WARFORGE

Здравствуйте, гость ( Авторизация | Регистрация )

Форумы работают на сервере
 Правила форума ЛОКАЛЬНЫЕ ПРАВИЛА ФОРУМА "ЛИТЕРАТУРА, ПЕРЕВОДЫ И ФАН-ФИКШН"
 
Ответить на темуЗапустить новую тему
[фанфик][Wh40k]В аду, Последние дни Империума
0.5 Кота
сообщение 15.06.2020, 10:43
Сообщение #1


Chapter Master
************

Warhammer 40,000
Раса: Space Marines
Армия: Revilers
Группа: Модератор
Сообщений: 7 522
Регистрация: 30.04.2009
Пользователь №: 18 476

Ветеран Ягеллонского крестового походаПремия "Золотая Сци-Фи"Бронза конкурса "Городские Легенды"



Репутация:   2311  


Цикл "Последние дни Империума":
"Игра"
"Один"
"Конклав"
Интерлюдия "Пламя"
"Сверхлюди"
"Молчание"
"Братство"
"Буревестник"
"Расколотый и потерянный"
"Предательство"
"Спокойные дни"
"Любовь"
"Вавилонская битва"
"На пути к Мордвиге-Прайм"
"Трудно сдержаться"
"Тотальная война"
"Дух"
"Погиб в бою"
"Целостный и счастливый"

Название: В аду
Сеттинг: Wh40k
Жанр: боевик
Рейтинг: 18 + (эпизодическое описание жестокости, нецензурная брань)
Аннотация: Чтобы справиться с флотом-ульем, Альфа-Легион превратил Мордвигу-Прайм в демонический мир.
Льётся кровавый дождь, в земле появляются огненные разломы, мертвецы восстают из могил, а жители молят всех возможных богов о заступничестве. Именно в это мгновение на орбите Мордвиги-Прайм появляется Конклав Скутума.
Грядёт битва.
В аду.

"Краткий пересказ событий предыдущих серий"

Серия "Последние дни Империума" связана с "Ягеллонским Крестовым Походом" и освещает события, которые происходят в секторе Сецессио, что на границе Сегментумов Пацификус и Темпестус, в конце сорок первого тысячелетия.
Сектор поглощён войной и переделом пространства, так как власть Империума ослабла.
Капитан Караула Смерти Анрайс де Ле Стат был искалечен патриархом генокрадов на скитальце "Тиамат" (рассказ "Один"). Он приходит в себя на хирургическом столе крейсера "Мушруш". Капитана ожидает сервиторизация, так как раны слишком тяжёлые. Но такая участь – всего лишь обман демона Маркиза Аамона, который проник внутрь корабля во время кратковременного отключения поля Геллера. Демон ломает волю Анрайса, но не успевает завладеть душой.
Тем временем Альфа-Легион победоносно шествует по сектору. Культы генокрадов множатся. Чужаки, пираты, еретики и демоны терзают Империум.
Главы Инквизиции не видят иных способов спасти сектор, кроме как поверить в чудо – чудо с планеты Скутум. Тысячу лет этот мир провёл в Имматериуме, но хищники Варпа не разорвали его на части. Инквизиторы надёются добраться и завладеть тайнами этой планеты. Они организовывают Конклав Скутума (рассказ "Конклав").
Инквизитор Ордо Еретикус Жозефина Анна Мерикью де Труан начинает расследование с Тиррены, столичного улья, но встречает противодействие со стороны губернатора, Лидиары Сардис. Госпожа-губернатор ссылается на договоры с Адептус Механикус и обещает передать археотех, спасший Скутум, только в руки магосов.
В свою очередь, инквизитор подготавливает почву для свержения Лидиары. Она заручается поддержкой Вальфура Иерофона, кардинала скутумского, и помогает воинскому культу "Очищающего пламени". В Тиррене вспыхивает восстание (рассказ "Пламя").
Однако наступление на Тиррену срывается. Губернатор Лидиара Сардис нанимает солдат Classis Libera – войско вольного торговца Георга Хокберга – и наносит первый удар. Город Вальфура Иерофона разрушен и разграблен. Инквизиция противостоит наёмникам, но недооценивает их подготовку. Войска Инквизиции спешно отступают, бросая на произвол судьбы как горожан, так и тех солдат и офицеров, кто не успел эвакуироваться.
Отряд Караула Смерти "Лестат" собирается спасти Вальфура Иерофона, но также терпит поражение. Десантникам остаётся только бежать в пустоши.
Крушение поезда, пыльная буря, неожиданный враг, ничто не может сломить боевой дух зарождающегося братства (рассказ "Братство"). "Лестат" оставляет на поле боя двух погибших бойцов, но спасает раненого главнокомандующего, командора Мортена, от пленения.
Воины отряда "Лестат" возвращаются на место последней битвы (рассказ "Буревестник"). Они снимают с крестов замученных врагами братьев. Один из них – технодесантник Христос – подаёт признаки жизни. На последнем издыхании он просит вскрыть ему голову. Там воины отряда "Лестат" находят микропроцессор, который собираются передать инквизиторам.
После этого происходит генеральное сражение с ордами техномадов.
Десантник Итаро Тёбэй (рассказ "Расколотый и потерянный") отбивается от своего отряда, но с честью несёт погибель врагам Императора. Однако всегда находится тот, кто лучше. Итаро тяжело ранен, и от смерти его спасает только взрыв психической энергии. Десантник погружается в пучину кошмаров изувеченного тела и разума. Только там, в глубинах памяти, Итаро находит успокоение.
Но просыпается он уже совсем в другом мире.
Инквизитор Ордо Маллеус Антуан Велай видел будущее, в котором Империум поглощён тиранидами. Он соглашается на союз с демонами ради спасения (рассказ "Предательство"). Антуан приносит в жертву Нурглу войска Конклава и обретает демоничество. Однако, благодаря кровавому обряду инквизитора Фердинанда Будейона, некоторые воины избегают страшной участи. Остатки Конклава оказываются на неизвестной планете, а сам Фердинанд страшно изувечен порочным колдовством.
Спустя некоторое время над расположением войск Инквизиции зависает грузовой челнок "Арвус" (рассказ "Спокойные дни"). Пилот объясняет инквизиторам, что они переместились очень далеко от Скутума, на Ягеллон, разорённый крестовым походом.
На Литуане, спутнике Ягеллона, войска Конклава ожидают, когда за ними прибудет корабль Инквизиции. Губернатор спутника просит инквизитора Гулу Энлил о содействии. В столице открывается новый храм, и он хотел видеть Ангелов Смерти на этом мероприятии.
Выбор падает на отряд "Лестат", и космические десантники с честью выполняют задание. Они получают подарок от экклезиарха по завершению всех обрядов: реликвии времён Ягеллонского Крестового Похода.
В это время тираниды атакуют церковный мир Вавилон-IV (интерлюдия "Любовь"). Глава экклезиархии попадает под психическое воздействие Разума Улья и предаёт свой народ.
Тираниды недолго пируют в звёздной системе. Командор Мортен объединяется с уцелевшими подразделениями Караула Смерти и контратакует. В ходе скоротечной боевой операции космическая станция на орбите Вавилона становится бомбой замедленного действия, и в тот миг, когда корабли-ульи облепляют планету, вирус "Пожиратель Жизни" уничтожает всё и всех (рассказ "Вавилонская битва").
После Вавилонской Битвы Конклав Скутума совершает прыжок до столичной системы сектора, чтобы отметиться в штаб-квартире Инквизиции и получить новое задание. На борту "Злого Рока" – флагмана Караула Смерти – происходят несколько долгожданных возвращений и непредвиденных открытий (рассказ "На пути к Мордвиге-Прайм").
Капеллан Цезон, которого соратники считали погибшим в Кантаврисе, возвращается в отряд "Лестат". Теперь он – один из Древних, герой в адамантиевом саркофаге дредноута.
С того света также возвращается технодесантник Христос. Разум, сохранённый на маленькой металлической пластинке, загружают в сервитора, и в таком обличье возрождённый Ангел Смерти помогает Гуле Энлил выжить. Инквизитор долгое время не получала необходимых лекарств и находится при смерти. Христос переселяет её сознание в полностью искусственное тело.
Воспользовавшись затишьем после сражений, Геральт, кодиций отряда "Лестат", отправляется в архив Инквизиции, чтобы найти необходимую информацию по таинственным татуировкам, ранее выручавшим десантников при встрече с псайкерами. Поиски тщетны. В то мгновение, когда Геральт уже собирался заканчивать, с ним связывается сущность Имматериума, запертая в литуанском фолианте. Демон многое обещает и в качестве аванса раскрывает подробности Ягеллонского Крестового Похода. Геральт вспоминает и о своём участии в этом событии.
Раскрывается личность инквизитора Фердинанда Будейона. Он погиб во время кровавого обряда, когда спасал Конклав из лап Нургла. Тогда в тело инквизитора вселился старый знакомый Анрайса де Ле Стата – Маркиз Аамон. Демон стал своеобразным ангелом-хранителем для капитана и надеется когда-нибудь завладеть его телом и душой.
Всего один короткий Варп-переход становится настоящим испытанием для людей и сверхлюдей Конклава Скутума, но то ли ещё будет...
В столичной системе сектора хозяйничают легионеры Альфария (рассказ "Трудно сдержаться"). Глава Конклава Скутума – инквизитор Омар Уту – отдаёт приказ отступать, но перед Варп-прыжком получает сообщение от еретиков.
Представитель легионеров, чернокнижник Асфалот, обещает вернуть Инквизиции взятый на абордаж фрегат "Танцующая с бурей", и Омар соглашается на встречу. Инквизитор берёт с собой отряд "Лестат".
Тем временем Геральт мучается от ужасной правды об исчезновении родного капитула.
"Объявлены предателями и уничтожены".
Кодиций убеждается в словах демона и не знает, что делать дальше.
Переговоры о судьбе "Танцующей с бурей" проходят на повышенных тонах и едва не выливаются в потасовку, но, в конце концов, легионеры, как и обещали, передают корабль Инквизиции.
Чтобы свергнуть власть Альфа-Легиона в столице сектора, Омар Уту решает попросить помощи у культа ксенаритов мира-кузни Лотиан. Однако флот-улей добрался уже и до механикумов. На орбите планетоида бушует космическое сражение (рассказ "Тотальная война"). Инквизиция вмешивается и помогает механикумам отбросить тиранидов. Отбросить, но не победить, так как чужаки упорно двигаются к цели, несмотря на чудовищные потери.
После сложнейшего космического боя, в котором крейсер "Мушруш" опустошён, а супруги Энлил сгинули в пылу сражения, начинается десантная операция. Изнурённые и израненные бойцы спускаются на обшивку искусственной планеты.
Конклав обескровлен: множество погибших и раненых, техника повреждена, боеприпасы на исходе.
Во время сражения за главный шпиль мира-кузни становится ясно, кто на самом деле управляет искусственным телом Христоса. Это – Silica Animus, magnum opus технодесантника. Советник – такое имя Дух получил, когда Христос ещё служил в рядах Стальных Исповедников – проявляет себя, когда Мать – глава ксенаритов Лотиана – нападает на войска Конклава.
Мать даже не обратила внимания на то, что Инквизиция защищала стены Шпиля от тиранидов. Она хочет скорее покончить с присутствием любых инопланетян до "Исхода".
Однако планам Матери не суждено исполниться. В ноосфере её атакует Советник, а в реальном мире Омар Уту. Оказывается, что Мать – это чудовищный мутант, продукт генетических экспериментов по скрещиванию человека-псайкера с плотью древнего чужака, чьи останки покоились на Лотиане задолго до появления механикумов. Инквизитор выносит приговор и убивает богомерзкое создание. Отныне Лотиан подчиняется не безумию архиеретеха, а воле Советника.
Пока Дух осваивается с новыми возможностями, о его существовании узнают техножрецы "Злого Рока" (рассказ "Погиб в бою"). Потиний Пил, магос-доминус арсенала, призывает братьев и сестёр культа Бога-Машины унять праведный гнев и решить вопрос Silica Animus после войны с тиранидами, но терпит поражение на этом поприще. Магосы выступают за немедленное уничтожение Советника и очищение Лотиана от любых следов техноереси. Во время разбирательств техножрецы переходят от слов к делу, но гибнут, не получив поддержки от инквизиторов или Караула Смерти.
В то же время Омар Уту выносит приговор чужеродной форме жизни, которую изучали механикумы Лотиана, а десантники возвращаются на "Мушруш", чтобы забрать уцелевшую технику, боеприпасы, а также узнать об участи инквизиторов Гулы и Немрода Энлил. Отряд "Лестат" прорывается сквозь стаи чужаков и спасает Гулу, но вот выполнение других заданий приходится отменить. Генокрады заразили капитана корабля, и тот запускает двигатели, чтобы войти в Варп без поля Геллера. Во время поспешного отступления Геральт, кодиций отряда "Лестат", попадает в засаду чужаков. Его ранят, а потом так же, как и капитану "Мушруша", дарят "поцелуй генокрада".
Вечный, демон проклятого фолианта, предлагает Геральту спасение. Изнемогая от тяжёлых ран и яда, ослабляющего волю, кодиций соглашается принять проклятье и стать прислужником демона. "Мушруш" с Геральтом на борту отправляется в Варп. У кодиция начинается своё собственное путешествие.
Боевые братья отпевают погибших товарищей и молятся за потерянную душу Геральта.
Война в системе Эсек подходит к логичному завершению (рассказ "Целостный и счастливый"). Ксенариты вынуждены бежать. Больше никто не удерживает тиранидов от уничтожения мира-кузни. Тогда Советник обращается к Омару Уту. Он предлагает инквизитору пробудить некронов, спящих в гробнице на планете ASM-3.
Бойцы отряда "Лестат" получают задание пробраться в гробницу и установить там электромагнитную бомбу, импульс которой пробудит древних чужаков.
Операция идёт не по плану. Некроны пробуждаются, и десантникам едва удаётся спастись. Итаро Тёбэй сталкивается с повелителем чужаков, убивает его раз за разом, но тот всегда возвращается. Итаро обречён на смерть, но он принимает её спокойно, так как вспоминает прошлое и хочет воссоединиться с давно ушедшими близкими.
Происходит сражение в космосе. Ненависть "Злого Рока" стихает навсегда, но жертва не напрасна. Время выиграно, и Советник совершает "Исход" – переносит мир в столичную систему сектора.


