Флешбеки, Забавные (нет) истории про смешных (нет) маров (возможно нет). Опции

[The Steel Dragon]

*Здесь может моявится флешбек одного из энписи.*

Сообщение отредактировал The Steel Dragon - 11.05.2016, 09:52

[Rost_Light]

Несмотря на то, что корабль инквизитора уже несколько дней как находился в варпе, Гириону еще не представилось возможности узнать боевых братьев поближе. Не то чтобы они избегали друг-друга, но приветливостью и страстью к общению похоже никто не отличался. Некоторых из них Гирион практически не видел. Например брата Фергюса он лишь раз заметил в коридоре. Тот был облачен в тяжелую рясу, слишком закрытую и чрезмерно скрывающую лицо, даже по стандартам “монашеских” орденов космодесанта и торопился куда-то по своим делам. Брат Лот пропадал в тренировочных залах, совершенствуя свое мастерство. Второй Черный Щит с одной стороны встречался апотекарию чаще, но временами вообще казалось пропадал с корабля. Присутствия же почтенного Саламандра Гирион несколько стеснялся - это был первый раз за всю его долгую службу, когда он был подле космодесантника Первого Основания - Легенды среди Астартес. Для выходца из ордена, не знающего собственного Примарха это было достаточно тяжелым испытанием.
Тем не менее корпеть все свое время над записями и медицинскими данными, Кровавый Ворон не собирался, как и не желал промедитировать весь полет в келье. На шестой день путешествия он сам направился в тренировочный зал. Обычно в это время они пустовали, либо были заняты абордажной командой экипажа, но Гирион к своему удивлению обнаружил там брата Меджекивиса, Черного Щита в броне скаута. Гирион держал себя с ним насторожено - про Черных Щитов говорили разное и их появление даже считали дурной приметой, но скаут ничем не проявлял присущей им замкнутости и необщительности, так что Ворон уже жалел о своем отношении.
Остановившись у входа, Гирион наблюдал как тот отрабатывает бой с комбинацией стрелкового и контактного оружия в каждой руке против множественных целей. Условия боевой симуляции были достаточно нестандартными, чтобы привлечь внимание Ворона. Одной из особенностей Караула Смерти была возможность ознакомиться с чужими техниками ведения боя, поэтому Гирион не спешил запрограммировать сервиторов под себя, отойдя в сторону и продолжая наблюдать.
Но ему не удалось остаться незамеченным:
- Тебя привела необходимость в трениовках, или же есть какое-то дело… брат?
- Даже тем кто в первую очередь полагается на силу сознания необходимо тренировать тело - Ответил Гирион, с грустью вспоминая свой спаринг с Азрио, библиарием его ордена, короткий и весьма и весьма болезненный. - Как и тем, чей долг контролировать чужое развитие и тренировки. Пусть я и апотекарий, но если я буду лишь следить за вашими результатами через экраны приборов и сам ни разу не выйду на полигон это будет не честно. Так что я здесь и за тренировкой и за тем чтобы наблюдать за другими своими глазами.
- Так ты псайкер и апотекарий? Не думал, что встречу такую комбинацию ещё раз - заявил Мэджекивис,.. и понял, что проговорился.
- Что? Нет, нет, я лишь служил одно время в либрариуме и подхватил некоторые кредо от псионически одаренных братьев - поспешно ответил Гирион. Вопрос Черного Щита всерьез озадачил его. Он судорожно пытался представить в каком ордене за чистоту генного семени и здоровье братьев мог отвечать несущий мутацию псайкера. Ответ не приходил в голову и Гирион направился к священной панели тренировочного зала и проведя ритуалы активации выбрал себе режим тренировок, после чего встал на тренировочную площадку рядом со скаутом.
К счастью, оговорка разведчка не вызвала негативной реакции, и тот спокойно смог завершить комбинацию из ударов и выстрелов. Привычка к стрельбе из болтера упорно не желала уходить, и некоторые упражнения Мэджекивису были необходимы, как… раньше бы он сказал “как воздух”.
-Понимаю твоё удивление, брат Гирион. Тот десантник поистине отчаялся в своем положении, объединив два несовместимых пути. С тех пор я узнал, что дар изменения своей сущности не проходит бесследно, и нашему несчастному брату остаётся только посочувствовать - произнёс скаут, чтобы несколько разрядить обстановку. Подобных откровений он не желал произносить вслух, и теперь беспокоился, не сказал ли лишнего. А сказать стоило - “сказав “А”, говори и “Б”.
В любой другой момент Кровавый Ворон непременно бы полюбопытствовал и расспросил бы боевого брата о подробностях, но тренировочная программа уже активировалась и на него насело трое боевых сервиторов сразу. Даже реакций Астартес не хватило бы на то, чтобы поддерживать беседу должным образом, поэтому Гирион полностью сконцентрировался на защите. Сервиторы были намерено выставлены на максимальную сложность боя - так, чтобы было невозможно отразить все атаки. Приняв удар на наплечник и получив под дых, Гирион достал мечом горло одного из сервиторов и этого оказалось достаточно, чтобы выбить его из игры. Зато двое других не давали продыху. Гирион раз за разом просчитывал вектора атаки, скорость движения конечностей сервиторов и раз за разом избегал удара, уворачиваясь в последний момент. Он не атаковал - намерено, испытывая свой предел. Так продолжалось какое то время.

