[фанфик][Wh40k][текст]Джонни Никто Опции

[Kот]

ДЖОННИ НИКТО

Джонни Никто, Джонни Никто

Ночью придёт к тебе в гости

Джонни Никто, Джонни Никто

Выкрадёт все твои кости

(Детская песенка)

Раз-два-три-четыре-пять

Джонни вышел погулять

(Считалка)

РАЗ

- Босс, - уважительно произнёс Пит Болячка, зайдя в комнату, - Тут такое дело... человечка нашего убили... - И помолчав, добавил, - Нехорошо убили…
- Где?
- На Нижней Палубе.
- Я спрашиваю, труп где? - на лице Роки Гицбы, Неустрашимого Молота Праведности, потомственного гун-хуза Дома Ли Хой не дрогнул ни один мускул.
- В холодильнике, где ж ему ещё быть…
- Ну, так пошли, посмотрим.
Для своих двадцати с небольшим лет Роки был удивительно здоровым парнем. Может быть, излишне упитанным, но под слоем жирка бугрились мускулы умелого бойца. Видно было, что Гицба везде хорош – и на пиру, и в драке. Каждый дюйм его кожи от пяток до затылка был покрыт цветной вязью татуировок. Одевался главарь гун-хуза просто: свободные кожаные бриджи, безрукавка нараспашку, на ногах - лёгкие плетёные туфли на кожаной подошве, голову брил налысо, а тело смазывал маслом, чтоб блестело, как чешуя. Шагал он широко и пружинисто.
Безмолвные рабы распахнули створки стальных дверей, из которых вырвались клубы холодного пара.
Труп "человечка" лежал на прозекторском столе, прикрытый тканью, почти сплошь пропитавшейся кровью - свежей, но уже начинающей подсыхать.
- Снимите, - негромко произнёс Гицба. И через пару секунд - всё тем же ровным голосом.
- И кто ж это так на него осерчал? Его что, через мясорубку пропустили?
То, что предстало его взору, никак нельзя было назвать "телом" - мешанина мышц и внутренностей, с начисто снятой кожей.
- Забавно, Пит, ты не считаешь?
- Чего уж тут забавного, босс?
- Забавно, что не трупоеды. Они забрали бы именно то, что эти ублюдки оставили нам. И вообще - как его опознали?
- Ну, это… Типа видели, как он туда попёрся. Ах, да! Одежда рядом валялась. А вообще-то жалко, что не они, босс. Трупоедов мы быстро бы нашли и самих распотрошили. Никому не позволено есть слуг Дома Ли Хой…
- Да, Пит. Никому. Убивать безнаказанно наших людей мы позволить не можем. Кстати, а кто это был?
- Да почти что никто, босс. Так, стукачок мелкий.
- Стукачок-стукачок, стукачок-червячок. А сам-то ты что думаешь? Не похоже ли это, скажем, на работу ведьмы?
- Честно говоря, босс, это первое, что пришло мне в голову.
- Тогда тащи сюда Колдуна. Он у нас в этом разбирается!
Собственно говоря, человек по прозвищу Колдун, именно колдуном и не являлся. Более того - его основной функцией было выявление тех, кто мог затеять опасные игры с варпом. Но скажите мне, как правильные гун-хуза должны называть человека, решающего вопросы не честной сталью (и не менее честным свинцом), а с помощью всяких хитровыделанных штучек-дрючек? Только колдуном, и никак иначе!
Колдун пришёл не один, а приволок с собой трёх ассистентов андрогинного вида, которых Пит сразу окрестил для себя "глистами в скафандрах". Исследование предстояло основательное.
Колдун натянул резиновые перчатки и принялся копаться в лежащей на столе груде мяса. Поддевая пинцетом отдельные куски, он подносил их к аугметическому глазу, качал головой и хмыкал.
Ассистенты, тем временем, расставили восемь треножников - в головах, в ногах и по сторонам стола. Для каждой установки они тщательно вымеряли расстояния так, чтобы получился идеальный многоугольник.
Увидев, что "глисты" завершили свою часть работы, Колдун что-то невнятно пробурчал, швырнув звякнувший пинцет на пол. Метнувшийся пулей ассистент содрал с его рук окровавленную резину и протянул полотенце. Тщательно обтерев руки, Колдун открыл висевшую на боку сумку, с которой, по слухам, не расставался даже ночью в постели, и принялся прилаживать к треножникам длинные нити, на концах которых прикреплены были полупрозрачные удлинённые камешки.
Что это были за камешки, и где Колдун их добыл - не знал никто. Но работу свою они делали вполне исправно - дёргались, подпрыгивали и раскачивались, указывая на малейшие следы варповства или присутствие ведьмы.
На этот раз ни один из маятников не шелохнулся. Колдун ходил кругами, что-то шептал, даже легонько дул на нити. Ничего не происходило. Смотав и спрятав свои игрушки, он дал команду "глистам" - убрать всю машинерию, а сам подошёл к Гицбе.
- Что могу сказать. Из тела извлечены практически все мышцы и внутренние органы. Есть небольшая убыль, но совсем чуть-чуть - граммов десять. Всё это вытаскивалось через рот, там даже следы от зубов имеются. Кожа и кости отсутствуют. Совсем. Даже мелкие и фрагменты. Сухожилия и мышцы отделены от костей чрезвычайно острым инструментом. Все манипуляции производились на живом теле. Подчёркиваю: на живом, что для меня - полная непонятка. Никогда ни с чем подобным не сталкивался. Головой ручаюсь - это сделано не рукой человека.
Гун-хуза переглянулись. Весть о том, что колдовством тут и не пахнет одновременно радовала и обескураживала - непонятное всегда опасно.
- Пит?
- Я многое повидал, босс, сами знаете. И тоже ничего не понимаю. Зачем мясо и требуху тащить через рот? Пытали? Так, если рот забит, чел ничего толком и не скажет. А если кожу содрали раньше, то проще было разделать тело обычным способом. Получается, что все эти примочки лишь для того, чтобы не повредить кожу. А кому нужна целая человеческая кожа? Её даже выделать нельзя - в таком-то виде. И кровищи будет море. И вообще - с трупом всё это проделать было тупо легче. А руками это точно сделать нельзя, коротковаты будут. Разве что щупальцами.
Все переглянулись снова. Мутанты - мутантами, но технощупальца, причём в комплекте с весьма ловкими и острыми инструментами имелись тут много у кого…
Гицба хмыкнул.
- Ладно, проехали.
Смотритель холодильника - толстый, неопрятного вида человек в засаленном медицинском халате, униженно кланяясь, спросил.
- Милорд! А что делать с мясом?
- Хм, что делать… Действительно, не жрать же его! Отдай подручным Красных Монахов. Ну, типа на переработку.
- Кстати, Пит, а где, ты сказал, нашли тело?
- На Нижней Палубе, босс.
- Тогда идём на Нижнюю Палубу. Вдруг на месте хоть что-то прояснится…
Шли довольно долго, чуть больше получаса. Потом ещё минут двадцать спускались вниз на целый ярус. Ступени ржавых лестниц прогибались под ногами, грозя вот-вот сломаться, но как-то всё обошлось.
Помня о капризах местного освещения, компания несла с собой две карбильские лампы, пять мощных, аккумуляторных фонарей и две связки факелов - просто так, на всякий случай.
Помещение было обширным и пустым. Над местом происшествия, в качестве приятного сюрприза, горел, помаргивая, одинокий светильник. Крови, действительно, было много, густой металлический запах плотным облаком стоял в неподвижном воздухе. По багровой полузасохшей луже ползал безумный сервитор-уборщик, давя и размазывая плотные сгустки. Один из ассистентов Колдуна, подошёл ближе, хаотически помахал руками и что-то пробормотал. Машина замерла. Гицба удивился.
- Он у тебя что - Техник?
- Нет, Заклинатель.
И вновь была проделана церемония с расстановкой треножников и развешиванием маятников. И вновь вся конструкция осталась неподвижной. Колдун ходил кругами так долго, что "глисты" заскучали и разбрелись вокруг.
На самой границе светового пятна от лампы в полу обнаружился технический колодец - обрамлённое бронзовым кольцом отверстие, дюймов двадцать шириной. Одна из бесполых фигур заглянула в темноту. Ничего не было видно, лишь далеко внизу тихо, но явственно журчал ручеёк какой-то жидкости. "Глист" подобрал с пола беленький круглый камешек-голыш, поднял его над отверстием и разжал пальцы.
Через несколько секунд из глубины темного колодца донесся всплеск воды. Эхо от него пролетело вверх, затерявшись под сводами.
На неожиданно громкое "бульк! " обернулась вся команда. "Глист" недоумённо воззрился на них сквозь выпуклые стёкла гогглов.
- Так и есть, тридцать шесть arshyn.
- Чего? - в глазах Пита, разгоралось тихое бешенство.
- Э? В-восемьдесят ч-четыре ф-фута. П-почти.
Старый гун-хуза вразвалочку, подошёл к незадачливому сопляку и чуть не сбил его с ног увесистой оплеухой.
- Слышь, ты, болячка! В следующий раз прыгни туда сам - избавь нас от своей дури.
Погасла лампа, как будто дождавшись подходящего момента. В затхлом полумраке проявились неясные тени - пока неподвижные. Сервитор ожил и двинулся вперёд, едва не сбив крайний левый треножник, но Заклинатель снова успокоил нервную машину. Ассистенты принялись паковать вещички, собираясь в обратный путь.
Когда вся группа преодолела подъём и вышла из затхлого полумрака на поверхность Донца, Гицба, несколько нервно, уточнил.
- Этот, как его?
- Айвен Белью, босс.
- Он ведь был только информатором? Ничего больше? Тёмные делишки, силовые операции?
- Нет, босс. Если и были делишки, то по его личной инициативе. Я о них не знаю, а чужая душа - потёмки, каждому в башку не заглянешь. Со вторым чисто. Разделение труда у нас чёткое: информаторы - информируют, боевики - стреляют и морды бьют. Никто не совмещает.
- Колдун, за информаторов у нас отвечаешь ты. Скажи, кой чёрт понёс его на Нижнюю Палубу?
- Понятия не имею, - мрачно отозвался тот.
- Ну что здесь можно было найти? Какую информацию? Пит, что скажешь?
- Вы же сами видели, босс. Нет там ничего. Темно, пусто и стрёмно. Сервиторы, опять же.
- Вот и я думаю - кой чёрт понёс его на Нижнюю Палубу? Либо его туда притащили, либо чем-то заманили. Колдун, чем можно заманить информатора?
- Информацией. Или обещанием информации.
- Колдун, а ты можешь представить себе информацию, за которой ты понёсся бы аж на Нижнюю Палубу?
- Нет.
- А ты, Болячка?
- Нет.
- Вот и я не могу. Непонятно всё это. А тут, поблизости, ничего странного нет?
- босс, это ж Донце. Тут всё странное, сами видите.
- Хех! Да уж, это точно.
Обычно молчаливый Колдун ни с того, ни с сего принялся занудно рассуждать.
- Я что говорю? Само собой, кто такое увидит - сразу что подумает? Тёмный ритуал. Понятное дело, что настоящего тёмного ритуала никто толком не видел, и как он выглядит - не знает. Но дураку ж понятно, что так и должен этот самый тёмный ритуал выглядеть. А не так, к примеру, как зинганский танец.
Болячка аж подпрыгнул!
- Дикие Короли! Что ты сказал, мозгач?
- Я говорю - выглядеть должен тёмный ритуал не так, как зинганский танец. По-моему.
- Босс! Послушайте, босс! Вот там, наверху - да, ничего особенного, просто заброшенный квартал. Но если держать на Восьмой, будь он проклят - там ведь Яма! Там, прямо за стенкой этого подвала! Подземелья Храма, а потом сразу - Яма!
- Ты уверен?
- Да разрази меня гнев Императора! Я здесь уже сто лет живу!
- Думаешь, зингане?
- А почему нет?!
- Есть смысл проверить?
- Ещё бы!