"История"

941.М41
Окончание охоты
Инквизитор Омар Уту завершает большое расследование деятельности культов генокрадов на нескольких мирах сектора Сецессио (Сегментум Темпестус).
Вместе с полками штурмовиков и отрядом Караула Смерти Пирр он прибывает в звёздную систему Вавилон (субсектор Аккад), уничтожает культ и космический скиталец “Тиамат”.

941-942.М41
Череда неудач
Ордо Ксенос отправляет инквизиторов Омара Уту, Немрода и Гулу Энлилов на Скутум (система Декатта, субсектор Муралис). Там они присоединяются к другим агентам и создают Конклав Скутума. Инквизиция ищет реликвий, которые уберегли планету от Варп-шторма.
Лидиара Сардис, губернатор Скутума, всячески мешает расследованию, поэтому инквизитор Ордо Еретикус Жозефин Анна Мерикью де Труан организует в столице восстание. Однако военную операцию по свержению Сардис приходится отложить.
По приказу губернатора войско наёмников под названием “Cassis Libera” осаждает улей Кантаврис, где правит кардинал Вальфур Иерофон, верный слуга Трона. Наёмники оказывают неожиданно серьёзное сопротивление, и Конклаву приходится отступить.
В то же время один из отрядов Караула Смерти натыкается в пустошах Скутума на еретический культ. Во время войсковой операции по его ликвидации случается непредвиденное – предательство инквизитора Ордо Маллеус Антуана Велая. Еретик совершает жертвоприношения тёмным богам и отправляет войска Конклава в Варп.
Несмотря на самоотверженность инквизитора Ордо Маллеус Фердинанда Будейона, лишь немногим удаётся выбраться из преисподней.

999.М41
Возвращение к работе
Битва в Море Душ бушевала несколько часов, но в настоящем мире прошли десятилетия. Конклав Скутума переместился не только во времени, но и в пространстве. Войска Инквизиции попали на Ягеллон (система Сауле, Гедиминов предел).
Пока инквизиторы связываются со штаб-квартирой на Мордвиге-Прайм, космические десантники Караула Смерти успевают поучаствовать в открытии храма Сошествия Ангелов на Литуане.

Мир в огне
Конклав Скутума отправляется на Вавилон-IV, где объединяется с оставшейся частью Караула Смерти. Вышло так, что Омар Уту в далёком 941-ом году выполнил работу не до конца, и зараза культа генокрадов проросла по всей планете. Они не только захватили власть, но и призвали в систему щупальце флота-улья Левиафан.
Омар Уту проводит Экстерминатус.

Неприятный сюрприз
Потерянные и проклятые еретики Альфа-Легиона захватывают Мордвигу-Прайм, столичный мир сектора.
Омар Уту решает обратиться за помощью к техноведьмам мира-кузни Лотиан, чтобы совместными силами выгнать поклонников лживых богов.

Лотианская кампания
В системе Эсек (Проливы Балта) бушует тотальная война. Магосы Лотиана не то чтобы собираются помочь Конклаву, они сами не могут отбиться от тиранидов.
Благодаря вмешательству Инквизиции ситуацию удаётся ненадолго улучшить, но вместо благодарности техноведьмы атакуют войска Конклава. Омар Уту объявляет их еретехами. Ослабленные войной с тиранидами техножрецы не справляются с лучшими штурмовыми подразделениями Конклава.
Чтобы справиться с тиранидами Омар Уту приказывает пробудить некронов в гробнице на планете ASM-3. Операция проходит успешно.
Конклав использует запрещённые технологии техноведьм и переносит Лотиан в систему Мордвига, чтобы противостоять Альфа-Легиону.


"Действующие лица"

Конклав Скутума
Омар Уту – инквизитор Ордо Ксенос
Гула Энлил – инквизитор Ордо Ксенос
Жозефина Анна Мерикью де Труан – инквизитор Ордо Еретикус, "Танцовщица"
Джек Линч – аколит из свиты Жоанны де Труан. Интересная личность с вечным вихрем на голове, искусственной рукой, притягивающей улыбкой и отталкивающим взглядом. Имеет странные наклонности
Джейсон Льюис – майор 37-ого штурмового полка Инквизиции

Караул Смерти
Мортен – командор Караула Смерти в секторе Сецессио
Анрайс де Ле Стат – капитан
Цезон Руфий Кандид – капеллан отряда "Лестат"
Торгнюр – опустошитель отряда "Лестат", "Шумный"
Советник – дух машины, властитель мира-кузни Лотиан

“Cassis Libera”
Георг Хокберг – находчивый капитан, лицо и дух компании
Виталий Сервий – лейтенант роты мотострелков
Баярд "Вешатель" – оруженосец сэра Гарольда
Каролус фон Фредрисхальд – Вольный Клинок, "Одинокий Король"
Освальд – Апостол культа Святого Роберта Свежевателя
Авраам – космический десантник из капитула Пустынных Странников
Краст – космический десантник из капитула Серебряных Орлов

Адептус Механикус
Потиний Пил – магос доминус
Фордин – магос биологис

Сёстры Битвы
Бахира – старшая сестра ордена Чёрной Розы Вавилона


1

Те, кто странствует среди звёзд, давно привык к гноящимся ранам, которые возникают в космосе после того, как корабли вырываются из Варпа. Картина пунцовой трещины с копошащимися щупальцами или ухмыляющимися мордами чудовищ ещё долго преследует очевидцев в кошмарах.
Плата за покорение звёздного океана невероятно высока. И в конце сорок первого тысячелетия она стала ещё выше.
Всего один проигранный бой, и Великий Разлом расколол Империум надвое. Свет Императора погас для несметного числа миров, и ещё больше в одно мгновение превратились в преисподнюю, охваченную безумием демонического нашествия.
Мордвига-Прайм, столица сектора Сецессио, не стала исключением.
Ещё до сошествия зла эту планету называли промышленным адом. Миллиарды жили и умирали в загрязнённой среде, насыщенной золой, тяжёлыми металлами и радиацией. Из-за свинцовых туч граждане Мордвиги никогда не видели света звезды, и им приходилось прятаться в убежищах во время кислотных дождей. Но, несмотря на все невзгоды, люди хотя бы жили. Они заводили семьи, воспитывали детей.
Когда Мордвига-Прайм потеряла звание "промышленного" и стала просто Адом, никто больше не задумывался о чем-либо, кроме выживания.
Демонический смерч разрывал улей Бихопал на части. Он срывал крыши домов, как кегли сшибал шпили и вскрывал многоуровневый город с той же лёгкостью, с которой разрезают слоёный торт. Жители не могли скрыться от острых как бритва порывов ветра и превращались в кровавую изморось. В конце они испытывали такую агонию, что привлекали новую погибель: из воронки смерча вырывались крылатые рогатые великаны, опьянённые насилием и разрушением. Они преумножали горе в десятки, сотни, тысячи раз так же, как это делали слуги других Тёмных Богов.
Улей Кышт скрылся из виду в болотных миазмах. Люди падали на колени, скрученные приступом кашля. Они бились в судорогах, покрывались гнойными язвами и пульсирующими опухолями. Живые позавидовали мёртвым: те, кто пережил первые симптомы, стали живым ульем, местом зарождения отвратительной демонической жизни, и муки несчастных грозили затянуться на целую вечность. Люди мечтали о смерти, но Повелитель Разложения не собирался их так щедро одаривать. Награду ещё нужно было заслужить.
А вот в улье Банцао дар изменения получали все и всё, по желанию и без оного. Мрачные шпили превращались в золотые башни, автомобили в повозки, запряжённые летучими скатами, а люди… о, не было такой фантазии, которая не воплотилась бы в Тысячеликом Городе: человекоподобные козлы, рыбоподобные люди и, конечно же, двуглавые птицы с восхитительным сапфировым оперением.
Княжна Ядвига, больше известная среди смертных как Чёрная Королева, имела иной взгляд на красоту. Этот демон выворачивал людей наизнанку как в прямом, так и в переносном смысле. Он вытаскивал наружу всё самое тёмное и неприятное.
Ядвига игралась с теми, кто пытался сопротивляться. Она завела группу отчаявшихся солдат в зеркальный лабиринт.
Наёмники ступали по стеклянному полу. Из-за каждого шага во все стороны тянулись трещины, словно на тонком льду. Солдаты не сразу заметили, но их снаряжение ломалось и рвалось так, чтобы соответствовать побитому отражению. После первых неосторожных шагов наёмники уже никуда не спешили, ведь не придумать участи хуже, чем остаться безоружным во дворце, полном чудовищ. Солдаты крались и вглядывались в ростовые зеркала, щедро расставленные в затемнённом помещении.
– Что за…
Побледневший молодой наёмник провёл рукой по бритой голове. Он увидел себя на колу. Руки связаны за спиной, лицо превратилось в маску боли, а по дереву стекали струйки крови.
– Как тебе? – рассмеялась Ядвига.
Её голос невозможно заглушить. Он вырывался из каждой трещины, каждой тени. Солдаты постоянно замечали очертания Чёрной Королевы где-то на границе видимости, но дьяволица только дразнила и не показывалась прямо перед ними.
– Нравится такое будущее? – спросила Чёрная Королева.
– Сдохни! Сдохни, мразь! – выкрикнул солдат.
Он выстрелил в зеркало из дробовика. Золотая рамка осталась целой, но тысячи острых осколков впились в незащищённые кирасой руки, ноги и лицо.
– О… кажется, я ошиблась. Нет, не тебя посадят на кол! Ха-ха! – рассмеялась Чёрная Королева. – Тебе уготовано кое-что интереснее!
– Парни… пом… помогите. Помогите мне! – взмолился раненый.
Он стоял на коленях и опирался на руки. Наёмник трясся, словно в лихорадке, поэтому никто не спешил к боевому товарищу. За одну безумную ночь солдаты увидели множество воплощённых кошмаров, и приготовились к появлению ещё одного.
– А-а-а-а-а! – взвыл раненый так, что у всех остальных уши заложило.
Он выгнулся дугой, как будто что-то вырывалось изнутри. Так и произошло. Позвоночный столб вытолкал голову с плечей. Окровавленная кость увеличивалась, каждое мгновение прибавлялся ещё один позвонок. Руки тоже удлинялись, как и пальцы. Из обрубков в плечах тянулись всё новые стеклянные ветви, и вот через несколько минут раненый наёмник превратился в дерево, через полупрозрачную кору которого можно было увидеть, как дрожат внутренние органы. Стучало сердце, и во время каждого движения оно прикасалось к острым иглам грудной клетки.
– Убейте мен-я-я-я! – разрыдался несчастный. – Убейте!
Надежды больше нет. Уцелевшие наёмники разбежались кто куда в безысходной попытке выбраться из этого проклятого места.
– Нет-нет-нет, куда же вы?! – воскликнула Чёрная Королева. – Я никого не отпускала.
Пространство подёрнулось рябью и видоизменилось. Больше нет пути назад – только собственное отражение, куда ни посмотри.
Джек Линч, аколит из свиты Жоанны де Труан, как раз изучал одно из них.
Волевое лицо с вихрем тёмных волос и мощным подбородком. Памятная кираса, оставшаяся ещё с тех времён, когда Джек служил наёмником, как и остальные члены его отряда. Но…
На этом сходства заканчивались. Протез левой руки превратился в уродливую механическую клешню. Подобное оружие Джек встречал у орков, когда сражался с ними на Нагаре. В другой руке аколит вместо револьвера сжимал топор, с мономолекулярной цепи которого падали капли крови. На кирасе больше не было ни знаков Инквизиции, ни коронованного ястреба со скипетром. Теперь там красовалась пирамида черепов, увенчанная восьмиконечной звездой. И ещё зеркальный Джек улыбался. Он не выглядел уставшим. Другой Джек облизал окровавленные губы и произнёс:
– Тебе не выжить.
– Посмотрим, – отозвался аколит.
– Тебе не выжить без меня, – продолжало отражение. – Прими помощь. Ты даже не представляешь, как я ненавижу Чёрную Королеву!
Именно из-за разговора с отражением Джек упустил тот миг, когда боевой дух его подразделения окончательно рассеялся, как дым.
– Ты выбираешь смерть? – спросило отражение.
– Я справлюсь. Я всегда справлялся.
Джек стиснул челюсти. Отражение хмыкнуло и проговорило:
– У тебя большой потенциал. Сейчас я сделаю шаг в сторону, но знай – я рядом. Если Королева окажется сильнее, ты знаешь, что делать.
Другой Джек исчез. Вместо него появилась молодая привлекательная девушка, однако аколит быстро догадался, с кем имеет дело. Не успел также быстро среагировать.
Чёрная Королева выпрыгнула на Джека из зеркала и повалила на спину. Она замахнулась ножом и ударила. Аколит успел выставить для защиты протез, но лезвие прошло сквозь металлическую ладонь как сквозь масло и попало Джеку в левый глаз.
Боль придала сил. Аколит зарычал и попал по демону рукояткой револьвера, а потом отпихнул ногами.
Джек поднялся, прижимая металлическую ладонь к кровоточащей ране. Мир перед правым глазом плясал и мерцал пунцовыми пятнами и без всякого богохульного колдовства. Аколит водил перед собой стволом револьвера, но нигде не мог разглядеть подлую тварь.
– Выходи, ведьма! Выходи, тварь! – проорал Джек.
– Выхожу.
Она ударила аколита сзади, чуть ниже кирасы. Рассмеялась и осела пылью на пол, когда Джек резко обернулся и взмахнул рукой.
Аколит почувствовал, как вслед за резкой болью штанина стала быстро намокать. По-хорошему стоило заняться ранами, пока не упадёшь без сил, но опасность никуда не исчезла.
И снова удар исподтишка, с той стороны, с которой Джек уже не видел. Лезвие ножа попало в сочленение между плотью и аугментированной конечностью, из-за чего пальцы протеза начали самопроизвольно сжиматься и разжиматься.
Джек попытался поймать подлую убийцу, но только лишь сорвал корону с её головы.
– Оставь себе! – выкрикнула дьяволица напоследок, а потом сбежала в зеркало. – У меня ещё есть!
Последняя фраза раздалась уже за его спиной. Джек отпрыгнул, развернулся и выстрелил на звук. На колени, поражённый в грудь, упала не Чёрная Королева, а один из потерявшихся в лабиринте наёмников.
– Командир…
Солдат отвёл от раны окровавленные руки, а потом упал лицом на стеклянный пол.
– Думаешь, сломать меня?! – огрызнулся Джек. – Мне нет до них дела! Я убью всех, если понадобится!
– Восхитительно! Тогда не останавливайся! Вот я! Вот я! Вот я…
Раздалось эхо, и Джек увидел Чёрную Королеву во всех зеркалах, расположенных поблизости. Она оскалилась, немного присела, а потом сорвалась с места.
Аколит выпустил последний патрон из револьвера, а потом перекувыркнулся и подхватил лазерное ружьё убитого наёмника.
– Убью всех! Всех!

