[фанфик][Ведьмак][Женщина меди, женщина золота], 18+ Опции

[Rommel]

Женщина меди, женщина золота

I play my evil games
And you, you play yours
A conspiring and spying witch
To win the cold war

I burned down your soul
I killed all your needs
I hate all your flaws
But more evil you're to me
Krux - Too Close to Evil

Глава первая

Зеркала - редкость на Островах. Отражения здесь обитают в начищенном металле доспехов и спокойной глади вод.
Зеркало спит, скованное сладкой тяжестью воспоминаний и холодным металлом рамы.
Рама - кандалы и одежда зеркала в мире людей. Рассматривать прихотливую чеканку можно бесконечно долго.
Птичьи крылья, переплетения змеиных тел и щупалец-корней. Мечи и топоры. Волк, преследующий Солнце.
И Волка, и Солнце тут, на Островах, помнят хорошо.
История, завершившаяся меньше года назад. Белошкурый зверь настиг золотое светило. Отыскал, отбил у всесильных Смерти и Зимы. Солнце взошло над величайшей из земных империй. А Волк ушел обратно на пыльные страницы, растворился в негромком пении.
Зеркало спит, но сон его чуток.
Зеркало слышит.
Зеркало ждет.
Оно умеет ждать.

Следы узких подошв четко отпечатались во влажной от растаявшего снега земле. Беглянка даже не пыталась скрываться - шла напрямик по размокшей тропе.
Вряд ли на погибшей шхуне, полной реданских бойцов, находилось больше одной обладательницы дорогих сапог на каблуках. Значит, речь могла идти только о чародейке.

Перед тем, как уйти на запад, шторм размозжил об скалы Ард Скеллиг корабль под бело-красным флагом. Десятки матросов и солдат обрели смерть в ледяной воде, но были и выжившие, которых вместе с утренним солнцем встретили хускарлы клана ан Крайт. Острова не враждовали с Реданией и некогда вольным Новиградом, но и шаткий мир держался лишь на общем неприятеле - Нильфгаарде. Спасенных разоружили и допросили. Офицер с переломанными в крушении ребрами утверждал, что на борту находился отряд храмовой стражи Новиграда, конвоирующий закованную в двиммерит ведьму. Но ни женщин, ни бойцов с отметкой Вечного огня не было ни среди выживших, ни среди вынесенных на берег тел...

Огромная стая воронов кружила над верхушками разлапистых елей. В насмешливых голосах черных птиц женщина слышала эхо собственного имени.
"Кер-рис! Кер-рис!"
Чужак на ее месте счел бы это дурным знаком, но женщина, напротив, чувствовала себя увереннее под взглядами антрацитовых глаз. Вороны были соглядатаями старого Мышовура. Седобородый друид вряд ли обрадовался новостям о появлении на Скеллиге еще одной беглой чародейки. Не изгладилась еще память об осквернении Сада Фрейи, не смолкли проклятья в адрес черноволосой и черносердой Йеннифэр из Венгерберга.
Можно было оставить охоту за ведьмой друиду. Можно было подождать, пока кто-то из воинов или охотников не обнаружит окоченевший труп в двиммеритовых кандалах.
Можно было внять голосу разума.
Но именно он и твердил о том, что отыскать незваную гостью нужно как можно скорее.
Керис, дочь Краха, ярл клана ан Крайт и королева Скеллиге, в таких вопросах предпочитала голосу разума доверять.

Женщина вскочила в седло, ударила коня пятками. Белогривый Ховварпнир всхрапнул, рысью двинулся вдоль еловых зарослей.
Вороны исчезли, словно бы растворившись в низких темных тучах.
Еще различимые отсюда прибрежные утесы погрузились в белесую мглу, снежные пушинки исступленно плясали, повинуясь жесткому ветру. По пятам первой бури шла вторая.

Зеркало знает женщину меди. Меди стянутых обручем короны волос и тугой косы, меди шрама на обветренной щеке, меди бород родичей, воинов и слуг, меди зарева над морями крови.
Зеркало знает и женщину золота. Золота тщательно уложенной прически, обычно скрытой под серым капюшоном. Золота башен ее родного города, золота небесного ока, застывшего на имперских знаменах. Золота монет, открывающих двери и развязывающих языки.
Как и десятки, сотни, тысячи женщин по всему миру, каждое утро они всматриваются в скрытую под зеркальной гладью глубину, полагая, что не увидят там ничего, кроме собственного отражения.
А глубина в ответ рассматривает их.