Фергюс, облачившийся для тренировок в броню, скромно ожидал у входа. Трое - толпа, как гласила одна из клановых поговорок, и поэтому он решил дождаться, пока боевые братья закончат упражнение. К тому же - клеймора, с которой лексиканий привык управляться, была оружием размашистым; ненароком развалить сервитора было бы полбеды, а задеть брата? Немыслимый позор.
Явился библиарий сюда после своих бдений над свитками, совершенно не ожидая встретить сразу двух десантников: графика занятий никто составить не удосужился. Спорить же за место на площадке Страж находил глупым и недостойным Астартес, и потому просто выжидал своей очереди. Ворон и Чёрный Щит бились неожиданно слаженно, и с лёгкой тоской Фергюс вспомнил об инциденте под дубом. К счастью, самодур-скорпион остался в крепости: Астартес не хотелось испытывать себя, но наглец не был тем, кого библиарий бы защищал в бою.
Тем временем терпение Гириона подошло к концу. Астартес редко когда приходилось удерживаться от нанесения удара врагу. В метафизическом смысле Гирион обучился этому только в Карауле, на практике делать подобное доводилось и раньше, но тем не менее редко. Ворон не обладал каким-то особенно выдающимся стилем фехтования, но предпочитал атаку. И даже упорные тренировки пока не смогли сдвинуть баланс. Воспользовавшись промахом одного из сервиторов, Гирион поднырнул под атаку второго и коротким ударом меча в корпус вывел его за скобки уравнения битвы. Оставшийся одинокий противник уже не представлял особой опасности и Гирион не торопясь вывел его из строя тремя последовательными ударами, затем отошел в сторону и прислушался к своему мечу. Дух Машины был недоволен Меч привык лежать в руках более искусного воина, разящего с изяществом и силой. Над многим еще предстоит поработать.
Обернувшись к контрольной панели, Гирион обнаружил гротескно притулившегося к косяку Штормового Стража с клейморой за спиной: дверной проём для него оказался маловат.
- Приветствую тебя, брат! Прости, что заняли всю площадку. Присоединяйся. - Произнес Гирион внимательно рассматривая боевое облачение брата. Убранство брони выдавало в нем библиария, факт о котором брат не поспешил упомянуть в момент их первого и весьма короткого “знакомства”. Впрочем, Гирион провел достаточно времени в обществе библиариев своего ордена, чтобы понимать, что те обычно не искали ни общения, ни признания.
- Спасибо.
Да, библиарий был немногословен - подумал Гирион. Впрочем, к обычным для затворников либрариума причинам добавлялся неприятный и хриплый голос. Астартес оторвался от косяка, пригнулся, чтобы не зацепиться за него рукоятью меча и вошёл внутрь. Взглянул на сервиторов. Извлёк оружие из-за спины, но включать поле пока не стал.
Обмен мнениями двух боевых братьев был прерван вознёй, начавшейся чуть в стороне - это разведчика начали теснить новые сервиторы, вышедшие на замену условно уничтоженным. Последовала серия из быстрых ударов, но боевой нож Астартес - слишком несерьёзное оружие для боя с превосходящим в количестве противником. Вскоре раздался лязг опустевшей обоймы, дыхание Мэджекивиса стало прерывистым, и кольцо из сервиторов сомкнулось. “Зафиксировано ранение средней тяжести!” Голос скаута пронёсся над тренировочной площадкой, повторился ешё несколько раз, и, наконец, из-под кучи-малы выполз Мэджекивис - изрядно помятый, но довольный. “Когитатор, итог!” - потребовал он, и получил ответ, явно записанный под его диктовку: “Количество уничтоженных врагов - двадцать один, Итог боя - ты убит… три раза”. Странная формулировка не смутила разведчика, оскалившегося в ответ на такую нелестную характеристику. После нескольких секунд настороженного молчания скаут рассмеялся и спросил невольных свидетелей своей тренировки:
- Давно заметил одну странность, братья. Сначала заканчиваются гранаты. Затем болты. Потом ещё немного, и ты - в кольце врагов, в изуродованой броне, с пустыми обоймами, последним магазином в болт-пистолете и с ножом. А проклятых орков меньше не становится. Обидно, знаете ли. Кажется, наш капитан был прав, и мне не миновать участи кузнеца. У нас, знаете ли, принято самим создавать своё оружие для рукопашной.
- Хороший обычай. - отозвался библиарий, кивнув, но раскрывать мысль пока не стал. Вместо этого, пару раз сменив ведущую руку, он затем поднял клеймору над головой, будто застывая в замахе - и прямо так выходя в центр зала к сервиторам. Манера боя действительно, казалась необычной - ведь боец в такой стойке оказывался открыт.
- Йоннсайх. Нападайте.
Впрочем, причина для такого поведения стала сразу понятна: Фергюс наносил мощные удары сверху, вместо парирования просто уклоняясь от выпадов сервиторов. Работали только ноги и руки десантника, но орудовал двуручным мечом он с потрясающей легкостью.