2

На орбите Мордвиги-Прайм тоже произошла аномалия. Не было ни пурпурных расщелин Варпа, ни больших взрывов или ослепительных вспышек. Просто рядом с орбитальной станцией, опоясывающей планету, появилась ещё одна, но только гораздо меньше и затейливее. Она походила на четырёхлучевую звезду, когда-то упавшую с небес, а теперь вырванную из земной тверди вместе со скалой. Эта станция была вписана в шарообразную клетку с тонкими спицами решётки. Очевидцы, которые смотрели на изящные кончики неопознанного летающего объекта, чувствовали тошноту, чувствовали инородность и чуждость. Могло показаться, что шпили упавшей звезды то сужаются, то расширяются, а на поверхности проступает изумрудный узор, подобный кровеносной системе.
Однако на борту неизвестного объекта находились не чужаки и не демоны из преисподней. Там приготовились к бою те, кто с этими самыми чужаками и демонами сражается.
Конклав Скутума.
– Я убью всех! Кровь Кровавому Богу! Черепа для Трона!
На тех, кто присутствовал в центре управления Лотианом, это крик не произвёл никакого воздействия. На их лицах не отразилось ни одного чувства, будто эти существа сотворены из камня, а не плоти и крови.
Прозвучало следующее сообщение:
– Говорит капитан Дональд Ольстер, тридцать третий мотострелковый. Повелители! Нам нужна помощь! Демоны везде! Требуется эвакуация! Улей Касинскай, астропатическая станция!
Судный день.
Все псайкеры, уцелевшие после череды ожесточённых сражений на Скутуме, Вавилоне и Лотиане, почувствовали это. Кто-то наложил на себя руки, кого-то успели накачать успокоительными или даже отправить в стазис.
Но факт оставался фактом.
Империум доживал последние дни. Наступило то, что предвещали мириады безумцев, сгорая на кострах Инквизиции. Настал конец света, час последней битвы.
Советник не перехватывал следующее сообщение, потому что неизвестный не пользовался вокс-связью. Он свистел на ухо каждому воину, каждой стороны противостояния, на каждом корабле, который находился в ту минуту в звёздной системе Мордвига.
– С-с-смертные! По вам звонят колокола. Теперь вы учас-с-стники Великой Игры... и-с-с-с которой нельзя выйти. Прячте-с-с-сь, и я найду ва-с-с-с. Бегите, и я нас-с-стигну ва-с-с-с. С-с-сражайтес-с-сь... и падите у моих ног. Я – С-с-сишиас-с-с Гниющая Ночь, герольд Нургла и хранитель с-с-семи ключей к с-с-садам Его. С-с-скоро… с-с-скоро вы с-с-станете не более чем просто удобрением.
Статуи, посвящённые Войне и Смерти, и теперь остались безучастны к вызову. Если на то будет воля предводителя, они, несомненно, отправятся покарать еретика, но ни Ангел Смерти с мерцающими синим цветом оптическими имплантатами, ни темнокожий инквизитор, опирающийся на громовой молот, никак не отреагировали на угрозу раба Повелителя Разложения.
– Чёрт бы тебя побрал, Георг! Вытаскивай нас отсюда! Шай не отвечает! Инквизитор не отвечает! Никто не отвечает! Вытаскивай нас! Скор... а-а-а-а-а!
Неизвестный наёмник Classis Libera так и не дождался ни подкрепления, ни спасения. Однако он произнёс нечто весьма любопытное, и глава Конклава Скутума не мог не обратить внимания на это сообщение.
Он обратился к подчинённому:
– Командор Мортен, подготовьте войска к высадке.
Простые слова сложились в колдовскую комбинацию.
Инквизитор Омар Уту призвал на поражённую демонической заразой землю Мордвиги-Прайм всю мощь и ненависть Ордо Ксенос.
Клацнули затворы болтеров. Древние механизмы, наполненные самыми злыми Духами Машин, приготовились глотать снаряды, чтобы переварить их и выплюнуть погибель любой жизни: орка или эльдара, рождённого под светом звезды или в темнейших глубинах Моря Душ.
Раздались едва слышимые щелчки, и на зажигателях огнемётов появились тоненькие струи пламени. По нажатию на спусковой крючок они могли переродиться в бурный испепеляющий ручей или даже жгущее цунами.
Зашипели генераторы плазменных пушек. Техножрецы молились на каждое такое орудие, ибо нет техники капризнее. Однако даже самые опытные воины не отказывались его использовать, потому что нет ничего более волнующего и вдохновляющего, чем сжимать в руках мощь звезды.
Взревели двигатели цепных мечей, топоров и кулаков. Уже скоро они настигнут врага, чтобы жевать плоть, терзать металл, уничтожать даже эфемерную ткань демонов. Без разницы.
Но главное оружие Конклава Скутума злее болтеров, яростнее пламени прометия, ярче плазмы и ненасытнее цепных клинков.
Караул Смерти сектора Сецессио.
Всего горсть, но каждый из благословенных Богом-Императором воинов – ветеран тысячи битвы, который уже побывал однажды в преисподней, закалился в ней и вернулся в настоящий мир куда крепче и смертоноснее.
Багровые гребни, золотые аквилы, вываренные черепа, шкуры врагов и их клыки.
Ультрадесантники, Имперские Кулаки, Саламандры и лучшие представители других известных капитулов космического десанта.
И не ведали они страха.