...Рев шторма перекрыли новые звуки - тонкое, тревожно-мелодичное пение и хлопанье кожистых крыльев. В прорехах клочковатых туч показались извивающиеся силуэты.
Словно сойдя с полотен душевнобольного живописца, сирены являли собой жутковатое и притягательное зрелище. Наполовину - крылатые обнаженные девы, наполовину - рептилии с переливающейся радужной чешуей. Цинтия, впрочем, знала, что человеческий торс у сирены - лишь приманка, как фонарик у глубинной рыбы-удильщика. Морок рассеивается на близком расстоянии, и вместо нежных бледных губ жертву встречают расходящиеся в стороны челюсти с рядами крючков-зубов.
Жизненная, хорошая аллегория.

Оседлав потоки ветра, сирены кружили на некотором расстоянии от пляшущего на волнах "Верлиона". Как только корабль, вознесенный на пенный гребень, снова швырнуло вниз, две твари отделились от стаи и спикировали на палубу. Одна ухватила замешкавшегося солдата, ударом крыла сбив его товарища в воду. Второй повезло меньше - ее встретили гизармы устоявших на ногах бойцов. Крюки на стальных навершиях, предназначенные для стягивания всадников с седла, оказались ожидаемо эффективны против тонких перепонок.

Шквал ледяных брызг от окатившей палубу волны добрался до находившихся в каюте даже через закрытую дверь. Петли выдержали, но не выдержало стекло в расшатанной раме.
Раненая сирена вопила, царапая когтями мокрые доски. Борта стонали, скрипели под напором волн.
- Берег! Бе-е-ерег! Ска-а-алы!
Голос впередсмотрящего был еле слышен за какофонией ветра и криков твари.

Хольт привычными движениями закатал рукав серого балахона Цинтии. Затянул тугой жгут.
Винценте постучал ногтем по стеклу шприца, выгоняя из "кочерги" пузырьки воздуха.
Несмотря на сильнейшую качку, игла вошла с первой попытки, чисто и ровно. И, как всегда, почти безболезненно. Боль явилась чуть позже, когда организм начал впитывать растекающуюся по венам Силу.
"Кочергой диавола" насыщенный чистой энергией раствор называли не просто так. Резкое повышение Силы в крови вызывало крайне неприятные ощущения даже у тех, кто не был, подобно Цинтии, отрезан Узами Повиновения от естественных источников магии.
Сирена все еще орала на пределе своих нечеловеческих легких. Добивать ее, похоже, никто не собирался.
С легким шипением Узы окрепли, набухли, впиваясь в кожу. Цинтия закусила губу, сдерживая собственный вопль.
Винценте отомкнул браслеты на подлокотниках, освобождая запястья чародейки. Помог ей подняться.
Кинжал Хольта легонько царапнул кожу между лопаток, предостерегая от опрометчивых попыток воспользоваться подаренной Силой без разрешения.
- Портал на сушу. Не больше мили отсюда, справишься на одной ампуле.
- Винц, не получится. Нас трясет, как...
- Унять бурю сможешь? Нет. Поэтому - портал.
- На... на всех? На всю команду?
- На семерых и себя. Ты пойдешь второй, я - за тобой.
- Боги... Я... я попробую.
- Нет. Ты сделаешь.
Цинтия кивнула, растирая ладони, разгоняя кровь по занемевшим пальцам. Начала читать формулу - четко, громко, так, чтобы не возникло и тени подозрения...
"Прощай, Винц."

Улыбнуться Цинтия позволила себе лишь тогда, когда реальность снова выдернула ее из пляшущих сполохов, швырнула в снег, в грязь, в багрово-сизый мясной фарш, некогда бывший ее мучителями.
Улыбнуться. Ухмыльнуться. Расхохотаться.
Волны бессильно бились о скалы в доброй полумиле от места приземления. Ветер нещадно трепал кроны сосен, но на твердой суше не мог причинить Цинтии вреда.
Смех чародейки оборвался, когда до нее дошло - кровавая кашица, которой опростался портал, была останками лишь одного человека. Скорее всего, Ивара, шагнувшего первым, дабы удостовериться, что ведьма открыла проход туда, куда приказано.
Винценте, Хольт, Симон и остальные каким-то образом избежали уготованной им участи. Где их выбросило? Ответить на этот вопрос чародейка не могла.
Но, по крайней мере, Цинтия наконец-то была свободна. Насколько может быть свободной колдунья, не имеющая возможности зачерпнуть даже крупицы Силы для колдовства.

