[фанфик][Wh40k]Орки не сёрфят

[0.5 Кота]

Серия "Classis Libera"

Бэкграунд

Рассказы

Денежный вопрос

Ненависти Свободного Отряда

Возвращение домой

Сердца и умы

Холодный расчёт

Обстоятельства непреодолимой силы

Начать сначала

Кровь и золото!

Зов Долга

Двойное жалование

Название: Орки не сёрфят

Сеттинг: Wh40k

Жанр: боевик

Рейтинг: 18 + (эпизодическое изображение или описание жестокости, нецензурная брань)

Аннотация: Защита Гуэльфской дамбы – одна из сложнейших операций, в которых принимал участие Classis Libera. СПО развеяны, катачанские полки потрёпаны или полностью уничтожены. Только чудо спасёт от поражения.

"Краткий пересказ событий предыдущих серий"

Серия "Classis Libera" посвящена жизни и невероятным приключениям солдат вольного торговца Георга Хокберга.

Classis Libera получает выгодный контракт на поддержку законной власти на планете Скутум, однако ввязывается в противостояние не просто между властолюбивыми людьми, но также галактическими организациями и древним злом.

Волей нанимательницы, госпожи-губернатора Лидиары Сардис, компания атакует улей Кантаврис, которым управлял противник Лидиары на политической арене, кардинал Вальфур Иерофон. Наёмники встречаются в бою с войсками Святой Императорской Инквизиции и выходят победителями из этого противостояния.

Однако ещё рано рассла[мамочки!]ся.

Капитул Стальных Исповедников – ставленников Адептус Механикус – захватывает Тиррену, улей Лидиары Сардис. У Classis Libera не хватает сил, чтобы выкурить их оттуда, поэтому Георг Хокберг ведёт компанию в улей Тавкрия, чтобы набрать рекрутов.

В рассказе "Сердца и умы" описаны злоключения наёмников в городе бандитов, насильников и анархистов. Там компании противостоят потерянные и проклятые еретики из банды Губителей Судеб.

Classis Libera восстанавливает численность, но не более того. Под беспрерывными атаками безумцев, мутантов и предателей-Астартес наёмники вынуждены отступить.

Несмотря на неудачу, Георг Хокберг преисполнен решимости вернуть власть нанимательнице. Начинается осада Тиррены (повесть "Обстоятельства непреодолимой силы").

Противостояние с СПО и капитулом космического десанта становится тяжёлым испытанием для наёмников Classis Libera. Несмотря на ряд успехов, осада завершается обоюдным истощением. Ни одна противоборствующая сторона так и не достигла целей. Стальные Исповедники не нашли реликвии Скутума, а Георг не выполнил обязательства по контракту. Подавленные и разочарованные войной наёмники покидают Скутум.

Бурные течения Варпа переносят флот Classis Libera не только в пространстве, но и во времени.

Интерлюдии "Остаться в живых" и "Оставив позади" снова освещают события скутумской кампании.

Инквизитор Конклава Скутума Жозефина Анна Мерикью де Труан размышляет над тем, как ей выбраться из Кантавриса, захваченного наёмниками Classis Libera. После того, как инквизитор не смогла найти способа выйти из окружения, она под чужим именем вербуется в ряды солдат Георга Хокберга.

Грядёт осада столицы Скутума – Тиррены – и Жоанна участвует в этом событии как рядовой боец армии наёмников. Инквизитор переживает вместе с Classis Libera все поражения и победы.

Для Георга Хокберга наступает тяжёлое время. Classis Libera разваливается, банковские счета арестованы, самого вольного торговца разыскивает Инквизиция, а техножрецы желают ему смерти.

В такие моменты люди сдаются. Или начинают всё сначала (рассказ "Начать сначала").

Classis Libera слишком слаба, чтобы сразу браться за военный контракт, и тогда Георг Хокберг решает развязать "постановочную" войну. Он договаривается с Биллом Риддом, предводителем пиратского воинства судна "Кромешная Тьма", о налётах на пограничные миры Империума. Задумка такова: пираты грабят планету, потом появляются наёмники и за щедрое вознаграждение прогоняют их.

Такая схема позволяет несколько поправить финансовое положение компании, однако долго пользоваться ей не выходит. Скоро о мошеннических действиях Георга Хокберга становится известно в Администратуме. Адептус Терра рассылает астропатические сообщения по мирам сектора Сецессио (рассказ "Кровь и золото!").

Пираты Билла Ридда перехватывают послание во время рейда на планету Норайя. Какие бы лёгкие деньги они ни зарабатывали вместе с Classis Libera, но теперь становится очевидным, что больше так продолжаться не может. Нападение на Норайю – последнее совместное мероприятие пиратов Ридда и наёмников Хокберга.

Должно было стать последним, если бы ту же цель не избрали для себя эльдарские корсары. Их нападения никто не ждал, поэтому и пираты, и наёмники несут тяжёлые потери. Подобное оскорбление не может остаться без ответа. Ридд не привык подставлять для удара другую щёку, а Хокберг устал от того, что его перестали принимать всерьёз. Они отправляются на абордаж чужацкого судна.

Эльдары отчаянно сопротивляются, но, в конце концов, корабль чужаков захвачен. После компания разбивает остальные разобщённые войска корсаров на планете. Георг Хокберг понимает, что Classis Libera – снова сила, снова готов браться за военные контракты.

Примерно в то же время Вольные Клинки Роланд и Родерик, бывшие сотрудники компании Хокберга, сражаются с орками в системе Отарио на планете Нагара (рассказ "Зов Долга"). Они остаются прикрывать отступающие имперские войска и сходятся в бою с ордой зеленокожих. Родерик, оруженосец, советует Роланду, рыцарю, последовать примеру союзников, но тот настаивает на продолжении битвы. Доспехи Роланда повреждены, но Родерику удаётся спасти господина от гибели.

Чуть погодя Родерик получает случайную пулю от солдата СПО и умирает на руках Роланда, но рыцарь не принимает это. Он замыкается в себе, чтобы избежать печальной правды.

Георг Хокберг тоже ведёт компанию в звёздную систему Отарио (рассказ "Двойное жалование").

Шиннан III, губернатор Нагары и правитель всей звёздной системы, знает о дурной репутации Classis Libera, но всё-таки поручает Георгу вступить в затянувшийся конфликт, ведь власть Мордвиги-Прайм далеко, а орки совсем близко.

Наёмники сходятся в бою с зеленокожими у Гуэльфской дамбы, последнего действующего энергетического объекта Кистанского архипелага. Войско под руководством Свежевателя Боба снимает осаду и контратакует. Наёмники занимают вражеский лагерь, где орки ремонтировали технику, когда приходит сообщение, что союзников – катачанских артиллеристов – застигли врасплох. Classis Libera оказывается под угрозой окружения. Пока техножрецы компании готовят Вольных Клинков к эвакуации, наёмники отбивают бесконечные волны зелёного прилива. Во время одной из таких атак, Свежеватель Боб вместе с уцелевшими доппельзольднерами задерживает орков, пока другие солдаты Classis Libera отступают. Оставшись в одиночестве, окружённый и истекающий кровью Свежеватель Боб видит, что небо вспыхнуло от огня катачанских артиллеристов, которые, наконец, отбились от преследователей и снова развернули орудия.

"История"

941.М41

Денежный вопрос

Classis Libera получает выгодный контракт на планете Скутум, система Декатта, субсектор Муралис, сектор Сецессио, Сегментум Темпестус. Войско наёмников должно защитить режим госпожи-губернатора Лидиары Сардис от внешних посягательств.

941-942.М41

Битва за Скутум

Происходит первая и единственная по-настоящему успешная военная операция компании на Скутуме – разграбление улья Кантаврис. Кардинал Вальфур Иерофон, политический соперник Лидиары Сардис, взят в плен; войска Святой Императорской Инквизиции отброшены.

В это время Лидиару Сардис свергают. Капитул космического десанта Стальные Исповедники занимает Тиррену.