3

Не так много времени прошло с тех пор, как наёмники Classis Libera высадились в Ханане, столичном улье Мордвиги-Прайм.
Но теперь его не узнал бы даже коренной житель, который отлучился всего на пару дней и вернулся в самый разгар демонического нашествия.
Под болезненным пурпурным светом украденной звезды город разваливался на куски. Отдельные шпили и целые районы отрывались от земли и парили в воздухе, переборов силу притяжения. Рядом проносились крылатые кошмары или тёмные хохочущие порывы ветра.
Из тьмы развалин доносились разноголосые стоны – богохульные машины тёмных механикумов мучили жителей улья. Механические пауки бросали жертв в паутину, сплетённую из колючей проволоки. Если жертва прекращала страдать хотя бы на мгновение, её туже перетягивали режущими путами, кололи жвалами или даже откусывали конечность. Раз за разом нечестивые твари отнимали у несчастных глоток воздуха, каплю крови и унцию души.
Сама же Чёрная Королева больше не шевелилась. Каменный колосс, похожий на скульптуру обворожительной искусительницы, и без того разрушил множество построек и провалился вглубь, нанеся смертельную рану столичному улью. Дьяволица не желала уничтожать Ханан до того, как падёт его последний защитник, а поэтому сосредоточилась на богатом внутреннем мире, благо там появилось множество новых "тараканов", с которыми можно поиграть.
Площадь же, ныне нависающая над дворцом, изменилась сильнее. Там пролилось столько крови, что стеклянные лес на удобрённой почве поднялся до небес. Камень мостовой превратился в плоть с багровыми ручьями. То тут, то там можно было различить очертания человеческого тела или даже искривлённые немыслимыми страданиями лица.
А под сенью деревьев, на каждой ветви которых висел мертвец, продолжалась резня. Уцелевшие наёмники Георга Хокберга отчаянно боролись за жизнь с воплощёнными кошмарами.
Лейтенант Виталий Сервий отмахивался стаббером от оживших мертвецов. Патроны давно закончились, но ещё оставались силы и желание проснуться, выбраться из дурного сновидения.
Тёмная туча, похожая на рой насекомых, пролетела над головой, рассмеялась, а потом сотрясла ближайшие деревья. С ветвей сорвались гроздья набухших плодов: бывших людей, изменённых нечестивых колдовством.
Некоторые ожившие мертвецы разбивались в кровавую кашу, но всё равно ползли и подтягивались к Виталию, по пути обрастая новыми конечностями и восстанавливая тела по образу и подобию чудовищ Варпа. Сломанные кости утолщались, благодаря стеклянным иголкам, которые быстро прорастали в мясе, а раны затягивались, и на их месте появлялись раскрытые в постоянном крике рты или налитые кровью глаза с вертикальными зрачками.
– Вы погибнете, лейтенант, – проговорил ближайший мертвец.
Его перекосило вправо – настолько много наростов там было: две дополнительные костистые руки и пучок щупалец. На горле открылась пасть с полупрозрачными коническими зубами и скривилась в ухмылке. Когда чудовище говорило, голова свешивалась куда-то за спину, но Виталий всё равно узнал своего денщика, Лучано Бигорди.
Лейтенант отскочил в сторону, а потом сблизился и опустил приклад стаббера в раскрытую пасть ожившего мертвеца. Что-то переломилось внутри чудовища, и оно сложилось вдвое.
– А-а-а-а-а! – проорал Виталий.
Без каких-либо колебаний и сантиментов лейтенант ещё несколько раз опустил тяжёлое оружие на врага, со звоном переломив хрупкие кости. На этот раз чудовище не стало восстанавливаться, а вросло в склизкую почву, чтобы пустить корни и расцвести хрустальными цветами.
Лицо следующего покойника дрогнуло, и Лучано Бигорди ожил в другой оболочке.
– Вы погибнете, лейтенант, – повторил он. – Но ничего страшного. Мы все погибли. И стали бессмертны.
Виталий тяжело дышал. Он чертовски устал, а враги и не думали отступать. Они тянули к нему руки, лапы, клешни и сипели, с трудом выпуская воздух из проколотых лёгких.
Лейтенант оскалился, перехватил стаббер удобнее – за ствол – проорал боевой клич, приготовился к последнему рывку… а потом ослеп на мгновение от яркой вспышки и оглох от грохота, её сопровождающего.
Резкий толчок, и Виталий повалился набок, прямо в кровавую лужу, откуда тут же вытянулись тонкие руки, утягивающие его на дно. Лейтенант проревел, выхватил нож и отсёк неизвестно кому принадлежавшие конечности. Он выскочил прочь, оступился, больно ударился задницей, но зато увидел, что вокруг него уже не было оживших мертвецов, только их подрагивающие останки. Следом и слух восстановился.
– ...ператора! В атаку! – прогудела ближайшая металлическая гора.
Вне всяких сомнений, это был космический десантник, но куда крупнее обычного. Виталий слышал, что таких воинов называли "терминаторами". И этот десантник оправдывал название. Он не страшился демонов, а сам устрашал. Терминатор сокрушал нечисть кулаком, наматывал их на цепь мономолекулярного клинка закреплённого на наруче, протыкал штыком сдвоенного автоматического орудия и превращал в пунцовые ошмётки и стеклянные осколки крупнокалиберными снарядами.
И если бы воин был один, то Виталий назвал бы это истребление боем, но вместе с первым десантником во вспышках молний появлялись всё новые и новые Ангелы Смерти. Так же, как демоны уничтожили его роту, теперь терминаторы зачищали площадь от всей накопившейся мерзости.
Виталий услышал лязг. Он обернулся и увидел металлических пауков-сороконожек.
Чудовища почувствовали угрозу. Они перестали наслаждаться охотой на отчаявшихся одиночек и стягивались покончить с наглецами, которые намеревались испортить им пир.
Лейтенант подхватил побитый стаббер и побежал за терминаторами, потому что находиться где-то ещё на этой проклятой площади куда опаснее, чем рядом со старыми врагами Classis Libera.

4

Анрайс схватил металлическую сороконожку за жвало, а потом врезал по морде так, что большая часть оптических датчиков разлетелась на осколки. Чудовище заверещало и осыпало капитана ударами многочисленных острых лап, но пробить благословенные тактические доспехи дредноута тварь не смогла, а только лишь оцарапала.
Анрайс поднырнул под вытянутое, состоящее из десятков сегментов тело, приподнял его под завывания силовых приводов и перебросил так, что чудовище упало на спину. Капитан опустил сабатон на голову твари и вдавил в мясистую землю. Он взвёл цепной топор и принялся потрошить чудовище. Тварь завизжала, но капитан довёл дело до конца, разрубая металл топором и выдёргивая электронную начинку свободной рукой. Чудовище свернулось клубком и застыло. Только острые лапки ещё дёргались в агонии.
Анрайс вскинул волкитный разрядник – в арсеналах Лотиана скрывались воистину чудесные образцы вооружения – и испепелил ближайших мерзких манекенов. Эти бледнокожие демоны обладали невероятной выносливостью и продолжали жить даже расчленённые на части, поэтому сожжение было лучшим решением. Пистолет быстро перегрелся, но Анрайс успел перевести дух и вернулся к рубке.
Капитан бил кулаком и расчленял врагов цепным топором. Он поймал крылатую тварь на мономолекулярные зубья и переработал её в фарш, а потом вбил голову манекена в чахлые плечи.
Твари ползли по земле, прыгали с ветвей стеклянных деревьев и срывались в крутое пике со свинцовых облаков, пронзённых ослепительным сиянием порченного светила. Они атаковали так яростно, что Анрайс начал ощущать, как кровавая мгла перед глазами становится гуще. От сражения к сражению бороться с проклятием сынов Сангвиния получалось всё хуже, но капитан зарычал, встряхнул головой и продолжил биться.
Вместо демонов и одержимых демонами оживших мертвецов начали попадаться изувеченные до неузнаваемости люди. По сохранившимся обрывкам одежды и сломанному снаряжению Анрайс безошибочно определял, кем был этот воин в прошлом.
На пути капитана выросло раздутое чудо с кожаным мешком, виднеющимся из-за спины. От шинели остались только рукава с нашивкой черепа с венком из колючей проволоки, но не узнать шлем-противогаз солдат Корпусов Смерти Крига невозможно. Беднягу превратили в самодвижущийся огнемёт, а поэтому Анрайс не стал ждать, когда тот приблизится. Толстая плита из пластали, вживлённая в грудную клетку солдата, выдерживала попадание болт-снаряда, но не выстрел из оружия, основанного на принципе дефлаграционного горения. Мощь волкитного разрядника наложилась на возгорание прометия в кожаном мешке огнемётчика и породила на свет такой взрыв, который опалил десятки кровожадных чудовищ вокруг.
Да, волкитный разрядник безбожно перегревался до покраснения кожуха вокруг ствола, но выполнял работу куда лучше плазменных или инферно пистолетов.
Следующий уродец когда-то гордо носил звание катачанского бойца джунглей. На голове сохранилась алая бандана, но лица уже не разобрать из-за грубой металлической маски и усиленной челюсти, с помощью которой тварь могла перекусывать стальные канаты. Беднягу всего поломали, заменили некоторые суставы и мышцы на аугметику.
Анрайс замахнулся один раз – топор высек пыль и острые осколки из коры стеклянного дерева. Ловкая тварь проскользнула между широко расставленными ногами. Капитан ударил второй раз – острейшие зубья оставили борозду на земле, откуда тут же брызнула струя крови.
Ещё одна похожая тварь запрыгнула на широкие плечи десантника. Анрайс резко бросил руку вверх и схватил уродца за морду. Бросил под ноги и раздавил как насекомое. Но вот первый "катачанец" в этот миг сомкнул капкан челюстей прямо на гофрированном соединении под коленом. Капитан поморщился и, наконец, развалил уродца топором, но, несмотря на потерю львиной доли тела, тот не унимался и плотнее стискивал стальные зубы. Анрайс перекинул оружие в другую руку, наклонился и как в тисках раздавил голову твари в кулаке.
Ещё один уродец тоже был до боли знакомым: красно-синий камзол с разноцветными бантами на рукавах, широкие штаны, красные сапоги. Тварь перехватила стаббер с расколотым прикладом за ствол и орудовала им как дубинкой.
Анрайс успел остановить ненасытный цепной топор за мгновение до того, как тот бы перегрыз шею наёмнику.
Несмотря на дикий взгляд и кровь, струящуюся из порезов на коротко стриженой голове, этот солдат ещё не перестал быть человеком.
Капитан схватил наёмника за плечо, а потом крутанулся вокруг оси. Анрайс спас его, приняв предназначавшийся удар себе на спину. Червеобразное чудовище с круглой пастью, внутри которой блестели несколько рядов кривых зубов, впилось в адамантий и обломало клыки. Оно упало под ноги капитану, взвилось в воздух, чтобы снова атаковать, но Анрайс оказался быстрее. Он махал топором из стороны в сторону столько раз, пока не порубил тварь на несколько окровавленных кусков. Капитан отбросил ещё нескольких демонов, а потом обернулся к наёмнику и крикнул:
– Прикрывай мне спину, солдат! Во имя Императора! В бой!
И, как бы ни сложилась судьба, но Анрайс счёл, что наёмник пригодится.
Хотя бы для того, чтобы утолить жажду.

5

Последние годы службы стали самыми тяжёлыми в карьере, и инквизитор Омар Уту уже ничему не удивлялся. Поэтому в логово некогда смертельного врага он летел без какого-либо волнения. Все его мысли сосредоточились на безумии, которое творилось в столичном мире сектора, и наёмники Classis Libera в таком случае – наименьшая беда.
Вольный торговец согласился встретиться, но на всякий случай инквизитор взял с собой и всех уцелевших штурмовиков – ветеранов, которые, как и Омар, пережили вереницу самых неистовых побоищ, как с чужаками, так и с демонами. К наёмникам они тоже не питали тёплых чувств, а поэтому приготовились взять крейсер на абордаж или погибнуть, пытаясь.
Пилотам штурмового катера не пришлось применять захваты и мелта-резаки. Их пропустили на десантную палубу без какого-либо сопротивления, хотя наёмники и могли обезглавить Конклав всего лишь одним залпом зенитных орудий.
Рампа штурмовой "Акулы" опустилась, и Омар Уту прошагал навстречу почётному караулу, к облачённым в скафандры абордажникам в белых накидках и с печатями чистоты. Там его ждал человек, которого Омар с превеликим удовольствием задушил, если бы встретил во время Битвы за Скутум.
Инквизитор навис над вольным торговцем, но тот ответил кислой улыбкой, одновременно слегка поклонился и помахал шляпой в приветствии.
– Добро пожаловать на "Амбицию", инквизитор, – произнёс Георг Хокберг. – Ирония судьбы, как считаете? Кто бы мог представить, что так всё обернётся?
Омар нахмурился и процедил:
– Требую немедленно проводить меня в каюту госпожи де Труан. Если, конечно, всё это – инквизитор указал рукой на абордажников, – не простейшая ловушка, в которую я так глупо попал.
– Нет, не ловушка, – вздохнул вольный торговец. – Решение этой проблемы выгодно всем.
Георг кивнул на штурмовиков, выстроившихся напротив его абордажников:
– Но всё-таки оставьте своих головорезов здесь. Сейчас все на взводе. Мало ли что может произойти.
– Со мной отправятся несколько телохранителей, – произнёс инквизитор и повернулся к штурмовикам. – Майор Льюис, мне нужны два-три добровольца.
Когда строй покинули бойцы с лучшим оружием и в полных панцирных доспехах, Омар обратился к Георгу:
– Ведите.
Первые пять минут между вольным торговцем и абордажниками в белом с одной стороны, инквизитором и штурмовиками в чёрном с другой, сохранялось мрачное молчание.
Челюсти стиснуты, пальцы на спусковых крючках.
Потом вольный торговец всё-таки произнёс:
– Каковы шансы прекратить этот кошмар?
– Для победы над одним Князем Демонов порой требуется армия, подкреплённая несколькими могучими псайкерами и воинством Астартес, – ответил Омар. – Я так понимаю, ничего из перечисленного на планете нет, зато кроме Чёрной Королевы там ещё прорва всякой нечисти. Если хоть кто-то из ваших наймитов ещё жив, то им недолго осталось.
Георг помрачнел и спросил:
– И что бы вы сделали на моём месте, господин Уту?
– Улетал бы. Улетал бы как можно скорее, пока зараза не проникла на борт, – инквизитор хмыкнул. – Вот только... так уж вышло, что улететь не получится.
Вольный торговец погрузился в размышления и очнулся, только когда отряд добрался до пассажирской палубы. Однако Омар и сам отыскал нужную каюту. Дверь была распахнута, и рядом с ней дежурили боевые сервиторы.
Внутри гостей дожидался тощий магос, опирающийся на священный топор Омниссии.
– Капитан, – сказал он, а потом повернулся к гостям, – Инквизитор. Господа.
– Магос Цезий, это Омар Уту, – сказал Георг. – Омар Уту, это магос Цезий.
Цезий стоял у угловатого когитатора, занимающего чуть ли не половину всей комнаты Жоанны. На тусклом крохотном экране древнего аппарата мерцал знак культа Бога-Машины.
Омар прищурился:
– Дорога каждая секунда! Вы что, не могли включить его раньше?!
– Дух Машины "Нотитьи" груб и глух, – ответил Цезий. – Я обратился к технике с молитвой, как только получил приказ капитана.
– То есть... Дух уже час не может проснуться?!
– Да.
Омар покачал головой.
– У нас мало времени.
Инквизитор достал из внутреннего кармана шинели планшет, совмещённый с высокочастотным передатчиком. Он намеревался подключиться к разъёмам когитатора, когда магос перегородил ему путь священным топором.
– Магос Децимос поручил мне хранить "Амбицию", – сказал Цезий. – Что вы собираетесь делать?
– Скажем так, – ответил Омар, – я знаю специалиста, который с техникой на ты.
– Кощунство! – воскликнул магос и наклонился вбок, чтобы обратиться к вольному торговцу, – капитан, то, что сейчас произойдёт, может навредить "Амбиции"!
Омар проскрипел зубами, а Георг поспешил вклиниться между инквизитором и магосом.
– Просто отключи его от ноосферы, Цезий! – приказал капитан.
– Я протестую! Техника не изучена! Она может быть еретической!
– Боже-Император, Омниссия и святые-мученики, просто сделай это, чёрт возьми! – прорычал Георг.
Цезий нехотя, но послушался.
Он открыл боковую панель когитатора и отомкнул несколько кабелей. Разделённый череп Бога-Машины на экране перестал мерцать, и магос вбил в командную строку несколько команд, чтобы изолировать технику.
Георг вздохнул с облегчением и проговорил:
– Вот, а вы переживали! Он сам включился!
– Пусть так, но мне некогда читать.
Омар подключил устройство к когитатору, а произнёс по воксу:
– Советник, ты получил данные?
– Да, инквизитор, – отозвался Дух. – Я уже изучил свидетельства Никколо Беллизамо. Истинное имя Чёрной Королевы – Ядвига II Ягеллонка Редоранская. Подробности обряда и шестьсот шестьдесят шесть слов изгнания переданы всем боевым единицам, задействованным в операции.
– Отлично! Благодарю за работу! – воскликнул Омар.
– Это мой долг.
Инквизитор повернулся к вольному торговцу и сказал:
– Вы спрашивали о шансах. Теперь они у нас есть.
– Высокие?
Инквизитор хмыкнул:
– Отличные от нуля.