Ослабшие было Узы Повиновения продолжали натирать кожу под одеждой, блокируя входящую энергию не хуже кандалов из обычного двиммеритового сплава. Даже излишне резкие движения, даже неосторожно быстрые шаги могли вызвать к жизни каскад болезненных разрядов или заставить ремешки и цепочки сжаться плотнее, перекрывая дыхание. Возможности избавиться от Уз у Цинтии сейчас не было.
Стерев с лица и волос кровавые брызги, чародейка зашагала в сторону заснеженных гор. У их отрогов на отвесных скалах возвышалась над морем цитадель, казавшаяся крохотной с такого расстояния.
Каэр Трольд, твердыня властителей Скеллиге.
Цинтия не ожидала там теплого приема, но с гостеприимством у северян ей и так не сильно везло последнее время.

Солнце успело выйти из-за туч, превратить подмерзшую грунтовую дорогу в болото и снова утонуть в ненастной мгле, когда Цинтия, обернувшись, увидела на дороге всадника.
Точнее, всадницу.

Пути меди и золота пересекаются. Во взглядах женщин нет взаимной приязни, но нет и угрозы, нет враждебности. Одновременно они понимают - пока что все вопросы можно разрешить словами.
Для начала - просто назвав друг другу свои имена. Озвучив намерения. Расставив акценты и обрисовав положение вещей.
Зеркало слышит. Зеркало слушает.
Очень внимательно.

Цинтия замолчала, осмысливая сказанное. Да, она знала, что королевой на Скеллиге в прошлом году избрали женщину. Точнее, избрали королем, ярлом ярлов - слово "королева" на Островах значило лишь "супруга монарха", а замуж Керис пока что не собиралась. Но с портретами новой владычицы Скеллиге колдунья так и не ознакомилась, и могла сейчас лишь гадать, не разыгрывает ли ее какая-то рыжая разбойница со следами от когтей дикой кошки на лице.
Где это видано, чтобы королева разъезжала по своим владениям без охраны и спутников?
Словно прочитав мысли чародейки, Керис ухмыльнулась.
- Тебя удивляет, почему я одна? За Ховварпниром не угонится ни один конь, свита меня тяготит. Но Скеллиге не слеп и не глух. Только попробуй выкинуть какой-нибудь фокус - от моих друидов тебе не скрыться.
- Если бы и хотела, я бы не выкинула. Просто потому, что не могу.
- Я говорила с выжившими в крушении, видела след от портала. И то, что ты сделала с тем реданцем. На твоей одежде кровь, но на раненую ты не очень похожа. А еще что-то я не вижу на тебе двиммеритовых кандалов.
- О, я бы с радостью сменила Узы Повиновения на обычные цепи. Но колдовать, честное слово, я сейчас не могу. Иначе бы уже улетела отсюда. Верите мне?
- Слова чужака - пустой звук.
- Любые слова имеют силу.
- Довольно. Ты едешь со мной в Каэр Трольд. Там я решу, что с тобой делать.
- Мудрое решение. Я все ждала, когда...
- Я сказала, довольно. Залезай и держись.

Ветер хлестнул Цинтию по лицу, отбросил теплый капюшон на спину. Чародейка после недолгого размышления ухватилась за широкий пояс всадницы, гадая, не будет ли этот жест воспринят как оскорбительная фамильярность. Но больше держаться было не за что.
Как оскорбительная фамильярность жест воспринят не был.
Керис гнала коня, не оборачиваясь.

Глава вторая

Буря обрушилась на лес и скалы раньше, чем ожидала Керис.
Ветер грозно загудел, воздвигая непроглядную стену из бешено мельтешащих хлопьев.
Щупальца снежных смерчей сплетались в колышущийся, живой узор. Керис казалось, что в мутно-белой пелене проступают искаженные, нечеловеческие фигуры, а ветер стонет голосами истязаемых душ.
Король Охоты повержен, но кому по силам одолеть сам Хлад?
Керис стиснула зубы, позволяя Ховварпниру перейти на шаг. Нестись на всем скаку сквозь метель - надежный путь разве что на тот свет.
- Стой! Держи ее!
Белая мгла разродилась сонмом теней. Призраки окружили всадницу, один попытался схватить Ховварпнира за поводья. Конь вырвался, заплясал. Цинтия закричала, ее пальцы отпустили пояс Керис.

