дух компании
Нере На-всякий-случай – от-греха-подальше, хуже-не-будет и, кроме того, старший инструктор
Вилхелм – героический герой скутумской кампании и лейтенант мотострелковой роты. Видел некоторое дерьмо. Терпел некоторые раны
Виталий – денщик, телохранитель и талисман лейтенанта Вилхелма
Шай – лейтенант роты доппельзольднеров. Гениальный тактик, блестящий лидер, превосходный боец… безжалостная убийца и наркоманка. Сейчас в завязке
Агнец – пожилой денщик лейтенанта Шай. Разведчик, делец, писатель и поэт. А кто ты без своего лазерного ружья?
Лен Кук – бывший лейтенант второй роты, а ныне предводитель скитариев Свободного Отряда. Немезида для врагов компании и для компании тоже, если ограничивающие имплантаты вдруг откажут
Децимос – магос-эксплоратор, представитель смехотворно немногочисленной группы наёмников Свободного Отряда, по которым не плачет виселица
Гарольд – Вольный Клинок, "Несущий Боль". Лихой и безрассудный вояка
Баярд Вешатель – оруженосец сэра Гарольда. Беспредельно верующий и крайне жестокий человек. Чего не скажешь, узнав прозвище, да?
Роланд – Вольный Клинок, "Песнь Войны". Убитый горем, разбитый ПТСР
Каролус фон Фредрисхальд – Вольный Клинок, “Одинокий Король”. Не одинок!
Змей – оруженосец сэра Каролуса. Мордатый, одноглазый и свободолюбивый человек
Ворон – оруженосец сэра Каролуса. Брат-близнец Змея. Сильно "старше" и немного умнее.
Лас Руиз – высший флотский офицер Свободного Отряда, капитан "Амбиции" и обладатель внушительных стальных шаров
Освальд – Ангел Смерти, машина Смерти, телохранитель Смер… капитана. Апостол культа Святого Роберта Свежевателя
Авраам – господин "золотые зубы" и "дурной нрав". Вспыльчивый, но очень хитрый космический десантник из капитула Пустынных Странников
Краст – космический десантник из капитула Серебряных Орлов. Косноязычен, мнителен, растерян во время общения с людьми. Предельно собран и смертоносен в бою
Игельхунд – главный врач Свободного Отряда. Обладает своеобразным чувством юмора, хорошими имплантатами и высоким боевым духом. Полностью лишён сострадания
Арделия – медсестра. Второй человек после Игельхунда, которого наёмники видят после пробуждения в госпитале. Но, в отличие от главного врача, ей рады
Антонио Маргаретти – сержант в роте Шай. Поразительно видный мужчина, краса и гордость компании
Джек Линч – марксмен в роте Шай. Интересная личность с вечным вихрем на голове, искусственной рукой, притягивающей улыбкой и отталкивающим взглядом. Имеет странные наклонности
Джабинилла Тертия – марксмен в роте Шай. Чуть ли не последняя уроженка Скутума. Она настолько мелкая, что, наверное, именно поэтому не попала ни на один прицел во время бойни в Тиррене
Йон Йормунд – капрал в роте Шай. Самый смелый трус Свободного Отряда
Венсан Дюбуа – рядовой, капрал, сержант, инструктор, снова сержант, капрал и рядовой в роте Шай. Чаще остальных поднимается по карьерной лестнице, чтобы потом пересчитать все ступеньки.
"Билл Ридд" – неуловимый, неистребимый и таинственный пират. Уроженцы Вавилона-IV зовут его "ифритом", мутантом с поразительными способностями

Империум
Шиннан III – губернатор планеты Нагара, цельнометаллическая сyка. На самом деле из металла, я не шучу!
Чарльз Лейман – майор, командир отдельного разведывательного батальона 392-ого катачанского полка. Один в поле воин и человек-армия. Ну… обычно так пишут про катачанцев.
Сария фон Фредрисхальд – представитель Экклезиархии в парламенте Нагары. Знакомая фамилия, не так ли?


1

Вилхелм чувствовал тяжесть в груди. Он бы и рад снова отправиться в госпиталь с подозрением, например, на бронхит, астму или аллергию, вот только этот симптом появился слишком поздно. Стоило только забраться в "Химеру" и… привет.
Вилхелм поглядел на Виталия. Денщик ответил решительным и злым взглядом, стиснул зубы, выставил челюсть и вскинул тяжёлый стаббер.
Остальные бойцы в группе выглядели не так воинственно и, скорее всего, чувствовали себя ещё хуже лейтенанта: опыта меньше, снаряжение хуже. Мотострелков Вилхелма уже давным-давно расформировали из-за высоких потерь, а поэтому в это сражение он вёл выходцев пиратской вольницы Белами-Ки.
Что за сражение?
Высадка на пляжи острова Ом – твердыню клана Кровавых Топоров на Нагаре. И что самое неприятное – разведка доложила, что на этот раз занять плацдарм без боя не получится. Орки подготовились к обороне.
Орки. Подготовились. К обороне.
С тех пор, как Вилхелм покинул родной мир и отправился в путешествие по галактике в поисках приключений и богатств, он повстречал много чудес, и вот этот простой факт удивил его ничуть не меньше, например, летучих скал Аманиты.
Десантники компании говорили, что Кровавые Топоры изобретательнее прочих орочьих кланов, и, похоже, дело обстояло именно так.
Наёмников Classis Libera, СПО и катачанцев на берегу ждали: утыканные шипами укрепления; закопанные в песок по башню танки; минные поля; противотанковые рвы; километры подземных ходов, вырытых военнопленными.
– Приготовьтесь, ребята, – предупредил по воксу командир боевой машины.
"Химеру" тряхнуло. Она выплыла из моря и заехала на мель.
У Вилхелма заболела голова. Ему показалось, что не хватает кислорода, что горжет панцирной брони выполнен из рук вон плохо и давит на горло.
"Ой-ой", – подумал Вилхелм, – "что-то будет. Что-то будет... потерял я хватку".
Вилхелм поднял левую руку, на которой навсегда осталась метка самого страшного его ранения. Пальцы слегка тряслись.
"Соберись!"
Вилхелм закусил губу, а потом сидел на скамье и ругал себя самыми грязными выражениями, которые знал.
– С Богом-Императором, парни! – воскликнул командир боевой машины.
Опустилась задняя рампа "Химеры".
– Пошли-пошли-пошли! – приказал Вилхелм.
Приказал каким-то чужим голосом, громко, задорно. По ушам ударил грохот: орки засевали белоснежное побережье снарядами. Они рассчитывали после боя собрать богатый урожай зубов.
Флотская артиллерия отвечала из крупнокалиберных орудий. Использовать всю мощь она не могла – держалась на безопасной дистанции, но двухсоткилограммовые снаряды вносили немалый вклад в уничтожение орков. Земля, обломки ржавых крепостей и ошмётки зеленокожих смешивались в одну омерзительную массу и поднимались на десяток метров в воздух.
– Боже-Император храни Богов Войны, – прошептал Вилхелм.
Справа и слева в небо поднимались фонтаны песка. В ушах стоял звон.
– Всё! ...льше са…
В таком грохоте тяжело что-то разобрать, но Вилхелм понял смысл.
До этого командное отделение двигалось за "Химерой", а теперь осталось само по себе. Машина-амфибия развернулась и отправилась за следующей порцией пушечного мяса. Однако далеко не ушла – попала под атаку орочьего пикирующего бомбардировщика. Он разорвал "Химеру" надвое и утопил в огне так, что Вилхелм даже не расслышал криков экипажа на вокс-волне.
Лейтенант запрыгнул в широкую воронку, подходящую для того, чтобы укрыться не только одному, но и всем отделением, а потом поглядел на небо.
"Молнии" военно-воздушных сил Нагары столкнулись в ожесточённых собачьих боях с летучим мусором орков. Пилоты использовали тактические уловки и разнообразные построения, полагались на надёжную технику и мощное оружие, но никак не могли сдержать неистовую орду.
Вилхелм заметил как тяжёлый истребитель "Громобой" зашёл на орочье звено с высоты, уничтожил две цели ракетами, погнался и разорвал в клочья третью, а потом нарвался на зенитный огонь и потерял крыло. Самолёт задымился и ушёл в крутое пике.
– Держитесь, парни, – Вилхелм сжал ладони в кулаки, – держитесь.
Сейчас от авиации СПО зависело, сможет ли культ Святого Свежевателя десантироваться в тылу или нет. А вот от парней Вилхелма сейчас не зависело ничего. Они просто пытались уцелеть под градом артиллерийского огня и режущих очередей трассеров. Они ждали танковые тралы.
– Едут! – предупредил Виталий.
Сквозь гром разрывов прорвался шум тяжёлых катков и гусениц. Рядом с укрытием наёмников прокатился "Кентавр", оснащённый тяжёлым взрывоустойчивым катком.
– За ним! – приказал Вилхелм.
В ответ лейтенант услышал ругань и мольбы, но люди всё-таки поднялись в атаку. Последний солдат, который выбирался из воронки, потерял голову – крупнокалиберная пуля попала ему в шею.
– Пригнуться! Шевелитесь! Шевелитесь! – орал лейтенант.
Так наёмники и двинулись вглубь острова. Казалось бы, чтобы добраться до орочьих укреплений, нужно преодолеть какие-то жалкие двести метров. В лучшие годы Вилхелм справлялся с такой дистанцией за 23,22 секунды. Но тогда беговую дорожку не покрывали мины, рядом не рвались снаряды, а единственным, кто свистел, был инструктор, а не пули.
Каток "Кентавра" подбросило трижды. Он покрылся гарью, сколами и трещинами. Машину обстреляли ракетами, но те тоже попали по взрывоустойчивой части.
"Боже-Император... ещё сто метров, больше не нужно", – взмолился Вилхелм.
Они обогнули дымящийся остов другого тральщика с разбросанными трупами наёмников позади. Потом Вилхелм заметил и трёх раненых, один из которых потерял ногу.
– Вы можете и дальше валяться, смерти ждать! – проорал Вилхелм. – Давайте с нами!
– А с ним что?! – неизвестный наёмник показал на изувеченного.
– Ему не повезло! – крикнул Вилхелм.
Калека после прозвучавших слов побледнел ещё сильнее. Лейтенант встретился с ним взглядом.
"Такие дела", – вздохнул Вилхелм.
Он чуть отстал от группы, а поэтому взрывная волна лишь сбила с ног.
Удача экипажа "Кентавра" закончилась. Их достали навесным огнём.
От перекрёстного огня погибли ещё двое. Медик подтащил раненого, посечённого осколками, ближе к костру, в который превратился "Кентавр". И вроде бы жаркая преисподняя, но хоть какое-то укрытие.
До противотанковых ежей и рва оставалось всего десять метров.
"Бля", – подумал Вилхелм. – "Ну Бог-Император, ну!"
Лейтенант проскрипел зубами.
– За мной! Кровь и золото!
На спине мурашки устроили не просто бега, а настоящие соревнования.
– А-а-а! – прокричал Вилхелм.
Как всегда ветераны орали громче всех.
Шаг, другой, третий, четвёртый. Лейтенант преодолел минное поле и добрался до переплетения рыжих баллок – противотанковых ежей по мнению орков – бросился в песок, чтобы не попасть под беспощадный пулемётный огонь. Посыпались искры, рикошет свалил ещё одного наёмника. Вилхелм начал опасаться того, что, если он и доберётся до цели, то чистить траншеи от чужацкой мрази придётся в одиночку.
– Ну, суки! Держитесь! – прорычал лейтенант.
Он перебрался через лес металлолома, поскользнулся и вперёд головой полетел в ров. Вилхелм едва успел выставить руку и не сломал шею во время падения, но всё равно скривился от боли. Он, конечно же, готовился и почти восстановил форму после ранения, но в бою даже "почти" имеет значение. Виталий помог офицеру подняться, и они укрылись от огня за ближайшей к укреплениям стенкой рва.
– Вот это пи3дец! – выкрикнул денщик.
– Ага, – кивнул Вилхелм.
Он едва-едва приподнялся над рвом и посмотрел, что находится впереди.
Ближе всего из земли торчала башня имперского танка: орки приварили к пушке куски металла, из-за чего могло показаться, что это не орудие, а зубастая пасть. Два скрещенных топора, прикреплённых к шесту, венчали эту уродливую конструкцию.
По обе стороны от вкопанного танка находились доты, по крайней мере, то, что орки называли дотами – нагромождение разнообразного мусора, колючей проволоки и мёртвых тел.
Вилхелм спрятался вовремя. Он нырнул в ров, когда над головой взметнулся песок. Лейтенант отполз в сторону – орки не собирались прекращать обстрел. Осыпали пулями это место так, как будто боеприпасы у них не кончались.
– Лысый, готовь ракетомёт! – приказал Вилхелм. – Твоя цель – пятнадцать метров на одиннадцать часов! Остальные, готовьтесь поднять дымовую завесу!
Наёмники принялись извиваться на дне рва, как змеи: вытаскивали гранаты, заряжали оружие, проверяли снаряжение перед рывком.
– Пли! – отдал команду лейтенант.
Наёмник – из-за каски не поймёшь, соответствует ли прозвище действительности – поднялся над укрытием и получил пулю в лицо. Он выронил трубу ракетной установки, но её тут же подхватил Виталий. Денщик встал в полный рост и проделал в башне закопанного танка аккуратное отверстие. Крак-заряд добрался до боекомплекта, броня вспучилась, ударная волна вырвала люк из креплений и повалила стяг Кровавых Топоров. На мгновение закопанный танк превратился в вулкан, выплёвывающий пламя.
– Завеса!
Наёмники метнули из укрытия дымовые гранаты. Над землёй заклубились серые тучи. Они стремительно росли и перекрывали всякий обзор.
– Вперёд, – Вилхелм махнул рукой.
Стараясь не производить больше шума, чем требуется, заклиная Бога-Императора приглушить острый слух зеленокожих, наёмники добрались до дотов. Огнемётчик залил прометием одно укрепление, второе подорвал Вилхелм связкой осколочных гранат.
– В атаку! – воскликнул лейтенант. – У-р-а-а-а!
– У-р-а-а-а! – подхватили наёмники.
Они спрыгнули в траншею.
Выстрелом из плазменного пистолета Вилхелм прожёг в груди противника дыру величиной с голову космического десантника. Лейтенант отпихнул мёртвого орка плечом, а потом взмахом силового меча рассёк надвое от левой ключицы и до правого бока следующего врага.
Слева промелькнула тёмно-зелёная низенькая тень – Вилхелм подставил ногу, и верещащий от ужаса гретчин рухнул на живот. Лейтенант с огромным удовольствием втоптал чужака в землю: один из сородичей этого существа едва не отправил Вилхелма к Императору.
Лейтенант выстрелил и попал ещё дважды перед тем, как сам получил очередь в грудь. Он упал и сквозь кашель увидел над собой Виталия. Денщик зажал спусковой крючок и не отпускал, пока не зачистил участок. Пара стреляных гильз обожгли Вилхелму лицо. Он выругался, ощупал кирасу, не нашёл ничего кроме вмятин, а поэтому осторожно поднялся.
Вилхелм оглядел выживших: Виталий, огнемётчик, ещё шестеро бойцов.
"Ну... это успех", – хмыкнул лейтенант.
– За мной!
Наёмники убивали всех повстречавшихся чужаков, подрывали артиллерийские батареи, зачищали доты и объединились ещё с одной группой бойцов компании, которая перемахнула через бруствер.
В этот миг Вилхелму показалось, что ещё не всё потеряно.
Но…
Бог-Император дал, Бог-Император взял.
– В-а-а-а-а-а!
С небес посыпались орочьи штурмовики. Некоторые не успели затормозить перед приземлением: если и не превратились в кровавые отбивные, то поломали ноги. Зато остальные чужаки давили наёмников, как насекомых, а потом резали как скот.
Вилхелм едва успел отпрыгнуть в сторону, как за ним вслед пронёсся цепной топор чуть ли не крупнее в размерах, чем сам лейтенант. Это рычащее чудовище сжимал в руках орк поперёк себя шире. Он возвышался над лейтенантом на три головы и нёс за плечами такую огромную ракету, словно собирался долететь на ней до станции "Эри".
Вилхелм поднял пистолет, но уже спустя мгновение сжимал в руках лишь рукоять.
Во всём нужно видеть только хорошее: плазменный генератор не взорвался.
Ещё один прыжок. Вилхелм ударил мечом, запахло палёным. Лейтенант оставил широкую жжёную рану на плече орка, но тот даже не почувствовал боли. Зеленокожий ворочал тяжёлым оружием с той же лёгкостью, с которой Вилхелм после еды пользовался зубочисткой.
Лейтенант сделал шаг назад и столкнулся с ещё одним наёмником, который тоже пятился под атакой. Вилхелм успел наклониться, когда над головой пронеслась вечно голодная пасть цепного топора. Плеснула кровь, от наёмника позади целыми осталась только пара ног. Всё остальное превратилось в месиво из мяса, железа и ярких тканей.
Лейтенант кувыркнулся и оказался за спиной противника. Вилхелм рубанул по ногам, орк взвыл и упал на колено:
– Зог! Трусливый людик... Дерись как орк! – крикнул зеленокожий.
Драться как орк Вилхелм не собирался. Они с противником были в разных весовых категориях.
Лейтенант собирался развалить голову зеленокожего надвое и уже занёс меч, когда орк неожиданно замахнулся топором. Вилхелм обрубил тяжёлое лезвие в последний миг. Противник не остановился и подсёк лейтенанта длинной рукояткой. Вилхелм упал, а орк ударил тупым концом по кирасе так, что лейтенант забыл как дышать. Зеленокожий поднялся и навис над Вилхелмом. Он принялся осыпать человека ударами, вознамерившись вышибить из него дух.
Кираса-кираса-каска...
– А-а-а! – закричал Вилхелм, когда железо попало по незащищённой части чуть ниже левого наплечника.
Боль пронзила разум раскалённой иглой, но зато взгляд зацепился за большую красную кнопку на лапе зеленокожего. Вилхелм принял ещё один удар на наруч, а потом схватился за рукоять цепного топора. Орк рванул на себя лейтенанта, тот бросился вперёд и нажал на кнопку. Зеленокожий взмыл в небеса.
Вилхелм не успел перевести дух, когда заметил, что среди сражающихся скачет жирный сквиг: уродливое краснокожее создание, напоминающее пасть на двух перепончатых ногах; довольная усмешка на морде; кончик хвоста мотается из стороны в сторону, как у доброго пса; но самое главное – связка со взрывчаткой на боку.
Пусть и с потерями, но наступление наёмников на этом участке было остановлено.