Гирион же тем временем отошел к стене, наблюдая за боевыми братьями. Параметры их генетически усиленных тел, частота дыхания, активность мозговых волн - все эти данные выводились прямо на визор его модифицированного шлема. Ворон погрузился в свои расчеты, прикидывая какую химическую стимуляцию стоит провести и как модифицировать курс тренировок по возвращению в крепость Караула. Мельком отметив итог боя Черного Щита, который в симулированных условиях не воспользовался тактическим отступлением которого требовал Кодекс Астартес, Гирион сосредоточился на наблюдении за братом Фергюсом. Наблюдение за его манерой боя, повадками, биометрией,символы укрошающие его броню - все это вызывало странные ассоциации. Огромный массив информации полученный как в процессе гипнокодирования, так и в личных поисках Знания пробивался сквозь стандартный анализ тренировочной программы. Гирион сам не заметил как стал напевать:
- Из вереска напиток… забыт давным давно. А был он слаще меда, пьянее чем вино… - Ворон наткнулся на эту песню давно, еще не будучи апотекарием. Изучая древние легенды в найденных их ротой архивах. Записи утверждали что она была древней. По-настоящему древней, возможно даже до Эры Раздора хотя в это и было трудно поверить. Гириона мало заботил возраст песенки. Но ему всегда нравилась суть, весьма подходившая его ордену. О святости знания, о жертвах, необходимых чтобы его сохранить. И о том как оно безвозвратно исчезает.
Библиарий отступил назад, стремительно опуская клинок на голову подвернувшегося сервитора.

- Стоп. Остановка.

Оглядел жертву оружия и обернулся к Гириону.

А знаешь ли ты продолжение, брат?
В голосе Штормового Стража не было слышно ни намёка на насмешку.
- Не все сохранилось. - Ответил Гирион с грустью, присущую любому Ворону, который говорил об утерянных знаниях. - В той версии, что я обнаружил недоставало строф в середине, но история была понятна и без них.

- Я расскажу тебе, что случилось с этим старцем. Тот народ звали пиктами, но они не были карликами: напротив, они были сильны и высоки. Почти как ты или даже я, и по рассказам, могли бы побороться с нами. Кланы, покорившие их, потеряли десять своих воинов на одного пикта - вот что это были за люди. Они ходили в бой нагими, не боясь ран или смерти - вот каков был этот народ. Ноги у них были, что две моих.

На этом месте библиарий выразительно развёл руки, показывая на деле, насколько велики были ступни пиктов, и продолжил.
- Вождь горцев, завоевавший пиктов не стал казнить старца, который его так обхитрил. Дед моего прадеда клялся, что видел того собственными глазами: он жил отшельнической жизнью на берегу Лох Нарта и вся округа ходила к нему за советами. А ещё сын того вождя после смерти своего отца решил поиздеваться над старцем, привёз три дюжины подков лучшей ковки, и принялся насмехаться - на глазах у того выпрямил одну, другую, третью, да всё бахвалился молодою силой. Старец взял оставшиеся, которых было не меньше двух десятков, а то и поболе, сложил вместе и распрямил разом, да добавил, что ковка-де нынче ни на что не годится. Сын вождя прямо там и потерял как дар речи, так и разум. Таков был последний из пиктов.
Гирион благодарно кивнул в ответ. Разумеется, он сомневался, что древний текст, обнаруженный им на другом конце сегментума Ультима действительно был посвящен родине Стража Шторма, но это не имело особого значения. История имела свойства повторять себя снова и снова, пока слушатели наконец не выучат свой урок. Именно поэтому специализацией Гириона в ордене помимо медицины были легенды. Они скрывали в себе многие тайны, надежно защищенные от тех кто не умеет смотреть. Более того, Ворон был действительно благодарен за новые знания.