Classis Libera перемещается в улей Тавкрию, чтобы восстановить численность и перегруппироваться перед осадой Тиррены. Однако там наёмников поджидали потерянные и проклятые предатели-Астартес, мутанты и еретики из банды Губителей Судеб. После применения распылённых в воздухе делириантов жители улья сходят с ума и прогоняют Classis Libera. Наёмникам компании приходится штурмовать Тиррену, полагаясь исключительно на собственные силы.

Война завершается истощением как Classis Libera, так и Стальных Исповедников. После мирных переговоров между главой компании Георгом Хокбергом и магистром Галостаром, Classis Libera покидает Скутум.

Флот компании теряется в Варпе и появляется в настоящем пространстве только ближе к концу тысячелетия.

990.М41

Новое начало

Георг Хокберг договаривается с Биллом Риддом, предводителем пиратского воинства судна "Кромешная Тьма" о налётах на пограничные миры Империума. В течение года Classis Libera вместе с пиратами грабит миры Гедиминова Предела, субсекторов Аккад, Муралис, Промиссум и пространства Бичевателей.

990-991.М41

Встряска

Classis Libera вместе с пиратами Билла Ридда прибывает на планету Норайя, промышленный мир субсектора Промиссум сектора Сецессио.

Там наёмники и пираты сталкиваются с эльдарскими корсарами, которые точно также выбрали Норайю для разграбления.

Первые сражения заканчиваются для людей или поражениями, или пирровыми победами. В таких условиях Георг решает нанести удар по флагману чужаков, пока многие корсарские отряды [ну уж нет]одятся на планете. Происходит космический бой, который завершается тяжёлым кровопролитным абордажем, и даже Георгу Хокбергу приходится участвовать. Однако, в конце концов, корабль взят.

Наёмники выслеживают и уничтожают отряды эльдаров, оставшиеся на Норайи.

992.М41

Война в раю

Георг Хокберг берётся за военный контракт в райском мире Нагара, система Отарио, субсектор Канад, сектор Сецессио.

"Действующие лица"

Свободный Отряд

Георг Хокберг – [ну уж нет]одчивый капитан, лицо и дух компании

Боб, просто Боб – лейтенант роты доппельзольднеров, известный по прозвищу "Свежеватель". По неподтверждённым слухам очень добрый и отзывчивый человек

Нере На-всякий-случай – от-греха-подальше, хуже-не-будет и, кроме того, тяжелораненый бывший лейтенант танковой роты

Вилхелм – героический герой скутумской кампании и лейтенант мотострелковой роты. Видел некоторое дерьмо

Виталий – денщик, телохранитель и талисман сержанта Вилхелма

Шай – лейтенант роты доппельзольднеров. Гениальный тактик, блестящий лидер, превосходный боец… безжалостная убийца и наркоманка. Сейчас в завязке

Лен Кук – бывший лейтенант второй роты, а ныне предводитель скитариев Свободного Отряда. Немезида для врагов Отряда и для Отряда тоже, если ограничивающие имплантаты вдруг откажут

Каролус – Вольный Клинок, "Одинокий Король". Любит уют и убивать

Гарольд – Вольный Клинок, "Несущий Боль". Убивать!

Лас Руиз – высший флотский офицер Свободного Отряда, капитан "Амбиции" и обладатель внушительных стальных шаров

Освальд – Ангел Смерти, машина Смерти, телохранитель Смер… капитана

Авраам – господин "золотые зубы" и "дурной нрав". Вспыльчивый, но очень хитрый космический десантник из капитула Пустынных Странников

Игельхунд – главный врач Свободного Отряда. Обладает своеобразным чувством юмора, хорошими имплантатами и высоким боевым духом. Полностью лишён сострадания

Джек Линч – марксмен роты доппельзольднеров Шай, командированный для поддержки мотострелков Вилхелма. Интересная личность с вечным вихрем на голове, искусственной рукой, притягивающей улыбкой и отталкивающим взглядом. Имеет странные наклонности

Джабинилла Тертия – марксмен роты доппельзольднеров Шай, командированный для поддержки мотострелков Вилхелма. Чуть ли не последняя уроженка Скутума. Она настолько мелкая, что, наверное, именно поэтому не попала ни на один прицел во время бойни в Тиррене

"Кромешная Тьма"

Билл Ридд – неуловимый, неистребимый и пи3дец какой страшный пират. Но так ли его зовут на самом деле? - его знает

Б – телохранитель Билла Ридда? Билл Ридд? С пиратами "Кромешной Тьмы" без поллитры не разобраться.

Империум

Шиннан III – губернатор планеты Нагара, цельнометаллическая сyка. На самом деле из металла, я не шучу!

Чарльз Лейман – майор, командир отдельного разведывательного батальона 392-ого катачанского полка. Один в поле воин и человек-армия. Ну… обычно так пишут про катачанцев.

1

Децимосу определённо не нравилось на Нагаре.

Неприемлемая влажность – на тридцать-тридцать пять процентов выше нормы. Магос как никогда волновался за аугметику и переживал, что не возвышен должным образом. Багровая мантия промокла от пота, и кое-где уже выступили солевые пятна. Из-за влаги могла появиться ржавчина, а в перспективе Децимос ждал коротких замыканий.

И как будто этого мало, но дождь шёл почти каждый день, а иногда и несколько раз на дню. И вроде бы не кислота, а самая обычная дождевая вода, но Децимосу казалось, что Нагара пожирает его.

Вторые сутки подошли к концу. Стоило отдохнуть: немного подсохнуть, перевести имплантаты в спящий режим и самому выспаться, но Децимос нашёл другое занятие.

Несмотря на вся тяготы и лишения, магос ещё ни разу не пожалел о том, что покинул родную кузню. Ему нравилось быть эксплоратором: путешествовать по разным мирам, видеть и изучать гораздо больше любого другого техножреца.

Вчера Децимос осматривал "Тропический Гром" – "Гибельный Клинок" уничтоженного бронетанкового полка. Магос прикасался не просто к танку, а к реликвии, настоящее имя которой – "Марс.704/9732.0080141.0" приводило его в восторг. Децимос забывал обо всём, молился, изучал устройство и взывал к Духу Машины этой благословенной Омниссией техники. Дух был осквернён чужаками и измучен ранами, но Децимос уверил его, что скоро этот кошмар закончится.

Сегодня ночью, после возведения укреплений, магос отправился к другому пленнику орков. Децимос подтянул полы мантии, чтобы не испачкать её ещё больше, и прошёл в сколоченную из дерева орочью мастерскую, которая намедни пострадала из-за пожара. Внутри, среди грязи, подпалённых оглоблей, грубых инструментов чужаков-еретехов, магос разглядел демонтированные гатлинг-пушку "Мститель" и цепной меч "Жнец" у ног изувеченного металлического исполина.

Децимос повесил мантию сохнуть. Без одежды он мог напугать кого угодно, особенно ночью во время мерзкого холодного дождя. Бледная кожа с пунцовыми пятнами воспалений там, где плоть переходила в металл. Спутанные седые нечесаные волосы на голове, где вместо ушей – выпуклые сетки динамиков, вместо глаз – раскалённые драгоценные камни оптических имплантатов в пустых глазницах, вместо носа и рта – маска респиратора. Чахлая грудь с выпирающими рёбрами, узкие плечи и тоненькие ручки до локтей – вот и всё, что осталось от человека. Плоть, больше похожая на воск, казалась липкой, разлагающейся от капель воды, срывающихся с полуобвалившейся крыши, а металлические протезы только подчёркивали сходство техножреца со скелетом.

Перед тем как снова заняться любимым делом Децимос ещё раз поглядел на павшего рыцаря.

"От маски почти ничего не осталось. Крупный калибр. "Гибельный клинок"?" – промчались мысли. – "Грубо вырезанный люк к Трону Механикус – Омниссия, запомни мученика-пилота этих прекрасных доспехов – множество пробоин и вмятин. Отказ щита?"

Магос обошёл рыцаря, хлюпая по лужам. Обыкновенно Децимос не носил обувь, но на Нагаре он быстро раздобыл себе подходящую пару сапог.

"Да, так и есть", – вздохнул Децимос, глядя на почерневший генератор ионного щита, освобождённый орками от кожуха.