- Довольно! Госпожа, не стоит обнажать оружие. Нас интересует только ваша попутчица, вам же мы никаких препятствий не чиним. Можете продолжить путь.
Голос прозвучал неожиданно ясно и чисто. Голос был человеческим, и окружали Керис живые люди - призраки не носят широкополых шляп и кожаных плащей, их лица не окутаны облачками пара.
Наставленные на всадницу копья и гизармы недвусмысленно намекали, что вступаться за стащенную с коня чародейку было бы не самой лучшей идеей. Дополнительного веса этому аргументу придал скрип натягиваемой тетивы арбалета.
Развернув коня, Керис направила его на предводителя. Правая ладонь опустилась на венчающий рукоять меча стальной шар, но извлекать клинок из ножен королева пока не решалась. Четверо... пятеро, шестеро. Если им нечего терять, то исход боя представлялся пугающе непредсказуемым. Возможно, они просто не понимали, с кем имеют дело - за жизнь поднявшего руку на королеву никто на Скеллиге не дал бы и ломаного медяка.

- Могу продолжать путь? Какая щедрость, - процедила Керис, - А ты хоть понимаешь, на кого разинул пасть?
Предводитель отряхнул от снега полы проклепанного плаща. Поправил шляпу, спокойно рассматривая всадницу. Запавшие щеки и орлиный нос придавали его лицу сходства с каменными образами на фасадах храмов Континента. Цепкие синие глаза смотрели из-под заломленных полей - настороженно, но не зло.
- Полагаю, что веду разговор с женщиной благородных кровей и высокого положения... обделенной, однако, благоразумием. Хм-м-м. Да, шрам не оставляет простора для сомнений. Керис ан Крайт, я полагаю?
Голос у предводителя был мягкий и сильный, хорошо поставленный, как у театрального актера или столичного проповедника. Не ощущалось в этом голосе привычной для островитян каркающей хрипоты - он обволакивал, подавлял. Вызывал желание слушать, не перебивая.
Прогоняя наваждение, всадница вскинула голову.
- Керис, дочь Краха, королева Скеллиге.
- Ах, королева Скеллиге... Мы и представить не могли, что негостеприимность этой Огнем забытой земли столь обманчива. Хотя первый прием был холодным, сейчас нас встречает самая важная на острове персона. Позвольте спросить, Ваше величество, разве на Скеллиге коронованным особам пристало путешествовать без свиты?
Керис поежилась, и вовсе не от ветра. В медовой плавности голоса проступили опасные, железные нотки.
Ее взгляд скользнул на гербовой значок, украшавший кирасу предводителя. Сочетание белого и красного с эмблемой Вечного огня не оставляло места для вольных трактовок.

- Назовись, убийца ведьм.
Новиградец усмехнулся, приложил руку к груди, чуть склонил голову. Шляпы, однако, не снял.
- Мои манеры сегодня также оставляют желать лучшего, простите. Винценте Прасс, командор на службе Церкви Вечного огня.
Не дав Керис вставить слово, он продолжил - снова мягко, гладко, плавно.
- Мы попали в ваши владения совершенно случайно. Сопровождали некую особу, прилагая все усилия для того, чтобы места назначения она достигла в добром здравии и полной сохранности. Морские демоны попытались внести свои коррективы, однако, как ни странно, они мертвы, а мы - нет.
- Это поправимо. Но шанс избежать столь печальной участи у вас еще есть. Отпустите Цинтию - и ступайте с миром.
С неудовольствием Керис отметила, что против воли начала подражать текучей манере речи Прасса - и тот, разумеется, не мог не обратить на это внимания. Его ответ прозвучал в тон усиливающемуся ветру - холоднее, жестче, задавая новые правила игры.
- Вы требуете невозможного. Цинтия, как я вижу, уже представилась вам. Но вряд ли сообщила, что интересна мне не только как ведьма и богохульница, но и как нильфгаардская шпионка.
Керис лишь фыркнула.
- Да хоть офирская. На земле Скеллиге действует только закон Скеллиге.
Винсенте и бровью не повел.
- Раз уж разговор перешел к географии... Вынужден заметить, что мне и моим братьям необходимо новое судно...
Шумно выдохнув, Керис не без труда взяла себя в руки. Наглость новиградца пересекала все границы.
- Кажется, я выразилась ясно.
- ...которое, я полагаю, королева вполне способна предоставить. Разумеется, мы готовы в обмен пополнить казну Скеллиге необходимой суммой.
Керис чертыхнулась, тронула коня пятками. Ховварпнир всхрапнул, шагнув вперед. Прасс не двинулся с места.
- Заткнись и слушай, командор. Когда Море выбрасывает на мой берег кучку новиградских ублюдков, чьи подвиги известны даже в нашем медвежьем углу, меньше всего меня волнует, какой суммой они намерены осчастливить мою казну. Все ваше золото и без того мое. Ваша пленница - моя. Мне решать, в чем она виновна.