Сообщение отредактировал Кот - 25.02.2020, 12:46

[Kот]

ДВА

"Яма", называемая также "Дырой" или "Язвой" была весьма неприятным местом. Само Донце иные обитатели Семи Углов именовали "клоакой" или "выгребной ямой". Понятно, что, "яма в яме" представляла собой весьма необычное явление. Ещё в давние времена смуты, после Обособления Углов, часть конструкций на окраине Донца была по какой-то причине разобрана. Получился обширный провал, из которого кое-где торчали колонны, ранее подпиравшие перекрытие. С одной стороны Яму ограничивала внешняя стена станции - граница между обиталищем людей и Пустотой, а с другой нависала громада Храма Императора-Омниссии - монструозного полузаброшенного сооружения, о котором ходили жуткие слухи. Не особо стесняясь соседством, обитатели Донца превратили Дыру в общедоступную свалку. Но и свалку скоро забросили. А через пару лет на этом месте обосновался непонятно откуда взявшийся tabor зинган.
Зингане считались странным народом, и связать их со странным убийством, с точки зрения главаря гун-хуза, было вполне уместно.
Все опасения Болячки Роки отмёл, как несущественные. Рубануть сплеча было вполне в его стиле, а наломать дров молодой Гицба не боялся. Проявить нерешительность было гораздо хуже.
Много народу решили не тащить. Так, ещё одного человечка, для компании. Ибо вдвоём - несолидно! Но не брать же снова с собой Колдуна, не тот случай.
Молодой гун-хуза по имени Аржек сидел за столиком таверны "Заваруха" и без особого интереса поглядывал на худосочную девицу, кривлявшуюся на сцене. Нелепые телодвижения призваны были изображать бурную страсть, но больше напоминали конвульсии висельника. Гораздо сильнее его занимал гранёный стакан прозрачного razvod’а, из которого Аржек задумчиво отхлёбывал.
В зал вошёл Болячка - правая рука самого Гицбы. Пит явно был на взводе, пробежал острым взглядом по залу и кивком подозвал парня к себе.
-Ты Аржек?
-Да, так меня зовут.
-Ты говорил, что знаешь зинганский?
-Ну, говорил.
На самом деле, Аржек зинганского не знал. Так - несколько ходовых слов и одну-единственную фразу. Но вряд ли стоило объяснять это Питу сейчас.
- Допивай быстрее. Пойдёшь со мной и Гицбой в tabor. Пистолет возьми.
Пистолет и нож у Аржека всегда были при себе - просто так, на всякий случай. Да и руками-ногами махал он умело. Странным показалось то, что Роки сам пошёл разбираться и говорить с зинганами. Хватило бы Пита и пары-тройки ребят поздоровее. Но кто знает, что в голове у босса?
В tabor’е Аржек сразу подошёл к первому же мужчине, который выглядел чище и сытее остальных, и смело произнёс.
- Эй, Chavello! Zha-zha нас к baro. Наш baro хочет с ним rakire.
- Кало шеро! Ты, глупый гаджо, разве не знаешь, что у зинган не бывает баро?
Сообразив, что мужик явно понимает готик, в разговор вклинился Болячка.
- Ну, кто-то ведь, всё равно, есть. Мы хотим с ним говорить.
- Ладно, чужаки. Я провожу вас к Общематери клана, её зовут Барбацуца. Но в шатёр войдёт только ваш главный - вот он. Остальные постоят у входа.
- Да не вопрос, уважаемый.
Пит без труда угадывал, как поступит в том или ином случае Гицба, не ошибся и в этот раз.
Роки важно кивнул головой - мол, да, стойте тут, - и прошествовал за услужливо распахнутый полог жилища местной "королевы".
Зинганский tabor представлял собой скопище пёстрых хибар, шатров и просто навесов из ткани, беспорядочно разбросанных по всему пространству Ямы. В некотором отдалении от строений горел огонь.
Ничего подобного Аржек в жизни не видел. Высокий, футов десять, каркас из толстых металлических труб был накрыт футляром из плотной ткани, судя по виду - асбестовой. К этому сооружению подводилась сложная система гибких шлангов, шедших от толстых труб, забитых прямо в землю - через них шёл оттуда горючий газ. Пятеро чумазых ребятишек яростно качали меха, создавая давление. Толпа оборвышей обоего пола, стоявшая рядом, явно ждала своей очереди потрудиться. Пламя раскаляло несгораемый чехол почти добела и костёр давал не только тепло, но и яркий свет. Пахло раскалённым металлом и - слегка - серой. Множество жителей Донца собрались здесь сегодня, чтобы погреться и развлечься.
На помосте, устроенном на уровне голов зрителей, танцевала девушка. Ростом она была не слишком высока, но казалась высокой - настолько стройной и хрупкой была её фигура. Девушка плясала, порхала, кружилась, двигала обнаженными плечами, её юбки развевались, открывая стройные ножки. Кожа зинганки была смуглой, косы черными, очи сияли тёмным колдовским огнём. Украшения - мелкие блестящие диски - дрожали в косах и головной повязке.
Двигаясь быстро и легко, в кругу плошек с едва теплящимися огоньками, она казалась существом не от мира сего. Всякий раз, когда молодой бандит видел её большие черные глаза, он на мгновение слеп, как от вспышки света. "Шефанго," - только и мог подумать про себя Аржек. Взоры толпы были прикованы к ней, рты разинуты. Зинганка танцевала под рокотанье бубна, поднятого высоко над головой.
Наконец девушка остановилась, прерывисто дыша, и восхищенная толпа разразилась рукоплесканиями.
- Зара! Зара! Ещё! Ещё! - кричали они.
"Значит вот как её зовут!" - имя Аржеку понравилось, оно удивительно подходило к необычному виду танцовщицы. Он принялся проталкиваться поближе к помосту, чтобы лучше видеть плясунью. Пит, не слишком охотно, последовал за ним сквозь плотную и потную толпу.
Огонь костра угас, став тёмно-багровым. Кряжистый мужчина с бородой принёс Заре два факела и поджёг пучки промасленных тряпок на их концах. В наступившей полутьме девушка принялась вращать, подкидывать и ловить свои снаряды, перемещаясь по кругу с необыкновенной ловкостью.
Отблески огня играли на лицах подёнщиков, выхватывая из темноты то рваные уши, то кривой, много раз ломаный нос, то грязную тряпицу на месте отсутствующего глаза. Шрамы и уродство зрителей лишь сильней оттеняли красоту смуглого лица девушки. Тени безобразно колыхались, тянулись щупальцами к её ногам. Она сама выглядела почти тенью, то появляясь, то теряясь во тьме, когда факела улетали вверх. Не поддаться волшебству зрелища было невозможно.
Факела догорели, костёр вспыхнул с новой силой. Танец кончился.
- Яли! - позвала цыганка.