Магос подошёл ближе и прикоснулся к покрытой гарью обшивке подбитой машины.

"Как же ты страдал, Дух. Прошу, потерпи ещё немного".

Магос вздохнул и приступил к работе. Сначала решил проверить, цел ли "Мститель". Децимос вывернул левую руку наизнанку – из протеза вывалились несколько десятков шлейфов с проводами и разными разъёмами. Магос подключил один из них к блоку диагностики гатлинг-пушки. Он уже приготовился побороться с защитными системами, как вдруг вошёл без какого-либо труда.

"Орки сожгли Духа?"

Однако уже в следующее мгновение откровение Бога-Машины упала на голову магоса, как кузнечный молот.

Дух не боролся с Децимосом не потому что умер или был задавлен волей чужаков. Дух знал Децимоса. Рыцарь перед магосом назывался "Песнью Войны" и принадлежал одному из бывших членов Classis Libera.

2

Освальд шёл по следам "Одинокого Короля" и "Несущего Боль". Когда катачанцы поставили жирную точку в битве, рыцари решили довершить разгром орков. Вольные Клинки покинули капсулы, в спешке развёрнутые для их спасения, и преследовали чужаков, пока не перебили их всех.

По крайней мере, Гарольд выразился именно так. Однако Шай – новой главнокомандующей силами наёмников – этих слов было недостаточно.

Доверяй, но проверяй.

Разведчики-Астартес выдвинулись в выжженные джунгли.

На этот раз компанию Освальду составил Авраам – напарники и того и другого отправились на "Неустрашимый", чтобы пройти процедуру аугментации – орочье оружие оставляло страшные раны, если не убивало на месте.

Авраам, первый номер, стрелок, нёс снайперскую винтовку, а Освальд, прикрытие, держал верного "Убийцу Миротворцев". В лёгком обмундировании и камуфляжных плащах, намеренно измазанных грязью, десантники пробирались вдоль реки по воронкам, мимо поваленных деревьев и подбитой военной техники. Эти остовы уже успели покрыться пеплом, для них война закончилась ещё до появления Classis Libera. Однако через пять минут десантники должны были добраться до поля боя наёмников и орков, где ещё чадила техника и не до конца догорел горканафт.

Авраам вскинул ладонь. Он припал на колено и осмотрел окрестности через прицел винтовки. Освальд не расслышал ничего, кроме плеска воды на порогах реки – после всех сумасшедших событий Ниа пострадала меньше всего – но Освальд доверял Аврааму. Всё-таки он ходил на разведку гораздо чаще других Астартес компании.

Ходил чаще других, обладал большим опытом, но почему-то в следующий миг нарушил первое правило любого лазутчика. Авраам проговорил громко:

– С ума сойти! Ты только глянь!

Освальд перехватил винтовку и разглядел через прицел, как в паре километров впереди с поля боя бредёт призрак: невысокий коренастый мужчина весь в пепле, лохмотьях, тёмных потёках крови. Одной рукой он держался за живот, с трудом подволакивал правую ногу. Призрак потерял сапог и, наверное, изрезал стопу об осколки. Ещё призрак потерял силовой двуручный меч, пробивное лазерное ружьё, ранец с генератором и знаменитую шляпу с самым пышным пером компании.

Призрака звали Свежеватель Боб.

– Быть не может, – прош[оппа!]л Освальд.

Авраам рассмеялся:

– Ну наконец-то я узрел чудо! А то одни говорят Легион Проклятых, другие – явление Святого Духа, а я за триста лет уже начал подумывать, что всё это только сказки.

Более не скрываясь, десантники поспешили к вернувшемуся с того света.

Несколько дней назад катачанцы опустили на захваченные орками позиции молот тысяч тонн боеприпасов. Тогда горел даже воздух.

– Ай да, Бобби. Ай да сукин сын! – воскликнул Авраам.

– Как ни встретимся на тебе всё меньше одежды, – сказал Освальд с улыбкой. – Похоже, скоро будешь пугать орков голой задницей.

Свежеватель не ответил. Окинул десантников пустым взглядом, в котором можно было утонуть, и побрёл дальше, подволакивая ногу.

Освальд заметил, что из ушей наёмника протянулись и уже засохли несколько тёмных ниточек.

– Оглох, – решил десантник.

Авраам к тому же попытался привлечь внимание выжившего и поводил ладонью перед его лицом.

– Контужен. А ещё, похоже, черепно-мозговая, – Авраам показал на чёрную корку слипшихся волос на голове Свежевателя.

– Зато живой, – произнёс Освальд. – Надо бы его в лагерь отнести. Эй, Боб. Отдохни.

Десантник попытался было взвалить Свежевателя на плечо, но тот замычал, отскочил неуклюже и упал в лужу.

– Вот, чёрт, – проговорил Авраам. – Как бы дураком не стал после всего. Так ведь и задумаешься, что лучше: сразу на глушняк или овощем стать.

– Типун тебе на язык, – поморщился Освальд.

Свежеватель поднялся и с невероятной целеустремлённостью пошёл на север, вверх по течению в направлении дамбы, ради которой он так пострадал.

– Давай просто проводим его, – предложил Освальд. – Чёрт с ней, с разведкой, там есть кому за зеленокожими следить.

– А, может, придушить его слегка? – ухмыльнулся Авраам. – Так ведь и до полудня не доберёмся.

– Это я тебя придушу, – [ну уж нет]мурился Освальд. – Не трогай, он и так едва живой.

Силы покинули Свежевателя примерно через полчаса. Он рухнул на колени и упал бы лицом в покрытую пеплом землю, если бы не Освальд. Десантник осторожно взял Свежевателя на руки и отнёс в лагерь.

Там Освальд попал на прицел объектива пикт-аппарата Майкла Райта, военного корреспондента "Нагарской Аквилы" и впоследствии стал широко известен на планете, как первой апостол Святого Свежевателя.

3

Высший маршал Леон Хантер, главнокомандующий силами планетарной обороны Нагары, назначил военный совет на Гуэльфской дамбе, ко всему прочему, не где-то в недрах этого объекта, а на свежем воздухе рядом с площадкой для приземления.

Он задержался на десять минут, а поэтому Освальд успел вдоволь полюбоваться на живописные и не очень виды, которые открывались отсюда.

Гудел рукотворный водопад. Природа вращала лопасти и приводила в движение турбины дамбы, что некогда питала добрую половину всего Кистанского архипелага. Ныне же Гуэльфская дамба осталась единственным объектом, генерирующим электроэнергию, а поэтому и внимание к ней приковано невероятное. Поражение при обороне означало не просто поражение в Кистанском архипелаге, а, с большой вероятностью, ещё и большие проблемы на орбите, ведь именно в этих краях производили макроснаряды для флота.

Освальд посмотрел вниз на брызги воды и небольшое озеро. К югу тянулась Ниа, на левом берегу которой уже и живого места не осталось: несколько оборонительных линий, переломанных орками, да перепаханное снарядами поле. А вот справа…

Глядя на местность справа, Освальд уже охотнее верил в то, что Нагара – райский мир. Постепенно возвышающиеся холмы полностью заросли деревьями всех красных оттенков, какие только можно было представить: от светло-вишневого и до тёмно-бордового. Даже Буфские Пики выгодно отличались от многих своих угрюмых собратьев, которых Освальд успел перевидать за всю свою долгую жизнь. Эти горы – не мрачные исполины, вечно хмурые и недовольные. Буфские Пики – повесы и большие любители всего яркого и праздничного. Они носили рубиновые платья и малиновые шапки.

Где-то там, в ущельях, орки отыскали ещё один путь к дамбе. Несколько пехотных отрядов уже проникли внутрь, напав на катачанских артиллеристов, и теперь обороняющихся волновал только один вопрос: смогут ли зеленокожие провести тем же путём тяжёлую технику.

Над головой промчалось звено "Молний", а уже через несколько мгновений появилась и "Валькирия". Десантный транспорт опустился на площадку для летательных аппаратов.

Освальд ожидал увидеть кого угодно, но только не щупленького плешивого старика с длинной морщинистой шеей, который опирался на трость.