6

Не так много ветеранов отправляется на битву со штурмовой пушкой, хотя использовать её на открытых пространствах сам Бог-Император велел. Причина проста – это оружие заклинивает даже чаще болтера.
Однако Торгнюр в совершенстве овладел им ещё до службы в Карауле Смерти. Во время пиров ярл Оддгерд Поющее Копьё охотно делился мудростью со своими гвардейцами.
Секрет в том, чтобы постоянно раскручивать блок стволов, и ни в коем случае не стрелять из орудия очередями. И, вроде бы, что за шутки? Зачем тогда вообще брать штурмовую пушку, а потом стрелять, как из ружья? Однако Торгнюр предпочитал делать именно так, чем потом бороться с осечкой под огнём противника.
Да и ко всему прочему, это здорово берегло боезапас, который даже без очередей иссякал так же быстро, как вода утекает сквозь пальцы.
Первый короб со снарядами опустел уже через минуту после появления Торгнюра на поле боя. Второй ушёл даже быстрее, а когда настал черёд третьего, скальда окружили, и ему пришлось перейти врукопашную.
Торгнюр растоптал последнюю бледнокожую тварь, а затем подал команду на штурмовую пушку, и механизм автоматически отщёлкнул пустой короб. По внешнему поясу-направляющей из-за спины выдвинулись новые магазины. Торгнюр отключил питание, пока коробы не совершили путешествие на все триста шестьдесят градусов, снял силовое поле с кулака и перезарядил пушку.
Скальд успел как раз к тому мигу, когда из зарослей стеклянных кустарников, проросших на людских страданиях, вырвалась ещё одна группа врагов.
Не осталось никаких сомнений в том, что на Мордвиге действуют не только легионеры-чернокнижники, призывающие демонов, но и Тёмные Механикус, потому что на скальда напали боевые автоматоны. Они выглядели как механические скелеты, сжимающие в руках болтеры или плазменные ружья. Торгнюр уже видел таких человекоподобных роботов в Легио Кибернетика, но эти выглядели куда более грозно. Из покрытого чёрной краской металла вытягивались костяные шипы. То и дело попадались пульсирующие опухоли, как у существ из плоти и крови. Сочленения нечестивых механизмов сияли тревожным пунцовым светом и, скорее всего, автоматоны работали не на электрической энергии, а на самом Варпе.
Торгнюр раскрутил стволы штурмовой пушки. Он стрелял одиночными, а вот противники обрушили на него настоящий огненный град. Они постоянно сближались и стремились окружить десантника, потому что фронтальная броня стойко отражала даже крупнокалиберные болт-снаряды. Торгнюр получил два плазменных шара в кирасу и только тогда решил что-нибудь изменить.
Скальд резко бросился в сторону, набрал скорость и даже перешёл на бег. Он добрался до перевёрнутой на крышу "Химеры". Торгнюр ударил кулаком по креплениям задней двери, а потом выломал её напрочь. Внутри боевой машины он увидел несколько трупов. Наёмники покончили с собой, отчаявшись противостоять злу. Скальд же не имел право на слабость, а поэтому прикрылся дверью как щитом и вышел к преследователям.
Штурмовая пушка способна пробить бортовую броню боевых машин пехоты и даже некоторых танков, но вот поразить автоматона в грудь не получилось. На клиновидной броне оставались вмятины или даже глубокие выбоины, но механизмы тёмных механикумов после обстрела шли, как ни в чём не бывало. Тогда Торгнюр принялся отстреливать врагам головы. Автоматоны не то чтобы не останавливались, но они даже не теряли способность видеть или как-то иначе находить врага. Скальд не заметил оптических датчиков на обшивке, а поэтому решил, что виной всему то же порочное колдовство.
– Да сдохните уже! – воскликнул Торгнюр.
Автоматоны подступили вплотную. Щит сначала превратился в решето, а потом и вовсе стёк с руки скальда.
– За Русса и Всеотца! – выкрикнул Торгнюр.
Он уложил два снаряда точно в локтевые суставы ближайшего автоматона, а потом ударом кулака смял обезоруженный механизм. Скальд поздно убрал пальцы с гашетки и случайно попал в плазменное ружьё следующего противника, из-за чего тот исчез во вспышке взрыва.
Ругая себя последними словами за то, что так долго искал очевидное решение, Торгнюр и остальных автоматонов поразил точно также. Скальд раздавил копошащиеся обломки, а потом поспешил вернуться в строй.
Торгнюр заметил, как ещё один отряд еретеховых роботов собирается врубиться в оголённый фланг крохотного воинства Караула Смерти.
Анрайс волчком вертелся в круговороте ожесточённой рубки, а поэтому пока не замечал надвигающейся угрозы.
Торгнюр отправил сообщение по воксу:
– Командор Мортен… Анрайс, отводите парней на юго-запад!
– Ты что… задумал…
В воксе прозвучал визг цепного клинка, а потом истошный вопль.
– Ты что задумал, волк? – повторил Мортен.
– Устал я их по одному убивать, – отозвался Торгнюр. – Возьму оптом.
Понадобилась дюжина ударов, чтобы повалить дерево. Демонические твари быстро поняли задумку скальда, а поэтому попытались помешать ему, но только лишь устлали собственными телами землю вокруг.
Торгнюр нанёс последний удар, и стеклянный столб, скребущий свинцовые тучи, накренился, а потом устремился к земле.
Скальд не только похоронил отряд автоматонов. Дерево во время падения сталкивалось с другими такими же колоннами. Оно обламывало ветви, сдирало кору. Наконец во время падения дерево раскололось на части. В воздух взвился целый вихрь острейших обломков, которые посекли демонов, но ничуть не навредили закованным в прочнейшие доспехи Ангелам Смерти.
– Волк! Ах ты сукин сын! – раздался крик Анрайса. – Молодец! На прорыв! На прорыв, пока они не опомнились!
Торгнюр довольно оскалился, осмотрел поле, покрытое изувеченными врагами, а потом поискал взглядом ещё какой-нибудь транспорт наёмников.
Торгнюр Щит Химеры.
Было в этом прозвище нечто поэтичное и близкое скальду.

7

Десантные капсулы приземлились в гуще демонов. Цезон раздавил чудовище, собранное из десятков вопящих от нестерпимой боли наёмников, Мёртвый Король поднял волну стеклянных обломков и ошмётков оживших мертвецов, а Захария упал на "Осквернителя" так, что многочисленные ноги паукообразной боевой машины разлетелись во все стороны.
Опустились створки десантных капсул, и дредноуты оттеснили наступающую орду. Они выровняли фронт и направились к последней линии обороны, которая находилась у самого обрыва и вела вглубь улья. Там лежал шпиль губернатора, обращённый нечестивым колдовством в каменного колосса.
Осталось не больше двух-трёх рот наёмников, и держались они только благодаря паре рыцарей типа "Доблестный" и "Крестоносец". Третья боевая машина, так подпортившая кровь войскам Конклава в Кантаврисе, лежала на брюхе, раскинув манипуляторы. Она стал частью укреплений, возведённых на скорую руку. Командор Мортен увидел расчёты с тяжёлым оружием и снайперов на спине человекоподобного робота.
Командор расслышал хлопок, с которым челноки входят в атмосферу. Он посмотрел на небо и заметил изящные "Аквилы" и тупорылые "Тетрархи", заходящие на посадку.
Омар Уту нашёл, что искал. В ином случае план предполагал, что десантники убедились бы в гибели Жоанны де Труан и отступили на "Пояс Мордвиги".
– Воины! Очистите зону для посадки! – приказал Мортен, а потом перевёл вокс-передатчик на стандартную частоту Астра Милитарум и отправил сообщение. – Наёмники, поддержите Караул Смерти! Без вашей помощи мы не сможем получить подкрепление!
Мортен вздохнул с облегчением, когда увидел, что громады Квестор Империалис пошли на сближение, хотя остальные наёмники не спешили покинуть позиции.
– Говорит сэр Каролус фон Фредрисхальд, Вольный Клинок, – прозвучало сообщение обороняющихся. – Господин, мы можем эвакуировать раненых на ваших транспортах?
– Никак нет, рыцарь, – отозвался Мортен. – Пока не разработаны меры карантина, выжившим запрещено возвращаться на корабли.
– Но…
– Это не обсуждается! Или вы хотите повторения кошмара на орбите?
– Я просто хочу выбраться отсюда! Будь оно всё проклято!
– Держите себя в руках! С благословения Бога-Императора мы одолеем зло!
Вольный Клинок говорил что-то ещё, но Мортен оборвал связь. Командор поморщился и больше не отвечал на запросы.
В это время рыцарь типа "Доблестный" вступил в схватку с каменным големом, собранным из обломков храма, а "Крестоносец" не жалел снарядов и здорово прореживал ряды атакующих. С теми, кто всё-таки прорывался, десантники и дредноуты справлялись без всякого труда.
Несмотря на чудовищ, облепивших "Тетрарх" так густо, что обшивка скрылась под покровом шелестящих крыльев, транспортный челнок благополучно приземлился, и на поле боя появились основные ударные силы Конклава – скитарии Лотиана, которые, как и воины Караула, не ведали страха. Советник просто не позволял им испытывать предательские чувства. Будь на то воля Мортена, он бы всех людей направил на принудительную аугментацию, ведь отчаянные времена требуют отчаянных мер.
Макроклада расправилась с безбилетными пассажирами и потрёпанный, но всё ещё могучий челнок отправился обратно на Лотиан.
Близился штурм дворца. Только на этот раз уже силами Конклава.