2

Культисты Святого Роберта Свежевателя и Астартес компании захватили орочью крепость.
Апостол отправил на стены Ангелов Смерти, а потом раскрыл святое писание и обратился к пастве лично или при помощи вокс-связи:
– Помолимся Императору, братья и сёстры! На колени!
Вчерашние дети, бывшие арбитры, раскаявшиеся штрафники, уверовавшие ополченцы – десятки, сотни, тысячи людей в тёмных казематах, на крепостных валах и вершине донжона – опустились рядом с телами зеленокожих. Остался стоять только один член культа: космический десантник в силовых доспехах, скрытых серым изодранным балахоном. Из-под капюшона виднелся искусственный подбородок, да металлический зубы, больше напоминающие радиаторную решётку.
Все знали, что Апостол – скорее машина, нежели существо из плоти и крови.
Все знали.
И пусть так, но душа у этой машины ярчайшая.
– Повторяйте за мной! – велел Апостол. – Бог-Император, благодарю за испытание!
– Бог-Император, благодарю за испытание! – в унисон прогремела паства.
Разный возраст, разное прошлое, разное оружие и снаряжение.
Одна вера.
– Благодарю за кровь, которую довелось пролить на поле брани! Благодарю за неминуемую гибель сладостную и зовущую! Дай мне возможность сравниться со Святым! Во славу Твою и во славу Свежевателя мы победим или погибнем! Аминь!
На последнем слове Апостол салютовал небесам молотом, зажатом в свободной руке – знаком неоспоримого превосходства человечества над любыми другими народами вселенной.
– Освальд, хорош страдать xepнёй! – в бусинке-наушнике Апостола прозвучал голос Авраама. – Они идут!
– Пусть идут! – отозвался Апостол. – Здесь их ждёт только смерть!
– Ага-ага, – отозвался Авраам, – марш на стены!

3

Вилхелм очнулся. Попытался пошевелиться и простонал: он превратился в сгусток боли. Кровь стучала в виски, мир перед глазами то тускнел, то снова приобретал мрачные краски.
Среди груды мёртвых тел – в равном количестве орочьих и людских – Вилхелм разглядел Виталия. Денщик потерял верный стаббер и скрючился, держась за живот.
– В-виталя… – прохрипел лейтенант.
Он протянул к верному напарнику руку – культю, грубо срезанную чуть ниже локтя. Вилхелм выдохнул, глядя на увечье. В голове просто не укладывался этот факт. А потом лейтенант заплакал.
"Ну вот и всё… конец", – подумал Вилхелм.
"Разве не об этом тебя предупреждала Мурцатто?" – донёсся внутренний голос.
Вилхелм хотел схватиться за голову, хотел выть и скрести ногами землю. Он хотел сделать хоть что-нибудь, только бы отвлечься от осознания печальной судьбы всех тех, кто избрал для себя солдатскую долю. Но вместо хватки и воя получилось только с трудом шевелиться и стонать. Ждать крыс, сквигов или других мерзких трупоедов, почуявших слабость, почуявших… гнильё.
Мерзкий запах ворвался в ноздри лейтенанта. Вилхелма вырвало.
– Нет-нет-нет, Боже-Император... за что? За что?! Я же сражался… пусть не только за Тебя, но… Боже-Император, почему Ты сразу не убил меня?!
Ответ пришёл через минуту. На лицо Вилхелма опустилась крепкая мозолистая ладонь и закрыла ему рот.
– Не мычи, – донёсся шёпот.
Потом перед глазами лейтенанта появилась лысая голова, смуглая кожа, маленькие уши, большой прямой нос, узкий рот, мощная челюсть и отливающие серебром глаза. Так выглядел предводитель пиратов, которого ранее знали как Б. Обладатель передающегося имени-звания, неуловимый и неистребимый Билл Ридд, наклонился к изувеченному лейтенанту и произнёс:
– Выглядишь паршиво, и по-хорошему нужно бы прижечь раны, но… орки здесь. Вот, – Билл Ридд вытащил один из своих многочисленных ножей, – сожми в зубах.
Вилхелм прикусил рукоять. Пират тут же взвалил лейтенанта на плечо. У Вилхелма вспыхнули перед глазами звёзды, по грязному лицу побежали слёзы. В конце концов, он потерял сознание.
Оно возвращалось в ритме метронома.
Свет-тьма. Свет-тьма.
– Лежи и ничего не бойся. Я тебя не брошу, – раздался голос Билла.
Пират усадил лейтенанта у стенки окопа, сделал шаг назад, а потом растворился в сумраке, опустившемся на орочьи укрепления. Вилхелм так и сидел с рукояткой ножа в зубах, не в силах сдвинуться. Лейтенант наконец разглядел, почему у него не вышло подняться.
Исчез левый сапог, как и вообще ступня. Пропал правый наколенник – и вроде бы конечность на месте, но штанина пропиталась кровью. Теперь на кирасе не только вмятины, но и трещины. Тот тут, то там торчали острые края осколков. Вилхелм получил целую горсть.
– Смари-ка! Людик! Живой! – раздался писклявый голос.
Он принадлежал гретчину, оседлавшему сквига. Чужак мерзко ухмылялся и тёр лапки друг о дружку.
– Нинадолго! – громыхнул орк, которому, похоже, принадлежало и животное, и всадник.
По всему выходило так, что зеленокожий не только любил убивать людей, но и вдохновлялся ими. На голове вместо волосяного сквига – фуражка, похожая на комиссарскую; на голое тело орк набросил красный мундир с золотыми шнурками и эполетами; брюки, конечно, лопнули по швам, а у сапог отсутствовали подошвы, но чужака это не смущало.
Он раззявил пасть, когда заметил Вилхелма, убрал пистолет в кобуру и завёл цепную саблю.
– У тя, людик, слишком многа рук-ног, ха-ха! – проговорил орк. – Ща паправлю!
– Да, д’вай. Д’вай, Угрок! – в траншее появилась ещё пара зеленокожих. – Режь людика на ленты!
– Каску оставь, босс! – попросил гретчин. – Каска прикольная!
– Каска как каска, мзгляк!
Орк отмахнулся и сбросил гретчина со сквига. Зеленокожие разразилась оглушительным хохотом.
Хохот сменился бульканьем. Билл Ридд появился из теней, взмахнул широким ножом для рубки зарослей в джунглях Нагары, и на горле орка открылась ещё одна пасть. Он схватился за рану, когда пират нанёс следующий удар. Лезвие с хлюпающим звуком вонзилось в ключицу и утонуло в плоти.
– Ах ты! Здохни! – прокричал второй зеленокожий.
Наверное, он даже не сомневался, что сейчас отрубит коварному человеку голову, но Билл Ридд двигался невероятно быстро. Пират ударил на опережение и отсёк лапу зеленокожего в локте.
– А-а-а! Зог!
Орк не долго горевал об утрате. Во второй руке Билл Ридд сжимал кинжал, который быстро перекочевал в раскрытую пасть зеленокожего, пронзив крохотный мозг.
Орк-офицер выхватил пистолет.
Первая пуля ушла в молоко – зеленокожие вообще полагались больше не на точность, а на кучность и убойную мощь. Вторая и третья попали по убитому орку, за которым спрятался пират. Четвёртая, пятая мимо. Билл Ридд двигался подобно маятнику, приседал то на одну, то на другую ногу.
– Да стой ты на месте, глупый людик! – воскликнул орк.
Билл Ридд пнул навстречу пулям подвернувшегося сквига, мясной шар тут же превратился в кровавые брызги. Пират выполнил кувырок, вонзил широкий нож в брюхо орка, отскочил в сторону, выхватил ещё пару кинжалов и принялся колоть врага. И вроде бы раны несущественные, особенно для зеленокожего великана, но тот чуть погодя прохрипел "зог" и сполз на землю. Билл Ридд нанёс ещё несколько добивающих ударов и поднял взгляд на гретчина. К ногам чужака словно крылья приделали.
Пират выругался, а потом подхватил Вилхелма:
– Нужно спешить.
Лейтенант снова потерял сознание.
Очнулся он уже на берегу, среди десятка других таких же искалеченных бедолаг.
– Присматривай за остальными, Вилхелм, – Билл Ридд усмехнулся, а потом вытащил нож изо рта лейтенанта. – Ты здесь всё-таки старший.
Пират двинулся в сторону орочьих укреплений, а у лейтенанта не было сил, чтобы даже на шутку как-нибудь ответить.
Оставалось только глядеть на горизонт.
Туда, где горела флотилия военно-морского флота Нагары.

