Отчет с эвента по Flames of War Опции

[Arkin]

30 сентября в Красноярске прошел небольшой эвент "Станция Мга", посвященный боям завершающего этапа 3-й Синявинской операции 21 сентября 1942 года. В мероприятии участвовало 6 человек, формат 1000 очков, две игры у каждого. Ниже - небольшой отчет от командира 22-го мотоциклетного батальона 12-й танковой дивизии Вермахта.

21 сентября к 05.00 вверенный мне батальон получил приказ командования выдвинуться на позиции, занятые вечером 20-го числа пехотой 170-й пехотной дивизии. Центр позиции - небольшая группа деревянных построек на западном берегу широкого, вздувшегося после прошедших дождей ручья (отметка "6-й километр" на карте), в 100 метрах севернее её - большой и удобный брод через ручей. Над местностью господствует высота с отметкой 107 - достаточно крутой холм, на вершине холма - деревянная церковь. На восточном берегу ручья, занятом противником - ровная, отлично просматриваемая с высоты местность, несколько небольших рощиц (отметки "Цезарь", "Дора" и "Густав" на карте).

После того, как пехотинцы 170-й ПД передали нам позиции, мы с командирами рот обсудили план действий. Немногочисленные пехотинцы батальона заняли оборону в тех местах, где ожидались атаки противника. Саперный и противотанковый взводы заняли позиции непосредственно вблизи брода, укрыв орудия и личный состав среди построек и в небольших ложбинах западнее брода. Бронеавтомобили батальона были выделены в мобильный резерв. На высоте 107, возле церкви, расположился мой наблюдательный пункт, к 05.45 прибыл офицер связи с авиацией.

В 07.15 с восточного берега послышался шум моторов. Не было никаких сомнений - к нам приближались русские танки. В свой бинокль я хорошо видел их - пять Т-34 в сопровождении примерно батальона пехоты. Ничего не боясь, и, похоже, не подозревая о нашем существовании, русская пехота начала форсировать ручей через брод. Танки остановились перед ручьем, видимо, их командир ждал результатов переправы.

Подпустив русских поближе, саперный взвод открыл огонь из винтовок и пулеметов. С наблюдательного пункта мне было видно, как фигуры в сером заметались, падая в холодную воду и прибрежную грязь. Послышались короткие команды на русском, отдельные бойцы пытались подниматься, но наши пулеметчики снова и снова открывали огонь, укладывая короткими очередями русских пехотинцев на землю. Наконец, у брода прекратилось всякое шевеление - все бойцы русских были или выведены из строя, или затаились.

Противник решил, что пришла пора вступить в бой его танкам. Огромные, почти чёрные в утреннем свете машины двинулись к переправе. Вся надежда была на наш противотанковый взвод - две PaK40, стволы которых смотрели сейчас прямо на противника. Как только первый танк пересек реку, наши орудия открыли огонь. Передний танк резко остановился, словно наткнувшись на стену, из него повалил густой черный дым - прямое попадание! Следовавший за ним, очевидно, заметил произошедшее с его товарищами, и начал маневрировать так, чтобы закрыться от предполагаемой противотанковой пушки корпусом подбитого танка. Остальные трое также принялись двигаться назад. "Паки" продолжали засыпать противника снарядами, но, по какой-то несчастливой случайности, им больше не удалось достичь успеха.

Пока мы вели огонь по переправе, в небе появилась вызванная нами поддержка с воздуха. Пара "Мессершмиттов" прошла вдоль ручья, ведя огонь из своих пушек по танкам и остававшейся на том берегу пехоте, потом они сбросили несколько небольших бомб. Еще один советский танк задымил, пораженный очередью с нашего штурмовика, но их оставалось еще слишком много, а самолеты вновь скрылись. Я надеялся на большее, но выбирать не приходилось. Советские танки двинулись через реку, ведя частый огонь по тому месту где, как они полагали, скрываются наши пушки. Дьявольское везение ли красных тому виной, либо же неосторожность кого-то из бойцов противотанкового взвода - но несколькими попаданиями, одна за другой, обе наших противотанковых пушки были уничтожены. Танки двинулись к высоте, за ними, осмелев, пошла вражеская пехота. Единственным резервом, бывшим в моем распоряжении, оставались броневики - четыре Sd Kfz 222, два Sd Kfz 223 и пятерка мощных восьмиколесных Sd Kfz 231. Конечно, они не способны были сделать что-нибудь русским танкам, но, при условии активного маневрирования, они могли нанести большой ущерб вражеской пехоте огнем своих пулеметов и скорострельных пушек.