Высший маршал неожиданно стремительно прошёл под тент, прислонил чёрную трость с набалдашником в форме львиной головы к столу и положил фуражку на карту. Вышло так, что это уже ему пришлось дожидаться остальных офицеров, которые в ожидании разошлись по всей дамбе.

– Ну что ж, – вздохнул маршал. – Приветствую вас и давайте незамедлительно перейдём к обсуждению. Мне сегодня нужно посетить ещё два объекта, чтобы вдохновить солдат.

Освальд едва не хмыкнул. Этот человек и себя не смог бы вдохновить. Может быть, когда-то, лет пятьдесят назад, он выглядел браво, но с тех пор из него все соки выжали. Мундир висел как на вешалке, глаза ввалились, на коже разве что ещё не выступили трупные пятна и песок вроде бы не сыпался.

– Для начала я хотел бы услышать оценку полковника Хейз, – продолжал маршал.

Леон поднял взгляд от стола и поискал её среди присутствующих: Георга, Освальда – маршал остановился на миг, сотворил знамение аквилы и прош[оппа!]л едва разборчиво "Крылатые Гусары" – Шай, Билла Ридда, головореза Б, Чарльза Леймана и представителя техножречества дамбы, пожелавшего остаться безымянным.

– Кстати, где она? – спросил маршал.

– Погибла в бою, – отозвался катачанец.

Чарли подготовился к собранию – помылся и даже собрал волосы в хвост, а когда увидел, что вместе с Георгом и Освальдом пришла ещё и какая-то рыжеволосая незнакомка, даже быстренько срезал грязные когти.

Маршал вздрогнул и спросил:

– А полковник Смит?

Катачанец развёл руками, но потом всё-таки добавил:

– Или погиб, или там же, где и остальные дезертиры. Вам разве не доложили о ситуации?

Леон побледнел сильнее прежнего, а потом ответил так, как будто оправдывался:

– Я не успеваю осмотреть все отчёты. Проклятье! Даже мой заместитель не успевает! Когда это произошло?!

– Четыре дня назад, – ответил Георг.

– А вы кто? – спросил маршал.

Билл Ридд прыснул, но тут же смолк.

– Прошу прощения, – пират прикрыл ухмылку ладонью.

Капитан проскрипел зубами и ответил:

– Вольный торговец Георг Хокберг…

– Ах, да! – воскликнул маршал. – Вспомнил! Это о вас мне говорила губернатор!

Капитан кивнул.

– Я так понимаю, что в отсутствии полковников Хейз и Смита, вы здесь – высший офицер? – спросил маршал.

Георг посмотрел на Чарльза. Тот произнёс:

– Людей у тебя явно больше. Так что, да.

– Да, маршал, волей Её Величества Шиннан III я отвечаю за оборону Гуэльфской дамбы, – ответил Георг.

– Хорошо, – кивнул Леон, но видно было, что чувствовал себя маршал совсем не хорошо. – Погибшие офицеры обещали мне удерживать орков, пока Император не поднимется с трона. Что изменилось? Зеленокожие теснят нас повсюду! Я летел сюда за хорошими новостями, а, в итоге, всё то же самое!

– Ну… – начал Георг, – орки хорошо вооружены и обеспечены техникой. У них авиация и сверхтяжёлые шагоходы. Кроме того, они перешли Буфские Пики. К моему огромного сожалению...

– Замолчите! – Леон затрясся и даже сделал шаг назад от стола.

– Вы должны удержать дамбу, несмотря ни на что! – взорвался он, брызжа слюной. – Нет… это неприемлемо, – последние фразы Леон сказал так, будто вёл внутренний диалог.

Потом маршал снова взглянул на капитана:

– Если подарить чужакам ещё одну производственную базу, то у них не только авиация и шагоходы появятся! Вы что, с ума сошли?! Я пришлю сюда комиссаров… – Леон сбавил тон, чтобы отдышаться. – Я пришлю сюда целый корпус комиссаров! Не отступать, не сдаваться!

Маршал вдруг схватился за грудь. Леон оступился, попытался нащупать опору свободной рукой, но только лишь часть карандашей смахнул со стола, да порвал карту. Маршал упал, а Билл Ридд засмеялся. Пират обратился к капитану:

– Появится возможность, хватаем деньги и сваливаем!

Георг поморщился, отмахнулся, а потом поспешил проверить, что же там случилось с Леоном.

Адъютант маршала уже делал искусственное дыхание старику. Он поглядел на капитана и попросил:

– Помогите.

Георг кивнул Шай и Освальду, а сам обратился к техножрецу:

– У вас тут есть какой-нибудь доктор? Генетор или магос биологис, например?

– Нет. Плоть слаба.

Техножрец вообще не выказывал какого-либо волнения, словно это не командующий СПО умирал, а какой-то таракан попал под ноги. Он опёрся на силовой топор и явно скучал.

– Что, как? – спросила Шай.

– Давай ты, – ответил Освальд. – Я, боюсь, ему грудь раздавлю.

По знаку адъютанта Шай делала маршалу непрямой массаж сердца, а Освальд просто поднял старику ноги, чтобы направить кровь к голове.

– Доктор, нужна реанимационная команда на дамбу! – услышал десантник слова Георга.

Однако уже через пять минут стало ясно, что пульса как не было, так и не появится. Георг дал доктору Игельхунду отбой.

Адъютант поднялся на резиновых ногах и схватился за голову. Билл Ридд протянул ему золотой портсигар, а себе принялся набивать трубку. Пират закурил и спросил у адъютанта:

– А сколько лет было маршалу?

– Сто сорок девять.

– О! – выдохнул Билл, едва не подавившись дымом. – Вот это да! Эх ты, старый дурак, – обратился он к покойнику. – Надо знать, когда заканчивать.

– Проявите уважение, – поморщился адъютант.

Билл отмахнулся:

– Да ему уже всё равно.

Чарльз Лейман закончил клеить липкой лентой порванную карту и проговорил:

– Ну что? Как там говорится… "Король умер, да здравствует Король". Кто, что думает? Орки со смертью маршала никуда не делись.

Билл Ридд накрыл лицо умершего своей потрёпанной треуголкой и обернулся к катачанцу.

– Дело дрянь. Надо отступать.

– Ха! Ты что, старик?! Столько крови пролили, какой "отступать"?! – воскликнул Чарльз.

– Вот и берёг бы ту, что ещё в жилах, – поморщился пират. – Мы едва удержали одну волну. А в следующий раз придётся на два фронта разрываться из-за этих горных козлов ебучих!

– Надо обвал устроить! – не унимался катачанец.

Он ударил себя кулаком по груди и выпалил:

– Мой батальон ещё боеспособен! Я лично поведу его на это задание!

– Успехов, – пожелал Билл.

– Трусливые черти… – проскрежетал Чарльз.

Пират махнул трубкой в воздухе, оставляя белёсый след, и ухмыльнулся:

– Зато живые.

– Капитан, а вы что думаете? – спросил катачанец.

Георг повернулся к Шай, вытянул ладонь и пригласил её к пройти к столу.

– Ну… для начала… как бы господину Ридду не нравилось, – произнесла Шай, – но в джунгли придётся идти.

Пират покачал головой, но возражать не стал, а просто стоял и курил трубку, поглядывая на линии, которые Шай вычерчивала на картах.

– Учитывая место нападения орков… – лейтенант доппельзольднеров нарисовала красный квадрат артиллеристов полковника Хейз, а потом направила на него жирную зелёную стрелку из леса, – нужны, как минимум, четыре отряда, чтобы осмотреть окрестности.

Шай начертила четыре синих стрелки по направлению к Буфским пикам на равном удалении – примерно в трёх километрах – друг от друга.

– Как только разведчики обнаружат орочий проход в горах, то свяжутся с лагерем. Появятся рыцари и подрывники моей роты. Они и довершат начатое.

– Неплохо, – кивнул Чарльз.

Билл Ридд промолчал и выдохнул облачко дыма. За него сказал Б:

– Неплохо рисует, – усмехнулся он. – Жирная стрелка прикольная.