[Rost_Light]

За сутки до момента предполагаемого выхода из варпа брат Гирион затребовал стандартную контрольную мед-проверку перед началом миссии. Апотекариум судна был предусмотрительно оборудован Ордо Ксенос и имел все необходимое для работы со священными имплантами. Работа предстояла деликатная - каждый орден имел свои особенности строения генного семени, свои связанные с ним тайны и другие детали, которые не разглашались посторонним. В этом и была тонкость работы апотекария караула - необходимо было знать все эти нюансы и обращаться с боевыми братьями и их священными имплантами соответственно, накладывая друг на друга множество методик и обрядов. Да и сами эти знания налагали огромную ответственность в виде дополнительных клятв неразглашения. Но Караул Смерти страховал себя даже на случай их неисполнения - именно поэтому апотекарии редко когда возвращались назад в свой орден. Именно поэтому Гирион уже столько лет кочевал с одной Караульной Крепости на другую. Но он не мог оспаривать правоту подобных решений. Репутация многих орденов, а то и само их существование было поставлено на карту. Более того, утечка данных была не такой уж невероятной. Например сам Гирион не был уверен, остался ли бы он молчать, если бы работа с генным семенем кого-нибудь из Караула помогла бы узнать что-то о Неизвестном Примархе. Не будь генное семя Кровавых Воронов тщательно перепроверено несчетное количество раз перед Гирионом и вправду бы встало искушение начать исследования.

Но все было гораздо проще. С базовым состоянием и записями других апотекариев о членах Истребительной Команды Ворон уже ознакомился. Сейчас требовалось лишь убедиться своими глазами в правдивости отчетов и зафиксировать текущее состояние священных имплантов.
Первым в апотекарион был вызван брат Д’Риан. Гирион провел все необходимые ритуалы в почтительном молчании. Да, те самые мутации за которые были известны потомки Вулкана были на своем положенном месте, но за исключением этого никаких отклонений выявлено не было.
Следующими было логично осмотреть Черных Щитов. Не только потому, что Гирион хотел бы поскорее покончить с этой не самой приятной обязанностью, но и потому что не стоит братьям отрекшимся от своего наследия встречать других в месте, где все посвящено только ему.
К удивлению Ворона первым в отсек попал брат Лот, а не скаут. Результаты несколько удивили Гириона. Мрачный десантник с двумя пилоклинками никак не выглядел эталоном Адептус Астартес, но чистота генного семени показывала: внешнее впечатление может быть крайне обманчиво.
Скаут же возник за плечом у апотекария едва ли не раньше чем вышел брат Лот.

Удивительное - рядом. Так подумал апотекарий, проведя анализы состояния второго Чёрного Щита. Казалось, сама судьба решила подшутить над Кровавым Вороном, неосмотрительно подумавшим о каком-то отречении от наследия Ордена. Скаут тоже оказался подозрительно чистым: следы мутаций отсутствовали, все органы работали стабильно, и ничто не указывало на какие-либо отклонения. Получив подтверждение, что процедуры закончены, Мэджекивис внимательно посмотрел на апотекария, ожидая вопросов…
Которых не последовало. Гирион коротко кивнул боевому брату, выражение удивления исчезло с линз его шлема.

В задумчивости Гирион пробормотал:
Похоже капитан Штир не знал о чем говорит. - Спохватившись, он отошел в другой конец апотекариона и перепроверил несколько записей. - Почти вся истребительная команда проверена и за исключением брата Д’Риана, чье изменение фенотипа вызвано наследием его Примарха, все могут поспорить чистотой даже с фанатизмом его ордена. Если и есть здесь кто с изъяном то это должно быть я… - Добавил он чуть слышно, снимая шлем. Даже его модифицированные глаза уставали от мельтешения схем и графиков в линзах диагностического шлема.
Ответ сильно удивил апотекария, не ожидавшего, что его слова будут услышаны:
- Изъяны? Наш совершенный брат успел заразить тебя своим отношением? Надеюсь, что нет, иначе (уж прости) нам всем придётся туго. О каких изъянах ты говоришь, брат?
Гирион испытал сильное желание надеть шлем обратно. Душу обожгло стыдом. Надо же было так глупо проговориться. Нет, не о себе, но говорить о брате Д’Риане в присутствии другого было большой ошибкой и пренебрежением долгом апотекария. Мог бы и догадаться что скаут услышит и с другого конца комнаты.
Речь всего лишь о моей рутинной работе, брат. Доли и проценты, величина отклонений и стандарты. Ни у кого из нас нет “изъяна” в том смысле, о котором стоило бы беспокоится. - В памяти Гириона пронеслось воспоминание о том что называют изъяном наследники Кровавых Ангелов и настроение испортилось окончательно. - Генное семя любого из нас стабильно. Но как ты уже мог убедиться, среди наших братьев есть те, кто требует точности и совершенства. Если смотреть с этой стороны, то я буду стоять от него дальше, чем все остальные. Ненамного.
Скаут отмахнулся от слов собеседника, состроив кислую мину:
Прошу меня извинить, брат, если невольно вызвал твоё недовольство. Я не понимал, не понимаю и отказываюсь понимать тех, кто кичится своей избранностью или чистотой. “Все мы дети своих отцов” - так сказал один неглупый Астартес, хоть и из числа предателей. О каких “изъянах” можно говорить, если наследие наших примархов сильнее нас? Мы таковы, какими они хотели нас видеть, не так ли?
Гирион отступил на шаг. На какое-то мгновение он лишился слов. Да, поведение капитана Штира было необоснованно грубым и по своему беспрецедентным, но подобное заявление… да еще и и упоминание нечестивых ренегатов в качестве источника философской мысли. Была ли это просто грубость или Черный Щит на что-то намекал? Глаза Гириона подозрительно сузились. Более того, само его суждение, выставляющее весь его тяжкий труд по поддержанию чистоты боевых братьев и защите ордена от скверны бессмысленной тратой времени… если какой Астартес и мог его принять, то точно не апотекарий.
Не так… брат. - Твердо произнес Гирион. - Да, Примархи и Астартес, бывшие нашими прародителями дают нам наследие, но только от нас зависит как им распорядится. Прояви небрежение и генное семя деградирует. Окунись в скверну и мутаций не придется ждать долго. Даже самые малости, мелочи, небрежение ритуалами и предосторожностями могут подтачивать суть ордена, могут со временем извратить его до неузнаваемости. Я не согласен с братом Штиром. Нельзя судить Астартес лишь по чистоте генных имплантов. Но это не значит, что о ней можно забыть.