Винценте Прасс молчал, молчали его спутники. Молчала даже Цинтия.
Порыв ледяного ветра хлестнул по лицу королевы, на мгновение скрыл охотников за колкой завесой...
Слева!
Спущенная тетива зазвенела оглушительно громко. Керис подняла скакуна на дыбы, и арбалетный болт, предназначенный всаднице, вошел в бок коню. Ховварпнир не заржал - закричал. Обреченно, почти по-человечески.
Один из охотников поднырнул под брюхо, рассекая сухожилия коня. Керис оттолкнулась, перекинулась через седло, однако правый сапог зацепился за стремя. Теряя драгоценные мгновения, она высвободилась, но удержаться уже не было возможности - истошно ревя, Ховварпнир сбросил всадницу. Лодыжка отозвалась вспышкой боли. Ломая корку замерзшей грязи, Керис перекатилась, уходя от ударов.
Первого врага она ткнула мечом в живот, снизу вверх. Уже занесший булаву реданец попятился, выронил оружие, осел в снег. Керис, вскочив на ноги, успела встретить клинок второго, отвести удар.
- Не убивать! Обезоружить!
Зычный голос Прасса прорвался сквозь свист ветра. Противник Керис замешкался - и королевский меч рубанул его по ребрам. Не дав противнику упасть, Керис схватила его за куртку, толкнув в сторону бросившихся на нее реданцев. Шипя от боли в подвернутой лодыжке, припала на одно колено, уходя от обуха алебарды. Едва разминулась с крюком выброшенной вперед гизармы и тут же рубанула по незащищенным пальцам, сжимающим древко. Но на этом удача Керис иссякла - обрушившийся на плечо тупой удар бросил ее обратно на мерзлую землю, за ним последовали другие - по голове, рукам, спине. Пальцы, внезапно ставшими чужими и непослушными, выпустили рукоять меча. А затем боль наконец-то дошла до сознания, погружая его во тьму.

- Видит Огонь, я пытался решить дело миром. Но забыл, что какова земля, такова и ее властительница.
Звуки человеческой речи доносились словно бы через толщу воды. Слух фиксировал их, но смысл доходил не сразу.
Керис с огромным трудом подавила стон. Разлепила глаза. Розовые и черные круги плясали под ритмичный шум в висках.
Что это за плачущий, жалобный звук? Кто так мучается? Ховварпнир?
Мысль о том, что изувеченный конь еще жив, резанула даже через полог ее собственной боли.
- Негоже такому красивому скакуну столь ужасно страдать. Он заслужил место в небесных конюшнях, хотя...
Плач оборвался мокрым хрустом.
- ...своей хозяйке послужил, прямо скажем, плохо.
Керис почти не чувствовала своего тела. Было лишь аморфное ощущение, будто оно плавает в студне из чистой боли - или уже само является им...
- Ваши страдания также скоро закончатся. Вы умрете.
Затянутые в толстую кожу перчатки пальцы опустились Керис на горло. Сжали. Во второй руке сверкнул нож.
- Не потому, что я так сильно этого хочу, нет. Но раз уж вы тут, в моей власти, и по вашим жилам течет кровь королей, не вижу причин не воспользоваться ситуацией.
- Кх-х... Кр-ровь? Чем...
Синие глаза словно увеличивались в размерах, заполняя все пространство, не позволяя Керис зажмуриться.
Тонкие горячие струйки стекали по лицу, груди, животу, щекоча онемевшую от холода обнаженную кожу.
- Так уж устроен этот и все смежные миры - кровью можно расплатиться по любым счетам. А королевская, хоть и не обладает какими-то особыми свойствами, ценится гораздо дороже.
Голос заполнял сознание, проникая в самые далекие и темные закоулки. Дарил странное ощущение болезненной истомы, тягучей расслабленности. Боль не исчезла, но преобразилась, притихла, обрела сладковатый привкус.
- Смиритесь, госпожа. Это все равно случится, так что...
Громкое карканье нарушило гипнотическую гармонию. Прасс отпрянул, выпустив горло Керис. Позволяя боли вернуться в свои права и вновь утащить в багряное небытие.