И тут Аржек увидел подбежавшую к ней крупную белую крысу в золоченом ошейнике, из тех, что выращивают на мясо или держат в домах, как ручных животных. До этой минуты, наверное, она лежала в каком-то тихом уголке и наблюдала за плясками своей госпожи.
- Яли! Теперь твой черёд, - сказала плясунья.
Трюки, которые показывала крыса, нравились зевакам ничуть не меньше танцев Зары. Яли бегала по кругу, подпрыгивала и кувыркалась в воздухе, пританцовывала на задних лапках под звуки тамбурина.
А потом начались чудеса. Зара присела на корточки и грациозно протянула крысе бубен.
- Яли! Какой теперь месяц?
Крыса подняла переднюю лапку и стукнула по бубну один раз. Был действительно январь. Толпа захлопала в ладоши.
- Яли! - опять обратилась к крысе девушка, перевернув бубен. - Какое нынче число?
Яли подняла свою маленькую лапку, ударила им по бубну шесть раз - и вновь угадала!
- Яли! - продолжала зинганка, снова перевернув бубен. - А который теперь час?
Яли стукнула семь раз. В то же мгновение на часах Храма пробило семь. Толпа застыла в изумлении.
Как ни в чем не бывало, Зара снова обратилась к своей крысе.
- Яли! А как пьяный подёнщик идёт в свою нору?
Яли поднялась на задние ножки. Пища, она делала несколько неверных шагов и вновь вставала на четыре конечности. Зрители покатывались со смеху при виде этой карикатуры на самих себя.
- Яли! - продолжала молодая девушка, ободренная растущим успехом. - А как старуха на рынке торгуется?
Крыса присела на задние лапки, вытянув шею и повертев головой, как бы выбирая товар. Потом возмущённо запищала, раскачиваясь из стороны в сторону, то разводя передние лапки, то снова складывая их на груди.
Толпа завыла от восторга.
- Яли! А как бродячий проповедник смущает народ?
Зверёк встал столбиком, сгорбился, подняв левую лапку вверх и запищал - пронзительно и даже как-то грозно. Подёнщики громко хохотали.
Прищурив левый глаз и слегка прикусив зубами свой розовый язычок, что составило весьма забавную гримаску, зинганка изящно повернулась на каблучках и спрыгнула с помоста в расступившуюся толпу. Одна из кос девушки расплелась, привязанная к ней блестяшка упала и покатилась по земле. Это был даже не металл - лёгкий блестящий пластик составлял украшение её убора. "Пожалуй, нацепи она настоящее золото, так легко бы не прыгала", - подумал Аржек.
Плясунья, тем временем, принялась обходить толпу, собирая даяния зрителей в прихваченную у кого-то шапку. Медные монеты, по пять, десять, и даже по двадцать крушей сыпались градом. Если вдруг среди этой чешуи попадался серебрячок в пол-лари, Зара выхватывала его из потока мелочи и ловко прятала за пазуху.
Когда она проходила мимо Аржека, тот необдуманно сунул руку в карман, и зинганка остановилась.
- Ах, чтоб тебя! - воскликнул бандит, найдя в глубине своего кармана то, что там было, то есть пустоту. А между тем молодая девушка стояла и глядела ему в лицо черными большими глазами, протягивая шапку, и ждала. Крупные капли пота выступили на лбу Аржека.
Владей он хоть сотней золотых талари, он тотчас же, не задумываясь, отдал бы их плясунье; но денег у него просто не было!
У главаря гун-хуза, тем временем, дела тоже шли не блестяще.
Попав в шатёр, Роки слегка растерялся. Кругом занавеси, полумрак, клубы дыма со странным сладковатым запахом. Везде разбросаны подушки и какое-то тряпьё. Пахло, если не считать дыма, обыкновенно. Жильём пахло. Куча одеял посредине шатра, при ближайшем рассмотрении, оказалась дебелой старухой, седой и лохматой. Это нелепое чучело проскрипело неожиданно тонким голосом.
- Я Барбацуца, Общемать клана Асаргадон. Кто ты такой и зачем беспокоишь меня?
- Я Роки Гицба, потомственный гун-хуза славного Дома Ли Хой. Голос мой - голос Дома пред ликом Императора.
- Кто? А-а, айдамах-разбойник… А не пошёл бы ты в жопу, разбойник, не до тебя сейчас!
Если бы кто-то ещё услышал эти слова, Роки пришлось бы убить и старуху и свидетеля. А с глазу на глаз… Ругаться он и сам неплохо умел!
- Да ты совсем рехнулась, вошь ветхая? Я, гля, разозлюсь - Донце конкретно вздрогнет! Всё ваше кубло в лоскуты порвём!
- Ой, правда, чего это я? Совсем из ума выжила. Ну говори, чего надобно от полудохлой старухи, молодой разбойник?
- Ты решаешь дела? Если нет, пусть позовут того, кто решает.
- Успокойся, разбойник. Я старая дура, но дела решаю я. С чем пришёл?
- Человека у нас убили. Человек был дрянь, но это был мой человек.
- А при чём тут мы? Зингане люди мирные, зингане никого не убивают.
"Старуха либо валяет дурака, либо под кайфом," - подумал Гицба. Он понюхал воздух, потом прислушался к своим ощущениям. Ничем таким особенным не пахло, крыша тоже оставалась на месте. "Значит - врёт."
- Его не просто убили. А с непонятной целью. Забрали с собой кожу и кости, оставили мясо и ливер. Если бы мы точно не знали, кто убит, ничего бы не поняли. Я считаю - это кто-то из ваших!
- Ну, уж нет! Это не из наших, это из ваших.
- Объяснись.
- Есть у вас тут один такой, Джонни Никто его прозывают. Про него, про Похитителя Костей детки малые песенки поют, да считалки сочиняют…
- Что ты несёшь, старая? Какие детки? Какие сказки? Я крови не хотел, человечек того не стоит. Но если ты не…
Старуха замотала кудлатой башкой и принялась бормотать что-то на своём наречии, изредка вставляя слова на готике. Гицба смог уловить только "порченый король" и "похититель". Затем Барбацуца встала на ноги, свела руки на груди в аквилу и торжественно произнесла.
- Слушай внимательно, понимай правильно и запоминай надолго. Народ зинган не вмешивается в дела гун-хуза. Гун-хуза не вмешиваются в дела народа зинган. Так было, так есть и так будет. Дело Похитителя Костей есть дело гун-хуза. Это решено. А потому. Не ищи того, чего нет. Народ зинган никогда не даст убежища Похитителю Костей.
Этим монологом Барбацуца буквально огорошила Роки. Расспрашивать её дальше означало потерять лицо. Бабка сказала всё, что могла и явно решила, что теперь главарь гун-хуза в полной мере владеет информацией. Но это было не так. Совсем не так!
Роки слегка поклонился старухе (а точнее - её аквиле) и быстро вышел из шатра. Протолкался через, толпу, бросил своим подручным "Уходим!", весьма своевременно вытащив Аржека из затруднительного положения. Бандиты прошли пешком с десяток шагов, и тут же, очень кстати, подвернулся рикша.
Пит плюхнулся на сиденье рядом с Гицбой, а для Аржека места уже не нашлось. Впрочем, тот и сам не спешил пока расстаться с зинганами.