8

Цезон сгруппировался и как пуля пронзил спину каменного колосса. Вместе с облаком пыли, обломками мебели и стен, а потом и с ошмётками плоти он преодолел путь в несколько сот метров, чтобы позже рухнуть с небес на землю, но уже в новом, извращённом Варпом мире.
Дредноут-капеллан поднялся и осмотрел окрестности.
В чёрных небесах светилось не солнце, а порочный знак лживого бога излишеств и похоти, напоминающий Зеркало Венеры.
Цезон ступал по скрипучему песку, который собирался на горизонте в золотые дюны. То тут, то там над поверхностью высушенного моря вздымались мрачные горы, сквозь которые прорастали зеркала. Они приукрашивали действительность, и выходило так, что в отражении вокруг раскинулось не пустошь, а цветущий сад, оазис, с разнообразной флорой и даже более богатым животным миром.
Следом за Цезоном из тьмы рухнул Мёртвый Король, а потом и Захария показался.
Для этого воина высадка на Мордвигу-Прайм стала первой в саркофаге великого мертвеца, а поэтому он ещё не свыкся с новым телом. Во время приземления дредноут типа "Броненосец" потерял равновесие и упал фронтальной плитой в песок.
Из всех братьев-во-смерти Цезон обладал самым совершенным телом, а поэтому он поспешил на помощь. Дредноут-капеллан типа "Контемптор" схватил цепи, которыми его товарищ был прикреплён к транспортному челноку. Одну из них Цезон передал Мёртвому Королю.
– Взяли! – капеллан отдал команду, и вместе дредноуты поставили боевого брата на ноги.
– Благодарю… – отозвался Захария. – Горько чувствовать себя таким… неловким.
– В твоих адамантиевых лапах заключена великая сила, брат! – прогудел Цезон. – Гордись предназначением!
– Я пытаюсь.
Захария осмотрелся и спросил:
– Где это мы?
– В иллюзии, ставшей явью, – ответил Мёртвый Король. – Это всё, на что способны грязные твари.
– Неужели?! – прогромыхали небеса.
– Именно так, нечисть.
Мёртвый Король направил стволы сдвоенного тяжёлого болтера на знак Слаанеш, мерцающий болезненным пунцовым цветом, и сделал пару выстрелов.
– Что ж… вы узнаете, насколько ошибаетесь, когда мои сестрёнки вырвут вас из скорлупы!
– Выпускай всё, что есть, мразь! – взвыл Цезон. – Наша вера крепка, а оружие смертоносно!
– Сёстры! – раздался призыв Чёрной Королевы. – Выходите на охоту!
Прогремела какофония, и небеса разбились на крохотные осколки обсидиана. Из пролома по призрачной лестнице прямо к дредноутам помчались нечестивые орды улюлюкающих всадниц. Женоподобные демоны с луками и копьями оседлали чудовищ, похожих на змей, у которых по воле лживого бога выросла пара могучих ног. Твари шипели и плевались ядом, вытянув из пасти длинные языки.
Цезон и Мёртвый Король встретили атаку выстрелами из болтеров, а вот Захария ждал, когда враги подойдут ближе отведать прометия, сокрушительной хватки манипулятора или удара сейсмического молота.
Поток омерзительных тварей не кончался, и среди орды всё чаще можно было заметить не просто всадниц, но даже колесницы, утыканные пиками, и с валами, покрытыми шипами. Каждая такая повозка представляла собой шедевр из хрусталя и золота. Колесница стала бы украшением любого музея, если бы Инквизиция не сожгла её раньше. Но, несмотря на изящные форму и внешнюю хрупкость, опытный глаз сразу замечал кровавые трофеи, насаженные на колья, обрывки обмундирования и даже обломки силовых доспехов на лезвиях колесниц. В первую очередь, они – боевые машины, а уже потом услада для ценителей всего прекрасного и ужасного.
Орда обтекала дредноутов, вставших спина к спине. С минуты на минуту должны появиться боевые братья-терминаторы, но Цезон был готов сражаться в одиночку, если потребуется. Его защищал Бог.
– Могучий Император, распространи Свой священный свет, чтобы он служил мне опорой во тьме! – провыл Цезон.
Раздался усталый вздох.
– Прекрати, фанатик, – проговорила Чёрная Королева. – Нет здесь твоего императора. Он давно умер.
– Не прекращу, тварь! Я знаю, что тебя трясёт от одного Его упоминания!
– Сёстры... покончите с ними, но сохраните голову самого громкого.
Орда перестала кружить вокруг дредноутов и навалилась на них сплошной лавой.
Раскалились стволы болтеров.
Улюлюкающие демонетты замолкали, проглотив снаряды, а искатели разваливались на куски и превращались в зловонные лужи под ногами следующих чудовищ. Поверженные твари не успевали разложиться, и перед дредноутами образовался вал агонизирующих демонов. Искатели карабкались по трупам и взмывали к небесам, чтобы наброситься на дредноутов сверху.
Там их ждали парные лезвия крозиус-арканума, выполненного в виде имперской аквилы. Там их ждал манипулятор Мёртвого Короля и пламя прометия Захарии.
Цезон расхохотался.
– Император мёртв?! Его здесь нет?! Я – Цезон Руфий Кандид, капеллан и олицетворение Бога-Императора на поле боя! Жги меня и калечь, но я бессмертен и я непобедим!
– Слава Императору! – взвыл Мёртвый Король.
У этого дредноута закончился боезапас к парным болтерам, и не было пажей-сервиторов, чтобы его заменить. Король продолжил жатву с помощью мощного кулака и огнемёта.
– Слава Императору! – выкрикнул Захария.
"Броненосец" обращал демонов в золу, а если кто и добирался ближе, то давил их молотом.
Демоны пытались восстановиться, и в этом пространстве это получалось значительно лучше, чем в настоящем мире, однако дредноуты рвали их физические оболочки так, что, порой, и не из чего было восстанавливаться.
Демонические наездницы отхлынули, а Чёрная Королева завопила:
– Что?! Возвращайтесь в бой, убогие! Как вы смеете служить Слаанеш, если не стремитесь к совершенству?! В бой! В б-о-о-о-й!
Осыпался песок у ног дредноутов. Сухие ручьи протянулись с клешней туда, откуда показались новые чудища: зубастые крокодильи морды, голые женские груди, крепкие лошадиные ноги и смертоносные скорпионьи хвосты.
Изверг Слаанеш накинулся на Мёртвого Короля. Он сорвал великолепную мантию, а потом пробил саркофаг, но дредноут только прорычал и сомкнул могучие пальцы адамантиевого манипулятора вокруг изящного торса твари. Едкий ихор выплеснулся наружу, и пилот дредноута закричал, но уже от боли: часть отравленной крови попала в восстановительный раствор внутри саркофага и обжигала как кислота.
С появлением новых демонических тварей всадницы почувствовали себя уверенней. Они подобрались ближе.
Стрелы и копья демонетт пусть и не пронзали прочный металл саркофагов, но подтачивали его. В месте попаданий адамантий плавился, как от жара звезды. Иной раз металл вокруг вонзившегося наконечника копья ржавел и осыпался крошкой, но дредноутов это не останавливало.
Схватка закипела кровавой пеной.
Цезон одним взмахом рассёк пару извергов, а потом сокрушил колесницу проклятых в лобовом столкновении. Он выкрикнул как можно громче:
– Изгоняю вас духи всякой нечистоты, погань похотливая, сила проклятая! Именем и добродетелью Бога-Императора нашего!
Демоны вокруг яростно зашипели и принялись нападать ещё чаще и отчаяннее. Наконечник одного копья чуть было не добрался до сердца Цезона – не генератора дредноута "Контемптора", а самого настоящего сердца, бьющегося в груди изувеченного воина.
– Не смеете вы боле, змеюки, обманывать род человеческий! Церковь преследовать! Избранных развеивать как пшеницу!
Штормовой болтер на манипуляторе издал щелчок. Закончились освящённые снаряды, но не свет Бога-Императора в душе Цезона. Капеллан-дредноут схватил с земли толстую цепь и хлестнул наступающих демонов так, что только ошмётки полетели.
– Повелевает Император, первый и единственный Бог всех миров, живое пламя, погибель чужаков, демонов и еретиков, принявший муки… а-а-а-а-а…
Цезона всё-таки достали. Он почувствовал медный привкус, но не собирался сдаваться. Цезон хрипел, но выплёвывал слова вместе с кровавыми брызгами и разил врагов, как делом, так и словом Божьим.
– при… принявший... муки… ради спа… ради спасения р-рода… людского.
Опрокинули Мёртвого Короля. Громадный изверг запрыгнул сверху на саркофаг и начал вырывать из него одну полосу металла за другой, чтобы добраться до далеко не столь прочного пилота.
– Изыди… Ч-чёрная Ко… Чёрная Королева…
Демонетты забирались друг на друга, так они ненавидели Цезона. Не осталось иной цели в их существовании, кроме как прекратить эту отвратительную проповедь, заглушить жгучие как крапива слова.
– Изыди! Склонись… б-беги и… трепещи...
Цезон уже медленнее наносил удары, а сам получал их с завидным постоянством.
Захарии повредили ходовую часть, и "Броненосцу" приходилось вертеть корпус вокруг оси, чтобы защищаться.
– Во имя... Б-бога… Императора…
Цезон опустил манипуляторы, но закончил речь.
– Аминь.
Демоны продолжали наносить удары, но…
Они больше не причиняли вреда. Демонетта, забравшаяся на плечи Цезона, посмотрела на жилистые руки с костяными наростами, которые пронзали нежную фиолетовую кожу с едва заметным пушком. Они истончались.
Сохли.
Демонетта завопила от ужаса, как и другие чудовища. Тяжёлые клешни отваливались от ничтожной плоти, но не успевали упасть под ноги, как порывы ветра подхватывали их и разносили в пыль.
– Нет… не может быть… – раздался шёпот Чёрной Королевы.
Цезон опёрся о рукоять крозиус-арканума и поднялся во весь рост.
– Нет больше... твоей иллюзии… тварь!
Дредноут-капеллан указал крыльями золотой аквилы на знак Слаанеш, который разваливался в небесах, и крикнул, собравшись с силами:
– И тебя! Скоро! Не станет!