Черные птицы мельтешили в воздухе, словно подхватив ритм пляски утихших снежных хлопьев. Многоголосый грай царапал по барабанным перепонкам, когти - по металлу и коже доспехов. Первой жертвой стал Симон - вороны сорвали с него шляпу, впились в лицо, принялись долбить по покрытому жидкими волосами черепу. Реданец страшно завопил, тщетно пытаясь сорвать с себя нападавших.
Цинтия очнулась, когда Хольт, спасая лицо от пернатых тварей, выпустил из пальцев руну управления Узами. Ремешки и цепочки ослабли, забытье как по щелчку сменилось болезненно-колкой ясностью. Взвизгнув, чародейка лягнула державшего ее реданца, развернулась, выхватила кинжал из ножен на его поясе. Прежде чем Хольт, отбросив от себя ворона, замахнулся мечом, Цинтия вонзила клинок ему под скулу. Кинжал раздробил челюсть и вошел в мозг. Колдунья отпустила рукоять, упала на четвереньки, ища в снежном месиве отброшенный арбалет.
Перемазанный кровью Прасс шагал к освободившейся чародейке, не обращая внимания на терзавших его плоть птиц. Цинтия, беззвучно сквернословя, натянула тетиву воротом, вскинула, прицелилась.
Арбалетный болт пробил горло Прасса с двадцати шагов. Сила удара отбросила его в сугроб. С бешено колотящимся сердцем чародейка вращала ворот, перезаряжая свое оружие.
Жуткий, булькающий рев сотряс кроны сосен. Прасс поднялся, потянулся к торчащей под челюстью стреле. Дернул, вырвал, орошая снег неестественно темной кровью.
Второй болт просвистел над головой Винценте. Цинтия завизжала от ярости и страха, шаря рукой в поисках упавшего в снег рычага, понимая, что третий выстрел ей сделать уже не дадут.
Рыча, Прасс отступил на шаг, распахнул плащ. Провел рукой, играючи разрывая ремни, скреплявшие пластины доспеха. Кожа лица и шеи стремительно меняла цвет, из мертвенно-бледной становясь пепельной, затем - серо-багряной, как остывающее железо.
Винценте рванул воротник рубахи. На безволосой груди проступили огненные символы и письмена.
Цинтия тут же зажмурилась, отдернулась. Знаки меняли форму, расплывались, сводя с ума.
Вороны отпрянули, разлетелись в стороны. Те, кто замешкался, вспыхнули кроваво-красным пламенем, истошно вереща. Воздух наполнился запахом горелых перьев.

Снег взметнулся сотнями змеек, заиграл алмазными бликами в солнечных лучах, пробившихся сквозь серую завесу. Но к этой волшбе Прасс отношения не имел - в битву вмешался неведомый противник. Щупальца-смерчи окружили Винценте, разметали окутавший его было черный дым. Затем тучи вновь сгустились, рокоча, воздух загудел, наполняясь грозовой свежестью. В пляске мелькнул бело-голубой разряд, один, второй, десятки, сотни... А затем с оглушительным грохотом поток сияющей энергии ударил в удерживаемую вихрями фигуру. Рев ярости и боли на мгновение пробился даже через громовые раскаты, вслед ему затрещали Узы, и Цинтия наконец-то лишилась чувств. Последнее, что она услышала, прежде чем уплыть в небытие, был топот копыт...

- К-клянусь Вечным огнем, я... я... не знал, никто не знал! Командор Прасс всегда был... благочестив... чист...
Единственный выживший реданец, стоя на коленях, разве что не рыдал, вымаливая прощение. Судя по выражениям лиц хускарлов, особого впечатления его доводы не произвели.
Мышовур, иерофант друидского круга Скеллиге, тяжело дышал, опираясь на посох и постоянно промакивая лоб под тяжелой меховой шапкой. Он все еще не мог восстановить дыхание после битвы с Прассом. Выжившие вороны, горестно каркая, кружили над местом побоища или расхаживали по мерзлой земле, плотоядно поглядывая на трупы.
Цинтия с омерзением оглядела дымящиеся останки Прасса. Быстро отвела взгляд.
- Не прикасайтесь к... этому. Даже не смотрите. Надо сжечь все, что осталось. Пепел развеять по ветру.
- Однако ж, непростой гость. Кто это был? Вампир? Маг?
- Не был, есть. Вы его не убили. И нет, не маг. Гоэтия - не магия.
Друид тихо выругался.