Сообщение отредактировал Кот - 28.02.2020, 08:32

[Kот]

ТРИ

Тем временем в шатре Общематери что-то затевалось. Трое зинган, совершенно разных по облику, стояли перед Барбацуцей и ожидали приказаний. Старуха явно пребывала в растерянности. После ухода Гицбы она неподвижно просидела целых полчаса - и только потом послала мальчишку за подручными.
- Бела Варади! - высокий стройный зинган шагнул вперёд и поклонился. - Оторвись на время от милых твоему сердцу женщин, подтяни штаны и пробегись по лагерю. Расспроси всех серьёзных людей - не появился ли здесь у нас кое-кто подозрительный? Может быть, какой-нибудь из зганов стал вести себя странно. Если что-то обнаружишь - пулей лети ко мне. Вперёд, не мешкай!
Мужчина ещё раз поклонился и, не говоря ни слова, выбежал из шатра.
- Ты, Тибор Гзаки, - тощий черноволосый человек с повязкой на левом глазу сдёрнул с головы странного вида шапку, судорожно прижав её к груди. - Собери мужчин, сколько надо. Расставь посты по всему табору. Пусть возьмут факела, фонари и прочее. Оружие пусть тоже возьмут. Если увидите чужака - хватайте и ведите ко мне. Если попытается бежать - убейте!
- Исполним в точности, Общемать! - когда подручный заговорил, его заточенные, как у каннибалов, зубы жадно клацнули. Кривой от природы рот исказила злая усмешка. Поклонившись, Тибор вновь нацепил свой нелепый головной убор и устремился к выходу.
Барбацуца вновь задумалась. Прошла минута, вторая, пять, десять минут…
- Пишта. Пишта Хорват, - кургузенький, пёстро одетый толстячок с напомаженными тонкими усиками и пышными бакенбардами на цыпочках подошёл к сидящей на полу старухе и почтительно склонил голову. Это был тот самый человек, к которому обращался Аржек в поисках "зинганского баро". - Ты видел этих гаджо. Как думаешь, они опасны?
- Это гун-хуза, Общемать. Если не злить, они не тронут.
- То-то и оно, что "не злить"… Ведь молодой разбойник так ничего и не понял. Ты подслушивал, Пишта, я знаю. Ты всегда подслушиваешь, подсматриваешь и вынюхиваешь. Натура у тебя такая. Как думаешь, понял айдамах хоть что-то?
- Что-то, он без сомнения, понял, Общемать. Не дурак же он, в самом деле. Весь вопрос в том - что именно?
- Весь вопрос в том, что он теперь будет делать! Ты сможешь это узнать? Есть у гун-хуза твои шпионы?
Задумавшись, Хорват едва не ляпнул, что был, мол, один человек, но не далее, чем нынче ночью скончался. Вовремя прикусив язык, хитрый зган неопределённо помотал головой в том смысле, что "надо бы посмотреть".
- Но Вы ведь понимаете, Общемать, дело это долгое. Секретно сообщить, организовать тайную встречу…
- Знаю, знаю… Но боюсь, что времени у тебя нет, Пишта Хорват. Крутись, как хочешь, но чтоб через два - край три часа - информация у меня была. Иначе я скажу Тибору. Он с удовольствием перегрызёт тебе глотку.
Щёголь изменился в лице, но не промолвил ни слова. Прижав руки к груди, самый хитрый из подручных Барбацуцы, пятясь, вышел из шатра.
Против ожидания, он не понёсся, сломя голову, а вполне неторопливо двинулся вдоль табора, несколько раз оглянулся и юркнул в одну из палаток.
Там его ждали остальные приближённые Барбацуцы - никто из них не занимался делами, о которых говорила Общемать.
- С тем человечком мы явно сглупили, братцы, - негромко произнёс Пишта.
- А что было делать? - сразу встрял Варади, - Он ясно сказал - нужен чужак. Не притащу же я кого попало с улицы?
- Если уж гун-хуза влезли в это дело, то просто так не отвяжутся. Обычай у них такой, - настаивал толстячок.
- Ему это не понравится, - голос Тибора напоминал скрежет тупого ножа по ржавому железу, - А всё ты, Бела, ты - жадный, как все Варади! Там, же был колодец. Надо было сбросить туда всё сразу - и мясо и тряпки!
- Кто ж знал, что за Айвеном будут следить? - возразил ему Бела. И я не жадный, нет! Я бережливый. Это у Варади в крови, тут уж ничего не поделаешь! Да плюньте вы. Проклятые гаджо ничего не поймут и никого не найдут. Он всех перехитрит! Ведь недаром говорят, что Он надул самого Обманщика!
- К чему нам эти сказки? - лицо Тибора скривилось, как от кислятины.
- Не ссорьтесь, зганы, - Пишта похлопал товарищей по плечам. - Он хочет говорить со старухой.
- Ей это не понравится, - пробурчал Тибор.
- Понятное дело! Однако Он этого хочет, значит надо сделать. Кто займётся?
- Тибор Гзаки и займётся. Ему это понравится, - усмехнулся Бела.
- Посмейся мне ещё, кот драный, - одноглазый делал вид, что злится, но было видно, что доверие товарища ему приятно. - Конечно, я сделаю, не вам же олухам, такое доверять.
Все трое положили руки друг другу на плечи в знак того, что делают общее дело, и постояли несколько минут молча, склонив головы. Потом крепко пожали друг другу руки, выбрались из палатки и разошлись - каждый в свою сторону.
Вернувшись к месту, на котором происходило представление, Аржек увидел, что костёр погашен, разобран и унесён, а зеваки разошлись. Лишь парочка чумазых детишек сидела на краю помоста, болтая ногами и переговариваясь.
Поразмыслив, молодой гун-хуза решил пойти поискать Зару в tabor’е. "Должна же она где-нибудь ночевать," - думал Аржек, -"Кто знает, как оно обернётся?" То немногое, что он знал о нравах зинганок, навевало соблазнительные мысли.
Аржек решительно двинулся вперёд, но уже через пару минут убедился, что это было плохой идеей.
Он очутился в лабиринте шатров, палаток и хижин, где за каждым углом таились враждебные человеку тени. Тут и там горели неяркие огни, вокруг сновали люди - уходили, приходили, шумели. Слышался пронзительный смех, плач ребёнка, голоса мужчин и женщин. Странные силуэты вычерчивались на светлом фоне полотняных стен, напоминая то ли собак, похожих на человека, то ли людей, похожих на собак.
Сворачивая то направо, то налево, Аржек прошёл больше полумили. Уткнувшись в наружную стену Донца, он понял, что совсем заплутал, ужасно удивился и повернул назад.
Эти блуждания просто не могли кончиться добром. Поэтому Аржек не удивился, когда его грубо окликнули.
- Чего тут рыщешь, гаджо? - трое мужчин, две увесистых дубины, три длинных ножа в ножнах, два факела. Явно ходят не просто так, следят за порядком.
- Я - гун-хуза.
- Это мы и сами видим. Пришёл сюда зачем? Шпионить?
- Говорю же, дорогу не нашёл. Представление кончилось, пошёл домой, где-то свернул не туда, заблудился.
- Ты же, вроде, не пьян? С чего трезвому человеку идти совсем в другую сторону? В общем, зганы, хватаем его и тащим к Тибору. Пусть он решает.
Аржек решил не сопротивляться, в надежде на то, что его, выведут из лабиринта. И действительно, очень скоро впереди показался шатёр Барбацуцы.
С тыльной стороны сооружения оказался ещё один вход. Зинган, шедший первым, бесцеремонно откинул занавеску. За ней стояла Зара, голая до пояса, с платком в одной руке и небольшой бутылочкой - в другой. Ничуть не смущаясь, девушка смочила жидкостью из сосуда платок и принялась энергично обтираться.
Аржек ощутил хорошо известный ему запах razvod’а. "Ничего себе! Она что, этим умывается? " Аржек, был истинным гун-хуза, и считал, что мыться положено два раза - после рождения и после смерти. А спиртное надлежит употреблять внутрь.
- А кто это тут у нас? А-а, это разбойник, у которого за душой нет даже пары медных курушей - заплатить мне за представление. Что ж ты так плохо разбойничаешь, разбойник?
Аржек, обычно не лезший за словом в карман, угрюмо промолчал. Девушка быстро закончила "умывание" и подняла платье до плеч.
- А Тибор где? - спросил один из охранников.
- Я ему не хозяйка. Был здесь, ушёл. А этого зачем притащили?
Вот на "этого" Аржек, почему-то обиделся. Ни с того ни с сего он вдруг выпалил.
- Овай андра гау, мурдулеска барро, яв адай, кхай, нуке тукелесден морэ!
Этой фразе научила его мать. Что означали слова - Аржек не знал, мать говорила про что-то обидное. Он вдруг испугался, не прозвучало ли это слишком грубо.
Но похоже, Зара сама ничего не поняла. Она рассмеялась и спросила.
- Это по-каковски, разбойник?
- Мать говорила, по-вашему!
Засмеялись все.
Аржек засмеялся вслед за ними, решив, что сейчас лучше выглядеть глуповатым и неопасным.
- Ладно, зганы! - решительно произнесла Зара, - Оставьте-ка тут этого гаджо и идите дальше охранять табор. Общемать будет недовольна, если что-то случится, а вас на месте не окажется. Думаю, что с этим парнем я и сама справлюсь.