4

Каролус любовался "Одиноким Королём".
После сражения за Трассфальскую Россыпь пришлось ремонтировать систему охлаждения, чтобы не поджариться, как Вешатель, менять ионный щит и чинить привод цепного меча, не говоря уже об обычных повреждениях обшивки.
Но теперь "Одинокий Король" снова сверкал свежей краской, а орнамент бережно восстановили согласно традициям родного мира, ведь не было такой линии на боевой машине, которой можно пренебречь.
Для доспехов на корабле выделили отдельную взлётно-посадочную палубу с несколькими грузовыми вертолётами. С минуты на минуту Каролус ожидал приказа Георга, но вместо него раздался скрежет. Палуба накренилась.
Незакреплённые ящики, запасные части и даже некоторые сервиторы потянулись в сторону наклона.
Только после этого Георг соблаговолил выйти на связь.
– Каролус, на нас напали.
В подтверждение слов капитана раздался режущий слух гул корабельной сирены.
– А?! – отозвался Каролус.
– Сам не знаю. Орки уже здесь!
Взвесив все за и против, Вольный Клинок поспешил занять место на Троне Механикус. Каролус добрался до лифта и бросил оруженосцам:
– На всякий случай предупреждаю – тяжёлое оружие не используем. Не хватало ещё утонуть!
Ворон со Змеем отправились к доспехам, в то время как Каролус уже достиг вершины "Одинокого Короля". Он прошёл по трапу и ступил на поверхность боевой машины. Забрался на трон, выдохнул и приготовился к подключению. Каролус уже со счёта сбился, сколько раз повторял эту процедуру, но привыкнуть к иглам штекеров не тоже самое, что терпеть прививки. Каждое внедрение сопровождалось болью, сравнимой с работой бормашины зубного врача, и вспышками света, застилающими взор.
Трон достиг сердцевины боевых доспехов, и бронированная плита с гермозамками перекрыла доступ внутрь не только палубному освещению, но даже воздуху. Каролус оказался в полной изоляции от окружающего мира. Он оказался в тишине и мраке, который спустя мгновение сменился картинами тысяч миров, где когда-либо воевал рыцарь Дома Фредрисхальдов.
Всего за несколько секунд до идентификации и передачи полного управления над боевой машиной, Каролус успел побывать в шкуре ледокола исследовательской экспедиции, который с одинаковой лёгкостью прорубался сквозь заснеженные скалы и впитывающые свет обсидиановые монолиты некронов. Вольный Клинок бродил по живым мирам, наполненным непередаваемыми привычной палитрой цветами. Каролус уже сделал шаг в сторону таинственного города, не имеющего постоянной формы, когда, наконец, увидел ставшую привычной за пару лет походов палубу корабля типа "Нептун" под названием "Непотопляемый".
У ног суетились техники, сервиторы, пилоты вертолётов и матросы. Они возводили временную баррикаду, чтобы предупредить появление орков.
Створки врат выхода с палубы недолго сдерживали нападающих. Сначала появились следы попадания из ракетных установок, потом они вспучились из-за взрыва, и, наконец, пали после очередного приступа. Орки прорвались внутрь.
Все зеленокожие крупные и крепкие, но именно эти чужаки были исключительными. Как знал Каролус, в обществе себе подобных, таких особей называли нобами: рост от двух с половиной метров и выше; бугры мышц чуть ли не больше, чем у Астартес; красные банданы на манер катачанцев; в лапах – огромные пушки, которые когда-то считались стационарными и были закреплены на башнях военной техники. А кроме этого за спинами нападавших висели кислородные баллоны, и Вольный Клинок хмыкнул, отмечая смекалку врагов.
"Орки всё просчитали", – подумал он. – "Кроме меня".
Для острастки Каролус завёл "Жнеца", а для дела отлавливал на прицел и превращал в кровавые облака одного орка за другим, используя тяжёлый стаббер, закреплённый у кабины.
Зеленокожие стреляли в ответ, но им хватило ровно десять секунд, чтобы отхлынуть туда, откуда пришли.
Оруженосцы гнали нападавших до врат, а Змей даже выстрелил вслед из термального копья, обратив отступающих в пепел. Каролус хотел было выйти на связь и обругать Наира за непослушание, но сдержался.
Каролус перевёл взгляд на команду под ногами. Для защиты техножрецы использовали не только укрепления, но и сервиторов в качестве щитов, а поэтому убитых Вольный Клинок не заметил.
– Магос Децимос, – отправил сообщение Каролус, – нужно пополнить боезапас тяжёлого стаббера.
В этот миг Вольный Клинок заметил, что вместо зелёной волны на палубу хлынула самая обыкновенная.
– Немедленно, – добавил он.
Прислушиваться к ответу магоса Каролус не стал, а сразу связался с мостиком:
– Георг, меня затопить хотят! Где-то течь!
– Проклятье! – выкрикнул Георг, а потом добавил ещё вереницу цветастой брани.
Капитан даже засмеялся, а потом добавил:
– Что-то в этот раз всё через жопу.
– Делать-то что?
Вода только лишь омывала стопы "Одинокого Короля", однако команде уже трудно было перемещаться. Ни о каком пополнении боезапаса уже и речи не шло.
– Сука-сука-сука… ладно, – произнёс Георг. – Как говорил один легендарный генерал: "Когда в сомнениях – атакуй!" Готовься к бою!
Палуба дрогнула и поползла вверх.
– А что там вообще происходит? На берегу? – спросил Каролус. – Наши уже отвоевали плацдарм?
Георг не ответил. Но только Вольный Клинок решил повторить вопрос, как капитан произнёс:
– Да нихера ещё там не отвоевали! Кроме Шай, Освальда и Леймана никто не отвечает. И… Шай хочет отступить.
Боевые доспехи Квестор Империалис всегда вселяли в Каролуса невероятную уверенность. Вольный Клинок ощущал их даже на расстоянии, отчего его, порой, в спину, называли самоуверенным и надменным. Однако теперь Каролус почувствовал лёгкий холодок. Он не вовремя вспомнил о клятве, которую дал супруге.
"Не погибать".
– Дурно пахнет, – произнёс Каролус.
– Ещё бы, – отозвался Георг. – Так или иначе я приказал Шай дождаться вас. Объединись с Гарольдом на берегу и наподдай этой чужацкой мрази!
Прозвучало не очень воодушевляюще, но Каролус ответил:
– Есть.
Палуба достигла верхнего уровня. Вода схлынула, а команда потянулась объединять цепями грузовые вертолёты с "Одиноким Королём".
Как никогда Каролус переживал о том, что на крепких плечах боевой машины не установлена спаренная зенитная пушка "Икар", потому что битва за небо над островом Ом была проиграна.
Редкие авиационные звенья ещё сражались с орками, однако те превосходили людей в количестве десять к одному. Флотилия как могла огрызалась, но зеленокожие проводили один налёт за другим. И пускай добрая половина бомб падала мимо и поднимала фонтаны воды у бортов, зато остальные поджигали палубы, вырывали артиллерийские батареи, рушили переборки и уничтожали командные пункты. Когда у орочьего летающего мусора заканчивались боеприпасы, их пилоты направляли боевые машины на таран.
Очень скоро бой превратился в избиение, а атака в паническое отступление.
Каролус наметил цели, и Вольные Клинки встретили пикирующие бомбардировщики режущим огнём тяжёлых стабберов. От выстрелов Каролуса ближайший самолёт задымился, завертелся вокруг оси и рухнул прямо на один из транспортных вертолётов. Произошёл взрыв, и во все стороны разлетелись обломки. Ударная волна выбросила винт вертолёта, и он порубил часть команды Децимоса, остановившись при ударе об адамантиевые ноги "Одинокого Короля".
И если несколько минут назад Каролуса ещё волновала судьба техножрецов и матросов, то теперь он отчаянно сражался исключительно за собственную жизнь.
Вольный Клинок успел сбить ещё пару самолётов, когда на плечи боевой машины упали бомбы. Ионный щит отразил атаку, но встряску Каролус почувствовал даже в надёжно защищённой кабине. Пришлось сделать шаг назад, чтобы восстановить равновесие. Вольный Клинок наверняка раздавил людей и механизмы, а, может быть, и самого Децимоса, но как-то даже не обратил внимания на досадную оплошность. Каролус, не отрываясь, глядел на приближающийся бомбардировщик. Орочий мусор пылал – Каролус не зря потратил на него последние патроны стаббера – но всё равно настиг цель. Вольный Клинок успел срезать бомбардировщику крыло выстрелом термальной пушки, но фюзеляж ударил точно по голове "Одинокого Короля".

5

От флотилии адмирала Куабрэ остался один-единственный корабль, на который слетались все те, кому повезло уцелеть в мясорубке.
Шай сдвинула в сторону боковую дверь "Валькирии" и посмотрела на верхнюю палубу авианосца.
Вольные Клинки присутствовали в полном составе и даже неплохо выглядели, разве что "Одинокий Король" закоптился. В отличие от них авиация – как боевая, так и транспортная – вернулась "на честном слове и на одном крыле". Как раз в это время пожарная команда тушила штурмовик "Мститель" у самого начала взлётно-посадочной полосы. Бронестекло кабины разбито и окрашено изнутри кровью, двигатель на правом крыле ещё полыхал, на левом уже просто чадил.
Шай не дождалась, когда её "Валькирия" опуститься на площадку, а выпрыгнула примерно с трёхметровой высоты, перекувыркнулась, прошла мимо сигнальщика. Она направилась к Георгу Хокбергу, который в окружении флотских офицеров осматривал последствия военной катастрофы.
– А ведь я предупреждала! – воскликнула Шай. – И не раз!
Георг нахмурился, повёл плечами и встал в боевую стойку.
– Шай, спокой…
Лейтенант сбила капитана с ног ударом в челюсть, несмотря на значительную разницу в весе – настолько разозлилась. Шай бы прыгнула следом, чтобы размазать Георга по палубе, если бы её не оттянули за плечи.
– Держите эту суку! – завопил капитан, схватившись за ушибленное место.
Шай схватили двое взрослых мужчин, но она всё равно вырывалась на волю, вперив взгляд в Георга.
– Убью, блять! – ревела она.
– Я сейчас сам тебя убью!
Капитан поднялся и нетвёрдой походкой двинулся на лейтенанта. Он засучил рукава и уже отвёл кулак, когда Шай набрала полный рот слюны и харкнула в лицо Георгу.
Капитан застыл, глаза округлились. Он даже потянулся к сабле, но потом обратил внимание на появившихся солдат роты Шай. Георг достал шёлковый платок и привёл себя в порядок, а потом снова перевёл взгляд на лейтенанта.
– Ну что?! Струхнул?! Даже с бабой не справишься! – рявкнула она.
Георг коротко без замаха разбил Шай губы. Он схватил лейтенанта за горло, подобрался ближе и прошипел:
– Если не успокоишься, придушу наxep!
Шай проскрежетала зубами.
– Капитан, назад! – раздалась команда.
Георг отбросил Шай и пошёл прямо на того, кто посмел ему приказывать: низкорослую наёмницу в чёрной панцирной броне и со снайперской винтовкой рычажного действия.
– Ты кто такая вообще?! – рявкнул Георг, уткнувшись грудью в дуло оружия. – Берега попутала?!
Наёмница винтовку не опускала.
– Джаби… отбой, – приказала Шай.
Лейтенант посмотрела на офицеров, которые её держали, и произнесла:
– Считаю до трёх. Не отпустите, вам же хуже! Раз!
На счёт два её освободили. Шай снова направилась к Георгу. Только драться на этот раз не стала. Облизнула губы, а потом спросила:
– Ну и что теперь делать будем... капитан?
– Всё?! Успокоилась?
– Да, бля!
Георг посмотрел на горизонт, где в свете полыхающих обломков из-под воды виднелись горбы утопающих кораблей, а потом ответил:
– Завтра подойдёт эскадра адмирала Микаши. Тогда и продолжим.
– Ты совсем спятил?! – рявкнула Шай. – Кого в бой собрался посылать?! – лейтенант окинула взором палубу. – Роту Вилхелма?!
Шай указала рукой на изувеченного лейтенанта, которого везли в госпиталь на медицинской тележке-каталке. Из приземлившегося медэвака выгрузили ещё одиннадцать раненых. Последним выбрался Билл Ридд, развёл руки и потянулся с таким видом, что только размялся и готов продолжать.
– Или, может, СПО?!
Георг не ответил.
– Они даже до укреплений не дошли! – не унималась Шай. – И завтра не дойдут!
– Я лично возглавлю атаку, – произнёс Георг.
– Ого! Ниxepa себе! Гора с плеч! Ну теперь-то мы точно победим!
Капитан стиснул зубы.
– Ну и что ты предлагаешь? Бросить Освальда?! Леймана?! Они-то ещё сражаются, в отличие от…
– В отличие от… что это, bлять, ты хочешь сказать?!
Шай бросилась на Георга, но налетела на Каролуса. Вольный Клинок встал между ругающимися офицерами.
– Такое даже видеть стыдно, не то что участвовать, – произнёс он.
Каролус схватил Шай за руки, а потом отбросил лейтенанта.
– Уймись! – добавил он.
– Тебе легко говорить! – лейтенант обхватила руками затылок. – А я роту похоронила! Боже-Император… сука… как же так?
Вольный Клинок подошёл к Шай и обнял её.
– Слушай, ты их уже не вернёшь, – произнёс Каролус. – Но от тебя всё ещё зависит, сможем ли мы вытащить оставшихся ребят или нет.
– Ты прав… – Шай заплакала и уткнулась носом ему грудь. – Ты прав.
Раздался голос Георга:
– Ну раз ты такой весь из себя герой-любовник, Каролус, то для тебя есть особое задание.
– И какое же? – спросил Вольный Клинок.
– Делай, что хочешь, хоть всю лечебницу перееби, но приведи сюда Роланда.