Керис, так и не пришедшая в сознание, лежала на носилках из плащей. Она была тепло укутана, но все равно ее тело сотрясалось в ознобе. Губы дрожали от неровного дыхания, повязка на лбу пропиталась алым.
- Насколько... серьезно?
Мышовур прокашлялся, прежде чем ответить.
- Осмотрим тщательно уже в Каэр Трольде, пока что... Выбиты плечо и колено, вывихнута лодыжка. Несколько резаных ран... неглубоких, но много крови потеряла. Ублюдок ее располосовал связанную.
У Цинтии были вопросы. Например, о форме этих порезов. И о том, нет ли на теле королевы ожогов, похожих на следы от клейма. Но пока что вопросы могли подождать.
- Госпожа магичка, надеюсь, вы не забыли, что ваш путь также лежит в Каэр Трольд.
Цинтия пожала плечами. Угроза была явной, но враждебности в голосе друида она не почувствовала. Ни сил, ни желания пускаться в бега по второму разу у нее не было.
Чуть смягчившись, друид продолжил.
- Ваша помощь нужна будет. Дело такое... Жизни ее, в общем, угрозы нет. Вылечим. Но риск большой, что не до конца.
Понятное дело, подумала Цинтия. Друиды умеют исцелять даже самые страшные раны, но процесс этот долгий и не проходит без последствий.
Когда ярл ярлов - женщина, это уже плевок в лицо бородатым вожакам кланов. А если она еще и не сможет первой сигать с борта драккара на вражеский берег, потрясая мечом... Долго корона на голове калеки не продержится.
Значит, нужна чародейка, которая сумеет заживить полдюжины порезов и пару вывихов быстро и без следов. Не забыв, конечно, сперва набить себе цену.
- На мне Узы Повиновения, плетение с двиммеритовой проволокой. Как их снять - пока не знаю. А в Узах я не могу черпать Силу. Колдовать смогу, но...
- Но через сильную боль. Не сможете сосредоточиться. Понимаю.
- Ничего вы не понимаете.
Цинтия покопалась в перекинутой через плечо сумке Хольта, извлекла одну из ампул "кочерги".
- С Силой проблем нет. Но изящно не выйдет, это так. Буду чаровать по самым простым формулам, но мощно. Сможете в унисон со мной, взять на себя тонкую работу?
- Смогу.

Капли на сосновой коре и гроздьях иголок, подмерзшие озерца мутных луж, глаза малюток-падальщиков - крошечные, неверные подобия зеркала. Но их взглядов достаточно, чтобы запечатлеть произошедшее.
Зеркало услышало и увидело все, что было нужно.


- Ваша королева чуть не рассталась с жизнью, защищая меня. Я выплачу долг.
Цинтия произнесла эти слова чуть громче обычного, рассчитывая, что они достигнут и ушей хускарлов. На Островах придают большое значение таким вопросам.
Однако слова так и не слетели с ее губ, звуки замерли в загустевшем воздухе.
Застыли вороны в небе, перестали качаться кроны сосен, не долетела до земли отсеченная голова пленного реданца.
Время остановилось.
- Похвальное намерение. Но не думаешь ли ты, золотце, что лучше сначала рассчитаться по старым долгам, а потом уже влезать в новые?
Цинтия смотрела прямо, не оборачивалась. Не хотела встречаться взглядом с Ним.
- Но-но-но.
Цинтия обернулась. Встретилась взглядом с самым обычным, неприметным, скучным человеком.
С амальгамой лиц, отраженных тысячами зеркал по всему миру.
- Не кисни. Я просто издеваюсь, как обычно. То, что тут вышло сегодня, мне нравится. Прасс, конечно, от тебя ушел, но вы еще увидитесь. И вот тогда я всецело рассчитываю, что в вопросах взыскания его долга ты будешь непреклоннее оксенфуртских коллекторов.
- Не сомневайтесь во мне, господин Зеркало.
- А я и не сомневаюсь. Но люди обожают пользоваться моим наивным оптимизмом. Меня это расстраивает, а ты ведь не любишь, когда я расстраиваюсь, не так ли?
- Все так, господин Зеркало.
- Бывай, золотце. Я за тобой пригляжу.

Время возобновило свой ход. Птицы вновь закружились над лесом, голова пленника со стуком покатилась по дороге.
Цинтия выдохнула, даже не пытаясь унять дрожь, успокоить колотящееся сердце.
Она так и не смогла привыкнуть к визитам Того, Кто известен смертным как господин Зеркало.
И знала, что не сможет никогда.

Продолжение воспоследует.