Мужчины как-то странно посмотрели друг на друга, усмехнулись в усы и вышли из шатра.
- А почему они тебя слушают? Ты ведь просто танцовщица!
- Нет, не "просто", я танцую лучше всех! А ещё я старшая дочь Барбацуцы.
- Старуха - твоя мать? - глаза Аржека полезли на лоб.
- Глупый гаджо. Это значит, что когда она умрёт - я сама стану Общематерью. Но старуха ещё крепка и это случится не скоро, - по лицу зинганки пробежала тень, а из груди вырвался лёгкий вздох.
- А кто твой отец?
- Все старые зганы - мне отцы. А остальные мужчины - братья.
Аржек решил, что девушка над ним смеётся.
- Так не бывает. У человека только одна мать. И один отец.
- Нет, у зганов другой обычай. Эй, постой, так не честно! А как зовут тебя и кто твои родители?
- Зовут меня Аржек. Я был сыном сотника из банды Клоунов-Убийц. Двенадцать лет назад - мне только исполнилось шесть - на наши кварталы напали охотники за женщинами со Змеиного Угла. Мой отец убил мою мать, чтобы она не досталась им. Потом охотники убили его за то, что он лишил их добычи. Я остался сиротой. Сам не знаю, как мне удалось дожить до двенадцати. Я воровал еду с прилавков на рынке, меня ловили и били, но я всегда успевал съесть то, что стащил. Я научился прятаться в самых дальних закоулках, знал все норы, где можно отсидеться, как свои пять пальцев. Ни мутанты, ни людоеды так и не смогли меня поймать. А в двенадцать лет меня подобрали гун-хуза.
Аржек сам толком не знал, почему всё это рассказывает. Если уж повезло остаться с Зарой наедине - глупо тратить время на разговоры! Но ни с того, ни с сего обнять девушку, пусть даже зинганку, было как-то неловко. Ну не мастер был Аржек по части ухаживания.
- А ещё я рассказывал истории. Мы собирались на какой-нибудь крыше, и я сочинял увлекательные байки. Про нападения мутантов, про гигантских крыс, живущих в нижних тоннелях, про Королеву Пауков, про Звонаря…
- Твой Звонарь - это просто глупая выдумка!
- Да я его видел своими глазами! Вот, как сейчас вижу тебя!
Аржек подался всем телом в сторону девушки, и та невольно отшатнулась.
- Так может, расскажешь мне про него? - почти шёпотом спросила Зара.
- А может, займёмся чем-нибудь более интересным? - воскликнул Аржек.
Зинганка непонимающе посмотрела на него.
- Что ты этим хочешь сказать?
Аржек удивился. В конце концов, он ведь имел дело всего лишь с зинганкой!
- Разве не знаешь, чем могут заняться мужчина и женщина?
- Да вот ещё! - Зара фыркнула и презрительно задрала нос.
Аржек окончательно потерял терпение.
- Вот как? Что ж, тогда гун-хуза сам возьмёт, что ему хочется! - и довольно грубо обхватил её за талию.
Девушка легко выскользнула у него из рук. Отскочив подальше, она наклонилась, затем выпрямилась, и, раньше чем Аржек успел сообразить, откуда он взялся, в ее руке сверкнул маленький кинжал. Гордая, негодующая, сжав губы, раскрасневшись, стояла она перед ним; ноздри ее раздувались, глаза сверкали. Белая крыса Яли, о которой он успел уже забыть, вдруг выскочила из тёмного угла и попыталась вцепиться ему в башмак. Все это произошло в мгновение ока.
Защищаться от ножа Аржек научился едва ли не раньше, чем разговаривать. Захват, перехват, резкий толчок в кисть - и нож, серебристо блеснув, падает на пол.
Повисло неловкое молчание. Он ведь даже не собирался драться, всё вышло само собой - как на занятиях по самообороне.
- Ты это… Ты ножом не пугай, достала - бей! Ну и так, вообще… - Аржек наклонился и подобрал выпавшее оружие, - Кинжал - вещь, конечно, хорошая. Но это… - он вынул из-за пояса небольшой нож с т-образной рукояткой и коротким клинком, - Вот, дарю. Это пуш-даггер, удобная штучка для неожиданных случаев.
- А по-нашему будет "taganka".
- Забавное словечко. Да ты бери! Бери-бери, у меня ещё есть.
Зара как-то рассеяно приняла от Аржека нож, а потом и кинжал. Её оружие тут же исчезло в складках пышной юбки, а необычный подарок девушка принялась вертеть в руках, то зажимала в кулаке, то держа за лезвие, подносила поближе к глазам, как бы рассматривая. И тут Аржек понял, что романтического свидания уже не получится. Совсем.
Сидя напротив, Зара молча наблюдала за ним, явно поглощенная какими-то другими мыслями. Порой она улыбалась, и милая ее ручка гладила крысу, нежно прижавшуюся к ее коленям.
В эту минуту один из её браслетов расстегнулся и упал. Аржек быстро наклонился, чтобы поднять его. Когда он выпрямился, девушка и крыса уже исчезли. Он услышал, как хлопнул полог шатра. Птичка упорхнула!
Через пару минут Аржеку стало скучно. Он не мог сидеть просто так и ждать непонятно чего. Вынув ещё один пуш-даггер (у него и в самом деле было немало их запрятано в одежде и даже в обуви), он аккуратно проткнул дырочку в матерчатой стенке. Стало видно тускло освещённое пространство табора, соседние шатры, проходящие изредка люди. Отверстие в противоположной стене принесло чуть больше интереса - матерчатая стенка с чётким силуэтом посредине. Это напоминало теневой театр плоских кукол, который иногда показывал в "Заварухе" Базиль Синдер, прозванный (кстати, из-за этих самых спектаклей) Полудурком - любимчик атамана Гицбы.
Старуха сидела, медленно покачивая головой - то ли дремала, то ли о чём-то думала. Вдруг из "левой кулисы" выдвинулась, словно проросла из стены, тощая фигура в плаще с капюшоном и чем-то странным вместо лица. Старуха довольно резво вскочила на ноги.
- А ты откуда взялся? Это Тибор Гзаки, бенг рогэнса, предал меня!
- Тебя вс-се предали. С-слушай меня, Общемать Барбацуца! Я - Асаргадон, Царь царей. Я ниспроверг стены Сидона и сбросил камни в пучину вод. Я дал Египту новый закон и вывел оттуда ваше племя. Шумер, Элам и Саба узрели судьбу в моём огненном взоре. Я победил и воссел на троне из костей врагов!
"Что за пургу он несёт? " - подумал Аржек. Но старуха слушала внимательно и даже с некоторым испугом.
- Горе тебе, Общемать Барбацуца, ес-сли не признаешь меня!
- Нет! Ты порченый король! Похититель Костей! И имя тебе - Джонни Никто!
- Ну, как хочешь. Взгляни, я тут принёс кое-что, специально для тебя. Быть может, тогда ты переменишь с-своё мнение.
Незнакомец подал ей какую-то непонятную штуковину, типа короткой толстой палки. Старуха опустила руки так, что их не стало видно, и что-то непонятное начала с этой "палкой" делать, при этом пристально её рассматривая. Аржек подумал, что вот сейчас пришелец без затей тюкнет старуху по макушке - уж больно удобно она стоит, наклонив голову. Но старуха вдруг просто пропала. Вот она была - и нет её!
Аржек понял, что пора линять. Он аккуратно отогнул полог шатра и выглянул. Снаружи было темно и пусто.
Быстро пройдя вдоль ряда шатров, Аржек завернул за угол.
И угораздило же его бросить "прощальный взгляд"! Из шатра вышел собеседник Барбацуцы. Его худую и длинную фигуру венчал капюшон плаща, из-под которого смотрела тусклая рифлёная маска. Верхняя её часть была отчеканена из металла в виде рельефных концентрических полос вокруг глаз, а снизу был приклёпан чёрный массивный намордник – то ли широкий клюв, то ли короткий хобот.
Незнакомец поднёс руки к голове, и странная личина отделилась от его лица. Аржек обомлел.
Под маской оказался гладкий блин без единой отметины. Не было на нём ни глаз, ни бровей, ни рта, ни носа. При этом тварь явно смотрела вокруг и даже что-то там себе видела. А может, слышала, или нюхала - Аржеку совсем не хотелось выяснять! Он любил страшные сказки. Но - вот ведь странное дело - оказавшись внутри одной из них, совсем не обрадовался…
Тут-то уж молодой гун-хуза сообразил, что в таборе творятся жуткие дела. Он тихонько пробирался между шатрами, шёпотом молясь Императору, чтоб ни Зара, ни другие зингане не попались ему на дороге, шарахался от каждой тени, ожидая, что долговязая фигура Безликого вот-вот вышагнет из-за угла. Быстрее всего Аржек бежал вдоль стены Собора. Контрфорсы и аркбутаны бросали ему под ноги зловещие шевелящиеся тени, а в каждой нише таились, не статуи и гаргульи, а кровожадные призраки без лиц!
Увидев, наконец, прожектора дозорных на стенах Перечницы, Аржек почувствовал себя в относительной безопасности. Но совсем ровно задышал только тогда, когда за ним захлопнулись крепкие стальные ворота, украшенные скрещёнными револьверами, осенёнными Стальной Аквилой - гербом Дома Ли Хой.
Осталось всё рассказать Питу.