6

Каролус добрался до лечебницы "Акрам" перед рассветом. Он не полетел в аэропорт острова Мэтог – дорога была каждая секунда – а запросил посадку прямо на территории монастыря.
Каролус на самом деле чувствовал, что время утекает сквозь пальцы. Сложно было представить, что все эти часы где-то на острове Ом без поддержки корабельной артиллерии, без палубной авиации и подкреплений всё ещё сражаются его боевые товарищи.
"А ведь в лучшем случае, я вернусь только под вечер..."
Каролус прогнал дурные мысли прочь, хотя и осознавал, что шансов у ребят Освальда и Леймана всё меньше и меньше.
Вольный Клинок не мог заснуть, он не успел не только переодеться, но даже помыться. Так, с растрёпанной причёской, в сине-красном комбинезоне, пропахшем потом, в запылённых сапогах и со шлемом в руках Каролус ступил на землю ордена Чёрной Розы Вавилона, точнее на посадочную площадку, расположенную между минаретами монастыря.
Его повстречали Сёстры Битвы в силовых доспехах и новая мать-настоятельница – сморщенная как чернослив старушка в белом апостольнике. Она сотворила знамение аквилы и произнесла:
– Доброе утро, господин фон Фредрисхальд.
В этот миг кроваво-красные лучи Отарио потянулись из-за горизонта.
– Меня зовут Атика. Что заставило вас появиться здесь в столь ранний час? – спросила мать-настоятельница.
– Доброе утро, госпожа, – кивнул Каролус. – Мне нужно, чтобы вы…
Вольный Клинок продумывал речь, но любой вариант звучал либо глупо, либо безумно. Каролус вздохнул и продолжил:
– Мне нужен Роланд д’Бретон. Мне нужно, чтобы вы позволили ему вернуться в бой.
Атика покачала головой:
– Он всё ещё слаб, господин фон Фредрисхальд. И телом, и разумом.
– Это вопрос жизни и смерти, мать-настоятельница. В эту самую минуту погибают верные Императору солдаты. Если Роланд не поможет, то сегодняшний день станет днём великой скорби.
Мать-настоятельница изучала лицо Вольного Клинка с таким выражением, словно хотела сказать "вы что, пьяны?!"
Но вместо этого Атика закрыла глаза, помассировала виски и спросила:
– Но вы же понимаете, что хотите передать боевую машину в руки больного человека? Что ваша задумка может только усугубить положение?
– Всецело, мать-настоятельница, – вздохнул Каролус.
– Хм… мне нужно посоветоваться с сёстрами, – произнесла Атика. – Подождите пока в столовой, позавтракайте.
– Благодарю, госпожа.
Каролус низко поклонился Атике.
Тем не менее его сопроводили в столовую и угостили только что сваренной кашей. Каролус успел проголодаться, а поэтому, хоть манеры и не позволяли просить добавки, но он не удержался.
В тот миг, когда Каролус заправлялся свежесваренным рекафом, на его глаза опустилась пара ладоней. Он бы, наверное, расплескал от неожиданности обжигающий напиток, если бы не узнал эти ладони.
– Сари, что ты здесь делаешь? – спросил Каролус и залпом прикончил рекаф.
Сария рассмеялась, а потом села на скамью подле. Уже не монахиня, она всё равно продолжала носить церковную одежду. По крайней мере, здесь. Каролус не разглядел деталей, а поэтому улыбнулся и дотронулся до живота супруги.
– Эй!
Сария ударила его по ладони.
– Я просто проверял, не сон ли это, – произнёс Каролус. – И... конечно... как там наш малыш.
– Во плоти, – ответила Сария, – и с нами всё хорошо. Чего не скажешь о тебе, дорогой. Что стряслось?
Каролус пробарабанил пальцами по столу, выдохнул, и всё-таки ответил:
– Мы проиграли бой. И… у нас ещё много людей угодили в окружение. Если…
– Поняла, – помрачнела Сария. – Ладно… пошли.
Она показала ему связку ключей.
– Атика согласилась, – объяснила Сария, – под нашу ответственность.
Супруги фон Фредрисхальд отправились в келью Роланда. По пути Каролус отметил, что растений в горшках внутри лечебницы стало на порядок больше.
"Вот, значит, куда пропал мой подарок", – догадался Вольный Клинок.
– И всё-таки, – спросил он, проходя мимо молодой пальмы, – почему ты здесь?
– Ох, я так хотела отмолчаться.
Каролус ждал, и его жена всё-таки ответила:
– Я здесь живу. У нас теперь, знаешь, ни дома, ни машины, ни богатств. – Сария скрыла ухмылку ладонью. – Но ведь с милым рай и в шалаше, не так ли?
Каролус прищурился.
– Я часто слышал, что женщина – чёрная дыра для любых ценностей, но думал, фигура речи такая.
Сария рассмеялась.
– Нет, серьёзно, – Каролус тоже усмехнулся, – ты превзошла меня в искусстве спускать деньги на ветер!
– Я такая, – прыснула Сария, – во всём тебя превосхожу.
Они остановились у двери кельи. Сария постучалась и подождала, пока с той стороны не раздались шаркающие шаги.
– Да?
Каролус вздохнул с облегчением. Он услышал старого-доброго Роланда, несломленного ещё психическим расстройством, Роланда тех времён, когда они вместе делили горе и радости походной жизни.
Сария сдвинула в сторону стальную заслонку, открыла окошко и произнесла:
– Здравствуй, Роланд.
– Здравствуйте, мать-настоятельница.
Сария не стала поправлять и продолжила:
– Приехал твой друг, cэр Каролус. Ему очень нужно с тобой поговорить. Ты не против?
– Конечно, нет!
Сария открыла дверь.
Желание Каролуса не сбылось, но и скрывать ужас, как при первой встрече, не понадобилось. Пусть теперь Роланд и не напоминал мумию, спрятавшуюся в одеялах, но выглядел неважно.
Из рукавов ночной рубашки выглядывали кости только немного обтянутые мясом и кожей. Шея истончилась, кадык проступал так чётко, словно Роланд яблоком подавился. Щёки впали, кожа обветрилась и побледнела. Под глазами темнели мешки. Роланд поседел. Поседел не полностью, но на фоне редких тёмных волос грязно-белый цвет выделялся заметнее.
Роланд встретил Каролуса с радостью, но как только осмотрел гостя с ног до головы, улыбка потускнела, а плечи поникли.
Наступила тишина.
"О, Боже-Император! У него, похоже, снова приступ", – только подумал Каролус, как Роланд стиснул зубы, набрал в лёгкие побольше воздуха, посмотрел товарищу прямо в глаза и сказал:
– Я готов.