9

Что-то произошло.
Однако Освальд Харви, космический десантник Classis Libera и Апостол культа Святого Свежевателя, не был уверен, что это его рук дело.
Он с братьями-Астартес и последователями из культа отправлял нечисть обратно в Варп несколько часов подряд, но тех становился только больше.
Теперь же демоны растворились как дурной сон на рассвете. На штурмовую группу нападали только измученные хирургами-изуверами люди, превращённые в чудовищ, а с этими уродцами, что космические десантники, что фанатики справлялись.
Что-то изменилось... и это ещё мягко сказано.
Проклятый человекоподобный дворец превратился в руины, как замок после многолетней осады. Стены закоптились, мебель превратилась в золу и почерневшие головни. Блеск былой роскоши пожух. Украшения из драгоценных металлов стекли на пол пятнами, покрытыми сажей, а скульптуры обвалились или расплавились. Теперь все они были посвящены бесформенному ничто.
Освальд схватился за рукоять двери, потянул на себя, и створка выскочила из петель. Апостол повёл плечами, вышел из комнаты, а потом зашёл обратно, и ничего не изменилось, хотя он уже не раз видел, как пропадают таким образом целые подразделения.
Больше никаких перемещений в пространстве и времени, никаких иллюзий и кошмаров. Но рано говорить о победе. Освальд слышал далёкий шум боя.
– Бог-Император не оставил нас, братья и сёстры! – воскликнул Баярд "Вешатель".
Оруженосец сэра Гарольда бросил повреждённые доспехи, но снял знамя Детского Крестового Похода с брони и вдохновлял остальных членов культа на подвиги.
– Тише, бля! – огрызнулся Авраам. – Не спугни.
Освальд хмыкнул и проговорил:
– Когда это ты стал таким суеверным?
– Ну, знаешь ли… – поморщился Авраам. – Три-четыре часа назад.
Штурмовая группа ещё некоторое время бродила по руинам, присматриваясь к каждой тени, а потом добралась до зала с полуобвалившимся фонтаном в виде неизвестного морского существа. По обе стороны от статуи, некогда извергающей струи воды, на второй этаж уходили две изогнутые широкие лестницы.
На полу лежали порванные в клочья катачанцы, которых можно было опознать только благодаря алым банданам и знакомым бронежилетам. Если судить по пулевым отверстиям на стенах и пятнам крови, то они дрались отчаянно. Но в этом месте драться отчаянно недостаточно, чтобы победить.
Освальд поймал себя на мысли о том, что уже минут десять никого не убивал. Он настолько привык к безумному ритму этой ночи, что затишье воспринял как угрозу. Обострённые чувства не подвели.
Апостол успел присесть, а вот его боевой брат и ещё несколько культистов погибли на месте. Их изорвали на куски плотным огнём из болтеров со второго этажа. Враг занял возвышенность и бессовестно этим пользовался.
– Отходим! Отходим!
Апостол увёл людей из засады, хотя и пришлось заплатить за это высокую цену: почти половина осталась истекать кровью, ещё несколько бойцов получили увечья. На раны наложили повязки, перехватили конечности выше культей жгутами, а уже потом собрались тесным кругом решить, что делать дальше.
– Что ж… – проговорил Авраам. – Стало проще... и куда сложнее.
– Наконец-то я доберусь до них! – воскликнул Краст. – Еретики поплатятся!
Освальд тоже непроизвольно сжал ладони в кулаки. Виновники страшнейшего преступления – передачи в лапы лживых богов целого мира – всего в паре десятков метров. Настал час возмездия.
Однако Апостол потряс головой. Он попытался сосредоточиться и оценить положение трезво, не как фанатик, а как опытнейший воитель и боевой офицер.
Освальд вздохнул, обвёл взглядом уцелевших и произнёс:
– Значит, так…
Легионеры пронзали выстрелами стены, едва завидев тепловое пятно. Они стремились проредить врагов ещё до того, как те покажутся на глаза. И отчасти им это удалось – Баярд "Вешатель" взвыл от боли и упал, истекая кровью. Он потерял правую ногу чуть ниже колена.
Однако многие другие солдаты проскочили зону поражения. Они использовали световые шашки и увеличивали число целей, а когда ворвались в зал с фонтаном, в воздух полетели ещё и дымовые гранаты, чтобы многократно усложнить работу авточувств силовых доспехов.
Апостол проломил стену и молнией рванулся к лестнице. Он ввёл дополнительные стимуляторы и ощущал мир в тот миг как никогда чётко, до той степени, когда можно разглядеть болт-снаряд в полёте.
Этот самый снаряд поразил в лоб ещё одного боевого брата, но некогда горевать.
Шаг, другой, третий, Освальд зажал спусковой крючок и дал длинную очередь по еретикам, которые засели на втором этаже. К огню на подавление подключились и Авраам, и Краст, а потом и несколько выживших культистов.
– Вперёд! Вперёд! – кричал Освальд.
Десантники пошли на сближение, а фанатики культа Святого Свежевателя продолжали расстреливать любую мелькнувшую наверху тень.
Легионеры ответили осколочными гранатами вслепую.
Апостол прикрылся рукой. Взрыв встряхнул его, но осколки не пробили силовые доспехи.
Красту повезло меньше. Вражеская граната упала под ноги, и взрывная волна отбросила его с лестницы на фонтан. Краст упал и превратил его в битые булыжники, мелкую крошку и каменную пыль.
Освальд перемахнул через перила, приблизился к воину с тяжёлым болтером и размозжил тому голову.
Всё точно, больше никаких домыслов. Силовые доспехи цвета тёмно-синего неба и свежей зелени. Медные, серебряные и золотые гидры на кирасах.
Легионеры Альфария не успели сменить оружие, а поэтому Авраам и Освальд быстро сократили численный перевес. В схватках космических десантников и краткий миг имеет огромное значение, поэтому ветераны Classis Libera пользовались каждым на все сто процентов.
Апостол метнул молот и убил ещё одного предателя, а потом в упор из болтера распотрошил третьего.
Авраам вонзил боевой нож под подбородок еретику, схватил безвольное тело и использовал как щит, чтобы подобраться к следующему врагу.
Освальд получил несколько снарядов прямо в лицо, но пострадала лишь аугметика, а поэтому он вбил ствол "Убийцы Миротворцев" прямо в респираторную решётку незадачливому стрелку и нажал на спусковой крючок. Он не успевал повернуться к очередному противнику, но выручил Краст. Он взвёл цепной штык, прикреплённый к болтеру, и под аккомпанемент рычащего мотора развалил голову еретика надвое.
Авраама попытались расстрелять, но силовые доспехи типа "Железный" выдержали все атаки. Десантник отбросил труп легионера на предателей, а потом опустошил магазин болтера, не потратив ни один снаряд впустую.
Легионеры дрогнули на мгновение, попятились и упустили инициативу. Под прикрытием Освальда и Авраама Краст подхватил с тела предателя тяжёлый болтер и превратил оставшихся врагов в окровавленный фарш, обломки костей и керамита.
– Ф-у-у-у-х… было близко! – воскликнул Авраам.
Он развёл руки и посмотрел на доспехи. Уже стоило отправляться к техножрецу, но в какой-то иной броне, Авраам бы уже лежал в морге.
Освальду повезло меньше.
– Помоги снять, – попросил он.
Краст снова завёл цепной штык и распилил искорёженный шлем. Апостол отбросил обломки.
Оптический имплантат на месте левого глаза перестал существовать. Там теперь находилась уродливая дымящаяся воронка. Меткий выстрел смял каркас, повторяющий контуры лица, и некоторые схемы, которые находились в черепной коробке, теперь были на виду. Челюсть перемкнуло, и Освальд хоть и не потерял возможность пользоваться голосовым модулем, но говорил, не раскрывая рта.
– Ну что там? – спросил он, однако сам же махнул рукой и добавил. – А, впрочем... неважно.
Он повернулся к высоким – в несколько человеческих ростов – дверям, ведущим, предположительно, в тронный зал и произнёс:
– Пополните боезапас, братья. Похоже, мы добрались.

10

Первое, что увидела инквизитор Жоанна де Труан, когда открыла глаза – собственное обезглавленное тело в тактических доспехах дредноута. Срез шеи обуглился.
– Не хватило просто победы, мрази? – спросила она и закричала от страшной боли.
Ей показалось, что всё её оставшееся крохотное существо пронзили острым колом.
– Прошу, госпожа. Для вас – всё самое лучшее.
Жоанна увидела перед собой Чёрную Королеву. Княгиня Демонов на этот раз приняла свою смертную форму, в которой она когда-то правила Литуаной, естественным спутником Ягеллона.
Золотой обруч короны, царственный бледный лик, белоснежная рубашка с широкими рукавами, крупные бусы из жемчуга на шее, узкий жилет и широкая юбка, украшенные золотой нитью и алой тесьмой.
– Какая прелесть, Прист, – проговорила она и потянулась рукой куда-то вниз, где раньше у инквизитора был пояс. – Жаль, я не встретила тебя году так в тридцать девятом.
– Вы и сейчас прекрасны, моя госпожа, – ответил чернокнижник.
Ядвига поднесла Жоанну к своему лицу и рассмеялась, на что инквизитор ответила плевком. Чёрную Королеву это не смутило. Она оттёрла слюну рукавом, хихикнула и обратилась к собеседнику:
– Плюющийся посох! Какой ты всё-таки затейник, Прист!
Ядвига развернула Жоанну так, чтобы та могла видеть легионера, который так жестоко с ней обошёлся. Не прошло много времени с тех пор, как он настойчиво пытался привлечь инквизитора на свою сторону, теперь же не удостоил и взглядом.
– Эй, ты! Хуй! – выругалась Жоанна. – Ещё пожалеешь, что не зашил мне рот! Могу поспорить, ты только и можешь, что женщинам головы отрезать! Вот появятся культисты, они же тебя на кол посадят! Но тебе, наверное, даже понравится, пи...
Ядвига расхохоталась и прикрыла Жоанне ладонью рот.
– Великолепно! Она такая забавная...
Чёрная Королева повернула Жоанну так, чтобы та видела её лицо.
– Я, пожалуй, вырежу все грязные словечки, которые покидают твой рот, на твоей же коже. Как тебе, а? А?!
– Не успеешь, пи3да! Тебя вот-вот сожгут!
– Думаешь, самая стойкая, да? – ухмыльнулась Ядвига. – Ты даже представить себе не можешь, какие забавы с твоим участием я уже придумала.
– Да неужели?!
– Уверена, тебе понравится, а-ха-ха-ха!
И мгновения не прошло, как гримаса страдания исказила прекрасное лицо, сменив хохот на крик. Ядвига взвыла и выронила посох.
Инквизитор упала, но не ударилась затылком об пол, потому что, скорее всего, находилась внутри некой чаши. Ей оставалось только покачиваться из стороны в сторону и наблюдать за тем, как мерцает иллюзия.
Тронный зал в один миг принял вид внутренностей великана, переплетённые ветвями кровеносных сосудов и с комком сердечной мышцы. В другой – снова звучала музыка, раздавались задорные песни, а у потолка из-за диких танцев полупьяных гостей раскачивались многоярусный люстры с тысячами свечей. Секунду спустя всё смолкло, и наступила тишина. Опустился мрак, обвалилась штукатурка, запахло гарью.
Образы сменяли друг друга несколько раз, а потом безумный калейдоскоп разбился и осыпался. Осталось только одно стеклышко, в котором Жоанна увидела осаждённый Корпусом Смерти Крига дворец Ядвиги на Литуане. Инквизитор услышала гром артиллерии, рёв пикирующих бомбардировщиков, лязг гусениц тяжёлых танков и короткие властные команды офицеров.
– Что?! Не верила мне, да, cyка! – воскликнула Жоанна. – Нет числа воинам Бога-Императора!
– Заткнись! – рявкнул чернокнижник.
Жоанна потеряла дар речи.
Легионер обратился к Чёрной Королеве:
– Госпожа, что с вами?!
Ядвига долго не отвечала, но Жоанна слышала её тяжёлое дыхание.
– Здесь Святой! Здесь чёртов Святой, Прист! – прорычала Королева.
"Апостол", – подумала Жоанна. – "Давай, Освальд! Отомсти за меня!"
– Он больно ранил меня! – продолжала Ядвига. – Я потеряла путы! Не знаю, что происходит!
– Понял, – ответил чернокнижник, а потом обратился к кому-то незримому.
Жоанна не видела, но предположила, что легионер включил вокс-передатчик.
– Магос Кредине! Используйте все конденсаторы боли! Вливайте в Княжну столько страданий, сколько у вас есть! Нет… нет! Мне наплевать! Княжна ранена! Если она не устоит, нас просто разбомбят!
Раздался голос до сих пор ещё не звучавший:
– Командир, Денете засёк передвижение! Враги подойдут с минуты на минуту!
– Да что ж такое?! – воскликнул чернокнижник, но потом собрался, прочистил горло и приказал. – Бери отделение и держи оборону! Я найду и измучаю твою душу в Варпе, если кого пропустишь!
Чернокнижник заметил, как Жоанна улыбается, поморщился, наклонился и подобрал её.
– Клянусь всеми Богами, ты увидишь, как падёт последний воин Империума, – проворчал он.
Легионер оглядел боевых братьев и отдал приказ:
– Готовьтесь к бою! Возводите укрепления, чёрт бы вас всех побрал! Быстрее! Нам нужно выиграть время!
Снаружи грохотали болтеры, а оставшиеся в тронном зале еретики стаскивали в одну кучу разваливающуюся в руках старую мебель, битые плиты покосившихся стен, тела поверженных Сестёр Битвы и инквизитора.
Они едва успели закончить, как двери в тронный зал рухнули под напором Апостола. Трое космических десантников летели со скоростью молний. Основной ответный удар принял на себя Авраам, и под градом снарядов он даже упал на одно колено, но продолжал стрелять в ответ. Краста поразили в левый глаз и горло, но свалили только после дюжины попаданий в кирасу.
Однако и для легионеров эта схватка не далась легко. Они понесли потери.
Освальд добрался до баррикады, взлетел над ней и расплющил пару обороняющихся, чтобы встретиться с чернокнижником лицом к лицу. Его взгляд скользнул по боевому посоху, а потом остановился на прекрасном, нетронутом порчей лице еретика.
Апостол вскинул было "Убийцу Миротворцев", но легионер усилием мысли вырвал оружие из его рук.
– Он мой… – проскрежетал чернокнижник. – Разберитесь с теми двумя у входа.
Освальд только хмыкнул и перехватил громовой молот двумя руками.
– Ну что ж, Апостол… – процедил легионер. – Ты чуть было не сорвал мои планы. За это я вырву сердца... или что там у тебя бьётся... из груди.
– Многие пытались, – отозвался Освальд.
Он ударил первым. Несмотря на многочисленные кровоточащие раны, двигался Апостол так, что Жоанна не успевала следить за движениями. Он едва не разнёс чернокнижнику голову, а следующим ударом смял кирасу, разбив украшения. Еретик закашлялся, но успел отступить и не умер на месте из-за разбитой грудной клетки.
– Хоро… кх-кх… шо. Х-р-р-р, тьфу! – легионер сплюнул кровавый комок. – Но недостаточно... хорошо.
До этого момента чернокнижник использовал посох, скорее как щит, но теперь атаковал, и Жоанна почувствовала невероятную в её нынешнем состоянии тошноту. Инквизитор не знала, из чего был сделан посох, но легионер раз за разом высекал искры из доспехов Апостола.
Освальд сперва защищался, а потом зарычал и бросился напролом. Он протаранил противника и повалил того на пол. Жоанна хотя бы ненадолго, но вырвалась из хватки чернокнижника. Она покатилась по полу под чёрное сердце Ядвиги, которое понемногу вновь наливалось жизнью.
Жоанна застыла так, что не видела дальнейшей схватки, но хотя бы слышала.
– У-упорный… упорный ты... кх-кх... сукин сын. Как и все… кх-кх… дорниты.
– Покайся! – прохрипел Освальд. – Ибо твой конец близок!
Звон клинков, лязг доспехов, грязная ругань и чистые молитвы.
Восторженный вопль, скрежет зубов, гулкий вздох и мерзкая усмешка.
– Вот ты и попался, Святой.
Жоанна почувствовала, что её кто-то тащит. Спустя мгновение она взлетела над землёй и оказалась в руках чернокнижника. Он показал ей, что стало с Апостолом.
Освальд стоял на коленях и дрожал. Он и до начала схватки с легионером выглядел неважно, а теперь внутри развороченной головы проскакивали искры. Все мышцы лица Освальда напряглись и складывались в звериную маску. Он отчаянно сражался с собственным телом, но раз за разом терпел поражение.
– Что ж, – чернокнижник усмехнулся. – Пожалуй, я превращу это в своеобразную пытку. Убью на твоих глазах всех, с кем ты когда-либо была знакома.
Жоанна прищурилась и стиснула зубы.
Легионер вытащил из ножен силовой меч и вонзил его в грудь Апостола. Тот вздрогнул, правая рука дёрнулась, у Освальда даже получилось схватить своего убийцу, но тот был неумолим. Он ударил ещё несколько раз, а потом сорвал рассечённый нагрудник. Чернокнижник выбросил вперёд ладонь в латной перчатке и вырвал храброе сердце величайшего воина Classis Libera.
– А-а-а-а-х, – Освальд ловил ртом воздух, но уже не мог сделать вздох.
Он ещё несколько секунд сражался со смертью, но потом схватился за металлическую коробочку, висевшую на шее, и упал под ноги победителя.
Чернокнижник поднял дрожащий окровавленный комок в воздух и выкрикнул:
– Сердце Святого, госпожа! Я убил того, кто вам навредил!
Жоанна посылала легионеру одно проклятие за другим, когда вдруг услышала:
– Это не Святой, идиот! Осторожно!
После попадания из волкитного разрядника от чернокнижника осталась только пара обожжённых сабатонов.