На этот раз пришлось удивляться скауту. На продумывание ответа он потратил несколько секунд, что свидетельствовало о попытке подобрать слова:
Разве я отрицал это? Брат-апотекарий, вдумайся - как бы хорош ты ни был, ты не вернёшь Кулаку железу Бетчера и не заставишь Волка прекратить выть на луну. Если ты посчитал, что я с пренебрежением отношусь к вашей работе, то прости - это вышло непреднамеренно. Могу лишь сказать, что только квалификация апотекариев моего Ордена позволила нам не потерять себя после тех ужасов, что нам выпало пережить. Не рассказывай мне о скверне, не рассказывай о пороке - я видел их предостаточно. А теперь прости, мне пора.
Гирион не стал останавливать Черного Щита. Он лишь грустно вздохнул и обернувшись снова одел шлем.
Было время, когда и у Имперских Кулаков был полный набор священных имплантов. - Печально промолвил Ворон. - Что означает, что пасть могут и достойнейшие из нас...






“Было время, и все Астартес сражались вместе, покоряя Галактику” - проворчал в ответ скаут, давая дорогу библиарию, явившемуся на процедуры. Тот пригнулся, протискиваясь через дверь: апотекарий успел удивиться тому, что Штормовой Страж пришёл в апотекарион в шлеме. Что было интереснее - привычного взгляду Ворона психического капюшона тоже не наблюдалось.
Брат Фергюс, прошу простить, но Вам придется пройти более детальное обследование, чем остальным братьям. - Гирион почтительно склонил голову. - Отследить взаимодействия псионического дара и священных имплантов достаточно сложно, без должной аппаратуры. Прошу проследовать сюда. - Гирион жестом указал на специально подготовленное ложе, способное выдержать вес Астартес в силовой броне. У его изголовья возвышались аппараты странной конструкции.
Поэтому брат-апотекарий решил проверить меня последним? - прохрипел динамик шлема. Других возражений, впрочем, не последовало, и библиарий спокойно опустился на ложе.
В том числе. - Лицо Гириона скривилось под шлемом. Отношение к библиариям в орденах космодесанта всегда было настороженным. Даже космодесантники его ордена, всецело на них полагавшиеся предпочитали держать дистанцию. Что говорить о других. - И я вынужден попросить вас снять шлем. Мне потребуется доступ непосредственно к черепу. С пси-капюшоном все было бы проще, но в его отсутствии это единственный вариант. - Гирион развел руками.
Фергюс помедлил, затем потянувшись к шлему и, отомкнув магнитный замок, стянул его с головы, передавая апотекарию. Если брат-лексиканий был типичным представителем своего ордена - то по крайней мере, на первый взгляд никаких особых отклонений в фенотипе не было. Зато бросался в глаза глубокий и уродливый шрам на горле гостя. Сразу стало понятно, почему библарий обладал столь неприятным и хриплым голосом: похоже, что бы не стало причиной ранения - после него связки так до конца и не восстановились.
Если бы лицо Гириона не было бы скрыто под шлемом, на нем читалось бы уважение. Пока он смачивал священным маслом клеммы благословенного прибора и крепил их к черепу библиария, он размышлял над тем, каких трудов стоит брату Фергюсу контролировать свои силы без использования пси-капюшона и чего ему стоит не привлекать внимания Сил, Что Ждут По Ту Сторону. Непрерывная концентрация, каждую минуту, даже во сне. Чтобы замаскировать свой не самый честный интерес, Гирион наметанным взглядом оценил внушительный рубец на горле боевого брата и перевел тему:
Полагаю, раз ты оправился от подобной раны, брат, моя помощь здесь уже не потребуется?
То не мертво, что вечно ждёт, таясь. И смерть погибнет - с вечностью борясь.
Едва ли не нараспев процитировал Фергюс, затем взглянув Гириону в глаза.
До тебя мне её оказали другие апотекарии, брат.
Я слышал легенды о воинах, которые продолжали сражаться и после того, как им отрубили голову. - Усмехнулся апотекарий. - Не думал, что доведется увидеть подобное. - Гирион активировал прибор. Он не ждал ответа - в ближайшую пару минут библиарию говорить явно будет не просто. За это время Гирион проверил параметры священных имплантов и убедился что сами по себе они в порядке. Осталось убедиться в стабильности гена псайкера - Гирион приник к потоку данных.
Штормовой Страж, сложивший тем временем руки на груди, закрыл глаза: его дыхание сейчас улавливалось разве что приборами апотекариона. Похоже было, что хромосомы, отвечающие за психическую мутацию, тоже были стабильны: Гириону на какой-то миг даже захотелось, чтобы прибор был способен был распознать дисциплину псайкера. Было что-то странное и диковатое в том, как сейчас смирно лежащий гигант напоминал умершего.