7

Адмирал Микаши отличался от почившего Куабрэ большей решимостью.
"Была бы возможность, он вообще приказал бы подвести корабль так близко, чтобы зарубить орков саблей", – отметил Каролус.
Адмирал расположил эскадру вплотную к острову, чтобы использовать всю огневую мощь. Манёвр удался – для орков вчерашнее побоище тоже не прошло без следа. Оно ослабило обе стороны.
Вот и воздушные бои не напоминали теперь игру в одни ворота.
Самое время привести на остров несокрушимый таран: шесть Вольных Клинков, столько же полков ополченцев и несколько сотен наёмников – ветеранов тысячи битв.
Каждую "Глефу" переносил отдельный вертолёт, а вот у рыцарей была целая свита из шести винтокрылых летательных аппаратов. Можно было бы, конечно, прогуляться по морскому дну, но такой способ съел бы прорву драгоценного времени.
Находясь в воздухе, Каролус позволил себе полюбоваться развернувшимся сражением. Вольный Клинок даже запечатлел баталию с помощью встроенных в доспехи пиктоаппаратов и голокамер.
Отсюда и до горизонта – поле перепаханной земли. Столбы дыма тянулись к белоснежным облакам, подсвеченным алым сиянием Отарио. Полыхала уничтоженная техника, а там, где когда-то находились резервуары с прометием, горели огненные озёра. Земля под непрекращающимся обстрелом менялась местами с небом. Позёмкой стелился не снег, а пепел.
Не ожесточённые и краткосрочные междоусобицы на имперских мирах, не столкновение с Ангелами Смерти в ульях Скутума, не изматывающая охота на эльдарских корсаров в пустошах Норайи – здесь и сейчас Каролус участвовал в тотальной войне.
"И я сделаю всё, чтобы предки могли мной гордиться!" – подумал он.
Каролус начал снижаться раньше времени: один из транспортных вертолётов попал под обстрел и задымился. Неразличимый бег лопастей замедлился.
Вольный Клинок усилием мысли отсоединил крепление и проследил за падением винтокрыла. Тот не разбился, пилот отчаянно боролся с отказавшей техникой и смог посадить её на брюхо. Вертолёт упал на мель и по инерции пробороздил ещё пару десятков метров пляжа перед тем, как остановиться среди остовов подбитых вчера БМП и тральщиков.
Оставшаяся свита не выдерживала веса доспехов, но больше и не требовалось. Каролус отдал команду избавиться от адамантиевых цепей и упал на землю за первой оборонительной линией орков.
– Доброй охоты! – пожелал командир вертолётного звена.
– Спасибо, – отозвался Каролус. – Давайте! Чтоб долетели без…
Вольный Клинок не успел пожелать всего наилучшего. Ведущий транспорт получил ракету в кабину.
Каролус просканировал предполагаемый район обстрела и обнаружил группу зенитчиков. Один залп термальной пушки, и место, где находились орки, превратилось в однородное обсидиановое стекло. Не осталось ни укрытий, ни песка, ни зеленокожих.
Вольный Клинок проводил оставшуюся четвёрку винтокрылов взглядом, а потом повернулся к цели. Каролус потянулся к ней, приблизил изображение и разглядел развалины крепости, заваленной трупами чужаков. Они были повсюду: покрывали землю во внутреннем дворе, смешались с камнями и металлом обрушенных стен, усеивали подступы в радиусе километра, перемежаясь с чадящей техникой.
"Освальд потрудился на славу", – отметил Каролус. – Надо соответствовать".
Приземлились остальные Вольные Клинки, а на пляже появились первые группы морских пехотинцев и наёмников.
Прежде чем двинуться, Каролус перебрал несколько оптических фильтров, задействовал ауспики, авгуры и другую благословенную Омниссией технику. Вольный Клинок отмечал скопления противника по тепловому следу; находил артиллерийские и зенитные батареи по реакции магнитных датчиков; искал подземные пустоты с помощью сонара. Он передал данные в ноосферу и дождался подтверждения получения.
Децимос дал добро и разослал информацию всем подразделениям, задействованным в операции.
Только после этого Каролус выдвинулся на соединение с остальными Вольными Клинками.
Гарольд с оруженосцами уже вовсю окунулись в сражение, а вот Роланд после приземления стоял столбом. Ионный щит "Песни Войны" мерцал от попадания снарядов. Роланд послужил оркам хорошей мишенью.
Каролус стиснул зубы, хотел уже связаться с товарищем, когда "Песнь Войны" пусть и рывками, но сошла с места. Роланд быстро вошёл во вкус. Он раскрутил стволы "Мстителя" и превратил в воспоминание сначала ближайшую артиллерийскую батарею, а потом и зенитную.
– Отлично! – воскликнул Каролус. – Приятно видеть тебя в седле, дружище!
– Вернулся, – отозвался тот, а потом ещё раз повторил. – Вернулся.
Каролус в то же время отправил личное сообщение оруженосцам:
– Змей, прикрывай меня. Ворон, защищай Роланда.
– Угу, – отозвался второй.
– Так точно! – отрапортовал первый и добавил. – К вам с востока движется группа байкеров, сэр. Будьте внимательны.
Каролус растоптал бросившихся наперерез орков и повернулся к указанной цели. Зеленокожие из культа скорости построились лавой. Они собирались окружить "Одинокого Короля". Вольный Клинок не отступил, чтобы занять недосягаемую из-за траншей позицию, а сам атаковал. Он включил термальную пушку и не гасил её до тех пор, пока не пришли тревожные сообщения о превышении предельной температуры. Однако когда солнце этого мелта-орудия погасло, никаких гогочущих байкеров перед Каролусом не осталось. Вольный Клинок просто-напросто стёр их, убрал из вселенной каждую частичку орков, не сохранив даже воспоминания.
Сэр Гарольд рвался в бой и уже почти добрался до расположения роты Освальда, а вот Каролус с Роландом методично очищали пространство от любого присутствия чужаков.
Орочьему полководцу пришлось вывести резервы.
– Наконец-то! – воскликнул Гарольд. – Я уже и не надеялся, что у этих мразей есть шагатели!
Каролус сосредоточился на сражении, поэтому спросил, а не посмотрел сам:
– Сколько?
– Шесть… семь! Славная битва...
– В одиночку не лезь, – посоветовал Каролус.
– Ты за кого меня принимаешь?! – усмехнулся Гарольд. – У меня иногда случаются вспышки благоразумия. Отступаю.
Каролус покончил с орочьими танками поблизости и оценил положение.
Самолёты падали один за другим, и хрупкое равновесие в битве за небо ещё сохранялось. На земле же благодаря Квестор Империалис даже ополченцы постепенно перемалывали сопротивление зеленокожих, не говоря уже о наёмниках, вонзившихся в оборону орков, как копьё в бок загоняемого грокса. Однако даже со столь впечатляющей скоростью они не успевали вступить в схватку между железными исполинами.
Каролус обратился к Вольным Клинкам:
– Используйте вторичное вооружение. Берегите боеприпасы и заряд батарей на шагателей.
– Вот поэтому я и люблю "Доблестного", – отозвался Гарольд. – Ничего не нужно беречь!
"Несущий Боль" вернулся к собратьям и выровнял фронт.
Появления уродливых механизмов дожидалась краса и гордость Classis Libera. На левом фланге раздавалось рычание цепных мечей "Несущего Боль" и "Вешателя". И если Сэр Гарольд предпочитал украшать боевую машину печатями чистоты, клятвами и вызовами самому себе, то Баярд после вступления в культ Святого Свежевателя установил на крыше доспехов знамя Детского Крестового Похода.
На правом фланге "Песнь Войны", переделанная из "Хранителя" в "Крестоносца", с рисунками, олицетворяющими предназначение пилота, постоянно расскручивала стволы гатлинг-пушки, чтобы стрелять без промедления.
В центре воинства возвышался "Одинокий Король". Каролус подумывал сменить прозвище, однако если в его случае это было оправдано, то рыцарские доспехи типа "Странник" дома Фредрисхальдов оставались единственными и неповторимыми. Они принадлежали последнему королю мёртвого мира.
– Гарольд, ты с Баярдом в авангарде, – предложил Каролус.
– Даже не думай, что я согласился бы на другую роль!
– Роланд, Ворон – арьергард.
– Угу, – произнёс оруженосец.
– Принято, – сказал Роланд.
Каролус же связался с флотом:
– Адмирал Микаши, на связи "Одинокий Король".
Сквозь шорох помех прорезался голос офицера:
– Слушаю. Говорите… только быстро!
– На нас движутся вражеские тяжёлые шагатели. Нужна поддержка крупнокалиберной артиллерии.
– Координаты?
– Сейчас.
Вольный Клинок потянулся к орочьим исполинам и поставил на бочкообразных корпусах метки, которые, благодаря Духу Машины, преобразовывались в цифру и направлялись в ноосферу.
– Подтверждаю получение, – произнёс адмирал Микаши.
Там, где громыхали орочьи шагатели, поднялась пыльная буря, прерываемая вспышками пламени. Каролус рассчитывал если не повредить или уничтожить врагов, то хотя бы сломать броню, но металлические исполины преодолели огненную стену без каких-либо трудностей. Каролус разглядел характерный блеск.
– С ума сойти... – проговорил Каролус. – У них тоже ионные щиты!
– Прорвёмся! – ответил Гарольд.
– Залп! – ещё раз отдал команду Каролус.
Земля снова фонтаном взметнулась до небес. Но на этот раз орки не стали просто терпеть. Они повалили из траншей, чтобы поддержать контрнаступление.
Каролус чертыхнулся. Если кого и уничтожили во время обстрела, то только пехоту. Шагатели орков надвигались неумолимо, словно не было такого оружия, способного им навредить.
– Микаши…
– Нет, рыцарь, – отозвался адмирал. – Не только от вас приходят запросы. Я сообщу, как появится возможность.
– Понятно… спасибо за помощь!
Каролус вздохнул и отправил сообщение товарищам:
– Предлагаю объединиться с войсками. Заманить шагателей ближе к корабельной артиллерии.
– Меня подводит благоразумие! – Гарольд расхохотался. – В атаку! Кровь и золото!
– Гарольд... Гарольд! Будь ты проклят…
"Несущий Боль" не просто двинулся на врага. Он побежал.
"А, может, бросить этого идиота?" – подумал Каролус. – "У тебя скоро ребёнок появится. Не рискуй".
Однако он забыл, о чём думал, потому что даже Роланд направился уничтожать шагателей.
Каролус встряхнул головой, когда вдруг расслышал его шёпот на волне вокс-связи:
– Давай как тогда, у дамбы… Родерик.
"Несущий Боль" тем временем превратился в молнию, пушечный снаряд, шаровый таран. Не многим довелось видеть это, и куда меньшее число решалось повторить подобное, но Гарольд разогнал рыцарские доспехи до предела, на котором они могли обойти в гонке легковой автомобиль. Ионный щит "Несущего Боль" отключился из-за перегрузки, но результат стоил усилий.
Сэр Гарольд – лихой и безрассудный рубака, но просчитал всё до мельчайшей детали. Он вскинул перчатку и пустил её в ход, вложив в удар не только мощь силового поля, но набранную скорость и впечатляющий вес рыцарских доспехов. "Несущий Боль" превратил всю верхнюю половину ведущего шагателя в облако обломков, которые разлетелись по округе и раздавили множество зеленокожих.
После такого впечатляющего начала Каролус больше не сомневался. Он быстро нагнал Роланда, потому что тот пятился под атакой сразу двух исполинов.
– Змей, мне сейчас не до мелочи. Следи за пехотой.
– Патроны к стабберу закончились, сэр, – ответил оруженосец.
– Чёрт… у меня тоже.
Чтобы избежать досадного повреждения от едва различимых на фоне огня и дыма орков, Каролус обработал пространство перед собой жаром термальной пушки, а уже потом схлестнулся с громадами.
Из-за скорострельного излучателя одного противника ионный щит сыпал искрами и мерцал. Пришлось затемнить изображение, приходящее от оптических датчиков. Каролус сделал это как раз вовремя, чтобы уклониться от удара многотонной клешнёй по маске рыцарских доспехов. Вольный Клинок сделал шаг в сторону, а потом приблизился настолько, что щиты и его машины, и машины противника соприкоснулись. Вражеский пилот, наверное, растерялся от такой наглости, перепутал рычаги, и вместо попытки отмахнуться, выпустил пламя из многочисленных раструбов на фронтальной броне, всего лишь опалив "Одинокого Короля". Каролус подвёл ствол термальной пушки вплотную к обшивке, а потом расплавил металл. Уродливая голова, украшенная костями гигантских океанических рыб, рухнула к ногам Вольного Клинка.
Вторую железную громаду прикончили оруженосцы вместе с Роландом. Она не выдержала вала снарядов.
Вольные Клинки отправились на помощь сэру Гарольду, который принял на себя основной удар. Враги окружили "Несущего Боль", оторвали манипулятор с перчаткой и собирались разобрать на куски.
Баярд бросил машину на прорыв и вонзил луч света под колено ближайшему шагателю. Не сбрасывая скорость – вслед за ним протянулись огненные гейзеры – "Вешатель" зашёл за спину ещё одному орочьему чудовищу и подорвал боекомплект, лишив того наплечной артиллерии.
Однако на этом ратные подвиги Баярда окончились. Если за шагателями он ещё мог уследить, то за бескрайней зелёной волной нет. В доспехи Баярда влетел орочий бронетранспортёр, больше напоминающий железнодорожный состав с пушками. "Вешатель" перекувыркнулся несколько раз, ударился о почерневший остов "Леман Русса" и застыл, лёжа на спине.
Каролус сжёг бронетранспортёр и обратился к оруженосцам:
– Попробуйте поднять Баярда! Если не получится – удерживайте позицию до эвакуации!
Каролус не разобрал ответа, потому что в это мгновение в ионный щит вонзилась целая вереница ракет. Генераторы отключились из-за перегрузки, ещё один снаряд покорёжил правый наплечник, а лазерные лучи вскрыли бронированный люк на крыше.
Кабину заволокло смрадом поля боя. Пахло палёной плотью, жжёными шинами и отработанным прометием.
И пусть Каролус сейчас не совсем находился в собственном теле – он ощущал себя также многометровой машиной из адамантия и керамита, но от слабости плоти никуда не денешься. Вольный Клинок закашлялся.
"Ну, Гарольд…"
Но делать нечего – орочьи пилоты никуда не собирались отпускать Вольных Клинков.
– Сэр Каролус? – раздался голос адмирала Микаши. – Нужна…
– Да! Да! Сейчас же! – проорал Каролус.
Изображение зарябило. Картинка перед глазами исказилась из-за потоков пыли, пепла и песка. Каролус переключил оптические датчики на поиск по тепловому следу.
Выстрелы корабельной артиллерии сбили энергетические щиты шагателей. Каролус разрядил термальную пушку в ступню ближайшему великану – пробить плиту в несколько метров толщиной, что прикрывала почти всю обшивку, не представлялось целесообразным – а потом обошёл врага сзади и принялся пилить вторую конечность. Вольный Клинок обездвижил и повалил шагателя, но тут же снова попал под артиллерийский град.
Перед глазами появилась модель рыцарских доспехов с подсвеченным красным пострадавшим участком. "Одинокий Король" получил критическое повреждение левого коленного сустава. Каролус осмотрел отчёты, предоставленные Духом Машины, и без лишних колебаний вызвал транспортные вертолёты, ведь если опереться на эту ногу, то высок был риск упасть рядом с поверженным противником.
Орочий шагатель, напоминающий крепостную башню, усеянную амбразурами с артиллерийскими орудиями, не остановился на достигнутом и ринулся на "Одинокого Короля", чтобы нанести добивающий удар.
Каролус осторожно повернул торс, отслеживая состояние повреждённого узла, и выстрелил из термальной пушки.
"Расплавление кожуха. Неисправна система охлаждения. Повреждена проводка. Нет сигнала", – один за другим пришли сообщения от Духа Машины.
– Да чтоб тебя!
Термальная пушка не выдержала длительную эксплуатацию за пределами допустимых температур. Каролус нанёс врагу урон, но недостаточный не то чтобы уничтожить, а даже остановить.
"Крепостная Башня" протаранила "Одинокого Короля" и отбросила его на израненную снарядами землю.
Каролус раскрывал рот, но даже вздохнуть не мог. Чтобы не потерять сознание, он отдал команду отсоединиться от доспехов. Машина чувствовала себя гораздо хуже.
В первое мгновение Каролусу показалось, что он ослеп. Потом Вольный Клинок закашлялся. Горло першило от дыма, голова кружилась из-за того, что он успел надышаться едкого газа.
Каролус едва выполз из доспехов, когда услышал:
– Здохни, людик! Ты сламал маю прелисть!
Вольный Клинок даже проморгаться не успел, чтобы разглядеть убийцу, когда всё уже было кончено. От разгневанного орочьего пилота относительно целыми остались только ноги. Змей распилил зеленокожего так, что Каролуса обдало фонтаном липкой крови и зловонных потрохов.
Вольный Клинок поморщился, но ничего говорить не стал.
Оруженосец салютовал рыцарю термальным копьём и повернулся, чтобы отогнать других зеленокожих, которые спешили расквитаться с неимоверно злобными людьми, посмевшими уничтожать олицетворения их жестоких богов.
Каролус спрятался за обгоревшими обломками, уже и не поймёшь орочьей или имперской техники, а потом наблюдал за сражением, сжимая кулаки.
Роланд рискнул. Он подошёл к "Крепостной башне" вплотную, а потом распотрошил её, метя в прожжённое Каролусом отверстие. Пламя и осколки добрались до склада боеприпасов где-то в сердцевине шагателя. Из прорех в броне выплеснулся сначала оранжевый огонь, следом вспучилась обшивка, и, наконец, "Крепостная Башня" перестала существовать из-за взрыва генератора, залившего окрестности ядовитым синим сиянием.
– Да! – воскликнул Каролус и вскинул кулак к небу. – Давай, Роланд!
– Сэр, возвращайтесь в доспехи! – в бусинке вокс-приёмника прозвучал глухой голос Змея.
– Что?! Зачем?
– В этот район падает сбитый бомбардировщик.
Каролус посмотрел на небо и увидел объятый пламенем "Мародёр", вошедший в штопор.
– Ох, чёрт!
Вольный Клинок забежал обратно вглубь "Одинокого Короля", благо дым хоть немного, но рассеялся. Каролус зажал руками уши и раскрыл рот, когда снаружи раздался грохот падения. Вольный Клинок почувствовал вибрацию даже внутри бронированной машины.
– Сэр?
– Живой, – отозвался Каролус.
– Оставайтесь внутри.
"Фредрисхальды не прячутся!" – завопил археотек-пистолет со стойки, где кроме него находились: портативная рация с усилителем сигнала; сумка с медицинскими принадлежностями; навороченный электронный планшет и простейший компас, короче, все те вещи, которые могут понадобиться в крайнем случае.
И, с каждой секундой, крайний случай подступал всё ближе.
"В бой! Не жди врага! Выходи ему навстречу!" – не унималось оружие, похожее на револьвер, переплетённый тонкими стеклянными трубками.
– Да заткнись уже!
Каролус бы и рад последовать совету Змея и дождаться вертолётов, но в следующее мгновение прямо перед носом приземлилась связка орочьих гранат.
Вольный Клинок вылетел наружу как ветер. Вылетел так, что свалил с ног метателя куда крупнее и выше себя. Орк отбросил Каролуса в сторону, поднялся, однако уже в следующее мгновение рухнул из-за взрывной волны.
Вольный Клинок подхватил с земли увесистый камень и опустил его на затылок твари.
"Да! Убей чужака!" – рычал комбинезон.
Каролус бил зеленокожего снова и снова, пока лысая голова не превратилась в крошево костей среди густого бульона крови и мозгов.
Вольный Клинок перевёл дух, смахнул со лба пот и посмотрел, что случилось со Змеем.
"Глефу" оруженосца повалили на спину. Орк с гигантским молотом, может, лишь чуточку меньше, чем он сам, взобрался на кабину и неистово стучал по обшивке, вминая её внутрь.
– Что ж, – донёсся голос Змея, – всему приходит конец.
– Нет! Держись! Я сейчас!
Каролус побежал обратно к доспехам. Если бы не искры, осыпающиеся с повреждённого оборудования, Вольный Клинок бы блуждал в потёмках, а так он быстро нашёл стойку, взялся за рукоять пистолета и понял, что только рукоять и осталась относительно целой после взрыва.
Каролус выбежал обратно, схватившись за голову.
– Чёрт… нет! Змей! Помощь уже близко!
Зеленокожих за время отсутствия Каролуса стало гораздо больше. Они присоединились к товарищу в деле вскрытия "людиковой кансервной банки".
– Как только орки пробьют броню, я запущу систему уничтожения, – предупредил Змей. – Прячьтесь!
– Нет!
И тут в землю рядом с павшей "Глефой" ударили снаряды "Мстителя". Доспехи оруженосца пострадали, но орки превратились в бурую кашу.
Над головой Каролуса промелькнула тень колосса. И даже не одного. "Песнь Войны" спасалась бегством от многорукого стального чудовища. Орочий шагатель щёлкал парой крабьих клешней. Его циркулярные пилы издавали рёв в предвкушении резни. Это была та самая машина, чьи наплечные пушки уничтожил Баярд.
– Почему Роланд отступает? – спросил Каролус у Змея.
– Я тоже слышу тебя, – прислал сообщение Роланд. – У меня почти ничего не осталось. Последний снаряд в пушке.
У Каролуса заныло в животе. "Крестоносец" не предназначался для ближнего боя, в отличие от его доспехов или "Несущего Боль".
– Вызывай артиллерию! – посоветовал Каролус.
– Не волнуйся. Мы сможем, – ответил Роланд.
"Песнь Войны" внезапно заложила крутой вираж, из-за чего шагатель нагнал её и оставил уродливую глубокую расщелину на спине, но, с благословения Омниссии, Роланд не потерял управление. Он по дуге ушёл от шагателя и повернулся к нему лицом.
Из батареи выхлопных труб металлического чудовища повалил дым, и оно понеслось сокрушить "Песнь".
Однако как бы вынослива, неприхотлива, смертоносна ни была орочья техника, но ей не хватало чудес Бога-Машины. Шагатель провалился в подземные ходы, вырытые орками. Он потерял равновесие и рухнул к ногам "Песни Войны", размахивая многочисленными конечностями.
Роланд обошёл врага, а потом неторопливо, с ленцой навёл ствол боевой пушки на затылок шагателя и привёл приговор в исполнение так, как комиссар дарит Милость Императора трусливому солдату.
– Вернулся, – произнёс Роланд.
В подтверждении этого раздались восторженные крики Вольных Клинков.
На поле боя не осталось равных "Песни Войны".