11

– Здравствуй… мой Апостол.
Освальд с трудом оторвал голову от пола и увидел…
Спутанные волосы с сединой и нечёсаную бороду. Левый хитро прищуренный глаз и правый оптический имплантат, отливающий кровью. Рясу, подпоясанную бечёвкой, и деревянную аквилу на груди.
Освальд увидел Святого Роберта Свежевателя. Тот протягивал ему руку.
– Я… я не справился, С-святой, – сказал Апостол.
На глаз навернулись слёзы.
– Я не смог!
Свежеватель промолчал. Он всё также стоял рядом, улыбался и протягивал руку.
– Я слаб! Я… я недостоин! Я под… подвёл т-тебя! Подвёл Императора! – Освальд сорвался на крик.
Свежеватель молчал, и несколько секунд тишины показались Апостолу самой страшной пыткой из всех, через которые ему пришлось пройти.
– Ты страдаешь, – сказал Свежеватель.
– Ч-что?!
– Ты страдаешь. Ты жертвуешь. Ты раскаиваешься. Этого достаточно. Пойдём.
Освальд стиснул зубы и попытался сдвинуться с места. Левая, бионическая часть его тела, уже умерла. Без питания она стала якорем, тянущим на дно шлюп с пробитым дном.
Апостол закричал, ругал себя за непозволительную слабость. В обесточенных силовых доспехах и здоровому космическому десантнику тяжело передвигаться, не то что калеке, но Освальд выбросил вперёд правую руку и вцепился, чуть ли не зубами вгрызся в покрытую гарью землю. Он подтягивался и полз, оставляя широкий кровавый след.
Взор гас, и Апостол не смог сразу обхватить ладонь Свежевателя. Он едва не отчаялся, решив вдруг, что явление духовного наставника – насмешка еретика, но всё равно повторил попытку и…
Свежеватель поднял его на ноги.
– Потерпи ещё немного, – попросил Святой. – Я терпел. Император терпел.
Освальд обнаружил, что находится в средоточии урагана, внутри воронки проклятого смерча. Так Чёрная Королева оградила себя от верных Императору воинов, которые побеждали её верных защитников.
– Что?! Ты – мёртв! Ты был мёртв! – завопила Чёрная Королева.
Проклятое сердце Княгини Демонов затрепетало и стало биться быстрее. Следовало отправить Королеву в Варп как можно скорее, пока она не вытащила из рукавов ещё какой-нибудь козырь.
Вот только Освальд не знал нужного обряда.
– Знаешь, – произнёс Свежеватель.
Апостол обратился к памяти, и... голосовой модуль выдал первое из шестьсот шестидесяти шести слов:
– Exorcizamus te...
– Нет! – проорала Чёрная Королева. – Сдохни! Сдохни! Сдохни!
С небес, с порочной звезды, сияющей пунцовым светом Варпа, сорвались ветвящиеся молнии, которые ударили Освальда прямо в голову, как в громоотвод. Апостол упал на одно колено, но Свежеватель поддержал его, взяв за плечо. Освальд почуял запах палёного мяса. Он увидел, что земля вокруг не просто выгорает, а исчезает, поглощённая хищным и вечно голодным пространством Моря Душ.
– Оmnis immundus spiritus.... – продолжал Освальд.
– Кто… что ты такое?! – воскликнула Княгиня Демонов.
– In nomine et virtute Domini...
– Сёстры! Братья! На помощь!
Из почерневшей земли выползали бледнокожие демоны. Они тянулись к Апостолу, хватали его за поножи, ранец, наплечники, но обжигались и шипели.
– Ergo, draco maledicte et omnis legio diabolica...
Вихрь подхватывал обломки военной техники, тела погибших и руины разрушенного дворца, чтобы слепить из них порочную жизнь. Но стоило големам сделать шаг к коленопреклонённому Апостолу, как скрепляющее их колдовство рассеялось. Громады снова превращались в мусор, уносимый смерчем.
– Ab insidiis diaboli, libera nos, Domine...
Размахивая заточенными веерами, как крыльями, рядом с Освальдом приземлилась изящная герольд Слаанеш: тонкое лицо с вытянутыми заострёнными ушами и чёрными бездонными глазами; сверкающее платье с соблазнительным вырезом; умопомрачительные украшения из металлов, неизвестных человечеству. Она попыталась напрыгнуть на смертельного врага и обезглавить его, но исчезла после одного-единственного слова, брошенного Свежевателем:
– Прочь.
Никто не мог остановить Апостола. Он продолжал чётко печатать каждое слово, будто гвозди загонял в крышку гроба.
– Проси, что пожелаешь! – кричала Чёрная Королева. – Все мечи, направленные на тебя, сломаются! Все тайны, увлекающие тебя, будут раскрыты! Ты станешь кумиром, иконой… ты станешь Богом! Только пожелай! Пожалуйста, пожелай!
Освальд обуглился. Металл аугметики расплавился, плоть облетела с почерневшего черепа. Силовые доспехи теперь напоминали панцирь краба, выброшенного на берег, нашедшего там смерть и опалённого яростным солнцем. Однако Освальд продолжал говорить, и звук вырывался не из голосового модуля, который стёк серебристым ручьём в желудок. Апостол сам стал Словом. Он закончил обряд и назвал демона его истинным именем:
– Ядвига II Ягеллонка Редоранская.
– Н-е-е-е-е-е-т! Нет! Нет!
Сердце Чёрной Королевы не просто трепетало. Оно содрогалось в судорогах. На поверхности возникали язвы, вспучивались и лопались гноем опухоли.
– Я всё-таки увидела твою смерть, cyка, – произнесла инквизитор.
Она, насаженная на пику внутри боевого посоха, наблюдала за действом со стороны.
Жоанна перевела взгляд на Святого Мертвеца и позвала:
– Освальд… или кто ты такой, чёрт тебя дери… это же ты стрелял в Кантаврисе, не так ли?
Апостол промолчал, но Жоанне было этого достаточно.
– Закончи начатое.
Обугленные кости в силовых доспехах дрогнули. Череп, от которого из-за резкого движения, отвалилась нижняя челюсть, повернулся. Апостол Коленопреклонённый посмотрел на Святого Роберта Свежевателя.
Тот протянул верному ученику болтер и сказал:
– Милосердие – добродетель.
Апостол вспомнил далёкий Кантаврис, площадь Citta del Vaticinatio, лицо инквизитора, покрытое замысловатыми татуировками в перекрестье оптического прицела.
Тогда они были врагами.
Теперь смерть их примирила.

12

Анрайс де Ле Стат хотел помочь подняться воину в силовых доспехах типа "Железный". Тот потерял правую руку по локоть и получил серьёзную рубленую рану поперёк визора.
Однако неизвестный Ангел Смерти Classis Libera отмахнулся от предложенной помощи и поднялся самостоятельно.
Вдвоём они направились туда, где стучало сердце проклятого дворца. Ныне ни сердца, ни дворца не осталось.
Вокруг воителей раскинулось чистое и ровное поле, похожее на обсидиановое зеркало, и лишь примерно в километре от их расположения вздымались почерневшие стены руин, напоминающие шахту лифта.
Кровавый туман рассеялся, а звезда, освещающая планету, излечилась, приняла здоровый жёлтый свет и вернулась туда, где её привыкли видеть. Даже свинцовые тучи – вечный занавес Мордвиги-прайм – рассеялись.
Демоны исчезли, автоматоны, работающие на энергии Имматериума, превратились в неподвижных истуканов, а прочие механизмы Тёмных Механикус отступили, не в силах справиться с совместным напором Конклава Скутума и Classis Libera.
Неизвестный воин в доспехах "Железный" опустился на колени в глубокой воронке. Анрайс разглядел на дне лишь пепел. Однако воин поворошил золу и извлёк кисть, которая всё ещё сжимала болтер типа "Фобос", чудесным образом не пострадавший во время разыгравшейся бури.
– Как звали героя? – спросил капитан.
– Освальд Харви. Апостол культа Святого Свежевателя. Первый среди нас! Мой боевой брат... и лучший друг, который у меня когда-либо был.

Продолжение

Сообщение отредактировал Легендарный душнила - 16.03.2021, 22:18


--------------------
Перейтик к верху страницы
 
+Цитировать сообщение

Ответить на темуЗапустить новую тему
1 чел. читают эту тему (гостей: 1, скрытых пользователей: 0)
Пользователей: 0

 



RSS Текстовая версия Сейчас: 29.03.2024 - 14:03