Сообщение отредактировал Кот - 06.03.2020, 12:51

[Kот]

ЧЕТЫРЕ

Под шатром Общематери, оказывается, имелось довольно обширное помещение. Трое зинган спустились туда по кое-как склепанной шаткой металлической лесенке. Первый нёс факел, а замыкающий тащил на плече бесчувственное тело девушки. Это были уже известные нам Бела, Тибор и Пишта, а их пленницей оказалась Зара.
Тибор держал шапку у правой щеки и честил Зару на все корки.
- Это чужацкое отродье едва не лишило меня последнего глаза!
Видимо, тот самый нож, который девушка получила от Аржека, весьма скоро ей пригодился, но увы - не спас!
Девушку уложили на лежанку, накрыли одеялом и крепко примотали верёвкой. В середине помещения проявилась, помигав, как дрянное пикт-изображение, фигура в плаще и уже знакомой нам маске.
- Не блажи, Тибор Гзаки. Подойди-ка поближе.
Бледный тонкий палец с силой провёл вдоль длинного разреза на щеке згана. Кривой стёр шапкой остатки крови - никаких следов раны на коже не осталось.
- Зайдёте через полчаса. Ус-слышите, когда будет можно. И унес-сите факел, - прошептал Похититель Костей.
Когда троица вернулась, всё уже было кончено. На полу лежала куча парного мяса - всё, что осталось от жертвы. Тварь, влезшая в шкуру молодой зинганки стояла возле, обмотавшись одеялом. В свете факела Пишта успел с отвращением заметить, как из пор на её коже проросли волосовидные полупрозрачные реснички, очистив кожу от следов пота, крови и остальных, менее аппетитных выделений.
- Принесите подходящую одежду, - сказало нечто голосом Зары. - А это, - существо задумчиво цыкнуло зубом и сплюнуло на пол крохотный кусочек плоти, - Это нарежьте помельче и продайте перекупщикам. Как крысятину. Да, и вот ещё что - тут в свёртке кости - вы их отдайте человечку надёжному, но не из наших. Пусть отнесёт гун-хуза. Но чьё это, мы им не скажем. Пусть сами догадаются.
- Да они обвели тебя вокруг пальца, как мальчишку! Поняли, что ты подсматриваешь, и разыграли спектакль. Зингане те ещё клоуны, а то ты не знаешь? Старуха где-то спряталась, а у этого фрика под маской была ещё одна маска! Потому что, если это не маска, то что тогда? Что, я тебя спрашиваю?
Аржек стоял взлохмаченный, красный. Ему было стыдно.
В дверь постучали. Вошёл охранник.
- Тут человек пришёл. С улицы. Хочет к вам, поговорить.
Это было странно, обитатели Донца в Перечницу не слишком стремились. Боялись, наверное.
Визитёр оказался маленького роста, пыльным, серым и обтрёпанным. Пит, чтобы не тянуть кота за хвост, спросил довольно резко.
- Ну, и что ты нам расскажешь, кривая и потная личность?
- Вот, господин, - человечек вынул из мешка довольно увесистый узелок и протянул его Болячке, - Вот, нашёл, значит - и к Вам.
- А где именно ты это нашёл?
- Ну, это… В зинганской хижине, короче.
- А зачем ты туда забрался?
- Хотел украсть что-нибудь из еды. А там - это. Я его в мешок - и к Вам.
- А почему ко мне?
- Ну, так это, значит… А к кому ж ещё?
- Да, логично…
Пит и Аржек тщательно раскатали и расправили принесённый свёрток по полу. Зрелище было не из приятных.
- Так. Узнать, конечно, трудновато, но это явно Айвен Белью. Нос и уши на месте, череп тоже цел. Да, несомненно, это он.
Ниже шеи останки представляли собой кожаный мешок с костями. Кожа была натурального цвета и эластичная.
- Похититель Костей, значит. Забирается внутрь этой шкуры. А уж как её чистит перед этим… Бр-р, лучше не думать!
Пита передёрнуло. Он прикрыл останки сдёрнутой со стола скатертью и повернулся к пришедшему.
- Слушай меня, ты, болячка, - Вытащил из кармана блокнот, черкнул несколько слов, отдал, - Придёшь в "Заваруху", отдашь записку охране. Накормят от пуза, ещё дадут жратвы с собой. И денег. Но если хоть слово кому брякнешь - сам тебе башку оторву. Смекаешь?
- Спасибо Вам, щедрый и справедливый господин гун-хуза!
Низко кланяясь, человечек допятился до самого выхода и сгинул.
- Ну, вот что, - негромко произнёс Болячка, - Ты, парень, на меня не обижайся.
- Проехали, - буркнул Аржек.
- А скажи-ка мне, как старуха назвала того придурка в маске?
- Джонни Никто.
- Никто, значит. Никто Ниоткуда. Раз, два, три, четыре, пять - Джонни вышел погулять… В общем, моё мнение такое – надо собирать толпу и гасить их всех! Эх, босс ушёл не вовремя! Ладно, придётся пока самим. Ты, давай иди, собирай народ! - и добавил негромко, как бы про себя, - Пощады не будет!
Гицба остановил рикшу у заброшенного дома на окраине Донца.
- Жди.
Вошёл в дверь, прошёл анфиладой комнат. На стене висел ящик - древний аппарат связи. Стёртый жетончик на длинной нитке упал в прорезь. Роки вкратце пересказал всё - начиная от найденного трупа и заканчивая безумной болтовнёй Общематери. Ответом была тишина.
Гун-хуза раздражённо постучал по аппарату. Произнёс нарочито громко.
- Ты понял, что я сказал? Знаешь, что это за тварь?
- Я всё понял. И незачем было орать, всё и так прекрасно слышно. Нет, я не знаю, что это за тварь. Тем интереснее будет поймать её и изучить.
Жетончик выскользнул наружу и повис, болтаясь. Связь прервалась. "Изучить, как же! - Гицба выругался и смачно сплюнул на замусоренный пол. - Долбаные шестерёнки! Никогда не знаешь, чего от них ждать!"
Две плотные группы людей стояли друг против друга: одна - возле Собора, вторая внизу, собираясь выбраться из Ямы. Ни те, ни другие позиций специально не выбирали, просто когда "армия", собранная гун-хуза, добралась до места, от tabor’а навстречу им уже двигалась редкая цепочка огней, в которых угадывались факелы и фонари на палках.
Вооружение с обеих сторон было совсем никудышное - железные дубины, как с шипами, так и без оных; кое-как заточенные куски железа, долженствующие изображать собой мечи и кинжалы; склёпанные "на коленке" из подручных материалов однозарядные самопалы. У гун-хуза имелась, правда, парочка дробовиков - но в тесной рукопашной схватке от них предвиделось больше вреда, чем пользы.

Сообщение отредактировал Кот - 13.03.2020, 15:31

[Kот]

Зинганы двигались плотной шеренгой, улыбаясь презрительно и зло. Это заставляло горожан нервничать и думать, нет ли здесь подвоха. Умирать первыми никому не хотелось.