8

Каролус находился в превосходном расположении духа.
Во-первых, в отличие от "Несущего Боль", "Одинокого Короля" вернули в ангар относительно целым, по крайней мере, одним куском. Во-вторых, спасательная операция увенчалась успехом. Культисты и катачанцы поднялись из катакомб и вернулись на корабли. В-третьих, оркам нанесли такой удар, от которого быстро не оправляются. Пусть осталась авиация, пехота и техника, но больше нет тяжёлых шагателей, а имперские силы прорвали оборону и могли двигаться вглубь острова.
"В-четвёртых, пятых и десятых, я жив!" – подумал Каролус.
По прибытию на "Кулак Вислава", флагман адмирала Микаши, Каролус вымылся, сменил комбинезон и направился на капитанский мостик, где должен был состояться военный совет.
Вольный Клинок прибыл одним из первых. Поздоровался и поблагодарил за помощь адмирала, воинственного обладателя жиденьких усов и маленьких хитрых глаз, а потом подождал товарищей из компании.
Пришли остальные рыцари, лейтенант Кук, Хокберг и Освальд или, как он просил, чтобы к нему теперь обращались, Апостол. Десантник выглядел так, словно окунулся в Море Душ и выплыл обратно. Силовые доспехи почернели и местами оплавились. Трещины и вмятины покрывали броню так густо, что складывались в своеобразный орнамент. На поножах и наручах остались тёмные кровавые разводы, а кое-где даже малоаппетитная корка. От Ангела Смерти веяло смертью, но сам Освальд этого как-будто не замечал.
"Хотя с таким лицом труднее выдать какие-либо чувства, чем скрыть", – отметил Каролус.
В тот день, когда погиб Свежеватель, Освальд получил страшные раны, из-за которых стал ещё сильнее походить на потомка Ферруса Маннуса. На голове родными остались правый глаз, ухо, некоторые кости и небольшая полоска кожи.
Децимос даже обмолвился как-то, что Освальд – воплощённый образ Омниссии, сошедший с икон, наполовину машина, наполовину живое существо.
Апостол проговорил, не раскрывая рта – забывал постепенно о такой необходимости:
– Слава тебе, рыцарь! Рад видеть, что ты преодолел свой недуг.
Роланд ответил полупоклоном. Несмотря на внешнее спокойствие, Каролус заметил, что у его товарища дрожат пальцы.
– Да! Молодец, Роланд! – воскликнул Георг.
Он похлопал в ладоши. Остальные офицеры тоже поддержали аплодисментами.
Каролус присоединился. Он едва сдержал усмешку, глядя на Георга, потому что капитану страшно изранили… гордость. Орки сожгли шляпу и оставили ожог, который выглядел как ирокез, но наоборот: на макушке Георга осталась прямая линия выжженных волос.
– А я не вижу причин для радости, – проговорил адмирал Микаши. – Или воины Императора радуются теперь хотя бы тому, что остались в живых?
– Вообще-то да, – ответил Георг, прищурившись. – Неплохой повод.
– Мы понесли просто недопустимые потери! – Микаши рассёк ладонью воздух.
На фоне закопчённой горы Освальда, низкорослый и опрятный адмирал выглядел комично, однако не было на мостике существа, кому бы Микаши в тот день не помог.
– Вы уже подумали о том, как будет развиваться кампания на острове?! – продолжал адмирал.
Офицеры молчали. Каролус же спросил:
– Может быть, дождёмся остальных? Или…
– Или, – кивнул Георг. – Остальные офицеры или ранены, или убиты.
– Шай?! – спросил Каролус.
– В критическом состоянии, – нахмурился Георг. – Билл Ридд при смерти, Лейман готовится к протезированию, как и полковник Альварез. Остальные остались на острове. Навсегда.
Капитан обернулся к адмиралу Микаши и ответил:
– Что до кампании… у меня есть одна идея. Хотя и не уверен, что вам она придётся по душе.

Сообщение отредактировал Легендарный душнила - 17.03.2021, 20:57


--------------------
Перейтик к верху страницы
 
+Цитировать сообщение
0.5 Кота
сообщение 07.04.2020, 20:22
Сообщение #2


Chapter Master
************

Warhammer 40,000
Раса: Space Marines
Армия: Revilers
Группа: Модератор
Сообщений: 7 522
Регистрация: 30.04.2009
Пользователь №: 18 476

Ветеран Ягеллонского крестового походаПремия "Золотая Сци-Фи"Бронза конкурса "Городские Легенды"



Репутация:   2311  


9

Пока Георг Хокберг выбирал оружие, примерял один тип брони за другим, рассовывал по карманам обереги и хитроумные устройства, созданные рукой человека или чужака, Апостол просто молился.

"Со всей моей силой
Со всей моей волей
Всеми фибрами моей души
Я вверяю веру свою и душу свою
Бессмертному Императору
Пастырю Человечества".


Апостола защищали мастерски изготовленные силовые доспехи, он орудовал лучшими образцами из арсенала Молотов Пустоты, но не было у Освальда ничего надёжнее и смертоноснее веры в Бога-Императора.
"Обвалятся крепкие стены, заржавеют шедевры кузнечного искусства, и только вера в Бога-Императора нерушима и вечна", – так думал Апостол.
Ангел Смерти сложил руки в знак аквилы и опёрся лбом в ладони. С правого запястья свисали чётки, вырезанные из орочьих костей, а на кирасе покоилась бронированная коробочка с нательной аквилой Святого Свежевателя.

"Я клянусь оставаться праведным в службе.
И пусть тьма поглотит мою душу, если..."