Гирион померщился, отгоняя дурацкое впечатление, которому должно быть, виной был шрам библиария: процедура проверки тем временем зажгла зелёную руну на приборе.


Впрочем, Ворон подумал, что рано или поздно, но станет свидетелем работы библиария - решение этой загадки было лишь вопросом времени. Подобное знание было трудно сохранить в тайне.
Благодарю, брат. Все в порядке. - Гирион освободил Фергюса от клемм и щупалец прибора, впившихся в его череп. Проверка была окончена.
Уже после того, как Страж Шторма ушел, Гирион поймал себя на мысли, что в обществе брата Фергюса действительно чувствует себя как то странно. За время службы при библиариуме, ему приходилось находиться подле псионических воинов самых разных дисциплин и навыков. Но ничего подобного ему испытывать еще не доводилось. От псайкеров часто несло холодом, здесь же он ощущал не только холод но и…. сырость.
Тем не менее цель была достигнута. Контрольное состояние священных имплантов его братьев было получено и более того, синхронизировавшись с духами их брони, апотекарий теперь получал данные о состоянии всех боевых братьев. Соответствующие иконки мигали зеленым в линзах его диагностического шлема.

[The Steel Dragon]

"История Распутина, часть 1"

…Трон, как же хочется пить, подумал Распутин, жалея, что флягу пришлось бросить. Аколит по приказу своего Инквизитора отправился исследовать недавно обнаруженные оккультные сооружения, но добраться до них было не так то просто: они находились далеко за пределами той малюсенькой территории, что всё ещё находилась под контролем сил, лояльных Императору. Или не совсем свихнувшихся.
Во рту совсем пересохло, ноги то и дело подкашивались, а нос отказывался вдыхать тот аромат, которым пропах «диверсионных костюм» аколита за пару дней пути по раскалённым пескам Омеги. Слегка обнадёживала близость цели, которая уже маячила вдалеке.
Посреди пустыни расположился почти идеальный цилиндрический блин из темно-красной прочной каменной породы, состав которой был очень необычен для планеты. У тех нескольких специалистов, к которым позднее обратился Распутин по этому вопросу, возникли мысли, что он, вероятно, упал из космоса или был привезён из других систем пришельцами давным-давно. Правда, без более тщательных исследований эти предположения так и остались теориями. В высоту над землёй блин достигал пары сотен метров и диаметром с десяток километров. Подняться на него без снаряжения, было той ещё задачкой, но для еретиков-паломников было организовано несколько хлипких лифтов, работавших на ручной силе, и готовых поднять любого, кто способен оплатить услуги работников.
Четверо мускулистых уродов встретило аколита с едкой усмешкой, по-видимому, решив, что чем поднимать одного единственного клиента, проще будет убить его по-тихому и присвоить его барахлишко, но быстро передумали, когда к горлу их главнюка приставили нож.
-Я не ищу проблем, просто сделайте, что положено, и получите втройне за свои труды,- сказал Распутин максимально уверенным тоном, на который был способен, пошлёпав по толстом мешочку с крышками, висящему на поясе,- и не надо будет докладывать об этом инциденте. Мы договорились?
Главнюк молча кивнул, встал, отряхнул одежонку и махнул парням начинать процесс. Распутину оставалось надеяться, что его лифтеры всё же достаточно порядочны и не отпустят ручки подъёмника, когда платформа наберёт достаточную высоту. Хотя бы из риска повредить сам лифт, который с их крошечным умом им придётся чинить с неделю.
Уже скоро он увидит то, за что двое его напарников отдали жизни, но всё же не смогли вернуться назад с докладом…

"История Распутина, Часть 2"