Сообщение отредактировал Rommel - 25.11.2019, 22:39

[Sangvinij]

Хмм, рад в первую очередь тому, что товарищ Роммель не опускает пера. Это самое важное. Второе, напомнило все это Ведьмак 3ий, лучшее, что случалось со Вселенной одного старого, жадного, противного поляка. Касательно написанного, мне кажется пока рано судить о содержании, события все же были вводными, хоть и с участием давно известных персонажей. Поэтому оценить мастерство сюжетостроения, а также его итоговый результат предпочту когда будет дописано. Пока могу сказать, что крючки сюжетные были закинуты очень грамотно, це сильно понравилось. Гюнтер о Дим, он же Человек-Зеркало один из колоритнейших персонажей, но история с его участием довольно сложна в исполнении, поэтому посмотрим итоговый результат.
Вопрос со вторым сюжетным хуком, про крайне близкие взаимоотношения двух дам, одна из которых конунг Скеллиге, интригует не меньше. Ведь если об этом узнают остальные ярлы будет скандал и короны, как и головы, Керис может лишиться. Её царствование итак уже пощечина устоям Скеллиге. Жду продолжения, ибо форма и содержание неимоверно радуют.

[Architect Pryamu...]

Про Рагнарек доставило. Пишите еще.

В конце О-Димм просто обязан был процитировать и тон взять у ЦМО )))

Вообще же ждем продолжения, где будет собственно 18+.

[0.5 Кота]

Так-то пободрее новых индусов.
И благословенный экшон есть.
Но... Хьялмар же ярл!

Шутка.

[Rommel]

Хьялмар

Только Сванриге, только наследная монархия!
А не Лерой Дженкинс и не рыжая феминистка.

Но кто говорил, что это пишется по идеальному прохождению? Впрочем, Хьялмара и Сванриге, а также императрицу Цириллу Фиону Элен Рианнон Деитвен, ждите.

На правах тизера, тут вообще будут аллюзии на новейшую историю Швеции.

[0.5 Кота]

императрицу Цириллу Фиону Элен Рианнон Деитвен, ждите.

Всячески одобряю.
Концовка за хорошего папашу мне кажется дурацкой.
Ну пойдёт Цири по стопам Геральта, ну сдохнет в канаве. Ваще офигенно.

[Rommel]

Ну собственно в прологе эта концовка задается.

Белошкурый зверь настиг золотое светило. Отыскал, отбил у всесильных Смерти и Зимы. Солнце взошло над величайшей из земных империй. А Волк ушел обратно на пыльные страницы, растворился в негромком пении.

Сообщение отредактировал Rommel - 25.11.2019, 19:34

[Iron Duke]

Неплохо неплохо, но местами у меня было слишком много вопросов
в стиле "почему королева одна, а без целой армии".
Помнится я как то про бургомистра имперского читал по фб, так тот за ворота замка без армии допельзолднеров, арбалей и кавалеристов не выходил, и будь я бургомистром/королем - поступал бы так же

но это так придирки, в остальном слог приятный боевка тоже хорошая. Впрочем я не знаток ведьмака, так что оценвал это просто как "произведение со средневековой тематикой"

[Rommel]

Ну это издержки характера героини, она и в первоисточнике поехала одержимого ярла расколдовывать соло (и да, получила от демона по темечку и, если бы не ведьмак, кормила бы крыс). Там вообще у ан Крайтов с инстинктами самосохранения ниоч, это фича.
И да, вопросом этим, в общем, тут задаются оба персонажа из более цивилизованных краев) В оправдание Керис, предполагается, что въехать в ЧП риск минимален + свита хускарлов в близкой доступности по вороньей связи.

[Iron Duke]

ясно все с этими варварами.

Ну как сказала бы Имепартрица Синдел "варвары существуют только для того, что служить, на что они еще годны..."
Что же до вороньей связи, ну мб и рабочая схема, не знакю как там в ведьмаке, но я бы пологался на свиту из реальных воинов, вспоминая епископа из "Арутра", который и сам был бывшим легионером, но армию предпочитал брать в любую поездку по неспокойным землям

[Sangvinij]

Имепартрица Синдел "варвары существуют только для того, что служить, на что они еще годны..."

В последнем Мортале хороша чертовка, переделать бы ей чуть-чуть личико, вообще была бы самой красивой женщиной 11ого Мортала.

Что же до вороньей связи, ну мб и рабочая схема, не знакю как там в ведьмаке, но я бы пологался на свиту из реальных воинов, вспоминая епископа из "Арутра", который и сам был бывшим легионером, но армию предпочитал брать в любую поездку по неспокойным землям

И переодевался в форму легионера. Если бы из того Артура убрать фэнтезятину, было бы ваще огонь кино, а так все портит налет фэнтезевости и кринжевости в некоторых моментах.

Сообщение отредактировал Sangvinij - 27.11.2019, 14:57

[Iron Duke]

В последнем Мортале хороша чертовка,

Ага ток что закончил ее башню