– Как я тебе? – спросил Георг.
Он развёл руки и повернулся.
Капитан нацепил полные панцирные доспехи, которые даже ветераны старались всячески облегчать. Не только кираса, наплечники, наручи и наколенники, вообще все части тела защищены тяжёлой бронёй. Сзади Георг набросил плащ, чтобы скрыть устройство неизвестного происхождения, которое под тканью выглядело как горб. Капитан опоясался ножнами с саблей и повесил слева ещё и кобуру с гравитонным пистолетом. На шее Георга покачивался розарий. Вычурные перстни украшали каждый палец на правой руке. Чтобы скрыть недоразумение, в которое превратилась причёска, капитан воспользовался трофейным шлемом скутумского центуриона с золотым наличником и гребнем жёстких волос, окрашенных насыщенным багровым цветом.
Раньше Апостол не удержался бы от шутки в адрес Георга, но раньше он и не был Апостолом. Теперь же Освальд не позволял ничему отвлечь его от служения Богу-Императору. Существовал только Он... да ещё клятва верности вольному торговцу.
– Ваш план, капитан, звучал хуже того, как вы выглядите, – отозвался Апостол.
– Так пойдёт или не пойдёт?!
– Капитан, мы собираемся отправиться в лагерь чужацкого отребья. Нас тут же убьют или возьмут в плен, чтобы замучить до смерти.
– Умеешь ты вдохновить.
– Не имеет значения, какое оружие и броню вы выберете для этой миссии. Только на Бога-Императора и стоит уповать.
– Ну да, – кивнул Георг, – розарий я взял. Но всё-таки… вот это тоже придётся весьма кстати.
Капитан прикрепил к ремню-патронташу ножны с кинжалом, рукоять которого походила на змеиные шею и голову. Георг поправил плащ, одну руку положил на бок, другую взметнул вверх и воскликнул:
– Что ж, снова ринемся, друзья, в пролом!
Капитан покинул каюту. Апостол поднялся с кресла и пошёл следом.
"Будь на то воля Императора, сегодня я встречусь с Ним", – подумал он.
Апостол не преувеличивал угрозу, потому что он сопровождал капитана на переговоры с вождём Кровавых Топоров, с одним из самых жестоких существ, находящихся в это время в звёздной системе. Освальд допускал, что "Валькирия" не преодолеет и первой зенитной батареи, ведь как бы прямолинейны орки ни были, им не чуждо коварство.
Однако зеленокожие не прервали молитв космического десантника, и единственным препятствием к цели стала зона турбулентности из-за циклона, нависшего над Омом.
Орки назначили встречу на стадионе для спортивных соревнований, который находился на краю разорённого войной Лонгвила, крупнейшего города острова. Челнок сделал круг над лагерем зеленокожих, пилот выразил сомнение в плане капитана, но Георг всё равно приказал снижаться.
Апостол первым вышел из "Валькирии" и оценил обстановку.
Гостей встречали орочьи нобы без всякой меры хмурые и злобные. Зеленокожие судорожно сжимали оружие, их пальцы подрагивали у спусковых крючков и гашеток. Нобы стискивали зубы, плевались и хмурились при виде космического десантника. Один из них, с гниющей лиловой расщелиной вместо правого глаза, и с топором, похожим на гильотину, харкнул под ноги Апостолу, а потом спросил:
– А хде человечек?! Хде ваш главный людик, Железназубый?!
– Капитан, выходите, – позвал Апостол.
И если в почётном карауле Освальд насчитал около двадцати грязных тварей, то на трибунах неиствовали сотни, даже тысячи зеленокожих.
"Ведётся расчёт…" – подсказал тактический интерфейс оптического имплантата. – "Всего целей – … …"
Апостол прервал это бессмысленное действие. Счётчик добежал до тридцати тысяч, но орков здесь было куда больше. Не раненые покалеченные бойцы, а свежий резерв, который вождь мог сиюминутно отправить на пляжи Ома, чтобы отразить ещё один приступ.
До слуха донёсся звериный рык.
Апостол повернулся и увидел на другой стороне стадиона участок, огороженный многометровыми решётками. За ними стояли клетки со сквигготами: некоторые ещё не переросли взрослых гроксов, другие могли поспорить высотой с имперскими рыцарями.
На загаженном газоне Апостол заметил останки бедняг, на которых натравливали этих могучих зверей. Так развлекались зеленокожие в перерывах между кровопролитными боями.
Георг Хокберг спустился из челнока, и пилот тут же поднял рампу, чтобы не искушать судьбу.
Нобы оценили капитана по достоинству.
– И ет ваш гинирал?! – спросил одноглазый. – А-ха-ха-ха!
Апостол посмотрел на капитана. Наличник шлема представлял собой невозмутимое суровое лицо, но Освальд догадывался, что Георг в эту секунду успел уже тысячу раз пожалеть о поспешном решении.
Парламентёров провели в противоположную вольерам со сквигготами часть стадиона, к трону, сложенному из обломков военной техники, ржавых металлических листов, свалки холодного и огнестрельного оружия. Георг и Освальд предстали перед вождём Кровавых Топоров на Нагаре, перед Вар-р-рком Рубикромсаем.
– Быстрей, трусливый людик! – рявкнул одноглазый ноб.
Он подтолкнул капитана в спину рукоятью топора. Георг встряхнулся, повёл плечами и направился к громадному чудовищу в рогатом шлеме, в красной кирасе с покрытыми шипами наплечниками, к сверкающим пламенем глазам и искусственной нижней челюсти, заляпанной кровью. Георг остановился в нескольких метрах от трона.
Вар-р-рк протянул руку, покрытую буграми мышц, и указал на него пальцем с длинным как нож пожелтевшим когтем. Орк прогремел:
– Ты – Гиорк Хокберк?!
– Да, – отозвался капитан.
– Ты мелкий гретчин, Гиорк! Мне стрёмно с таким разгаваривать! Я буду гаварить с касмадисантником!
"Один выстрел, и у зеленокожих начнётся борьба за власть", – размышлял Апостол.
Это понимали и нобы вокруг.
– Тока папробуй, Железназубый! – предупредил одноглазый.
– Думаешь, я боюсь, тварь? – спросил Апостол.
– Надеюзь, нет, а-ха-ха-ха! Я ещё не стукал касмадисантников!
Георг же прочистил горло и обратился к вождю:
– Я – повелитель людей! Не он! Ты будешь говорить со мной!
Вар-р-рк нахмурился, отчего маленькие глазки-бусинки совсем исчезли под крупными надбровными дугами. Вождь повернулся к советнику и спросил:
– Шта этат глупый гретчин лапочет?! Ни зога ни слышу!
Сгорбленный советник с морщинистой мордой, обломанными клыками и костяными бусами на шее опирался на такой же скрюченный деревянный посох. Он ответил:
– Так падайди ближе, балван!
Вождь отвёл было лапу, чтобы наказать советника за грубость, но потом выпустил пар из носа и проговорил:
– Зог! Старый сквиганутый долбозавр... смари у меня!
Зеленокожий поднялся с трона и стал спускаться к капитану, громко стуча подкованными башмаками. Он подошёл вплотную и навис над Георгом, сверля того взглядом. Вождь более чем в два раза превосходил капитана размерами. Вар-р-рк ткнул когтём Георгу в грудь, а потом спросил:
– Чё надо?!
Апостол вздохнул. Момент истины вот-вот должен был наступить. Освальд наметил первоочередные цели: одноглазый, потом его мерзкий щекастый товарищ с огнемётом, а там, возможно, и сам Вар-р-рк. Большее только с благословения Бога-Императора.
– Кровавые Топоры – самый могучий клан на планете! – воскликнул Георг. – Но если мы поможем вам, вы станете самым могучим кланом в системе! В целом секторе!
Вождь расхохотался так, что звук его голоса стал похож на водопад. Он спросил, смахнув слёзы:
– И чем жи Крававым Тапарам может памочь такой гретчин, как ты?!
– Я дам вам оружие. Я дам вам броню. Военную технику. Взрывчатку. Зубы! – перечислил Георг.
– Ха-ха! – отозвался Вар-р-рк. – Мы сами сё забирём!
– И когда же вы планируете "сё забрать"?
Вождь снова нахмурился.
– Ты чё, лозучик?! – прогремел Вар-р-рк. – За дурака миня держишь?!
Вождь повернулся к шаману.
– Эй ты, кривая башка! Шта этат гретчин сибе пазваляет?!
– Ну, балван, ет, тип, пиригаворы! Пиригаваривай!
Вар-р-рк зарычал, а потом схватился за рогатый шлем и швырнул его на истоптанный газон.
– Я устал пиригаваривать! Орки не пиригаваривают! Орки ваюют! В-а-а-а-а! – вождь застучал кулаками по груди.
– В-а-а-а-а! – подхватили нобы.
– В-а-а-а-а! – взревел стадион.
К вящему неудовольствию Апостол был согласен с грязными чужаками. Он не хотел мира.
Апостол ударил ногой в сторону – раздался треск костей и вопль одноглазого. В его голени появился лишний сустав. Освальд двинул локтём назад и прервал крики ноба, превратив морду чужака в окровавленный ком. Апостол зажал спусковой крючок и изрешетил огнемётчика напротив. Освальд прицелился и уже собирался обезглавить Вар-р-рка, как на ствол болтера опустился тесак, оставив ещё одну зарубку и выбив оружие. Апостол схватил нападавшего за нижнюю челюсть и свободной рукой снёс всё, что находилось выше. Он выхватил силовой молот, вдавил руну включения, превратил в кровавые брызги одного ноба, второго, побежал сквозь стену огня и пуль в сторону вождя, замахнулся и…
Вар-р-рк перехватил руку с занесённым оружием и нанёс настолько мощный удар по лицу Апостола, что у того свет померк перед глазами. Освальд очнулся от вспышки боли, пронзившей внутренности.
Вождь приколол его к земле арматурой. Апостол схватился за стержень, чтобы вытянуть его из раны, когда Вар-р-рк сделал следующий ход: орк принялся пинать и топтать космического десантника подкованными сапогами.
Снова тьма.
Когда Апостол пришёл в себе, то уже не мог пошевелиться. Он стал трофеем вождя. Лишился протеза левой руки, оптического имплантата и что самое неприятное – подвижности. Освальд мог только вертеть головой и извергать проклятия на головы чужаков.
– Бог-Император да обратит вас в пепел! Сдохните вы! Сдохнет следующая поросль! Сдохнут ваши сородичи здесь и на всех мирах галактики!
Вар-р-рк не обратил внимания на крики. Он не отводил взгляда от капитана. Георг вскинул гравитонный пистолет. Он уже успел выстрелить несколько раз, если судить по тревожному мерцанию лампы заряда на стволе оружия, уничтоженному трону вождя и нескольким трупам зеленокожих, превращённых в отвратительную кашу.
– Ну шо, гретчин?! Терь ты и я! Пасморим, кто круче!
Зеленокожий великан сорвался с места, и двигался он неожиданно быстро для существа, закованного в броню с палец толщиной. Он отпрыгнул в сторону от поля гравитационного искажения и настиг капитана. Вождь замахнулся и собирался раздавить Георга, как насекомое, когда здоровенный кулак, больше похожий на кузнечный молот, натолкнулся на мерцающее силовое поле розария.
– А-а-а! Зог! – рявкнул Вар-р-рк, схватившись за обожжёную конечность. – Хитрый! Хитрый трусливый гретчин!
Пока Георг трясущимися руками перезаряжал гравитонный пистолет, вождь метнулся к нобам и вырвал из лап одного из них свинцемёт. Вокруг многочисленных стволов орочьего оружия заплясало пламя, но капитан даже не отвлёкся на то, чтобы поискать укрытие или сбежать. Взметнулся алый плащ Георга, и из-под него вылетела целая вереница полупрозрачных, похожих на мыльные, пузырей. Пули при столкновении с ними мерцали и исчезали.
Благодаря защитным шарам джокаеро, капитан перезарядил пистолет.
Нобы заверещали. Аномалия подхватывала их, искажала, выворачивала наизнанку, переплетала с оружием, снаряжением или вообще сталкивала друг с другом в один зеленый, сочащийся тёмно-красной кровью, комок.
И всё бы хорошо, если Вар-р-рк тоже стал кирпичом в этой едва живой конструкции. Однако вождь снова ушёл от выстрела. Он подхватил с земли топор одноглазого ноба, подскочил к Георгу и опустил на него лезвие гильотины. Обломки разлетелись во все стороны и даже порезали Вар-р-рку лицо, но мерцающее поле розария погасло. Вождь подсёк Георга обломком топора, а пока тот падал, пнул его по кирасе с такой силой, что оставил на ней вмятину и отбросил капитана на несколько метров.
Георг не удержал пистолет. Оружие приземлилось неподалёку от Апостола. Тот принялся раскачивать металлические колья, чтобы освободиться.
– Тибе канец! Я раз’рву тебя уот етими уот лапами!
Вар-р-рк показал капитану когти-ножи, но тот не обратил внимания на угрозу. Он стащил с головы шлем и стоял на коленях. Георга тошнило.
Успехи Апостола тоже только разочаровывали. Он даже руку ещё не освободил. Освальд заревел:
– Вставай! Вставайте, капитан! В бой! Кровь и золото!
Георг кое-как поднялся и вытащил саблю из ножен. Дневным светом вспыхнуло силовое поле, и капитан бросился в атаку. Вар-р-рк отскочил в сторону и ударил вслед. Подкованный сапог попал точно по заднице капитана. Георг оторвался от земли и снова рухнул на стоптанную траву. Сабля же упала около шамана Кровавых Топоров и быстро стала трофеем.
Освальд вырвал арматуру из земли, повёл рукой и отбросил в сторону. Он обхватил металлический стержень, пробивший нагрудник, и потянул его из раны.
Со стонами Георг поднялся на следующий раунд. Он покачивался, изо рта тянулась тоненькая струйка крови.
– Я аставлю сибе тваю башку, гретчин! У тя прикольный валасяной сквиг! А-ха-ха!
Вождь подошёл вплотную, отвёл многопудовый кулак, прицелился. Нанёс удар.
Кулаки двух вождей столкнулись.
Вот только у орка не было наперсного оружия.
Лапа обуглилась и прогорела по самое плечо. Она осыпалась прахом, а Вар-р-рк по инерции пролетел мимо Георга и упал на колени.
Капитан бросился следом, вонзил в шею зеленокожего кинжал со змеиной рукоятью и отскочил в сторону, чтобы не попасть под богатырский замах в ответ.
Вар-р-рк промахнулся, попытался нащупать смехотворно маленькое, теряющееся на фоне шипов, оружие, но не смог. Тёмно-зелёная морда вождя побледнела до болотного оттенка, и на ней проступили сосуды, похожие на чёрные ветви. Вар-р-рк забился в агонии, резко с хрустом костей выгнулся назад и испустил последний дух. Орк вернулся в грязь, из которой однажды и выбрался.
Апостол избавился ещё от одного стержня, а капитан оглядел трибуны, на которые опустилась гробовая тишина.
– Ну что?! – крикнул Георг. – Кто следующий, твари?!
– Я, – прогудел кто-то из немногочисленной группы выживших нобов.
Все краски мира – чёрное ночное небо, яркие белые звёзды, оранжевый отблеск факелов и бордовая кровь – всё смешалось перед глазами в бесконечную спираль, а потом раскрылось пламенным цветком большого взрыва.
Апостол разглядел перед собой шамана Кровавых Топоров. Однако вместо того, чтобы добить космического десантника, тот выдернул из ран оставшиеся колья.
Освальд перекатился в сторону к гравитонному пистолету, но оружия уже не было на привычном месте. Собственно, и привычного места уже не было.
И Апостол, и капитан обнаружили себя в хорошо освещённом ангаре, на площадке, окружённой опорами, увенчанными шипастыми шарами. Между этими конструкциями мелькали молнии.
Раздался скрежет, и составные части кустарного телепортационного устройства скрылись под полом, правда одна колонна затормозила на половине пути, задымилась и взорвалась потоком искр.
В ангаре было на что посмотреть. Напротив стоял орочий колёсный танк. Неизвестный зеленокожий умелец убрал башню с орудием и переделал боевую машину в катапульту. Справа от неё были свалены скафандры для глубоководных работ. Слева стояла моторизированная броня для нобов: глухой шлем, невероятно раздутая бочкообразная грудь, свинцемёт с большим коробом боеприпасов, силовая клешня со встроенным огнемётом, ранец с генератором и несколько двигателей на каждую конечность. Ещё не смертодредд, но уже не просто бронированная консервная банка, способная защитить владельца от града пуль.
– Ага, вот и вы! – прозвучал писклявый голос.
Гости обернулись и увидели орочьего мека: маска сварщика; медные катушки, выглядывающие из-за плечей; фартук заляпан мазутом, кровью и ещё Бог-Император знает чем. Георг даже хмыкнул, наверное, предположив, что голос принадлежал этой громадине, однако Освальд разглядел обладателя.
Крохотный гретчин сидел на левом плече мека, свесив короткие ноги. И вот он выглядел куда затейливее, как хозяина, так и шамана, изучающего в этот миг трофейную саблю. Гретчин облачился в некое подобие мундира имперского офицера с золотыми шнурами, эполетами, пуговицами, разнообразным блестящим мусором вместо наград. Этот чужак мог похвастаться оптическим имплантатом-моноклем, отливающим изумрудным светом, а также настоящей фуражкой генерала бронетанковых войск СПО Нагары, в которой утонула бы его голова, если бы не длинные уши.
– Позвольте представиться, я – Генерал-Гретчин! – пропищал чужак.
– А?! – спросил Георг.
– Генерал-Гретчин! – повторил чужак громче. – Это, – гретчин постучал по лысине мека, – Гроб Уг Техрок, а тот господин с посохом – уважаемый Биг Бластхер. А вы – Георг Хокберг и Апостол культа Святого Свежевателя, если не ошибаюсь?
Освальд прищурился.
Мек понял недоумение гостей и прогудел, не поднимая маски:
– Мой тупой гретчин савсем тупой был! Он бисил сваей тупастью! Он был настока тупым, что я сам тупел! Паэтаму я присквигил ему людиковую штуковину! Ща гретчин сильно вумный, и я тоже сильно вумный!
Мек схватил гретчина за тонкую шею, снял фуражку, повернул голову и показал гостям, что у домашнего животного есть мозговой имплантат. Конечно, эта реликтовая техника предназначалась человеку, а поэтому она здорово выдавалась из затылка гретчина на целую ладонь.
– Бог-Император, примархи и все святые-мученики, – прошептал Георг. – Ебать-колотить…
– Фуражку отдай, Гроб! Да... вот так, – Генерал-Гретчин снова забрался на плечо мека и водрузил на голову любимую шляпу.
Капитан всё ещё приходил в себя, а поэтому слово взял Апостол:
– Что нужно, чужаки?
– Нам понравилось предложение господина Хокберга, – сказал Генерал-Гретчин. – Война здесь… уже не так успешна, как в былые годы.
– Мало жубов и слишкам многа дакки! – воскликнул мек.
– Клан ещё силён... – продолжал Генерал-Гретчин. – Я, конечно, не предполагал, что вы так быстро справитесь с береговыми укреплениями, но! – гретчин поднял вверх лапку с вытянутым указательным пальцем. – Клан ещё силён. Хотя в сложившейся ситуации глупо было бы биться головой об стену, вместо того, чтобы найти другое решение.
– И что же ты… вы предлагаете? – спросил Георг.
– Поставки продовольствия и оружия…
– И жубов! – добавил мек.
Генерал-Гретчин вздохнул.
– И зубов, – согласился он. – Если не станете жадничать, то Кровавые Топоры выступят на вашей стороне.
– Хмм, – Георг пригладил волосы ладонью. – Звучит хорошо. Даже лучше того, на что я надеялся! Однако такое длительное сотрудничество мне не простят. Список моих нарушений и без того огромен.
Генерал-Гретчин постучал по корпусу мозгового имплантата кулачком.
– Это устройство многое мне поведало о мире людей. В свободное время я даже слушаю ваши вокс-трансляции и смотрю голозаписи. Мне кажется, что прекращение войны всем на руку. В ином случае, даже если у меня не получится выгнать вас с острова, я просто перейду к партизанским действиям. Поверьте, тогда война не закончится ни через год, ни через два, ни даже в следующем тысячелетии. Вы можете захватывать один остров за другим, но одержите победу только если сожжёте их дотла.
– Или я могу убить тебя прямо здесь и сейчас, отродье, – проговорил Апостол.
– Можете, да, – кивнул Генерал-Гретчин. – Но я не советовал бы.
Гретчин стих. Молчал Апостол. Думал Георг. Громко дышал мек, а шаман скрёб когтями узоры на лезвии сабли.
– А как вам, Генерал-Гретчин, такой вариант, – проговорил капитан. – Мои корабли перевезут вас… например, на Отарио-II.
– Неплохо, – пропищал гретчин. – Да. Очень неплохо! Мы найдём там себе место. А с вашим оружием, может быть, на самом деле станем сильнейшим кланом в системе!
– Капитан, они же вернутся, – проговорил Апостол.
– Конечно, вернёмся, – прищурился и ухмыльнулся Генерал-Гретчин. – Но не через год, не через два. Думаю, в начале следующего тысячелетия. Нужно ещё справиться с Фрибутерами Громакса, Злыми Солнцами Мадрага, пятое-десятое, дел невпроворот…
– Ладно, – сказал Георг. – Я согласен. Уговор?
– Уговор, – кивнул Генерал-Гретчин. – Нужно только обсудить детали, и то, как всё это представить парням.