Через пару минут утомительного времяпрепровождения платформа остановилась на самом верху. В течение нескольких минут аколит имел возможность поискать в Блине какие-то щели, чтобы в случае чего ухватиться за них, но к своему удивлению не обнаружил ни одной спасительной трещины и вознёс краткую молитву Императору.
Распутина никто не встретил, поэтому он отправился прямо к центру, где и должна была находиться цель его поисков, однако по пути ему всё же встретилось лишнее препятствие в виде защитного барьера из потрескивающих электричеством колонн трёхметровой высоты, расположенных таким образом, чтобы образовывать круг. Небольшая группа культистов на большом расстоянии как раз проходили между колоннами… и ничего. По крайней мере, создаваемое поле не убило их, поэтому сразу возникал вопрос: для чего же оно нужно? Аколит достал пару крышек и с силой бросил их вовнутрь. Как и ожидалось, они отскочили – кинетической поле. Усвоив эту ценную информацию, Распутин и сам перешагнул на ту сторону невидимой стены, после чего был вынужден опустить поднявшиеся дыбом волосы на голове. Затем он решил свериться с минихроно, которым поделился с ним один любезный труп с неделю назад, и невольно испустил вздох. Стрелки встали - значит, всё не так то просто.

Спустя ещё какой-то час аколит достиг толпы культистов, столпившихся у бездны. Но прежде чем пройти дальше, было необходимо хотя бы попытаться выяснить, что ожидает его внизу. Для этого Распутин проложил себе путь поглубже и стал расспрашивать всех подряд. Спустя несколько минут ему уже хотелось душить этих идиотов. Никто ничего ему не ответил: все будто находились в трансе и разве что слюну не пускали. К счастью, выступил апостол еретиков и такого наболтал, что члену Инквизиции стало трудно удержаться и не сблевануть, что, несомненно, тут же привело бы к его обнаружению. Слова почитаемого еретика в основном были про Хаос, демонов и другую ерунду, но встретилось и несколько полезных фактов, например, то, что никто из отправившихся по «дороге избранных» не вернулся обратно, потому что воссоединился с бла-бла-бла. Видимо, под землёй просто проводился безостановочный обряд жертвоприношений со своими омерзительными целями, понять которые здравомыслящему человеку было просто не судьба.

Отстояв приличную очередь, Распутин достиг края гигантской ямы кривой формы, явно вырытой человеческими руками и бурильной техникой. Спуск в неё был исключительно опасен: тонкая тропинка для одного человека спирально вела в бездонную черноту. На глазах аколита один культист споткнулся и беззвучно сорвался вниз, нарисовав на краях ямы новую кровавую полосу своими мозгами. Как бы то ни было, для слуги Инквизитора это стало ещё одним поучительным уроком: падать будешь долго.
Отступать было уже поздно, толпа уже понесла его вперёд. Краем зрения Распутин вдруг заметил Его, одного их десантников-предателей. Тот, похоже, уловил дополнительное внимание к своей персоне не смотря на огромное расстояние разделявшее воинов, и взглянул прямо на аколита сквозь визоры чёрного шлема. Однако даже если он о чём и догадался, то ничего не предпринял, и отвернулся. В который раз за эти сутки Распутин мысленно вознёс хвалу Императору и всем святым за подаренную ему удачу и развернулся бочком, чтобы упираться спиной в холодные стены дыры. Спуск займёт у него около часа.

"Малый архив Распутина. Досье на Оракула Пустоты, Тирана Омеги V, 990 М41"

Из всех противников, с которыми мне приходилось сталкиваться, этот, пожалуй, наиболее могущественен. Лично мне никогда не приходилось с ним встречаться, однако я допрашивал нескольких свидетелей, утверждавших, что видели его, а некоторые и говорили.
Во-первых, без сомнения Оракул является псайкером, причём не из слабых. Этот вывод был сделан мною из того факта, что каждый, кто якобы его видел, описывал тирана по-разному: кому-то этот человек (?) представлялся стариком, кому-то мальчишкой, кому-то страшным мутантом с тысячей пастей, а кому-то соблазнительной шлюхой. Некоторые утверждали, что в тенях прячутся копии Оракула, а некоторые видели настоящего великана десяти метров в высоту. Театральность, конечно, но некое представление о его способностях к созданию иллюзий/телепатии даёт. Дальше больше.
Во-вторых, Оракул либо дальновидный стратег похлеще всяких магистров космодесанта, либо имеет дар предвидения. Сам он во множестве интервью утверждал, что верен именно второй вариант, и я склонен согласиться. Уже несколько раз операции, запланированные Инквизитором (ныне покойным) или мной, проваливались, причём чувствовалось, что противник был заранее предупреждён о направлениях атак и выбранных нами целях, но это касается лишь стратегически важных объектов. К счастью Оракул не ведёт каких-либо активных завоевательных компаний или считает всё происходящее игрой и нарочно подаётся, иначе мне пришлось бы совсем туго.
Кроме того, в откровенных разговорах он порой бросает интересные фразы. Из его слов видно, что он явно был здешним, что ему больше двадцати, но меньше ста, что он был никем, а потом произошёл некий «скачок» и вуаля, его сила заметно подросла. Кроме того, Оракул сам испытает некое влечение находить и обучать других псайкеров-учеников в течение пары-тройки месяцев, а затем отпускать, даруя им земли и рабов, помимо развития дара колдовства.
В какой-то момент прилетели проклятые хаоситы, тут уж я подумал, «конец тебе, голубчик, те парни сами гордые и плясать под твою дудку не станут», но не тут то было. До сих пор тиран жив - здоров и продолжает гадать. В общем, ситуация складывается патовая: они не атакуют, мы – физически не можем. Я склонен предполагать, что на этой планете есть нечто ценное, но еретики ждут удобного момента, чтобы воспользоваться этим или же увезти прямиком к Аббадону или в Око Ужаса. И тогда мой взор обращается в сторону Бездны, секрет которой мне так и не удалось раскрыть. Оно должно быть там, некий мощный артефакт или демонический принц, но как его достать, уничтожить или хотя бы вспомнить?..