Головорез расстался со своим стареньким коротким ножом, но не с оружием вообще. Теперь он игрался с замысловатым клинком друкари, загнутым так, что лезвие [ну уж нет]одилось параллельно рукояти – этакий нож-кастет.

На немой вопрос Шай Б ответил:

– Ты же не знаешь наверняка, что там, в кустах. Может быть, они уже на опушке и сейчас стрелять начнуть.

– Для этого и есть разведка, – ответила Шай.

– Вилами по воде писано, – заключил Б. – У тебя есть что-нибудь определённое?

– Да! Да есть, – с вызовом произнесла Шай. – Если орки снова пойдут по пойме, то я предлагаю затопить её. Выполнить аварийный слив, – она посмотрела на техножреца, – или как там эта штука называется? Короче, смыть зеленокожих.

– Отказ, – произнёс механикум.

– Что?! – поразилась Шай.

Освальд тоже поразился. Эта идея казалась очевидной.

– Шестнадцатый универсальный закон: "Нарушить Ритуал, значит, предать веру", – произнёс безымянный техножрец. – Ни я, ни глубокоуважаемый магос Цезий никогда на это не пойдём.

– Но это ведь не навсегда! – воскликнула Шай.

– Жизнь есть движение. Дамба очень старая, она может не выдержать изменения режима работы. А если производства архипелага встанут, то Духам будет нанесён непоправимый вред. Это богохульство.

– Погоди-ка, – проговорил Чарльз неуверенно, – но если орки доберутся до дамбы, тогда что?

– Тогда мы будем сражаться до последнего, – ответил техножрец. – Как говорил тот человек.

Механикум указал топором в сторону маршала.

– Меня направила сюда лично госпожа-губернатор, – вступился Георг. – Она велела удержать дамбу. И мы удержим дамбу, если вы не будете мешать.

– Культ не подчиняется Шиннон III. Омниссия, может быть, и коснулась её, но губернатор не истинно верующая. Она даже не возвышена!

"Тогда с кем мы разговаривали?" – задался вопросом Освальд.

– И к кому следует обратиться, чтобы переубедить вас? – продолжал Георг.

– К Титану Дитрита, – ответил техножрец. – А теперь, прошу прощения, но мне нужно помолиться за отпущение грехов. Сегодня я произнёс слишком много слов не на технолингве.

Механикум повернулся и ушёл.

Освальд посмотрел на Георга и, по выражению лица капитана, понял, что уж кто-кто, а Георг Хокберг редко мирится с отказом.

4

– Лейтенант! Сэр! Нужна поддержка!

Вилхелм поморщился и убавил громкость вокс-приёмника.

– Сэм, что там у тебя? – спросил он.

– Сержант мёртв, лейтенант! – ответил наёмник, – Говорит капрал Маноле. Маркус. Маркус Маноле! Гретчины! Они нас крепко прижали! Гретчины на деревьях!

– Успокойся, Маркус, – Вилхелм зажмурился и обхватил лоб ладонью.

"Как же надоело это слушать".

– Успокойся, – продолжал Вилхелм. – Я сейчас же выдвинусь к тебе. Пока поставьте дымовую завесу.

– Сержанта убили, всё командное отделение убили! Они повсюду. Их здесь сотни! Я уже слышу, как они гыркают поблизости!

– Держись, Маркус! Мы скоро будем. Конец связи.

Вилхелм вздохнул и отключился, чтобы больше не слушать панических воплей.

– Что там? – спросил Виталий.

Денщик выглядел люто. На манер катачанцев он снял броню. В руках держал тяжёлый стаббер, а дополнительные пулемётные ленты пустил крест-накрест по обнажённой груди. Не хватало разве что вздутых вен и крепких мышц, но Вилхелм считал, что у Виталия всё впереди.

Сам лейтенант предпочёл строгость, не по причине какого-нибудь негласного устава Отряда, а из-за того, что Нагара была ему отвратительна. Он просто не желал к чему-либо здесь прикасаться. Да, от панциря тоже пришлось избавиться, но, кроме сапог и штанов Вилхелм оставил ещё и рубашку с длинными рукавами, тряпичные перчатки и широкополую, загнутую с одного бока, шляпу с пером. Одежда быстро промокла, но, по крайней мере, Вилхелм реже отвлекался на мерзких летучих змеек и насекомых, с интересом изучающих незваных гостей в своём лесу.

– Ещё один новичок обосрался, – ответил Вилхелм.

– На то он и новичок, – пожал плечами Виталий.

– Когда угодно, но только не сейчас, – проговорил лейтенант. – Сейчас обсираться нельзя.

Наступление стремительно летело в тартарары. Вилхелм не мог говорить за союзников-катачанцев, но его взводы увязли в джунглях уже через час после начала разведывательной операции. А теперь, с всё новыми входящими сообщениями, складывалась печальная картина скорого бесславного конца.

Лейтенант присел и достал из рюкзака планшет, чтобы свериться с картой. Вилхелм нажал на руну включения один раз, другой – экран не загорался. Он попробовал потрясти, постучать устройство – услышал только тихий плеск изнутри.

– Ну что за....

Вилхелм хотел было разбить отсыревшее устройство, но потом вздохнул и погасил приступ ярости. Он достал из кармана простейший магнитный компас и прикинул, куда следует идти, чтобы объединиться со взводом Сэмуэля Уэллса.

– Отряд, подъём! – приказал Вилхелм. – За мной!

Через несколько минут наёмники вышли к затхлому пруду с высоким бурым камышом и розовыми кувшинками. Пересекать водоём, который с большой вероятностью мог оказаться болотом, лейтенант не хотел. Однако сколько бы наёмники не шли на юг к Буфским Пикам, пруд не кончался. Вилхелм срезал с дерева ветку подлиннее, сплюнул и всё-таки решил рискнуть.

– Сэр, где же вы? – рыдал Маркус Маноле. – Нас меньше десятка осталось… я не знаю точно! Я ранен!

– Согласно карте, нам остался ещё километр до ваших позиций, – солгал Вилхелм. – Держись, Маркус!

– А, может быть, ну их? – предложил Виталий. – Им конец. Мы не успеем.

Вилхелм ответил:

– С одной стороны, ты, конечно, прав. С другой, на меня, Виталя, люди смотрят. Если я так кидать товарищей начну, то мои приказы никто выполнять не будет.

Виталий харкнул в воду и стиснул челюсти. Вилхелм усмехнулся:

– Ну что? В цирке-то лучше было?

– Нет, – зло отозвался денщик. – Вот это – настоящая, [собака] мужская работа!

– Что бы я без тебя делал? – ухмыльнулся Вилхелм. – Ты прям человек-гора!

Виталий не ответил, а [ну уж нет]мурился и пошёл впереди отряда. Сначала между двумя островками, буйно заросшими камышом, прошёл он, потом Вилхелм, а вот третьему наёмнику не повезло. Он зацепил ногой растяжку, невидимую под толщей мутной воды.

Взрывная волна ударила по ушам и бросила лейтенанта в пруд. Он забарахтался, промочил сапоги, выпустил рукоять пробивного лазера, зато нащупал на илистом дне клубок неведомых змееподобных существ. Вилхелм затрясся от отвращения и вихрем вылетел прочь, чтобы услышать душераздирающие вопли.

Невезучий наёмник потерял ногу ниже колена. Вилхелм подобрался к медику, стоящему на коленях по пояс в воде, и потряс его за плечи.

– Ты как?!

– В… в порядке, сэр, – отозвался медик. – Только голова гудит.

– Ну так работай, если в порядке! – Вилхелм указал на раненого, а потом обратился к ближайшим солдатам. – Вы! Как только кровотечение прекратится, хватайте раненого и отступайте. Двое несут, один прикрывает.

– Есть, сэр!

Однако спасательная операция даже не успела начаться. Вилхелма окатило кровью, кусочками костей и мозгов.

– Снайперы! – крикнул Виталий и принялся стрелять по джунглям, возвышающимся вокруг пруда.

Вилхелм пригнулся, подобрался ближе и хлопнул своего денщика по спине.

– Патроны береги!

Они отступили и спрятались в камышах.