10

Апостол не мог поверить уцелевшему глазу.
Перед ордой орков бесновался Генерал-Гретчин, закованный в моторизированную личную броню, которая ежесекундно выбрасывала в атмосферу Нагары несколько кубов зловонного дыма из выхлопных труб. Гретчин пытался походить на орков манерами и речью, что у него получалось неплохо, благо никто не видел, кто находится за рычагами боевой машины.
– Ну чё?! Кто следущий, слабаки?!
Генерал-Гретчин указал клешнёй на трупы соперников.
Пусть поединки не прошли для псевдо-ноба бесследно – на обшивке осталось несколько глубоких трещин, а один из двигателей до сих пор не потух после воспламенения – но больше претендентов на звание вождя не осталось.
– То-та жи! Знайте, пагни, шо нет никаво круче босса Кишкадава!
Благодаря хитрому устройству мека Гроба Уга Техрока, писк гретчина превращался в животный рык.
"Вокальный преобразователь откажет, как рано или поздно происходит со всей орочьей техникой. Эх… хотел бы я присутствовать рядом в этот момент", – подумал Апостол.
– Я давлю кишки наружу! – продолжал Генерал-Гретчин. – Я настока крут, шо пред мной даже людиковые главари падают! Зырьте!
Георг Хокберг послушно опустился на колени и склонил голову.
– Ентот людик пабидил тупого Вар-р-рка, но баица миня! Он передаст! Ха-ха, да он – передаст, пагни!
Зеленокожие ответили дружным хохотом.
Генерал-Гретчин продолжал:
– Людик передаст нам сё, шо папросим! И мы пайдём в козмас! Пайдём жи, пагни?! Накастыляем Громаксу?!
– Накастыляем! – ревела толпа.
– В-а-а-а-а! – взвыл Генерал-Гретчин и выпустил в небо длинную очередь из свинцемёта.
– В-а-а-а-а! – отозвались орки.
Генерал-Гретчин завоевал уважение орды.

Обратно на "Кулак Вислава" Георг с Освальдом возвращались уже сильно за полночь.
– Вот это ночка, да? – спросил капитан.
Шлем и оружие осталось где-то на стадионе, панцирная броня вся в сколах и вмятинах, плащ порван, лицо в грязи, но Георг всё равно улыбался.
– Это позор, – отозвался Апостол.
– Ничуть, – произнёс капитан. – Позор – это положить ещё двадцать-тридцать тысяч человек за этот жалкий клочок земли. Я считаю, обошлись малой кровью: всего лишь деньгами из кармана Шиннан.
Апостол промолчал.
– Эй, не дуйся! – усмехнулся капитан. – Так уж и быть, загляну вместе с тобой в храм Бога-Императора, чтобы замолить хотя бы несколько грешков.
Апостол заметил:
– Нельзя молиться Императору в обосранных штанах.
Наступила тишина.
Освальд позволил себе улыбнуться впервые после гибели Свежевателя. Потом капитан прыснул, и через мгновение уже оба смеялись над сумасшедшими событиями последних часов.

Продолжение

Сообщение отредактировал Мамкин нонконформист! - 02.10.2020, 21:44


--------------------
Перейтик к верху страницы
 
+Цитировать сообщение
kaligvla
сообщение 08.04.2020, 01:26
Сообщение #3


Champion
********

Warhammer 40,000
Раса: Space Marines
Армия: Ultramarines
Группа: Пользователь
Сообщений: 465
Регистрация: 20.05.2013
Из: Москва
Пользователь №: 36 713

Ветеран Ягеллонского крестового походаУчастник Битвы за СкутумБеглец



Репутация:   165  


А в следующем тысячелетии все это сожрут Тираниды ...

Омаха-бич получился годно, в общем неплохо, лучше чем предыдущие два рассказа.
Перейтик к верху страницы
 
+Цитировать сообщение
0.5 Кота
сообщение 08.04.2020, 07:02
Сообщение #4


Chapter Master
************

Warhammer 40,000
Раса: Space Marines
Армия: Revilers
Группа: Модератор
Сообщений: 7 522
Регистрация: 30.04.2009
Пользователь №: 18 476

Ветеран Ягеллонского крестового походаПремия "Золотая Сци-Фи"Бронза конкурса "Городские Легенды"



Репутация:   2311  


Цитата(kaligvla @ 08.04.2020, 01:26) *
А в следующем тысячелетии все это сожрут Тираниды ...

После Тангиры, Мордвиги-Прайм, Гнилой Гряды флоту-улью придётся отъедаться на плохо защищённых мирах.
А Отарио никак не плохо защищённая система.
Милитаризирована до крайности + культ Святого Свежевателя будет расти и преобразовываться в военизированную секту.

Цитата(kaligvla @ 08.04.2020, 01:26) *
Омаха-бич получился годно,

Тут ещё и Перл-Харбор немножко wink.gif

Цитата(kaligvla @ 08.04.2020, 01:26) *
в общем неплохо, лучше чем предыдущие два рассказа.

Возвращение к старому-доброму спинномозговому шутану с перекатами и укрытиями laugh.gif


--------------------
Перейтик к верху страницы
 
+Цитировать сообщение
kaligvla
сообщение 08.04.2020, 17:50
Сообщение #5


Champion
********

Warhammer 40,000
Раса: Space Marines
Армия: Ultramarines
Группа: Пользователь
Сообщений: 465
Регистрация: 20.05.2013
Из: Москва
Пользователь №: 36 713

Ветеран Ягеллонского крестового походаУчастник Битвы за СкутумБеглец



Репутация:   165  


Цитата(Мамкин нонконформист! @ 08.04.2020, 07:02) *
После Тангиры, Мордвиги-Прайм, Гнилой Гряды флоту-улью придётся отъедаться на плохо защищённых мирах.
А Отарио никак не плохо защищённая система.
Милитаризирована до крайности + культ Святого Свежевателя будет расти и преобразовываться в военизированную секту.


Еще пару рассказов назад в СПО-шников из-за нехватки людского ресурса записывали детей, как же она может быть сильно защищена. Плюс по твоим же описаниям там война, разруха и тотальный [ой!]ец. Да и за десять лет отстроиться до уровня достаточного для отражения хотя бы авангардных пробных атак - дело отнюдь не тривиальное. Плюс генокульты, куда же без них.

Просто по твоим же описаниям выходит, что Отарио после войны окажется не то ,что бы самой богатой и процветающей в секторе планетой.

Сообщение отредактировал Мамкин нонконформист! - 08.04.2020, 19:20
Перейтик к верху страницы
 
+Цитировать сообщение
0.5 Кота
сообщение 08.04.2020, 18:12
Сообщение #6


Chapter Master
************

Warhammer 40,000
Раса: Space Marines
Армия: Revilers
Группа: Модератор
Сообщений: 7 522
Регистрация: 30.04.2009
Пользователь №: 18 476

Ветеран Ягеллонского крестового походаПремия "Золотая Сци-Фи"Бронза конкурса "Городские Легенды"



Репутация:   2311  


Цитата(kaligvla @ 08.04.2020, 17:50) *
Еще пару рассказов назад в СПО-шников из-за нехватки людского ресурса записывали детей, как же она может быть сильно защищена. Плюс по твоим же описаниям там война, разруха и тотальный пи3дец. Да и за десять лет отстроиться до уровня достаточного для отражения хотя бы авангардных пробных атак - дело отнюдь не тривиальное. Плюс генокульты, куда же без них.
Просто по твоим же описаниям выходит, что Отарио после войны окажется не то ,что бы самой богатой и процветающей в секторе планетой.


Ну... естественно, роты титунов и орды рыцарей Отарио не выставит.
Тут скорее СССР после великой отечественной.
Всё-таки за всю нагарскую арку Свободный Отряд никогда не воевал в одиночку.
Пусть СПО Нагары показаны далеко не самой лучшей армией, но они сдерживали орочий В-а-а-а-а задолго до появления компании и освободят в итоге больше островов, чем наёмники когда-нибудь бы смогли.
Морской флот, Империалис Аэронафтика, морская пехота - в конце останутся лучшие из лучших.

Да, согласен, что сохранение системы бьёт по атмосфере безысходности, но поствоенная цветущая Нагара нужна сюжетно, чтобы показать: наёмникам есть, что терять перед финалом истории - войной на Мордвиге-Прайм.


--------------------
Перейтик к верху страницы
 
+Цитировать сообщение

Ответить на темуЗапустить новую тему
1 чел. читают эту тему (гостей: 1, скрытых пользователей: 0)
Пользователей: 0

 



RSS Текстовая версия Сейчас: 28.03.2024 - 16:16