- Выдайте нам Похитителя Костей, - выйдя вперёд, заорал Пит, - И мы отпустим вас с миром!
- Зинганы ничего не знают о Похитителе Костей, - донёсся чей-то голос из задних рядов наступающих, - А вот вы, чужаки, ответите за убийство Общематери!
Пит в недоумении обернулся к Аржеку.
- Они что, с ума посходили? Какое убийство?
В воздухе что-то просвистело, Пит почувствовал сильный удар в висок. Колени старого гун-хуза подогнулись, и он рухнул, как подрубленный.
Зинганы взревели и ринулись в атаку с перекошенными лицами и орущими ртами, размахивая оружием.
Аржек бросил растерянный взгляд на лежащего неподвижно Болячку. Похоже, придётся брать командование на себя. Если ребята растеряются, замешкаются - всё пропало, надо нападать! В конце концов, нас больше, мы лучше вооружены и действуем более слажено - шансов на победу у зинган не будет!
Он выбрал двух бойцов похилее, приказал.
- Остаётесь с дедом тут, охраняете.
Скомандовал "Вперёд!" и бросился в схватку.
Пит заранее разбил отряд на десятки и в каждой назначил старшего.
Аржек шёл в центре, пара Охотников и Вуло Стенолом - здоровенный, но довольно тупой боец, составляли его свиту. Каждый Охотник вел на цепи пару злющих тварей размером с большую собаку. Раньше их называли "легальными мутантами", потом сократили до "лемутов", так и прижилось. Существа выглядели тощими, но мускулистыми, словно сплетёнными из проволоки.
Вначале удача улыбнулась зинганам. Десятка Ахата быстрее остальных добралась до противника. Её встретили дружным залпом самопалов, убившим и ранившим шестерых. Остальных опрокинули толпой и вырезали начисто. Больше такой ошибки гун-хуза не повторяли. На помощь врезавшейся во врага десятке тут же спешили другие, стараясь зайти зинганам в спину.
Через три минуты в битву втянулись все. Полторы сотни человек рубили, резали и убивали друг друга, топчась в кровавой грязи. В воздухе повис острый, несравнимый ни с чем, запах бойни. Противники бросались друг на друга, кто-то успевал ударить первым, валил врага наземь и добивал, либо опьянялся призрачным успехом и получал удар или выстрел - чаще в бок или в спину. Аржек видел, как гибнут его люди: рухнул от удара дубины Гардер, Джаборо Железная Рука получил пулю в живот, упал Брет, Гринзо начисто смахнули башку огромным топором. Каждый из них забирал с собой одного, реже - двоих, и почти никогда - троих зинган. Но пока гун-хуза могли себе позволить даже такой размен.
Теперь, когда бой распался на череду парных поединков, пытаться хоть как-то руководить битвой стало бессмысленно. Поэтому отряд неторопливо двигался от левого фланга к правому, перемалывая противника, как тяжёлый боевой сервитор. Теперь Аржек в полной мере оценил тактическую задумку Пита. Вуло был идеальным арьергардом, его боевой молот либо отбрасывал противника прочь, либо ломал его едва ли не пополам. Скудный свет от стоящих там и тут фонарей на палках, как и мятущееся пламя факелов давали лемутам полную свободу действий. Они атаковали снизу - просто одна из теней обретала плоть, бросалась и перегрызала зингану глотку. Как они отличали своих и чужих? Охотники говорили, что лемуты плохо видят, но имеют хороший нюх. Хотя, по мнению Аржека, все вокруг воняли одинаково - кровью, злым потом и ненавистью.
Аржек не получил ещё ни одной царапины и даже умудрялся время от времени перезаряжать стремительно пустеющий барабан своего оружия.
Группа добралась до левого фланга. Здесь зинганы держались плотнее и бились яростней, словно кого-то защищая. Аржек всмотрелся - у державшейся сзади долговязой фигуры из-под капюшона блеснул металл. "Вот и снова свиделись!" - Аржек вскинул тяжёлый длинноствольный револьвер и выстрелил, уже точно зная, что попадёт. Только бы простая пуля взяла эту нечисть! "Джонни" нелепо взмахнул руками, упал навзничь с дымящейся дырой в груди и больше не шевелился. Аржек подскочил к нему и сорвал маску.
Внезапно вспыхнул свет - под куполом загорелись все уцелевшие лампы. Аржек успел увидеть мёртвое лицо незнакомого згана, изборождённое морщинами, тёмные провалы глаз, один из которых перечёркивала чёрная лента да кривой оскаленный рот, зубы в котором были заточены, как у каннибалов. Тибор Гзаки умер - окончательно и бесповоротно. Взвыли сирены и из темноты под внешним куполом появились три платформы-"галоши", набитые лысыми подручными "шестерёнок". Несколько Багровых Жрецов в развевающихся мантиях спускались оттуда же, держа в руках странного вида оружие. Настала пора удирать!
Людишки, как тараканы брызнули по щелям, никто их не преследовал. Красным Монахам нужны были только те, кто остался.
По полю битвы бродили круглоголовые неофиты.
Согнувшись, они тащили на спинах огромные ранцы в виде сдвоенных медных цилиндров. Сквозь боковые окошки из толстого стекла было видно, как тяжело плещется зелёный флуоресцирующий гель, мерзкий даже на вид, тягучий и пузырящийся. Тут и там сновали сервочерепа с острыми скорпионьими жалами. Баллончики в основании их хвостов имели более скромные размеры, но и они были заполнены той же зелёной гадостью под завязку.
Заметив малейшее шевеление, все наперегонки бросались к очередному бедолаге.
Тот, кто успевал первым, втыкал в раненого либо начищенный бронзовый инъектор с хищно поблёскивающей трёхдюймовой стальной иглой, либо жало. Человек коротко вскрикивал и замирал с искажённым лицом и тянущимися вверх руками со скрюченными пальцами, будто бы пытающимися уловить исторгнутую из тела душу.
После того, как раненые закончились, сервочерепа плотной группой повисли в воздухе. Видимо, разбираться со "вторым сортом" сырья - трупами - было ниже их достоинства.
"Шестерёнки" грузили мертвецов на антиграв-платформы, складывая как тюки - штабелями. Пара Багряных Жрецов что-то неторопливо выискивала, какие-то особенно лакомые кусочки. Вот они заставили звено сервочерепов поднять два женских трупа и удалились с ними под купол - вверх и в темноту. За ними цепочкой уплыли все три "галоши", и остальные сервочерепа. Лампы погасли, снова пришла темнота.