Застучали винтовки марксменов. Вилхелм не разглядел стрелков поблизости, а поэтому отправил сообщение по воксу:

– Что-нибудь видно вообще или вы тоже наугад стреляете?

– Я снял одного, – отозвался Джек Линч.

– Я тоже, – ответила Джабинилла, – но, похоже, тут целый выводок.

Вилхелм это и сам понял, когда из воды в нескольких метрах от камышового укрытия показалась уродливая физиономия гретчина: длинные острые уши, торчащие не вверх, а вбок; нос отъявленного лжеца; узкие хитрые желтоватые глаза и рот со множеством мелких зубов и одной тоненькой дыхательной трубкой.

Лейтенант схватил болтающийся на силовом кабеле пробивной лазер и нажал на спусковой крючок, но выстрела не последовало.

Ещё раз.

Нет, не работает.

– А-а-а, здеся! – воскликнул гретчин.

Над поверхностью пруда показались кончики острых ушей, которые походили на акульи плавники. Из воды выбрались ещё несколько чужаков.

– Ну держитесь, *****!

Виталий вскочил в полной рост и осыпал гретчинов градом пуль. Он бил не только по видимым целям, но и просто наугад по пруду, однако раз за разом на поверхность всплывал ещё один зелёный труп.

У виска просвистела пуля. Вилхелм чертыхнулся и бросил в камыши напротив осколочную гранату. Лейтенант стянул ранец, питающий лазер, и посмотрел, в чём причина неполадки. Оказалось, что растяжка зацепила и его.

Вилхелм вскинул силовой клинок и выкрикнул:

– Кровь и золото!

Он вылетел из укрытия, разрубая чужаков. Гретчины не могли похвастать бронёй, не на всех даже одежда была, поэтому направо и налево полетели отсечённые конечности.

– Нзад! – завопил последний выживший гретчин и метнулся в кусты.

Вилхелм за ним. Шестое чувство подсказало отскочить, и лейтенант не стал испытывать судьбу. Вот только стреляли не в него. Беглец был убит на месте своим собратом в трофейной комиссарской фуражке и шинели. Эта одежда на крошечном теле смотрелась как мантия и уже успела почти полностью покрыться грязью. Однако всё своё внимание Вилхелм сосредоточил не на ней, а на револьвере чужака. Смерть от рук существа, которое тебе в пупок дышит, показалась Вилхелму особенно дурацкой.

– Несдаваца! – провизжал "комиссар".

Вилхелм бросился на врага. Получил пулю в больное плечо, выпустил клинок, но схватил "комиссара" за тонкую шею и погрузил в воду. Лейтенант тут и погиб бы, если бы не денщик. У Виталия закончились патроны, поэтому он перехватил стаббер за ствол и отбросил самых кровожадных гретчинов крепкими ударами приклада.

"Комиссар" не сдался. Он выхватил из коротких штанишек маленький, но хорошо заточенный нож и всадил его по рукоять в предплечье Вилхелма. Лейтенант рассвирепел и сломал противнику шею.

Со стоном Вилхелм вытянул "комиссарский кортик", зажал рану, присел и осмотрелся. К счастью, взвод поддержал героический порыв и отогнал орду чужаков. К несчастью, среди деревьев Вилхелм заметил небольших, но всё-таки шагоходов. Пруд взорвался фонтанами – чужаки не жалели боеприпасов.

"Приехали", – поморщился Вилхелм. – "Задание провалено".

Кое-как, истекая кровью, лейтенант выбрал офицерскую вокс-частоту и обратился к артиллеристам.

– Пеленгуйте, ребята! Бейте кольцом! Внутренний радиус – пятьдесят, внешний – сто пятьдесят метров!

На связь вышел Чарльз Лейман:

– Никак иначе, лейтенант? Ваш же сейчас вся долина услышит!

– Нет, никак! – рявкнул Вилхелм, пересилив себя, чтобы не ругаться матом. – Они повсюду. Их здесь сотни!

Вилхелм ухмыльнулся, хоть и не к месту. История повторилась, вот только теперь на месте новичка оказался он сам. Однако у Вилхелма, в отличие от бедняги Маркуса Маноле, была возможность спастись.

– Ладно... даю добро, – отозвался Чарли.

Первого гретчинского шагохода с парными циркулярными пилами сожгли метко брошенной мелта-гранатой. Остальная вражеская техника обстреливала наёмников издали и [ну уж нет]одилась примерно там, куда и должны были упасть катачанские снаряды.

– Отряд, приготовиться к артиллерийскому удару! – приказал Вилхелм, хотя и сам не был уверен, можно ли быть готовым к этому аду.

"Император, спаси и сохрани".

Вилхелм окунулся в пруд с головой, когда воздух на поверхности наполнился пламенем.

5

Шай рассматривала множество вариантов штурма Гуэльфской дамбы: от перехода по канализационным стокам и до подъёма по отвесной поверхности с использованием альпинистского снаряжения. Однако в конце концов она остановилась на самом простом варианте.

Грузовики с доппельзольднерами в чёрной панцирной броне остановились у контрольно-пропускного пункта.

Шай выпрыгнула из ведущей машины, вытащила из кармана шпаргалку, любезно написанную денщиком, и проговорила с помощью рупора:

– Я обращаюсь к войскам охранения дамбы. У вас есть уникальная возможность спасти свои жизни, заработать хорошие деньги и оказаться подальше от этой бойни. Бросайте оружие и выходите с поднятыми руками! Техножрецы вам не хозяева!

Подавители вокс-сигнала уже работали, а Децимос насыщал хор примерно тем же посланием, что и Шай.

Как бы то ни было, у лейтенанта оставалось не так много времени перед тем, как техножрецы со стороны заметят что-то необычное в этом районе.

– У вас есть десять минут, чтобы принять решение! – произнесла Шай.

Солдаты ополчения у КПП уже побросали винтовки. Во время обсуждения операции Шай предлагала убить свидетелей – ей просто нужно было ослабить противника перед штурмом – однако Георг выбрал иное решение. Сдавшиеся отправятся на "Неустрашимый" до конца войны или до тех пор, пока Classis Libera не получит суммы, указанной в контракте. Первый вариант казался Шай надёжнее, но всё-таки не она управляла компанией.

Наёмники подняли шлагбаум, и грузовики заняли внутреннюю стоянку на территории дамбы. Доппельзольднеры выстроились в штурмовые порядки около врат на гидроэлектростанцию и поглядывали на часы.

Бегут стрелки. Они как топор палача – поднимаются и опускаются. Стрелки часов и станут немезидой наёмников, если те затянут с атакой.

Скрип и ржавая пыль. Многотонные противовзрывные двери начали втягиваться в пазы стен. Сквозь щель вырвался человек в синем рабочим комбинезоне, пробежал несколько метров, крикнул "помогите", а уже в следующее мгновение его нагнал плазменный шар. Бедняга сгорел дотла.

– Проклятье! – проскрежетала Шай.

Она поднялась над камн[ой!]онным ограждением, которое мешало транспорту проехать, и закричала:

– В атаку! Кровь и золото!

Первыми в пролом ринулись Астартес. В темноте засверкали дульные вспышки болтеров, мгновением позже ветер принёс их рокот.

В этой операции принимали участие только лучшие части, в то время как в джунглях гибли новобранцы из роты Вилхелма.

Река наёмников утянула Шай за собой в затемнённое нутро Гуэльфской дамбы.

Удивительно, но лейтенант не съёжилась от страха. Руки-ноги не леденели, и Шай даже чувствовала задор, азарт детской шалости, несмотря на то, что за ней может последовать совсем недетское наказание.

Когда-то на Скутуме лейтенант уже обращала оружие против верных Императору воинов, но теперь ей даже не потребовались боевые стимуляторы, чтобы перебороть слабость и нерешительность.

"Может быть, я, наконец, вылечилась?" – спросила себя Шай.

"Нет... тут просто не должно быть ничего такого, с чем бы твои люди не справились", – отозвался внутренний голос.

На входе наёмники увидели множество останков тех, кто пытался сдаться. Чуть дальше Шай увидела первых противников – боевых сервиторов, разорванных болт-снарядами или перерубленных цепными мечами.