Сообщение отредактировал The Steel Dragon - 04.06.2016, 10:53

[Miralynx]

- Входи, брат - раздалось в воксе в ответ на щелчок, посланный скаутом, и Мэджекивис шагнул в распахнувшиеся перед ним створки двери в изолятор. С того момента, как скаут отправился выполнить поручение брата, ничего не изменилось. Крупный татуированный гвардеец всё так же стоял, как на исповеди, а брат Фергюс смотрел в пространство погрузившись в размышления. Что бы не произошло тут в отсутствие разведчика, оно носило спокойный характер и закончилось мирно. Что и говорить, если бы у библиария были хоть малейшие сомнения в виновности этого человека, он бы уже был мёртв. Но нет, он живым и невредимым стоял перед космодесантником, и не было в воздухе даже намёка на угрозу убийством. Скаут протянул боевому брату бронзовую пластинку, изображавшую двуглавого имперского орла. Удачная находка, преобразованная в клеймо, перекочевала в керамитовые перчатки Штормового Стража и была всесторонне изучена. "Подойдёт" - произнёс библиарий своим невыразительным хриплым голосом.
Дверь изолятора вновь распахнулась, пропуская нового участника действа. Скаут и его старший брат проводили взглядами корабельного священника, когда тот поспешно проделал путь от входа к вызвавшему его космодесантнику. Жрец сложил руки в знамении аквилы, и допрашиваемый гвардеец ответил ему тем же. Десантники ограничились приветственными кивками. Священник оказался немногословен и сразу приступил к делу. Он отстегнул тощий рюкзачок и извлёк из него переносную жаровню, кадило, связку свечей и пенал, источавший слабый запах благовоний, используемых в служебном обиходе. Но привычным его действиям невольно помешал разведчик, задавший библиарию вопрос вслух:
- Правильно ли я понимаю, почтенный брат, что ты собираешься знамением аквилы отменить действие знака, который несёт на себе этот человек?
Громадный библиарий утвердительно кивнул, а в глазах жреца загорелось понимание.
- Тогда не будет ли с моей стороны непочтительным предложить украсить клеймо нашего друга гравировкой в стиле Имперского Кредо?
Такого предложения они не ждали, и скаут потратил несколько минут, кратко рассказав о своих гравировальных наклонностях и обычаях родного ордена. Жрец, слушая его, одобрительно кивал - совершенно забыв, что перед ним Астартес. Испытуемый гвардеец тоже не проявил нерешительности, с ходу согласившись на любые последствия. Фергюс Маггиллаври смерил взглядом брата, священника и солдата - и кивнул, соглашасясь.
В пустом здании изолятора короткая служба выглядела недостаточно торжественно, но разве чистота намерений не может заменить пышное убранство часовни? Библиарий осмотрел клеймо и остался доволен результатом: в тонкой бронзе мономолекулярным ножом разведчика был начертан узор, складывающийся в обращённые в обратную сторону буквы выского готика. Миг - и клеймо очутилось в подготовленной для этого жаровне. Миг - и испытуемый покорно встаёт перед библиарием. Шипение плоти, опалённой клеймом, оказалось не в силах заглушить голос жреца, произносящего подобающие случаю слова молитвы. Миг - и на теле испытуемого появляется новая фигура. Двуглавый имперский орёл раскинул крылья там, где ранее оставила свой след подозрительная татуировка. "Под сенью крыльев аквилы" - распространённая во многих молитвах фраза, но священный смысл клеймления дополняло слово, которым благословил проверенного им человека библиарий Космодесанта по имени Фергюс Макгиллаври. Слово, которое даже изощрённый в символических трактовках любитель геральдики и гравировки Мэджекивис не мог не признать уместным. Слово, которое должно было напомнить этому человеку, что даже безобидные с виду заявления о своей принадлежности - такие, как уничтоженная татуировка, могли иметь серьёзные последствия. Оставалось лишь надеяться, что оно запечатлелось в душе солдата так же, как и на его теле.
Reprnrio. Покаяние.