ххх

"Вот же дерьмо!" - подумал Аржек, выбираясь из укромного уголка, - "Это сколько народу мы тут оставили..?" Изучать мерзкие аспекты деятельности Красных Монахов не хотелось - мыслями он был уже в таборе, где ждал его вожделенный боевой трофей! Пробежка по хорошо знакомому пути, найти шатёр, откинуть полог…
Если бы Аржек не обладал столь обострённым чувством опасности, он ни за что не дожил бы до своих восемнадцати лет. Существо, сидевшее в шатре, хорошо притворилось, но рост, капельку "не та" фигура, глаза… И запах: пахло не человеком и даже не зверем - несло чуть заметно какой-то едкой химией. Короче, это была не Зара! Аржек выхватил револьвер и решительно наставил на странную ксенотварь.
- Кто ты? И куда девало Зару? Отвечай, иначе вышибу мозги!
Существо медленно подняло и вытянуло вперёд левую руку, словно пытаясь заслониться от пули. Женские пальцы удлинились, зашевелились как щупальца, сплетаясь в сетчатый ажурный конус, заострённый, словно наконечник копья. Изящная конструкция окуталась облачком голубых искр - в руке Аржека осталась только рукоять, а ствол, барабан и спусковой механизм распались хлопьями рыжей трухи.
- Не дёргайс-ся. Или так же рассыплешься с-сам, - настоящий голос Безликого оказался тих и бесцветен.
Аржек растерялся. Таких фокусов он не ожидал. Отшвырнув жалкий огрызок оружия в сторону, молодой гун-хуза скрестил руки на груди и приготовился достойно встретить смерть.
- А ты крутой парень, я прямо-таки слышу, как звенят твои с-стальные яйца! Многие из тех, что считают себя с-смелыми уже навалили бы в штаны, и попытались удрать, - Кривляющийся монстр был омерзителен.
- Пос-стой, тебе не нравится смотреть на это? С этим человеком у тебя что-то было связано?
Лицо существа взбаламутилось и стало никаким, вроде стёртой монеты. Фигура тоже подобралась, утратив женские черты, но не приобретя мужских. Смотреть на это было тоже противно, но как-то не так. Терпимо, в общем.
- С-слушай, парень, ты же понимаешь, что отпустить я тебя не могу. Или ты умрёшь, или… Короче, ес-сть одно место... Правит там С-сущность, настолько великая, что тебе и не снилось. Ни одно местное божество не может вторгнуться в его обитель. Этот мир закрыт ото всех, но я могу тебя туда перебросить. Я уже отправил туда с-старуху. Думаю, что она скоро с-сдохнет - от неё и здесь было мало проку. Мне требовалось убрать её с-с дороги - и только. А ты - другое дело. Ты молод, силён. Неглуп - это важно. У тебя есть правильная жилка, но здес-сь, в захолустье, ты уже достиг своего потолка. А там, - тварь вроде как усмехнулась, - такой человек может с-стать королём. Нас-стоящим королём - это не шутка.
Аржек задумался. Верить в волшебную страну, в общем-то, резона не было, да и перемещаться он никуда не собирался. Вот только выбора не оставалось. Либо попытаться ещё раз напасть на оборотня - и тогда уж точно погибнуть, либо принять его предложение - а там уж, как получится.
- Ладно, твоя взяла. Давай свою книгу.
Тварь с издевательским поклоном подала Аржеку цилиндрический пенал длиною около фута и толщиною как запястье мужской руки. Судя по тяжести, штуковина была из золота, по поверхности бежали странные узоры. Аржек снял крышку - она подалась легко, будто смазанная - и достал скрученный в трубку лист плотной бумаги, вполне обыкновенной по виду.
- А ничего, что я, вообще-то, неграмотный?
Тварь снова вроде бы усмехнулась, хотя эту тень гримасы на плоской роже можно было истолковать как угодно.
- Не с-страшно. Никто не может прочесть Книгу Малгил, зато она с-сама прочтёт любого.
Аржек развернул лист. Строчки странных символов побежали перед его глазами. Удивительно, но он начинал понимать, что там написано. Лист Книги открылся, как дверь - и Аржек рухнул в пустоту, в космос, даже не успев удивиться. Он же, в конце концов, умирал. Значит, такие вот бывают предсмертные галлюцинации… А потом мир вздрогнул, и всё вокруг поглотил белый свет…

ПЯТЬ

Что это была за тварь, откуда взялась на Семи Углах и куда делась потом - так никто и не узнал. Двое оставшихся в живых зинган, вроде бы принимавших живейшее участие в описываемых событиях, ничего не помнили.
Куда исчез Аржек - тоже осталось загадкой. Перестал он существовать в тот самый момент, когда прочитал нечестивый свиток, или по сю пору обитает где-то - "за гранью времён и пределом миров" - мне неведомо. Атаман Гицба решил, что парень погиб в завязавшейся перестрелке, а тело, под шумок, присвоили Багряные Жрецы, собравшие богатый урожай мёртвой плоти для своих сервиторных мастерских и клонировочных баков. Никто его в этом не разубеждал.
Пит Болячка тоже кончил трагически. Старый гун-хуза так и не смог себе простить ту заваруху, считая, что всё произошло по его вине. Страдая от мук совести, Пьер Молинари (он же Пётр Млынарь) полностью отошёл от дел и решил совершить паломничество к святому месту, со странным названием - Храм Головы Императора. Где-то там он и пропал. Жена его быстро утешилась, а сыновья - забыли отца.
Примерно через месяц после "Зинганской Бойни" в районе доков Изумрудного Угла случилась странная находка - обнаружили кожу и кости молодой женщины. Стандартный паспортный чип, имплантированный в запястье, при обращении к Имперским Анналам, выдал имя погибшей - Рита Батталиа. О том, что останки принадлежали зинганке которую называли Зара - осталось никому не известным.
А Яли выжила. Крысы - они живучие.

Сообщение отредактировал Кот - 20.07.2020, 12:04