Перед наступающими дугой выгнулся турбинный цех. Справа, скрытые в медных корзинах под полом, вращались многочисленные роторы генераторов электрической энергии. Они вибрировали, и Шай ощущала встряску, несмотря на толстую подошву сапог. Слева же стояли шкафы управления и сигнализации, измерительные установки и трансформаторы, выводы которых скрывались внутри толстых труб, чтобы – не дай Бог-Император – никто к ним не прикоснулся.

Децимос настоятельно рекомендовал обойтись во время этого задания без тяжёлого вооружения, и, скрепя сердце, Шай согласилась.

Когда откуда-то с нижних отметок по лестнице навстречу поднялся взбешённый техножрец, лейтенант даже пожалеть не успела о выборе. С пронзительным свистом клубок механодендритов сжался, а потом резко разжался. Металлические щупальца пронзили ближайших наёмников.

Лазерное ружьё повисло на ремне, когда Шай схватилась за рукоять цепного меча. Лейтенант едва успела взвести оружие, когда техножрец хлестнул и её. Шай не удержалась на ногах и влетела прямо в шкаф управления, смяв дверцу.

Страха не было, только боль в спине, да ещё воздух с хрипом вырвался из лёгких. Шай увернулась от следующего удара и опустила клинок на механодендрит. Поток искр, небольшое сопротивление – и вот трепыхающаяся искусственная конечность лежит у ног лейтенанта. Раздался треск голосового имплантата техножреца. Шай не услышала ярости. Он звучал даже как-то жалобно, поэтому лейтенант рванулась вперёд, почуяв слабость.

Шай отскочила в сторону – механодендрит только воздух покол[лобзал]. Она пригнулась – техножрец снёс ограждение ближайшего генератора. Шаг назад – механикум вонзил металлические щупальца в каменный пол, подняв облако пыли и мелкого щебня. Два шага вперёд, и лейтенант вонзила меч в левую ключицу существа в тёмно-красной мантии члена Культа Бога-Машины. Техножрец больше не сопротивлялся, а только верещал и бился в судорогах, хотя Шай не заметила крови. На всякий случай, лейтенант распилила противника на несколько кусков поменьше, памятуя о невероятной выносливости шестерёнок.

Шай как раз отделяла голову техножреца от туловища, когда стихла стрельба. Вокруг раздавался только мерный гул генераторов. Лейтенант приняла несколько сообщений от штурмовых отделений, а потом рассмотрела возвращающихся десантников.

– Дамба наша, лейтенант, – произнёс Авраам. – Даже нескольких жрецов взяли, – Он обвёл взглядом разобранного на составные части механикума у ног Шай и продолжил, – в более-менее целом состоянии.

Хотя, если судить по силовым доспехам Авраама, отмеченным попаданием плазмы, хозяева Гуэльфской дамбы не сдались без боя.

– Отлично, – кивнула Шай.

Она и чувствовала себя на высоте – так хорошо, как уже давно не случалось.

Лейтенант пощёлкала по кнопке портативной вокс-рации за ухом, выбрала частоту техножрецов Classis Libera и произнесла:

– Децимос. Пора.

6

Децимос отправлялся в храм Бога-Машины, а поэтому тщательно готовился, ведь нельзя спешить, обращаясь к высшим силам. Всё должно было быть сделано согласно обрядам.

Магос сменил засаленную мантию на чистую багровую сутану. Он подпоясался шёлковой фашьёй, накинул на плечи столу, на которой золотой нитью на чёрном фоне описывались все его изыскания: [ну уж нет]ождение фрагментов СШК на Бралле и Гистаксе-III, исследование археотеха Корпаллы-IV и Плум-Пира, экспедиции к Звёздам Упырей и ещё десятки, сотни путешествий по всем уголкам галактики в поисках утерянных знаний и нового опыта. Децимос повязал на левый протез белоснежный манипул с серебряными кистями, а потом подождал помощников. Те, в окружении сервиторов, принесли в мастерскую реликвии магоса: тиару и панагию в форме Священной Шестерни, внутри которой было изображено земное воплощения Бога-Машины – Император прикосновением возвращал к жизни подбитый и чадящий дымом танк.

Децимос склонил голову, и старший послушник повесил панагию на шею магоса, а потом короновал его тиарой. Магос принял жезл управления и силовой топор.

Теперь он был готов. Теперь он был достоин лицезреть чудо Омниссии.

Уже через несколько минут трюм "Тетрарха" исторг из себя толпу, лучащуюся светом. И сам магос, и его послушники несли на спинах фосфорические святые сосуды, тогда как сервиторы зажигали факелы. Казалось, техножрецы плывут в пушистых облаках. Это перед толпой двигалась самодвижущаяся курильница, выдыхающая сотни кубов благовоний.

Техножрецов встретили восторженными криками. Некоторые наёмники дажи опустились на колени, хотя ни коем разе не относились к культу Механикус.

Следуя указаниям встречающих, магос направил шествие на главный щит управления дамбой. Там в окружении космических десантников на коленях стояли бывшие хозяева этого храма, которые из-за собственного упрямства стали врагами компании.

Техножрецы Георга Хокберга не успели сделать и шага навстречу, когда попали под незримую для прочих существ в помещении атаку. Послушники выстояли, хотя им и пришлось остановиться, а вот некоторые сервиторы вышли из строя. Слава Богу-Машине, технораба-аквилифера просто парализовало, и он не выронил икону с изображением Омниссии. Децимос же просто оступился, но не отсёк себя от хора, а встретил нападение и проследил его до источника – сгорбленного многочисленными аугментациями старика.

В хоре возник гнев, раздалась злость.

"Ты можешь выглядеть, как божий механизм, но душа твоя – душа еретеха!" – рыкнул господин и повелитель Гуэльфской дамбы, Лекс Цезий, как успел узнать Децимос до возведения файрвола.

Магос тоже укрепил свой разум от внешних посягательств, а потом ответил:

"Ваша решимость заслуживает похвалы, магос Цезий, но вы проиграли. Ради общего блага и торжества Омниссии отступитесь и помогите нам победить чужаков. Орки – наш главный враг!"

"Ересь – мой главный враг!" – прорычал Цезий.

Децимос не смутился. После замены некоторых органических частей мозга на микропроцессоры из монокристаллического кремния и сапфиров магос ещё не успел, да и не считал первостепенной задачей, воссоздать все психические отклики.

"Я не собираюсь разрушать дамбу или причинять страдания святым машинам", – пообещал Децимос. – "Я хочу дать им отдохнуть и позволить природе разобраться с зеленокожими".

"Ты нарушаешь первый универсальный закон, невежда!"

"Нет. Процедура, которую я предлагаю совершить, редкая, но всё же она есть среди стандартных операций. Даже сама конструкция Гуэльфской дамбы позволяет выполнить водосброс".

"Никаких водосбросов! Я не знаю такого слова! Древние мастера оставили нам, верным потомкам, "Aqua et fulgur Codex", и мы неукоснительно следуем ему!"

"Можно взглянуть?" – спросил Децимос.

"Нет! И да поразит ржавь твои протезы. И да не увидят имплантаты ничего, кроме синего экрана!"

Децимос отыскал главное сокровище местных жрецов в застеклённом шкафу в центре помещения.

"Нет! Нет! Не смей!" – кричал магос Цезий.

Кроме того, он попытался подняться на ноги – совершил большую глупость.

Десантник Краст расценил это как попытку атаковать, а поэтому, недолго думая, пнул техножреца по груди. Магос Цезий покинул хор.

Децимос тем временем изучал "святое писание" Гуэльфской дамбы. Им оказалась древняя рабочая тетрадь дежурного оператора без обложки и множеством вырванных страниц.

Децимос разучился не только смущаться, но и понимать комичность, иначе бы уже хохотал как в хоре, так и в настоящем пространстве.

"Понимание есть Истинный Путь к Познанию", – Децимос процитировал любимый закон. – "Ваши обряды скудны и недостаточны. Вы даже не пытались исследовать свой храм, чтобы восславить Омниссию!"

Магос обратился к командиру Астартес.