Я отдал приказ, и броневики пошли в бой. Дальнейшее напоминало какое-то плохое кино. Наши саперы и броневики маневрировали между строений и заборов, ведя непрерывный огонь по противнику и избегая области обстрела русских танков. Танки, эти огромные всесокрушающие монстры, кружились подобно медведям, атакованным осами - противник в нашем лице был везде и нигде. Только один раз вражеский снаряд нашел цель, и Sd Kfz 231 номер 96 взорвался изнутри, экипаж погиб. Тактика, тем не менее, оказалась успешной - через пять минут боя вражеская пехота была частично уничтожена, частично рассеяна, а танки, поняв, что остались в одиночестве, отступили.

Таким образом, местность осталась за нами. Из допросов пленных удалось выяснить, что нас атаковала 19-я гвардейская стрелковая дивизия. Кроме того, раненный пленный лейтенант показал, что пять танков - это только начало, а к полудню противник ожидал подхода целого танкового батальона. Только поспешность или неопытность заставили советского командира атаковать нас. Решив, что танковый батальон, скорее всего, нападет на нас немедленно по прибытии, я приказал перебросить к церкви еще два орудия, забрав их у первой роты мотоциклистов. Саперы приготовились к отражению танковой атаки.

К 12.30 на противоположном берегу действительно появились полтора десятка танков, шесть Т-34 с десантом из автоматчиков и девять легких, Т-60 или Т-70. Кроме того, над полем боя прошли русские штурмовики. К счастью, их огонь был неточен, и мы отделались легким испугом. В свою очередь наша авиация - снова пара "Мессершмиттов" - атаковали вражеские танки. Пара легких машин, похоже, вышла из строя, но остальные двинулись вперед.

Это был воистину черный день нашего противотанкового взвода. Едва противник приблизился настолько, чтобы "ПаКи" могли вести уверенный огонь, на их позиции обрушился град снарядов. Подбив три Т-34, орудия были уничтожены вместе с расчетами. Взвод тяжелых бронеавтомобилей успешно вел огонь по легким русским танкам (Т-70), уничтожив их полностью, но при этом и сам потерял три машины. Легкие бронеавтомобили получили приказ отступить. Убедившись, что наша противотанковая оборона сломлена, Т-34 двинулись, как и их товарищи утром, к церкви. Попытки саперов остановить русских закончилось печально - взвод был полностью уничтожен, погиб его командир, мой старый товарищ. Сопротивление стало бесполезно, и я дал сигнал к общему отступлению...

Описаны два боя, сыгранных на эвенте.

Моя расписка:

HQ (Sd Kfz 231 (8-rad))

Heavy panzerspah platoon (2 patrol, 4 Sd Kfz 231 (8-rad))

Light panzerspah platoon (1 patrol, 1 Sd Kfz 223 (radio), 2 Sd Kfz 222 (2 cm))

Light panzerspah platoon (1 patrol, 1 Sd Kfz 223 (radio), 2 Sd Kfz 222 (2 cm))

Gepanzerte anti-tank platoon (2 PAK 40) + 3 Sd Kfz 251/1

Panzerpionier platoon (3 squads) + Pionier supply truck + Panzerknacker

Limited Air support (Me-109E)


У первого оппонента - гвардейский стрелковый батальон в две роты (один и два взвода), пять Т-34. У второго обычный танковый батальон, рота из пяти Т-34 с танкодесантом, рота из девяти Т-70, командир на Т-34, поддержка Ил-2.