– Авраам, уведи их. Они мне ничем не помогут.

Десантник прищурился и немного наклонился к магосу.

– Не понял, что?

Децимос отругал себя за то, что опять, вероятно, воспроизвёл послание слишком быстро для понимания невозвышенных.

"Как жаль, что не все [ну уж нет]одятся в хоре", – подумал он. – "Как бы слаженно тогда работал наш механизм!"

– У-в-е-д-и п-л-е-н-н-ы-х. Н-е н-у-ж-н-ы.

– А, – проговорил Авраам, – так бы сразу и сказал!

Децимос вздохнул, подождал, пока на главном щите не останется никого, кроме духовенства, а потом приступил к таинству.

Систему водосброса не применяли уже очень давно, а поэтому Децимосу пришлось пробуждать духов несколько часов подряд. Когда же дамба, наконец, признала и покорилась магосу, он связался с войсками и удостоверился, что те уже отступили от предполагаемой зоны затопления.

Одно нажатие клавиши, и Децимос нанёс оркам вреда больше, чем тысячи храбрых солдат и офицеров, которые защищали Гуэльфскую дамбу несколько месяцев.

В мгновение ока река Ниа в нижнем бьефе вышла из берегов. Отныне её питали не тонкие ручейки, а грохочущие водопады, а у дамбы появилась белоснежная грива переливающихся белых волос, пенящаяся и волнистая.

Половина водоотводных каналов уже больше никогда не закроется – сказывался возраст и отсутствие ухода за этими узлами. Однако Децимос рассчитал риски, и они не выходили за рамки разумного. Пока не было таких повреждений, которые он со свитой не смог бы исправить.

Во время очередного штурма орков встретила не оборонительная линия, возведённая наёмниками, а волна в два человеческих роста. Вода всё прибывала: сначала подхватывала и уносила пехоту, потом почувствовала силу и проделывала тоже самое с грузовиками, а в конце концов остановила даже тяжёлые танки. Последний орочий герой – исполин-горканафт так и не добрался до дамбы. Почву размыло, он пал и утонул.

Катачанцы заблокировали орочий переход в Буфских Пиках, и осталась только одна угроза – редкие орочьи бомбардировщики. Однако с ними разобрались зенитчики Шай. Они надёжно защищали небо над дамбой, а поэтому можно было со всей уверенностью говорить о том, что битва окончилась.

Как только пришли данные о спешном отступлении орков из этой области архипелага, наёмники получили сообщение от Георга Хокберга:

– Благодарю за работу! Вы хорошо потрудились и заслужили отдых. Грузитесь на челноки. Пора убедиться, райский это мир или нет.

7

Шай не знала, где Агнец раздобыл для неё подходящий купальник, но старик точно заслужил право просто поваляться на шезлонге, наблюдая за набегающими волнами.

Плавать Шай не умела, но, как и каждый уроженец душного улья, она не смогли отказать себе в удовольствии погрузиться в лазурные воды Нагары.

Это было прохладно, волнительно… великолепно.

Как-то сразу захотелось жить.

Редкий случай, но когда Шай отправилась обратно на берег белого песка и встретила небольшую группу подчинённых с досками для сёрфинга, она наградила их не пронзительным взглядом, а тёплой улыбкой.

– Смотрите, чтоб вас там никто за жопу не укусил, мальчики!

Один из наёмников – загорелая кожа; бритые до синевы щёки и подбородок; чёрные как смоль глаза, волосы; белоснежные зубы – усмехнулся и ответил:

– Орки не сёрфят.

"Кажется, его зовут Антонио", – вспомнила Шай и проводила ребят взглядом до того момента, как они легли на доски и поплыли к волнам. – "Чертовски хорош".

Лейтенант выбралась из воды и медленно пошла по песку так, чтобы навсегда запомнить ощущение от согревающего тепла, которое каждой песчинкой-иголочкой пронизывает стопы и как будто… словно…

"Проклятье! Расширяй словарный запас! Книжки почитай что ли…" – подумала Шай, но потом просто сосредоточилась на ощущениях.

Ведь нет ничего важнее.

– Лейтенант! Давайте с нами! – раздался крик.

Её звали покидать мяч через натянутую между столбами рыболовецкую сетку.

"Хотя, конечно, для рыбной ловли эта сетка, наверное, не годится", – подумала Шай. – "Слишком широкие ячейки. Разве что для какого-нибудь большого хищника".

– Позже! – ответила Шай. – Давайте без меня!

Она направилась к бару, скрытому чуть дальше в зарослях. Небольшое бунгало осталось едва ли не единственным зданием во всей Радужной Бухте, которое не пострадало во время нашествия. Отель неподалёку вроде бы тоже не разваливался, но там ещё нужно было убрать итоги погрома и орочье дерьмо.

Из бара за ноги и за руки вынесли безвольного наёмника. Если не обращать внимания на рвоту, то на лице застыло умиротворение.

– Пал смертью храбрых, лейтенант, – объяснил один из несущих.

– Ну вы растягивайте удовольствие, – поморщилась Шай. – Когда поставки наладятся ещё не ясно.

– Да уж почти всё выжрали, – ухмыльнулся наёмник.

"Вот чёрт", – подумала Шай, но всё-таки решила попытать счастье и вошла в бунгало.

Гремела посуда, раздавался хохот, стоял дым от курительных смесей. Справа от входа шестеро играли в карты, слева ещё пара соревновалась в арм-рестлинге в окружении толпы зевак и букмекера. Остальные забулдыги просто-напросто уничтожали найденный на острове провиант и алкоголь.

Шай подошла к барной стойке и кивнула верзиле с трёхдневной щетиной, жирными нечёсанными волосами и красноватыми пятнами на лице:

– Венсан, только попробуй сказать, что ничего для меня не припрятал! Я тебя навечно в охранение отправлю!

Бармен обнажил в кривой ухмылке гнилые зубы, наклонился и достал с нижних полок бутылку амасека, выдержанного в течение многих лет, если судить по насыщённому коричневому цвету.

– Ещё что-нибудь? – спросил наёмник.

– Да. Это для Агнца, – ответила Шай, встряхнув бутылку, – а мне что-нибудь полегче смешай.

– Сию минуту.

Обратно на пляж Шай вернулась с бутылкой и кувшином лёгкого коктейля со льдом. Она протянула амасек денщику, а сама устроилась на соседнем шезлонге, наблюдая за серфингистами и потягивая прохладительный напиток.

– Ну что? – проговорил Агнец. – Давай не пить просто так!

Шай беззвучно задала вопрос пожилому денщику: "Ты о чём?"

Агнец вытянул руку с зажатой рюмкой.

– Давай выпьём за успех, пожелаем долгих лет жизни Георгу Хокбергу и…

– Стоп-стоп-стоп, – усмехнулась Шай. – За всё по отдельности! Так ведь и тостов не хватит!

– Ты недооцениваешь мои способности, Шай. Я могу придумать сотни поводов выпить!

– Тогда продолжай.

– Выпьем за успех, Георга Хокберга и те редкие счастливые дни, которыми одаривает нас Император, – произнёс Агнец. – Пусть они наступают как можно чаще!

Шай присоединилась к тосту.

Продолжение

Изменено 17 марта, 2021 пользователем Легендарный душнила

[Rommel]

;)

[0.5 Кота]

Обожаю этот фильм!

[Grím]

Огонь. Сомнительная сцена с гретчинами, но в остальном очень понравилось. Отлично с дамбой - особенно тетрадь дежурного. Переход от всей грязи прошлых частей к пляжу вообще здоровский!

Вилхелм должен был стать интендантом по плану)

[0.5 Кота]

Спасибо за чтение!

Переход от всей грязи прошлых частей к пляжу вообще здоровский!

Следующие 2-3 фанфика будут отличаться по настроению от Нагарской арки.

Навещу Роланда в лечебнице, опишу становление Святого Свежевателя и, наконец, расскажу об орочьей дипломатии.

Вилхелм должен был стать интендантом по плану)

Может быть, станет ещё.

Пока он будет валяться в больничке вместе с Нере и Свежевателем.

Нере точно плюнет на всё и станет инструктором, кстати.